У Цзян Чэня, естественно, уже была подготовлена легенда на такой случай. Сначала он рассказал ее старику Фэю, а теперь изложил наставнику Е.

Ведь с Цзян Чэнем в любом случае было связано много всего необъяснимого. И все это можно было с легкостью переложить на воображаемую и таинственную личность.

Ведь этот мир невообразимо огромен. И даже если никто не встречал эту таинственную личность, это вовсе не означало, что такого человека не существует.

Дедушка был человеком широких взглядов. Но как бы он ни думал об этом, ему не казалось, что Цзян Чэнь пытается его обмануть.

Ведь никто не поверит, если сын обычного герцога из Восточного королевства скажет, что у него есть некий поразительный учитель, который его защищает.

Кроме того, в пределах шестнадцати королевств просто не могло существовать такого могущественного учителя, который бы обладал столь обширными знаниями, в том числе полными знаниями о Драконофениксах.

Сила Е Чунлоу была велика, и когда он был молод, то побывал во множестве мест. Потому он уже более-менее ознакомился с примерной силой и уровнем знаний каждого из шестнадцати королевств.

Даже столь могущественная Секта Дивного Древа, существующая в пределах шестнадцати королевств, не обладала знаниями о древней родословной, вроде Драконофениксов.

На самом деле дедушка поверил Цзян Чэню еще в тот самый момент, когда юноша упомянул о древней родословной.

В тот же миг дедушка сильно разволновался, но он все же являлся мудрым человеком, многое повидавшим в этом мире, и, естественно, не стал нетерпеливо вскакивать и расспрашивать о подробностях лишь из-за пары слов юноши.

Когда дедушка услышал объяснение Цзян Чэня, он вздохнул и голосом, в котором слышались нотки зависти и тоски, сказал:

– Младшему брату так повезло. А тот удивительный старший, с которым тебе удалось подружиться, безусловно, один из тех, кто находится на невероятном уровне бытия. Кстати, он действительно говорил, что Драконофеникс обладает древней родословной, появившейся от скрещивания феникса и дракона?

– Да.

– И самый высокоранговый Драконофеникс обладает двенадцатью крыльями?

– Чисто теоретически – да, однако его знания могут не простираться до пределов Драконофеникса. Возможно, существует и более высокий уровень бытия, с которым он никогда не встречался? Мир столь огромен, и потому нельзя быть в чем-то полностью уверенным, согласны?

Е Чунлоу не мог не согласиться, но на его лице появилось тоскливое выражение, когда он со вздохом сказал:

– Родословная Двенадцатикрылого Драконофеникса, несомненно, невероятно чиста, не говоря уже о его уровне бытия. Мне и без того сильно повезло повстречать хотя бы Пятикрылого Драконофеникса.

Цзян Чэнь ничего не ответил. Наставник Е прекрасно понимал свои пределы. И действительно, даже встреча с Пятикрылым Драконофениксом с древней родословной была для него большой удачей.

Двенадцать крыльев? Даже не стоит мечтать о таком звере. Это был зверь, которого даже легендарные личности всех граней бытия могли лишь надеяться повстречать.

Двенадцать крыльев означали, что этот зверь обладал сильнейшей для своего вида формой, он был королем, находящимся на самой вершине. Его попросту невозможно было бы приручить с помощью силы или различных искусств.

Е Чунлоу начал предаваться мечтам, но очень быстро вышел из этого состояния, с улыбкой сказав:

– Я только что немного отвлекся от главной темы. Младший брат, как ты думаешь, что нам делать со зверем, у которого начался гон?

– Ну, естественно, лучшим способом будет найти для него пару, – улыбнулся Цзян Чэнь. – Вот только, думаю, что из-за его большой редкости Драконофеникса будет сложно отыскать. Его можно встретить лишь благодаря везению, тем более самку. Но даже если вам удастся найти для него пару, то пройдет слишком много времени, и за это время он уже успеет взорваться и умереть.

На Е Чунлоу нахлынуло уныние и мрачное настроение. Слова Цзян Чэня затронули его душу. Где же ему искать самку для Драконофеникса?

Такого рода дело невозможно было решить обычным поиском, только благодаря удаче.

– А есть ли другие способы? – спросил Е Чунлоу.

– Да, есть один, и если быть откровенным, это самый распространенный способ, – намек на странную улыбку вдруг появился на лице Цзян Чэня.

– Что это за способ?

– Кастрировать его, решив эту проблему раз и навсегда.

После этих слов Цзян Чэня, все присутствующие мгновенно зашумели. В очаровательных глазах Дань Фэй мелькнуло смущение, и она слегка притопнула ногой, заливаясь краской.

Этот Цзян Чэнь действительно стремился постоянно шокировать всех своими словами. Кастрировать! Это... Разве можно назвать это самым распространенным способом? Ведь это то же самое, что отказываться от еды, боясь подавиться!

Е Чунлоу криво улыбнулся, спросив:

– Это... шутка?

Цзян со всей серьезностью ответил:

– Как это может быть шуткой? Ведь Драконофеникс всегда был зверем с сильным Инь, но слабым Ян. Если бы у дедушки была самка, то она бы обладала совершенно безграничным потенциалом. Но самцы Драконофениксов всегда существовали, чтобы служить самкам, и были верны им до такой степени, что могли пожертвовать собой ради них. Как правило, после полового акта сущность мужской крови и меридианов будет полностью поглощена самкой. А когда самец погибает, самка поедает его плоть и кровь, после чего дает жизнь следующему поколению. Таков круговорот жизни и смерти. Когда определен пол Драконофеникса, в то же время определяется и его дальнейшая судьба, которая сильно отличается у разных полов.

Е Дай начал еще сильнее сомневаться в этом объяснении. Он действительно хотел найти хоть малейший изъян в словах Цзян Чэня, но как бы он ни старался, так ничего и не смог обнаружить.

Если бы он, Е Дай, сейчас стоял на сцене, смог бы он столь же гладко врать? А придумать столь безупречное объяснение всему? Очевидно, что нет!

"Возможно ли, что этому сопляку действительно улыбнулась редкая удача, и ему удалось подружиться со столь выдающимся человеком, заполучив эти проклятые знания? Он даже смог отличиться перед самим уважаемым наставником! Его... его удача просто-напросто бросает вызов самим небесам!"

Е Дай чувствовал настолько сильное уныние, что был готов умереть на месте. Он находился на грани помешательства, настолько сильно его терзала зависть к редкой удаче Цзян Чэня.