Тьма, вслед за душераздирающей болью затопили разум Линь Дуна. Это было так, словно его сознание пало в безграничную тьму. Завывания, как от страдающего дикого зверя негромко раздавались в этой тьме.

Неизвестно, сколько эти завывания продолжались, прежде чем они в итоге начали постепенно стихать, словно бы их владелец истощил всю свою энергию.

После неизвестного периода времени, изнутри тьмы внезапно взорвалось великолепное сияние, окутав создание, плавающее внутри. Это сияние было сродни бесчисленным проносящимся изображением. Каждое изображение похоже было Перерождением.

Разум Линь Дуна был силой втянут в эти вихри Перерождений. Вслед за тем, он полностью потерял сознание. Подобное ощущение было еще более пугающим, чем, когда он проходил три Испытания Перерождения.

Колесо перерождения повернулось, определенное сознание наконец полностью погрузилось в него, не имея возможности освободиться. Его воспоминания словно бы были сметены, а новые заняли место.

*****

В первом перерождении он все еще был Линь Дуном из Города Цинъян. Он все еще тяжело работал над практикой, дабы отомстить за своего отца. Однако, в этот раз у него не было Камня Предка, а он был обычным молодым человеком из Семьи Линь, который посвятил себя семьи.

Он вложил огромные усилия в практику, чтобы сыскать месть над самым ослепительным гением клана Линь.

Однако, в этот раз у него не было терпения молча переносить все. Несмотря на то, что своими усилиями он сделал Семью Линь сильнейшей семьей в Городе Цинъян, его ненависть к Линь Лантяню просачивалась, следовательно, вызывая убийственное намерение.

Кровь и пламя окутали Семью Линь.

Внутренний член клана, облачённый в одеяния клана Линь с равнодушным выражением вогнал свой длинный меч в тело Лю Янь. Когда брызнула свежая кровь, она изо всех сил постаралась выкрикнуть молодому человеку, который в ошеломленной манере смотрел на это бедствие: — Дун’эр, быстрее, беги!

Сильный страх поднялся в его сердце. Он смотрел, как медленно подходит высокий и худощавый мужчина с красивым лицом. Длинный меч в руках этого мужчины все еще был испачкан кровью его семьи.

— Так ты Линь Дун, который хотел отомстить мне? — красивый молодой человек стоял перед Линь Дуном. На его лице появилось слегка насмешливое выражение, в то же время, его взгляд выглядел так, словно он смотрит на муравья.

— У убью тебя!

Глаза Линь Дуна были кроваво-красными. В его сердце поднялась глубоко укоренившаяся ненависть, он взвыл и рванул на Линь Лантяня. Однако, все, что он увидел была холодная и насмешливая улыбка на лице последнего.

— Низкий член из ветви клана, ты даже не способен назвать различие между верхом и низом. Оставаясь в этом мире, ты только порочишь имя моего клана Линь.

Насмешливый голос раздался в ухе Линь Дуна. Вскоре острый меч взметнулся вперед и без малейших колебаний пронзил его шею. Брызнула свежая кровь, он беспомощно упал на землю. В бассейне собственной крови, он увидел Линь Сяо, Линь Чжэнтяня и остальных, припавших рядом. Вслед за тем, тот же самый острый меч начал отрезать их шеи.

Головы падали одна за другой. Широко раскрытые глаза наполняли чувства негодования и отчаянья.

Его зрение начало нисходить во тьму. В итоге он исчез вместе со своим безграничным сожалением.

******

В одной жизни между ним и Линь Лантянем не было ненависти. Его талант был выдающимся и своими усилиями он в итоге позволил Семьи Линь вернуться в клан Линь. Более того, он также в конечном счете стал самым ослепительным человеком в клане Линь.

Под его управлением, клан Линь стал самым могущественным кланом в Великой Империи Янь, в то же время, он также стал практиком номер один в империи.

Однако, в этой жизни не было ни Ин Хуаньхуань, ни Лин Цинчжу.

В самом конце, когда его жизнь достигла конца, он лежал в гробу под бесчисленными скорбящими и уважительными взглядами членов клана Линь. Однако, в миг, когда тьма заполнила его взор, он едва заметно ощутил, что потерял самую важную вещь.

*****

Перерождение. Жизнь проходила одна за другой, словно бы это никогда не закончится. Сознание Линь Дуна пало в это колесо Перерождения, и он больше не мог отыскать настоящего себя.

Он получил славу, он был нищим, он получил уважение, над ним насмехались другие. Он подвергся воздействию мириад форм жизни.

Он переживал жизнь одну за другой, словно движущийся мешок с мясом. Только, когда каждая жизнь добегала конца, он в конечном итоге ощущал, словно бы не смог чего-то найти. Так же само, он не находил и настоящего себя.

Вслед за тем, в одной из этих жизней он встретил Лин Цинчжу. Однако это был просто взгляд, и той абсурдной ночи страсти в каменной гробнице не было. Последняя все еще была недостижимой феей, которая словно бы снизошла с небес, в то время, как он был лишь одним из бесчисленных людей, который мог лишь снизу смотреть на нее.

В этой жизни он был чрезвычайно обычным. Он ничего не достиг, а его жизнь угрюмо подошла к концу.

Колесо Перерождения продолжало вращаться. Пережив неизвестное количество перерождения, определенное сознание становилось все более и более туманным, словно бы оно продолжало падать в подобной манере целую вечность.

****

Одна жизнь проходила за другой.

В этой жизни он снова стал учеником Секты Дао. Он вновь увидел эту оживленную и прекрасную фигуру. Ее иссиня-черный хвостик плясал так, словно бы был способен бесконечно увеличивать энергию в человеческих сердцах.

Она все еще была маленькой принцессой Секты Дао, в то время, как он выглядел довольно обычным. Однако, когда их глаза встретились в толпе, он словно бы на миг едва заметно задрожал, неописуемые чувства наполнили его сердце.

Он влюбился в нее.

Как результат, он начал тяжело работать над своей практикой. Она начал отделять себя от обычного и отличался среди учеников Секты Дао. Когда его репутация среди учеников Секты Дао становилась все выше, эти красивые глазки тихо наблюдали, за тем как он становится все ярче.

В итоге они стали двумя самыми вызывающими зависть фигурами в Секте Дао.

Они практиковались вместе и вместе же и ходили на задания. Среди трудностей жизни и смерти, их чувства взбурлили.

Яркие цветы, так далеко, как только могли видеть глаза, покрывали горы на задней части Секты Дао. Когда дул ветерок, аромат тотчас наполнял область.

Линь Дун сидел в этом море цветов. Он посмотрел вперед, где умело танцевала грациозная и нежная фигура юной девушки. Цветы наполнили небо и словно бы плясали вместе с изворотами ее талии, собираясь вокруг нее. Ясный, как звон колокольчика смех юной девушки был самым прекрасным звуком в этом мире.

Его взгляд нежно наблюдал за юной девушкой. В этот самый момент, из глубин его сердца поднялись такие сложные чувства, что даже он не мог объяснить их. Душераздирающая боль лежала в глубочайшей части этих чувств.

Его глаза незаметно немного покраснели.

— Эй, что случилось?

Возле его уха раздался ясный голос. Большие и красивые глазки юной девушки непонимающе смотрели на него, в то время, как ее иссиня-черный хвостик прекрасно мерцал под солнечными лучами.

Когда он взглянул на ее лицо, он внезапно вытянулся и схватил ее руку. Он долгое время молчал. Но в итоге промямлил: — Выходи за меня.

Когда эти слова были сказаны, он ощутил особое чувство, которое словно бы прошло через бесчисленные Перерождения и тяжело ударило в его сердце.

Ее нужно сделать счастливой.

Это чувство словно бы было сказано этими словами.

Юная девушка была ошарашена его внезапными словами. Вскоре ее прекрасное личико мгновенно стало ало-красным. Ее большие глазки содержали застенчивость, она мягко кивнула головкой.

Вся Секта Дао погрузилась в празднование.

Как самый выдающийся ученик Секты Дао. Его женитьба с дочкой мастера секты явно была тем, на что все надеялись.

В спальне новобрачных, наполненной красными свечами, он мягко поднял ее яркую свадебную вуаль, и взглянул на робкое и эмоциональное прекрасное личико под красным свадебным занавесом, его глаза снова невольно покраснели.

Вслед за тем, под робким и оторопелым взглядом невесты, он опустил голову и взял эти мягкие губки своими.

Это была ночь страсти. Тихий болезненный стон юной девушки воплощал безграничное блаженство.

После свадьбы, двое были неразделимы. Эти чувства нежелания отделяться заставляли многих завидовать. Найти в этом мире дорогого человека действительно счастье сродни сну, из которого нет желания пробуждаться.

Однако, Ин Хуаньхуань ощущала, что Линь Дун внезапно стал очень тихим. Он оцепенело сидел на краю утеса и несколько потерянными глазами наблюдал за бесчисленными учениками, практикующими в секте.

Однако, каждый раз, когда он смотрел на Ин Хуаньхуань, потерянный взгляд в его глазах превращался во взгляд теплоты. Казалось, словно в глубинах этой теплоты скрывается что-то, о чем он не осмеливался говорить.

— Ты что-то от меня скрываешь? — она наконец не могла не спросить.

Однако, в ответ на ее вопрос, Линь Дун просто едва заметно улыбнулся и мягко втянул ее в свои руки. Его нежность заставляла ее ощущать, словно бы она летает, и она больше не могла вспомнить, что хотела спросить. — Я сделаю тебя счастливой навсегда, — Линь Дун погрузил свое лицо в длинные и ароматные иссиня-черные волосы, тайно бормоча в своем сердце.

Года шли один за другим, в мгновенье ока прошло уже три года после их женитьбы.

На определенном утесе в Секте Дао, белые и стройные ножки Ин Хуанхуань мягко качали взад-вперед. Она слегка наклонила голову и посмотрела на молодого человека, который глядел на Секту Дао. Фигура последнего испускала невероятное ощущение стабильности.

Она поджала губки и с улыбкой посмотрела на него, испуская волнующую ауру прекрасной юной женатой женщины.

— Отец сказал, что, учитывая твой прогресс практики, вероятно через два года у тебя будет право стать его приемником… как мне тогда придется тебя называть? Великий лидер секты Линь? — она очаровательно улыбнулась и поддразнила его.

— Тогда ты станешь мадам Линь, — Линь Дун улыбнулся и, вытянув руку, щелкнул ее по лбу. Ее глаза содержали трогательную нежность.

Ин Хуаньхуань с ухмылкой посмотрела на него. Она внезапно вздохнула и спросила: — Ты что-то хочешь мне сказать?

— M?

— Разве ты не чувствуешь этого? Кажется, ты немного изменился еще с нашей свадьбы. Не то, чтобы это изменение было плохим, просто ты действительно слишком хорошо ко мне относишься… это заставляет меня чувствовать, словно ты что-то скрываешь. — Ин Хуаньхуань немного потупила взор и заговорила.

— Я просто хочу, чтобы ты знал, что ты ничего не должен мне. Я люблю тебе… даже больше, чем себя, — Ин Хуаньхуань мягко прикусила губки и тихо скзала.

Улыбка на лице Линь Дуна постепенно окаменела. Она мягко погладил личико Ин Хуаньхуань, и пробормотал: — Почему ты всегда такая глупая…

— Тогда ты расскажешь мне? — тихо спросила Ин Хуаньхуань.

Линь Дун молчал. Он вгляделся вдаль, а в его иссиня-черных глазах словно бы поднялись невероятно сложные чувства. Спустя долгое время, он тихо ответил: — Ты хочешь услышать историю?

— Ум, — Ин Хуаньхуань кивнула своей головкой.

Линь Дун горько улыбнулся и начал рассказывать свою историю. В этой истории тоже был человек по имени Линь Дун. A также была и девушка по имени Ин Хуаньхуань. Более того, эта девушка была перерождением Мастера Льда — одного из восьми Древних Мастеров, а также там были ужасающие Имо…

В это истории они практически все время были порознь и редко проводили время вместе. Однако их чувства были искренними. Кроме того, они в итоге не стали мужем и женой, как здесь.

Его голос стал немного мрачным и будто бы содержал безграничную тоску.

Ин Хуаньхуань посмотрела на Линь Дуна. Ее глазки неосознанно полностью покраснели. В особенности, когда она услышала, что Ин Хуаньхуань в итоге воспламенила себя, чтобы отправить его на Путь Предка, по ее личику уже катились подобные кристаллам слезы.

— Похоже она почти не слушалась тебя, ты должно быть очень зол на нее, верно? — глазки Ин Хуаньхуань были красными, она спросила.

— Да… если бы они в итоге могли умереть вместе, это также было счастье. Это в конце то концов лучше, чем тому, кто жив одному терпеть скорбь, это… действительно невыносимая боль, — тихо сказал Линь Дун.

— Но в конечном итоге некоторых вещей нельзя избежать. Ты должен терпеть эту скорбь, и она также должна выносить боль, маскирующую ее настоящую любовь.

— Да, у меня нет права злиться на нее… — Линь Дун внезапно был на миг ошарашен, прежде чем улыбнулся: — Это в конце концов только история.

Ин Хуаньхуань не ответила. Ее большие глазки лишь тихо смотрели на него, непрерывно падали слезы: — В действительности… мы сейчас в Перерождении Пути Предка, верно?

— Все это… подделка, да?

Линь Дун взглянул на него. Он потянул ее голову и положил на свое сердце: — Разве ты не можешь ощутить, реальность ли это или же подделка? Некоторые вещи не изменятся даже после тысячи Перерождений.

— Более того, если это действительно Перерождение, я лучше останусь здесь навсегда.

— Все, что я хочу — быть с тобой, это нормально?

Ин Хуаньхуань мягко вытерла слезы на своем лице, улыбнулась и заплакала: — Я внезапно начала сильно завидовать той мне из истории, что делать?

— Я знаю, что ты хочешь сделать это ради меня. Однако, я не хочу этого, несмотря на то, что знаю, что твои чувства ко мне такие же правдивые, — Ин Хуаньхуань тихо хихикнула: — Потому что, я также она. Без этих мыслей в твоем сердце, все это никогда бы не появилось.

— Более того, она смогла воспламенить Перерождение ради тебя. Думаешь, что я позволю тебя остаться в подобном Перерождении?

Линь Дун посмотрел на нее. Ему было нечего сказать. Даже в Перерождении, ее характер ничуть не изменился.

— Могу ли я сыграть для тебя? То, что она не смогла сделать в конце я сделаю для нее сейчас.

Ин Хуаньхуань высвободилась из рук Линь Дуна. Со взмахом ее руки, появилась изумрудно-зеленая гуцинь. Она нежно улыбнулась Линь Дуна, и слезы на ее лице засверкали.

Миниатюрные ручки медленно опустились. Тоненькие пальчики прошлись по струнам, мелодично заколыхался грустный звук.

Ее прыгающий иссиня-черный хвостик был точно таким же, как и когда они впервые встретились много лет назад. Такой же ясный, словно звон колокольчика смех. Такая же нежная улыбка, как в последний момент, когда она воспламенила свое Перерождение…

Глаза Линь Дуна сейчас полностью покраснели, огромная тоска ударила в его глаза, отчего его зрение размылось. Его тело едва заметно задрожало. Бесчисленные Перерождения взорвались в глубинах его разума, а его затуманенное сознание в этот момент начало полностью пробуждаться.

Потерянный взгляд в этих иссиня-черных глазах превратился в глубину. В итоге, его вгляд опустил на девушку перед собой, прежде чем потекли слезы.

Все было точно так же, как и перед Перерождением. Сцена, где-то же самое личико держало ту же нежную улыбку, с теми же слезами, текущими в пылающем пламени.

— Агх!

Он вскинул голову, вдаль раздался душераздирающий болезненный вой, разносясь над землей. Содержащаяся в нем печать заставила даже небо потемнеть.

— Агх!

— Аааа!

— Почему?! Почему ты никогда не слушаешь меня?!

Слезы безумно текли, он бросился вперед и крепко обнял Ин Хуаньуахнь. Он больше не мог сдерживать чувства в своем сердце и зарыдал, как беспомощный ребенок.

Ин Хуаньхуань обняла его голову и положила свой холодный влажный подбородок ему на макушку. Капали слезы, она заговорила через удушающие всхлипы: — Как ты можешь оставаться здесь, после того, как я заплатила такую огромную цену. Мы обе не желаем видеть подобной компенсации.

Глаза Линь Дуна были размытыми, он промямлил: — Позволь мне быть с тобой в этой жизни.

— Если я позволю это, ты снова падешь в бесконечное Перерождение, — кончики пальцев Ин Хуаньхуань мягко коснулись его сердца: — Все это на самом деле реально, потому что происходит в глубочайшей части твоего сердца. Если бы ты не думал об этом, этого бы никогда не случилось… я тоже навсегда останусь здесь.

— Всего этого достаточно.

— Поэтому…

Большие глазки Ин Хуаньхуань посмотрели на Линь Дуна, прежде чем ее мягкие губки поцеловали его, по ее лицу скатывались слезы.

— Линь Дун, прошу, проснись.

Линь Дун крепко обнял человека в своих объятьях, словно бы желая втянуть в свое тело и глубоко поцеловал ее.

На утесе, мужчина и женщина окутались в объятья друг друга. Дул ветерок, мягко колыхая яркие цветы, покрывающие горы, словно бы дополняя мелодичную музыку гуцини.

Из тела Линь Дуна внезапно вырвалось безграничное сияние. Мир начал размываться, а человек в его объятьях становился все менее материальным. Несмотря на то, что Линь Дун крепко держал ее в своих руках, он все равно не мог остановить ее от исчезновения.

— Спасибо тебя. В этой жизни я была очень счастлива. Она тоже должна ощутить это.

Прекрасная фигура становилась все более и более не материальной. Спустя долгое время, он наконец медленно поднял голову, ясный и яркий свет снова вернулся в его черные глаза. Он резко встал, а внутри него поднялась непоколебимая решимость.

Я прошел все Перерождения, только чтобы встретить тебя.

Неважно, какой огромной будет цена, даже если мне придется подняться на небеса или спуститься в глубины ада,

Я верну тебя!