Поведение императрицы было отстраненным и холодным, словно ледник. Хейнли стоял ошеломленный, глядя на ее профиль. Ее низкий, нежный голос пленил его слух, но ее ледяной голос тем более. Как бы это звучало, если бы она так произнесла его имя? (Поплыл парень)))

Хейнли сухо сглотнул, его воображение заставило голову закружиться. Ему хотелось преклонить колени перед этой властной императрицей и осыпать поцелуями ее руки. Он хотел услышать, как она говорит с ним этим холодным голосом и отдает ему приказы. Каково это — повиноваться ее приказам, а потом бунтовать?

Все началось с любопытства. Его заинтересовала императрица чужой страны, и он поехал в Восточную империю, чтобы увидеть ее. Несмотря на слухи, что она сделана из стали или льда, она была удивительно мягкой и очаровательной по отношению к птицам.

Впрочем, слухи были не совсем ложными, но он был удивлен, увидев ее обычную сторону. Он чувствовал сочувствие к тому, как она держала удар, когда тайком плакала. Он слышал, как она разговаривает сама с собой, пытаясь сдержать слезы. То, чего хотел народ, не любимая императрица императора.

Но для него она была невероятна. Он подумал, что под ее сильной внешностью скрывается уязвимость, но обнаружил, что под ней снова сильная фигура.

Чувство любопытства и влечения превратилось в беспокойство после того, как они встретились. Почему она проигнорировала его, когда он пытался дать о себе знать? Почему она делает вид, что не знает его? Почему она не пытается найти его? Неужели утешение в письмах, шутки, которыми они обменивались, просто односторонние чувства? Или, возможно, ее гордость будет задета, если кто-то позаботится о ней?

Когда Хейнли приблизился к ней, он рассердился. Ему не нравилось видеть то, что тяготит ее и причиняет боль. Он знал по опыту, что сохранить свою репутацию очень трудно, до такой степени, что в прошлом он почти дрался из-за этого.

— Ты, случайно, не ревнуешь к Раште?

Когда челюсть императрицы затвердела от оскорбления Совешу, принца Хейнли охватил еще более сильный порыв, чем в столовой. Ледяная императрица очаровательна, но то, что сделало ее такой — нет. Он слышал голос МакКенны в своем сознании, неоднократно убеждавшего его не устраивать инциденты. Хейнли раздражало, что он не может официально встать на защиту ее чести:

— Ваше Величество император. Вы должны быть более проницательны.

В конце концов, Хейнли заговорит. МакКенна придет в ярость, когда узнает об этом. Их король прикован к постели, а придворные дела в хаосе. Неужели он действительно хочет поссориться с императором Восточной империи? Несмотря на это, Хейнли не смог промолчать.

— Это вас не касается, принц Хейнли.

— Я свидетель. Как я могу не совать свой нос в это дело? — Хейнли усмехнулся, стоя рядом с императрицей: — Ваше Величество, не беспокойтесь. Я буду тем, кто распространит слухи об истине. Ваша репутация не пострадает от этой ошибки. Все могло бы стать еще хуже, если бы не МакКенна, который подбежал к принцу Хейнли и похитил его:

— Мне послышалось, вы говорили что-то о репутации. Вы меняете курс?

Хейнли молча шел к Южному дворцу, пока МакКенна ворчал на него:

— Делайте то, что обычно делаете, принц. Не сражайтесь в лоб, сражайтесь из тени. Почему вы пытаетесь сделать то, что не можете сделать хорошо? И почему это должно быть связано с Восточным императором? В таком случае наш шпионаж будет спорным.

Ворчание МакКенны усилилось, как только он закрыл дверь, и Хейнли проигнорировал его и придвинул стул.

— Что вы собираетесь делать со стулом? Вы хотите ударить меня?

— Сядь.

Когда МакКенна сел, Хейнли коснулся его головы и наделил маной. С криком МакКенна превратился в синюю птицу, и одежда, которую он носил, упала на землю. Глаза МакКенны расширились, когда принц Хейнли подошел к своему столу и протянул ему что-то.

— ?

— Доставь это Элги.

— …

— Я не хочу попасть в неприятности, так что лети и доставь его. Я буду сражаться из тени, как ты и сказал.