Ламповый мох поблёскивал на потолке будто звёзды в ночном небе.

Влажный воздух пах как первобытный лес после сильного дождя. Травы и дикие цветы покрывали пол. В одном из углов капли влаги падали с корня огромного дерева в одну из многочисленных луж, создавая лёгкие волны на поверхности воды.

Древесная кора покрывала стены коридора, обозначая Огромный Древесный Лабиринт Подземелья.

Посреди прохода одиноко стояла девушка-дракон.

Её серебристо-синие волосы поблёскивали в мягком свете. В янтарных глазах стояли слёзы, она смотрела наверх, на потолок, скрытый за древесной корой и светящимся мхом.

Девушка видела настоящие звёзды.

Стоя в небольшом саду, она смотрела в ночное небо вместе с беловолосым парнем.

Оно было прекрасно. Так прекрасно, что сейчас она ощущала тяжесть в груди.

Все эти деревья и растения, освещаемые таинственным голубоватым светом, и рядом не стоят с запомнившимся ей скоплением звёзд. Это похожее на сказочное царство похищает сердца и стремления множества авантюристов. Только вот девушке, видевшей свет звёзд собственными глазами, оно кажется бледным и лишённым цветов.

Она никогда не перестанет желать другой реальности.

Видов поверхности.

Людей, которые приняли её как члена семьи.

Улыбки парня, который всегда отводил взгляд и краснел, когда проводил с ней время наедине.

Девушка, Виена, задумалась о том, что всё это лежит над её головой, что множество этажей отделяют от поверхности Огромный Древесный Лабиринт и сложила на груди руки.

— Белл…

Дрожащие губы прошептали его имя.

Острая боль пронзила грудь, она была такой сильной, что янтарные глаза заблестели от новых слёз.

— Виена, мы уходим.

Виена услышала голос гарпии за своей спиной, но ничего не ответила. Лишь спустя несколько секунд она заставила себя кивнуть.

Отведя взгляд от потолка, Виена повернулась, блестящие синие волосы колыхнулись.

Она присоединилась к своим товарищам, и вместе они покинули зал, в котором выжидали.

Двадцать четвёртый этаж Подземелья.

Группа Виены идёт по коридорам.

Девушка-воивр по-прежнему не может драться и потому идёт в центре небольшого отряда Ксеносов.

В группе были арахна, гарпия, фомоир, гиппогриф, боевая тень и сама девушка-воивр, Виена. Всего шесть монстров.

Остальные Ксеносы разделились на группы от пяти до семи монстров, чтобы безопасно пройти к следующему месту назначения, как это делают авантюристы во время экспедиций.

Даже без брони группа не связанных разными этажами монстров, путешествуя по Подземелью, очень сильно выделялась. Вид арахны и гарпии, облачённых в робы и идущих в один ряд, уже подобен цирковому параду, шагающему по центру города.

Всего популяция Ксеносов насчитывает сорок четыре особи. Если бы все они шли одной большой группой, авантюристы наверняка бы их нашли, и слухи о них разнеслись быстрее лесного пожара. Даже один раскрытый монстр может вызвать проблемы, а огромная группа вооружённых созданий Подземелья, увиденная авантюристами, может стать настоящим бедствием. Мало того, что это распространит страх и панику среди авантюристов, также это привлечёт нежелательное внимание.

Потому монстры разделяются на небольшие группы, чтобы избежать внимания потенциальных авантюристов. Особенно они опасаются внимания на серединных этажах, по которым бродит довольно большое количество людей в сравнении с просторными глубинными этажами.

Ящерочеловек Лидо и сирена Рей, лидеры Ксеносов, пошли в первых двух группах. Их задача расчистить путь для более слабых Ксеносов и убедиться, что они не встретят по пути авантюристов. Также они разбираются с другими монстрами и аномалиями по пути. Они постоянно подвергаются опасности, поскольку они привлекают к себе большую часть битв и вынуждены сталкиваться с постоянно меняющимися условиями в Подземелье.

Виена была в относительной безопасности, в одной из последних групп.

Её защитниками, включая фомоира с глубинных этажей, были ветераны сообщества Ксеносов.

Виена была одета в длинную чёрную робу, капюшон скрывал блестящий драгоценный камень в её лбу. Девушка не могла перестать думать о Белле и остальных, она шла, опустив голову, в её глазах постоянно стояли слёзы.

— Виена, ты достаточно плакала.

— П-прости, Раних…

Арахна, возглавляющая группу, прикрикнула на девушку-дракона, отчего та вздрогнула.

Арахну звали Раних.

Верхняя часть её тела была женской, а нижняя с восемью паучьими ногами, Ксенос-арахнида. Группа была вверена ей. Верхнюю часть тела Раних прикрывала броня какого-то авантюриста, а шлем с забралом прикрывал лицо.

— Это тебе не Убежище. Наши безумные родичи могут напасть на нас в любой момент. Если и дальше будешь отвлекаться на мысли о людях, тебя убьют.

В голосе Раних слышался гнев, глаза смотрели на Виену из-под ниспадающих белых волос. В красных подобных людским глазах, нисколько не похожих на кучку глаз арахнид, читалась гордость и упрямство.

Кожа монстра была белой, будто заснеженная тайга, такого же цвета были и её волосы. Любой человек принял бы её внешность за внешность смертельно больной женщины. Но никто не стал бы отрицать её ошеломляющей красоты.

Если бы её увидел авантюрист, в его глазах устрашающие и жуткие ноги арахниды сменились бы привлекательными и женственными чертами, способными удержать на себе любое внимание. Арахнида обладала такой красотой, что ей позавидовала бы любая богиня.

Раних с настороженностью относилась как к людям, так и к монстрам. Она отказывалась снимать свой шлем перед кем-то кроме её сородичей Ксеносов, пытаясь скрыть свою привлекательность.

— Виена, тебе до сих пор грустно?

— …Да.

— Жители поверхности… Белл и его друзья. Ты снова их увидишь, я точно знаю.

Гарпия по имени Фия, одетая в робу, подобную робе девушки-воивра, заметила, что выговор Раних испугал Виену, и слегка замедлилась, чтобы успокоить девушку-дракона. На вид Фия была того же возраста, что и новенькая в их компании. Тёмные рыжие волосы ниспадали по её плечам.

Девушка-воивр рукой стёрла остатки горьких слёз, стоящих в глазах, и легонько кивнула… гигантский, покрытый шерстью палец аккуратно стёр последнюю слезу с её лица.

— Уоооох…

— …Спасибо, Фох.

Виена улыбнулась, подняв взгляд на огромного фомоира по имени Фох. Несмотря на угрожающий вид, Фох был очень добр.

Он не мог использовать язык, как Виена и остальные, потому общался рыками и мычанием. Однако, по насыщенной жестикуляции и тону можно было распознать в Фохе очень мягкую личность. В бою его тело становится щитом для остальных, а гигантский толстый нагрудник превращает его в настоящую живую стену. Фох сражается огромной дубиной, сокрушая противников или запуская их в воздух, чтобы защитить товарищей.

Несмотря на то, что очень сложно понять эмоции по его круглым чёрным глазам, он всегда присматривает за остальными.

Как и все Ксеносы.

Гарпия Фия была куда больше остальных заинтересована поверхностью и населяющими её людьми, чем остальные. Поскольку любопытство её распирало, она всегда находила какой вопрос задать.

Гиппогриф Клиф предпочитал держаться в воздухе, потому хлопки его крыльев сопровождали группу. Всегда бодрый и беззаботный монстр любит подразнить окружающих.

Боевая тень Орде, несмотря на то что не может издать ни звука, всегда первым лезет в бой и готов сделать что угодно, чтобы помочь группе.

Раних может казаться страшной, но только потому, что беспокоится о сохранности остальных.

Все монстры были очень добры.

Они приняли Виену с распростёртыми объятьями, как только её встретили. Времени прошло совсем не много, а с ней уже обращались как со старой подругой и соратницей.

Виена принадлежала этому миру. Это единственное место, в котором она может быть со своими родичами, с теми, кто её принимает.

И, всё же…

Виена всё это понимала, но она не могла не чувствовать себя одиноко, как бы она не старалась.

Всё, потому что люди, которые нашли её, когда она была совсем одна, тоже приняли её и показали ей, как улыбаться вместе с ними.

Девушка-воивр до сих пор скучала по их теплоте.

И её совершенно не беспокоило, что они были людьми, отличались от неё.

— …Виена, забудь их. Они никогда не принесут тебе ничего, кроме боли, — арахнида Раних услышала разговор Виены с остальными, и снова раздражённо предупредила девушку.

В отличии от Лидо и Рей, Раних была из тех Ксеносов, которые питали отвращение к людям с поверхности.

Этих Ксеносов возглавлял горгулья по имени Грос. Несмотря на то, что они были в меньшинстве, они составляли треть Ксеносов, и их объединяла враждебность к расам поверхности.

Виена понятия не имела, что они успели пережить. Но эти слова её ранили.

— Раних, почему ты так сильно ненавидишь Белла и его друзей?..

— …

— Белл, Харухиме и боженька были очень приятными. Они часто меня обнимали!

— Наверное потому, что тогда им это было выгодно…

— Не правда!

Рамих отказывалась признавать связь, установленную Виеной с остальными, отчего в злых глазах девушки-воивра снова появились слёзы.

Арахна с горечью посмотрела на новую союзницу.

Раних была такой с самой первой их встречи. Она говорила на языке людей лучше многих Ксеносов, но её чувства к жителям поверхности были далеки от восхищения.

В том, что она говорила о людях, всегда была злоба, ненависть или что-то, похожее на горечь.

— Святая простота.

— А?

— Ты ничего не знаешь о людях. Ничего об их жестокости и подлости.

Виена злобно смотрела на Раних, остальные члены группы молчали. Арахна ответила быстро и без сомнений.

Однажды они придут и за тобой тоже.

Когда эти слова почти сорвались с губ арахны, она заметила, что что-то происходит.

Виена повернулась, навострив уши, она услышала где-то вдалеке отчаянный крик.

— !!!

Плечи Виены вздрогнули.

Раних и остальные Ксеносы удивлённо смотрели на девушку-воивра, так неожиданно прервавшую спор.

— Виена?

— Эй, что-то случилось?

— Г-голос…

Арахна беспокойно смотрела как подрагивают уши Виены.

Драконы не без причин считаются сильнейшими монстрами, их потенциальная сила и способности гораздо выше, чем у остальных рас. Воивры, один из подвидов драконов обладает обострёнными чувствами, вроде слуха.

Едва различимый звук достиг ушей девушки-воивра издалека, крик, недоступный другим Ксеносам, который могли уловить только уши девушки-дракона.

— Она плачет… «Спасите меня»…

Виена поняла это моментально.

Крик принадлежит не авантюристу или монстру, а Ксеносу, такому как они. Монстр, способный чувствовать, один из их сородичей.

Вместе с этим, крик был таким отчаянным, что сердце Виены обливалось кровью.

Виена живёт недостаточно долго, она впервые услышала такой жалобный крик.

Дрожа, она обняла своё тонкое тело руками.

— «Спасите меня»… Один из наших родичей зовёт на помощь?!

— Д-да… Она ранена, очень сильно… Мы должны её спасти!

Выпучившая глаза Фия мгновенно отреагировала на услышанное, а Виена кивнула.

Ответ потребовал от девушки-воивра всей её храбрости, она обхватила своё тело руками. В её памяти пробудились воспоминания о том, как Белл ответил на её плач, и она переводила взгляд с одного своего спутника на другого.

— Что будем делать, Раних?

— …

Гарпия, гиппогриф, боевая тень и фомоир разом посмотрели на арахну.

Судя по словам Виены крик принадлежал не члену их группы. То есть, существовала возможность, что они встретят Ксеноса, которого не встречали раньше.

Раних на мгновенье задумалась, ощутив на себе взгляды всей группы. Наконец, посмотрев на слёзы в глазах Виены, она нарушила молчание:

— …Мы проверим. Веди нас, Виена.

Заправляющая группой арахна по глазам девушки-дракона поняла, что что-то действительно не так.

Ксеносы не могли себе позволить игнорировать отчаянные мольбы товарищей, которые могут быть в смертельной опасности.

Раних опустила забрало металлического шлема, в воздух повисло напряжение. Шерсть фомоира вздыбилась, боевая тень вытянулась в струнку, а гиппогриф захлопал крыльями быстрее.

Отказавшись от плана встретиться с Лидо на глубинных этажах, арахна повела свою группу в противоположном направлении.

— Орде, иди вперёд.

— …

Боевая тень повиновалась приказу Раних. Остальная часть группы следовала от него в десяти метрах.

Монстр был одет в полную броню.

Поскольку человекоподобного монстра покрывала броня, авантюристы с первого взгляда не заподозрили бы в нём монстра. Потому боевая тень вышла вперёд чтобы убедиться, что на пути нет авантюристов и прочих опасностей.

Орде семенил по тёмным коридорам, любому постороннему наблюдателю показалось бы, что он видит авантюриста-одиночку в закованного в тяжёлую броню. Он проверял закоулки и заглядывал в залы, после чего сообщал группе, что всё в порядке, и они идут безопасным путём. Если на дороге возникал монстр боевая тень просто снимал латную перчатку, обнажая пять острых пальцев, смертельное оружие монстра, и с лёгкостью расправлялся с монстром.

— …Грос мы нашли одного их подобных нам. Идём проверять.

Раних достала красный кристалл и заговорила в него, не переставая двигаться.

Кристалл на мгновенье засветился, после чего из него раздался ответ.

— Что?.. Постой, Раних. Ничего не делай пока мы не появимся.

— Нет, я должна настоять на своём.

Раних уверенно ответила в кристалл.

— Слушай, Раних. Что-то не так. Это может быть ловушка…

— Даже если так, мы не можем ждать, Грос.

Она надавила на кристалл сильнее.

— Теперь я и сама слышу крики, никто меня не остановит.

Группа оказалась достаточно близко, чтобы мольбы о помощи услышали все.

Плачь был пронзительным, будто металл скрежетал по металлу, отчего монстрам захотелось зажать уши. Звук становился громче с каждым шагом. Чаще переставлялись ноги, быстрее хлопали крылья, Ксеносы ускорились.

Раних стиснула клыки, чтобы выдержать пронзительные причитания.

— Если за этим стоят люди, мы просто обязаны помочь.

Скрытое забралом лицо было лишено эмоций, арахна закончила разговор.

Она проигнорировала попытки доносившегося из кристалла голоса её остановить и, погасив кристалл, спрятала его в броне.

— Там!..

— Орде, комната прямо перед нами!

Виена направляла монстров, но её указания уже не требовались. Раних выкрикнула приказ во весь голос.

Она увидела огромный тёмный проём в стене Подземелья. Он вёл в комнату, ответвлявшуюся от главного прохода подземелья. Орде, одетый в полный латный доспех, бросился к этому проёму.

Раних, Виена и остальная часть группы подоспела всего мгновеньем позже, и их глаза округлились от ужаса.

— Что?..

Земля была покрыта перьями и красными каплями крови.

Ламповый Мох освещал центр комнаты, в котором стояло одинокое дерево. К его корням стекала кровь.

А к стволу цепями было приковано тоненькое тело.

Оно будто само по себе накололось на острый сучок.

Тело от макушки до пят покрывали раны, она потеряла столько крови, что красным было всё её тело, доказательство того, что девушка-монстр перенесла невыносимые пытки. Её крылатые руки были разведены в стороны, окровавленные нижние конечности опущены вниз, чтобы она висела в форме креста.

Одинокая сирена, оба крыла которой протыкали стальные шипы.

—Иип?!

Виена потеряла дар речи, увидев эту ужасную сцену. Только поражённый вскрик сорвался с её губ.

Распятие монстра.

Отвратительное зрелище, которое немыслимо для Подземелья.

Рой гигантских чёрных насекомых жужжал в воздухе, кружа у кроны дерева будто стервятники. Скорее всего, смертельных ос привлекли сюда крики, как и Виену с Ксеносами. Монстры бесчувственно смотрели на умирающую сирену, готовясь вонзить свои жвала в её плоть.

— Фия, Клифф!!! — раздался крик Раних.

Гарпия скинула робу с плеч до того, как её имя было выкрикнуто и бросилась вперёд вместе с издавшим могучий рёв гиппогрифом. Рой гигантских насекомых бросился на сирену, но их свалил залп перьевых снарядов и острые когти. Вскоре монстров не стало.

Ксеносы бросились к сирене, разбивая когтями её цепи.

Безжизненное тело оказавшейся свободной сирены было закинуто на фомоира, приблизившегося к ней широкими шагами.

— Что случилось?! Отвечай!

Раних поспешила к сирене, лежащей в огромных руках Фоха. Виена и остальные подоспели мгновеньем позже.

Перья сирены были коричневого цвета. Даже покрытая кровью сирена была красива. Но Ксеносы поняли, что она из их вида, когда увидели, как на неё нападают монстры.

Девушка была не такой расы, как Рей, и, должно быть, была лишена способности говорить. Её взгляд был стеклянным, едва двигая губами она пыталась что-то сказать.

Чёрт!..

Монстры не могли бы сделать ничего подобного. До такого состояния её могли довести только люди.

Гнев Раних за одного из своих сородичей заставил её кровь закипеть. Но одно из воспоминаний пробилось сквозь завесу эмоций, голос, предупреждавший что это может оказаться ловушкой.

Арахна посмотрела на своих товарищей, готовясь их предупредить, но…

— …Убегайте…

Смогла произнести дрожащим голосом окровавленная сирена.

И в этот момент…

— Хах, выходит монстры действительно могут плакать?

Сухой, пронзительный смешок мужчины достиг её ушей.

— Вы ребята, беспокоитесь друг о друге сильнее, чем мы, авантюристы.

Сбросив похожий на древесную кору камуфляж, около двадцати авантюристов себя показали, окружив монстров кольцом.

Разбросав мешочки с пахучей смесью, авантюристы скрыли свой запах и окружили дерево, заманив Виену и её спутников в ловушку.

Ксеносы увидели, что возле единственного выхода из комнаты стоит мужчина в очках, похлопывавший красным копьём по плечу.

— Нет, правда, это было слишком просто.

Губы мужчины расплылись в широкой улыбке, похожей на лунный серп.

— Авантюристы!..

Ответы на все вопросы были получены, Раних оскалилась на людей, окруживших их.

Будет точнее назвать их охотниками.

Среди авантюристов были как люди, так и зверолюди, дварфы и амазонки. Каждый из них разделял жестокую улыбку. Лидер охотников кивнул, и авантюристы взялись за оружие. Некоторые клинки и кончики копий покрывала кровь, будто именно они снова и снова пронзали тело сирены.

— Это вы сделали!..

— А нужно ли вам спрашивать, мадам-паучок?

Истерзанный Ксенос был приманкой.

Авантюристы приковали её цепями к дереву и пронзили стальными штырями, чтобы она не могла сбежать, а потом пытали, заставляя кричать.

Охотники знали, что громкий голос сирен далеко разнесётся в Подземелье и будет услышан Ксеносами.

И группа Ксеносов, благодаря чувствительным ушам Виены, услышала крики.

Дикс перевёл взгляд скрытых закопчёнными кварцевыми линзами глаз на поражённую девушку.

— Мы здесь остановились, чтобы убедиться, что ты не спустишься на глубинные этажи, но… Чёрт, я и не думал, что всё пройдёт настолько гладко!

Пятеро охотников прошли за спину Дикса, перекрывая единственный выход из комнаты.

Зловещий смех мужчины разнёсся по пустынному уголку Подземелья.

Всё случилось в одно мгновенье.

Пока монстры осматривались и пытались понять, как им выбраться, молчаливый Орде бросился в лобовую атаку на Дикса.

Он пронёсся со скоростью достойной авантюриста второго ранга. Броня монстра, вложившего всю свою ярость в эту атаку, мелькнула чёрным пятном. Тень налетела на Дикса, будто мстительный дух.

Мужчина в очках даже не стал поднимать для защиты копьё. В тот момент, когда протянутая рука Орде почти ударила его между глаз…

Огромный двуручный меч опередил тень и рассёк её надвое.

— Э?

С губ Виены сорвался ещё один удивлённый возглас.

Она наблюдала, как тело боевой тени распадается надвое, будто в замедленной съёмке, и половинки падают на пол.

Огромный клинок рассёк броню. Тело Орде отделилось от нижней его части и покатилось по полу.

— Гран, придурок. А что, если бы мы могли продать этого монстра?

— П-прости, Дикс…

Орде оказался разрублен высоким, могучим мужчиной.

Покрывающая большую часть лица чёрная татуировка говорила о том, что этот мужчина преступник.

Несмотря на свои огромные размеры, Гран ловко выскочил из-за спины Дикса и разобрался с угрозой быстрым взмахом двуручного меча. Но даже такая поразительная скорость и сила вызвали у Дикса недовольство, которое не на шутку перепугало Грана.

— О-Орде?.. — прошептала поражённым голосом Виена, бросившись к умирающей боевой тени.

Орде лежал лицом вниз, его броня заскрежетала, рука потянулась к девушке-дракону… ТОП!

Дикс с силой наступил на шлем, раздавив Орде голову.

Лужа крови оказалась под ногой мужчины, тёмная жидкость брызнула во все стороны.

На мгновенье Ксеносы застыли. Но мужчину это не беспокоило. Он сделал несколько шагов к ним даже не бросив взгляд на поверженного монстра.

— Меньше, чем я ожидал… Пожалуй, даже эту штуку использовать не придётся, — пробормотал мужчина в очках. — Какое разочарование.

Уголки его губ снова поползли вверх, когда он посмотрел на застывшую Виену.

— Чёрт с ним… Охота началась!

Охотники взревели, услышав приказ командира.

— Будьте вы все прокляты!!! — крикнула в ответ Раних.

Ксеносы испустили боевые кличи.

Ухмыляющиеся охотники бросились на Ксеносов, навязав им бой.

— А… А!..

Виена не могла двинуться.

Смесь яростного рёва, сталкивающихся клинков и неприкрытой жажды убийства слишком сильно на неё давила. Её товарищи, бывшие с ней приветливыми и добрыми, вдруг стали дикими зверями, полагающимися только на свои инстинкты. Они обнажили когти и клыки, не раздумывая направив их на врагов.

Полилась кровь, в воздухе повисли крики боли.

Арахна опутала нескольких охотников своей паутиной, перьевые снаряды гарпии отлетали от брони, а гиппогриф снова и снова пикировал на охотников сверху.

Люди и зверолюди, которые осмеливались приближаться, становились жертвами Ксеносов.

— ?!

— Ха… хааа!!!

Но и охотники не дремали.

Стоило одному авантюристу получить удар, как из-за его спины, прикрываясь его телом будто щитом, появлялся другой. Они размахивали клинками, использовали своих товарищей как приманку, но хуже всего было наличие у авантюристов магии света, предоставляющей им сверхъестественное исцеление и обжигающей монстров.

Охотники были сильны. К тому же, у них был план на эту битву.

Они не бросались на Ксеносов по одному, зная, что те сильнее обычных монстров. Вместо этого, они наваливались на слабые стороны и давили числом, будто зловещая стая волков. Возможно, это самая древняя тактика охоты на монстров, которую применяли люди, но она была эффективна, и этого было достаточно. К тому же, охотники вынуждали Раних и её союзников терять строй, пытаясь захватить девушку-воивра.

Четверо Ксеносов вынуждены были сражаться, защищая Виену, которая не могла вступить в бой. Со временем, их разводили всё дальше и дальше друг от друга.

— Агх!

Одна из амазонок выскочила из-за своего раненного товарища и, подобравшись достаточно близко, сбила гарпию на землю пинком в прыжке. Почти одновременно с этим заклинание попало в цель и сбило на землю гиппогрифа. Как только он оказался на земле, его безжалостно пронзило несколько копий. Раних так сконцентрировалась на защите Виены от очередного залпа стрел и метательных топоров, что не заметила двуручный меч Грана вовремя, хоть, к счастью, это и стоило ей только потери шлема.

С таким обширным набором оружия и магических способностей, охотники за считанные секунды разбили Ксеносов.

— ОРРРРРХХХХХХХХХХ!!!

— Че…ГЕХХХХХ!

Фомоир неожиданно испустил раздирающий барабанные перепонки рёв и взмахом дубины раскидал охотников в стороны.

Двухметровое тело Фоха возвышалось над авантюристами, сколько бы охотников не пыталось сбить его с ног. Командной работы и стратегии явно было недостаточно, чтобы с ним совладать. В отличии от обычных монстров, Фох читал движения противников, что позволяло ему вовремя защищаться от стрел и направленных в него заклинаний. Фомоир справлялся с одним охотником за другим.

Один из дварфов попытался заблокировать дубину щитом, но уже в следующее мгновенье оказался лежащим на полу лицом вниз.

— Это плохо, Дикс! Здоровяк безумно силён! — отчаянно завопил один из охотников.

Даже впятером накинувшись на фомоира они не смогли с ним справиться.

— Да ладно вам, всего одна зверина.

Наблюдавший за всем со стороны, у входа, Дикс, ответил без особого энтузиазма. Он поднял остриё своего красного копья.

До этого времени бывший наблюдателем мужчина в очках вступил в бой.

— ОРХОХ!!!

Фомоир заметил его приближение.

Раненные охотники расступились, а Фох впился взглядом в приближающегося мужчину. Мускулистые плечи напряглись, Ксенос прицелился в голову человека и махнул дубиной со всей силы.

Удар был направлен горизонтально.

Дубина засвистела в воздухе от вложенной в удар силы.

Атаку, способную обратить его в кусок фарша, Дикс отразил одним отточенным движением древком копья.

— …

Вместе с громким стуком полетели искры.

Тонкое копьё отбросило огромную дубину, заставив удар пройти мимо.

Руки Фомоира были в три раза больше рук охотника, но это не помешало тому отразить удар.

Навык и техника. Безжалостный охотник продемонстрировал способности, которые долго оттачивал.

За мгновение до следующей атаки злобная ухмылка Дикса отразилась в чёрных глазах фомоира.

Дикс использовал инерцию, чтобы проскользнуть за спину противника и оказаться в слепой зоне.

— Однажды, поймав такого здоровенного монстра, я чуть не попался.

Наносивший удар Фох был беззащитен.

Глаза Дикса впились в огромную, мускулистую цель, копьё просвистело в воздухе.

— Ты мне не нужен.

Шин! Острый, металлический звук раздался в комнате.

Алое остриё копья пронзило тяжёлый нагрудник и впилось в тело фомоира.

Фох вздрогнул, кровь брызнула из его рта.

— Фох?! — раздался крик Раних, ведущей свой бой чуть дальше.

Виена могла только стоять и смотреть.

— Грух, оорх!..

Дубина выскользнула из ослабшей хватки.

Посмотрев на кончик пронзившего его копья, фомоир взялся за него дрожащими пальцами.

Когда монстр попытался вытащить оружие, Дикс безжалостно расхохотался:

— Умри.

Охотник одним движением поднял копьё и его наконечник распорол остаток тела Фоха.

Рассечённое тело фомоира рухнуло сначала на колени, потом на землю.

Прежде чем оно с глухим стуком рухнуло, безжизненный взгляд Фоха встретился со взглядом Виены.

Кровь захлёстывала его тело, но он всё же успел поднять правую руку, огромную, покрытую шерстью руку которая вытерла ей слёзы. Мир лишился красок для девушки-дракона.

— …Фох?

Позвала она, от ответа не последовала.

Виена слышала, как арахна сражается с группой охотников, когда слёзы начали застилать ей глаза.

— Орде, Клифф, Фия?..

Рассечённая боевая тень лежала в луже собственной крови, древки копий торчали из тела гиппогрифа, а гарпия лежала лицом на полу, возможно она также была мертва.

Сирена лежала рядом с остальными, её глаза давно стали стеклянными.

Виена позвала друзей по именам, её дух был сломлен.

— Н-нет… Нет!

Льющиеся из янтарных глаз слёзы блестели на бледно-синих щеках.

Её эмоции нашли выход в отчаянном слезливом крике девушки.

— НЕЕЕЕЕЕТ!!!

Она кричала во весь голос, бросившись к рассечённому фомоиру.

Она упала перед ним на колени, не обращая внимания на кровь, и прижала огромную руку Ксеноса к груди. Эта рука больше никогда не сотрёт её слёзы.

Виена не знала как остановить потоки слёз и склонилась над фомоиром, завывая.

— Нет, нет, нет!!!

Отчаянно всхлипывая, она заливала слезами тело фомоира.

Этого не может быть.

Это должно быть сном. Кто-нибудь разбудите меня!

Взмолилась Виена, когда эмоции разрывали её сердце. Но тишина Подземелья не исполнила её желание, реальностью были лежащие неподалёку тела Ксеносов.

Она обхватила фомоира, слёзы не переставая лились из её глаз.

Тёмная тень нависла над Виеной.

— Можешь не волноваться, монстр.

— …

Дикс навис над всхлипывающей девушкой-драконом с хищной ухмылкой.

Он расхохотался, будто ничто не радовало его больше, чем боль в её глазах.

— Тебе всё равно никуда не деться.

Глаза Виены распахнулись шире.

Её капюшон начал сползать. Охотник увидел блеснувший драгоценный камень и махнул древком копья.

Перед глазами Виены всё покраснело. Боль пронзила её тело.

Виена потеряла сознание мгновением позже.

— Гах, Рааавх!..

Даже со сломанными руками и паучьими ногами, Раних сражалась до последнего, пока не достигла своего предела.

В комнате воцарилась тишина. Стало так тихо, что кипевшая битва казалась давно забытым сном. Однако, повреждённый пол и стены могли рассказать только что закончившуюся историю. Если не считать разговоров охотников, в комнате воцарилась тишина.

Раних была поднесена к Диксу, стоявшему у гарпии.

— Пришлось попотеть, но вот… получи!

— ГАХ!

— Ух, больно наверное…

Огромный мужчина, Гран, пнул Раних кончиком ботинка, прежде чем бросить её на пол.

Придавив полученную в бою с Раних рану, мужчина прикрикнул на арахну. Немало охотников вокруг исцеляли раны магией и зельями.

!..

Белоснежные волосы и кожа потерявшей шлем Раних предстали остальным. Лёжа на животе, она осмотрелась.

Виена неподвижно лежала чуть в стороне. Глаза девушки-дракона были скрыты волосами, потому невозможно было понять открыты они или нет. Раних, разглядела несколько синяков на её теле. Охотники били девушку, чтобы проверить, без сознания она или нет. Её роба порвалась во множестве мест, даже чешуйки на её коже были повреждены.

— И когда эти штуки успели стать такими сильными?.. Чёрт.

— Этот фомоир один из верхушки, точно тебе говорю. Наверняка этот отряд один из лучших.

Фох был мёртв. Орде и Клифф также были убиты. Все они уже обратились в горки пепла.

Гарпия лежала рядом с девушкой драконом, она ещё дышала. Глаза были закрыты, а лицо расслабленно. Она тоже без сознания, как и Виена.

Только монстры с человеческими чертами остались в живых.

Раних поняла, что это означает.

Это те самые охотники, о которых предупреждал посланник Гильдии Фелс. Эти люди ловят монстров вроде Виены и продают их на чёрных рынках, чтобы удовлетворить собственную жадность. Арахна знала, что они собираются продать Ксеноса каким-нибудь неизвестным покупателям.

Раних скрипнула клыками, слушая как амазонки и зверолюди переговариваются. Она была зла на себя из-за своего собственного бессилия.

— Эй, вы. Поднимите жопы и заберите отсюда воивра. Новые монстры на подходе.

Дикс раздавал приказы, похлопывая копьём по плечу.

Охотники тут же ему повиновались. Они разделились на две группы, одни охраняли остальных от монстров, появляющихся из стен Подземелья, в то время как другие связывали Ксеносов.

!..

Увидев, что Виену уносят, Раних собрала все оставшиеся силы на кончике пальца.

Указав на девушку-воивра, она запустила в неё ниточку паутины. Обычно арахны используют её для выслеживания добычи.

Раздался взмах копья.

— ?!

— Что это ты придумала?

Красноватое лезвие копья остановило паутину Раних в полёте.

Каким-то образом Дикс обнаружил почти невидимую нить. У арахны перехватило дыхание, когда она увидела взгляд мужчины.

— Паутина… Хотела оставить след? Нет, так не пойдёт.

Мужчина в очках усмехнулся, а Раних взвыла от ярости.

Этот мужчина был умён, хитёр и безжалостен.

Именно эти качества вселяли страх в его товарищей. Он всегда был спокоен и собран, никогда не давал слабину. Раних поняла, что её собратья Ксеносы, Фелс и другие люди с поверхности так и не нашли базу охотников, потому что этот мужчина был за неё в ответе.

Она одарила его наполненным ненавистью взглядом, но Дикс смотрел на неё спокойно, постукивая копьём по плечу.

— Ахххх… Эта хороша. Нельзя расслабляться рядом с ней. Зазеваешься и она тебе палец откусит.

Он поднял голову Раних за волосы на уровень своих глаз и ухмыльнулся.

Улыбка Дикса стала шире, когда лицо арахны исказилось от боли и гнева, отразившись в его очках.

— Эта умрёт здесь.

— !!!

Здесь он и безжалостные присяжные, и судья, и палач.

Охотники собрались вокруг Дикса, отпустившего волосы Раних, и поднявшегося на ноги.

Раних прошиб холодный пот, когда она увидела, как люди достают своё оружие и надвигаются на неё.

— С-слушай, Дикс, а можно мы?

— Можно мы, что?

В этот момент один из людей обратился к Диксу, привлекая его внимание.

Намерения этой группы людей можно было понять по жутким улыбкам на их лицах.

— Мы всё равно её убьём, так почему бы до этого… нам не развлечься?

— …

— Много времени не займёт, точно… П-просто, сам глянь. Не пропадать же добру.

Поначалу Раних не поняла о чём идёт разговор.

Однако, когда на неё снизошло осознание, она содрогнулась от отвращения.

— …Делайте что хотите.

Дикс перевёл взгляд с арахны на ухмыляющихся людей.

Он кивнул подбородком в сторону Раних, и трое мужчин оживились.

— Х-хе-хе… Побудь хорошей девочкой, ладно?

Напряжённое дыхание, извращённые улыбки.

Взгляды, практически пожирающие её тело. Она поняла.

У этих людей фетиш на монстров.

Так называют извращённое влечение некоторых людей к монстрам, особенно гуманоидного типа, вроде ламий и прочих монстров, обладающих людскими чертами.

Большинство людей презирает и избегает их за это.

И сейчас такие люди намерены её осквернить.

Мало того, что они похитили её друзей, они собираются ещё и растоптать её честь.

Дикс и остальные охотники смотрели с явным интересом следили, как к Раних приближалось трое восторженных мужчин.

Кулаки Раних сжались, её сломанные руки дрожали от ярости.

— П-перестаньте!.. Не трогайте меня!!!

— Не дёргайся, ну же. Эй ты, подержи её.

Мужчины игнорировали угрозы Раних, и схватили её.

Израненная арахна, оказавшись против троих мужчин не могла себя защитить. Паучья часть её тела оказалась прижата к земле, мурашки побежали по её коже. Броня была с неё сорвана, открыв авантюристам грудь больших размеров, лишь ткань боевых одежд отделяла её от пожирающих взглядов охотников.

Первые признаки страха стали видны на её лице, когда руки авантюристов начали хватать её всё ниже и ниже.

Мужчины заметили этот страх, и их сердца забились быстрее от садистского удовольствия.

— …

В это самое мгновенье.

Выражение Раних сменилось со страха надругательства над её телом и душой, на нечто зловещее.

Её клыки обнажились, зрачки превратились в щели, а лицо сменилось на лицо яростного монстра.

Она распахнула челюсти и окатила троих людей какой-то жидкостью.

— Гех…ГАААААААААААААХХ!!!

Раздалось три взбудораженных крика.

— Ж-жжётся!..

— Меня разъедает!

— Ха-ха-ха-ха-ха! Ну как ребята, понравилось?

Обманутые игрой Раних мужчины отпрыгнули, испытав ошеломляющую боль.

Их товарищи-охотники содрогались от смеха, наблюдая как трое мужчин прикрывают глаза и бьются в конвульсиях на полу.

Насекомоподобные монстры известны своими ядовитыми атаками.

Во многих из этих ядов содержатся парализующие компоненты, мешающие попавшей в паутину добыче сбежать, Раних использовала куда больше кислотных компонентов, чтобы обжечь цели.

Наблюдатели отпрянули от плотного дыма, поднявшегося от троих мужчин.

— П-ПРОКЛЯТЫЙ МОНСТР!!!

Разъярённые мужчины, попавшиеся на неожиданную уловку арахны, обнажили оружие.

Раних заметила, что показались мечи и улыбнулась.

— …ГАХ!

Три меча пронзили её тело насквозь.

Кровь начала капать на пол Подземелья с их кончиков.

Она же брызнула и изо рта арахны.

Разлившаяся на полу лужа крови ничем не отличалась от людской.

— Агх, ха, ха… ха-ха-ха! АХАХАХАХА-ГАХХХХХ!!!

Крик боли смешался со смехом, превратившись в единый звериный рёв.

Раних, с окрашенными в красный от крови губами, из последних сил взмахнула своими сломанными руками. Даже смертельно раненная, она смогла ударить мужчин, пронзивших её. Они, крича, отлетели.

Дикс присвистнул, увидев, как остальные охотники, с криком схватились за оружие снова.

— Хах! Хааа!.. Я не позволю, вам, ублюдкам, осквернить это тело!!!

Вынудив себя поднять сломанные конечности, Раних, тяжело дыша, закричала во весь голос.

Следившие за каждым её движением охотники отпрянули.

— Даже… после моей смерти, вы его не получите!!!

Рукой Раних пронзила свою грудь.

Дикс и охотники с удивлением смотрели, как Раних схватилась за «ядро», запрятанное в её плоти, и кроваво улыбнулась.

— Гро…с, остальное на…

Эти слова стали её последними.

Она усилила хватку и с треском, который был слышен всем охотникам, магический камень распался.

Кровавая, но по-прежнему прекрасная арахна превратилась в огромную кучу пепла прямо на их глазах. Спустя мгновенье её силуэт различить было уже невозможно.

— …Чёрт, она сама себя прикончила.

Охотники содрогнулись, увидев, как на их глазах монстр избрал свою судьбу.

Кучка пепла на полу всё, что от неё осталось. Она не оставила даже добычи.

Храбрая, но трагичная смерть запомнилась всем, кто её видел.

— Хо-хо… Вот это я называю крутость. Вот это в моём вкусе.

Дикс был единственным, кого такое зрелище нисколько не поразило.

Увидев, что их лидер абсолютно спокоен, его подчинённые один за другим начали приходить в себя, на их лица возвращались улыбки.

Мужчина в очках улыбнулся кучке пепла, останкам монстра на полу.

— Что-то в ней такое было. Единственный, кому позволено что-то со мной делать, это я сам. Я ни от кого не получаю приказов. Может мы бы сошлись характерами, — самодовольно заявил Дикс, несмотря на то что он был нападавшим.

Мужчины-охотники начали усмехаться.

— Тебе ли так говорить? — отчётливо раздалось среди смешков.

Мужчина поправил одной рукой очки и повернулся к остальным, слегка улыбаясь.

— Мы могли бы использовать это место, чтобы привлечь побольше тварей, которые могут быть поблизости, но… не стоит жадничать. Уходим, — отметил Дикс, поднимаясь на ноги.

Трое мужчин с повязками на расплавленной кислотой плоти также оказались на ногах и вместе с остальными охотниками пошли к выходу.

— У нас на руках воивр. Стоит закинуть её на базу.

Повернувшись спинами к пеплу той, что когда-то была арахной, охотники покинули комнату.

Группа преступников продвигалась по Подземелью, безжизненные тела гарпии и воивра лежали на руках охотников.

Одна-единственная слезинка упала из закрытого янтарного глаза девушки дракона, уносимой всё дальше и дальше от своих товарищей.

Прошло несколько часов.

— …оу.

Горгулья приземлилась в комнате, заполненной пеплом.

Взгляд монстра окинул зал, сзади к нему подошли единорог и сереброгрив.

Знакомый нагрудник со сквозной дырой в центре. Огромная дубина. Изорванная роба и набор тяжёлой брони, разрубленной надвое. Каменное тело монстра начало трястись от вида экипировки, лежащей в пепле.

Горгулья прошёл с одной стороны комнаты в другую и протянул руку к кусту с цветами.

Его дрожащие пальцы схватили красный кристалл, который мародёры выбросили при обыске.

Грос держал в другой руке точно такой же кристалл. Он задрал голову к потолку.

— ОООООООООРРРРРРХХХХХХ!!!

Он издал пылкий, монструозный рёв, эхом разнёсшийся по лабиринту.

— ?..

Я посмотрел себе за спину.

Всё, что меня ожидало это синеватые стены и потолок Подземелья. Расположенные в случайном порядке источники света и повороты в лабиринте, казалось, тянутся бесконечно. Должно быть, неподалёку группа авантюристов, потому что я слышу их голоса из-за ближайшего, поворота.

Я стою посреди коридора, уставившись на землю, по которой шагало множество авантюристов.

Могу поклясться, что услышал что-то… от чего Подземелье только что содрогнулось.

— БГЯЯЯ!

— !

Посмотрев через плечо, я услышал неожиданный рёв, который привлёк моё внимание.

На меня несётся гоблин. Я уклонился от удара низкоуровневого монстра и поднял Кинжал Гестии.

Я в Подземелье, третий этаж.

Я так давно не охотился на верхних этажах, что они стали казаться мне незнакомыми. Когда я только вступил в Паству боженьки, когда у меня был первый уровень, я приходил сюда постоянно. С этого начинались мои похождения.

Я брожу по этажам для низкоуровневых авантюристов с самого утра.

— ГИИИ!

Монстр, как безумный, пытался попасть по мне обеими руками, но я уходил от его ударов, наклоняясь то вправо, то влево.

Движения гоблина были медленными и заторможенными, точнее, такими они казались мне сейчас. Я могу погрузить лезвие в его грудь и сломать там магический камень, точнее, мне так кажется.

Но я не могу заставить себя его контратаковать.

— УУУУГАААХХХ!!!

— !..

Гоблин кричит на меня, испытывая раздражение, от того, что ни одна из его атак не попадает.

Его наполненные яростью глаза впились в меня, от кровожадности меня пробрала дрожь, и моя рука задрожала.

Мои инстинкты, подталкивающие к уничтожению монстра, взяли верх. Кинжал Гестии описал в воздухе дугу.

— ГИА!!!

Фиолетовый клинок пронзил грудь монстра.

Как я и хотел, я разбил магический камень.

Гоблин замер, будто осознав, что его ядро было сломано, прежде чем обратиться в пепел с тихим шелестом.

Я убил монстра благодаря инстинкту, ставшему частью меня.

— …

Я посмотрел на пепел у моих ног.

Среди пепла обнаружился острый зуб.

Это предмет добычи, такой же, как и любой другой. Я слишком долго смотрел на клык гоблина, не в силах заставить себя его поднять.

Я спустился в Подземелье, потому что мне нужно было кое-что понять.

Могу ли я по-прежнему убивать монстров?

Могу ли я на них охотиться и быть в Орарио авантюристом?

Я… могу.

Я убил нескольких монстров за это утро в Подземелье.

Всем я ломал магические камни, обращая их в пепел, прямо как сейчас.

Только вот… я не могу отвернуться от правды, которая всё усложняет, которую ничто не может смягчить.

Не после того, как я встретил Виену.

Я знаю, что монстры, называемые Ксеносами, испытывают эмоции и могут мыслить.

И теперь, когда дело доходит до убийства монстров… я сомневаюсь.

Хоть я и могу сражаться… это происходит не так, как раньше.

Я задумался, смогу ли я когда-нибудь вернуться в Подземелье как авантюрист, которым я привык быть.

Этот вопрос никак не выходит из моей головы.

В сражении с монстром жизнь от смерти отличает одна-единственная секунда. Если я буду сомневаться и дальше, я обязательно умру. И эта смерть придёт ко мне от клыков или когтей.

— ГРУУАХХХ!

— УУУУ!

Несколько кобольдов и подземный ящер спрыгнули со стены, пока я шёл по одному из коридоров. Сжав зубы, я столкнулся с ними в бою.

Небольшая группа напала разом, тело откликнулось мгновенно. Я уклонился от их смертельных атак, а мгновение спустя их предсмертные хрипы ударили мне в уши, мой кинжал разбивал магические камни в их телах.

Не колебайся. Не сдерживайся ради нас.

Слова ящерочеловека звенели в моих ушах, когда я сталкивался с монстром.

Это последнее, что Ксенос сказал мне перед тем, как мы разделились.

Не смей умирать. Я хочу встретить тебя снова.

Наверняка сейчас я был бы совершенно бесполезен, если бы не его слова.

Не умирай, я могу держать оружие благодаря ему.

Потому что он… монстр, надеявшийся, что я выживу и что однажды мы снова встретимся.

— …

Я отвернулся от кучек пепла побеждённых монстров и пошёл дальше. В конце концов, после всех моих раздумий, я так и не нашёл ответа. На сердце всё ещё было тяжело, я побрёл к выходу.

Нужно поскорее прийти к заключению.

Это было бы логичнее всего.

Обычные монстры отличаются от Ксеносов, вроде Виены или Лидо. Даже если я буду мешкать, монстры будут пытаться меня убить. Люди и монстры рождены, чтобы сражаться.

Но ради получения денег… и ради того, чтобы догнать мою цель… можно ли мне их убивать? Можно ли мне сражаться ради личной выгоды?

Я осознал, что у меня нет особых причин, ради которых мне нужно убивать монстров.

Если такие мысли придут ко мне во время работы… долго я не протяну.

— Белл Кранелл…

— Это же Маленький Новичок.

Группа из зверолюдей, полуросликов и прочих полулюдей посмотрела на меня проходя мимо и начала перешёптываться. Я точно слышал свой титул.

Подземелье становится шире с каждым этажом.

Пятый этаж, часть верхних этажей, считается размером с Центральный Парк на поверхности. Может дело в том, что я привык к серединным этажам, но теперь мне кажется, что здесь авантюристы на каждом углу. А может, просто авантюристов низкого ранга слишком много, и люди чаще сталкиваются друг с другом.

Да и слава победы Паствы Гестии в «Битве» с Паствой Аполлона до сих пор на слуху. Люди довольно часто меня узнают.

Впрочем, я действительно брожу по этажу, на котором с моим уровнем быть не положено, причём в одиночку. То ещё зрелище. Каждый раз встречая взгляды авантюристов, я видел замешательство.

Но не мог лишь посмотреть на них в ответ.

Ого, я почти вышел?..

Оказавшись на Тропе Новичков первого этажа я прошёл в проход, соединяющий Подземелье с поверхностью.

Спиральная лестница под Башней Вавил и потолок, расписанный под небесно-голубой цвет. Рядом почти никого не было, утренняя лихорадка кончилась и сейчас слишком рано, ещё обед не настал, чтобы авантюристы возвращались домой. Взгляд сам собой оказался прикован к серебристым ступенькам, я переступал одну за раз.

Одна нога оказывается перед другой, потом повторяется… пока передо мной кто-то не оказался.

— А…

Когда я поднял глаза, я увидел одинокую авантюристку.

Серебряный нагрудник и сабля, висящая в ножнах на поясе.

Длинные светлые волосы, поблёскивающие в свете ламп с магическими камнями, будто искрящийся пустынный песок.

И глаза, золотого цвета, в тон волосам, смотрящие на меня.

— Айз…

Имя девушки, которой я восхищаюсь само собой слетело с губ.

— …

Светловолосая золотоглазая девушка и беловолосый парень перекинулись парой слов и вместе вернулись на поверхность.

Человек в чёрной робе смотрел на это через поверхность синего кристалла на пьедестале.

— Что-то случилось, Фелс?

— …Нет.

Услужливо ответил Фелс величественному голосу.

Часовня Молитв под главным отделением Гильдии.

Четыре пылающих факела посреди комнаты, которые развеивают тьму каменистого пространства. В самом центре кажущегося древним храма возвышается величественный алтарь, с восседающим на нём, будто на троне, величественным божеством, Ураном.

— Получается, из Вавила они не выходили.

— К несчастью, нет. Те охотники… не было ни единого признака того, что Паства Икелоса проходила через башню.

Фелс кивнул, подтверждая озвученную Ураном мысль.

У Фелса был «глаз», поставленный над проходом, ведушим в Подземелье под Вавилом, сферический синий кристалл, встроенный в одну из резных работ у фундамента Подземелья.

Этот кристалл назывался окулюс, один из двух кристаллов созданных Фелсом Глупцом, ранее известным как Мудрец.

Каждый из двух этих кристаллов способен видеть и слышать. Это единственный существующий магический предмет, способный на связь на расстоянии. Такие предметы очень непросто создать. У Фелса нет нужных материалов, а также для создания требуется мастерство, которого даже Персей пока не достиг. Маг также полагается на свою сову-фамильяра, которую спас от смерти, потерянный глаз которой был заменён вторым окулюсом.

Фелс использовал этот мобильный глаз чтобы приглядывать за преступниками и авантюристами, состоящими в чёрном списке. Также он следил за Виеной, когда она была на поверхности.

Эти способности держатся в тайне от подчинённых Урана, то есть, работников Гильдии, которые даже не знают о существовании Фелса. Игнорируя мелкие стачки и происшествия, маг в чёрной робе наблюдает за Городом Лабиринта много лет, убеждаясь, что Орарио и Подземелье остаются в относительной безопасности.

— Уран, никаких новых новостей. Несмотря на то, что мы знаем своих врагов, отследить их практически невозможно.

Благодаря усилиям Паствы Гермеса, Уран и Фелс узнали, что охотниками, продающими монстров на чёрных рынках, была Паства Икелоса.

Фелс использовал окулюс, чтобы наблюдать за входом в Подземелье во время перехода Ксеносов из одного убежища в другое. Несмотря на постоянное наблюдение, признаков того, что авантюристы Паствы Икелоса спускались в Подземелье, не было.

Охотники оставались незамеченными, будто насмехаясь над стараниями Фелса.

— Раз они не возвращались в Вавил, скорее всего они в глубинах Подземелья или скрываются в Ривире… Впрочем, это кажется маловероятным.

Суть проблемы заключалась в том, что они способны избегать взгляда Фелса, несмотря на это, всё равно пронося Ксеносов на поверхность и продавая их за стены Орарио.

Лишь одно решение приходило на ум.

Маг в чёрной робе отвернулся от синего кристалла на пьедестале и посмотрел на божество, восседающее на алтаре.

Пытаясь говорить спокойно, Фелс высказал то, что думал:

— Наши подозрения, наверняка оправдались… В Подземелье существует другой вход, где-то кроме Вавила.

— …

— Как мы и думали, наши враги, похищающие монстров, скрывают свою базу не на поверхности…

Крак. Факелы полыхнули.

Горящие искорки опустились на каменный пол и молчание повисло в Часовне Молитв.

В тусклом свете Фелс и Уран смотрели друг на друга, не произнося ни слова.

— Что с Ксеносами? — спустя продолжительное время, снова заговорил Уран.

Чёрная рукавица Фелса на мгновенье исчезла в тёмной ткани его робы.

— Кажется они переходят в очередное Тайное Убежище, как и планировалось… Я не получал сообщения от Лидо о том, что они успешно дошли.

Кристалл, подобный формой тому, что стоял на пьедестале был вытащен Фелсом из робы.

Даже на поверхности маг может поддерживать с Ксеносами постоянную связь, благодаря ещё одному набору окули. Этот магический предмет служит важным связующим звеном, которое позволяет Фелсу поддерживать связь с Подземельем, а также передавать задания на расследование и уничтожение аномалий.

Однако, этот окулюс имеет обратную связь, он может связаться со своим парным кристаллом. То есть, Фелсу необходимы кристаллы на обеих сторонах, чтобы связь могла быть установлена. По меньшей мере, это не слишком удобно.

Вся роба Фелса была увешена кристаллами.

Ксеносы получили для использования несколько пар окули, но только у их лидера, Лидо, был кристалл для связи с поверхностью.

Фелс покрепче сжал жёлтый кристалл, вглядываясь в его глубины и удивился.

— Что случилось? — нахмурился Уран, заметив, что что-то нее так.

После долгого молчания маг в чёрном ответил дрожащим голосом:

— Кристалл Лидо потемнел…

Резкий звук рассёк воздух.

Жёлтый кристалл был разбит об пол.

— …Что ты делаешь, Грос?!

Удивлённый и злой голос ящерочеловека разнёсся по Огромному Древесному Лабиринту.

Это случилось в комнате где-то в глубине двадцать четвёртого этажа Подземелья. Монстры различных рас собрались в тёмной комнате, где не было Лампового Мха. Все они были одеты в броню и вооружены, все они были Ксеносами.

Ящерочеловек Лидо и горгулья Грос стояли в центре группы, уставившись друг на друга.

— Зачем ты сломал кристалл?! Теперь мы не можем связаться с Фелсом и!..

— У нас нет причин слушать слова Фелса!!! Нет причин ему повиноваться!!! Мы знаем, что должно быть сделано!!!

Теперь, когда единственный окулюс, настроенный на связь с поверхностью был разбит, Лидо потребовал от Гроса объяснений.

Всё началось с сообщения от группы Гроса.

…Отряд Раних был разбит, Виена и Фия пойманы.

Услышав эту новость Лидо использовал все окули, чтобы собрать всех Ксеносов. Сирена Рэй и остальные лидеры групп повели свои отряды в эту комнату, чтобы поговорить и обменяться информацией. Когда Лидо собирался предупредить о случившемся Фелса, каменная лапа Гроса вырвала кристалл из его руки и разбила его.

— Фелс скажет то же, что и раньше! «Терпите. Держите себя в руках». Хватит!!! Мы терпели гораздо дольше, чем нужно!

Голос пепельной горгульи был гораздо громче голоса Лидо.

Фелс и те, кто был на его стороне, были вынуждены скрывать существование Ксеносов в секрете. Но Гроса больше не беспокоило мнение жителей поверхности.

Он кипел от ярости каждый раз, когда похищали кого-то из его товарищей, а сейчас его ярость не знала предела.

Куски сломанной брони и оружия были брошены к ногам Ксеносов.

Грос вернул остатки убитых товарищей и принёс их с собой.

— Я всё видел!!! Я всё слышал!!! Я видел, что сделали люди, я видел смерть Раних!!!

— !..

Он показал свой кристалл и кристалл Раних.

Какой ироничный поворот, окулюс который дал им Фелс и разжёг чёрное пламя мести в сердце Гроса. После того, как он увидел, как охотники терзают его друзей, ничто не могло унять его ненависть.

И Грос был не один.

Обе фракции Ксеносов, как последователи Лидо, так и Гроса, взялись за оружие.

Грос видел людей в негативном свете с самого начала, но Ксеносы Лидо также не могли не разозлиться.

Глаза грифона налились кровью от ярости, когда он увидел, как умер гиппогриф.

Ламия, завывая, рвала на себе волосы и клялась отомстить.

Тролль бил по земле кулаками, сжав их так крепко, что кровь проступила на пальцах.

Единорог, сереброгрив, алый орёл, металлическая газель… Большая часть Ксеносов пришла в ярость.

Кроме Лидо, единственными Ксеносами, способными трезво мыслить были подавленный гоблин в красном колпаке, скрытая робой сирена Рей и аль-мираж, прикрывшая лапками глаза, в которых стояли слёзы.

— Нам не нужна помощь Фелса! Больше никому мы не позволим себя останавливать!!! Проблема наша и мы решим её сами!

Красные каменные глаза Гроса, сотрясавшегося от ярости, не могли проронить слёз, но он выкрикнул слова монстра.

— Месть!!! Месть за Раних, Орде, Клиффа и Фоха!!! Спасение наших товарищей!!! Жители поверхности должны пожалеть! — взревела горгулья.

Окружающие Ксеносы присоединились, выкрикивая:

— Месть! Месть! Месть!

Комната сотряслась от хора голосов.

Оказавшись среди своего племени, больше не беспокоившегося о том, что рядом окажутся авантюристы или монстры, Лидо вздохнул.

Его покрытые красной чешуёй руки сжались в дрожащие кулаки.

— Убить их всех!!! Убить всех, кто встанет на нашем пути! Уничтожить их подчистую!!!

— Если мы… если мы до этого опустимся… мы будем не лучше, чем похитители Виены и Фии!.. — взревел Лидо сквозь сжатые клыки.

Ящерочеловек выдавил из себя слова, едва сдерживая слёзы.

Пламя в его сердце пылало так же сильно, как и в сторонниках Гроса. Единственное, что позволяло ему увидеть последствия этих действий, были его желания.

— Вы хотите отбросить всё, что мы делали, всё, через что мы прошли?! Вы отбросите мечты наших павших товарищей, забудете о мечтах выбраться на поверхность?!

Его величайшим желанием было подняться на поверхность и мирно сосуществовать с её жителями.

Лидо не мог отпустить это желание. Этот идеал давал ему цель, давал ему причину жить. Он умолял остальных Ксеносов прислушаться к нему и не переступать черту, которую они не должны переступать.

— Есть люди вроде Беллучи!!! Разве вы уже забыли?!

Лидо выкрикнул имя парня, пожавшего ему руку.

— Не все авантюристы, не все люди плохи!

Лидо вкладывал душу и тело в каждое слово, но это было бесполезно.

Ненависть зашла слишком далеко.

Грос тут же парировал его слова:

— Сколько раз тебя ещё предадут, прежде чем ты поймёшь?!

— !!!

— Где все те люди, которые проявляют к нам доброту, сейчас?!

Многие Ксеносы иногда встречали милосердных авантюристов и до Белла. Лидо и его группа ощущала надежду каждый раз, когда это происходило.

Однако, когда наставало тяжёлое время, все эти авантюристы вставали на сторону жителей поверхности.

Они бросали Ксеносов на произвол судьбы.

— Этот парень тоже повернётся к нам спиной! Однажды он нас бросит! Люди и монстры не могут жить в мире!!!

— !..

— Открой глаза, Лидо!

Горгулья назвал желание ящерочеловека несбыточной мечтой.

Лидо не ответил ничего, почти не оказав сопротивления Гросу, оттолкнувшему его в сторону и призвавшего Ксеносов действовать:

— Мы вернём наших друзей, чего бы нам это не стоило!!! Последнее желание Раних не пропадёт напрасно!

Грос расправил свои пепельные крылья и вылетел из комнаты.

В ответ на громоподобный призыв горгульи Ксеносы последовали за ним.

Тридцать монстров были подняты на борьбу.

— Бесполезно, Лидо… Их уже ничто не остановит, — подошла к Лидо сзади Рей.

Лидо топнул, он винил себя за то, что не успел остановить товарищей вовремя.

Сирена прижимала обе своих пернатых руки к груди, будто обнимая себя, в надежде заставить плечи перестать дрожать.

— Будь оно всё проклято…

Ящерочеловек посмотрел на лицо сирены, пытавшейся сдержать гнев.

А потом он посмотрел наверх, будто бы на пейзаж поверхности, которую он никогда не видел.

— Простите Фелс… Белучи…

Извинился он в темноту.

Смерти уже случились. Отступать уже некуда.

Если уже ничто не будет как раньше, по крайней мере он может помочь освободить своих товарищей.

Лидо принял решение. Он позволил своему гневу охватить сердце. Эмоции, которые он до этого сдерживал, поглотили его почти мгновенно.

Ящерочеловека охватило нечто зловещее, он поднял воткнутые в землю меч и ятаган.

— Рей, Летт. Вы со мной. Мы идём с Гросом.

— …Да.

— Понятно.

— Аруру, найди его.

Аль-мираж посмотрела на лишённое эмоций лицо Лидо круглыми глазами-бусинками, переведя их на сирену и гоблина в красном колпаке.

— Они должны были добраться до Убежища. Объясни им что случилось и приведи.

Монстрокролик тихонько кивнул, длинные уши колыхнулись.

Издав писк, аль-мираж запрыгнула на адскую гончую, ожидавшую за её спиной. Она оседлала монстра, будто лошадь и гончая понеслась вперёд. Голубые боевые одежды кролика развевались от скорости.

— Идём.

Лидо и его спутники бросились догонять Гроса.

Толстый хвост ящерочеловека мотался из стороны в сторону, когда он начал разгоняться.

Налитые кровью глаза говорили о том, что он настоящий монстр.

— Фальгар, они пришли. Люди Икелоса.

Скрывая свои эмблемы, изображающие походную шляпу и сандалии, небольшая группа людей начала преследовать троих мужчин.

Следя за новоприбывшими, они смешивались с потоком авантюристов Ривиры. Как и всегда, кристаллы сияли на потолке.

Свет проливался на камни, имеющие форму хризантем, указывал на то, что время едва перевалило за обеденное. Авантюристы высшего ранга входили и выходили из небольших зданий на вершине острова в центре большого озера. Многие пользовались услугами баров, отелей и лавок, чтобы продолжать путешествия на более низкие этаже Подземелья и в качестве места для отдыха по пути на поверхность. Благодаря этому в городе процветала торговля, повсюду слышались оживлённые попытки сбить цену между жадными торговцами и местными обитателями.

Крики перерастали в какофонию, смешиваясь с заливистым смехом и спором двух соперничающих Паств, представители которых встретились на улице. Вскоре разгорелась битва, на которую, впрочем, почти никто не обратил внимания.

— Борис!

— А? Что тебя беспокоит?

Вскоре жители города, построенного на скалах между кристаллов, заметили, что происходит что-то необычное.

— Монстры, кажется, взбесились… Что-то не так.

Авантюристы пристальными взглядами осматривали этаж с холма.

Все они разом уставились в одно место, между лесом и равнинами безопасной зоны.

В самом центре этажа, там, где корни Центрального Дерева скрывали спуск на следующий этаж…

— Это же…

Я вышел из Подземелья, небо было таким же ярким, как и обычно.

Солнце прямо над головой, похоже, сейчас полдень.

Я довольно далеко от главных улиц. Множество лавок стоит на этой дороге. Толпа людей собралась у цветочного магазина, в котором работали несколько молодых полулюдей-девушек, не связанных ни с одной Паствой. Несколько соседских детей следило за лавкой, улыбки были на их лицах, как будто они видели перед собой цветочный луг. Я несколько секунд на них смотрел, прежде чем осознал, что не стоит так пялиться.

На какое-то мгновенье, окружённый оживлёнными, мирными городскими звуками я ощутил, будто потерялся на какой-то незнакомой улице.

Прогнав эти мысли из своего сознания, я прошёл мимо и остановился.

— …Прости. Ну, за то, что отнимаю твоё время.

— Всё хорошо.

Мы остановились друг напротив друга, окружённые домами. Только я и Айз.

Во время нашей случайной встречи по пути в Подземелье я её остановил, хоть и знал, что она идёт в Подземелье.

Почему, я и сам не знаю. Но я гоняюсь за ней с тех пор, как начал ей восхищаться, и мне нужно задать ей вопрос.

Разум никак не успокаивался. Айз, должно быть, заметила мои внутренние терзания и предложила пойти куда-нибудь ещё. Покинув Вавил, мы начали искать не самый оживлённый уголок города и оказались здесь, лицом к лицу.

— …

— …

Наши взгляды встретились.

Сколько мы уже стоим вот так, наедине?

Её красота может поспорить с красотой любой богини и эльфийки, смотря на неё можно потерять счёт времени. Её лицо не выражает каких-либо эмоций, и я не могу понять, о чём она думает, но продолжает смотреть мне в глаза.

Я забыл почти обо всём, у меня даже появилась мысль, если бы этот золотой блеск вечно меня зачаровывал…

— …Что случилось?

Медленно произнесла Айз.

Её слова были тяжёлыми, выразительными. Будто её золотые глаза видели меня насквозь. Она будто бы спросила меня. Что-то случилось? Почему ты кажется таким ошеломлённым?

Мои лёгкие будто сдавило. Сердце забилось так сильно, что я это услышал.

Во рту пересохло… Наконец, я смог это выплеснуть.

— Айз…

— …

— Если бы у монстров были причины жить… были чувства, как у тебя или меня, что бы ты сделала?

Я наконец это произнёс.

Если бы ты встретила монстра, который может улыбаться, как люди, беспокоиться о чём-то, реветь навзрыд, как люди, смогла бы ты снова направить на них меч? Я задал этот вопрос мечнице, перед которой преклоняюсь.

— …

Айз прикрыла свои нежные губы.

Несмотря на то, что она явно не понимала, почему я задаю ей такой вопрос, она решила не отвечать первое, что придёт в голову, а задумалась, проанализировала вопрос.

Время шло.

Тёплый летний ветерок пролетел, между нами.

Не сводя с меня взгляда, Айз наконец заговорила.

— Если монстр кого-то ранит… Нет, не так.

Она остановилась на полуслове, покачала головой и дала мне ответ:

— Если кто-то будет плакать из-за монстра, я убью этого монстра.

— !!!

Мои плечи вздрогнули от этих слов. Дыхание перехватило.

Айз ответила настолько уверено, насколько возможно.

Даже если у монстра человеческая душа, она бы сразила его на месте.

Ответ девушки, которой я восхищаюсь, был чётким и суровым. Я застыл.

Сабля Айз безжалостно бы вонзилась в Виену и остальных Ксеносов… воображение нарисовало мне эту картину в памяти.

Я ошеломлённо смотрел на её серьёзное, но не менявшее выражения лицо.

Её глаза будто спрашивали меня:

…А ты разве нет?

— !!!

А ведь точно. Я тоже потерял важного человека.

Дедуля, незаменимый для меня человек, был убит монстром.

И я помню, как плакал, когда это случилось.

Причина, по которой ненависть и желание отомстить за его смерть, не охватили меня, в том что я никогда не видел его тела, и мне было так одиноко, что ненависти просто негде было укорениться.

Я был парализован, осознав расстояние между идеалами и реальностью, между людьми и монстрами.

Моё сердце отбивало бешеный ритм, я видел взгляд Айз.

— Я…

Но в это мгновенье.

В мгновенье, когда меня прошиб пот и я набрался храбрости, чтобы заговорить…

По всему городу разнёсся звон.

— ?!

Мы с Айз посмотрели наверх.

Колокола каждый день звонят в полдень? Нет.

Обычно звонят с востока, но в этот раз колокол звонил где-то на севере. К тому же, тон звона был беспокойным.

Будто посланник был чем-то взволновал.

— Кажется это со стороны Пантеона… Колокола, предупреждающие об опасности?

Бормотание Айз заставило дрожь пробежать по моей спине.

Да, теперь я вспомнил. Недавно я слышал подобный звон.

Когда армия Ракии, Паства Ареса, напала на Орарио звонил огромный колокол над Пантеоном.

Такая тревога используется только в случае чрезвычайной ситуации. Это система предупреждения Орарио.

У меня перехватило дыхание, когда этот звон донёсся до моих барабанных перепонок.

— …Опасность! Опасность!!! Внимание всем жителям Орарио! Вскоре Гильдия объявит Миссию!!!

Будто подтверждая мои опасения, голос, усиленный громкоговорителем на магических камнях, донёсся со стороны главного отделения Гильдии.

По улицам разносился знакомый мне голос полуэльфийки.

— Вооружённые и закованные в броню монстры уничтожили Ривиру на восемнадцатом этаже!!! Подтверждено большое скопление монстров!!!

…Эта фраза стала для меня ударом, опустошившим мои лёгкие.

— Гильдия мобилизует всех авантюристов для уничтожения… Что? В-вы уверены?.. П-понятно.

Когда мой мир будто бы обрушился, объявление было остановлено и после удивлённых возгласов, продолжилось.

— Всем жителям, включая авантюристов, запрещено входить в Подземелье!!! Гильдия свяжется с отдельными Паствами. Оставайтесь в своих домах!!! Повторяю…

Повисшее в воздухе напряжение можно было резать ножом.

Ривира уничтожена?

Вооружённые монстры? Большое скопление?

Лидо и остальные… Виена?

Не может быть. Что нам?..

Волна жара захлестнула мои мысли. Замешательство и страх воцарились в каждой клеточке моего тела, я ощутил холодный пот.

Колокола били по всему городу, перед моими глазами всё поплыло.

Наша повседневная жизнь перевернулась с ног на голову. Зловещая новость стала камнем, создавшим волны по всему городу.

Над Орарио нависла огромная тень.