Глава 246

До тридцати?

Стражники обрадовались: пока она считает до тридцати, они могут разбежаться, кто куда. Если они разбегутся, то как она сможет их догнать?

Подумав об этом, они невольно посмотрели на Юнь У.

Эта девятая мисс из поместья Юнь так хорошо притаилась, с её силой стоило считаться, но только вот мозгами пользоваться она не научилась.

Позволила им так просто сбежать, разве не прекрасно!

А что насчёт того бесполезного Лун Саня, то, рано или поздно, королева ему припомнит, как он после этого сможет выжить? После того, как они вернутся, они могут расписать всё королеве…

Юнь У прищурилась. Как она могла не знать, что творится у них в головах. Однако она сделала вид, что не обратила на это внимание, и крикнула в сторону кареты:

«Хун Лин, красная змейка, я досчитаю до тридцати, а после этого выходите поиграть!»

Хун Лин восторженно откликнулся, его зубы заскрежетали, казалось, он готов был выпрыгнуть в любую минуту.

Стражники же, услышав её слова и припомнив пасть, наполненную клыками, которая вылезла из кареты, чуть ли не описались от страха. По их спинам пробежался холодок, они поклялись, что должны бежать со всех ног.

Уголки губ Юнь У слегка приподнялись, в глубине её глаз читалась дьявольская ухмылка.

«Один»

Стражники тут же, словно дикие кони, бросились врассыпную.

Каждый из них был уверен, что никогда прежде не бежал так быстро!

Однако, это всё было бесполезно.

Как только они отбежали всего на пять шагов назад, Юнь У закричала:

«Тридцать!»

Стражники только что слышали, как она сказала «Один», а тут вдруг сразу «Тридцать», они мгновенно переменились в лице.

Она их разыграла?

Чёрт!

Однако в это время они не могли остановиться, чтобы возразить, потому что запаниковали.

Внезапно происходящее превратилось в суматоху, люди начали толпиться, толкать друг друга, совершенно позабыв, кто свои, а кто – чужие.

Когда один из стражников, бегущих последними, был пойман Хун Лином, все были вновь шокированы представшей перед их глазами сценой.

«Бегите, людоед…»

«Монстр пожирает людей…»

Стражники, которые до этого момента вели себя адекватно, перепугались и переменились в лице. Они бежали, не оглядываясь, неизвестно, куда подевалось их высокомерие.

К несчастью, ещё когда они решили забрать жизнь Юнь У, у них не осталось ни шанса выбраться из этого места живыми.

Для Хун Лина было редкостью получить разрешение Юнь У на поедание людей, естественно, его аппетит разыгрался, а жажда убийства распоясалась в полную силу.

Юнь У впервые находилась вблизи сцены приёма пищи Хун Лином. Повсюду были разбросаны оторванные конечности и окровавленные кишки.

Это слишком… отвратительно…

При виде этого любой бы почувствовал подступающий приступ тошноты.

Однако Юнь У даже не изменилась в лице, она давно ходила по трупам, так что уже привыкла к таким кровавым сценам…

Спустя несколько минут!

Помимо толстого слоя крови, которая впиталась в землю, окрасив её в алый цвет, не было видно даже пары целых тел.

Однако толстый красный цветок, сидящий на земле, создавал странный контраст.

Хун Лин был крайне доволен, словно большой ребёнок. Два его листа касались его стебля, опоясанного жировым кругом. Казалось, будто он поглаживает своё пузо. Затем он поднялся с земли и подошёл к Юнь У.

«Мастер, ох… Хозяйка!» - казалось, будто он пытается угодить Юнь У.

Та приподняла бровь. Нахмурившись, она посмотрела на красный рот Хун Лина, наполненный клыками. Вонь, стоящая в воздухе, ударила ей в нос, и она отошла на пару шагов назад.

«Хун Лин, не подходи ко мне близко, ты воняешь»

Воняет?

Услышав это заявление, на невинно выглядящем лице Хун Лина со сложенными лепестками появилось негодование: «От меня просто пахнет человечиной, какая ещё вонь?»

Это милое поведение никак не сочеталось с его «жирным» видом.

Юнь У прикрыла лицо рукой и с некоторым отвращением произнесла: «Отмойся, иначе не приближайся ко мне»

Естественно, Хун Лин ни за что не послушался бы приказа не приближаться к своей хозяйке, однако он не смел перечить ей. Он захватил с собой маленькую красную змейку и, бросив назад фразу, направился к воде.

«Я пойду, найду воду, чтобы помыться, хозяйка должна дождаться меня»

Юнь У проводила взглядом красный цветок, на её лице отражалась молчаливая беспомощность.

Угх! Рядом с ней находится такой большой цветок-обжора, из-за его поведения она постоянно не знала, плакать ей или смеяться.

……

Заходящее солнце уже приближалось к горизонту, на его фоне фигура Юнь У отливала кроваво-красным.

Закат уже был близко.

Отвернувшись, Юнь У вернулась к карете, она хотела посмотреть, как дела у Лун Саня.

Внутри карета была в полном беспорядке!

Когда Юнь У вошла, Лун Сань инстинктивно хотел спрятался поглубже в карету, но вовремя остановился.

Юнь У обычно не замечала таких деталей, но в этот раз она остановилась.

Уголки её губ слегка приподнялись, она спросила, как бы шутя: «Что? Испугался Хун Лина? Или меня?»

Услышав её слова, Лун Сань на секунду замолчал, а затем быстро замахал головой из стороны в сторону: «Нет, нет, просто… почувствовал дискомфорт»

Юнь У посмотрела на повязки, в которые он был обёрнут, в области груди из-за Хун Лина проявилась кровь.

«Всё ещё плохо?»

Лун Сань посмотрел на неё и слегка покачал головой, его голос звучал слабо: «Разве ты не думаешь, что это позорно? Я не смог тебе ничем помочь!»

В глубине глаз у Юнь У промелькнул странный блеск, но уголки её губ приподнялись, и она приготовилась ответить.

В этот момент снаружи кареты раздался чарующий голос:

«Раз ты знаешь, что это позорно, то с какой стати ты всё ещё здесь и мозолишь людям глаза?»

Этот голос…

Юнь У озадаченно проследовала взглядом по направлению, откуда исходил звук, и, естественно, недалеко от неё показалась высокая фигура Лун Цинсе.

Заходящее солнце было кроваво-красным, падая на эту высокую фигуру, оно окрашивало лицо Лун Цинсе, придавая ему неотразимый и, одновременно с тем, абсурдно-жуткий и холодный вид.

Юнь У всё время чувствовала, что в теле этого внезапно появляющегося Лун Цинсе существовало что-то взрывное, она не могла подавить ощущения, будто он в любой момент может проявить свой характер.

«Как это мог быть ты?» - на самом деле, она хотела спросить, как он сюда попал.

Лун Цинсе прошёл мимо Юнь У, запрыгнул в карету и проигнорировал находящегося в ней Лун Саня. Он протянул свою руку и обвил ею Юнь У, заключив её в свои объятия. На его красивом лице была видна опасная улыбка.

«Зачем, если не к тебе? Ты, мелочь, даже не попрощалась, это так меня расстроило» - договорив, он приблизился к её шее рукой, как бы поглаживая её.

Юнь У не могла не нахмуриться: «Эй, убери свои руки»

Каждый раз, когда они встречаются, происходит одно и то же, так что она уже привыкла к этому.

Юнь У почувствовала дискомфорт.

Она правда не знала, как он может так себя вести.

Лун Цинсе фыркнул и убрал руку, обняв её покрепче.

Затем он перестал обращать внимание на сопротивляющуюся Юнь У. Развернувшись, он холодными чёрными глазами посмотрел прямо на Лун Саня, лежащего на другой стороне кареты.

Тело Лун Саня вздрогнуло, он почему-то почувствовал страх и желание сбежать от взгляда Лун Цинсе, будто бы он боялся чего-то, но он заставил себя успокоиться и вести себя, как ни в чём не бывало.

Юнь У, казалось, заметила эту странную ситуацию, она попыталась убрать большую руку, лежащую у неё на талии, затем подняла глаза и встретилась взглядом с Лун Цинсе, тон её голоса был довольно серьёзным:

«Лун Цинсе, ты можешь отправиться с нами, но ты не забыл, что пообещал мне?»

Какие бы сомнения у неё ни возникли, в этот раз не та ситуация, чтобы искать виноватого.

Более того, он сказал, что не появится перед Лун Санем. Теперь же он вдруг появился, да ещё и уставился на Лун Саня так, будто хотел убить его. Что происходит?

«Мелочь, ты впервые сбежала с кем-то другим. Ты первая нарушила своё обещание»

Длинные пальцы Лун Цинсе приподняли подбородок Юнь У, и ощущение её гладкой кожи заставили его не желать убирать руку.

Этот жест был слишком двусмысленным.

Юнь У перевела взгляд на Лун Саня, в чьём взгляде можно было увидеть странные эмоции, и её глаза блеснули.

Однако она всё же шлёпнула по руке Лун Цинсе, чтобы тот её убрал.

Она уставилась на него и сказала: «Это указ императора. Он хотел, чтобы мы немедленно покинули столицу. Естественно, мы не могли не подчиниться приказу»

Если бы Лун Цинсе сказал, что не знал об этом, то Юнь У бы ему не поверила.

Потому что, если бы он об этом и правда не знал, то он бы не примчался к ним так быстро!

Однако это также доказывало то, что у этого человека были свои люди во дворце.

Но раз у него есть свои люди даже в императорском дворце Династии Чжоу, то какими же силами он обладает в столице, или даже во всей Династии Чжоу?

Сколько он всего скрывает?

«Что ж, послушалась императорского указа, но совершенно не побеспокоилась о своём муже» - глядя на погружённую в сомнения Юнь У, Лун Цинсе дьявольски улыбнулся.

Услышав это, та пришла в себя и посмотрела на этого мужчину, на лице у которого красовалось выражение, как бы говорящее «я хорош в разговорах». Она почувствовала некоторую беспомощность и неловкость.

Однако он не стал дожидаться слов Юнь У.

Лун Цинсе убрал руку, положив её на внутреннюю часть кареты. Не глядя на Лун Саня, он улыбнулся и спросил: «Но ты должна мне как минимум объяснить, почему вы двое остались наедине?»

Объяснить?

Когда Юнь У услышала это, она посмотрела на него с непониманием. Она не чувствовала, что должна что-либо ему объяснять.

«На самом деле…» - в этот раз Лун Сань попробовал помочь Юнь У объяснить, что происходит.

Но в следующую секунду Лун Цинсе бросил на него ледяной взгляд, и слова, которые тот с трудом выдавил, вернулись обратно. Лун Сань замолчал, а в его глазах промелькнула тень страха.

Вся эта сцена развернулась прямо перед глазами Юнь У.

Этот Лун Сань, он…

Когда Лун Цинсе повернул голову и посмотрел на Юнь У, на его лицо вернулась его привычная улыбка, он выглядел несколько коварно: «Так, значит, ты положила глаз на другого мужчину, заставляя меня ревновать!»

Юнь У перевела взгляд с Лун Саня и безразлично ответила: «Стражники были отправлены королевой. Они хотели навредить нам с Лун Санем, так что я скормила их Хун Лину»

Очень простое и краткое объяснение, очевидно, Юнь У была не в настроении объяснять слишком многое.