Вообще-то говоря, всей этой истории с городом Цзиньлань в оригинальном сюжете и в помине не было. Исходя из хронологии оригинальной книги, в это время Ло Бинхэ должен был всё ещё совершенствовать свои навыки в Царстве демонов, а Шэнь Цинцю ни сном, ни духом не ведать об ожидающей его зловещей участи. Однако Сян Тянь Да Фэйцзи сделал особый упор на одной вещи: с момента повторного появления Ло Бинхэ все убийства, заговоры и злодейства неизменно связывались с ним — с какой стороны ни посмотри, а наиболее очевидным подозреваемым всегда оставался Ло Бинхэ!

Заложив руки за спину, он с мрачным видом принялся мерить платформу шагами.

— Могу я спросить учителя, — внезапно остановившись, отрывисто бросил Ло Бинхэ, — он правда полагает, что все преступления и убийства, совершаемые демонами в Царстве людей — моих рук дело?

Шэнь Цинцю нахмурился.

Не получив ответа, Ло Бинхэ сжал кулаки.

— Когда-то ты мне верил, а теперь считаешь, будто всеми моими действиями движет злой умысел. Неужто разница между нашими расами столь велика, что в корне изменила твоё отношение ко мне?

— В таком случае, у меня к тебе тоже есть один вопрос, — не в силах молчать, решился заговорить Шэнь Цинцю.

— Этот ученик готов внимать со всем почтением, — склонил голову набок Ло Бинхэ.

— Если твоим внедрением во дворец Хуаньхуа руководил не злой умысел, то, позволь спросить, каковы же были твои истинные мотивы?

И какого чёрта герой творит бог знает что, наплевав на основную сюжетную линию? Сполна настрадавшись и от Системы, и от этой бедовой книжонки, Шэнь Цинцю был просто обязан задать этот вопрос — хотя бы самому себе.

Казалось, эти слова порядком озадачили Ло Бинхэ — его губы зашевелились, будто он пытался что-то сказать, но в итоге предпочёл промолчать.

— Не можешь ответить? — вполне искренне удивился Шэнь Цинцю.

Что случилось с самоуверенностью главного героя, который сумел покорить хребет Цанцюн одной силой своего красноречия? Быть может, это тоже последствия «ускоренной программы» обучения в Царстве демонов? Очков убедительности-то явный недобор…

— Учитель всё равно мне не поверит, — наконец нехотя отозвался Ло Бинхэ. — Так что какая разница, что я скажу?

Пламя факелов затрепетало, рассыпая блики по взволновавшейся поверхности воды, и Шэнь Цинцю содрогнулся вместе с ними.

На некоторое время вновь воцарилась тишина, но на сей раз её нарушил Ло Бинхэ:

— Но я надеюсь, что учитель даст мне искренний ответ на один вопрос. — Поджав губы, он напряжённо повторил: — Один-единственный вопрос.

— Говори, — бросил Шэнь Цинцю.

Сделав медленный вдох, Ло Бинхэ прошептал:

— Ты сожалеешь об этом?

Шэнь Цинцю сомкнул губы, меряя Ло Бинхэ опасливым взглядом. Пусть то, о чём он, собственно, должен сожалеть, не прозвучало, для него это было яснее ясного: о том, что он сбросил ученика в Бесконечную бездну.

«Ты даже не можешь представить себе, насколько». Разумеется, жалеет до посинения [1]! Но сейчас главное понять: с какой целью Ло Бинхэ задал этот вопрос?

В висках Шэнь Цинцю запульсировало, и внезапно перед его глазами вспыхнуло гигантское диалоговое окно.

[Пожалуйста, выберите ответ из следующих опций:

А: Я сожалею. Учитель глубоко сожалеет об этом с того самого дня. За истекшие года не было ни единого мгновения, когда бы я не сокрушался об этом.

В: (злобно усмехаясь) Видя, во что ты превратился, я ничуть об этом не сожалею!

C: Промолчать.]

«Да чтоб тебя… Это что, ещё одно последствие обновлений? Что это за хрень в скобочках? Теперь ты ещё и выражение лица за меня подбирать будешь? Это что тебе, GALGAME [2], мать твою?»

Определённо, предыдущая версия нравилась ему куда больше. «Эй, добрые люди, поделитесь кто-нибудь исходником Системы версии 1.0, — в отчаянии бросил он про себя, — я буду вечно молиться за вас и ваших близких!»

От судорожных раздумий безупречное лицо Шэнь Цинцю потемнело [3]. «Опция А звучит чересчур фальшиво — на месте Ло Бинхэ меня бы стошнило от такого количества розовых соплей. Как насчет Б? Ты готова предоставить мне гарантии, что он не придушит меня на месте?»

[Пожалуйста, делайте выбор быстрее.]

«С, С, С!» — мысленно выкрикнул Шэнь Цинцю.

[Вам начислено 10 баллов за художественную и философскую глубину.]

«Кто-нибудь объяснит мне, как вообще оценивается эта хрень?» — взорвался Шэнь Цинцю. С этой мыслью он медленно перевёл взгляд на Ло Бинхэ, стойко храня предписанное молчание.

Тот, не получив ответа, медленно разжал кулаки.

— На самом деле, я всегда знал ответ, — с горечью бросил он. — И всё же зачем-то задал этот вопрос учителю. Я такой идиот.

Если бы Шэнь Цинцю не знал, что Ло Бинхэ — основополагающая сила этого сюжета, из которой берут энергию все Системы, он решил бы, что в какой-то момент ученика тоже подменили. И, не будь у него проклятого провидческого дара, позволяющего предвидеть все ужасы, что готовит ему сюжет, Шэнь Цинцю решил бы, что Ло Бинхэ… искренне огорчён.

Воистину, молчание — золото. Стоит открыть рот, как наговоришь такого, о чём будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Закрыв глаза, Шэнь Цинцю предался медитации.

Некоторое время спустя благословенная тишина была нарушена тихим голосом Ло Бинхэ:

— Учитель всегда так сдержан и скуп на слова. Прежде вы бы удостоили меня хотя бы парой фраз — однако нынче не желаете бросить ученику и эти крохи. — После паузы его тон внезапно переменился: — Что ж, на самом деле, это не имеет значения. Я знаю множество способов, чтобы заставить тебя заговорить.

При этих словах глаза Шэнь Цинцю распахнулись. Внизу живота зародилась лёгкая колющая боль.

«Когда я говорю — тебе не нравится, молчу — ты опять недоволен, — в панике подумал Шэнь Цинцю. — Тебе вообще возможно угодить?»

В то же мгновение покалывание исчезло, и вместо него по сосудам начало распространяться ощущение, как будто внутри него ползают полчища насекомых. После нескольких дней спячки кровь священного демона наконец полностью приспособилась к телу нового хозяина и теперь, повинуясь воле изначального владельца, принялась пробовать на вкус его органы.

— Селезёнка, — принялся лениво перечислять Ло Бинхэ. — Почки, печень, лёгкие…

При каждом слове в поименованном им месте поднималось нестерпимое жжение и зуд, будто в плоть вонзалась тысяча крохотных жвал. Хотя эту боль нельзя было назвать невыносимой, она приближалась к этому порогу.

Не в силах сохранять прежнюю позу, Шэнь Цинцю согнулся пополам, изо всех сил борясь с желанием сжаться в комок. Ручейки пота соединились с ещё не высохшими каплями воды, оросив платформу.

Теперь-то Ло Бинхэ наконец действовал, как ему и положено, и наступил черёд страдать Шэнь Цинцю. «Чёрт, в животе всё переворачивается, — стонал про себя мужчина. — Как девчонки вообще это терпят [4]?»

— Учитель, где бы вы хотели это ощутить? — почти ласково бросил Ло Бинхэ.

«Да нигде! К слову об этом, я что, по-твоему, ещё недостаточно это ощутил?! На что же это будет похоже потом? — От души зарядив по воображаемому серверу системы, Шэнь Цинцю мысленно заорал: — Эй, ты, может, сделаешь хоть что-нибудь? Или я тебе больше не пользователь?»

[Желаете использовать артефакт «Поддельная нефритовая подвеска Гуаньинь»? Напоминание: Ключевой артефакт может быть использован лишь единожды.]

«И каков уровень гнева Ло Бинхэ в настоящий момент?»

[30 пунктов.]

«Ты уверена, что правильно считаешь? — поразился Шэнь Цинцю. — Отчего так мало? Это уже за гранью всякой логики! Использовать артефакт, способный снять 5 000 пунктов, для того, чтобы избавиться от жалких 30 — да меня жаба задушит! — возмутился он и вновь принялся допрашивать Систему: — А другие варианты есть? Может, найдутся какие-нибудь хорошие патчи?»

[Желаете использовать «Малый двигатель сюжета»?]

По правде говоря, это звучало не слишком-то вдохновляюще, но, поскольку с выбором у него так и так было небогато, Шэнь Цинцю решительно надавил на кнопку запуска!

— Не желаешь ни говорить со мной, ни даже смотреть на меня? — ухмыльнулся Ло Бинхэ. — Считаешь, что я грязный? — С этими словами он сделал стремительный шаг вперёд, выпалив: — Не надейся, что я буду тебе в этом потакать!

С этими словами он выбросил руку, чтобы схватить Шэнь Цинцю за плечо. Однако тот, предвидя его движение, уклонился, так что Ло Бинхэ поймал лишь рукав. Поскольку одеяние Шэнь Цинцю было основательно истрёпано плетью молодой госпожи Дворца, порвавшись, оно вовсе спало с плеча.

Это повлекло за собой совершенно непредвиденную реакцию Ло Бинхэ: он, словно заворожённый, уставился на плечо учителя.

Поскольку Шэнь Цинцю недавно окатили ледяной водой, мокрая одежда и волосы всё ещё липли к снежно-белой плоти, на фоне которой красными нитями проступало вервие бессмертных. Хоть выражение лица мужчины оставалось столь же бесстрастным, было в его внешности что-то… сломленное.

Глаза Ло Бинхэ внезапно расширились. Он с усилием оторвал взгляд и резко отвернулся, отдёрнув руку, словно коснулся раскалённого железа.

Похоже, именно это движение паразиты в крови Шэнь Цинцю восприняли как сигнал к отступлению: пустившись врассыпную, словно перепуганные зверьки, они устранили мучительное ощущение застоя.

Шэнь Цинцю впервые за долгое время вздохнул с облегчением, столь отрадным, что на глазах выступили слёзы — к чертям это вервие!

«Как вообще работает этот ”Малый двигатель сюжета“? — невольно подивился он. — То, что одежду рвёт, это я уже понял — может, его стоило назвать: ”Малый инициатор стриптиза“? На чём он, интересно, основан — на природном отвращении главного героя к голому мужскому телу?»

Некоторое время Ло Бинхэ так и стоял спиной к нему в напряжённой позе, словно бы не зная, куда девать руки. Внезапно он с быстротой молнии сорвал с себя собственное верхнее платье и, не оборачиваясь, швырнул его в лицо Шэнь Цинцю.

«И что, скажите на милость, это значит?» — оторопел тот.

Эта сцена, этот жест… Почему это так его беспокоит? На ум невольно пришло сюжетное клише: «Парень накидывает куртку на измученную девушку, которую только что вырвал из лап злодея».

При этой мысли всё внутри Шэнь Цинцю похолодело, а волосы встали дыбом. Сделав лёгкое движение плечом, он позволил платью чернильного цвета соскользнуть на платформу.

Серебряная вышивка, словно живая, змеилась по тонкой опадающей ткани. Услышав шуршание, Ло Бинхэ оглянулся, чтобы увидеть своё одеяние на земле. Шэнь Цинцю даже осторожно подтолкнул его к ученику.

На самом деле, мужчина подумывал, не лучше ли было сложить одеяние — он так и не успел определиться с этим, когда Ло Бинхэ внезапно развернулся к нему. В угольно-чёрных глазах бушевало отражённое пламя факелов, на тыльной стороне кисти проступили вены — казалось, его ярость лишь разгорелась ещё пуще. Пару раз сжав и разжав пальцы, он сделал несколько стремительных выпадов, словно бы сбрасывая пар.

На самом деле он никуда особо не целился: пара ударов пришлась по озеру, вызвав несколько больших всплесков на расстоянии, ещё один достался стене, выбив здоровенную дыру — осколки камня так и брызнули, факелы осыпались в воду, продолжая гореть из-за странных свойств этого озера. Их падающий снизу свет бросал странные отблески на лицо Ло Бинхэ, превращая его в маску из резких теней и красноватого света.

— Я совсем забыл, что учитель ненавидит всё, чего коснулась грязная рука демона. —.медленно опустив руку, произнёс он.

Вы только поглядите на этого непревзойдённого главного героя, который только что учинил погром из-за какой-то высосанной из пальца ерунды, совершенно невзирая на урон, который это нанесёт его имиджу! И чем это отличается от капризного ребёнка, который швыряется кубиками? Определённо, главный герой не тянул на роль харизматичного лидера.

Прежде безупречно гладкие стены теперь испещряли выбоины и трещины — а всё потому, что Ло Бинхэ вожжа под хвост попала.

Обернувшись, он обнаружил, что Шэнь Цинцю обозревает всё это с видом безмятежного спокойствия, словно случайный наблюдатель. В затылке Ло Бинхэ застучало, и он прошипел, стиснув зубы:

— …Я и вправду хочу увидеть своими глазами, как через месяц от твоей хвалёной репутации не останется камня на камне, а сам ты будешь валяться в грязи, моля о прощении!

С этими словами он бросился вон с платформы. Проходя мимо, он что было сил двинул по механизму, и вода вновь заструилась с потолка. Шэнь Цинцю уселся на прежнее место, озираясь в полной растерянности. Нынче он пленник в безраздельной власти Ло Бинхэ, так чего ж тому ещё надо?

Примечания:

[1] До посинения — в оригинале 肠子悔青 , в пер. в кит. «до того, что внутренности позеленеют (или посинеют)».

[2] GALGAME (или сокращённо — glgm) — японская игра, где игрок встречается с привлекательными девушками, сопряжённая с частым выбором ответов из выпадающих списков.

[3] Его лицо потемнело — в оригинале 满脸黑线 , в пер. с кит. «чёрные линии по всему лицу».

[4] В китайском языке месячные обозначаются сочетанием иероглифов 大姨妈 (dà yímā), что в буквальном переводе означает «старшая тётушка» (старшая сестра матери).