— Конец труса?! — класс взорвался возгласами шока и возмущения. Все знали, что это такое, но никто не использовал его на деле в течение многих лет, вплоть до того, что это считалось просто мифом.

— Как подло! — глава шайки отчаянно пыталась найти выход, это был первый раз, когда её прижали спиной к стене.

— Ты заставил меня говорить такие вещи, я просто попала в твою ловушку, это всё твоя вина!

Лит расхохотался до упаду.

— Серьёзно? Это твоё оправдание? «Он заставил меня сделать это»? Вы всё сделали сами, и всё, что произошло с тех пор, как я вошёл в класс, было записано. Я сомневаюсь, что кто-нибудь найдёт образ меня, умоляющего, чтобы мне надрали задницу.

Она поняла всю глупость своего плана в тот момент, когда произнесла его вслух, поэтому решила подойти к нему более тонко.

— Слушай, я поняла. Мы начали не с той ноги, но всё ещё можем исправить.

— Ну конечно же! Я могу доложить обо всём директору или использовать бюллетень для вызова помощи, в любом случае ты навсегда исчезнешь из моей жизни.

Девушка побледнела, как привидение, но отступать не собиралась.

— Неужели тебе совсем не стыдно? Не в состоянии ничего сделать самостоятельно, прячась за костылём, сделанным для калек и слабаков? Неудивительно, что ты, простолюдин, не можешь получить здесь никакого уважения, ты его не заслуживаешь!

Лит засмеялся ещё громче.

— Разыгрываешь карту гордости? Может быть, если бы мне было пять лет, это даже могло сработать. Но знаешь, что? Приятно слышать от тебя речь о стыде и недееспособности. Ты на три года старше меня и вместе со своими друзьями выступаешь против одного. Что ещё хуже, единственная причина, по которой вы это сделали — это мучить кого-то, кого вы считаете низшим существом просто потому, что считаете себя неприкосновенными. Вы можете называть меня трусом за использование бюллетеня, но тогда какое у вас оправдание? Вы всего лишь три жалкие маленькие девочки, привыкшие прятаться за спинами своих родителей, которые съёживаются от страха, когда им приходится столкнуться с последствиями своих глупых поступков. Это не значит быть храбрым или сильным, когда единственная причина, по которой ты такая самоуверенная — твоя фамилия. Это жульничество. Если ты действительно считаешь, что поступаешь правильно, ты должна атаковать меня, с бюллетенем или нет, не заботясь о последствиях. В конце концов, директор — всего лишь марионетка, твои слова. Если академия Белого Грифона действительно в твоих руках, то чего тебе бояться? Но раз ты не делаешь шаг, это потому, что ты знаешь, что ты неправы и что ты просто лицемерка!

Ей хотелось убить этого маленького ублюдка, засунуть все его слова ему в глотку, но она не могла, и её подруги тоже не могли. Они уже рисковали быть исключёнными, единственным оставшимся вариантом было сведение ущерба к минимуму.

Директор объявил политику абсолютной нетерпимости к издевательствам, и все при дворе знали, что за ниточки его дёргает рука королевы.

Её отец, герцог Гестия, был с ней предельно откровенен:

— Делай что хочешь, я буду прикрывать тебя, пока тебя не поймают с поличным. Мне плевать на жизнь простолюдинов или мелких дворян, но я слишком много работал, чтобы потерять всё по такой незначительной причине. Если ты настолько некомпетентна, чтобы оставлять улики, наша семья будет подвергнута тщательной проверке, наши активы будут заморожены в течение всего расследования. Я скорее брошу тебя на растерзание волкам, чем подвергну риску семейное имя. В конце концов, у меня всегда может быть другая дочь. Только моё герцогство незаменимо.

Слишком много магов покинули Королевство Грифонов после окончания академии, обменяв все секреты, которые они узнали, на обещание мести и богатства.

Система оказалась коррумпированной десятилетия назад, но теперь она рушилась под собственным весом, всё быстрее и быстрее выходя из-под контроля.

Несмотря на то, что благородные семьи и родословные магов всегда выступали против изменений, после потери двух волшебников уровня магуса из-за полученного ими несправедливого обращения, и королева, и Ассоциация магов жаждали крови.

В прошлом году, сын герцога Мониара был признан виновным из-за того, что заставил блестящего молодого мага переехать в Империю Горгон, где тот показал, что обладает выдающимся талантом.

Герцог защищал действия своего сына до вынесения приговора, и в итоге получил такое же наказание. Королева лишила его титула и всех владений.

На следующий день он покончил с собой, не в силах смириться с потерей.

Молчание между Литом и девушками продолжалось до тех пор, пока в комнату не вошёл профессор Траск. Лит подошёл к нему с бюллетенем в руке.

«Пожалуйста, не будь придурком. Мой день только начался, но ещё достаточно времени, чтобы прыгнуть из огня в полымя. Пожалуйста, не будь придурком!» — он желал этого настолько сильно, насколько мог.

Когда Лит вновь обрёл хладнокровие, он заметил, что профессор Траск довольно молод. Он был довольно красив, около тридцати лет, ростом метр восемьдесят и телосложением атлета.

Его тёмно-каштановые волосы были подстрижены по-военному, но всё же у него была щетина, рукава рубашки были закатаны до локтей, открывая мускулистые руки.

«Скорее авантюрист, чем учёный. В любом случае, судя по его возрасту, он должен быть одним из профессоров, которых выбрал директор. Мне нужно немного чёртовой удачи!»

Прежде чем заговорить, Лит низко поклонился ему.

— Профессор Траск, мне нужно доложить кое о чём директору. Я Лит из Люции и…

При этих словах в глазах Траска загорелся странный огонёк.

— Нахальный мальчишка! Я знал, что откуда-то узнал твоё лицо. Чёрт, ты действительно умудрился попасть в беду ещё до первого урока? Эта академия намного хуже, чем я думал. Кто этот придурок на этот раз?

Всё ещё ошеломлённый мужеством профессора, Лит сумел указать на трёх девушек.

— Хм, я понятия не имею, кто они такие. Это и мой первый год тоже, знаешь ли. Но я уверен, что с концом тру… Я имею в виду с бюллетенем, мы решим всё в один миг. Иди схвати их, тигр, я подожду твоего возвращения, прежде чем начать урок.

Почти перекрикивая Лита своими словами, болтун топнул левой ногой, открывая Варп-ступени прямо в кабинет директора. Как только Лит перешагнул границу, они закрылись за ним.

Лит поприветствовал директора лёгким поклоном, слишком подавленный, чтобы соблюдать этикет, и вручил ему бюллетень, не сказав ни слова.

— Уже? — Линьос был потрясён ещё больше, чем Лит.

— Да. Я не знаю дальности действия этой штуки, но они назвали это «достойным приёмом». Так много для безопасной среды.

Линьос взял бюллетень и положил его на маленький треножник. Он проецировал трёхмерную голограмму записи.

Когда всё закончилось, Линьос прятал лицо в ладонях, полный стыда и смущения.

— Мне очень жаль, я понятия не имел, что ситуация настолько ужасна. Директор, который не имеет ни знаний, ни контроля над собственной академией, я должен выглядеть дураком в твоих глазах.

«Это ещё мягко сказано…» — подумал Лит, но так как вся его академическая карьера лежала на плечах Линьоса, он решил дать ему презумпцию невиновности.

— Директор, я не хочу показаться грубым, но это была дочь герцога. Сейчас меня действительно волнует, что будет с ней, со мной и, что ещё важнее, что вы можете сделать, чтобы гарантировать безопасность моей семьи.

Лит всерьёз беспокоился о последствиях этого столкновения, но он не мог отступать из-за страха. Даже кузнечное дело не стоило того, чтобы его самооценка и тело ломались каждый раз, когда какой-нибудь богатый ребёнок хотел повеселиться за его счёт.

Линьос не мог не заметить, как подавлен был Лит, и это ранило даже больше, чем его гордость. Он подвёл ещё одного из своих драгоценных учеников.

— Не беспокойся об этом. Все трое будут наказаны согласно правилам. Как я уже сказал в день нашей встречи, я не занимаюсь фаворитизмом. Ты жертва, с тобой ничего не случится, и твоя семья в безопасности. Каждая семья студента находится под защитой Ассоциации магов, даже герцог не посмеет бросить вызов их воле.

— Да, конечно, — усмехнулся Лит, — подобно тому, как я должен был находиться здесь в безопасности, дворяне не должны злоупотреблять своим статусом и так далее. Опять же, я не хочу показаться неуважительным, директор, но реальности наплевать на «должен» и «мог бы». Люди совершают поступки просто потому, что могут, особенно когда знают, что останутся безнаказанными. Как вы думаете, что произошло бы, если бы у меня не было бюллетеня? Официально мой единственный покровитель — это граф Ларк, и, что ещё хуже, герцог — это титул даже выше, чем маркиза. Я не думаю, что герцог Гестия будет особо впечатлён листком бумаги, на котором написано: «Пожалуйста, не надо. Будь хорошим человеком».

При этих словах у Линьоса было ошеломлённое выражение лица, затем он покачал головой и глубоко вздохнул.

— Прости, Лит, я забыл, что ты ничего не знаешь об этих делах. Ведь ты всего лишь…

«Он действительно собирается добавить соль на рану?» — подумал Лит.

И всё же, Линьос вовремя остановился.

— …не знаком с тем, как серьёзно относятся к подобным вещам. Видишь ли, каждый маг, а особенно ученики, которым ещё предстоит раскрыть свой истинный потенциал, все считаются вассалами короны. Вот почему униформа всех академий такая броская, что кажется безвкусной. Это предупреждение, как у ядовитых животных. Причинение вреда одному из вас, или использование ваших семей в качестве разменной монеты считается актом измены королевству. Измена — самое страшное преступление, которое только может совершить человек, равносильное причинению вреда самому королю, и карается пытками и убийствами не только виновного, но и его родословной до третьего колена, без исключений. В королевском дворе не секрет, что как только человек попадает в академию, полная команда королевских шпионов наблюдает за близкими этого человека круглые сутки. Это предназначено для защиты их от внутренних и внешних врагов. Без таких мер предосторожности посланцы Империи Горгон или любого другого могущественного влияния могли бы заставить наших студентов предать свою страну. Никто не будет настолько глуп, чтобы оставить золотую жилу без защиты. Как бы ни печально мне было это говорить, во всей истории академий успешные попытки можно пересчитать по пальцам одной руки. Настоящая проблема заключается в том, что происходит в стенах академии.

«Записи можно подделать, а шпионов можно подкупить», — подумал Лит.

— Может мне бросить академию и брать частные уроки? Власть и престиж для меня ничего не значат, если мне придётся прогибаться перед кем-то…

— Только через мой труп! — директор вскочил со стула, впервые за всё время Лит увидел его в гневе.

— Я не говорил тебе раньше, чтобы ты не давил на меня, но наши лаборатории закончили анализ яда, который ты извлёк. Когда они узнали, что ты также подал заявку на специализацию мастера исцеления, ну, скажем так, что у отдела света бабочки в животе при мысли о том, что ты находишься в их рядах. Ты уже был отмечен как студент А-ранга. Таким образом, служба безопасности твоей семьи состоит только из членов личных подразделений королевы. Ты хочешь, чтобы я ещё больше усилил охрану?

— Да, пожалуйста.

Директор вышел из комнаты, чтобы дать необходимые инструкции, и Лит воспользовался этой возможностью, чтобы связаться с маркизой, объяснив ей ситуацию и попросив о помощи.

— Герцог Гестия, я хорошо его знаю, — сказала она, — он как ядовитая змея, но очень жадный. Он скорее уничтожит всю свою семью, чем потеряет хоть дюйм авторитета или престижа. Если Линьос сказал, что позаботится об этом, ты можешь на него надеяться. Я сделала полную проверку его биографии, он действительно хороший парень.

— Вы всё ещё обладаете своими чрезвычайными полномочиями? — спросил Лит.

— Да, а что?

— Если бы это была ваша семья, что бы вы сделали?

— Всё возможное, я поняла. Я прослежу, чтобы Ассоциация сделала свою работу должным образом, и поставлю несколько дополнительных охранников в Люции. Если что-нибудь случится, я дам тебе знать.

Обильно поблагодарив её, Лит прервал разговор.

«А-ранг, да? Пока всё хорошо, — подумал Лит, но радости от своего достижения не испытал. — Я сажаю себя в эту золотую клетку, пришло время проверить её прутья. Мне плевать на герцогов, королев и политику. Если что-нибудь случится с моей семьёй, я сделаю всё, чтобы стереть Королевство Грифонов с лица земли!»