Филлард не помнил, что он когда-либо был животным. Его первое воспоминание — это как он встал на ноги, чувствуя потребность набить себе брюхо. Он редко, когда испытывал страх. Будучи магическим зверем, он всегда находился на верхушке пищевой цепи. Такое случалось только если он сталкивался с пробужденным зверем, или как совсем недавно, с Литом. Но сейчас, Филлард будучи съедаемым заживо, открыл для себя доселе невиданную эмоцию — ужас. И осознание того, что даже если ему каким-то чудом удастся вырваться из хватки тролля, из-за полученных ран он скорей всего не выживет. Этого почти хватило что бы отправить его в пучину отчаяния.

Почти.

Да, его тело сейчас было пригодно только для пищи, но разум то все еще оставался при нем. Из земли вырвались щупальца земли, проталкиваясь в многочисленные пасти тролля. Мягко говоря, грязь и камни были паршивой едой. И на лице падшего проступило отвращения, пока он пытался выблевать оковы, которые начали ограничивать его передвижение. Жнец воспользовался моментом, обрушив на все еще сопротивляющегося тролля, самое мощное свое заклинание — «Падение молота». Оно было эквивалентно заклинанию четвертого уровню, магии воздуха.

Молния толщиной с небольшой дом, обрушилась на тролля, но вместо того, чтобы один раз ударить и исчезнуть в толще земли, она обвивалась вокруг своей жертвы и непрерывно его поджаривала. Кожа тролля обуглилась, а тело начало издавать характерный запах жареного мяса. Что вызвало у Линдворма обильное слюноотделение и напомнив ему, что он все еще – хищник. И все, кто осмелился выступить против него, должны стать его добычей, а затем навозом.

Как только заклинание молнии иссякло, руки тролля засветились от переполняющей их магии света — он начал исцеляться. Хранительница все это время наблюдая за происходящем, ударила в него несколькими огненными болтами, но тролль в своей гуманоидной форме уже был не так уязвим для огня.

— Я здесь бесполезна! — Сказала она разворачиваясь. — Я вернусь и помогу остальным с тремя троллями. А вы постарайтесь продержаться до того времени. —

— И как мы, по-твоему, должны это сделать?! — Выругался Жнец. Позволить сейчас уйти хотя бы одному троллю означало, что все их павшие товарищи погибли за зря. Отступать было нельзя.

Филлард, даже находясь в агонии, от многочисленных ранений, которые заливали всю землю его кровью, поднялся на хвост и зарычал, вновь бросая вызов троллю. Тот снова выпустив шквал болтов из света и в новом порыве набросился на Линдворма.

Но на этот раз Филлард подготовился. Он сжал правую руку и поднял перед собой каменную стену, блокирующую летящие в него снаряды света. А затем наблюдал, как тролль, пробив стену, попался в его ловушку. Филлард, с помощью воды и земли позади каменной стены создал толстый слой грязи, который сейчас заполнял всевозможные отверстия тролля. В один момент существо ослепло, оглохло и достаточно замедлилось, чтобы Линдворм успел наколдовать громадный каменный молот и одним мощным ударом отправил тролля в полет.

— Обрушьте на него все что у вас есть! — Отдал он приказ Крону, и Жнецу.

Молнии начали бить в тролля с завидной частотой и силой достаточной, чтобы не дать троллю приземлиться. Филлард в свою очередь заботился, что существо никогда не сможет встать на ноги. Каждый раз как тролль собирался достичь земли, Филлард взмахом своего каменного молота отправлял его обратно в полет.

Не имея в своем арсенале заклинаний и лишившись возможности передвигаться, тролль вскоре вернулся к своей отвратительной изначальной форме и умер. Филлард был измотан. Он делал все возможное, чтобы залечить свои раны, но его познания в магии света ограничивались только бытовой. Чтобы кое-как перевязать свои ранения и остановить кровотечения, Линдворм воспользовался магией земли. Но когда он увидел, что трое других троллей еще были живы, его ослепила ярость.

— Да сдохните вы уже наконец-то. — Зарычал Линдворм. Воздух в его легких смешался с уникальной маной, протекающей через его тело. И искра его жизненной силы зажгла эту ману, превратив рев в зеленое облако, которое заполнило кратер окутывая всех оставшихся троллей.

Скалы плавились, земля гнила, издавая отвратительное зловоние старых протухших яиц. Все, чего касалось ядовитое дыхание, погибло, тролли, в том числе. Тела превратились в лужицы белой жижи. Не оставляя ничего после себя, даже костей.

— Пере*би меня жизнь! — Выругался Филлард. — Почему я не мог этому научиться еще пять минут назад?! —

Из двадцати одного магического зверя осталось только четырнадцать и то множество из них навряд переживут свои ранения.

***

Тренировочный лагерь Флории был сущим кошмаром. Из рассказов Ориона, она примерно знала чего ожидать, но никакие слова не могли описать ту суровую реальность, с которой она столкнулась за последние шесть месяцев.

Сначала ее длинные волосы были сбриты на лысо, а затем у неё конфисковали все магические предметы. Все, что ей напоминало о прошлой жизни и все связи с семьей были оборваны.

Также на время прохождения службы им настрого запретили пользоваться любой магией, кроме бытовой. Для их собственной безопасности курсанты могли пользоваться только свои имена и присвоенный служебный номер.

Военный лагерь был полной противоположностью академии Белого Грифона. Соотношение мужчин и женщин было семь к трем, а дворяне в случае обнаружения подвергались дедовщине. Большинство проходящих службу, были бедными простолюдинами, которые пытались построить для себя лучшее будущее. Чаще всего они сюда бежали, чтобы избавить свою семью от дополнительных налогов, или от правителя их земли, когда те попадали к нему в немилость. Дворян презирали как офицеры, так и солдаты, заставляя их прятаться на виду у всех.

Флория с её подтянутым телосложением и мозолистыми от тренировок руками, без проблем могла сойти за простолюдинку. Каждый раз, когда кто-то спрашивал её о семье или прошлом, она просто рассказывала то что ей поведал Лит. Они так много времени провели вместе, что она знала его жизнь как своих пять пальцев. Что на первых парах и помогло Флории завести друзей и сохранить свою личность в тайне. Потому что, она никогда не сталкивалась с большинством их повседневных забот, кроме как через рассказы Лита.

В каждом испытании в течение первых трех месяцев Флория превосходила всех остальных курсантов в своем взводе. Что вызвало восхищение её товарищей по казарме и столько же негодования со стороны других курсантов.

Однако в последнее время семья Эрнасов привлекала к себе слишком много внимания, а их враги только и ждали хорошей возможности, чтобы их опозорить.

Как к примеру эрцгерцог Табен, который никогда не забывал тех унижений, во время турнира в Белом Грифоне, которым подверглась его дочь. Он не мог допустить, чтобы Флория затмила собой Клею и в армии, поэтому позаботился о том, чтобы нужные слухи достигли нужных ушей.

Когда личность Флории была "случайно" обнародована, то все её труды оказались напрасными. Даже товарищи по бараку её бросили. Они могли смириться с тем, что их превзошел трудолюбивый простолюдин, но совсем другое дело, когда их обходил благородный, выросший с серебряной ложкой в зубах. Вскоре Флория оказалась отрезанной ото всех курсантов. Хуже ежедневных издевательств и унижений, было только чувство изоляции. Но и это были только цветочки, ягодки начались, когда в её взвод назначили нового сержант-инструктора – Триона Праудстара.

Это был последний подарок эрцгерцога Табена. Он знал, с какой силой Трион ненавидел своего брата, что тот даже отказывался использовать семейную фамилию, для продвижения по карьере, которую своими заслугами добыл Лит. Даже больше, он как можно быстрей накопил заслуг, чтобы её сменить.

(П.П Важно для понимания происходящего в дальнейших главах, фамилия, которую выбрал себе Трион — Праудстар. В прямом переводе — Гордая звезда.

А заложенное значение "Я горжусь тобой моя звездочка".