Однажды утром, через несколько дней после того, как я оставалась у ворот, мама, наконец, закончила платье для Тули, над которым она так усердно работала. По сути, это было цельное платье, сшитое из неотбеленной ткани. Самой модной частью дизайна была вышивка вокруг рукавов и горловины. Вокруг талии имелся широкий пояс холодного синего цвета, придававший платью элегантный шарм. Разумеется, оно было милым, но у меня остались воспоминания о японской моде, где дети носили на фестивалях причудливые платья, кимоно и различную яркую одежду. Платье Тули несколько проигрывало в сравнении с ними.

— Ну как, Майн? Оно милое?

Ну да, но было бы симпатичнее, если бы к нему добавили больше оборок и украшений. Я держала свои мысли при себе, потому что мама выглядела очень гордой, а Тули была счастлива. По стандартам этого мира платье было, безусловно, весьма добротным. Не говоря уже о том, что это было платье, которое носили при посещении храма. Возможно, более роскошное платье вызовет проблемы.

Я не должна говорить о тех вещах, в которых не разбираюсь, и есть много чего в моде этого мира, что я не понимаю. Но есть кое-что, о чём я могу говорить. Её волосы. Волосы Тули стали намного более блестящими благодаря регулярному мытью и уходу, но она всегда держала их в косе. Если бы она планировала изменить свою прическу на празднестве, то хорошее украшение для волос добавило бы ей привлекательности. Мне требовалось узнать об этом больше, прежде чем я что-либо сделаю. Майн была слишком молода, чтобы иметь воспоминания о крещении.

— Тули, ты выглядишь мило! Но... как насчёт твоих волос? Собираешься ли ты заплести их по-особенному для крещения?

— Ну... я не планировала.

Тули... ну же. Это особое событие, ты должна придумать что-то новенькое! Я рефлекторно опустила голову, но затем встряхнулась и продолжила расспрашивать её. Украшение для волос всё ещё может сработать с её обычной косой.

— Ну, а как насчёт украшения для волос? Ты собираешься носить что-нибудь в своих волосах?

— Эм-м... я не знаю. Будет лето, так что, может быть, я возьму цветок?

— Нет! Это было бы ужасно! Подумай о том, насколько милое твоё платье!

Полностью уложенные волосы у детей осуждались, но вот что-то вплести в них было приемлемо, в таком случае мы могли бы просто сделать украшение для волос, если у неё его ещё не было. Я могла бы сделать кружево самостоятельно. До лета ещё хватало времени.

— Тули, я сделаю для тебя украшение! Да, позволь мне сделать его. Оно определенно будет очень милым!

В тот момент, когда я выпалила всё это, я поняла, что у меня нет крючка необходимого для вязания кружева. У мамы были крючки для вязания шерсти, но они были слишком толстыми для моих нужд.

...О нет! И что мне делать?! Единственным в моей семье, кто мог бы сделать крючок с нуля, был папа. Шпилька для волос, которую дала мне Тули, на самом деле была вырезана и отполирована папой. Он даже нанёс на неё масляное покрытие. Я посмотрела в сторону, проверяя, в каком настроении папа. Прошло несколько дней с тех пор, как Отто учил меня буквам у ворот, но у него всё ещё было плохое настроение. Я сомневалась, что он будет очень уж восприимчив к попрошайничеству.

— Эм-м... папочка.

— Что?

— У тебя ведь очень умелые руки, не так ли? И ты сделал куклу для Тули, верно?

— Ну да, я весьма умел. Хм! А-а-а, так ты тоже хочешь куклу? — он нахмурился, чтобы показать, что раздражён, но, тем не менее, его глаза блестели от предвкушения, и он продолжал смотреть на меня.

— Нет, эм-м... Я хочу крючок для вязания.

— Крючок? Как тот, которым пользуется твоя мама? Просто одолжи у неё.

На папином лице читалось разочарование, когда он услышал мой ответ. Он выглядел настолько, ну, в общем, жалким, что мне хотелось, чтобы он хотя бы попытался действовать немного увереннее.

— Я хочу крючок намного тоньше, чем есть у неё. Я хочу вязать из ниток, а не из шерстяной пряжи. Папочка, я понимаю, что будет очень трудно сделать столь маленький крючок, но не мог бы ты сделать его для меня? Пожалуйста...

Я посмотрела на него мокрыми глазами и сжимая руки перед грудью, сделав самую милую позу для попрошайничества, какую только могла. Я не знала, была ли в этом мире ценность у взгляда «щенячьих глаз», но отцы всех миров и вселенных должны быть слабы перед миловидностью своих дочерей... надеюсь.

Моя миловидность, должно быть, подействовала, потому что папа погладил свою щетину и задумался.

— ...Деревянный подойдёт?

— Да! Ты сможешь сделать его? Он должен быть очень тонким.

— Я попробую.

Попытка его раззадорить похоже удалась, так как он немедленно достал несколько ножей и принялся работать с веткой дерева. Он привык к резьбе ножом и работал быстро. Кора тонкой ветви исчезла в одно мгновение, оставив только твёрдую внутреннюю древесину. Затем он срезал слой за слоем, глядя на более толстый крючок мамы как на ориентир.

— Сейчас достаточно тонкий?

— М-м-м, не мог бы ты сделать его немного тоньше?

— Вот так?

— Вот так!

Обрезав ветку до нужной толщины, он сменил нож и начал вырезать заостренный крючок. Его работа не была достаточно хороша, чтобы считаться профессиональной, но я точно не смогла бы сделать такое сама, так что я была искренне впечатлена.

— Папочка, ты лучше всех! Он уже похож на хороший крючок. Осталось сделать его гладким, и покрыть маслом, тогда он станет идеальным.

— Положись на меня.

Его гордость как отца, должно быть, была восстановлена ​​моей похвалой. Папа принялся за работу, полируя тонкий крючок с исключительно довольным выражением лица.

— Майн, похоже, что к папе вернулось хорошее настроение. Я так рада! — Тули сияла своей невинной ангельской улыбкой.

Я кивнула в ответ и сказала: «Я тоже рада», в то время как по моей спине катился пот. Главным образом, это моя вина, он был так расстроен, а-ха-ха...

Поскольку папа усердно работал над моим крючком, я решила найти нить, чтобы я смогла приступить к работе, как только тот был бы готов. У нас было много ниток, так как мама подготовила достаточное их количество для платья Тули. Белая нить и неотбеленная нить, которые она использовала для ткачества, всё равно будут ей полезны. Но от цветной нити, которую она использовала для каймы и пояса, остались лишь крошечные обрезки. Они не будут особо полезными.

— Мама, могу я взять остатки цветных ниток?

— Что ты хочешь с ними делать? — мама, удивленная тем, что я хочу нитки, посмотрела на меня озадаченно.

— Я хочу попробовать сделать [кружево]. Тули нужно украшение для волос.

Моя мама в Японии не только научила меня, как делать корзины, она активно вовлекала меня во все виды декоративно-прикладного искусства, таская меня за собой. Я действительно хотела, чтобы она не сильно усердствовала, но она была весьма заинтересована в том, чтобы я увлеклась ещё чем-нибудь, кроме книг, и постоянно вовлекала меня во что-то новое. По сути, у меня было столько же опыта в миллионах случайных вещей, сколько и у неё. И одной из этих случайных вещей было кружево, которое на самом деле оказалось для меня вполне полезным. Я была уверена, что смогу сделать украшение из кружева, если получу необходимый для его изготовления инструмент. Моя жизнь как Урано закончилась, но мой прошлый опыт оказывался неожиданно полезным.

Тем не менее, поскольку мама не могла знать о моей прошлой жизни, то она и не решалась дать мне нить. Она определенно думала, что это будет лишь пустая трата времени, учитывая, как часто я «растрачивала» полезные вещи в прошлом.

— Ты же знаешь, что украшение понадобится ей только для крещения. Зачем тратить нить на что-то настолько одноразовое? Цветка будет более чем достаточно. Тули и без того весьма симпатичная.

— Раз уж есть способ сделать её ещё более миленькой, нельзя от него отказываться! Милые девочки – ценнейшее богатство мира!

Я сжала кулак, чтобы показать свою решимость, но мама почему-то вздохнула и повернулась ко мне спиной, показывая, что наш разговор окончен. Я поспешно схватилась за её юбку и приняла́сь умолять.

— Мамочка, ну пожалуйста. Мне просто нужны остатки твоих ниток. Я хочу использовать крючок, который папа так старался для меня сделать! Он почти закончил с ним. Ну пожалуйста!

Я посмотрела на папу, ища поддержки, намекнув, что крючок будет бесполезен без ниток. Должно быть, он либо понял содержащееся в моём взгляде сообщение, либо не хотел, чтобы все его усилия оказались напрасны, либо просто боялся потерять завоёванное уважение, а потому поддержал меня.

— Ева, не часто Майн проявляет интерес к шитью. Почему бы не дать ей немного лишней нити?

— …Ты прав.

Немного подумав, мама неохотно дала мне нить, слишком короткую, чтобы она сама могла из неё что-то сделать.

— Ура! Спасибо, мама! Папочка, я люблю тебя!

Я взметнула кулаки вверх, показывая своё счастье, а папа улыбнулся. Продолжая широко улыбаться, он ускорил работу над крючком. Интересно, все ли отцы ведут себя так, когда их дочь столь мила с ними. Ну, теперь, когда он счастлив, я думаю всё будет в порядке, если я пока что перестану беспокоиться о нём?

Папа отдал мне крючок, наполненный его неловкой отеческой любовью, и я сразу же принялась вязать кружево. Для начала сделаю букет из крошечных цветов.

Шкряб шкряб шкряб шкряб...

Кружево требовало плотного переплетения нитей, как и в случае создания моего неудачного псевдо-папируса, поэтому мне требовалось твёрдая решимость добиться успеха. Но в отличие от того раза, цветы я делала изначально крошечными, а потому мне потребовалось всего лишь пятнадцать минут, чтобы закончить один. Положив жёлтый цветок на стол, я принялась за следующий. Тули с восхищением посмотрела на кружевной цветок, прежде чем слегка смущённо наклонить голову.

— Разве он не маленький?

— Украшение будет состоять из множества мелких цветов, скреплённых вместе.

Понимаете... создание одного большого цветка могло стать проблемой, если на полпути мне бы стало скучно, так что я решила оставить свои мысли при себе. Я наговорила много громких слов, так что теперь мне несмотря ни на что нужно было закончить украшение для Тули. Дизайн, построенный вокруг крошечных цветов, позволял мне остановиться, когда бы я ни захотела. По правде говоря, еще в мою бытность Урано я разочаровалась в создании множества крупных орнаментов, прежде чем закончить их. Думаю, имеет смысл предсказывать проблемы и избегать их до того, как они произошли.

— Я думала о том, чтобы сделать кружевную ленту, но она должна быть достаточно длинной, чтобы её можно было завязать, но могла возникнуть проблема, если бы у меня кончилась нить нужного цвета, прежде чем я закончила. Так что я просто сделаю много маленьких цветов.

— Майн, ты действительно всё обдумала.

— Ну разумеется! Ведь я делаю всё это для тебя, Тули.

Я вкладываю все свои силы в создание милого украшения для волос, желая таким образом сказать спасибо Тули, что всегда заботилась обо мне. Так как для украшения мне нужно будет просто соединить вместе все готовые цветы, то было не важно, остановлюсь ли я на полпути, кончится ли у меня нить, или мне придётся поменять цвета, чтобы продолжить. Ни кусочка нити не будет потрачено впустую.

Шкряб шкряб шкряб шкряб...

После изготовления нескольких цветов я почувствовала, как кто-то смотрит на меня, и инстинктивно подняла глаза. Мама очарованно смотрела на мои руки. Учитывая, что умение шить было необходимым требованием для того, чтобы считаться красавицей, все признавали мою маму красивой женщиной. Это, вероятно, привело к тому, что она интересовалась всеми видами шитья. Она взяла готовые цветы и повертела их в руках.

— Они не кажутся слишком сложными.

— Так как ты привыкла вязать из шерсти и всего такого, то наверняка смогла бы сделать их намного лучше, чем я, как только научишься. Не хочешь попробовать?

Я передала маме свой крючок, и она принялась за работу, смотря на маленькие цветы. Иногда она делала паузу, чтобы получше рассмотреть цветы, и в одно мгновение она закончила свой первый цветок.

Ничего себе. Чего и следовало ожидать от красавицы-швеи. Она научилась делать их, просто посмотрев на них. Между тем, я училась этому крайне долго, хотя меня и учили шаг за шагом. Ну, возможно, причина в том, что мне тогда недоставало мотивации.

— Мама, у тебя так хорошо получается.

— Майн, меня больше впечатляет, что ты знала, как их делать. Я вязала шарфы и свитера, но раньше никогда не думала о том, чтобы сделать такие украшения.

В этом мире, где требовалось прикладывать все усилия, чтобы просто выжить, у большинства людей не было возможности беспокоиться об украшениях. Поэтому никто не делал подобные украшения для волос, и мама, возможно, никогда не видела кружева за всю свою жизнь. Я знала о подобных вещах, потому как росла в мире, где добавление украшений к своему наряду было естественным, но в этом мире даже маленькие кружевные цветы были чем-то необычным.

— Итак, Майн. Как ты собираешься закрепить все эти маленькие цветы на её голове?

Мама не могла представить, как будет выглядеть готовое изделие из множества цветов, поэтому я дала ей самое простое объяснение, какое только смогла.

— Эм-м-м, ну, мы сделаем круг из остатков ткани, и пришьём на него один за другим все цветы. Это будет похоже на цветочный букет. Затем мы просто прикрепи́м его к [шпильке] и... подожди, [шпилька]?!

Кровь отхлынула от моего лица. Я даже издала сдавленный крик, который заставил маму вздрогнуть от удивления.

— Майн, что-то не так?!

— О, нет... у нас нет [шпильки]!

У меня больша́я проблема! Я не думаю, что в этом мире есть шпильки. По крайней мере, я никогда не видела их дома. Это мир без резинок для волос, мир, где все связывают свои волосы маленькими верёвочками! Что в нём станет с моим драгоценным украшением?!

— Паааа-пааа!

Объяснять словами было бы трудно, поэтому я достала свою дощечку и набросала то, что мне нужно.

— Я хочу крошечную шпильку, похожую на мою, но у неё должен быть плоский конец с маленькой дырочкой! Ты сможешь сделать такую?!

— Это будет гораздо легче, чем делать твой крючок.

— Правда?! Папочка, ты лучше всех! Я никогда никого так сильно не уважала!

Я была настолько взволнована, что крепко обняла Тули, в то время как папа пробормотал про себя: «Хе-хе-хе. Я победил тебя, Отто». Очевидно, он тайно состязался с Отто.

Папа с энтузиазмом закончил для меня крошечную шпильку для волос, а затем я пришила на неё мини-букет, подобно тому, как если бы кто-нибудь пришивал пуговицу.

— Хорошо, готово! Тули, пожалуйста, надень платье и сядь.

Одетая в летнее платье, Тули сидела недалеко от очага. Я придвинула свой стул ей за спину и встала на него, предварительно сняв обувь. Затем я расплела косу Тули, расчесала её волосы и заплела косички с обеих сторон.

Мягкие волосы Тули были волнистыми от природы, поэтому я не стала заплетать косички до конца, чтобы придать ей более элегантный вид, который наверняка ошеломит любого, кто её увидит. Наконец, я вставила шпильку с орнаментом в грубую нить, скреплявшую концы её косичек. Крошечные белые, синие и жёлтые цветы отлично смотрелись на её бирюзовых волосах.

— Ага, невероятно мило! — я удовлетворенно кивнула.

— Невероятно! Тули, ты очаровательна! — поддержал меня папа.

— Майн, а у тебя умелые руки. Может быть мы подберём тебе будущую работу связанную с рукоделием?

Тули, улыбаясь от того, что вся семья её хвалит, счастливо вертелась, то и дело прикасаясь к своим волосам и украшению. Но в конце концов она немного надулась.

— Майн, ты прикрепила мне его на затылок. Я совсем его не вижу.

— И правда, но... что тут можно поделать?

— Ну, я всё ещё хочу знать, как оно выглядит.

В нашем доме не было зеркал, поэтому я не могла показать ей, как выглядит её причёска. Я на секунду задумалась о том, что я могла бы сделать, и пускай это было не лучшим решением, но Тули выглядела настолько расстроенной, что я сняла её украшение и прикрепила его рядом со своей шпилькой.

— Похоже на это. Что ты думаешь?

— Ух ты, как мило! Выглядишь потрясающе! Мама, а я тоже так выгляжу? — вскрикнула Тули с нетерпением и волнением, увидев, как украшение выглядит на мне.

— Майн заплела твои волосы и украсила цветами так, чтобы они подходили тебе, поэтому ты выглядела еще милее.

— Ух ты... Ха... А-ха-ха-ха... Спасибо вам всем. Я действительно счастлива.

Тули расплылась в смешной счастливой улыбке и покраснев, сняла украшение с моих волос.

Итак, специальная экипировка Тули была завершена до весны. Не было никаких сомнений в том, что она станет настоящей звездой во время летнего крещения. Кроме того, мама увлеклась кружевом, и, прежде чем я успела понять, крючок, которые папа сделал для меня, оказался в её швейной коробке.