Дни шли своим чередом, пока собрание герцогов наконец не подошло к концу. Я услышала, что слуги герцогской четы вернулись и готовятся приветствовать своих господ. Беспокоясь из-за того, что, пока длилось собрание герцогов, Фердинанд так и не вернулся, я отправилась к кругу перемещения встретить его. Естественно, с нетерпением ожидавшие возвращения родителей Вильфрид, Шарлотта и Мельхиор тоже пошли со мной.

— Отец! Мама! — взволнованно воскликнул Мельхиор, стоило тем только появиться.

Флоренция улыбалась как обычно, но вот Сильвестр почти не пытался поддерживать даже дежурную улыбку, так что его лицо казалось довольно невыразительным.

После слов приветствий я обратилась к Сильвестру.

— Что-то произошло?

— Я объясню всё во время собрания… — дал Сильвестр краткий ответ и, цокнув языком, выругался. — Дерьмо! Этот идиот!

— Лорд Сильвестр, — упрекнула его Флоренция.

Сильвестр вздохнул, улыбнулся детям и призвал нас покинуть зал перемещения:

— Другим тоже нужно вернуться. Давайте выйдем отсюда.

В следующий момент круг перемещения действительно засветился. Вернулся Фердинанд.

— С возвращением, господин Фердинанд.

— Да, я вернулся, — ответил мне Фердинанд с самой блистательной фальшивой улыбкой, которую я у него когда-либо видела.

***

— Хартмут, что-то случилось с господином Фердинандом? — спросила я, когда мы вернулись в мою комнату.

К сожалению, оказалось, что Хартмуту разрешили принять участие лишь в переговорах с Дункельфельгером и не позволили сопровождать Фердинанда, когда того вызвали.

— Я видел только, как ауб кричал в общежитии, а господин Фердинанд просто его игнорировал. Судя по тем немногим фрагментам, которые мне удалось услышать, они получили королевский приказ, от исполнения которого никак не уйти.

Затем Хартмут отчитался о результатах переговоров с Дункельфельгером. Достигнутые соглашения по авторским гонорарам и переводам книг в целом оказались такими, как я и ожидала.

— Первая жена ауба Дункельфельгера довольно пугающая. Несмотря на некоторые сомнения, она, судя по всему, заподозрила существование печати.

— Но как?

— Я слышал, она изучила книгу, которую вы одолжили госпоже Ханнелоре, и заметила, что почерк слишком ровный и потому сложно поверить, что кто-нибудь смог бы так писать. К тому же то, как растекались чернила на границе букв, явно отличалось от того, что можно увидеть в рукописных книгах. Но прежде всего, наше намерение продавать книги Эренфеста, похоже, уверило её в том, что мы разработали технологию, способную создавать несколько копий одной и той же книги.

«Первые жёны больши́х герцогств ужасают».

Я нашла Древанхель уже весьма пугающим, поскольку там так быстро проанализировали унишам, который я раздавала на пробу, но первая жена ауба Дункельфельгера, сумевшая обнаружить существование печати, просто взглянув на книгу, одолженную её дочерью, поистине ужасала.

— Кроме того, служащие Дункельфельгера гораздо быстрее пришли к пониманию авторских гонораров и доли отчислений за перевод книг, чем наши, что наглядно продемонстрировало разницу в их навыках по сравнению со служащими Эренфеста.

Довольно непросто начать пользоваться концепциями, которых раньше просто не существовало. В мире, где все книги пишутся вручную, люди просто не могли сразу понять идею платы в расчёте за каждый экземпляр книги. Задействованным в полиграфии низшим дворянам потребовалось немало времени, чтобы во всём разобраться. А вот Эльвира, лично занимавшаяся созданием книг, напротив, разобралась в вопросе довольно быстро.

— Для меня встреча выдалась довольно нервной, поскольку на всём её протяжении меня пристально оценивали, стремясь определить, подхожу ли я как партнер для Клариссы.

Отец Клариссы оказался одним из рыцарей сопровождения и всю встречу не спускал взгляда с Хартмута. В результате, до самого окончания встречи Хартмут чувствовал, что у него вот-вот сердце вырвется из груди, поскольку боялся, что отец Клариссы внезапно возьмёт и зарубит его.

— Госпожа Розмайн, похоже, щит Богини Ветра, который вы создали, когда произошло нападение во время церемонии награждения, привлёк немало внимания. О нём говорили даже во время собрания герцогов.

— Хартмут, ты ведь не распускал никакие слухи на этот счёт, верно?

— Я пересказывал только те легенды, которые всем и так уже известны. Я не действовал неосмотрительно.

На самом деле он хотел распространить и легенды, касающиеся «недавних деяний святой», вроде дарования благословения Бога Тьмы во время первого сражения с танисбефаленом, а также о восстановлении нашего места сбора, но, похоже, решил, что разумнее помалкивать.

— Пожалуйста, прояви ещё немного больше предусмотрительности и перестань распространять преувеличенные истории о святой.

— В таком случае мне придётся ограничиться более сдержанными рассказами, что не так интересно, но если таково ваше желание, госпожа Розмайн, я могу только повиноваться.

***

Встреча, посвящённая подведению итогов собрания герцогов, состоялась на следующий день после возвращения всех участников. Собрались как члены герцогской семьи, так и их последователи, высокопоставленные рыцари и служащие. Мы с Вильфридом и Шарлоттой прибыли в зал для собраний вместе и заняли отведённые нам места.

— Кажется, дядя в весьма хорошем настроении, что для него необычно. Как ты думаешь, это как-то связано с собранием герцогов? — спросил сидевший слева от меня Вильфрид, смотря на Фердинанда, занимавшего место почти напротив него.

Я взглянула на Фердинанда, на которого прежде старательно пыталась не смотреть, и от вида его нарочито фальшивой улыбки меня тут же бросило в дрожь: настолько фальшиво он ещё никогда не улыбался. Это пугало. Я даже предположить не могла, что он скрывал за такой улыбкой и на что злился.

— Вильфрид, тебе не стоит обманываться. Такое выражение лица господина Фердинанда свидетельствует о его крайнем недовольстве.

— Правда? — удивлённо спросила сидевшая справа Шарлотта.

— Не припомню, чтобы когда-либо раньше он так улыбался… — задумчиво произнёс Вильфрид, с подозрением переводя взгляд между мной и Фердинандом.

— Большинство испытываемых эмоций господин Фердинанд скрывает за бесстрастным лицом, однако когда он очень зол или сильно отягощён чем-то, то прикрывается подобной преувеличенной улыбкой, чтобы окружающие не смогли понять, что он на самом деле чувствует.

— Розмайн, — окликнул меня Фердинанд.

Он широко улыбнулся мне, а затем прикрыл рот рукой, словно говоря: «Заткнись». Я поспешно прикрыла рот обеими руками и энергично закивала.

«Главный священник, определённо, выглядит куда страшнее, когда улыбается».

***

— Похоже, все здесь.

Когда все заняли свои места, вошли Сильвестр и Флоренция. Начало встречи не отличалось от прошлого года.

— В этом году произошло немало изменений, так что нам есть, что обсудить. Было принято множество важных решений, так что слушайте внимательно, чтобы ничего не пропустить.

После вступительных слов Сильвестра его служащий огласил распределение рангов герцогств на этот год. Эренфест занял восьмое место. Таким образом, в следующем году в дворянской академии мы будем пользоваться дверями и комнатами, отмеченными цифрой восемь.

— Благодаря методу сжатия магической силы Розмайн дети во время роста показывают существенный прогресс. Кроме того, дети усердно работают, чтобы улучшить не только свои оценки, но и оценку всего герцогства. Их достижения хорошо видны по тому, сколько наших студентов закончили этот год как отличники. Оценки наших студентов в дворянской академии значительно выросли. Надеюсь, дети и дальше продолжат стараться изо всех сил.

Вильфрид слегка надулся, явно оставшись недовольным нашим местом в рейтинге.

— Я думал, мы получим ранг повыше…

— Нам было бы сложно получить более высокий ранг, рассчитывая лишь на оценки и тенденции в дворянской академии, — ответила я. — Мы почти достигли своего предела, и, если только Эренфест не приобретёт большего влияния в Центре, ситуация не изменится. Все те, кто выше нас, — это средние герцогства, связанные родственными узами с королевской семьёй, и больши́е герцогства, которые изначально обладают значительным влиянием.

Если бы мы хотели подняться выше восьмого ранга, то нам потребовалось бы не только идти в ногу с тенденциями, но и отправлять людей в Центр. Вот только, если люди, способные эффективно общаться и продвигать нашу позицию, перетекут в Центр, Эренфест непременно окажется в тяжёлом положении.

— Значит, нам нужно обучить людей? — спросил Вильфрид.

— Нам потребуется много лет, чтобы, поддерживая наши нынешние оценки, подготовить достаточно умелых людей, — заметила Шарлотта.

Вильфрид и Шарлотта тяжело вздохнули. Для герцогства нашего размера количество дворян было невелико. Нам требовалось немало времени, чтобы подготовить квалифицированные кадры, которые мы могли бы отправить в Центр.

— Благодаря торговым соглашениям этого года мы смогли немного увеличить влияние на Классенбург и Центр. В следующем году мы планируем начать распространять печатную продукцию в дворянской академии, а потому я хочу, чтобы вы приложили к работе все силы.

Затем Сильвестр рассказал о сделках этого года. Мы решили вести дела с Центром, Классенбургом и Дункельфельгером.

После этого служащий оглядел всех присутствующих в зале для собраний и начал рассказывать подробности торговых сделок.

— Центру мы дали восемь мест, Классенбургу, ввиду доставленных ими в прошлом году проблем в нижнем городе — шесть, и Дункельфельгер также получил шесть, поскольку торговая гильдия просила не превышать общее число. Что касается герцогств, с которыми нам снова не удалось заключить торговые соглашения, госпожа Розмайн разрешила нам продать им метод производства унишама и рецепты некоторых сладостей.

Поскольку унишам хотело заполучить множество герцогств, мы назначили за него довольно высокую цену, и тем не менее он, похоже, хорошо продавался.

— Это должно помочь сдержать рост цен на растительное масло, — продолжил служащий. — Расширение торговли важно, однако мы пришли к болезненному осознанию, что недостаточно привести в порядок лишь наш город — нужно позаботиться и о других городах.

Существовало ограничение на количество торговцев, которых мог принять нижний город Эренфеста, а потому мы просто не могли заключать новые торговые сделки, если только не расширим город или не позаботимся о развитии других городов на торговом пути, например, Грешеля.

«Вот только забота о благоустройстве городов — это сфера ответственности приёмного отца», — подумала я.

— Далее я хочу сообщить о том, что касается полиграфической отрасли. Мы провели встречу, чтобы обсудить издание книги по истории Дункельфельгера.

Служащий повторил то же, что мне уже рассказал Хартмут, после чего дал знак другому последователю Сильвестра принести какой-то ящик.

— Также мне доверили трофеи, которые Фердинанд выиграл в диттере вместе с правами на книгу, — добавил Сильвестр.

Судя по всему, в ящике находились ингредиенты, обещанные Хайсхицем. Фердинанд проверил содержимое ящика и, кивнув, передал тот Юстоксу.

Затем поднялся другой служащий и заговорил о том, что касалось предложений брака для Шарлотты:

— Поскольку господин Вильфрид и госпожа Розмайн помолвлены, нам поступило немало предложений о браке с госпожой Шарлоттой.

Судя по всему, нам поступило множество заявок как от больших герцогств, желавших принять Шарлотту в качестве второй или третьей жены, так и от высокоранговых средних герцогств, предлагавших ей статус первой жены. Ещё недавно такие предложения казались бы для нас немыслимыми.

— Поскольку данный вопрос — не то, что можно решить на месте, мы воздержались от ответа, намереваясь рассмотреть варианты позже и принять во внимание мнение госпожи Шарлотты.

Похоже, наше герцогство пока не решило, с каким герцогством стоит установить тесные отношения. Требовалось тщательно обдумать, будет ли для нас лучше создать связь с большим герцогством, где Шарлотта станет второй или третьей женой, или же предпочтительнее сделать её первой женой, что позволило бы ей присутствовать на собраниях герцогов.

— От некоторых герцогств также поступили заявки на роль второй и третьей жены ауба Эренфеста, — отметил служащий. — Этот вопрос тоже следует тщательно рассмотреть.

Сильвестр публично заявил, что не намерен больше ни на ком жениться и для него существует только Флоренция. Однако ситуация изменилась по сравнению с прошлым, когда мы могли держаться особняком и практически не контактировать с другими. Казалось, в будущем нам придётся использовать браки для создания связей и увеличения нашего влияния на другие герцогства.

— Как и в случае с Шарлоттой это вопрос также пока будет отложен, — с горьким выражением лица сказал Сильвестр.

Сидевшая рядом с ним Флоренция лишь пожала плечами, словно говоря: «Как же с ним сложно». Сильвестр откашлялся и, встав, махнул рукой, желая сменить тему.

— Думаю, пришло время перейти к новостям, связанным с королевской семьёй. Состоялся дебют принца Хильдебранда. Он сын третьей жены короля, которая родом из Дункельфельгера, но, похоже, принца воспитывают как вассала. Думаю, можно с уверенностью сказать, что следующим королём станет первый принц Сигизвальд.

— Ребёнок третьей жены из Дункельфельгера должен обладать большей магической силой и кажется более выдающимся, чем ребёнок первой жены из Глессенмейера. Разве не удивительно, что Дункельфельгер отступил так легко?

— Думаю, они поставили приоритетом предотвращение новых политических распрей.

Собравшиеся переговаривались, высказывая различные мнения относительно того, почему Хильдебранда воспитывают как вассала, пока их не прервал Сильвестр.

— Кроме того, церемония звёздного сплетения принца Анастасия и госпожи Эглантины прошла без каких-либо проблем. Украшение для волос, которое носила невеста, было изготовлено у нас в Эренфесте. Оно привлекло большое внимание, так что, весьма вероятно, мы продолжим получать заказы на украшения для волос от больших герцогств и членов королевской семьи.

Раз украшение для волос компании «Гилберта» привлекло к себе внимание, нам поступят заказы и в следующем году. Задумавшись о кандидатах в аубы, которые завершат обучение в следующем году, я сочла, что, возможно, Лестилаут из Дункельфельгера захочет заказать украшение для своей невесты.

«Интересно, а как поступит госпожа Дитлинда? Ауб Аренсбах просил для неё жениха, но главный священник отказался».

Из мыслей меня вырвали следующие слова Сильвестра:

— И последнее. Оно повлияет на Эренфест больше всего.

Сильвестр говорил тихо, а выражение его лица было пустым, словно он пытался сдержать эмоции.

«Что-то, что повлияет на Эренфест больше всего?» — задумалась я, отметив, что лицо Сильвестра такое же, как и в то время, когда он вышел из круга перемещения. Я сразу же насторожилась.

Когда все взгляды устремились на Сильвестра, тот продолжил:

— Король приказал связать браком Фердинанда и госпожу Дитлинду из Аренсбаха. Поскольку госпожа Дитлинда ещё не окончила дворянскую академию, пока состоится лишь помолвка.

«Разве главный священник не говорил, что дело уже разрешилось! Что это ещё за королевский приказ?» — возмущённо подумала я и невольно устремила взгляд на Фердинанда. На лице того сохранялась всё та же фальшивая улыбка, которую он демонстрировал с момента возвращения из дворянской академии.

— Помолвка? Как чудесно. Наконец-то и у господина Фердинанда будет история любви…

— Подумать только, что такое большое герцогство, как Аренсбах, пожелает принять у себя господина Фердинанда, бывшего священником… Какая честь!

— На протяжении всех лет учёбы господин Фердинанд становился лучшим на своём году. Должно быть, король помнит его заслуги.

Присутствующие дворяне поздравляли Фердинанда с помолвкой, на что тот коротко кивал со всё той же преувеличенной улыбкой. Было ясно, что он не желал этого брака — более того, ранее он прямо сказал мне, что отверг сделанное ему предложение. Я понимала, что за фасадом непроницаемой фальшивой улыбки скрывались испытываемые им негодование и гнев. И, несмотря на это, он принимал поздравления так, словно был счастлив.

«Сколько боли придётся вытерпеть главному священнику? Сможет ли он вообще быть счастлив, женившись на госпоже Дитлинде, которая напоминает молодую версию госпожи Вероники, которую он так ненавидит?»

Просто при взгляде на фальшивую улыбку Фердинанда мне становилось настолько досадно, что хотелось плакать. Должно быть, Сильвестр всё это время чувствовал то же самое. Когда его глаза скользнули по Фердинанду, то прежде каменное выражение лица сменилось хмурым, отчётливо демонстрирующим недовольство. Флоренция легонько ткнула Сильвестра в руку, отчего тот вернулся к прежней бесстрастной маске, в которой, правда, были заметны трещины.

Выглядя несколько расстроенным, Сильвестр оглядел зал и призвал всех к тишине. Поток поздравительных слов прекратился, и все взгляды устремились на Сильвестра.

— На данный момент было решено, что Фердинанд переедет в Аренсбах после окончания учёбы госпожи Дитлинды и их церемония звёздного сплетения состоится во время собрания герцогов, последующего за выпуском госпожи Дитлинды.

Обычно после помолвки должен был бы пройти год. В конце концов, для переезда в другое герцогство требовалось многое подготовить. Свадьба сразу же после окончания учёбы казалась довольно необычной. Я не могла не задуматься, что же такого серьёзного могло произойти?

— Таким образом, необходимо отстранить Фердинанда от должности главного священника и назначить на его место кого-то другого.

В зале для собраний поднялась суматоха. С одной стороны, помощь мне в роли главного священника представляла хорошую возможность для тех, кто хотел заручиться выгодными связями, с другой же, дворянам не хотелось связываться с храмом, поскольку это могло подпортить репутацию в обществе. По крайней мере такие настроения витали в воздухе. Хотя мнение о храме постепенно начало улучшаться благодаря тому, что я и мои последователи регулярно отправлялись туда по делам, а также произошедшему во время весеннего молебна Чуду Хальдензеля, и всё же дворяне пока довольно сильно сторонились храма.

— Ауб Эренфест, пожалуйста, назначьте главным священником меня.

Тем, кто вызвался стать главным священником, оказался Хартмут. В качестве доводов он привёл, что уже знаком с храмом, поскольку часто посещает его, а благодаря работе в покоях главного священника хорошо представляет, что от него потребуется, и поэтому может легко взять на себя эти обязанности. К тому же он отметил, что помогать мне — задача моих последователей.

— Но, Хартмут, разве ты не собираешься жениться через несколько лет? — нахмурившись, спросил Фердинанд, явно полагая, что для Хартмута, уже представившего мне и родителям свою избранницу, просто немыслимо уйти в храм.

В конце концов, никто в храме не был женат, поскольку священнослужители не могли вступать в брак. Именно поэтому я собиралась занимать пост главы храма лишь до тех пор, пока не достигну совершеннолетия и не выйду замуж.

Хартмут улыбнулся, словно то, на что указал Фердинанд, было чем-то несущественным.

— Я не собираюсь отказываться от своего положения дворянина. Я просто отдаю приоритет помощи госпоже Розмайн. Когда она достигнет совершеннолетия и покинет храм, я тоже оставлю пост главного священника и женюсь. Если же Кларисса не одобрит мой уход в храм, то я просто отменю нашу помолвку, так что никаких проблем.

«А я вот думаю, тут ещё какая проблема! — мысленно негодовала я. — Клариссе и её родителям, определённо, не понравится, если ты после обещания жениться просто возьмёшь и уйдёшь в храм. А ведь Кларисса, наверное, единственная девушка, которая действительно не против выйти за тебя замуж! Что ты вообще будешь делать, если вся история с помолвкой пойдёт прахом?!»

До моего совершеннолетия оставалось ещё четыре года. К тому моменту Клариссе исполнится восемнадцать. Хотя это ещё не тот возраст, чтобы люди говорили, что она вышла замуж поздно, но, на мой взгляд, не следовало заставлять её ждать настолько долго.

«Кроме того, мне не нужно в свите ещё больше последователей, которые никак не могут жениться!»

Вот только крик моего сердца остался неслышен, и Сильвестр, за неимением других кандидатов, согласился удовлетворить просьбу Хартмута.

— В таком случае я назначаю тебя, Хартмут, на пост главного священника. Ты будешь служить последователем Розмайн в замке и главным священником в храме. Работа тяжёлая и время, за которое тебе придётся принять обязанности, коротко, но я надеюсь, ты справишься.

— Я любезно принимаю этот пост, — ответил Хартмут.

Наша встреча, посвящённая подведению итогов собрания герцогов, на этом подошла к концу, и в зале вновь воцарился шум. За исключением некоторых все покидали зал в приподнятом настроении, довольные тем, что можно поделиться с другими хорошими новостями.

— В этом году новостей оказалось довольно много, — отметил Вильфрид.

— Да, — согласилась Шарлотта. — А в следующем году нас ожидают крупные изменения в полиграфии, так что, возможно, нам следует поприветствовать Эльвиру и поговорить с ней о том, чтобы она поручила нам какую-нибудь работу.

Работая с Бонифацием, Вильфрид и Шарлотта решили, что потренируют своих служащих, для чего дадут им больше работы. С этой целью они вдвоём пошли к Эльвире. Проводив их взглядом, я резко встала со своего места и направилась к Фердинанду, всё ещё демонстрировавшему фальшивую улыбку.

— Господин Фердинанд, нам нужно поговорить, — сказала я, вперив в него взгляд.

В тот же момент к нам подошёл Сильвестр.

— Какое удачное совпадение. Мне тоже есть о чём поговорить с Фердинандом. Жду вас обоих в моём кабинете.

В голосе Сильвестра было столько гнева, что мне захотелось закричать: «Нам вовсе не обязательно объединять два наших разговора в один!»