Принкинопольский Пакт, заключённый Семью Княжествами, критиковался историками будущего за редкостную глупость. Впоследствии он был отменён Франческой да Закарией при формировании нового военного союза, но до тех пор Принкинопольский Пакт сковывал армии Княжеств.

Основной предпосылкой для его заключения было желание обеспечить гарантированную взаимную безопасность. В случае, когда атаке подвергалось одно из Княжеств, остальные шесть обязаны были немедленно послать свои армии. Это было слишком негибкое соглашение.

— Родись я лет на десять раньше, я бы ни за что не согласилась подписать такой договор! — раздосадовано промолвила Франческа, сидевшая в повозке. — Это же запросто позволяет манипулировать передвижениями войск. Беспредельная глупость!

В этом Крис, долгое время прослуживший в армии Святого Королевства, мог с ней согласиться. Генералы Королевства подтрунивали, сравнивая армию Альянса Княжеств с ребёнком, который корчится и хватается рукой за малейшую ранку.

— Но тогда почему такое соглашение было заключено? — спросила Паола, не отрываясь от растирания высушенных лекарственных растений.

— Чтобы защитить разбросанные тут и там церкви Парок. Лично патриарх слёзно умолял об этом, и моему деду, как и остальным, ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Потому что из-за противостояния со Святым Королевством, которому покровительствовала Тюкэ, церковь Парок была необходима в качестве духовной опоры. Поэтому соглашение было подписано именно в главном храме Парок в Принкинополи, а не где-либо в Семи Княжествах. Однако Святое Королевство хорошо понимало слабую связь армии Альянса Княжеств и церкви. И первое, что они сделали — захватили земли княжества-епископства, заставив патриарха — главу церкви Парок — бежать из главного храма в Принкинополи и укрыться в столице Княжества Мэдокия — Санкариёне.

В итоге оказалось, что это соглашение не только совершенно не сработало, но и оказалось весьма обременительным.

— По-хорошему, мы должны были сформировать соединённую армию Княжеств во имя церкви. Но из-за внезапного падения главного храма мы этот шанс упустили. А армия Святого Королевства поступила весьма умно.

Крис отвёл взгляд.

За падение Принкинополи был ответственен не кто иной, как он, Крис.

— А не получится сформировать армию в Закариэско по приглашению Князя Закарийского? Ведь он пользуется уважением других княжеств, — В ответ на вопрос Паолы Франческа пожала плечами.

— В конце концов, чтобы противостоять Королеве, нам необходим авторитет церкви. У нас нет другого способа повести людей за собой. Если бы у нас был символ, не уступающий Королеве...

— Хватит уже этих разговоров. Причём здесь какие-то символы? Нам нужно просто сокрушить Королевство, — бросила пребывавшая уже некоторое время в дурном настроении Минерва, глядя в оконце.

От резкости её слов Крис содрогнулся.

С момента, когда они оба оправились от яда, прошло три дня. И с тех пор Минерва ни разу не говорила с Крисом. Однако, когда они выздоровели, им всё равно было сказано, что во время марша они будут оставаться в повозке. Меж ящиков, полных оружия, было лишь небольшое пространство, где можно было расположиться только согнувшись, и, хотя их ступни соприкасались, они не смотрели друг другу в глаза и не разговаривали. Это было мучительно. Что ещё хуже, ситуация, похоже, и не собиралась меняться.

Франческа слабо улыбнулась и перевела взгляд с Минервы на Паолу.

— Поэтому мы теперь отправляемся оказать патриарху услугу. Вот только доберёмся ли мы до Санкариёна до того, как он будет осаждён... Вопрос.

Снаружи раздался приближающийся топот копыт.

— Госпожа Фран!

Занавеска отошла в сторону, и в оконце показалось лицо Гилберта. Он ехал на лошади параллельно повозке.

— Армия Святого Королевства встала лагерем в шестнадцати километрах впереди. Вдобавок, похоже, осада Санкариёна уже началась.

— М-да, не успели вовремя... Ничего не поделать. Пойдём на соединение с остальными войсками.

— То есть, если бы мы успели, Вы собирались сражаться за город без их поддержки? — сорвалось с губ ошарашенного Криса.

— Разумеется, — Франческа томно отбросила прядь волос. — Я не намерена заседать на глупых военных советах. Разорвать блокаду изнутри — нетрудно.

Был вечер. На холме, откуда было хорошо видно войска Святого Королевства, окружавшие Санкариён, собирались силы остальных шести Княжеств. Надо сказать, что Орден Рыцарей Княжества Заппания и некоторые другие, быстро получив известия о манёврах армии Святого Королевства, прибыли ещё вчера, но, ожидая соединения с остальными войсками, пассивно наблюдали за тем, как враг обустраивает свои позиция.

«Мы штурмовали монастырь-крепость, сорвали подход подкреплений противника — и всё напрасно. Какое-то безответственное сборище, по-другому и не скажешь».

Он не мог не вспомнить все те презрительные шутки об армии Княжеств, которыми обменивались в армии Святого Королевства. Увидев их порядки теперь, он понял, что реальность, по сравнению с теми насмешками, была куда хуже.

— Князь Мэдокии ведёт переговоры с Его Высочеством Корнелием?

— Ох, тогда, может быть, и нам подождать и попробовать договориться?

— Да, в самом деле...

Военный совет проходил в большом шатре в беспечной манере. Крис слушал происходящее, находясь за спиной Франчески. Взглянув в абсолютно бесстрастное лицо Гилберта, он поразился его выдержке, когда вокруг творилось такое бесстыдство.

— Если выдать патриарха Королевству, можно избежать войны?

— При условии, что сдадим Санкариён.

— Не зная планов Князя Мэдокии, мы не можем...

«Как они могут говорить такие глупости?» — подумал Крис.

Князь Мэдокии находился в окружённом городе, и установить с ним контакты, должно быть, невозможно, но что самое важное — разве при сдаче Санкариёна войска врага не становились способны добраться до любой точки остальных шести княжеств за пять дней?

Он заметил, что многие из сидевших в ряд генералов украдкой поглядывали на Франческу. В их взглядах читалась противоречивая гамма чувств: она была женщиной, незваной явившейся на поле боя, она была дочерью Князя Закарии, с которой они не могли поступить по своему усмотрению, а потому были вынуждены сдерживаться, и она была командиром, чьи боевые заслуги намного превосходили таковые их всех вместе взятых и которого они опасались.

В этот момент Франческа внезапно встала. Мужчины вокруг неё все как один испуганно вздрогнули.

— Кто-нибудь кроме меня имеет таранные команды?

Удивлённые командиры переглянулись. Таран — это устройство для разрушения крепостных ворот, огромное бревно, закреплённое на подвижной платформе.

— Глупости. Мы пришли, чтобы спасти осаждённый Санкариён!

— Зачем нам ломать ворота? Лишь повеселим солдат Святого Королевства.

— Снаружи мы ничего не добьёмся. Благодаря усилиям Князя Мэдокии полномасштабная атака армии Святого Королевства отсрочивается. Мы же разобьём слабые восточные ворота.

Собравшиеся зашумели. Так как главнокомандующего не было, то и призвать их порядку было некому.

— Что за шутки, госпожа Франческа?! Если мы сломаем ворота, армия Святого Королевства ринется внутрь!

— Да. И пожалуйста. Трудно держать оборону, когда не знаешь, в каком месте враг будет её прорывать. Проточив щель в дамбе, точно знаешь, где польётся вода. И, когда враг вторгнется в город, его можно будет атаковать с тыла.

Крис поражённо слушал слова Франчески.

— Если ворота откроют изнутри, попытка заманить будет слишком очевидной. Потому мы тоже выделим силы на штурм Санкариёна. Если патриарх останется в замке Санкариёна, Его Высочество Корнелий сможет без особого труда захватить его, что будет невесело.

Оглядев изумлённых генералов, Франческа холодно проговорила:

— Так как ни у кого, кроме меня нет таранной команды, в продолжении совещания нет смысла. Орден Серебряного Яйца выступает завтра на рассвете.

— Подожди, Закария...

— Не поступайте, как вам заблагорассудится, переговоры с Князем Мэдокии ещё...

Франческа направилась к выходу. Крис, такой же изумлённый, последовал за ней. Последним из шатра вышел Гилберт, заставив одним взглядом замолчать галдевших командиров.

По дороге к лагерю Ордена Серебряного Яйца Франческа промолвила:

— В худшем случае будет бескровная сдача, и патриарх попадёт к ним в руки. Потому, пока кольцо осады не замкнулось, нам нужно хотя бы прорвать ворота. А потом, до того, как город захватят, мы должны вырваться.

— Мы сдаём Санкариён? — спросил Крис, не веря своим ушам.

Франческа говорила так, будто уже предполагала, что замок будет взят армией Святого Королевства.

— Ничего не попишешь. Удерживать его бессмысленно. Княжество на грани краха. Если бы патриарх соизволил бежать в Закариеэско, всё было бы куда проще.

Наконец, он понял намерения Франчески.

Ворваться в город до того, как кольцо осады замкнётся и вывести из него патриарха. Раз Князь Мэдокии согласился на переговоры с армией Святого Королевства, то скорее всего он намерен передать его им. Патриарх, увидев за стенами фиолетовые флаги, скорее всего был до смерти перепуган.

Вызволив его и вместе с тем заручившись поддержкой армии Альянса Княжеств, она могла объединить все Семь Княжеств под флагом серебряной курицы.

— Крис, ты поправился? — спросила Франческа, не оборачиваясь. Наверное, и так поняла, что он кивнул.

Рана на ладони уже закрылась. Николо, осматривавший его каждый день, не переставал удивляться.

Силы также вернулись к нему. От долгой езды в повозке его тело занемело.

«Но... где же мне сражаться? Могу я остаться и биться здесь? Могу... остаться рядом с Минервой?»

Как будто видя его насквозь, Франческа продолжила:

— Я снова прошу тебя идти в первых рядах. Вместе с Минервой.

Крис вернулся в большой шатёр, который занимала командор и её гвардия, раньше других.

Потому что клеймо начало испускать тепло.

До новолуния должно было быть ещё некоторое время. Почему же тогда после того, как он покинул военный совет и когда окинул взглядом окружившие стены Санкариёна войска Святого Королевства, его лоб и тыльные стороны ладоней заныли?

От раны, нанесённой отравленным клинком? Или...

Потому что увидел пурпурный флаг, что ярче закатного сияния, с гербом в виде двух единорогов?

Корнелий.

Клеймо так же отреагировало, когда они впервые встретились. Тогда это было за день до новолуния.

«Кто он такой? Он опасен. Он отвратителен. Он не просто удивительно владеет мечом. Не просто жесток. В нём есть ещё что-то... зловещее...»

Он не знал. И всё же клеймо болело. И чтобы об этом не узнали Франческа и Гилберт, он вернулся в командирский шатёр.

Там никого не было. Все, не дожидаясь рассвета, готовились к завтрашней атаке и сновали туда-сюда. День уже почти угас.

Вскоре они с Минервой должны были ещё раз обсудить план штурма. За плечами Криса было уже множество успешных штурмовых операций. А потому Франческа решила, что он как нельзя лучше подходит на эту роль. Если смотреть с точки зрения тактики.

«Хотя она знает о «Пожирателе звёзд».

Знает об этом проклятье Зверя, что выживает лишь он один, а все его сослуживцы обречены на смерть.

«И о том, что я не смог защитить Минерву от клинка убийцы. Быть может, это произошло именно из-за того, что я был рядом. И Зверь привлёк эту возможную смерть, которой она должна была избежать. И в этот раз... я могу убить Минерву».

К одной из опор шатра был прислонён огромный меч Минервы. Некоторое время тому назад этот меч разбил оружие Криса. Его меч, что должен был лишить Минерву жизни.

Внезапно он заметил что-то висевшее на рукояти меча. Белое крылоподобное одеяние, в котором Минерва всегда шла в бой. Оно представляло собой часть рубахи, состоявшую из рукавов и воротника.

Каждый раз видя её, Крис задавался вопросом, почему она носила в бою такую одежду?

Минерва говорила, что, не нося доспехов, могла видеть заранее все атаки, направленные на неё и что сталь, носимая на теле, лишь сковывает движения. Но смотря на это, будучи рядом с ней, он чувствовал беспокойство, ведь Минерва вовсе не была неуязвима.

«Чем носить эти рукава, что заметны даже ночью, лучше бы надела хотя бы защиту от стрел...»

Крис, слегка покраснев, взял воротник её одежды.

«Это...»

На его подкладке со стороны шеи нитью, едва заметно отличавшейся цветом, был вышит символ. В темноте Крис не мог разобрать его.

Крис обошёл колонну и наклонился в углу шатра. Приподняв тяжелое палаточное полотнище, он поднёс ткань к свету, и у него захватило дух.

Крылатое колесо.

Символ богини Тюкэ, который не позволено было носить никому, кроме членов королевской семьи Святого Королевства.

«На её одежде королевский... Значит, Минерва действительно...»

В этот момент раздались шаги. Крис, вздрогнув, обернулся. На входе в шатёр виднелась человеческая фигура. Алые волосы, обнаженные тонкие плечи. Минерва. Крис, сжимая одеяние в руках, поспешно спрятался за огромным мечом и затаил дыхание.

«Что я делаю?! Почему прячусь?»

Войдя внутрь, Минерва закрыла вход в шатёр. От странной теплоты, заполнившей темноту вокруг, решимость Криса подняться и обратиться к ней угасла.

Ставшие мягкими шаги приблизились.

Затем раздался шорох одежды. Крис чуть не вскрикнул.

Со стройного тела Минервы, возникшего из тьмы, соскользнула одежда. В слабом свете он увидел гладкую бледную кожу её обнажённого тела.

«Это плохо. Если я издам хоть звук, мне не поздоровится».

Крис почувствовал, что его лицо горит. Ему потребовалось немало времени, чтобы понять, что звон и стук у него в ушах происходят от биения собственного сердца. Обхватив обнаженную грудь руками, Минерва подавленно вздохнула во тьме. Крис, не способный заставить себя не смотреть, не отводил взгляда от её тела.

Однако, когда её руки потянулись к поясу, он не выдержал. Закрыв руками лицо, он локтем задел огромный меч.

В панике вскочив, Крис встретился глазами с Минервой. Они были широко распахнуты.

Одеяние упало к ногам Криса.

— Т-ты!..

Смущенно отвернувшись, он почувствовал, что Минерва подбежала и схватила меч.

— П-постой! Я не нарочно!

— Замолчи и убирайся, дурак!

Крис был вышвырнут из шатра. Когда он обернулся, то увидел покрасневшее лицо, обнажённые плечи и грудь Минервы, занёсшей широкий клинок. Её глаза пылали от ярости и стыда, она в смятении запахнула вход в шатёр.

Он опустился на землю рядом и вздохнул. К горлу подступила тошнота.

О, какие прекрасные линии, от них нельзя было отвести глаз.

Он устыдился этих мыслей.

«Как же мне быть? Ведь я, скорее всего, её по-настоящему разгневал. Но...»

Прохлада земли и суета военных приготовлений вокруг успокоили его.

«Но я не могу не спросить. Об этом символе».

Входной клапан поднялся. Вышедшая Минерва была в своём обычном военном облачении — та накидка была на ней. Символ был скрыт под её длинными алыми волосами.

То был несомненно герб Святой королевской фамилии.

— Крис, э-это... ты...

Подрагивавшие волосы Минервы предвещали бурю, Крис съёжился и отступил назад.

— Прости, э-это было не нарочно! Я удивился, и так получилось, что спрятался...

— Ещё раз так сделаешь, и я вырву тебе глаза.

Крис окликнул уже собравшуюся пройти мимо него Минерву:

— Э-э-э... Я видел.

— То, что ты видел — забудь! Я-я... мужчине никогда...

— Н-нет, я не про то, что ты голая...

При этих его словах Минерва посмотрела на него с такой яростью, что Крис суматошно замахал руками, объясняя:

— Я о символе на оборотной стороне твоей одежды!

Лицо Минервы застыло, краска схлынула с него. Её глаза потемнели.

— Видел? — произнесла она холодным, будто клинок, вонзающийся в горло, голосом.

Крису ничего не оставалось, кроме как молча кивнуть.

— Это не имеет значения. Тебе об этом знать не нужно. Забудь! Забудь обо всём произошедшем, — сказала Минерва и, отчаянно закусив губу, развернулась. Её алые волосы взвились.

— П-постой!

Крис остановил её, невольно схватив за руку. Минерва не оттолкнула её, но, повернув голову, встретилась с ним взглядом. Её глаза были чернее безлунной ночи, так что слова застряли в горле Криса.

«Она сказала, что уничтожит Святую королевскую фамилию».

Если предположения Криса были верны, то он не мог понять этого.

«Почему?»

— Почему? — лишь смог вымолвить он.

Он хотел спросить что-то ещё, но его горло пересохло. Минерва попыталась отвернуть печальные глаза, но он уцепился за её взгляд.

— Почему ты сражаешься?

— Я уже говорила тебе. Уничтожить Королевскую династию.

— Почему? У тебя на них какая-то обида? Тогда почему на тебя охотятся жрецы?

— Забудь! Тебе об этом знать не нужно!

— Но я хочу узнать.

— Что...

Губы Минервы дрогнули. Её глаза, смотревшие на Криса, кажется, оттаяли, и в них зажегся свет.

— Ну же, я не знаю как мне быть. Как тогда, когда чуть не дал тебе умереть. Я больше этого не хочу!

Крис не знал, от чего ему следует защищать её.

— Т-ты... — Минерва приблизилась к Крису вплотную. — Ты мой раб, а значит, забудь! Тебе нужно лишь поглощать мои смерти.

Она в ответ схватила правую руку Криса и выкрутила её. Во влажных гагатовых глазах плавали искры света.

— Я тебе не замена матери! Ты — лишь мой инструмент, и всё же постоянно сломя голову бросаешься в объятья смерти!

— Это не так!

Он крепко сжал руку Минервы в ответ. От его резкого возражения в глазах застывшей девушки возникла оторопь.

— Это не так. Мама... тут не причём.

«Поначалу... возможно, это было и так. Но...»

— Думаю, это мой эгоизм... И всё же мне горько видеть тебя. И странно. Во сне ты плачешь, но улыбаешься, когда вся покрыта кровью. Я не хочу видеть тебя такой.

— Т-тебе...

Минерва, отпрянув, отбросила руку Криса и залилась краской до ушей.

— Зачем ты мне это говоришь?!

Минерва отвела взгляд от Криса и бросилась прочь от шатра. Алые волосы растворились в сумерках меж горевших костров, и он не смог последовать за ней.

Он остался стоять рядом с её огромным мечом, вонзив ногти левой руки в клеймо на нывшей правой руке.

«Верно. Как я могу говорить о том, что защищу её. Ведь я ещё не изменил того будущего, в котором убиваю Минерву своим мечом. Ведь это я... причиняю боль Минерве... и, быть может, навлекаю на неё смерть».

День подошёл к концу, и Крис, прислонившись к опоре шатра, неподвижно уставился на свой обнажённый меч, уперев его остриём в землю.

— Взглядом меч не заточишь. Найди себе точильный камень, — Внезапно раздавшийся голос заставил удивившегося Криса вскочить, чуть не уронив меч.

Тень от высокой фигуры, появившейся на входе в шатёр, протянулась к ногам Криса.

— А после этого не забудь обработать клинок гвоздичным маслом.

— У-угу.

Подойдя к нему, Гилберт со звяканьем положил к его ногам что-то металлическое. Его удивлённому взгляду предстали тонкой работы поножи, наплечники, наручи и прочее.

— Это...

— Броня. Не видишь что ли?

— Н-нет, вижу, но почему?..

— Потому что твоя броня сейчас, я так понимаю, в починке. Я подыскал тебе схожего размера. Мгновение заминки из-за непривычного снаряжения может оказаться фатальным.

Крис уставился на Гилберта.

«Зачем ему это?»

— На этот раз твоя задача будет состоять не в охране, и твоя смерть госпоже Франческе не навредит. Так что коли хочешь — помирай. Только этот меч верни. Ни за что не выпускай из рук и возврати назад.

Собиравшийся спросить, что всё это значит, Крис прикусил язык.

«Это он так хочет сказать, чтобы я возвращался живым?»

Внезапно его посетила мысль. Что, если здесь и сейчас вернуть этот меч Гилберту? Ведь пророчество говорило, что он убьет Минерву им.

«Нет, это бесполезно. Минерва говорила. Это как сучить нить...»

Если бы он, отдав меч Гилберту, попытался изменить судьбу, то нельзя исключать, что тем самым мог создать даже такой невероятный вариант развития событий, что сам Гилберт пронзит этим клинком Минерву.

— Смена бинтов и обезболивающие. Похоже, ожоги, в отличие от остального, заживают на тебе медленно. Насколько я знаю, раны на икрах, оставленные огненными стрелами, ещё не зажили окончательно. Не забрасывай их.

— Д-да.

Гилберт всучил удивлённому Крису ткань и лекарства. Он был чутким человеком.

Кроме того, Гилберт неожиданно добавил, чтобы он прикрыл уши, когда отправится вместе с тараном ломать ворота, и закрыл рот, чтобы защитить его от каменной крошки, что повергло Криса в изумление.

— Спасибо, — пробормотал Крис, убрав меч в ножны и взяв в руки броню и бинты.

— Не надо благодарностей. Это не ради тебя. А ради моего меча, — проговорил Гилберт как всегда бесстрастным голосом и поднялся. Напоследок он бросил через плечо. — Не вечно же тебе быть зверем.

Глядя в спину удаляющейся фигуре в чёрной броне, Крис подумал, какой же это удивительный человек. Он не мог понять, о чём тот думает. Однако броня, которой он снабдил Криса, была ему как раз впору. У Криса возникли вопросы насчёт того, откуда он мог знать его размер. Не мог же он определить его на взгляд?

«Прости, Гилберт. Скорее всего, меч я вернуть не смогу».

Если не сможет поглотить будущее, в котором убивает Минерву.

В тот момент он даже думал, не утопиться или ему в реке вместе с этим клинком. Как по-другому можно защитить Минерву, он не знал.

«Откуда у меня вообще желание кого-то защищать? Тем более случайно встреченного?»

Повесив клинок на пояс, Крис поднялся.

Изначально таран был бревном, устанавливаемым на подвижную платформу. Со временем и ударная часть, и платформа становились всё больше, на нём стали устанавливать крышу из натянутых шкур, чтобы защититься от огненных стрел, пускаемых со стен крепостей, и со временем он стал походить на подвижную деревянную крепость.

Крис и Минерва забрались на прикрытую со всех сторон щитами площадку в передней части платформы. Ещё царила ночь, до начала операции было два часа.

Естественно, Минерва стала пенять Франческе на то, почему им обязательно лезть в такую тесноту.

— Понимаешь, успех плана заключается в том, чтобы солдаты Святого Королевства не видели вас двоих до самого последнего момента, — ответила их прелестный командор. — Будет идеально, если мы закончим вылазку до того, как и враги, и союзники поймут, что к чему, вытащим патриарха и скроемся до того, как они заметят его пропажу. Так что дождитесь рассвета.

Участвовавшие в атаке вместе с ними около сотни отборных бойцов Ордена Серебряного Яйца в такое опасное место не направлялись. Расчёт строился на том, что они как обычно, сломают ворота и ворвутся внутрь. Однако, если бы кто-то заметил среди них двух солдат гвардии, то сразу же догадался бы, что это молниеносный налёт, чтобы вытащить патриарха. К тому же, лица «Разбрасывающего соль» и «Пожирателя звёзд» были известны, как объяснила Франческа.

Вдобавок, во вражеской армии могло оказаться ещё несколько отрядов убийц, нацелившихся на Минерву.

А потому Крису и Минерве пришлось скрючившись, спина к спине дожидаться рассвета, вдыхая запах раскалённой стали и древесного угля.

Минерва, прислонившись телом к клинку огромного меча, угрюмо молчала. Крис чувствовал себя так, будто в его животе плескался расплавленный свинец.

«Сейчас надо думать только о сражении. Только о том, что мы с Минервой вернёмся живыми», — внушал он себе, чувствуя спиной её тепло. Он как будто даже ощущал биение её сердца. Хотя это могла быть и дрожь пришедшего в движение тарана на попадавшихся под его колёса камнях.

— Крис, — раздался во тьме шёпот.

Удивлённый, Крис напрягся. Голос Минервы.

— Не оборачивайся. И слушай, — резко произнесла она, и Крис, уже собиравшийся повернуться, принял прежнее положение.

— Угу.

— Ты действительно хочешь знать?

Он, задержав дыхание, кивнул. Хотя Минерва сидела спиной к нему, она почувствовала.

— Зачем тебе знать? Это ничего не изменит. Тебе с этого ничего не будет, кроме горечи.

— Но тогда... — пробормотал он в ответ, как будто обращаясь к своему мечу. — Быть может, тебе станет хоть чуточку легче.

Воцарилась долгая тишина, нарушаемая лишь скрипом колёс.

Наконец, раздался вздох Минервы, а за ним последовал её голос:

— В тех снах, где я умираю от твоей руки... Я множество раз слышала о твоей матери. Ты говорил, что она погибла на твоих глазах.

Крис, закрыв глаза, погрузился в тихий, словно шёпот падающих снежинок, голос Минервы.

«Мне суждено убить Минерву, так почему я говорю ей всё это? Всё-таки её окровавленный образ наслоился на образ мамы?»

Но эту судьбу он уже изменил. Так что узнать этого не мог.

— Я тоже видела, как погибла моя мама.

Крис удержал себя от того, чтобы обернуться.

— Я говорю не о видении будущего. Я буквально видела это своими глазами. Она умерла, и я ничего не сделала. Лишь смотрела, как отец убивает маму прямо на моих глазах.

«Минерва тоже не смогла спасти свою маму... она тогда говорила».

Его спине передалась слабая дрожь.

— Отец... Почему?

Некоторое время раздавалось лишь тихое сдавленное дыхание Минервы. Он понял, что она сомневается, стоит ли продолжать дальше.

— Всем в моём роду от рождения предопределено быть служительницами Богини — так говорили мне. Слабые телом для рождения детей и всегда дающие жизнь лишь девочкам. Сила, которой я обладаю, унаследована мною от мамы. Моя семья носит это дар многие поколения, передавая от матери к дочери.

Он почувствовал, что Минерва спиной прижалась к нему.

— Эта сила защищала своих носительниц от опасностей... так меня учили. Даруя видения собственной смерти и боли, её сопровождающей. Чтобы её избежать...

«Сила, дарующая защиту. Сила, чтобы избежать несчастий».

— Изначально эта сила не позволяла видеть ничего более. Но люди, объединившиеся в желании использовать силу нашего рода, придумали множество способов переиначивать её. Например... метод предсказания подходящего мужа для зачатия ребёнка.

— Мужа... Как же...

— Поэтому отец и убил маму.

Крис, не поняв слов Минервы, надолго, забывшись, погрузился в окружающую тьму. Он уже собирался открыть рот, чтобы спросить, как вдруг кое-что понял и прикусил язык.

Если они были способны предвидеть лишь свою смерть, то значит тем самым определялось, что мужчины, становившиеся их мужьями, непременно их убьют. Они видели образы грядущей собственной смерти... и мужчин, которым суждено их убить.

Крис прижал ладонь к губам. Это была отвратительная система. Извращённая. И они были вынуждены так поступать.

— Так использовалась сила моего рода. Для того, чтобы сделать видения более чёткими, часто применялись препараты, усиливающие боль. Я и сама была вынуждена принимать их во множестве. Это... это...

Крис неосознанно положил вторую руку на ладонь Минервы. Её ногти с силой впились в его кисть.

«Хватит, остановись», — хотел сказать Крис. Но голос его не слушался.

— Это... хуже смерти... Так, приводимые в различные места, они предсказывали войны и бедствия, моя мама, мама моей мамы, мама мамы моей мамы, каждую из них почитали как богиню.

Крис знал имя этой Богини.

Богини с крылатым колесом в руках, всецело властвовавшей над вьющимися нитями судьбы.

— Когда рождается девочка, отец убивает мать, чтобы её силу унаследовал ребёнок. И на основе этого кровавого цикла была построена страна. Та же судьба ждала и меня.

«Вот как. Поэтому она здесь?»

— Я сбежала, — от полного горечи голоса Минервы клинок огромного меча, стоявшего рядом с ней задрожал. — Сбежала одна. Оставив сестрёнку... бросила сестрёнку, чья сила была во много раз меньше моей. Сильвию вместо меня... — проговорила она сквозь душившие её всхлипывания. — Заставляют принимать эти препараты в таких количествах, что даже очнувшись от наваждений, она продолжает пребывать во власти боли... Вскоре будет выбран её муж, она родит ребёнка и будет убита. Ради Королевства... Я ни за что этого не допущу.

Через крепко сжимаемую руку дрожь и ярость Минервы передались Крису.

— Не прощу. Ни за что не прощу Королевство. Я сожгу его дотла. Прекращу этот повторяющийся цикл... И положу конец королевской родословной.

Кровь в жилах Криса застыла.

Уничтожить королевскую семью. Это...

— А потому до того я не могу умереть.

Крис повторил в мыслях её слова.

«Оборву свой род. До этого я не могу умереть».

Когда она говорила это, её окружала чарующей красоты алая аура смерти.

«Тогда Минерва...»

В этот момент Минерва подняла удивлённое лицо. Окружающая тьма наполнилась шумом. Стук камней в колёсах усилился. Раздался свист стрел. Треск огня. А затем боевой клич. Штурм замка начался. Платформа затряслась, накренилась и двинулась с места. Крис и Минерва чуть не рухнули на устланный досками пол.

В следующий момент они ощутили мощный удар тарана в ворота.

— Стоять! Отведите таран, быстро! — приказала сотнику, собиравшемуся отправить в подкрепление отряд лучников, Франческа, прискакав на лошади к солдатам, наблюдавшим за воротами замка.

— Стоять? Но план?..

— Ну, же, быстрее!

— Это неразумно, госпожа Фран! — резко возразил подоспевший за ней верхом Гилберт.

В этот момент, одновременно с взмывшими в воздух огненными стрелами, во второй раз раздался оглушительный грохот. Ворота, проступавшие из тьмы в первых лучах солнца, только окрасившего горизонт, сильно накренились. Разрушенные. Штурм начался!

— Если они сейчас отступят, армия Святого Королевства возьмёт их в клещи, атаковав с обеих сторон ворот.

— Б... — Франческа, наконец, поняла, что потеряла самообладание.

«Останавливаться бессмысленно, но что же делать? Отправить все войска, чтобы обеспечить их отступление? Нет, если вскроется передвижение армий остальных княжеств... Разрушить шлюзы? Ещё рано. Или попытаться сделать отвлекающий манёвр, изобразив попытку захватить вражеский таран? Поздно».

Она с огромной скоростью перебрала в мыслях множество вариантов, отбрасывая их один за другим.

— А-а, — робко спросила Паола, бывшая рядом, — Что случилось? Ведь армия Святого Королевства в панике, а ворота сломаны, остальное за Миной и Крисом.

Да. Всё шло гладко. Когда Закария, вместе с Мэдокией состоявшая в Альянсе Княжеств, направила таран к замку, в армии Святого Королевства воцарилась сумятица. Ведь это не была ни атака на них, ни попытка вырваться из замка.

Когда армия Святого Королевства начала запоздало собираться у восточных ворот, прославленные лучники Ордена Серебряного Яйца с тыла осыпали их стрелами, вызвав хаос в рядах противника. И в этот момент ворота разрушились.

Всё шло в точности по плану Франчески, за исключением одного недочёта.

«Почему же я раньше не заметила!»

Франческа заскрипела зубами, направляя запрос о помощи армиям всех княжеств.

Ведь были же признаки. Реакция армии Королевства была слишком медленной. И она только сейчас поняла, что это было из-за отсутствия командира.

— Паола. Если будет необходимость, я сама отправлюсь туда. Я не могу допустить, чтобы штурмовой отряд погиб из-за моей ошибки.

— Ошибки...

— Переговоры Мэдокии и Королевства проходили в замке! Неужели он не просто отправился во вражеский замок, но ещё и остался там...

— Он?

— Корнелий!

Он стоял в предоставленной ему комнате на верхнем этаже главного здания замка Санкариёна и, отодвинув штору, наблюдал за хаосом на внутреннем дворе. В свалке рукопашной смешались бойцы не только Закарии, но и Святого Королевства, и остальных княжеств.

«Эта закарийская девчонка. Как всегда, дерзко».

Закончив переодеваться, Корнелий проверил меч на бедре и, поправив воротник, криво улыбнулся.

— Ваше Высочество, похоже, враги направляются к комнате патриарха Парок, — раздался голос стражника, когда он открыл дверь.

— Понял. Сейчас же туда.

Он бросил взгляд на мрачную спальню. Отмахнувшись от возражений его подчинённых, он, взяв с собой всего лишь четверых охранников, отправился в замок для ведения переговоров. Изначально он остался ради успокоения князя Мэдокии, но, учитывая сложившуюся ситуацию, у него появились иные планы.

Идя по освещённому лампами коридору, он глянул на охранников. Всего лишь малый отряд, но его одного, скорее всего, хватит с лихвой.

— В штурмовом отряде несомненно была девушка с красными волосами.

— Я видел своими глазами. В самом деле «Разбрасывающий соль». Большое мастерство, — ответил старший из охранников.

Корнелий, удовлетворённый услышанным, молча продолжил идти по коридору.

— Вдобавок, в одном отряде с ней, похоже, тот сын Зверя.

Услышав доклад, Корнелий чуть не рассмеялся.

«Ясно. Для «Избранного» хитросплетения судьбы складываются весьма удачно. Эта встреча как будто была впрядена в нить судьбы».

Хотя Князь Мэдокии, конечно же, не представил его патриарху, он уже давно выяснил, где тот скрывался. Однако теперь ему до патриарха дела не было. Он даже не собирался позволять своей охране препятствовать его вызволению. Ведь тогда у убегавших оставалось ограниченное число путей отступления.

Пройдя до конца коридора, они оказались в тонкой башне и начали спускаться по винтовой лестнице. Снизу раздались звуки множества шагов.

«Как и ожидалось».

Дойдя до лестничной площадки, они сквозь арку вышли в коридор. Звуки шагов стали неуверенными и затихли.

Шаги нагнавших Корнелия охранников замедлились и также затихли у него за спиной.

— Великолепное мастерство... — Корнелий, скривив губы, обнажил меч.

В коридоре собралось несколько десятков молодых рыцарей. Меж доспехов он заметил жёлтое одеяние патриарха. Однако взгляд Корнелия на нём не задержался. Он смотрел на ярко пылавшие в слабом свете красные волосы в центре группы.

Крис тут же заметил, что на лице стоявшей рядом с ним Минервы возник страх.

Он сжал рукоять меча, глядя на мужчину под аркой. Ошибки быть не могло. Это был тот самый военачальник, рекс-конъюкс-сператор Корнелий. Времени размышлять над тем, что он делал этим ранним утром в замке, не было. Пришедшая в себя Минерва воскликнула:

— Назад! Уводите Его Святейшество, оставьте два отряда для прикрытия!

Позади неё тучный патриарх дрожащим голосом взвизгнул. Крис услышал, как десяток солдат, что находились за ним, прихватив патриарха, бросились бежать.

Корнелий сдвинулся с места... И в следующий момент исчез.

— Что?..

— О-о...

— Он...

— А-а-а!..

Раздались крики солдат в первом ряду. К потолку взмыли сломанные клинки, брызги крови оросили каменный пол, заскрежетала броня. Это было невероятное зрелище. Едва касаясь остриём своего тонкого меча, Корнелий без труда сражался с элитными бойцами Ордена Серебряного Яйца.

Он не наносил им смертельных ран. Их отсечённые конечности слабо подрагивали, упав на пол. Они даже не теряли сознание и смотрели на это вытаращенными глазами. Крис, видевший похожую технику ранее, напрягся.

Когда Корнелий скосил около десятка противников, из-за его спины в очистившееся пространство выступили четверо человек, по всей видимости его охранники, и окружили своего хозяина, выставив клинки во все стороны. Минерва, низко держа свой огромный меч, стояла настороже, не спуская гневного взгляда с Корнелия, и не двигалась.

— Ваше Высочество, патриарх... — проговорил один из его охранников, пристально смотря на Криса и остальных.

— Забудь. Сейчас гораздо важнее Её Величество, — ответил Корнелий со зловещей усмешкой, повернув стальные глаза к Минерве.

Её Величество. Он вне всяких сомнений сказал это. Окружающие Криса рыцари тоже, похоже, услышали это. Как и заметили, что от этих слов Минерва окаменела.

— Столько прошло с нашей прошлой встречи. Когда я был удостоен вашей аудиенции, я был в том возрасте, когда мне ещё не было позволено носить меч.

Шаг, ещё шаг — Корнелий приближался, ступая по телам упавших рыцарей. Крис, подняв меч на уровень глаз, вышел вперёд, чтобы защитить Минерву.

— Госпожа Сильвия в последнее время множество раз видела Ваш образ. Она говорила, что желает с Вами встретиться.

— Замолчи... Я не знаю тебя!

— Не знаете того, кто, возможно, станет Вашим мужем? — холодным и до отвращения весёлым голосом произнёс Корнелий.

Перешёптываясь, немногие оставшиеся на ногах члены ордена повернули взгляды к Минерве. Сердце Криса сжалось до предела. В тот же момент в нём возникло тёмное желание перегрызть глотки всем, кто там был, кроме Минервы.

— В отличие от госпожи Сильвии, госпожа Минерва ведь способна видеть будущее без всяких препаратов?

На краю зрения Криса что-то медленно двинулось, сверкнув. Минерва подняла свой огромный меч.

— Ты, Сильвии...

Когда Крис увидел, как всколыхнулись красные волосы и их цвет застил его сознание, горячая, словно расплавленный металл, кровь вскипела в его жилах. Издав звериный рёв, он перепрыгнул через тела павших рыцарей и бросился к Корнелию. Слева и справа к нему устремились мечи охранников.

— А-а-а-а-а-а!!!

Клинок вспыхнул в выпаде. Звуки разрубаемого металла, плоти и костей, предвещавшие смерть, эхом отразились от каменного потолка. Кровавые брызги запачкали щёки Криса. Все четверо охранников, не носившие брони, словно сломанные куклы рухнули с отсечёнными запястьями, предплечьями и проткнутыми боками слева и справа от Криса. Занеся меч над головой, Крис обрушил мощный удар. Корнелий же, отпрянув, отвёл его своим тонким клинком.

Меч Криса по инерции ушёл вниз и врезался в пол. Если бы рекс-коъюнкс-сператор не ушёл от него, то его бы, скорее всего, располовинило. Усмехнувшись, он вытер кровь с клинка.

— Всё-таки в таком ничтожном сражении тебя не убить, сын Зверя? — жестко улыбнулся Корнели.

Под его взглядом Крис, наконец, почувствовал боль пылающего клейма.

— Я рад. Ты тоже вплетён в нить моей судьбы. Как бы то ни было... — выставив свой изогнутый меч перед собой, он зловеще оскалился. — Есть то, что ты должен сделать, отродье.

— Что...

Он не слушал. Не слушал его насмешек. Сжав зубы, он сорвался с места.

— Крис, его убью я! — раздался позади голос, и мимо пронеслись красные волосы.

Спустя всего лишь мгновение тускло блеснувшее лезвие описало дугу, целясь в голову Корнелия. Раздался пронзительный до боли в зубах металлический звон. Широкий клинок, отведённый узким мечом, глубоко вошёл в камень арки. И хотя Минерва, вырвав его, на обратном движении нанесла ещё один удар, Корнелий парировал и его.

Крис не мог подступиться ни на шаг к поднявшемуся вихрю клинков. Он чувствовал, с какой силой пульсирует клеймо на его руках и лбу.

«Что он за человек? Откуда у него такая сила? Как он меч Минервы так...»

И тут Крис кое-что заметил.

Бледное сияние на тыльной стороне правой руки Корнелия.

— Кх...

Минерва отлетела вместе со своим огромным мечом. Крис поймал её, удержав от падения на каменный пол. Опустившись на колени, он приобнял её стройное тело и ещё раз взглянул на молодого рекс-конъюкс-сператора.

На его руке светился узор, намного более гладкий, чем у Криса...

Однако, это несомненно было клеймо.

— Что? Удивлён? — Корнелий, подняв руку, сжимавшую меч, вверх, показал светящуюся метку. — Если существует такое мерзкое существо, как ты, несущее в себе проклятие, то не думал ли ты, что может существовать избранный, которому дарован символ благословения?

Корнелий ощерился, и Крис содрогнулся, почувствовав страх.

«Кто он такой? Он... И кто же я?»

— У... гу...

Минерва на его руках зашевелилась. Крепко сжав рукоять своего огромного меча, она попыталась подняться. От пульсации клейма на левой руке Корнелия Криса пробил озноб, он, почувствовав неладное, обернулся.

И чуть не выронил меч в приступе внезапной слабости. Согнувшийся Крис и Минерва были окружены поднявшимися рыцарями Ордена Серебряного Яйца. Они держали мечи под странными углами и двигались, словно пьяные.

«Неужели...»

— С-стой.

— Что... это...

— А-а...

Все они были в сознании. Но контроль над телом...

Крис поспешно, держа Минерву в руках, прокатился по каменному полу. Так как увидел, как один из рыцарей замахнулся. В следующее мгновение туда, где они только что были, пришёлся удар стального меча, рассыпав сноп искр.

— Эй, соберись, не видишь, что они друзья?!

— Не подходи!

— Приди в себя!

Раздавались голоса. Минерва, наконец, оправившись, поднялась на ноги. Крис привалился спиной к стене и, тяжело дыша, распрямился. Немногие оставшиеся невредимыми рыцари отбивали мечи своих товарищей, отчаянно пытались до них докричаться и отступали.

— Стой же, ну!

— Я… не…

— Мина, уходи!

Голоса товарищей, бросившихся с трёх сторон с занесёнными мечами, были ещё более отчаявшимися. Минерва едва остановила их клинки, защитившись своим огромным мечом.

— В-вы... почему?..

— Н-не знаю, тело...

— Ну же, уходи, забудь про нас, так...

Отбив направленный сверху меч, Минерва оказалась припёртой к стене. Корнелий за спинами наступавших рыцарей рассмеялся.

— Понимаешь? Это сила. Благословенная сила избранного богом!

— Корнелий, ты!..

Крис потянул за руку выкрикивавшую проклятия Минерву и, уперевшись спиной в каменную стену, стал искать путь к отступлению. Выпады мечей изранили его руки и ноги. Когда он прикрывал Минерву со спины, они вонзились в его плечо и бедро, и он вскрикнул от боли.

— Пока глаза и голос в порядке, можете отрубить столько конечностей, сколько понадобится, — раздался голос Корнелия, и контролируемые им рыцари, разбрызгивая кровь, надвинулись.

Боль от клейма обожгла лоб Криса, и его голову заполнил голос.

˝Поглоти! Поглоти! Поглоти!!!˝

Крис левой рукой поймал клинок, нацеленный в его горло. Сталь пронзила кожу прямо в центре клейма, смешав бледную белизну его свечения с алым цветом крови.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — Рёв, вырвавшийся из горла Криса, уже не походил на человеческий.

Взмахнув правой рукой, крепко сжимавшей меч, он почти не ощутил сопротивления, будто резал ткань. Во все стороны разлетелись части брони и отрубленные конечности, кровь снова затмила взор и разум Криса. Пронзив горло товарища, умолявшего о чём-то, он использовал его мёртвое тело в качестве щита и прыгнул в гущу наступавших. Его меч описал широкую дугу, отправив снесённые головы к потолку. Отрубленные по стыку доспехов торсы рухнули на пол, разбрызгивая тёмно-красную кровь.

Он слышал, как кто-то звал его по имени. Но он не мог остановиться. Это была даже не бойня. А жатва. Тела убитых грудой лежали у ног Криса. И лишь смех Корнелия отзывался болью в ушах.

— Крис! Остановись! Крис!

Голос девушки, тяжёлыми ударами колокола пульсировавший в его голове с лёгкостью заглушило ощущение рассекаемой плоти, передававшееся через клинок. Голос, вырывавшийся из горла Криса, окончательно превратился в звериный.

Когда Крис прекратил выть, то был уже посреди моря крови.

«Как приятно».

Первое, что он ощутил — это отвратительное томление.

Омывающая щиколотки скользкая теплота, которой он так долго был лишён — разве не этого он хотел? Разве это заваленное трупами место — не самое подходящее для него?

Но были ещё те, кто стоял на ногах. Раненые зачарованным клинком, они как будто забыли о боли. Лишённые кто руки, кто глаза, рыцари Ордена, подняв из луж крови мечи, будто куклы, двинулись вперёд.

— Крис! Т-ты!.. — хлестнул его голос Минервы.

— Не смотри! — отвернувшись от неё, выкрикнул Крис. — Не смотри. Я...

«Убил товарищей. «Поглотил», согласно проклятию. Своими руками».

— Уходи. Забудь обо мне.

Корнелий смотрел на него с ухмылкой на лице и изогнутым мечом в руке. Позади него на лестнице раздались звуки множества шагов.

— Ваше Высочество!

— Вы в порядке?

Раздались голоса.

— Крис, дурак, ты...

— Нет, Мина, уходи!

— Ты умереть задумала?

— Не делай этого, оставь!

— Пусти... — Минерва трепыхалась в руках одного из солдат. — Крис, не смей так глупить... в одиночку... Крис!

Он уже не слышал голос Минервы. С горькими слезами на глазах и беззвучным криком на устах он бросился на своих товарищей, прикончив их всех, словно насекомых. По их телам он ринулся на Корнелия. Рекс-конъюкс-сператор, смеясь ему в лицо, блокировал его меч.

— Очаровательно, сын Зверя!

Из арки появились солдаты Святого Королевства. Его руки и ноги пронзили копьями, а самого прижали к покрытому кровью полу. Руку, крепко сжимавшую меч, придавил солдатский сапог.

Сила Зверя, утолившего свой голод, угасла.

Слыша удаляющиеся крики Минервы и топот ног, Крис лежал распластанный в луже крови.

— Как тебе кровь твоих товарищей? — раздался голос Корнелия. — Я ведь говорил тебе. У тебя нет другой судьбы, кроме как прозябать в одиночестве и умереть, как зверю.

Даже подняв лицо, он уже не видел ничего, кроме красной крови.

И всё же он понимал.

Судьба.

Судьба Зверя.

Прожить всю жизнь в одиночестве и умереть, не встретив никого и не коснувшись ничьей руки. Приблизившись к огню костра и теплу людей, он попытался это изменить.

И вот ему воздаяние за то. Он убил их своими руками.

На глазах у Минервы.

Крис закрыл глаза, его губы коснулись тепловатой и пахшей ржавчиной крови, разлитой повсюду.

«Минерва ведь убежала? Туда, где я до неё никогда не дотянусь. Забудет она меня? Убьёт воспоминания обо мне в своём сердце? Если бы тогда... она убила меня, всё было бы хорошо».

Наконец, он медленно погрузился в тёмную трясину забытья.