Не будет преувеличением сказать, что история развития Соединенных Штатов неразрывно связана с развитием системы транспорта.

Эпоха освоения Дикого Запада. Многие прибывшие на американский континент были заражены идеей покорения новых земель. Своеобразным символом этой страсти освоения — или же завоевания — стало строительство Первой трансконтинентальной железной дороги.

Эпоха подошла к концу, но железная дорога продолжает развиваться. Если вся остальная страна в тридцатые годы двадцатого века погрузилась в Великую депрессию, то железнодорожные компании переживают золотой век. Число уволенных в этом году переваливает за восемь миллионов, Белый Дом штурмуют участники голодных маршей. А кто перевозит недовольных и занимается доставкой жалких порций пайков и других необходимых продуктов? Железные дороги. Как итог, железнодорожные компании будут процветать еще долго, вплоть до наступления эпохи автомобилей и самолетов.

Все дороги пролегают вдоль железнодорожных путей. И сегодня по этим бесконечным рельсам, протянутым великими покорителями прошлого, тоже едут носители неумирающей американской мечты.

По крайней мере, счастливые люди в это верили.

И именно такие счастливые люди, которым повезло оказаться незатронутыми экономическим кризисом, построили этот без преувеличения уникальный поезд, Flying Pussyfoot.

По сути этот состав был подражанием английскому Королевскому поезду. Купе первого класса были отделаны настоящим мрамором, да и второй класс отличался роскошью обстановки.

В обычных поездах в каждом вагоне есть купе первого, второго и третьего классов, причем последние располагаются над колесами, потому что там сильнее всего вибрация. Однако этот поезд отличало разделение вагонов по классам: сразу за локомотивом шли три вагона первого, затем вагон-ресторан, три вагона второго, один вагон третьего, три багажных вагона и технический вагон с дополнительным грузовым отсеком и купе проводников. У всех вагонов, за исключением вагона-ресторана, слева по направлению движения пролегал коридор, по правую сторону которого тянулся ряд дверей, обозначенных табличками с номерами купе. Взамен грузовых платформ у этого поезда были три багажных вагона с просторными отделениями, проходы в которые тоже были расположены слева.

Это был в высшей степени помпезный состав, для которого внешний вид был важнее технических характеристик. На этом фоне интерьер купе третьего класса казался до крайности скромным. Этот контраст подчеркивал богатый вычурной орнамент, украшавший бока абсолютно всех вагонов.

Главная особенность этого поезда заключалась в его независимости от существующих в то время железнодорожных компаний. По сути, он лишь «брал у них рельсы в аренду», в некотором роде настоящий Королевский поезд своего времени.

А 30 декабря 1931 года в этом роскошном поезде развернулась трагедия.

* * *

С отправления прошло несколько часов, и по поезду начала медленно распространяться тьма.

— Как настроение, новенький? — спросил пожилой проводник, стоя спиной к окну.

— А… Да так, более-менее, — подняв голову, с запинкой и немного неопределенно отозвался его молодой коллега.

Почти треть долгого пути позади, а его старший товарищ впервые с ним заговорил. Удивленный молодой проводник вгляделся в его лицо.

Кстати говоря, до этого он ни разу еще как следует на него не смотрел.

Мысленно коря себя за невнимательность, молодой человек отметил какую-то искусственную улыбку коллеги. Будто он намеренно растягивал губы, отчего тонкие морщинки на его лице изогнулись и стали глубже.

— Что же… это самое главное. А то знаешь, как бывает, смотришь на ускользающий вдаль пейзаж, и сердце невольно схватывает от одиночества и страха.

— А-а, понимаю, о чем вы.

— А если вдобавок в эту тревожную минуту, когда тебя обуревают страхи, въедешь в туннель…

— Точно-точно, и не говорите! Мне старшие ребята столько страшилок успели рассказать, что по ночам одному жуть как страшно бывает! — и молодой проводник, увлеченный поднятой темой, затараторил в свое удовольствие. — Согласитесь, ну разве так можно? Говоришь им, что не любишь подобные истории, а они будто назло, то о когтистом человеке-шмеле, то о пустом купе, откуда вдруг раздается звонок…

Для человека, утверждающего, что он не любитель подобных историй, его глаза так и сверкали. И по лицу было видно, что на самом деле он жаждет пощекотать себе нервы.

— И еще об этом, об Обходчике.

Пожилой проводник где только не бывал за долгие годы службы, но об этой страшилке услышал впервые.

— А что, вы не знаете историю о Путевом обходчике?

Признаться честно, и не хотелось узнавать, но до «контрольной точки» оставалось еще немного времени, надо же было как-то его провести.

Пожилой проводник улыбнулся, сначала задумчиво, затем будто с жалостью, и решил послушать молодого коллегу.

— История на самом деле коротенькая. О монстре, который, скрываясь в ночной темноте, преследует поезд.

— О монстре?

— Ага. Он скользит во тьме, принимая самые разные формы, и медленно, постепенно подбирается к поезду. Иногда он предстает в виде волка, иногда обращается туманом, иногда — точно таким же поездом, иногда — безглазым гигантом, иногда — десятками тысяч глазных яблок… В общем, какую бы форму он ни избрал, главное, что он по рельсам гонится за поездом.

— А когда догоняет, что делает?

— Вот это хороший вопрос! Поначалу никто ничего не замечает. Но со временем начинают твориться всякие странности, и все в конце концов понимают, что это именно он.

— Почему?

— Потому что люди начинают исчезать. Сначала из последнего вагона и постепенно продвигаясь все дальше, один за другим… А когда никого не остается, весь поезд тоже исчезает, будто его никогда и не было.

Услышанное заставило пожилого проводника задать вполне логичный вопрос:

— В таком случае, как об этом узнают?

Коварный вопрос для рассказчика страшилки, но его молодого коллегу он ничуть не смутил.

— Ну так, разумеется, потому что кое-каким поездам удалось спастись!

— И каким же образом?

— Не спешите, я до этого дойду. Еще все впереди! — молодой проводник радостно приступил к самой важной части истории. — Так вот, если кто-то расскажет об этом в поезде… он явится! Путевой обходчик!

И тут у его старшего коллеги резко пропал интерес.

«Ну вот, очередная байка, ничего нового. Можно догадаться, что последует за этим», — подумал он.

И действительно услышал именно то, что ожидал:

— Но есть один способ, чтобы он не пришел!

— Погоди минутку, пора, — перебил пожилой проводник вошедшего в раж коллегу, который уже начал его немного раздражать.

Настал час регулярного сеанса связи, и он щелкнул тумблером переговорного устройства. Затем включил лампы, что должны были сообщить машинисту «Все в норме».

По бокам вагона немедленно вспыхнули мощные прожекторы — буферные фонари. Они служили сигналами для оповещения людей вдоль железнодорожного полотна о движении поезда.

Но для Flying Pussyfoot они играли еще одну дополнительную роль. Согласно установленным правилам, во время движения поезда проводник и машинист через регулярные промежутки времени обменивались с их помощью сигналами. Так, если, к примеру, часть вагонов по какой-то причине отцепится, машинист не увидит в назначенный час свет фонарей и поймет, что что-то не так.

С одной стороны утомительная и неудобная система, с другой — еще одна особенность в копилку этого необычного поезда. Вот и проводники следуют ей беспрекословно и через определенные промежутки времени включают задние буферные фонари.

Но… в случае данного конкретного проводника этот миг имел иное, не менее важное значение.

Убедившись, что старший коллега отключил прожекторы, молодой проводник с энтузиазмом возобновил свой рассказ.

— Так вот, на чем я остановился. Чтобы спастись…

— Нет-нет, погоди, узнавать ответ наперед — это скучно. Я, знаешь ли, тоже слышал похожую историю, давай я первый ее расскажу?

— Предлагаете обменяться информацией о способах спасения? — обрадовался молодой проводник. — Давайте, так интереснее!

Глядя со смесью жалости и презрения на восторженно сверкающего глазами коллегу, пожилой проводник начал свой рассказ.

О самом себе.

— Да, собственно, обычная история, каких полно. История о лемурах… Привидениях, которые так боялись смерти, что обратились в духов еще при жизни.

— Угу…

— Но у этих привидений был великий лидер. И этот лидер ради воскрешения своих преданных последователей попытался достучаться до тех, кто их страшится. Но эта страна, Соединенные Штаты, испугалась возвращения к жизни этих мертвых! И лидера привидений решили запереть в могиле!

Выражение лица и тон пожилого проводника становились все свирепее, и, хотя молодой человек не понимал, к чему весь этот рассказ, по его спине пробежал неприятный холодок.

— Э-эм, я не очень…

— И тогда! Оставленные сами по себе привидения подумали: «А давайте захватим поезд с сотней с лишним пассажиров, включая семью сенатора, и потребуем взамен освободить нашего лидера?». Понятно, если дело получит огласку, власти едва ли пойдут на сделку, учитывая твердую позицию этой страны не вести переговоры с террористами. Поэтому захват заложников — лишь дополнительное средство, чтобы отвлечь их и не дать время все взвесить до тех пор, пока поезд не прибудет в Нью-Йорк.

— Погодите, вы же не имеете в виду семью сенатора Бериама? Вы что, говорите об этом поезде? Что все это значит, объясните, пожалуйста!

Молодой проводник, с запозданием заподозривший неладное, отступил на шаг от старшего коллеги.

— Объяснить? Так я же прямо сейчас и объясняю. Честно тебе признаюсь, никогда не думал, что моя официальная работа когда-нибудь так сильно пригодится. Короче говоря, как только мы прибудем в Нью-Йорк, этот поезд станет крепостью лемуров! Заложники послужат нам прикрытием, пока мы не скроемся где-нибудь на железнодорожных просторах. Полиции никак не уследить за всеми направлениями одновременно.

— И… И кто же руководит этим планом? — на удивление спокойно спросил молодой проводник, делая еще один шаг назад. Но на этом свободное пространство купе закончилось, и он стукнулся спиной в стену.

— Завтра нашего великого лидера, мастера Хьюи будут допрашивать в прокуратуре Нью-Йорка. Поэтому ради его спасения был выбран именно этот поезд!

Flying Pussyfoot должен был прибыть на конечную завтра днем. Судя по всему, террористы планировали в случае успешных переговоров посадить своего лидера на поезд и скрыться на нем вместе с заложниками.

Так молодой проводник узнал истинное лицо своего старшего коллеги. Пристально глядя ему в глаза, он задал вопрос, ответ на который и так лежал на поверхности.

— Зачем вы мне это рассказали?

И его предположение подтвердилось.

— Мастер Хьюи милосерден. Мне есть чему у него поучиться. Ты счастливчик, ведь ты умрешь, зная, почему.

Он достал из кармана пистолет и приступил к завершающей части своего рассказа.

— А теперь самое главное, насчет способа спасения… Ответ такой: «Все, услышавшие эту историю, немедленно умирали. Способов спастись не было».

С этими финальными словами он направил дуло в лицо молодого проводника и нажал на спусковой крючок.

Прогремел выстрел.

Его грохот сотряс рельсы…

И понесся по ним далеко-далеко…

В бесконечные дали…

И монстр проснулся.

А имя ему…

Путевой обходчик.

* * *

Немногим ранее.

Поезд без происшествий пережил закат, в вагоне-ресторане пассажиры, несмотря на различие классов своих купе, в равной степени наслаждались ужином.

Интерьер вагона-ресторана тоже многое позаимствовал у Королевского поезда и успокаивал взгляд мягкими тонами натуральной древесины, отлично гармонирующей с золотой отделкой.

Любой пассажир вне зависимости от цены приобретенного билета мог сюда прийти, что позволяло ехавшим третьим классом ощутить себя во время приема пищи настоящими королями. В этом заключалась одна из причин популярности этого поезда.

На одной половине вагона-ресторана стояли два ряда столов, вторая вмещала в себя кухню и барную стойку. В небольшой кухне без устали трудилась команда поваров, наполняя ограниченное пространство насыщенной смесью вкусных ароматов.

В меню были представлены разнообразные блюда самых разных кухонь, в том числе французской и китайской. Присутствовала даже знаменитая мексиканская джамбалайя.

Пока остальные посетители вагона-ресторана наслаждались роскошными кушаньями, нескольким мужчинам было совсем не до еды.

— Сколько раз повторять, здесь не место для таких разговоров! Сам посмотри, Джакуззи, сколько народу вокруг!

— Правильно, не понимаешь, что ли, Джакуззи? Оглянись тогда!

Двое молодых людей — повар и бармен — ругали сидящего напротив них за барной стойкой Джакуззи.

Эти азиат и ирландец входили в его банду, и именно от них он получил информацию о ценном грузе, что должны были перевозить на этом поезде.

— Нет, просто, я понимаю, понимаю, я все прекрасно понимаю! Вы совершенно правы, Фан, Йон, но уже вечер, а мы так ничего и не обсудили, и я подумал, когда вообще получится…

Фан и Йон — дружный тандем выходцев из Китая и Ирландии. Невероятное сочетание по тем временам.

Обоим в силу определенных обстоятельств пришлось покинуть свои иммигрантские общины. Подобные им личности с темным прошлым естественным образом собирались вокруг Джакуззи, которому было несвойственно деление на «плохих» и «хороших», так что в какой-то момент юноша обнаружил себя в центре целой банды хулиганов. Сам он вовсе не желал становиться их главарем, но ни у Йона, ни у Фана, ни у кого-либо еще из их компании не возникало и мысли оспаривать его лидерство. Что, правда, не означало, что они его уважали.

— А чего ты хочешь, тут народа не убавляется. И попались еще фанаты китайской кухни, я от плиты отойти не могу. Шаг в сторону — и шеф-повар меня прикончит, — вздохнул Фан.

Йон вздохнул с ним в унисон.

— Я тоже единственный бармен, так что пока за стойкой сидит хоть один посетитель, я обязан быть здесь. Соображать самому надо.

— Ну вот… А что, «сухой закон» в этом поезде не работает?

— Обычно нет. Но сегодня смена жутко строгого на этот счет проводника, поэтому никакого алкоголя.

— Тогда разве ты не должен быть свободен? — удивился Джакуззи.

Но Йон легонько покачал головой.

— Видишь тех двоих? Они уже которую чашку зеленого чая с медом осушают и мне кучу коктейлей с медом заказали. Забудь, поговорить не получится.

— М-м, кстати, это я их имел в виду. Что сплошь китайские блюда заказывают, с самого отправления там сидят, — Фан кивком головы указал в сторону.

Джакуззи перевел туда взгляд и увидел странную парочку.

Молодого мужчину можно было охарактеризовать одним словом — ковбой. Старые жилетка и плащ, несколько кобур на груди и на поясе, правда, все пустые, за спиной — лассо. И почему-то целых три шерифских значка.

Девушка тоже была под стать своему спутнику и напоминала танцовщицу из салуна вековой давности — прямые волосы, красное платье в стиле фламенко и ярко-красная широкополая шляпа.

Эти двое хорошо сочетались с местом, но явно не соответствовали времени действия. Сидя на краю барной стойки, они точно пребывали в своем собственном мирке.

— Если тебе так неймется, Джакуззи, пойди и прогони их?

— Не-нет, страшно как-то. Вдруг они какие-то ненормальные?

— Чья бы корова мычала, у тебя самого татуировка на лице, — съязвил Йон.

— Ну… ну не надо так… — скуксился Джакуззи.

В разговор вмешалась сидящая рядом с ним Нис:

— Будет тебе, Джакуззи, успокойся. Ты лучше и правда сходи и поболтай с ними. Они кажутся интересными собеседниками.

— Это не п-причина, что тебе кажется.

— Сам посуди, с их нарядами они вполне могут быть актерами кино.

Услышав это, Джакуззи еще раз внимательно посмотрел в угол барной стойки.

— Если так подумать…

— А я что говорю? А теперь представь, подружиться со звездами — разве это не круто?

Джакуззи, вдохновленный ее словами, робко двинулся в сторону парочки.

Йон, провожая его взглядом, шепнул Нис:

— Нис, не издевайся ты так над ним.

На что Нис ответила подчеркнуто вежливо и совсем другим тоном, чем во время разговора с Джакуззи:

— Что вы, Йон, ни в коей мере. Я лишь хочу, чтобы Джакуззи был немного общительнее.

— А ты все такая же, Нис. С этим своим «выканьем», — заметил Фан.

— Хотите сказать, мне благородные манеры не к лицу? — немного смущенно спросила Нис, потерев прошитую золотой нитью глазную повязку.

— Нет, я не в этом смысле, — смутился Фан.

— Если честно, то да, «выканье» тебе не идет, но это даже тебе в плюс, — добавил Йон. — Скорее нам не дает покоя, что с Джакуззи ты ведешь себя совсем по-другому.

— Джакуззи обижается, когда я начинаю с ним вежливо говорить. В этом отношении он страшно упрямый, — счастливо улыбнулась Нис и посмотрела в сторону разговаривающего с парочкой юноши.

Йон, тоже не отрывающий от них взгляда, колко пробормотал:

— Упрямый, говоришь…

Как раз в этот момент Джакуззи начал бросать на них требовательные взгляды блестящих от навернувшихся слез глаз.

— А ты не перепутала с «капризным»?

Джакуззи опустился на соседний с парочкой стул и, запинаясь и заикаясь от волнения, заговорил:

— П… П-п-простите… з-з-здравствуйте. А, нет, то есть… добрый вечер! В смысле… В общем… Извините, пожалуйста, простите! — смешался он, окончательно растерявшись.

Молодой мужчина, сообразив, что обращаются именно к ним, оторвался от тарелки и повернулся к Джакуззи.

Активно работая челюстями, он какое-то время пристально смотрел ему в лицо, затем проглотил пережеванное и сказал:

— Мирия, что будем делать? Перед нами ни с того ни с сего извинился незнакомец?

Из-за его спины раздался звонкий девичий голос:

— Если это спор, значит, мы победили!

— Вот оно что, мы победили! Ну что ж, хоть я и не очень понимаю, о чем речь, но все равно спасибо!

И он крепко пожал руку Джакуззи.

«И что теперь? Они точно ненормальные!»

Джакуззи, едва не плача, обернулся в сторону Нис и Йона, взглядом умоляя о помощи. Но Нис лишь легкомысленно помахала рукой. Йон и Фан, вздрогнув от раздавшегося из кухни сердитого окрика шеф-повара «Займитесь делом!», поспешили вернуться к своим обязанностям.

— Я… П-п-понимаете…

— Слушай, дружище, а ты крутой! Впервые встречаю человека с тату на лице!

— Прямо культурный шок!

— А ты, случайно, не звезда кино?

— Прико-ольно!

Внезапно оказавшись под давлением зеркально отраженных собственных ожиданий, Джакуззи ощутил нарастающую панику, окончательно сковавшую его мысли.

— Н-н-н-нет, что вы, нет. Я не, никакая не звезда кино, нет. Я продаю подпольный алкоголь… Ой, нет, я пошутил, это неправда, вы не так поняли, мы просто хулиганы, ничего такого, в смысле, самые обычные ребята, простите, пожалуйста, извините! — без всякой причины принялся он вдруг тараторить извинения срывающимся из-за подступающих рыданий голосом.

— Эй, Мирия, он опять прощения просит.

— Вторая победа подряд!

— Ага… Второй раз уже даешь нам выиграть, а ты хороший парень!

— Нет… Что?

— Хороший ты парень! — повторила Мирия.

— Только, это, завязывай со слезами, ладно? — попросил Айзек. — А то когда плачут хорошие люди, нам самим плакать охота.

— Слезы заразительны!

Джакуззи вскинул голову и увидел, что они оба смотрят на него со слезами на глазах.

На автомате беря протянутый платок, он недоуменно отметил про себя, что разговор принял неожиданный поворот.

— Так что давай, дружище, вытри слезы. Как вариант, съешь чего-нибудь из этих китайских блюд!

— Можно есть, сколько влезет!

— А вот и нет! — возразил из глубин кухни Фан.

Не снимая с лица растерянного выражения, Джакуззи послушно отправил в рот кусочек с предложенной тарелки.

— Мгхм!..

И сам не заметил, как проглотил.

Во рту разлился ароматный сок от приготовленной Фаном вареной курицы. Если подумать, он впервые пробовал его стряпню.

— Вкусно…

Джакуззи и сам не заметил, как перестал плакать.

— …А я в ответ как ни отрезал: «Триратна»!

— Ой, ты такой крутой, Айзек!

— А-ха-ха-ха-ха!

— Ого! Давно я не слышала, чтобы Джакуззи хохотал в голос!

За барной стойкой вагона-ресторана набирала обороты веселая пирушка.

В какой-то момент к разговору присоединилась Нис, и вскоре оживление здесь достигло своего пика.

Несмотря на поздний час, посетителей не убавлялось, правда, никто из оркестра и группы «в белом» сюда так и не пришел.

— Кстати говоря, Айзек, вы что-то одни мясные блюда заказываете, — на удивление ровно, без малейшей запинки, заметил Джакуззи.

На памяти Нис, он впервые так легко и непринужденно общался с первыми встречными. Настолько сильно приглянулась ему эта странная парочка. Ведь отсутствие страха говорит о глубоком доверии.

«Невероятно, чтобы за такое короткое время Джакуззи так кем-то проникся…»

Кто же они такие, эти двое? Нис даже немножко им завидовала, но чувство симпатии было намного сильнее.

— А-а, ты об этом. Ничего страшного, не переживай, это же говядина.

— От американских коров!

— В каком смысле?

— Ну так, коровы ведь травоядные? Значит, питаясь мясом такой коровы, я ем одновременно и ее мясо, и съеденную ею траву!

— Ой, Айзек, ты такой умный!

— Ну не знаю… — растерянно склонил голову набок Джакуззи.

Айзек и Мирия тем временем опять ушли в собственный мирок.

— Такие вот дела, когда ты что-то ешь, ты вместе с этим ешь и то, чем оно питалось. И это касается не только еды. Если у тебя есть что-то, внутри которого есть что-то еще, то ты, получается, владеешь обоими! К примеру, если у человека оказывается сумка, а в ней лежит куча денег, значит, он держит в руках и сумку, и кучу денег!

— Вау, то есть он богач!

— И кстати, на Востоке на этот счет говорят: «Что бы ты ни съел…

— …я съел тебя*», да?

— Ух ты, не знал. «Что бы ты ни съел, я съел тебя»…

— Как интересно, правда, Джакуззи?

С новыми, пусть и искаженными знаниями восточной мудрости радостный Джакуззи набил рот говядиной.

В следующий миг ему в спину что-то знакомо врезалось.

— Мгхугха!

Еще не прожеванный до конца кусок мяса застрял в пищеводе бедняги, и тот торопливо схватил стоящий перед ним стакан с водой.

Осушив его, он услышал голос, который и правда прозвучал очень знакомо.

— Ой, мистер, это опять вы… Простите, пожалуйста!

Кашляя, Джакуззи обернулся, и увидел того самого мальчика, которого встретил перед посадкой в поезд. Только теперь с ним была девочка.

— А, нет, ничего страшного, все в порядке, со мной все отлично. Вы сами как, все хорошо?

Мальчик кивнул и улыбнулся прямо как тогда, на перроне.

Девочка спряталась за его спиной и робко поглядывала на Джакуззи с его татуировкой и Нис с глазной повязкой.

— А-ха-ха, раз все хорошо, так и славно. А это твоя младшая сестра? Кхем…

В горле все еще першило, но Джакуззи изо всех сил старался выглядеть приветливо. Возможно, мальчик это заметил, так как он еще раз извинился и лишь потом ответил на вопрос.

— Нет, мы с ней в одном купе едем. Только подружились.

Девочка молча кивнула, не открывая взгляда от татуировки на лице Джакуззи. Все-таки в глазах обычных детей он выглядел немного пугающе.

В этот момент детей догнала женщина.

— Простите, пожалуйста, если моя дочь невежливо себя повела.

На вид ей было около тридцати, благородного вида дама в дорогой, но не кричащей, элегантной одежде. Она говорила ровным, спокойным тоном, без намека на страх или презрение. Судя по всему, она искренне переживала, что ее дочь доставила кому-то беспокойство.

Дама позвала девочку и мягко ее пожурила:

— Мэри, нельзя пугаться при виде чьего-то лица!

Она произнесла это таким тоном, что сердиться или обижаться было просто невозможно, и Джакуззи оставалось лишь горько усмехнуться:

— С-спасибо за откровенность…

— Ох, простите, что я такое говорю…

— А, нет!.. Что вы, это я должен извиниться!..

— Ты-то за что? — справедливо заметил Йон.

Но Джакуззи, опять включивший режим плаксы, его не услышал.

— Мирия, они оба просят друг у друга прощения. Что будет в этом случае?

— Решение за судьей!

— Ага, значит, итог схватки зависит от нас!

— Такая большая ответственность!

Айзек с Мирией оставались как всегда в своем репертуаре.

Но на этот раз Нис не могла не вмешаться и поспешила сменить тему разговора.

— Путешествуете семьей?

Дама без всякого страха посмотрела в лицо девушки с глазной повязкой и спокойно ответила:

— Да, мы едем к моему мужу, ее папе. Решили с нашим юным соседом по купе отправиться поужинать, но столики, похоже, все заняты.

Ее слова зацепили Нис.

— Этот мальчик едет один?

— Да, он… Ой, как же я так, до сих пор не потрудилась спросить его имя!

Мальчик ее услышал и смущенно представился:

— Меня зовут Чесвав Мейер… — Выговорив это трудное для произношения имя, он после секундной паузы продолжил. — Пожалуйста, зовите меня просто Чес. Я еду в Нью-Йорк к родственникам.

Следом представились дама и девочка.

— Я Натали Бериам. Это моя дочь… Ну же, Мэри.

Под нажимом матери девочка смущенно вышла вперед.

— Мэри Бериам.

Она продолжала время от времени поглядывать на Джакуззи и Нис, странным образом не обращая особого внимания на сидящего рядом ковбоя.

В такой ситуации Джакуззи с Нис и Айзеку с Мирией ничего не оставалось, кроме как тоже представиться, и их веселые посиделки в вагоне-ресторане стали немного многолюднее.

— Чес уже раз врезался в спину Джакуззи, — гладя мальчика по голове, с теплой улыбкой заметила Нис.

— Простите меня, пожалуйста!

— Ладно тебе, забудь, все нормально. Ты же не сделал ничего плохого.

С Чесом Джакуззи мог говорить непринужденно, хотя сам факт, что эта непринужденность распространялась только на детей, никак нельзя было отнести к его достоинствам.

Внезапно Айзек воскликнул:

— Правильно, потому что всех, кто сделает что-то плохое, скушает Путевой обходчик!

— Целиком проглотит!

— Ну, так меня папаня когда-то пугал.

— До дрожи!

— Что? К-к-какой еще «П-п-путевой обходч-ч-чик»?! — срывающимся голосом спросил Джакуззи, на лицо которого моментально вернулось плаксивое выражение. Может, почуял угрозу на уровне инстинктов.

— Ты никогда о нем не слышал, Джакуззи? Путевой обходчик — это…

— …а кто расскажет о нем в поезде, тот призовет его… Путевого обходчика! — драматично завершил свой рассказ Айзек.

— Ия-а-а-а-а! — притворно взвизгнула Мирия.

Джакуззи, судя по виду, и сам был не прочь закричать, но голос отказал. На лицах остальных слушателей было написано снисходительное: «Обычная байка, ничего особенного».

— К-к-какой ужас, мы все исчезнем! Ч-ч-ч-что же делать?!

Точно желая подогреть искренний страх Джакуззи, Айзек приступил к финальной части своей истории:

— Не бойся, Джакуззи, есть один способ, как отпугнуть Путевого обходчика!

— Один-единственный!

Лицо Джакуззи озарилось.

— П-п-правда? Р-р-расскажите скорее! Быстрее!

— Конечно! Значит так, чтобы спастись… Чтобы спастись, нужно… Э-эм, нужно…

Свет надежды Джакуззи начал медленно угасать.

— Чтобы спастись… А что там нужно-то, Мирия?

— Не знаю. Я тоже впервые слышу эту историю!

Нис, Фан и Йон про себя невольно восхитились слаженностью этого дуэта: не знать истории, но при этом вставлять такие точные комментарии.

Джакуззи же был далеко не в том состоянии, чтобы думать о подобном.

— К-к-к-как же так! Это п-п-плохо, с-с-скорее, вспоминайте, иначе мы все умрем, все исчезнем! — затрясся он, так что зуб на зуб не попадал.

Тогда как стоящий по другую сторону барной стойки Йон невозмутимо заметил:

— Я уже слышал эту историю.

— П-п-п-правда?! Так что нужно делать? Что нам делать?!

— Нет, как раз способа я тоже не помню.

— Что-о-о?! Как так можно, Йон?!

— Пожалуйста, возьмите себя в руки, уважаемый пассажир. Мне эту историю рассказал проводник, если вам интересно, можете спросить его. У нас их двое, вам нужен тот, что моложе.

Стоило Джакуззи это услышать, как он немедленно спрыгнул со стула и бросился бежать.

По пути он оглянулся и, через силу улыбнувшись, крикнул Айзеку:

— Н-не волнуйтесь, Айзек! Я все узнаю и тут же вернусь! П-положитесь на меня!

Должно быть, он тем самым хотел всех успокоить, но блестящие от навернувшихся слез глаза производили ровно противоположный эффект.

Если на то пошло, кроме него в историю про Путевого обходчика верили только сам Айзек, Мирия да Мэри.

Джакуззи бежал по узкому проходу между столиками в противоположный конец вагона. Нис торопливо вскочила с высокого барного стула.

— Простите его, пожалуйста! Он совсем не плохой! Только немножко трусливый! — выпалила она в защиту друга и бросилась за ним.

Миссис Бериам мягко улыбнулась.

— Конечно. Ясно как день, что он наидобрейший души человек.

Она поняла, что Джакуззи на полном серьезе поверил в существование Путевого обходчика и страшно испугался, но, несмотря на это, ему и в голову не пришло сердиться на Айзека.

Айзек с Мирией, видимо, тоже это поняли.

— Слушай, Мирия, а Джакуззи, похоже, классный парень.

— Суперский!

— Надо будет тоже дать ему во что-нибудь выиграть!

— Обязательно дадим!

— Возьму и изо всех сил перед ним извинюсь! Два раза!

— И я один!

Айзек с улыбкой подытожил:

— Значит, Джакуззи победит целых три раза!

— Станет чемпионом!

* * *

— Ого, Джакуззи, ты куда так несешься?

На выходе из вагона-ресторана главарь банды столкнулся с тремя своими товарищами — смуглокожим гигантом Донни и еще двумя парнями, выбранными Нис для осуществления их плана кражи.

— Ой, да, такой кошмар, весь поезд может исчезнуть! Поэтому я должен сбегать к проводнику!

— Чего?

Джакуззи, выпалив какую-то несуразицу, побежал дальше по коридору.

Через несколько секунд подоспела Нис.

— О, вы как раз вовремя! У Джакуззи небольшое дело в купе проводников, я его догоню, после чего сходим в багажный вагон, посмотрим, что там и как. Донни, Джек, пойдемте со мной. Ник, на тебе вагон-ресторан!

Донни и Джек растерянно переглянулись, но все же последовали за Нис.

Для третьего из их группы, Ника, объяснения девушки оказались слишком краткими, чтобы разобраться в ситуации.

— В каком это смысле — «на мне вагон-ресторан»?

Нис имела в виду «приглядеться к посетителям», но опытный грабитель Ник воспринял ее слова по-своему.

— Ага! Типа, чтобы они не рыпались, пока остальные будут заняты делом?.. Ну конечно. Что же еще. А то запалит кто, поезд остановят, а нам это совсем не надо.

Пока он так стоял, размышляя, в вагон-ресторан зашел мужчина в белом. Чем дольше он будет тратить время, тем больше станет народу, за которым придется следить.

Придя к такому простому выводу, Ник достал любимый нож.

И осторожно, вымеряя каждый шаг, двинулся вперед.

Ко входу в доверенный ему вагон-ресторан.

* * *

— И-и-итак-итак-итак-так! А не пора бы нам начать наше шоу? А не пора ли нам закончить их лайф-шоу, а?! — прижимая к груди подушку, катался по полу Ладд. — Ой-ёй, а ведь уже время! Как же здорово, как весело, а?! Я так возбужден, что точно сегодня не усну!

Луа без тени эмоций на лице наблюдала за его перекатываниями по узкому купе второго класса, пока его приятели в голос хохотали.

— Если это так весело, почему ты сам не пошел? — едва слышно прошептала она.

— Ну так мы ж все жребий тянули, и я проиграл, все честно! А-а, чертов Вики, как я ему завидую, прямо сил нет!

Первая фаза плана Ладда состояла в захвате вагона-ресторана. Чтобы выбрать ответственного за это, они все тянули жребий… И в итоге пистолет получил парень по имени Вики.

— А-а, ненавижу, ненавижу! В этом мире нет бога! Его грохнул Вики, когда вытянул жребий!

Не переставая жаловаться, Ладд прямо в костюме сделал упор на ладони, задумав совершить кувырок через голову. Луа тем временем тем же умирающим голоском прошептала:

— Можно ведь пойти и посмотреть…

— Точно! — воскликнул Ладд, уже стоя на руках. В один момент вскочив на ноги, он похлопал Луа по щеке и в крайнем возбуждении продолжил. — Ты совершенно права! Я ведь могу пойти и посмотреть! Какой же я глупый, кто сказал, что я обязан торчать здесь! Обломался со жребием, вот и решил сдуру, что надо себя тихо вести, а зачем?! Всё, выдвигаюсь немедленно!

С маловразумительными воплями Ладд выскочил в коридор.

И с разбега в кого-то врезался.

— Эй, осторожней, ты, приду… — повысил голос Ладд, но на середине фразы осекся.

— А-а-а, а-а, п-п-простите, пожалуйста! Извините! Поезд в опасности! Я д-д-должен бежать к проводнику!.. Вы… ну… В-в-в-в-в общем, я прошу прощения! — запинаясь, протараторил парень и со всех ног ринулся дальше по проходу.

— Это же был…

Не узнать это лицо с татуировкой было невозможно. Тот самый юнец с листовки разыскиваемых, что принесли от дяди несколько дней назад.

— Хм… И как это понимать? Эй! Луа!

Ладд сунул голову назад в купе и попросил невесту:

— Возьми-ка с собой кого-нибудь, и сходите в багажный вагон, проверьте, как там дела, ладушки? Если встретите пацана с татушкой на лице, схватите, окей?

Луа молча кивнула и в компании одного «в белом» скрылась в конце вагона.

— М-м, кажется, намечается что-то интересное? Хорошо, если так. Хотя нет, да будет так, иначе не пойдет!

Растянув губы в довольной ухмылке, Ладд, не взяв с собой ни одного пистолета, направился к вагону-ресторану. По пути он едва не столкнулся с бежавшими ему навстречу девушкой с глазной повязкой и здоровяком выше двух метров ростом. Девушка выглядела взволнованной и явно торопилась, так что быстро обогнала неспешно идущую Луа.

— Да в чем дело? В этом поезде явно происходит что-то интересненькое. И о какой такой «опасности» говорил тот парниша с тату? Блин, а, я прямо не знаю, куда себя деть от возбуждения! Скорее б выпустить пар, а не то взорвусь!

Он шел нарочно медленно, напевая что-то себе под нос.

В сторону вагона-ресторана, где уже должно было начаться адское представление.

* * *

— Товарищ Гус, все готово. Миссис Бериам с дочерью в вагоне-ресторане, — доложил подчиненный своему лидеру, стоящему в центре купе первого класса.

Их окружали такие же люди во всем черном. Почти все севшие на поезд лемуры, за исключением тех, кто остался в других купе — по три человека в вагонах второго и третьего классов, плюс еще три в багажном, — собрались сейчас здесь.

— Пора. Разделитесь на группы по трое и действуйте согласно плану. Я буду здесь. Не забывайте регулярно отчитываться. Кто пропустит сеанс связи — того мы будем считать мертвым, — сухо, точно автомат, раздавал указания Гус, сохраняя на лице непроницаемое выражение. Можно было подумать, что, кроме ротовых, все остальные его лицевые мышцы одеревенели. — Время пришло. Проводник уже должен был начать действовать. Теперь, что бы ни происходило в задних вагонах, поезд не остановится. Спайк, передай по рации в купе второго и третьего классов. Сначала мы захватим пассажиров во всех вагонах. И лишь затем займемся машинистом. Крайний срок — взять под контроль весь поезд до прибытия на место смены локомотивов.

Согласно законам Пенсильвании, проезд паровозов по ее территории запрещен. Поэтому перед въездом в штат их заменяют на электровозы. Именно там власти должны будут передать лемурам Хьюи, и тогда же срок жизни половины пассажиров подойдет к концу. Оставшаяся половина понадобится, чтобы скрыться.

— Объявляю о начале операции по спасению мастера Хьюи.

«Черные оркестранты» по указанию своего «дирижера» синхронно щелкнули каблуками. По купе разнесся звонкий перестук, порожденный этим удивительно выверенным исполнением.

— Это ритуал. Необходимый для возвращения к нам мастера Хьюи. Этот поезд — не более чем алтарь, а его пассажиры — подношения. Не забывайте об этом.

Всё с той же маской на лице Гус объявил о наступлении лемуров:

— Адское представление начинается. Отныне не существует дел плохих или правых. Есть только сила. Которая превратится в правое дело, как только мы спасем мастера Хьюи. Ради этого мы сражаемся, и на этом пути вас не должны волновать ни эти посредственности в лице пассажиров, ни поезд, ни вся страна.

После этого вооруженные пистолетами-пулеметами террористы, слившись с тенями, рассредоточились по всему составу.

Три такие «тени» направились к вагону, залитому светом и гудящему от множества дружелюбных голосов.

Они спешили, намереваясь окрасить этот свет кровью. Потому что именно там, в вагоне-ресторане, находилась их главная цель — миссис Бериам. И до двери внутрь оставалось всего ничего.

* * *

Вики пребывал в прекрасном расположении духа.

Кто мог подумать, что именно ему выпадет редчайший шанс стать причиной для криков ужаса, что должны вскоре затопить вагон-ресторан.

Облаченный во все белое Вики мысленно поблагодарил свою удачу.

«А почему бы в честь такого праздника не убить кого-нибудь для затравки? Может, ту странную парочку, косящую под героев вестернов? Или сидящего рядом мальца с девчонкой? Или эту красотулю?.. Ой, нет. На эту мамашу с дочуркой же Ладд глаз положил. С другой стороны, с него ведь не убудет, если я малышку чуточку прикончу? Самую малость, буквально капельку, она ж от этого не умрет, нет?..» — размышлял этот ненормальный, осматривая вагон-ресторан.

Многие посетители обратили внимание на его белую фигуру, но на фоне Айзека и Мирии особого впечатления он не производил, поэтому их взгляды тут же вернулись в тарелки.

Если уж говорить о странных личностях, то того «чародея», что встретился Ладду с его приятелями, нигде не было видно. Наверное, сидел в одном из купе третьего класса.

Но в вагоне-ресторане все-таки нашелся человек, вызвавший у Вики особый интерес: сидящая у окна девушка в рабочем комбинезоне.

«А она симпатичная».

Девушка держалась настороже, и малейшее внимание к своей персоне заставляло ее напрягаться всем телом. Она внимательно следила не только за новоприбывшим, но вообще за всеми людьми вокруг, и когда их глаза встретились, Вики на себе ощутил этот пронзительный взгляд.

«Да что с ней такое? Чего она так сильно боится?»

Но в чем бы ни заключалась причина напряженности этой девушки, судя по всему, она не имела к ним отношения.

«Все равно будет страдать наравне со всеми», — решил Вики и, окончательно утратив к ней интерес, направился в середину вагона.

«Итак, приступим?»

Он бесшумно достал правой рукой из кармана пистолет.

* * *

— Давай, пошли!

Мужчины в черном, держа наготове пистолеты-пулеметы, распахнули дверь.

* * *

— Ну, вперед!

Выставив перед собой оружие, Ник открыл дверь вагона-ресторана.

* * *

В вагоне-ресторане прогремели три крика.

Громкие и четкие, их услышали абсолютно все находящиеся внутри.

Ворвавшиеся из передней двери мужчины в смокингах приказали:

— Всем лечь на пол!

Они были вооружены пистолетами-пулеметами.

Стоящий посреди вагона мужчина в белом скомандовал:

— Вы! Руки вверх!

В его правой руке золотисто поблескивал пистолет.

Зашедший через заднюю дверь мужчина в потрепанной одежде завопил:

— Э-ге-гей! Никому не двигаться!

У него из оружия был лишь нож для резки фруктов.

Один из пассажиров, обливаясь холодным потом, пробормотал:

— И… И что делать-то?..

Удивительно, но именно Айзек и Мирия быстрее всех сообразили, как поступить в сложившейся ситуации.

Они пихнули в сторону Мэри и Чеса…

А сами бухнулись на пол, подняли руки и замерли, не шевелясь.

* * *

Идя по коридору, Ладд услышал доносящиеся спереди выстрелы.

— О-о-о-о-о! Началось-таки, стреляют-таки, развлекаются-таки-и-и!

В приступе восторга он вприпрыжку поспешил к вагону-ресторану.

Но вдруг остановился.

За грохотом отдельных выстрелов раздалась очередь.

— М-м? Пулемет?

Ладд было нахмурился, но уже в следующий миг улыбка вернулась, и он продолжил свой путь вприпрыжку. Причем еще легкомысленнее, чем прежде.

— Так даже интереснее.

Он зашел в последний вагон перед вагоном-рестораном и увидел бегущего ему навстречу молодого мужчину в дешевой потрепанной одежде. Тот постоянно оглядывался на дверь в вагон-ресторан и, не обратив на Ладда ни малейшего внимания, пробежал мимо.

— Да чё за дела? Мы так не договаривались! — под эти восклицания он скрылся в следующем вагоне.

— Ого, ого-ого-ого-ого, да что же это, что происходит, а? В этом вагоне-ресторане-то, а?! Мы убьем? Иль нас убьют? Что из двух, а, мне прям не терпится, эй, прям сердце заходится, эй-ей-ей-ей!

Ладд, не в силах больше терпеть, сам не заметил, как побежал.

Когда он уже был почти у самого входа, его слух уловил плач и кричи. Что же таится за этой дверью — Рай или Ад?

Он одним резким движением распахнул дверь, и половина находящихся в вагоне-ресторане людей повернулась на этот звук. Во взгляде одних читалась мольба, глаза других вспыхнули надеждой, но были и те, кто смотрел на Ладда с выражением полнейшей безнадежности.

В центре вагона лежал в неестественной позе Вики. По когда-то белой спине расползались алые пятна от его же крови.

В противоположной части вагона стояли трое мужчин, вооруженных пистолетами-пулеметами. Судя по одежде, те самые оркестранты.

Один из них, видимо, раненный Вики, крепко сжимал плечо пальцами, между которыми текла кровь. Двое других водили из стороны в сторону оружием, запрещая тем самым кому-либо двигаться.

Внимание всех троих сейчас было приковано к внезапно появившемуся в вагоне мужчине в белом.

Учитывая сложившуюся ситуацию, Ладд шагнул в Ад.

Но вопреки этому он улыбнулся.

— Ну что ж поделать. — Он энергичным шагом двинулся вперед по проходу. — Придется самому превратить его в Рай, — пробормотал он себе под нос и раскинул в стороны руки. — Спокойно-спокойно, тихо, не будем торопиться! Не знаю, в чем дело, но смотрите сами — я безоружен! Я вам не враг, расслабьтесь!

Разумеется, террористы и не подумали ослаблять бдительность. Как ни смотри, а этот человек явно был заодно с тем убитым, что лежал в центре вагона. Но именно в этом и таился козырь Ладда.

Один из троицы, не опуская пистолет-пулемет, направился к нему.

— Ты… Нет, вы кто такие?

— Да так, самые обычные ребята, ничего против вас не имеющие.

К ним подошел еще один, видимо, собирался связать Ладда, пока напарник будет тыкать в того дулом.

В конце вагона остался только раненый. Держась за плечо, но при этом не выпуская из подстреленной руки пистолета-пулемета, он следил за остальными посетителями.

Дождавшись, когда двое «в черном» окажутся друг за другом, Ладд опять возмутился для вида:

— Говорю же, я вам не враг!

Но конец этой фразы он договорил, уже ударив ногой по направленному на себя пистолету-пулемету, так что дуло уперлось в потолок вагона.

— Что…

От неожиданности «в черном» даже не успел выстрелить, а Ладд уже обхватил пальцами одной руки ствольную коробку и, надавив, с силой прижал ее к плечу мужчины, так что дуло пистолета-пулемета оказалось направлено ему за спину.

Прямо в резко занервничавшего позади него товарища.

Другой рукой Ладд сжал приклад и, не отнимая ствольную коробку от плеча террориста, резко дернул вверх.

— Какого?!

Тому невольно пришлось убрать палец со спускового крючка, и на освободившееся место немедленно скользнул палец Ладда.

Грохот.

Перевернутый прикладом вверх пистолет-пулемет разразился длинной серией выстрелов.

Прошивших стоящего позади террориста. Большая часть пуль попала в шею, несколько задели подбородок, пронзили легкие и сердце. Из пулевых отверстий забили струи крови. Мужчина, слегка развернувшись, повалился на пол под сотрясший вагон хор испуганных криков.

— Ах ты!..

Раненный в плечо направил на Ладда свой пистолет-пулемет, но того закрывал собой другой террорист. Тем временем Ладд левой рукой взял стоящего перед ним мужчину за воротник и поднял, отрывая его ноги от пола. Кто мог подумать, что в этом поджаром теле скрывается такая сила. Лицо террориста начало багроветь.

Он попытался пнуть Ладда, но они были слишком близко друг к другу, чтобы удар оказал хоть какой-то эффект. Тогда мужчина решил пальцами свободной руки вцепиться ему в глаза, но Ладд, предугадав его намерение, впился зубами в ладонь.

Выплюнув кусок плоти и кровь, Ладд обратился к застывшему в конце вагона раненому.

— Что будешь делать дальше? Сбежишь? Пристрелишь меня, не пожалев друга? Покончишь с собой? Немного поболтаем? Выпьем чаю? Перекусим чего-нибудь? Полюбуемся видом? Нечем любоваться, скажешь? Тогда что предлагаешь? Проведем реформу? Устроим выборы? Развяжем войну? Перебьем друг друга? Тебе страшно? Грустно? Или, может, ты злишься?

Покончив с этой чередой бессмысленных вопросов, он сам же и захохотал. Но вдруг оборвал смех и, продолжая прикрываться мужчиной в смокинге, как щитом, выставил из-за него пистолет-пулемет.

— Ну хоть на один вопрос можно же ответить, а-а-а?

Вместо ответа раненый в плечо мужчина развернулся и бросился вон из вагона. Ладд не стал его преследовать. Вместо этого он швырнул на пол террориста, которого держал за воротник.

— Ну что ж, стало интересно, стало намного-намного-намного интереснее!

Оставшийся в одиночестве «в черном» откашлялся, затем свирепо посмотрел на Ладда и громко, с триумфом сказал:

— Глупец! Ты пожалеешь, что дал ему сбежать! Не знаю, кто вы такие, но никому, кто пойдет против нас, не жить!

— Ты знаешь, почти все мафиози, которых я убил, перед смертью говорили примерно то же самое. Да я, собственно, не против.

Ладд без особого интереса отбросил в сторону пистолет-пулемет. Несколько пассажиров, когда тот упал рядом с ними, не сдержали испуганных криков.

— Глупец!

Террорист резво вскочил и, выхватив спрятанный в голенище ботинка нож, махнул им из стороны в сторону.

По его задумке, лезвие должно было рассечь мужчине в белом горло, но…

— Что?..

Вот только головы Ладда там уже не было.

Глаз успел заметить его волосы где-то внизу, но было уже поздно — внутренности террориста содрогнулись от чудовищного удара.

— Поощрительный приз.

Вслед за тупой болью к горлу подступила тошнота.

Ладд, нанесший апперкот в грудь противника, улыбнулся. В контрасте с его самодовольной ухмылкой, по лицу мужчины в смокинге градом покатился пот, а с губ сорвался хриплый стон.

— Т-ты что… боксер…

Он невольно наклонился вперед, и тут в него снизу вверх врезался кулак.

— Нгха!

— М-м? Не волнуйся, не переживай, с Питом Херменом мне не сравниться!

От нового удара мужчина чуть не опрокинулся навзничь, но Ладд дернул его за полу смокинга, удерживая на месте.

— И Джеку Джонсону и Джеку Демпси я явно уступаю в силе и технике!

Хук справа сопроводил какой-то неестественный звук, вроде влажного хруста.

— А вообще странно, получается, раз ты Джек, то тебе светит карьера боксера?

Серия несильных ударов не встретила ни малейшего сопротивления.

— Хотя я тут распинаюсь про Хермена и Демпси, а ты вообще имена боксеров знаешь? Ну конечно знаешь! Все американцы их знают!

Удар.

— А скажешь — нет, я тебя не прощу!

Удар.

— Ну уж нет.

И еще удар.

— Ни за что. — Удар. — Не. — Удар. — Прощу. — Удар. — Хотя. — Удар. — Даже если. — Удар. — Знаешь. — Удар. — Я все равно. — Удар. — Тебя. — Удар. — Не прощу.

Длинную серию завершил мощный апперкот, и террорист опять прогнулся в спине назад. По идее, он уже давно должен был быть в нокдауне, но Ладд специально сдерживался, чтобы оппонент продолжал стоять.

Отброшенная последним ударом голова террориста стукнулась об стену.

Рядом с ней была дверь. Мужчина в смокинге, пятясь под кулачным градом, успел дойти до конца вагона-ресторана.

— Ага, ну наконец-то ты нож бросил! А то так напугал меня, так напугал, что я невольно продолжал тебя бить, — всплеснул руками в притворном смущении Ладд: на самом деле его противник выронил нож еще после первого апперкота.

— У-у…

— О-ба-на, ты еще не в отключке? Все-таки не хватает мне мощи, да? Обидно, знаешь ли, а! И что теперь делать прикажешь?

Ладд взял мужчину в смокинге обеими руками за воротник и прижал его спиной к стене.

— Но признаться, я был уверен, что вы не станете в меня сразу стрелять. Вам же нужно было узнать нашу цель, да? М-м? Поэтому вы решили меня скрутить, вот и подошли поближе, а мне только этого было и надо!

Он притянул к себе мужчину и сжал его в крепких объятиях.

— Спасибо! Вот прямо огромное спасибо! Что действовали точно, как я ожидал! — прочувствованно, будто на самом деле едва сдерживал слезы благодарности, воскликнул он, потершись щекой о щеку террориста.

— Вы такие классные ребята! Поэтому я и сказал, помнишь? Что я вам не враг! Когда есть любовь, какая разница, по какую мы сторону баррикад? Так что да, я твой союзник, всем сердцем любящий тебя… нет, всех вас! — Он сделал паузу и уже совсем другим тоном закончил. — Но ты все равно умрешь.

Мужчина в смокинге вновь оказался прижат спиной к стене.

Изо рта и носа его струилась кровь, глаза закатились, но он все еще оставался в сознании.

— Глу… пец… Пойдешь… против нас… Бху!

В его нос снизу врезался безжалостный кулак. Пальцам передалось ощущение чего-то ломающегося, по всей видимости, передних зубов.

— Да что ты заладил: «мы» да «мы»! Выпендриваешься? Бесит, короче, крышка тебе.

— Таким… недалеким… как ты… никогда и… ни за что… не остановить… мастера Хьюи.

На этот раз кулак ударил террориста в правый глаз. Затем в левый. Они и так успели заплыть, но после такого едва ли вновь когда-нибудь увидят свет. Хотя, чтобы узнать наверняка, мужчине в смокинге необходимо было для начала остаться в живых.

Лицо Ладда вдруг посерьезнело. Приблизившись, он шепнул на ухо своему противнику:

— Я понятия не имею, ни кто такой этот твой Хьюи, ни кто ты сам, и вообще мне это побоку. — Свои слова он сопроводил ударом в живот находящемуся уже на грани обморока мужчине. — Но кое-что я знаю наверняка. Во-первых, все оркестранты на этом поезде — мои враги, у которых припасено немало классного оружия.

Кулаки Ладда продолжали ритмично бить. Вместе с тем, как становился громче его голос, скорость и сила ударов тоже возрастала, а цель их с живота сместилась сначала на грудь, а затем на лицо.

— Но самое главное! Что вы все сейчас наверняка думаете! «С таким оружием нам в этом поезде никто не страшен! Мы сильнее всех, а значит, нам ничто не угрожает!»

Террорист, находящийся уже на самой грани сознания и жизни, едва слышал гремящий на весь вагон-ресторан голос мужчины в белом.

Понимал это Ладд или нет, но удары продолжались.

— Как же это весело, а, как же это здорово, а! Убивать таких ребят! Вырывать из них внутренности! Бить и лупить по ним, пока они не начнут походить на сосиски!

Кулаки Ладда порождали влажные, чмокающие звуки. Он бил все сильнее, сокрушая лицевые кости.

А лицо его, испачканное каплями чужой крови, так и светилось. От чувства глубочайшего удовлетворения. Хотя на глаз стороннего наблюдателя то было выражение маньяка-убийцы, что тоже было правдой.

Ладд с довольным видом развернулся, и все в вагоне-ресторане одновременно отвели от него взгляды. Он полагал, что они давно сбежали, но, посмотрев на выход в противоположной части вагона, понял причину задержки.

Дверь перегораживала небольшая группа его приятелей в белом. Держа в руках пистолеты, они угрожающе смотрели на пассажиров.

— Ладд! Что все это значит?

— Мы услышали пальбу, решили, давай-ка заглянем, а тут такое! В чем дело?

Несмотря на серьезность ситуации, тон их вопросов отдавал крайним легкомыслием.

Помахав рукой, Ладд решительно двинулся по проходу в их сторону. Но по пути, проходя мимо барной стойки, заметил благородного вида даму, пытающуюся спрятать за собой двоих детей, и обратился к ней:

— Это вы миссис Бериам?

Дама окинула его недрогнувшим взглядом и медленно кивнула.

Ладд с безумным блеском в глазах растянул губы в зловещей ухмылке и неторопливо сообщил:

— Вам повезло. Вы теперь у меня в конце очереди. Сначала я разберусь с оркестром, а затем уже займусь вами. Ну, еще увидимся.

Не забыв подобрать оружие, оставшееся после убитых террористов и Вики, он подошел к своим приятелям.

— Пошли, ребят.

— В смысле — «пошли»? А с ними что делать? — ткнул пальцем в пассажиров один из «в белом».

— Пускай сидят. Я нашел развлечение поинтереснее. Для начала вернемся в купе.

— Да как скажешь. Ты лучше это, Ладд, на руки свои глянь.

С кистей Ладда капала кровь. На первый взгляд, она принадлежала убитому мужчине в смокинге, но, если приглядеться, можно было заметить, что кожа на костяшках Ладда была содрана. После такой продолжительной серии ударов голыми руками без защитной обмотки бинтами — ничего удивительного. Скорее наоборот, поразительно, что этим все и ограничилось.

— А-а, нормально всё. Несколько смещений, но все кости целы. Вообще ерунда. Такими темпами я еще пятерых до смерти отметелю.

— Не строй из себя не знаю кого, возьми и обмотай бинтами.

Вся группа в белом во главе с Ладдом, не обращая внимания на капающую кровь, как ни в чем не бывало покинула вагон-ресторан.

С их уходом вагон погрузился в молчание. Стихли даже всхлипы. Но напряженную тишину разорвал тихий и до крайности глупый разговор.

— Как думаешь, Мирия, нам еще долго так лежать? А то наверху то кто-то стреляет, то кто-то кричит, прямо душа в пятки уходит!

— Просто шоу ужасов!

— Но главное, в этой позе так неудобно!

— Страшно неудобно!

* * *

Пассажиры еще какое-то молчали, но затем по вагону покатились первые волны нарастающего ужаса от запоздалого понимания всего произошедшего. Но пока никто не порывался покинуть вагон. Кто знает, вдруг за выходами их ждали люди в черном или в белом?

Напряжение все усиливалось, и пассажиры направили его на единственных служащих поезда, находящихся в непосредственной близости, — на поваров и бармена.

— Что все это значит?! Это что, такая шутка?! Где проводник?! Остановите поезд, я хочу сойти!

Под натиском обвиняющих и истеричных криков Фан и Йон оказались загнаны в угол кухни. Они оба понимали, что, учитывая процветающую в стране дискриминацию по отношению к иммигрантам, если они попробуют огрызнуться — станет только хуже.

Но все-таки нашелся один, выдвинувший совершенно не относящееся к делу обвинение:

— И вообще, что это за вагон-ресторан такой?! Кому пришла в голову гениальная мысль пустить на кухню желтую обезьяну и воняющего селом ирландца?!

Видимо, исчерпав тему недавнего происшествия, этот полный до округлости мужчина с небольшими усиками переключился непосредственно на Йона и Фана. Несмотря на солидный внешний вид, говоривший о высоком положении в обществе, он явно не отличался хорошими манерами.

Его визгливый голос был отлично слышен даже в углу кухни, но давно привыкшие к подобному обращению Йон и Фан не обратили на него особого внимания.

Но мужчину отсутствие отпора лишь раззадорило.

— Я, между прочим, выложил немаленькую сумму за эту поездку! Что вы на меня уставились?! Если что-то не нравится — верните мои деньги! — он грохнул кулаком по барной стойке.

И вдруг почувствовал, как сверху на кулак что-то легло. Это оказалась пачка стодолларовых купюр.

— Что?..

— Этого тебе хватит? Э-эм… ну… короче, неприятный тип!

— Крайне неприятный!

Повернувшись, усатый мужчина увидел ковбоя и танцовщицу из салуна, которые стояли и, сведя на переносице брови, сердито на него смотрели.

— А… А вам чего?

— Раз ты требуешь деньги, я тебе их возвращаю! Так что ты больше не пассажир! Правильно я говорю, Мирия?

— Ты теперь безбилетник!

Йон и Фан из кухни изумленно наблюдали за выступлением Айзека и Мирии в свою защиту.

— Да вы вообще знаете, кто я такой… — оскорбился мужчина, что не помешало ему крепко схватить пачку.

— Молчать! Нас в этом ресторане так вкусно кормили, а ты понес какую-то ерунду про обезьян и воняющих селом! А-а, я понял! Думал стребовать назад деньги за якобы плохое обслуживание, да?!

— Фу-у, подлец!

— Жадина-говядина!

— Вот и обжирайся своим мясом!

В лицо ошеломленного таким напором несусветных глупостей усатого мужчины полетела еще одна пачка денег.

— Вали уже подобру-поздорову! А не то я тебя расстреляю из своей сотни… нет, из своей сотни миллионов револьверов сразу!

— Превратишься в решето!

В этот момент из недр кухни, скрытой от посторонних глаз, донесся раскатистый и низкий, точно рычание медведя, голос:

— Йон! Фан! Слышали? Он больше не пассажир и не наш клиент! Вышвырните его уже отсюда!

Услышав этот похожий на рык голос, усатый мужчина тотчас растерял все свое высокомерие.

— Слушаюсь, шеф! — ответил Фан.

— Как будто нам больше заняться нечем… — недовольно буркнул Йон, но вместе с другом ловко подхватил усача под руки и помог утащить за заднюю дверь.

Стоило створке за ними захлопнуться, как тот же голос, сменивший угрожающий рычащий тон на подчеркнуто-учтивый, объявил на весь вагон:

— Уважаемые господа и дамы, приношу свои глубочайшие извинения за доставленные неудобства! Гарантирую, что по окончанию поездки вы получите не только полное возмещение ваших затрат на билеты, но и достойную компенсацию. Разумеется, это ничто в сравнении с причиненным моральным ущербом, однако… — Голос взял небольшую паузу и лишь затем сообщил самое главное. — В данный момент из-за отсутствия связи с купе проводников я настоятельно рекомендую вам сосредоточить свои умственные и физические усилия на том, чтобы нам всем добраться до Нью-Йорка живыми. Благодарю за внимание!

Несмотря на такое безответственное завершение речи шеф-повара, никто из пассажиров, парализованных страхом, не нашел в себе сил возмутиться. Вагон-ресторан вновь погрузился в молчание.

— Пустите! Чертовы иммигранты! Вы мне костюм испачкаете! Еще не хватало от вас чем-нибудь заразиться! — кричал усатый мужчина, пока его выводили из вагона-ресторана в коридор соседнего.

Перед тем, как развернуться, Йон присел перед ним на корточки и пристально на него посмотрел. В правой руке бармена откуда не возьмись появился пестик для колки льда.

Под его взглядом поток ругани резко оборвался. Йон в прошлом состоял в преступном сообществе Чикаго и не испытывал перед такими, как этот мужчина, ни малейшей робости.

— Слушай сюда, усатый боров. Эта трансконтинентальная железная дорога была наполовину проложена благодаря практически рабскому труду моих соотечественников. Смекаешь?

— А наполовину — моих, — добавил Фан.

— Другими словами, половина всего, что катится по этим рельсам, принадлежит нам, ирландцам.

— А учитывая еще нашу часть — китайцев, — вообще ничего не остается.

Йон и Фан в определенном смысле подхватили эстафету Айзека с Мирией и самого усача, который первый понес необоснованную чушь. Они ведь лично не принимали участия в строительстве железной дороги, да и к банде Джакуззи присоединились как раз потому, что не могли больше оставаться в своих иммигрантских общинах.

— Поэтому, усатый боров, твоя жизнь целиком и полностью принадлежит нам. Не забывай об этом.

Йон похлопал мужчину по пухлой щеке и вместе с Фаном собрался вернуться в вагон-ресторан.

— С-с-стойте! — закричал тот им в спины уже совсем другим тоном. — П-пожалуйста! Здесь же эти, «в белом» ходят! Умоляю! Пустите меня внутрь!

— Не волнуйся. Среди них, как я понял, нет желтых обезьян и воняющих селом. Вы найдете общий язык. А зайдешь внутрь — я тебя прикончу.

И Йон безжалостно захлопнул за собой створку.

К тому моменту, когда Фан и Йон вернулись в вагон-ресторан, его посетители успели немного успокоиться. Оглянувшись, друзья убедились, что другие повара успели куда-то оттащить три трупа и сейчас были заняты оттиранием с пола и стен пятен крови.

Йон вернулся за стойку и, встретившись взглядом с Айзеком и Мирией, тихо поблагодарил:

— Спасибо вам.

Но, кажется, они его не услышали.

— А-а, с возвращением! Но слушайте, ваш шеф такой крутой! — похвалил Айзек скрывавшегося в глубине кухни человека.

— Прямо живая легенда! — подхватила Мирия.

Здешний шеф-повар готовку считал своей первоочередной задачей, поэтому в процессе нее из кухни и носа не казал. Среди персонала даже ходил анекдот о том, как шеф не оставил кастрюлю, несмотря на взрыв газа буквально в шаге от него. Так что и во время недавней стрельбы он продолжал невозмутимо готовить рагу.

— И все-таки, что за вредный тип, скажите же? Я все могу понять, но он совсем уже ерунду городил!

— Открыто оскорблял!

— Здесь ведь ничем плохим не воняет, и ни одной обезьяны нет! Совсем нас за дураков считает, что ли?!

— Кто как обзывается, тот сам так называется!

Услышав это, Йон задался про себя вопросом:

«Это что же получается, они на самом деле не защищали нас, а просто восприняли его оскорбления всерьез?»

Бармен невольно передернулся и поспешил отогнать эту мысль.

* * *

— Кто они такие, эти «в белом»?

Сообщение о неожиданной помехе в плане заставило Гуса нахмуриться.

Ему уже докладывали, что в вагоне второго класса едет группа во всем белом, но у него и в мыслях не было, что кто-то из них мог справиться с его подчиненными, да еще вооруженными. Личности их оставались неизвестны, но ясно было одно — с ними нужно было быть настороже.

— Значит, так. Соберите всех, кто сейчас свободен.

Услышав приказ, несколько мужчин вышли из купе, а один включил рацию и попытался связаться с их товарищем в последнем вагоне.

— Что же это такое? Сначала Нейдер, теперь эти, в белом… Это что, часть ниспосланного нам испытания?

— В нашем деле легких путей быть не может, да, сэр Гус? — спросил Спайк.

Гус покосился в угол купе на безмолвно стоящую, скрестив на груди руки, Шане, и тихо ответил:

— Разумеется. Дорога к высотам гения мастера Хьюи не может быть легкой.

Отвернувшись от девушки, Гус растянул губы в угрожающей улыбке.

* * *

— Так чё, Ладд, кто они такие, эти «оркестранты»? — спросил один из приятелей.

Лицо Ладда так и светилось от восторга.

— Наше угощение. Это все, что я знаю, а большего и не надо. Правильно я говорю?

Его невнятный ответ озадачил окружавших его мужчин в белом.

— Короче, всех «оркестрантов» убить.

Зато продолжение было встречено радостными криками. За минусом убитого Вики, группа Ладда насчитывала сейчас десять человек, так что, несмотря на довольно просторное купе второго класса, они стояли здесь вплотную, как сардины в консервной банке.

Численностью они заметно проигрывали «оркестру», но о волнении речи не шло.

— Ну крутяк же! Каждому по двое-трое достанется! Даже лапками дернуть не успеют — они ж наверняка уверены, что им ничего не грозит!

Отдельные возгласы постепенно перешли в общий утробный вой, заполнивший все купе.

— Но скажите же, прикол! Как удобно получилось: кроме тех, кто ушел пожрать, в нашем вагоне остались лишь мы да эти «оркестранты»!

В соседнем купе лежали три трупа. Пока Ладд был в вагоне-ресторане, его приятели расправились с лемурами, которых отправили захватить их вагон второго класса.

Все они умерли по-разному, но было в их смертях и кое-что общее: они не были быстрыми.

— Ну что, торчать здесь всем вместе опасно, так что разбредаемся, ребята. Луа я сам всё расскажу.

Ладд, вооруженный одним ружьем, энергично распахнул дверь в коридор.

— Сбор, когда получится! Как только посчитаете, что достаточно развлеклись, возвращайтесь сюда!

Возражать никто не стал, и группа в белом рассредоточилась по вагонам. Чтобы уничтожить черные «тени» и подчинить себе поезд.

* * *

Ни Гусу, ни Ладду, ни их подчиненным и приятелям не было пока ведомо.

Что в этом поезде находилось нечто еще более чужеродное и ужасное, чем они.

О существовании этого страшного монстра знал лишь один человек — самый трусливый из всех пассажиров.

— Что… это…

Кровь отхлынула от лица Джакуззи, он застыл в абсолютной неподвижности, не в состоянии даже задрожать.

Он со всех ног, задыхаясь, бежал к купе проводников, но обнаружил здесь…

— Нет, этого не может быть! Они не могли умереть, нет, нет, проснитесь, скажите, что это неправда! Вы меня слышите?! Эй!

Последнее купе состава было окрашено в алый цвет.

Джакуззи обнаружил там два окровавленных тела проводников.

Одного застрелили.

Тело другого было зверски изуродовано: шея неестественно вывернута, лица и правой руки нет.

Словно их обо что-то ободрали или разорвали на клочья клыками. Судя по рваным ранам, это сделали не ножом. Скорее тупой пилой или чем-то подобным.

Яркие люминесцентные лампы безжалостно освещали сцену кровавой драмы. Глядя на разливающуюся по полу алую лужу, Джакуззи пробормотал:

— Он здесь. Я опоздал. Он уже нагнал нас…

В его голосе не было слышно слез, лишь обреченная решимость.

Отражающая свет кровь была до тошнотворного свежей и алой, точно вино.

Последними двумя словами, произнесенными Джакуззи, стало имя монстра:

— Путевой обходчик…

* * *

В вагоне-ресторане миссис Бериам внушала дочери:

— Поняла меня, Мэри? Хорошенько спрячьтесь где-нибудь с Чесом. Не бойся. Главное, чтобы вас до завтрашнего дня не нашли, и тогда папа обязательно вас спасет.

Вокруг них царило относительное спокойствие: пассажиры продолжали сидеть за своими столиками со смешанными выражениями отчаяния и надежды на лицах. За исключением отдельных всхлипов в вагоне-ресторане было тихо.

Но и продолжать ужин никто не спешил. Неудивительно.

— Чес, позаботься о Мэри, хорошо?

— Конечно!

Мальчик решительно кивнул и за руку повел девочку к выходу. Открыв дверь следующего вагона, он осторожно выглянул в коридор, и лишь затем зашел внутрь.

— Миссис Бериам, а вы не собираетесь прятаться? — спросил из-за барной стойки Йон.

Та мягко улыбнулась:

— Нет. Не знаю, почему, но и тем людям в черном, и людям в белом нужна я… Если я спрячусь, всем находящимся в этом вагоне придется несладко.

— Понимаю. Что ж, в некотором смысле, сейчас здесь, возможно, безопаснее, чем где-либо еще в поезде. И едва ли те люди настолько бесчеловечны, чтобы убивать детей.

«Хотя насчет того боксера в белом — не уверен…» — эту мысль Йон решил оставить при себе.

Скорее всего, миссис Бериам тоже об этом подумала, поэтому отправила дочь из вагона-ресторана.

— Ну, мы пошли! — внезапно подал голос Айзек.

— Отправляемся! — поддержала его Мирия.

И они оба одновременно встали со стульев.

— Куда вы? — спросил Фан.

На что парочка без толики сомнения ответила:

— Как — «куда»? Искать Джакуззи!

— И Нис!

— Но там опасно, — попытался остановить их повар.

Но, естественно, это не заставило Айзека и Мирию передумать.

— Поэтому их и нужно найти!

— Операция по спасению!

— А то ввалились какие-то чудики в черном, в белом и с ножом! Но если что, я их своим револьвером напугаю, а потом мы подгадаем момент и смоемся!

— Прико-ольно!

Айзек, поглаживая пустую кобуру, залихватски присвистнул.

— А, хорошо. Как скажешь. — Йон не нашел в себе силы возразить. Тем более что он был лично знаком с тем, который «с ножом», поэтому продолжать эту тему было как-то неловко.

«Но с чего Ник вообще так поступил?» — задумался он.

Тем временем Айзек и Мирия вышли через заднюю дверь вагона-ресторана.

Но уже в следующий миг передняя дверь отворилась, и все пассажиры испуганно закричали и бросились на пол.

В вагон зашла вооруженная пистолетами-пулеметами группа в черном.

— Добрый вечер. Миссим Бериам, я полагаю? — поздоровался, судя по всему, их лидер.

Остальные террористы внимательно следили за другими пассажирами.

— Меня зовут Гус. Думаю, вы уже и сами поняли, что нам необходимо содействие вашего мужа в одном деле. Не согласитесь пройти с нами?

Миссис Бериам, не отрывая от назвавшегося «Гусом» мужчины осуждающего взгляда, поднялась с пола.

— Пожалуйста, обещайте, что больше вы никого не тронете.

— Ха-ха-ха, вы должны понимать, что вы не в том положении, чтобы выдвигать условия. В любом случае, судьбы пассажиров зависят от реакции вашего мужа и правительства.

Он наставил на нее пистолет и уже собрался уходить, когда заметил, что кое-кого не хватает.

— Где ваша дочь? — слегка нахмурился Гус.

Миссис Бериам повесила голову и крепко стиснула губы и сжала кулаки.

— В чем дело?

Когда Бериам подняла на него глаза, в них блестели слезы, а между губ и пальцев побежала кровь.

— Мэри… увели те люди… в белом!..

«Ага, вот что она придумала!» — прятавшийся под столом Йон восхитился сообразительностью и актерскими способностями миссис Бериам. У него и мысли не было, что эта уравновешенная дама способна на такую яркую игру.

— Люди в белом? — в голосе Гуса зазвенела ненависть, но он немедленно взял себя в руки. — Кто они?

— Я не знаю. Но они тоже зачем-то меня ищут. И теперь… моя дочь… у них… А-а, а-ах… Мэри!..

— Сочувствую.

Вид безутешной матери не произвел особого впечатления на Гуса. Все с тем же нейтральным выражением лица он сделал знак подчиненным.

— Как бы то ни было, пройдемся в наше купе.

Вся группа вместе с миссис Бериам направились к выходу.

— Следите за ними по двое, сменяясь время от времени, — уже у самой двери отдал распоряжение Гус, но вдруг остановился, почувствовал гуляющий по вагону сквозняк.

Поискав глазами источник гула, он увидел, что окно за одним боковым столиком открыто. Казалось бы, ничего необычного, но чутье Гуса еще не обманывало. Он направил пистолет на ближайшего к окну мужчину.

— Это ты открыл окно?

Тот от неожиданности и страха коротко взвизгнул и торопливо, запинаясь, прямо как Джакуззи, затараторил:

— Н-н-нет, вовсе нет, это не я, нет! Это д-д-девушка в рабочем комбинезоне!

— Девушка в рабочем комбинезоне!

— Д-д… Д-д-да! Когда начали с-с-стрелять, она открыла окно, и… в-в-выпрыгнула! Честное слово! Клянусь, я не вру, пожалуйста, не стреляйте-е-е-е-е!

Больше Гус не стал ничего спрашивать. Подойдя к окну, он высунул наружу голову. Сверху на расстоянии руки начинались выпуклые узоры наружных украшений вагонов, цепляясь за которые, было вполне реально подняться на крышу.

«Девушка в рабочем комбинезоне…»

В памяти Гуса тут же всплыла встреча у багажного вагона. Кто же она такая?

Добавив в свой внутренний список потенциально опасных людей новую строчку, Гус, не произнеся больше ни слова, вышел из вагона-ресторана.

* * *

Тем временем в одном нелегальном казино Нью-Йорка.

— Слышь, Фиро, нельзя как-нибудь подкрутить эту рулетку, чтоб чаще выпадало нужное?

— Ну ты нашел о чем просить на чужой территории, Берга.

Двое молодых людей стояли посреди роскошного шумного зала.

Тот, что покрупнее, — Берга, — был одним из трех братьев-боссов мелкой по масштабам Нью-Йорка мафиозной группировки «клана Гандоров».

Тот, что помладше, — Фиро — был одним из самых молодых членов руководства организации каморристов «клана Мартиджо». И другом Айзека и Мирии.

Так же стоит заметить, что находились они в подпольном казино, где Фиро был управляющим, и куда вход боссам конкурирующих преступных организаций (таким, как Берга) вход обычно заказан.

Но Фиро и братьев Гандоров связывали почти родственные узы — они выросли вместе в одном многоквартирном доме. Что, разумеется, не могло стать причиной для работы в убыток собственной «семье».

— И вообще, Берга, что ты тут забыл? Я слышал, у вас серьезные терки с Руноратой.

Клан Рунората был мафиозной группировкой, в последнее время активно наращивающей силы в Нью-Йорке.

— Ну так поэтому я и здесь. На нашей территории на меня и напасть могут, а Мартиджо к Рунорате точняк не примкнет, так что все норм.

— Вот и сиди дома, а нас в ваши разборки не впутывай, — огрызнулся Фиро на легкомысленное объяснение Берги и одновременно с этим вскинул правую руку, подавая какой-то сигнал.

Тут же один из столиков для игры в покер в углу зала окружили, и одного из игроков схватили за руку и заставили ее поднять.

Из рукава мужчины посыпались карты.

Шулера с вытянувшимся в выражении крайнего отчаяния лицом без лишнего шума увели в соседнюю комнату.

— Если что, я скоро ухожу. Мне завтра с утра на Пенсильванском вокзале людей встречать. Так что, признаться, хочется лечь пораньше. Вали к себе скорее, пока тебя кто-нибудь из ребят Рунораты здесь не запалил.

Берга удивленно на него посмотрел.

— Что, и ты тоже?

— Что «я тоже»?

— Мы завтра тоже с утра на вокзал встречать идем.

— Кого встречать?

— Кого-кого! Догадайся с одного раза! А то ты кого-то другого встречать собрался! — без причины повысил голос Берга.

— Успокойся, Берга, — спокойно попросил Фиро. — Я еду встречать Айзека и Мирию. Помнишь, вы познакомились на вечеринке в честь моего повышения в прошлом году?

— А-а? А-а… А-а-а! Та глупая парочка!

— Чья бы корова… Ну не делай такое страшное лицо. А вы кого встречать собираетесь? Имя назови толком.

Берга широко ухмыльнулся.

— Клэр.

Фиро изумленно округлил глаза.

— Клэр… В смысле, ну… Клэр?!

— Будто у тебя прям тыща знакомых по имени «Клэр», что переспрашиваешь!

— Нет, я просто… Ого, ну здорово же. Клэр возвращается! Рунорате теперь точно ничего не светит, — кивнув, с абсолютной уверенностью в тоне объявил Фиро.

— Ну не скажи, пока не ясно.

— Еще как ясно. Возвращается прирожденный киллер, чье прозвище «Вино» уже знает вся страна. Нужно быть круглыми идиотами, чтобы проиграть с такой поддержкой, — шепотом сказал Фиро.

Не обсуждать же во весь голос действующего киллера, называя его настоящим именем.

— Ну да, свое дело Клэр знает. Точно призрак проберется куда угодно, но выполнит заказ. Настоящий гений убийства!

— Голос убавь, тупица! Но да, реакция и физические способности у Клэр невероятные. И откуда в таких худых руках столько силы берется?

Для Фиро человек, известный ему как Клэр, был своего рода живым воплощением самого понятия силы.

Вдруг юноше пришла в голову мысль.

— Только не говори, что Клэр едет на Flying Pussyfoot?

— На нем самом! А что, те балбесы тоже на нем?

Услышав ответ Берги, Фиро погрузился в задумчивое молчание. Прошло несколько секунд, прежде чем он вновь поднял голову.

— Вообще-то Майза тоже будет с нами на вокзале, — с ноткой сомнения в голосе сообщил он о планах одного из верхушки руководства своей организации.

— Хм? Майза? Тоже встречать ту парочку?

— Нет, не их. Своего знакомого, который тоже едет в том поезде… — Он недолго поколебался, но все-таки продолжил, понизив голос. — Старого друга… Одного из алхимиков, с которым они двести лет назад вместе обрели бессмертие.

* * *

Ладд в поисках Луа направлялся к купе проводников. Для этого ему необходимо было пройти через вагон третьего класса и багажные вагоны, причем первый наверняка тоже уже находился под контролем «оркестрантов».

С наслаждением обдумывая варианты их убийств, Ладд заметил впереди, в проеме между вагонами, какое-то движение.

Он наставил ружье в спину стоящего там человека.

— Так-так, а ну не двигаться, дубина. Что, от ужаса голос отказал, а? Я тебя не виню…

Ладд осекся, с запозданием заметив, что кем бы ни был этот человек, он был не в черном. Это был тот самый «серый чародей», которого они встретили во время посадки в поезд.

Чародей развернулся и, не выказав особого страха перед оружием, заговорил:

— Я так понимаю, ты не заодно с теми, в черном?

Судя по голосу, это был мужчина.

— Неа, — коротко отозвался Ладд, не опуская ружья. Оставалось определить, враг перед ним или нет.

— Я тут решил немного проветриться, поднялся на крышу, а пока меня не было, мое купе оказалось захвачено.

Навскидку ему было от сорока до пятидесяти. Голос не молодой, но и не то чтобы старый.

В этом поезде участки сцепления между вагонами не были огорожены: автосцепное оборудование прикрывали переходы с перилами, чтобы не упасть, а сбоку от выходов в стены вагонов были вбиты железные скобы, так что, при желании, по ним любой мог подняться на крышу.

Чародей слегка запрокинул голову и с тоской посмотрел на звезды.

Заглянув ему в глаза, Ладд опустил ружье.

— Дядя волшебник, в вагоне второго класса есть свободное купе, можете его занять.

Чародей едва заметно улыбнулся под прикрывающей лицо тканью.

— Спасибо, человек в белом. Жаль, я не волшебник. Хотя в чем-то наши профессии схожи.

Не выпуская из руки черный чемодан, он прошел мимо Ладда в вагон.

— М-м? А что у тебя в чемодане?

— Хочешь взглянуть? Я, правда, сомневаюсь, что там найдется что-то для тебя интересное.

Он развернулся и открыл крышку чемодана.

Внутри лежали разномастные баночки с лекарствами, какие-то непонятные инструменты и книги на незнакомых Ладду языках.

— Мда, интересного мало. Можешь идти… Да, кстати, если тебя остановит кто-нибудь тоже в белом, скажи, что «Ладд разрешил». Тогда тебя пропустят.

Чародей кивнул, закрыл чемодан и в одиночку направился в сторону вагона второго класса.

Глядя ему вслед, Ладд тихо цокнул языком.

— А-а, что б его черти подрали, ну что за взгляд дурацкий, будто в любой момент умереть готов. Или вообще уже мертв. Не выношу таких людей, — проворчал он, но вспомнил о Луа и о том, что ему нужно торопиться в купе проводников. — Хотя когда такой взгляд у женщины — это высший класс.

Думая о своей невесте с пустыми, точно у мертвой рыбы, глазами, Ладд остановился на площадке между вагонами и посмотрел наверх.

— Крыша, значит. Мне нравится.

* * *

Купе первого класса.

Когда Гус с подчиненными и миссис Бериам вернулись в купе, то обнаружили там Спайка, с хмурым лицом стоящего перед передатчиком. Гус подавил желание немедленно узнать, в чем дело, посчитав, что неразумно демонстрировать перед заложницей, что у них какие-то проблемы. Лишь приказав отвести миссис Бериам в другое купе, он потребовал у Спайка отчета:

— В чем дело? Какие-то проблемы?

— Нет, с рацией никаких проблем. Но ребята из багажного молчат.

Там должны были оставаться трое — охранять груз со спрятанным оружием.

Гус отправил через передатчик запрос в багажный вагон.

Но сколько он ни ждал, из микрофона не доносилось ни звука.

Спайк, почесав затылок, решился высказать то, что было у него на уме:

— Может, их того?.. Те «в белом» убрали?

— Спайк. Сейчас важнее не строить предположения, а найти подтверждение.

Гус собрал новую группу из трех человек и отправил их в багажный вагон.

После чего повернулся в угол купе, но Шане там уже не было.

— Спайк, где Шане?

— А-а, по ходу, отправилась на охоту за теми ребятами в белом. Взяла с собой кое-какого оружия и ушла.

Фанатичка Шане. Она была одной из лемуров, но подчинялась только их лидеру — Хьюи. Ее безмолвное согласие участвовать в нынешнем плане объяснялось лишь желанием освободить его. Или, как вариант, она хотела воспользоваться Гусом и остальными лемурами в своих интересах.

Но сейчас ее не было рядом, поэтому ничего не помешало Гус откровенно сказать Спайку:

— Пусть трудится. Все равно ей не дожить до завтрашнего полудня.

* * *

По коридору вагона второго класса шла парочка. Горели лампы, но в окутывающей поезд тьме даже их свет не прибавлял спокойствия.

— Ох, как-то тут темновато и страшно, скажи же? — пожаловался Айзек.

— И холодно! Зловеще! — шепотом согласилась с ним Мирия.

Айзек заговорил громче:

— Ну ты чего! Мне вот совсем не холодно и не зловеще! Так что расслабься и следуй за мной!

— Ой, Айзек, ты такой надежный!

Их голоса тонули в заполонившей коридор тишине.

— Как тихо, скажи же, будто никого нет. Куда делась та компания в белом, что ехали вторым классом?

— Путь пуст!

— Вдруг нас уже догнал Путевой обходчик?

— Ой, мамочки!

— Нужно спешить… Потому что против Путевого обходчика никакие револьверы и кулаки не помогут!

— Потому что он непобедимый монстр! Как Франкенштейн! Как граф Дракула!

— Мирия, вообще-то Франкенштейном звали доктора, а не чудовище.

— Да? А как тогда звали чудовище?

— Э-эм, кажется… Мэри Шелли? А полное имя, если мне не изменяет память, было Мэри Уолстонкрафт Годвин Шелли.

— Ух ты, Айзек, ты так много знаешь! Но имя какое-то женское.

— И что, полно мужчин с именами, похожими на женские! Тем более речь о чудовище! Ему вообще никакие законы не писаны! — увлекшись, во весь голос заявил Айзек.

Ответом ему стал отдаленный грохот серии выстрелов.

— Слышала? Думаешь, это из вагона третьего класса?

— Нет, откуда-то еще дальше! Наверное, из багажного!

* * *

Вдруг из динамика передатчика в купе террористов раздался голос:

— Трц… Трц-трц… Трц-сите!.. Трц-жный вагон!.. Гово-трц-багажный вагон! Кто-нибудь! Ответьте!

Спайк торопливо заколдовал с настройками, желая убрать сильные помехи. В обычных обстоятельствах все сообщения передавали сигналами, должно было произойти нечто экстраординарное, чтобы другая группа вышла на голосовую связь.

— Говорит Спайк. Что у вас?

— Спасите! На помощь! Пришлите людей, скорее! Двоих других уже убили! Нет, точнее, они исчезли, я не знаю наверняка, но, в любом случае, их больше нет! Пропали! Бесследно!

— Что? Кто противник? Люди в белом?!

— В белом? Н-н-нет, это не они! Это вообще не человек! То есть, как, я его толком не видел, но… Короче, это монстр! Мне его не… не… победить…

— Эй, что у тебя там?! Ответь!

Голос из динамика стал тише. Похоже, говоривший повернулся к нему спиной, оказавшись лицом к «чему-то».

— Нет… Не подходи… Нет-не-надо-нет-нет-не-е-е-е-е-е-ет!!!

Воздух купе первого класса рассек грохот выстрелов, усиленный механическим скрежетом помех.

Спайк невольно зажал уши, но уже в следующий миг пальба стихла.

Взамен послышался глухой стук, как от падения чего-то тяжелого, и тихие стоны. Но и они через считанные мгновения оборвались.

По обеим сторонам микрофона и динамика разлилось неприятное, давящее молчание.

Время от времени его разбавлял какой-то чавкающий звук, похожий на шлепанье ног по луже.

Спайк и остальные лемуры живо представили себе эту лужу, натекшую не из воды, а из крови товарища, с которым они только что говорили. И как по ней шлепает «нечто». Убившее этого самого товарища. Присутствие этого существа было таким всеобъемлющим и значительным, что, даже передаваемое маленьким динамиком, оно поселило страх в сердцах террористов.

— Кто-нибудь, бегом в коридор, остановите и верните тех, кто успел отправиться в багажный вагон, — застоявшуюся в купе тишину нарушил печальный голос Гуса.

«Кто-то еще помимо людей в белом вставляет нам палки в колеса». Гус, скривившись, стукнул кулаком по стене.

Но у него было предположение, кто на самом деле мог быть тем «существом». Пока утверждать было рано, слишком мало информации, но…

«Исчезнувшая из вагона-ресторана девушка в рабочем комбинезоне…»

* * *

Туалет вагона второго класса. Рядом с ним было служебное отделение под швабры и тряпки, и именно здесь пряталась Мэри Бериам.

— Я схожу, посмотрю, что там в следующих вагонах. А ты сиди здесь, ладно? Никуда не уходи и не шевелись! Не бойся, я быстро, — пообещал Чес, закрывая дверцу отделения, и больше не возвращался.

От страха у Мэри едва сердце не останавливалось.

Через какое-то время со стороны коридора послышались голоса. Звонкие и веселые, точно не от мира сего… То были Айзек и Мирия. Узнав их, Мэри какое-то время колебалась, стоит ли выйти из убежища.

Но вдруг откуда-то издалека донеслись выстрелы. Девочка вздрогнула и, крепко зажав ладонями уши, сжалась в комок. Тело, парализованное ужасом, не слушалось, позвать на помощь не получалось.

А тем временем голоса Айзека и Мирии успели затихнуть.

* * *

— О нет… что это?

— Гхм, Джакуззи. Что здесь было?

Залитое кровью купе проводников. Впавшего в оцепенение Джакуззи привели в чувство раздавшиеся из-за спины знакомые голоса.

— Вы… Слава богу, вы живы… Я… Я так рад, просто, так, ххик, рад!..

— Мы с Донни в полном порядке.

— Ой, да, точно, а где Ник и Джек?

Нис смущенно отвернулась.

— Их схватили. Помнишь оркестрантов в смокингах? Похоже, они хотят захватить и ограбить поезд.

— Ч-что?!

— Угху, Джека схватили. Людей в белом тоже. И Ника.

— Что? Вы о чем?

Из рассказа Нис и Донни стало ясно, что Джек со словами «Для начала обезврежу тех, кого оставили тут сторожами» скрылся в грузовом отсеке.

Вещи «оркестрантов» находились в первом багажном вагоне, тогда как «цель» Джакуззи и его друзей погрузили во второй и третий.

Нис и Донни ждали Джека во втором вагоне, но тот все не шел.

А когда они пошли проверить, увидели, как Джек со связанными за спиной руками вышел из грузового отсека, а за ним с пистолетом-пулеметом в руках следовал «оркестрант».

— Они с Джеком пошли в нашу сторону, поэтому мы с Донни спрятались в ближайшем отсеке. Последнее, что мы видели, как они заходили во второй багажный вагон.

— Угха, а потом… В коридор вышли еще двое. С пистолетами-пулеметами. Затем мужчина и женщина в белом. Их поймали. Последним Ник. Его поймали. Всё. Конец.

— Н-н-не заканчивай на таком месте! Что было потом? Джек и Ник в порядке?

— Успокойся, один «оркестрант» остался их охранять. Значит, их не убили, так что, думаю, с ними обоими все нормально.

Поначалу Нис и Донни решили, что Джакуззи тоже схватили, но, последив какое-то время за отсеком, где держали пленников, и убедившись, что больше ничего не происходит, они решили на всякий случай проверить сперва служебное купе проводников.

— А тут такой ужас… Что все это значит? Сразу говорю, я знаю, что это не твоих рук дело, Джакуззи, не волнуйся.

— У-у, спасибо… Н-но… Но-но-но это правда кошмар! Путевой обходчик! Путевой обходчик здесь! Нужно скорее бежать отсюда, пока мы тоже не исчезли! Бежим спасать Ника и Джека, а затем сразу…

Его перебила далекая серия выстрелов.

— Очередь?.. — единственный глаз Нис едва заметно дрогнул за стеклом очков.

— Ч-ч-что это было? Кто стреляет? Зачем стреляет? Кто умер? Ответьте мне! Ну!

Разрывающий воздух грохот всколыхнул в памяти Джакуззи целую бурю ярких воспоминаний.

— У-у… У… Ххик!.. Ни-и-ис… Донни-и-и…

Бежать. Как можно скорее выбраться из этого поезда. Все инстинкты юноши кричали об этом, но сердце его приняло иное решение.

Перед внутренним взором Джакуззи пронеслись лица Фана и Йона. Затем Айзека и Мирии, Чеса, миссис Бериам с дочкой и всех посетителей вагона-ресторана, которых он видел лишь мельком. Сверху на их образы наслоилась увиденная им только что жуткая картина убитых проводников.

Он подавил призыв бежать и произнес совсем другое:

— Мы должны избавить поезд от тех людей в черном и от Путевого обходчика… Ххик! Ой… Что… Погодите, что я сейчас?.. Нет, стоп, я вовсе не!.. Нужно бежать, нужно, но… Но!..

Джакуззи отлично понимал, что они с друзьями далеки от порядочности: они продавали нелегальный алкоголь, убивали, пусть мафиози, но это все равно их не оправдывало. Настоящие отпетые преступники, причем самый главный преступник — не кто иной, как он сам.

Но Джакуззи всегда поступал так, как считал правильным. По его мнению, принятие «сухого закона» было ошибкой, и ему ужасно не нравилось, что благодаря этому мафия начала грести «грязные» деньги лопатой, спокойно переступая через трупы. Ему просто тоже захотелось слегка подзаработать.

И как-то все само собой закрутилось, так что в какой-то момент он обнаружил себя главарем целой банды хулиганов.

Затем нескольких ребят из их компании убили, что стало поводом для развязывания войны с кланом Руссо. А вчера, пусть Джакуззи этого и не планировал, они отомстили за товарищей.

Теперь же он ехал в поезде, который собирался ограбить. Груз, на который они нацелились, страшно заинтересовал Нис, а если что, его можно будет продать, предварительно избавив от начинки. Но самое главное — нельзя было допустить, чтобы это попало в Нью-Йорк.

В противном случае многие, очень многие люди погибнут. Узнав об этом, Джакуззи не смог остаться в стороне. Хоть и понимал, что это лицемерие. Но он испугался, что если ничего не предпримет, совсем перестанет себя уважать.

А теперь в угоду своему самолюбию он собирался подвергнуть опасности друзей.

«Я хочу спасти пассажиров». Для лидера банды, который всегда должен ставить на первое место жизни товарищей, более того — для лидера банды грабителей, это было до абсурдного глупое и наивное желание.

Но он почти не сомневался, что и Нис, и Донни его поддержат. Это было в их характерах, и он хорошо это понимал. Получалось, он их использовал. Подлый и отвратительный до тошноты лицемер, но Джакуззи не собирался спорить.

«Я уже преступал закон, и людей тоже убивал. Хотя всего лишь хотел идти своим путем. Одним лицемерием больше, одним меньше — какая уже разница?»

Конец оправданиям. До них все равно никому нет дела. Поэтому оправдывался он лишь мысленно, перед самим собой. И черт с ним, что тем самым, по сути, лишь подчеркивал собственную безответственность.

В конце концов, он ведь плохой человек.

Будь Джакуззи настоящим «борцом за справедливость», он объявил бы о своем решении немедля, а так у него ушло какое-то время, чтобы собраться с духом ради этих нескольких слов. И кто знает, скольких сил ему это стоило. По его щекам продолжали катиться слезы. Но во взгляде больше не было ни намека на страх.

— Разделаемся с ними. С людьми в черном и… с Путевым обходчиком.

Трепещущий огонек сомнения в глазах Джакуззи погас, теперь они смотрели с вызовом, под стать татуировке на его лице.

Нис и Донни с улыбками кивнули, и юноша перевел взгляд с них назад на алое от крови купе.

По татуированному лицу, достойному самого дьявола, текли слезы, горячее, чем у кого-либо.

* * *

Мэри сидела неподвижно в полной темноте в служебном отделении для уборочного инвентаря.

Прошло уже какое-то время, но Чес все не возвращался.

«Вдруг его поймали?»

По щекам перепуганной девочки побежали слезы.

Еще через какое-то время до нее донесся шорох приближающихся по коридору шагов. Чес вернулся? Или Айзек с Мирией? Или?..

Она захотела подвинуться и прижаться к стене ухом, чтобы было лучше слышно, но случайно задела швабру.

Тук! — раздался тихий, но отчетливый звук.

Мэри почудилось, что ее сердце сейчас разорвется, так сильно оно забилось.

«Пожалуйста, пусть никто этого не услышит!»

Но мольбе девочки не суждено было сбыться — шаги смолкли.

После недолгой паузы донесся скрип открывающейся двери в туалет. Кто бы ни находился в коридоре, он, судя по всему, не понял, откуда именно раздался стук. То есть это никак не мог быть Чес.

От подступающей паники слезы потекли еще быстрее, Мэри хотелось закричать и броситься бежать.

Но она подавила этот порыв и затаила дыхание. Вспоминая лицо мамы, девочка отсчитывала томительные секунды.

Но время оказалось не на ее стороне.

Судя по звуку шагов, неизвестный медленно отошел от туалета и остановился перед дверью в служебное отделение.

Запереться изнутри невозможно, чтобы открыть дверь — достаточно легонько ее потянуть, и единственной преграды, защищающей девочку, не станет.

«Но ее еще не открыли, пока все хорошо, все в порядке, и потом, вдруг это мистер Айзек, или мистер Джакуззи, или мама, да, вдруг это мама, наверняка это мама, мама пришла, мама, мама, мама…»

Воображение девочки нарисовало за дверью родной силуэт. Все мысли Мэри сосредоточились на образе мамы, точно привлеченные вспыхнувшим во тьме отчаяния лучиком надежды.

Дверь медленно открылась.

«Мама!» — хотела закричать и вскочить девочка. Но не смогла сделать ни того, ни другого.

В проеме показалась мужская рука. Крупная кисть, продолжающаяся белым как снег рукавом.

Стоящее перед глазами видение мамы разбилось вдребезги, а вместо звона из горла девочки вырвался испуганный крик.

Но его оборвала мужская ладонь, крепко зажавшая рот Мэри.

— Нашел потеряшку! — мерзко ухмыляясь, распахнул до конца дверь мужчина с глазами с опущенными внешними уголками. — Кричать нельзя, хи-хи. Ну как не взять себе такую девчушку? А Ладд как-нибудь перетопчется.

Мэри отбивалась изо всех сил, но мужчина в белом был значительно сильнее. Но даже понимая, что это бесполезно, девочка продолжала сопротивляться.

— Не дергайся, хя-хя! А то вышвырну тебя в окно, пока Ладд не увидел.

С этими словами он потянул Мэри из отделения для уборочного инвентаря.

— Я, в отличие от Ладда, как раз люблю убивать слабых и беззащитных! Хи-хи-хи… Хи?

Противный смех внезапно оборвался. Пару секунд мужчина не шевелился, и вдруг хватка его пальцев ослабла. Девочка оттолкнула его, и тот упал на спину.

По полу коридора вокруг него начала медленно растекаться красная лужа.

Мэри, не понимая, что сейчас произошло, медленно подняла глаза от трупа.

И увидела стоящую рядом молодую женщину.

— Не-ет!.. — из груди девочки вырвался приглушенный крик.

Женщина была одета в черное платье и сжимала в руке нож, с лезвия которого капала кровь.

Но Мэри испугалась не этого. Сердце девочки сковал смертельный ужас, когда она заглянула в пустые, как бездонные пропасти, глаза этой женщины — Шане.

«У живого человека просто не может быть таких глаз», — подумалось Мэри, из-за чего она на полном серьезе, хотя и ошибочно, решила, что перед ней тот самый…

— Пу… Путевой обходчик…

* * *

— Для начала разберемся со сторожем. Я отвлеку их, а когда он выйдет, навались на него, ладно?

— Мгха, понял. Сделаю.

Джакуззи постучал в дверь грузового отсека, где «оркестранты» держали пленников.

Если Нис и Донни правы, сторожил их один человек. Сейчас его друзья стояли у окна в паре шагов от отсека, готовые в любой момент прийти на помощь.

Но время шло, а из-за двери не раздавалось ни звука. Вдруг у «оркестрантов» существовал особый сигнальный стук? Джакуззи еще раз подошел к двери и постучал. Ответа не было.

Собравшись с духом, юноша взялся за ручку, и дверь с тихим скрипом на удивление легко отворилась.

В отсеке царил полумрак. В углу темнели два человеческих силуэта. Один корчился на полу, другой, связанный, бросил в дверной проем яростный взгляд…

— М? Джакуззи, ты?!

— Ник? Слава богу, ты цел!

Но радость Джакуззи тут же испарилась, когда он узнал в другом силуэте Джека. Лицо того представляло собой кровавое месиво.

— Джек!

— Не волнуйся, жить будет, — Ник с досадой отвернулся.

— Как мне не волноваться?! Что случилось?!

— Я бы сам не прочь узнать. Ладно те, в черном, но откуда взялся тот псих в белом?

И Ник рассказал, что произошло после того, как их поймали.

Когда связанного Ника привели в грузовой отсек, там уже находились трое других пленников.

— Джек!

— О-о, Ник, тебя тоже схватили? — воскликнул один из них.

Двумя другими были молодые женщина и мужчина, все в белом. На попытки завязать разговор они не реагировали, и Ник от нечего делать зашептался с Джеком, но под суровым взглядом вооруженного пистолетом-пулеметом сторожа закрыл рот.

Через какое-то время «оркестрант» вышел в коридор, видимо, чтобы позвать кого-то себя сменить. Воспользовавшись его отсутствием, которое почему-то затянулось, Ник с Джеком принялись бродить по отсеку в поисках чего-нибудь, чем можно перерезать веревки, но вдруг дверь резко распахнулась.

Они в панике оглянулись и увидели мужчину в белом. Точнее, не совсем в белом, потому что вся его одежда была забрызгана кровью.

— Здрасьте-подвиньтесь, злодей на сцене! — встав в странную позу, закричал он с ненормальным энтузиазмом и, зайдя внутрь, крутанулся на месте. — Ай-яй-яй, а что, сторожа нет? Ну, так неинтересно! Но главное, ты в порядке, Луа-а-а!

— А на меня тебе, значит, плевать? — впервые за все это время открыл рот связанный мужчина.

— Спасибо, — тихо, точно комар пискнул, прошептала женщина.

«Не знаю, кто это, но нам определенно повезло», — переглянулись и улыбнулись друг другу Ник и Джек, но мужчина, развязав веревки своим друзьям, собрался уходить.

— Эй, эй-ей, освободи и нас тоже!

Он с недоуменным выражением лица обернулся.

— Чего? А зачем? Что мне за это будет? Какая мне от вас выгода? Будь вы девушками, я б, может, и напрягся за поцелуй, но вы ж мужики, а мужики вне моей страйк-зоны. И вообще, оставайтесь связанными и сдохните так. Вдруг на ваше место в мир придут женщины? Всё, решено, подыхайте. Сдохнуть — это ваша судьба! А кто пойдет против судьбы — тот сдохнет! — кружась на месте, тыкал он пальцами в Ника и Джека.

Джек от такого обращения побагровел и сердито закричал:

— Да кто ты такой, вообще?! Быстро взял и развязал нас, придурок!

Но настроение мужчины это нисколько не испортило, и он, посмеиваясь, вышел с друзьями из отсека.

— А ну вернись! Я еще не все сказал!

— Забудь о нем, Джек. Давай лучше подумаем, как нам освободиться.

Стоило Нику назвать Джека по имени, как в дверной проем просунулась голова. Того самого развеселого мужчины, что только что вышел.

— Как-как ты сказал? Джек? — спросил он, после чего мелкими шажочками подбежал к Джеку и быстро его развязал.

— Ты чего? — изумился Ник.

Но мужчина не отрывал взгляда от лица Джека.

— Так тебя зовут Джек? А вот это уже интересно! Мне представился шанс проверить, все ли Джеки сильны в боксе! Дзынь! — имитируя гонг, закричал он и врезал Джеку кулаком в лицо.

— Жуткое было зрелище. Он все бил и бил его, и плевать, что Джек ничем не мог ответить… Перестал, только когда из переднего вагона раздались выстрелы.

Услышав очередь, мужчина в белом в красных брызгах костюме с предвкушением ухмыльнулся и ушел с друзьями в том направлении.

— В противном случае он бы, наверное, его до смерти забил, — пробормотал Ник.

Джакуззи еще раз осмотрел опухшее лицо лежащего на полу Джека. Из разбитого рта вырывались судорожные вздохи, глаза заплыли, так что и век не видно.

Ничего не говоря, Джакуззи сощурился и сжал кулаки. Увидев это, Ник незаметно отодвинулся от него и шепнул Нис и Донни:

— Думаете, его того… Вставило?

Нис кивнула и тоже шепотом ответила:

— Как тогда, когда люди Руссо убили восьмерых наших.

— Как он тогда их… Не переставая плакать…

— Да. В одиночку восемнадцать их баров ограбил. За один день, обливаясь слезами…

После этого лицо Джакуззи и появилось в списке разыскиваемых клана Руссо. Сам юноша вернулся в свое обычное трусливое состояние лишь после похорон.

Денег, чтобы купить места на кладбище, у них не было, поэтому могилы вырыли на ничейной земле. Но лучше так, чем, к примеру, по обычаю бедных районов хоронить умерших под полом. Через несколько дней знакомый священник после долгих уговоров провел службу, а после нее уже «нормальный» Джакуззи еще какое-то время просидел у могил, бормоча слова извинения перед убитыми друзьями.

— А чего он такой взбудораженный-то? Пусть и не до такой степени, как тогда, но все равно…

— Э-эм, тут такое дело… Я позже тебе объясню, — торопливо закончила Нис, увидев, как Джакуззи, не обращая внимания на кровь, что пачкала ему одежду, взвалил на спину Джека и направился к выходу из отсека, не дав ей времени рассказать о случившемся в купе проводников.

— Давай я. Джека понесу, — вызвался Донни, выйдя за ним следом.

Лишь тогда Джакуззи с запозданием заметил две вещи. Первое, что грузовой отсек был заметно меньше стандартных размеров. И второе, что цвет стены в дальней его части отличался от цвета потолка и пола.

Юноша догадался, что именно там был спрятан груз, за которым они пришли.

— Ты чего, Джакуззи?

— Нет, ничего, Нис. Идем.

Но он не стал об этом говорить. Время еще есть, и все равно прямо сейчас они не смогли бы им заняться.

Но позже, если все пойдет, как надо, они сюда вернутся.

За сверхсекретным грузом.

Бомбами, начиненными новейшей взрывчаткой, мощность которой во много раз превосходит используемые сейчас…

* * *

— И что это у нас тут? Что тут, а, что у нас тут? Ничего? А вот и нет! Черт, да что ж это такое-то, а?! Хватит по крыше бродить, что б тебя, ходи понизу, как все! — возбужденно восклицал Ладд, пританцовывая перед открытой дверью в последний отсек третьего багажного вагона.

— Что это значит?.. — тусклые глаза Луа, которая тоже смотрела внутрь отсека, помрачнели.

Вдруг с другого конца вагона послышалось:

— Вон они!

Джакуззи и Нис, не успевшие остановить Ника, какое-то время испуганно смотрели на группу в белом, готовые ко всему. Но те лишь повернули головы в их сторону и больше ничего не предпринимали.

— «Оркестрантов» нет?..

Молодые люди осторожно двинулись по коридору, мысленно приготовившись ринуться в драку, если разговор о Джеке плохо закончится.

Но Ладд их опередил. Посмотрев на лицо Джакуззи, он громко сказал:

— Йоу! Джеки что, твой дружбан? Как он там, жалкий неудачник, живехонек еще, а, Джакуззи?

На лице юноши мелькнула растерянность. Откуда этот человек его знает?

— О-ба-на? Я что, забыл представиться? Я Ладд Руссо. Ну теперь-то хоть тебе ясно, откуда я тебя знаю? Потому что, если нет, ты, получается, еще больший идиот, чем я думал, хотя это по-своему интересно!

— Руссо!..

Джакуззи с друзьями резко заволновались. Они пока не знали, какое отношение имел этот мужчина к дону Платидо, но он определенно был членом клана, с которым их связывала кровная месть.

— Ну вот, что, дошло-таки? Неинтересно с вами. Ну и ладно. Так что вы забыли на этом поезде? Хотя нет, какого вы забыли на этом поезде? Потому что лично я собираюсь его захватить, половину пассажиров убить, а может и всех, посмотрим, как дело пойдет… Короче говоря, если не хотите сдохнуть от моих рук — спрыгивайте уже себе подобру-поздорову. Не мешайте нам развлекаться!

И Ладд брезгливо замахал на них ладонью, точно отгонял собак.

Джакуззи хотел что-то сказать, но в этот момент его уши уловили удивительно отчетливый звук.

Плесь.

Под конец своей злодейской речи Ладд развернулся в их сторону и наступил ногой в лужу, по поверхности которой побежала алая рябь.

Из дверного проема грузового отсека по полу коридора разливалась кровь. Прямо как в купе проводников.

— Смотрю, любопытство одолело, что там? Так подойди и загляни? Если смелости хватит, конечно, — хихикая, подначил Ладд Джакуззи.

Но юноша не спешил сближаться с ним и его спутниками.

— Какой осторожный, а. Говорят, осторожность и трусость — это разные вещи, хотя часто, называя кого-то осторожным, на самом деле имеют в виду, что он трус. Случаем, это не про тебя? — посмеиваясь, продолжил язвить Ладд.

Но Джакуззи ответил ему спокойным, решительным взглядом.

— Сейчас мне некогда с вами разбираться. Но когда-нибудь я заставлю тебя пожалеть.

— Ого, да наш плакса тот еще крутышка. Ты как-то изменился с нашей прошлой встречи, что, нехорошие дяди проводники в своем купе тебя плохо встретили?

— Оба проводника мертвы. Хочу уточнить, это ведь не твоих рук дело?

Выражение лица Ладда резко изменилось.

— Мертвы? Оба?

— Да.

— Точно оба? А больше там никого не было?

Джакуззи нахмурился. Зачем переспрашивать?

— Пошли в купе проводников, — бросил Ладд своим спутникам и двинулся навстречу молодым людям.

Те резко напряглись: Ник выставил нож, а Нис выдернула спрятанную на спине маленькую бомбу и зажигалку. Но Ладд даже не посмотрел на них. Так и прошел мимо, не вынимая рук из карманов.

— Повезло вам. Оказывается, мне некогда с вами возиться.

В его голосе уже не слышалось былой веселости, наоборот, в нем появилась нотка беспокойства.

Дождавшись, когда они немного отойдут, Ник спросил Джакуззи:

— Эй, ничего, что они уходят?

— Пускай. Сейчас важнее справиться с другими.

Юноша не воспринял всерьез угрозу Ладда про убийство всех пассажиров, поэтому посчитал, что прежде всего они должны разобраться с «оркестрантами» и Путевым обходчиком.

Кроме того, ему было интересно, что произошло в грузовом отсеке, раз оттуда натекло столько крови.

Джакуззи пошел вперед, но не успел дойти до двери, услышал громкий голос Ладда:

— Ах да, на всякий случай уточняю! В том отсеке поработали не мы!

Юноша обернулся: Ладд со спутниками как раз выходили из вагона.

Джакуззи молча повернулся вперед, шагнул в красную лужу и… перевел взгляд вглубь отсека…

В первую секунду Нику подумалось, что кто-то перевернул здесь бочку с нелегальным вином.

Но Джакуззи уже видел нечто похожее в купе проводников, поэтому сразу понял, что здесь произошло.

Краснота. Свежая, насыщенная краснота. В свете люминесцентных ламп разливающаяся по полу алая жидкость казалась теплой. Но это ощущение обращалось леденящим ужасом, стоило увидеть, что находилось в центре лужи.

Посередине отсека лежало нечто, одетое в черный смокинг.

То, что это было уже не живое, становилось ясно с первого взгляда. И огромное количество крови на полу мало что значило. Все было куда проще.

У трупа в смокинге отсутствовала нижняя половина туловища.

Судя по лохмотьям кожи и мышц, ее буквально оторвало. Ник какое-то время постоял молча, а затем резво выскочил в коридор и бросился к окну.

За стуком рамы послышались громкие звуки рвоты. Джакуззи продолжал, не отрываясь, смотреть на труп. Нис единственным глазом внимательно обозревала все вокруг. Этот грузовой отсек был заставлен багажом «оркестрантов», несколько коробов были открыты. Внутри одного из них лежал какой-то механизм, но что это такое — девушка не поняла.

Наконец взгляд Нис переместился наверх и застыл, упершись в потолок.

— Джакуззи, смотри… — она хлопнула юношу по плечу.

Тот обернулся и, проследив глазами за взглядом девушки, поднял голову к потолку. И судорожно ахнул.

Потолок был измазан кровью. Конечно, ее было далеко не так много, как на полу, но…

Вопрос был в том, что нужно было сотворить, чтобы так сильно запачкать потолок?

Едва ли дело было в брызгах из изуродованного тела. Слишком большое пятно.

По щекам Джакуззи продолжали катиться слезы, но страх перед Путевым обходчиком ушел. А общее состояние настороженности обострилось, что неудивительно.

Странности на этом не закончились.

В противоположной от коридора стене грузового отсека были две раздвигающиеся двери, через которые во время остановок внутрь заносили или выносили грузы. Одна из них была распахнута. Пейзаж в проеме был темен, отчего могло показаться, что в стене вагона пробита дыра в пустоту.

Судя по едва различимым в лунном свете силуэтам деревьев, поезд проезжал через лес. Покачивающиеся в темноте ветки, будто чьи-то руки, звали шагнуть в небытие.

Еще одна странность заключалась в следах от ног на полу.

Не весь пол отсека залила кровь, кое-где еще оставались видны доски. На которых отчетливо алели отпечатки подошв мужских туфель.

Увидев их, Джакуззи первым делом подумал, что это Ладд со своими спутниками натоптали. Но тут же отверг эту мысль.

Стоило ему проследить за направлением следов.

Хозяин отпечатков походил туда-сюда по отсеку, а затем целеустремленно его покинул.

Через открытый во тьму проем.

Лишь полностью освободившись от содержимого желудка, Ник наконец успокоился.

И уже хотел вернуться к Джакуззи и Нис, но вдруг заметил краем глаза что-то странное. Нечто ярко-красного цвета, словно прилипшее к внешней стене вагона позади боковой пассажирской двери.

— Эй, ребят, подойдите сюда на секунду! — дрожащим от страха голосом позвал Ник.

По его перекошенному лицу Джакуззи и Нис поняли, что что-то не так.

Они осторожно вышли в коридор. Ник, обливаясь холодным потом, сказал:

— Там впереди, на самом краю вагона, что-то есть.

Джакуззи немедленно охватило ужасно неприятное чувство, будто на него кто-то пристально смотрит. Как раз с той стороны, про которую говорил Ник.

— Джакуззи, на счет три поворачиваемся, ладно?.. Раз, два, три!

Все, за исключением Донни, у которого за спиной был Джек, одновременно высунули головы в окно и устремили взгляды в начало вагона.

И они увидели. Сами того не желая.

Нечто красное, быстро ползущее по внешней стене вагона вбок, в проем сцепления.

Что бы это ни было, оно скрылось так быстро, что никто из молодых людей не успел его разглядеть.

Джакуззи с друзьями со всеми предосторожностями прокрались в начало вагона и открыли дверь, но в проеме между вагонами уже ничего не было.

Внутри вагона третьего класса, что был напротив, ничего похожего на красный силуэт тоже не наблюдалось.

— Вдруг он поднялся на крышу?

Молодые люди переглянулись, кивнули друг другу и по очереди поднялись по скобам.

— Донни, ты с Джеком, поэтому иди дальше по коридору, — уже с крыши попросил Джакуззи. — Берегись людей в черном, ладно?

— Понял. Сделаю.

Донни решительно кивнул и с Джеком за спиной зашел в передний вагон.

— Встретимся через вагон! — крикнул Джакуззи, и они с Нис и Ником, борясь с сильным встречным ветром, двинулись по крыше.

* * *

Интересно, кто это стрелял?

Айзек и Мирия со всеми предосторожностями шагнули в проем между вагонами.

Они открыли дверь, собираясь перейти в единственный во всем поезде вагон третьего класса, но путь им загородил смуглокожий здоровяк выше двух метров ростом, несущий на спине окровавленного мужчину.

Донни шел по коридору вагона третьего класса. Все было тихо, но он понимал, что нельзя терять бдительность.

Он как раз остановился перед дверью в начале вагона, когда та вдруг распахнулась.

В проеме стояли мужчина в костюме ковбоя и девушка, напоминающая танцовщицу из салуна.

Ее платье было ярко-красным, словно окрашенное кровью.

Здоровяк и парочка застыли, глядя друг на друга. Между ними повисло неприятное молчание.

— Прошу прощения, — наконец отмер Айзек и медленно закрыл дверь.

— Т-т-т-т-ты его видела?! А в-в-вдруг это Путевой обходчик?!

— Мамочки, нам конец!

— Уа-а, девушка в красном, вдруг она Путевой обходчик?!

Прижавшись спинами каждый со своей стороны двери, пара и здоровяк не сдержали испуганного шепота. Он же заставил их вновь замолчать. Слышно было лишь гул ветра и перестук колес.

Наконец, Айзек, решившись, первым подал голос:

— Э-эм, ау?

— Ответьте, пожалуйста! — подхватила Мирия.

— Уа, — раздался басовитый ответ. Судя по тону, это был тот самый здоровяк.

— Э-эм, вы Путевой обходчик… или нет?

— Монстр!.. Или не монстр?

— Мгха, девушка за дверью не Путевой обходчик?

Очередная пауза.

— Эй, Мирия, это ты Путевой обходчик?

— Нет, не думаю! Вряд ли!

— В таком случае, я тебе верю!.. Слышите, это не она!

— Ура, Айзек в меня верит!

— Уа, ясно. Хорошо, — послышался из-за двери вздох облегчения.

— Кстати говоря, вы не Путевой обходчик?

— Не он?

— Уа, нет.

— А мужчина у вас за спиной?

— Вы его съедите?

— Гха, это мой друг. Раненый. Несу на помощь.

В тот же миг Айзек с Мирией распахнули дверь. И заодно свои сердца.

— Понятно! Значит, ты не монстр! А то я прям на «вы» от неожиданности! Прости, прости!

— Не монстр!

— Наоборот, отличный парень и друг!

— Уа, а вы кто? — с легким смущением спросил Донни, тоже отбросивший всяческие опасения.

— Мы с Мирией? Хе-хе, мы можем выглядеть как простые ковбой и Мирия, но на самом деле — только представь себе! — мы Айзек и Мирия!

— Айзек, ты такой крутой!

— М… М-мгх? — на лице Донни появилось растерянное выражение. — У-у, что вы делаете?

— Ищем друга!

— Понимаешь, нам обязательно нужно его найти, пока его не съел Путевой обходчик!

Услышав это, Донни понял две вещи. Во-первых, что эти двое — не враги. Во-вторых, что история о Путевом обходчике успела распространиться, похоже, по всему составу.

Но кое-чего он не знал. Во-первых, что именно из-за этих двоих по поезду разнесся слух о жутком монстре. А во-вторых, что под «другом» имелся в виду главарь его же банды.

— Уа, понятно. Вы хорошие люди.

Но лицо Айзека от этих слов наоборот помрачнело.

— Вовсе мы не хорошие. Но когда-нибудь нам очень хотелось бы такими стать.

— Поэтому мы будем продолжать делать хорошие дела! И пусть нас не признают до самой нашей смерти! Мы все равно будем творить добро! Всегда-всегда! Плохие дела мы тоже делаем, но чаще хорошие!

— Мгх? — под лучезарной улыбкой Мирии Донни невольно покраснел. Здоровяк не понял, о чем говорили эти двое, но в глубине души не сомневался, что они на самом деле хорошие. — Уа, ясно. Надеюсь, вы найдете друга.

— О-о, спасибо! Пусть этот парень, что у тебя за спиной, скорее поправляется!

— Станет здоровым, как бык!

Айзек и Мирия пошли дальше по коридору.

— Мгха, ребята в белом опасные. Держитесь подальше, — громко сказал им в спины Донни.

— Спасибо! — хором воскликнули те и помахали руками.

Донни махал в ответ, пока они не скрылись из вида, после чего замер в ожидании Джакуззи, Нис и Ника.

* * *

Тем временем, отделенные от коридора, где разговаривали здоровяк и пара, всего одной тонкой дверью…

— Мне показалось, или я слышал голоса? — спросил один из подчиненных Ладда.

В этом купе третьего класса игра на выживание уже подошла к концу.

Внутри виднелись пять человеческих силуэтов. Трое из них лежали на полу, еще один сидел на корточках перед ними, а пятый стоял у двери.

Тот, что на корточках, хихикая, точно безумный, разглядывал три тела.

В этом купе шевелись лишь «в белом».

«В черном» лежали неподвижно.

— Эй, ты слышишь?

— Хи-хя… Хи-хя-хя-хя-хя-хя-хя-хя-ха… Ха-хя-ха-хи-хя… Хя… Хя!..

— Алё, я с кем разговариваю! Я все понимаю, тебя, как и Ладда, плющит от самих убийств, но я здесь ради денег. Мне нужны бабки, так что возьми себя в руки…

— Хя-хи-хи! А-ха-хха-ха-ха-хха-ха!

Эти двое, убрав троих «оркестрантов», решили остаться в купе и немного передохнуть. Или, как вариант, хорошенько запечатлеть в памяти момент убийства.

Тот, что стоял, в конце концов оставил попытки достучаться до смеющегося напарника и прижался ухом к двери.

— Хя-ха-ха-хи-хя-хя! Хха-а-ха-а…

Мужской голос… Следом жизнерадостный женский…

— Хи-хи-ххи-ххи-ххи-хя! Ха-ха-хха-хи-ххи-хя…

— Эй, да помолчи ты немного! — не оборачиваясь, сердито рявкнул «в белом».

— Хи-хя-хя! Ха-ха-хха… Хих!..

Безумный смех вдруг оборвался.

«Наконец-то», — ничего не заподозрив, подумал мужчина и сосредоточился на голосах за дверью.

Мужской и женский голоса удалялись. Видимо, их хозяева направились в конец вагона.

— Эй, пошли, — сказал «в белом», берясь за ручку.

Но ответа не последовало.

— Эй?!

Он обернулся к напарнику… но его не увидел.

Нельзя сказать, чтобы купе третьего класса было тесным, но сейчас, после произошедшей здесь кровавой драмы, спрятаться в нем было решительно негде.

— Эй! Ты где? Куда делся?

Но напарник не откликался, и его нигде не было видно.

Вот только открытое нараспашку окно не давало покоя. Ведь еще совсем недавно оно было закрыто.

Несуразно большое окно, в которое вполне может пройти взрослый мужчина.

— Эй-ей… Он же не упал, в самом деле?

Мужчина в белом боязливо подошел к окну.

Это произошло, когда он высоко поднял ногу, чтобы перешагнуть через трупы «оркестрантов».

Из того самого окна…

Рассекая тьму, в купе скользнул темно-красный силуэт.

А уже через считанные секунды…

В купе не осталось никого. Нет. В купе никого не оставили.

Исчезли и те, кто был в белом, и те, кто был в черном.

* * *

— Прости, Донни, что так долго. По крыше страшно неудобно передвигаться. Поначалу мы вообще ползли, — спустился по скобам Джакуззи.

— Уа, Джакуззи. Как там? — спросил смуглокожий здоровяк.

— На крыше никого, — ответил юноша с татуировкой на лице. — Путевого обходчика тоже не было. В свете луны, конечно, мало что видно, но никаких красных силуэтов мы не заметили.

* * *

— А! — вскрикнул вдруг Айзек.

— Ой, что такое, Айзек?! — в тревоге бросилась ему на грудь Мирия.

— Мы забыли кое-что важное!

— Ч-что?

Лицо Айзека в ужасе вытянулось.

— Подарок Эннис!..

Тишина. Мирия какое-то время постояла с опущенной головой, а потом резко подняла блестящие от навернувшихся слез глаза на своего спутника.

— Ч-ч-ч-что же делать?! Не приезжать же к Эннис с пустыми руками, это нехорошо, неправильно, нельзя так!

Айзек поспешил ее успокоить:

— Не плачь, Мирия, у меня есть идея!

— Какая?

— Мы купим ей подарок в Нью-Йорке! Знаешь ведь, как говорят, любой обрадуется всему, что куплено в самом Нью-Йорке!

Лицо Мирии тут же осветилось.

— Точно! Айзек, ты гений! Отличная мысль!

— Ну, если ты так говоришь, ха-ха-ха-ха-ха…

Продолжая смеяться, они дошли до входа во второй по счету багажный вагон.

Обнаружив в первом окровавленный труп, они — по вполне понятной причине — впали в панику, но поняв, что это не Джакуззи, тут же успокоились.

Айзек перекрестился и свел вместе ладони в молитвенном жесте.

Мирия последовала его примеру, и они, смешав воедино разные религиозные традиции, почтили память покойного.

Вид обезображенного тела их не особо взволновал. Словно они успели навидаться мертвых. Что, однако, не помешало им проявить должное почтение к умершему. Но, покончив с этим, Айзек и Мирия как ни в чем не бывало покинули грузовой отсек и за непринужденным разговором дошли до следующего вагона.

Айзек осторожно открыл дверь. В коридоре никого не было видно.

Успокоившись, они уже собирались зайти внутрь…

Когда по вагону прокатился сухой грохот выстрела.

Айзек инстинктивно пригнулся и захлопнул дверь.

— Ч-ч-что это было?

— Т-т-так страшно!

Они заглянули в дверное окно и увидели, как из грузового отсека в центре вагона в коридор вышли трое. Все в белом, причем костюм одного был забрызган чем-то красным. В руках этот мужчина держал ружье, от дула которого поднимался дымок.

Айзек с тревогой наблюдал за ними, когда они направились в их сторону.

— Плохо дело, Мирия, прячемся!

— Как агенты секретной службы, да?

Парочка торопливо вернулась в первый грузовой вагон и затаилась сбоку от входа.

Но продолжая шепотом переговариваться.

— Слушай меня хорошенько, Мирия… Это наверняка о них говорил тот здоровый парень, что они опасные.

— Мамочки!

— Не бойся! Против моей сотни миллионов револьверов они ничто!

— Ты уверен?

— Конечно, разве я когда-нибудь обрекал тебя на погибель?

— Нет! Ни разу! Я ведь все еще жива!

— Ну вот! Так что положись на меня!

— Хорошо!

И они наконец замолчали и сосредоточились на происходящем снаружи.

Вот послышался шорох открывающейся двери. Судя по всему, со стороны второго багажного вагона. От нее до Айзека и Мирии было меньше двух метров, так что они отчетливо слышали и голоса, и приближающиеся шаги.

— Зачем ты его грохнул, Ладд? Классное же было предложение?

— М-м, классное-то классное, но ты видел его глаза? У него на морде было написано: «Ты меня ни за что не убьешь». Он был уверен, что мы его не тронем. Он меня, самого Ладда Руссо, ни во что не ставил! Короче говоря, взбесил он меня, ну я его и пристрелил.

— И это вся причина?!

— Но он так и не испугался, вот что мне покоя не дает… Даже в миг, когда у него башка на куски разлетелась — ни намека на страх… Черт бы его побрал…

Говорившие остановились перед дверью в вагон, но заходить не спешили.

Через какое-то время голоса начали удаляться куда-то вверх, пока не затихли.

Выждав немного, Айзек и Мирия выглянули в окно, но в проходе между вагонами было пусто.

— Никого…

— Прямо исчезновение в закрытой комнате!

Они открыли дверь, но за ней действительно никого не было. Лишь промозглый ветер безжалостно хлестал по коже.

Видимо, он слегка охладил разгоряченные головы парочки, и Айзек с Мирией смогли сконцентрироваться на только что услышанных ими словах:

«Он меня, самого Ладда Руссо, ни во что не ставил!.. Самого Ладда Руссо… Ладда Руссо…»

— Руссо?..

Эта фамилия была им знакома.

Айзек и Мирия были грабителями. И только этим утром они украли у перевозчика мафии целую сумку денег…

— Мирия, не напомнишь, чьи были те деньги, что мы сегодня украли?

— Клана Руссо!

Дурное предчувствие Айзека не обмануло.

Что не помешало ему в свойственной его неординарному мозгу манере прийти к совершенно ложному выводу.

— Все понятно… Эти ребята в белом охотятся на нас!

— Мамочки, за нами погоня! — как-то очень демонстративно затряслась Мирия.

Айзек крепко сжал ее плечо и решительно кивнул:

— Все будет хорошо, мы обязательно от них улизнем! И от этих, в белом, и от Путевого обходчика!

— А для этого нужно как можно скорее найти Джакуззи и проводника!

— Нам осталось пройти всего ничего. Впереди и людей-то не должно быть особо…

Айзек осекся.

Действительно, в последних вагонах пассажирам делать нечего. Но кого же тогда убил из ружья Ладд?..

— А-а-а! Джакуззи! Рана неглубокая, ты только держись!

— Твоему ранению ничего не грозит!

Выкрикивая безответственные глупости и понятия не имея, как все обстоит на самом деле, эта парочка со всех ног бросилась ко входу в центральный грузовой отсек.

Но обнаружили они там…

— Хм? Никого.

— Безлюдье полное!

Внутри людей не было, ни живых, ни раненых, ни мертвых.

— Странно. Судя по разговору тех ребят, они здесь кого-то пристрелили.

— Сначала этот кто-то им что-то предложил, но они отказались и вдобавок его убили!

Айзек с Мирией, пребывая в крайнем недоумении, тщательно обыскали весь отсек, но не нашли и капли крови.

Их охватила необъяснимая тревога.

В этом поезде опасность представляли не только «в черном» и «в белом», но и нечто еще.

Подгоняемая вопросами, на которые совсем скоро должны были найтись ответы, парочка поспешила вернуться к поискам Джакуззи.

* * *

Тем временем сам Джакуззи двигался в противоположном от Айзека и Мирии направлении и, пройдя два вагона, успел добраться до вагона-ресторана.

Сейчас он стоял перед выходом в ожидании Нис, которая отправилась вперед разведать обстановку.

По пути сюда они наткнулись на труп одного «в белом», но задерживаться не стали. Судя по колотой ране в спине, он был убит холодным оружием, скорее всего, как они подумали, кем-то «в черном».

Конечно, и «оркестранты», и люди Ладда представляли опасность, но Джакуззи больше всего страшился Путевого обходчика — неведомую силу, проникшую в поезд.

— Что там внутри? — спросил Джакуззи, когда Нис вернулась.

— Не вариант. Их стерегут двое с пистолетами-пулеметами, по одному на вход. Причем они не просто их держат, а стоят в стойке, готовые в любую секунду открыть огонь.

Джакуззи погрузился в размышления.

— В вагоне все, кто был с нами?

— Вообще-то… — Нис секунду поколебалась, но все же продолжила. — Не могу сказать наверняка насчет тех, кто сидит за столами, но за барной стойкой сейчас никого нет.

— В смысле? Как так?

Когда Нис разглядывала вагон-ресторан через дверное окно, она не увидела у стойки ни Айзека с Мирией, ни Чеса, ни миссис Бериам с дочерью. Возможно, они переместились куда-то в «слепую» для нее зону, но в любом случае за барной стойкой больше никто не сидел.

— Вдруг их куда-то увели… — помрачнел Джакуззи.

Ник удивился его реакции:

— Когда вы успели обзавестись там знакомыми? Ладно, это не важно. Я что хочу сказать, может, их просто пересадили за столы?

— Едва ли, — возразила Нис, но, в отличие от Джакуззи, с Ником она не позволяла себе фамильярного тона. — Возможно, я могла пропустить миссис Бериам и детей, все-таки у меня не такое острое зрение. — Она поправила очки и добавила голосу твердости. — Но Айзек одет, как ковбой, а на Мирии ярко-красное платье, не заметить их — просто невозможно.

— Как-как они одеты? — изумился Ник.

Донни кивнул:

— Уа, странные ребята.

Вдруг до ушей Джакуззи и его друзей донесся тихий стон. В первую секунду они испуганно застыли, но потом сообразили, что звук доносился из-за спины Донни.

— Джек!

Тихий прерывающийся голос товарища сопровождал едва различимый хруст подсохшей на лице крови.

— Донни… ты балбес… ты же с ними… столкнулся… совсем недавно…

Видимо, он уже какое-то время был в сознании и застал встречу Донни с Айзеком и Мирией.

— Что это значит, Донни? Где и с кем ты столкнулся недавно?

— Уа.

На лице здоровяка появилось сосредоточенное выражение. Не сразу, но Донни все же удалось выудить из памяти недавний эпизод.

— Мгха, точно. Были. Хорошие ребята. Встретились, когда вы были на крыше. Ковбой и девушка в красном платье. Я подумал, она Путевой обходчик.

— Это были Айзек и Мирия! Наверняка! И… и что? Куда они пошли?

— Мгха. Искать друга. Спасти от Путевого обходчика. Сказали, пойдут в купе проводников.

Джакуззи ощутил, как кровь отхлынула от его лица.

«Они не побоялись отправиться мне на помощь?»

Что же это получается? Пока он изображал из себя героя, который всех спасет, разделается с захватчиками и монстром, едва знакомые ему люди ради него подвергли себя смертельной опасности!

И это еще не все! Раз они разминулись, пока Джакуззи, Нис и Ник шли по крыше вагона, Айзек и Мирия должны были нос к носу столкнуться с Ладдом!

— Уа. Не волнуйся, Джакуззи. Я сказал им, люди в белом опасны. Думаю, все нормально. Наверное.

— Наверное — это слишком мало! Какой ужас… Нужно скорее бежать назад!

Но перед тем как самому вновь броситься навстречу затаившимся в поезде угрозам, Джакуззи отдал торопливые распоряжения друзьям:

— Нис и Ник, перейдите по крыше на другую сторону вагона-ресторана, изучите, что там и как. Но будьте предельно осторожны! Донни, ты со мной… Нет, сначала надо Джека…

— Гху-гху… Обо мне не беспокойся… Оставьте меня в каком-нибудь купе… Мне так тоже легче будет…

У Джакуззи заныло сердце, но в данной ситуации иного выбора не было.

— Хорошо. Всё, Нис, мы пошли. Я обязательно вернусь, так что вы тоже не рискуйте зря, ладно?

Джакуззи быстро коснулся губами губ Нис, и они с Донни побежали в противоположный конец вагона.

Провожая их взглядом, Ник не сдержал насмешки:

— Какая страсть.

— Это было впервые.

— А?!

Покосившись на вытянувшееся в крайнем изумлении лицо Ника, Нис вышла за дверь и начала подниматься по скобам.

Отмерев, Ник бросился ей вдогонку и зашептал:

— Как, впервые? Вы же с Джакуззи уже лет десять встречаетесь? И ни разу еще не целовались? Нет, ну нельзя же быть настолько трусливым, Джакуззи… А вы сама, могли бы уже и взять дело в свои руки…

Забавно, что с Нис Ник говорил на «вы», хотя с Джакуззи — главарем их банды — на «ты». Нис, не обращая внимания на продолжающего бурчать себе под нос товарища, залезла на крышу вагона.

Сильный встречный ветер едва позволял вдохнуть. Поезд успел выехать из леса и теперь несся посреди бескрайней пустыни. Ее пески, слегка отражая лунный свет, придавали пейзажу особое очарование.

Кроме них на крыше никого не было, но нужно было быть крайне осторожными, следить за поворотами рельсов и ни в коем случае сильно не топать.

Нис и Ник, помня об этом, решили не идти, а ползти.

* * *

Купе первого вагона первого класса, куда отвели миссис Бериам.

Открылась дверь, и внутрь втолкнули девочку со связанными за спиной руками.

— Мэри! — почти закричала ее мать.

Гус растянул губы в многозначительной улыбке:

— Ха-ха, можете быть спокойны. Мы спасли вашу драгоценную дочь от грязных рук мерзавцев в белом.

Миссис Бериам ответила ему испепеляющим взглядом, но Гуса это ни капельки не задело, и он невозмутимо сообщил об их дальнейших планах.

— Итак, если завтра утром, когда поезд будет проезжать по мосту, мы увидим сигнальный дым, вы останетесь в живых. По крайней мере, на какое-то время — точно.

На лице миссис Бериам отразилось непонимание.

— Все зависит от того, как пройдут переговоры. Между нашими товарищами и вашим супругом, из поезда ведь их вести невозможно, — сцепив за спиной руки, окинул оценивающим взглядом женщину и девочку Гус. — Поэтому предупреждаю заранее: в случае, если ваш супруг проявит несговорчивость, мы в качестве демонстрации серьезности наших намерений оставим у дорожного полотна труп вашей дочери.

— Нет!..

— И мольбы убить вместо нее вас не принимаются. Причины особой нет, скажем так, с вами возиться дольше. И да, если мы заметим какие-нибудь попытки со стороны полиции помешать движению поезда, это тоже обернется смертью для вашей дочери, учтите. От пули, если вас вдруг интересуют подробности…

После этого Гус вышел из купе. Миссис Бериам не стала кричать ему вслед, прекрасно понимая, что это ничего не изменит, а лишний шум только поставит других пассажиров под удар.

Стоящая в углу Шане отвела глаза в сторону.

В ее застывшем, устремленном в пространство взгляде угадывалось то ли сострадание, то ли презрение.

* * *

Джакуззи и Донни, уложив Джека на нижнюю полку первого попавшегося на пути купе второго класса, побежали в конец поезда.

Джек вытянулся на спине и протяжно вздохнул. Друзьям он сказал, что с ним все нормально, но на деле лицо болело так, словно его ножом резали. Глаза ныли, сдавленные опухшими веками.

«Эх… Я, наверное, так и умру…»

Едва ли их можно было назвать предсмертными видениями, но по прихоти крайне уставшего мозга на потолке будто на самом деле замелькали образы прошлого.

Одно из самых старых детских воспоминаний, как умерших от истощения родителей хоронят под полом комнаты. Обычное дело для бедняков, у которых нет средств на место на кладбище. В том разваливающемся от старости многоквартирном доме для иммигрантов успели скопиться, должно быть, тысячи, если не десятки тысяч скелетов.

Следом закрутились воспоминания о знакомстве с соседским хулиганом Ником и их безобразиях на пару…

«Не мне, конечно, судить, но, глядя со стороны, я бы точно себя прибил, урода такого. Интересно, встреться я сегодняшний с собой тогдашним, как бы я поступил? Свернул бы шею, долго не раздумывая, или обнял бы крепко и разрыдался, как идиот последний… Сколько уже, с полгода, наверное, прошло, как мы познакомились с Джакуззи? Поначалу показался таким плаксой, ну куда такому подпольный алкоголь гнать и во главе целой банды стоять?.. Подумал даже, вот займу его место, сделаю из нас настоящих мафиози… Каким же я был тупицей…»

Джек этого не заметил, но на верхней полке в дальней части купе всколыхнулась серая масса.

«Джакуззи ведь, как ни посмотри, среди нас самый умный, и никого и никогда не бросает, даже таких ничтожеств, как мы. Это ж каким добрым надо быть, до идиотизма прямо… Вечно жалуется и рыдает, но всегда ставит нас на первое место. Таким, как он, до конца дней своих счастья не видать. Сто процентов. Хотя и мы тоже хороши, прибились к нему и не отлипаем. С другой стороны, как его такого бросить?.. Э-эх, а вдруг я правда тут умру? А все эти Йон с Фаном виноваты, вот кто их за язык тянул, а? Ладно б речь шла о золотых слитках или пачках наличных, но нет же, подавай им новейшую взрывчатку!.. Хотя нет, ее-то как раз только наша сумасшедшая подрывательница Нис хочет… А Джакуззи испугался за жителей Нью-Йорка, спрашивается только, они что тебе, все друзья-приятели, что ты так за них печешься?! Ну все психи, честное слово, и я такой же, раз с ними пошел!»

Вдруг прокручивающиеся на потолке воспоминания погасли.

Почти все поле зрения Джека, узкое из-за опухших век, заполонило нечто серое.

Вглядевшись, он различил в этой массе человеческий силуэт. Над ним склонился мужчина в странном, похожем на одеяния чародеев, наряде, чье лицо, не считая тонкой полоски кожи под глазами, было замотано серой тканью.

Удивительно, но Джеку совсем не было страшно, и он, несмотря на боль в нижней челюсти, спросил чародея:

— Ты Смерть?.. Ты пришел за мной?.. Но погоди, я еще ничего, я еще поживу, слышишь, мне еще рано… Я только передохну чуток и побегу к Джакуззи. Он же плакса, а остальные те еще болваны, им без меня никуда. Слышишь, Смерть, я обязательно ему помогу, так что он не умрет… Не забирай его, не разобравшись… Понял меня?.. Обойдешься…

Алые от крови губы на бледном, как у мертвеца, лице, слегка растянулись в улыбке.

Мужчина, названный Смертью, при виде нее тоже улыбнулся.

— Значит, молодой человек, ты хочешь жить? — он открыл крышку стоящего сбоку чемодана. — Молодым положено хотеть жить. Так и должно быть. Признаться, в этом я вам невольно завидую.

Они не знали, что за ними наблюдали.

Подсвеченное луной, снаружи, распластавшись по внешней стене вагона, в окно заглядывало нечто…

Красное. Зловещий темно-красный силуэт.

Словно наполненная до краев темно-красным вином бутылка в форме человека.

* * *

Нис, добравшись по крыше до начала вагона-ресторана, осторожно спустилась на площадку. Расстояние между вагонами было небольшим и можно было просто перепрыгнуть, но она побоялась привлечь внимание громкими звуками, поэтому решила подняться на следующий по скобам.

Из-за близости паровоза дым не успевал рассеиваться и скрывал за собой луну, отчего вагоны первого класса скрывались в непроглядной тьме. Но Нис это не остановило, и она на ощупь поползла по крыше.

Неизвестно, сколько прошло времени, но в какой-то момент девушка увидела впереди разрыв, образовавшийся на какую-то долю секунды в дымовых потоках.

Конец вагона. Хорошо различимый благодаря льющемуся из окон свету.

Но стоило Нис устремить туда взгляд, как все ее тело точно окостенело.

Что-то было не так.

Сердце сковала тревога. В ушах предупреждающим набатом загрохотал пульс. Впереди таилась угроза.

Девушка поправила левой рукой очки, всматриваясь в дымовую завесу.

— Н… Нис… — Ник с его острым зрением заметил раньше.

Подул боковой ветер, снеся в сторону клубы дыма.

Угроза стала очевидной.

На краю крыши следующего вагона стояла девушка. В ее руке блестел нож, а ее глаза были пусты и бездонны, как сама тьма.

Послушная марионетка-убийца в черном платье.

Фигура Шане на фоне черных клубов дыма смотрелась так органично, что невольно притягивала взгляд.

— Ох, это очень нехорошо… — пробормотала Нис, чувствуя, как по щеке побежала капля холодного пота, которую тут же высушил встречный ветер.

Она могла достать из кармана бомбу, но велика была вероятность, что нож вонзится в ее тело прежде, чем она успеет поджечь фитиль. Одного взгляда на эту девушку, застывшую посреди тьмы, было достаточно, чтобы понять, что в бою она далеко не новичок.

Нис узнала ее как одну из «оркестрантов», в противном случае она вполне могла принять ее за Путевого обходчика.

Такой сильный страх внушала стоящая на крыше вагона Шане.

Из-за паники в голове Нис даже мелькнула отчаянная мысль: «Хоть бы она обо что-нибудь ударилась и сорвалась…»

Но поезд ехал посреди пустыни, где не было ни подходящих для этого деревьев, ни туннелей.

В надежде подгадать момент для прорыва Нис внимательно всмотрелась в девушку в черном платье и лишь тогда поняла, что та смотрела не на нее.

Ее взгляд был направлен куда-то дальше… Может, на Ника?

Нет, еще дальше.

Нис, стараясь сильно не поднимать корпус, осторожно обернулась.

И ее единственный глаз удивленно округлился.

В лучах луны эта фигура во всем белом посреди ночной тьмы, казалось, и сама светилась.

Но грубое ружье портило возвышенный образ.

В следующий миг мужчина в белом — Ладд Руссо — громко, перекрикивая шум поезда, заговорил:

— Йо-о-о-оу! Тебе не холодно в такой мороз в одном платьице?! — не обращая ни малейшего внимания на Нис и Ника, он продолжал издалека бросать колкости в адрес девушки в черном платье. — Я тут подумал, вы ж оркестр, сюда по одежке, да? Значит, должны сыграть мне что-нибудь, да? Что-нибудь медленное, грустное и нежное, и только для меня, да? Спасибо, вот честное слово, огромное спасибо!

За то время, что он говорил, Ладд вполне мог выстрелить, но вместо этого, казалось бы, беззаботно вращал в руках ружье. Что не мешало ему продолжать целиться Шане в грудь.

— Только я расстроился, что первый акт закончился, скука наступает, а тут ты! Взобралась ради меня на крышу! Я даже не знаю, как выразить свою радость! Свою благодарность тебе, что ты специально ради меня исполнишь здесь слезливо-смешной ансамбль в миноре! Может, это любовь? Да нет, точно любовь! Но я, к сожалению, уже помолвлен, однако и не ответить на твои чувства не могу! Ведь любить в моем случае означает, если на то пошло, убивать… — Ладд вдруг замер и напряг лежащий на спусковом крючке палец. — Я люблю тебя! Поэтому сдохни… — шепнул он в проявлении своей безумной любви и неторопливо вдавил палец.

Раздался выстрел.

За которым последовал металлический звон.

— Чё за? — не смог скрыть изумления Ладд, чье лицо частично закрыл поднимающийся от дула ружья дым.

Этот момент отпечатался в единственном глазу Нис. За мгновение до выстрела Шане изогнулась, уходя с траектории пули, которая по удивительному совпадению попала в лезвие ножа, что держала девушка. Но Нис поразило даже не это, а то, что последовало за этим.

Опустившая нож Шане даже не покачнулась.

При том что сила удара от попадания пули в лезвие должна была быть чудовищной. Пусть она и прошла по касательной. Но Шане как ни в чем не бывало нагнулась и выставила перед собой нож.

— Да ты прикалываешься, эй, слышь! Чтобы какая-то баба отбила мою пулю?! — без тени сомнения, что это была не случайность, а осознанное действие со стороны Шане, закричал Ладд. Глаза его при этом сияли, точно у маленького мальчика, которого впервые привели в кинотеатр. Не умолкая, он неторопливым шагом двинулся навстречу девушке. — Ты кто такая, черт тебя дери, а?! Так не бывает, слышь, нереально! Даже Тарзан на такое не способен! Я думал, ты просто баба, но, может, ты тот Попай, который шпинатом питается?

В своем восхищении Ладд даже вспомнил известного персонажа комиксов.

Шане с неизменным пустым выражением наблюдала за его приближением. Затем она слегка повернулась.

Одновременно с этим Ладд высоко поднял ногу.

В следующий миг из руки Шане, оставляя в воздухе прямой серебристый след, к горлу Ладда вылетел нож.

— А вот на тебе! — воскликнул он, опуская поднятую ногу.

Серебристый росчерк, столкнувшись с ней, исчез, точно поглощенный хлестким движением.

И впервые мышцы лица Шане дрогнули.

Брови едва заметно нахмурились, а губы легонько сжались.

Эти изменения были столь незначительны, что едва ли Ладд смог различить их в лунном свете, но он все равно выглядел страшно довольным, когда нагнулся за зажатым под туфлей ножом.

— Ха-ха-ха-ха, хя-ха-ха-ха, и-хя-хя-хя! Око за око, поняла, корова?! Ну что, понравилось, как я по твоему любименькому ножичку потоптался, а? Обидно, а? Досадно, а? Прям до смерти, а? Но даже если нет, я все равно тебя убью, хи-хя-ха-ха-ха-ха!

— Ногой остановить нож… Это что за монстром надо быть… — пробормотал Ник, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Он сам неплохо владел ножом, но за броском Шане уследить не смог. А этот безумец Ладд не только среагировал на летящий в него на огромной скорости снаряд, но и умудрился попасть по нему каблуком.

В отличие от Шане, которой повезло уклониться от пули, Ладд действовал совершенно осознанно.

Теперь он, пребывая в распрекрасном настроении, забавлялся с ножом, подкидывая его в воздух. Шане, вновь собравшись, потянулась себе за спину.

— Ха-ха-ха… Ха?

Смех Ладда оборвался: в обеих руках Шане были зажаты ножи, слегка крупнее того, что она в него бросила.

— Ты что, серьезно, эй-ей-ей!

Ладд развернулся и, зажав под локтем ружье, со всех ног бросился прочь.

Бежал он с хорошим ровным темпом, не обращая внимания на дрожь и покачивание крыши и с легкостью перепрыгивая проемы между вагонами. Будто на самом деле получал огромное удовольствие от пробежки по движущемуся поезду.

Шане сорвалась с места вслед за ним, сильно нагнувшись вперед и опустив руки с тяжелыми ножами. В отличие от первого, эти были не метательными, поэтому бросать их в спину Ладда она не стала.

В темноте стремительный силуэт девушки напоминал выпущенную по цели торпеду.

Вжавшихся в крышу вагона Нис и Ника она не удостоила и взглядом. Несколько секунд, и обе фигуры поглотили клубы дыма и ночная темнота.

Но Нис и Ник продолжали лежать, оцепеневшие от ужаса. В миг, когда девушка в черном платье пробежала мимо них, им обоим почудилось, что их обдало дыханием самой Смерти. Ладони Нис так сильно вспотели, что бомба, которую она сжимала в руке, наверняка пришла в негодность.

Эта девушка и Ладд… Они правда просто люди?

И если да, то каким же чудовищным монстром тогда должен быть Путевой обходчик?

Нис, крепко сжимая пальцами бомбу, какое-то время представляла перед своим внутренним взором плачущее лицо с татуировкой.

Наконец, собравшись с духом, она подняла голову, чтобы поползти дальше…

И увидела напротив себя хитро ухмыляющегося мужчину и дуло непривычно длинной черной снайперской винтовки.

— Долго же ты к крыше прижималась, — обратился к Нис Спайк, высунувшийся наполовину из проема между вагонами. — Не будете столь любезны поднять руки и спуститься к нам? И спасибо, что не поленились проделать такой долгий путь, чтобы попасться нам в руки!♪

* * *

— Как думаешь, что это значит, Мирия?

— Загадка!

— Может, их убило чудовище?

— Хоррор!

Айзек, осматривающий купе проводников, где на полу лежали два окровавленных трупа, говорил приглушенно. Мирия в своей обычной манере отвечала звонко, но сама стояла, прижавшись спиной к спине спутника, то есть отвернувшись от убитых.

— Куда, интересно, делся Джакуззи?

— А вдруг его уже съели, что тогда? — тон голоса Мирии резко погрустнел.

Айзек, помня, как еще совсем недавно довел ее до слез, нарочно бодро ответил:

— Не думай об этом! Все будет хорошо, раз трупа нет, значит, его проглотили целиком! Он еще живехонький в желудке монстра!

— Но мы ведь не знаем, где тот, кто съел Джакуззи!

— Не переживай, Путевой обходчик под конец заставляет исчезнуть весь поезд, так? Пока мы едем, рано или поздно, но мы обязательно на него наткнемся!

— Угу… Хоть бы Джакуззи к тому моменту был еще жив и невредим!

— Говорю же, все будет хорошо! Джакуззи хороший парень, а ребята лучше нас раньше нас не умрут!

— Ты прав… Джакуззи! — вдруг вскрикнула Мирия.

Айзек повернул к ней голову и, сохраняя невозмутимо-снисходительный тон, заметил:

— Одного зова мало, Мирия.

— Нет, не в этом дело! Джакуззи здесь! Он пришел!

Айзек развернулся и увидел в коридоре того самого здоровяка, что они встретили в проеме между вагонами, и молодого человека с татуировкой на лице.

— С-слава богу, вы оба живы…

Какое-то время назад именно в этом залитом кровью купе с лица Джакуззи сошла улыбка, но по иронии судьбы оно же заставило его облегченно вздохнуть.

Вздох, правда, получился хриплым и порывистым — от быстрого бега у молодого человека сбилось дыхание, по щекам текли крупные слезы.

— Джакуззи! Как хорошо, что ты цел!

— Ты смог вылезти из желудка!

Слова Мирии вызвали недоумение, но его заглушила радость от встречи.

— Ой, вспомнил, Джакуззи, прости нас!

— Извини!

— Нам очень жаль!

Однако неожиданные мольбы о прощении ввергли молодого человека в пучину растерянности.

— Что? А… Нет, я… В смысле, вы тоже простите, пожалуйста, что заставил вас волноваться!

Айзек и Мирия переглянулись.

— Мирия, и какой теперь счет?

— Три победы и три поражения! Ничья!

— Тогда извинимся еще разик!

— Но ведь Джакуззи такой хороший, вдруг он тоже опять извинится?

— Действительно. Тогда извинимся сразу много!

И Айзек с Мирией, не теряя зря времени, затараторили бессмысленные слова извинения:

— Извини-извини-извини-извини-извини-извини-извини…

— Прости-прости-прости-прости!

— Что-о? Но… Погодите… Я… П-п-простите, я не очень понимаю, но пожалуйста, извините, простите, пожалуйста, извините!.. А-а-а, я прошу прощения, пожалуйста, перестаньте просить прощения!.. — взвыл Джакуззи, растерянность которого успела перерасти в откровенную панику.

— Уа. Вы, это… Что делаете?

Лишь вопрос Донни прервал это хоровое исполнение посреди кровавых декораций.

— Д-для начала, давайте уйдем отсюда. Обсудим все в грузовом отсеке, — предложил Джакуззи, и все четверо вышли из купе проводников.

Но вот что странно: в опустевшей комнате, где, по идее, остались лишь хладные трупы, вдруг раздался посторонний звук.

Тихий лязг… Он доносился со стороны площадки позади вагона.

Звук стих одновременно с шорохом открывшейся двери.

Из тьмы снаружи в купе шагнуло оно.

Алое... Алое как сама кровь существо.

* * *

— Красное чудовище? Думаете впечатлить меня дурацкой сказочкой? — с презрением спросил Гус в купе первого класса.

— Мы не врем! Честное слово, в этом поезде монстр! — сердито повысил голос Ник, связанный по рукам и ногам. Ему ничего не оставалось, кроме словесных атак.

— Хм. Хорошо, тогда другой вопрос. — Гус повернулся к обездвиженной точно таким же образом Нис. — Я так понимаю, что вы не заодно с людьми в белом, но в таком случае какова цель вашей поездки?

— Едем в Нью-Йорк повидаться с друзьями. Вот и все.

— Я бы не советовал лгать, учитывая ваше положение. Если бы это была правда, зачем этот молодой человек пытался захватить вагон-ресторан?

— Что он пытался сделать? — искренне изумилась Нис.

С лица Ника схлынула краска.

— Эй, это точно был он? — спросил Гус.

— Так точно, — отозвался из угла купе раненый в плечо мужчина. Единственный выживший из группы, что первой отправилась в вагон-ресторан. — Я видел его только издалека, но узнал по одежде и голосу.

— Вот вам и подтверждение, — подытожил Гус.

Нис по лицу Ника поняла, что это была правда. Она торопливо порылась в памяти, пытаясь найти причину, как все могло так получиться, и с ужасом вспомнила собственную расплывчатую просьбу.

— Понимаете, — предприняла она попытку оправдаться, — он марихуану курит. Наверняка его сглючило, и он сам не знал, что творит.

— Вот оно что. Получается, то «красное чудовище» ему тоже привиделось? Раз такое дело, может, нам прямо здесь и сейчас избавиться от этого недостойного члена общества? — спросил Гус. Рот его улыбался, но в глазах горел огонек патологической подозрительности.

Нис поняла, что лгать этому человеку бессмысленно, станет только хуже, поэтому решила рассказать все, как есть.

— Хм… Какой-то банальный грабеж. Ну что ж, не знаю, сколько вас там всего в поезде, но говорю сразу, если кто решит оказать нам сопротивление — пощады не будет.

Бросив напоследок это предупреждение, Гус с резко поскучневшим взглядом вышел из купе.

На самом деле Нис кое-что утаила. Во-первых, она ни словом не обмолвилась о Джакуззи. Во-вторых, утаила правду о том, что именно находилось в багажном вагоне. А Гус, решив, что речь о вещах богатых пассажиров, не стал уточнять.

Поэтому он не узнал, что банду Джакуззи интересовал вполне конкретный груз, спрятанный за фальшивой стеной в одном из отсеков. В противном случае он, скорее всего, сам бы захотел им завладеть. Нис не знала цели «оркестрантов», но не сомневалась, что, попади это им в руки, и остановить их будет уже практически невозможно.

Этого ни в коем случае нельзя было допустить.

Нис с облегчением вздохнула и шепнула лежащему рядом Нику:

— Прости. Мне следовало все тебе объяснить…

— Да не переживайте вы так! — торопливо улыбнулся Ник, не желая видеть девушку, которую он очень уважал, расстроенной. — В любом случае, одного взгляда на вас хватит, чтобы понять, что тут дело нечисто!

— Тоже мне, успокоил…

Но спорить Нис не стала: ей было отлично известно, какими глазами смотрят на нее посторонние. Заглушив легкий приступ ненависти к себе, она сосредоточилась на поиске выхода из сложившейся ситуации.

В этот момент дверь опять открылась.

Гус с хмурым выражением лица обратился к Нис и Нику:

— Я правильно помню, вы сказали, что по пути назад из купе проводников наткнулись в багажном вагоне на труп?

Девушка и молодой человек в подтверждение кивнули.

— В купе проводников вы не заметили ничего странного?

Причина недоумения Гуса крылась в следующем: один из проводников был их «подсадной уткой» и должен был убить своего молодого коллегу. Почему же он не убрал лишних свидетелей?

Лишь после его вопроса Нис вспомнила, что забыла рассказать, что именно они увидели в купе проводников.

— Заметили. Поэтому мы и поверили, что Путевой обходчик действительно существует.

— Излагай кратко и по делу.

— Там были два трупа посреди огромной лужи крови. Один проводник был застрелен, тело другого — сильно изуродовано. Это все, что мы там увидели.

Ответ Нис породил в мозгу Гуса новые вопросы.

Судя по часам, время связи с помощью сигналов буферными фонарями уже миновало. Так почему поезд не останавливается? Они же еще не захватили кабину машиниста.

Гус высунул голову в окно и посмотрел в сторону движения поезда.

В неясном свете из окон первого вагона можно было различить проем стыковки, но сам локомотив из-за густого дыма видно не было.

— Что все это значит?

Гус торопливо вышел из купе и приказал группе из пяти своих подчиненных отправиться к машинисту.

Если эта девушка говорит правду, кто убил их человека в купе проводников?

В памяти всплыл жуткий аккомпанемент развернувшейся в грузовом отсеке трагедии, что они услышали по рации.

В ушах зазвучали недавние слова Ника:

«В грузовом отсеке валялся труп одного из ваших! Наполовину съеденный, так что ниже пояса ничего не осталось! Это точно тот монстр, тот красный монстр, Путевой обходчик сделал!»

Гус мысленно повторял про себя, что это невозможно, но в его душе уже проклюнулся росток ужаса перед Путевым обходчиком.

Его стебли, разрастаясь и набираясь сил, постепенно опутывали не только сознание террориста, но и весь поезд.

* * *

— Я понял! Это как в «Записях о Трех царствах»!

— Как в крупнейшем любовном треугольнике Востока!

Спрятавшись в последнем грузовом отсеке, Айзек и Мирия выслушали рассказ Джакуззи и пришли к весьма далекому от точности сравнению сложившейся в поезде ситуации.

— О каких еще царствах? — изумился Джакуззи.

— О знаменитых царствах Китая! Как три великих самурая очень давно раскололи страну на три части и враждовали между собой! Как же их звали?.. Цао Цао, Лю Бэй и Юань Шао?.. — продемонстрировал жуткую мешанину из знаний об истории Востока Айзек.

— Их еще часто со змеей, слизняком и лягушкой сравнивают! — с готовностью поддержала его новой порцией глупостей Мирия.

— Если поезд — это игровая доска, то у нас сейчас паритет между черными, белыми и Путевым обходчиком, так? А значит, Джакуззи, твой выход! Нарушь равновесие сил, переверни доску!

— Захвати весь поезд! Стань королем! Феодалом! Императором! Диктатором!

— Погодите… Что?! — от неожиданности округлил глаза Джакуззи. Он правда обещал разделаться с Путевым обходчиком, но у него и в мыслях не было, что это приравнивалось к захвату всего поезда. — Н-н-но… Я не знаю, смогу ли…

— Конечно, сможешь! Как тот крутой парень, что пришел и положил конец Троецарствию, объединив весь Восток!

— Станешь чемпионом!

— Будешь, Джакуззи, как Ёсицунэ!

— Который Минамото!

— Кто? Ёсицунэ?

— Ёсицунэ — это был такой очень крутой мужик, который пришел из Японии в Китай, победил все три царства и основал государство Чингисхан!

— Прико-ольно!

Выстроенное на безумной смеси исторических фактов и домыслов и усиленное географическим витком в сторону заявление Айзека разожгло в сердце Джакуззи мощное пламя.

— Думаете, мне удастся стать… таким, как он? — прошептал он.

Айзек, не отрывая от его лица с татуировкой пристального взгляда, решительно кивнул:

— Еще как станешь! Не зря же ты одержал над нами с Мирией несколько десятков побед! Ты же настоящий оборонный чемпион!

— А Айзек крутой! Если ты его победил, Джакуззи, значит, ты очень-очень крутой!

Но вопреки заверениям этих двоих Джакуззи помотал головой.

«Удивительно… Почему мне так легко говорить с ними о том, о чем я бы никому другому не посмел рассказать?»

Он легонько кивнул, приняв решение открыть Айзеку и Мирии правду о себе.

— Я обещаю спасти пассажиров и расправиться с людьми в черном. Но я далеко не герой. На самом деле я продаю незаконный алкоголь, а вчера так вообще… убил пятерых.

Услышав это, Донни впервые вмешался в разговор:

— Мгха, неправда. Убили мы, не Джакуззи. И потом, мы мстили за друзей.

— Это одно и то же. Если бы не я, ни наши друзья, ни те гангстеры не погибли бы.

Айзек вдруг схватил Джакуззи за грудки и дернул к себе, так что лицо юноши с округлившимися глазами оказалось прямо перед ним.

В первую секунду тот весь сжался в ожидании удара за свои жалкие слова, но вместо этого Айзек широко и уверенно ему улыбнулся.

— Выброси это из головы! — громко заявил он. — Подумаешь! Цао Цао и Ёсицунэ тоже людей убивали, десятки людей, десятки тысяч, сотни миллионов, триллионов! Но все считают их героями, и это главное! Суть ведь в чем? Важно не то, плохой ты или хороший сам по себе, а каким тебя воспринимают в конкретных обстоятельствах! Только это имеет значение!

— Важен итог!

«Так не бывает!» — вспыхнуло в голове Джакуззи, но сердце его уже окончательно попало под власть этих двоих.

— Значит так, Джакуззи! Мы говорим, что ты хороший парень! Так седлай эту волну и вперед! Не обращай внимания на тех, кто будет спорить! Окунись в эту роль с головой!

— Расправь плечи и не теряй веры в себя! Но для того, чтобы волна зародилась, необходимо, чтобы хотя бы один человек считал тебя хорошим. Чтобы люди знали, что ты творишь добро! А мы это знаем! А значит, волна придет!

Под их не знающими сомнения улыбками Джакуззи ощутил дрожь сначала в пальцах, затем в руках, в груди, и вот уже во всем теле. Все его существо затопила лавина эмоций, таких мощных, что он не мог разобраться, был ли это страх или же…

— Спасибо, — сорвалось с губ юноши.

Он многое должен был сказать, но слова не шли.

В обычных обстоятельствах Джакуззи, скорее всего, отделался бы привычным для себя «извините». Но что-то подсказывало ему, что сейчас это бы прозвучало как оскорбление.

— Но если даже я смогу стать таким великим героем, кто же тогда вы?

— Сложный вопрос… — задумчиво протянул Айзек. — Но знаешь, как сказал дядя, что рассказал нам о Троецарствии…

— А сказал он вот что! «Станьте юго-восточным ветром»!

— Юго-восточным ветром?.. Не человеком, получается?

— Да, но смысл в том, что этот ветер заключает в себе и счастье, и горе — абсолютно все!

— Поэтому мы и этому поезду постараемся принести счастье! — заявила Мирия.

Айзек решительно кивнул.

— Правильно мыслишь, Мирия. Ну что, пойдем? Выдуем отсюда к чертовой бабушке и Путевого обходчика, и ребят Руссо!

— Пусть летят далеко-далеко быстрее поезда!

Эти двое с довольными улыбками направились к выходу из отсека.

— П-постойте! Вы куда? — испугался Джакуззи.

— Как куда? Искать Путевого обходчика! — ответил Айзек.

— Попросим его оставить поезд в покое! А если откажется, разделаемся с ним! — поддержала Мирия. — А если не выйдет, убежим и где-нибудь спрячемся! Пока он будет нас искать, ночь закончится, и монстр под светом солнца отправится домой!

— Уа, монстр наверняка сильный. Он вас убьет. Одумайтесь.

Даже Донни забеспокоился, но ничто не могло поколебать настроя пары.

— Ерунда! Я своей сотней миллионов револьверов из этого Путевого обходчика решето сделаю!

— Айзек, ты такой крутой!

Айзек похлопал по своим многочисленным кобурам, вот только в них не было ни одного револьвера.

— Ладно револьверы, у вас же вообще с собой никакого оружия нет… — с круглыми глазами напомнил Джакуззи.

Айзек задумчиво кивнул и без малейшего смущения согласился:

— Действительно. Я и не заметил.

Но и не подумал развернуться. Глядя куда-то в пространство, он с глубокомысленным выражением лица пробормотал:

— Ничего страшного. Как сказал когда-то давно один великий ковбой…

Айзек твердо посмотрел в глаза Джакуззи.

— «Револьвер есть в сердце каждого»!

— Глубокая мысль! — восхитилась Мирия.

— Ни один ковбой ничего подобного никогда не говорил! — возразил Джакуззи.

— Да? Значит, я стану тем великим ковбоем, который так сказал!

— Круто, Айзек! Ты прямо как Билли Кид!

Джакуззи с несчастным видом смотрел, как Айзек открывает дверь отсека.

— Не переживай! Если запахнет жареным, мы тут же унесем ноги! А ты, пока мы будем отвлекать Путевого обходчика, спаси миссис Бериам и остальных, ладно?

— О нас не волнуйся! Мы спецы в побегах и прятках!

Их преисполненные уверенности улыбки не оставляли места сомнениям. Как и надежде, что кто-то или что-то сможет переубедить этих двоих.

Поэтому Джакуззи заставил себя тоже улыбнуться.

— Обещайте, что не умрете.

— Еще чего, конечно, обещаем! Хоть на харакири поклянемся!

— Вы тоже, смотрите, не вздумайте умирать, ладно?

И Айзек с Мирией отправились в сторону купе проводников на поиски Путевого обходчика.

Джакуззи, глядя им вслед, мысленно поклялся в свою очередь довести начатое до конца.

— Никогда еще не встречал настолько взбалмошных эгоистов, скажи же, Донни? — поднял он глаза на стоящего рядом друга. — Не знаю, кто эти двое на самом деле, но они явно куда большие злодеи, чем я.

— Уа?

— Этот поезд буквально кишит злодеями и конченными хулиганами, и мы в их числе.

Остановившись, он еще раз обернулся в сторону удаляющихся Айзека и Мирии.

— Эти двое во много раз хуже меня, но одновременно с этим и во много десятков раз лучше.

— Мгха, Джакуззи, тебе жаль с ними расставаться?

Но Джакуззи оставил этот вопрос без ответа и двинулся дальше по коридору.

— Идем, побудем тоже по-своему эгоистами. Раз уж здесь полно злодеев, станем самыми главными злодеями, как тебе идея, Донни?

Донни, глядя на решительно кивнувшего собственным словам главаря, обратил внимание на ранее незнакомое ему выражение его лица.

— Уа. Ты в хорошем настроении, Джакуззи.

* * *

Мэри, уставшая плакать, но продолжавшая мелко дрожать всем телом, жалась к матери.

Она не знала, сколько прошло времени с тех пор, как та страшная девушка ушла и в купе остался лишь один вооруженный пистолетом мужчина в черном.

Как там Чес? Он в порядке? Что если он вернулся за ней в то служебное отделение и, не обнаружив ее там, теперь сходит с ума от беспокойства? А вдруг его поймали и убили?

Не в силах сдержать дрожь от собственных мыслей, девочка вжалась лицом в грудь матери.

По успевшим высохнуть щекам вновь побежали слезы.

* * *

Группа из пятерых террористов, миновав вагон-ресторан и вагоны второго класса, бежала по вагону третьего.

У каждого в руках было по пистолету-пулемету. Местом назначения было купе проводников.

— Будьте начеку. Шане с этим, в белом, побежали в конец поезда, — предупредил лидер, и почти одновременно с этим они услышали громкий звон стекла.

— Что это было?

— Это из купе!

— Где те, что отвечали за этот вагон?

— Связь с ними была потеряна. Как с багажными вагонами и вагонами второго класса.

Мужчины сглотнули и решили разделиться: двое остались в вагоне, трое продолжили путь до купе проводников.

Проводив их взглядами, двое на цыпочках подошли к двери одного из купе.

Какое-то время все было тихо… Один из мужчин подал знак товарищу, и они оба ногами выломали створку. Однако…

— Здесь никого.

В купе было пусто, и лишь гудел рвущийся внутрь через разбитое стекло ветер.

Один из террористов прокрался к окну и прикладом выбил из рамы оставшиеся осколки. После чего, держа наготове пистолет-пулемет, высунулся наружу и огляделся.

Когда он посмотрел вниз, его взгляд на несколько секунд застыл, после чего мужчина в панике вновь завертел головой по сторонам.

— В чем дело?

— Иди сюда. Посмотри туда.

Его товарищ выглянул в окно.

— Ох…

В неярком свете окон вагона и луны сбоку от вагона можно было различить человеческий силуэт. Видимо, он зацепился за механизм под вагоном, потому что, даже высунувшись по пояс из окна, разглядеть его целиком не получалось.

Но обоим террористам и так было понятно, что этот человек был мертв — у него отсутствовали правая рука и обе ноги. Причем, судя по страшной ране на месте плеча, их буквально отодрали.

Скорее всего, изуродованное туловище удерживала на месте оставшаяся левая рука, каким-то образом зафиксированная внутри механизма.

Конечно, террористы давно привыкли к трупам, но вид этого даже их заставил поморщиться.

Он принадлежал мальчику.

Ладно, происходи дело на войне, но лицезреть подобное в роскошном поезде посреди Соединенных Штатов…

Хотя Шане и Гус наверняка ничего особенного бы не почувствовали. Ладд бы, наверное, не сдержал садисткой ухмылки. Джакуззи бы, скорее всего, рыдал до полубезумного состояния.

У останков этого мальчика было имя.

Немного трудное для произношения имя — Чесвав Мейер.

* * *

— Как там Чес… — перестав наконец плакать, прошептала, ни к кому конкретно не обращаясь, Мэри.

Но ей ответила мама:

— Не бойся. Уверена, и Чес, и Айзек с Мирией, и Джакуззи с Нис, все-все в полном порядке. Не волнуйся за них. Спи спокойно, мама не подпустит к тебе ни один страшный сон.

Миссис Бериам мягко погладила дочь по голове.

Дзынь! Дзынь! Дзынь-дзынь! — донеслось вдруг со стороны окна. Точно кто-то стучал чем-то по стеклу.

Оставшийся в купе террорист свободной рукой открыл окно и оглянулся по сторонам, но ничего странного не заметил. Тогда он высунулся наружу по грудь и повернулся вбок, чтобы посмотреть наверх.

И успел заметить падающую на него тень, хорошо различимую на фоне звездного неба.

— Мгха!

Две стопы в тяжелых ботинках с толстой ребристой подошвой врезались ему в лицо.

Их хозяин, ухватившись за раму, со всей силы пихнул ногами террориста.

— С-стой, нет! А! А-а-а! А-а-а-а-а!

Мужчина вывалился из окна и с покатился по насыпи вниз, где его поглотила ночная тьма.

Все произошло так быстро, что миссис Бериам и Мэри не успели ничего подумать, и теперь оцепенело смотрели на запрыгнувшего в купе через окно человека.

Им оказалась девушка в рабочем комбинезоне.

Миссис Бериам смутно помнила ее сидящей за столиком в вагоне-ресторане.

— Вы в порядке? — отрывисто спросила девушка.

На вид ей было лет двадцать, а с того момента, как миссис Бериам видела ее в последний раз, на и так изрядно поношенном комбинезоне успели появиться какие-то черные пятна, похожие на сажу.

Не дожидаясь ответа, девушка продолжила:

— Вы не ранены? Тогда бежим скорее.

* * *

Нью-Йорк. Ранее утро. Где-то в Маленькой Италии.

— Черт, проснулся слишком рано, — пробормотал Фиро.

На часах было еще только пять утра. За окном царила темень. Ладно, дело было бы летом, но сейчас, зимой, когда дни коротки, на небе еще сияли звезды.

— Ну что поделать…

Потирая слипающиеся глаза, Фиро пошел к умывальнику.

— Ты рано, что-то случилось? — раздался сзади девичий голос.

Эннис — соседка Фиро по квартире.

— Ой, прости, я тебя разбудил?

— Нет. Я сама проснулась.

— Тогда хорошо. А я, видимо, вскочил в предвкушении сегодняшнего дня.

— Я тоже жду не дождусь встречи с Айзеком и Мирией! — радостно отозвалась Эннис.

Уголки рта Фиро невольно поползли вверх.

— Вот и я такой же. К тому же, с ними на одном поезде едет Клэр.

— Ты упомянул вчера, что вы росли вместе. Расскажи подробнее, — попросила Эннис.

Фиро ненадолго задумался, подбирая слова.

— Ну… Быстрее будет познакомиться и оценить самой, чем мне описать… Скажу одно, в чем-чем, а в уме Клэр точно не откажешь. И в силе. Хотя по виду никогда не скажешь.

— Много спортом занимается?

— Не совсем. Скорее поддерживает на уровне акробатическое мастерство, отточенное за время работы в цирке.

Воспоминания о старом друге заставили Фиро улыбнуться.

— Не удивлюсь, если Клэр прямо сейчас крутит сальто на крыше вагона.

* * *

— Я спущу веревку, обвяжите ее вокруг себя и крепко держитесь.

Мысленно недоумевая, откуда их спасительница взяла веревку, миссис Бериам послушно обвязала ее вокруг талии дочери. Девушка в рабочем комбинезоне через окно утянула Мэри на крышу.

Следом настал черед ее матери.

Когда она была уже снаружи, поезд ушел в поворот, из-за чего миссис Бериам несильно стукнулась всем телом об стену вагона.

— Уй… — вырвалось у нее.

Но женщина не растерялась: воспользовавшись моментом, она уперлась ногами и, крепко держась за веревку, взобралась на крышу.

Из-за ночной темноты и густого дыма мать и дочь едва могли различить лица друг друга, но это не помешало им крепко обняться от облегчения.

— Скорее. Будем радоваться, когда окажемся в безопасности, — поторопила их девушка в комбинезоне. — Побежали. Так будет безопаснее, чем вымерять каждый шаг.

Вместе они добрались до конца вагона и, не раздумывая, прыгнули. Мэри, приземлившись на крышу следующего вагона, опасно покачнулась, но девушка в комбинезоне схватила ее за руку и помогла удержаться.

Возможно, хорошо, что из-за темноты и дыма они мало что могли различить вокруг, в противном случае, учитывая скорость поезда и высоту крыши, им могло не хватить духа даже встать на ней, не то что бежать или прыгать.

Вдруг перестук колес заглушил выстрел.

— Бегите до вагона-ресторана и спускайтесь, там уже безопасно! — негромко крикнула девушка.

И остановилась.

Мать с дочерью обернулись и увидели в штанине комбинезона в районе бедра рванную дырку, вокруг которой расползалось красное пятно. Миссис Бериам невольно замедлила шаг, но девушка нетерпеливо воскликнула:

— Скорее, бегите!

Женщина встретилась с ней взглядом. Все было ясно без слов.

Мать легонько кивнула и потащила дочь за руку прочь.

Девочка попыталась вырваться, но крепкие пальцы матери ей не позволили.

Проводив их взглядом, девушка развернулась. Конечно, ей самой хотелось сбежать, но рана в ноге была глубокой. Чем позволить их всех расстрелять, как безмозглых уток, она решила закрыть собой обзор снайперу на мать с дочкой.

В проеме между вагонами, который они только что перепрыгнули, стоял, высунувшись по пояс, мужчина, держа перед собой длинную снайперскую винтовку.

Спайк недовольно нахмурился:

— Слышь, подвинься? Я ж так не смогу прицелиться в ногу девчонке!

— Кто-нибудь, отправляйтесь на крышу и заставьте ее спуститься. Спайк, не своди с нее прицела.

От мысли, что поверху они уже едва ли догонят мать с дочерью, Гус сморщился, точно лимон проглотил.

— Понял, понял, — легкомысленно отозвался Спайк. — А все-таки не зря я в такую холодину торчал здесь. Когда они перепрыгивали, мне такой чудный вид на трусики этой молодой мадам открылся!

— Придержи язык.

— Прощу прощения. Но что я могу сказать, не все в этом мире всегда идет по плану.

Проигнорировал замечание Спайка, Гус спросил:

— Говоришь, тот мужчина в белом по силе равен Шане?

— Насколько я понял.

— Даже так…

Гус недолго помолчал и напряженным тоном произнес:

— Возможно, стоит подумать о необходимости отступления. Но одна часть плана должна быть выполнена наверняка.

Понизив голос, он отдал Спайку приказ:

— При первом же удобном случае избавься от Шане.

* * *

Кто-нибудь, спасите! Помогите!

За что? Почему все так закончилось?

Нас же было пятеро, чего нам было бояться? Нет никаких монстров, выдумки это всё!

Но в вагоне третьего класса мы разделились, и к купе проводников пошли уже втроем. Тогда-то у меня и появилось дурное предчувствие.

А когда мы нашли в грузовом отсеке труп, я уже был на грани. Ни о чем думать не мог, только бы сбежать оттуда!

И вдруг появился он, этот Дьявол в белом! Взял и в одну секунду перерезал одному из наших горло!

Второго он схватил. Наверняка тот уже тоже мертв.

А я убежал. И что с того? Я в принципе не хотел во всем этом участвовать!

Мастер Хьюи никогда бы не опустился до взятия заложников и не стал бы убивать детей в качестве устрашения. Мисс Шане это понимает, но ради его спасения согласилась подчиняться Гусу.

А я знаю. Знаю, в чем кардинальное отличие Шане от Гуса. Шане всю себя посвятила мастеру Хьюи, а Гусу нужен только обещанный им Дар. Как и большей части его последователей. Как и мне.

Нейдер, которого убили вчера, понятия не имел об особенности мастера Хьюи, иначе он бы никогда не пошел на предательство.

Но с меня тоже хватит. Мастер Хьюи тут ни при чем — я отказываюсь следовать за Гусом!

Он даже мисс Шане приказал убить, потому что она ему мешает. Хотя нет никого другого, кто был столь же предан мастеру Хьюи.

Черт! Черт! Черт! Нужно убираться отсюда. Добегу до купе проводников, открою дверь наружу, дождусь, когда будем проезжать над какой-нибудь рекой, и прыгну!

Иначе конец. Останусь здесь — и меня точно убьют!

Вот и последний багажный вагон. Осталось миновать его, и до купе проводников будет рукой подать.

Пробегая мимо одного из отсеков, я заметил краем глаза, что дверь в него приоткрыта.

Но среагировать на высунувшуюся из-за нее огромную смуглую ладонь уже не успел. Она легла мне на лицо.

Спасите! Кто-нибудь! Я не хочу умирать!

Меня втащили в грузовой отсек.

Мне конец. Этот гигант, что стоит передо мной, меня убьет. Наверняка это он тот самый монстр — Путевой обходчик.

Не-хочу-умирать-не-хочу-умирать-пожалуйста-кто-нибудь-помогите…

— Успокойся, мы тебя не убьем, — сказал стоящий рядом с гигантом молодой человек.

С татуировкой на лице он выглядел, как сам дьявол, но мне в тот момент он показался ангелом.

— Если ты взамен ответишь на мои вопросы. Согласен?

* * *

Дверь купе первого класса, исполняющего роль временного штаба лемуров и где уже томились связанные Нис и Ник, открылась, и внутрь впихнули девушку в рабочем комбинезоне. Вместе с ней зашла группа из пятерых-шестерых террористов во главе с Гусом.

— Итак, премного счастлив нашей новой встрече, леди в рабочем комбинезоне. — Вопреки вежливому тону глаза Гуса пылали откровенной ненавистью. — Мне приходилось слышать о наемном убийце, прозванном за свою бесчеловечную жестокость «Вином», и когда мне доложили о состоянии тел моих убитых людей, я невольно подумал, что это его рук дело… Но я и предположить не мог, что им окажется девушка.

Гус тихо вздохнул, после чего наклонился и надавил ладонью девушке под подбородок, заставляя ее поднять голову.

Но ее измазанное в саже лицо ничего не выражало. Судя по всему, она не собиралась никак комментировать слова Гуса.

— Из-за тебя и этих ублюдков в белом весь наш план полетел к чертям. Ты сама-то скольких моих людей убила, а? Тебе же явно никто нас не заказывал, так с чего самому Вину приспичило напрягаться… или мне стоит называть тебя Путевым обходчиком?

Нис и Ник при этих словах округлили глаза.

Но девушка в комбинезоне лишь сделала вдох и приглушенно захихикала. Смех становился все громче, пока она не захохотала в голос.

— Что смешного?

— А-ха-ха-ха-ха-ха! Как мне не смеяться?! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ха-ха… Ха-ха-ха… А я голову ломаю, что ты несешь! Но ты ошибся! О-о, ты не представляешь, как же сильно ты ошибся! И что эта ошибка будет стоить всем вам жизни!

— И в чем же я ошибся? — вскинул бровь Гус.

— Ты принял меня за него! За того красного монстра! Но смею тебя разочаровать, я — не он! Прямо сейчас он продолжает раздирать на кусочки твоих людей и тех ребят, в белом. Да что там, мы все погибнем от его рук, рано или поздно. Умрем в жестоких мучениях, как тот бедный ребенок!

Гус хотел что-то сказать, но его прервал грохот распахнутой двери.

— Сэр Гус! У нас проблемы!

— В чем дело?

— Наши люди исчезли из вагона-ресторана!

— Исчезли? В каком смысле?

Гус сердито цокнул языком и вышел вместе с подчиненными из купе.

Внутри остались лишь трое связанных пленников. Непонятно, почему Гус не приказал никому их сторожить — может, ощущал нехватку в людях или просто забыл.

Но стоило двери за террористами закрыться, и девушка в комбинезоне тотчас скинула с себя веревки.

— Как?.. — изумленно вытаращились на нее Нис и Ник.

На их глазах девушка столь же быстро «перепилила» собственными ногтями веревку, связывающую ей ноги.

Ник, обладающий острым зрением, смог разглядеть, что длинные ногти девушки заканчивались острыми «зубьями», как у пилы.

Точно она заранее предвидела, что ей потребуется перепиливать веревку.

— Готовы бежать? — спросила она, ловко развязав узлы на путах Нис и Ника.

— Д-да, спасибо огромное! — поблагодарила, поднимаясь на ноги Нис. — А… — запнулась она, но все же решилась спросить. — О каком ребенке ты говорила?

Лицо девушки помрачнело. Недолго поколебавшись, она все же ответила:

— О мальчике, что сидел с вами за барной стойкой в вагоне-ресторане.

Нис ожидала нечто подобное, но все равно у нее потемнело перед глазами.

Особенно больно было от мысли, что ей придется сообщить об этом Джакуззи.

Если, конечно, им обоим удастся сойти с этого поезда живыми.

* * *

Несколькими минутами ранее. В вагоне-ресторане произошло нечто из ряда вон выходящее.

— Смена пришла.

Двое террористов пришли сменить товарищей, присматривающих за пассажирами.

— Принимайте пост.

Отдав им оружие, сдавшие «караул» террористы собрались вернуться в вагон первого класса.

Они уже вышли на площадку и собирались открыть дверь следующего вагона, когда сзади раздался чей-то испуганный крик.

— В чем дело?

Террористы обернулись и немедленно поняли, что что-то не так: свет в вагоне-ресторане погас.

Они тотчас развернулись и распахнули дверь внутрь. В тусклом лунном свете мало что было видно, но все же они смогли различить, что два окна — одно в самом конце вагона и еще одно сбоку от них — были открыты.

— Что здесь случилось?! — громко спросил один из них, заходя внутрь.

Но ответа от товарищей не было.

Двое террористов, чувствуя, как по спинам течет холодный пот, замерли, прислушиваясь к малейшему шороху. Наконец люминесцентные лампы вновь вспыхнули.

Проблема была не в них, судя по всему, кто-то временно вырубил электричество во всем вагоне.

Но это уже было совершенно не важно.

Террористов заботила проблема куда серьезнее.

Их товарищей, которые совсем недавно их сменили, нигде не было видно.

Порывы ветра из открытой двери холодили вспотевшие спины, вытягивая из их тел тепло.

— Что все это значит?! Что тут произошло?! — один из террористов схватил за грудки ближайшего к нему пассажира.

Ответ оказался очень простым и понятным, а крупная дрожь, бившая мужчину с ног до головы, лучше всяких клятв подтверждала, что он говорит правду.

— К-к-кра!.. К-к-к-кра-красный монстр!.. Ч-ч-чу-чудовище!.. К-к-красное чудовище! Чудовище!.. П-п-прыгнуло в окно и… у-у-утащило!.. наружу!..

— Чудовище? Как оно выглядело?

— Б-б-было темно, п-п-плохо видно! Н-н-но… н-н-но оно было красным… точно к-к-к-красным!..

Все еще не отошедший от пережитого ужаса мужчина с трудом мог говорить.

Террорист отпустил его и вернулся к оставшемуся на площадке между вагонами товарищу.

— Я пойду, сообщу об этом Гусу. У тебя же есть при себе пистолет? Последи пока за пассажирами.

— С одним пистолетом?

— Хватит и его. Они все равно ни на что не способны.

Он посмотрел в дверное окно и скользнул взглядом по сидящим за столами. Едва ли у кого-то из них могло быть оружие.

— Проблем быть не дол… — добавил он, поворачиваясь назад к товарищу, и осекся.

Проблема возникла, причем огромная.

Перед ним никого не было.

Он не успел ничего сообразить, лишь заметил, как на самой границе поля зрения что-то мелькнуло.

Смутно различимое на фоне начавшего светлеть неба красное нечто.

А уже в следующую секунду он понял.

Что в отличие от пассажиров против красного монстра пистолет был бессилен.

Террорист и сам не заметил, как оказался перед дверью купе первого класса. Так быстро он бежал.

* * *

Атмосфера в вагоне-ресторане оставалась напряженной.

Больше никто «в черном» не приходил, так что любой мог, по идее, отсюда сбежать.

Но куда пойти?

Никто из пассажиров здесь не знал, что стало с людьми в белом и когда и где в следующий раз объявится красный монстр. В таком случае, не безопаснее ли держаться всем вместе?

Не говоря уже о том, что никто из тех, кто отсюда ушел — тот странный ковбой, например, или мальчик с девочкой — так и не вернулся. Эта мысль отбивала всякое желание покидать вагон.

Несколько минут прошли в томительном молчании, которое нарушил стук открывшейся двери.

С противоположной стороны от вагонов первого класса. Все подумали, может, это вернулись те пятеро в черном, которые скрылись за ней некоторое время назад, или еще кто-то…

Верным оказалось второе. Причем этот вариант оказался наихудшим из всех возможным.

— Значит так, никому не двигаться!

— Шевельнетесь — пристрелим! Мы не шутим!

Из дверного проема появились двое мужчин, вооруженных пистолетами.

Все здесь видели их впервые, но с первого взгляда поняли, что они опасны — оба были во всем белом.

— Повезло, эти чертовы «оркестранты» все куда-то делись.

— Не зря мы затаились за вагоном.

— Ну что, собираем деньги и ценности?

— Может, возьмем кого-нибудь в заложники?

— Да забей. Все равно похищение провалилось. И так с самого начала было ясно, что из этого плана ничего не выйдет. Набьем карманы и свалим отсюда.

— Ага. Ладд вон тоже куда-то ушел и с концами.

Двое в белом только двинулись вперед по вагону, как…

Воздух сотряс глухой стук, похожий на удар топора об дерево.

— Гха!..

— Мгху!..

Оба бандита, коротко вскрикнув, закатили глаза и повалились на пол.

Пассажиры подняли взгляды от их неподвижных тел на огромного мужчину, едва не задевающего макушкой потолок. Это его великанские кулаки, уроненные на головы «в белом», отправили тех в беспамятство.

Но кто он, спаситель или монстр?

Пассажиры в немом напряжении ожидали следующих действий здоровяка, которые бы пролили свет на этот животрепещущий вопрос.

Однако воцарившуюся тишину нарушил не он, а появившийся из-за его спины молодой человек с татуировкой на лице — с первого взгляда видно, что благонадежным гражданином его никак нельзя было назвать. Юноша с «томми-ганом» в руках по-детски широко улыбался.

Кое-кто из пассажиров узнал в нем того самого плаксивого парня, что сидел за барной стойкой перед началом заварухи.

Йон и Фан с круглыми от изумления глазами наблюдали за происходящим.

Слова молодого человека ввергли посетителей вагона-ресторана в новую пучину отчаяния.

— Мы захватили поезд. Если не хотите умереть, пожалуйста, следуйте нашим указаниям!

* * *

Тем временем Спайк, прижавшись верхней частью туловища к крыше вагона, целился из необычно длинной снайперской винтовки в двух людей. Они находились от него довольно далеко, где-то в районе багажного вагона.

Но небо уже начало светлеть, и разглядеть их в сумерках не составило труда.

Одна в черном платье и один полностью красный.

В первую секунду, когда Спайк различил вдалеке Шане, он подумал, что она продолжает бой с тем маньяком во всем белом, но оказалось, что за те несколько часов, что он ее не видел, она успела сменить оппонента.

«И как у нее еще силы остались…» — в который раз восхитился про себя Спайк невероятной стойкостью Шане. Но следовало отдать должное и ее красному противнику, в течение длительного времени без особых усилий уклонявшемуся от всех ее атак.

Сейчас же они стояли друг напротив друга. Неподвижно. Что было на руку Спайку.

— Это он, что ли, тот самый монстр, о котором все твердят? По мне, так выглядит, как самый обычный человек…

По вибрации вагона, Спайк понял, что поезд ушел в поворот. Быстро просчитав в уме угол траектории пули, он вдавил спусковой крючок:

— И-и-и… Бам!

Громыхнул выстрел, и мгновением позже на крыше стало на один силуэт меньше.

Девушка в черном платье — Шане. Несмотря на скорость поезда и хлесткий ветер, пуля Спайка легко поразила цель.

— Бедняжка. Но, в любом случае я силой собирался получить от Хьюи Дар, так что ты мне все равно бы только помешала.

Спайк коротко свистнул и навел прицел на красного человека.

— Ну что, монстр, передашь Шане мои соболезнования?

Особого страха не было. Он уже успел хорошенько рассмотреть свою цель и убедился, что на крыше находился вполне себе обычный мужчина, не дракон какой-нибудь. Если на то пошло, Спайк в принципе не верил в сказки и страшилки.

А раз его противник человек, то и бояться нечего.

Всего-то и надо, что выстрелить раньше, чем он добежит до тебя, а потом провести контрольный в голову. И все.

С его мастерством попасть будет несложно. Главное, чтобы противник не подгадал момент, когда он нажмет на спусковой крючок.

Но красный мужчина продолжал стоять неподвижно. Только повернул голову в сторону Спайка.

— Эй-ей, что за дела?.. Короче, отправляйся уже вслед за Шане к праотцам… — Спайк вдруг осекся. Сердце бешено забилось в груди.

Красный мужчина пошевелился. И это мягко сказано — он на огромной, просто невообразимой скорости побежал по крыше прямо к Спайку.

— Что за?.. Не может человек так нестись! — вырвалось у террориста, но взгляд его оставался спокоен, а палец — тверд.

Мужчина бежал по прямой, ни полшага влево или вправо, точно выпущенное вдоль крыши алое пушечное ядро.

Спайк прицелился и нажал на крючок.

— Сдохни!

Но в миг, когда его палец дернулся, красный мужчина впервые ушел в сторону, легко уйдя от пули.

— Какого?.. Эй!

Спайк прицелился еще раз и выстрелил.

И вновь стоило его пальцу надавить на спусковой крючок, как цель ушла в сторону.

Третий выстрел, четвертый — итог тот же.

— Он что, видит мой палец?!

На лице террориста отразилось смятение. Он поспешно нажал на крючок, но в ответ услышал лишь сухой щелчок.

Обойма опустела. В голове Спайка мелькнула мысль, что, возможно, этот красный силуэт все-таки не человек. В душе террориста поселился страх.

— Проклятье! А как тебе это?!

Оставив винтовку, он схватил запасное оружие — ручной пулемет, находящийся на вооружении английской армии.

— Ты и так красный, нечему будет пачкаться, когда тебя разорвет!

Крик Спайка сопровождал грохот пуль, вылетающих со скоростью пятьсот выстрелов в минуту.

Это заставило красного мужчину остановиться. Он упал на крышу, покатился вбок и исчез из виду.

Сорвался точно посередине вагона-ресторана, не добежав до Спайка двух вагонов.

Террорист хотел засвистеть, но нижняя челюсть так дрожала, что звука не получилось.

На случай, если красный мужчина опять полезет на крышу, Спайк какое-то время не спускал глаз с того места, где видел его в последний раз.

Но ничего не происходило.

Наконец Спайк позволил себе с облегчением вздохнуть. Сердце постепенно возвращалось к спокойному ритму. Он обозрел поезд и заметил Шане, сидящую на том же месте, где он ее подстрелил. Судя по всему, выстрел не был смертельным.

— Вот же живучая сучка. Напрашивается, чтобы ее проучили.

Спайк хотел навести на нее прицел, чтобы разнести ей голову, но, естественно, ручной пулемет подобной опции не имел.

— Да что это со мной, пора уже взять себя в руки… — Он потянулся к винтовке. — Точно, пули же закончились…

Ящика с патронами нигде не было видно. Скорее всего, оставил на площадке между вагонами.

Спайк спустился с крыши и быстро обнаружил искомое.

— Ну я даю…

Он вытянул правую руку к стоящему сбоку ящику. Тогда же это и произошло.

Из-под вагона показалась красная рука, она крепко схватила Спайка за запястье и с чудовищной силой дернула.

Спайк сорвался с площадки и даже вскрикнуть не успел.

За секунду перед ударом об землю террорист успел подумать:

«Вот почему его почти никто не видел…»

Между элементами ходовой части под вагонами оставалось немало свободного пространства, и именно там, держась за металлические части механизмов, затаился красный человек.

«Этот монстр передвигается по поезду не по крыше или из вагона в вагон… А понизу!»

В следующий миг от сильного удара по голове сознание Спайка поглотила вечная тьма.

* * *

От первоначальной группы почти в тридцать террористов в купе Гуса осталось лишь шестеро. Связь с теми пятью, которые отправились в последний вагон, была потеряна. Может, их убил Путевой обходчик, может — кто-то из «в белом», а возможно, они не смогли справиться с Шане.

Прошло какое-то время с последнего выстрела Спайка. Гус лично сходил его проверить, но снайпер как в воду канул.

Лидер террористов пришел к следующим двум выводам. Во-первых, Спайка, скорее всего, уже нет в живых. И во-вторых, вместо захвата поезда для победы в игре им теперь необходимо было банально выжить.

Стоило признать, что он не был военным. Настоящий военный никогда бы не стал сравнивать сложившуюся ситуацию с игрой.

Вероятно, именно в этом крылась причина его неспособности противостоять изменившимся условиям — в несвойственной военным мягкотелости.

Выяснить, сколько именно «в белом» им противостоят, уже не представлялось возможным. Необходимо было признать, что в этой игре они в явном проигрыше.

— Выбора нет. Операция отменяется, уходим. Отцепим багажный вагон от основного состава и уберемся отсюда.

Раздумывая над следующими словами, Гус вновь осознал, что он не военный, а террорист. Ведь в нем не было ни капли сожаления или раскаяния.

— Нельзя, чтобы наши лица запомнили. Как и планировалось изначально, убьем всех пассажиров.

Вдруг дверь в купе слегка приоткрылась.

Все невольно повернулись в ту сторону и увидели, как в щель что-то бросили.

Напоминающий круглый продолговатый футляр предмет упал на пол и покатился, одновременно с этим раздался сухой щелчок, и с одного конца «футляра» повалил дым.

Гус, с первого взгляда определивший, что это, торопливо подхватил его, прикладом — чтобы не тратить зря времени — разбил окно и выбросил цилиндр наружу.

Через несколько секунд поезд сотрясся от громового взрыва.

Взрывчатке таких объемов вряд ли удалось бы уничтожить купе, но ее наверняка бы хватило, чтобы вывести из строя находящихся внутри людей.

— Все в коридор! Уничтожить противника! — приказал Гус.

Несколько его людей выскочили за дверь.

Прямо к еще одному свистящему и дымящемуся цилиндру из динамита.

— Закройте дверь!

Террористы торопливо захлопнули створку и бросились на пол.

В следующий миг под жуткий грохот дверь разнесло на куски.

Глядя на них, Гус с ненавистью закусил губу.

— Как я мог забыть, что с нашими пленниками одной веревкой не совладать, — самокритично заметил он, усмехаясь, и взялся рукой за оконную раму у себя за спиной.

Взрыв выбил из окна все осколки.

— Я с ними разберусь. А вы вооружитесь в соседнем купе и ждите моего возвращения.

* * *

Взрывы, разумеется, были слышны и в вагоне-ресторане.

— А, — Джакуззи остановился и развернулся всем телом в направлении грохота. После чего обратился к стоящим рядом Фану и Йону. — Простите, справитесь тут без меня?

— Эй-ей, ты куда собрался?

— Погоди, эти взрывы… Это бомбы Нис? — предположил Фан. Если грохот был и правда делом рук одноглазой девушки, вопрос, куда направлялся Джакуззи, отпадал сам собой.

— Угу. Думаю, это она. Я пойду ей на помощь.

— Ты в своем уме? Донни уже ушел в багажный вагон! Давай лучше мы…

— Нет, нельзя. На вас останется вагон-ресторан. План вы уже знаете. Уверен, будет проще, если приказывать будете вы, а не я.

— Это да. Здесь ты только всем мешаться будешь.

— Сурово ты, — непривычно спокойно отреагировал Джакуззи.

Йон не смог скрыть удивления:

— Слушай, а чего ты как всегда не плачешь? Тебе что, не страшно?

— Страшно, конечно, — последовал незамедлительный ответ. — Так страшно, что коленки едва не дрожат. Ведь в вагоне первого класса наверняка еще остаются те, в черном, и у них есть оружие.

— Так выкинь из головы эту идею. Обычно ты же первый бы ударился в слезы и убежал прочь, — попытался отговорить друга от неразумного поступка Йон.

Но Джакуззи извиняюще улыбнулся и сказал:

— Я обещал. Что обязательно останусь в живых и вернусь. Если Нис умрет, я не смогу к ней вернуться, поэтому пойду, пока она еще жива.

И молодой человек с татуировкой на лице, вооруженный всего одним пистолетом-пулеметом, направился в конец вагона.

— А еще, — добавил он, — я решил, что больше не буду плакать. Что буду готов вытерпеть любую боль.

Йон и Фан, услышав это, оставили надежду его остановить. Глядя в спину удаляющемуся другу, Фан тихо шепнул:

— А о Нике он вообще не волнуется?..

— О нем вечно все забывают.

* * *

— Вы в порядке, Нис? — спросил мужчина, о котором вечно все забывали.

В ответ Нис довольно кивнула:

— В полном! Это так здорово, так чудесно — устроить целую серию взрывов, я просто вне себя от счастья!

Единственный глаз за стеклом очков смотрел куда-то в пустоту, словно девушка пребывала в своем маленьком внутреннем мирке.

— Так, она точно не в порядке… — Ник без сил опустился на пол.

Для него, конечно, не было тайной, что Нис обожает взрывы, но он не ожидал увидеть обычно уравновешенную девушку в таком ажиотаже.

А все потому что в большинстве случаев Джакуззи успевал ее успокоить, прежде чем она окончательно входила в раж и превращалась из просто «любительницы бомб» в настоящую маньячку-подрывника. Но даже в таком состоянии она, к удивлению Ника, четко вымеряла мощь взрывов, чтобы не повредить стенам и механизмам под вагоном. Стоило отдать должное ее знаниям и умениям, учитывая, что все ее бомбы были самодельными.

Позапрошлым вечером она разнесла на кусочки трупы гангстеров, но, насколько было известно Нику, живых Нис еще никогда не взрывала… За исключением самой себя.

— Пойдемте уже отсюда. Чем скорее найдем Джакуззи и остальных, тем лучше.

— Да. Жалко, конечно, но ты прав.

Нис достала из-под одежды еще один цилиндр динамита, вытянула изнутри шнур детонатора и подожгла.

Дождавшись, когда шнур заискрит и задымит, она распахнула дверь купе и со всей силы бросила взрывчатку в коридор.

Грохотнуло так, что отдалось в животе.

Ник схватился за раму. Нужно было сначала подняться на крышу самому, а затем утянуть к себе Нис. Кстати говоря, та девушка в рабочем комбинезоне, что освободила Ника и Нис, уже давно скрылась именно через это окно.

Ник ухватился за часть наружного украшения вагона и уже хотел подтянуться…

— Гха!..

Сверху, описав широкую дугу, с размаха опустилась чья-то нога в тяжелом ботинке и отбросила Ника назад в купе.

— Какого…

Наверное, стоило порадоваться, что он упал внутрь, а не вывалился из поезда.

— Ты!

Ник и Нис изумленно уставились на запрыгнувшего через окно в купе человека. Этот мрачный, пронзительный взгляд был им знаком.

В обеих руках Гуса было по пистолету, которые он направил на своих недавних пленников.

— Шах и мат, мрази. — Он неторопливо двинулся к ним. — Признаться, не ожидал, что у вас под одеждой окажется припрятан динамит, леди. Вот и изображай после этого из себя джентльмена.

Его губы улыбались, но глаза, что скользнули по телу Нис, излучали чистую ненависть.

— Доставай оставшуюся взрывчатку.

Нис ответила дерзким взглядом, но, увидев, как рука Гуса с нацеленным в Ника пистолетом напряглась, торопливо воскликнула:

— Стойте! Я все сделаю.

Не скрывая досады, она выложила на пол припрятанные под одеждой цилиндры.

Всего двенадцать штук.

— Ничего себе. Хорошо, что я не стал в тебя стрелять, а то бы меня тоже задело.

Гус, не опуская пистолета, подошел к Нис и со всей силы ее ударил.

— Угху!..

— Ах ты! — взъярился Ник и выхватил из кармана ножик.

Что-то сухо громыхнуло, и из поднятой руки Ника вырвался фонтанчик крови.

— Уа-а… А-а-а!

— Молчать, ничтожество.

Гус без тени колебаний направил дуло пистолета в голову Ника.

И уже начал сжимать палец, но тут кто-то с ноги выбил дверь.

Террорист немедленно перевел туда пистолет и увидел молодого человека с «томми-ганом» в руках. Из-за татуировки на лице он выглядел особенно устрашающе, точно сам дьявол.

Заметив, как дернулся лежащий на спусковом крючке палец юноши, Гус прыгнул в сторону, одновременно выстрелив из обоих пистолетов.

Одна пуля задела плечо юноши, другая оцарапала бок.

В тот же миг из дула пистолета-пулемета вырвалось пламя.

— О-о-о-о-о-о-о!

Гус прыгнул еще раз и, преследуемый очередью по полу, нырнул за роскошную кровать купе первого класса.

Ник и Нис, воспользовавшись моментом, выбежали в коридор.

Джакуззи, продолжая расстреливать кровать, попятился и захлопнул перед собой дверь.

С лица Гуса, когда он ползком выбирался из-под кровати, не сходила кривая улыбка. Точно он получал наслаждение от преследовавшей его серии неудач. Но пламя ненависти в глазах разгорелось еще сильнее.

— Забавно. Значит, это мое испытание. Испытание на право стать ровней Хьюи! Ну что ж, в таком случае, умирать мне нельзя. И бежать тоже нельзя! Пора последовать примеру Шане и прямо на крыше поезда разобраться со всеми, кто смеет встать на моем пути!

* * *

Вскоре после того, как Джакуззи, Ник и Нис сбежали, в коридор высунул голову один из подчиненных Гуса, которым он приказал ждать своего возвращения. Их смутила серия выстрелов, ведь у Гуса не было при себе пистолета-пулемета.

Оглянувшись по сторонам, террорист увидел направляющегося в его сторону лидера. Глаза у того были налиты кровью, а на лице застыло пугающее выражение, как у безумца, жаждущего только крови.

— Вы готовы?

— Т-так точно! — испуг подчиненного при виде лидера отразился в голосе.

Гус прошел мимо него к своему личному вооружению.

Закрепив его у себя за плечами, Гус со смешанным выражением ярости и предвкушения на лице отправился следом за бывшими пленниками.

* * *

В это время Джакуззи, стоя на площадке перед вагоном-рестораном, отдавал Нис и Нику следующие указания.

Если посмотреть вбок, можно было разглядеть впереди широкую реку и перекинутый через нее железнодорожный мост. Солнце уже взошло, и на водной глади, по которой скользили несколько больших и маленьких лодок, отражалось бледное небо.

Увидев реку, Нис вспомнила, что именно здесь их ждали друзья.

У нее совершенно вылетело из головы, что они сели на поезд ради кражи груза, который должны были сбросить в воду. Но Джакуззи о плане не забыл, и все равно пришел им на помощь, хотя это было откровенное безрассудство. Но несмотря на осуждение, Нис не могла не признать, что Джакуззи поступил как истинный главарь их банды.

Конечно, никакая нормальная организация не потерпит такого лидера, но в их случае подобная опрометчивость была своего рода визитной карточкой.

И этот далекий от совершенства и во многом еще «зеленый» главарь банды хулиганов громко заговорил, из-за чего татуировка на его лице будто ожила:

— Донни сейчас готовится сбросить груз. Я сказал ему оставить один ящик для тебя, Нис!

Он взялся за скобу лестницы сбоку от площадки.

— Я уведу его за собой на крышу! Вы бегите через вагон-ресторан! Фан с Йоном присматривают за проходом, так что там безопасно!

Взгляд Джакуззи был спокоен и тверд. Времени на вопросы не осталось, у них не было иного выбора, кроме как довериться ему.

Нис сняла очки и подняла повязку на правом глазу. Привычным жестом вытащив что-то из-под нее, она вложила это в ладонь Джакуззи и заставила крепко сжать.

Это был черный шарик размером с глазное яблоко, обернутый несколько раз длинным шнуром.

— Моя последняя бомбочка. Она слабенькая, но на всякий случай возьми ее с собой!

Джакуззи серьезно кивнул.

— Спасибо. Буду беречь ее до самого взрыва, точно она — это ты!

— Звучит крайне неромантично, — против воли улыбнулась Нис.

Джакуззи, не произнеся больше ни слова, начал подниматься по лестнице.

— Он идет! — воскликнул Ник, заглядывавший через окно внутрь вагона первого класса.

Они с Нис кивнули друг другу и забежали в вагон-ресторан.

* * *

Когда Гус открыл дверь, парень с татуировкой как раз успел взобраться на крышу.

— Я пойду за ним, а вы по вагонам!

Сейчас он одним своим видом наводил ужас даже на подчиненных, но хладнокровия еще до конца не утратил. Отдав приказ, он полез по скобам наверх.

Джакуззи ждал террористов примерно на середине вагона.

Он не знал, сколько всего преследователей, но в любом случае по скобам за раз мог подняться только один.

Конечно, лучше всего было бы, если бы так никто и не поднялся. Несмотря ни на что, Джакуззи не хотел убивать. Он уже видел немало трупов, включая убитых гангстерами товарищей. Которые погибли из-за него. После разговора с Айзеком и Мирией чувство вины слегка отпустило, но все равно, ему была противна мысль отнять чью-то жизнь.

«Но я должен».

Сглотнув, он ждал, стоя на покачивающейся крыше.

И вот он заметил в начале вагона какое-то движение.

Джакуззи прижал палец к спусковому крючку, но стрелять не стал. Что-то было не так.

Для человеческой головы показавшийся из-за края крыши силуэт был слишком мал. Скорее, это было что-то, напоминающее пожарный ствол…

Пока он над этим размышлял, «ствол» повернулся к нему, приподнявшись под небольшим углом по отношению к крыше.

«Не нравится мне это…»

Стоило ему это подумать, как его предчувствие оправдалось

Из сопла вырвалась раскаленная огненная струя.

— Что за?..

От неожиданности Джакуззи не успел среагировать. Лицо осветило ярким пламенем.

Из-за угла подъема струя ударила многим выше головы Джакуззи, но ее жара хватило, чтобы опалить ему ресницы и брови.

— Уа-а!

Он невольно отшатнулся, бухнулся задом на крышу и начал торопливо отползать.

Его удивило не столько пламя, сколько длина залпа. Сопло огнемета едва показалось из-за края вагона, но вырвавшаяся из него струя легко достала до противоположного конца. А учитывая, что била она под углом, в действительности ее длина заметно превосходила длину вагона.

На таком расстоянии оставаться слишком опасно. Джакуззи вскочил и со всех ног бросился прочь.

Оглянувшись, он увидел поднимающегося на крышу огнеметчика. Тот не стал кидаться за юношей, лишь навел ему в спину сопло.

Следующий залп произошел ровно во время прыжка Джакуззи между вагонами.

При приземлении он сильно покачнулся, и тут сбоку от него воздух пронзила огненная струя.

Несмотря на значительную дистанцию, жарило от нее нещадно. Джакуззи даже испугался, что его одежда вспыхнет. Сразу после кожи на лице.

Ему повезло, что именно в этот момент поезд ушел в поворот, и огонь не попал по нему, но огнеметчику достаточно было слегка повернуть сопло.

Что он и сделал. Видя, как сбоку приближается раскаленная струя, Джакуззи побежал изо всех сил.

В спину ударило испепеляющим жаром, когда огненная струя закончилась позади юноши, не дотянувшись до него совсем чуть-чуть. Его будто бросили заживо в печку. При такой температуре пламени убийственным было не только оно само, но и накаляющийся от него воздух.

Джакуззи продолжил бежать и позволил себе остановиться и развернуться, лишь когда перестал ощущать жар.

— Только бы попал…

Прицелившись в огнеметчика, он нажал на спусковой крючок. Для новичка стрельба с такого расстояния была практически бессмысленной, но иного выбора у Джакуззи не было.

Щелк-щелк-щелк-щелк-щелк-щелк.

— Что?

Положение резко стало безнадежным.

Он был не просто новичком, а новичком без патронов в обойме.

Парень выставил перед собой пистолет-пулемет, но через пару секунд отбросил его в сторону.

Судя по всему, у него закончились патроны. Ну не идиот ли?

— И на этого болвана я потратил столько времени и сил? Ну ничего, теперь тебя ждет тщательная прожарка, — зло улыбнулся Гус и неторопливо направился в конец поезда.

В руках он держал брандспойт немецкого огнемета 1918 года сборки. Настоящий антиквариат, купленный на «черном рынке» и прошедший определенную модификацию. Признаться, Гус не ожидал, что от него будет столько пользы. Вообще-то огнемет принадлежал мастеру Хьюи, но террорист похвалил себя за то, что взял его с собой.

«Вот только зря я не надел огнеупорный костюм… От каждого выстрела сам едва не поджариваюсь».

Преследуя убегающего по крышам вагонов молодого человека, Гус чувствовал, как к нему возвращается спокойствие.

«Но куда запропастились парни, которых я отправил по вагонам? Хотя я и один прекрасно справлюсь с этим идиотом».

* * *

Подчиненные Гуса добежали по центральному коридору вагона-ресторана до двери на площадку.

Пассажиры при их появлении в страхе сжались.

Террористы на них даже не смотрели. Один из них схватился за дверную ручку.

Но створка лишь глухо стукнулась об косяк, но не открылась.

Сколько бы они ни трясли ручку, выйти из вагона не получалось.

— Открывай уже!

— Да погоди ты, дверь заклинило…

Звяк!

Террористы замерли, услышав знакомый звук провернувшегося барабана пистолета.

Дзям!

За ним последовал не менее знакомый звук взвода курка пистолета-пулемета.

Звяк! Дзям! Дзынь! Звяк! Клац! Звяк!

Клац! Динь! Дзям! Звяк! Клац!

Дзям! Звяк!

Звяк! Динь! Клац! Звяк! Звяк! Дзям! Клац! Дзям!

Дзям! Звяк! Клац! Дзям! Звяк-звяк! Звяк! Звяк! Дзям! Клац! Дзям!

С каждым новым звуком террористы все яснее понимали, что происходило у них за спинами.

Если бы они обернулись на самый первый звон и немедленно открыли огонь из пистолетов-пулеметов, все бы закончилось в их пользу.

Но они не ожидали, что пассажиры окажут сопротивление, и расслабились. Их опыт не шел ни в какое сравнение с опытом Гуса или Спайка.

Теперь же никакие угрозы не подействуют. Террористам только и оставалось, что медленно обернуться.

— Прежде чем повернетесь, было бы неплохо, если бы вы бросили на пол оружие, — ледяным тоном попросил Йон. — Тут ведь все новички в стрельбе, мы их научили, только как пальцем крючок прижимать. Еще нажмут на него ненароком, если увидят направленные на себя дула.

Террористы, признавая поражение, стали один за другим складывать на пол оружие. Да, им недоставало опыта, но и, по сравнению с той же Шане, их преданность организации была в разы меньше.

Они медленно развернулись и увидели всё тех же перепуганных пассажиров.

За исключением одного отличия: у всех в руках было оружие.

— Обидно, должно быть, когда отнимают уже захваченный поезд, а? — насмешливо спросил Йон. — А вы еще не только заложников лишились, но и оружия.

— Что ж вы так непродуманно? — в той же манере подхватил Фан. — Надо было до самого конца присматривать за заложниками.

Благодаря информации, полученной от пойманного Донни террориста, Джакуззи разработал план осады, который позже рассказал бармену и повару.

Он предположил, что у террористов должно было быть с собой дополнительное вооружение, и его ожидания с лихвой оправдались: в грузовом отсеке они обнаружили целую гору огнестрельного оружия и боеприпасов.

Объявив о захвате вагона-ресторана, Джакуззи немедленно попросил находящихся там пассажиров о помощи. Хотя стоит добавить, что лишь пистолеты Йона и Фана были заряжены настоящими пулями.

Как бы то ни было, задумка Джакуззи удалась.

Йону, пока он связывал обезоруженных террористов полосками разорванной скатерти, вдруг подумалось:

«Не зря говорят, что, когда заложники и преступники долгое время проводят вместе, между ними зарождается доверие… Джакуззи мастерски на нем сыграл, а ведь кто бы мог подумать, что он на это способен…»

Затянув последний узел, он спросил у Фана:

— Как там говорят на Востоке в таких случаях?

— Ты про ту фразу, что сказал тот ковбой за стойкой? Вообще-то я тоже ее услышал впервые.

Они недолго помолчали, вспоминая слова Айзека.

— Кажется… «Что бы ты ни съел…

— …я съел тебя».

* * *

Отступать было уже практически некуда.

Джакуззи остановился на краю последнего вагона. У него было два варианта: спуститься здесь, либо перепрыгнуть и бежать до конца поезда.

Но если он спустится, огнеметчик наверняка последует за ним. Теоретически можно было дождаться, когда он окажется на одной с ним крыше, и лишь тогда начать спуск, но практически это не имело смысла: струя огнемета была длиннее вагона, Гус мог поджарить Джакуззи еще до того.

А если он спустится сейчас и спрячется где-нибудь внутри, что помешает террористу выжечь весь вагон?

«Ни за что! В багажном сейчас Нис, Донни и Ник!..»

Раз ему в любом случае предстояло умереть в огне, нужно было извлечь из этого хоть какую-то пользу.

Джакуззи сделал глубокий вдох и повернулся лицом к приближающемуся Гусу.

— Что, идиот, устал бегать? — улыбнувшись, сощурил налитые кровью глаза Гус, шаг за шагом неторопливо сокращая расстояние между собой и Джакуззи.

«Сначала я испепелю его. Затем ту одноглазую девку. И ту, в комбинезоне, и всех «в белом», и заложников, всех, всех сожгу дотла… Лишь бы смеси хватило. Даже с увеличенной мощностью залпа хватает максимум на десять секунд. Запас смеси есть, но все равно расходовать стоит аккуратно».

Придя к такому решению, он уменьшил мощность струи, сократив ее вполовину. Так смесь не закончится дольше.

Гус с тридцатикилограммовым огнеметом за плечами решил приблизиться к парню с татуировкой на лице как можно ближе, чтобы у того не осталось ни единого шанса на спасение.

Террорист наступал. Вот он уже на крыше первого багажного вагона.

Совсем скоро он окажется на расстоянии залпа. Джакуззи, решив рискнуть, достал из кармана последнюю бомбочку Нис.

«У него за спиной должны быть емкостью со смесью… Если удастся их поджечь…»

И тут до него дошло, как сильно он сглупил.

«У меня же даже спички нет!»

Это конец. Если не поджечь бомбочку, она не взорвется.

Нет, постойте. Огонь ведь есть. Вырывается струей из брандспойта в руках противника. Но если она попадет по Джакуззи, он либо поджарится на месте, либо ему взрывом оторвет руку. А потом он все равно поджарится.

Может, спрыгнуть с поезда? В этом случае у него будет хоть какой-то шанс выжить.

Вот только Нис и все остальные погибнут.

В голове мелькнула отчаянная мысль забыть обо всем и просто броситься в атаку.

«Хоть бы появился кто-нибудь еще… Кто-нибудь «в белом» или Путевой обходчик… Хоть кто-нибудь… И чтоб они поубивали друг друга… Это было бы так кстати».

Загнав вглубь сознания эту бессмысленную надежду, Джакуззи настроился на последний рывок.

И вдруг объявился спаситель.

Никем не званный, он появился с самой неожиданной стороны.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

Воздух сотряс жуткий вопль, доносящийся откуда-то снизу, как раз под тем местом, где остановился Гус.

— Это еще что?

Желая узнать источник крика, террорист совершил страшную глупость — подошел к краю крыши.

Возможно, он расслабился от мысли, что в его руках мощнейшее оружие, или же это было в его правилах — всегда проверять, какие бы странности ни происходили.

Но если бы он не пошел по направлению крика, ему бы удалось избежать трагедии.

Гус, держа перед собой наготове брандспойт огнемета, осторожно выглянул за край крыши вниз…

Откуда — снизу — они на него и свалились.

— Уа-а-а-а-а-а-а-А-А-А-А-А-А!!! — вопль резко стал громче, как только голова Гуса высунулась из-за крыши.

И в этот самый момент за его спиной, из-за противоположной стены вагона в воздух взмыл огромный силуэт.

Он качался вправо-влево, точно перевернутый вверх ногами маятник часов, и напоминал гигантский йо-йо на длинной толстой веревке.

Джакуззи, находясь на небольшом расстоянии, сразу понял, что представлял из себя этот «йо-йо» — ковбоя, крепко прижимающего к себе что-то, и вцепившуюся ему в ноги девушку в красном платье.

— А… Айзек и Мирия?! — от неожиданности у Джакуззи глаза полезли на лоб. — Но… Как вы здесь оказались?!

В следующий миг юношу обдало мощным порывом ветра.

Юго-восточный ветер на самом деле принес ему победу.

— А-А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Гигантский «человеческий йо-йо», словно зимнее солнце, по очень низкой дуге пролетел над крышей вагона и скрылся по другую сторону поезда, унося с собой душераздирающий крик, а тянущаяся за ним веревка попала прямо по ногам Гуса, оказавшегося волею судьбы на ее пути.

— Что за?!

От хлесткого удара в районе ахиллова сухожилия ноги Гуса потеряли опору, и он с размаха бухнулся на спину. Неровности емкостей огнемета больно впились в позвоночник.

Но больше всего Гус испугался, что падение могло их повредить. Однако характерного свиста находящегося под давлением водорода слышно не было. Похоже, обошлось без последствий.

— Что это сейчас было, черт их дери?!

Гус медленно поднялся и вновь направился к юноше с татуировкой на лице. Разумеется, ему хотелось узнать, кто это болтается на веревке вокруг поезда, но этим можно было заняться после того, как он сожжет дотла этого наглеца. С тридцатикилограммовой ношей за плечами прыгать нелегко, но, немного разбежавшись, он благополучно преодолел проем, оказавшись на крыше последнего технического вагона.

— Ну что, ты готов, татуированный… Не скажешь хоть, как тебя зовут? — заговорил Гус, не дойдя до Джакуззи примерно полвагона.

— Не желаю.

— Даже так? И почему же?

— Я собираюсь сбросить тебя с поезда, и если ты вдруг останешься в живых… ты же наверняка захочешь найти меня, чтобы отомстить. Поэтому я не скажу тебе, как меня зовут. Не хватало, чтобы ты узнал, где я живу.

Джакуззи хотел ответить спокойным, ровным тоном, но под взглядом налитых кровью глаз голос все-таки дрогнул.

Самого Гуса его слова слегка удивили. Слишком сильно они отдавали какой-то детской наивностью, но при этом были не лишены здравого, хотя и с ноткой горечи, смысла.

«И не подумаешь, что это он совсем недавно палил по мне очередью…»

— Что ж, жаль. Ты приготовился к смерти?

— Будь моя воля, я бы предпочел остаться в живых.

— Ну уж этого я точно не позволю.

Все время, что они говорили, Гус изучал лицо Джакуззи.

«Дурацкая морда. Кажется, что вот-вот разрыдается, но взгляд при этом ясный. В любом случае, испепелю его — и дело с концом».

Гус ухмыльнулся и вдавил кнопку залпа.

«Наверняка сейчас бросится на меня, но, сгоревший, он уже не будет представлять никакой опасности. Вот пусть и подыхает».

Однако…

— Что?!

Залп произошел, но пламя вышло значительно короче, чем он ожидал — всего метр или два.

— Быть не может!

«Я что, слишком сильно закрутил вентиль?»

Гус торопливо завел руку за спину и с ужасом нащупал перекосившийся вентиль. Сколько бы он его ни дергал, толку не было никакого. Скорее всего, он повредился во время падения.

— Проклятье!

Решив, что и этого будет достаточно, Гус опять навел брандспойт, но было уже поздно: Джакуззи успел пробежать разделяющее их расстояние. Сильно оттолкнувшись, он прыгнул вперед, минуя сопло огнемета.

Джакуззи не был силачом или борцом, поэтому из всех доступных ему способов атаки он остановился на самом простом.

Оказавшись перед Гусом, он резко выпрямился и врезался лбом прямо в нос террориста. Тот невольно отшатнулся, но за первым ударом тут же последовал второй, сломавший ему передние зубы.

Брызнувшая изо рта Гуса кровь попала на лицо Джакуззи. Но это его не остановило. Придерживая брандспойт огнемета одной рукой, он продолжал раз за разом бить лбом по лицу террориста.

Через какое-то время он заметил, что по ощущениям удары стали какими-то мягкими. Поначалу он решил, что треснул его череп, но в действительности сдали кости вражеского носа.

«Получается!»

Ощутив прилив уверенности, Джакуззи прогнулся назад для нового мощного удара, и тут до его ушей донесся сухой грохот трех выстрелов.

— Что…

Бок и ноги пронзила острая боль, точно в них со всей силы ткнули кончиками зонтов.

Он посмотрел вниз и увидел левый кулак террориста. На тыльной стороне ладони поблескивало какое-то устройство.

— Пистолет-наладонник — изобретение Хьюи.

Устройство заканчивалось чем-то вроде коротенького дула, от маленького отверстия которого поднимался сносимый ветром белый дымок.

— Скажи же, удобная штука? Достаточно лишь сжать кулак и надавить им на противника, чтобы он выстрелил, — пояснил Гус, ухмыляясь. И это несмотря на кровавое месиво, в которое превратились его рот и нос.

В стандартных пистолетах-наладонниках был лишь один заряд, но этот — сконструированный лично Хьюи — нес в себе целых три пули.

Одна из них оцарапала бок Джакуззи, зато две другие вошли глубоко в бедра.

— Ну что ж, расстановка сил поменялась на крайне противо-бгха!

Новый удар лба в область рта.

— Ах ты!..

Гус левой рукой схватил Джакуззи за рану и вдавил в нее палец. Боль была нестерпимая, но юношу это не остановило.

— Смирись уже, наконец! Закричи от боли и разрыдайся!

«Ни за что! Я приготовился к боли, еще когда только принял решение избавиться от вас! Плакать нельзя! Ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах!»

* * *

Несколькими минутами ранее.

— Джакуззи, — тихо сказала Нис Нику, пока они шли по коридору багажного вагона, — обычно плачет по любому поводу и без. Но если он что-то решит — и слезинки не проронит.

— Что, правда? — удивился Ник.

Нис с улыбкой кивнула.

— Правда. Когда ему делали татуировку на лице, а ведь это, как он сам сказал, было жутко больно, он тоже ни разу не пожаловался.

— Тогда почему он обычно такой плакса?

— Я тоже однажды у него об этом спросила. А он ответил, что: «Люди плачут, потому что такова их природа»…

В памяти Нис всплыло воспоминание. Лицо четырнадцатилетнего Джакуззи, еще не утратившее детские черты. Открытая улыбка на фоне зловещей татуировки.

— …Но мне кажется, люди чаще всего хотят плакать в те моменты, когда этого ни в коем случае нельзя делать. Поэтому я решил плакать постоянно. Не сдерживать слез. Чтобы они все вылились к тому моменту, когда мне по-настоящему, очень-очень сильно захочется плакать. Чтобы к тому моменту, когда я должен буду во что бы то ни стало быть сильным, они уже высохли.

С тех пор прошло уже пять лет, но Джакуззи и сейчас упрямо продолжает держаться того своего по-детски наивного и не выдерживающего никакой критики решения. И именно такого Джакуззи Нис любила всем сердцем.

Вдруг до их ушей донеслись хлопки трех выстрелов.

— Нис! Вы слышали?!

Судя по звуку, стреляли откуда-то спереди, со стороны конца поезда.

Нис сама не заметила, как побежала. А на ее поясе покачивалась взрывчатка, что лежала в одном из трофейных ящиков.

* * *

— Сдохни! — Гус, подгадав момент, пнул Джакуззи.

Того отбросило назад, и, потеряв равновесие, он бухнулся задом на крышу.

— Вот и всё! Есть что сказать на прощание?! — сплюнув красную от крови слюну, высокомерно прокричал Гус и вновь навел сопло огнемета на Джакуззи.

Из-за боли и ярости террорист потерял самообладание. Сохраняй он свое обычное спокойствие, он бы для начала поджарил юноше ноги, чтобы тот не смог больше ничего предпринять. Как уже доказал случай с Нейдером, Гус не любил скорые расправы. В этом заключалось его кардинальное отличие от профессиональных военных, которым он глубоко в душе страшно завидовал.

Джакуззи уже почти смирился со своей участью, но тут вспомнил о лежащей в кармане бомбочке Нис.

С такого расстояния взрыв вполне мог задеть террориста и повредить емкости со смесью у него за спиной. В этом случае он в одно мгновение превратится в огненный шар.

Разумеется, и сам Джакуззи при этом погибнет.

Но иного выбора не было. Даже если он сейчас скатится по крыше вниз и побежит прочь, он вскоре погибнет от потери крови из-за огнестрельных ран. А раз ему так и так суждено умереть, нужно забрать с собой этого террориста…

Собравшись с духом, юноша сунул руку в карман.

Гус, предположив, что тот намерен достать какое-то оружие, напряг лежащий на кнопке залпа палец.

Но так ее и не нажал.

Джакуззи недоуменно на него смотрел. Немигающий взгляд Гуса был устремлен куда-то ему за спину, в конец вагона, до которого от той части крыши, где они находились, оставалось совсем немного.

«Это мой шанс!», — Джакуззи, не понимая причины заминки, все равно решил ею воспользоваться и, заглушая дикую боль в ногах, попытался встать.

Но тоже застыл.

Вокруг что-то шевелилось.

Нечто красное и густое, напоминающее смешанное с кровью рубленое мясо, оно с чавкающим звуком, стелясь по крыше, огибая ноги юноши, «текло» в сторону Гуса.

Джакуззи в панике отполз назад, но глаза террориста продолжали смотреть ему за спину. В следующую секунду слева от юноши проскользнул еще один «красный блин».

Лишь тогда Джакуззи обернулся и, потеряв дар речи, в шоке распахнул глаза.

По крыше ползли и перекатывались несколько десятков таких «блинов» и «комков». Они напоминали наступающую армию алых муравьев. Сталкиваясь, они на миг замирали, сливаясь в единое целое, и вновь продолжали «течь» дальше по крыше.

И Джакуззи понял. Это он. Он наконец-то пришел. Новый противник, решивший объявиться в самый неподходящий момент.

Юноша тихо произнес имя этого монстра:

— Путевой обходчик…

— Что это?! Что это за ползучая мерзость?!

Гус пришел к такому же выводу. Красный монстр — Путевой обходчик, поставивший на уши пассажиров и убивший многих его людей.

— Сдохни! Сдохни-сдохни-сдохни, гори-гори!

Забыв о Джакуззи, Гус поливал огнем из брандспойта подбирающиеся к его ногам алые комки. Юноша поспешил отползи подальше от хлынувшего в его сторону потока раскаленного воздуха.

Красное «нечто» вспыхивало, но, как ни странно, совсем не дымило, а корочка на подгоревших участках быстро трескалась, и оттуда вновь выползала алая масса.

Она продолжала целеустремленно течь по крыше, а Гус, выкрикивая ругательства, водил из стороны в сторону соплом огнемета.

Один из комков, подброшенный мощным залпом, упал прямо перед Джакуззи, где еще какое-то время продолжал гореть. Крыша вагона была железной, поэтому можно было не бояться, что огонь перекинется внутрь.

И тут Джакуззи осенило:

— Бомбочка!

— Проклятье! Не приближайтесь ко мне! Слышите?! Сгорайте уже!!!

Гус жал и жал на кнопку залпа. Еще недавно он рассвирепел из-за сломанного вентиля, но если бы не это, воспламеняющаяся смесь в емкостях огнемета уже давно бы закончилась.

— Горите! Горите! Гори… те?

Краем глаза он заметил, как над его головой что-то пролетело. Вместе с легким стуком позади к террористу вернулась толика самообладания. Он обернулся и увидел катящийся по крыше шарик размером с глазное яблоко.

Черный шарик с подожженным фитилем.

Прогремел взрыв, за которым последовала взрывная волна.

— Гха-а-а-а-а-а-а!!!

Гусу в спину ударило порывом ветра, отбросившим его к краю вагона. На самом деле взрыв вышел не таким уж мощным, но против террориста сыграл тяжелый огнемет: раз наклонившись и побежав вперед, восстановить равновесие и остановиться оказалось крайне трудно.

А на его пути стоял юноша с татуировкой на лице.

— Ну и что ты сможешь против меня, безоружный?!

Из-за взрыва Гус выпустил брандспойт, но сумел выхватить из нагрудного кармана нож и замахнулся им на Джакуззи.

А тот в ответ изо всех сил закричал слова величайшего в мире ковбоя, которые один раз уже придали ему смелости:

— Револьвер есть в сердце каждого!!!

Лезвие ножа Гуса глубоко воткнулось в руку юноши.

В следующий миг Джакуззи повалился спиной на крышу.

— Что?!

Гус, не успев отпустить нож, потерял равновесие и упал на него, но на середине падения Джакуззи подставил ему под живот согнутые в коленях ноги и резко их выпрямил.

Под весом взрослого мужчины, за спиной которого был тридцатикилограммовый огнемет, из ран в бедрах юноши фонтанчиками брызнула кровь, но Джакуззи не дрогнул.

Их противостояние продлилось всего мгновение, хотя для обоих оно тянулось мучительно долго. И вот наконец…

Гус, прокрутив в воздухе половину сальто, упал позади Джакуззи. К несчастью для террориста, в том месте крыша последнего вагона уже закончилась.

Только его мозг успел отметить стремительное падение с высоты, как спина ощутила удар, по мощи несравнимый с предыдущим.

В следующий миг все тело террориста объяло алое пламя.

Над Джакуззи, лежащим на спине на крыше вагона, пахнуло горячим воздухом. Он запрокинул голову и увидел посреди перевернутого вверх ногами еще темного пейзажа яркий полыхающий шар.

«Все кончено?..»

И рев пламени, и стук колес, и гул ветра — все звуки точно отдалились. Кроме одного — ясного и громкого крика:

— Джакуззи! Джакуззи!

Голос Нис заставил юношу сесть. Одновременно с этим вернулась боль в боку и бедрах.

— Слаба богу, ты в порядке, Нис.

— Со мной все хорошо! Нужно скорее остановить кровь…

— А что у тебя за горшочки на поясе?.. А-а, та взрывчатка? Все-таки у нас получилось, мы молодцы, — выдавил из себя улыбку Джакуззи.

Нис крепко его обняла, но он мягко высвободился из ее рук.

— Джакуззи?

— Ты знаешь, Нис, — неторопливо заговорил юноша, едва заметно и как-то грустно улыбаясь, — наверное, до этого момента я все-таки слишком много плакал.

— Что?

— Поэтому я решил, что все это время я плакал в том числе и за тебя.

Лишь тогда Нис заметила, что взгляд Джакуззи был устремлен по направлению движения.

Поезд ехал прямо навстречу восходящему солнцу.

А посередине него стоял он. Из-за прямых солнечных лучей Нис не смогла толком разглядеть его силуэт, но одно она поняла сразу же.

Он был полностью красным.

Он стоял, повернувшись спиной к солнцу. На скрытом тенью лице выделялись глаза, на вид — вполне себе человеческие, но с абсолютно черными, точно всосавшими окружающую тьму, зрачками. Блестящие, как драгоценные камни, они казались провалами в саму преисподнюю.

Глаза как врата, соединяющие мир живых и мир духов, поглощающие все, что в них отразится.

Джакуззи, стоило ему заглянуть в них, немедленно понял, что это и есть Путевой обходчик. Должно быть, те красные потоки крови и мяса слились в единое целое и обрели форму.

— Так что отныне, как бы плохо тебе ни было, пожалуйста, не плачь, — тихо продолжил юноша, обращаясь к оцепеневшей при виде красного человека Нис. — Твои слезы — единственное, что я не могу стерпеть.

И Джакуззи бросился вперед, не дав подруге и шанса себя остановить. Одновременно с этим Нис заметила, что с ее пояса исчезли две гранаты, начиненные новейшей взрывчаткой.

— Джакуззи!

Нис хотела вскочить и кинуться за ним, но юноша и красный человек уже столкнулись.

И упали за вагон.

Нис закричала, надрывая связки:

— ДЖАКУЗЗИ!!!

Ее голос стих, и в ту же секунду позади поезда полыхнуло алое зарево.

Вслед за оглушительным грохотом пришла взрывная волна, настолько мощная, что сложно было поверить, что ее породили гранаты. Порывом ветра с лица Нис сорвало очки. Они со звоном отскочили от крыши, и одновременно с этим девушка бессильно упала на колени.

От взрыва весь поезд содрогнулся, но вскоре как ни в чем не бывало продолжил свое ритмичное покачивание.

* * *

Нис вспомнился эпизод из детства.

Как она сильно пострадала от устроенного ею же взрыва. Она лишилась правого глаза, все тело было в ожогах. Левый глаз тоже оказался поврежден осколками, из-за чего зрение резко упало.

Лица окружающих превратились в размытые кляксы. Когда никто не видел, она плакала от мысли, что теперь всю жизнь не сможет различать людей.

Однажды к ней домой тайно пробрался Джакуззи. Даже со своим низким зрением она ясно могла различить темную татуировку, занимавшую половину его лица.

— Смотри, — улыбнулся он, — теперь ты точно меня ни с кем не перепутаешь! Держись всегда рядом, и все будет хорошо!

От звуков его голоса Нис расплакалась, но на этот раз от счастья. А Джакуззи, испугавшись, что она плачет из-за него, сам разрыдался.

По лицу Нис, погруженной в воспоминания, без остановки текли слезы.

Из-за них мир вокруг нее, потерявшей очки, превратился в месиво из пятен. Пожалуй, сейчас она смогла бы различить разве что силуэт Донни, и то только из-за его размеров. От этой глупой мысли она зарыдала еще пуще. Нис не забыла последние слова Джакуззи, но никакие попытки взять себя в руки не имели успела. Да и не могли иметь.

Но с ее губ не сорвалось ни единого всхлипа. Она давила их внутрь себя, не позволяя подняться из горла, и уже подумала, что так и задохнется, когда…

Перед ней остановился человек.

Наверное, Ник, или кто-то из оставшихся в живых «в белом» или «в черном». В любом случае ей было абсолютно все равно. Она подняла голову…

И различила смутные очертания какого-то черного узора, занимавшего половину лица стоящего перед ней человека…

— Ну ты чего, я же просил тебя не плакать!

Под ее остановившимся в шоке взглядом черный узор как-то странно искривился.

— Когда ты плачешь, мне тоже хочется плакать! Поэтому… пожалуйста, не плачь!

Девушка, перестав душить в себе рыдания, крепко обняла Джакуззи.

Всё зовя и зовя сквозь всхлипы его по имени.

Через какое-то время на крышу поднялись Ник и Донни и осторожно приблизились к друзьям. К тому моменту Нис уже успокоилась, а с лица Джакуззи не сходила улыбка.

— Но, Джакуззи, как тебе удалось справиться с тем красным монстром? Вы ведь упали с поезда, как же ты спасся?

— Я расскажу, но позже. Я сам пока не очень все понимаю. Но, вообще-то, тот красный монстр…

В этот момент он наконец заметил Ника и Донни и широко им улыбнулся:

— В-вот и вы, как раз вовремя, — слабым, дрожащим голосом произнес он. — Д-Донни, ты не мог бы… отнести меня… до вагона второго класса? Т-там, говорят… едет врач…

Говорил он отрывисто, точно отбивал телеграмму.

— Бок… плечо и бедра… так болят… так сильно болят… столько крови, я сейчас… запла… чу…

С этими словами он посмотрел на свои раны, вскрикнул и потерял сознание.

Джакуззи-плакса вернулся. Друзья в страшной спешке унесли его с крыши, и на этом для них развернувшаяся в этом поезде шумиха подошла к концу.

Утреннее солнце продолжало свое восхождение по небосводу, заливая светом тянущуюся в бесконечность железную дорогу.

Словно молчаливо благословляло едущих по ней до Нью-Йорка.

Конец Пассажирской части.

1. ↑ Есть такая притча.

   Однажды жители деревни начали друг перед другом хвастаться, кто больше всех съел. Один сказал, что он съел дом, другой — что гору, и так далее. В конце концов, определился «победитель», и он отправился в буддийский храм и заявил монаху:

   — Я съел тьму!

   На что тот немедленно ответил:

   — Что бы ты ни съел, я съел тебя.