1
  1. Ранобэ
  2. Изолятор: воплощение абсолютного одиночества
  3. Параграф 002: Возжигатель. The Igniter.

Часть 10

Старенький лифт со скрежетом остановился на четвертом этаже, и Юмико вышла, коротко бросив: «Я к себе».

Створки закрылись, лифт поехал дальше.

Как и три дня назад, на пятом этаже штаб-квартиры Спецпода Минору ждал безумный простор.

Красноватый отблеск вечерней зари почти исчез с неба за окнами на южной стороне. Надо же, прямо как в прошлый раз, — немного удивился парень.

Из школы он вышел без пяти четыре, с Томоми расстался в двадцать минут пятого, Юмико тут же подобрала его, и через десять минут они были в Икебукуро. Игнайтера они нашли, но упустили из-за неуклюжести Минору, а затем Профессор велела им возвращаться в штаб на востоке Синдзюку; всё это заняло примерно час.

И при этом я чуть не умер от Игнайтерского разрежения. Слава богу, Юмико-сан спасла...

Выйдя из лифта, он остановился, пытаясь осмыслить произошедшее.

Юмико пока не поднялась, Профессора и Ди-Ди в зале тоже не было.

Зато на подушке перед телевизором сидел, сгорбившись и скрестив ноги, незнакомец.

Судя по телосложению — парень, возможно, старшеклассник. Пиджак тех же цветов, что у Юмико, на голове большие наушники, в руках — геймпад.

Так и не решив, стоит ли отвлекать его приветствием, Минору подошёл ближе и посмотрел на экран.

Парень играл в RPG, вышедшую задолго до рождения Минору, ещё во времена расцвета домашних консолей. Учитывая разрешение, для которого игра разрабатывалась, на шестидесятипятидюймовом жидкокристаллическом дисплее каждый пиксель получался нелепо огромным.

Минору молча наблюдал, как выстроившаяся в правой части экрана группа героев по очереди использует примитивно анимированные атаки. Даже на портативной консоли, в которую он играл вместе с Вакабой до того происшествия, разрешение было побольше. Впрочем, Минору не мог не признать, что и в таком типе игр есть свой шарм.

Группа героев влёгкую расправилась с монстром, и когда бой закончился, игра остановилась.

Старшеклассник откинулся назад, не выпуская геймпада из рук, и окинул взглядом представшего перед ним вверх ногами Минору. Затем ухмыльнулся, без помощи рук вернулся в вертикальное положение и плавно поднялся.

Выпрямившись в полный рост, парень оказался выше Минору сантиметра на три. Каштановые кудри средней длины челкой падали на синюю оправу очков. У незнакомца был европейский разрез глаз, высокая переносица, а черты лица — резкие, но благородные. Как ни посмотри, на японца он не походил ни капли.

Отчасти из-за его беззлобной улыбки Минору, хоть и с трудом, поздоровался первым:

— Э-э... п-приятно познакомиться. Я Уцуги, недавно вступил.

Высокий старшеклассник посмотрел блеклыми глазами прямо на него и вдруг спросил:

— Ты попрокачиваться любишь? Или проходишь, как получится?

...А?

Минору опешил от вопроса, но честно ответил:

— В последнее время я особо не играю... но если сажусь, то обычно надолго.

Услышав это, старшеклассник улыбнулся ещё шире и протянул руку.

— А я обычно до того увлекаюсь, что финального босса ваншотаю... Сайто Оливье, будем знакомы.

О-Оливье? Судя по имени, полукровка... француз?.. Неудивительно, что он такой крутой, — восхитился Минору и ответил на рукопожатие, с трудом выдержав сверхчеловечески сильную хватку Оливье. Ещё немного поиспытывав на прочность ладонь Минору, Оливье пожал плечами и предложил:

— Ладно, пошли, нафармим лишней экспы. Только уровень добью и тебе дам.

После чего без лишних слов усадил Минору перед телевизором и снова взялся за геймпад. Но не успел он снять игру с паузы, как позади послышался удивлённый голос:

— Эй-эй, хорош многообещающего новичка в раба для прокачки превращать.

Минору обернулся: рядом неизвестно когда успел появиться Даймон Денджиро по кличке «Ди-Ди» в своей фирменной кепке козырьком назад.

— Слыш, Оли-Ви, сохраняйся быстрее и заканчивай. Будешь во время брифинга рубиться — Юмико-чан опять шнур выдернет.

— Да, не хотелось бы снова это испытать, — поёжившись, согласился Оливье, затем послушно сохранился и выключил и новейший телевизор, и старомодную приставку. — Извиняй, Уцуги-кун. Как там твое кодовое имя, «Изолятор»? Как-нибудь в другой раз уровни пофармим.

— Д-да, конечно, — ответил Минору, удивившись, что Оливье знает о нём, и тоже поднялся.

Ди-Ди только что назвал Оливье «Оли-Ви» — это прозвище Минору уже приходилось слышать. Когда он был здесь в прошлый раз, так называли члена Спецпода, который остался разыскивать Игнайтера.

...Получается, Оливье-сан — основной партнёр Ди-Ди-сана?

Окинув их взглядом и подивившись, насколько хорошо сочетается эта странная парочка, Минору опустил глаза. Он невольно вспомнил, сколь быстро его первое задание с Юмико обернулось полным фиаско, и от этого ему захотелось провалиться сквозь землю.

За спиной заскрежетал лифт. Из него появилась уже переодевшаяся в форму Юмико в сопровождении Рири. Последняя, окинув парней взглядом, звонко воскликнула:

— Итак, все в сборе. В таком случае объявляю совещание открытым!


Доклад Юмико о стычке с Игнайтером Минору слушал, понурив голову.

Дослушав основную часть, Профессор, стоявшая у телевизора, вздохнула:

— Значит, упустили... Что ж, печально... — Затем она повернулась к Ди-Ди. — Докуда удалось проследить?

Ди-Ди скривился.

— Такси, на котором он ехал, бросили в небольшом тоннеле в западном Огу в районе Аракава. На пассажирском сиденье нашли труп водителя, но умер он не от удушья или огня, а от сломанной шеи: раздроблены все позвонки. Куда делся Игнайтер — неизвестно. Видеорегистратор он забрал с собой.

— Хм. В машине отпечатков пальцев или других мелких улик не осталось?

— С шеи жертвы отпечатки собрать не вышло. Вместо них я нашёл следы медицинского клея — видимо, Игнайтер всегда носит его с собой, чтобы отпечатки скрывать. На заднем сиденье было полно отпечатков и волос, но, честно, я бы не надеялся...

— Да, розыск бесчисленных пассажиров этого такси нас ни к чему не приведёт. Так что... остаётся только понадеяться на память Миккуна.

Услышав своё прозвище, Минору сжался ещё сильнее.

— Миккун, только ты видел лицо Игнайтера вблизи. Метод немного устарел, но, думаю, попробовать можно.

С этими словами Профессор подняла со стола перед телевизором альбом, карандаш и ластик.

Чуя неладное, Минору спросил:

— А-а... это зачем?

— Не отлынивай. Нарисуешь нам портрет Игнайтера.

Десять минут спустя потрёпанный, будто прошедший через ад альбом вернулся в руки к Рири.

Открыв первую страницу, она практически не изменилась в лице. Удивительный для её лет самоконтроль...

— М-м, — только и сказала Профессор, перед тем как аккуратно оторвать листок и приложить его к сканеру. Изображение тут же заполнило экран.

Первым отреагировал Сайто Оливье:

— У-уха-ха-ха-ха-ха!!! Это... это же не человек, а хобгоблин какой-то!

Отклонив стул назад так, что едва не упал, и болтая ногами, он расхохотался до колик.

— Эй, Оли-Ви, чё ржёшь, он же стара... гху!.. — попытался остановить его Ди-Ди, но подавился на полуслове.

Минору ожидал такого исхода, но всё равно немного расстроился, услышав, как над ним смеются.

— Портретов мне рисовать раньше не приходилось… — надулся Минору. — Как бы то ни было, Игнайтер выглядел на пятьдесят с лишним, худой, черные с проседью волосы, зачёсанные назад... выглядел, будто какой-нибудь завуч, — дополнил описание Минору и вернулся на место. Профессор пару раз хлопнула в ладоши, привлекая внимание.

— Так, Оли-Ви, Ди-Ди, хватит хихикать. Это важная информация. Портрет потом доработаю... Мы не ожидали, что Игнайтер уже совсем не молод. Миккун, у тебя есть что добавить?

Минору, задумавшись, блуждал взглядом по комнате: Оливье с Ди-Ди до сих пор трясло от смеха; Юмико по другую сторону от него, напротив, сохраняла исключительную бесстрастность.

По дороге в штаб она проронила едва ли два слова. И даже когда Минору по приезду ещё раз поблагодарил её за спасение, девушка лишь слабо кивнула, не поднимая глаз.

«Наверное, смутилась, что расплакалась тогда на крыше», — думал парень, но что-то подсказывало ему, что дело не в этом. Юмико как будто отстранилась от мира и сидела в прострации...

Опомнившись, Минору ответил:

— Э-эм... мне почему-то кажется, что я его где-то видел...

— О? Недавно?

— Нет... просто такое чувство, что когда-то, всего мгновение, видел это лицо спереди, а не сбоку.

В тот момент, когда он включил оболочку, и Игнайтер повернулся к нему с кровожадной миной на лице, в голове у Минору что-то щёлкнуло.

Впрочем, память на лица отнюдь не была его сильной стороной. Минору и лица библиотекаря, мимо которой регулярно проходил, вспомнить не мог, а уж шансов вспомнить того, с кем он, допустим, столкнулся на улице, не было вовсе.

— ...Простите. Не могу вспомнить, — пробормотал он, и Профессор, нахмурившись, кивнула.

— Ясно... Что ж, может, вспомнишь что-то ещё, пока я занимаюсь портретом. На этом объявляю совещание закрытым. Ди-Ди, проверяй запах как можно чаще. Остальные — оставайтесь наготове до поступления новой информации. Можете расходиться.

— О, можно вопрос напоследок?

— М-м? Что такое, Оли-Ви?

Наконец вдоволь насмеявшись, Оливье грациозно поднялся, и взгляд его серо-голубых глаз устремился к Юмико.

— Юмико-чан. Я кое-чего не понимаю в твоём отчёте. Ты сказала, что вы обнаружили Игнайтера, он напал, и вы отступили. Почему не контратаковали?

Понурая Юмико вздрогнула.

Минору тоже заёрзал на стуле. Девушка опустила одну деталь в начале отчёта.

Она не рассказала, что Минору вдохнул разреженного воздуха и оказался на пороге смерти.

Помолчав ещё какое-то время, Юмико коротко ответила:

— Было опасно.

— Ну ещё бы. С Руби Аями же воюем, да? — Оливье вёл себя всё так же беззаботно, однако в голосе его чувствовался укор. — Но если будем убегать от каждой опасности, то что мы тут вообще забыли?

— ...Хватит! Это... — Минору, решившись, поднялся. Он должен был объяснить, что Юмико не за что винить. Оливье повернулся к нему, и Минору, отчаянно стараясь смотреть ему в глаза, принялся сбивчиво объяснять: — Это... я виноват. Профессор постаралась и выдала нам баллончики, а я не подготовился... и попался на его атаку разрежением... поэтому Юмико-сан пришлось отступить. Извините... я поступил опрометчиво.

В завершение Минору слегка улыбнулся и в раскаянии опустил голову.

Оливье кивнул и ответил такой же улыбкой.

— А-а, понятно. Бывает. Со всеми случается, никто не идеален.

С этими словами он подошёл к Минору и хлопнул его по плечу.

...А затем непринуждённо взмахнул правым кулаком.

Миг спустя Минору получил сокрушительный удар в лицо и, не успев даже вскрикнуть, отправился в полёт.

Только врезавшись спиной в бетонную стену в пяти метрах позади, Минору понял, что это был удар Оливье.

Соскользнув по стене, он осел на пол.

Уже второй раз за месяц его били. Однако в прошлый раз, когда его попробовал ударить одноклубник Томоми, Минору неосознанно развернул оболочку и боли не ощутил.

Надо же... как это больно — получать удар.

К жгучему покалыванию в левой щеке добавились чувства унижения и беспомощности, и вся эта смесь чёрной жижей устремилась в болото воспоминаний.

— Уцуги-кун, ты понимаешь, почему я тебе вмазал? — спросил Оливье, повернувшись к Минору, который так и сидел, опустив голову, на полу. После непродолжительного молчания тот сказал:

— ...Наверное, потому, что... я совершил глупую ошибку.

— Мимо, — тут же отрезал Оливье и пояснил: — Я же сказал, ошибаются все. С этим проблем нет. Проблема в другом, и ты это полностью игнорируешь: из-за твоей ошибки погиб невинный человек.

— Ах!..

Минору потрясенно вздохнул.

Оливье же, шлёпая тапочками, прошёл мимо.

— А тебе кажется, что это не твои проблемы. Ты просто морально не готов. Тебе со Спецподом не по пути, Уцуги-кун. Мой совет: отдай нам Сёрд Ай с воспоминаниями и вали домой.

Помахав рукой, Оливье уже было направился к лифту... когда его негромко, но решительно окликнули:

— Ты кое в чём неправ, Оливье.

Это заговорила так и не шевельнувшаяся Юмико.

— Уцуги-кун мог развернуть Защитную оболочку прямо перед ударом. И рука у тебя сейчас была бы переломана в нескольких местах... По крайней мере принять твой кулак он морально готов.

На мгновение Оливье замер, однако вскоре, так ничего и не ответив, исчез за створками лифта.


Несколько минут спустя.

С этажа-пентхауса ушли и Ди-Ди с Юмико, а Рири оказывала Минору первую помощь в лабораторном уголке.

Он попытался отказаться, говоря, что получил всего лишь рваную ранку в уголке рта, но Профессор силком усадила его на стул, аккуратно обработала травму и наложила пластырь. А закончив, пыталась завязать разговор, но всё никак не могла найти слов. Совсем на неё не похоже.

— ...А-а, м-м... я хотела сказать, что то, что наговорил Оли-Ви...

Минору горько улыбнулся и покачал головой.

— Всё нормально. Я не собираюсь уходить из Спецпода.

— Понятно. — Профессор с облегчением улыбнулась и погладила его по руке. — А я уже волновалась, как тебя переубеждать, если вдруг на самом деле решишь отдать Сёрд Ай и стереть память. Господи, до чего же сложная коммуникация у людей. Вечно всё двусмысленное и неоднозначное.

«Мыслитель», способная в мгновение ока разрешить любой вопрос, на который есть однозначный ответ, улыбнулась — всё так же взросло, но с проблесками детской непосредственности — и, отвернувшись, принялась упаковывать аптечку. А Минору, остановив взгляд на маленькой спине в белом халате, пробормотал:

— ...Даже если я сейчас уйду из Спецпода, а шеф Хими сотрёт мне память о том, что только что было, сомневаюсь, что я забуду ощущения от того кулака...

— Хм... — Профессор, задумавшись, повернулась к нему, но вскоре кивнула. — Ну да, пожалуй. Во втором классе я из-за какой-то ерунды подралась с другом, с которым мы были не разлей вода ещё с садика. Боль от его оплеухи помню как сегодня.

— М... чего?! — выпалил Минору от неожиданности. — Подралась?! Профессор?!

— Видишь ли... — На детском личике проступила грустная улыбка. — Ещё три месяца назад я была точно таким дьяволёнком, каким выгляжу. Каждый день без устали творила всякие глупости, злилась и раздражала окружающих, плакала и доводила до слёз, как это обычно бывает у детей.

— А... ага...

Если подумать, то действительно, даже сам Минору до инцидента восьмилетней давности устраивал истерики и перебранки с друзьями и родителями... а иногда и с сестрой.

Наведя порядок в аптечке, Профессор снова села перед Минору.

— Но сейчас я считаю, что даже те поступки были важным опытом в моей жизни.

— Драки и истерики?..

— Да... Вскоре после того, как я заразилась Сёрд Аем и получила силу размышления, я нашла ответ на вопрос, на который не стоило отвечать. «Для чего существуют люди».

— В-вы... нашли смысл жизни?.. — Вновь шокированный, Минору уставился на девочку с косичками. — Неужели даже на это есть ответ?..

— Конечно, есть. В противном случае какой был бы толк от философов и религии?

— И... и в чём он?

— Секрет. — Рири подмигнула ему и продолжила уже серьёзно: — Главное, что, найдя ответ на этот вопрос, я осталась способна «думать», но лишилась человеческих привилегий — таких, как «волнение» и «сомнения».

— «Привилегий»?..

— Именно. Миккун, ты ведь тоже наверняка хоть раз задумывался об этом? Почему твои волнения никогда не кончаются? В начальной школе ты, наверное, переживал по поводу тестов и эстафет, или уколов, или походов к зубному. Став подростком — переживаешь о дружбе и любви, потом о поступлении в университет и поисках работы, о женитьбе, кредитах, здоровье; тревоги в нашей жизни не кончаются никогда. Всё потому, что для жизни они необходимы.

— То есть... и волноваться, и сомневаться тоже?

— Угу. Ненормально быть человеком, которого ничто в жизни не тревожит. Таким, как я. Поэтому... я всем сердцем обрадовалась, когда повстречала тебя. — Профессор по-детски протянула ручки и нежно обхватила щёки Минору. — Твоя способность, «Защитная оболочка» — большая загадка. Я была уверена, что полностью раскусила всё, даже причины, по которым красные и чёрные Сёрд Аи спустились на Землю, но, встретив тебя, поняла, что мой ответ ошибочен. Я взволнована как никогда, — с энтузиазмом продолжила она. — ...И поэтому получается, что и смысл жизни, который я обнаружила, тоже вполне может быть ошибкой. Возможно... это просто догадка, но твоя сила может быть ключом к загадке существования Сёрд Аев. Более того, к загадке существования всего живого, включая человека. Быть может, даже всей жизни в этой вселенной...

— Э, эм-м... — вырвалось у Минору, когда Рири приблизилась настолько, что их носы почти соприкоснулись.

Профессор моргнула в изумлении, но вскоре натянула привычную горькую улыбку и отодвинулась.

— Ой, прости. Меня немного занесло... Как бы там ни было, ты мне интересен. Так что даже не думай уходить из Спецпода.

— Д-да... Знаю. Не уйду, правда, по менее возвышенным причинам... — уточнил Минору и устыдился: единственное, что его останавливало, это то, что если уйти сейчас, то боль от воспоминаний об ударе Оливье будет лишь расти.

Впрочем, Профессор довольно улыбнулась и кивнула.

— Угу. Волнуйся, Миккун. Волнуйся, сомневайся, а когда нужно — прыгай и кричи от разочарования.


***


Суга гордился своей силой воли, но все равно ему понадобилось три часа, чтобы хоть немного успокоить бурливший в основании живота гнев.

Наблюдая с балкона, как постепенно темнеет зимнее небо, он размеренно дышал перед рядами растений.

Сегодня по плану он, испепелив новую жертву, должен был тихо уйти у Чёрных из-под носа и вернуться в убежище. Однако из-за той тройной ошибки враг не только обнаружил его, но и рассмотрел лицо, да ещё и смог ускользнуть.

В тот раз, вместо того, чтобы взорвать мотоцикл, наполнив двигатель кислородом, Суга попытался задушить Чёрных, убрав весь кислород вокруг них. Но чтобы атака разрежением подействовала как следует, нужно время. Зная это, та девка воспользовалась ускорением и скрылась. Точнее, взмыла в воздух вместе с мотоциклом — так быстро, будто её там никогда и не было.

Остатки гнева и разочарования снова отвлекли его от дыхания, и Суга, стараясь взять себя в руки, всей грудью вдохнул выделяемый зеленью кислород.

Ближний бой — удел дикарей, — внушал он себе, наконец почувствовав, что голова начала остывать.

Дальнобойные атаки огнём. Именно в них скрыт весь потенциал дарованной ему силы, и именно такого применения ждала от него судьба.

Уничтожить утопшую в грязи цивилизацию очищающим пламенем.

Для этого ему была дарована новая жизнь.

Разжав озябшие кулаки и протяжно выдохнув, Суга неспешно обернулся.

На стене утопающей в полумраке гостиной висел большой плакат: подробная цветная карта центра Токио. Вечерняя заря окрасила алым головки канцелярских кнопок, разбросанные по всей карте.

Суга подошёл к ней, снял с полей одну из запасных кнопок и вогнал её по самую шляпку в точку западного Синдзюку, где сегодня ему довелось призвать очищающее пламя.

Этот — девятый.

Затем отошёл на три шага и окинул карту взглядом.

Девять кнопок, размещённых в неком порядке относительно друг друга, образовали прекрасный символ на центре Токио — города грехов.

Когда-нибудь глупые людишки поймут, — думал он. — Поймут, что этот гигантский знак объявил начало всему. Объявил начало каре, что будет ниспослана на загрязнённую, купающуюся в избытке кислорода цивилизацию.

— ...Кх, ху, ху-ху-ху.

Суга избавился от последних остатков недавнего гнева, а складки в уголках рта натянулись от улыбки.

Он не зря переживал, что Чёрные видели его лицо, но они в жизни не смогут отследить его до этого здания.

Ведь человек по имени Суга Аято... давно мёртв.


***


— Дико извиняюсь, Нориэ-сан. Мы не успеваем доделать групповой проект, а сдавать завтра.

— М-м, ну, ничего не поделаешь. Передай взрослым, что я им очень благодарна. И ещё: проект проектом, а допоздна не засиживайся.

— Д-да, хорошо... И завтра я сразу в школу.

— Принято. Удачи.

Мучаясь от того, что наврал любимой сестре с три короба, Минору опустил смартфон.

Вообще он собирался вернуться в Сайтаму сразу после совещания, но, получив от Оливье и поговорив с Профессором, передумал.

Не то чтобы в нём проснулось внезапное упрямство или смелость, просто Минору чувствовал, что не сможет спокойно вернуться домой, пока не попытается исправить ошибку хотя бы частично.

Впрочем, сейчас у него был только один вариант действий: любой ценой раскопать в глубинах памяти то воспоминание.

Сев на пол у одной из стен зала штаб-квартиры, Минору обхватил руками колени и закрыл глаза.

Я... знаю это лицо.

Не искажённое ни забралом шлема, ни окном такси, ни эмоциями лицо Игнайтера. Не обезображенное свирепой кровожадностью, по-учительски спокойное лицо пожилого мужчины.

Так детально случайного прохожего он бы не запомнил. В лица прохожим Минору и вовсе не смотрел. Не мог он быть и, например, учителем из его начальной школы: если бы он встречал этого человека так часто, то вспомнил бы больше, чем вид спереди на его бесстрастное лицо.

Впервые Минору пожалел о своём принципе «запоминать как можно меньше». Положив подбородок на колени, он прижал кулак ко лбу.

Да... где же...

— Мне кажется, не стоит тебе так убиваться, — прозвучало сверху, и Минору поднял голову.

Перед ним стояла Юмико, уже переодевшаяся в узкие джинсы и свитер, и сжимавшая в каждой руке по банке газировки.

Отведя взгляд, она нерешительно продолжила:

— В смысле... то, что тот таксист погиб, ужасно. Но... Оливье не имел в виду, что его смерть должна быть на твоей совести. Его убил Игнайтер... точнее, вселившийся в него Сёрд Ай. И хоть число обычных людей, попавшихся в лапы Руби Аям, ещё точно не установлено, их уже куда больше сотни. И если ты планируешь и дальше работать на Спецпод... мне не хотелось бы так говорить, но если будешь сокрушаться по каждой новой жертве, то быстро сломаешься.

— ...Я... ясно...

Минору кивнул, понурив взгляд.

Правда, я всего лишь пытался раскопать нужные воспоминания.

Но объяснять было уже поздно, так что он взял протянутую ему банку и, поблагодарив, потянул за кольцо.

Из-за его ошибки таксист, который не был целью Игнайтера, в итоге стал следующей жертвой. Это факт. Но... даже не смотря на то, что ему сильно досталось от Оливье, и что Юмико пришла утешать его, никакого подлинного чувства вины он не ощущал.

На ум пришли недавние слова Профессора: «Ненормально ни о чём не заботиться».

Значит, я ненормален? Тогда из-за Сёрд Ая ли это... или я всегда был таким? — задумался было Минору, но продолжить ему не дали: Юмико села рядом.

Ловко открыв напиток одной рукой и сделав глоток, она робко сказала:

— Эм-м... Прости... за тот раз.

— А?.. Ты про... то, что было на собрании?

— Да нет же. Про то... что было на крыше...

— На крыше...

Лишь повторив это себе под нос, Минору в подробностях вспомнил, как чуть не умер.

Когда он, наглотавшись игнайтерского разреженного воздуха, перестал дышать, Юмико спасла его, проведя дыхание вместо его респираторной системы. Иначе говоря, рот в рот...

Встрепенувшись, Минору ударился затылком о бетонную стену, а Юмико, заметив это, затараторила:

— У меня не было выбора. Если бы у меня был с собой какой-нибудь аппарат для этого, я бы им воспользовалось, но на мотоцикле было только самое необходимое. В следующий раз подготовлю.

— Н-нет, что ты... я бы умер, если бы ты этого не сделала.

— Что ж... — Юмико коротко кивнула, продолжив. — Тогда давай дружно забудем про этот случай, ладно? Особенно ту часть, где я, ну...

— ...Расплакалась? — уточнил Минору, вспоминая, как дрожали её плечи, когда она съёжилась на крыше, и тут же заработал сердитый взгляд.

— Да, её. А теперь забудь, сейчас же.

— Л-ладно, — быстро закивал Минору и снова почувствовал, что припоминает что-то подобное.

На первый взгляд смысла это не имело, и всё же в голове его возникала некая ассоциация между лицом Игнайтера и словом «искусственное дыхание».

— Искусственное... дыхание... — пробормотал он невольно. Юмико мгновенно залилась краской.

— Эй, я же только что сказала забыть! — возмутилась она.

— А? Нет, я не об этом. Просто... смотри, обычно же искусственное дыхание делают тем, кто чуть не утонул, да? Мы, правда, умудрились на высокой крыше... — замял он сумбурное объяснение и собрался с мыслями.

Искусственное дыхание проводят тем, кто чуть не утонул из-за несчастного случая.

Или же тем, кто специально попытался...

— А... А-а!

Юмико потрясенно уставилась на подскочившего с криком Минору.

Но тот ничего не заметил: засевший в памяти образ Игнайтера проявлялся, словно фотография, окрашиваясь в черно-белые тона.

Он видел его не лично. На фотографии.

В газетной статье.


— Это он?.. Ты уверен?

Внимательно осмотрев всплывшую на восьмидесятидюймовом мониторе мыльную чёрно-белую фотографию, Минору уверенно кивнул.

— Да... то самое лицо. Это Игнайтер.

С увеличением под размер экрана отсканированная газетная статья, ясное дело, размылась, но образ интеллигентного пожилого мужчины до мелочей совпадал с запомнившимся несколько часов назад.

— Ясно. Браво, Миккун! — Рири энергично взялась за планшет и уже вскоре пересказывала Минору и Юмико суть статьи: — Его зовут Накакубо Ёске, пятьдесят девять лет. Жил в Каки-но-кидзака* в районе Мэгуро... но, скорее всего, больше не живёт. Три месяца назад его фирма по ландшафтному дизайну обанкротилась, и Накакубо попытался совершить самоубийство, пустив машину в море с пирса Оой вместе с женой и ребёнком. Когда машину вытащили, то нашли только тела его семьи, сам Накакубо пропал... значит, скорее всего, он выжил.

— Три месяца назад... — прошептала Юмико. Профессор подавленно подтвердила:

— Угу... Невероятное совпадение. Но сложно представить, что после заражения Сёрд Аем он бы пересилил гипноз и бросился совершать суицид... Скорее всего, он выбрался из тонущей машины и получил глаз уже потом. Это объяснило бы и его способность.

— Э... как? — удивился Минору, и Профессор, подняв указательный палец, пояснила:

— Сёрд Ай использует отрицательные черты психологического состояния носителя, такие, как травму или одержимость, жажду или привязанность, чтобы как по трафарету отлить из них сверхъестественную способность. Например, над Байтером — ресторанным критиком Такаэсу Хикару — в детстве издевалась мать, из-за неё он потерял больше половины настоящих зубов. Поэтому Сёрд Ай дал ему зубы и челюсти, способные прогрызть даже металл. — Обернувшись, Рири подняла взгляд к телевизору и продолжила:

— То, что Игнайтер получил жуткую силу управлять молекулами кислорода, не может быть не связано с тем, что однажды он чуть не утонул. Та тяга к жизни, тот страх, которые он испытал, оказавшись на волосок от смерти, обратились в невероятные объёмы ментальной энергии. Из всех Руби Аев, с которыми мы до сих пор имели дело, ни один не имел способности, основанной на столь неистовом страхе смерти... и, скорее всего, то же касается и наших Джет Аев.

Осекшись, Профессор отвернулась от экрана.

На мгновение юная замглавы посмотрела в лица Минору и Юмико, но тут же потупила взгляд. И произнесла нежным голосом с несвойственными её возрасту нотками тоски:

— ...Поэтому, если оценивать только силу, никому из авангарда Спецпода не по силам справиться с Игнайтером. Наверное... придётся попросить шефа Хими присоединиться...

Минору изумили эти слова. Сила запечатывать чужие воспоминания, безусловно, восхищает, но едва ли она будет полезна в бою.

Однако Юмико качнула головой: выражение лица у неё было на редкость грозное.

— Нет, до такого можно не доводить. Мы справимся.

— Но ведь...

Акселератор решительно перебила взволнованную Рири:

— Не волнуйтесь, в следующий раз я с ним разберусь... Пойду осмотрюсь у его дома. Вдруг найдём ниточку к его нынешнему убежищу.

Повернувшись так резко, что синие волосы взметнулись волной, Юмико быстрым шагом направилась к лифту.

— А... я-я тоже пойду.

Услышав на прощание короткое «Будьте осторожны» от Профессора, Минору поспешил за Юмико.

Высадившись на подземном этаже, они оказались на полутёмной парковке. В ней стояли знакомый по битве с Байтером чёрный фургон, неизвестно чей двухместный кабриолет да здоровенный мотоцикл Юмико.

Сняв кожаную куртку, висевшую на крючке на стене, Юмико зыркнула на Минору.

Тот уже приготовился услышать что-то вроде «Тебя не возьму, только мешаться будешь», но, к его облегчению, вместо острых слов в Минору полетел шлем, который он надел без лишних слов. Следом в него полетела мотоциклетная куртка со вшитыми протекторами — её он надел вместо пальто.

В этот раз Минору удостоверился, что не забыл положить баллончик во внутренний карман. Из динамиков донёсся голос Профессора.

— Даю адрес Игнайтера. Как раз проверяю его досье в базах данных департамента общественной безопасности, полиции и пожарных, но сомневаюсь, что найдется что-нибудь полезное.

На правой половине визора, к удивлению Минору, тут же высветилась цветная карта. Похоже, какой-то прозрачный дисплей.

— ...Спасибо, что отпустили меня, Профессор, — робко поблагодарила Юмико.

— Только не веди себя опрометчиво. Если что-то узнаю — ещё свяжусь.

С этими словами Рири отключилась.*


Было только около пяти вечера, но улицы Синдзюку уже сияли ночными огнями.

В ярком неоновом свете чёрный мотоцикл с Юмико и Минору мчался на максимально дозволенной скорости.

На карте в правом нижнем углу визора был отмечен маршрут до Каки-но-кидзака. Проехав по улице Мэйдзи до Эбису, Юмико свернула направо по Комадзаве, с лёгкостью маневрируя между заполонившими улицу машинами.

Глядя на то, как умело она водит, Минору решил, что она, должно быть, сидела за рулём мотоцикла ещё до того, как стала Джетом. Но лицензию на вождение двухколёсного транспорта можно получить только с шестнадцати лет... А поскольку, с её слов, она тоже первогодка старшей школы, то шестнадцать ей исполнилось от силы полгода назад.

— ...А-а... — обратился он к коммуникатору.

— Что? — немедленно пришло в ответ.

— Сколько кубов в движке этого байка?

— Семьсот девяносто восемь.

— То есть мотоцикл из класса супербайков.

— Верно.

— И в каком возрасте можно получить... лицензию на такой здоровый?

— В восемнадцать, конечно, — заявила Юмико как ни в чём не бывало и здорово поддала газу.

«Э-э-э-э?!» — едва не закричал Минору, но из-за ускорения слова застряли у него в горле.

Примерно через десять минут мотоцикл, сбавив обороты до нормальных скоростей, въехал в жилой район и остановился перед одиноким особняком.

Убедившись по карте, что они добрались до места назначения, Минору вздохнул.

— Ничего себе дом...

— Да тут только земля должна стоить больше ста миллионов... — поддержала Юмико с нотками потрясения в голосе.

Окружённый высокой каменной стеной участок занимал не меньше трёх гектаров. Впрочем, видневшийся за воротами двор устилали опавшие листья, а перед входом стоял знак «Продаётся».

Объехав особняк вокруг, Юмико заглушила двигатель, спустилась с мотоцикла и окинула взглядом высокую стену, после чего заявила:

— Будем прыгать. Шлем не снимай. Если наши лица попадут на камеру, легко не отделаемся.

— ...В каком смысле... «прыгать»?

— В самом обычном.

Юмико крепко обхватила Минору правой рукой, слегка пригнулась и оттолкнулась от земли.

Ускорение.

Первый прыжок перенёс их на каменную ограду, второй — на остроконечную крышу резиденции.

Отпустив Минору, Юмико спокойно добавила:

— Когда прыгаю сама, это лучшее, на что я способна. На мотоцикле куда веселее.

— М-мне хватит и этого. — Минору помотал головой.

Мы прямо какие-то ниндзя из дешёвого фильма.

Когда они спустились на балкон второго этажа, Юмико достала из кармана странный прибор и, прорезав дыру в стекле, открыла двери. Они проникли в особняк. Комната, в которой они оказались, по-видимому, была спальней на десять татами, но на широкой кровати недоставало матраца; гардероб тоже пустовал.

Прищелкнув языком, Юмико подняла щиток шлема и обратилась к Минору напрямую:

— Да-а, здесь всё вычистили... А что ты делаешь?

Парень, старательно принюхивавшийся с момента, как вошёл в комнату, тоже поднял щиток и ответил:

— Просто вдруг где-то в доме Игнайтер прячется. Вот и проверял, не почувствую ли запах...

— Слушай, дом уже выставили на продажу. Сюда наверняка приходят потенциальные покупатели, и жить здесь он бы точно не стал.

— Ну-у, логично... — Минору кивнул, но на всякий случай сделал ещё один глубокий вдох и удостоверился, что не чует ничего напоминающего смрад дикого зверя.

— Закончил? Пошли на первый этаж. Если найдём рабочий кабинет Игнайтера... Накакубо, или что-то в этом духе, может, найдём и зацепку.

Юмико беззвучно двинулась к двери; Минору, задумавшись, пошёл следом.

— Эм, запаха Руби Ая тут нет, но... ты не чувствуешь что-то ещё? Тут так хорошо убрались, и всё равно что-то пахнет...

— Да? — Юмико тоже принюхалась аккуратным носиком и поморщилась. — И правда. Что-то есть...

— Как будто... мокрая тряпка какая-то.

— Наверное, уборщик швабру забыл.

За разговором они вышли в коридор, единственным источником света в котором был лишь световой люк на крыше, а потому в нём царила почти непроглядная темнота. Запах мокрой ткани заметно усилился, Минору вдруг стало ужасно неуютно.

— А... ну... Юмико-сан.

Он настойчиво потянул Юмико, которая направлялась к видневшейся вдалеке лестнице, за кожаный рукав.

— Что?

— ...Не боишься?

— Кого?

— Ну... там... призраков всяких...

От таких слов Юмико посмотрела на него как на дурачка и собралась было идти дальше, но Минору снова потянул её.

— Эй!

— П-подожди... Здесь жила семья, и её глава совершил двойное убийство и самоубийство, так? А мы забрались в этот дом, почти ночью. Мы, получается, все условия для их появления соблюли?

Не то чтобы парень сам всерьёз верил в привидений, но всё равно нервничал и ничего не мог с этим поделать. А Юмико была настолько спокойной, что он не удержался и спросил.

— Не появятся они. Не существует твоих призраков и прочих монстров, — даже не поморщившись, ответила она.

— ...Но Сёрд Аи же существуют? Таинственные жизнеформы из космоса. Ещё и на людях паразитируют. Если даже такое существует, то чем докажешь, что призраки — нет?

— ...Ну знаешь ли. — Юмико уставилась на Минору из-под шлема, приподняв тонкие брови. — К чему всё это? Пытаешься меня напугать? Увы, если они появятся, я просто рвану от них подальше, и бояться мне нечего.

— А... так нечестно...

— Тебе под оболочкой тоже ничего не грозит. Хотя кто знает, спасёт ли она от призраков... — бросила она и пошла дальше, будто бы не желая больше иметь с ним дел; Минору пришлось не отставать.

Из-за опущенных на всех окнах ставен первый этаж пребывал в полной темноте. Юмико достала из кармана фонарик и обвела коридор лучом света.

— Кажется, это он. Вот бы хоть какие-то документы или компьютер остались... — пробормотала Юмико и открыла ближайшую дверь. Комната, как она и ожидала, походила на кабинет: в ней были письменный стол и шкафы, но, к сожалению, совершенно пустые.

Вздохнув с лёгким разочарованием, Юмико шагнула внутрь и тут же закрыла нос ладонью.

— Ну и вонь!..

У вошедшего следом Минору спёрло дыхание от густого противного запаха.

Они почуяли его ещё с второго этажа, но эта комната буквально пропиталась запахом мокрой грязной тряпки. Впрочем, гипотетической забытой швабры нигде не было.

Повертев головой в поисках источника вони, Минору обнаружил большой воздухоочиститель, оставленный у стены. На вид он был совсем новый и, судя по всему, попал сюда относительно недавно.

— ...Видимо, из-за этой вони-то дом за три месяца и не продали. А воздухоочиститель, похоже, оставил агент по недвижимости. Только он ни капли не помогает.

С этими словами Юмико, не отрывая руки от носа, принялась обследовать ящики стола.

Минору же за неимением лучших альтернатив открыл стеклянные дверцы шкафа, но внутри, как ни посмотри, было пусто.

Обыск продвигался без успехов ещё несколько минут, пока парню что-то не послышалось:

— ...Эй.

— Что-то нашёл?

Юмико стремглав повернулась к нему, но он лишь покачал головой.

— Нет, ничего такого... просто хотел спросить, ты ничего не слышишь?

Девушка с задумчивостью на лице прислушалась.

Особняк был знатный, звукоизоляция — хорошая, потому из одной комнаты едва ли можно было услышать звуки в соседней. И всё же посреди гробовой тишины...

Кап.

...прозвучал тихий всплеск.

Они обменялись взглядами и застыли на месте.

И снова что-то булькнуло, на этот раз громче.

Вдруг Юмико — так быстро, что никакое ускорение не понадобилось — прыгнула Минору за спину и схватила его за плечи.

— Э... т-ты чего? — сипло запротестовал он. Ответ пришёл моментально:

— Ничего, у тебя оболочка есть! И вообще, что это за звук?! Откуда он?!

— Вода капает, по-видимому... Может, где-то кран прохудился?

— Точно нет! Этот дом продаётся, газ и воду должны были перекрыть!

— ...Понятно, — согласился Минору и ещё раз прислушался.

Кап.

Хлюп.

Что-то где-то капало. Но где — непонятно. Звук был столь тих, что без улучшенных Сёрд Аем чувств оказался бы и вовсе неразличим.

И думать забыв о кружащей голову вони в комнате, Минору полностью сосредоточился на слухе. Настолько, что ловил вибрации уже не ушами, а всем телом.

Буль.

— ...Снизу, — тихо сказал он и прошёл к широкому письменному столу — на вид из красного дерева. Юмико все так же не отлипала от его спины.

Если где-то в этой комнате и был люк в подвал, то только здесь.

Минору схватился за рыжевато-бурый деревянный край и попробовал поднять стол.

Тяжёлый. Похоже, и правда красное дерево, а не крашеная фальшивка.

Впрочем, не настолько тяжёлый, чтобы Джет Ай не мог сдвинуть его с места. Встав понадежнее, Минору собрался с силами, поднял край над полом и повернул стол на девяносто градусов.

— О... — донеслось позади.

Внизу действительно притаился небольшой люк. Квадратный, деревянный — он выглядел как часть пола, только с железной ручкой в углублении.

Минору нагнулся над ним: звук капель и вонь стали отчётливей.

— ...Молодец, нашёл какую-то гадость, — проворчала Юмико.

— Думаешь, стоит притвориться, что ничего не видели? — спросил он.

— Да, так не годится… — после паузы безрадостно ответила девушка. — Ладно, открывай. Медленно и осторожно.

— Понял, — кивнул Минору. Затем убедился, что в комнате нет камеры наблюдения, снял шлем и, отдав его Юмико, потянулся к люку. Достав ручку из углубления, он ухватился и осторожно потянул.

Из тьмы под люком ударила настолько невыносимая вонь, что у Минору перехватило дыхание. Несло плесенью и гнилой водой. Очевидно, отсюда запах и распространялся на весь дом.

Юмико, тоже сняв шлем, зажала нос рукой и посветила фонариком.

Из тьмы проступила лестница: стремянка спускалась почти отвесно. Чуть дальше свет отражался обратно.

Вода. Потайной подвал был полностью затоплен.

— Что это за... — вполголоса сказала она и поводила светом по блестящей глади. Впрочем, мутная вода ничего не позволяла разглядеть.

По крайней мере, стало понятно, что прятаться здесь никто не мог. Вода не доставала до люка примерно на метр, а деревянная лестница была чёрной от плесени, и, похоже, наполовину сгнила.

Капал конденсат, скопившийся на потолке подвала.

Но до того, как упала следующая капля, Юмико прошептала:

— Эй... Уцуги-кун.

— Что такое?

— Это... был мой первый.

— ...Кто?

— Поцелуй.

Догадываясь, к чему внезапная прямолинейность, Минору поспешно запротестовал:

— Н-не считается, это была помощь в чрезвычайной ситуации... И вообще, не ты ли велела мне всё забыть?

— Девичье сердце так непостоянно!..

Он хотел было возразить, мол, с каких пор «девицы» раскатывают на супербайках и носят электродубинки под юбкой, но вовремя догадался промолчать.

— ...Ладно, я пойду, — понурив голову, уступил он. Юмико искренне — на первый взгляд — улыбнулась.

— Я верила, что ты согласишься. Не зря я положилась на того, кому отдала свой первый поцелуй!..

— Ну хватит уже! Дай лучше фонарь, — отрезал Минору, выхватил у неё фонарик, взял его так, чтобы он не выпал из руки при активации оболочки, и со вздохом добавил: — Когда разверну барьер, общаться больше не сможем. Если со мной что-то случится — посигналю светом...

— Угу. Я пришлю кого-нибудь на помощь.

Парень искоса посмотрел на Юмико, гадая, всерьёз ли она; та снова улыбнулась.

...Вообще-то это был и мой первый поцелуй, — пожаловался он про себя и, вдохнув поглубже — в сторонке от разящего люка, активировал оболочку.

Окутавшая Минору гробовая тишина заставила понять, как много завываний и скрипов было в казалось бы безмолвном особняке. Впрочем, им на смену тут же пришло глубокое размеренное «дон-н-н, дон-н-н», будто бы доносившееся откуда-то издалека. Звук, который он слышал всякий раз, как оказывался под оболочкой, и о происхождении которого по-прежнему не имел никакого понятия.

Направив фонарик вниз, Минору собрался с духом и начал спускаться по стремянке.

Когда барьер перекрасил мир в синие тона, стало понятно, что ступеньки крайне скользкие, однако благодаря оболочке ступни парня стояли надежно.

На четвёртой ступеньке левая нога ушла под воду.

Убедившись, что невидимый барьер оттолкнул мутную жидкость, Минору продолжил осторожно погружаться в затопленный подвал. Водная гладь добралась до пояса, затем до груди, и уже подбиралась к лицу.

Даже когда тело его полностью оказалось под водой, никакой плавучести, как ни странно, в нём не возникло. Парню казалось, что он не пробирается через воду, а проскальзывает между её молекул, но он продолжал спускаться.

Лестница оказалась неожиданно длинной. Когда же он наконец опустился на пол, до люка было уже около пяти метров. Вода стала настолько мутной, что почти не пропускала яркий свет фонаря.

Минору, выставив правую руку перед собой, стал осторожно продвигаться.

Через несколько шагов перед ним оказалось что-то похожее на деревянный шкаф. Только места между полками для шкафа маловато. Да и полки его представляли собой ряды квадратов не больше десяти сантиметров в стороне.

Обнаружив на одном из таких старую стеклянную бутылку, парень, наконец, догадался, для чего раньше служил этот подвал.

Это был винный погреб. Минору где-то читал, что вино плохо переносит свет и перепады температуры, поэтому его часто хранят вот так, в подвалах.

Однако главного, а именно вина, на полках практически не осталось.

Возможно, его распродали, чтобы расплатиться с долгами. Но всё-таки… Почему здесь такой потоп?

Подземные воды разрушили стену? Но винные погреба строят водонепроницаемыми, уделяя этому особое внимание. Если подумать, поэтому вода до сих пор никуда не утекла отсюда.

Минору перебирал догадки и водил фонариком по сторонам.

Ответ лежал рядом на полу.

В свет фонаря попала нечто ярко-синее. То был свернувшийся кольцами садовый шланг. В развёрнутом состоянии в нём было бы метров десять.

Не иначе как кто-то подсоединил его к крану на первом этаже и затопил погреб. Минору понятия не имел, сколько тысяч литров понадобилось, чтобы затопить такой подвал почти до потолка, но вышло так явно не случайно.

Впрочем, главный вопрос оставался открытым: зачем владелец этого погреба — то есть Игнайтер — так поступил?

Для затопления подвала понадобился водопровод, так что это случилось не позже чем три месяца назад. Выходит, Игнайтер сделал это до того, как стал Руби Аем... ещё будучи Накакубо Ёске, президентом фирмы по ландшафтному дизайну?..

Пока парень, застыв под водой, старательно размышлял, кто-то за спиной хлопнул его по плечу... точнее, ему так показалось.

— ...Прости, дай ещё минутку, — пробормотал он и вернулся к раздумьям. Затопив винный погреб, Накакубо прикрыл люк столом, а затем попытался совершить двойное убийство и самоубийство. Но Минору совершенно не приходило в голову, зачем тому, кто собрался покончить с собой, заливать подвал.

Тогда, может быть, он сделал это уже после неудачной попытки самоубийства, будучи Игнайтером? Если он занялся этим сразу же, воду могли ещё не отключить.

Новый хлопок по плечу.

— Да подожди, отвлекаешь от важной...

...А?

Минору остолбенел.

Это не могла быть Юмико. Он ведь стоял под водой, на четырёхметровой глубине.

Шумно сглотнув и выпучив глаза, Минору медленно обернулся.

В свете фонарика показалось... совершенно белое, разбухшее тело. Прямо перед Минору, уставившись ему в лицо белесыми глазами под набрякшими от воды веками, плавал мертвец.

— ГЯА-А-А-А-А-А-А!!!

Дикий вопль эхом разнёсся под оболочкой.

  1. Жилой микрорайон на небольшом холме, густо усаженном хурмой.
  2. Leavv - Within, https://goo.gl/LYQcvr