1

— Иэх-ха-ха. Прекрасно-прекрасно! Слухи не врали о Святой Деве, вы в мгновение ока излечили слабосильное дитятко! Не снизойди вы до нас, мой сын бы уже покинул этот свет, — молвил владетель с тёплой улыбкой, восседая с бокалом вина за круглым столом, который ломился от роскошных блюд.

На висках сидящего за тем же столом святоши проступили вены, да и у Лии взгляд казался странным. Рядом сидит её служанка, далее не видевший прежде изысканных яств Тио жадно вгрызается во всё подряд, набивая желудок. За ними следом мы с Зеро, и на владетеле круг замкнулся. Вот такой вот порядок рассадки… Ненормальная ситуация. Одно то, что помимо служанки за стол пригласили неизвестных никому Зеро и Тио, уже необычно. Но то, что меня, зверочеловека, усадили за один стол со владетелем, не могу объяснить ничем иным, кроме как помутнением разума.

Но по факту, мы все собрались за одним круглым столом. Место — та комната для прислуги, в которой мы вместе с Тио ждали, пока Лия вылечит сына управителя… Потом тут вдруг внезапно накрыли стол и заявился владетель вместе с обеими девушками.

По словам Зеро дело было так:

— Я сказала, что буду есть с тобой, Наймит. После чего владетель захотел отобедать со мной во что бы то ни стало.

Другими словами, в столовую замка для соблюдения традиций и формальностей допускать зверочеловека не годится, и поэтому владетель решил лично явиться в комнату прислуги, посчитав такой вариант приемлемым.

Ну а вдобавок…

— Призвали Святую Деву, когда у пациента всего-то простуда. Лёгкие не затронуло вовсе… Более того, сын ваш уже на поправку шел.

Вроде как так. Тогда понятно, не стоит дивиться, что у святоши после такого вена-другая на виске проступает. Ведь спешили так, что угодили в лапы разбойников, а пациент всего-то простужен, более того, практически здоров оказался.

Ну а если добавить обед за одним столом с ненавистным зверочеловеком, тут и ангельское терпение бы лопнуло.

— Господин владетель… Святая Дева крайне занятая особа. В следующий раз обращайтесь к её помощи только в случае, если городские лекари не сумеют помочь никакими способами.

— Да будет вам, уважаемый падре. Пожалуйста, не говорите таких жестоких вещей. Ну же, господа, будьте добры, налегайте на кушанья! Рыбные блюда в Идэверне – лучшие на свете! И ты, наёмник-зверочеловек, не стесняйся! У моряков сердце большое! Не сказать, что у меня нет предубеждений, но я не намерен притеснять кого-то лишь потому, что он чуть больше волосат. Ведь на море, как-никак, значение имеет лишь одно – способен ты или нет выполнять свою работу.

Звучный смех владетеля разнёсся по спешно подготовленной к пиршеству комнате, и палец падре раздражённо царапнул по столу.

— Ты же ведь странствующий наёмник, так? Я тоже бывал в разных странах, но в последнее время засиделся в Идэверне. Будь добр, поведай интересных историй.

— Историй, гм… Не считая того, что в королевстве Веньес ведьм публично признали и прекратили на них охоту, в последнее время в мире ничего не происходит.

— Веньес… варварское государство еретиков!.. — фанатично выплюнул святоша. Владетель же взглянул на сие с каким-то любопытством.

— Да, Веньес! Интересный прецедент!.. Давлевший пятьсот с лишним лет религиозный надзор церкви пал в считанные дни! Злобный колдун Тринадцатый и победившая его молодая ведьма Альберта. Крайне волнующая история! Кажется, Веньес собирал наёмников для охоты на ведьм, так? Довелось ли тебе в этом поучаствовать, товарищ Наймит?

— Пойти-то пошёл. Но поработать почти не довелось. Ведь это была не война ведьм с государством, а скорее война между самими ведьмами… Вернее, между магами, если применять вроде как принятое по всему королевству официальное именование.

Взгляд владетеля засиял, он кивнул.

— Да, именно. Маги! Точно, в дошедших до меня слухах упоминалось подобное. Раз и мужчины, и женщины могут пользоваться магией, само собой, такое обращение — самое правильное.

Владетель усмехнулся. На его больших губах проступила привычная улыбка, и он в один глоток осушил бокал.

— В Веньесе взбунтовались ведьмы, и меня мучили сомнения, уважаемый падре. Почему Церковь не помогла их подавить? Ведь это центр всей сухопутной торговли. Может, стоило отправить войска, пусть даже тамошний король и выразил бы протест? Не считаете так? — управитель, не ожидая ответа от святого отца, вновь продолжил монолог: — Но Церковь предпочла наблюдать, и в итоге страна с ключевыми сухопутными путями ныне попала в руки магов… Почему? Или, раз Веньес отказался от огромных пожертвований в пользу Церкви, это такой урок? Деньги… даже богослужителей сводят с ума!

— Господин владетель! Я попросил бы вас воздержаться от высказываний. Для церкови ваши слова...

— Оскорбительны? Вовсе не так, не подумайте, что вы. Я смиренный верующий. Я не жалею пожертвований даже маленьким церквям в моём регионе, моя вера сильнее, чем у любого, служители божьи это подтвердят. А… да-да, уважаемая Святая Дева! К слову о подтверждениях, есть занятная история. — От внезапного обращения Лия вздрогнула, словно напуганная кошка. — Знаете ли вы? Историю о том, как судии из «Дэа Игнис»... «ошиблись»? Кажется… по ошибке приняли некую святую за ведьму и убили.

Владетель понизил голос, хотя в этом не было смысла, когда прямо перед тобой сидит один из инквизиторов.

Я даже забеспокоился, не попытается ли церковник прямо на месте снести владетелю голову косой. Но тот просто помрачнел и смолчал.

Неприятное предчувствие…

Этот владетель, неужели…

— П-пожалуйста, прекратите, уважаемый владетель… Это же шутка… верно?..

— Нет-нет! Правда, клянусь перед Богиней. И если мои воспоминания правдивы, то тем глупым судией оказался… кажется, слепой отче с повязкой на оба глаза…

— Прошу меня простить!

Святоша резко поднялся, подхватил посох, и, печатая шаг, покинул комнату.

Ошеломлённо проводив его взглядом, я вновь уставился на владетеля.

— Ох… Разозлил его… Ну да ладно! Поедим!

Улыбнувшись, владетель хлопнул в ладоши, словно пытаясь вернуть веселье обратно.

Насколько же… жуткий старпёр.

— А стоило ли его злить?..

— Не волнуйся, товарищ Наймит. Я уже говорил, меня во всем поддерживают священники близлежащих церквей, да и в силу моего положения – управителя портового города – имеются связи в верхушке церкви. К тому же, женщины посодействуют, особенно те, кто жаждут товаров с нелегальных кораблей. Так что, убрав меня, церковь, напротив, ухудшит своё положение.

— Ого-ого… Звучит, будто вы влиятельный человек…

— Да. Я влиятелен. Деньги есть, власть — тоже. Головой думать умею, да и красавчик к тому же.

Вот поэтому-то самоуверенных в своей власти людей и… Прекратив слушать, я прервал общение с владетелем и сосредоточился на тарелке перед глазами.

Взволнованно взглянув на дверь, сквозь которую ушёл церковник, Лия скромно задала вопрос:

— Скажите… А это правда? Действительно ли падре, ту, кто не являлась ведьмой…

— Я же сказал, что перед Богиней клянусь. Впрочем... у каждой истории есть изнанка.

— Изнанка?..

— Насколько я слышал, эта «убитая по ошибке святая» вышла замуж за священника одной из окрестных церквей, и была жестоким человеком, угнетавшим народ. Когда святую убил один из судий, люди радовались… Вот только церковь не могла признать, что священник неподобающим для его сана образом связал себя узами с ведьмой. Поэтому ничего не оставалось, кроме как заявить, что судии убили святую «по ошибке».

А судии тоже относятся к церкви. Поэтому, когда его поставили перед фактом, он не мог ничего возразить. Я, конечно, терпеть не могу этого красавца-священника, но, пожалуй, чуть-чуть ему сочувствую.

— Я надеюсь, что падре не принял близко к сердцу такое жестокое предательство и впредь будет выносить верные решения. Ведь, если знать, что ведьма — это ведьма, и не покарать её, то и смысла в существовании судий нет.

И тем не менее владетель вынудил падре выйти из комнаты, сказав, что тот убил хорошего человека. И как только у него язык повернулся?..

Лия с печальным видом взглянула на грубую деревянную дверь, за которой скрылся церковник.

— По моему мнению… самое жуткое — когда под видом доброго человека сокрыт злодей. Подобно дорогому вину, в котором содержится яд. После того как с радостью примешь его, он изнутри медленно убивает тебя. А страшнее всего то, что нельзя сказать употребляющим его по незнанию людям, что это яд. Мы живём в мире, где человек, крикнувший: “Не пей!”, будет казнён. Для меня это самое страшное и самое нестерпимое.

Что за белиберда? О чем этот владетель говорит-то? Когда я взглянул на него, тот с прищуром смотрел на Лию, будто даже враждебно.

— То есть, господин управитель, вы считаете Святую Деву ядом? — прозвучал вопрос Зеро с притворным недоумением в голосе.

Владетель слегка округлил глаза и взглянул на Зеро. Ненависть во взгляде уже исчезла, и к нему вернулся настрой моряка-живчика.

— Что вы говорите такое-то! Это неподобающая шуточка, госпожа Зеро. Я вовсе не считаю сию деву, которую уважаемый падре почитает за святую, ядом. Ведь меня тут же на костёр отправят.

— Вот только мне показалось, что в самих ваших словах сокрыт яд. Будто вы печалитесь, что из-за влияния церкви не в силах сказать, что святая — ведьма.

— Ну-с. Разве оно так звучало? Как думаете, госпожа святая?

— М-мне… подобное… непонятно…

Кое-как промямлив ответ крайне слабым голосом, Лия прикрыла лицо. Да так и застыла с вилкой, не в силах ни поднести её ко рту, ни опустить; даже жалко её стало, так что мне ничего не осталось, кроме как встать.

— Спасибо за угощение. Лия, пойдём.

Та, услышав своё имя, подняла взгляд и уставилась на меня.

— А, но…

— У тебя цвет лица нездоровый. Если не приляжешь — свалишься от усталости.

Схватив её за руку, я насильно выдернул девушку из-за стола. Её служанка тоже немедля встала и помогла, поддержав с другой стороны.

— Не возражаете, господин владетель?

— Раз так утверждает служака Святой Девы, то у меня нет права останавливать вас. Ты прямо молодец, товарищ наёмник. Ревностно оберегаешь Святую Деву… не то что сбежавший падре.

— Я не прислужник, просто по прихоти составил компанию. Я – телохранитель вон той девушки.

— Понятно… Раз так, то ни капельки не молодец, — заявил с улыбкой сей старпёр, способной влюбить даже меня, мужика.

— Для вас уже приготовлена лучшая комната. Огромная вам благодарность, Святая Дева, что ответили на нашу нерезонную просьбу. Пожалуйста, наслаждайтесь отдыхом.

Лия даже ответить не смогла.

Ей стоять-то было тяжело, так что я взял её на руки. Лицо плотно прильнувшей к моему плечу Лии всё сильнее бледнело. Она ведь недавно столько всего пережила. Да вообще и путь был не из тех, что способна выдержать неприспособленная девушка. А с ней ещё и так обращаются. Я скосил взгляд на Зеро. Это перебор, как-никак. Сколь бы мы ни подозревали в Лии ведьму… да даже если она и впрямь ведьма, это ещё не повод так на неё наседать.

Я не намерен нести идеалистическую чушь, но такое обращение попросту отвратительно.

Однако Зеро воззрилась в ответ, даже более того, заговорила:

— Ты же, кажется, мой наёмник... забыл? –

Её голосе был полон сарказма.

— Что ты…

— Да иди уже. Уведи святую. Слабенькой деве надо отдохнуть.

Первой гляделки оборвала Зеро, недовольно отвернувшись. На что во мне вскипела злость.

Да что с ней такое, ко всему цепляется.

Стоило выйти из комнаты, как с секундным запозданием нас догнал Тио.

— А ты чего?.. Мог бы и дальше есть.

— Не. Я умею читать атмосферу.

Я хотел уточнить, но до моих ушей донесся голос из комнаты. Голос владетеля, приглушенный. Не будь я зверочеловеком, не услышал бы.

Но несомненно…

— Наконец-то мы остались наедине. О прекрасная… госпожа ведьма.

Вот что я услыхал. Я обернулся к двери, сморщив нос.

— Дядя? Что?

— Нет… ничего.

Вероятно, Зеро раскрыла ему, что она ведьма, пока я не видел. Да даже если и не раскрывала, то намекнула. А владетель смекнул. То-то он так старался выдворить падре и Лию из комнаты.

Он с самого начала намеревался поговорить с Зеро наедине. Скорее всего, о Лие.

Нет, вернее сказать, о ведьмах…

Похоже, он всех нас выдворил из комнаты.

— Постойте. Не уходите, пожалуйста!

Уложив Лию в указанной комнате, я собрался было выйти, но та в отчаянии ухватила меня за хвост. Несильно, так, что без её окрика я бы не придал этому значения. Поспешно выхватив свой хвост, я обернулся.

— С тобой служанка останется. Да и если я тут задержусь, ничего хорошего не выйдет.

Лия помотала головой в яростном отрицании. Служанка тихо извинилась и беззвучно покинула комнату.

Эй-эй, а стоит ли оставлять госпожу наедине с мужчиной-зверочеловеком? Хотя мне как-то всё равно.

— Меня снаружи Тио ждёт. Так что надолго остаться не могу.

Но отвертеться тоже не получится. Я придвинул стул к кровати и сел.

— Извините за мой каприз…

— Да не настолько уж это и каприз. Устала ведь, так что немедля засыпай.

— Можно… попросить… рассказать что-нибудь?.. — полюбопытствовала она с детской наивностью.

Вот только, сколько ни проси, не знаю я ни одной истории, которую можно рассказать на ночь.

— Скажи, Лия. Почему ты так… — На секунду я прервался в поисках подходящего слова. — Ко мне… привязана?

Так мне показалось, выразился я точно. Ведь она словно ребёнок, привязавшийся ко взрослому, ну или же к здоровенной собаке какой. Отношении Лии ко мне гораздо более непосредственное, чем к падре и служанке.

Вероятно, Лия догадалась, о чём я думаю, и тихонько прошептала извинения.

— Я сирота. Мать умерла от болезни… Я оказалась в приюте… Там же жил ребёнок-зверочеловек.

— Ого. Так ты, выходит, с самого начала меня не боялась.

— Да. — Лия сузила глаза, предавшись воспоминаниям. — Ведь… я же неловкая, не так ли?

— Не могу отрицать, — ответил я честно, на что девушка улыбнулась.

— Злыдень, — в её возмущенном голосе чувствовалась и радость. — Так вот, настоятельница частенько злилась на меня. Мол бесполезная… Но каждый раз этот мальчик защищал меня. Всякий раз, как на меня кричали, он намеренно провоцировал драку с кем-то, ломал что-то, и хоть крайне неуклюжими способами, но…

— Так может он просто шалопай?..

— Вовсе нет. Ведь обычно он крайне послушно себя вёл. Вечно сидел на ветвях дерева, так, чтобы его никто не нашёл. Но каждый раз, как кто-то ошибался или что-то ломал, немедля объявлялся и принимал всю вину на себя. И за это настоятельница ругала, била его…

В какой-то момент Лия схватила рукой мой палец. Я не стал стряхивать, позволив ей делать что хочет.

— Глядя на вас, господин Наймит, я вспоминаю о том ребёнке… Хотя у вас внешность у вас с ним абсолютно разная, но впечатление остается похожее. Немножко, правда… Вот мне и подумалось, что вы меня защитите… Вот же дура я, извините. — Лия с силой сжала мой палец. — Когда тот ребёнок покидал приют, он обещал, что когда-нибудь придёт за мной. Дескать, я неуклюжая, так что наверняка даже работать нормально не смогу. И подарил мне это перо.

Лия с некоторой тоской на лице коснулась кулона с пером, который всегда висел на шее.

Святая Агдиоса.

Все полагаются на её чудеса. Славят её как святую, погружаясь в иллюзии, но если реальность развеет эти иллюзии, её проклянут как ведьму. Вот под таким давлением и живёт Лия.

— Но даже и без меня у тебя найдутся защитники. Тот же падре или служанка, которая никогда тебя не покидает.

— Падре будет защищать меня лишь то время, пока решает, святая я или ведьма… Санарэ же несколько строгая…

Санарэ — имя служанки.

Как-то само собой мне в память запало, что Лия так обращалась к ней. По сути-то неприметная женщина, но спокойная и умелая для прислуги.

– Санарэ росла в том же приюте, что и я. Понимает чужие страдания… И стоит мне начать жаловаться, как она напоминает, что в мире есть те, кому ещё тяжелее, что причитать о нелегкой судьбе, когда я в вычурной одежде уплетаю лакомства, – грубость по отношению к действительно страдающим…

Почему-то мне вспомнились слова Тио.

Хорошо быть сильным. Раз зверочеловек силён настолько, что может убивать кого хочет, то можно и потерпеть притеснения.

И желанна эта сила или нет, для людей, у которых её нет, это не имеет значения. Если владеешь силой, благословлен, то стоит чуть-чуть показать слабость, как тебя тут же попрекают.

С момента, как Лию признали святой, из её мирка исчезли те, перед кем можно выглядеть слабой и на кого можно положиться. И это чувство слегка… лишь слегка, пожалуй, но понятно и мне.

— Так, и… чем теперь занят этот друг детства-зверочеловек? Попроси его стать твоей личной охраной; он обрадуется, наверное. Он же обещал вернуться?

Лия молча покачала головой вправо-влево.

— Не знаю. Быть может, забыл. Но… Наверняка кому-то пользу приносит.

— Зверочеловек и пользу людям, да…

— Зверолюди ведь разные бывают. А он вечно по чьей-то вине получал раны… Поэтому я постоянно его перевязывала… Но умело не выходило. — От смешка плечи Лии дёрнулись. — Я… я тоже хотела быть кому-то полезна… Поэтому, узнав, что у меня есть сила творить чудеса, крайне обрадовалась. Думала, что стану полезна всем… Что смогу спасать людей, как и он.

Рука, обхватившая мой палец, сжалась сильнее. Я ощутил, что девушка дрожит.

— Скажите… господин Наймит, неужели уважаемый владетель считает меня ведьмой?..

— Эх… Как знать. Особо хорошего впечатления он на меня не произвел, но…

Но к Зеро, о которой он знает, что та ведьма, отнёсся дружелюбно.

— Почему же, интересно… Я… чем-то обидела уважаемого владетеля?..

— А что, есть предположения?

Лия, зарывшись в подушку, с отрицанием мотнула головой.

— Не знаю… но, и Санарэ, и падре настаивали, что сюда не стоит ехать. Оба твердили, что опасно и не надо покидать Святой город… Что в последнее время есть те, кто меня…

Пытается убить.

Напавшие на Лию разбойники, выступившая перед повозкой девушка… и владетель. То, что число людей, невзлюбивших святую, велико, это несомненно.

В особенности лекари, их семьи… Думается мне, нет будет ничего удивительного, если сторонники медицины посчитают, что из-за святой у лекарей нет будущего, и решат убить её, рассчитывая этим решить проблему.

В моменты, когда рождается новая технология и вытесняет старую, убийства случаются с высокой частотой.

В этой стране есть ещё одна персона, умелая в магии.

Такова догадка Зеро.

Но почему-то этот некто не сам стал чудотворцем, а сделал таковой Лию.

Известность в качестве святой может поспособствовать появлению и недовольных. Не может ли быть так, что просчитав риски, некто сделал святой Лию, чтобы и восхваления, и ненависть вместе обрушились на девушку. И если так, то учитель Лии наверняка имеет с этого выгоду.

— Лия... Могу я спросить?

— Да?

— Ты… училась у кого-то магии?

— Ма… гии?.. Это той, из Веньеса?

— Да. Ведь то, чем ты пользуешься, это она? Ты читала книгу по магии?

— Извините, я… не понимаю о чём вы… я даже чисел и букв не знаю, а уж книгу…

Не похоже, что она лжёт. Лия впрямь не считает свои чудеса магией. Да и о копии «Книги Зеро» тоже не знает.

Но по факту использует магию… Это если верить словам Зеро.

— Я просто хочу спасать людей… Быть кому-то полезной… Так почему я стала мишенью для убийц? Почему владетель говорил обо мне так?..

Извини, но это уже не моя забота. И что теперь? Успокаивать её что ли?

— Господин Наймит… я… боюсь, – прошептала Лия и затем умолкла, уткнувшись лицом в подушку.

После долгих сомнений я начал поглаживать её по голове. Некоторое время спустя напряжение покинуло тело девушки, и начали раздаваться мерные звуки спящего дыхания.

Уснула. Убедившись в этом, я наконец расслабил плечи.

В итоге ничего не смог выспросить…

Аккуратно вытерев слёзы с щёк Лии, я накинул ей на плечи одеяло и встал.

Но всё же странно.

Почему падре не считает Лию ведьмой? А ведь по реакции владетеля и слухам от местных, он не должен упускать из виду такую вероятность. «Дэа Игнис» известны тем, что приговаривают к казни любого при малейших подозрениях, так почему он позволяет Лии жить?

Быть может, единожды обжегшись в подобном деле, он стал крайне осторожным.

Или желает убедиться в том, что у Лии нет прикрытия со стороны Церкви, и лишь затем убить её? Но пока он только и делает, что защищает Лию от тех, кто называет её ведьмой.

Не в силах прийти к какому-то заключению, я бесшумно покинул комнату Лии. В тот же миг в мою шею резко уперся посох, и я замер.

Помяни демонов, те и появятся, н-да… Это что, даже с мысленными упоминаниями работает?

— Подкарауливать — нехорошо, уважаемый падре. — Я пребывал в той же позе, лишь скосил взгляд. Как я и думал, прислонившись к стене, стоит этот зеленоволосый красавчик с непроницаемым лицом, которого так и хочется порвать. — Я-то гадал куда вы устремились, бросив оберегать драгоценную Святую Деву… Подглядывать, да? Не скажу, что прекрасное увлечение у вас.

— Я обязан был проследить, уж не сотворит ли что непристойное со Святой Девой развратный зверочеловек. И вообще, не попроси меня Санарэ, я бы не позволил вам остаться наедине.

Ну как и говорю, способная служанка. Я мысленно поморщился, лишь просто представив, как святоша заходит в комнату, выгоняет меня и наконец отчитывает Лию.

Он что, не может относиться ко всему несколько проще, а?

— Смотрю, ты довольно многое знаешь о происходящем в Веньесе.

— А?..

— Что ты вынюхиваешь? Магия, книга по магии? Будто считаешь Святую Деву ведьмой, как мне послышалось с твоих вопросов.

— Вот оно как, подслушивал.

— Ответь на вопрос ради самого же себя. В зависимости от твоих слов могу и снести голову с плеч, если покажется, что ты прислужник какой-нибудь ведьмы.

— Зверочеловек и прислуживает ведьме? Да ты шутишь? Я до недавнего времени был в Веньесе, который ведьмы уничтожить пытались. Поэтому-то и знаю о тамошнем многое, понимаешь? От торговцев услышал рассказы о книге по магии, продаваемой по непомерной цене. А для странствующего наёмника информация – это жизнь. Вот и подумал, уж не читала ли святая эту книгу… Разумеется, получив от неё утвердительный ответ, я бы донес его до вашего сведения, падре. Верите?

Ни секунды не колеблясь, я выпалил всё на одном дыхании, и святоша, недовольно расширив ноздри, убрал посох от моей шеи.

Совсем не заметил…

Не заметил притаившегося за дверью церковника. Я уже привык, что Зеро вечно подкрадывается, но от того, что питающий ко мне злобу человек оказался не замечен, дрожь пробирает.

Высказав всё, что пожелал, святоша ушёл. Дождавшись, когда спина церковника окончательно исчезла за углом, я наконец успокоенно выдохнул.

Как-то не могу я с ним ужиться… Он напоминает мне ядовитую змею, затаившуюся в траве.

– Гм?

Ощутив на себе взгляд, я немедля обернулся. Из-за угла робко выглянул Тио, наблюдавший за мной.

— Ты чем занят?

— Да, ждал тебя, Дядя, но… — Тио поглядел вслед скрывшемуся за углом коридора святоше. — Я как-то не очень с этим человеком…

— Ха-ха… и я так же.

Одновременно с кивком головы из меня вылетел сухой смешок, на что Тио криво улыбнулся:

— Серьёзно? — После чего вдруг сказал: — Ну что, пойдём?

Я так и округлил глаза.

— Пойдём?.. Куда?

— Купим подарок для извинения перед Зеро, нет? Я переговорил с недавно вышедшей девушкой, служанкой, и одолжил вот это. — На ладони Тио появилась небольшая золотая подвеска с козлом. — Говорит, это герб Святой Девы. Пока она гостит в замке, то стоит показать эту штуку стражникам, и нам разрешат вход и выход, а даже если и засомневаются, то для проверки придёт как раз эта служанка, так что всё в порядке. А ещё, вот. — Тио показал небольшой мешочек, потряс его вверх-вниз, и раздался звон. — Это тоже она дала, сказав, что это награда за безопасное сопровождение. Так что я тоже куплю что-нибудь, после чего, пожалуй, и тебе составлю компанию, Дядя. Хе-хе-хе.

Тио сверкнул широкой улыбкой, в которой не хватало одного зуба, затем схватил меня за руку и потянул со словами: «Да пошли уже!»

2

В итоге я нехотя всё же потащился в город. Скрыв лицо под капюшоном, в неизменным чёрном манто, я в компании с Тио шагал по заполненным людьми улицам.

Сильный аромат соли наполняет улицы города. Торговцы с гружеными повозками со свежевыловленной рыбой посылают лошадей в галоп. Свежесть для рыбы – самое важное. Быть может, они спешат как можно быстрее доставить товар в другие города.

Тут же и капитаны рыболовецких лодок перекрикиваются с плотниками, надеясь потратить на починку судна как можно меньшую сумму со своих кровно заработанных. Из магазинчика неподалёку вздымается дымок с привкусом копченой рыбы.

Каналы, идущие параллельно с дорогами до самого центра города, словно бы несут в себе частицу моря. В местах, где пересекаются дороги, соединяются и водные пути, а лодочки, переполненные рыбой, напоминают собой огромные аквариумы.

Горожане, привыкшие к торговле в каналах, перебрасывают на покачивающиеся лодчонки монеты, и без особой опаски ловят брошенные в ответ товары.

Тио попробовал повторить, и бросил монетку к кораблику, но не сумел поймать кинутый в ответ необычный фрукт, и вскрикнул.

За мгновение до падения фрукта на землю я поймал его и передал пареньку.

— По нормальному, с мостков покупай, — указал я на простирающиеся там и сям небольшие подмостки. Путешественники и излишне осторожные дамы, присев на них, протягивают руки к лодочкам, получая желаемое.

Тио тут же с недовольным видом ответил:

— Я просто случайно поймать не смог.

Он вгрызся в фрукт… И сплюнул на землю. Вероятно, вкус оказался далеким от ожидаемого. После чего он замахнулся, собираясь выкинуть, но я успел отобрать и куснул сам. Сладкий с виду, на вкус он оказался резко-кислым. Не сказать, что невкусно, но ребёнку горьковато, пожалуй.

Продолжая сплевывать, Тио, с круглыми глазам уставился на меня, спокойно поедающего этот самый фрукт, как на странное создание.

— И как ты только ешь, Дядя…

— А ты, я смотрю, не боишься покупать фрукты с незнакомым вкусом…

— Это как приключение. Мужчина должен попробовать всё.

— И провалиться. Разумнее распоряжайся деньгами, бедняк.

Я бросил Тио медную монетку. Стоимость этого фрукта. Практически все товары, продаваемые с корабликов, стоят либо одну медную либо одну серебряную монетку – похоже, чтобы торговать проще было. Интересно, это тоже часть управленческой политики владетеля, Торреса?

Не сказать, что мне знакомо так уж и много городов-портов, но даже среди известных каналы в центре города впервые довелось увидеть только тут. Вот город из брёвен, возведённый на поверхности моря, видал, но…

— Идэверну зовут «Портом возврата». Вроде как в прошлом, король, о котором думали, что он погиб, вдруг внезапно вернулся из этого порта. И поэтому, мол, корабли, отплывающие из Идэверны не тонут.

— Здесь воды спокойные, да и отмелей, на которые можно сесть, нет. Штормы тоже практически не случаются, так что потонуть корабль может разве что из-за крайне плохого ремонта, – произнёс я, на что Тио недовольно скривился, и уставился на меня.

— Твои объяснения слишком скучные. Круто же звучит, «Порт возврата»! Везёт им, на корабле можно побывать в различных местах, и поесть много различных вкусностей.

— Хочешь стать моряком?

— Куда мне с моим телосложением-то. Впрочем, сейчас лучше всего понравиться Святой Деве, чтоб она меня наняла в качестве посыльного, как мне думается.

— Ну и нахальный же ты малый… Вот, значит, куда ты метишь?

— Ну да. Если на сейчас показать, что я могу пригодиться, это не так уж и несбыточно, согласен? А о морях подумаю, если нынешнее дело сорвётся, пожалуй. Ведь получать деньги, да ещё и путешествовать при этом – шикарно же.

— Раз ты так считаешь, то и торговцы, зарабатывая деньги с товаров, путешествуют. Да и актёры, исполняя пьесы, тоже путешествуют.

— А, вот как. Гм, кем бы мне стать, чтобы путешествовать. Тогда, хочу лекарем стать.

Я чуть не ляпнул, что это невозможно, но немедля захлопнул рот.

После того как лекарское дело отделилось от церкви, для признания лекарем необходимо иметь верительную грамоту от известного врачевателя, где написано: «Сей человек воистину лекарь». Вот такая вот тенденция. Разумеется, от врачевателя, которого поддерживает церковь.

А для того чтобы получить эту грамоту, необходимо выпуститься из школы, за которую надо платить огромные деньги, или же, приложив усилия, напроситься в ученики к известному лекарю, и лишь после многих лет тяжкого труда обрести её.

Не имеющие такого сертификата считаются шарлатанами, и при оплошности расцениваются как ведьмы и колдуны, смутившие разум людской подозрительными фокусами… Таковы нынешние отношения между лекарями и церковью.

Другими словами, у нищего и не имеющего родителей Тио стать полноценным лекарем нет ни единого шанса.

— Стать странствующим лекарем, приходить в селения, где их не хватает, и спасать больных. С тобой, Дядя, путешествовать тоже неплохо было бы. Скажи, я ведь полезный? Может, мне с вами пойти? Отличная же идея? — И Тио с засиявшим взглядом посмотрел на меня. Он говорит не всерьёз, просто мечтает вслух. Так что в ответ мне только и оставалось тихонько сказать:

— Пожалуй. Но… предупреждаю, путь будет не из лёгких.

— И хорошо. Мне и сейчас достаточно нелегко.

И впрямь. Действительно. Отец умер, а мать вступила к разбойникам и больше не ждет Тио… Быть может и мужика уже другого нашла. А раз так, то для ребёнка места уже и нет. Не спорю, Тио полезен, и если он всерьёз, то взять его с собой было бы неплохо.

— Слушай, Тио. Ты всерьёз…

— О, с виду что-то вкусное! Я ненадолго, куплю схожу.

— А, эй!

Тема разговора и цели резко сменились. В этом Тио и Зеро до странного схожи. Скорее всего, потому как Зеро сама словно ребёнок.

Тио какое-то время о чём-то поговорил со стариком за прилавком и с довольным видом вернулся ко мне. В руках у него оказалось большое количество рыбы в кляре, нанизанной на деревянные шпажки.

— И-хи-хи. Я запугал его тем, что у меня здоровенный товарищ, и получил много в подарок. Так что и на тебя взял. Всё-таки быть сильным – здорово.

— Ну… Ну знаешь!..

То-то владелец лавочки поглядывал на меня словно на зверя. Такими темпами, сколько голову не прячь, смысл притворяться простым человеком просту пропадет.

— Ну так что, определился?

Слова Тио, как обычно, неожиданные и непонятно к чему относятся. Я к этому наконец привык, но не настолько, чтобы немедля понимать смысл вопроса.

— С чем?

— Го-во-рю же! С подарком для Зеро. Я спрашиваю, определился ли ты уже с выбором?

— В здешних лавочках всё выглядит вкусно, так что, может, купить чего у них?

— Вот ведь! Я же говорил, выбрать нужно что-то долговечное! Воистину чурбан.

— Где ты это слово-то запомнил?..

— Мама часто отца так называла.

— Вот как… Так твой отец такой же, как и я…

— Мама на него так ругалась, — предупредил Тио со зловещим видом.

Да даже если ты настаиваешь, что подарить-то? Что-то долговечное, или что-то блестящее, так Тио раньше говорил, но как ни думай, по сравнению с драгоценностями Зеро, те, которые я мог бы купить, в разы скромнее.

— Неужто ни одной мысли даже не надумал?

— Нет, какой там… Мне вообще не доводилось что-либо дарить девушкам… Я и с подарком, противно даже… Скорее только лишнее беспокойство причиню.

— Дядя, ты слишком боязлив для такой-то огромной туши… Неужто ни разу людям ничего не дарил?

— Если речь о боли, страхе и отчаянии, то дарил во множестве, — усмехнулся я полушутя, на что Тио с серьёзным видом воззрился на меня:

— Дядя, я вообще-то всерьёз спрашиваю.

Мне даже ответить оказалось нечего.

— Ни разу, — отчеканил я, на что Тио с протяжным вздохом приложил руку к своему небольшому лбу.

— Ну ты и балбес. И это взрослый мужик!

— У взрослых тоже есть много такого, что им не доводилось испытать.

— Ну неужели ничего на ум не приходит? Выбери что-нибудь из того, что обычно дарят. Даже если опыта нет, хоть представление-то должен иметь!

А что обычно дарят?… Ну-ка, ну-ка, может, что-то на ум и придёт.

Классический подарок женщине от мужчины.

Мне вспомнилась услышанная в какой-то таверне песня менестреля. Вроде как, песня повествовала о том, как любимой женщине поцелуй подари…

— Ах да, дарить поцелуй, песню или ещё что в том же духе – не годится.

Не пойдёт, что ли? Опасный момент был. Я немедля закрыл рот. Но всё же, что там еще есть? Не еда, нечто имеющее форму, клише, подарок девушкам, это…

— Цве-цветочки… например?..

На мгновение во взгляде Тио полыхнули крайне жестокие огоньки. В нём так и читалось: «Что с ним такое? Такой здоровенный, а “цветочки” выговорить не может. Ему не стыдно?»

— А. Ну… тоже вариант. Красивый букет… Да, неплохой вариант, по моему мнению…

— Прекрати! Не смотри на меня так! Забудь! Забудь, сделай вид, что не слышал!

Тио тут же отвёл взгляд, и издал сухой, далеко не детский смешок.

Что за смущение такое. Впервые ощутил себя настолько пристыженным.

— А-а, да чёрт с ним! Всё-всё! Не нужны никакие подарки и извинения! Да и вообще, с чего это вообще я извиняться должен?!

— Эй, не дуйся! Тоже мне взрослый!

— Я не дуюсь! И вообще, это мне тут стоит злиться. У неё, конечно, своё на уме, да и понимаю я, что она, кидая намёки, смотрит на реакцию, но…

— Что ты там бормочешь? Зеро же ведь твой партнёр, Дядя? Ну же, я тоже помогу с выбором! Пошли к прилавкам у порта! Говорят, там товары лучше здешних. Может, купим там редкость, которой Зеро обрадуется, так что пошли посмотрим! Быстрее, быстрее! — И Тио потянул меня за руку.

Всё моё нутро восставало от нежелания идти, но чтобы попасть обратно в замок необходим герб святой, который нес Тио. И хотя его хватку сбросить не составляло труда, мне ничего не оставалось, кроме как послушно следовать за ним.

Магазины с драгоценностями, да даже просто открытые прилавки с украшениями привлекают к себе внимание – множество женщин или стильно одетых мужчин собираются вокруг, интересуясь товаром. Само собой, когда рядом околачивается подозрительный здоровяка, целиком укутанный в манто, это привлекает ненужное внимание. А если еще и явить миру мохнатую морду, точно жди беды. В результате мы с Тио сошлись на том, что он осмотрит прилавки, а я выслушаю приглянувшийся ему список и выберу что-нибудь. Времени такие ухищрения занимают немало, но зато хоть без шумихи.

— Хм. Есть отделанный мелким орнаментом серебряный браслет.

— Нет, она говорила, что кольца и браслеты сдавливают, ей не понравится.

— Тогда цепочка с разноцветными драгоценными камнями.

— Не пойдёт. Легко слетает с тела, цепляется за деревья, будет мешать, в общем.

— А как насчёт заколки для волос с красным камнем?

— Ни за что! Красные камни – зловещи. О Тринадц… то есть, приносят ненужные неприятности.

— Дядя, скажи…

...Ты вообще намерен что-то выбрать?

Недосказанный вопрос поставил меня в тупик.

Драгоценности, не имеющие практической пользы, мне не интересны, а уж девичьи побрякушки — тем более. Чем одни лучше других? Я вот понятия не имею.

И вообще, Зеро драгоценности всякие не нужны. Ведь их задача – сделать человека привлекательнее, а Зеро и так красива, даже слишком.

— А ведь я специально выделил на тебя время! Ну же, серьёзнее отнесись! Неужели не хочешь, чтобы Зеро тебя простила?

— Да какое тут прощение, я же ничего не сделал плохого.

— Ну вот, опять ты за своё… Дядя, неужели ты не любишь Зеро?

— Что?

Удивленный неожиданным вопросом, я невольно перевёл взгляд на Тио и столкнулся с тяжелым обвиняющим взглядом.

— Значит, Святую Дева приглянулась больше Зеро? Поэтому и не хочешь ничего ей дарить?

— П-почему это? Вовсе не в том де…

— Тогда, любишь ли Зеро?

— Лю…

Язык не поворачивается сказать. И хотя я понимаю, что в его словах никакого особого подтекста нет, но вся моя прошлая жизнь мешает мне немедля ответить: «Да, люблю». Ведь для меня это абсолютно невозможные слова. Вот только если вспомнить, Зеро с лёгкостью их произносит.

— Н-не скажу, что ненавижу…

Вот и всё, на что меня хватило. Но Тио остался доволен.

— Тогда святую... ненавидишь?

— Нет, вовсе не ненавижу.

— То есть ты и Зеро, и Святую Деву примерно одинаково любишь?

Хм, по тому, как я выразился, и в самом деле можно прийти к такому выводу. Но на деле всё не так. Для меня различие между ними очевидно. Вернее, даже не просто различие, а разница.

Зеро — моя нанимательница, партнёр, я даже считаю её другом. Зеро тоже меня таковым считает. Вот такие у нас отношения, пожалуй.

А с Лией всё не так, несколько по-иному, она… просто знакомая.

Не в силах облечь объяснения в слова, я озадаченно замер. Тио с нескрываемым недовольством вздохнул.

— Дядя, ты жестоко поступил с Зеро, понимаешь? А ведь она сказала, что любит тебя, а ты всё со Святой Девой носишься. И всё ещё не считаешь себя виноватым? Это же… жестоко… Всё, я больше не помогаю! — выпалил Тио и, резко развернувшись, побежал. В мгновение ока он слился с толпой и пропал из виду. Какое-то время я ошеломлённо смотрел на прохожих. И осознание грядущих неприятных последствий наступило с приличной задержкой.

— Постой, Тио! — Я устремился за ним вслед.

Без треклятого герба мне в замок не вернуться!

Покинув порт, бегу назад в город. Мало того, что во всем городе силён запах соли, так в порту ещё и ароматы ввезённых товаров примешиваются, из-за чего учуять Тио трудно.

Я старался не потерять из виду мелькавшие меж людьми коричневые волосы, но в итоге всё же упустил. Остановившись, я схватился за голову.

Как быть? Тио рано или поздно вернётся в замок, и я скорее всего сумею перехватить его у задних ворот. Может, так и сделать?

Мгновение поразмыслив над этим, я отрицательно помотал головой.

Нет, так не пойдет… Ладно, виноват. Что по отношению к Тио, что по отношению к Зеро мне недоставало вдумчивости.

— Тио!.. Ты где?! Признаю, виноват, только вернись! — закричал я посреди многолюдной улицы, будто недальновидный отец, ищущий сына.

Впрочем, в подозрительного вида здоровяке, укутанном в черное по самую макушку, окружающие скорее видят торговца рабами, который рыщет в поисках сбежавшего подневольного. В самом деле, в городе много работорговцев, которые охотятся на детей. У ребёнка, попавшего на корабль, возможности спастись почти и нет. Подумав об этом, я засуетился еще больше.

Косых взглядов мне не избежать в любом случае, так что главное — как можно скорее найти сорванца.

— Тио! Отзовись уже!

— Дядя!..

Ответ последовал немедленно, но только голос оказался весьма испуганным.

Я немедля устремился в ту сторону.

— Спаси, дядя! Помоги!

Покинув главную улицу, я попал в переулок. Неизвестный, укутанный, как и я, в манто с капюшоном, отпустил Тио и скрылся в подворотне. Работорговец то был или извращенец, предпочитающий детей, понятия не имею, да и какая разница. Видимо, он решил, что с Тио ему от меня не убежать.

— Тио, ты как? Не ранен?

— Н-нет. В порядке.

— Постой-ка здесь, я сейчас вернусь!

— Д-дядя! Да ладно тебе, не преследуй.

Говори что хочешь, но я не настолько добр, чтобы спустить с рук похищение товарища, едва не произошедшее у меня на глазах. Хотя бы разочек жажду съездить ему по физиономии. Я, конечно, говорил, что простить обидчика — и есть сила, но то слова. А на деле всё иначе. Преступление требует наказания.

Заметив, что я бегу за ним, похититель в испуге закричал:

— Постой! Погоди, ты ошибаешься!

— Ошибаюсь или нет, я выясню потом, когда выбью из тебя всё дерьмо!

— Да вот же хрень! Черт!..

Мужчина в развевающемся манто забежал за угол. С секундным опозданием я последовал за ним. И… обо что-то споткнувшись, покатился кубарем.

— Ой ё!..

Черт, за углом препятствие, что за подстава!..

Я спешно поднялся. Вдруг, видимо, шуганувшаяся от голоса, где-то захлопала крыльями большая птица. Я со вздохом подобрал опавшее белое перо.

Всё, шагов похитителя не слыхать. Вероятно, забежал в какой-то закуток и затаил дыхание. Теперь его найти уже трудно.

— Твою ж… Ушел-таки.

Пустив перо по ветру, я взглянул, обо что же я всё-таки споткнулся-то. На миг померещилось, что это тряпьё вперемешку с мусором. Но тут же стало понятно, что мне показалось.

— А-а… Ну зашибись…

Ни много ни мало, запнулся я о мёртвое тело.

— Дядя!

— Не подходи, Тио!

Приближавшиеся лёгкие шаги удивлённо замерли за углом.

Наклонившись, я осмотрел тело. Сперва подумал было, что его давешний мужик убил, но, оглядев, не увидел ранений, так что смерть наверняка от болезни. Хотя умерший явно не голодал. Труп сравнительно свежий, практически ещё не гнилой, но подпускать ребёнка не стоит. Не сказать, что трупы в подворотнях такая уж редкость, так что удивляться тут нечему, но…

— Хм?..

Внезапно мой взгляд упал на его шею. Присев, я сдвинул волосы.

Татуировка козла? Нет, это…

— Клеймо?..

Кожа в месте ожога затвердела и сморщилась. Татуировки и клейма вообще изначально использовались, чтобы отличать рабов и преступников, но… ныне люди порой просто хотят выделиться или же показать ими принадлежность к определенной группировке.

Разбойники, моряки, труп… Похоже, в республике Крейон крайне популярен козёл. И всё же, это клеймо. Что оно значит-то? Вроде я совсем недавно видел герб с козлом, как мне кажется… Не на гербу ли у владетеля? Как-то чётко не вспоминается.

Пытаясь освежить воспоминания, я поднялся. Сидеть у трупа — бессмысленно.

— Дядя! — подлетел ко мне из-за угла Тио с крайне бледным видом. — Ты что, убил его?..

— Нет, тот сбежал.

Стоило мне ответить, как Тио расслабился.

— А, ну… это… Он мой знакомый, хе-хе-хе, — неловко засмеялся паренёк.

— Знакомый? — я оторопел. — Т-тогда почему ты кричал о помощи?!

— М-мне действительно нужна была помощь! Он разбойник! Тот человек! Пришёл меня вернуть, но… Я не захотел возвращаться и…

— Какое ещё «и»! Вообще, откуда разбойник знал, где тебя искать?!

— Ну, знаешь… — замявшись, Тио предупредил: — Не злись, пожалуйста. Помнишь тех разбойников, что напали на святую?.. Которых мы связали? Я им нож оставил. Так что они должны были освободиться и сбежать… И, похоже, они поняли, что я иду в Идэверну…

Услышав про нож, я взглянул на тот огромный тесак — память об отце, — с которым постоянно ходит Тио. Нож так и висел на поясе паренька, да и всю работу он практически им выполнял, а запасного я не видел у него никогда. Кстати говоря, недавно пропал мой миниатюрный кинжал… Неужели...

— Ты что, один из моих любимых кинжалов украл, зараза-а?!

Я-то думал, что выронил его где-то, а его, получается, стянул Тио и передал разбойникам.

— Извини! Правда, извини! Но они так страшно смотрели, поэтому у меня не было выхода!

Сжав кулак, я сдержанно ударил Тио по макушке.

— Я же просил не злиться!

— А я не говорил, что не буду… Да и вообще. Мы на повозке галопом прибыли в Идэверну, так? Как эти разбойники так скоро поспели за нами?

— Потому что...

На шее подбиравшего слова Тио сверкнула золотая цепочка. Одолженный у служанки герб паренёк повесил на шею, спрятав под одежду. Стоило мне его увидеть, как для не дававшейся загадки нашлось решение, и я положил руку на шею Тио.

— Уа-а, п-постой, Дядя! Я раскаиваюсь, не убивай…

— Герб Святой?! Тогда какого он на телах разбойников!..

Вытащив цепочку из под одежды и приблизив, я убедился в своих подозрениях.

Абсолютно такой же, как на разбойниках и трупе, четко выгравированный герб с козлом.

3

Не успел я опомниться, как уже настал вечер. А всё из-за того, что в итоге меня опять потащили назад в порт и заставили выбирать подарок для Зеро. Благодаря чему, ну… неплохую вещицу купил, как мне думается. Полезная и наверняка пойдёт Зеро.

— Отличная штука, как думаешь? — спросил я у Тио, а тот с чего-то радостно улыбнулся.

— Папа всегда любил делать маме подарки. Потому как мама радовалась.

Оставив освещённое закатом море за спиной, мы с Тио спешно вернулсись в замок.

Отвечая на детские вопросы Тио, я одновременно думал о символике козла.

Козёл — герб Святой госпожи, и он же был вытатуирован на телах разбойников. Это вряд ли совпадение. Заметила ли его Зеро? Наверняка сразу же. Ведь служанка Лии этот герб постоянно на шее носила. Так что не могла не заметить.

Пока что та проблем не причиняла, вроде. Но, быть может, когда-нибудь причинит.

Зеро сказала так, именно держа в уме связь вытатуированного на разбойниках клейма и печати святой.

— Слушай, Тио…

— Да?

— Ты недавно сказал, что те, у кого есть козёл, и становятся разбойниками, так? А почему, знаешь?

— Не… Мама говорила, что ради справости. И что людям с татуировкой козла эта справость известна.

Справость?.. Справедливость что ли?

— Говорят, они хотят сделать эту страну лучше. Поскольку по вине святой происходят плохие вещи, то необходимо поймать её. Хотя я так не считаю.

Именем справедливости сделать эту страну лучше? То есть похитить Лию? И главная проблема страны – нехватка лекарей – тогда разрешится что ли? Скорее этим они просто лишат страну единственного шанса.

Я-то думал, что от лекарства не умирают, но, выходит, люди вполне способны воевать из-за него… Только вот сама Лия в этом не виновата. Впрочем, этот случай несомненно подпадает под критерии «произошедшего по вине магии». И вполне возможно, что магия главы защиты приведёт к подобным проблемам в других странах. Подобное Зеро не сможет проигнорировать. Поэтому учителя Лии необходимо найти во что бы то ни стало. Ну а поскольку я охраняю Зеро, то обязан буду подчиниться этому приказу.

С момента, как мы начали сопровождать святую, у меня почти не было возможности остаться наедине с Зеро, и кажется, будто уже долго с ней не общался. И тотчас меня обуяло чувство, что необходимо с ней переговорить как можно быстрее.

Так что, может, и правильно я поступил, купив этот подарок. Такие мысли пришли мне под конец.

Вернувшись к замку, мы показали стражнику у ворот герб святой.

В это же время мимо нас пронеслась галопом лошадь, направляясь прочь от замка... Не владетель ли сидел на ней верхом? Его яркий жилет винного цвета трудно спутать с чьим-либо, так что, скорее всего, он. И куда только спешит в такой час…

Склонив головы, мы прошли сквозь ворота для прислуги.

Для ночевки нам отведена та же комната, что днём послужила столовой. Но прежде необходимо найти Зеро и поговорить с ней. Но где мне её…

— Оу…

Стоило пройти сквозь ворота, как я на что-то налетел. Опустив взгляд, я обнаружил щедро окрашенные закатом серебряные волосы.

— Йо, ты как раз вовре…

— Ты где был, Наймит?.. — тут же подняла голову Зеро. Ледяная непроницаемость. Очевидно, она злится.

С той же улыбкой на лице я нервно отступил на шаг.

— Как где… в городе…

— И без меня?

— Т-так получилось! Ты ведь с владетелем разговаривала…

Ну не мог же я пойти за подарком для Зеро вместе с ней. Правда, объяснять всю сложность ситуации совсем не хотелось.

Слова, приготовленные для защиты, застряли в горле, и я умолк. «Вот блин», — прошептал у моего уха Тио.

— Ты разве не мой наёмник? Разве ты не должен быть рядом со мной?..

— О-оно может и так, но… Даже охране, знаешь, иногда необходим отдых.

— Отдых? — Нахмурившись, Зеро опустила взгляд. — Вот как. Верно, отдых... необходим. Уж прости, что помешала ТВОЕМУ отдыху. Я просто… Просто, я с тобой… хоть чуть-чуть погулять хотела...

Закончив речь едва различимым шепотом, девушка резко развернулась и зашагала прочь. Завернув за угол длинного прохода, она быстро исчезла внутри замка. Я только и мог, что ошеломлённо смотреть ей вослед, упустив шанс окликнуть.

Что это сейчас было? Вообще на неё не похоже.

Тио тут же спрыгнул с моего плеча, и изо всех сил толкнул меня в спину своими маленькими ручонками.

— Догоняй живее! Зеро одиноко было! Наверняка она всё это время ждала тебя, рассчитывая прогуляться вместе! А, блин, я тоже дурак! Следовало вернуться гораздо раньше!..

— Ну брошусь вдогонку, и? Что делать-то потом?

— Извиняться, разве не ясно?! Настал момент для вручения подарка! Обязательно извинись! Батя говорил, что если разозлил девушку, то в любом случае извинись!

А стоит ли верить твоему отцу-то?.. Но, в любом случае, нельзя оставлять всё как есть. Я бросился вслед за ней.

Быстрые шаги Зеро доносились даже до другого конца длинного коридора. Я окликнул её в спину, но та продолжила идти без ответа.

— Эй, постой! Да послушай же! Да, виноват, что оставил. Но Тио канючил, мол ему во что бы то ни стало в город надо, поэтому мне ничего другого не оставалось. Да и у меня там дела были, а ты же с владетелем…

— Именно. Я разговаривала с владетелем. Наедине… И чем ты занимался в тот момент?

— Как чем?..

Я замялся, не в силах ответить, а Зеро в ответ усмехнулась с явным презрением.

— Ты нежно предложил лапку святой и, оставив меня, ушёл. Падре мне всё рассказал. Как святая зазвала к себе в комнату святой, и что вы там занимались непристойностями, так ведь? Кажется, это называется «соблазнение», правильно? Я старательно всё запомнила. И не поддаться ему — позор для мужчины.

— Постой-постой-постой! Всё не так! Мне, конечно, хочется похвалить тебя за выученные случаи употребления этого слова, но всё не так! Это ложь! Навет святоши! Ты что, думаешь, у меня найдется столько смелости?! — выпалил я, но даже сам ощутил, что как-то жалко звучит. Но увы, это правда. И тут ничего не поделаешь.

— И вообще… Мы с Лией покинули комнату потому, что вам со владетелем о чём-то переговорить надо было, и вы нас выгнали, разве нет?

— Нет. Я хотела поесть с тобой. Понимая, что владетель жаждет о чём-то поговорить со мной, я намеренно заставила устроить банкет в вашей комнате, чтобы и ты был рядом. Но ты выбрал не меня, а святую, и ушёл!

Твою-то… Вот, значит, как всё было.

Действительно, владетель пытался выгнать из комнаты святошу и Лию, а я же просто последовал за девушкой.

— Ну… тут я и впрямь виноват, но ты же сама видела, что Лии совсем поплохело. Падре ушёл раньше, а служанка в одиночку не…

Зеро даже не дослушала.

— Вот постоянно ты так. Раз за разом твердишь: «Святая не сможет», «Святая слабая», «Беспокоюсь за святую», — только о ней и думаешь. Тогда иди прислуживать к своей обожаемой святой. Можешь не переживать, обещанную награду я так или иначе выплачу. Мне достаточно будет знать, что ты здесь, и как только моя сила вернётся, я просто приеду сюда.

— Эй, да прекрати уже! Что ты заладила: «Святая то, святая это»! Совсем на тебя не похоже! Кажется, будто ревнуешь к Лие.

— Ревную?! — Зеро обернулась и уставилась на меня. Но вмиг утратила дар речи и растеряла весь пыл. — Ревную… вовсе нет.

Сказала так, будто пыталась убедить в этом саму себя. Взгляд девушки непрестанно метался по полу, а её рот то открывался, то закрывался.

— Я всего-то… Почему так… Как будто я дура… Верно, это вовсе… на меня не похоже.

Расслабив плечи, она вздохнула. И наконец-то взглянула на меня. На лице Зеро отражалась озадаченность, которая делала её похожей на ребёнка, что разительно отличалось от обычной внушительности и превосходства.

— Мне просто очень неприятно. Стоит лишь увидеть, как ты ухаживаешь за святой, и… Даже несмотря на то, что я прекрасно понимаю логику твоих действий, дрожь в сердце не унять. Это какая-то болезнь?

Не в силах найти ответ, Зеро помотала головой, растрепав чёлку.

Обуреваемая собственными чувствами, она теряется. Крайне человеческое чувство, присущее любому. Вовсе не болезнь. Напротив, признак душевного здоровья, но наверняка Зеро прежде не испытывала подобных чувств. Поэтому и вела себя по-детски.

— Или… Это и есть так называемая ревность? И я ревную к святой?

— Э? Ну… Как знать… Наверное так и есть… думается мне.

У ревности ведь в основе что? Оно самое. То бишь, утверждение «ты ревнуешь», практически не отличается от слов «ты меня любишь». Сейчас-то уже жалеть поздно, но с моей стороны было весьма опрометчиво задавать красавице, способной взволновать любого мужчину, вопрос о ревности.

— Наймит… Я всё не решалась задать вопрос. Всё переживала, и чем больше переживала, тем меньше понимала… Уже не остаётся выбора, кроме как прямо спросить… Можно?

— Ч-что это ты вдруг. Если смогу ответить, то отвечу, но…

— Ты предпочитаешь большую грудь?

Я чуть не упал. Размер груди… с чего блин? Если вопрос в том, нравится мне или нет, то разумеется — нравится. Но как это связано с предыдущим разговором?

Пока я стоял не в силах ответить, Зеро сама продолжила:

— Владетель… Он мне рассказал. О том, чего нет у меня, и что так привлекательно. И почему ты выбрал святую… Он сказал, что объёмная грудь сводит мужчин с ума.

Да что этот морячок ей наплёл-то.

— Слушай, успокойся, ведьма. Я без понятия, как вы с владетелем дошли до этой темы, но я оцениваю девушек вовсе не по размеру груди.

— Но ты несомненно смотрел на подпрыгивающую грудь святой!

Прекрати. Не кричи. Или святоша услышит. А услышав, непременно снесёт мне голову. Да и не смотрел я вовсе. Не спорю, временами её бюст попадал в моё поле зрения, но я же не намеренно.

— А моя грудь… обычная.

— Ну да, небольшая…

— Зато форма прекрасная, так меня владетель похвалил!

— Ты что, показывала?!

— Вроде как даже в одежде очевидно.

Вот же, напугала. Нет, мне, конечно, доводилось её видеть, разумеется нечаянно, и, бесспорно, их форма безупречна… Нет, это сейчас не имеет отношения…

— Но если ты, Наймит, чтишь объем больше формы, то мне со святой не сравниться. Поэтому-то ты и беспокоился о святой, так я считала, но…

— Неправда!

Да что за недопонимание, а. Она всерьёз считает, что я идиот, который выбирает нанимателя по размеру груди? Впрочем, справедливо и то, что без Лии всё внимание было бы обращено на Зеро. Как и сказал владетель, я сделал правильный выбор с точки зрения охранника святой, а не сопровождающего Зеро. Так вот почему Тио заявлял, что надо купить подарок и извиниться… Кстати, напрочь о нём забыл.

Я невольно коснулся мешочка, внутри которого лежал подарок для Зеро. Стоит ли отдать сейчас? Но как его преподнести? С какими словами?

— Извини…

Я решил сперва извиниться и одновременно подумать.

Однако Зеро внезапно подбоченилась и с подозрением взглянула на меня.

— Это ты извиняешься за то, что оказался одурачен большой грудью?

— Да забудь уже про грудь! Я приношу извинения за то, что не отдал высший приоритет настоящему нанимателю, очевидно же!

— Всё хорошо. Святая неуклюжая, да и под влиянием то ли магии, то ли чудес ослаблена. Поэтому то, что ты поставил святую выше меня, логично… Но ты явно питаешь к ней чувства.

— Это вовсе...

— Так, — отрезала девушка, словно говоря: «Не стоит врать нанимателю».

Какое-то время поразмыслив, я согласился с тем, что моя симпатия к ней действительно не такая уж и незначительная.

— Ну еще бы… её просто невозможно ненавидеть.

Неуклюжая, беспечная, крайне наивная. И невероятно добрая. Вызывает ощущения, схожие с желанием подпереть деревянное здание, которое того и гляди развалится. Ну просто не получается остаться к ней равнодушным.

— Помнишь ли, Наймит. Стыдливость, слабость, которую так и тянет защитить… все парни на такое падки, ты сам это говорил. А святая воистину такая. Поэтому твоя тяга к ней естественна и берет начало еще с тех времён, когда и человечества-то не существовало.

— Нет, ну не настолько же…

— Поэтому ты думаешь, что хочешь защитить её. Ну или как минимум, не намерен убивать.

— О ком бы речь ни шла, если у меня нет причины убивать — не убиваю.

— Допустим, была бы причина? И что тогда?

— Что?!

— Ты, может, и не захочешь верить, Наймит, но если верить услышанному от владетеля, то… святая — ведьма, которую должно убить, — предельно ясно отрезала Зеро. Смысл её слов дошел до меня с секундным запозданием.

— Постой-ка. Как это понимать? Почему ты так говоришь?

В моей памяти всплыл облик Лии, умоляюще шептавшей: «Мне страшно». Её слёзы, вызванные людской злобой, хотя она просто хочет спасать людей.

— Помнишь ведь, что говорили те лекари в таверне?

— Помню, и… если по вине Лии число лекарей уменьшается, то она теперь ведьма что ли?! — непроизвольно сорвался я на крик.

Я прекрасно осознаю, что утратил присутствие духа. Глубина шока, вызванного словами Зеро, даже меня самого удивила. Никак не могу отойти.

— Всё не совсем так. Проблема в том, что лекарей становится меньше, но святая не выполняет их обязанности.

— В-выполняет же!.. Она старается изо всех…

— Не выполняет. А если точнее, то выполняет выборочно. И тем, кого выбор миновал, ничего не остаётся, кроме как умереть от ран и болезней. Такова сейчас ситуация в Крейоне.

Наш разговор каким-то образом перетёк в неподходящее для коридора русло. Потянув Зеро, я вновь вышел на задний двор замка. Секретные разговоры лучше проводить на открытых местах. Если шептаться в небольших комнатках, то могут легко подслушать. В этом отношении безлюдный сад на задворках лучше — сразу заметишь приближение чужака.

— Ты знаешь определение слова «республика», Наймит? — произнесла Зеро, стоило нам выйти в сад.

— Королевство — управляется королём. Республика управляется правителем, которого избирают граждане.

— Какой четкий и наглядный ответ… Временами я не понимаю, в самом деле ты дурак или просто прикидываешься.

— Я — наёмник, пёс войны. Нас нанимают страны, чтобы мы убивали друг друга. И уж основы-то политических систем я знаю.

Учил я не слишком серьёзно, так что развёрнуто ответить не сумею, но надеюсь, знаю достаточно, чтобы не чувствовать проблем в разговоре.

— Верно. Другими словами, в республике следующий правитель не определён. И если умрет нынешний правитель, его сын не займёт трон. То есть следующим правителем здесь, в Крейоне, станет тот, кто более популярен и более влиятелен.

— Ну оно и понятно.

— Но что же такое популярность? Как получить популярность у народа?

— Ну, разумеется, давать народу то, что тот желает. Еду и крышу над головой, затем работу. А также оказывать помощь в борьбе с напастями…

— А ещё лечение.

Меня пробрала дрожь.

Лечение — это жизнь. Больницы, куда можно бежать, если поранился. Лекари, которых можно пригласить, если заболел. В местах, где всё это есть, скапливается народ, и место, где народ скопился, процветает.

— В республике Крейон лекарей всё меньше. Но святая всего лишь одна, и, само собой, всех излечить не может. Тогда кого лечить? Нищего, который вот-вот умрёт, или… сына влиятельного владетеля, который уже почти оправился от простуды?

— Да это же владетель солгал, вызывая сюда Лию! Услышав, что у его сына болезнь лёгких, от которой тот умрёт, Лия даже специально…

— Но выполнить просьбу из письма решила сама святая. А ведь в Святом городе собралось множество больных, прибывших туда в поисках чудес святой, не так ли? И бросив их, она устремилась в Идэверну. Почему же? Потому что поступила просьба от влиятельного даже во внутренней части страны владетеля Идэверны.

— Но ведь…

— Впрочем, я не намерена винить её за это. Жизнь сама расставляет приоритеты. Жизнь старика, которому осталось три дня, и новорождённого младенца ценятся по-разному. Но на кого полагаться тем, кто был лишён права даже такого выбора? Сейчас людям, обделенным богатством, ничего не остаётся, кроме как умереть.

— Но это вовсе не значит, что если убить Лию, то проблема рассосётся!

— Разумеется, заявлять подобное я не намерена. Но сколько бы усилий ни прикладывала святая, ей придётся выбирать, кого лечить... Но что, если появится возможность повлиять на исход выбора?

Что, если вдруг кто-то получит право решать, кому Лия отдаст приоритет при лечении…

— Допустим, если бы в обмен на приоритетное право получать лечение у святой я попросила на выборах будущего правителя выступить в мою поддержку, ты бы отдал за меня голос?

Право на лечение в приоритетном порядке. Насколько же это привлекательно. Особенно для морской державы, где встречаются болезни со всего света.

Когда лекарей не останется, целительство станет монополией. И тот, кто приберет её к рукам… тот, можно сказать, получит всю власть в стране.

— Человек под сенью святой станет следующим правителем. Другими словами, все наверняка пытаются наложить руки на неё. Но как?.. Не знаю, слышал ли ты, но говорят, что город, известный как Агдиос, основан жадной и злобной торговкой, которая не рассматривает нищих иначе как рабов. И святая, вроде как, видит в ней компаньонку. По словам владетеля, святая далека от политики и не способна различить добро и зло в близких ей людях.

Жертвователи, спонсоры, взяточники, лизоблюды. Обобщая, все сражаются, чтобы понравиться Лии, святой, больше всех. Тогда не будет преувеличением сказать, что вся республика Крейон находится под властью святой. Именно потому, что в республике нет абсолютного монарха, некая святая крепко держит в руках будущее страны.

— Но… Это же не вина Лии!.. Если проблемы создаёт именно эта, близкая к Лие злодейка, тогда лучше уж именно её и убить! К тому же есть вероятность, что именно эта злодейка обучила Лию магии.

— Да… Верно.

— А эта девушка всего-то спасает людей. Быть может она в самом деле выбирает кого лечить, но, думаю, любой попросивший помощи не останется обделенным. Даже напавшие на неё разбойники и… я. И ты говоришь, что она – зло, которое необходимо уничтожить?!

— Но… я вот что ещё слышала...

Не хочу этого знать. Я был сыт по горло скептическими речами Зеро.

— Святая захватывает жизненную силу бедняков, и разделяет её между богатыми — такая вот страшная ведьма.

— И ты в это веришь?! — выкрикнул я, схватив Зеро за воротник, и притянул к себе. Её стройное тело легко поддалось, и та зависла на цыпочках. Притягательное лицо и фиолетовые глаза оказались передо мной. От её безразличного, словно презрительного выражения, моя спина покрылась мурашками.

Я сейчас… угрожаю нанимателю. Той, кого мне ни за что не победить в серьёзной схватке. Поддавшись чувствам, угрожаю.

— Прости… извини…

Севшим голосом пытаясь как-то извиниться, я отпустил девушку. Та молча поправила одежду, после чего пристально воззрилась на меня.

— Ты… всерьёз влюбился в святую?

— Нет!.. Я... просто…

Просто помню прикосновение руки, вцепившейся в мой палец с надеждой. Просто я не считаю эту слабенькую девушку, которая только и может что людей спасать, ведьмой, подлежащей казни. Просто не хочу говорить не осознающей ничего девушке об истине, происходящей на самом деле. Не хочу бросать ей в лицо, что она ведьма, что она — зло. Ведь это же равноценно заявлению: «Ты зверочеловек, поэтому вокруг тебя умирают». Или заявить Зеро, что «из-за самого существования ведьм, при охоте на них убивают даже невинных людей». И мол, если бы тебя не было…

— Симпатия, сочувствие… ты пугаешь, Наймит. То, что ты нападаешь на человека, обожающего тебя, равно как и то, что ты помогаешь нападать, я могу посчитать лишь предательством.

Вместе с усталым вздохом Зеро на меня обрушился крайний стыд.

— Можешь не волноваться, я и сама без доказательств не намерена уничтожать святую. И доверчиво верить информации от владетеля — тоже не собираюсь.

Я понимаю. Зеро просто пересказала сведения, которые узнала. И слова о том, что Лия — ведьма, которую должно убить, не более чем предположение, которое можно вывести из рассказа владетеля.

— Но знай, Наймит. Осознаёт святая, или нет… Эта страна больна по её вине. Лекарей всё меньше, есть и люди, которые умерли, не получив помощи. Некоторые жизни могли бы и не угаснуть. И мне надлежит это исправить. Ведь пусть и не прямо, но за жизни, ушедшие из-за этой, созданной магией ситуации, ответственность лежит на мне. Поэтому... — Подняв на меня глаза, Зеро продолжила: — Если понадобится, я убью святую. Таков мой…

— Долг, да? Понимаю! И раз так, то принять оплату и помочь с этим — моя работа. Если ты велишь убить святую, я подчинюсь твоему приказу, — неожиданно резко произнёс я. Во ответ на это на лице Зеро появилась мягкость.

— Наймит. Не будь это работой… Как бы ты поступил?

— Что?

— Ты же ведь думал о защите святой, отказавшись от контракта со мной? И если бы у нас не было контракта, если бы ты мог действовать по своей воле… Как бы ты поступил?

Я? По своей воле?

Не в силах сразу найти ответ, я произнёс уклончиво:

— Ч-что ты говоришь то?.. Я связан с тобой контрактом, да и плату за охрану вперёд получил. И спрашивать теперь, как обернулось бы, без контракта, как поступил бы по своей воле…

— Ты же ведь «наёмник», ставящий превыше всего собственную выгоду, нет? Ты ведь наверняка и прежде в зависимости от ситуации предавал нанимателей, выбирая тех, кто предложит заключить более выгодный контракт.

— Ну, оно конечно так, но…

Таковы все наёмники. У наёмников, работающих за деньги, нет таких понятий, как лояльность и долг.

Я же путешествую с Зеро потому, что она обратит меня в человека… Но даже без этого она когда-нибудь вернётся ко мне и сделает из меня человека.

Словно читая мои мысли, Зеро, по-доброму глядя на меня, вдруг протянула руку. Её пальцы погладили мою щёку нежным движением, будто котёнка.

— Я же, кажется, и раньше говорила, Наймит. У меня нет намерения насильно привязывать тебя к себе. И если скажешь, что не хочешь быть моим наёмником, будь по-твоему. Ведь всё равно однажды я приду исполнить наш контракт. Я с тобой лишь потому, что хочу быть с тобой. Это вовсе не контракт, а моё желание. Мне оно приносит удовольствие, и я боюсь потерять его.

Это часом не те же слова, которые я раньше Тио говорил? Не то чтобы не можешь, просто не делаешь. Вот и у меня так же.

Не в силах ничего ответить, молчу, на что Зеро затряслась от смеха.

— Странное дело, Наймит. До недавнего времени я была в плену ревности и утратила спокойствие. Но познав, что это ревность, признав это, сейчас я спокойна. И с волнением сердца жду, что ты выберешь меня, а не святую… Это крайне мучительно и крайне весело.

— Но ты же раньше говорила, что свяжешь меня моим именем, превратив в раба.

— Это если ты скажешь мне своё имя.

В итоге даже тут всё зависит от меня. И что же мой выбор?..

— Отлично смотришься, Наймит. Твоё лицо, на котором читаются сомнение и страдания, крайне привлекательно.

— Издеваешься? Я и так достаточно расстроен.

— Я и сама расстроена. Ведь впервые в жизни обретённый друг быстро склоняется к предательству… Более того, уже второй раз. Обманутый Тринадцатым, ты единожды уже предал меня.

На эти слова мне ответить было нечего.

Глядя на меня, прикрывшего лицо ладонью, Зеро радостно улыбнулась.