Даже сам Харуюки часто забывал о том, что Тиюри стала бёрст линкером лишь два месяца назад. Для сравнения: Харуюки пробыл им в четыре раза больше времени, а её «родитель» Такуму — аж в семь.

Но как только два «ветерана» рассказали ей всё, что знали об ISS комплектах, уже через несколько секунд Тиюри сильно нахмурилась и сказала:

— Мне кажется… или это снова они? Общество Исследования Ускорения.

— …

Харуюки с Такуму переглянулись, а затем вновь повернулись в сторону третьего матраса, на котором сидела Тиюри, и кивнули.

— У…угу… мы тоже так подумали.

— Ну ты даёшь, Ти. У нас с Хару на пару ушло куда больше времени, чтобы до этого додуматься.

— Я просто подумала… — продолжая строить кислую мину, Тиюри заговорила чуть тише, — Он ведь действовал примерно так же. Не нападал в открытую, а отравлял жизнь исподтишка…

Тиюри намекала на бывшего бёрст линкера, покинувшего Ускоренный Мир, Даск Тейкера. Когда он раскрыл свою личность Харуюки, у него на руках уже была полная информация обо всём Нега Небьюласе и всех слабых точках Харуюки.

Очагами распространения комплектов стали так называемые заброшенные зоны Сетагаи, Оты и Эдогавы. Скорее всего, большая часть живущих близко к центру города бёрст линкеров ещё даже не в курсе происходящего.

Конечно, через четыре дня, в воскресенье, состоится следующая Конференция Семи Королей, и на ней вопрос о комплектах наверняка будет поднят, но к тому времени ситуация перейдёт из статуса эпидемии в неуправляемую пандемию…

Стараясь подавить свои опасения, Харуюки свёл перед собой ноги, ухватился руками за ступни и сказал:

— В Ускоренном Мире есть, так сказать, одна теория. У каждой мощной способности, вещи и так далее есть определённый риск или слабое место, которые компенсируют их силу. Скажем, мой аватар умеет летать, но больше не умеет практически ничего, Сваебой Такуму и Ураганные Сопла Рейкер требуют перезарядки после использования.

— Тут… ты прав. Мой Зов Цитрона требует сложных движений для активации и не обладает самонаведением, из-за которого от него очень просто уклониться, — кивнув, согласилась Тиюри.

Затем Такуму поправил очки и подхватил тему:

— Даже Система Инкарнации, хоть и не подчиняется правилам игры, следует этому закону. Нельзя освоить в совершенстве техники, не совместимые со склонностями аватара, а чрезмерное использование Инкарнации приводит к риску падения во тьму и потери контроля над силой… кажется, я понимаю, к чему клонит Хару…

— Ага. Мы не знаем принципов работы ISS комплектов и того, как именно их делают, но факт в том, что Брейн Бёрст позволяет им существовать. А значит, у этой устрашающей силы и возможности бесконечного распространения… должен быть настолько же фатальный недостаток. Если мы узнаем его… то сможем сломать всю эту сеть.

— Да… это не исключено… — глаза Такуму сузились, и в них вновь появились искры интеллекта. Он продолжил, уже быстрее, — Мне всегда казалось, что автор комплекта… скорее всего, кто-то из самой верхушки Общества Исследования Ускорения, должен был догадаться встроить в него какой-либо механизм самоуничтожения. В частности, именно ради того, чтобы выведать это, я и собирался идти сражаться. Но раз у комплекта просто обязан присутствовать какой-то недостаток… то, быть может… секрет кроется именно в том, что механизм самоуничтожения прячется внутри, и для его активации не нужно каких-либо сторонних команд?..

Такуму ахнул, вскинул голову и уже открыл рот, чтобы добавить что-то ещё…

Как Тиюри повела пальцам у него перед лицом.

— Нет уж, Таккун.

— Э?..

— Ты ведь сейчас в любом случае собирался сказать, что вызовешься побыть подопытным кроликом, с помощью которого Снежка и Сестрица будут искать слабое место комплекта?

— А… н-ну да… ведь командир и офицер должны успеть понять, как деактивировать его до того, как я окончательно свихнусь…

— Нет уж! Правила нашего Легиона запрещают кому-либо жертвовать собой и страдать в одиночестве ради достижения чего-либо! — резко заявила она, заставив Харуюки и Такуму вновь переглянуться.

Дело в том, что как раз Тиюри «пожертвовала собой и страдала в одиночестве» во время нападения Даск Тейкера ради того, чтобы спасти их.

Но слова свои она произнесла так, словно от этой части инцидента в её голове не осталось и следа. Заметив, что Такуму и Харуюки смолкли, она на мгновение задумалась, а потом сказала:

— Слушай, Таккун. А почему бы нам… не попробовать уничтожить захвативший тебя комплект моим Зовом Цитрона во втором режиме?

— !.. — ахнул Харуюки. Именно этот план он уже несколько часов лелеял в своём сердце.

Дуэльный аватар Тиюри, Лайм Белл, обладал невероятным спецприёмом «Зов Цитрона», способным откатывать время для аватара назад. У этого приёма есть два режима, отличавшихся необходимыми для вызова движениями, затратами энергии и эффектом.

Первый режим тратил половину шкалы и откатывал время в секундах, что позволяло восполнять шкалы здоровья и энергии. Эта способность похожа на «исцеление» — очень редкий и ценный навык в Ускоренном Мире.

Второй режим, требующий за применение всю энергию, ещё более невероятный. Он откатывал время по одному изменению за раз. Под изменениями понимались надевания/снятия экипировки, потери конечностей, а для имеющих несколько форм аватаров — смены форм. Даже временное лишение надетой экипировки ставило аватара в невыгодное положение, а некоторая экипировка и вовсе могла быть надета только один раз за бой. Лишившись её, бёрст линкеру оставалось лишь признать поражение.

Но «невероятность» второго режима заключалась в том, что он мог отменять получение экипировки. Естественно, способность не могла откатывать время вечно (не более четырёх изменений), поэтому на практике этим можно было воспользоваться лишь сразу после получения аватаром экипировки. Но если этот эффект срабатывал, то могла отмениться передача экипировки от одного аватара другому (что означало необходимость повторной встречи в реальности и ещё одну кабельную дуэль) или покупка экипировки в магазине (повторно выкупить вещь можно не сразу). Естественно, в случае отмены покупки затраченные очки возвращались.

Учитывая все эти правила, Харуюки принялся считать недавние изменения состояния Такуму.

Его родная экипировка, Сваебой, не требовала надевания, и в счёте не участвовала. Да, она отключалась при превращении в Циановый Клинок, но поскольку тот является Инкарнационной техникой, системная логика на это явление не распространялась.

Итак, произнесение команды на активацию «режима IS» в прошлом бою и надевание ISS комплекта — раз. Далее, аналогичная команда, произнесённая в бою с Супернова Ремнант — два. До этого Такуму сражался прошлой ночью с Мажентой Сизза в Сетагае, которая передала ему запечатанный ISS комплект. Три. С учётом того, что второй режим Зова Цитрона откатывал время максимум на четыре события, они всё ещё могли успеть.

— Таку… — тихо прошептал Харуюки.

Скорее всего, Такуму успел подумать то же самое, поскольку в глазах его горел тихий огонёк надежды.

Но затем он сомкнул глаза и сокрушённо покачал головой.

— Нет…хоть под правило четырёх изменений я всё ещё попадаю… но, боюсь, Зовом Цитрона его не вычистишь…

— С-чего это, Таккун?! Мы его отправим прямо Маженте Сизза наложенным платежом! — бодро выпалила Тиюри.

Такуму в ответ улыбнулся и ещё раз покачал головой. Затем он мягко, но убедительно произнёс:

— Ти. Оно… часть этого комплекта, или, быть может, его истинное тело, находится уже не в нейролинкере, а в моей голове. Такое возможно только в одном случае — при использовании Системы Инкарнации. Боюсь, твой Зов Цитрона не сработает на мне так же, как он не сработал, когда ты попыталась вернуть им ноги Рейкер…

— …

Такуму с Тиюри синхронно прикусили губы. Затем Такуму кивнул и продолжил:

— По времени потеря конечностей Рейкер всё ещё была в зоне действия Зова Цитрона, но ты не смогла вернуть ей ноги, поскольку она продолжала отторгать их бессознательной Инкарнацией. Уверен, у ISS комплекта есть своя Инкарнация, которой он будет сопротивляться уничтожению…

— Ах, так! Ну, тогда и мне пора! — Тиюри по очереди посмотрела на Харуюки и Такуму, а затем громко заявила: — Я тоже научусь использовать Систему Инкарнации! Я обрету силу, способную очистить Таккуна от ISS комплекта, скольких лет на неограниченном поле мне бы это ни стоило!

— Не смей, Ти! — тут же крикнул в ответ Такуму.

Реакция Тиюри была ожидаемой:

— Но почему?! И Снежка, и Сестрица говорили мне, что придёт время, и я тоже взращу свою собственную Инкарнацию! Почему нельзя сделать это сейчас?..

Такуму уже открыл было рот, чтобы возразить…

Но не успел. Харуюки, догадавшийся, что именно он собирался сказать, вдруг подался вперёд и осторожно ухватился за упругую левую руку Тиюри.

— Тию.

Та тут же посмотрела на него строгим взглядом. Харуюки продолжил:

— Тию… твой Зов Цитрона — техника невероятной мощи. Вполне возможно, что ты самый могущественный аватар во всём Нега Небьюласе. Но… это сила мечты вернуться в прошлое. Я не знаю, заметила ты или нет, но тот колокольный звон, который раздаётся при активации техники… это тот самый звонок из начальной школы, означавший, что уроки кончились…

Скорее всего, она знала об этом. На мгновение её глаза округлились, но затем она быстро отвела взгляд. Харуюки продолжил рассказывать затихшей подруге:

— Конечно, и у меня, и у Таку Инкарнационные Техники крепко связаны с нашим прошлым. Но техника Таку, например, наполнена волей разрубить цепи, сковывающие его с прошлым, и двигаться вперёд. Поэтому, и я… и он хотим, чтобы ты училась Инкарнации, смотря в будущее. Мы не знаем, какая техника получится у тебя… но нам хочется, чтобы она была полна желания тянуться к будущему…

Какое-то время после этих слов все они молчали. Никто даже не дёргался.

Двигались лишь стрелки аналоговых часов на стене, приближаясь к отметке в 11 часов. Тихо гудел кондиционер, перешедший в режим увлажнения воздуха. Сквозь шумопоглощающее окно изредка доносился скрип колёс проезжающих по Седьмой Кольцевой электромобилей.

Наконец, Тиюри постепенно расслабилась и со слезами на глазах мягко улыбнулась.

— Это точно… — прошептала она, кивнула и добавила, — Ты прав. С системным спецприёмом я уже ничего не поделаю… но если эту технику я буду растить сама из своей души… то я бы тоже хотела что-нибудь, полное надежды и веры в будущее. Как у тебя, Таккун… и как у тебя, Хару.

— А-а… ну, моя техника ничего из себя не представляет…

— Нет. Я обожаю и «Циановый Клинок», и «Лазерный Меч», — Тиюри ухмыльнулась и, вновь взбодрившись, заявила, — Точно, мне нужно сделать «Такое-то Лезвие», чтобы вписаться! Что-нибудь, мощное, чтоб вас обоих просто смело!

— А…

Харуюки с Такуму вновь переглянулись. На самом деле, никто из них не знал, на что на самом деле способна Лайм Белл. В этом аватаре вполне могла пробудиться такая техника, что оставила бы их далеко позади.

— П-пощади нас… — сказал Харуюки.

В этот раз переглянулись уже Тиюри и Такуму. А затем они задорно рассмеялись.

Четверг должен был начаться со школы, а закончиться побегом из Имперского Замка, так что друзья решили хорошенько выспаться и улеглись на постеленных в зале матрасах. Расстелили они их в ряд — справа лёг Харуюки, посередине Такуму, а слева Тиюри. В детстве Тиюри всегда занимала центральный матрас, но сегодня «главное» место они решили отдать Такуму.

Конечно, высказывалось предложение не спать вовсе, чтобы не дать ISS комплекту вмешаться в сон, но Такуму отклонил его, разумно решив, что бессонная ночь негативно скажется на завтрашней миссии. Какой бы критической ни казалась ситуация с комплектом, нельзя забывать и о том, что дуэльный аватар Харуюки запечатан на неограниченном нейтральном поле. Завтра ему нужно попытаться сбежать оттуда вместе с аватаром-очистителем «Ардор Мейден», а затем ещё и очиститься от Брони Бедствия, чтобы в воскресенье Короли не объявили за его голову награду.

— Всё будет хорошо. С вами рядом мой сон ничего не нарушит, — произнёс Такуму, уже улёгшись.

Харуюки кивнул и ответил:

— Ага. Если тебе приснится кошмар — сразу скажи. Мы тебя растолкаем.

— Это будет непросто. Как я тебе скажу, если буду во сне?

— Э..э-э... а ты во сне не говоришь?..

Оба они чувствовали, как тяжелеют веки, и подступает сон. Но тут вдруг щёлкнула пальцами Тиюри со словами:

— Точно! Если снятие нейролинкера не помогает, то давайте соединим их между собой и не будем их на ночь снимать?

— Э?!.. — Харуюки удивлённо заморгал.

Тиюри приподнялась и продолжила:

— Кто знает, может, в таком случае нам удастся общаться мысленным голосом и во сне? Может, так мы сможем почувствовать, если с Таккуном что-то случится.

— А-а... да, об этом я не подумал.

Переглянувшись с таким же удивлённым Такуму, Харуюки молча согласился с идеей. Они поднялись, забрали свои нейролинкеры, которые оставили на столе для подзарядки, и одновременно надели их. Затем они достали два XSB-кабеля. В итоге улечься посередине пришлось Харуюки — только у его нейролинкера было два кабельных разъёма.

Слева от него легла Тиюри, а справа — Такуму. Перед глазами промелькнули два предупреждения о проводном соединении, а затем исчезли, оставив лишь иконки на боковой панели.

Натянув одеяло до подбородка, Харуюки ощутил странное чувство.

Любое проводное соединение в той или иной степени сопровождалось напряжённостью. Осознание того, что такое соединение обходило всю защиту нейролинкера и связывало сознания напрямую, казалось волнительным и даже аморальным.

Но сейчас Харуюки ощущал лишь тишину и покой. Ощущение того, что он защищал двух своих самых лучших друзей, а они защищали его. По этим кабелям словно текло умиротворение, наполнявшее их сердца...

Вскоре Харуюки закрыл глаза. Искусственный интеллект домашнего сервера, обнаружив, что жители квартиры начали отходить ко сну, приглушил свет. Сознание начало скользить в нежную тьму. Послышались два голоса:

«Спокойной.»

«Спокойной ночи.»

Были ли эти голоса настоящими или только мысленными — Харуюки не знал. В ответ он тихо прошептал:

«...Спокойной ночи.»