21 июня, пятница. 7 часов вечера.

Дома у Харуюки, как и вчера, собрался весь Нега Небьюлас. К сожалению или к счастью, Кусакабе Рин, Аш Роллер, сегодня не пришла. Ей влетело от отца за то, что она пришла домой после восьми вечера, и поэтому он строго приказал ей сегодня вернуться домой вовремя.

— А я-то думала, почему такой колоритный персонаж почти не участвует в ночных дуэлях... — протянула Тиюри, раскрывая для себя ещё одну тайну.

«Родитель» Рин, Фуко, усмехнулась.

— В том, что касается вождения, она не то что скутером, даже велосипедом управляет с трудом. Конечно, в Ускоренном Мире мало Идеалов, но они всё же есть, а вот Рин, пожалуй, уникальный случай Антиидеала.

— А-ха-ха, это точно! Хотя, Хару тоже весьма близок к уровню Антиидеала.

Неожиданно оказавшийся под ударом Харуюки выронил лапшу.

Естественно, перед ними в очередной раз была еда, приготовленная мамой Тиюри, причём сегодня она сделала своё фирменное блюдо. При этом еда была крайне простой: для парней она приготовила просто варёную лапшу, а девушкам — суп с лапшой и специями. Но хотя на приготовление мама Тиюри потратила каких-то двадцать минут, жарким летом смешанная со льдом лапша казалась невероятно вкусной. Особенно когда рядом ей же наслаждались твои друзья.

Харуюки вновь потянулся палочками к огромной тарелке, вылавливая новую порцию и сдабривая её имбирём, и одновременно с этим пытаясь отразить нападение:

— У-у меня с Сильвер Кроу много общего. Например... мы оба уязвимы, постоянно требуем дозаправки и боимся статического электричества...

«UI> Это ведь всё недостатки», — кратко вмешалась Утай, не забыв, однако, об этикете и аккуратно сложив перед этим палочки. Фраза вызвала дружный смех.

Через пятнадцать минут с едой и приборкой было покончено, и они перебрались на диваны. На лицах появилась напряжённость.

Расположившись на «командирском» месте, Черноснежка обвела всех взглядом и спокойным тоном произнесла:

— Как мы уже успели объяснить, Харуюки вчера вечером, не без труда, но удалось лишить Броню Бедствия её источника энергии — её негативной Инкарнации. Поэтому Броня на данный момент лишилась своей воли и превратилась в обычное Усиливающее Снаряжение. Но...

Черноснежка бросила быстрый взгляд на Харуюки, и тот кивнул в ответ.

Сегодня во время обеденного перерыва Харуюки пришлось писать рассказ, описывающий события, случившиеся вчера после того, как Легион разошёлся по домам. Естественно, ему пришлось опустить всё, что касалось посещения дома Черноснежки.

— Но при этом, с точки зрения системы, Броня всё ещё паразитирует на теле Харуюки. Без «очищения» Утай упрямые Короли не признают уничтожение Брони состоявшимся. Утай?

Она вновь перевела взгляд, и самый молодой участник Легиона уверенно набрала на клавиатуре:

«UI> Я полностью готова. Именно ради этого я сюда и пришла... но поскольку я пытаюсь отделить вещь уровня Артефакта, очищение займёт немало времени. Как минимум— час.»

— Хорошо. Это значит, что все, кроме Харуюки и Утай, должны будут охранять их от атак Энеми и, если понадобится, гуляющих по полю низкоуровневых бёрст линкеров. Конечно же, мы выберем место подальше от маршрутов больших Энеми, но, как вам всем известно, они чуют Инкарнацию...

Когда Черноснежка затихла, Такуму приятно улыбнулся и сказал:

— И даже если это случится, мы заработаем на них столько очков, что возместим стоимость погружения на неограниченное поле, командир.

— Хе-хе, именно. Если всё будет совсем плохо, мы можем оттащить Энеми в Синдзюку — пусть с ним развлекаются охотничьи отряды Леонидов, — с улыбкой произнесла жутковатую фразу Скай Рейкер.

На этой весёлой ноте совещание и закончилось. Как и вчера, в целях безопасности они подключились к глобальной сети через сервер квартиры Харуюки.

Это уже четвёртый раз за неделю, когда Харуюки погружался на неограниченное нейтральное поле, но впервые за всю неделю он произносил команду «анлимитед бёрст» без страха и сомнения, ощущая лишь тепло и уверенность в своих друзьях.

Будучи «Пылающей Жрицей» Ардор Мейден и «Элементом» Первого Нега Небьюласа, Синомия Утай обладала силой, могущество которой Харуюки видел уже не раз. Она всухую одолела Олив Граба и его ISS комплект, выжгла Буш Утана вместе со всем дуэльным полем, а затем буквально расплавила в магме огромного рыцаря, охранявшего дворец Имперского Замка. Харуюки уже не сомневался в том, что её пламя — одно из сильнейших в Ускоренном Мире.

Но истинная сущность её силы заключалась не в «разрушении», и именно в этом и предстояло убедиться Харуюки.

В качестве площадки для очищения был выбран Коэндзи — территория того самого храма, в честь которого и назван район, в котором жил Харуюки. Конечно, Коэндзи — это буддийский храм, а поскольку Ардор Мейден являлась воплощением синтоистской жрицы, уместнее было бы проводить очищение в синтоистской часовне, но, во-первых, Утай не слишком возражала против храма, а во-вторых, никаких часовен поблизости просто-напросто нет.

Наконец, в-третьих, на поле был активен уровень «Лунный Свет», и ниспадающее на землю чистое сияние луны создавало поистине священную атмосферу, на фоне которой жрица в белом одеянии и багровой юбке выглядела как нельзя более уместно. Она попросила Харуюки встать в самом центре храмовой площади, затем встала в трёх метрах напротив него и вытянула вперёд правую руку.

Её маленькие пальчики зажглись огнём, который быстро превратился в белоснежный веер. Она тут же с приятным звуком раскрыла его и медленно взмахнула им слева направо.

Когда она сделала это, вокруг Харуюки вспыхнули четыре огонька. Стоящие чуть поодаль Черноснежка, Фуко, Тиюри и Такуму, затаив дыхание, смотрели, как Утай отвела веер обратно, а затем встала на носочки…

— «Как скорбно то… что грех цветёт, что сакура, и сеет злобу потаённую…»

Когда в прохладном воздухе неограниченного поля послышались чистые звуки пения, окружающие Харуюки огоньки взвились рокочущим пламенем. У Харуюки покраснело в глазах от огня, а тело его аватара подняло в воздух на метр неведомой силой.

Но Харуюки не чувствовал ни капли страха и полностью доверил своё тело этой силе. Не было ни жара, ни боли, и полоска жизни в левом верхнем углу не регистрировала никакого урона. Но в то же время пламя продолжало гореть и выжигать… нет, «вычищать». Наверное, Черноснежка объяснила бы происходящее как «выжигание объектов, определённых системой, как паразиты», но в голове самого Харуюки, омываемого со всех сторон пламенем, крутились лишь два слова — «узы» и «привязанность».

Конечно, поначалу Броня именно что паразитировала на спине Сильвер Кроу. После этого живущий в ней «зверь» начал говорить с Харуюки, проникать всё глубже в его сознание, а в конце концов пробудился, породив Шестого Хром Дизастера. Но как бы он ни открещивался, он понимал, что ощущал некую привязанность к той части своей души, которой разрушительный нрав Брони пришёлся по вкусу. В конце концов, без этой привязанности он никогда бы не смог так основательно слиться с Броней.

Харуюки ощущал, как могущественное, но холодное на ощупь пламя Утай мягко выжигает оставшиеся в его душе следы этого эгоизма. Он закрыл глаза, раскинул руки в стороны и прошептал своему эфемерному партнёру:

«Эй, зверюга.

Ты знаешь, я никогда не питал к тебе ненависти. Мне… нравились те битвы, что мы провели плечом к плечу.

Быть может, однажды… мы с тобой встретимся снова, при других обстоятельствах. И если это случится, давай сразимся. Неважно, друг против друга или в одной команде… но давай сразимся в истинной дуэли.»

Ответа не последовало. Но Харуюки словно услышал, как где-то далеко-далеко воет на луну тот самый окутанный пламенем величественный и яростный «зверь».

Прекрасный танец Ардор Мейден продлился полтора часа.

Несмотря на их опасения, им не помешали ни Энеми, ни другие бёрст линкеры. Постепенно движения жрицы начали замедляться, затем она остановилась, и вместе с этим огни рассыпались на бесчисленные искры, растаявшие в ночном ветре.

Когда ноги Харуюки коснулись земли, он заметил в своих руках два маленьких объекта. Это были две прямоугольные карты, блестевшие серебром в свете луны.

На первой было написано «STAR CASTER», а на второй блестела надпись «THE DESTINY». Меч… и броня. Это и была изначальная форма той самой «двойной звезды», повлиявшей на судьбы стольких бёрст линкеров. И то, что эти артефакты приняли свои изначальные облики, означало, что Брони Бедствия, «THE DISASTER», в этом мире уже не существовало…

Сжимая в руках карты, Харуюки сделал несколько шагов вперёд, к измождённой Синомии Утай, и низко поклонился ей.

— Спасибо тебе, Мей. Наконец-то… всё кончено…

— В этом не только моя заслуга, Ку-сан. Я бы не смогла сделать это, если бы ты не был готов проститься с Броней.

Сказав это, она протянула свою маленькую ручку и погладила шлем Харуюки. Затем она поклонилась, и Кроу увидел, как за её спиной стоят улыбающиеся Черноснежка, Фуко, Тиюри и Такуму.

Ардор Мейден отошла на несколько шагов назад, где её сразу же подхватила Скай Рейкер. Вместо Утай вперёд выплыла Блэк Лотос, уверенно кивнула и сказала:

— Отличная работа, Кроу. Теперь ты можешь не бояться никаких обвинений на воскресной Конференции Семи Королей. Скорее всего, главной темой быстро станет обсуждение Общества Исследования Ускорения и ISS комплектов, и ты сполна заслужил право высказаться на эту тему. Что же до судьбы этих артефактов, я предоставлю право выбора тебе. Подумай и прими решение.

Слова командира Легиона, полные безоговорочного доверия к Харуюки, несказанно обрадовали его, но сам он тут же покачал головой и сказал:

— Вообще-то, я… уже решил.

— О? — Черноснежка удивлённо склонила голову.

Харуюки перевёл взгляд на стоящих за ней друзей и продолжил:

— Я знаю, что вы, особенно Мей, сильно устали, и прошу прощения… но не могли бы вы помочь мне ещё кое с чем?

Первым делом Харуюки коснулся своей полоски здоровья, вызвал меню, открыл пустующий инвентарь и положил в него обе карты.

Вслед за этим он уничтожил несколько объектов за стенами храма, чтобы заполнить шкалу энергии. Левой рукой он обхватил Тиюри, правой — Утай, затем подлетел в воздух и позволил Такуму уцепиться за ноги. Черноснежка же полетела на спине экипированной Ураганным Соплами Фуко.

Вшестером они направились на юг по Седьмой Кольцевой, сквозь Сетагаю, пока не добрались до перекрёстка с улицей Мегуро, дойдя до которой, повернули на восток. Они летели на Сибаурский Причал в районе Минато.

Харуюки опустился на площадку к северу от парковки возле Линии Кодайба. Пока он ждал Фуко и Черноснежку, вынужденных передвигаться затяжными прыжками, он пытался совместить очертания местности со своими воспоминаниями.

Портовые склады, оформленные в священном стиле «Лунного Света». Проходящая сквозь них грузовая дорога. Один из перекрёстков с дорогой, ведущей с запада на восток…

— …Где-то здесь, — прошептал он, затем повернулся к ничего не понимающим друзьям и сказал, — Э-э, где-то на этом перекрёстке должна лежать вещь.

— Вещь?.. Не карта, а просто объект? — спросил Такуму, и Харуюки утвердительно кивнул.

— Но разве упавшие на землю неограниченного поля вещи не исчезают навсегда после следующего Перехода? — спросила уже Тиюри.

Харуюки вначале кивнул, а затем тут же покачал головой.

— Да, обычно это так… но я слышал, что особо ценные вещи могут пережить переход, и лежать на земле днями… а то и годами. Я правильно говорю, Лотос? — сказал он и повернулся к, пожалуй, самому опытному из присутствующих бёрст линкеров.

— Угу, это действительно так… — произнесла она, кивая. — Если точнее, это относится к неразрушимым вещам. Например, к удостоверению командира Легиона… или к ключам от Великих Подземелий…

— И к ключам от домов, — беззаботно добавила Фуко.

Харуюки кивнул и воскликнул:

— Вот! Мы ищем именно ключ от дома.

Земля «Лунного Света» покрыта слоем мельчайшего сухого песка. Из-за этого искать что-либо на земле оказалось не слишком легко, но по сравнению с ядовитыми болотами «Прогнившего Леса» или кишащим насекомыми «Чистилищем» они ещё легко отделались. С этими мыслями Харуюки тщательно просеивал в руках песок довольно крупного перекрёстка.

На самом деле он не мог даже гарантировать того, что ключ был именно здесь. Но при этом что-то внутри него говорило… убеждало его, что ключ находится тут. Если тот длинный печальный сон, что он видел в Замке, был правдивым, то ключ должен быть именно здесь. Когда-то, давным-давно, Харуюки гулял по горе Окутама со своими родителями и нашёл на ней обсидиановый наконечник стрелы. Этот ключ должен ждать его здесь так же, как когда-то ждал тот наконечник.

Он проделал пальцами сотни дорожек в песке, пока вдруг не наткнулся на что-то твёрдое.

Тут же остановившись, он стал осторожно ощупывать дно песка, а затем извлёк наружу маленький серебряный ключ. Он не заржавел и блестел так же, как когда-то давным-давно… семь тысяч лет назад.

— Нашёл… — прошептал Харуюки, вставая.

Заметив это, вокруг него собрались и друзья. Харуюки поднял ключ повыше, и тот заблестел в свете луны. Разглядывая его, он произнёс:

— Вот он. Вот то, что я искал.

— Кроу… от чего этот ключ? — спросила Тиюри.

— Сейчас мы пойдём туда. Конечно, это не мой дом… но я уверен, его хозяева нас простят, — ответил Харуюки.

Бережно уложив ключ в инвентарь, Харуюки обозначил следующий маршрут. Впрочем, в этот раз никаких затяжных полётов не требовалось. Им нужно пройти по Радужному Мосту из Сибаурского Причала в Одайбу, а оттуда на юг. Харуюки опустился на землю к северу от того места, где в реальном мире находился парк Акацукифуто.

Возле узкой дороги стоял маленький дом, отчётливо выделяющийся на фоне остальных объектов. Но если бы Харуюки не нашёл тот ключ, он бы не смог не то что прикоснуться к этому дому, но и увидеть его. Это «дом игрока», который можно купить в определённых магазинах за баснословную сумму. И доступ к нему имел лишь бёрст линкер, купивший ключ.

Дом с белокаменными стенами, освещаемый светом луны, был чем-то похож на дом Черноснежки, который Харуюки посетил прошлой ночью. Пройдя во двор, Харуюки обернулся к своим друзьям и объявил:

— В этом доме жили Хром Фалькон и Шафран Блоссом.

Их глаза тут же изумлённо округлились. Они не знали всех подробностей рождения Брони Бедствия, но моментально поняли и что значили эти слова, и зачем Харуюки с таким трудом искал ключ, и зачем пришёл сюда.

— Так значит, тот перекрёсток в Сибауре… — прошептала Утай, и Харуюки в ответ кивнул.

— Да. Именно на нём Блоссом лишилась всех своих очков и исчезла из этого мира… и именно на нём встретил свою смерть Первый Хром Дизастер, Фалькон. Неважно, у кого из них был ключ от этого дома, он непременно должен был остаться на перекрёстке.

— Понятно… да, трудно было бы найти более подходящее место, чтобы похоронить это снаряжение… — прошептала Черноснежка, затем посмотрела прямо на Харуюки и кивнула, одобряя его решение.

Харуюки кивнул в ответ, после чего открыл инвентарь и материализовал все три объекта. Карты он взял в левую руку, ключ в правую, а затем неспешно подошёл к дому.

Ему даже не пришлось крутить ручку, миловидная дверь сама открылась при его приближении.

— Извините за беспокойство… — прошептал Харуюки и прошёл вовнутрь.

Внутри дом был с любовью обставлен и мебелью, и всевозможными деталями. В свете луны он действительно выглядел уютным. Но всё-таки он пустовал уже очень много лет, и в комнате отчётливо пахло тоской. Но это и неудивительно, ведь тех людей, что жили в нём, уже нет в этом мире…

Харуюки обернулся и увидел, что Черноснежка и остальные решили подождать его снаружи. Ему не хотелось заставлять их ждать слишком долго, особенно Утай, в течение почти двух часов изо всех сил очищавшую его.

Харуюки вновь повернулся к дальней стене комнаты и тихо прошептал:

— Блоссом… ты спасла меня, и именно благодаря тебе я сейчас снова с дорогими мне друзьями. Фалькон… я всё ещё не знаю, чего ты желал, что именно хотел уничтожить, но я продолжу думать и однажды обязательно узнаю. Спасибо вам…

Конечно, Харуюки не силён в риторике, и не мог выразить словами все чувства, что томились в его груди. Но ему казалось, что они всё услышали и поняли. Сделав ещё один шаг вперёд, он подошёл к столу, за которым они когда-то обедали, разговаривали и смотрели друг другу в глаза. Харуюки положил на него друг рядом с другом две карты. А рядом с ними — маленький серебряный ключ.

— До свидания…

Отступив на шаг, он развернулся и пошёл к двери, за которой его ждали друзья.

Но когда он уже пытался выйти из дома, ему показалось, что кто-то окликнул его.

Обернувшись, Харуюки увидел…

Как рядом со столом стоял стройный аватар цвета потемневшего серебра, очень похожий на Сильвер Кроу. Рядом с ним на белом стуле сидел аватар женского пола в шафрановой броне.

И на коленях этой девушки свернулась и лежала с закрытыми глазами довольная чёрная кошка.

Все они были полупрозрачными, и тускло мерцали на лунном свету, но Харуюки знал, что это не просто иллюзии. Мальчик, девочка и рождённый их воображением котёнок вернулись туда, куда и должны.

«До свидания. До встречи», — ещё раз попрощался с ними шёпотом Харуюки, стараясь сдержать слёзы. Затем он широко шагнул правой ногой, проходя сквозь дверь к своим друзьям.