Мияко остановилась рядом с Тифоном.

Стоя в пяти метрах от него, она находилась на расстоянии его вытянутых рук.

Однако в его глазах не было света.

Он не активен, — подумала девушка.

По Тифону и опорам вокруг него двигались горничные. Их основная работа заключалась в замене бронированных пластин, ремонте головы и правой руки, а также регулировке движущихся частей под бронёй.

Они пели во время работы.

Если смотреть с такой точки зрения, Тифон был всего лишь оружием. Он мог просто стоять здесь как кусок металла.

Он не кричал и не делал больше ничего.

…Как странно.

Свет в его глазах прошлой ночью делал его похожим на живое существо, но причиной тому, вероятно, являлось наличие внутри пилота.

Мияко глянула в сторону и увидела синюю фигуру Котта.

— Ты всегда тут?

— Подтверждаю.

— Гиес и Эгеон не помогают с ремонтом?

— Другая работа. Заняты.

— Я знаю, что Эгеон зарабатывает деньги в овощной лавке, но чем занимается Гиес?

Вместо Котта ответила Мойра 3-я, подбежавшая справа.

— Она патрулирует и осматривает область вокруг. Для охраны она покидает Концептуальное Пространство, и в последнее время отправляется в места, где есть нечто, под названием «интернет», чтобы проверить кое-какую информацию.

— Ясно.

Мойра 3-я продолжала говорить, потягиваясь.

— Те двое обладают философскими камнями для работы снаружи. Боги Войны и Котт имеют их тоже, но они не могут показываться на публике вот так, понимаешь? Мне бы хотелось и самой иметь философский камень, чтобы выйти наружу.

Её голос был весёлым, но Мияко догадалась, что последний комментарий раскрывал её истинные мысли.

Мияко слышала, что они могли перемещать свою базу. Несколько раз в прошлом они передвинули всё пространство так, чтобы базу не нашли, но всё равно не могли выходить за её пределы.

…Это сродни нахождению в клетке?

Их желание иметь гостей и хозяина, видимо, происходило от их неспособности отсюда уйти.

— Эй-эй-эй-эй. Мияко. В следующий раз, когда выйдешь наружу, принесёшь мне чего-нибудь?

— А чего ты хочешь? Просто скажи.

— Хм. Тогда, принеси мне шоколадные конфеты «Человек Внезапная Смерть», которые раньше приносил Эгеон.

— А, те, с Ангелом Больного Образа Жизни и Переутомлённым Демоном? А ты вообще можешь есть конфеты?

— Нет. Я возьму наклейку, а шоколад оставишь себе. Остальные, наверное, тоже будут не против.

— Погоди-ка. Чтобы хватило всем, мне придётся купить целую коробку.

Тут находилось приблизительно 60 горничных. Если каждая конфета стоила 30 йен, это будет 1800 йен. Если она отправится в супермаркет, где получит 10% скидку…

…Эм…

Мияко плохо считала в уме. Она перевела это в 1600 йен, и, добавив налог, подняла до 1700. Это было дешевле, чем компакт диск.

— Ладно, я могу это потянуть.Сойдёт!

— Эм, Мияко? Что сойдёт?

Она решила не отвечать Мойре 3-й.

Неожиданно кукла начала парить. Мияко присмотрелась и увидела, что в какой-то момент приблизилась Мойра 1-я и за шиворот потянула куда-то Мойру 3-ю.

— Ой, старшая сестрёнка. В чём дело? Куда ты меня тащишь?!

Старшая автоматическая кукла её проигнорировала и вышла из поля зрения Мияко.

— Прекрати делать нерациональные просьбы! Госпоже Мияко следует заботиться о своём финансовом положении.

— Н-но она сказала, что всё нормально.

— Это естественно не нормально, если ей пришлось над этим сначала раздумывать. Не говоря уже о том, что она занята.

— Э-э-э? Она явно не занята.

Вы обе правы и я могу вас слышать, — подумала Мияко, когда за пределами её зрения началось что-то новое.

— Если ты так говоришь, у меня не остаётся выбора, кроме как тебя наказать. Теперь, пришло время надавать по этой заднице!!

— Вааа! Сестрёнка! Ты выбила мои тазобедренные суставы.

— Тебе не обмануть меня ложными слезами. Я могу всё видеть термальным зрением. И чтобы ты осознала свои ошибки, я заберу болты твоих тазобедренных суставов.

— Хмф. Да пожалуйста. Я смогу удержать всё на месте одним гравитационным контролем. Мне не нужны ноги.

В воздухе раздался тупой металлический звук.

— Ваа! Ты его погнула!

Погнула что? — Подумала Мияко, но повернулась спиной, потому что как-то неправильно подслушивать небольшой конфликт сестёр.

Она вздохнула и подняла взгляд на Котта.

— Тебе когда-нибудь хочется выйти наружу?

— Запрос на сражение?

— Нет, ну, я вообще-то не об этом.

Котт наклонил голову, и его действие кое-что сообщило Мияко.

…Для него, уход отсюда означает сражение.

— Может, я просто сентиментальна. Ну, если тебе когда-нибудь захочется выйти, просто скажи.

— Принято.

Он кивнул, и Мияко вспомнила вчерашний день. Аполлон передал ей свою трость, и с её помощью девушка могла бы уйти, но вот она здесь.

…Только два других Гекатонхейра могут выйти наружу.

Пробормотав в своём сердце, Мияко осознала, что кое-чего не хватало.

Раздумывая о том, кто может уйти, она упускала из виду члена группы 3-го Гира. Девушка выбросила из головы человека, кто само собой сможет выйти наружу.

— Это будет…

Мияко вспомнила.

— Тот дурачок.

Когда она припомнила имя «Аполлон», то в осознании ахнула.

Несмотря на перепалку с разбитыми лбами прошлым вечером, девушка совершенно о нём забыла. Он её спровоцировал и заставил высказать свои истинные мысли.

…И когда обрушился утёс, он меня защитил.

Проклятье, — подумала она. — Он так зарисовался, а затем вынудил меня сболтнуть, что я на самом деле думаю.

— Всё началось с того, как тот дурачок неожиданно сел.

Мияко досадно пошаркала подошвой об пол, но затем вспомнила кое-что странное.

Концепт, позволяющий машинам жить, в том месте ослабевал, поэтому куклы могли функционировать лишь небольшой период времени.

Так почему человеку, вроде Аполлона, стало нехорошо?

— ?..

Она сложила руки на груди. Мияко знала, что не особо сообразительна, поэтому хорошенько поразмыслила.

…Он что, чем-то болен? У него случился какой-то припадок?

Но если так, почему вскоре после этого он был в состоянии спорить? Тот, кому станет плохо от простой прогулки, должен совсем обезуметь, чтобы поднять своё кровяное давление, схватив кого-то за ворот, раскричавшись и устроив потасовку лбами.

…Он от этого кровоточил, поэтому не может быть автоматической куклой.

Однако во время того спора куклы наблюдали сверху. Это означало, что они находились едва ли на краю внешней границы.

У Мияко не было доказательств, но ей пришла в голову идея.

…Он человек, который может жить только там, где функционируют автоматические куклы?

Что это означало?

Чтобы найти ответ она поискала Мойру 1-ю, но не услышала ничего с того места, куда та пропала с Мойрой 3-й. Снаружи, возможно, происходит уже что-то новое.

— Ну, раз тут не повезло, тогда…

Вместо этого она повернулась к куклам, ремонтирующим Тифона. Одна с чёрными волосами закончила снимать с его ноги бронированную пластину и отдыхала.

— Эй, — окликнула Мияко.

Когда горничная повернула улыбку в её направлении, Мияко осторожно подобрала слова.

— Аполлон часто сюда приходит?

— Он появляется с периодичностью, которую я бы назвала «изредка».

— Вот как? — она добралась до своего настоящего вопроса. — Этот дурачок когда-нибудь уходил наружу?

Брови горничной на этот вопрос слегка опустились.

Она не знала, что предпринять.

Увидев это, Мияко начала допытываться дальше, прежде чем горничную скуёт механическое замешательство.

— Он не может уйти, да? Почему?

— Ну…

— Он болен?

— Нет.

— Он кому-то что-то пообещал?

— Нет.

— Он просто предпочитает здесь оставаться?

— Нет.

Тогда, что же это? — Подумала Мияко.

После чего ей пришло в голову слово.

…Но это сгодится разве что как шутка.

Мияко пожала плечами и спросила, предполагая, что горничная не поймет, о чём она говорит.

— Это проклятье?

— Да.

Её ответ заставил Мияко замереть прямо с приподнятыми плечами.

Она некоторое время хранила молчание, пытаясь понять, что подтверждение горничной означало.

— У 3-го Гира есть проклятья?

— Концепт перевода, скорее всего, передаёт наше слово «проклятье» в то слово, которое Вы слышите. Наше слово определяется как дефект, который дистанционно накладывается на кого-то другого, и который можно снять при определённых условиях.

Мияко повторила услышанное определение в голове.

Другими словами…

— Кто-то возложил на богатенького мальчика какое-то ограничение или затруднение?

— Да.

— А его можно как-то снять?

Горничная ответила на этот медленно заданный вопрос сомнением. Она пыталась решить, отвечать ей или нет.

Но после нескольких вздохов, она шагнула вперёд и опустила голову.

— Есть один способ.

Она не решалась продолжать и замолчала, поэтому Мияко почесала затылок.

Проклятье.

Этот термин не особо подходил механическому миру 3-го Гира, но прошлой ночью она видела нечто похожее.

— Это странное место. У вас есть проклятья, и появляется странная призракоподобная женщина.

— Э? Призракоподобная женщина?..

— Ох, по твоему тону, я так понимаю, ты в курсе, о чём речь. Бледная сияющая женщина с длинными волосами. Она выглядела так, словно вот-вот заплачет.

И…

— !

Неожиданно Мияко оттолкнули вправо.

…Что?!

Когда её взор перевернулся, Мияко увидела, как на место, где она только что стояла, выскочила другая горничная.

…Мойра 2-я?!

Эта автоматическая кукла оттолкнула Мияко и горничную, с которой она разговаривала.

Любопытствуя почему, Мияко подняла взгляд.

Гигантская тень, которая выглядела почти как громадное дерево, ниспадала сверху.

Это была рука. Металлическая рука, покрытая белой броней.

Рука Тифона падала от плечевого сустава.

В следующий миг Мойра 2-я повернулась к Мияко и их взгляды встретились.

— …

Кукла улыбнулась в тот же миг, как стальная рука на неё упала.

●

Мияко услышала, как пение оборвалось.

Оглушительный грохот уже отзвучал, и девушка слышала лишь дребезжание разлетающихся осколков.

Низкий, ритмичный звук в её ушах оказался её собственным пульсом, усилившимся от паники и удивления.

…Что это было?!

Эмоции за этим внутренним криком ускорили её пульс ещё сильнее.

Мияко осознала, что не дрожала и может шевелить ногами, поэтому начала вставать.

— Ах.

Но она зашаталась. Это случилось не столько из-за неустойчивости ног, а скорее из-за чрезмерного напряжения.

Мияко положила ладони на пол перед собой и сумела подняться.

Затем увидела всего в трёх шагах от себя гигантскую руку.

Это левая рука Тифона, покрытая бронированными пластинами и буферной бронёй. Верхняя часть руки по толщине не уступала туловищу Мияко. Плечевой коннектор распахнулся, выставив напоказ повёрнутую вверх стальную втулку тридцати сантиметров толщиной.

Рука практически впритык прижалась к полу, и нечто раскрошило под ней: компоненты из тонкого металла и керамики, равно как и обломки от них.

Части, которые не разнесло на куски, лежали между Мияко и рукой.

Оставшимися частями был лишь кусок женского верхнего тела.

Голова, правая сторона спины и рука лежали лицевой стороной вниз. Чёрная униформа горничной зацепилась и растянулась рукой по полу, и выглядело так, словно горничную выдавили между ними.

Её короткие светлые волосы покачнулись, глаза закрылись, и она не двигалась.

За одним исключением — её губ.

Мияко услышала её голос.

— Прошу, помогите…

— Э?

Мияко лихорадочно присела и прислушалась, как Мойра 2-я одними губами произносила очень тихие слова.

— Прошу, помогите Господину Аполлону. Он жертва Концептуальной Войны. Он нестабилен, как человек… и поэтому должен получать ограничения машины.

— Как снять эти ограничения? Наверняка у вас есть способ, используя вашу технологию.

Её торопливый вопрос не получил от Мойры 2-й никакого ответа, и она перестала двигаться вообще.

Но Мияко рявкнула:

— Не засыпай!!

Это вызвало у куклы небольшую улыбку.

— Принято…

Она приоткрыла уста и с усилием произнесла следующее:

— М-метод в том…

— В том?

— Что… Господин Аполлон н-не м-может… с-сделать… с-само-сто-ятельно.

— Ясно.

Мияко кивнула и дотронулась до щеки Мойры 2-й, чтобы сообщить ей, что она поняла.

Тело куклы полностью покинула сила, и она больше ничего не говорила.

Никто не шевелился, поэтому Мияко встала, повернулась во все стороны и прокричала:

— Кто-нибудь, окажите помощь Мойре 2-й!

Понимающе вздрогнув, несколько ближайших горничных, включая ту, которая избежала урона благодаря Мойре 2-й, быстро подбежали. Увидев это, Мияко с облегчением вздохнула.

— Она не умрёт от этого, правда? Правда?

— Не о чем беспокоиться. До тех пор, пока её голова цела, память можно вернуть.

— Вот как.

Мияко глянула на Мойру 2-ю с молчаливым выражением лица.

— Спасибо.

После благодарности кукле за своё спасение, брови Мияко налились силой.

…На этом всё можно закончить, но…

Она глянула на плечо Тифона, но ни одной горничной там не оказалось.

Те, что работали над ним, занимались заменой брони у пояса. Пять из них замерли посреди совместного поднятия громадной металлической пластины.

В таком случае…

Рука Тифона свалилась с плеча самостоятельно.

— Это не случайность из-за плохого ремонта, правда?

Мияко присмотрелась.

…Глаза Тифона.

Она увидела в них слабый свет.

— ?!..

И он был бледным голубовато-белым. Такой же холодный свет исходил от него во время её похищения.

— Там кто-то есть?!

…Кто это? Нет, не важно.

Тифон определённо пытался прервать её разговор с горничной. И пытался предотвратить это её смертью.

Мияко не слышала от рабочего помоста над головой никаких шагов, поэтому пилот Тифона должен был находиться в кокпите всё это время.

Она гадала, кто это был. Сияющая женщина с прошлой ночи? Аполлон? Прямо сейчас не имело значения, кто из них.

— Жди там!

Она подняла пятку, развернулась и побежала.

●

Мияко бежала.

На стене ангара находилась лестница к рабочему мостику, поэтому девушка неслась туда, не теряя из вида Тифона, чтобы не упустить никого, кто может сбежать с его кокпита на спине.

…Отныне эти горничные вообще ничего мне не расскажут об Аполлоне и Тифоне.

Эта падающая рука служила предупреждением от того, кто управляет Тифоном.

Кто это? — Задавалась вопросом Мияко.

Это последний член 3-го Гира, который отказывался показываться. Это личность, контролирующая Тифона, личность, не позволявшая Мойре 1-й и остальным показывать ей ангар до сих пор, личность, державшая Аполлона внутри Концептуального Пространства, и личность, способная раздавить собственную автоматическую куклу в качестве предупреждения.

Мияко вспомнила, что 3-й Гир вершил во время Концептуальной Войны.

…Это звучит как тот, кому такое по плечу.

Она бежала по ступенькам.

Помост находился на уровне третьего этажа, что помещало его на высоту спины Бога Войны.

Пустой проход продолжался прямой линией и достигал левой части спины с шестью крыльями.

Девушка не видела, чтобы кто-то появлялся от спины, поэтому громко бежала, размахивая руками.

Мияко преодолела расстояние вмиг и добралась.

— Попался!!

Она остановилась и встала на спину Тифону. Кокпит располагался между шести крыльев выпирающих немного дальше, чем у других Богов Войны, и внутри блока, образующего резервуар, который раскладывал пилота.

— !..

Но он был пуст.

— Ах?

Мияко затаила дыхание и заглянула внутрь с рукой на одном крыле.

— Секундочку. Почему?

Почему никого нет внутри?

Это жульничество, — произнесла Мияко одними губами, и, чтобы заглянуть внутрь кокпита, нагнулась сильнее вперёд.

Но увидела лишь тускло освещённое пустое пространство и металлический пол.

— Постойте-ка…

Она перевела дух, вздохнула и ощутила глубоко в груди тонущее чувство. Это было тёмное предчувствие. В нём смешалось нетерпение и страх, так как она знала, что что-то происходит, но не понимала что.

И пока её наполняло это чувство, Мияко увидела свет. Он образовал письмо. Панель внутри кокпита содержала слово в бледном свете. Девушка не могла его прочесть, но могла понять, что оно значит.

Мияко знала слово.

— Что это?

До того как девушка сумела представить в голове символы, они исчезли. Кокпит полностью окутала тьма, и она осознала, что Тифон не собирается больше двигаться.

Вместо этого Мияко увидела цветную нить.

— Волосы?

В двери кокпита застрял один волосок. Чтобы вытащить, она завернула его вокруг пальца, и тонкая и мягкая белая нить затрепетала в воздухе.

Мияко узнала её длину и цвет.

…Это Аполлона.

Его не было внутри, потому его просто могло занести сюда ветром.

В таком случае кто пилотировал Тифона?

Едва лишь Мияко себя об этом спросила, как увидела свет. Он принял форму тонких пальцев и приблизился сзади к её затылку.

— ?!..

Она лихорадочно обернулась, но обнаружила пустое пространство.

— Что?

Там никого не было, но Мияко не сомневалась, что был.

Завтракая, Мойра 1-я ей рассказала, что рядом с Тифоном может появиться призрак или что-то подобное, поскольку он содержал в себе Концептуальное Ядро, которое функционировало как Тартар. Это нечто не сможет ни к кому прикоснуться, но оно будет существовать.

От самого факта, что подобное существовало, по её коже прошёлся холодок. Как только Мияко затаила дыхание, она напрягла спину.

— …

И молча пошла назад по мостику.

Мияко не рассеивала внимание и заметила, что в глазах Тифона больше не было света. Упавшая левая рука и коннектор на плече не выказывал признаков взлома или выкрученных снаружи болтов. Основание крепления, к которому нельзя было добраться снаружи, открылось само собой. Отверстие этого крепления, в отличие от правой руки, не имело никаких повреждений, трещин на броне или царапин на каркасе.

Левая рука Тифона определённо была отсоединена пилотом, но Мияко обратила внимание на другую руку, которую ремонтировали.

Она сосредоточилась на повреждённой правой руке и…

— Немного повреждённой голове.

К тому же…

— То письмо и присутствие за спиной.

В этот момент она ощутила что-то, имеющее отношение к повреждениям Тифона.

Нечто выглядело необычно, и у неё появилось странное чувство дежа вю.

…Что это? Такое чувство, что здесь есть какая-то важная связь.

Затем её взор уловил подсказку.

Прямо внизу занимались перемещением руки, которая раздавила Мойру 2-ю. По указаниям Мойры 1-й её поднимали шесть автоматических кукол.

Однако Мияко глядела не на руку Тифона, а на автоматическую куклу, которая её спасла. Голова куклы опустилась, и она распласталась на полу, но Мияко взирала на её целую правую руку.

Указательный палец Мойры 2-й показывал в определённом направлении.

Он указывал прямо вниз, к какому-то месту под полом.

●

Под голубым небом лежало раздолье белого песка.

Тут же за ним находилась тонкая каменистая местность, граничащая с лесом. Она шла под откос вверх, разделяя лес и пляж, а морской бриз достигал ветвей сосновых деревьев.

У опушки леса установили несколько зелёных палаток, и у всех них имелось толстое водонепроницаемое полотно в качестве крыши.

Мелкая скалистая местность подразумевала, что палатки не могли закрепляться кольями к земле.

— Берите камни и используйте деревья в качестве опоры. Но не ломайте деревья. Только попробуйте, и вы потеряете очки и будете заниматься ужином. Я бы не отказалась от карри. А как насчёт вас? Оно вкусное.

Ооки раздавала инструкции, нетвёрдо шагая через каменистую местность.

Её указания были не особо полезны, но палатки как-то устанавливались одна за другой.

Те, кто закончил, конструировали свои обогреватели, душевые и прочие сооружения и затем разделились на две группы. Одна группа отправилась на тренировку, а вторая…

— Перерыв! Я первая!!

Воскликнув это, Казами понеслась к океану. Одетая в оранжево-чёрное бикини, она рванула через искусственный пляж с G-Sp2 в руках. Вода брызнула вверх, и девушка нырнула в море.

— Я добыла нам ужин!!

Вследствие этого с океана вознёсся взрывной всплеск воды. Водяной столб поднялся на десяток метров, и солёный дождь добрался до самого пляжа. Те, кто стояли там, завопили и разбежались от дождя, в котором смешалось несколько рыб.

Рыба шлёпалась по округе, словно от удивления после падения на пляж, и Сибил, одетая в лёгкую куртку, её собирала.

Как только громадная корзина наполнилась до краёв, Казами покинула океан.

Не обращая внимания на воду, стекающую по её телу, она подняла правой рукой G-Sp2.

— Ах, как же хорошо. Но реально не стоит недооценивать море у необитаемого острова. Вот это как раз шумное и глубокое. Нам, наверное, стоит протянуть верёвку от скалистых выступов с обеих сторон, чтобы было видно, где твои ноги достигают дна.

— Хорошая мысль, но как насчёт Изумо-самы? Он почти наверняка рассмеётся, пересечёт верёвку, и его отнесёт в море.

— Не переживай. Он не умрёт просто от того, что перестанет дышать. Что более важно, где Микаге?

— Вон там.

Казами глянула туда, куда показывала Сибил, и увидела, что кто-то в платье сидит на каменистом пляже. Девушка держала трость и просто взирала на небо.

— Судя по всему, она не взяла с собой купальник.

— Ага, кажись, она всё ещё не расположена показывать своё тело. Ну, на этом острове можно увидеть не только океан, потому надеюсь, что-нибудь здесь поможет ей эволюционировать.

Позади каменистой местности приблизились два парня с корзинами за спинами.

Изумо и Хиба оба оделись в футболку и шорты.

Казами увидела, что как только Микаге заметила Хибу, она попыталась встать. В её действиях виднелось оживление, отсутствующее на её привычном невыразительном лице.

…Хиба действительно ей дорог.

Казами улыбнулась, а Сибил шепнула рядом с ней:

— Вы выглядели так же счастливо, когда появился Изумо-сама.

— Я вовсе не так прямолинейна.

На приближении Изумо она пожала плечами и улыбнулась. Он опустил корзину со спины в паре шагов от неё.

— Чисато.

Он повернулся к ней, глянул на её лицо, грудь, бедра и ноги.

— Чисато, слушай внимательно.

— В чём дело?

— Честно говоря… — Он положил ей руку на плечо, поднял взгляд в небо и аккуратно подобрал слова. — Мне всегда не хватало смелости, когда дело касается купальников, потому я думаю, что проявлю чуть больше смелости и… Не швыряй меня так быстро!

Она обездвижила запястье на своём плече одновременно с тем, как выбила почву у него из-под ног, и крутанула его вокруг.

Он полностью перевернулся в воздухе.

Казами лишь недавно выучила эту технику. Удары и пинки причиняют противнику вред без особого труда, а замыкающие техники могут победить только одного противника. Но в то же время существовал приём другого типа, способный победить одного противника и нарушить или повредить окружающих.

…Бросок!

Основной трюк заключался в том, чтобы потянуть руку противника вперёд и вниз, создавая круговое движение.

Как результат, Изумо быстро перевернулся в воздухе.

Его спина вскоре врежется в землю, но девушка доверила ему подготовку к приземлению. Это доверие пришло от годов, проведённых с ним, и позволяло ей использовать свои полные навыки без особых волнений.

Хорошо, хорошо, — подумала Казами о собственных движениях, когда Сибил неожиданно произнесла:

— Ч-чисато-сама! Изумо-сама упадёт в океан и промокнет!

— Ну, нет.

Она быстро скорректировала его траекторию, и его макушка стукнулась о достаточно твёрдый пляж.

В воздухе раздался звук столкновения, а звук установки палаток остановился.

Пока песок вознёсся от земли и рассыпался обратно, Казами выдала вздох и вытерла пот со лба.

— Спасибо, Сибил. Зная Каку, я сомневаюсь, что он захватил сменную одежду.

— Да. Оставить его сновать по округе в мокрой одежде повлияет как на его здоровье, так и на нашу общественную мораль.

Казами глянула на каменистый пляж и обнаружила Хибу, по какой-то причине сверлящего её взглядом.

Она озадаченно наклонила голову, и он торопливо взял Микаге за плечи и попятился.

— Э-эм, кажись, я должен спросить: он в порядке?

— Хм? А, в порядке. Давай, поднимайся, Каку.

Казами подняла Изумо на ноги и стукнула его по голове кончиком G-Sp2.

Чтобы разбудить его по утрам она лупила его вазой, но недавно даже с этим уходило кучу времени.

Девушка порой задумывалась, не оставалась ли у него какая-то причина не спешить.

Теперь он медленно открыл глаза.

— Ува-а. Уже утро?

— Да просыпайся. Мы в тренировочном лагере.

— Ой, точно. Так, чем я занимался? Последнее, что я помню: мы с Хибой собирали фрукты в лесу.

— Ты, наверное, упал с дерева. Хе-хе. Да, пускай будет так.

По какой-то причине, Хиба держал Микаге за плечи, развернулся и попытался улизнуть.

— Эй, не убегай, Хиба.

— М-мне кажется, Микаге хочет отправиться в тень.

— Это правда, Микаге?

Микаге повернулась к Казами и покачала головой.

— Аа, Микаге-сан, ты не понимаешь, — лихорадочно проговорил Хиба. — Прямо сейчас мир движется в странном направлении!

— Твой мир направляется прямиком в ад, — предупредила Казами.

Услышав это, Сибил нахмурилась.

— Чисато-сама, я не думаю, что Вам следует косвенно угрожать расправой тем, кого вы не слишком хорошо знаете.

— Да уж, ты, наверное, права. Но…

— Да. Он не знает Вас очень хорошо, поэтому не поймёт, если Вы не сделаете угрозу явной.

— Сибил? Это очень точно подмечено, но как насчёт того, чтобы держать такие дельные замечания между нами?.. Я сказала не убегай, Хиба!

— Но я не вижу причин здесь оставаться.

Хиба посмотрел на Микаге. Её лицо как обычно ничего не выражало, но она, похоже, не приняла собственное решение. Она взирала на него, ожидая, что он скажет ей делать.

Он вздохнул и с поникшими бровями повернулся к Казами.

— Разве я могу здесь чем-то заняться?

— Вон там идёт тренировка. Быть может, ты бы лучше присоединился к ним?

Казами перевела взгляд к восточной части пляжа. Она и остальные находились на западной стороне, тогда как восточную использовали для тренировок. Для обучения проникновению в ряды противника подготовили пустую машину и макет здания, и перед теми, кто нуждался в тренинге, стоял Болдман.

Несмотря на палящее солнце, они все носили костюм-тройку, галстуки и кожаные туфли.

Казами наблюдала как Болдман поправил на носу круглые очки (без стёкол), и затянул галстук.

— Итак, — сказал он с учебным пособием под мышкой. — Курсанты, тренировочный лагерь для стандартного и специального подразделения Токийского Филиала японского UCAT приступает к работе. Меня зовут Роберт Болдман, и я выступаю в роли инструктора по боевой подготовке, начиная с прошлого года. Я не прошу от вас ничего сложного. Просто отвечайте «йес, тича»* на всё, что бы я ни говорил.

— Йес, тича!

— Так держать.

Молодой японец с одной стороны, чей серый костюм уже потемнел от пота, поднял руку.

— Йес тича! Не позволено ли будет мне задать вопрос?!

— Вопросы обычно не допускаются, но мы только начали, поэтому я позволю в порядке исключения.

— Йес, тича! Почему мы нарядились в костюмы и разговариваем в излишне вежливой манере, будто какая-то кучка гомиков? Разрешается ли мне назвать Вас придурком?!

Около двадцати других в шеренге выдали одобрительные взгляды.

— Понимаю, — Болдман приложил ладонь ко лбу, напрочь лишенному пота. — Во время прошлогоднего тренировочного лагеря на горе Осоре, я выступал инструктором американского подразделения морских котиков, к которому принадлежал. Я начал с выкрикивания оскорблений вдоль берега реки Сандзу и марафона вокруг горы Осоре, напевая приятный залп эротической песни. Так вот, один из стажёров полнился духом бунтарства.

Он вздохнул.

— Я попытался подавить это бунтарство, но бунтарь… для сохранения истории давайте назовём его «она». В общем, она сказала, что слова песни просто ужасны, и я послал за ней своего помощника, но она врезала ему по лицу и заехала ногой в пах. Её напарник был человеком, которого не свалить, как бы сильно его не пинали, поэтому закончилось тем, что я получил от них обоих кое-какие ушибы.

Болдман указал на область вокруг задней части шеи.

— Тогда это не вызывало проблем, но в последнее время последствия травмы начали проявляться, и моя жена переживает. Как бы там ни было, я поговорил после этого с начальством и осознал, что мой метод обучения просто слишком устарел, поэтому часть вины лежит на мне.

Он сжал кулаки и глянул в небо.

— И вот поэтому я вдохнул в саму концепцию тренировок новую жизнь. Она перешла от дикости и хулиганства к стильности и вежливой интеллигентности! Тренинг форева!!

— …

— Где ваш ответ?

— Йес, тича.

— Я вас не слышу.

— Йес, тича!

— Ещё раз.

— Йес, тича!!

— Так, попытайтесь хоть раз сделать это громко! Раз, два!!

— Йес, тича!!

— Так держать! Теперь, народ, оббегите три круга вокруг острова. Если станет тяжко, просто скажите. Мы будем бежать один за другим, и самый медленный станет во главе. Вы знаете, в чём хитрость бега?

— Йес, тича!

— Вы можете сказать, в чём?

— Йес, тича!

— Вы на самом деле не знаете, правда?

— Йес, тича!

— Так держать, — Болдман снова поправил очки. — Хитрость в том, чтобы бежать БЕ-ШЕ-НО. «БЕ» означает «бежать только вперёд». ШЕ для «шевелиться всё быстрее» и «НО» — «носиться не останавливаясь». Если вы не будете следовать этим правилам, мы сделаем то же самое завтра.

— Йес, тича! Мы постараемся бежать БЕШЕНО!

— Хорошо, теперь ты, становись первым. Все остальные, выстраивайтесь за ним.

—Й-йес, тича!

Ответивший мужчина в сером костюме побежал по пляжу со всех ног, словно от чего-то убегая. Следующий человек вздохнул и лихорадочно помчался следом. После чего последовало всё больше и больше людей, без какой-либо дискриминации полов или чего-то ещё. В заключение, за ними помчался Болдман.

— Ладно, народ, чтобы укрепить наши узы, давайте споём песню. Просто повторяйте за мной.

— Йес, тича!

— Цветёёёёт, цветёёёёт, цвееееток в мишени цветёёёёт.

— Цветёёёёт, цветёёёёт, цвееееток в мишени цветёёёёт.

— Они всеее, в рядууу, ровном прямом рядуууу. Красные одежды, чёрные одежды, белые одежды. Какой бы цветок ты не видел, просто кричи йехуу!

— Они всеее, в рядууу, ровном прямом рядуууу. Красные одежды, чёрные одежды, белые одежды. Какой бы цветок ты не видел, просто кричи йехуу!

Попеременная песня растворилась вдали.

Наблюдая за их уходом, Казами повернулась к Хибе.

Он указал в сторону уже неслышной песни и повернул голову к ней.

— Это вообще нормально? По мне, так цвета довольно предвзято подобраны.

— Не переживай. Наберётся достаточно жалоб, чтобы всё поменяли на следующий год.

— Ясно. Но, наверное, я не могу сейчас жаловаться.

— Потому что тебе не терпится к ним присоединиться?

— Я не это хотел сказать!

Он выдал долгий, усталый вздох и широко развёл губы.

— Эта тренировка — чересчур.

— Тогда, ты будешь тренироваться со мной.

Он глянул вниз в сторону неожиданного голоса от земли и увидел Изумо. Тот сидел на песке и уставился на Хибу, стоящего на каменистой местности.

— Я спрашивал у тебя насчёт присоединения прошлой ночью, но ты так и не ответил, хотя мы и показали тебе, как хорошо можем драться. …Конечно, я не сомневаюсь, что у тебя есть свои причины.

Изумо поднялся прыжком с сидячего положения.

— …

С одним скачком он оказался на уровне глаз.

— Хиба, ты думаешь, что сильнее нас, да? Как насчёт того, чтобы это проверить?

Он приземлился, вонзая стопы в песок.

— Подходи. Давай подерёмся.

— Подерёмся? Мы проведём спарринг? Но у тебя вообще есть опыт рукопашного боя?

— Конечно же, нет. Только то, чему они учат при подготовке специального подразделения.

Хиба выглядел ошарашенным.

— Тренинг UCAT в целом смоделирован на основе вооруженных сил разных стран, разве нет? Кое-что из него может и наполнено оригинальностью, вроде того, что мы только что увидели, но мой дед тренировал меня в военном стиле, доводя до слёз, и помимо этого обучал боевым искусствам в стиле Хибы.

— Ну и отлично. Мне двадцать, а тебе шестнадцать. Когда ты родился, я мог с лёгкостью тебя убить. Прямо сейчас, я могу голосовать и курить, не скрываясь. Я без труда прорвался сквозь барьер 18+ целых два года назад. Как тебе это?!

— Ну, последнее звучит неплохо.

— Вот как?

Изумо проигнорировал взгляд полуприкрытых глаз Казами и указал на Хибу.

— Как насчёт этого? Давай подерёмся, используя деревянные мечи или что-то такое. Если я выиграю, ты подумаешь о том, чтобы присоединиться к нашему сражению.

Кто-то отреагировал на это предложение, но не Хиба. Это была Микаге.

— …

Она торопливо заглянула в лицо Хибы и зашевелила губами, издавая тихий голос.

— Я эоо е хоу.

Я этого не хочу.

Казами прочла её губы и выражение лица.

…Что это значит?

Хиба использовал для сражения Бога Войны, так что вполне естественно, если он не захочет к ним присоединиться, но почему против Микаге, если она просто содействует?

…Не может быть.

Казами пришла в голову мысль. Микаге хочет, чтобы дрался только Хиба?

Если так, это нелепая идея. Это означало, что она хочет, чтобы тот, кто ей больше всего дорог, сражался.

Но таковы ли её чувства?

Пока она взирала на Хибу, кончики её бровей совсем немного опустились, и Казами представила беспокойство, свойственное этому взгляду.

…Она переживает, что мы отберём у них сражение?

Если так, что им двоим с этим делать?

— Что будем делать?.. Каку, я знаю, что означает выиграть в этом матче.

— Ага, но если мы будем стоять на месте, ничего не произойдёт. Пассивность лишь ведёт к звонку, указывающему, что время истекло.

Тон Изумо звучал легко, но она могла заметить на его лице суровость.

Казами предположила, что в прошлом с ним произошло нечто, о чём она не знала. Нечто, когда он не решился действовать, и о чём пожалел.

Брови Хибы медленно приподнялись, и парень кивнул, приблизив Микаге к себе.

— Поразмыслить о том, чтобы в случае победы Изумо-сана присоединиться к вам может сработать, но что если выиграю я? Будет весьма самодовольно с твоей стороны об этом не думать.

— Ладно, как насчет такого? — воскликнул Изумо с улыбкой. — Хиба, если победишь, я выступлю от твоего имени и проявлю мужество по отношению к купальнику Чисато! Что ты об этом думаешь?!

— Вот что я об этом думаю!!

Казами ударила Изумо.

1. ↑ Yes, teacher (англ.) — Да, учитель.