Цвет ночи начал меняться.

Низ неба на западе просветлел.

Восточные небеса уже освещались чем-то, восходящим из-под горизонта, поэтому подобно волнам разливалось багряное зарево.

Смена цвета неба была подготовкой или предзнаменованием рассвета.

Воздух оставался неподвижным и не производил никакого тумана.

Последняя ночная роса опала, но это всё.

Слабый свет с востока явил силуэт земли.

Тени образовывали лес.

Горы полнились темнотой, долина окрасилась в чёрный цвет, и между ними слышалось журчание узкой, но бурной реки, но всё покрывали и скрывали деревья.

Густые и массивные горы и леса заполонили лишь холмы и деревья.

В этот предрассветный час ничего не шевелилось. Ночные звери ощутили утро и отправились спать, но дневные ещё не проснулись.

Несмотря на это, что-то все же двигалось через эти горы и лес.

Парень в костюме с рюкзаком на спине.

Это Саяма.

Он поднимался по горному склону, двигаясь через лес со скоростью бега.

Там была тропа. Ветер и дождь естественным образом вымыли грязь на хребте, поэтому появилась каменная опора. По тем камням проходила тропа по горе.

Горная гряда Окутамы была обширной, но путь пролегал через кряж основных гор. До ноября оставалось всего ничего, поэтому Окутама приближалась к зиме. Для сохранения линий электропередач, водяных труб и прочей инфраструктуры, проходящей по гряде, люди путешествовали окольными путями, огибающими хребёт, а лишнюю растительность вырубили.

Саяма проходил через множество этих мест во время своих тренировок, но его нынешняя цель лежала даже выше.

...Немного севернее.

На западе находилась высочайшая гора Токио Кумотори, высотой приблизительно две тысячи метров. Саяма же был около семи километров восточнее от неё после подъёма к Ниппаре с юга.

Его место назначения лежало рядом с грядой Никенгоя северо-восточнее горы Кумотори.

Если он воспользуется альпинисткой тропой к Кумотори, у него уйдёт примерно полдня.

Он начал с горного пути Оотаки дальше к западу, но подумывал перейти на более прямой маршрут по более отдаленной тропе.

В особенности, Саяма мог достичь подножья Кумотори дорогой, если бы зашёл со стороны Сайтамы.

Однако парень решил иначе.

Ему были знакомы горы.

Он взбирался лишь на Токийские горы Акигавы или Окутамы, но даже так мог совладать со средней горной болезнью, взобравшись на две тысячи метров глубоко в горную гряду Окутамы без подготовки.

Начни он отдыхать в правильном положении, то смог бы справиться со слабостью, но простоял бы весь день на одном месте.

Взобраться на гору будет просто, но из-за спуска и того, что последует после, Саяма решил не спешить.

Путь вдоль горного склона Ниппара добавлял к его путешествию несколько километров, но также позволял полноценно дышать, а количество кислорода в его крови постепенно менялось с продвижением и небольшими передышками.

Это идеально, — сказал он себе в тёмном лесу.

— Давным-давно...

...Я взбирался на гору, не планируя и не заботясь о высокогорной болезни.

Это было во времена его тренировок.

Как часть того тренинга, Хиба Рютецу три дня гонялся за ним повсюду с громадным мачете. Саяма тогда забежал в горы, но это ограничило его передвижения на следующий день.

Опасаясь нападения в то время, парень установил ловушку.

Это был один из популярных вариантов.

Когда кто-то приближался, их за шею хватала верёвка и подвешивала в воздух.

В качестве наживки он использовал порно журнал, найденный в хижине на горе Кумотори. Парень сомневался, что это сработает, но всего через три часа он поймал Рютецу, и старик телепался туда-сюда, пытаясь вырваться.

Саяма смутно припоминал тогдашний сердечный разговор между учителем и учеником.

— Микото, ты за это заплатишь! Я бы на твоём месте к любому обрыву подходить боялся!

— Ха-ха-ха, я пропитал местность запахом сырого мяса, так что попытайся успокоиться с миром, когда тебя сожрёт медведь. Это и зовется медвежьей услугой? Но не переживай. Я скажу Тоси-кун, что тебя смело сожрал медведь.

Это был разговор полный заботы друг о друге. Его приготовления к заманиваю медведя прошли идеально, но Рютецу загнал парня обратно в додзё, и на ужин была кастрюля со странным жёстким мясом.

Если припомнить, он решил, что следовало прикончить старика самому вместо того, чтобы оставить дело кому-то другому. Парень осознал, что эта наивность привела к потере частички природы. Ему следовало бережнее относиться к окружающей среде.

— Вот то самое дерево.

Саяма остановился под знакомым деревом. Как раз на его толстом стволе, что высился перед ним во тьме, он и подвесил Рютецу. Верёвка, наверное, по-прежнему там вверху.

Так много воспоминаний, — подумал он, как раз когда из кармана донёсся звук.

Это был электронный сигнал, но он шёл не от телефона. После роспуска Отряда Левиафана Саяма оставил свой мобильник и часы в общежитии. Звук из кармана исходил от таймера карманных часов.

Парень вытянул их и обнаружил, что фосфорная краска на стрелках освещает пять часов утра. Жидкокристаллический экран внизу показывал, что прошло полчаса.

...Время передышки.

— И судя по времени, мне следует поесть ранний завтрак.

Саяма кивнул и остановился.

Он сел под старым накренившимся деревом и опустил рюкзак.

В его сумке в первую очередь выделялась сменная одежда. Далее там были двухлитровые бутылки воды, но еще он взял с собой трубочное устройство для фильтрования, потому что питья на всё путешествие ему не хватит.

Вытягивая и поедая переносную еду и запивая её водой из бутылки, Саяма размышлял.

...В такое время я обычно ещё сплю.

На часах было 5:10. В течение следующего часа его бы будила Синдзё, или он будил её.

...Я действительно жил такой счастливой жизнью уже более полугода?

Ранее у него такого не было. Он всегда ложился и просыпался сам.

Такой уединённый образ жизни вернулся к нему здесь.

— Тут так одиноко, Синдзё-кун.

Саяма неожиданно встал.

Восточное небо немного просветлело, и парень мог разглядеть следующую горную гряду с утёса.

Он сложил ладони у рта.

— Синдзё-кууууун!!

Через пару секунд его крик вернулся.

— Синдзё-кууууун!!

Саяма сосредоточил слух на эхе и несколько раз кивнул. Природа Окутамы тоже желала Синдзё.

По этой причине парень вытащил из кармана портативный диктофон и направил его к тускло освещённым горам.

— А! Н-нет, стой! Не трогай мой зад! Не стягивай моё нижнее бельё! Мой зад!

Он приставил руку к уху и несколько секунд подождал ответа.

— А! Н-нет, стой! Не трогай мой зад! Не стягивай моё нижнее бельё! Мой зад!

Эхо вернулось в более мягкой форме.

....Какое глубокое значение.

...Вы это слышите, горные деревья, земля и вся природа? Когда-то у меня такого не было.

Кивая своим мыслям, он сел обратно.

— Но всё, что со мной сейчас — не то, что надо. И это касается и меня. Именно поэтому я направился в уединённое путешествие и дал себе задание... Я сделаю себя тем, кем надо.

Саяма несильно прикрыл глаза и подумал о важном человеке.

Затем поднёс правую руку к груди и пробормотал себе под нос.

— Около десяти лет назад я потерял отца, и меня чуть не убила родная мать.

Парень нахмурился, и рука на его груди налилась силой.

В глубине растеклась привычная боль.

Она словно взбалтывала всю кровь, циркулирующую по его телу. Он не ощущал такой чёткой боли уже давно, но...

— ...

Саяма сделал глубокий вдох и подавил её.

Парень мягко поднял левую руку и раскрыл ладонь перед лицом.

— Для того, чтобы отринуть то прошлое, я тренировал тело, но сломанный левый кулак... хотя он и может держать оружие, я, к сожалению, по-прежнему не могу сжать его в кулак, Синдзё-кун.

Он горько улыбнулся.

Затем махнул левым кулаком к дереву у себя за спиной.

— ...

Но без его команды кулак замедлился и остановился перед тем, как достичь ствола дерева.

На подсознательном уровне Саяма боялся той призрачной боли.

Он послал в небо горький смешок.

— Жалкое зрелище. Синдзё-кун, ты понимаешь проблему своего тела и пытаешься повзрослеть, но я просто тащу за собой мои боли в груди и левый кулак, ничего не меняя.

Затем он пробормотал отрицание этого.

— Нет, это мой единственный шанс. В конце концов, ты определённо найдёшь что-то в Сакаи. И вне зависимости от успеха или неудачи, ты продолжишь двигаться вперёд. А раз мне следует принять твоё возвращение, я должен достигнуть того же уровня. ...И лучшей возможности не представится. Я сейчас один, поэтому могу разобраться с прошлым, не тревожась о ком-либо ещё.

Он высек эти слова в сердце.

...Я пойду по стопам моих родителей.

Саяма сказал себе, что больше не будет отворачиваться от правды. Он не мог себе больше этого позволять.

Это было необходимо для Пути Левиафана.

Нужно больше не бояться своей боли.

Нужно достичь того же уровня, что и тот, кем он дорожил.

...Это необходимо для всего, что касается меня. И...

— И вот так я обрету своё прошлое. ...Но что же Казами и остальные? Смогут ли они использовать прошлое для переосмысления себя настоящих?

Саяма открыл глаза и воззрился перед собой.

В какой-то момент небо очень посветлело. С исчезновением тьмы...

— Подобное самобичевание несколько смущает.

Саяма горько улыбнулся, и его улыбка только расширялась.

Почему я так долго разговаривал сам с собой? — задавался вопросом парень.

...Я обычно гораздо лучше сдерживался, когда был один.

— Я размяк, — счастливо пробормотал он. — Я размяк, Синдзё-кун. После встречи и жизни с тобой я размяк. Я просто скрывал это от тебя... нет, ты просто старалась не замечать.

Саяма отложил свои вещи и закинул сумку за спину, но поднёс руку к груди.

Повернувшись на восток, он задумался о прошлом. Перед его взором лежали одни лишь горы вдалеке.

...В невидимом месте в тех горах моя мать чуть меня не убила.

Ощущая боль в груди, он задумался.

...Почему я чувствую эту боль?

— Всё очень просто.

Саяма кое-что припомнил. Ту же самую вещь он вспомнил, чтобы вырваться из Искусства Хотьбы Ацуты, когда сражался со 2-м Гиром.

Давным-давно его семья жила вместе и улыбалась.

Его отец был очень надежным, а мать — доброй и нежной.

Он не делился этим воспоминанием ни с кем со времени их утраты.

...Почему?

Почему вы умерли?

Почему я всё ещё жив?

Ему не нужно об этом волноваться. Сейчас он счастлив, и незачем ставить под сомнение своё счастье.

Но причина его боли в груди и призрачной боли в кулаке находилась там.

...Почему?

Саяма задавался этим вопросом давным-давно. С тех пор как прибыла Синдзё и он стал серьёзен, парень скрывал свой вопрос, но он снова встал в его сердце. Он схватился за грудь и нахмурился.

— Я отправлюсь на поиски ответа. Отец, мать, я последую за вами, превзойду ваши невидимые очертания и продолжу дальше, лишь бегло одарив вас взглядом. И дождись меня, Синдзё-кун. Я хочу снова быть с тобой, но лишь после того, как смогу выжить без тебя. Если мне это по силам...

Держась за грудь, он снова начал идти.

— Величайшее счастье мира будет моим.

●

Мир переломился.

Ночное небо полыхало красным, а город рушился и горел.

По широкой дороге в распадающемся городе, посылающим в воздух вспышки огня, кто-то шёл.

Он не имел формы. Существовал лишь взгляд.

Он слабо взбирался по наклонному асфальту и достиг его вершины.

— Э?

Только тогда взгляд осознал, что находился в пылающем городе.

— Э? Постойте-ка! Эм, как я здесь оказалась? Я всего лишь тайно разделась догола в футоне и легла спать. Только не говорите, что от этого я стала невидимкой.

Хио, хозяйка взгляда, быстро посмотрела по сторонам.

Однако её блуждающий взор остановился, когда заметил кое-что в пейзаже: упавший светофор.

Его основание переломилось из-за наклона асфальта, а огни потемнели, но знак под ним сообщал имя этого места.

— Осакский замок?

Хио уставилась перед собой.

Над разрушенной дорогой, на которой она стояла, мягко наклонилось здание.

За ним лежали остатки автострады и река.

А ещё дальше находилась небольшая гора.

Она образовалась от скопившихся развалин рухнувшего строения.

Оно было тёмным и покрытым трещинами, изнутри которых сочился огонь.

Как раз тогда Хио ощутила ветер.

Он казался скорее палящим потоком воздуха, чем горячим ветром.

Промчавшаяся волна жара омыла деревья, обсаженные вдоль улицы, мгновенно превратив их листья в пепел.

Даже металлические дорожные знаки, вывески магазинов и светофоры мигом лишились краски и согнулись, как тающий леденец.

...Что это?

Это был горячий порыв ветра, порождённый в городе, подверженном катастрофе.

Затем Хио осознала, что именно она видит.

...Великое Кансайское Землетрясение.

Это благодаря Баку. Зверьку она полюбилась ещё в больнице перед прибытием в додзё Хибы, и он показывал ей картину из прошлого.

В ночь после битвы с Чёрным Солнцем Хио увидела во сне своего прадедушку.

Это второй раз, — осознала она, осматриваясь.

Девушка увидела гору и море разрушения, и это всё совпадало с тем, что описывал Саяма.

Здесь погиб её отец, а также отец Харакавы, Хибы и Саямы.

Скорее всего, они и есть причина, по которой она видит этот сон. Прошлой ночью они увидели фотографию её прадедушки и остальных, которую принесла Брюнхильд. Там также была мама Микаге, и они обсуждали снимок.

На фотографии было изображено несколько десятков человек перед горной грядой. В дополнение к основным силам старого UCAT, там, похоже, были их семьи и люди обычных должностей. Они не узнали никого кроме Чжао и своих родственников, так что им пришлось обсуждать это, используя метод исключения.

Мужчина с пепельными волосами спереди всех был дедом Хибы. Рядом с ним стояла бабушка Хибы, Тоси, а возле нее — Сандерсон. Мужчина в военной форме слева в заднем ряду оказался дедом Саямы. Справа оттуда находилась Чжао, мужчина, который наверняка был дедом Изумо, а затем отец Ооширо. На фото оказалось несколько арабов, но они пришли к выводу, что Абрам был крупным мужчиной, а не тем, который выглядел скорее как доктор или повар.

Позади их всех в одиночестве сидел человек на приподнятом корне дерева, повернувшись к горной гряде. Волосы на его затылке выдавали пожилой возраст, а его левая рука отсутствовала.

...Это профессор Кинугаса Тэнке.

Хио задавалась вопросом, каким он был человеком, и Саяма сейчас работал над ответом.

Они просто видели его изображение, вырезанное из прошлого.

Скорее всего, их тогдашние мысли и натолкнули Баку показать ей сейчас прошлое.

Но она запоздало заволновалась о Харакаве.

Никого из его родственников на фото не оказалось, и прошлую ночь он оставался молчалив.

Саяма сказал искать их прошлое...

...Но как же Харакава?

Он ничего не рассказывал о своих родственниках. И никогда не говорил о том, что случилось с его отцом или дедом.

Тем не менее, могилы его и её отца находились рядом, и его отец тоже умер от вторичного урона Великого Кансайского Землетрясения.

...Он такой же.

Хио кивнула в своём сердце.

— Саяма сказал, что видел, как его родители и другие входили в город.

В таком случае...

— Мой папа и отец Харакавы тоже здесь?

Едва лишь она об этом спросила, как перед ней кто-то появился.

На вершину наклонённого асфальта рухнул мужчина, да с такой силой, что девушка испугалась, что он обвалится.

Новоприбывший имел среднее телосложение, носил боевой жилет, и его длинные чёрные волосы развевались на ветру. За его спиной висела в ножнах катана, а в руке он держал обнажённый Облачённый меч японского стиля.

Со смеющимися губами он выдал крик, осматриваясь по сторонам.

— Ха-ха-ха! Кто мужик, давай на меня! Если сможете меня положить, я признаю, что вы сильны!!

В ответ на окружающую местность рухнула скорость.

Следом появились пять фигур, судя по всему, спрыгнув с близлежащих зданий. Они держались на расстоянии десяти метров, образуя вокруг мужчины кольцо.

Все их кожаные боевые плащи немного трепыхались, и они держали клинки длиною более метра, похожие на мачете.

Люди имели искусственные тела и держали облачённые клинки.

Мужчина окинул взглядом пятёрку, которая взирала на него ниже поднятого асфальта.

— Выходит, претенденты смотрят на властителя снизу, да? Так дайте кое-что скажу: настоящий мужчина не смотрит ни на кого свысока.

Мужчина стоял рядом с Хио, но не успела она оглянуться, как он скакнул к одному из солдат с искусственными телами перед ним.

Девушка услышала, как он при этом произнёс:

— Я нападу в лоб. Должность Пяти Великих Столпов, может, и создали на скорую руку под этот бой, но я исполню свою роль. Я временный заведующий Независимого Подразделения японского UCAT. Имя — Хиба Рюичи.

Это имя удивило Хио.

...Э?

Как только её замешательство сопоставило факты перед глазами, Рюичи уже ринулся к другому солдату справа.

Её зрение не поспевало. Она разглядела лишь то, как первый мужчина, к которому скакнул Рюичи, упал на колени.

Он рухнул почти без предупреждения.

Затем Рюичи попытался ударить мужчину справа размашистым ударом меча, но четыре оставшихся человека, включая того, на которого нападали, отреагировали.

Принимающий удар пошёл на перехват, а остальная тройка решила атаковать.

Цель Рюичи бросилась вправо, увеличивая дистанцию между ними, и взмахнула мачете в правой руке. Механически усиленная рука подняла плоский клинок, чтобы рассечь тело противника снизу.

Оставшиеся трое воспользовались асфальтом в центре в качестве укрытия и приготовили левые руки.

Под их запястьями высунулись толстые металлические трубки. Их калибр совпадал с автоматным.

...И они собираются победить своего врага не заботясь о том, в кого целились?

Это означало, их враг стоил того, чтобы пожертвовать одним из своих.

Однако Рюичи всё равно шагнул навстречу солдату с искусственным телом, взмахнувшим большим мачете.

Он двинулся, чтобы разделаться с мужчиной. Даже уклонись он от клинка, подоспеют пули, поэтому Хио ахнула.

Но с беспечным голосом Рюичи поставил на клинок мачете стопу.

— Э?

Хио наблюдала за движениями его стоп.

...Он словно поднимается по ступенькам.

Мужчина поставил ногу на быстро поднимающийся клинок, его бёдра воспарили, и он поднял тело.

Клинок двигался быстрее, чем Хио могла разглядеть, но движения Рюичи выглядели жутко медленными.

Он встал на восходящем оружии.

Мужчина поймал его силу, сгруппировался с поднятием клинка и...

— !

Осознав, что делает Рюичи, остальная тройка мужчин открыла огонь.

Вылетели пули, но механическая рука, поднимающая мачете, была быстрее.

В следующий миг Хиба Рюичи воспользовался импульсом мачете для прыжка назад к остальной троице.

Он перекувыркнулся в воздухе над летящими пулями, выстрелами, сознанием Хио, тремя мужчинами, что пытались поднять своё оружие, и всем остальным.

В солдата с искусственным телом попали пули своих товарищей, и его откинуло прочь.

Но на этот раз Хио пыталась уследить за всеми действиями Рюичи. Она глянула вверх, оглянулась, глянула вниз и увидела длинные волосы мужчины, развевающийся за его спиной, словно на ветру.

Он приземлился за остальной тройкой. Они стояли шеренгой, и мужчина оказался у крайнего левого с точки зрения Хио.

Этот солдат с искусственным телом повернулся направо и швырнул размашистый удар мачете в правой руке.

Центральный солдат ответил скачком назад, выполняя при этом такой же удар клинком в правой.

Поворачивающиеся руки приближались к Рюичи с обеих сторон.

Затем крайний правый солдат выполнил атаку, чтобы уж наверняка. Он крутанулся и выстрелил из автомата между своими товарищами.

Звук рассечения ветра смешался с пальбой.

...Ему никак не уклониться!

Но Рюичи отреагировал на это всё.

Он был повёрнут спиной к Хио, и широкие клинки приближались спереди слева и сзади справа.

Вставая после своего прыжка, он неожиданно швырнул тело влево.

— ?!..

Хио чуть не вскрикнула, что в него попадут, но едва мужчина приблизился прямо к атакующему клинку, его движение изменилось.

Он скользнул вправо, чтобы перемахнуть оружие с этой стороны.

...А.

Она поняла идею за его манёвром уклонения.

В пересечении двух клинков не оставалось куда уклоняться.

Но если он двинется к одному или другому, откроется брешь.

Используя её как пространство для движения и выиграв время перед встречей клинков, он сможет перепрыгнуть правый клинок.

Тем не менее, возникшая брешь была менее десяти сантиметров.

И это не единственная проблема. Клинок будет двигаться в открывшееся пространство.

...Поэтому ему придётся двигаться даже быстрее.

За неуверенностью Хио тело Рюичи перекрутилось.

Мужчина кувыркнулся резко вправо, даже не ставя руки на землю.

Он воспользовался разницей в высоте двух клинков, чтобы вывернуть своё вертящееся тело через них.

Несколько прядей волос срезало и нижнюю часть его боевого плаща рассекло.

...Его кувырок недостаточно сильный.

Его тело проскальзывало, но он вращался недостаточно быстро.

Зная, что его разрубят пополам, Хио попыталась закрыть зрение, даже не имея век.

Но в тот же миг Рюичи поместил руку на левый клинок даже во время переворота.

Он поймал его силу и мягко обернул ладонь вокруг клинка.

— !!

Он быстро перевернулся над правым клинком и оторвался от левого.

Рюичи прорвался.

— Вау, — сказал голос сознания Хио.

...Но автомат.

Пули всё равно приближались.

Ему никак их не избежать, — думала она.

Сразу же после этого девушка услышала голос.

— Не заставляйте меня так напрягаться!

Приземлившись после кувырка, он взмахнул мечом горизонтально и при этом повернул тело.

Однако ему не хватало необходимой дальности. Клинок меча был длинным, но не достаточно, чтобы достать трёх врагов.

Тем не менее, атака их достигла.

— !?

Вдоль пути меча пронёсся свет. Бледное свечение выстрелило в воздух подобно быстрой волне.

...Оно достало даже до шоссе и окружающих зданий?!

Поддерживающие колоны надземной автострады имели толщину почти пять метров, а здания высились более чем на двадцать этажей, но горизонтальный разрез прошёл прямо сквозь них.

Прогремел звук взрыва.

Мужчинам с искусственными телами перерубило торс у пояса, а здания с лёгкостью рассекло, будто тофу.

Автострада съехала вниз над разрезом, тогда как строения рухнули, словно погрузившись внутрь.

Раскатистый звук напоминал водопад.

Всё, чего достиг разрез, обрушилось таким же образом.

И к тому времени Рюичи уже вложил меч в ножны за спину.

Он победил.

В окружении грохота оседающих зданий, рассыпающихся металлических осколков и неистово ревущих моторов он поднял голову.

— Ты хорошо постарался, Цукуёми Арухито.

Но даже после того, как мужчина превзошёл своих врагов, Хио увидела, как он нахмурился, и посмотрела в небо.

...На что он смотрит?

Девушка тоже подняла взгляд, но сперва увидела кое-что другое.

— Ах.

Там был голубой механический дракон.

Он напоминал механических драконов американского UCAT, но немного отличался. Формы и детали были не так оптимизированы, и она ощущала его возраст.

Дракон окутал себя ветром и пронёсся за долю секунды на крайне низкой высоте.

Он двигался быстро, но Хио увидела определённую картину так чётко, словно её выжгли в сетчатках. Девушка увидела человека, сидящего в кабине.

Это был мужчина в синей защитной форме.

— Папа?!

Когда аппарат пролетел мимо, она оглянулась, чтобы увидеть его взмах хвоста.

Небо отражало горящий цвет города, и голубой механический дракон постепенно отдалялся. И словно преследуя его, с теней горящего города вырвалась группа серых механических драконов.

Хио увидела, как голубой аппарат прорвал небо восходящей дугой. Серые драконы снизились в противоположной дуге, и их пути вмиг пересеклись.

————

Серые драконы обратились в небе цветками красного света.

Подобно отдалённому грому раскатились многократные взрывы, но вслед за голубым драконом поднялись новые серые.

Как раз тогда Хио увидела в небе звёзды.

...Э?

Она осознала, что до сих пор их не видела.

Вероятно, огонь порождал в небе плотные облака, потому что было чёткое разделение, где просматривались звёзды, а где нет. Внимание Хио полностью поглотили эти огоньки света, которые выглядели ужасно не к месту.

...И при этом я даже не заметила их раньше.

Девушка попыталась рассмотреть небо, но хватило её ненадолго.

Она осознала, что окружающая местность заворачивается и темнеет.

Прошлое завершалось.

Осознав это, Хио попыталась собрать воедино мысли об увиденном.

— Получается, мой папа сражался на механическом драконе?

....Почему? За что он сражался?

Она знала только то, что в ночь землетрясения произошла битва в Осаке, и что там погиб её отец.

Саяма сказал, что сражение, скорее всего, велось с группой, предшествовавшей Армии.

...Тогда почему это скрывали?

Никто не мог ответить ей на вопрос, поэтому её разум незаметно поглотила тьма.

Она просыпалась от прошлого.

●

Хио вскочила со своего футона.

— ?!..

Сцена, представшая перед её глазами, была слишком несовместима с тем, что она видела за миг до этого.

Девушка находилась в тускло освещённой комнате.

...Это комната в доме дедушки Хибы.

Она увидела Микаге, которая свернулась в футоне, Брюнхильд, спящую в юкате, оттолкнув от себя свой футон, и корзину, стоящую на её собственной подушке.

Когда Хио увидела небольшого зверька, спящего на спине в корзинке, то сразу пришла в себя.

Девушка ощутила, как пульс несётся по всему телу, и содрогнулась.

Она вспомнила определённый факт о Баку: прошлое, которое он тебе показывал, увидят и другие люди.

...Харакава!

Он спал в соседней комнате для мальчиков. Если она откроет раздвижную ширму, разделяющую комнаты, то найдёт его.

Хио хотела услышать его мнение и сравнить свои мысли с его, поэтому выпрыгнула с футона, отодвинула ширму и вошла в следующую комнату.

В помещении, идентичном предыдущему, находилось два футона. Её нетерпеливый разум осознал, что здесь так темно из-за того, что закрыты штормовые ставни, но вот и всё, что она заметила.

— Харакава!

На одном из футонов кто-то сидел.

Это Харакава. Он вытащил руку из кармана своей юкаты, поднёс её к подбородку и повернул к ней озадаченный взгляд.

— Хио Сандерсон, что ты...

Когда их глаза встретились, девушка немного расслабилась.

Она чуть ли не прыгнула к нему, пробежав короткое расстояние, и забралась на его отложенное одеяло.

Шок и неловкое чувство после сна выплеснули из её рта набор слов.

— Это снова случилось, когда я спала. Это уже второй раз и я думала, что готова, но я пыталась закричать и не смогла, эм, было так горячо и всё разлеталось, поэтому...ну...

— Прекращай пересказывать свой бессмысленный сон и успокойся, Хио Сандерсон.

На волосах на своём затылке она ощутила его руку. Он словно схватил её скальп, прижимая её лицо к своей груди.

...Ах.

Это её удивило, но помогло успокоиться.

От щекотания одеяла по коже Хио немного улыбнулась и сделала глубокий вдох, успокаиваясь сильнее. Увиденное ею прошлое проигрывалось в голове.

Это было...

Её отец и остальные участвовали в сражении.

Несмотря на близкую связь с мужчиной, которого она видела, девушка не знала ни почему, ни кто ещё там был, ни что привело ко всему этому. Ей известно лишь то, что сказал Саяма.

...Во время Великого Кансайского Землетрясения UCAT затеяло битву.

— Что всё это значит?

— Я тоже не знаю, Хио Сандерсон. В конце-концов, я новоприбывший. Как и ты. И кстати, не шуми ты так. Разбудишь Хибу.

— Э?

Она глянула на другой футон и увидела, как там туда-сюда ворочается Хиба.

— Ммм, аа-а! Машина! Машина! Такая круглая!

— Харакава, он повторяет шутку и становится совершенно невменяемым.

— Не придирайся к тому, как работают мозги других людей, Хио Сандерсон. К тому же...

Девушка ощутила, что рука на её голове ослабла, поэтому подняла взгляд увидела прямо перед собой его глаза.

Она удивлённо наклонила голову почти впритык.

— Что?

— Глянь на секунду назад.

Как и сказано, Хио развернула плечи и повернула голову назад.

В недоумении она увидела покрывало футона Харакавы и сверху него что-то круглое и цвета кожи.

Она попыталась выяснить, что это.

— Зад?

— Совершенно верно, но почему ты голая, Хио Сандерсон?

Когда он это отметил, она осознала, что действительно голая.

Фраза "Как ты мог?" возникла в её разуме прежде, чем фраза "Что я наделала?"

————!

Хио выдала бессловесный крик и схватила ближайший объект, чтобы прикрыться. Им оказалось одеяло, укрывающее Харакаву.

Но это означало...

— Эй, погоди. Не лезь ко мне в футон!

— Н-но ты видел меня голой! Я беззащитна!

Она спряталась между Харакавой и одеялом, словно цепляясь к его телу, и подняла на него взгляд.

Он нахмурился, лёжа под ней, когда их тела почти переплелись.

— Какой смысл прятаться?

— И-извини, но я могу одолжить это одеяло, чтобы дойти до следующей комнаты?

— И оставить меня мёрзнуть?

— Э-э, тогда я, ну, сама тебя согрею.

— Думай о значении слов перед тем, как их использовать, Хио Сандерсон.

Хио поникла и кивнула.

Харакава вздохнул.

— Ну, иди так. Звучит так, что Хиба всё ещё в своём жутком мире сновидений, так что не думаю, что он заметит.

— И-извини. Я потом найду, как тебя отблагодарить.

— Тогда сегодня ты возьмёшь на себя ужин.

Он немного привстал и с раздражённым видом пару раз погладил её по голове.

— Но сделай что-нибудь этакое. В последнее время тут всё так мрачно, поэтому приготовь жареную курицу или вроде того, и мы съедим её вместе.

— Ох, хорошо. Я знаю хороший рецепт приправы, так что без проблем.

Хио начала вставать, но затем ощутила взгляд сбоку.

Девушка повернулась и увидела Хибу. Его голова выглядывала из футона, и он сонно протирал глаза.

— О, доброе утро Харакава-сан и...

Он запнулся, и его выражение лица застыло.

Э? — подумала Хио, когда парень посмотрел прямо на неё и Харакаву.

Она лежала голой на Харакаве и даже укрылась сверху одеялом.

Эм...

Как раз когда она собиралась объяснить ситуацию, Хиба вскочил на ноги.

— Тропа Эроса в Мир Эроса наконец-то открылась в реальном мире?

— Успокойся, Хиба Рюдзи.

— Где вход?! Я хочу... Я хочу нырнуть в тот иной мир! В-вот так!!

— Я сказал успокойся, Хиба Рюдзи. Нет тут такого входа.

Однако Хиба развернулся на месте и показал указательными пальцами обеих рук на них.

— Т-тогда чем, по-вашему, вы здесь занимаетесь?! Блин, мне так завидно!

— Ты должен держать одно из этих мнений при себе, Хиба Рюдзи. Скажу прямо — это недоразумение.

— Н-но Харакава-сан! Я поймал тебя с поличным, аморальный тип!

— Он не аморальный! — воскликнула Хио. — Он очень прямолинейный человек. Я уверена, что ему не достаточно ребёнка, вроде меня. Его наверняка удовлетворит взрослая, которую можно описать только словом "бултых". Именно! Бултых-бултых!

— У меня такое чувство, что ты отрицаешь тут часть моей личности, Хио Сандерсон. И не используй так много звуковых эффектов.

— Но!

Хио протестующе поднялась, но от этого с неё спало одеяло.

————!

Едва лишь она проглотила крик и лихорадочно потянула одеяло на себя, как услышала звук.

Снаружи что-то стучалось в штормовые ставни.

Ей пришла в голову лишь одна причина такого шума в этот час.

— Извращенец?

— Э-это не я, наверное! Э-это и вправду, наверно не я, правда?!

После отчаянного отрицания Хибы, Хио услышала ещё один звук.

Этот разрушение.

Но оно отличалось от звуков в её сне. Это оказалось звуком расщепления и треска дерева.

...Э?

Её вопрос сопроводил ветер, который вызвал у неё озноб даже через одеяло.

— Что происходит?

Она высунула голову из-под одеяла и посмотрела.

Дуновение шло оттуда, где были ставни, но теперь полностью открытое отверстие пропускало утренний ветер и свет.

Сумерки обрисовали тусклый силуэт мужчины.

Он оказался худым стариком с длинными чёрными волосами.

— Азъ есмь Ёнкичи, — сказал он в неуместно старомодной манере речи. — Гляжу я, бодрствуете вы.

Хио услышала его слова и ощутила, как рука Харакавы обняла её за талию.

Это...

Она знала, что происходит. Есть лишь одна причина, по которой он подтянет её ближе и попытается защитить.

И Ёнкичи выдал эту причину с горькой улыбкой покорности судьбе.

— Время сражаться, дамы и господа.

Слово "сражаться" напомнило ей сон, и у неё спёрло дыхание.

Однако...

— Зачем нам сражаться?

— Потому что это весело. По крайней мере, для нас.

— Но как же для нас?! — ответила она из-под одеяла.

— Ну, — сказал Ёнкичи, кивая. — Ваше первое вознаграждение — Концептуальное Ядро, но, похоже, Саяма-сама ещё не проинформировал вас о втором вознаграждении. Будучи одним из четырёх братьев, я объясню это снова. Когда вы нас победите, мы вам расскажем немного того, что знаем о прошлом.

Хио услышала то, чего желала сейчас больше всего.

— Мы сражались в битве в Осаке, поэтому если вы нас победите, мы оставим вас с небольшой частичкой той памяти. Да, памяти о прошлом, которое создало нынешнее UCAT и ваше нынешнее положение!

Хио хватанула ртом воздух.

...Что же нам делать?!

Она знала, что у них есть враг, и что они обретут что-то, победив его.

Но...

Однако Ёнкичи начал действовать, не обращая внимания на её мысли.

Не теряя горькой улыбки, он поднял правую руку.

— Ну а теперь, вставайте!

Не успело закончиться его короткое предложение, как угол дома взорвался.