Освещённую комнату заливал звук.

Одиннадцать довольно сильных ударов раздавалось от часов на стене.

Звук донёсся до девушки, сидящей под большим котацу в центре комнаты.

У неё были длинные тёмные волосы, верхняя часть тела лежала на котацу, а её глаза оказались закрытыми.

Она спала.

Телевизор перед ней был выключен, и тёмный экран отражал её лицо.

Когда часы замолчали, остался лишь звук ровного дыхания девушки.

Как раз тогда одеяло с другой стороны от неё поднялось, и оттуда показалась собака.

Большой белый пёс почти метрового роста медленно вылез из-под котацу и подошёл к девушке.

Затем он гавкнул.

Его голос разнёсся по комнате и девушка резко села.

— Кья! Ш-широ! Не гавкай. Ты побеспокоишь соседей.

Ругая пса, она подняла брови и двинула левой рукой, чтобы его ударить. Однако он, должно быть, знал, что она на самом деле этого не сделает, поэтому лишь уставился на её руку, когда та остановилась на полпути.

Пёс не двигался, и она нахмурилась на его неподвижный вид.

— Что-то случилось?

Сино напрягла слух, но ничего не расслышала.

Девушка поднесла руку к груди, где с шеи свисал медальон с синим камнем и красный клуазоне. Она обхватила их пальцами и медленно встала.

Пол под её ногами немного заскрипел.

Звук заставил её помрачнеть сильнее, и она нажала на кнопку лежащего на котацу пульта от телевизора.

По чёрному экрану пронёсся свет, заполнил его, и раздался звук. Он шёл от ночной программы.

— А теперь! И снова пришло время для Шоу Мировой Казни! Сегодняшним претендентом выступает Инцестер Сисконский, которого арестовали за чувства к своей младшей сестре! Он уже разминается здесь на сцене Центральной тюрьмы Иллинойса! Ну а теперь, как ты себя почувствуешь, получив 150 ударов металлической плетью по голому телу?

— Я постараюсь не подкачать!!

— Вот это боевой дух! Если сможешь здесь победить, наш спонсор ИАИ Соединённых Штатов предоставит тебе годичный запас их новой питьевой примеси для ванной «Капелька меня»! Ну а теперь самое время для рекламы!!

Девушка начала кивать происходящему, но реклама питьевой примеси для ванной вернула её в чувство.

Она быстро двинулась к стене, скрывая звук шагов за шумом телевизора.

На стене висел толстый белый плащ.

Он предназначался для тренировок. Он по большей части оказался белым, но внутри воротника оранжевым было вышито имя «Сино».

Девушка засунула руки в рукава плаща и застегнула спереди.

— Широ, ко мне.

Сино открыла деревянную застеклённую дверь на южной стороне комнаты.

Там она обнаружила тёмный коридор и вход за ним.

…Холодно.

Это место вело наружу, а воздух пропитывали холод и неподвижность.

Словно показывая дорогу и защищая девушку, Широ вышел в коридор первым.

Спину собаки сковало слабое опасливое напряжение.

…Что там?

Прямо сейчас Сино была одна дома, но отсутствие Микоку волновало её даже больше.

Микоку обычно уходила первой, но сегодня ночью она отправилась на фабрику и до сих пор не вернулась. Хаджи вроде как пошёл её забрать, но и он не вернулся.

…Может, и мне следовало пойти.

Но она сомневалась, что отправилась, даже если б могла.

В таком случае Микоку бы что-то сказала.

В последнее время Микоку терпеть не могла, когда Сино лезла в сражение.

Началось всё с предупреждений не принимать никаких миссий Армии, но недавно переросло в нападки на неё из-за участия в завтрашней атаке, или даже от помощи к подготовке на фабрике.

А ещё Микоку пыталась от неё отдалиться.

…Почему?

Сино предполагала, что Микоку пытается так выразить свою защиту, потому что сражение это её работа.

Она думала, что это вполне в духе Микоку, но…

…Почему мне нельзя участвовать в сражении, которое окажет влияние на мир, частью которого я буду?

Сино никогда об этом не спрашивала.

Ей казалось, что Микоку не сможет ответить, даже спроси она её. Даже если ей известен ответ, она не сможет его дать. Это слишком перекликалось с её истинными мыслями.

…И её трудно пробить на честность.

Но тот страх улетучился с окончанием следующего дня. Сино выступала одним из членов поддержки в атаке. Микоку упрашивала Хаджи передумать, но Сино ещё с лета хорошо делала свою работу, поэтому для возражений не оставалось места.

— Я не пропаду.

Она негромко заговорила к себе в тёмном коридоре так, чтобы услышала сама и некто в её сердце.

— Я смогу справиться сама.

Она кивнула и направилась к коридору за Широ.

От её подошв будто постепенно подползало слово «прохладно».

Её ноги издавали топот в коридоре, но телевизор в комнате его заглушал.

— А теперь самое время представить сегодняшнего палача! Посмотрим, он состоит в Центральной Тюрьме Иллинойса, занимает третье место среди тяжеловесов Всемирной Лиги Палачей и получил навыки мастера за тридцатилетнее использование металлической плети. Встречайте — Мясник Маркович!!

После аплодисментов и торжественной музыки, по аудитории эхом разнеслись крики «Инцестер» или «Марко». Краем глаза Сино увидела мускулистого мужчину без рубашки с треугольной чёрной маской на голове, но с неохотой полностью вышла в коридор.

Она прошла семь шагов к толстой передней двери.

— …

Широ прибыл раньше её и поднял хвост, опуская голову.

Словно притаившись, Сино встала позади и прислушалась.

— А теперь Маркович собирается нападать! Он нападает! Он смело нападает! Он нацелился на промежность! Три быстрых удара кнутом в пах! И когда претендент сжался, он ударяет снизу в челюсть! Претендент всецело в обороне!!

— Ааа! Б-больно! Но также приятно!! Можно я просто умру?!

Девушку распирало любопытство, что там происходит, но вместо этого она сосредоточила слух на двери перед собой.

Там кто-то был.

Сино не могла никого разглядеть в узорчатом стекле сбоку от двери, но ощущала присутствие. Прямо на той стороне кто-то скрывался.

У двери не было глазка, но девушка могла проверить жидкокристаллический экран домофона, который использовал камеру безопасности под крышей входа. Но в то же время она не хотела подставляться под удар, потянувшись к домофону.

И поэтому решила спросить:

— Кто там?

Её голос заполнил ночной коридор и достиг двери.

— Я, я, — тут же ответил голос. — Я, я это!!

— Если это какой-то развод, мне ничего не нужно!!

— Давай открывай. Ты собираешься оставить помощника из 10-го Гира за дверью в холодную ночь?

Затем Сино вспомнила, что перед уходом на фабрику Хаджи упоминал о том, что приведёт гостя.

…Но зачем 10-му Гиру нам помогать?

И её волновало кое-что ещё.

— Хаджи не с Вами?

— Он сказал, ему нужно кое-что обсудить с прорабом на фабрике и что женщине не пристало лезть в мужские разговоры. Само собой, это означает, что мы, бабы, должны повернуть злость в сторону тех мужиков в наших разговорах.

И…

— Ты Сино, да? Открывай. Я сейчас несу довольно большой багаж.

— Багаж?

— Девчушку по имени Микоку. Она упряма, поэтому пришлось убить её где-то семнадцать раз. Это, видать, её утомило, потому что она тут же уснула.

Услышав это, Сино непроизвольно двинулась. Она побежала мимо Широ к двери.

— С вами Микоку?!

Девушка открыла дверь в ночь, но обнаружила вовсе не то, что ожидала.

Вместо тьмы ночи или теней соседних домов она увидела крупную женщину в белом плаще и дуло пистолета.

Холодная сталь прижалась к её голове и оставила в безмолвии.

— Это конец, Сино, — сказала женщина за пистолетом. — Ты очень добра, но потому это и конец. Помни об этом. На поле боя твоя доброта послужит последним толчком к твоей гибели.

Пистолет слегка оттолкнул девушку, и она сделала холодный и тяжёлый шаг назад.

Только тогда Сино хорошо рассмотрела женщину.

Она оказалась настолько высокой, что Сино пришлось запрокинуть голову, чтобы окинуть её взором. Над крупным телом и выше ворота её плаща находилось лицо крючковатой женщины среднего возраста. Её голубые глаза повернулись к Сино.

— О? Ты определённо выглядишь, как хорошая девочка. Ты сама, ведь так? Ты проживёшь долгую жизнь. Если выживешь, конечно. Но ради этого тебе нужно следовать правилам хороших девочек. Постарайся так и поступать.

С этим она протянула то, что держала в левой руке: Микоку в рабочей одежде.

Её конечности и волосы безвольно свисали вниз.

Однако Сино не нашла как реагировать на неожиданного гостя, как он выглядел, и что говорил.

Эм…

Пока она сомневалась, что ей делать, справа подошёл Широ.

Пёс заглянул в лицо Микоку и ткнул её в лоб носом.

— Мм…

Микоку выдала тревожный стон, но не проснулась.

— Ой. Будет жалко, если собака её разбудит. Сино, принеси-ка что-нибудь поесть. Я проголодалась и нуждаюсь в углеводах.

— Кто Вы?

— Ёрд, выживший бог 10-го Гира. …Ёрд «Неоправданных Ожиданий». Можешь звать меня Бог, или Ёрд-тян или как хочешь. Как мне хочется зваться меняется в зависимости от настроения, но никогда не зови меня «старушкой». Таково правило. Поняла? Теперь, впусти меня, Сино. И еда. Дай мне что-нибудь поесть.

Сино кивнула, похлопала Широ по шее и вернулась в коридор.

Ёрд вошла внутрь, словно раскачивая большим телом.

— Ох.

Микоку стукнулась о дверную раму, и Сино быстро ахнула на тупой звук.

— Не обращай внимания. С меткостью у меня нелады.

— Н-но…

— Всё нормально, так что помолчи. Я не жалую детишек, которые переживают о мелочах. Если начнёшь ворчать, придётся отругать тебя за то, что ты ещё не спишь. Но я не буду, так что и ты ничего не говори. И дай мне что-то поесть. Никаких жалоб, договорились?

Сино задумалась об этом. Девушка волновалась о голове Микоку и Ёрд слишком напориста, но она не заметила в женщине никакой враждебности.

Подумав об этом как об успокоении животного кормёжкой, всё встало на свои места.

— Тогда входите. И пожалуйста, снимите обувь.

Она вошла на порог, и Ёрд улыбнулась.

Уголки её губ изогнулись, глаза закрылись, и в её улыбке не было и намёка на сарказм или скрытые мотивы.

— Славно. Детишкам лучше всего вести себя честно, Сино. Значит, я захожу.

Ёрд изогнула свою плотную верхнюю часть тела в поклон.

Сино не ожидала такого внезапного действия, поэтому поклонилась в ответ с запозданием. Она отплатила за это, прождав целых три секунды, прежде чем выпрямиться.

Когда девушка неуверенно подняла голову, Ёрд закрывала дверь за собой. Она подвесила Микоку на вешалку за воротник и села на пороге.

— Аа-х.

Пол затрещал, и движение словно всколыхнуло воздух.

Наблюдая, как Ёрд снимает военные сапоги по одному, Сино подтвердила своё решение, что женщина не плохой человек.

— Ёрд, почему Вы сражаетесь с UCAT?

— Совать нос в женские секреты — не очень хорошая мысль. У меня на то свои причины. Просто запомни. У тебя же есть свои причины, правда? Нехорошо выпрашивать причины у других, не объяснив свои. И мне нравятся хорошие девочки, Сино.

Ёрд вздохнула.

— А ещё я не одобряю, когда дети засиживаются допоздна. Хаджи нужно проявлять больше внимания. Чем он только занимается?

— Ох, ну, но…

Она собиралась вспомнить о Микоку, но её оборвали аплодисменты из комнаты.

— Я не могу поверить своим глазам. Мастер использует гибкость металлического кнута, чтобы хлестать промежность цели спереди и сзади. И это образует компактный удар, полный заботы истинного мастера!

— Ах! Нет! Ой! Это и правда!.. Уа! Уаааааа!!

Ёрд зыркнула в направлении реалистично озвученных криков и аплодисментов.

— Этого я тоже не одобряю.

Сино побежала в комнату, чтобы переключить канал.

●

Под ночным небом глубокая тьма пропитывала горную гряду.

Горы покрывал лес, и через них пролегала узкая река и дорога.

У трассы стояли белые столбы с большими промежутками между собой.

За ограждением местами освещённой дороги находился спуск около десятка метров и каменистый берег реки. Сама река во мраке не просматривалась, её присутствие обозначал громкий звук журчания воды.

Сквозь свет, мрак и звуки реки двигался одинокий звук и световая точка.

Звук исходил от мотоцикла, а световая точка являлась его фарой.

Объёмный мотоцикл был старым Кавасаки, и на нём ехало два человека.

За рулём сидел хорошо сложенный парень, одетый в коричневую горную куртку, сопротивляясь холоду. Он мягко наклонял большой мотоцикл в разные стороны на поворотах.

К его спине прижималась девушка в синем полупальто.

Кренящийся мотоцикл и ветер развевали её короткие волосы, когда она смотрела парню через плечо.

Она направила взор в небеса, видимые за горами и лесом впереди.

Несмотря на ночь, небо окрасилось в багровый благодаря свету в горах.

Она вздохнула и произнесла:

— В ИАИ ещё горит свет. UCAT приказало им оставить освещение, чтобы помочь защититься от возможного нападения?

— Наверное. Всё приобретает серьезный оборот. А ты что думаешь, Чисато?

Парочка, Изумо и Казами, оба посмотрели в освещённое небо.

Время от времени они проезжали под уличными фонарями, и небесный свет терялся из виду.

— Да не похоже, чтобы там что-то случилось. И у них там Хиба, Микаге, Харакава, Хио и все из 2-го, так что они должны справиться в случае атаки.

— Волнуешься?

Она помолчала перед ответом и прижалась к его спине.

— Волнуюсь.

Девушка ощущала ветер как холод в ушах.

— Я просто не могу согласиться с тем, как Саяма сказал Отряду Левиафана расформироваться. …А ты, Каку? Тебя не волнует, что все разбредаются в такое опасное время?

— Меня устраивает, пока ты со мной.

— Ой, да ну тебя.

Казами убрала щеку с его спины и горько улыбнулась.

Она как раз собиралась выразить благодарность, но затем ощутила, как его спина снова прикоснулась к щеке.

Однако он не наклонился назад. Её толкнуло вперёд.

— Каку, почему ты затормозил?

— Впереди пропускной пункт. И это ведь…

Когда мотоцикл замедлился, она глянула вперёд и действительно увидела пропускной пункт.

На пути установили знак «въезд воспрещён», а дорогу перегородили два больших фургона.

Всё вокруг освещалось красным сигнальным фонарём.

Затем девушка заметила, что фургоны являлись замаскированными машинами охраны UCAT.

…Это пропускной пункт UCAT?

— Похоже, они очень опасаются атаки. Вот заноза.

Казами согласилась с Изумо.

Однако она узнала человека, махающего красным фонарём перед одним из фургонов.

— Икко-сан?

Она позвала с мотоцикла, который теперь двигался со скоростью шага, и Икко поднял взгляд.

— О, — под его седыми волосами образовалась прищуренная улыбка. — Извините за беспокойство. Просто в последнее время стало весьма опасно.

— Спасибо, что озаботились. …Остальные всё ещё на той стороне?

Она указала к освещённому небу за горами, и Икко кивнул.

— Должны быть. Вот почему нас выгнали сюда.

— А, — Казами съёжилась и смущённо опустила голову. — Извините. И в такой холод.

— Нет-нет-нет. Не переживайте об этом. Мы получили одобрение этой работы у директора UCAT.

Икко опустил сигнальный фонарь и поднял знак «въезд воспрещён». Затем он поместил знак между двумя фургонами, перекрывающими дорогу.

— Эй, Икко-сан. Почему вы преграждаете нам путь?

Казами ответила Изумо, ударяя его по плечу.

— Балбес. Это пропускной пункт, так что даже нам нужно показать пропуска.

— Дело не в этом, — сказал Икко.

Старик обошёл фургон со стороны речной долины и открыл багажник.

Он что-то вытащил и положил на плечо.

— Два метра. Коротковато для Меча Лазурного Дракона.

На этих словах он приблизился, и крепкие шаги его кожаных туфлей прогремели в ночном воздухе.

К медленному топоту присоединился свет клинка Меча Лазурного Дракона.

Казами вдруг осенило по поводу происходящего.

…Чего?

— С-секундочку, Икко-сан. Что происходит?

— Разве не ясно?

С этим вопросом он сократил между ними расстояние до трёх метров.

Максимальная дальность его меча была два метра, так что ему требовался всего шаг, чтобы оказаться в пределах досягаемости.

Казами понимала до такой степени, но…

…Э?

Девушка почувствовала, как на губах проступила натянутая улыбка, но сама не понимала, что пытается скрыть.

Она знала лишь то, что Икко медленно поднимает Меч Лазурного Дракона.

— Эй! Чисато!

Голос Изумо вернул её в чувство.

Ей показалось, будто её зрение неожиданно скорректировалось.

Надвигалась атака, и от человека, которого она знала, который ей так долго помогал и даже её спасал.

…П-почему?!

Когда сомнение сковывало движение, это звалось нерешительностью.

И в нерешительности она увидела, как большая спина Изумо опустилась в подготовке к движению.

Увидев его действие, она наконец-то осознала, что ей тоже можно двигаться.

…Но ради чего?

Казами знала ответ. Пока это была лишь вероятность, но, скорее всего, правдивая.

— Чисато! Они и есть злоумышленники!!

— Да, я должен извиниться, но это были мы четверо.

Едва лишь осознав этот факт, она вспомнила сведения о злоумышленниках.

Во-первых, мужчины, напавшие на UCAT Изумо, были одеты в чёрное, но один носил Меч Лазурного Дракона.

Во-вторых, Гиес сказала, что знала их, но совпадение ещё недостаточно обоснованное, чтобы сделать публичное заявление.

Но…

— Ч-что происходит?! С чего бы четырём братьям Доктора Чжао на нас нападать?!

— Всё очень просто. Вы можете назвать нас внебрачными детьми 7-го Гира. Другими словами, мы сами являемся Концептуальным Ядром.

Поэтому…

— Как насчёт продолжения Концептуальной Войны?

С этими словами Икко нанёс удар.

Он приготовился опустить поднятый Меч Лазурного Дракона по диагонали, и было ясно, куда эта траектория приведёт.

…Он пытается перерубить меня и Каку пополам!

Он серьёзен. Это привело Казами в замешательство, но она произнесла всё равно:

— Я не могу этого принять!!

Девушка подняла правую руку к небу.

— G-Sp2!!

Её крик высоко вознёсся в небеса.

— Приди! Нам нужно прекратить это безумие!!

В следующий миг меч Икко пронёсся по воздуху.

Последовал свистящий звук.