1
  1. Ранобэ
  2. Хроники конца света
  3. Owari no Chronicle 7

Глава 11. Важное в жизни

По операционной мгновенно метнулась сила.

Напряжение ветра, принявшее форму вырезания жизни, поднялось от операционного стола как мерцающий жар или великий змей.

— !

Его швырнуло против всего с напором, превосходящим взрыв.

Сила в основе создания мира была послана как давление.

Оно насело на защитную силу и её владельцев.

Само помещение не покачнулось или заколебалось. Дребезжание сотрясало только свою цель и связанных с ней.

Бумага, брошенная ведьмой, превратилась в пепел быстрее, чем её охватило пламя.

Синие камни и соединяющая их нить треснули и порвались раньше, чем ударились о стену.

Мечи, вонзённые в землю пожилой женщиной в лабораторном халате и новые, которые она заготовила, разлетелись в миг.

Самих же женщин придавило к стене.

Как и докторов, оборудование и всё остальное.

Выступавшее на защиту фигуры, лежащей на столе, было отдалено во имя великого ветра.

————!

Ветер ревел.

Он взвихрился по комнате и выбирал направление.

Затем поднял голову как кобра и повернулся к белой коже на спине лежащей девушки.

Вырезающая жизнь сила повергла всё остальное, и ничто не могло ей противостоять.

Воля Синдзё тоже держалась на грани.

Но в то же время женщины кое-что услышали.

Синдзё определённо была в коме, но вырезающий жизнь концепт вытащил из неё голос.

Имя «Микоку» вытянуло имя, утверждающее волю девушки.

— Саяма… -кун.

Её исчезающая воля назвала имя некого парня, и три женщины его услышали.

В пространстве гремел звук.

Три разных звука.

Столкновение меча и кулака.

Завывание ветра.

Рёв голосов.

Потолок открылся, являя небо, а на стенах сияло восемнадцать больших витражей.

Не зажглись только последние окна с обеих сторон, отображающие рождение спасителя, и под ними двигались две фигуры, всецело поглощённые созданием тех самых звуков.

Они раскатывались в небо.

Кулак и меч одинаково подхлёстывали ветер и гремели при столкновении.

Их стремительное движение создавало вокруг туман, и лунный свет придавал всему бледный оттенок.

На фоне звуков говорили голоса.

— Ну?

Одна из фигур в движении, Микоку, повысила тон.

— Жизнь Синдзё вырезается в эту самую минуту!

Проревел ветер, когда Саяма нырнул под её мчащийся клинок.

Меч пролетел над головой, и парень врезал левой рукой ей в живот.

…Попади!

За этой мыслью последовал прямой правый удар ногой от Микоку.

Она предугадала его действие.

В тот же миг Саяма заметил слово «снизу», написанное на поверхности её синего меча.

— Неужели….

— Это предсказание Вонамби!

Не успела она договорить, как он защитился, резко согнув локоть своего удара левой.

Подошва её стопы столкнулась с левой стороной тела парня.

— !

Его отправило в полёт.

Окружающий их белый туман сдуло, и Саяма отлетел на семь метров.

Он приземлился и быстро встал.

— ?!..

Но следующая атака Микоку не заставила себя ждать.

Давление меча мощным ударом прорвало туман.

Саяма сумел отпрыгнуть в сторону, но Микоку тут же развернулась.

— В чём дело?!

Она мгновенно зашла ему за спину.

— В чём дело?

Вопрос раздался сзади почти у самой шеи.

— Концепты действительно интересны. Я постепенно разбираюсь, как их использовать. …И все вы сражались всё это время, обладая этой силой.

Её скорость росла, поэтому Саяма активировал талисман, чтобы и себе не отставать.

Он прыгнул вправо и превратил это в обманку, мгновенно переключившись налево.

— Бесполезно. Эти талисманы основываются на концептах усиления тела 7-го Гира и концептах письма 1-го Гира. А значит, у меня они тоже есть.

Голос оказался даже ближе прежнего.

— Но не волнуйся. Я больше не стану атаковать концептом 2-го Гира.

Голос был спокоен.

— Я сожалею о случившемся с Синдзё. …В самом деле.

Саяма на это отреагировал.

— Синдзё-кун…

…Не так слаба, как ты думаешь!

Он среагировал по наитию.

Парень послал левый удар тыльной стороной кулака.

Он выставил вперёд локоть и резко выровнял руку.

Вместо уровня глаз он послал его снизу, пользуясь её слепым пятном.

Однако…

— Я этого ждала.

Голос донёсся прямо перед ним во время разворота. Он увидел чёрные волосы, лоснящиеся на ветру, и…

— Так значит, вот и конец.

Саяма услышал хмурый голос.

Тогда синий меч Микоку ткнул в него по прямой линии.

Он попадёт в цель.

Прозвучал выпад, достигнув центра его груди.

————!

Саяму отправило в полёт.

Зрение Дианы заполнилось белым.

Оно исходило от потолка.

Потолка операционной, с которой забавлялся ветер, оказался перед её глазами.

Она рухнула на землю, её волосы растрепались, и ощущались только ветер и давление.

…Ах.

Двинув голову, чтобы осмотреться, она увидела пару других упавших фигур.

Юи, Цукуёми, доктора, оборудование и всё остальное было опрокинуто на пол.

Её придавило ветром к стене, и к ней прилипло несколько кусков ткани.

Скорее всего, одежда, снятая с Синдзё перед операцией.

Диана содрала их и начала вставать.

Ранее она услышала голос воли Синдзё, зовущей дорогое имя, и хотела ему ответить.

Ветер стал драконом, вихрящимся над операционным столом в центре комнаты.

Эта сила поднимала голову, словно в готовности пожрать Синдзё, спящую под ней.

Скоро всё кончится, но…

На этот раз…

Вырезающая жизнь сила теперь явила себя.

Если Диана сможет поместить на Синдзё какую-то защиту, концепт, пребывающий в ней, утратит свой дом и исчезнет.

Однако…

————.

У неё не осталось бумаги.

Камни Юи разбились, а мечи Цукуёми сломались.

— Кх, — простонала она, ставя руки на пол, чтобы встать.

…История повторяется?

Она снова не сможет кого-то спасти?

Она использует нехватку силы себе в оправдание?

Ветер столь силён, что Диане едва удавалось сидеть.

При попытке встать упрямый порыв снова вобьёт её в стену.

Но…

…Я хочу её спасти.

Она скрипнула зубами, но опустила взгляд.

— Я и сейчас ничего не смогу сделать?

Её опущенный взгляд заметил кое-что на полу.

————.

Едва осознав, что это, она рванула вперёд.

Диана двинулась что есть сил, поэтому практически упала на пол, проползая с волосами, раздуваемыми ветром.

Она подобрала предмет и сжала его в руке.

————!

Это оно, — подумала ведьма. — Это всё решит.

Туман разошёлся по обе стороны, и Саяму отбросило сквозь него, пока он падал на землю спиной.

Он пролетел восемь метров и прокатился ещё три после приземления.

Баку упал с его головы, так что зверёк в окружении тумана бросился вдогонку хозяину.

Микоку испустила пар и наблюдала, как белая пелена снова закрылась.

Она смотрела достаточно долго, чтобы понять, что туман полностью неподвижен.

————.

Её плечи поникли.

Она опустила оба меча и не стала смахивать пот со лба.

— Серьёзно, — говоря, она свесила голову. — Осталась минута и десять секунд, верно?

Микоку слабо развернулась, и её взгляд двинулся к концептуальному экстрактору и девушке, лежащей под ним.

Со слегка опущенными бровями она шагнула через туман.

— Сино…

Микоку закрыла глаза и прикрыла их руками, по-прежнему держа меч.

— Похоже, я подняла руку и на Синдзё.

Она хрипло вздохнула.

— Но…

Как только она это сказала, кто-то вмешался.

— Думаешь, ты просто можешь вернуть её к жизни, дурёха?

Она быстро повернулась к голосу за спиной и тотчас же увидела кулак Саямы.

Правую сторону её лица поразило что-то твёрдое как камень.

Не столь страшна сама боль или удар.

— ?!..

Сильнее было удивление.

Когда она отлетела, зажегся синий меч, и активировался лечащий концепт 10-го Гира.

Микоку восстановилась и приземлилась, слегка скользнув левой ногой.

Она уставилась перед собой и увидела кого-то в белой защитной форме.

Это Саяма.

Она определённо ранее пронзила его грудь, и всё же…

— По всей видимости, ты гадаешь, как такое возможно, — он не смахнул пот со лба. — Но я бы тоже хотел спросить. Как ты не заметила, во что попала?

Его опущенная левая рука держала цепочку.

На её конце висели серебряные карманные часы, но их центр был вырван.

— Ты атаковала пронзающим концептом, не так ли? Поскольку концептуальная атака может пронзить любой материал, ты бы получила ту же тактильную отдачу вне зависимости от того, во что попала. …Ты предположила, что ударила меня, но не озаботилась проверить, и вот результат.

Он отбросил серебряные часы в сторону, и они стукнулись об землю под туманом.

После чего повернул к Микоку невозмутимое лицо, выпустил пар и принял боевую стойку.

— Давай продолжим.

Как только он это сказал, от часов на правом запястье донёсся звук.

Сигнал сообщал, что до завершения извлечения концептов осталось около минуты.

Будильник будет сигналить каждые пять секунд.

До завершения он прозвучит двенадцать раз. Понимая это, Микоку услышала первый сигнал.

— Думаешь, ты сможешь победить?

Она подняла парные клинки и посмотрела на него в ответ.

После прошлого удара в уголках глаз под уверенными бровями едва заметно блестели слезы, но она их не смахнула.

— Синдзё ум…

— Не умрёт.

Он оборвал её, и будильник просигналил второй раз.

Тем не менее, парень заговорил.

— Я пообещал быть с Синдзё-кун, и она пообещала то же. А значит…

Он словно завалился ей навстречу.

— А значит, если я не сдамся, не сдастся и она!

Парень рванул вперёд.

Он шёл за ней.

Саяма подстегнул ветер и развернул талисманы как крылья. Микоку сдула туман и явила свет двух мечей.

Саяма поднял кулак.

— Я её не потеряю!

В то же время послышался грохот.

С оглушительным звуком поглощения церковь покачнулась.

Дрожащая песня провозглашала, что создание концептов почти готово.

Она пела и пела.

Дом учения громко играл свою песню, словно радуясь прибытию нового мира.

———.

Омываемые этим звуком, парень и девушка столкнулись и разостлали повсюду туман.

Саяма махнул кулаком.

Он рассеивал туман и поддерживал шквал ударов быстрой работой ног.

Это не мощные завершающие атаки. Он напряг плечи, быстро наступал на пяты и высвобождал множество стремительных прямых ударов.

Он придерживался левой руки, но это ничего.

Микоку быстрее и могла атаковать гораздо чаще.

Её два меча особенно проблематичны. Оружие философских камней создано из положительных и отрицательных концептов, поэтому он мог их перехватить, только используя противоположный Георгиус.

Тем не менее, была лазейка: Микоку могла нападать каждый раз лишь одной рукой.

Если повернуть к ней левое плечо и встретить её правую руку, синий меч в ней станет единственной атакой, которую она сможет использовать.

Будильник просигналил в третий раз.

Саяма стоял с правой стороны от неё, поэтому меч в левой руке не доставал его.

К тому же, кулак может повторно атаковать быстрее меча.

Он поддерживал руку в движении, поэтому Микоку начала вести в основном оборонительный бой.

Когда парень ступал вперёд, ей приходилось отходить, отчего не удавалось воспользоваться своей манёвренностью.

Он посылал прямой удар левой.

Это основополагающее движение, и стопа вела его только вперёд.

Саяма придерживался основ.

Но хотя эти приемы и доступны каждому, парень направил их против Микоку.

Он сохранял спокойствие, старался не спешить, посылал кулак точно вперёд и целился ей в лицо или живот при первой же возможности.

— !..

Сила удара порождала туман и громкий шум.

Реакционная сила достигала плеча, давая ему тактильную отдачу.

Глядя на меч, Микоку озадаченно перекосила лицо, но прогностический концепт на поверхности клинка говорил только «прямой левый».

Она ничего не могла сделать с атаками, несмотря на то, что способна их предугадать, и Саяма прибавил ещё скорости.

Шквал ударов продолжался.

Будильник просигналил в четвёртый раз.

Он делал шаг на 1, всаживал стопу на 2, и одновременно посылал удар с плеча и отводил его на 3.

На счет 1, 2, 3, парень слышал всплеск столкновения.

Это всё основы.

Он брал основополагающие 1, 2, 3 и слышал всплеск.

Саяма сосредоточился. Сосредоточился на 1, 2, 3.

Он придерживался их все время. Не было ничего, кроме 1, 2, 3,.

Это самая первая вещь, выученная им давным-давно.

Когда его жизнь утратила ориентир после потери отца и матери, Саяма выучил это как способ фокусировки своей силы.

На 1 он двигался вперёд. На 2 — наступал вниз. На 3 — выпускал силу.

1 и 2 и 3.

1 и 2 и 3.

1, 2, 3.

1.

2.

3.

Всплеск.

1.

2.

3.

Всплеск.

Будильник просигналил в пятый раз.

1, 2, 3, всплеск.

123, всплеск. 123всплеск.

123всплеск123всплеск. 123всплеск.

123123всплесквсплеск.

123123123всплесквсплесквсплеск.

123123123вс23плеск2вс3плеск1вс23плесквсплеск.

Шквал продолжался, когда будильник просигналил в шестой раз.

— О-о.

Движение его кулака пронизывали тело и не прекращались.

1, 2 и 3. 2, 2 и 3.

Саяма продолжал бить, поднимал скорость и догонял уклоняющегося врага. Он преследовал врага, вооружённого силой бога.

— О-о-о!

Его кулак её не доставал. Несмотря на огромную скорость его шквала атак, Саяма не мог пробить её концептуальное ускорение.

Но он знал, что добьётся своего. Как бы близко к божественности она ни подошла и как бы сильно его ни ранила…

…Неважно, пока я не сдамся!

Он услышал седьмой звон будильника, но всё равно поддал скорости.

————!

Его рука истрепалась от клинка, на щеке появились царапины, а грудь и живот покрыли раны от уколов клинка.

Но его не заботило. Он не смотрел на них и даже не чувствовал.

У него осталось только подсознание, направляющее фундаментальные движения, и…

…Синдзё-кун.

Эта мысль пребывала в нём.

Саяма стремительно связывал 1 с 2 и с 3.

— Если я не сдаюсь…

Он запустил кулак.

— Не сдашься и ты!

Он поймал её.

Скорость его руки превзошла её фехтование.

Его кулак толкнул основание клинка и отбил его в сторону.

————!

Саяма отвёл левую руку и сделал шаг, немного подавшись вперёд.

1.

Он выпрямился и топнул стопой о землю, словно толкая всё тело.

2.

Он развернул плечи внутрь, напряг их, вывернул левую руку и запустил её.

3.

Его кулак попал в левую сторону её лица.

Основополагающий удар ворвался в её плоть и кости.

Её немного оттолкнуло, но Микоку снова выпрямилась.

Отъехав ногами назад, она уравновесила свою стойку и послала правый меч навстречу левому кулаку Саямы.

— Ты теряешь время!

Но парень двигался быстро. Он неожиданно бросился прямо к Микоку.

Атаковав столько раз левой, он двинулся в центр, как только его противник атаковал его расположение.

В центре право и лево пересекались.

Саяма поднял правую руку, которую практически до этого не использовал.

— Правая рука — пуск!

Он швырнул в противника оба кулака.

Будильник просигналил в восьмой раз.

Он поспешил к Микоку в бесконечной комбинации ударов.

Саяма прорывался.

Он двигался быстро с обоими кулаками.

Тем временем, Микоку подняла оба меча для защиты.

— Осталось только четыре звонка!

Его не заботило. Он ускорял свои кулаки, говоря им достать её защитные мечи.

Он говорил им сломать клинки. Говорил им разбить их на куски.

…Пробейтесь, силы левой и правой!

Положительные и отрицательные концепты десяти миров оборонялись. Эти мечи содержали благотворную силу десяти великих миров, и в некоторых из них жили боги.

Однако Саяма вливал силу в кулаки и вкладывал в них мысль.

…Пробейтесь!

Для чего созданы его кулаки?

— Мои…

Он издал рёв.

— Мои кулаки должны пробивать защиту богов!

Он наливал кулаки скоростью.

Сметал распыленный туман и целился в другое «я».

Эта версия его желала смерти и пыталась сделать её своим ответом.

Я не могу этого допустить.

Как я могу такое допустить?

На столе этого нижайшего мира можно найти столько счастливых блюд, но она уже встала с места. Я должен наказать эту глупую девушку за плохие манеры.

Отведай всей еды, которую тебе принесли, и только потом умри.

— Я просто не могу этого допустить!

Но его иное «я» оскалилось за мечами и впрыском божественной скорости.

— Ты не понимаешь!

Когда будильник прозвучал в девятый раз, его иное я откликнулось в ответ.

— Ты не понимаешь, каково это потерять кого-то столь важного для тебя!

Эти слова вызвали боль в груди, но он высвободил правый кулак и продолжил свой шквал атак, воскликнув со своей стороны.

— Конечно, не понимаю! Я намерен никогда не понимать слова того, кто выбирает собственную смерть и тем самым пытается возложить ту же боль на других! Больше мне сказать нечего!

Дребезжание удара достигло его плеча.

— Ты выбрала свою смерть, так почему не можешь отпраздновать чужую?!

— Не оскверняй смерть Сино!

Его руки сотрясались от ударов непрерывного потока атак.

Защитные мечи становились острее, прорезали ветер и поражали звук.

Их кулаки и мечи теперь сталкивались напрямую между ними.

Посреди скорости и искр Микоку выдала крик. Её пот слетал в воздух, а лицо сковала гримаса боли.

— Вскоре ты станешь таким же, как я!

В конце концов…

— Синдзё скоро простится с жизнью! И по вине моей же силы!

Эти слова наполнили все тело Саямы болью, и она этого не пропустила.

Её синий меч метнулся к его груди снизу.

Он вонзился в парня.

Диана сопротивлялась дракону ветра.

— !

Насыщенный ветер поспешил навстречу.

С огромным давлением.

Она чуть не упала вперёд, но могучий порыв подхватил её снизу.

Диана даже не слышала собственного дыхания, но…

— На этот раз…

Она держала силу в руке и махнула её кулаком вперёд.

Ведьма была меньше чем в метре. Сумей она заполнить это расстояние, то, несомненно, спасёт девочку.

Она сумеет её спасти.

Диана всегда сожалела, что не пришла на помощь остальным в прошлом, но здесь она не сдастся.

Я…

— Я могу прийти на помощь!

Она подумала о бывших товарищах, о тех, кто дожил до сегодняшнего дня, о людях, которых с тех пор встретила, о своей прелестной ученице, обо всех, кто на неё полагался, и тех, кого, несомненно, встретит в будущем.

Девочка среди них звала её учителем.

Как Диана к этому относилась?

Я…

Она хотела, чтобы её так называли? Вот что считала своим призванием?

У неё был один ответ.

— Тэстамент!

Она неспешно волочила ноги вперёд.

Разделяла ветер, что был плотнее воды, и несла то, что держала в правой руке.

Но затем услышала звук. Он раздался от машины, всё ещё работающей после падения на землю.

Там отображались электронным тоном пульс и давление Синдзё.

Они приобрели форму прямой линии.

Диана знала, что это значит. Каждая частичка Синдзё остановилась.

Но…

— Это лишь под эффектами «Микоку»!

Давай. Дотянись до неё.

…Дотянись!

Диана увидела, как впереди начал мягко двигаться ветер. За плотной силой, не пускающей ведьму, дуновение выискивало спину Синдзё и собиралось обосноваться в ней.

Оно пыталось исполнить свою роль и вырезать жизнь Синдзё.

Ветер опускался к девушке, но Диана не прибыла.

Ей не хватало тридцати одного сантиметра.

При спуске дракона давление ветра нарастало, и лицо Дианы перекосило, когда она не смогла достичь девушки.

— !..

Женщина что-то закричала.

Но тогда же её спину крепко обволокла сила и толкнула вперёд.

— ?!

Она пришла от сильных рук, противостоящих ветру.

— Диана, Диана. Ты что делаешь? Этот низкий дракон тебе не ровня.

Здесь был Одо.

Позади себя она увидела его, Роджера, отдел разработок и множество других в шеренге. Дверь операционной распахнулась, и они толкали её вперёд аж из самого коридора.

Когда они влились в комнату и поддержали её спину, она услышала голоса.

Они говорили «вперёд», «разделайся с этой тварью» и «мы на тебя рассчитываем».

И среди них она услышала ещё одно.

— Диана, лить слёзы ярости всегда было твоей плохой привычкой.

Это Итару.

Слова того, кто знал её прошлое, кое-что ей сообщили.

Она добилась всего благодаря своему прошлому.

— Тогда!..

Диана глянула вперёд и подняла брови. Издавая металлический грохот, Одо помогал перебороть ветер, и она ощущала поддержку Юи, Цукуёми и докторов, вставших на ноги.

Друзья…

Она обратилась ко всем этим людям из прошлого.

…Я спасу эту девочку!

— Благодаря вам, у нас что-то осталось!

Она прорвалась сквозь ветер и покрыла последнюю толику расстояния.

Затем взяла руку Синдзё, которая вытянулась, словно прося о помощи.

Она взяла её худую ладонь и передала то, что обнаружила на полу.

Кольцо.

То самое, которое носила Синдзё.

— Это кольцо Юме!

И…

— Она носила его, когда в неё попала вырезающая жизнь атака под эффектами концепта 2-го Гира! А значит, это кольцо содержит в себе величайшую дарующую защиту жизнь Юме!

Кольцо не оказывало полноценного эффекта, потому что его сняли, но из-за этого не испытало на себе всю силу концепта «Микоку» и сохранилось.

Диана кое-что услышала.

Электронный тон, говорящий ей, что следы жизни Синдзё прекратились, но всё равно схватила руку, несущую защиту Юме.

— Прошу тебя… проснись!

Синдзё сидела под простором небес.

…Чего?

Всё произошло так внезапно.

Она сидела на старой деревянной коробке и, похоже, неожиданно проснулась.

— Чего-чего?

Одетая в белую защитную форму, девушка осмотрела окрестности.

— Пирс?

Она сидела на одном краю гавани.

Та граничила с водой, и её широкий простор за спиной девушки выглядел белым.

Синдзё видела небо, но низ покрывал туман.

Она заметила что-то вроде горы за складом перед собой.

Гавань продолжалась насколько хватало глаз налево и направо…

— Пирс и…корабль.

К гавани пришвартовался пассажирский корабль. Большой и белого цвета.

От пирса до места, где сидела она, тянулась цепочка людей. Она продолжалась за вход на склад и дальше. Для прохладной погоды все оделись налегке и несли с собой багаж, но также по всей длине цепочки стояла уникальная атмосфера предвкушения.

Гадая, что происходит, Синдзё попыталась вспомнить минувшие события.

…Эм, что я делала перед тем, как проснулась здесь?

— А?

Она не могла вспомнить.

Почему нет?

— Что?

Она слегка стукнула по голове, словно выбивая воду из ушей, но…

— Что-что?

Девушка не могла вспомнить, где была или что делала.

Она попыталась увидеть, что может вспомнить.

— А?

На ум пришло слово «Синдзё». Она помнила, что это имя указывало на неё.

А ещё знала, что у неё за одежда и значение существительных «небо» и «туман».

Однако…

— …

Чего-то в воспоминаниях не хватало.

Синдзё скрестила руки на груди и наклонила голову, пытаясь силой вспомнить, что это было.

— Эм…

Пробормотав себе под нос, она ощутила на спине болезненный зуд. Небольшая дрожащая боль.

Это ощущение привело её скорее к осознанию, чем к возвращению памяти.

Я…

— Я ранена, да?

Ей причинили вред, и она обнаружила себя здесь, когда проснулась.

Пейзаж вокруг казался нереальным с молчаливыми людьми, ожидающими лодки.

Корабль отправит их на другой берег.

— Это что…

Она высказала догадку вслух.

— Предсмертный опыт?

Синдзё, похоже, всё ещё помнила страннейшие вещи.

Но в то же время она помнила это.

Не совсем как воспоминание, а скорее как чувство: якобы в месте, откуда она пришла, загробной жизни не было.

В таком случае, то, что она видит, на самом деле не реально.

— Это сон, которое тело показывает мне при приближении смерти.

Синдзё не хватало воспоминаний и всего связанного с ними, потому что её сущность замыкалась.

Оставшиеся движения мозга показывали под конец ей эту картинку.

Это всего лишь сон, олицетворяющий угасание в виде путешествия в иной мир.

— Вот как, — пробормотала она. — Выходит, я умру.

У неё не было воспоминаний, так что нет смысла колебаться.

Она догадывалась, что есть немало людей, которых ей не захочется покидать, но…

— В самом деле? Реальность порой жестока.

Синдзё дважды кивнула.

— Так и есть. Я, наверное, жила где-то в окружении чудаков. С людьми, которые без конца будут лапать меня за грудь или хватать и дергать мою мужскую сторону.

Она горько улыбнулась.

— Конечно, такого ненормального на свете быть не может.

Наверное, я сяду на борт и отплыву, — подумала она, глядя на корабль.

Но неожиданно в ушах раздался звук.

Песня.

—————.

Она её знала, но не помнила. Не знала её названия, но не забыла.

…Что это?

Что это за песня? Она исходит с корабля. Нет, даже дальше. По ту сторону воды? Что это?

Синдзё встала с деревянной коробки.

Пока она приближалась к кораблю, бетонная земля под ногами казалась несколько шаткой.

Как вдруг её осенило. Даже без воспоминаний, её присутствие здесь означает, по крайней мере, одно.

…У меня были мама и папа, правда?

Если так…

— Я смогу их увидеть, если сяду на тот корабль?

Те два человека пропали из её памяти, но они на том берегу, откуда исходит песня?

Когда она это отметила, кто-то к ней заговорил.

— Ох, что у нас тут? Ты потерялась?

От неожиданного голоса с края воды девушка вздрогнула.

Она повернулась в сторону и обнаружила пожилого мужчину, сидящего на швартовом тросе.

Он давно поседел и носил костюм.

Старик пригладил свои зачесанные назад волосы и глянул на неё.

— Если собираешься сесть на корабль, нужно дождаться очереди.

— Ох, точно. …Извините.

Когда она поклонилась, он прищурился и кивнул.

— Откуда ты?

— Я не помню.

— А багаж есть?

Она посмотрела на свои руки.

Её глаза двинулись от пустых ладоней к коробке, на которой она сидела, но…

— Эм… Не думаю.

— Тогда ты, должно быть, очень спешила. Выходит… цветочных слов у тебя тоже нет?

— Цветочных слов?

Она посмотрела на старика, и он дёрнул подбородком в сторону людей в очереди.

Все несли багаж в одной руке, но во второй было кое-что странное.

Она словно держала что-то около плеча.

— У них… там что-то есть?

— Мы зовем их цветочными словами. Они есть у всех. У всех.

Он посмотрел на цепочку людей.

— Это достижения людей при жизни.

Синдзё тоже посмотрела, и ей показалось, что все они держат букет цветов.

Девушка не могла толком описать их словами, и их форма была неясна, пускай она их и видела.

Они начинали с рук людей и продолжались до небес.

— Они… тяжёлые?

— Некоторые люди этого хотят. Другие скорее предпочтут, чтобы они были лёгкими.

Пожилой мужчина сказал «гляди» и указал за гору, видимую сквозь туман.

— Люди, считающие, что у них слишком мало или слишком много, будут раз за разом ходить вокруг той горы, неся свои цветочные слова. Делая так, ты получишь вес, пускай и во временной форме. …Разумеется, ты в итоге будешь ходить кругами тысячи или даже десятки тысяч лет. Некоторые в шутку зовут это адом. Большинство людей здесь — счастливцы, не имеющие подобных жалоб.

— Т-тогда я…

У неё не было того, что этот человек называл цветочными словами.

Он посмотрел на неё в ответ и наклонил голову.

— Перед приходом сюда ты уже прошла регистрацию?

Старик вытащил из кармана сигару и указал ей на конец пирса, где пассажиров проверяли перед посадкой.

Там они передавали свой багаж и…

…Клали цветочные слова в карман.

— Их бытие становится равным с миром, используя сорванные цветы и слова.

— Э?

— Противоположный берег — совсем другое место. Там ценятся твои достижения, — сказал старик. — Что ты сделал для мира? Эти действия составляют твоё бытие. Выражаясь иначе — на противоположном берегу собираются все достижения с начала мира. Можно назвать это самим миром.

Сказав это, он снова повернулся к Синдзё, и она глянула на него.

— Вы обо всём этом знаете, правда?.. Вы случайно не бог?

— Ха-ха-ха. Я даже нечто большее.

— Ох, надо же.

Как только Синдзё наполнило удивление, сзади позвал голос.

— Отец, я же вам говорила больше сюда не ходить!

В ответ на женский голос пожилой мужчина выдал шутливый возглас.

Женщина в белой плотной рубашке и джинсах вошла в поле зрения Синдзё.

Её волосы до плеч колыхались, и она схватила старика за ухо.

— Твои друзья не покажутся просто потому, что ты здесь ждешь.

— Секундочку. Двое, без кого я мог и обойтись, недавно появились, так что дебильная обезьянка, которую я очень жду, может тож…

— Проклятущий старик!

Он закричал, когда женщина потянула его за ухо.

Она вздохнула, но метнув взгляд на Синдзё, немного подняла брови.

— О? Ты потерялась?

— Ох, нет, не совсем…

Синдзё суетливо замахала руками.

— Я-я стану в очередь. Да.

— Ты знаешь, куда идти?

— Да, — ответила она. — Где слышно звук той песни, правильно?

Старик и женщина переглянулись.

Наконец, женщина повернулась к ней.

— Почему ты здесь?

По какой-то причине вопрос заставил вернуться небольшим отрезкам воспоминаний.

— Эм, — размышляя, начала она. — Мою жизнь… вырезали.

Синдзё кивнула.

— Выходит, меня уже не спасти. Это очень мощная сила, поэтому, хотя мне кажется, множество разных людей пытаются меня спасти, против неё их недостаточно. Так что, ну…

— Ты хочешь пойти на другую сторону? На другую сторону той воды?

Немного подумав, Синдзё кивнула.

Песня в ушах звучала очень мягко, и она хотела ей подчиниться.

— Если я пойду к той песне…

Девушка снова кивнула.

— Если я пойду туда, то найду маму и папу.

— Ясно.

Женщина тоже кивнула и сделала шаг к Синдзё.

Она стала перед ней, присела и поместила руки на плечи девушке.

— Ты уверена, что этого хочешь?

Синдзё задумалась, гадая при этом, почему женщина спрашивает.

— Ну, я умру, да? Никто ничего не поделает, поскольку мою жизнь вырезали. Я могу найти маму и папу, если пойду на другую сторону, и…

Она вдохнула.

— Больше не будет боли и проблем.

— Ясно.

Женщина кивнула и её слегка резкий взгляд обуяла тревога.

— Тогда позволь спросить одну вещь. Почему?..

Она спросила.

— Почему ты плачешь?

Э? — подумала Синдзё, приближая ладони к щекам.

Но руки женщины двинулись и взялись за её, словно говоря этого не делать.

Синдзё стояла прямо, поэтому не могла ничего скрыть.

— Ах.

Она ощущала, что из глаз льются слёзы.

Всё помутнело: что она видела, её ранее спокойные эмоции и даже слова.

— Нет…

Она плакала, не зная почему. Она плакала в поисках чего-то потерянного из её воспоминаний.

Она проливала слёзы во сне.

Микоку ощутила попадание атаки. Как наконечник клинка погрузился на три сантиметра и ударил его по рёбрам.

Саяма согнулся вперёд, словно пригибаясь.

Микоку взмахнула левым мечом ему в спину.

— Ты можешь сгинуть здесь раньше, чем узнаешь, каково это потерять кого-то столь важного!

Но его спина не опустилась, и она услышала его крик.

— Я не сгину!

Его голос дрожал, но нёс в себе огромную силу.

— Я никак не могу здесь пасть!

— Это самообман, Саяма Микото! Синдзё тоже скоро придёт конец, разве нет?!

— Нет! Не придёт! И это неоспоримо!

Его рёв сопроводил прыжок всего тела вверх.

Он поднял немного левый кулак и открыл рот.

— Закреплённое между двумя сторонами — не иллюзия! Это…

Он превзошёл свою прошлую скорость и вскинул кулак божественной быстротой.

— Договор!

Синдзё рыдала.

— Нет…

Она не понимала.

Совсем не понимала.

Она действительно ничего не понимала.

Но кое-что в сердце ей не хотелось оставлять.

— Я не хочу уходить.

Говоря, Синдзё подняла взгляд к небу и услышала другой голос.

— Ясно.

Мгновением после туман и берег перед её глазами растворился.

Она больше не была в гавани. Остались только бетон под ногами и море облаков во все стороны.

Синдзё также услышала песню. Мягкое песнопение казалось смутно знакомым, хотя она его и не помнила.

Перед ней стояла женщина, а пожилой мужчина за ней опустил взгляд к небу.

— Не волнуйся.

Сказав это, женщина отпустила руки Синдзё.

— С тобой всё будет хорошо.

— Как Вы можете такое говорить?

Свободными теперь руками Синдзё вытерла слёзы.

— Всё кончено. Я умру. Моя жизнь вырезана… Это сделала такая могучая сила, что кто бы ни пытался меня спасти, ничего не получится.

— С тобой всё будет хорошо, — настояла женщина. — Ты помнишь своё имя?

— Э? П-при чем тут...

— Просто скажи. Помнишь?

Синдзё призадумалась.

Как её звали?

…Эм.

Кажется, оно было из одного иероглифа, но также кажется, что из двух. Не понимаю. Будто бы оно постоянно меняется.

— Не можешь вспомнить?

— Н-ну, как бы это выразиться? Я не совсем понимаю… В моём сердце откликаются две вещи, но я не уверена, которая из них та.

— Просто, — сказал старик, повернутый к ней спиной. — Почему бы не объединить оба?

Когда Синдзё это услышала, её осенило.

— Унгири!*

— Как-то оно вульгарно звучит.

— Вам лишь бы придраться!

На их перепалку женщина тихонько засмеялась.

Я же серьёзно, — подумала Синдзё, обиженно посмотрев на собеседницу, поэтому та извинилась, все ещё сдерживая смех.

— Прости, прости. Просто ты очень напоминаешь мою подругу. Да, ты прям как она. …В общем, теперь ты знаешь ответ?

— Да, — кивнула Синдзё. — Думаю, это Садагири.

— Ясно. Это имя носит тот, кто поддерживает жизнь и рассекает судьбу, — сказала женщина. — Твоя мать скрыла в твоём имени символ «жизни», поэтому твоей жизни не смогут причинить вред. И… твоя жизнь находится не здесь.

— Н-не здесь?

— Да, — женщина пожала плечами. — Имя того, кто с тобой рядом — Микото. В ином написании это значит «жизнь». Поэтому…

Женщина нежно погладила Синдзё по голове.

— Пока он жив, никто не сможет навредить твоей жизни.

Синдзё услышала позади себя песню.

Вслушавшись в мягкое пение, она осознала, что песня её зовёт.

…Она празднует рождение? Отсылает кого-то в путь?

Кто её поёт? И…

— Я случайно… не единственная, кто слышит эту песню?

Ни женщина, ни пожилой мужчина не ответили.

Оба просто отступили с дороги, открывая вид на купол облаков, покрывающих небесный простор.

— Ты стремишься к человеку, из-за которого проливала слёзы?

Синдзё теперь смотрела прямо перед собой.

— …Да.

Она не понимала. Совсем не понимала. Она действительно ничего не понимала.

Но одно могла сказать наверняка: у неё кто-то был.

Тогда что-то коснулось её правой руки.

Она опустила взгляд и увидела, как женщина сняла своё кольцо и надела его на палец Синдзё.

— Э-это…

— Ничего. Считай это защитным талисманом. И знаешь что? — спросила улыбка женщины. — Вытяни руку, растопырь пальцы и постарайся дотянуться.

Синдзё кивнула и двинулась вперёд.

Она стояла на краю бетонной земли и глядела в бездонное небо.

Пора идти, — подумала девушка, перед тем как обернуться.

Переводя взгляд от пожилого мужчины на женщину, она удивлённо наклонила голову.

— Это ведь сон, который я вижу на пороге смерти?

— Ха-ха-ха. У тебя, должно быть, бурная фантазия.

Странное чувство, когда тебя хвалит собственный сон.

Что это такое? — гадала она.

— Когда я проснусь, что со мной будет? Что за человек окажется рядом со мной?

— Ну, — старик кивнул и скрестил руки на груди. — Он наверняка будет странноватым пареньком. Он неизлечимый идиот, но у него весьма умелый, чудесный и потрясающий родственник. Поэтому постарайся наподдать ему, если он станет порочить его имя.

— Тебе реально нужно быть честнее, отец.

— Я-я смотрю, ты как всегда прямолинейна!

Синдзё немного наклонила голову на их обмен.

— Ну, неважно. Я пойду.

Она без колебания шагнула с края.

— О?

Синдзё услышала за спиной удивлённый возглас женщины, потому что вместо того, чтобы «сойти» в воздух, она сделала прочный шаг.

Девушка летела. Она умоляла себя достигнуть места, где желала быть.

Но она не просто желала.

…Я должна постараться его достичь!

Синдзё прыгнула со всей силы и выбросила себя в небо.

Затем вытянула правую руку, широко растопырила пальцы и подумала.

…Я должна достигнуть своей жизни.

— Я должна пойти так далеко, как только может завести жизнь!

Как раз когда будильник просигналил в десятый раз, Микоку обрушила левый меч.

Саяма ответил левым апперкотом.

Микоку готова была принять удар.

Даже дай она ему попасть…

…Я могу зарубить его левым мечом!

При перекрёстной контратаке сторона с мечом имеет значительное преимущество, поэтому она налила силой левое плечо.

В тот же миг в её поле зрения что-то появилось.

Серебряного цвета.

…Часы?!

Это карманные часы.

Те самые, что она проткнула, когда думала, что попала в грудь Саямы.

Микоку вспомнила, как он показал их ей и отбросил в сторону.

Они пропали в тумане, но теперь он швырял их в неё снизу.

— !..

Она даже не моргнула.

Крепкий серебряный предмет ударил её между глаз.

Он издал глухой звук.

Часы открылись и слегка загородили обзор.

Она решила продолжать атаку, но из-за внезапной помехи не могла рассмотреть, что было впереди.

…Только не это!

Саяма махал левым кулаком в апперкоте, но…

…Вдруг он на самом деле швырнул так часы?

Он мог поменять движение и запустить правый кулак.

Или швырнуть часы, чтобы она так подумала, продолжая удар левой.

Что же из двух?

— !

Микоку дала ответ.

— Оба!

Девушка резко свела руки вместе и послала вперёд оба меча.

На такой близкой дистанции она никак не промахнётся.

Микоку взмахнула двумя мечами по прямой линии, словно отпуская их вниз.

Она выполнила рубящий удар.

Чертя две дуги, девушка наблюдала, как часы упали и зрение прояснилось.

Теперь она всё видела.

Саяма был прямо перед ней, и Микоку увидела его движение.

…Левый кулак!

Но это больше неважно.

Её мечи рубанут его по плечам.

Тогда Саяма сделал свой ход.

Сжатая сила левого кулака нарисовала в воздухе дугу.

————!

Микоку осознала, что он попал.

Но кулак ударил не в тело. А поразил сторону её синего меча.

— Чт…

Перед самым давлением ветра Диана это увидела.

Ветряной дракон над головой почти что обрёл физическую форму, когда нырнул к спине Синдзё.

…Не сработало?!

Она стиснула зубы, словно в протесте.

Больше ей ничем не помочь. Ведьма отдалённо ощущала свой предел.

Но в тот же миг что-то перед ней рвануло вверх.

Синяя ткань, накинутая на тело Синдзё.

Следом Диана увидела, как растекается чёрный цвет.

Волосы.

— ?!..

Тёмные волосы Синдзё танцевали на ветру.

Её стройное тело быстро встало и подняло правую руку.

————!

Её пальцы широко раскрылись, а кольцо на безымянном пальцем столкнулось с ниспадающим драконом.

Всё случилось за мгновенье.

Кольцо Юме прорвало дракона, и пальцы Синдзё закрылись и сжали его.

— !

Он исчез со взрывом ветра.

Осталась только неподвижность и голос Синдзё, взирающей в небеса со стиснутыми пальцами.

— Саяма-кун!

Удар Саямы попал в цель.

Его левый кулак поразил нисходящий синий меч.

Столкновение совпало с одиннадцатым звоном будильника.

…Но я не дам всему закончиться на этом!

Чтобы поддержать свою атаку, он махнул правой рукой.

Активировался талисман.

Пока он стремительно двигал всем телом налево, сквозь туман пронеслась его атака.

— Вперёд!

Парень закричал и сжал кулак в момент столкновения.

— Прорви силу бога!

Правый кулак перехватил красный меч Микоку сбоку, когда тот приближался прямо над его головой.

Оба кулака ударили клинки с наружной поверхности.

— !..

Ловля двух мечей между кулаками не просто их остановила.

Красный и синий удар врезал клинки друг о друга, и они оба переломились.

Однако это разрушение не вызвало регенерацию.

— Это взаимная аннигиляция положительных и отрицательных концептов!

И, как и следовало ожидать, два меча в руках Микоку взорвались.

Они превратились в песок и свет.

За долю секунды концептуальные мечи исчезли без следа.

Осталась только Микоку, оторопело стоящая после взмаха мечей, и…

— О-о-о!

…Вперёд!

Саяма шагнул вперёд правой ногой.

Миг движения заставил всё остановиться.

Саяма опустил стопу на землю и запустил конец правой руки от повёрнутого плеча.

Он начал шквал атак.

Восемь одновременных ударов вышли из правого плеча как из скорострельной пушки и столкнулись с телом Микоку.

Вслед глухим звукам Микоку согнулась назад.

Саяма ещё раз шагнул вперёд.

…Правой!

У него была одна цель — грудь Микоку и то, что находилось там.

— Сила Топ-Гира!

Он ударил её и затем нанёс следующую атаку.

…Левой!

Парень сделал полный оборот вокруг себя.

И словно поместил в конец движения левый кулак.

————!

Он нанёс свой удар.

Лицевая часть кулака пробила туман и превзошла звук.

Удар попал, и парень услышал битьё философского камня.

И словно подавляя его треск, вся сила Саямы ворвалась в тело Микоку.

На короткий миг внутри неё скопилась отдача.

— !

Но затем она отлетела в воздух.

В полёте её обволокло туманом, но Саяма не стал смотреть, куда её унесло.

Он растопырил пальцы вытянутой левой руки и посмотрел на кольцо на безымянном пальце.

Со щёк и челюсти стекал пот, но…

— Синдзё-кун.

Саяма выпрямился

Он прокрутился в тумане, покрывающем тело, и посмотрел на луну.

Прямо перед ней колокол в небольшой комнате не шевелился.

Автоматическая кукла по имени Ноа сохраняла неподвижность с колокольной верёвкой в руке.

Помещение больше не тряслось.

Последний витраж оставался тёмным, и содрогание церкви прекратилось.

Место будто бы наслаждалось покоем ночи.

Но в то же время…

— Ох.

От правого кулака Саямы больше не исходило звука.

Будильник, указывающий крайний срок, отзвенел.

Звук, указывающий окончание битвы, исчез в ночь Ноа.

В полумраке стояли ступеньки.

Пластиковая лестница.

Она раскинулась диагонально сквозь пустое пространство без видимой поддержки как сверху, так и снизу.

Сплошным непрерывным пролётом она тянулась вверх и вниз.

В остальной пустой тьме по ступенькам двигалось два звука.

Пара шагов.

К одной подключился стук металла, который словно испытывал трудности.

Вторую сопровождал первый и был намного тише.

Тихие шаги принадлежали горничной в чёрном, которая задала вопрос мужчине в чёрном, шагающему впереди.

— Итару-сама, куда ведёт эта лестница?

— В ад.

Горничная кивнула мужчине, который даже не оглянулся и продолжил путь, но через пару секунд хлопнула в ладоши, будто что-то осознав.

— Тэс. Это была очень-очень-очень смешная шутка. Я могу объективно прийти к заключению, что невероятно рада услышать вашу превосходную шутку.

— О? Тебе явно удаётся изобразить радость так, будто она не твоя, эксцентричная машина.

— Тэс, — Sf кивнула и держалась ровно в шаге от Итару. — Поскольку у меня нет эмоций, я не могу делать субъективную оценку на данную тему, но пришла к заключению, что могу выразить радость, используя свои цепи похвалы и хлопая вам в ладоши. Как вам результат, Итару-сама? Что лучше всего описывает ваши чувства по поводу моей радости на вашу шутку: 1. Чудесно. 2. Ты прекрасная кукла. 3. Я счастливейший человек Пакта трёх держав*. …Вот все ваши варианты. Что выберете?

— 4. Ты ужасна как всегда.

Sf кивнула.

— Я такая же, как всегда? — невозмутимо спросила она. — Тэс. Другими словами, ваши чувства увеличились от того, насколько я неизменно хороша.

— Ты определённо удивительна.

— Тэс. Благодарю за комплимент. А теперь у меня предложение. Для того чтобы по-настоящему оценить, как я обычно хороша, что если я некоторое время буду делать для вас гадости?

— Например?

— Я могу говорить вам ужасные вещи, грубить вам или доставлять вам неприятностей.

— У меня такое чувство, что это всё и так уже есть.

— Тэс, — Sf кивнула. — Разумеется, есть. В конце концов, я искусна в своей работе.

— Ты только что ответила на автомате, не думая, что это значит, правда?!

Итару остановился и повернулся к Sf.

Даже с разницей в росте в ширину шага ему пришлось смотреть на неё сверху вниз.

— Ну, неважно. Есть сообщения от остальных?

— Тэс, — она наклонила голову, чтобы прочистить уши. — У вас семьсот шестьдесят пять сообщений.

— И давно они уже накапливались?!

— Вы никогда о них не спрашивали, поэтому, если меня не обманывает память, с августа.

— Прочти последние.

Sf наклонила голову на едва сдерживаемую в его голосе злость.

Она непроницаемо уставилась в его лицо.

— Итару-сама, чего вы так злитесь? …Случилось что-то неприятное?

— Да. Хочешь знать, что? Ну, знаешь?

Он кивнул.

— Источник неприятного? Прямо передо мной.

— Тэс, — Sf кивнула. — Значит, это были обрывки фраз.

Sf восемь секунд наблюдала, как Итару начал стучать металлической тростью по перилам.

Когда он опёрся рукой на парапет и попытался отдышаться, она ответила.

— Во-первых, судя по всему, Синдзё-сама уснула в медицинской палате. На этот раз, говорят, это нормальный сон. Её отнесли в кровать, и все ждут её пробуждения.

— Ну, она сражалась с концептом. Это тебя измотает. …Что ещё?

— Саяма-сама остановил создание концепта.

— О?

Итару выпрямился и сказал кое-что ещё.

— Тогда мир ждут перемены.

— ?.. Итару-сама, что вы имеете в виду? Саяма-сама это остановил.

Итару развернулся к ней спиной, не отвечая.

Он продолжил спуск по ступенькам и быстрее прежнего.

Sf поспешила за ним, спрыгнув на пару ступенек, чтобы не отставать.

— Итару-сама.

Она его позвала. Обычно он бы её проигнорировал, но…

— Sf.

Она услышала, как он позвал в ответ.

— В чём, по-твоему, заключается истинная форма Пути Левиафана?

— Тэс, — ответила горничная, спускаясь по лестнице. — Чтобы ответить на активацию отрицательных концептов, следует высвободить положительные концепты и настроить мир.

— Тогда у меня два вопроса.

Итару остановился.

— Что сделала Микоку? И… что произойдёт теперь, когда её остановили?

— Тэс.

Sf начала отвечать, но так и не закончила.

Последовала тишина.

И пока накапливались её мысли и решения, Итару проговорил.

— Микоку поняла, и Саяма проиграл. Он проиграл как злодей. Он выиграл битву, но проиграл игру. …Под самый, самый конец, Путь Левиафана у него отобрали.

Он перевёл дух.

— Конец света… вот-вот начнётся.

  1. Ещё один вариант прочтения имени “Садагири».
  2. Речь идёт о Берлинском договоре, заключенном между Германией, Италией и Японией в сентябре 1940-го.