Её сердце бешено колотилось в груди. Это была комната Айрис – она очень хорошо это знала – и всё же что-то в ней было не так. Когда она вскочила с кровати, то услышала звон колокольчика прямо у себя под подбородком. Вздрогнув, она подняла руку и схватилась за шею. Там она нащупала мягкий бархат и холодный металл маленького талисмана. Ей даже не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что это Айрис – фамильный герб, а также её тёзка.

Холодок пробежал у неё по спине. Почему она всё ещё носит эту штуку? Айрис поспешила к зеркалу. С каждым шагом её колокольчик неприятно звенел.

Затем Айрис увидела своё отражение и замерла.

Там стояла тринадцатилетняя девочка с красивым лицом, напоминающим ледяную скульптуру. Густые блестящие волосы были собраны в свободный хвост до самой талии, оттенка мятно-зелёного, который не выглядел бы неуместно в видеоигре, кончики завиты в свободные локоны. Из-под её тонких, как карандаш, бровей на неё смотрела пара приподнятых глаз – цвета нефрита, хотя они и потеряли свой блеск.

Стоп... Это же... Разве это не Айрис?!

Айрис ошеломлённо уставилась на своё отражение. Там, в зеркале, стояла не кто иная, как Айрис дю Шевалье из отомэ-игры под названием ХанаКоро: Когда падают бледные лепестки.

Она поспешно закатала рукав на левой руке. Отвратительные шрамы тянулись от тыльной стороны её ладони до локтя – результат вируса, известного как почвенная оспа.

По всей стране свирепствовала эпидемия почвенной оспы. Мало того, что от неё был высокий уровень смертности, но и те, кому удалось выжить, получили шрамы на всю жизнь. Айрис заразилась ею в конце прошлого лета, и хотя она, к счастью, выздоровела, теперь у неё на руке остались очень заметные шрамы. В результате она решила запереться в своей комнате на несколько месяцев. Наступала весна, а она всё ещё ни ногой не выходила из дома.

Однако родители Айрис не держали на неё зла за это. В конце концов, люди, пережившие почвенную оспу, сталкивались с суровым социальным клеймом, и, как дочь аристократической семьи, её внешность была всем. Её положение в светском обществе теперь было в лучшем случае шатким. Безупречная красота была обязательна для тех, кто стремился сохранить – или даже улучшить – свой статус через брак.

Но хотя почвенная оспа была заразной, она распространялась нелегко, и лишь горстка людей заразилась ею одновременно. В результате это считалось "Божьей карой". Точно так же шрамы от почвенной оспы рассматривались как отметины грешников; таким образом, все скрывали их.

В этом нет никаких сомнений – я смотрю на Айрис, злодейку из ХанаКоро. Я помню, как читала, что она выросла, чувствуя себя неполноценной из-за своих шрамов от оспы. И сон, который мне только что приснился, был одним из финалов игры! Это было так возвышенно, что навевало воспоминания о её прошлой жизни!

В прошлой жизни Айрис была двадцативосьмилетним геймером-отаку-обычной спокойной взрослой женщиной. — Спокойной? Больше похоже на апатию! – говорили её друзья, но это к делу не относится.

Она впервые влюбилась в персонажа "Айрис", когда играла в ХанаКоро, отомэ-игру, действие которой разворачивалось в престижной Академии в волшебном фэнтезийном мире в западном стиле, где мана Святой Девы была на грани истощения. Цель главного героя: быть избранной в качестве следующей Святой Девы. И с помощью нескольких подходящих холостяков она могла бы это осуществить.

Хотя действие происходило в какой-то фальшивоевропейской стране, это всё ещё была игра японского производства, и поэтому все знакомые аспекты японской культуры присутствовали и учитывались. Не было никакой продолжающейся войны, и хотя в истории фигурировали члены Королевской семьи, не было чрезмерно строгого этикета. Таким образом, герой низкого происхождения мог свободно ходить на случайные свидания со всеми мальчиками-аристократами.

Но ХанаКоро: Когда падают бледные лепестки, это была не обычная отомэ-игра. Конечно, в ней были все возможные варианты романтики с персонажами: Принц, рыцарь и маг. Но что действительно отличало ХанаКоро, так это её "хорошие-плохие" концовки. Независимо от того, с кем заканчивала игру главная героиня, результат всегда был "хорошим-плохим" – в какой-то момент их любовь друг к другу остывала. Отсюда и "хорошие-плохие".

Ох, и если игрок не мог найти своего избранника на протяжении всего рута, главная героиня неизбежно будет убита в результате плохого финала. И никаких дружеских концовок. Если заработать равное количество очков привязанности со всеми мальчиками-целями, будет получено достижение и "плохой конец гарема", в котором главная героиня будет убита всеми из них одновременно. Так что да, варианты были либо счастливыми, либо плохими, либо просто плохими.

Тут нет ничего хорошего, – устало подумала Айрис.

Но поскольку эта игра была необычной, она приобрела поклонников среди хардкорных геймеров отомэ-игр, которые предпочитали мрачные истории. Естественно, в своей прошлой жизни Айрис была одной из них. Концовки были так трагичны, ужасающе прекрасны, как и злодейка каждый раз, когда главная героиня перехитряла её. Властный Принц яндере; садистский, словесно оскорбительный рыцарь; психованный, опасный маг – она поглощала всё это. Она устала от одних и тех же шаблонных счастливых концовок, в которых всегда побеждали хорошие парни.

Её мечтой было мысленно воспроизвести Тысячелетний Сон – "истинный рут", которого игроки достигли после завершения всех остальных. Потребовалось много усилий, чтобы открыть его, так что она хорошо его запомнила. Она также помнила, как кричала: "Да что здесь счастливого?!", когда шли титры. Но, если честно, у неё не было никаких реальных претензий к игре. В то время ей очень понравилась эта история; она помнила, как спорила в интернете о том, что "хорошие-плохие" концовки на самом деле были более романтичными, потому что "настоящая любовь никогда не вознаграждается".

Так что да, Айрис нравилась эта игра... до тех пор, пока она была таковой. Ей нравилось проливать слёзы сочувствия по вымышленным персонажам, чья вымышленная жизнь была хуже, чем у неё.

Так какого чёрта мне хотеть испытать это в реальной жизни?!

Она потянула за один из своих мятно-зелёных локонов. Точно так же Айрис в зеркале потянула за один из своих мятно-зелёных локонов. Когда она отпустила его, он отскочил назад, как пружина.

Я перевоплотилась в Айрис дю Шевалье, и драматическое насилие над персонажами ХанаКоро теперь стало моей реальностью.