Раннее утро.

Лоуренс проснулся, когда выглянувшее из-за горизонта солнце притронулось к его щеке лучами.

По крайней мере так ему казалось; однако, открыв глаза, он понял, что на самом деле его щеку трогало дыхание спящей Хоро.

По привычке она спала, накрывшись одеялом, лишь время от времени высовывая наружу голову, чтобы глотнуть свежего воздуха. Скорее всего, она вылезла из-под одеяла только что: Лоуренс обнаружил, что ее лицо немного потное. Выглядело оно точь-в-точь как тесто, готовое к отправке в печь. Того гляди поднимется.

Но теперь в лице этом не было ни намека на тревогу. Может, конечно, у Лоуренса слишком разыгралось воображение; но лицо Хоро было более чем просто спокойным. Оно дышало уверенностью, словно говорило: «Я точно знаю, мне будут сниться только добрые сны». Даже обожженные кончики волос походили на медали, врученные герою-рыцарю, выбравшемуся из горящей крепости. Нет, ну это, пожалуй, уже слишком…

Лоуренс улыбнулся и зевнул. Холодная, сухая кожа лица словно надломилась – она ощущалась как тоненькая ледышка. Боль прогнала остатки сна.

Погода ожидалась солнечная. Хоро наморщила лицо, не открывая глаз, и убрала голову обратно под одеяло.

После успешного спасения большой лодки Лоуренс думал, что лодочники будут праздновать всю ночь. Но, похоже, они отлично знали свои обязанности. Они понимали всю опасность плавания на лодке после целой ночи пьянства и потому выпили совсем немного, после чего улеглись спать.

Они легли даже раньше, чем просохла их одежда. К счастью, многие лодки везли кожи и шкуры, так что речники вполне могли спать и без одежды. Однако компания голых мужчин, спящих в груде кож и шкур, была просто невероятным зрелищем. Хоро непременно сказала бы «у меня нет слов», и Лоуренс не смог бы не согласиться.

Похоже, спали вообще все – Лоуренс был единственным, кто проснулся. Не из-за холода, не из-за того, что ему удалось поспать в лодке накануне. Просто чутье. Как сказал бы он сам совсем недавно: «Следует ценить каждую секунду времени, ибо это дает шанс получить прибыль». Ему не хватало этого ощущения в последнее время.

И именно так он чувствовал себя сейчас. С рассветом приходят новые возможности для торговли, и если он будет работать усердно, то даже сможет извлечь прибыль. Одна серебряная монета, потом две, потом три… всегда приумножать, никогда не терять… это пьянило.

Сейчас он вновь испытывал это ощущение.

По мере того как путешествие близилось к концу, Лоуренс перестал стремиться вперед. Перестанет ли он ждать рассвета совсем? Он знал, что каждая встреча заканчивается прощанием, но постепенно стал ненавидеть эту мысль. Даже Хоро, Мудрая волчица из Йойтсу, не могла разорвать эту неизбежность.

Но сейчас Лоуренс, обычный человек, нашел способ стряхнуть это угнетающее чувство. Давненько он не пробуждался так рано, и он знал почему. Он нашел повод продолжать идти вперед.

В Ренозе он решил, что в конце путешествия будет улыбаться; и они с Хоро выяснили, где лежит их место назначения. А вчера он выбрал, каким путем они туда попадут.

«Давай попутешествуем спокойно, а потом расстанемся, когда доберемся до Йойтсу. Что скажешь?»

Так его спросила Хоро; но жадный торговец и зловредная волчица просто не могли «попутешествовать спокойно».

Лоуренс витал в облаках, точно ребенок. Он не знал, что его ждет впереди. Если то, что они услышали, было правдой, то Хоро придется тяжко. А это вполне могло быть правдой. Но Лоуренс не считал, что сделал безрассудный выбор, потому что…

Размышления Лоуренса прервало донесшееся из-под одеяла чихание. На постоялых дворах, если люди хотят обсудить что-то втайне, им необходимо уметь отличать тех, кто спит, от тех, кто лишь притворяется спящим, а сам подслушивает. Сейчас чихание, покашливание и глотающие звуки из-под одеяла давали ясно понять, что Хоро проснулась.

Приподняв край одеяла, Лоуренс увидел, как она трет рукой нос. Почувствовав движение материи, Хоро подняла голову, чтобы оглядеться. Но ее глаза смотрели мягче обычного.

– Ммм… давненько я не просыпалась в таком бодром настроении.

Лоуренс не считал, что сделал безрассудный выбор, потому что Хоро чувствовала ровно то же, что и он. По крайней мере должна была.

***

– Ты уверен, что вы хотите вернуться?

Когда солнце взошло, лодочники принялись готовиться продолжить свой путь. Рагуса лишь стоял и раздавал приказы. Похоже, это была его награда за деяния минувшей ночи. Возможно, какой-то обычай лодочников.

Но лицо Рагусы, на котором было написано «я герой дня», сразу стало нервным, когда Лоуренс сказал, что он и Хоро возвращаются в Реноз.

– Мы, конечно, застряли здесь на ночь, но сегодня пойдем полным ходом… нагоним потерянное время быстро!

Он встревоженным голосом пытался переубедить Лоуренса, но тот вежливо отказался.

– С самого начала, отправляясь в Кербе, мы делали крюк; надо-то нам не туда. За ночь мы все обдумали и решили вернуться.

– Ох… какая жалость… для меня как для лодочника это просто ужасно, но остановить вас я не могу.

У него было такое лицо, какое, видимо, было бы у Лоуренса, если бы он потерял кошель… Лоуренса даже слегка кольнуло чувство вины. На самом-то деле они не собирались возвращаться в Реноз. Они хотели добраться до Кербе раньше всех. Но Лоуренс вынужден был лгать, ибо способ, каким они туда доберутся, должен был остаться в тайне.

– Хмм… нам сутки понадобятся, чтобы пешком вернуться, да? Ну, конечно, мы признательны тебе за интересную поездку.

Лоуренс говорил дипломатичным тоном, и Рагуса мог лишь чуть улыбнуться и вздохнуть. Это общая черта лодочников – когда надо уступить, они уступают не раздумывая.

– Что ж, ладно. Все встречи заканчиваются прощаниями. И мы, лодочники, соединяющие маленькие городки, когда-нибудь обязательно встречаем тех же торговцев вновь.

Договорив, Рагуса протянул руку. Лодочники пожимают руку своим проезжим дважды: когда те впервые поднимаются на борт и когда расстаются. Пока они вместе в лодке, проезжий вверяет лодочнику свою жизнь и становится его другом.

– Ты прав; к тому же я бродячий торговец… мы непременно встретимся.

Затем Лоуренс повернулся к Коулу.

– Теперь ты, Тот Коул! Хорошенько запомни все, чему я тебя учил!

– Э? А… конечно!

Коул стоял рядом с Рагусой и, похоже, все еще спал на ходу. Чтобы удостовериться, что лодки не снесет течением вновь, его попросили присматривать за ними до утра. И, похоже, он отнесся к этой работе очень ответственно.

Увидев это, Лоуренс решил тишком оплатить остаток стоимости проезда Коула в лодке Рагусы… и дать еще немного сверх. Он сказал Рагусе, чтобы тот передал мальчику деньги, когда они доберутся до Кербе. Этой суммы Коулу должно было хватить примерно на неделю.

– И, господин Рагуса…

– Хмм?

– Не вздумай меня обставить.

После этих слов Лоуренса Рагуса расхохотался. Вне всяких сомнений, он попытается завлечь Коула себе в ученики по пути в Кербе. Хотя у Коула и были свои цели, но Рагусе, если он поработает как следует, возможно, и удастся убедить мальчика остаться при нем.

Конечно, сейчас это было уже не его дело, но Лоуренс искренне надеялся, что мальчик сможет и дальше идти своим собственным… вот почему он нарочно сказал эти слова. Храбрый лодочник улыбнулся, потом снова вздохнул и ответил:

– Слушаюсь! Все в порядке, я же лодочник. Лодочники не обманывают.

Путешественник, начиная свое странствие, держит в голове цель путешествия. Рагуса, несомненно, понимал это лучше, чем кто бы то ни было. Он и Лоуренс посмотрели в глаза друг другу и рассмеялись. Для Лоуренса заводить учеников было еще рановато, но все равно он был немного раздражен тем, что хорошая рыбка уплывает в чужие руки.

– А ты… – Рагуса взял Лоуренса за плечо и притянул к себе, – …постарайся не ссориться со своей спутницей из-за таких глупостей.

Лоуренс оглянулся на Хоро; та ухмылялась из-под своего капюшона. Потом он перевел взгляд на Коула – мальчик тоже сочувственно улыбнулся. Это было еще хуже.

– Ладно! Понял, понял!

– Слушай, любовь нельзя купить, так что талант торговца бесполезен, когда речь идет о любви. Всегда это помни!

Слова Рагусы невероятно раздражали. Однако это была чистая правда.

– Запомню. Высеку это прямо на своем сердце.

– Вот и хорошо.

Рагуса наконец отпустил Лоуренса.

– Ладно, так – значит, так. Моя работа – управляться с лодкой, а вовсе не убеждать людей в ней оставаться.

Похоже, его печальное лицо было лишь уловкой. Сейчас его выражение сменилось на «что ж, пора двигаться». Невольно Лоуренс восхитился Рагусой. Это действительно был выдающийся лодочник. Будет ли сам Лоуренс настолько силен через десять-пятнадцать лет?

Еще продолжать разговор – значит портить момент расставания.

Лоуренс взял Хоро за руку – волчица спокойно кивнула – и попрощался.

– Что ж, всего хорошего.

Они с Хоро развернулись.

– Стойте!

Услышав возглас Коула, они обернулись к нему.

– Хмм?

«Позвольте мне стать вашим учеником!» – если бы Коул это произнес, Лоуренсу трудно было бы взять и уйти.

Коул стоял с закрытым ртом; прошло несколько секунд, и наконец он изрек короткие слова:

– Спасибо, что помогли мне.

Когда Коул впервые увидел Лоуренса, он обратился к нему, назвав «учителем». Теперь его признательность звучала так, словно он и впрямь считал себя учеником Лоуренса.

– Трудись усердно, – коротко ответил Лоуренс и отвернулся. Больше всего ему хотелось обернуться, кинуть еще взгляд. Его душа сражалась сама с собой; в конечном итоге он все же не обернулся. Не стоило спрашивать себя, почему: потому что Хоро рядом с ним явно хотелось взглянуть на Коула еще больше.

– Итак, вот мы доберемся вдоль реки до этого порта, и что дальше?

Хоро не глядела на Лоуренса; просто ненатуральным голосом завела новый разговор.

– Это… ну, доберемся до Кербе и поймаем Ив.

Они ведь это и решили минувшей ночью. В чем смысл повторять? Или Хоро просто хочет сменить тему?

– Мы поймаем лису, заберем твои деньги и заставим ее рассказать нам все, что она знает, да?

– Ив работала с Церковью годами. Она знает всю грязь всех городков на этой реке.

– Пфф. Главное – поквитаться, а повод сойдет любой.

Она не шутила. Лоуренс улыбнулся и напомнил себе мысленно, что в Кербе им придется вести себя осторожно, чтобы не ввязаться в какую-нибудь драку.

– Но, ты. Бежать в волчьем обличье под солнышком будет так приятно… Интересно, насколько быстрее я могу туда добраться, чем на лодке.

Поэтому-то они и оставили Рагусу. Лодка будет просто-напросто недостаточно быстра, чтобы угнаться за Ив, а найти скаковых лошадей было бы задачей почти невыполнимой. И они выбрали этот путь.

– А потом, когда мы разберемся с тем торговым домом – как там его – и вернемся обратно в Реноз, что тогда будем делать?

– Торговый дом Джин. Только мы не будем с ним «разбираться», у нас на это сил не хватит. Я просто хочу разузнать кое-что. А потом… – Лоуренс замолчал, глядя в пространство, потом снова перевел взгляд на Хоро. – Решим, когда доберемся.

Хоро нахмурилась. Но подобные вещи действительно были не из тех, что можно планировать так далеко вперед.

Однако такое окончание разговора было ей совсем не по душе.

– Вот упрямая… – улыбнулся Лоуренс.

– Что ты сказал?!

Она даже ответила упрямо. Похоже, она собиралась упорствовать и дальше. Лоуренс хотел сказать ей, что никогда больше не позволит себя обмануть, но прекрасно понимал, что лучше этого не делать. Тогда он сменил тему беседы.

– Знаешь, у тебя на лице было написано, что ты хотела взять Коула с нами.

Хоро надула губы, потом вздохнула.

– Пфф. Я боялась, что тебе будет одиноко, когда я уйду, и потому я хотела найти тебе другого партнера. Раз это оказалось бесполезно, больше я пытаться не буду.

Голос ее звучал бесстрастно, словно она читала скороговорку. Слова были настолько лишены всяких чувств, что не оставляли места для интерпретации. Но Лоуренс ничего не ответил… лишь смотрел на Хоро. Он знал, что она чувствовала на самом деле. И, как он и ожидал, Хоро не выдержала его взгляда.

– Тебя нельзя недооценивать.

Ее выражение лица не изменилось, но Лоуренсу этих слов было достаточно. Хоро перестала наконец упрямиться.

– Не помню, как давно это было… но когда-то, когда я путешествовала, я наткнулась на мальчика и девочку, похожих на него.

– Оо?..

– Они о жизни вообще ничего не знали. Оставлять их одних было опасно, и поэтому я заботилась о них какое-то время, пока мы путешествовали вместе. Это было интересно… и этот малец напомнил мне о тех временах.

Это, должно быть, часть правды… но еще не вся правда.

– Другая причина – я просто люблю таких детишек.

А вот и вторая половина правды.

– Ты не возражаешь?

Хоро кинула на него взгляд, как бы спрашивая, уж не ревнует ли он. Но сам Лоуренс никогда бы в этом не сознался.

Он пожал плечами.

– Если так, почему ты не пригласила его пойти с нами?

– Ну конечно, он не мог пойти с нами.

– Это точно.

В конце концов, они идут навстречу опасности. И другая очевидная причина – если они будут путешествовать вместе, скрыть тайну Хоро будет чрезвычайно трудно.

Ну и последняя причина –

– А какова моя последняя причина?

На этот раз Хоро потребовала ответа. И если Лоуренс не подчинится, она, возможно, перегрызет ему горло.

– Потому что лучше всего, когда мы вдвоем.

Лоуренс произнес эти слова без намека на смущение или вызов, и Хоро не стала смеяться над ним. Если слишком много практиковаться, веселье куда-то уходит… и в любом случае начинать думать об этом еще рано.

Хоро просто взяла его за руку, позволив своему лицу ответить без слов: «Именно так».

– Ты всегда это понимал. Однако…

– Однако?

– Когда мы встретили его впервые, ты сказал, что если он попросит нас о помощи, мы ему поможем, а если не попросит, то не будем. А раз так, то, если бы он захотел пойти с нами, мы бы его взяли… а если бы не захотел, то нет.

Лоуренс не знал, что ответить. Он вспомнил выражение лица Коула. Хотел ли мальчик попросить их взять его с собой?

Конечно же, Коул подслушал разговор Лоуренса и Хоро о тех костях. И если кости настоящие, то ему, рожденному недалеко от Йойтсу, это тоже было бы интересно. Если кто-то еще пытается их разыскать, он непременно захочет к этому кому-то присоединиться… вполне естественное желание.

Но Коул колебался, потому что хотел вернуться в школу. И Лоуренс поддержал его в этом решении.

– И все же если бы он просто попросил нас взять его, я бы отказал.

– Э?

Лоуренс противоречил сам себе. Хоро уставилась на него обвиняющим взглядом. Однако в излишней доброжелательности тоже ничего хорошего нет.

– С другой стороны, если бы он сказал что-то вроде того, что убьет себя, если я откажу, тогда бы я еще подумал.

– Ты хочешь сказать, что если он не очень серьезно настроен, ему не следует вмешиваться в наше маленькое свидание?

После секунды молчания Лоуренс ответил:

– Хмм, да, именно так.

– Что еще за пауза?

– Ничего.

Несмотря на пикировку, они по-прежнему шли, держась за руки. Лоуренсу казалось, что Хоро чуть облокачивается на него… что казалось ей, можно было лишь догадываться.

– Ладно… похоже, мы можем немножко ускориться.

Они разом оглянулись. Рагусы, Коула и остальных было уже не видно; одна лишь река Ром медленно текла мимо. Если они пройдут чуть-чуть на север, подальше от дороги, то Хоро сможет перекинуться в волчье обличье безо всякого риска. Лоуренс сжал руку Хоро сильнее и зашагал в сторону севера. Но –

– Что такое?

Хоро внезапно застыла. Лоуренс подумал, что она засомневалась в чем-то, но Хоро глядела вниз по течению с удивленным видом.

– Кто там?

Вообще-то Лоуренс подозревал, «кто там»… он даже немножко хотел этого. Вблизи города – одно дело, но здесь, посреди ничего, дорога должна была быть совершенно безлюдной. И все же маленькая фигурка мчалась прямо к ним. Хоро не шевелилась – просто смотрела, не сводя глаз. Лоуренс кинул взгляд на ее лицо, улыбнулся и вздохнул.

– Ты таки любишь детей.

Ее уши резко дернулись. Такая реакция удивила Лоуренса – как будто он ляпнул что-то не то. Лоуренсу казалось, что он нигде не ошибся, но поди знай.

Хоро к нему не повернулась, но произнесла:

– Ты… а что бы ты сказал, если бы я просто ответила «да»?

Какой неожиданный вопрос.

– Что… что бы я… э…

Лоуренс невольно выпустил руку Хоро; но волчица не собиралась его отпускать. Ее рука поймала его, как кошка бабочку. Из-под капюшона сверкнула дерзкая улыбка.

– Да, я люблю детей. И?

– Эм…

Как неосмотрительно с его стороны… она разгадала, что он думает? Хвост Хоро радостно колыхался, но Лоуренс не знал, как защититься… все, что он мог, – попытаться сменить тему. Но прежде чем он успел собраться с мыслями, Хоро продолжила атаку.

– Однако я всего лишь девушка, которая путешествует вместе с тобой. Так что мальчика оставлю на твое попечение.

С этими словами она отпустила руку Лоуренса, оставив того в полном замешательстве. О каком «мальчике» шла речь, было совершенно очевидно… о том, кто со всех ног мчался к ним, о Коуле. И непохоже, чтобы он торопился вернуть им что-то, что они забыли.

Лоуренс откашлялся, пытаясь сбросить замешательство. Хоро откровенно смеялась над ним, так что он решил, что снят с крючка и что она прекратила свою атаку.

– Но если он будет на моем попечении, ты не сможешь ухаживать за хвостом в свое удовольствие…

Хоро тяжко вздохнула.

– Вы, самцы, всегда думаете, что вы одни такие особенные.

– …

– Подумай сам. Откуда он родом? Нам придется просто посмотреть, испугается ли он моего истинного обличья.

Лоуренсу не хватило смелости ответить, когда он углядел угрюминку в ее глазах. Едва ли Коул опрометью кинется к Церкви с воплями «одержимая демоном!», но, с учетом его происхождения, вполне может благоговейно рухнуть на колени. Это бы ранило Хоро очень больно, так что Лоуренс, поколебавшись чуть-чуть, произнес:

– Давай сперва выслушаем, что он скажет.

Хоро кивнула. И уже в следующую секунду Лоуренс услышал топот ног и тяжелое дыхание Коула.

***

Мальчик несся так, как будто спасал свою жизнь.

Добежав на расстояние, где уже можно было говорить, Коул остановился. Он трясся, все лицо было в грязи, но ближе он не подходил.

Лоуренс молчал. Если Коул собирался о чем-то молить, сперва он должен был постучать в дверь.

– Это…

Первое испытание он прошел. Он дышал так тяжело, что и этот звук еле сумел выдавить.

– Мы что-то забыли?

Лоуренс нарочно разыграл неведение. Коул закусил губу, предчувствуя, похоже, отказ Лоуренса. Дети обычно рассчитывают, что старшие будут им помогать; но мальчик прошел второе испытание. Он покачал головой.

– У меня к вам просьба.

Голова Хоро под капюшоном шевельнулась – возможно, волчица хотела спрятать лицо получше. Если Коул и впрямь нравился ей настолько, что она более чем просто желала сделать его учеником Лоуренса, то ей трудновато было сохранять спокойствие, глядя, как Лоуренс его испытывает. Но Коул прошел и третье испытание. Он знал, как мало шансов, что его примут, и все же попросил. Он показал, что смел.

– И что? У меня нет денег, чтобы угождать просьбам.

Лоуренс продолжал свое лицедейство, но Коул неотрывно смотрел на него. Лоуренсу безумно хотелось сказать просто: «Ладно, идем с нами». Будь это простая торговая поездка, он бы уже это сказал.

– Нет, нет… это… я…

– Ты… что?

Лоуренс продолжал давить. Коул уставился в землю и сжал кулаки, потом вновь поднял глаза.

– Господин Лоуренс, вы ведь собираетесь проверить легенду о боге-волке из Люпи, правда? Пожалуйста, возьмите меня с собой… пожалуйста!

Продолжая молить, он шагнул вперед. Он был очень убедителен и настолько целеустремлен, что Лоуренсу стало еще труднее не предложить ему стать своим учеником. Лоуренс действительно хотел, чтобы мальчик достиг цели, которую изначально перед собой поставил. И это была самая важная причина, почему он сомневался, что мальчика стоит брать с собой… в конце концов, они собирались проверять очень опасный слух.

– Это может не принести никаких денег.

Лоуренс выбирал слова очень тщательно.

– И это может быть опасно. Не говоря уже о том, что это всего лишь слух – вполне возможно, он просто выдуман.

– Ну и ладно… я не против. И я знаю, что будет опасно. Но я, скорее всего, уже умер бы, если бы вы не спасли меня на реке.

Коул сглотнул. После быстрого бега в такой холодный, сухой день ему, должно быть, очень хочется пить. Лоуренс заподозрил, что именно поэтому он опустил на землю свою рваную котомку. Но тут же он осознал, как сильно ошибался.

– Я верну вам деньги. И еще…

То, что Коул вытащил из котомки, повергло Лоуренса в ступор. Мальчик крепко сжимал это в ладони.

– Т-ты…

Лоуренс не мог найти слов. По лицу Коула казалось, что он разрывался между желаниями заплакать от сожаления и от радости.

– Я не могу вернуться к господину Рагусе.

В руке у мальчика было несколько красных монет. Каких именно – ясно было с одного взгляда. Новенькие монеты эни.

Мальчик сжег за собой мосты. И теперь неотрывно глядел на Лоуренса.

– …

Лоуренс выпустил руку Хоро и поскреб в затылке. Он просто не мог отказать Коулу, если тот был настолько решительно настроен. Просто не мог сказать «нет».

Коул добрался до здешних земель после того, как был исключен из школы на юге; а туда он отправился, потому что у него была важная цель. И потому Лоуренс знал, что Коул искренен. Он кинул взгляд на Хоро; та уже смотрела на него, всем видом говоря: «Ну что, закончил его испытывать?»

– Ладно, ладно…

У Лоуренса было ощущение, что он сам вырыл себе могилу. На лице Коула отразилось явственное облегчение. Он поднял руку к груди и чуть выпрямился, как будто только что прошел по канату.

– Однако…

Мальчик вздрогнул.

– Если ты хочешь путешествовать со мной, есть кое-что, что ты должен знать.

Эти слова Лоуренс произнес решительным тоном. Он действительно надеялся, что Коул отправится с ними. В конце концов, мальчик так старательно следил за лодками, чтобы поймать свой шанс украсть эти монеты.

– О? Э… эээ?

Взгляд Хоро метнулся вбок. Затем она легким движением руки развязала свой пояс. Сейчас она выглядела такой счастливой. У Лоуренса не было оснований подозревать Коула. Хоро ведь знала, как думают люди, так что, скорее всего, реакцию Коула она уже угадала.

Мальчик не мог понять, зачем она раздевается. Он застыл на месте. Лоуренс подошел к нему и похлопал по плечу, показывая, чтобы он отвернулся. Шорох одежды продолжался; на лице Коула было написано полное смятение, его взгляд прилип к лицу Лоуренса.

«Невинный малец», – подумал Лоуренс. Впрочем, он знал, что сам он столь же невинен в глазах Хоро, так что его чувства даже ему самому было трудно понять.

– Апчхи! – чихнула Хоро. Она выиграла свою ставку.

***

Реакцию Коула можно было описать лишь как «громко вопил». Да, это было невероятно громко, однако совсем не походило на панический крик. По лицу мальчика казалось, что он вот-вот то ли рассмеется, то ли разрыдается.

Когда Хоро лизнула ему лицо своим громадным языком, Коул шлепнулся наземь. Лишь тогда Лоуренс подобрал слова, которыми можно было бы описать его реакцию. Так ведет себя человек, внезапно повстречавший героя своих мечтаний… да, в точку.

– А ты, похоже, недоволен.

Лоуренс, когда впервые увидел волчье обличье Хоро, был потрясен, он попятился назад от ужаса. Он не имел права говорить что-либо, сколько бы раз она ни тыкалась носом ему в голову.

Успокоившись, Коул обратился к Хоро с просьбой; и та согласилась.

– Щекотно! Ты все еще не наигрался?

Она взмахнула хвостом, и Коул оказался перед ней. Как ни удивительно, но первые его слова, после того как он успокоился, были: «Позвольте мне потрогать ваш хвост!» Хоро тут же принялась играть с ним, отдергивая хвост всякий раз, как мальчик пытался за него ухватиться; она явно была в восторге.

– Ну ладно, похоже, нам суждено путешествовать вместе.

Лоуренс закончил собирать одежду Хоро и упаковывать вещи. Коул повернулся к нему и радостно воскликнул:

– А, э, это, значит, вы меня берете?!

Похоже, увидев богиню во плоти, он вмиг забыл, зачем прибежал, и лишь теперь вспомнил.

– Эту волчицу ни в коем случае не должна увидеть Церковь. Мы не можем позволить школяру, который учится у Церкви, увидеть ее, а потом просто взять и уйти.

Лоуренс произнес эти слова шутливым тоном и встрепал Коулу волосы.

– И кроме того, ты все-таки перегнул палку, когда украл у Рагусы монеты…

Сумма, конечно, была небольшая, однако кража есть кража.

Когда ящики довезут до Кербе и вскроют, в недостаче обвинят Рагусу.

– Э… а, монеты? – реакция Коула показалась Лоуренсу странной. – Я их не крал.

– Что?

Хоро явно тоже заинтересовалась: она легла рядом на брюхо, вслушиваясь.

– Я вообще-то… понял, почему количество ящиков не совпадает.

– Что?! – снова воскликнул Лоуренс и подался вперед; на него нахлынуло чувство досады. – …И что было дальше?

– Это… ну… я на самом деле собирался украсть немного. Как только я понял, почему количество ящиков разное, это было очень легко сделать.

Лоуренс припомнил рисунок с монетами, который чертил Коул. Похоже, мальчик разгадал загадку монет.

– Меня попросили следить за лодками; и я знал, что вы не позволите мне остаться с вами… но господин Рагуса был так добр. Мне очень не хотелось красть у него, и я поговорил с ним. Я сказал ему, что хочу путешествовать с вами и что надеюсь расплатиться за проезд, рассказав ему, в чем там дело с монетами.

– А эти монеты…

– Господин Рагуса дал их мне. Но они не из тех ящиков… это его монеты, он подарил их мне на удачу. И –

– И он сказал, чтобы ты сделал вид, что ты их украл и теперь не можешь вернуться. Так было?

При этих словах Хоро Коул виновато улыбнулся.

– Да.

Рагуса действительно полюбил мальчика… он даже придумал для него такой план. Забавно, что Лоуренс едва ли не прямым текстом дал понять Коулу, что тому лучше всего остаться с Рагусой, если он не собирается возвращаться в школу.

– Ладно, что было, то было. Так или иначе, нам пора трогаться. Сюда кто-то направляется.

Если Хоро увидят чужие, это станет серьезной проблемой, так что Лоуренс и Коул приготовились. Движением головы Хоро пригласила Коула влезть ей на спину первым. Но прежде чем он полез, Лоуренс произнес:

– Кстати, я хочу тебя кое о чем спросить.

Лоуренс был предельно серьезен.

– Перед тем, как мы пошли пешком вдоль реки, что эта волчица сказала тебе на ухо?

Он знал, что Коул не ответит, но хотел прояснить их отношения. Поэтому он говорил с угрозой в голосе, словно давая понять: «Если не скажешь, забудь о путешествии со мной».

– Эээ…

Коул встревоженно посмотрел на Хоро, точно спрашивая разрешения.

– Если ты посмеешь сказать это вслух, не обещаю, что мои зубы будут молчать.

Она скалила означенные зубы, но то явно была улыбка. Глаза Коула прищурились и заблестели. Лоуренс ясно видел, что мальчик ищет скрытый смысл в словах Хоро. Смысл нашелся легко. Мальчик улыбнулся и кивнул.

– Простите, не могу вам сказать.

Ясно было, что он полностью во власти Хоро.

– Ха-ха-ха. Давай, лезь на спину быстрее.

Коул застенчиво потупился, будто прося у Лоуренса прощения. Затем он забрался на спину Хоро. Лоуренс поскреб в затылке и вздохнул, думая об их заговоре.

– Ну так что?

Просто невероятно, чтобы волчья морда могла отражать столько эмоций. Она расплылась в лукавой улыбке

– Ничего.

Лоуренс пожал плечами и полез на спину волчице. Он догадывался, что если Коул к ним присоединится, они с Хоро частенько будут объединяться против него. Но если бы его спросили, тяготит ли его такое развитие событий, он не знал бы, как ответить.

– А, и еще одно.

Коул не ожидал, что Лоуренс задаст новый вопрос. Забравшись на спину Хоро, Лоуренс спросил:

– Какой ты нашел ответ на задачку с монетами?

– Эээ…

Коул почти ответил, но тут Хоро поднялась на ноги.

– Думать следует самостоятельно.

– Что? Ты тоже его нашла?

Лоуренс не верил своим ушам. Хоро обернулась, чтобы посмотреть на него, сидящего у нее на спине, и дернула ушами.

– Нет. Но кое в чем я уверена.

Она двинулась медленно, словно заново привыкая к этому телу. Потом быстрее, еще быстрее. Ее спутникам пришлось зарыться лицами в мех, чтобы не отморозить их на ветру… вот как быстро она бежала.

– Ведь думать о той задачке интереснее, чем говорить со мной?

В голосе ее звучал нескрываемый сарказм.

И сразу после этих слов Хоро ускорилась очень резко – явно нарочно. Лоуренс был просто в ярости. Все, что он сейчас мог, – крепко вцепиться в ее мех и опустить голову. Коул прижимался к Хоро рядом с ним, и Лоуренс отчетливо слышал, как он хихикает.

Пейзаж проносился мимо них с такой быстротой, что все казалось размытым. Ветер был просто ледяной. Но Лоуренс улыбнулся в лицо ветру, ибо на сердце у него было тепло.

Пара неожиданным образом превратилась в троицу. Лоуренс знал, что это напоминает, но никогда не осмелился бы произнести это вслух. Ни за что. Может, он напишет это в книге, посвященной их путешествиям, если вообще когда-нибудь решится написать эту книгу.

Вот примерно так:

«Трое пустились навстречу приключениям».

Да, как-то так.

Это было что-то вроде пробы пера.

Нет.

Так он не напишет. Не в настоящей книге.

Лоуренс спрятал улыбку, чтобы ее не почувствовала Хоро.

Странствие началось. И путь к цели был озарен светом надежды.