Доплатив за купленное Хоро вино, Лоуренс вышел с постоялого двора и обнаружил, что Хоро и Коул играют, пытаясь наступить друг другу на ноги. Коул остановился, как только увидел Лоуренса, и Хоро не упустила своего шанса.

– Я выиграла.

Коул повернулся к ней с покорным лицом побежденного; Хоро гордо выпрямилась. Поди разбери, кто из них настоящий ребенок, подумал Лоуренс. С другой стороны, ему доводилось слышать, что, когда человек стареет, он впадает в детство, так что, может, это и в порядке вещей.

– Ну и ладно.

Хоро и Коул были почти одного роста и веселились, точно брат с сестрой. Когда Лоуренс заговорил, их головы повернулись к нему одновременно.

– Итак, вы запомнили ваши задания?

– Да.

– Мм.

Коул опередил Хоро. В голове у Лоуренса всплыл образ Коула, учащегося в Акенте, городе школяров. Хоро с бесстрашным видом зевнула, точно показывая, что ей не терпится приступить; Коул же продолжил:

– Однако мое сердце колотится быстрее.

– Это нормально… мой тебе совет: не воспринимай это как ложь. Ты ведь можешь сделать так, что это станет правдой, а значит, это уже не будет ложью, да?

Лоуренс произнес это, чтобы успокоить совесть Коула… но несмотря на его улыбку, мальчик по-прежнему нервничал.

– Ммхм… ладно. Я разузнаю все, что смогу, – ответил он наконец, собрав всю свою храбрость – ни дать ни взять рыцарь, готовящийся к своей первой битве. Лоуренс ободряюще похлопал его по спине и произнес:

– Буду ждать, что ты нам принесешь.

Лоуренс верил, что Коул вырастет быстрее, если ему поручать важные задания. Он был не просто мальчуганом, который бродил по Акенту с измазанной мелом каменной табличкой. Он уже испытал на себе, что такое быть обманутым, что такое быть изгнанным. Он знал, что такое нищета. Лоуренс не лгал, когда говорил, что ждет от Коула результатов.

– Ладно, тогда до вечера.

– Да.

Сейчас лицо Коула было совершенно не таким, как во время игры с Хоро. Он побежал вперед, полный сил. Несмотря на маленький рост, его целеустремленность была видна отчетливо. Однако попытаться вспомнить, так ли выглядел он сам в возрасте Коула, Лоуренсу не дали – в эту самую секунду кто-то ухватил его за рукав. По крайней мере это была не шлюха, однако в каком-то смысле нечто похуже: Хоро.

– Идем.

– Ах… аааах!

Хоро быстро зашагала прочь, но, увидев, что он не идет следом, развернулась и озадаченно хмыкнула.

Лоуренс мысленно вздохнул и тоже зашагал. Если она вправду любит Коула, почему согласилась дать ему это задание? Может, она просто такого высокого мнения о нем? Лоуренсу тоже нравился мальчик, но положиться на него всецело ему было нелегко.

– Ты уверена, что справишься одна?

Лоуренс и Хоро плыли на пароме, который должен был доставить их из одной части дельты в другую, ближе к южному кварталу Кербе. Передвигаться вместе всем троим смысла не имело, и потому они решили разделиться и собирать сведения порознь.

Задачей Коула было влиться в ряды нищих, просящих подаяние на севере, и расспросить их о Торговом доме Джин. Хоро предстояло отправиться в церковь на юге, представиться монахиней, путешествующей на север, и попросить рассказать о том, насколько Церковь влиятельна на реках Ром и Роеф. Лоуренс должен был пойти в отделение Гильдии Ровена в дельте и разузнать о деятельности Торгового дома Джин, связанной с костями бога-волка.

И Хоро, и Коул были умнее Лоуренса, так что он знал, что беспокоиться не о чем. Но Хоро сама была богиней-волчицей, от кончика хвоста до кончиков ушей, и она лезла в логово своих врагов. Может, она и самая умная из них троих, но все равно Лоуренс не мог не волноваться при мысли, что она будет делать это все одна.

– Я серьезно думаю, что должен пойти с тобой –

Хоро, прокладывавшая путь через забитый людьми паром впереди Лоуренса, развернулась и посмотрела ему в глаза.

– Значит, ты считаешь, что Коул может действовать в одиночку, а я нет? Я что, какая-то жалкая девчонка, которая даже сведения собирать не умеет?!

Ее янтарные глаза угрожающе прищурились, их красный оттенок стал глубже. За ее спиной Лоуренс увидел причал; там было еще больше народу, чем на северном.

– В общем-то, нет…

– Тогда в чем дело?

Все его тревоги, по правде сказать, были не более чем надуманными оправданиями, так что Хоро имела полное право сердиться.

– Прости.

Едва он извинился, как в грудь ему воткнулся кулачок.

– Дурень.

– ?..

Хоро метнула в него еще более сердитый взгляд и отвернулась. Лоуренсу осталось лишь помассировать грудь. Несколько секунд прошло, прежде чем она наконец вновь повернулась к нему.

– Ты воистину дурень, когда дело доходит до политики.

– П-политики?

– О да, редкостный дурень.

Вновь ему от нее доставалось. Он мог лишь поскрести в затылке.

– Просто отказываюсь понимать, почему ты не хочешь, чтобы я действовала одна.

Лоуренс по-прежнему был озадачен.

– Ну, просто вдруг что-то случится…

– Даже с Коулом может что-то случиться. Ты воистину… ахх, аррр!

Выплеснув раздражение, она затем распрямилась. Судя по лицу, она собиралась сказать что-то, что вгонит Лоуренса в краску. Ее глаза, только что смотревшие на реку, вновь обратились на Лоуренса. Она словно ругала его взглядом… однако, покопавшись в памяти, Лоуренс понял, что так она пытается скрыть свое собственное смущение.

– Ты наш командир, и ты ждешь от нас сведений; мы с Коулом – твои солдаты. Если ты позволяешь нам с ним соперничать, это значит, что именно ты держишь поводья, так?

Паром приближался к месту назначения; Лоуренс разглядывал другие лодки на реке. Наконец-то он начал понимать, как ситуация выглядит с точки зрения Хоро.

– Потому что вы оба хотите выполнить свою работу и получить награду?

Он угадал; Хоро смущенно отвернулась. Правда была такова, что, если у нее получится лучше, чем у Коула, Лоуренс ее вознаградит, а если хуже – утешит. Но если Лоуренс будет ей помогать, она не получит ни того, ни другого – все достанется Коулу.

Это выглядело разумно, но что-то было не в порядке… почему Хоро не стала перед ним разыгрывать очередной спектакль? Почему она просто взяла и раскрыла ему все, несмотря на смущение?

Паром добрался наконец до причала, но надо было еще ждать – на причале скопилось чересчур много народу. Из-за тесноты Хоро приходилось напряженно следить за ушами и хвостом, поэтому она заговорила ровным тоном, чтобы успокоиться.

– Если ты собираешься в будущем открыть собственную лавку, тебе надо поучиться управлять людьми.

– Ох! – вырвалось у Лоуренса, и он поспешно прикрыл рот рукой. Хоро была права… ему еще предстояло научиться быть руководителем. Честностью ли, хитростью ли – но он должен проникнуть в сердца своих подчиненных. Ему придется завоевать их преданность. Добиваться такого один на один ему было не привыкать, но когда перед ним больше людей – такое ему было внове.

– Сейчас ты настолько неуклюж, что даже со мной управиться не можешь.

Хоро уперла руку в бедро и склонила голову набок, глядя на Лоуренса как на пустое место. Лоуренс огляделся и контратаковал:

– Но ведь это тебя и привлекает, не правда ли?

Он смотрел бесстрастно, но и ее лицо не смягчилось; она не желала уступать.

– Может, совсем чуть-чуть.

***

– Ладно, оставляю это дело на тебя.

– У тебя на лице написано, что на самом деле ты беспокоишься… но я прислушаюсь к словам.

Они стояли уже на следующем причале, последнем – отсюда Хоро должна была отправиться в южный квартал Кербе. Лоуренс договорился с паромщиком и заплатил за Хоро вперед.

– Сегодня на ужин хочу пшеничного хлеба.

– Если заработаешь.

Хоро улыбнулась в ответ и перепрыгнула на паром, который должен был пересечь последний рукав реки. Церковь никогда не переходила на северный берег, признавая его языческой территорией; но в южной части города она правила безраздельно.

Исторически так сложилось, потому что верующие торговцы приходили с юга и покупали землю в южной части города. Два квартала отличались разительно… некоторые даже называли Кербе «миром в миниатюре». Конечно же, это было преувеличение.

Высота домов и ширина дорог в северном квартале были самыми разными, а в южном – жестко заданными. И никаких лениво зевающих мулов в погрузочных дворах, как в Торговом доме Джин, на юге тоже было не найти.

С северного берега большой колокол церкви было не разглядеть, но сейчас Лоуренс видел его отчетливо. Церковь выставляла напоказ свое богатство, стремясь внушить всем, что лишь щедрые смогут пройти сквозь небесные врата. Колокол висел наверху самой высокой башни в городе – ближе всего к Единому богу.

Хоро предстояло изображать монахиню, желающую вернуться в свой родной город на севере, но опасающуюся, что этот город по-прежнему во власти язычников. Это и будет ее поводом, чтобы выпытывать нужные сведения. Лоуренс предостерег ее, чтобы она в своем любопытстве не заходила слишком далеко, но, даже если бы он этого и не сделал, она, с ее острым умом, несомненно, нашла бы способ без труда выполнить задачу.

Однако прежде они, собирая и осмысливая сведения, всегда действовали вместе, и потому Лоуренсу казалось странным, что ему приходится посылать Хоро одну. Он понимал, что к этому ему придется привыкнуть, если он хочет завести собственную лавку… но это лишь приносило опасение, будет ли Хоро по-прежнему с ним, когда это время придет.

– …

Он поскреб в затылке и вздохнул. Узнай Хоро, что он тревожится об этом, она бы непременно его отругала и заявила, что это ей приходится беспокоиться о том, чтобы оставить Лоуренса одного. Он улыбнулся, следя за ней глазами, пока она не растворилась в толпе на пароме. Потом развернулся и направил стопы к отделению Торговой Гильдии Ровена в дельте.

Он не собирался отправляться на южный берег вместе с Хоро и идти в тамошнее отделение гильдии; все равно там он никого не знал. Рынок в дельте был важнейшим торговым узлом, соединяющим юг и север – все гильдии имели здесь свои отделения для сбора сведений.

В отличие от других городов, здесь, где места для строительства было крайне мало, гильдии не могли просто возводить новые постройки, если хотели расширить свое влияние. Однако они делали все, чтобы их здания выделялись, – так людям проще понимать, с кем именно они имеют дело. Лоуренс был достаточно опытен, чтобы четко определять, какой гильдии и торговому дому какое здание принадлежит.

Каждая гильдия здесь имела в своем распоряжении десятки, а иногда и сотни торговцев, состязающихся друг с другом. У Лоуренса в глазах темнело, когда он думал, что, сколько бы разных типов торговых отношений и сделок он ни повидал, не изведано оставалось куда больше.

Он легонько постучал в дверь, подобную тем, какие можно найти на больших кораблях.

– О? Редкое лицо в наших краях.

На первом этаже сидело несколько человек, все в дорожном одеянии.

– Сколько лет, сколько зим, господин Киман.

Как правило, за стойкой на первом этаже лицом к входной двери сидел владелец заведения. Здесь это место занимал человек с роскошными золотыми волосами; звали его Киман. Он был сыном торговца из крупного торгового города.

Лоуренс слышал, что его отец был поистине выдающимся торговцем и что именно благодаря репутации отца он мог, даже не покидая города, видеть любые товары, какие только возможно вообразить. Лоуренс понятия не имел, воспринимать это все как добродушное подшучивание, сарказм или проявление ненависти.

Киман был тощ, как бард. В отличие от остальных торговцев, обменивающихся новостями на первом этаже, у него на руках не было ни единой мозоли. Человека из богатой семьи торговцы обычно презирают, но Киману все глубоко доверяли.

Он был года на два моложе Лоуренса, но, в отличие от Лоуренса, знал в деталях все виды торговой деятельности в Кербе. Городским торговцам, принадлежащим к гильдии, не требуются ни умение говорить на иностранных языках, чтобы вести переговоры с чужеземцами, ни знание, в какие часы дня и ночи куда можно ходить, а куда нельзя. Киман был из тех, кому бродячие торговцы доверяют заботиться об их доме, когда сами они в дороге.

– Давно не виделись, господин Крафт Лоуренс. Я так понимаю, на этот раз ты прибыл по суше?

За последние несколько дней ни один корабль с моря в Кербе не заходил.

– Вообще-то нет… я приплыл на лодке, но не по морю, а по реке.

Услышав это, Киман почесал подбородок пером, которое держал в руке, и его глаза посмотрели куда-то вбок. В его голове хранились тысячи карт, и сейчас он вполне мог угадать, чем и где торговал Лоуренс… хоть они и встречались всего дважды.

– Понимаешь, это не обычная торговая поездка. У меня были другие дела в Ренозе.

– А, понятно…

Улыбка Кимана таила в себе больше оттенков, чем даже улыбка Хоро. Городские торговцы жили на одном месте десятилетиями. Они знали друг друга отлично, но все равно состязались между собой в уме и коварстве. Они были куда хитрее, чем бродячие торговцы, а уж глава отделения гильдии, даже столь юный, просто не мог не иметь множества скрытых талантов.

Лоуренс пытался сохранять спокойствие; он достал серебряные монеты, которые собирался внести в казну Торговой Гильдии Ровена.

– Кстати говоря, я только что видел замечательное представление у Золотого потока.

– Хо-хо… замечательное представление, говоришь? Господин Лоуренс, ты хороший торговец. Немногие способны их раскусить.

На пять тренни Лоуренса Киман даже не взглянул. Он улыбался, как ребенок, обменивающийся тайнами с приятелем.

– Даже очевидные действия могут таить в себе яд. Управляющий нашего основного отделения, господин Гидеон, сейчас там – скорее всего, трудится во имя защиты наших кошелей.

Лоуренс лишь слышал про Гидеона – человека, управляющего основным отделением Гильдии Ровена в Кербе. Он даже вполне мог быть из числа тех, кто использовал Ив.

Если так, то Ив, ни к какой гильдии не принадлежащая, с самого своего прибытия в Кербе была одна против них всех.

Любого мужчину восхитила бы история о сражении юного рыцаря с великаном. Но Лоуренс не стал бы показывать свое восхищение… Киман был слишком выдающейся личностью, чтобы перед ним можно было раскрываться, как перед Ив.

– Яд, говоришь? А мне казалось, что все землевладельцы с севера – рыбы без воды.

– Это правильно. Несколько десятилетий назад их выбросило на берег, и с тех пор они здесь сохнут. А сейчас еще и северную экспедицию отменили, так что у них еще хуже с деньгами, чем обычно. Они готовы на все, чтобы решить свои проблемы.

У землевладельцев есть лишь один способ заработать деньги: брать какой-нибудь налог, будь то плата за пользование землей или торговая пошлина на рынке. Чем меньше людей проходит через рынок, тем меньше там денег и, следовательно, тем меньше прибыль от налогов.

Однако уже с давних времен заимодавцы относились к числу тех, кто богатеет, а заемщики – к числу тех, кто разоряется. Заимодавец всегда получает лихву от того, что зарабатывает заемщик.

– Если они будут щедры сейчас, это им может воздаться сторицей позже… так может решить любой сторонний наблюдатель, не правда ли?

Киман бесстрастно принял подношение Лоуренса, достал гроссбух и записал сумму. Для человека, ведущего учет громадному количеству товаров, привозимых и увозимых морскими кораблями, это все, чего могла удостоиться сумма в пять тренни.

Когда Лоуренс посещал отделение гильдии в Рубинхейгене, Якоб, тамошний глава, всегда принимал подношение с восторгом… Лоуренсу нравилась такая реакция.

– Нет… мы, конечно, можем увеличить свою выручку, как ты и сказал, но наши противники – сыновья тех, кто выплачивал лихву до самой своей смерти, и они сами платят с самого рождения. А десять лет назад в проливе Уинфилд была война, так что они несколько лет не могли платить. Мы, южане, решили, что они заплатили достаточно, и мы предложили им простить оставшийся долг, если они согласятся расширить рынок.

Золотоволосый молодой торговец мог даже управлять своим смехом. За его солнечной улыбкой словно прятались змеиные зубы.

– Но землевладельцы стояли на своем?

– Именно так. Они заявили, что чтут свои обязательства и выплатят заем полностью. Если бы они согласились расширить рынок, мы бы с легкостью заработали еще больше денег. И они это знают – потому-то они и упрямятся и заявляют, что не могут просто стоять и смотреть, как все больше денег течет к нам в кошели.

Киман пожал плечами, словно не зная, что еще сказать. Лоуренс был поражен услышанным… Если Киман сказал правду, то положение Ив и впрямь было незавидным. Хоть она и была из падших аристократов, хоть она и была очень влиятельной фигурой на реке Ром, – но она оставила все это ради того, чтобы отправиться на юг. Все было очень печально. Должно быть, она позанимала в долг сколько могла у влиятельных людей в городе и теперь не в состоянии была расплатиться даже постепенно.

– Если их удастся убедить проявить мудрость, все будет не так плохо. Из-за всего этого людям трудно переселяться с юга на север и обратно… они даже жениться на ком-то с другого берега не могут.

Киман рассказывал все это Лоуренсу отнюдь не в знак дружбы. Должно быть, он решил, что Лоуренс, член гильдии, мимоходом отпустил реплику про совещание близ Золотого потока, просто чтобы завязать разговор… но если Лоуренс, член гильдии, будет ходить по городу и говорить вещи, противоречащие политике гильдии, это доставит проблемы всем.

Именно поэтому Киман в завуалированной форме предупреждал Лоуренса, что, если он пойдет против интересов гильдии, его ждет кара. Тот, кто не понимает, зачем делаются такие предостережения, счел бы, что ему угрожают, что его держат на коротком поводке. Но рано или поздно он понял бы, что гильдия действует и в его интересах тоже. В конце концов, гильдия заботится о своих членах.

– Понятно. Значит, тот слух, что до меня дошел, был не просто слухом?

– Какой слух?

Для Кимана знание было всем… Лоуренс невольно улыбнулся, глядя на изменившуюся позу Кимана; тот выказывал сейчас явно больший интерес, чем когда Лоуренс давал ему пять монет. Такой жест был бы просто невероятен, будь Киман таким же бродячим торговцем.

– Ну, тот, что Торговый дом Джин используется северными правителями как наживка.

Лоуренс выстрелил наугад, но, увидев, что лицо Кимана совершенно не изменилось, понял, что попал.

– Что? Прости, кто тебе такое сказал?

Судя по всему, Киман понял, что Лоуренс раскусил его притворство. Сейчас надо было подбирать слова очень тщательно. Лоуренс решил забросить в пруд большой камень.

– Вообще-то это тот тип, с которым я торговал в Ренозе… странный торговец, который называет себя аристократом –

Киман оборвал Лоуренса, потянув его за рукав. Хотя на его лице, глядящем на Лоуренса, было написано, что он слушает смешную шутку, все его тело твердило совершенно о другом.

– Господин Лоуренс, ты, похоже, устал. Почему бы не передохнуть здесь, в отделении?

В этом здании имелась трапезная, а также кровати и очаги для тех, кто оставался здесь ночевать. Но, конечно, Киман имел в виду вовсе не это.

Похоже, на крючок Лоуренсу попалась более крупная рыба, чем он рассчитывал.

– Это было бы замечательно.

Лоуренс улыбнулся совершенно искренне.

***

Они вдвоем прошли в кабинет Кимана в дальнем уголке здания. Как только они вошли, им тут же принесли по миске рыбного бульона.

Предстоящий разговор был не из тех, что требуют вина, и уж подавно это была не детская болтовня за сладкими напитками. В Кербе посетителям всегда предлагают миску рыбного бульона – такой здесь обычай.

Лоуренс отпил бульона, и вкус напомнил ему о сельди, которую он всегда ел, когда посещал Кербе раньше.

– Ну? Теперь рассказывай, какие у тебя отношения с этой женщиной, главой семьи Болан.

Это был уже не расспрос… а допрос. Киман к своему бульону и не притронулся. На мгновение в голове Лоуренса даже мелькнуло подозрение, что бульон отравлен.

– Я бродячий торговец. Разумеется, я ей не партнер по бальным танцам.

– Бунт в Ренозе был из-за ситуации с мехами, верно?

Новости о бунте должны были прийти лишь сегодня, если только кто-то не прискакал на быстром коне накануне. Лоуренс кивнул и, кашлянув, ответил:

– Мы с ней заключили довольно крупную сделку, но она в последнюю минуту сбежала. Вот почему я здесь… очень сердит на нее и хочу подать жалобу.

– Выкладывай другую причину.

Киман привык к попыткам других отшутиться от серьезного разговора, так что Лоуренса он раскусил легко. По лицу его пробежало облачко гнева; Лоуренсу он почему-то напомнил Хоро.

– Ну, насчет сделки-то я не шутил. И я действительно гнался за госпожой Ив вниз по реке… но моя истинная цель – расспросить ее по одному вопросу.

– Он как-то связан с торговыми делами?

Лоуренс покачал головой.

– Мне стало известно кое-что непостижимое… из-за чего я приостановил свои дела. Я пришел сюда, чтобы с этим разобраться.

– Кое-что… непостижимое?

– Да.

Глаза Кимана бегали, словно он переваривал только что узнанное.

– О костях бога-волка?

– Да. Судя по тому, как быстро ты пришел к этому выводу, эта тема здесь пользуется успехом?

– Да, в каком-то смысле. Ты веришь в этот слух?

Киман был не то чтобы потрясен, но удивлен. Несомненно, он недоумевал, зачем Лоуренсу изучать этот слух.

– Хех… все так удивляются, когда я об этом заговариваю…

– Нет-нет, я вовсе не… – впрочем, Киман тут же понял, что притворяться бессмысленно. – Прости; полагаю, это очевидно, да? Да, я действительно сильно удивлен.

– Видишь ли, моя спутница родом с севера. Когда она узнала об этом слухе про свою родину, она просто помешалась на том, чтобы узнать правду во что бы то ни стало.

В крупных городах, стоящих посередине между севером и югом, подобные конфликты между язычниками и Церковью должны случаться часто… даже очень. А уж в Кербе – тем более.

– Понятно… однако меня удивляет вовсе не твое стремление заниматься этим слухом…

Его слова начались почти так же, как недавняя фраза Рейнольдса, но закончились по-другому:

– …А то, что, несмотря на то, что ты знаешь, кто такая Ив, ты все равно следуешь за ней как привязанный, надеясь что-то схватить. Ты облако схватить пытаешься.

Лоуренс призадумался над этими словами. Да, удивление Кимана было вполне понятно.

– Иными словами, если я воспользуюсь Ив, найдутся другие, более важные следы, по которым я тоже смогу идти?

Киман кивнул.

– Я привел тебя к себе в кабинет, потому что ее имя в городе очень многое значит.

– Что ты имеешь в виду?

Если ее имя имело в Кербе столь серьезное влияние, на это должна была быть какая-то причина. Лоуренс оценивал шансы, что Киман скажет, как один к одному; но эту ставку он выиграл.

Киман откашлялся.

– Она пользуется своим положением падшей аристократки, чтобы втайне заключать сделки с власть имущими то тут, то там. Она одна понимает всю сеть связей между этими людьми, поэтому все знают, что ей лучше дорогу не переходить, иначе в городе могут начаться проблемы. Я тебе уже намекал, и мое предостережение по-прежнему в силе.

Он, разумеется, имел в виду их прежний разговор насчет северного и южного кварталов Кербе. Речь шла не о его личном опыте, а скорее о положении гильдии в общей схеме.

– Именно поэтому, когда я услышал, что ты, господин Лоуренс, не являешься ее деловым партнером, а всего лишь пытаешься вытянуть из нее сведения о дурацких слухах, меня это обрадовало и в то же время удивило.

Голос Кимана звучал дружелюбно, но Лоуренс не обманывался: его только что ясно предупредили, чтобы в этом городе он не вел с Ив никаких дел.

– Но вызнать, что она думает по поводу этого слуха, – вполне допустимо. На всей реке никто не знает больше, чем она.

Киман разрешил Лоуренсу и дальше собирать сведения о костях бога-волка; фактически он говорил тем самым, что не верит в слухи.

– Однако я по-прежнему не понимаю, как тебе удалось заключить с ней сделку. Здесь, в городе, многие хотят вести с ней дела, но она совершенно неприступна. Если тебе удалось привлечь ее чем-то, это другое дело…

Неудивительно, что Кимана это интересовало… Ив – довольно влиятельная особа, так что любая гильдия желала бы работать с ней.

– Ничего особенного я не делал, она сама подошла ко мне. И я только сейчас начинаю понимать, почему.

– Вот как?

– Она убалтывала больших шишек, использовала их, чтобы получать большие доходы, им самим ничего не платила, а сейчас уже и не может… или не собирается. Она торгуется и соперничает с теми скрягами, которые только что собирались у Золотого потока.

И снова Киман был явно удивлен. Он поднес руку к лицу, потом кивнул.

– В нашей сделке она меня обманула, впутала мою спутницу, и я едва не погиб… Она держала свои ножи в рукавах до последнего момента. Она вела дела со мной лишь потому, что, кроме бродячих торговцев вроде меня, ей некого было уже обманывать. Не более того.

Кстати, это вполне логично объясняло и то, почему Торговый дом Делинка согласился дать заем, когда Лоуренсу и Ив срочно потребовались деньги на покупку мехов… Ив воспользовалась силой своего имени.

– Хмм. Понятно, звучит убедительно… и все же… она целила в тебя своими ножами, а ты все равно поддерживаешь с ней отношения… Снимаю перед тобой шляпу.

Лоуренс не мог не преклониться перед красноречием Кимана. Он горько улыбнулся.

– Дети, которые дрались из-за кошеля, честны друг с другом… хоть они и не друзья, все равно то воспоминание сохраняет какие-никакие отношения между ними.

Это была не вся правда – но почти вся. Киман закрыл глаза и кивнул, приложив указательный палец к виску, словно обдумывал услышанное. Те, кто владеет собственными гильдиями, могли сами вовсе никогда не сталкиваться с такими жестокими формами торговли.

Лоуренс по этому поводу испытывал смешанные чувства – капельку зависти, легкое чувство превосходства…

Вдруг Киман поднял голову.

– Понятно. Между прочим…

– Хмм?

Следующий вопрос Кимана застал Лоуренса врасплох.

– На чьей ты стороне, господин Лоуренс? На стороне гильдии или Ив Болан?

Единственным словом, какое годилось, чтобы описать сейчас состояние Лоуренса, было слово «переполох». На мгновение все мысли исчезли из головы, так что он даже не помнил, с кем говорит. Но в такое состояние его привел не сам вопрос, а лицо Кимана, когда он его задавал.

Холодный пот выступил на спине у Лоуренса. Похоже, непринужденная беседа об Ив была серьезной ошибкой. Киман вовсе не интересовался новостями – он направлял Лоуренса в нужную ему сторону.

– Эмм, на стороне гильдии, конечно же…

Когда он наконец ответил, Киман не кивнул. Он отвернулся с таким же холодным видом, с каким раньше принял подношение Лоуренса. Лоуренс был в ловушке… подвешен на собственной веревке.

– В таком случае я рассчитываю, что ты как член гильдии не будешь своим поведением подрывать нашу репутацию. Ее связи в обществе – ее собственность… ее деньги. И на них строится очень большая торговля.

Киман довольно улыбнулся. Слова его звучали ровно, но агрессивно. Лоуренс чувствовал себя полным болваном, что позволил себе утратить бдительность и неправильно оценил важность Ив для гильдии. В результате его заставили поклясться в верности… это было все равно что подписать договор, не зная, о чем он. Естественно, он никак не мог быть доволен. Впрочем, похоже, не он один.

– У госпожи Ив сейчас неприятности. Она очень встревожена.

Киман, продолжая улыбаться, непринужденно рассуждал про Ив. Он говорил это все не для того, чтобы торговаться с Лоуренсом… Это было слишком примитивно и слишком бесполезно. Лоуренс понимал, что должен хоть как-то выяснить, какие у гильдии планы насчет него, как бы отвратно он при этом ни выглядел в глазах других. Он должен узнать, как гильдия собирается его использовать. Но ровно в ту секунду, когда он уже собрался спросить…

– Господин Киман! Господин заместитель главы!

Следом за криками раздался тревожный топот ног, потом дверь Кимана распахнулась, и вновь его позвали снаружи громко и нервно. Однако Киман сохранил бесстрастное выражение лица и отхлебнул свой давно остывший бульон.

– Похоже, мое присутствие требуется в другом месте. Прошу меня извинить.

Он встал со стула и спокойным шагом направился к двери. Лоуренс понял, что упустил шанс спросить. Он мог лишь провожать Кимана взглядом; а тот вдруг остановился и обернулся к нему.

– Кстати говоря.

Он вел себя, как лицедей, абсолютно уверенный, что сможет сыграть любую роль, какую только от него потребуют.

– Если ты хоть слово из нашего разговора передашь другим…

Он прислушался к словам своего подчиненного, потом кивнул. У людей нет волчьих ушей и хвоста, но некоторые из них все равно вполне способны соперничать с богами и нимфами. Осознание этого ударило Лоуренса, как молотком.

– …Ты сильно пожалеешь об этом.

Киман закончил фразу, и его лицо тут же вновь стало лицом веселого торговца.

***

Гильдия гудела, как пчелиный улей. Время от времени кто-то забегал снаружи, кидал на стойку письма и выскакивал обратно. Помещения гильдий и торговых домов были идеальным местом, где можно обменяться новостями о происходящем в городе, но Лоуренс не замечал ничего вокруг… он прокручивал в голове свой разговор с Киманом. Киман был хорош.

Лицо Лоуренса было сейчас не менее спокойным, чем у других членов гильдии, которые изо всех сил пытались понять, что происходит… но в душе его царило беспокойство. Киман собирается воспользоваться его связью с Ив. Лоуренс хотел использовать тему Ив, чтобы вытянуть какие-нибудь сведения у Кимана, а получилось в итоге наоборот.

Вдруг Лоуренс заметил, что атмосфера в здании гильдии изменилась; подняв голову, он увидел знакомое лицо. Это была Хоро… да, но они же договорились встретиться на постоялом дворе, когда закончат свои дела?

– Чем могу помочь? – вежливо спросил торговец у входа; он явно принял ее за монахиню, сбитую с толку общей сумятицей. Хоро явно раздумывала, как ответить, но тут увидела вставшего Лоуренса.

– Прошу прощения, она со мной.

Среди бродячих торговцев есть немало таких, кто обслуживает рыцарей и наемников; торговец может состоять и при группе паломников, если она достаточно богата. Скорее всего, Лоуренса сейчас именно за такого торговца и приняли… возможно, кто-то даже восхищался им как человеком, сумевшим всего этого добиться. Но лицо Кимана было совершенно не таким, как у остальных.

Лоуренс, терпя буравящие его спину взгляды, проводил Хоро к выходу. На улице на первый взгляд ничего не изменилось, но, если присмотреться, можно увидеть, как торговцы и их ученики носятся между домами, доставляя сообщения.

– Что случилось? – спросил Лоуренс у Хоро, идя с ней сквозь толпу.

– Весь город словно с цепи сорвался… как же я могла оставить тебя одного?

Первым побуждением Лоуренса было резко спросить, что она имеет в виду. Но это было бы несправедливо, ведь, похоже, это он был обречен вечно влипать в подобные ситуации. Вот и сейчас, вне всяких сомнений, был очередной такой случай.

– Тебе удалось разузнать что-нибудь полезное?

Лоуренс прилагал все усилия, чтобы сохранить спокойствие. Он ожидал, что Хоро гордо выпрямится, но она, напротив, сникла и покачала головой.

– Почти ничего. Я настолько красивее, чем ты, что собиралась вызнать все-все подробности. Но из-за этой суматохи меня попросту вышвырнули. Что вообще происходит?

Лоуренс не ответил на ее вопрос – просто не знал, как отвечать… гораздо больше его волновало то, что Хоро только что сказала.

– Вышвырнули? Церковники?

– Да. Может, в этом городе Церкви какой-нибудь демон угрожает?..

Она говорила серьезным тоном и с таким непроницаемым лицом, что Лоуренс не выдержал и расхохотался.

– Это было бы поистине ужасно… может, что-то у них там произошло?

– Ну, когда меня выгнали, я попыталась выяснить… но тут набежала целая толпа, и дальше все было бесполезно. У некоторых даже были копья и сабли.

– Солдаты?

– Похоже. Подозреваю, они принесли с реки в церковь что-то очень ценное. Это большое событие… даже тот милый мальчуган, который состязался с тобой за мою руку и сердце, – он тоже здесь.

– Тот тип из Кумерсона?

Лицо Лоуренса потемнело, на нем, видимо, было явственно написано: «Не смей упоминать то, что я так сильно ненавижу». Хоро рассмеялась. Даже если подобное повторится еще раз, теперь ситуация уже не выйдет из-под контроля, как тогда. Но Хоро и Лоуренс, пройдя через тот ад, стали ближе друг к другу, так что Лоуренс вполне понимал, почему Хоро с таким удовольствием подняла эту тему.

– Но все-таки, что произошло? Такое здесь явно не каждый день бывает.

– Понятия не имею. Подслушать мне ничего не удалось, и я решила присоединиться к тебе.

– Ясно.

Лоуренс попытался как-то увязать сведения, полученные от Хоро, с тем, что ему удалось разузнать в здании гильдии.

– Судя по тому, что я услышал в гильдии, некая лодка с севера пришла на буксире, и привела ее другая лодка, какого-то южного торгового дома. По-моему, тут какая-то политическая проблема.

На лице Хоро появилась озадаченная гримаска – для нее это были слишком тонкие материи.

– Ну смотри, северная и южная части города конфликтуют друг с другом, но по морю же границу не проведешь. Когда рыба уходит на север, все ловят ее на севере, когда на юг – на юге. Это как когда много людей идут на рыбалку, они все спорят за лучшее местечко. Рыбак с юга не уступит хорошего места, восхитившись красотой лодки северянина.

Хоро медленно кивнула; похоже, этот пример она поняла.

– Они тащат лодку северян, на ней что-то, что должны охранять солдаты… и доставляют они это не в торговый дом, но в церковь… хм… русалку они, что ли, поймали, или еще что-то в этом духе?

– Русалку?

Хоро, как ни странно, была озадачена. Она явно никогда не слышала про русалок.

– Хмм… как же их описать-то? В общем, это мифические создания. Понимаешь, часть моря, которая здесь ближе всего, – это пролив Уинфилд, а у его северного выхода столько рифов, что там постоянно корабли разбиваются. И с древних времен ходят мифы, что там живут сладкоголосые девы, которые отвлекают моряков. Сперва моряк удивляется, когда видит в море красивую девушку, но вскоре он замечает, что нижняя часть ее тела – не человеческая, а рыбья.

На лице Хоро было явственно написано восхищение. Она знала о море, но этот миф – нет. И если даже она ничего про это не слышала, значит, скорее всего, это лишь глупое суеверие. Как только Лоуренс пришел к такому выводу, он увидел, как Хоро, напевая что-то себе под нос, кивнула.

– Человеческих самцов всегда легко соблазнить, правда?

Про всех мифических существ говорилось, что они обманывают людей, но у Лоуренса был уже достаточно большой опыт споров с волчицей по имени Хоро, и он знал, что находить общий язык с ними можно.

– Чем жить трудной жизнью, вечно остерегаясь обмана, лучше уж жить беззаботно.

Лоуренс произнес это, зная, что в характере Хоро скорее нежиться на солнышке, нежели сидеть в игорном доме. В ответ Хоро дернула ушами и игриво сказала:

– Это правильно. И вино я тоже люблю. Однако…

Улыбнувшись, она продолжила:

– Ты хорошо помолился богам? Возможно, избежав падения в одну ловушку, ты попадешься в другую.

– Э?

– Я спрашиваю, не скрываешь ли ты от меня чего-то.

– Аах.

Лоуренс простонал, осознав, что вновь ничего не смог скрыть от Хоро. Ему хотелось все как следует продумать, прежде чем рассказывать Хоро, но делать было нечего – пришлось выложить все, что произошло между ним и Киманом. Ее ответ был очевиден.

– Дурень.

Лоуренсу очень хотелось сказать в свое оправдание, что Киман – весьма неординарная личность, но он проглотил свою гордость, поняв, что на оправдание это едва ли тянет. Однако следующие слова Хоро его озадачили.

– Но все-таки нормально будет, если ты откажешься от чего-то совсем уж неразумного?

Хоро обладала потрясающей способностью создавать впечатление, что ее аргументы – истина и только истина… справляться с этим было трудно. Лоуренс заставил себя сосредоточиться и поскреб в затылке. Обычно торговцы заключали договоры на бумаге, однако устный договор тоже имел немалый вес.

– В Гильдии Ровена сотни торговцев. Некоторые – большие люди, они зарабатывают по тысяче золотых в год… а я – всего лишь перышко на ветру, я не могу противиться их приказам. Глупо, конечно, но это и делает гильдию единым целым.

Даже когда он был на грани краха в Рубинхейгене, даже когда угроза провести остаток дней в рабстве на корабле или в руднике казалась неминуемой – даже тогда он не предал гильдию. Гильдия была лучшим другом и в то же время злейшим врагом… отряд рыцарей, вооруженных деньгами и перьями.

– Ну… маленькие детки, конечно, не могут противиться приказам старших…

– Ты тоже так считаешь?

– Мм. Однако они сейчас рискуют потерять многое. Ты знаком с той лисой и, естественно, хочешь с помощью этого знакомства чего-то достичь; они угрожают тебе, потому что боятся, что это создаст им неприятности.

Когда думаешь над подобной проблемой, которая над тобой висит, разум может затуманиться, но сторонний наблюдатель способен судить с холодной головой.

– С другой стороны, это самая обычная тактика – когда главари запугивают подчиненных, чтобы поддержать порядок. Нет нужды слишком уж сильно беспокоиться по этому поводу.

С учетом того, что прежде Хоро была богиней урожая в деревне, ее слова звучали весьма убедительно. Даже несмотря на то, что она была также и девушкой, которая обожала есть и пить и плакала, вспоминая родину.

– Я всегда делаю то, что сердце считает самым важным.

Хоро взмахнула рукой и зашагала быстрее, оставив Лоуренса позади. Сердиться на ее капризность и безжалостность было бы неправильно, но просто улыбнуться в ответ – пожалуй, недостаточно. Лоуренс ответил ей в спину:

– Но если твое сердце считает, что самое важное – это я, ты ведь все равно никогда в этом не сознаешься?

Она остановилась и развернулась.

– Пфф. Тебе меня не очаровать.

Она снова улыбнулась своей злодейской клыкастой ухмылкой. Лоуренс поежился, опасаясь, что кто-нибудь мог заметить. Мороз, пробежавший по его спине, явно был связан вовсе не с тем, что на улице стало холоднее. Вздохнув, Лоуренс догнал Хоро и взял ее за руку.

– Наигралась? Тогда пойдем разыщем Коула.

Хоро крутанулась на месте; на лице ее, как Лоуренс и ожидал, был написан гнев.

– Это я собиралась сказать, дурень!

***

К счастью, плата за проезд на пароме на север была вдвое меньше, чем в обратную сторону. Если в городе что-то намечается, новость об этом распространится быстро, и если это что-то будет на юге, люди начнут направляться туда из любопытства.

Фактически именно это сейчас и происходило – лодки, плывущие на север, были почти пусты. В отличие от того раза, когда они плыли на юг, Лоуренсу удалось прилично сбить цену, и на сбереженные деньги он купил Хоро еще мяса моллюсков.

– Только не рассказывай Коулу.

Хоро разделалась с угощением еще до того, как Лоуренс закончил фразу.

На первый взгляд казалось, что, если собираться дальше расследовать, что происходит в городе, лучше всего оставаться в дельте или отправиться на юг; однако после рассказа Хоро Лоуренс решил, что есть и более привлекательные возможности.

Он не рассказал Киману, где остановился в городе, так что определенная свобода действий у него была. У Кимана, конечно, будут подозрения, но недостаточно серьезные, чтобы он перешел к решительным действиям. Однако если схватят Коула, у Лоуренса не останется иного выхода, кроме как следовать приказам Кимана.

– А… вы вернулись…

Коул, совершенно вымотавшийся, полусидел за столом, полулежал на нем; на лице мальчика было странное выражение. Лоуренс подивился про себя, не случилось ли с ним чего. Но когда он заметил на столе копченую селедку и монетки, то понял, в чем дело. Коул собирал сведения, притворяясь попрошайкой, и завоевал сердца людей.

– …Я так устал…

– Я знаю. Но, похоже, тебе удалось многое разузнать?

С этими словами Хоро пододвинулась к Коулу; тот вымучил улыбку. Хоро закрыла мальчику глаза и помассировала ему веки.

Когда Лоуренс только начинал свою карьеру торговца, он тоже к концу дня утомлялся от сплошных деловых улыбок, и мускулы его лица болели и дергались сами собой.

Конечно, тогда ему самому приходилось массировать себе лицо.

– Мм… да… удалось. Все как вы и говорили, господин Лоуренс. Торговый дом Джин должен преуспевать, но я слышал, что они плохо едят и почти не подают милостыню.

– Значит, они, возможно, даже продают те яйца на рынке…, – и Хоро, поглаживая лицо Коула, устремила взор куда-то вдаль. – Значит, той трапезой Рейнольдс вправду приветствовал нас.

– Возможно. Если так, он ищет кости на полном серьезе.

Не исключено, что эти кости – его последний шанс на спасение. Судя по тому, что Киман рассказал Лоуренсу, Ив вела дела как раз с теми, кто в этой ситуации должен был выиграть больше всех. При таких условиях никто бы не осмелился к ней приблизиться, не имея на уме какой-то ясной цели… а посвящать других в подобные вопросы очень рискованно.

Вполне разумно было предположить, что если Рейнольдс помогал Ив, то он знал, где и у кого кости, но не мог связаться с ними без посредника. Это значило, что те люди – скорее всего, известные аристократы или церковники, которые не будут вести дело с первым попавшимся торговцем… лишь с теми, кто сам аристократ, хотя бы по имени.

Хоро, похоже, что-то пришло в голову.

– Это укладывается в тот слух, который я услышала.

– Что за слух?

– Недавно в некоей деревне служители Церкви усердно распространяли ее учение, что привело к некоторым волнениям. Это приободрило приверженцев Церкви по всей реке и пошатнуло силу других верований в северных горах. Приверженцы Церкви загорелись желанием подняться против остальных.

Коул поднялся на ноги и неотрывно смотрел на Хоро. Сказанное ею подразумевало, что и его родная деревня может в результате угодить в когти Церкви.

– Однако люди севера сильны, и вера в Единого бога не укореняется. В церкви меня предупреждали, чтобы я не отклонялась от своего пути, несмотря на ошибочные верования моих родичей.

Услышав это, Коул сделал глубокий вдох, и его плечи поникли. Конечно, Хоро знала, что сейчас Церковь может с легкостью показать всем «доказательства». Она лишь прятала это знание за улыбкой – никто ведь не хочет слышать подобное о своем родном доме.

– Но Церковь ни за что не покажет себя слабой перед язычниками. Если они показывают что-то настолько близкое к правде, значит, истинное их положение отчаянное. Это объясняет, кстати, почему Церковь хочет возвести в Ренозе кафедральный собор… И теперь возможность, что они пытаются пойти на крайние меры – заполучить кости и воспользоваться ими, – уже не кажется нелепой.

– Верно. Чтобы убедить остальных, что их верования ложны, Церковь должна раздобыть кости как можно скорее.

Хоро резко уселась, ее хвост распушился настолько, что чуть было не вылез из-под балахона. Лоуренс молча наблюдал за ней, потом вздохнул.

– В таком случае Торговый дом Джин и вправду по-прежнему охотится за костями, и они знают, где они. Не исключено даже, что они уже рассказали Церкви.

– Если так, мы должны отправиться к ним, а там посмотрим.

Глаза Хоро всегда внушали страх, когда она смотрела на кого-то в упор, обнажив клыки; однако Лоуренс лишь покачал головой.

– Нам нельзя решать эту проблему насилием. Если ты проявишь себя, Церковь тебя не отпустит. Как только станет известно, что существует другой бог, все, кто следует «истинной» вере, сразу станут нашими врагами.

Разумеется, Хоро была не ребенком, чтобы ответить что-нибудь типа «пусть попробуют – я их всех в клочья разорву». Она прекрасно понимала, какая пропасть в силе между ней и Церковью. И она знала, что подобное насилие лишь даст застоявшейся Церкви власть, которая позволит ей возродиться.

– Если удастся, нам нужно украсть денег. С деньгами мы –

– Это не смешно… – перебила Хоро, но, увидев по глазам Лоуренса, что он серьезен, смолкла на полуфразе.

– С деньгами любого убить очень просто. Если денег будет достаточно много, мы можем даже раскрыть путь к твоему дому. И это не шутка.

Лоуренс был торговцем, и он отлично знал, как дешева жизнь перед лицом денег. Он знал, как холодны и тверды монеты, какой властью они обладают. Но он не мог понять, осознает ли это Хоро… она лишь прошептала что-то себе под нос и отвернулась.

Лоуренс продолжал давить.

– Кроме того, одного лишь знания всей ситуации в подробностях недостаточно, чтобы изменить ее к лучшему.

– Ну почему же? Если тот торговый дом попытается привлечь на свою сторону лису, у нас будет целых два варианта.

– Два?

Мысль Мудрой волчицы работала в полную силу. Она повернулась к Лоуренсу, одновременно похлопав Коула по голове, и сказала:

– С помощью знаний Коула мы можем угрожать им.

– Понятно.

И то верно, свое знание об истории с медными монетами вполне можно использовать при переговорах с Торговым домом Джина.

– А второй?

Хоро улыбнулась странной улыбкой и быстро подошла к нему. Лоуренс ощутил, как у него в животе словно яма образовалась; такое же сосущее ощущение у него и раньше бывало, когда он предчувствовал что-то плохое. Ему уже доводилось видеть Хоро с таким лицом.

– Если им нужна помощь той лисы, они могут сказать ей, где кости бога-волка.

Хоро была на голову ниже Лоуренса, и, когда она стояла прямо перед ним, ей приходилось задирать голову. Однако это лишь создавало видимость, что у Лоуренса более сильная позиция.

– С точки зрения Дома Джин – да, есть такая возможность. Но ты ничего не забыла?

– Что именно?

Может, у Хоро есть какой-то секрет, который позволит ей запугивать Ив? Лоуренсу ничего на ум не приходило.

– Просто подумай. Ив ничего не выиграет, если нам расскажет. Если мы ее спросим, где кости, она просто-напросто скажет нам, чтобы мы не совались. Зачем ей говорить нам правду?

В ответ Хоро улыбнулась еще более провокационно. Ее хвост недовольно заметался из стороны в сторону.

– Ну так охмури ее. Меня ты уже пытался охмурить, так что трудно не будет.

Любовь была куда ценнее любого товара, и Хоро прекрасно знала уровень способностей Лоуренса.

Если оставить в стороне вопрос, сработает ли этот план, – да, возможность такая существовала. Но почему Хоро так недовольна? Страх Лоуренса перед ее улыбкой все рос; а Хоро тем временем повернулась к Коулу.

– Малыш, сейчас смотри в пол и заткни уши.

– Э?

Секунду Коул колебался, но противиться ее взгляду не посмел. Когда он подчинился, Хоро вздохнула и вновь повернулась к Лоуренсу. Тот не знал, что сказать… может, стоит извиниться за то, что он не так умен, как Коул?

– Ты думал, я не замечу?

Улыбка Хоро исчезла; волчица схватила Лоуренса за ухо и притянула к себе.

– Чт… что…

– Это тебе нужно смотреть на других, чтобы понять, что они ели; мне же достаточно просто понюхать. А если мне нужно знать подробнее – просто принюхаюсь получше.

Принюхаться получше… Хоро, должно быть, говорила о том разе, когда Ив его утешала. Но почему она рассердилась лишь сейчас? Лоуренсу это казалось странным; он помнил, что недавно пытался обхитрить Хоро, но при чем тут запах, который она почуяла?

– О!

Когда он вышел из состояния задумчивости, лицо Хоро оказалось прямо напротив его.

– Ты все же не совсем безмозглый самец. Это избавляет меня от необходимости преподать тебе урок, что подобная смелость граничит с глупостью.

Ив отпила его пива возле Золотого потока. Для путешественников подобное в порядке вещей, и любой торговец счел бы это пустяком. Но Хоро видела произошедшее в другом свете.

– Ты все не так поняла!

После его твердого заявления Хоро резким движением убрала руку от уха Лоуренса и ответила:

– Я все прекрасно поняла. Тебе от меня ничего не скрыть.

Ухо Лоуренса болело не так уж сильно, но все равно он помассировал его, морщась. Хорошо, конечно, что она так открыто высказала все, что у нее на душе, но зачем с такой силой хватать его за ухо?

Несмотря на решительность Хоро и на то, что такой путь действительно был возможен, Лоуренс предпочел оставить его как последний из вариантов действий. Он совершенно не был уверен, что сможет воплотить этот план в жизнь.

Глядя, как Хоро тянет Коула к столу, Лоуренс понял вдруг, что она просто встревожена. Миф о костях был полной правдой… это становилось все более и более очевидно.

– В любом случае, сейчас мы должны…

Ее сильный голос привел Лоуренса в чувство. Коул по указке Хоро убирал со стола. Но что им сейчас делать? Об этом Лоуренс размышлял, пока не увидел, что в руках у Хоро кошель – его кошель. Должно быть, она только что вытащила его у Лоуренса.

– Кончай упрямиться. Выбирай: хочешь поучиться у Коула? Или ты предпочитаешь охмурить Ив?

Лоуренсу нечем было ответить; он лишь пожал плечами и вздохнул.

***

Лишь богатейшие из торговых домов могли позволить себе застекленные окна. В преуспевающих домах вместо стекол использовалась промасленная бумага, но большинство людей ограничивались лишь ставнями. И потому им приходилось открывать окна, чтобы впускать в комнаты свет.

Разумеется, это относилось и к комнате, где они сейчас сидели. Шум и холодный воздух проникали внутрь свободно, но на это никто не обращал внимания – и не потому что им было жарко.

Вот что такое «ошеломленное молчание».

– …Ой дурак…

Первым заговорил Лоуренс. Его глаза бегали; он лихорадочно пытался найти решение. Но общее настроение за столом оставалось прежним.

– Хмм… здравый смысл – серьезный противник… но...

Разных видов мошенничества с обменом денег было известно множество; как правило, чем сложнее была схема, тем прибыльнее. Мошенничества с обменом денег осуществлялись за счет изменения стоимости множества разных монет и товаров и работали в течение длительного времени. Разумеется, существовали и простые схемы, но для их осуществления жулик должен быть очень искусен. Простота этой схемы Лоуренса поразила.

– Ээ, не помню точного числа, но если они сделают вот так, думаю, они смогут увеличить число ящиков с пятидесяти семи до шестидесяти…

Коул посмотрел на Хоро и Лоуренса; те были поражены его уверенностью.

– Да, так и должно быть… понятно… это и впрямь должно пройти незамеченным…

– Возможно… но… – с сожалением пробормотала Хоро и ущипнула мальчика за нос. У Лоуренса не было сил даже на это.

Коул раскрыл тайну того, как 57 ящиков монет превратились в 60.

Существовало два способа набить ящик монетными столбиками: можно было расставлять столбики квадратом, а можно – как соты. При укладке в виде сот в доверху заполненный ящик влезает больше монет.

В договорах пишется лишь, что ящики должны быть полны, а точное размещение монет не оговаривается. Так легче заметить кражу, не пересчитывая всех монет и не устраивая полной проверки.

Таким образом, волноваться о количестве монет должен был лишь их заказчик. Никого другого истинное число монет в каждом ящике не волновало. Изменив укладку монет, можно было перевозить меньше ящиков, а значит, платить меньше пошлин.

– Пока что никто больше не заметил.

– Хмм?

– Наш малец умен. Но умных людей хватает повсюду… быть может, когда-нибудь и ты станешь одним из них.

Лоуренс пропустил насмешку Хоро мимо ушей. Лодочник Рагуса перевозил монеты по реке Ром несколько раз в году. В течение последних двух лет кто-либо, кто знал об этой схеме, мог уже открыть ящики. И ведь было еще кое-что важное.

– Торговый дом Джин, конечно, уходит таким образом от уплаты пошлин, но скоро они поймут весь риск применения такого метода

– Э? Аа… описи грузов!

Несмотря на то, что его ущипнули, мальчик продолжал мыслить логически. Он все понял, хоть и не в состоянии был улыбнуться. Хоро ущипнула его второй раз, еще сильнее, чтобы подтвердить, что он прав.

– Вот именно. Опись грузов не лжет. А если их заподозрят в том, что они что-то затевают, полная проверка всех ящиков выведет их на чистую воду.

Однако даже если их тщательно проверят после доставки груза, это может и не привести ни к каким результатам. Лоуренс подобрал со стола монетку и вздохнул.

– Ну что же!.. – внезапно выкрикнула Хоро, которой явно понравилось щипать бедолагу Коула. – Теперь у нас есть оружие, которым мы можем угрожать Джину!

Ее глаза сверкали, и Лоуренс замер в нерешительности. Он не знал, будет ли лучшим решением сказать ей правду; однако ложь принесет ему куда больше страданий впоследствии… Хоро будет разочарована еще сильнее, а может, и что похуже случится.

– Мне очень жаль, но…

Лицо Хоро дернулось.

– …это нам не поможет.

– Почему?

На недоброе выражение ее лица было больно смотреть.

– Торговый дом Джин всего-навсего уходит от уплаты пошлин, используя на три ящика меньше. Если это откроется, их могут оштрафовать, они немного потеряют в репутации, но…

– Но все это ничто по сравнению с прибылью, которую они получат благодаря костям, да… Помню, ты научил меня подобному, когда мы покупали эту одежду… – Хоро прикоснулась к своему одеянию городской девушки; явно недовольная, она все же вынуждена была смотреть в лицо реальности.

– К сожалению, так и есть. Это можно было бы использовать как оружие, если бы они были не так сильно заинтересованы раздобыть эти кости.

Хоро была, несомненно, разочарована, что упустила такую вещь из виду, но унывать не стала. Коул, сообщивший им эти сведения, был разочарован гораздо сильнее. Естественно, он надеялся, что его решение поможет, но вместо очередного поздравительного щипка Хоро хлопнула его по голове, точно старшая сестра.

– Ах, ну и ладно. По крайней мере теперь мы видим, что все действительно очень серьезно. Это лучше, чем если бы задачку можно было решить покупкой одного яблока.

– Верно. Если один способ не работает, мы найдем другой, только и всего.

Однако это было проще сказать, чем сделать. Мифы наподобие «костей бога-волка» попадаются нечасто, так что, если Рейнольдс знает или догадывается, где эти кости находятся, для него будет лучше всего отправиться туда. А если Рейнольдс знает, то, возможно, знает и Киман – в конце концов, они оба живут в Кербе.

Что собирается делать Киман, пока было непонятно, но это явно включало в себя Ив, и в связи с этим гильдия, вероятно, потребует от Лоуренса какой-то услуги. А раз так, он сам может попросить взамен те или иные сведения.

В городе, похоже, что-то происходило, и все эти планы, возможно, откладывались; однако если Киману придется подождать, Лоуренс ничего не имел против.

Если проблема и есть, то это…

– Нам еще нельзя упускать из виду, что Ив не собирается оставаться здесь надолго… похоже, она хочет убраться из этой суматохи, и надолго. И если Рейнольдс об этом знает…

– Она расскажет ему, и скоро.

Все-таки время – наш враг… так прошептал себе под нос Лоуренс, а Хоро тем временем продолжила:

– Значит, остается только соблазнить лису.

Ну и кто здесь совсем недавно был так зол по поводу Ив? Невольно Лоуренс уставился на Хоро; но у него не было иного выбора, кроме как рассмотреть этот дурацкий план.

Любую подвернувшуюся возможность следует хватать с первого раза, потому что второго уже не будет. А уж если дело как-то связано с Церковью, упущенные возможности отправляются в вечный мрак.

Хоро игралась с волосами Коула; Лоуренс поглаживал бородку. Они рассматривали один вариант за другим, и Лоуренсу казалось, что втроем они способны одолеть даже гениального стратега.

Время утекало; в конце концов Хоро оставила Коула в покое, отправилась в кровать и легла, свесив хвост. Лоуренс и Коул переглянулись. Похоже, им одновременно пришло в голову, что Хоро требует сделать перерыв… они улыбнулись и кивнули друг другу.

– Хмм?

Хоро внезапно подняла голову и навострила уши в сторону коридора… точно так же, как раньше, когда она дразнила Лоуренса. Несомненно, она услышала шаги; острый слух никогда ее не подводил.

– Господин Лоуренс… господин Крафт Лоуренс.

Голос принадлежал владельцу постоялого двора, и сразу следом раздался стук в дверь. Но зачем ему приходить к ним в комнату? Все трое молчали; Коул встал и направился к двери. За комнату они заплатили, никакой посуды не били. Пока Лоуренс об этом размышлял, дверь открылась и владелец заглянул внутрь.

– О, все-таки ты здесь.

– Да. Что-то случилось?

– Да. Меня попросили кое-что тебе передать.

– Кое-что передать?

Прежде чем Лоуренс попытался угадать, что бы это могло быть, владелец подал ему письмо. Лоуренс развернул его и прочел написанный красивым почерком текст.

Приходи на постоялый двор Лидон на востоке. Хочу поговорить с тобой про статуи. Владелец заведения знает подробности.

Дочитав, Лоуренс поднял голову и увидел, что владелец постоялого двора неотрывно смотрит на письмо. Поймав взгляд Лоуренса, он кивнул.

– Ты ведь понимаешь, да? Только один.

Лоуренс не понял, о чем это он, пока снова не опустил взгляд на письмо и не прочел последнюю строку:

Приходи один.

– Все ясно? Тогда я приготовлю повозку. Пожалуйста, собирайся пока.

– Ээ… что?

Лоуренс был озадачен, однако владелец лишь опустил голову и, извинившись, удалился.

– Что это было?

– Хмм… понятия не имею… я должен встретиться с Ив на другом постоялом дворе.

Лоуренс положил письмо на стол. Хоро, явно уверенная, что Лоуренс отдаст письмо ей, с недовольным видом поднялась с кровати.

– Что-то, должно быть, случилось… что-то очень запутанное.

– Ты будешь один; с тобой все будет в порядке?

Хоро обнюхала письмо, держа его двумя пальцами, словно пытаясь извлечь из него какие-то тайные сведения. Судя по тому, как дернулось ее лицо, письмо и впрямь было от Ив.

– Я постараюсь ее как следует соблазнить.

– Дурень! – выплюнула Хоро, потом повторила: – Ты будешь один; с тобой все будет в порядке?

Смотрела она с каменной серьезностью.

– Чтобы подвергнуть меня опасности, есть куда лучшие способы, так что, думаю, на этот раз она и впрямь желает со мной встретиться.

– …

Молчание Хоро яснее слов говорило о том, насколько она недовольна. Ее хвост сердито метался. Беспокоилась ли она, что Лоуренс может забрести в ловушку? Или же просто сомневалась, что он сможет достойно сыграть свою роль?

Как бы там ни было, его попросили прийти одному, и он собирался эту просьбу уважить. Подозревать следовало Ив, не его. Но он понимал, что, если он скажет это Хоро, та будет еще больше недовольна. Тут вдруг на выручку Лоуренсу, к своей чести, явился ангел в лице Коула.

– Все будет хорошо, госпожа Хоро. Я ведь останусь здесь, даже когда господин Лоуренс уйдет.

Да, он явно был в отличной форме, раз мог отпускать такие шутки. Глаза Хоро распахнулись; в ответ она лишь рассмеялась… не могла она капризно стоять на своем, ведь Коул был настолько младше Лоуренса.

Отсмеявшись, она положила руки на бедра и вздохнула.

– Ладно, ладно, я буду дожидаться твоего возвращения под защитой юного Коула.

Лоуренс кинул взгляд на Коула; тот улыбнулся. Мысленно он поблагодарил мальчика.

– Ладно, я пойду тогда. Когда меня не будет, не открывайте дверь незнакомцам… вдруг там будет волк.

Хоро его жалкие потуги пошутить совершенно не впечатлили.

– Если придут плохие новости, не уверена, что я смогу остаться в человеческом обличье.

Она не шутила – она спрашивала. Но ответить Лоуренс не успел. Владелец заведения, которому Ив, должно быть, хорошо заплатила, подготовил повозку очень быстро и уже звал Лоуренса, стоя внизу.

– Что ж, возница доставит тебя куда нужно.

Постепенно Лоуренс начал подозревать, что «постоялый двор Лидон» – вовсе не постоялый двор… вполне возможно, это чье-то жилище.

Он кивнул и следом за владельцем вышел на улицу.

Решение взять с собой Коула оказалось мудрым. Лоуренс мысленно рассмеялся, вспомнив лицо мальчика, когда он пытался пошутить.

***

Покинув постоялый двор, Лоуренс обнаружил не какую-то там черную карету, а вполне обычную повозку. Осторожно принял от владельца постоялого двора свой плащ. Он понимал, что предстоящая встреча должна быть тайной, но не понимал, как Ив удалось до такой степени подчинить себе этого человека. Лоуренс залез в повозку; его подозрения, что имел место обычный подкуп, все усиливались.

Когда повозка приблизилась к месту назначения, Лоуренс разглядел вокруг множество ремесленников и почерневших от времени зданий наподобие того, куда Ив отвела Лоуренса в прошлый раз. Три работника скоблили большую шкуру. Аристократия ручной труд презирала, так что в этой части города явно обитали не самые высокородные люди.

Лоуренс чувствовал на себе множество взглядов бродящих поблизости ремесленников. Ничего удивительного – посетители в подобных местах редкость. Взгляды, однако, были отнюдь не дружелюбными; у Лоуренса возникло чувство, будто за ним наблюдают.

– Я доставил гостя.

Повозка остановилась у двери, и возница постучал, даже не слезая с козел. Выглядело это довольно грубо, но, заметив, что стучал он неровно, Лоуренс догадался, что это какая-то форма сигнала. Когда дверь наконец открылась, в проеме появилось знакомое лицо… один из тех, кто был с Ив в дельте.

– Заходи, – произнес он одно-единственное слово, убедившись, что перед ним действительно Лоуренс, и отошел вглубь. Лоуренса охватил страх, что он впутывается во что-то подозрительное и крупное… но поделать с этим сейчас он ничего не мог.

Страх ни к чему хорошему не приведет, так что Лоуренс, призвав на помощь все свое любопытство торговца, поблагодарил молчаливого возницу и сошел с повозки. Уверенно потянув на себя дверную ручку, он заметил, что дверь, хоть и вписывалась по облику в общую картину заброшенности, была из хорошего дерева и не скрипела.

Войдя, Лоуренс увидел, что мужчина, который его встретил, стоит, прислонясь к стене, а на поясе у него меч. Торговец должен уметь улыбаться всегда, и Лоуренс не был исключением. Увидев его улыбку, мужчина молча показал взглядом на комнату в конце коридора и закрыл глаза.

Внутри здания все было из камня и дерева; вкупе с земляным полом складывалось четкое ощущение, что когда-то здесь была мастерская. Идя по коридору, Лоуренс вдыхал уютный, теплый запах горящих поленьев. Наконец он открыл дверь в самом конце коридора.

Комната за дверью, похоже, когда-то была спальней, но сейчас здесь был склад, не более. Множество корзин и деревянных ящиков повсюду, слева стол и рядом с ним очаг… хоть какое-то свидетельство, что здесь живут.

– Удивлен?

Ив, подняла глаза; она сидела за столом, держа в руке лист пергамента. На вид она была – точь-в-точь аристократка, читающая письмо подданного. Но, когда она подняла голову, Лоуренс и впрямь был удивлен: левая сторона ее лица распухла.

– Здесь так холодно… закрой дверь. Не бойся, ее за тобой не запрут.

По правде сказать, Лоуренс был настолько поражен, что даже не сразу понял, что Ив шутит. Не сказать чтобы ее лицо выглядело ужасно, но кто-то явно приложил ей от души.

– Прошу прощения, что побеспокоила тебя.

– …Ничего, ничего, всегда приятно, когда тебя приглашают в убежище такой красавицы.

Шутка была совершенно очевидна, с учетом того, насколько далеки были эти слова от правды.

– Убежище, говоришь? Да ты присаживайся. Прости, угостить тебя нечем.

Лоуренс сел на стул, который она ему указала; Ив снова перевела взгляд на пергамент в своей руке.

– Здесь и вправду холодно.

Левая рука Ив лежала на столе; она явно полагалась на свет очага, чтобы читать. На замечание Лоуренса она не ответила, так что он продолжил:

– Ну, по крайней мере летом здесь должно быть хорошо, прохладно.

– Но сейчас-то зима!

Услышав ее сердитый ответ, Лоуренс улыбнулся.

– Думаю, это тоже имеет свои достоинства… тебе сразу станет теплее, как только ты выйдешь наружу.

Ив вновь подняла голову и улыбнулась одними глазами; улыбаться губами ей явно было больно.

– Хо-хо. Да, сейчас я была бы совсем не прочь.

– Тогда почему ты остаешься здесь?

Лоуренс бы спросил прямо, не держат ли ее здесь в заточении, но опасался, что страж по ту сторону двери подслушивает. Ив вздохнула и положила бумаги, которые читала.

– Ты ведь тоже скрывал бы свое последнее оружие до крайнего случая?

– …Конечно.

Ив была из падшей аристократии, и такой большой человек, как Киман, высоко о ней отзывался; да, вполне возможно, она была самым острым оружием в арсенале землевладельцев. С той точки, где Лоуренс сидел, ему было видно, что Ив читала договор об обмене земли.

По сути, ей приходилось здесь планировать свое сражение – в одиночку.

– Конечно, меня здесь заперли не из-за этих бумаг. И я не для того тебя сюда пригласила, чтобы затянуть на шаткий мост.

Лишь Ив, втянувшая Лоуренса в Ренозе, городе дерева и меха, в опасную сделку, могла так пошутить.

– Однако я рада, что ты пришел. Если все пойдет плохо, сегодня ночью кому-то понадобится рвать хлеб для меня на очень маленькие кусочки.

Лоуренс осознал: время праздных бесед прошло, теперь пора обсуждать дела. Значение слов Ив было предельно ясным: ее правая щека рискует получить от ее тюремщика такой же удар, как левая.

– Я тебя пригласила без каких-то низких побуждений. Однако ты, я надеюсь, заметил, какой хаос сейчас в городе?

– Хмм… ты про лодку, которая недавно причалила к южному берегу?

– Да. Какое совпадение… как раз тогда, когда мы собирались покинуть дельту. Сейчас мы по другую сторону реки. Нас хорошо знают, и, когда в городе начнутся беспорядки, просто не дозволят пересечь реку. И мы застрянем здесь, на севере, а наши посыльные застрянут на юге.

Будучи бродячим торговцем, Лоуренс с такой проблемой сталкивался нечасто. Но теперь ему было ясно, почему Ив хотела с ним переговорить. Он только не знал, будут ли ей хоть сколько-нибудь полезны его знания. Но чутье торговца подсказывало ему, что сейчас с ней надо сотрудничать.

– Похоже, ты понял. Я хочу узнать то, что знаешь ты. Ты посетил свою гильдию… что ты там услышал?

Похоже, Ив была прекрасно осведомлена о действиях Лоуренса; впрочем, это неудивительно. Она знала, что он принадлежит к Торговой Гильдии Ровена, так что вполне естественно, что он заглянет в здешнее отделение. Но, судя по тому, что она подняла эту тему здесь и сейчас, люди, запершие Ив здесь, наблюдали и за Лоуренсом.

Впрочем, это вполне могла оказаться ловушка Ив, рассчитанная на то, чтобы заставить Лоуренса думать так.

– Я немногое услышал.

– Даже малость лучше, чем ничего.

Лоуренс, глядя на лежащие на столе договоры, размышлял, стоит ли ему что-либо утаить. Однако после нескольких секунд раздумий он решил рассказать все и поднял голову.

– Лодку из северного квартала привела на буксире другая лодка, с юга. Понятия не имею, что там, но оно стоило того, чтобы это охраняла вооруженная стража; и оно стоило того, чтобы это доставили прямо в церковь.

Лоуренс ничего не утаил и не стал задавать Ив встречных вопросов… однако он так поступил специально.

– …Это слух?

– Это то, что моя спутница разузнала в церкви.

Услышав это признание, Ив глубоко вздохнула. Подняла взор к потолку и прикрыла глаза. Секунду спустя она вновь взглянула на Лоуренса.

– Ясно.

Лоуренс не лгал ей, а она хотела заполучить все сведения, какие только могла, так что и она не стала ходить вокруг да около.

– Я рада, что ты не настолько узколоб, чтобы скрывать правду.

– Я не какая-то большая шишка, я не мог избежать той ситуации, в которую сейчас угодил.

– Это верно, зато есть много узеньких тропинок, на которые большая шишка никогда не сможет ступить.

Ставку на то, что Лоуренс знает, что происходит в городе, трудно назвать хорошей; к тому же Ив знала, что он ничего не выиграет, рассказав ей. Однако же она пригласила сюда Лоуренса… Значит, у нее был какой-то другой резон.

Лоуренс смутно предчувствовал, какой именно, и последняя фраза Ив это предчувствие подтвердила.

– Ты хочешь попросить меня ступить на эту узенькую тропинку?

– У тебя в этом городе уникальное положение. С одной стороны, у тебя нет никаких связей, с другой – ты можешь говорить с человеком, который им всем нужен больше всего.

Ив улыбнулась. Лоуренс припомнил, что Киман, тоже знакомый с Ив, говорил ему эти же слова.

– А это не так уж и мало. По крайней мере так мне сказал человек, который держит меня здесь, – у него слишком большой живот, чтобы протиснуться на эту тропинку.

Ив подала Лоуренсу бумагу с договором. Обычный договор с подписями и печатями… написанный старинным стилем и имеющий отношение к дельте.

– У меня нет денег, зато есть сила моих связей. От меня будет польза в торговле.

– Но ты же здесь в тюрь-…

Лоуренс осекся; лицо Ив вновь стало непроницаемым.

– Это ненадолго.

Ив дотронулась до лица, потом взглянула на свою ладонь, словно ожидая найти на ней кровь.

– Ты до сих пор не спросил о моей ране.

– Что у тебя за рана?

Мгновенно заданный Лоуренсом вопрос заставил Ив прикрыть рот и улыбнуться; ее плечи затряслись, как у маленькой девочки, которая заблудилась в городе. Похоже, ей было весело и больно одновременно.

– Отличный ответ. Я обратилась к тебе не только потому, что ты в наилучшем положении.

– Но и не в наихудшем, и потому могу ввязаться в это рискованное дело.

Это была не праздная беседа… если они станут чересчур беспечны, их положение и впрямь может стать опасным.

– Мне сейчас грозит куда большая опасность, чем тебе; ты-то играешь достаточно осторожно.

– Да. Я уже понял это, когда поговорил со своей спутницей, – произнес он, уступая Ив в их словесном поединке. Ив кивнула, и ее выражение лица изменилось.

– Похоже, слух может оказаться правдой… я слышала, что рыбак с севера поймал нарвала.

– Нарвала?!. – вырвалось у Лоуренса, после чего он тут же опасливо посмотрел на дверь.

– Мой тюремщик не будет подслушивать… он не такая дешевка. Люди, которые заперли меня здесь, боятся моего гнева, хоть и осмеливаются бить меня по лицу.

Лоуренс был не вполне уверен, можно ли доверять словам Ив, но поделать с этим что-либо все равно было не в его силах. Кивнув, он продолжил прерванный разговор.

– Нарвал – это который дарует вечную жизнь?..

– О да. Морское чудище, мясо которого продлевает жизнь и чей могучий бивень исцеляет любую хворь.

Лоуренс в столь нелепый миф, конечно же, не верил. Ив, судя по всему, тоже.

– Если верить легендам, нарвал может жить лишь в ледяных водах дальнего севера… почему он заплыл так далеко на юг?

– По словам моряков, погода в северных морях стала переменчивой, и многие создания стали заплывать на юг. Но про настоящего нарвала я прежде не слышала. Может, это просто бизоний рог.

Мифов, где говорилось о различных панацеях и сыворотках долголетия, существует несметное множество. В основном это языческие верования, но в некоторые верит и Церковь. Ходят истории о жизни после смерти – жизни в мире, где нет ни боли, ни хвори; в реальности такое просто невозможно. Даже те, кто живет по заповедям Единого бога, все равно не вечны.

Бродячие торговцы, путешествующие со своими товарами по всему миру, и наемники, постоянно встречающиеся со смертью и болезнями, прекрасно знают, что все это лишь мифы и суеверия… но многие, очень многие этой простой истины не понимают. В первую очередь в эти мифы верят аристократы, всю жизнь прикованные к своим землям; они всегда готовы отвалить хороший куш за нарвала и тому подобное.

– Но это значит…

– Именно. Здесь очень многие считают, что с помощью нарвала смогут перевернуть все с ног на голову.

Лоуренс был настолько ошеломлен громадностью возможных последствий, что на миг ему показалось, что у его стула подломилась ножка. В городе, и без того полном проблем и тревог, появилось нечто невероятное, и это могло изменить все самым непредсказуемым образом… война была неминуема. По крайней мере так подсказывал Лоуренсу его опыт.

– Людям с юга страшно хочется взять под свою власть север… равенство их не устроит. Для них будет плохо, если северяне его продадут и разом выплатят весь долг. В то же время нельзя исключить возможности того что в дело вмешаются аристократы и начнется война. Поэтому южане не могут позволить северянам оставить нарвала себе. Они выкрали его и собираются продать сами – убив таким образом двух зайцев сразу. Прибыль будет невероятной.

Если сейчас северяне нападут на собор, где держат нарвала, это будет равносильно объявлению войны Церкви.

– Ну, что ты думаешь? Если тебе удастся разрешить эту ситуацию, тебе обеспечено прекрасное будущее.

Прекрасное будущее, это верно. Ив собиралась использовать Лоуренса как члена Торговой Гильдии Ровена. Северный и южный кварталы города относились друг к другу весьма прохладно, а Лоуренс обладал редкостью – доступом к Ив… ни у кого не было бОльших возможностей, чтобы все разнюхивать, чем у него. Однако в этой логике была дыра, которая вполне могла привести к его гибели: Киман знал о его отношениях с Ив.

– Ну что, хочешь помочь мне? Хотя нет… – Ив покачала головой, словно отказываясь от сказанных только что слов. Потом она заглянула Лоуренсу прямо в глаза.

– Какую плату ты хочешь за то, чтобы сделать эту работу?

Она предлагала ему стать предателем. И прекрасно понимала это. Кроме того, она отлично знала, что такое гильдия для торговца с юга. И тем не менее она продолжала на него давить. Какую плату… Лоуренс сцепил руки и принял задумчивую позу. Все это – просто спор о прибыли.

– Дай мне время, чтобы все обдумать.

Ив молча покачала головой. Если Лоуренс откажется, они тут же станут врагами и расстанутся… такое было более чем вероятно. И все же она не предоставляла ему возможности для колебаний. Человек не сможет быть хорошим шпионом, если он не в состоянии мгновенно принять решение, на чьей он стороне.

Но Лоуренс просто не мог не колебаться – он не знал, что замышляет Киман. Что если он узнает об этом разговоре? Что если он заставит Лоуренса стать своим мальчиком на побегушках? Где здесь можно рассчитывать на прибыль? Шанс получить деньги вполне мог сдвинуть чашу весов: торговцы все рассматривают с точки зрения прибылей и убытков… точнее сказать, они практически неспособны смотреть под каким-либо другим углом.

– Это из-за костей бога-волка?

Ив продолжала давить, словно видя Лоуренса насквозь. Возможно, она вспомнила их разговор при первой встрече в Кербе.

– Должно быть, ты догадался, что Рейнольдс настроен серьезно и что он обратился ко мне.

Ив улыбнулась. Лоуренс был прав, и, похоже, она была и о подробностях осведомлена… возможно, она даже знала, с кем именно хотел связаться Рейнольдс.

– Ты это знала – но все равно написала мне рекомендательное письмо.

– Ты сердишься?

– Нет, я рад, что угадал правильно.

Ив ухмыльнулась, потом встала и подбросила два полена в очаг.

– Мало кто из северян топит дровами, обычно пользуются торфом, – заметила она.

– Зато, я слышал, они щедрее к бедным.

– Хо-хо… похоже, того мальца встретят приветливо, куда бы он ни пошел.

Интересно, подумал Лоуренс, насколько потные сейчас у нее ладони? Выражение лица Ив изменилось, но Лоуренс понимал, что свои мысли она от него скрывает.

– Ну так что? По-моему, неплохое предложение?

– Возможно.

Тот, кто заключает сделку с дьяволом, рискует. Если Лоуренс согласится, ему придется пойти против интересов своей гильдии. Если это вскроется, его изгонят… и накажут. Хоро сказала ему, чтобы он не волновался, но Лоуренс слишком хорошо представлял себе лицо Кимана. Не будет преувеличением сказать, что угодивший в такое положение торговец – почти что мертвец.

– Ты встречался с Киманом?

Лицо Лоуренса никак не изменилось, когда Ив задала вопрос, но лишь оттого, что его способности быстро реагировать уже истощились.

– Если ты ходил туда, чтобы собирать сведения, ты не мог не упомянуть моего имени. Представляю, как тот тип тебе ответил.

Она словно старого друга вспоминала. Какие же у них отношения? Неужели даже людей уровня Кимана Ив пыталась использовать к своему благу? Нет, не может быть.

– Ээ… он поистине выдающийся торговец.

– Это верно. Талантливые люди есть в каждой гильдии. Он один из них.

Ив сейчас держалась довольно расслабленно, и Лоуренс решил воспользоваться случаем расспросить ее.

– Почему ты его упомянула?

– С ним надо держать ухо востро, и я всегда была его целью. Полагаю, вполне можно сказать, что он угроза для меня.

При этих словах в ее прищуренных глазах промелькнул серебристый блеск. Совершенно по-волчьи.

– …Понятно.

– Он просто ужасен. Я от него настрадалась.

Она неотрывно смотрела на столешницу и улыбалась… хоть и явно не лучшим своим воспоминаниям. Однако копаться в воспоминаниях сейчас было не время.

– Послушай…

– Да?

– Почему бы тебе не выйти из гильдии?

Ее осторожный вопрос Лоуренса не удивил. Скорее даже, это был не вопрос, а намек, что такое он может себе позволить… нет, Лоуренсу это казалось чем-то совершенно немыслимым.

– Разве ты не знаешь, что теряет торговец вроде меня, когда покидает свою гильдию?

Сеть связей гильдии, ее привилегии, ее репутация… все это разом пропадет. А вместе с ними – и известность, и удача, и ощущение безопасности от того, что в каждом городе есть союзники. С таким же успехом можно просто объявить о своем разорении.

– Вступи в мою, – промолвила Ив, теребя уголок бумаги.

– В твою?

– Да. Присоединяйся ко мне.

Рейнольдс упомянул Торговый дом Болан… неужели он вправду существует? Пока Лоуренс размышлял, Ив уставилась куда-то в пространство и, указав пальцем на раненую губу, сказала:

– Меня держат здесь по приказу того, кто меня ударил.

Белые, тонкие, длинные пальцы… совсем не такие, как у Хоро. У Лоуренса было ощущение, будто он противостоит зову русалки; он с трудом сохранял самообладание.

– Он внук одного из владельцев дельты, у него есть договоры практически со всеми, кто хоть как-то со всем этим связан. Он на два года моложе меня и к деньгам рвется настолько сильно, насколько ему хватает наглости. Власть и деньги ему так же дороги, как и мне.

Снова циничная усмешка.

На лице Ив была видна печать одиночества… или Лоуренсу так лишь казалось?

– Он мечтает покинуть Кербе. Он очень серьезно настроен найти и продать нарвала, потом на эти деньги открыть собственную гильдию на юге… он вопил, что вместе со мной сможет обвести вокруг пальца всех этих стариков, потом ударил меня левой рукой, держа за плечо.

Ив почти рассмеялась. Ей удалось это скрыть, сделав вид, что она вздыхает, но улыбка на ее лице была вполне явственной.

– Ты удивлен, что я собираюсь предать и его?

При этих ее словах Лоуренс ощутил, как холод заползает ему в сердце. Она пытается убедить его предать собственную гильдию и сообщить ей все, что он узнает о нарвале… она хочет вернуть преимущество северным землевладельцам. Но раз ее тюремщик желает воспользоваться нарвалом, чтобы сбежать на юг, она считает вполне уместным предать его. Взгляд Ив уперся в Лоуренса, слово «предательство» было буквально написано в ее глазах.

– Киман тоже пытается меня использовать.

Лоуренс уже полностью потерял нить беседы. Ив говорила фразу за фразой, а он не мог уследить за логикой… он был в тупике.

– Он знает, что этот человек на мне просто помешался. И он хочет использовать меня, чтобы управлять им.

Лоуренсу казалось, что его посылают на поле боя с повязкой на глазах. Ив рисовала ему картину, включающую в себя то, чего он не знал, не мог знать и не мог проверить. И даже когда она объясняла все в подробностях, Лоуренс не смог ее понять. Уследить за ней было просто невозможно.

– Киман пытается уничтожить то, на чем строится сила землевладельцев. Он хочет с помощью нарвала заполучить всю землю себе. Если этот человек продаст ему нарвала, то сбежит на юг. Нелепо, правда? Но когда я сказала ему это – ну, думаю, ты догадываешься, каков был его ответ?..

Ив задала вопрос, словно желая сделать паузу и дать Лоуренсу ухватить нить ее рассуждений.

– Сейчас он уже не так помешан на тебе.

Ив удовлетворенно кивнула Лоуренсу; по-прежнему неподвижно сидящему на своем стуле.

– Я знаю, почему Киман это делает. Старики не любят перемен. Даже если весь мир вокруг них меняется, они все равно идут прежним путем. Это истинно и на севере, и на юге – везде. Конечно, молодое поколение это всегда раздражает… Киман, должно быть, долго грел в себе чувство, что лишь полная перестройка поможет начать в Кербе новую эру. Он хочет поднять свою репутацию, но что он может один? Он должен искусно подобрать себе союзников, лишь тогда его цель будет достижима.

– Или же вся эта картина, которую ты мне рисуешь, – твоя ловушка, – наконец произнес Лоуренс. Ив подняла руки со «сдающимся» видом. Лоуренс прекрасно понимал, что она над ним смеется.

– Я никак не могу удостовериться, что твои слова – правда… стоит ли тебе доверять?

Женщина, молчаливо властвовавшая над всей рекой Ром, улыбнулась.

– Решай исходя из своего опыта.

– Под моим опытом ты имеешь в виду, сколько раз меня обманывали?

– Конечно. Вспомни эту известную пословицу торговцев.

Она улыбалась чисто деловой улыбкой, одними губами.

– «Настоящий торговец лишь тогда восхищается, когда его обводят вокруг пальца».

Она рассмеялась, точно была пьяна… что, кстати, могло быть правдой. Просто невероятно, сколько ловушек она расставила за время их разговора. Но Лоуренс уже принял решение. Он встал на ноги; оставаться здесь дальше могло быть опасно.

– Я так понимаю, твой ответ «нет»?

После столь долгой, как во сне, беседы этот вопрос казался ледяным, как речная вода. У Лоуренса даже по спине холодок пробежал.

– Значит, Киман получит от тебя помощь. Разумный ответ… но все равно жаль.

Ив весело улыбнулась.

– Даже Тед Рейнольдс из Дома Джин пришел ко мне за помощью, потому что у меня есть связи. Никто не смеет встать у меня на пути. Ты, значит, охотишься за костями бога-волка, да?

Ив Болан, некогда аристократка, а ныне женщина-торговец, явно угрожала ему. Лоуренс неосознанно положил руку на рукоять ножа у себя на поясе.

– Если ты думаешь, что я пришел безоружным, ты страшно ошибаешься.

Улыбка исчезла с лица Ив. Тюремщик за дверью, может, и не подслушивал, но все-таки у него был меч, и Лоуренс понимал, что наняли его не для потехи… а торговцы во владении оружием не искушены. Убрав руку от ножа, он попрощался с Ив и повернулся к двери, чтобы уйти. Когда его рука коснулась дверной ручки, Ив произнесла:

– Ты сильно пожалеешь об этом.

Она слово в слово повторила угрозу Кимана. Лоуренс, собрав все свое самообладание, открыл дверь. Страж по-прежнему стоял, прислонясь к стене и закрыв глаза. Когда Лоуренс проходил мимо него, глаза открылись; судя по его взгляду, он явно собирался достать меч.

– Не вздумай кому-нибудь проболтаться.

В итоге лишь эти слова он прошептал Лоуренсу, но тот не удостоил его даже кивком. В этой угрозе не было нужды – Лоуренс все равно не собирался никому рассказывать о встрече с Ив. Его опыта хватило бы и великому торговцу, но он понимал, как мало он значит в этом уголке мира.

Здесь были люди, которые швыряли направо и налево бОльшие суммы денег, чем он мог даже вообразить. Они и Лоуренс жили в совершенно разных мирах… и это он никак не мог забыть.

Открыв входную дверь, Лоуренс увидел, что повозка ждет его.

– Садись, пожалуйста.

Поодаль от повозки те же три работника, что и прежде, продолжали скоблить шкуру; ясно совершенно, что это дозорные. Возница подал Лоуренсу его плащ; тот оделся и влез в повозку.

Искать ли защиты у Кимана? Ив слишком многое ему раскрыла… она явно не захочет его просто так отпустить. Быть может, лучшее решение – бросить все и бежать из Кербе, как от опасной сделки?

Когда Лоуренс очнулся от своих мыслей, повозка уже вернулась к постоялому двору. Механически поблагодарив возницу, он вздохнул и вошел в дом. Услышав, как он вошел, владелец постоялого двора тут же высунул голову из-за стойки. Должно быть, выглядел Лоуренс ужасно – владелец спросил, не желает ли он чего-нибудь выпить. Лоуренс вежливо отказался и прошел к себе в комнату.

Лучшим вариантом действий было бы покинуть город, прежде чем Киман узнает, где они остановились. Им придется бросить все зацепки, ведущие к костям бога-волка… серьезная потеря. Но если Торговый дом Джин ими занимается, можно будет найти новые зацепки – в других городах, в которых у Дома Джин есть связи.

Лоуренс взялся за дверную ручку и потянул. Все, что сейчас требуется сделать, – успокоить качающуюся лодку, в которой он сейчас плывет, чтобы она могла выдержать шторм. Если бы сейчас кого-то попросили описать выражение его лица, вряд ли он бы справился с этой задачей с легкостью.

– Смотри, кто-то прислал тебе вот это.

Печать на письме в протянутой руке Хоро невозможно было спутать ни с чем… печать Гильдии Ровена. Не будет большим преувеличением сказать, что этот оттиск на воске – подпись самого дьявола.

Во рту у Лоуренса пересохло, но он все равно сглотнул. Их местонахождение разнюхали. Киман был настроен предельно серьезно. Ив тоже. События развивались стремительно и бесконтрольно. Колесо судьбы зловеще раскручивалось.