В этот критический момент казалось, что в голове Чэн Цяня появилась полная копия «Введения в заклинания». Он быстро просмотрел ее от корки до корки. Внезапно, в его сознании всплыл маленький амулет — в последней главе упоминалось, что заклинания, вырезанные на листьях, требуют гораздо меньше энергии, чем те, что вырезаны на дереве, но большинство из них могут быть использованы только один раз.

Приводилось два примера таких амулетов. Один предназначался для освещения, а другой… какая польза заключалась в другом?

Чэн Цянь яростно закусил язык. Потом он вспомнил, что еще не дочитал книгу и потому не знает, как пользоваться вторым заклинанием.

Но теперь у него уже не было времени для волнений. Чэн Цянь заложил руки за спину, не отводя взгляда от призрака.

Стоило его ножу коснуться листа, Чэнь Цянь понял, что попал в безвыходную ситуацию, так как взял на себя сверх меры. Даже если у него был лишь лист, для Чэн Цяня он был все равно что ребенок, еще не научившийся ходить, но уже вынужденный бежать.

Не ломайся… не останавливайся… пожалуйста…

Лицо Чэн Цяня стало бесцветным. Он чувствовал, как лезвие впитывает его энергию, и побледнел, как мумия. Этот нож убивал его. Но это был единственный шанс для него и Хань Юаня.

Возможно, критическая ситуация раскрыла его потенциал: Чэн Цянь завершил свое первое в жизни заклинание без сучка и задоринки. В это мгновение мистическая сила передалась ему через лист, но он был не в том настроении, чтобы тщательно его рассматривать.

Чэн Цянь покачнулся и чуть не упал на землю. Каналы во всем его теле ныли, будто их пронзили тысячи игл.

Хань Юань схватил Чэн Цяня за руку.

— Сяо Цянь, что случилось?

Чэн Цянь сделал два глубоких вдоха и стряхнул с себя Хань Юаня.

— Возвращайся и попроси учителя о помощи.

Хань Юань был ошеломлен.

— Что?

Чэн Цянь крикнул на него:

— Иди!

Внезапно, призрак медленно двинулся к ним. Чэн Цянь сжал лист пальцами и поднес его к своей груди. Он потребовал:

— Стой!

От листа в его руке исходил слабый свет. Поскольку это был первый раз, когда Чэн Цянь вырезал полный амулет, он не знал, правильно ли сделал это. Заклинание казалось неполноценным — сверкала только его половина.

Взгляд призрака упал на огонек. На какое-то время его лицо будто бы немного посветлело, безжизненные глаза задвигались, бледные и потрескавшиеся губы зашевелились. Затем он сказал едва слышным голосом:

— Сердце… Очищающее сердце заклинание…

Ноги Чэн Цяня подкосились, и он чуть не упал.

Он не должен был рисковать. Как может неполноценный амулет, вырезанный на листе, иметь какой-то особый эффект?

Чэн Цянь пожалел, что не воспользовался заклинанием света; возможно, оно было бы куда полезнее.

Созерцая очищающее сердце заклинание, призрак сделал еще один шаг вперед. Дальше Чэн Цяню некуда было отступать. Он был вынужден взять свой деревянный меч, холодный пот пропитал его одежду. Его рука непроизвольно дрожала от усталости, но острие меча было твердо нацелено на призрака.

Последний постепенно приходил в сознание.

— Я… Я не… не такой уж плохой человек, малыш.

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он говорил в последний раз. Его бессвязные слова звучали жалко, однако Чэн Цянь был не из тех, кто легко испытывал жалость к другим. Он не удивился словам призрака и крикнул Хань Юаню позади себя:

— Я сказал тебе проваливать! Иди, найди учителя! Не заставляй меня здесь задерживаться!

Хань Юань окончательно растерялся. Глядя на своего маленького старшего брата, пытающегося быть храбрым, он сказал:

— Сяо Цянь, он сказал, что не был…

Не в силах больше сдерживаться, Чэн Цянь воскликнул:

— Заткнись! Ты невежественный идиот! Он — темный заклинатель, практикующий управление призраками!

Слова «темный заклинатель» успешно напугали Хань Юаня. Он замер на несколько секунд, лицо его вытянулось, прежде чем побледнеть, а затем, наконец, исказилось в нескрываемой панике. Он закричал, повернулся и побежал прочь.

Чэн Цянь выпрямил спину, испытав при этом смешанные чувства — пока Хань Юань был здесь, он беспокоился; но, когда тот убежал, сердце Чэн Цяня похолодело и начало болеть, будто его пронзили сосулькой.

Но, прежде чем он успел подавить эти чувства, сзади снова послышались неуверенные шаги. Чэн Цянь обернулся и увидел, что маленький нищий бежит назад.

Хань Юань не только побежал назад, но и взял с собой огромный валун. Он поднял валун над головой, состроив такое лицо, будто собирался обрушить его на голову призрака. Он в гневе уставился на мужчину и спросил:

— Ты… ты темный заклинатель?

Чэн Цянь потерял дар речи. Как камень мог им помочь? Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы призрак был убит камнем?

— Я не темный заклинатель, — в этот самый момент призрак заговорил. — Я… я всего лишь призрачная тень…

«Призрачная тень» — это душа, извлеченная из человека и очищенная в Поглощающей души лампе. В ходе ритуала, она теряет разум и попадает в полное распоряжение последователя Темного Пути, создавшего ее.

— Я… я сбежал. Я не темный заклинатель, — призрак говорил все быстрее и быстрее. Он посмотрел на Чэн Цяня и вежливо произнес: — Малыш, можно мне взять этот очищающий сердце талисман?

— Ерунда. Призрачные тени — поголовно молодые девушки, а ты разве молодая девушка? — усмехнулся Чэн Цянь.

Этот призрак выглядел максимум — как отец девушки!

Призрак перевел взгляд с очищающего талисмана на деревянный меч в руке Чэн Цяня. Он довольно долго молчал, сохраняя пустое выражение лица, будто оглядываясь назад. Через некоторое время он произнес:

— Деревянный меч… ты ученик клана Фуяо. Неудивительно, что в таком юном возрасте вы можете… вы не знаете, что призрачные тени первого класса — это первозданные духи заклинателей, следующие — это их души, и третьи, низшие, — души молодых девушек, не имеющих никакого отношения к пути самосовершенствования. Просто души молодых девушек наиболее доступны и легче всего поддаются очищению.

— Так кто же ты? — спросил Хань Юань.

Призрак выглядел слегка обиженным.

— Первозданный дух, — тихо сказал он.

Закончив эту фразу, он разглядел усталость и недоверие, отразившиеся на лице Чэн Цяня. Поэтому он наклонился и поднял маленький камешек, который бросил в него Хань Юань.

Зрачки Чэн Цяня сузились. Он знал, что обычные души не могут материализоваться. Если этот человек мог поднять камень, то он действительно был первозданным духом.

Но… лишь некоторые могущественные старейшины обладали первозданным духом. Исходя из собственных наблюдений, Чэн Цянь опасался, что даже у его учителя не было ни одного.

Чэн Цянь замер. Удрученный, он, в конце концов, отложил деревянный меч. Он смирился с тем, что у него нет никаких шансов против заклинателя с первозданным духом, независимо от того, были слова этого человека правдивы или нет.

— Я Тан Чжэнь с горы Мулань. Кстати говоря… я однажды встречался с вашим учителем, — сказал призрак немного рассеянно. — Столетие назад я пал жертвой заговора последователя Темного Пути и мой первозданный дух попал в ловушку его Поглощающей души лампы. К счастью, я не был полностью ею порабощен. По счастливой случайности я сбежал, но за сто лет, проведенные в заключении, я потерял способность мыслить трезво и почти забыл свое имя… мне так повезло, что у вас есть очищающее сердце заклинание. Не могли бы вы… дать его мне?

Несколько мгновений Чэн Цянь колебался. Затем он положил лист на землю и с осторожностью отошел на десять шагов назад, прихватив с собой Хань Юаня. На лице призрака промелькнула тень восторга. Он протянул руку, поднял лист и провел по нему пальцами. Лист тут же засиял сильнее, после чего превратился в ярчайший сгусток белого света и исчез в теле призрака. В мгновении ока отвратительная атмосфера и кровавая вонь вокруг него исчезли, а лицо приобрело здоровый цвет.

Призрак, назвавшийся Тан Чжэнем, глубоко вздохнул и отвесил низкий поклон Чэн Цяню и Хань Юаню, сказав:

— У меня нет ничего, кроме молчаливой благодарности за вашу великую помощь, хотя она и не очень-то полезна. Пожалуйста, передайте мой привет вашему мастеру. Темный заклинатель Цзян Пэн был связан с вашим кланом, пожалуйста, скажите учителю, чтобы был осторожен.

С этими словами он растворился в воздухе, будто его никогда и не было.

— Что он имел в виду? — озадаченно спросил Хань Юань некоторое время спустя. — Сяо Цянь, что означали его слова?

Чэн Цянь не ответил. В глазах у него потемнело, и он тяжело опустился на землю.

Хань Юань перепугался. Он порывисто поднял юношу на ноги.

— Сяо Цянь, что случилось?

У Чэн Цяня зазвенело в ушах, а его конечности стали настолько дряблыми, что он больше не мог стоять. Ему ничего не оставалось, кроме как позволить Хань Юаню понести его на спине.

А главный виновник ситуации все еще болтал, пока бежал обратно, неся на себе Чэн Цяня:

— Поговори со мной, Сяо Цянь? Младший старший брат?

Чэн Цянь чувствовал себя настолько отвратительно, что его чуть не вырвало. Вцепившись пальцами в одежду Хань Юаня, он из последних сил выплюнул фразу:

— Я собираюсь рассказать все учителю. Хань Юань, тебе конец!