В подобном ключе минула неделя. Для меня она была спокойной, для Масузу — скучной, для Чивы же — неделей без прогресса. Планы по повышению популярности разрабатывались каждый день, но вот выполнить их перед братом Сакагами или не было возможности, или мы выбирали неподходящее время, в итоге возвращаясь не исполнив их.
Но, на мой взгляд, это замечательно.
Через 2 недели начнутся семестровые экзамены. Хоть бы мне позволили это время провести мирно.
Жаль только эти мои мечтания не осуществились…
В одну из сред после занятий зарядил дождь — аккурат ко времени возвращения домой. Зонтика у меня не оказалось, так что я направился в клубную комнату, чтобы убить время до его окончания.
— … Другими словами, лучше будет, если ты будешь считать это сражением.
Сказала Масузу. Чива же, склонив голову набок, спросила:
— Зачем, мня? Почему, мня? За что сражаться, мня?
Нет, она не вернулась к плану «добавлять в конце ня», просто она жевала анпан*, купленный в столовой. И из-за этого сейчас мне в лицо летят брызги пасты. Не разговаривай за едой!
— За что сражаться?.. Хм, посмотрим.
Слегка удивлённый взгляд Масузу почти сразу же сменился понимающим с кивком.
— Действительно. Вероятно, причина имеет большое значение.
Ты об этом даже не думала, что ли?
— Хм, пожалуй, необходимо продумать сеттинг. Великолепный, и чтобы от него зависела судьба страны.
— Сеттинг?..
Что это она говорит?
— То есть с кем сражаться?
— Э?
— Ну, кто враг-то? Противник. Родитель или наставник? Или же группа школьных хулиганов.
Масузу удивлённо вздохнула.
— У тебя бедное воображения, Эйта-кун, раз для слова «враг» у тебя только такие скучные ассоциации. Исходя из этого, предположу, что твой домашний туалет не смывного типа.
— Ничего подобного, смывной же.
И даже имеет функционал биде. И вообще, не нужны нам разговоры о различных туалетах.
— Говоря о врагах, первое, что приходит на ум, «человек со сверхспособностями из другого мира», не так ли? Люди, владеющие силой, превосходящей воображение, принадлежащие другому миру. Пожалуй, лишь сражаясь с таким противником, люди сияют сильнее всего.
— Ну засияешь и что?
— И стану популярной.
А, ясно, она сводит всё к этому. «Сражения ведут к популярности» — очередное клише.
— И вообще, где ты найдёшь такого противника?
Эта нереалистичная идея вызвала у меня лишь ироничную улыбку.
— Как бы сказать?.. Твои слова то ли абсурд, то ли заблуждение. Ты забываешь, что в реальности подобное не существует. Ты часом не перепутала мир с анимешным или манга-миром?
— Безусловно, ты прав.
Я-то думал, она будет активно отрицать это, но Масузу согласилась со мной.
— В наши дни, когда смывной туалет распространён, да и туалеты с биде не редкость, туалет несмывной имеет некую историческую ценность… Так что неудивительно будет, если какой-нибудь младшеклассник выберет дом Эйта-куна для своего исследования по обществознанию.
— Да о чем ты говоришь-то?
— Итак, несмывной туалет-кун, как ты думаешь, с кем лучше сражаться?
— Прекрати! Пожалуйста, прости!
Если с её подачи это прозвище разойдётся — мне конец.
— Слушай, а почему обязательно надо сражаться? «Сражайся и станешь популярным»?
Чива спрашивала это с крайне грустным выражением лица, даже не доев и половины анпана. Оно и понятно. Если рядом обсуждают туалеты, у любого пропадёт аппетит.
— Потому что душа бойца познала самое прекрасное на земле: волнующий риск на грани смерти с достойным противником. Будь ты хоть парень, хоть девушка, хоть красив, хоть уродлив, владей хоть смывным, хоть несмывным — став человеком, связанным «боем», выделишься своей аурой, освещая всех вокруг.
— В перечислении обязательно было упоминать несмывной туалет?
Нацукава Масузу — на удивление настырная девушка.
— Как и сказала только что Харусаки-сан, причина сражаться тоже важна. Необходима какая-то прекрасная… Например, чтобы возродить разрушенную страну, необходимо достать кошелёк из несмывного туалета.
— Слушай, серьёзно, раздражает же! В каком это месте она прекрасна?! Впрочем, восстановление страны само по себе — прекрасная причина. Хоть в реальности такого и не бывает.
Масузу надулась.
— Да что ты повторяешь одно и то же то? Реальность то, реальность это... Раздражает твоё поведение, Эйта-кун, согласен? Если ты так любишь реальность, можешь разойтись со мной и жениться на ней.
— Не говори как ребёнок.
— И можешь умереть.
— Сразу после женитьбы, что ли?!
И реальность неожиданно станет вдовой.
Ну, если я не женюсь, то и умирать не обязательно.
— Слушайте, а в той тетради нет ли какого примера?
Чива заинтересованно шевельнулась. Видимо, ей понравилась мысль о сражениях.
— Ну что ж, давайте взглянем.
Масузу раскрыла сумку и вытащила из неё оную тетрадь, начав небрежно перелистывать.
Так, писал ли я что-то подобное?..
Я пробежался по воспоминаниям, но так и не смог ничего вспомнить. Ну оно и понятно. Как-никак в этой тетради я описывал лишь то, что существовало в реальности. А «возрождение страны» всё ж таки абсолютно невозможно. Каким бы идиотом я не был в средней школе, но уж реальность-то от эфемерных иллюзий отличать мог, Масузу-кун.
— О, нашла.
— Есть что-то?!
Я-времён средней школы резко пал в глазах себя нынешнего. А ведь я верил в себя…
И вот Масузу начала зачитывать:
“Записи предвещанной победы. Фрагмент 47. ~История моего истинного я~”
Имя мне — Бёрнинг Файтинг Файтер*. Я сильнее любого мага ранга S, ибо наделён мощью класса ZZZ. Но покуда я сдерживаю её, ранг мой на уровне D.
※ Но даже так с простыми бойцами я расправляюсь одной рукой. Кстати говоря, разойдись я на полную, вселенной придёт конец. Тоже с одной руки.
В прошлой жизни я был драконом. Последним выжившим драконом. Принцем планеты Вальхалла. Увы, злобный драконий клан Виверн, с которым я сражался в тысячелетней* войне, одолел меня, и я переродился на этой планете.
Но, прознав о моём перерождении, злобные Виверны с помощью Врат перенеслись на эту планету. Они используют Огромную Иллюминацию*, скрытно действуя из теней. Но мой взгляд им не обмануть. Приблизься они, и выгравированный на руке сигил обжигающей болью проинформирует меня, что враг мой близко, де гозару ё. И участь их — сгинуть в моём «Угольно-черном пламени Судьбы».
И стоит лишь мне собрать «Семерых драконов-правителей», как я непременно возрожусь на родной планете…
Покуда Масузу всё это читала, я катался по полу.
— Нееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееет!
Нет. Прекрати. Что я тебе плохого сделал, Нацукава Масузу? Неужели ты всё злишься за тот случай? Что я поставил под сомнение «одеты ли они»? Неужели это было столь непростительно? Неужто я за это должен вынести такие постыдные пытки? Да быть не может.
В мире нет таких грехов, что заслуживают столь тяжкого наказанияааа!
— Всё же «он» уникален.
Масузу, распахнув глаза, прижала тетрадь к груди.
— Столь огромный масштаб. Ведь цель — «звезда». То, что я называла идею с возрождением страны «великолепной», заставляет меня стыдиться.
Чива тоже округлила глаза в восхищении. Интересно, насколько она по-своему серьёзна?
— Кстати говоря, а что такое «Огромная иллюминация»? Устраиваемое ночью освещение — оно?
— Наверное, как и написано, это «очень дорогой камуфляж».
Извините, это ошибка в слове оптический камуфляж. В день, когда я написал это, я был под впечатлением от ночного фильма,в котором его использовало чудовище для скрытия, и мне показалось это крутым, вот и ввернул.
— И ещё, мне интересно, что значит «гозару ё». И почему только в одном предложении самурайское окончание?
— Это, наверное, особый код. Понятный лишь «Семи драконам-правителям».
Извините, я написал это поддавшись моменту.
— Мне больше интересна эта техника «Угольно-черное пламя судьбы».
— Я не очень поняла, но оно, наверное, абсолютно чёрное.
Извините.
— И потом, «сотня» значит же 100, так? Для 1000 есть «тысяча».
— На планете Вальхалла, наверное, наоборот.
— Уж извините, что я вообще родилсяаа!
Я уже неосознанно уселся в позу догеза*.
Матушка, извини.
Отец мой, прости меня.
И всем детям этого мира…*
— Ты чего это сделал лицо как в последнем эпизоде*?
Яркий голос Масузу вернул меня в реальность.
— Я на всякий случай предупрежу: не думай, что ты с лёгкостью достигнешь последнего эпизода. Готовься умереть только через 10 недель.
— Ты что, редактор книги моей жизни?
— Вы можете прочитать, как выглядит Кидо Эйта-сенсей, сидящий в догезе, только в «Джамп».
— Ещё и по всем магазинам страны собираешься распространять?!
Абсолютно неумолчная девушка.
И вообще, разве стоит говорить своему парню, пусть даже и «фальшивому», такое… Я уж думал, Чива удивится такому странному общению между влюблёнными, но та вернулась к поеданию анпана. Видимо, она привыкла уже к тому, что мы всегда так.
— Но знай же, Масузу...
— Что такое, сидящий в догезе владелец несмывного туалета, чья жизнь кончится через 10 недель-кун?
— Ты их все собрала!?...
Терпение! Терпи! Я должен терпеть.
— Это же наверняка всего лишь его иллюзии. Наверняка он не сражался ни с кем.
— Как глупо, Эйта-кун.
Масузу хмыкнула, в её глазах отразилась улыбка:
— И впрямь глупо ты себя ведёшь-нари.
— Помолчи уж.
— Не узнал Коросуке-нари?*
— Я уже совсем не понимаю, о чём ты!
Сегодняшняя Масузу-сан крайне остра на язык-нари.
— Противник, против которого Харусаки-сан должна сражаться, ясно упомянут в только что зачитанном отрывке.
Не только я, но и Чива удивлённо округлила глаза.
— Э? С кем?
— С врагом из прошлой жизни. Достаточно сражаться с противником из твоей прошлой жизни.
— И моя прошлая жизнь?
— Надо же, неужели не помнишь?
— Да кто обычно такое помнит?
Масузу одарила меня долгим взглядом.
— Бедный Эйта-кун… Харусаки-сан забыла о днях, проведённых рядом с тобой.
— Э? Я что, и в прошлой жизни был другом детства Чивы?
— И в дождливые, и в ветреные дни ты был выводим на прогулку, кормим пищей, и тебе даже помогали управлять финансами.
— Я что, в прошлой жизни — собака?
— Нет, человек.
— …
Тогда всё звучит ещё печальнее. И вообще, откуда Масузу может знать о наших прошлых жизнях?
— Раз уж ты не помнишь прошлую жизнь, то просто придумай то, что тебе по нраву. Харусаки-сан, какое твоё любимое животное?
— Хм, панда наверное.
— Тогда, в прошлой жизни Харусаки-сан была пандой планария*.
— Откуда взялось это собирательное? Так планария или панда?
— Тогда планария.
— Это перебор!
— Не будь столь эгоистичной, Харусаки-сан.
— Это потому что ты придумываешь гадости.
А эти двое вместе станут неплохим боке и цуккоми*. Чем больше я знаком с обеими, тем больше укрепляюсь в этом мнении.
— Да и вообще, идея, что я в прошлой жизни — животное, плохая шутка.
— Но тогда что тебе по нраву?
Чива кивнула, затем, подумав, сказала:
— Это, конечно, отличается от сказанного в книге, но почему бы не принцесса какой-нибудь страны.
— Понимаю. Высокородность — один из критериев прошлой жизни.
— Была любима всем народом, жила в белом замке. Климат в стране теплый, а рядом прозрачно-синее море, и всегда в наличии сладкие фрукты и различно приготовленное мясо.
Крутя маленькими пальцами, Чива говорила без передышки.
— И вот однажды, в час, когда я проголодалась, явился принц на корове из Кобе и сделал мне предложение: «Если ты выйдешь за меня замуж, то сможешь есть сколько угодно высококлассного телячьего мяса».
— И ты, не сходя с места, разделав корову, тут же съешь?..
Дикая история, однако. Или, скорее, это у тебя взгляд на мир дикий? Даже… злость берёт.
— Какой прекрасный мир, но врагов в нём нет.
— Да ладно, это же мирный мир.
Злит.
— Поскольку война причиняет много жертв, почему бы не решать всё в спортивных состязаниях? Быть соперниками вместо врагов разве не лучше?
Злит. Очень.
— А, противником можно сделать другого принца. И они решат всё в соревновании, где ставкой будет первоклассная мраморная говядина. Это же так романтично, когда тебе признаются во время сореновани…
Тьфу.
— Не умаляй прошлую жизнь!
Ударил я кулаком по столу.
— Пойми: прошлая жизнь тебе вовсе не «собрание мечт»! Ей нужны достойные страдания, проблемы, и непременно нужна драма, что заставит тебя перейти в новую жизнь! И ты говоришь, что «в прошлой жизни я была принцессой и жила в мире ☆»! Что по-твоему прошлая жизнь?! Твоя личность принцессы — притворство! Фальшь! Позерство! На самом деле принцесса — дева-рыцарь, сражающийся с неведомым врагом! Ну или хотя бы пусть под замком будет спрятан Нью-тайп, мобильный доспех, которым можешь управлять лишь ты!*
На комнату пала тишина. Чива-то ожидаемо, но и Масузу застыла в изумлении. Я же, выдохнув, успокоился.
— Это, понимаешь ли…
Сорвался. Моё «я» сорвалось. Ведь всё же у фантазий тоже есть свои правила. Не мне, конечно, говорить, но не стоит излишне приукрашать свою прошлую жизнь. Ведь она тут же станет набором клише, отблеском какой-нибудь книги.
И в момент, когда я обдумывал свой срыв, Масузу…
— Эйта-кун прав.
Её глаза засияли.
— Воистину, «драма» — главное условие. Для преемственности прошлой жизни тебе надо быть воином, сражающимся с незримым злом. Подобные ситуации завораживают любого. Наверняка так станешь популярной. Непременно.
— Разве? А по мне и принц на корове из Кобе был неплох…
Чива не желала с нами соглашаться. Ну, так любой ответит, наверное.
— Но раз Э-кун настаивает, то с кем мне тогда лучше сражаться?
— С кем, говоришь?..
Иллюзиям лучше оставаться иллюзиями, без воплощения в реальность. Сражался ли я на самом деле с вивернами? Нет, конечно. К счастью, Масузу вовремя подхватила:
— Не волнуйся, по-настоящему ни с кем драться не надо.
— А?
— Достаточно лишь притвориться. Просто притворись, что сражаешься с врагом, — прямо выложила Масузу. Так же, как и в случае с гитарой.
— В экшен-манге бои с противником — не главное. Суть её — драма, предшествующая бою. Именно драма — то, что достаточно приковывает внимание к «воину».
— Да уж, ты и впрямь любишь аниме или мангу.
— Так и есть. Во время жизни за границей я увлекалась японской культурой. Крайне много.
Ясно. Так вот откуда это у неё.
— И, исходя из этого опыта, я напишу сценарий. Харусаки-сан, пожалуйста, как следует следуй ему. Эйта-кун, прошу, помоги ей с этим.
Вот как-то так. Сценарий, написанный Масузу за ночь, мы практиковали 2 дня. Словно для фестиваля. Стоит отметить, что, оказывается, уподобляться ребятам, которые с возбуждением обсуждают свою игру, не так уж и плохо. Да и Чива во время практики была мотивирована.
Нельзя сказать, что я жаждал прекращения практики. Ведь я ни в какую не хочу исполнять это перед одноклассниками.
◇Суббота. После занятий.
Чива явилась в наш класс, где уже радостно обсуждали, как проведут выходные. И первое, что она произнесла, открыв дверь, было:
— Гея взывает ко мне!
Началось…
Как там было? Тревожная? Да.
— Какая тревожная атмосфера… Похоже, они даже и не подумали скрыть своё присутствие.
Жаль, что не скрыли они твою дурость! Впрочем, всё идёт согласно сценария Масузу.
— Э-кун, а ты ощущаешь? Эту зловещую атмосферу, что в тринадцати километрах к югу отсюда. Её сила, без сомнения, превышает 1 миллион.
— Н-нет, увы.
— А, точно. Э-кун же не принадлежит к расе способных контролировать силу в бою.
Расе? Вообще-то, я такой же японец, как и ты.
С появлением Чивы все в классе несколько занервничали. Все всё прекрасно усвоили с прошлого раза и теперь не приближались к ней ближе, чем на пять метров. Но класс не покинул никто, все словно узрели что-то пугающее, но вместе с тем завораживающее. К слову, младший брат Сакагами тоже застыл на своём месте, не в силах вздохнуть.
Масузу же смотрела на Чиву с лицом, на котором отражалось: «Надо же, надо же, удивительно». Каждый раз я поражаюсь её выдержке.
— Я ощущаю две сильные ки*, две ещё более сильные, и одну слабую… эта исчезающая ки, неужели!?
— Что с тобой, Чива...
И у меня снова монотонный голос. Уж извините.
— Эта ки, она несомненно принадлежит моему лучшему другу из прошлой жизни.
— О, неужели ты вернула память о своей прошлой жизни…
— Именно. Я вспомнила всё, когда вчера вечером очищала ванную от плесени.
И, внезапно, описание повседневного момента. Масузу-сан утверждала, что подобная вставка добавит реалистичности.
— Всё или ничего — у меня нет иного выхода…
Со смешком Чива натянула слабую улыбку.
— Постой, не уходи. Ты в нынешнем состоянии будешь просто убита…
— Не останавливай, Э-кун. Есть моменты, когда для воина грубая битва — е-единственный выход. Битвы, когда на кон поставлена честь народа.
Ну вот, начала запинаться. Оно и понятно, ведь это слова далеко за пределами повседневного словаря.
— Да и не факт, что я проиграю.
— Да, чт…
— Вот устройство, способное отразить power держащего его. Смотри на цифры сил моїх.*
Говоря о себе, использовать «моїх» конечно странно, но таков сценарий.
Со звуком «Хааа!» она напряглась, на висках вздулись вены, а руки, сжатые в кулак, опали к бёдрам. Это, по идее, должно выглядеть как момент высвобождения силы, но… я не могу отделаться от мысли, что так выглядят те, кому в туалет невтерпёж.
Впечатления побоку — я, нацепив заранее принесённые солнечные очки, прокомментировал:
— Сила 10000…. 12000… Быть не может, она всё растёт.
— Хааааааааааааа!
— По-поразительно. Выходит, к тебе вместе с воспоминаниями вернулась и сила из прошлой жизни…
— Дейяяяяяя!
CHA-LA-.
HEAD-CHA-LA.*
— Гья-гья-гья-гья-гья-гья-гья-гья-гьяаа! Это моя истинная сила! Гья-гья-гья-гья-гья-гья!
Оный звук «гья» должен, по идее, обозначать силу, обволакивающую тело.
— Молодец, Чива! Теперь ты вполне можешь выиграть у них!
— Хе-хе-хе, гья-гья-гья. Я надеюсь, ты понимаешь-гья-гья-гья, что моя сила много выше высвобожденной за-гья-гья мгновение-гья-гья.
— Ого! Круто! Выходи за меня замуж!
Эх, ничего не поделаешь.
— Продержитесь до моего прихода! Допьюю!
Её последнее «допью» вовсе не означало влечения* — это она так имитировала звук взлёта в небо. Разумеется, взлететь она не взлетела — просто выбежала из класса. Выбежала, чтобы спасти лучшего друга из прошлой жизни. Смотря вслед ей, я прошептал:
— Не вздумай умереть, Чива.
Конец первой части.
Класс взорвался аплодисментами. Раздались крики, заставившие стёкла задрожать. Я ошеломлённо застыл, приоткрыв рот.
— Э? Чего? Успех? Серьёзно, что ли?
Все остававшиеся в классе одноклассники аплодировали стоя. Младший брат Сакагами-семпая, повторяя «потрясно, потрясно», тоже был среди них.
— Превосходно, Эйта-кун.
— Мы-то думали, что ты сухарь, а ты, оказывается, довольно интересный.
— Чивава с её серьёзным лицом была великолепна. Ещё бы раз посмотрел.
И иные подобные реплики слышались отовсюду.
— Ха-ха-ха-ха, вот как? — с застывшей улыбкой я нервно ответил брату Сакагами.
— Ну и? Как называется эта сценка? Где будете выступать?
— ...
Не в силах придумать ответ, я взглянул на Масузу. Думал, она, как и в случае с гитарой, будет смеяться до слёз, но та, разочарованно скрестив руки и ноги, мрачно бормотала.
— Сценка?.. Мой сценарий, над которым я трудилась всю ночь… просто сценка, говорите!..
Аах, она в шоке. А я-то думал, что она лишь издевается над Чивой. Выходит, она по-своему серьёзно подходит к клубной деятельности.
Горячие клавиши:
Предыдущая часть
Следующая часть