Итак, как вы видели, ловко заговорённый Масузу, я был вынужден продолжить расследование в отношении Фуюми Ай.

— Вот же головняк…

Итак,жара такая, что делать вовсе ничего неохота, а быть вынужденным заниматься подобным и вовсе удручает. Интересно, все ли парни в мире стараются дни напролёт ради своих девушек? Если так, то я и всю жизнь согласен быть анти-романтиком.

Обуреваемый столь мрачными думами, я кое-как пережил четвёртый день занятий.

Едва только закончилась последняя лекция, как меня, так же, как и вчера, немедля окликнула эта парочка друзей детства — Каору и Фуюми. Последняя, как и всегда рядом со мной, вся как на иголках, никак не успокоится. А ведь пора бы уже ей и попривыкнуть ко мне.

— Эйта, как насчет вновь перекусить вместе?

— Да, почему бы и нет?

Благодаря приглашению от Каору, мне будет легче сблизиться с Фуюми. Неужели он знает о наших с Масузу намерениях?

— Снова во вчерашний ресторанчик?

— Сегодня мне сладкого охота. Может, пойдем в другое место? Согласна, А-тян?

— Д-да… — неуклюже кивнула Фуюми, а Каору в ответ озорно улыбнулся.

— Прости-прости, забыл, что, пока ты рядом с Эйтой, А-тян, ты согласна идти куда угодно.

— Д-да… Эй, ч-ч-чт-что ты говоришь-то, дурак?! Не говори глупостей, болван! — покраснев, она легонько заколотила Каору по спине. Да уж, они и впрямь близки.

— Т-таким образом, я и сегодня составлю вам компанию, так и быть! — перебросив длинные волосы на спину, Фуюми указала на меня пальцем. М-да, я уже привык к этой её позе.

Так что мы пошли в кафе, находящееся в торговом центре в противоположном от станции направлении.

— Здесь превосходные банановые сладости.

— Хм, сладости, да...

Устроившись за столиком в глубине зала, рядом с Каору, я огляделся вокруг. Ни единого парня. Ну, оно и ясно: парень ни за что не сунется в подобное заведение в розовой гамме.

Однако Каору, без тени смущения, подняв руку, подозвал официантку:

— Мне большое банановое парфе. Побольше миндаля, и мороженное замените клубникой пожалуйста. Напиток — ваш фирменный, горячий. Эйта, а ты что будешь?

— М-мне то же самое.

— А-тян?

— Такое же пойдёт.

— Тогда в тройном объеме! — довольный, как ребёнок, Каору вскинул три пальца. Официантка улыбнулась в ответ, тоже не выказав сомнений.

— Каору, ты часто в подобных местах бываешь?

— М? Ну, временами.

Ответив, Каору замотал ногами, напевая себе под нос: «Где же заказ, где же заказ?～♪».

Я, конечно, знал, что он сладкое любит, но чтобы настолько...

Примерно десять минут спустя наш заказ был готов, и мы с Каору принялись за свои порции: он со счастливым видом, я слегка с беспокойным, а вот…

— Фуюми, ты не будешь бананы?

— Ну да.

После того как она съела крем и мороженное, в её креманке остались лишь 4 кусочка банана.

— Почему? Не любишь, что ли?

— Очень люблю.

— …

Как это понимать? Заказать банановое парфе и оставить бананы — это всё равно что заказать рамэн со свининой и оставить свинину.

— Слушай, Каору, может, доешь?

— Что поделать? Жаль будет оставлять.

С улыбкой, в которой не было ни капли сожаления, Каору немедля их съел. А ведь только прикончил это здоровенное парфе. Куда, интересно, подевался тот Каору, что постоянно ест по чуть-чуть?

Так и не разрешив эту загадку, мы доели парфе и, попивая чай, перешли к разговору.

— Несколько неожиданная смена темы, но... Эйта, какой у тебя был детский сад? — задал вопрос Каору, и брови Фуюми слегка дёрнулись.

Гадая, к чему бы это, я ответил:

— Детский сад Вакаба.

— А остались ли какие-нибудь интересные воспоминания о нём?

С чего он вдруг спрашивает? До этого ведь ни разу не интересовался.

— Нет, вроде не было чего-то, что стоило бы рассказывать?..

Я лишился дара речи. Ибо сидящая напротив Фуюми резко изменилась. Крепко сжала теплое* полотенце, подалась вперёд и уставилась на меня. Какой устрашающий взгляд! Кажется, понимаю, почему её зовут демоном из дисциплинарного.

— Ч-что не так, Фуюми?! Я что-то не то сделал?

— Ничего такого.

Ничего, значит? Угу, вот только ты зубами скрипишь, а глаза кровью налились.

По спине заструился пот...

— Д-да, вспомнил!.. Осенью было забавно копать сладкий картофель. Прямо там его жарили и съедали.

— ... К-картошка… — Фуюми разочарованно поникла. Да что с ней такое? Неужто картошку не любит? А ведь вчера целое блюдо с удовольствием умяла. — Н-но ведь было не только одно лишь копание картошки? Наверняка ещё что-нибудь было?

— Эмм… — сложив руки на груди, я порылся в памяти, и... — А, точно! Когда попал в старшую группу — в группу Звездочка...

— Э, Звездочка?! Что-что-что? По-подробнее можно!

— Соседские старичок и его жена позвали готовить картошку на природе. В таком здорове-енном котле тушили! Горячая картошка да под разговор в холодную погоду... Была вкуснющщей!

— Неужели кроме картошки и вспомнить нечего? — стукнув по столу так, что чашки с кофе подпрыгнули, встала Фуюми. — А, ясно, теперь я поняла! Тебе дороже всего картошка?! Дороже всего остального?! Так почему бы тебе ещё не попросить?!

— П-прекрати! Не жми звонок вызова!

Прибежавшей в панике официантке Фуюми крикнула:

— Десять больших порций картошки!

— Ты что, столько съешь?!

— Это! Всё! Съешь! Ты!!!

Отстранившись от наших с ней криков, Каору со вздохом уткнулся лицом в стол. Так же, как и вчера в ресторанчике.

И голосом умирающего произнёс:

— Слушай, Эйта...

— Что такое?

— Цундере vs Нечувствительный — это худшая задача. Я искренне сожалею, что подписался на такое.

И все же я не понимаю, о чем он.

В итоге в меню этого заведения картошки, разумеется, не оказалось, так что я избежал смерти от переедания.

Причину ярости Фуюми понять не удалось. Действительно ли существует этот Мишель, или нет — тоже.

◇

— Эйта-кун, ну вот ничего тебе доверить нельзя, — так вежливо оценила мои вчерашние старания Масузу.

Почему она вдруг вернулась к прежнему обращению? Неужто решила исполнить мою недавнюю просьбу?.. Нет, конечно. Сегодня просто мы вместе с Чивой и Химе.

Послеобеденная суббота. Мы — «Саморазвлечение» — собрались в открытом кафе неподалёку от вчерашнего места действия.

После утренних занятий в летней школе я поговорил с Чивой, и мы решили собраться все вместе, как и прежде. Так что позвали и остальных.

— Не говори так, Масузу. Я ведь изо всех сил старался.

— Именно, Нацукава. Так впустую тратить усилия умеет только Э-кун, пожалуй?

Эй, Чива, зачем в ловушку загоняешь?

— Эйта просто ещё не вошёл в силу. Но есть пророчество, что сто двадцать миллионов лет спустя, пробудившись, он спасёт эту планету.

О, Принцесса ты моя, как бы через сто двадцать миллионов лет я не стал серьёзен, все к тому моменту мертвы уже будут.

— Между прочим, довольно неплохое кафе, — попытался я увести тему разговора, чтобы избавиться от допроса.

Большое пространство, слева и справа окружённое высотными зданиями, сверху укрытое белым тентом, под которым расположилось где-то тридцать столиков — таково это кафе. А поскольку эти здания застеклены, то, попивая чай, можно разглядывать ассортимент бутиков и ювелирных.

— Угу. Довольно неплохое кафе!

— Разве? А мне вот противно, что на меня пялятся всякие пижоны.

— Нервничаю, когда пью чай вне стен.

Чива-то в восторге, а вот Масузу с Химе недовольны.

— Почему? Ведь, чтобы стать популярной, необходимо знать о модных магазинчиках.

— Где ты такого набралась?

— В журнале прочитала, вот! — и Чива вытащила из сумки подростковый журнал «Пачи Лемон». С момента поступления в старшую школу она только и делает, что читает подобное. С гордостью заявив мне, что «этот журнал — onion leader для старшеклассниц!». При чем тут лук, я так и не понял, лишь позже дошло, что она имела в виду opinion. Моя подруга детства не может в английский.

Пролистав журнал, Масузу произнесла:

— Вот оно что, именно потому, что люди читают подобное, они и становятся показушниками.

— Именно. Все успешные читают этот журнал.

— Вот-как, вот-как!.. Ясно~♪

Треск!

— Зачем рвёшь?! — воскликнула Чива, глядя на безжалостно истязаемый журнал.

Масузу облегченно выдохнула: «Уфф...» — и, смахивая со лба пот, ответила:

— Эмм... Просто не понравился.

— Не порть чужие книги по такой причине!

— Поправка. Мне он до смерти~♪ не понравился.

— Да какая разница, не прощу, компенсиру-у-у-у-уй!!!

— Поняла. Извини, неправа была, — тоном, не выражающим ни капли раскаяния, сказала Масузу и подозвала официанта, как раз проходившего мимо, чтобы сделать заказ. — Порцию спагетти с большими мясными шариками.

Постой.

Нет, Чивава, конечно, любительница мяса, но если ты думаешь, что она вот так вот просто простит за разорванный любимый журнал…

— Ура! Интересно, насколько эти шарики большие~♪?

Простила!

А, ладно. Это одна из хороших сторон Чивы как-никак.

Химе, подобрав разорванный надвое журнал, стала задумчиво его читать.

— Чивава, а где здесь рубрика «Прислано читателями»?

— М, Химе-тти, тебя заинтересовало? Смотри, вот на этой странице.

Та послушно уставилась в указанное место:

— Они не размещают объявлений о поиске друзей и любимых из прошлой жизни. Почему?

Да. Само-собой, не размещают, Химе-тян. «Пачи Лемон» же не оккультный журнальчик.

— Не знаю почему, но вот заклинания там есть. Смотри, — и она указала в страничку с заклинаниями, присланными читателями. — Вот это заклинание от «Ай-тян — победительница во всём!» — постоянной читательницы — сейчас на слуху, говорят, работает.

— Ничего себе псевдоним.

Слегка заинтересовало. Решил прочесть.

★Рабочий~♪ ритуал для того, чтобы любимый парень признался!

1. Воздержаться от любимой еды на пять дней!

А если скормить её другу, то эффект, возможно, возрастет?

2. На исходе пятого дня, где-то в семь часов вечера, глядя на любимого, произнести следующее заклинание!

«Исполни мою мечту, ня-н, ня-н, ня-н».

Повторять 30 секунд (даже примерно сойдёт).

Но так, чтобы он не заметил!

— Хмм...

Так и хочется воскликнуть: «Что за фигня?!».

— Вряд ли есть претворившие столь трудоемкий ритуал в жизнь?

— Согласна. Эффект проклятий, наводимых без использования крови в качестве катализатора, крайне слаб.

— Лучше так не надо, Химе…

Тебя же арестуют ещё до наведения.

— Ты не права! Говорю же, этот ритуал «Ай-тян — победительницы во всем» действительно работает! Ведь она невероятная личность, получившая высшую оценку в тесте популярности от «Пачи Лемон».

Масузу, хмыкнув, кивнула:

— То есть ты, Харусаки-сан, сумеешь воздерживаться пять дней от любимого мяса? Хотя признание может и не состояться?

— А почему нет-то? Прямо сегодня и начну!

Позади столь яростно огрызнувшейся Чивы появился официант:

— Ваше спагетти с большими мясными шариками. Спасибо за ожидание.

— Ураа~♪ Мясо размером с мячики для тенниса!

Вот и конец ритуалу.

Глядя на Чиву, наворачивающую спагетти, Масузу произнесла:

— Ну, впрочем, девушки из объединения ради саморазвития, непременно должны хотя бы раз-другой получить признания от кого угодно.

— Признания? Разве сначала не надо стать популярной для этого?

Я попытался подколоть, и Масузу пожала плечами:

— То есть ты намерен ждать несколько лет, пока не сможешь получить высшие оценки на вступительных в университет?

— Нет, это совсем другое.

— То же самое. Поле боя не ждет, пока человек прокачается. Сколь мало опыта у тебя ни было бы, ты должен стремиться к популярности.

У! Круто звучит. Прямо заставляет думать, что есть зерно истины, что удивительно.

— В той тетради нет ли чего по поводу признаний? — спросила Чива, губы которой полностью вымазались мясным соусом.

— Не то чтобы не было, — Масузу вытащила тетрадь моего тёмного прошлого. Она что, и на каникулах её с собой таскает?

Так, а я писал что-нибудь подобное?..

Я не хвастаюсь, но мне никто не признавался.

Разве что один раз. Как я и рассказывал Чиве, в классе Звёздочка детского сада Вакаба.

Но о тех временах в тетради ни слова вроде бы?..

Пока я раздумывал об этом, Масузу начала зачитывать:

Седьмое июля. Ясно.

«Середина лета. Мой тайфун приближается…»

Я вновь встретился с ней взглядом.

Уже четвертый раз за сегодня. Вчера — трижды. Выходит, в меня… WHY?

Ангелочек с белой кожей, затворённая в клетке, что зовётся классом. Та, что не должна бы любить меня.

Ведь я тот, кто отмечен грехом — Кармой.

Но, невзирая на это… Она, похоже,влюбилась?

Хорошо ли?

— Нехорошо…

Опасно ли?

— Опасно…

Но я тот, кто посвятил всего себя борьбе с Вивернами. Бёрнинг файтинг Файтер!

Моя судьба не позволяет встречаться с обычным человеком.

А потому, покуда любовь моего ангелочка не взлетела до небес, необходимо покончить со всем.

Прежде, чем незапятнанная, светлая любовь обратится пламенем темной черной ненависти.

Прежде, чем тело моё сгорит в алом пламени огней войны…

Но всё же.

Если вручит письмо, можно ли его принять?..

— Убейте-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е! — разлетелся крик по вымощенной земле. — Убейте-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е! — словно пытаясь порвать майку, парень сорвал её и с обнажённым торсом стал кататься по земле.

Затем, уставившись сквозь белоснежный тент на ослепительное солнце, закричал:

— Убейте же, меня-я-я! Убейте-е! У такого отброса, как я, права жить… Не-е-ет!!!

Стильные посетители и официанты кафе взглянули на парня, словно на мусор.

Имя этого мусора… Кидо Эйта.

Я.

Я...

Им был… я.

— Прошу-у-у-у-у убейте-е-е-е-е… Этого никчемного парня с застарелой травмой, убейте-е… отброса… — мои девушка, бывшая девушка и подруга детства абсолютно проигнорировали мои слезливые мольбы.

— Скажи, а что дальше было? Призналась ему эта «Ангелочек, затворённая в клетке»?

— Об этом, увы, ничего не написано.

— Э-э? Но ведь гораздо важнее же, что случилось после признания!

— Согласна. Как бывшей девушке, мне крайне интересна история несчастной любви Бёрнинг Файтинг Файтера, — даже Химе заинтригована.

Ну хорошо…

Если так хотите знать — поведаю!!!

◇

То был такой же, как и сегодня, чертовски жаркий денёк пополудни.

Я, чтобы «ей было легче признаться», мотался по школе после занятий.

Та девушка, ангел с белой кожей (кажется, ёё имя было Танака Ёсиэ), состояла в ученическом совете, и потому оставалась там вплоть до конца собраний.

Одноклассники, состоящие в клубах, дивились: «Какого черта он тут забыл, он же из уходящих домой?». Чива, направлявшаяся в додзё кэндо, заявила: «Чего ты бродишь туда-сюда в нетерпении, словно медведь перед зимней спячкой?». Я же ждал признания с минуты на минуту.

Наконец, когда я нарезал вокруг восточного здания с нужной комнатой уже седьмой круг, я наконец нашел.

Белоснежного ангела.

Она в одиночестве стояла в пустом классе в лучах постепенно заходящего солнца.

Неужели она ждала что я сам приду сюда?.. — скрытно наблюдая и задаваясь этим вопросом, я вытер вспотевшие руки об штаны.

Наконец-то.

Признание.

Мне признаются.

Ха-ха, вот незадача...

Покуда я сражался с внезапно подступившим смущением, не в силах зайти в класс… с другой стороны в него прошествовал красавчик в форме футбольного клуба.

Я в панике скрылся за изгибом коридора.

Словно забыв что-то, красавчик вошёл в класс с ангелочком.

Вот же настырный парень...

Он же помешает ангелу, которая пытается выбраться из сковывающей её клетки.

Вот же, поэтому-то сконцентрированные на спорте и!..

До меня, мысленно возносящего проклятия, донёсся разговор из класса:

— Синтани, спасибо, что пришёл.

— Не переживай. Так что случилось, Танака?

— Вообще-то, я хочу, чтобы ты узнал кое-что.

— Э?

— Я, всегда, всегда… Любила тебя, Синтани-кун!!

— Ээ?!

…

Фь~ю~уу~~~

— Извини... Что вот так внезапно заявила... Я доставила… проблем?

— Нет, конечно же.

— Э? Что ты сказал?

— Я тоже. Тоже люблю! И давным-давно любил тебя, Танака.

— Ура! Я словно во сне.

Я, по-видимому, бессознательно отступал назад тем больше, чем больше слышал.

И когда я спиной коснулся пожарной двери, её скрип разнёсся по коридору.

Разумеется, эти двое услышали.

— Эй, есть тут кто?! — угрожающе прокричал спортсмен-красавчик.

Обычный человек бы не раздумывая сбежал, наверное.

Но я, гордый наследник крови Драконов, другой.

— Ну-у-у-у-у, готовься, сволочь такая-а-а-а-а-а-а! — влетел я в класс с полного оборота, разученного, когда я интересовался боевыми искусствами.

И, выдохнув в кулак, встал против этой ошарашенной парочки.

— О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о, воспламенись же, моя Аура Дракона! Угольно-черное Пламя Судьбы!

Ударил доску!

— Бам!

Удар!!

— Бам-бам!!

Уда-а-а-ар!

— Ба-а-ам! Бо-о-ольно-о-о!! — я слегка поцарапал кулак. — Уо-о-о-о!..

И, наконец прервав свою «загадочную» серию, уставился на них. Терпя боль в кулаках, я выставил большой палец вверх.

— Не волнуйтесь, с врагом я расправился!

— ?..

— ?..

Мне в жизни не забыть их взгляды в тот момент.

«Ты что, блин, атмосферу читать не умеешь, сволочь???» — так и читалось в глазах красавчика.

«Отвратительно, сдохни, помеха, а ведь такая возможность была...» — стояло во взоре ангелочка.

Не в силах их выдержать я:

— Ну, бывайте! — вскинув большой палец ещё раз, изо всех сил рванул из класса.

Что было после, я не особо помню.

Единственное, что врезалось в память, — то, как я, лежа в кровати, от всей души проклинаю весь мир.

Непростительно…

Я не прощу этот прогнивший мир!

Не прощу, Ангел!

Вернее, Танака Ёсиэ.

То есть я затаил злобу на всё и вся!

◇

Таковы мои воспоминания.

Нехорошо... Вспомнив всё это, я всерьёз захотел повеситься.

— Эйта-кун, чего ты разбушевался-то? Неужели голову напекло? — озадаченно склонила голову набок Масузу.

— Внезапно содрал одежду, неужто так жарко стало? — подбирая сброшенную мною футболку, округлила глаза Чива.

Тут же Химе шаг за шагом приблизилась ко мне и, прижавшись, обняла:

— Эйта, обнимашки?

— С чего бы это?

— Так ведь Эйта, кажется, мучается.

— Химе-е-е-е!!!... — я крепко обнял девушку. Вероятно, в силу той же болезни она сумела меня понять.

Да к черту причину. Я сейчас нуждался в этом: чтобы ко мне кто-нибудь прикоснулся…

— Э~ку-ун? Ты что творишь такое при свете дня?

— Хе-хе-хе... Неужто так возбудился от Акисино-сан? Страсть-к-задницам взыграла?

Даже услышав жуткие голоса девушки и подруги детства, я предпочёл не думать, что ждёт меня в будущем.

◇

Опустим воскресенье, перейдём к шестому дню занятий в летней школе.

Сегодняшние общие занятия уже закончились, но почему-то мне совсем неохота идти домой, так что я остался для самоподготовки.

Я вспоминал все, что изучили до этого, сверяясь с толстенной книженцией, предоставленной на этих курсах.

— Фуюми?..

Увидев краем глаза мелькнувший у входа облик Фуюми, я озадаченно склонил голову.

Она же ушла с Каору вроде бы, так почему она здесь?

Гадая над этим, я продолжил занятия, как заметил её отражение в окне. Скрывшись за дверью, Фуюми уставилась на меня. И вроде как не видела, что я заметил её.

Время было около семи вечера. Поэтому, само-собой, за окном стемнело.

Так что она, пожалуй, и не осознает, что отражается в окне, ещё мгновения назад пропускавшем свет.

Я думал окликнуть её, но та выглядела слишком обеспокоенной, так что не стал.

Словно... Да… Словно ангелочек незадолго до признания красавчику — такое же выражение лица.

Фуюми, подняв руки перед собой, сложила их, словно в молитве, и начала что-то бормотать.

Столь тихо, что с моего места и не расслышать было, но… Показалось, что это какое-то заклинание. Какое, интересно? Неужели она так же, как и Химе, погружена в фантазии? Неужто намерена меня проклясть насмерть?

Примерно через тридцать секунд Фуюми закончила.

— Что это было-то?.. — прошептал я, пожав плечами.

Чива, Масузу и Химе — само собой, странные, но...

Их естественный враг, член дисциплинарного, видимо, тоже ещё та личность…

1. ↑ Тёплое полотенце нужно, чтобы обтереть руки перед едой или после еды.