Вулканический дракон хлопал своими огненными кристаллическими крыльями, от каждого взмаха по густому облаку дыма вокруг него пробегала рябь. Его блестящий кристальный коготь со светящимися рунами, слегка касался черного лезвия косы жнеца.

Из косы исходило ощущение холода, посылая мурашки по пальцу дракона.

Жнец, выглядящий как старый морщинистый человек, парил в воздухе. Густой белый туман, просачивающийся из его тела, смешивался с черным дымом, выходящим из дракона.

Везувий смотрел на лезвие косы. Он жаждал научиться зачаровывать оружие своей магией.

‘Это не значит, что я ничего с этого не выиграю. Я увижу настоящего мастера зачарования за работой.’

Арканическое зачарование отличалось от рунического во многих аспектах. Предположим, что рунический чародей может изменить или улучшить свойства материала, такие как проводимость, вес или даже долговечность. В то же время арканическое зачарование может влить магию или заклинания в эти материалы, наделив их особыми способностями или эффектами.

Жнец поднял свою морщинистую тонкую руку, и волшебный синий круг с двумя сотнями светящихся символами вспыхнул в воздухе, левитируя перед его рукой.

“Следуй моим инструкциям и наблюдай, дракон.” Жнец медленно опустил руку со светящимся магическим кругом. По мере того как круг приближался к косе, тот начинал светиться все ярче и ярче, синий свет расходился и просачивался в темно-черный металл косы.

Везувий просто наблюдал, как лезвие купается в свете, понятия не имея, что делает круг. И все же его чувства уловили, что в косе что-то изменилось. Это было похоже на то, что какой-то невидимый барьер, который он даже не замечал до сих пор, исчез.

“Теперь создай инфузионный контур!”

(п.п.: инфузия - называют метод медленного введения вещества в форме раствора в сосудистое русло человека)

“Что это...?” Дракон почувствовал, словно игла вонзилась в его сердце, будто он только что признал, что драконы были глупы. Он просто хотел раздавить жнеца, чтобы покончить с унижением. Однако быстро прикусил язык, прежде чем сделать что-то, что могло бы вызвать драку.

К счастью, вскоре он успокоился, ‘То, что я этого не знаю - не имеет значения, чародейство - работа для миньонов, а не для драконов.’

Ничего не сказав, жнец отпустил свою косу, которая осталась висеть в воздухе без какой-либо поддержки.

“Повторяй за мной.” Второй, гораздо меньший круг вспыхнул в свободной ладони жнеца. Символы медленно, один за другим, начали загораться, светясь бледно-голубым светом. Это был медленный процесс, будто жнец намеренно замедлял процесс.

Глаза дракона с вертикальными зрачками легко улавливали каждое движение маны, когда она текла по контуру. Не теряя времени, он вложил свою ману в коготь, который касался косы. Он медленно концентрировал свою ману, формируя один символ за другим, повторяя все, что делал жнец.

Недавно созданная схема вскоре начала дрожать, ее яркий свет постоянно пульсировал. Везувий уже знал, что делать, поэтому он поспешно уменьшил количество маны, которое он вложил в нее, и схема немедленно стабилизировалась, вернувшись к своему спокойному свечению.

Вскоре загорелась последний магический символ, и маленький контур вспыхнул перед ним ярким синим светом, который начал смешиваться с более темным синим светом, омывающим косу.

“Теперь наложи свое проклятие и перенаправь его в инфузионный контур.” Жнец взмахнул рукой, и инфузионный контур, который он создал, рассеялся в пылинки синей маны.

Дракон последовал инструкции, и в его сознании появилась уродливая красная пирамида. Зловещая красная мана просачивалась из него, текла по его венам и костям, собираясь в перевернутую пирамиду, которая вспыхнула на его когте.

‘К счастью, у меня уже есть опыт соединения маны, так что на этот раз я не буду ставить себя в неловкое положение.’

Везувий схватил щупальце маны из последних символов перевернутой пирамиды и ловко соединил его с первым символом в пульсирующем инфузионном контуре.

Красное проклятие достигло перевернутой пирамиды, сияние каждого символа усилилось еще больше. Однако, вместо того, чтобы выпустить проклятие, мощный импульс магии прошел через соединительный усик в инфузионный контур.

Будто кто-то бросил красную краску в воду, голубое сияние круга испортилось, постепенно переходя в яркий неоново-красный цвет. Красная энергия разлилась по всей косе, смешиваясь и переплетаясь с магией, текущей по ее лезвию.

‘Это выглядит таким хрупким и нестабильным, словно оно рассеется от одного удара, так что, вероятно, это еще не конец.’

Жнец снова взмахнул рукой, и на его ладони быстро сформировался еще более сложный синий магический тетраэдр. Трехмерный магический контур вращался в его ладони. Символы, расположенные в трехмерной форме, выглядели настолько глубокими и сложными, что даже Везувий восхитился работой жнеца.

Что еще хуже, символы формировались не один за другим, а начинались в нескольких местах сразу, причем множество символов формировалось одновременно.

Впервые с тех пор, как он стал драконом, он увидел такую сложную магию, ‘Возможно, мне следует уделять магии больше времени. Это может открыть для меня так много путей. Простое увеличение уровня даст мне лишь грубую силу, но это не заменит всей этой утонченности и мастерства.’

В следующее мгновение из него вырвался яркий свет, похожий на вспышку фотоаппарата, красная магия, кружащаяся вокруг косы, немедленно впиталась в черный металл, не оставив после себя никаких следов.

Наконец, жнец пошевелил обеими ладонями, и оба его магических контура исчезли.

“Приготовься. Мы повторим это еще для нескольких проклятий.”

На этот раз аура дракона взорвалась, и его холодный, но громкий голос прогремел над горами, “Нет, ты уже получил свою компенсацию. Если ты хочешь большего, тогда я должен получить что-то взамен!”

Везувий был полон решимости показать, что он не какой-то слабак, которого можно использовать. Его гордость не позволила бы этого. Он был уверен, что жнец также хотел избежать прямой конфронтации.

Ни для кого не было секретом, что драконы были худшими противниками для жнецов, поскольку их почти неограниченная жизненная энергия противостояла большинству эффектов энергии смерти, используемой жнецами.