Голубь наклонил голову, вероятно, почувствовав, что Дункан его не услышал, и быстро повторил свои слова, громче прежнего:

— Ай!

Дункан наконец понял, что имела в виду птица:

— Ты имеешь в виду, что тебя зовут Ай?

Голубь гордо кивнул и, воркуя, зашагал по столу.

Дункан задумчиво потер брови. Теперь общение с этой птицей казалось ему более странным, чем с Козлиноголовым, и в основном вся странность заключалась в его стиле речи.

— Ты знаешь, как ты родился? Или... как ты здесь оказался? — спросил у голубя Дункан.

Голубь ненадолго задумался, оба его глаза затуманились и одновременно смотрели в разные стороны:

— Упс, страница исчезла, попробуйте обновить ее?

Дункан:

— ...

Он совершенно не понимал, что происходит в голове у птицы, и даже не был уверен, имеют ли предложения, выскакивающие из нее, какое-либо отношение к обсуждаемой теме или нет.

Но он был абсолютно уверен, что птица думает и общается сама с собой весьма... серьезным образом.

Просто у нее, очевидно, было свое понимание «общения».

Дункан снова попытался поговорить с голубем, который называл себя «Ай», но разговор шел словно на разных частотах. По сути, они разговаривали друг с другом, но каждый говорил о своем. Например, Дункан задавал голубю вопрос, а голубь на него отвечал, иногда, конечно, отвечал по теме, но чаще всего предложениями, которые вообще не относились к вопросу Дункана.

Не достигнув особого прогресса, Дункан нахмурил брови и пробормотал:

— Опять какая-то ерунда...

Он чувствовал, что пройдет немало времени, прежде чем он сможет наладить с голубем нормальное общение, и этот процесс может оказаться даже более трудным, чем привыкание к треску Козлиноголового.

В свою очередь, голубь сидел напротив него, невинно моргая своими маленькими глазками и время от времени выкрикивая просьбу о пятидесятипроцентной скидке.

Дункан не обращал на него внимания, он согнул пальцы и потер их друг о друга, наблюдая, как изумрудный огонь на их кончиках взмывает в воздух. Он был уверен, что латунный компас, несмотря на слияние с голубем, остался «аномальным предметом», которым он может манипулировать.

В следующий момент изумрудное, духовное пламя вспыхнуло ещё сильнее, и одновременно с этим оно вспыхнуло и в промежутках между перьями голубя. Затем латунный компас, висевший на его груди, с щелчком раскрылся, и слегка иллюзорная стрелка под прозрачным стеклом компаса под волей Дункана медленно остановилась, а циферблат, на котором изображалось множество таинственных символов, постепенно наполнялся пламенем.

Ай же все это время никак не реагировал, а лишь непринужденно купался в духовном огне, словно ожидая команды Дункана.

Дункан добровольно рассеял пламя до того, как оно полностью заполнило латунный компас.

Закончив с тестом, Дункана мысленно сделал несколько заключений:

Компас до сих пор работает... Но у него появился еще один странный «носитель». Я пока не уверен, какая у этого голубя роль во всем этом, может быть, он каким-то образом помогает компасу...

Мне до сих пор непонятно, что это за компас поэтому пока лучше отказаться от второго «духовного путешествия». Сначала нужно подготовиться... И при следующем тесте нужно обязательно следить за компасом и голубем на предмет изменений.

Между голубем и мной существует связь, и с использованием духовного пламени эта связь становится более выраженной, и я даже могу напрямую контролировать в некоторой степени то, где он появляется, но... это все, что я могу с ним сделать.

«Ай» явно обладает собственной волей и двигается так, как считает нужным, и не обязательно будет выполнять все мои приказы, в отличие от других «предметов» на «Затерянном Доме».

Вдобавок может говорить, обладает некоторой способностью мыслить и самостоятельно судить о проблемах... По сравнению с обычными аномалиями этот голубь кажется ближе по своей природе к Козлиноголовому...

Дункан мысленно обобщил известную на данный момент информацию, и, наконец, его взгляд упал на обсидиановый кинжал, черное лезвие которого напоминало сухой скрюченный палец.

Это был тот самый предмет, который держал в руках культист, носивший золотую маску солнца и руководивший обрядами жертвоприношения в канализации.

Дункан прибыл на место для собраний, предположительно расположенное под землей в городе-государстве Пранд с помощью проекции души, а вернулся с помощью ее отсечения, и поэтому предполагал, что весь процесс происходил исключительно там и с ним ничего не вернется на корабль, но теперь перед ним буквально находился обсидиановый кинжал, использовавшийся для обрядов.

После минутного раздумья Дункан протянул руку и взял его.

Он ощутил прохладное прикосновение; это был реальный предмет.

Дункан снова выпустил немного духовного пламени, позволяя ему окутать лезвие, и по пустому отклику ему стало ясно, что сверхъестественная сила, некогда заключенная в этом кинжале, действительно рассеялась.

Как он и предполагал во время жертвоприношения, этот кинжал не был настоящей «аномалией», а скорее продолжением какой-то сверхъестественной силы, или временным объектом, в который «влили» эту силу.

Дункан не знал, какая система классификации «аномалий» существует в этом мире, но он догадывался, что кинжал не считался такой уж редкостью. По крайней мере... он выглядел как предмет массового производства.

— Это ты принес? — спросил он, взглянув на Ай, и поднял в руке обсидиановый кинжал. — Это специально для меня?

Голубь, не двигаясь, смотрел своими маленькими красными глазками прямо на Дункана и не реагировал на вопрос.

Дункан:

— ...?

Он спросил еще раз, но голубь по-прежнему не двигался, как будто внезапно превратился в неодушевленную статую.

Внезапная и необычная перемена заставила Дункана нахмуриться, но как раз в тот момент, когда он собирался стимулировать Ай своим духовным пламенем, птица очнулась, дважды подскочила на месте и закричала:

— Возьми этот боевой топор, возьми этот боевой топор! Топор, возьми его...

— Ладно, ладно, я понял, ты не обязан отвечать на вопрос, который я только что задал, — поспешно махнул рукой Дункан, призывая голубя замолчать, пока он собирался со словами. — Так ты знаешь, как ты принес сюда этот кинжал? Или ты способен брать из «путешествий» «физические объекты»?

Голубь задумался на мгновение, затем опустил свою голову и клюнул палец Дункана:

— Специальное предложение, доставка включена в стоимость.

— Я... просто сделаю вид, что понимаю, — сказал Дункан и вздохнул, подумав, что на этом общение с птицей пора заканчивать.

Затем он встал из-за стола и посмотрел в направлении капитанской каюты.

Козлиноголовый и Элис по-прежнему были там, и их охотный, дружеский обмен мнениями продолжался.

Кукольная леди долгое время не издавала ни звука, а Козлиноголовый только-только начал рассказывать семнадцатый рецепт тушеных морских водорослей.

Дункан счел необходимым пойти и спасти своего единственного (и что удивительно, самого нормального) члена экипажа в данный момент.

С другой стороны, он тоже слишком долго просидел в своей спальне и устроил между делом необычный переполох, поэтому ему захотелось выйти и показаться, чтобы успокоить Козлиноголового.

Однако прежде чем уйти, он бросил нерешительный взгляд на Ай, который расхаживал по столу.

Должен ли он взять голубя с собой? Но как объяснить, откуда он появился?

Дункан колебался всего две секунды, прежде чем решительно схватил голубя и усадил его себе на плечо.

Он собирался остаться на «Затерянном Доме» надолго, и голубь, похоже, теперь всегда будет с ним. Он многого не знал об этом голубе, но, как «аномалию» со способностью говорить и двигаться, его будет трудно спрятать так же надежно, как любую неодушевленную вещь.

Он не сможет скрыть тот факт, что на борту находится дополнительный член экипажа, и если он скроет это сейчас, то в будущем, если об этом станет известно, это нанесет большой ущерб имиджу капитана Дункана.

Поэтому он просто выйдет из спальни вместе с голубем и скажет, что это его новый «трофей». И он не будет ничего объяснять Козлиноголовому, капитану не нужно ничего объяснять первому помощнику.

Первый помощник сам все додумает.

Что касается всплывающих время от времени странных слов голубя (которые, должно быть, звучали непонятно для жителей этого мира)..., то их он тоже не будет объяснять.

Пусть Козлиноголовый и Элис разбираются сами.

С упитанным голубем на плече Дункан встал и, выпрямившись, невозмутимо зашагал в направлении капитанской каюты.

Голубь гордо выпятил свою грудь и крикнул, как бы объявляя:

— Классический музыкальный голос так же приятен, как и классический травяной чай, добро пожаловать на шоу...