Амелия, направившись в исследовательский корпус в поисках успокоения, как обычно, взялась за перо. И только-только остудив мозг, она почувствовала внезапный прилив магической энергии и поспешно бросилась в комнату-лазарет. Все из-за мысли о том, что с Сиву что-то случилось.

Как только Амелия вошла в его комнату, то первым делом она увидела обнаженную Йебин, у которой между ног вытекала белая жидкость. И далее самого Сиву, стоявшего на коленях и прижимавшего полусогнутую талию девушки под ним.

Сначала посмотрев на Йебин, она почувствовала прилив ярости, но от вида Сиву у нее что-то промелькнуло в голове.

Его поза изменилась... В позицию, которую он не смог бы занять, если бы не вернул самосознание.

“А-аахх....”

Амелия упала на пол так, словно у нее подкосились ноги. Йебин тут же кинулась одеться, но когда она поняла, что ее платье порвано, то просто завернулось в одеяло и подбежала к Амелии.

“О-он проснулся?..”

“Да... Ну, как бы мне это объяснить...”

Колеблясь, Йебин начала рассказывать о том, что произошло при сеансе. Во время секса Сиву внезапно встал и начал двигаться по собственной воле. Он поглотил ее ману, усиливая и возвращая ее обратно. Она сделала акцент на этих двух событиях.

“Итак, другими словами, исцеление еще не полностью завершено?”

“Да... не полностью! Хотя хорошая новость в том, что его тело движется. В его движениях не было ничего странного, и это означает, что восстановление организма проходит гладко.”

Пока Йебин живо объясняла его состояние, Амелия сидела спокойно и приводила в порядок свои мысли, как бы пытаясь взять себя в руки как можно крепче. Однако, даже немного успокоившись, ее потрясение на этом не закончилось.

“Я… Мне кажется, я встретила его во Дворце Бессознательного. Он что-то делал там. Я считаю, что скорее всего, он модифицировал формацию магии самосущности.”

“Модифицировал?”

“Да, она принимала совершенно разные формы, неоднократно возводилась и снова разрушалась за очень малые промежутки времени.”

Это просто не умещалось в ее мировоззрение. Но такое на самом деле имело место быть. Иначе невозможно объяснить усиливающий эффект его чистейшей маны. Он создал еще одну 'магию самосущности', которую раньше никогда не существовало в этом мире.

“Как он сейчас?”

“Я сейчас же проверю.”

Йебин поспешно подошла к лежащему в странной позе мужчине. Она взглянула на Амелию, после чего тесно прижалась к его телу, чтобы задействовать тактильные ощущения для постановки диагноза. Краткая диагностика показывала, были ли целы каждая составляющая его тела, какие-либо повреждения органов или что-то не так с энергетическими цепями, но с ним все было в порядке. Затем она воздействовала через протез в глазнице непосредственно на его мозг.

“Э-эгм?..”

И Йебин пустилась в размышления о том, являлись ли уловленные ее тактильным восприятием данные правильными. Амелия наклонила голову, наблюдая за странной реакцией лекаря.

“Что-то не так?”

“У-умм.....”

На всякий случай она сделала проверку второй и даже третий раз, но результат оказался один и тот же. Система всех нейронных цепей, которую Йебин временно поддерживала в определенных места, пришла в норму. Другими словами, его поврежденный мозг регенерировался.

Мозг же не сделан из глины, так как его можно было настолько легко восстановить? Более того, форма цепочек была почти похожа на расположение, которое Йебин обрисовывала там в общих чертах. Это значило то, что они должны были быть восстановлены должным образом в соответствии с определенными правилами, а не просто быть накинутыми в кучу наугад, но около 70% от цели, к которой стремилась Йебин, завершилось само по себе.

Когда ведьма-целитель дрожащими глазами посмотрела на Сиву, наблюдая за непонятными для нее чудесами, его глаза тихо открылись. Амелия, только увидев, как дернулась его руга, вскочила и встала прямо рядом с кроватью. Анализ магических достижений и аномалий в пациенте был, конечно, важен, но для нее намного важнее был факт его пробуждения.

“Мисс Смирна, не могли бы вы, пожалуйста, на минуту покинуть помещение? Я расспрошу о подробностях позже.”

“Ах, конечно... мисс Мэригольд. Но не забывайте, что пациент еще не полностью восстановился. Вы должны обращаться с ним очень осторожно.”

Йебин в легкой обеспокоенности передала свои тревоги, а затем незамедлительно вышла.

Амелия же вернулась к тому, чтобы рассматривать лежащего Сиву. Его глаза словно были покрыты туманом. Она не ощущала в них ясного сознания, как бы существовала большая разница между разумом и простой реакцией на внешние раздражители.

С первого взгляда она могла сказать, что с ним был не все нормально. Но он мог двигаться, открывать глаза и смотреть по сторонам, что доказывало, что он жив. Он, прикованный к кровати, словно кукла, и не открывающий глаз в течение ста дней, жив.

Амелия почувствовала, как у нее на глазах наворачиваются слезы. Когда она наклонила верхнюю часть тела, чтобы коснуться его щеки, взгляд Сиву переместился к ее руке.

Теплый. Если она решит передать все облегчение и сожаления, которые прямо сейчас испытывала, насколько хорошо эти чувства дойдут до него? Следуя этой мысли, она немного наклонилась. И легонько поцеловала Сиву в щеку, тихонько шепнув.

“Спасибо… и... ххм?”

Плачущий голосок Амелии был заглушен огромным удивлением.

– Жмяк!

Прежде, чем она осознала это движение, рука Сиву потянулась к ее груди. Более того, он принялся тереть их с огромной жадностью.

“А-ах?....”

Амелия применила заклинание Колеблющийся Зрачок. Ее ясные небесно-голубые глаза начали вибрировать на частоте 144 Гц, а их обладательница медленно осознала произошедшее. Твердая мужская рука сквозь одежду трогала ее красивую грудь.

Трогала ее грудь? Отстранившаяся от него с шипением в голосе Амелия заметила, как в периферии ее взгляда что-то движется. Блондинка, даже не подумавшая стряхнуть его руку, словно ржавый механизм повернула голову в сторону нового предмета.

И далее сразу же отвела свой взгляд. Вещь Сиву, массировавшего ее грудь так, как если бы она принадлежала ему, неторопливо раздувалась и выпрямлялась. И она все еще была покрыта белой жидкостью и любовными соками.

Сиву медленно встал. Конечно, его рука также массировала грудь Амелии. Девушка, ошеломленная как бы от удара по голове, наблюдала за его действиями с полуоткрытым ртом.

“А-ах.....”

Свободная рука Сиву потянулась и обвилась вокруг ее шеи. Великолепные золотисто-светлые волосы ниспали в стороны со звуком шуршащего шелка. Пойманная за шею, туловище Амелии с силой прижалась к его обнаженной груди.

Это… что вообще происходит?

Не обращая на ошеломленную реакцию женщины напротив, Сиву продолжил свое странное дело. Его лицо приблизилось сбоку лица Амелии.

“Нюх, нюх.”

Он зарылся носом в прекрасные волосы, которые всегда расчесывались надушенной расческой и источали сладкий цветочный аромат, начав вдыхать ее запах. По неизвестной причине она не могла пошевелить ни пальцем, как будто все ее тело было туго опутано паутиной.

Его лицо близко, слишком близко. И вдыхает запах моих волос. Одно это заставило ее сердце биться так быстро, словно оно вот-вот взорвется.

“Что… ч-что ты де... делаешь?”

“……”

Амелия сглотнула слюну и задрожала в конце своих слов. Грудь начала подниматься и опускаться, выставляя на показ участившееся дыхание. У нее было едва уловимое ощущение, что он оценивал ее, но она не испытывала ненависти даже к этой мысли.

Ее ноги дернулись без видимой на то причины. Амелия протянула руку, которую не знала, куда деть, и неловко оставила ее в воздухе, ожидая следующего шага Сиву. Может быть, это то, чего она втайне ожидает?

“А-ах.....”

Его лицо, которое до этого пряталось в волосах до кончика носа, постепенно опустилось ниже. Он провел рукой по уху, пощекотал мочку дыханием, и далее шершавыми губами коснулся алой щечки. Затем он открыл рот и попробовал на вкус ее мягкую шею.

“Мьяаааа...!”

Кожа Амелии покрылась мурашками, как у испуганной кошки. Она ощущала, как его мягкий язык облизывал ее горячую и до странности чувствительную кожу. От этого неожиданного нападения она странно фыркнула и задрожала руками.

Это какой-то знак с его стороны? Почему Сиву делал это, если он еще не пришел в себя? Амелия осторожно скрестила руки, которые до этого вытянулись в стороны и так и оставались стоять в воздухе.

“Си... Сивуууу… щекотно… хмм...”

Даже несмотря на то, что он без разрешения посасывал ее шею и играл с грудью, она все еще могла простить его. Изначально, если бы они в конечном итоге начали встречаться, она планировала потратить минимум три года на то, чтобы узнать друг друга получше, но... А первый поцелуй вообще должен был состояться через сто дней, но…

Он вообще знал слова сдерживаться? Если он продолжит давить на нее вот так, то ей придется только смириться с этим. Когда Амелия уже пыталась обнять его за затылок, рука Сиву, массирующая ее грудь, пропала. До этого напряженные плечи Амелии немного расслабились.

Но очень быстро его рука, будто змея, зарылась под платье. Ну то есть, он приподнял подол и просунул туда шаловливую руку.

Она почти без сопротивления задрала одежду Амелии до груди, так как сегодня на ней было платьице свободного покроя. И, прежде чем девушка успела что-то сделать, его рука проникла под лифчик. Пальцы крепко взялись за ее грудь и попыталась ущипнуть кончик соска.

“И-И-И-ИИИИКК!”

Амелия неосознанно оттолкнула Сиву. От его внезапного поступка она не могла чувствовать ничего, кроме самого крайнего смущения. Ставшая совершенно белой ведьма сдвинула бретельки своего перекошенного лифчика и поправила его, глядя на парня напротив с выражением сожаления на лице.

“Оухм… ты в порядке?”

Как правило, Амелия имела все моральные права выразить ему свое недовольство, но не сейчас, ведь Сиву не был психически здоров. И более того, разве это не она пренебрегала своим поведением и косвенно довела его до нынешнего состояния?

Упавший навзничь Сиву медленно поднялся снова. Тем временем Амелия тревожилась всплывшими в ней сложными эмоциями.

Он встал с кровати и пошел к ней на своих двоих. Это тоже был признак, указывающий на верное выздоровление пациента, но все, что видела перед собой Амелия, - это торчащий и бьющийся подобно пружине член.

“Ах, в любом случае, это все-таки немного...”

“……”

Его лицо исказилось недовольством. Но Амелия не собиралась менять своего решения. Сиву приблизился, а ведьма отступила от него на шаг.

Словно повторялся тот день, когда Сиву впервые разозлился на нее и начал рвать и метать. Его губы смягчились. Из них издался надломленный, хриплый и обессиленный от долгого молчания голос. Но несмотря на это, для Амелии он был самым ни на что живым.

“...Гребанная тварь.”

С точки зрения Сиву, данные слова не были сказаны в результате глубоких размышлений. Просто возникла преграда на пути к тому, чего он хочет добиться, а еще сыграл факт того, что у него нет хороших воспоминаний об Амелии. Ведь когда он был в здравом уме, его впечатление о ней никогда не достигало положительных значений.

Амелия услышала чье-то упавшее сердце.

“……"

Она ждала сто дней. Она трепетно ждала и ждала, потворствуя его близкому контакту с другой женщиной. И все, что она получила в ответ, стало холодным оскорблением.

Но Амелия не сбежала. Наоборот, она печально посмотрела ему прямо в глаза.

“Я понимаю.”

Лишь до этого момента... Это все, что она могла сделать.

“Ты, должно быть, ненавидишь меня.”

Сиву не знал, что пережила Амелия. Он просто заснул. И только-только проснулся. Несмотря на то, что она знала ситуацию, хотя она понимала все, но ее сердце не могло не заболеть. У нее кипело горло, как будто она проглотила огонь.

“Но пока ты не сможешь простить меня… я не сдамся”.

Однако Сиву, казалось, уже потерял к ней интерес. Он просто отвернулся и тупо уставился куда-то в воздух.

“А до тех пор… я буду ждать.”

Амелия последний раз оглянулась на него и тихо закрыла дверь.