Одэтт стащила ‘непристойную книгу’ от горничных около двух недель назад. А когда она попыталась расспросить горничных о ее содержании, те сильно покраснели, но наотрез отказались ей говорить. Когда же смущенная Одэтт передала ее своей сестре, Одиль прочитала всего несколько глав и в спешке закрыла книгу.

— Почему ты закрыла ее? Что там? О чем она? Это запрещенная литература? Или, может быть, сатанинский гримуар?

— Одэтт, тебе не следует читать подобные вещи дома. Кроме того, это не та вещь, которую леди следует небрежно обсуждать за чашкой чая.

— Хм? Что ты имеешь ввиду?

— Это книга о телесных отношениях между мужчиной и женщиной.

Одэтт ахнула в ответ на серьезное заявление сестры.

— Тогда, может быть, это?..

— У меня была возможность увидеть подобное всего несколько раз… Возможно, это руководство для ‘того самого’.

— Что там написано? Я тоже хочу знать! Скажи!

— Фотографии мужских гениталий. И голых женщин тоже.

— Не верю...

Прелестные губки Одэтт слегка приподнялись, как будто она о чем-то глубоко задумалась.

— Может ли это быть коитус?..

Одиль быстро закрыла рот своей сестре ладонью.

— Ты не можешь говорить что-то настолько вульгарное вслух! Разве ты не помнишь тот раз, когда тебя отругала Наставница? Кроме того, я еще не полностью удостоверилась в этом.

Она крепко обняла Одэтт и что-то пробормотала себе под нос, будто боясь, что кто-то может подслушать.

— Пока нас не поймали, давай поторопимся и спрячем где-нибудь эту книгу. Мы можем вернуться и прочитать ее позже.

Одэтт и Одиль осторожно прокрались обратно в свою комнату, все еще держа книгу в руках. При этом они задавались вопросом, а чувствовали ли себя также контрабандисты из ‘Пограничного города’? Это оказалось так волнующе и весело, что напомнило им о той ночи, когда они впервые вышли в Таро-Таун.

Вернувшись в свою комнату, близняшки положили книгу на стол и сели лицом друг к другу.

Когда Одэтт заметила, что Одиль перестала обращать на нее внимание и погрузилась в свои мысли, она незаметно начала протягивать руку к книге.

— Эмм, Сестренка. Я... я тоже хочу немного взглянуть на нее.

— Нет!

— Ой, больно! Перестань меня бить! Разве Сестренка уже сама не заглянула!?

Прежде чем Одэтт успела дотянуться до книги, Одиль шлепнула ту по руке и помешала открыть ее. После этого она пыталась убедить разъяренную младшую успокоиться и дождаться шанса.

— Одэтт, ты помнишь тот раз?

— Какой?

Ее бедная младшая сестра со слезящимися глазами все еще чувствовала себя обиженной, даже когда поглаживали по руке.

— Тот, когда я выкрала печенье из буфета нашей Наставницы.

— Да, ты украла его и когда тебя поймали, свалила вину на меня!

— Нет, нет, я не об этом!

Одиль едва удалось снова успокоить сестру, которая скоро перейдет на крик. Причина, по которой она заговорила об этом, заключалась не в желании снова ее разозлить.

— Когда мы украли печенье, мы съели его сразу же?

— Да нет?

— Тогда когда мы его съели?

— Ночью.

— Ты помнишь, почему мы съели печенье ночью?

— Сестренка сказала, что с теплым молоком вкуснее… А?

Это был превосходный стиль преподавания, похожий на тот, которым профессор Амелия учила их на своих лекциях, задавая повторяющиеся вопросы и желая получить правильный ответ. Чтобы не дать новому замечательному развлечению пропасть даром, Одиль использовала подобный обходной метод в убеждении своей младшей.

— Тогда...

— Да, эта книга не только о сексе... она подробно описывает мужское тело.

— Итак, если эта книга - печенье, то что будет молоком?

— Конечно же, молоко - это мужчина.

Услышав слово ‘мужчина’, раскрасневшееся лицо Одэтт заалело еще больше.

— Но где мы его возьмем? Обычно один лишь наш вид заставляет парней убегать.

— У меня уже есть план, дурочка.

— Чего! Ты не оставишь меня в стороне от такого развлечения!

— Тогда подойди поближе и послушай.

Одиль притянула Одэтт ближе, пока та прижимала книгу к себе. Таков был весь ход событий, который привел к тому, через что сейчас приходится пройти Сиву.

***

Неожиданно для себя парень стал своего рода учебным пособием по сексуальному воспитанию. Одиль, стоявшая рядом, принялась говорить.

— Ладно, Одэтт. Открывай книгу.

Одэтт в напряжении сглотнула слюну. Последние две недели она сдерживала себя от того, чтобы открыть и прочесть ее только ради этого момента.

— Настоящим я пишу эту книгу для того, чтобы у всех невинных дочерей Геенны была счастливая первая ночь.

Она начала с первой страницы книги, читая содержание вслух.

— Оглавление...

— Тебе не нужно читать оглавление. Начни с первой главы.

— Хм, окей Сестренка. ‘Первый шаг к занятию любовью’.

Суть книги была именно такой, какой мог ожидать каждый.

Жизнь в Геенне мало чем отличалась от жизни в эпоху Возрождения. Поскольку бесплатного государственного образования не существовало ни в какой форме, у обычных граждан было мало способов узнать о сексуальном воспитании, кроме подобных книг.

Другими словами, это руководство служило помощником для мужчин и женщин, которые хотят провести свою первую ночь вместе без каких-либо ошибок. Хотя, в то время как обычно читателями данной литературы были молодые пары, Сиву использовался как своего рода человеческий фаллоимитатор для сексуального воспитания.

К счастью, сама книга была очень тонкой и, вероятно, не содержала много информации из-за разбросанных на каждой странице иллюстраций, и это не считая чрезмерно большого шрифта.

— В отличие от того, что вы могли себе представлять, любовь между мужчиной и женщиной заключается не в том, чтобы просто дарить друг другу цветы, вместе смотреть спектакли и прогуливаться под луной… Существует еще кое-что, что должны сделать мужчина и женщина – и это выйти за рамки того, что они думают друг о друге, и провести амбициозную ночь вместе...

— Подожди, Одэтт, ты слишком долго тянешь. Разве ты не можешь просто перейти к делу?

Как и Одиль, она тоже казалась разочарованной тем, какой скучной казалось руководство. Но, прежде чем перевернуть третью страницу, она начала ахать, а ее глаза широко раскрылись.

— Что случилось?

— Я-я не могу это прочитать, Сестренка.

— Дай мне.

Одиль быстро выхватила книгу у нее из рук, как будто не могла больше ждать ни секунды, чтобы прочитать ее. Она прочистила горло и принялась читать вслух.

— Гениталии мужчины состоят из уникальных мышц, которые расширяются, когда он чувствует сексуальное возбуждение. Данный процесс известен как эрекция, и это то, что требуется мужчине и женщине, чтобы иметь возможность полностью соединиться.

— Но что вообще такое сексуальное возбуждение? Как мы должны этого добиться?

Одиль нахмурила брови, выглядя так, как будто ей только что задали очень трудный вопрос.

— И правда, что мы должны делать?

Даже после того, как Одэтт и Одиль склонили свои головы и, казалось, обдумывали проблему целую вечность, они все еще не могли прийти к ответу.

В конце концов вывод, к которому пришла Одиль, стал…

— Давай просто спросим мистера Ассистента.

— Я как раз только что подумала об этом!

Сиву захотелось застонать, когда он услышал, к какому выводу пришли сестры. Он понятия не имел, какой грех совершил в прошлой жизни, и даже не мог себе представить, почему ему приходилось терпеть столько унижений, например, когда его заставляли мастурбировать на публике или кончать перед аудиторией.

— Ну, вы достаточно насмотрелись на меня в академии, так что давайте остановимся на этом, ладно?

— Как думаешь, ты в том положении, когда можешь возражать?

— Не совсем, но...

— Мы знаем друг друга уже два года, и поскольку я такая чистая и добрая ведьма, то не хочу, чтобы меня заставляли строго наказывать Мистера Ассистента...

Одиль принялась лить крокодиловы слезы.

Несмотря на свой озорной характер, во время учебы в академии она производила впечатление респектабельной благородной девушки. Но когда он узнал ее за пределами учреждения, то понял, какой тиранической натурой она являлась на самом деле.

— Давай, расскажи же нам.

Он не был женат, а тем более не был счастливым обладателем дочери, поэтому у него не было опыта в подобных ситуациях. Ситуация напоминала таковую, как если бы однажды его дочь подошла к нему с невинным лицом и спросила: “Папочка, а как делают детей?”.

— О, это… эммм. Сексуальное, хм, возбуждение - это, эм...

Пока Сиву изо всех сил пытался открыть рот, ни с того ни с сего воскликнула Одэтт.

— О, Сестренка! На следующей странице есть продолжение!

— Правда?

Как изголодавшийся грызун, нашедший спрятанный кусочек сыра, Одиль крепко вцепилась в учебное пособие по сексу. В их глазах изучение получившей широкую признание литературы было гораздо надежнее, чем прислушиваться к мнению чужака.

Сиву сморщил нос от того, как им пренебрегли.

— Для начала, вот это мужественность до возбуждения.

— Может, сравним?

Когда Одиль махнула рукой в его сторону, нижнее белье Сиву мгновенно упало и спустилось до лодыжек. Он кожей почувствовал пристальное внимание близняшек к своему достоинству, да так, что это вызывало покалывание в голове.

Одэтт положила книгу рядом с вялым членом и начала сравнение.

— Он правда должен стать похожим на таковой с картинки?

— Жаль, что он выглядит немного вялым.

Одиль и Одэтт обменялись тихими смешками.

— Итак, сексуальное возбуждение или что-то типа того - это то, что сделает его больше? На днях профессор Амелия сделала его большим просто от ласк руками.

— Давай на этот раз сами возбудим его!

Близняшки очень резво сняли перчатки и начали возиться с вялым членом. Они могли видеть его в классе, но никогда не имели возможности прикоснуться к нему.

В то же время Сиву оказался поражен неожиданным прикосновением, которое он почувствовал в своей чувствительной нижней половине.

— На ощупь он какой-то мягкий.

— И правда.

Это сильно отличалось от техники Амелии. Все, что они делали, это игрались с ним так, как будто были парой детей, нашедшей глину.

В конце концов, чего от них можно было ожидать, когда они даже не знали об сексуальном возбуждении? Вот почему его член все еще оставался совсем невозбужденным.

Руки близняшек продолжали лениво блуждать туда-сюда, будто они были раздражены его нулевой реакцией. Сиву же вздохнул с явным облегчением.

— Почему он не становится больше?

— Я отвечу вам на этот вопрос; у мужчин тоже есть разного рода проблемы, поэтому, когда они не в настроении и им не хватает энергии… и это все лишь для полового воспитания...

Одиль и Одэтт хотя поначалу и обращали внимание на слова Сиву, но, поняв, что все, что он пытался им сказать - это остановиться, в конце потеряли интерес и возобновили чтение книги.

— Ох! Сестренка! Посмотри сюда!

— А? Так… В первую ночь мужчины могут чрезвычайно возбудиться или же наоборот нервничать. В этом случае половой член не станет твердым. Итак, сначала помогите ему расслабиться горячим поцелуем.

— Поцелуем?

Они одновременно наклонили головы в одном направлении.

— Какое это имеет отношение к делу? Целоваться нужно ртом, а мужское достоинство находится там, внизу.

— Давай просто сделаем это.

Судорожно дыша, близняшки одновременно повернулись к Сиву. Он предпочел в тишине закрыть глаза.

Если у них будет секс, то он точно умрет со скоростью света. Вот почему он ни за что, ни при каких обстоятельствах не должен позволить своему младшему проснуться. Они не смогут заняться сексом только если у него не будет эрекции.

— Сначала попробую я.

— Поцелуи - это то, что происходит между влюбленными, мисс Одиль.

Она не восприняла его слова всерьез.

— Ну, тогда давай с этого момента любить друг друга.

Одиль пристроилась на его животе. Она развязала ленту, которая была обвита вокруг ее подбородка, сняла белую шляпку и медленно придвинулась ближе к его лицу.

Ее высокий нос и большие глаза, которые не хотели закрываться, а также запах сладкого дыхания защекотал кончик его носа, в то время как ее пухлые губы все приближались к его лицу. Когда он посмотрел на нее под углом, то не смог найти в ней вообще никаких изъянов. Если бы это не было под принуждением, и если бы он не был бы привязан к кровати с торчащим членом, то мужчина определенно мог бы расслабиться и наслаждаться их поцелуем.

Губы Одиль и Сиву наконец соприкоснулись. Она оказались мягче, чем зефир, и влажнее, чем самые росистые лепестки. Ее густые ресницы нельзя было пересчитать, а глаза мерцали, словно полные пытливой энергией драгоценные камни.

К сожалению, сцепившиеся вместе в течение трех секунд губы вскоре разомкнулись.

— Сестренка, во время поцелуя ты должна засунуть свой язык внутрь.

— Язык? Как отвратительно.

— Но тут сказано, что принимающая сторона должна быть мягко втянута и вылизана, будто таявшая конфета.

— Ну и ладно.

Одиль, методично получавшая дальнейшие инструкции, снова смело набросилась на него. Но сейчас ощущения были совершенно другими; ее острый язычок просунулся сквозь плотно сжатые губы парня.

Ее круглые глаза замерцали. Неловкие движения языка стимулировали не только верхнюю и нижнюю части языка, но и губы и каждый уголок слизистой оболочки рта.

Слюна Одиль была на вкус как свежий апельсин.