Но была одна проблема. Вилла, которую одолжила подруга Амелии... Никто не знал, где она находится.

Благородная от рождения ведьма никак не могла быть знакома с географией Пограничного города. Не имея под рукой ни подсказок, ни карты, он неизбежно прибегал к расспросам прохожих о местоположении адреса, думая, что жители любезно укажут им место назначения. Однако единственным ответом, который он получал, были наклоненные головы и глаза, полные замешательства и сомнения.

Таким образом, не найдя никого, кто мог бы помочь, они почти час бродили по дороге, а Сиву изо всех сил пытался выяснить дорогу до проклятой виллы. Однако его некомпетентность привела к тому, что выражение лица Амелии становилось все хуже и хуже, от чего парень чуть не потерял сознание от испытываемого им жгучего беспокойства.

— Не могли бы вы сказать, где находится деревня Облачных Грибов 1-12?

— О, новенькие сами не смогут найти это место. Слушай внимательно, мальчик, или ты легко забредешь не туда. В конце концов, оно довольно закрыто.

Сиву, который все больше впадал в замешательство, спросил продавшую ему ранее шашлыки женщину. Эта добрая тетя не только дала подробные указания для определения направления деревни, но и рассказала о некоторых других малоизвестных вещах. И о событиях, на которые он сейчас не мог найти в себе силы наплевать.

— Спасибо вам огромное. Вы в прямом смысле слова спасли мне шкуру.

— Что ты такое говоришь? Мы же оба с востока, не так ли? Людям востока, да и с одного края нужно помогать друг другу, особенно в подобном месте.

Если слова этой женщины были правдой, то Амелии и Сиву придется долго блуждать.

Как говорится, адрес необходимой им виллы располагается в деревне, где первоначально жили городские ведьмы. Но так было еще десять лет тому назад.

Теперь деревня Облачных Грибов располагалась посреди огромного леса, широко расположенный к северу от Пограничного города. Говоря другим словами, первоначальная деревня была разрушена лесом.

Как рассказала эта леди, однажды некая ведьма допустила ошибку в своих экспериментах, в результате чего тысячи дубов одичали и разрушили местные дома. Еще поговаривают, что после того, как этот несчастный случай, получивший название ‘Восстание Ростков’, оставил ее в огромных долгах, эту ведьму изгнали из Геенны.

Сиву передал данную информацию Амелии.

— ...Итак, мне интересно, не мог ли ошибиться близкий друг Доцента?

— Этого не может быть. Я слышала, что вилла была построена всего три года назад, так что она не должна была быть разрушена лесом.

— Хорошо.

Что ж, не может такого быть, чтобы дотошная Амелия не навела справки заранее. Она вычислила точный пункт назначения, и им осталось только пересечь пристань.

Корабли даже ночью приходили и уходили без остановок к пристани, куда должны были доставляться припасы из современности в Геенну.

Ночные прожекторы, обычно используемые на строительных площадках в глухие часы ночи, были расставлены здесь и там для освещения темной гавани, в то время как рабов били плетьми, чтобы они бесконечно грузили и разгружали привезенные товары. Один аукцион проходил над огромной акулой, которую вытащила рыбацкая лодка. В другом углу можно было увидеть, как контрабандисты деловито пересчитывали доллары и обменивали их на золотые слитки.

Отовсюду доносился запах опиума, сигарет и пота, намного ужаснее, чем самый рыбный запах моря. Если бы Сиву не повезло и его не пригрела к себе Ратуша, то ему пришлось бы перевезти свои багажи сюда, даже не успев ничего понять. Его судьба определенно была бы ничем не лучше, чем у этих несущих товары рабов, не имеющих даже времени, чтобы лечить полученные раны и синяки. От таких мыслей мужчине стало немного жутко, а по спине инстинктивно пробежал холодок.

С другой стороны, Амелия не удостоила эту ужасную картину даже краем глаза, как будто для нее все безразлично. Несмотря на всю абсурдность царившей здесь системы, созданной ведьмами, она просто пользовалась ею без малейшего чувства вины.

Именно таким человеком являлась Амелия. И он хорошо знал эту истину.

Но, прежде чем в нем поднялось чувство неудовольствия или презрения, Сиву пробрало мрачное разочарование, поселившееся в нем из-за ее безразличной реакции.

— Я-я больше не могу!.. Я не могу!..

В это время в одном из доков начал бунтовать раб. Мужчина, которому на вид было за тридцать, опрокинул все носимые им товары и рухнул на пол. На верхней части его туловища не было видно ни нитки одежды, и только штаны еще худшего качества, чем у Сиву, стали последней линией защиты его достоинства.

Даже полуобнаженный в такую холодную погоду ночи, подол его штанов был в солевых пятнах липкого засохшего пота.

— Этот ублюдок с ума сошел? Разве он не только-только взял смену?

В его сторону сразу же побежал здоровый прораб, размахивающий длинным зазубренным хлыстом. Окружающий шум привлек внимание Амелии, и поэтому дуэт остановился перед душераздирающей сценой впереди.

— Убейте! К черту все, убейте! Просто убейте меня! Как вообще можно работать по 16 часов в день!

Мужчина средних лет, который кричал с красными прожилками в белых склерах его глазах, продолжал сопротивляться даже когда дородный прораб порол его кнутом.

Занятый избиением раба за неповиновение, прораб с опозданием заметил присутствие Амелии и заметно разволновался.

Просто смотря на упавшего раба, ему становилась унизительно перед этой красивой ведьмой за то, что его подчиненный обезумил и начал нести бред – доказательство некомпетентности начальства. Что еще он мог чувствовать, кроме глубокого стыда?

Таков был менталитет жителей Геенны - глубоко укоренившихся в них феодализм.

– Скрюююп!

Достигнув пределов стыда и далее возникшего гнева, прораб, наконец, достал лежавший на поясе изогнутый нож.

— Я терпеливо относился к тому, что ты медленный как свинья, но теперь ты перешел черту!

В тот момент, когда он закончил свою речь и хотел приставить нож к горлу мужчины средних лет... Амелия вышла вперед.

— Остановитесь.

— Уважаемая ведьма! Этот парень должен быть наказан, чтобы подать пример другим!

Мужчина среднего возраста, казалось, уже сошел с ума, так как от начала и до конца не переставал визжать. Однако, как только раб заметил Амелию, он начал кипеть еще сильнее. Изо рта неблагодарного раба лились пошлые слова, прямо он в действительности сошел с ума от ярости.

— Так меня хочет обслужить эта симпатичная ведьмочка? Черт тебя, эти гнилые суки и правда выглядят бесподобно!.. Ахх!

— Чертов ублюдок!

Прораб ударил мужчину средних лет ногой по голове, когда тот неуважительно попытался подразнить ведьму. Если замечание раба сочтут за богохульство, это так же может вызвать проблемы управляющему.

Но когда он попытался растоптать полубезумного раба, вмешалась Амелия, не дав ему забить того до смерти.

— Я сказала остановиться. Или вы меня не услышали?

— Да, слушаюсь, госпожа!

Прораб неохотно убрал ногу. Хотя он был недоволен, но при этом не мог пойти наперекор словам Амелии, поэтому решил промолчать. Дородный мужчина, который понимал экологию Геенны и царившие в ней табу, не был безрассуден настолько, чтобы не послушаться слов ведьмы.

Мужчина средних лет же, уже пришедший в себя, взорвался печалью и гневом.

— Зачем? НУ ЗАЧЕМ!!? Зачем нужно приводить кого-то, кто просто пытается вести честную жизнь, в этот ад? Скажите… мне… ЗАЧЕМ!!!?

Мужчина средних лет ползал и с отвращением смотрел на Амелию.

— Вы, суки, такие великие? Милосердные? Доброжелательные? Думаете, невероятная красота дает вам право попирать наши жизни?! Просто убейте меня, черт возьми! Убейте меня сейчас же!

Брови Амелии дернулись в недовольстве, и Сиву знал, что пришло время вмешаться. Итак, он поспешно сделал шаг вперед....

Сиву уже имел понятие о мерзком характере Амелии. И он знал, что та может легко потеряться в пылу эмоций. И… он искренне не хотел, чтобы она кого-то убила в этом порыве.

— Мистер, мистер! Прошу, успокойтесь!

— А ты кто еще такой!

В то время как работа станции была парализована, Сиву чувствовал устремившиеся на него взгляды. Оттолкнув управляющего и оторвав при этом кусок его куртки, он подошел к немолодому рабу и вытер грязь с его усталого лица.

— Ты умрешь из-за подобных поступков, реально. Так что возьми себя в руки и мысли рационально, окей?

Управляющий был ошеломлен абсурдным поведением парня, но не мог остановить его. Как он мог посметь? Амелии, которая молча стояла рядом, на корню подавляла подобные мысли.

Внезапно раб вскочил на ноги и без предупреждения толкнул Сиву в грудь.

— Ты кто - ее собачка? Это того стоило, подчиниться ведьме? Я вижу это по тому, как ты виляешь за ней хвостиком. Гады как ты - самые отвратительные! Ты вообще понимаешь, кто сделал это с нами? Кто отобрал нашу свободу и превратил нас в это? Эти суки! Как она! Какая разница между тобой и прояпонцами?

Сиву получил не только получил от него удар и плевок в лицо, но и был отброшен назад.

Увидев это, Амелия с нахмуренными бровями шагнула вперед.

В воздухе запахло сиренью. И это в порту, где нельзя найти ни одного цветочного дерева, кроме прилипших к пирсу сухих морских водорослей. Вскоре запах стал настолько сильным, что создавалось впечатление пребывания в цветнике. Сладкий аромат сирени распространился повсюду, маскируя все источаемые гаванью неприятные запахи. Вонь гниющей рыбы, запах пота эксплуатируемых рабов и запах грязи, смешанный с запахом моря: все они были скрыты, словно их никогда не было. Чарующий аромат сирени, которым можно было дышать только во снах, определённо не был естественного происхождения.

Это была магия самосущности великой ведьмы Мэригольд. Именно благодаря этой магии Амелию Мэригольд прозвали ‘Ведьмой Парфюмов’.

Люди отвернулись от внезапной аномалии и побежали прочь. Даже разгневанный прораб отбросил нож и спасался бегством, тем самым показывая всю серьезность ситуации.

— Отлично. Если это ваше последнее желание, то я исполню его.

Неторопливая рука Амелии поднялась в воздух, указывая на сумасшедшего. Но прежде, чем она смогла стереть его с лица земли…

Ее запястье было крепко сжато рукой Сиву.

— ....А?

Амелия, чьи лазурные глаза светились голубым отблеском магической силы, задрожала, как будто у нее была икота. Раб без позволения положил руку на тело ведьмы. Это крайне вопиющая крайность.

Удивительно, но Сиву не был уничтожен на месте. Даже признак легкого удивления исчез с лица Амелии, когда оно медленно вернулось к своему обычному бесстрастному состоянию.

Повернув голову, она холодно спросила его.

— Как вы думаете, что вы делаете, Дворник?

— Вы считаете, что так поступать правильно, мадам?

— Дворник, я была публично унижена рабом. Он, видимо, сам ищет смерти, и я только делаю одолжение, исполняя его желание. Не вижу здесь ничего плохого.

Неправильно. Этого слова не было в словаре Амелии - до мозга костей чистокровной ведьмы. И даже если он будет проповедовать ей абсурдность царившей здесь системы до бесконечности, она не поймет его.

— Возможно, вы и правы. Но все-таки, глубокоуважаемая доцент Амелия...

Сиву вложил силу в державшую за запястье руку, не давая ей протянуть ее дальше.

Он никогда раньше не брал ее руку из-за опасности того, что это сочтут кощунством, но не сейчас. Потому что он не хотел видеть, как Амелия убивает невинных.

— Если вы убьете этого раба, я никогда не прощу вас.

Это была до абсурда нелепая фраза, произнесенная с решимостью рискнуть своей жизнью. Какой раб стал бы требовать о помиловании другого? Сиву осознавал это вопиющее противоречие, но он все еще желал сделать ставку.

— …

Амелия долго смотрела Сиву прямо в глаза, и он повернулся к ней лицом, не избегая взгляда. После долгой борьбы глазами отраженный свет, который сиял в похожих на драгоценные камни глазах Амелии, исчез. Магия утратила силу.

Вместо душистого аромата сирени, который наполнял ноздри окружающих, начал ощущаться оригинальный смрад Пограничного города.

Только сейчас Сиву смог осмотреться. Все раннее кричавшие и убегавшие люди теперь стояли… неподвижно. Как если бы они занимались неким представлением.

Толпа снова по чуть-чуть принялась двигаться.

— Эмм, что это было?

— Что случилось?

— Кажется, только что пахло красивым цветком, а потом я внезапно упал.

Люди гудели, как будто их воспоминания на мгновение исчезли. Амелия прошла мимо Сиву и подошла к прорабу, который заботился о упавшем на землю ноже.

— Кто здесь главный?

— Я ДЖЕК, ТРЕТЙ ОФИЦЕР ЛОГИСТИКИ ПОРТА, МЭМ!

Офицер представился оглушительным тоном.

— Определите происхождение этого раба и переместите его в подходящее место. Судя по его внешнему виду, если вы оставите его здесь, он умрет в течение нескольких дней. Можете также избавиться от лишнего багажа.

— Я повинуюсь, госпожа!

Офицер ответил дисциплинированно, словно полный энергии новобранец. Это наказание было очень мягким по сравнению с открытыми оскорблениями раба и руганью в адрес ведьмы.

Некоторое время спустя мужчина средних лет, безучастно лежавший на месте, будто от зла, закричал в след уходящей Амелии. Его слова по-прежнему оставались резки и полны презрения.

— Почему? Почему ты меня не убила? Разве ты не можешь, ха?

Амелия даже не оглянулась, предпочитая не отвечать на его насмешки. Сиву же все это время стоял рядом с девушкой, молча наблюдая, как эхо голоса безумного раба постепенно затихало. Огромную роль в окончательном окончании этого фарса сыграл офицер, закрывший рукой рот сумасшедшего.

— Спасибо вам, Доцент.

Сиву был счастлив. Он не мог точно определить точную причину этой эмоции… Хотя он мог сказать наверняка, что… он был рад узнать, что Амелия не была прогнившей до глубины души ведьмой.

— Не поймите меня неправильно. Я изменила свое решение не от того, что выслушила мнение Дворника.

Ведьма все еще подставляла ему холодное плечо. Да, Сиву мог более или менее понять, почему она это сделала. Ну и ладно. С его точки зрения, Амелии больше подходило быть безжалостной и холодной стервой, чем пачкать руки кровью.

Как раз перед тем, как они ступили на тропу, откуда вдалеке виднелся дубовый лес… Голос Амелии эхом отозвался рядом с ним, каковой можно было принять за строчку стиха.

— Живи как ведьма и как дворянин.

— Прошу прощения?

— Это последнее поучение, которое Учитель оставила мне. Знаете ли, она часто по привычке говорила эту фразу в последние дни своей жизни...

Сиву поразился настолько, как будто он вот-вот упадет в обморок. Впервые за пять лет парень услышал, как Амелия рассказывает что-то о себе.

— Я понимаю значение слов ‘жить как ведьма’. Мне нужно лишь продолжать жить как я сейчас.

Сиву посмотрел на профиль Амелии, походивший на ведьму больше, чем любой другой. Однако в ее возвышенном выражении лица, отражавшем крайнее высокомерие и хладнокровие, ему первые показалась… тень страдания. Тень, преследующая ее уже давно.

— Но я все еще не понимаю, что значит ‘жить как дворянин’.

Амелия, которая непременно выглядела как симпатичная кукла (но с очень пугающим нутром), показалась ему немного человечней.

Слушая ее, Сиву озвучил свои мысли.

— Минуту назад мисс Амелия выглядела благороднее, чем кто-либо другой.

Лицо златовласой ведьмы, которое на мгновение казалось беззащитным, вернулось в свое первоначальное состояние. Это ее неизменное выражение, каким оно должно было быть.

— Что вообще Дворник может знать?

Амелия огрызнулась. Но на этот гневный ответ Сиву лишь весело улыбнулся.