Лицо Одиль почти полностью покраснело. Это был не первый раз, когда ему посчастливилось наблюдать ее пунцовую мордашку, но на этот раз насыщенность была на совершенно другом уровне. Потому что Одиль теперь следовало называть красной девушкой, а не белоснежной.

Долгое время боровшаяся на его плече Одиль не смогла подняться самостоятельно и проговорила, будучи похожей на хорошо прожаренного осьминога. Она сказала это таким тихим голосом, как будто ей хотелось закопать голову.

“Асис.. асис.. ассистент… я не могу встать… помоги мне”.

"Да?"

“Я не могу встать из-за слабости в ногах… помоги мне!”

Изнеможденный послевкусием приятных чувств Сиву наконец пришел в себя.

“Ах, да… конечно”.

Когда Сиву дернулся, вошедший позади в нее горячий стержень так же естественно терся.

О, черт тебя дери. Даже это трение казалось ему приятным. - Необычное чувство испугало Одиль, которая уже освободилась от странных мыслей.

“Ха...! Главное не двигай свой перец! Он чувствуется странно!”

"Мне очень жаль. Я больше не буду двигаться.”

Даже после эякуляции настолько приятной, что его волосы поседели, член Сиву все еще был твердым. Вдобавок ко всему, всякий раз, когда задница Одиль периодически двигалась, она подергивалась словно прося 'не хочешь продолжить?'.

Все потому, что анальная дырочка Одиль была горяча и соблазнительно приятна на контакт.

“Быстрее...! Вытаскивай!”

Одиль освободила его от пут своих рук, и Сиву схватил ее за лунообразную задницу. Мягкие щечки, ощущаемые на ладони, обволакивали его невероятной мягкостью девичьей кожи. Ему, естественно, очень хотелось продолжить приятное занятие, но он преодолел искушение и потихоньку приподнял ее талию.

“Хаааууу...”

Попытка Одиль подавить стон, прикусив подол платья, не сильно ей помогла. Первоначальное удовольствие от анального полового акта ощущалось даже сильнее, когда его извлекали, чем когда он входил внутрь. В конечном счете, она вздрогнула и перестала издавать странные звуки.

“Ассистент, будь нежнее...”

“Хэй, я делаю это максимально медленно”.

“Еще медленнее!”

Не столько неожиданно засветился свет в конце туннеля. Чувствуя упорство слизистой оболочки прямой кишки, цепляется за него до конца, Сиву наконец достал свой предмет.

– Понг!

С легким и полным энергии звуком член окончательно освободился от тепла Одиль и сделал мощный рывок, точно сожалея об этом. Раскрывшаяся для принятия его члена задняя дырочка вернулась к своей красивой форме, без следа от недавнего проникновения.

Тот факт, что ни одна капля спермы не вытекла наружу, был доказательством отличной затянутости ее ануса. Одиль, лежавшая на Сиву в некой нерешительности, выдохнула со звуком возвращения к жизни.

”Госпожа Одиль..."

“Знаю я! Не говори ни слова!”

Одиль насильно проигнорировала существование Сиву и надела панталоны, которые упали на пол. Навернувшиеся на глазах от стыда слезы были сценой, от созерцания которой не знавший обстоятельств зритель подумал бы, что это Сиву силой лишил Одиль девственности. Но реальность была совершенно противоположной.

“Я не буду ничего говорить. И не собираюсь винить ассистента, ладно? Так что убирайся отсюда.”

“Я так и так хотел уйти. Но ничего, что я оставлю Одэтт на вас?”

“Я знаю, что делать!”

К счастью, охваченная стыдом Одиль, которая уже пришла в себя, хотя выпускала на волю свои магические силы, не проводила на него атаку. Очень хорошо, что это событие произошло с Одиль. Разве ситуация не кардинально отличалась бы, если бы напротив него была ментально более незрелая Одэтт?

Сиву наконец-то смог выбраться из этого ужасающего места. Когда он закрыл дверь кареты и вдохнул свежий воздух, его ноги потеряли силу стоять.

“Хаа… Ну и отстой”.

На мгновение ему показалось, что все произошедшее было сном. 23 года он посвятил учебе и науке и следующие 5 лет был занят выживанием в статусе раба.

Теперь он соприкоснулся с девушкой, которая в обычной ситуации ни за что не положила бы глаз на него, и более того без малейшего подозрения потерял с ней девственность. Именно, хорошенькой ведьмой-подмастерье, от красоты которой выпучивались глаза, да и кончил в ее заднюю дырочку.

“Но верно ли говорить, что я лишился девственности?”

Не было понятно, считался ли анальный секс за лишение девственности... Тем не менее, он чувствовал себя превосходно.

Пылающее лицо Одиль все еще плавало его мыслях, и сладкое ощущение ее узкой и горячей задней дырочки до сих пор ярко теплилось на члене внутри трусов. Собиравшийся покинуть сад Сиву принял решение и направился в особняк.

Бушующая эрекция и не думала спадать. Если он не придет в себя после холодного душа, то потом у него будут большие неприятности.

“…….”

“…….”

Близнецы вернулись в особняк в городе Арс Магна на экипаже. Прибыв в комнату, где их ждали вышедшие к входной двери фрейлины, обе близняшки все еще выглядели потерянными в своих мыслях.

“Это все из-за сестренки”.

“Это все из-за тебя”.

Близняшки, некоторое время сидевшие на кровати и тупо смотревшие в одну и ту же точку, одновременно открыли рты. Что было похоже на поджигание фитиля, с шумом нарушившего тишину. Близнецы уставились друг на друга.

“Ничего бы не случилось, если бы ты не попросила меня узнать, что такое любовь!”

“Сестренка сама согласилась! Если бы ты не добавила двойную дозу розового мха, чтобы усилить действие зелья, ничего бы не произошло! Это ты настояла на том!"

“Кху!”

На этот раз Одэтт победила с небольшими отрывом. Как она сказала, именно Одиль добавила весь собранный с горы Ёнгсан розовый мох, чтобы усилить действие зелья.

“Ну и отлично! Ты не лучше! Поступить так постыдно со нашим ассистентом!”

Общее постыдное воспоминание естественным образом пришло им на ум во время спора. Лица близнецов изменились в одно и то же мгновенье! Румянец покрыл их щеки, подобно горячке.

Зелье любви оказалось поистине ужасным. Из-за стыда они даже были готовы стереть свою память. Подобно проституткам из 'бархатного Чангвана', образ их, цепляющихся за тело Сиву, живо воспроизводился в головах близнецов в самых подробных деталях.

“Что мне теперь делать… Как мне смотреть на лицо ассистента на следующем занятии?! Скажи мне, что мне… кьяяяя!”

Одэтт закричала и потянула себя за волосы, пока Одиль смотрела на нее с серьезным выражением.

“И в придачу, даже несла чушь о том, что хочу от него ребенка!.. Но сестра даже хуже… принять его в себя... как бесстыдно!”

Попытка младшей сестры вступить в половую связь оказалась безуспешной, и единственное, что ей оставалось - это открыть черную историю о том, что Одиль засунула его достоинство внутрь и даже получила семя. И куда никуда, а в заднюю дырочку, к которой порядочная леди никогда бы не прикоснулась! Кроме того, другая сторона - это Ассистент, по сути раб!

“Одэтт...”

“Не разговаривай со мной! С сегодняшнего дня я буду старшей сестрой! Одиль дура! Называй меня старшей сестрой Одэтт! Тупая идиотка!”

“Я серьезно”.

Одэтт, поджавшая свои маленькие губки, прекратила жалобы от серьезного тона Одиль. С подобным резким тоном ничего нельзя было поделать, кроме как чувствовать накипающее раздражение.

"Что что? Может я не серьезно? Странно, может мне прямо сейчас написать завещание!”

“Я стала единой целой со ассистентом. И чувствовала его неровный пульс внутри себя. Его горячие телесные жидкости также впрыскивались в меня."

Одэтт прикрыла разинутый рот, вспоминая увиденное зрелище и свое падение в обморок. Это было настолько шокирующее воспоминание, что оно глубоко запечатлелось в памяти.

“...Верно, да...?”

“В самом деле ощущения были похожи на то, что мы стали едины. Это и есть так называемая любовь?..”

“Разве тебе не больно сзади, сестра? Ты в порядке...?”

“Да, теперь все в порядке”.

“Тебе не стало хуже? Как ты себя чувствовала? И где ты узнала об этой глупой вещи? Разве такое было в руководстве?”

“Если бы я тебе сказала, ты бы так и сделала?”

"Ну да."

“Мы занялись этим специально потому, что нам нужно исследовать любовь”.

“Ладно, хватит уже дразнить меня! Так мы ни к чему не придем. На этом ставим точку, хорошо?”

Одэтт протянула ей мизинец, и Одиль так же легко вытянула к ней руку.

“Обещаю”.

“Обещаю”.

Одиль начала пересказывать воспоминания из прошлого, которые были такими же горячими и сложными, как потоки лавы.

“Ничего не понимаю, я не могу вспомнить. Думаю, что я чувствовала себя на редкость хорошо. Было так жарко, и я чувствовала, как сердцебиение ассистента отдавалось эхом в моем собственном теле...”

Колени Одиль напряглись от смакования недавних ощущений. От одной мысли об прошедшем у нее зудело снизу живота. Одэтт с энтузиазмом закивала головой.

Близнецы, ставшие похожими на детей, тайно смотрящих порно вместе, делились своим эротическим опытом.

“Я тоже… Пыталась дотронуться до ассистента, но это место горело так, как будто его обожгли. Затем я захотела всунуть его внутрь и заставить его опуститься”.

Сами по себе ощущения было приятными. До такой степени, что они настолько сильно возбудили близнецов, до этого не знавших о существовании сексуального удовольствия.

“Я хотела вот так держать его в объятьях вечно, и еще я желала ребенка от ассистента. У тебя было так же?”

“Он сказал, что не хотел рушить все из-за разового влечения”.

“Моя сестра всегда берет то, что ей нравится. Это заставило меня почувствовать, что я не хочу его терять”.

Одэтт заворчала от досады. Казалось, что их застенчивость немного уменьшалась, когда они разговаривали друг с другом вот так равнодушно. Хотя с самого начала все пошло немного не по плану, разве зелье Эроса не было приготовлено для того, чтобы получить такого рода ‘информацию о любви’?

“По этой части я с тобой согласна. Как только я подумала, что ассистент больше никогда не придет играть с нами, я почувствовала, что меня лишают самого важного в жизни. Из-за чего я не хотела просто так его отпускать”.

“Что ты ощутила, когда засунула его в заднее отверстие? Похоже ли это на ванную? Прошло столько времени с тех пор, как я в последний раз ходила в ванную, что уже не могу вспомнить.”

“Ммм… это совершенно другое. Было очень больно, но одновременно так здорово. Некоторое время спустя я чувствовала, что словно плыву. У тебя было так же?”

“Я... у меня и правда было так же”.

После этого близняшки резко замолчали в середине разгара обменов мнениями. Так случилось потому, что они чувствовали странную фамильярность в словах друг друга.

“Сестра”.

"Да?"

“Не слишком ли похожи наши реакции?”

“Я точно так же подумала”.

Оба они унаследуют и разделят одно и то же клеймо на двоих. Более того, близняшки будут жить оставшуюся жизнь с одинаковыми магическими контурами. Даже если бы образ мыслей и структура мышления были немного иными, зелье, скорее всего, оказало бы аналогичный эффект.

“Давай попробуем еще раз. Сколько попыток у нас осталось?”

“Ты сошла с ума? Хочешь снова пройти через этот стыд?”

"Да нет же! Ни за что и никогда этого не повторю!”

Одэтт яростно отрицала это, скрестив руки на груди и сделав большой Х. Одиль тем временем достала бутылку с оставшейся жидкостью и взглянула на нее.

“Зелья сталось еще около для трех попыток”.

“Сестра, мне пришла в голову очень интересная идея… Как насчет того, чтобы подмешать это профессору Амелии?”

“ЧТО?!!!”

Когда громкое изумление Одиль разнеслось по комнате, Одэтт зашипела с пальцем у рта и успокоила Одиль.

“В любом случае, у нас осталось жидкости на три раза, но просто так выбрасывать ее - пустая трата ресурсов. А поскольку профессор часто приходит на занятия с ассистентом, легко выполнить условие просмотра на человека в течение десяти секунд”.

"Ни за что!”

“А вдруг мы обнаружим разницу? Будь честной, тебе тоже интересно посмотреть на результат.”

Разум кричал "нет", но этот же разум Одиль уже думал об Амелии. Доцент Амелия, холодная, ледяная, всегда бросающая на них ужасные бомбы с заданиями, тем временем скрестив руки на груди, как ледяная статуя. А что, если эта Амелия влюбится?

Бросилась бы она в его объятия, как это произошло с ними? Как они успели заметить, эффективность зелья варьировалась от человека к человеку, и эффект, который он оказывал, был так же разный. Запретное любопытство быстро росло внутри нее.

“Разве в первую очередь оно не будут заблокировано самообороной или просто будет замечено ею?”

“Не волнуйся, сестра. Потому что это зелье класса 'эликсир'."

Согласно классификации, зелье Эроса, приготовленное Одиль и Одэтт, являлось разновидностью зелья баффа. Это был своего рода стимулятор, который усиливал положительную эмоцию любви и устранял всякую нерешительность. Классифицированное как лекарство, возможность включения самозащиты против этого зелья была очень мала.

С добавлением фактора рационализации, что автономная защита не заблокирует ничего особенно вредного для организма, пока это терпимо, Одиль начала прорисовывать план в своей головушке.

“Одэтт, что ты собираешься делать, если тебя поймают?”

“Меня просто отругают. Точно так же, как это было до сих пор.”

Но что будет, если суровая профессор Амелия будет по-настоящему зла? От одной только картинки этого исхода ей стало холодно, поэтому Одиль потрясла плечами. Но более этого, внутри нее вскипало любопытство.