Честно говоря, название «Благословление Лета» показалось мне многозначительным, когда я услышал его в первый раз. Не может быть совпадением, что лекарство с эффектом забвения имеет то же название, что и река в греческой мифологии. Конечно, тогда я не придал этому значения. Ведь это был город, где жили злые духи. Не было бы ничего странного в том, что это имя прозвучало из уст игрока.

Но…

Не могу поверить, что это был я…

Начиная с ложного слуха, распущенного Феликом Баркером, и заканчивая подобными инцидентами, которые происходили один за другим, я не мог даже смеяться.

Пока я сидел, не понимая, что происходит, Ипаэлло недоверчиво посмотрел на меня.

— Погодите-ка... Откуда вы узнали об этом лекарстве? До сих пор оно было распространено менее чем среди двадцати человек.

А, это.

— Я слышал, что Фелик Баркер получил это лекарство от лорда замка.

— Хм, неужели?

Несмотря на слегка скептический взгляд, я гордо расправил плечи. Я не совсем солгал. Фелик Баркер действительно обладал Благословением Лета. Правда, он не стал рассказывать мне об этом подробно и лишь намекнул, что получил в награду секретное лекарство, которое алхимик передал лорду замка.

— Правда, в последнее время лорд замка, похоже, с интересом наблюдал за ним, так что все может быть.

Ипаэлло, не нуждаясь в долгих оправданиях, вскоре согласился с этим, но я догадался, что его интересовало одно.

— Но где вы слышали название Благословение Лета?

— Не знаю, кажется, его произнесли те парни. Возможно, я ослышался.

— Хаха, похоже, они уже создали сленг между собой?

Вскоре сомнения исчезли из его глаз. Это был конец этой повестки дня.

Я задал вопрос, который меня интересовал.

— А это лекарство нормальное? Я слышал, что оно было создано совсем недавно. У него нет других проблем?

— Не беспокойтесь. Если не считать нерегулярного диапазона забытых воспоминаний, то никаких побочных эффектов нет.

Нерегулярный, да?

Похоже, исследования по массовому производству лекарства с регулярной эффективностью еще не проводились.

— Но если учесть, для чего вы будете его использовать, побочные эффекты не имеют особого значения, не так ли?

— Это так, но оно может оказаться бракованным или не дать никакого эффекта.

— Такое случается редко. Если что, он будет чрезмерно эффективным. После первого испытания не было ни одного дефекта.

— Чрезмерно эффективным?

Как и подобает ученому, старик выглядел взволнованным, когда разговор переходил на его область исследований. Ипаэлло попросил меня подождать немного, а затем достал коробку, которая хранилась в одном из углов мастерской.

— Вот первый эликсир, который я изготовил.

В коробке, которую он открыл, лежала чистая белая пилюля. Хотя в ней было более десяти мест для хранения, все они, за исключением одного, были пусты.

— Она выглядит в два раза больше, чем та, которую я видел.

— Хаха, дело не только в размере. Одна таблетка, и почти все воспоминания вашей жизни будут стерты.

—...Что?

Воспоминания всей жизни исчезнут?

Тогда почему бы не назвать его бракованным?

Погодите, почему они вообще создали продукт массового производства, используя прототип с лучшими характеристиками?

Когда я спросил об этом из чистого любопытства, Ипаэлло ответил, как научный сотрудник крупной компании.

— А, это потому, что производство одной таблетки стоит огромных денег. Лорд сказал, что она не окупается.

Для офисного работника это была вполне понятная причина.

Правда, поскольку лекарство изначально создавалось для свидетелей, хватило бы и нескольких дней воспоминаний.

После этого я поговорил с Ипаэлло еще минут пять, и на этом наш разговор на сегодня закончился.

***

Время шло, и до Дня Д оставался один день.

Мы в последний раз проверили наш план.

После того как все было сделано, все еще оставался вопрос, можно ли назвать это планом, но что поделать?

Потонем или поплывем, мы узнаем, когда попробуем.

В общем, если кратко изложить основные части плана, то он выглядел следующим образом:

1. Мы должны были проникнуть в замок и захватить Фрагмент Камня Записей. За этот процесс отвечал только я. Судя по всему, завтра в замке не останется ни одного солдата. Амелия, похоже, решила, что я смогу с таким же успехом ограбить и пустой дом. В любом случае, пока я буду в замке, Амелия планировала держаться поближе к своей сестре. Проблема с нашим планом возникла именно здесь.

2. Присоединившись к Амелии, мы должны были сбежать вместе с сестрами. Пока что мы говорили, что так и сделаем, но ничего в этом процессе еще не было решено. Даже если этот парень придет, чтобы решить вопрос с [Необоснованным Контрактом], который Фелик Баркер заключил с Лаурой, все остальное придется импровизировать.

3. Сестры Рейнвейлс получат новую личность на поверхности и будут жить долго и счастливо. Вот и весь наш план. Честно говоря, я не думал, что все пройдет гладко. Проблема была не в том, что он не был детально проработан. Проблема была в том, что отсутствовала самая важная часть.

«Временная шкала, наблюдаемая однажды, не меняется».

Что бы вы ни делали в прошлом, будущее оставалось неизменным, и доказательств тому было предостаточно. Двалки и Рейвен, сердца варваров и даже Благословение Лета; если у меня уже было столько примеров, то у Амелии их будет еще больше. Каждый день она чувствовала дежавю и вспоминала старые воспоминания.

*Тап!*

В этот момент что-то коснулось моего предплечья. Повернув голову в сторону, я увидел, что Амелия протягивает бутылку с напитком.

— Для меня?

— Да.

— С чего вдруг?

На мой недоверчивый вопрос Амелия ответила без выражения:

— Завтра День Д.

— И все же...

— Мне тоже нужно тебе кое-что сказать.

Ах, тебе следовало сказать это с самого начала.

Я взял бутылку, откупорил ее и рассмеялся. Поскольку она не могла напиться, она хотела, чтобы я выпил. Даже если ты был трезв, было легче говорить, если другой человек был пьян.

— Уф...

Я выпил сразу половину бутылки, а потом спросил:

— Так что ты хочешь сказать? Это важно?

— Не совсем. Но... мне кажется, что в последнее время у меня не было возможности поговорить с тобой как следует.

Амелия избегала моего взгляда, когда говорила это.

Смущалась ли она сейчас?

—Ну... да...

Мне почему-то тоже стало жарко. Может, это из-за алкоголя?

Ух ты, этот напиток очень крепкий. И очень горький.

Как раз в тот момент, когда я собирался спросить, где она взяла этот напиток, Амелия позвала меня.

— Яндель.

— Я думал, ты хочешь использовать псевдонимы даже в трактире.

— В любом случае, сегодня всё закончится. Даже если кто-то услышит, это не будет проблемой.

—...Так зачем ты меня позвала?

— Есть одна вещь, которую я должна тебе сказать, — сказав это, Амелия быстро исправилась. — Вообще-то, это скорее извинение.

—...Извинение?

Как только я это услышал, мне сразу стало не по себе. Как всегда, такие предчувствия никогда не сбивали с пути.

*Стук, удар!*

Полупустая бутылка с выпивкой выпала у меня из рук и покатилась по полу. Неудивительно, что напиток оказался таким горьким.

— Чем ты меня накачала? — спросил я, положив едва шевелящуюся руку на бедро.

Амелия ответила с ничего не выражающим лицом:

— Все лекарства, которые у меня есть и которые не опасны для жизни.

Говоря это с таким выражением лица, она действительно походила на психопатку. Кроме дрожи, которая прошла по моему позвоночнику, я смог понять одну вещь.

Значит, она не пыталась меня убить.

Я безжалостно замахнулся маленьким аварийным молотком, который носил с собой, как скрытый кинжал, на бедре.

К сожалению, это не сработало.

*Вжух!*

Амелия откинула верхнюю часть тела назад, и молоток рассек пустой воздух.

— Я знала, что ты это сделаешь, как только опустишь руку.

Поскольку каждый раз, когда мы сражались, я совершал внезапную атаку, я догадался, что она могла понять, что я пытаюсь сделать, просто посмотрев мне в глаза.

— Проклятье!

Мои мышцы потеряли силу, и тело зашаталось, когда я встал, но Амелия не дала мне упасть на землю.

Ладно, я знал, что ты так поступишь.

—А...!

Из положения, в котором она находилась, я быстро переместил руку, чтобы надавить на шею Амелии. Технически этот прием удушения называется «Треугольник». Но эту женщину было не так-то легко победить.

*Бах!*

Сильный удар пришелся мне в висок, и мое тело отбросило в сторону. Повернув голову, я увидел перед собой двух женщин. Казалось, в этот короткий миг она вызвала клона, чтобы нанести сильный удар.

Пиздец.

Помимо того, что я был одурманен, у меня была повреждена голова, а тело вообще не двигалось.

—...Ты никогда не облегчаешь мне задачу.

Амелия насмешливо хмыкнула, затем подхватила меня на руки и уложила на кровать. Затем она начала односторонний диалог.

— Прости. Похоже, я никогда не смогу быть твоим товарищем.

Из последних сил я схватил Амелию за запястье, когда она повернулась.

— Что... ты... пытаешься... сделать?

Амелия не ответила. Она лишь отдернула свою руку, а затем стала надевать свое снаряжение по частям с мрачным выражением лица, словно выходила на поле боя.

—Открой ящик, когда проснешься.

Это было последнее, что я запомнил.

***

Амелия Рейнвейлс посмотрелась в зеркало. Затем она поправила одежду и зачесала назад волосы.

На задней стороне уха виднелся шрам.

Шрам, который, несомненно, стал бы недостатком, если бы она надеялась вести женскую жизнь.

Но это нельзя было назвать даже ценой. Ей пришлось пожертвовать гораздо большим, чем это, чтобы стоять здесь сегодня.

—…

По какой-то причине ей было трудно уйти. В чем же причина?

Амелия стояла перед зеркалом и наблюдала за своими эмоциями. Во-первых, не потому, что она боялась. После того дня жизнь для нее была не более чем средством достижения цели — даже если этот день ничего не изменит, значит, десятилетия усилий ради единственной цели закончатся неудачей.

Она не боялась провала. Напротив, это само по себе было близко к спасению.

Ведь все время, пока она бежала, не останавливаясь, она с отчаянием ждала этого дня. По крайней мере, тот факт, что она никогда не сдавалась, служил ей щитом. Тогда что же это было? Что удерживало ее на месте?

Амелия обернулась. Она увидела спящего варвара. Его дьявольское лицо, спрашивающее, что она собирается делать, исчезло, и он даже похрапывал, не обращая внимания на окружающий мир.

*Топ, топ!*

Амелия подошла к кровати и открыла ящик тумбочки. Затем положила туда заранее написанную записку и отвернулась.

В этот момент она вспомнила разговор, который состоялся несколько месяцев назад.

«Если мне удастся спасти твою сестру и снять все ограничения, когда мы вернемся в наше настоящее...»«...Да?»«Тогда вступай в мой клан».

Подумав об этом еще раз, она поняла, что это все еще немыслимо. Это не имело никакого смысла с точки зрения реальности. Но если бы она все же представила себе это, то ей было бы очень приятно. Исследования лабиринта с этим глупым человеком были бы полны всевозможных происшествий.

Да, очевидно...

—Ах...

И тут Амелия поняла, почему не может пошевелить ногами. Это было сожаление, затянувшееся сожаление о будущем, которое никогда не наступит.

Но эмоции — это всего лишь эмоции. Если ноги были тяжелыми, нужно было просто приложить больше усилий. Она не переставала идти.

*Скрип!*

Она перевела дух перед дверью и с силой повернула ручку. Когда она вышла, то увидела, что хаос уже начался.

— Т-там огонь!

В восточном районе поднималось пламя. Амелия быстро пробиралась сквозь толпу людей, заполнивших улицу. Она сказала тому человеку, что всё произойдет завтра вечером, но…

День Д был сегодня.