28 Апреля, 10:00 (стандартное время Японии)

на борту рейса 903 JAL

— Прекрасно. Мы же не хотим, чтобы наши дорогие пассажиры запаниковали.

Убрав ото рта небольшой микрофон, пилот опасливо покосился на стоящего за спиной самоуверенного бандита, поигрывающего пистолетом с лазерным целеуказателем. Черные волосы низко падали на его лоб, почти скрывая глубокий шрам.

— Поверить не могу, что вы подорвали на борту самолета бомбу! Вы с ума сошли?

— Она была малюсенькая, едва хватило, чтоб попасть в кабину.

— Радуйтесь, что не разнесли нас на куски!

— Радуюсь, — ответил Гаурон голосом, от которого по коже продрал мороз. — Эй, не отклоняйся от курса!

Бледный до синевы пилот пробежался глазами по индикаторам на пульте управления.

— Бортовая электросистема во время взрыва получила такую встряску, что может отказать в любой момент. Если мы немедленно не совершим аварийную посадку, самолет будет в опасности.

— Сломалась? — поинтересовался террорист, пытаясь считать показания многочисленных приборов.

— Именно так. Я принимаю во внимание ваши требования, но если мы немедленно не повернем обратно в Ханеду, лайнер разобьется.

— Кажется, я вижу, что именно сломалось, — проговорил Гаурон. — Вот она поломка, здесь.

Наведя точку лазерного указателя в голову пилота, он нажал на спуск. Съеденный глушителем звук выстрела оказался тише треска от удара пули в кость и тошнотворного хруста разрываемой плоти. Пилот умер мгновенно.

— Ремонту не подлежит, — усмехнулся Гаурон.

— Что вы наделали?! — в ужасе застонал второй пилот, на рубашке которого финишировала значительная часть коркового вещества коллеги. Рубиновая точка плясала по его лицу, заставляя дергаться и жмурить глаза.

— Надеюсь, ты-то не сломался?

— Не стреляйте!.. Кто тогда будет управлять самолетом?!

— Скажу по секрету, я всегда хотел порулить такой махиной, — омерзительно ухмыляясь, Гаурон навис над пилотом. — Поделись, это ведь прикольное занятие, да?

— Пожалуйста, не убивайте меня!

— Дурень, я просто спросил, интересное ли это дело.

Наслаждаясь страхом пилота, убийца буквально лучился удовольствием. Его палец медленно и сладострастно ласкал изгиб спускового крючка. Как раз в тот момент, когда он готов был нажать его, дверь кабины распахнулась, и туда ввалился еще один террорист.

— Гаурон! — гаркнул он. Огромный мужчина, не менее двух метров ростом, носил костюм и очки, но нисколько не был похож на бизнесмена.

— Привет, Кох.

— Зачем ты убил пилота?

— Он врал мне и пытался выставить дураком.

— А кто будет вести самолет? — Кох протянул руку, необычайно быстро и ловко для своих размеров, и выхватил у Гаурона пистолет.

— Да хоть бы и я. Транспортниками управляю чуть не каждый день.

— Это не одно и то же. Кроме того, я думал, что ты должен был пронести только нож.

— Нож? Какое варварство. Не люблю.

Кох сгреб издевающегося убийцу за грудки:

— Твое дело, если торчишь от убийства. Но не забудь, ты работаешь на меня и мою страну. Если поставишь под угрозу успех операции…

— Не волнуйся. Я буду паинькой, — ухмыльнулся Гаурон. — Пока меня будут слушаться. Годится?

Он похлопал насмерть запуганного второго пилота по плечу — тот дернулся, будто его ударило током:

— Как тебя звать?

— М-моури…

— Что же, Моури, как ты слышал, мне не разрешили убить тебя. Но если ты не будешь делать все, как я скажу, мне придется убивать пассажиров, одного за другим, пока ты не поймешь, кто тут главный. Уяснил?

— Пожалуйста, не надо никого убивать!!!

— Зависит от тебя.

Взмокший от ужаса Моури судорожно сглотнул, потом согласно кивнул и покрепче ухватился за штурвал.

— Я не успел сказать твоему ныне покойному приятелю, что мои люди рассредоточены по всему самолету. И все они вооружены, не забывай об этом.

— Как же вы смогли пронести оружие на борт?

— Передо мной раскрываются все двери. На сей раз помогли обслуживающие работники аэропорта.

— Ты их п-подкупил?..

— Более-менее, — Гаурон хищно ухмыльнулся.

На самом деле, он похитил семью одного из рабочих аэропорта и принудил его переправить оружие. Потом, во избежание осложнений, избавился от свидетелей.

— Теперь вот что, — он неожиданно вытащил из-за пазухи сложенную карту. — Следуй указанным здесь маршрутом.

Пилот побледнел еще больше, хотя это и казалось невозможным.

— К северу от диспетчерской зоны MIMOD?.. Направление — Сунан… Разве это не Северная Корея?

— Очень хорошо. Пятерка тебе по географии.

— Они нас собьют!!!

— На твоем месте я бы не стал беспокоиться. От тебя требуется только следовать указаниям на карте, и нас встретят с распростертыми объятиями и даже обеспечат почетным эскортом. Хотя они не так пунктуальны, как мы, — проворчал Гаурон. — Просто двигай вперед, и не забудь включить систему ILS*. Миновав вот эту маршрутную точку, обозначь по радио свою принадлежность, — продолжал объяснять Гаурон.

Даже после того, как аэробус, едва войдя в FIR* Наха, изменил курс в северном направлении и перешел в зону ответственности южнокорейского Даэгу, властям потребовалось некоторое время, чтобы осознать всю тяжесть сложившейся ситуации. В министерстве транспорта возникла дискуссия. Специалисты гадали — то ли рейс 903 просто столкнулся с неисправностями, то ли захвачен неизвестными террористами. В самый разгар дебатов раздался звонок из штаба ВВС Южной Кореи — оттуда подтвердили, что рейс действительно был угнан. Поскольку сообщению пришлось пройти по множеству линий связи и подвергнуться переводу, в Министерстве транспорта его получили через целых двадцать минут.

Наконец, когда контроль над ситуацией попал в руки Министерства безопасности, рейс 903 уже пересек демаркационную линию и вошел в воздушное пространство КНДР. Южнокорейские ВВС отозвали свои истребители эскорта. Они были немало удивлены тем фактом, что в воздухе не появился ни один северокорейский перехватчик.

Увы, теперь, когда не осталось сомнений, что самолет был угнан, время оказалось безнадежно упущено. В столичном полицейском департаменте имелась антитеррористическая группа под названием SAT, но что они могли сделать, когда аэробус уже оказался на территории Северной Кореи?

К своему стыду, премьер-министр узнал об инциденте непосредственно во время пресс-конференции в NHK*, когда ему задал вопрос один из репортеров. Пожав плечами, он ответил, что не имеет никакой информации, и сейчас не будет обсуждать этот вопрос. Затем он торопливо перешел к следующим пунктам, что дало критикам благоприятную возможность позлобствовать.

Самым странным моментом в истории с захватом аэробуса было то, что никто не взял на себя ответственность. Патрулирующий над Южной Кореей АВАКС* ВВС США доложил, что рейс 903 совершил посадку на военно-воздушной базе Сунан, приблизительно в двадцати километрах к северу от Пхеньяна.

И на протяжении всего этого времени заложники даже и не подозревали о том затруднительном положении, в котором они оказались.

28 апреля, 11:55 (стандартное время Японии)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

Что-то пошло неправильно.

Пассажиры никак не могли понять, почему аэробус так долго летит над заросшими лесом горными хребтами, и почему они еще не приземлились на острове Окинава.

Стюардесса была так же озадачена, как и все остальные.

— Нет нужды беспокоиться, — неловко улыбаясь, уверяла она. — Я уверена, что мы скоро приземлимся. Возможно, все дело в погодных условиях.

Наконец, аэробус начал заходить на посадку. Пассажиры, сидевшие справа, с удивлением рассматривали город, расположенный неподалеку от взлетной полосы. Городок выглядел тихим и пустынным. Его окружало кольцо старомодных фабричных цехов с трубами, извергающими густые клубы отвратительно черного дыма. Картинка в иллюминаторе словно переносила в индустриальное прошлое Японии конца 19 века.

— Слушай, я уверен, что-то здесь не так, — прошептал Казама Синдзи. — Это не Окинава. Вообще не похоже на Японию.

— Ты прав, — ответил Соске.

Несколько раньше Соске и Синдзи без труда идентифицировали южнокорейские F-16, некоторое время летевшие параллельным курсом. Им не нужно было объяснять, что этим истребителям было совершенно нечего делать над Тихим океаном в направлении Окинавы.

Скоро аэробус приземлился. В паре сотен метров от ВПП находился большой ангар, в котором теснились устаревшие боевые самолеты. Они чрезвычайно напоминали большеротых карпов с приклеенными треугольными крылышками.

— Сагара, гляди, это же МиГ-21! То есть, я имею в виду, J-7*.

Со своих выгодных мест возле иллюминатора они легко разглядели пару допотопных танков.

— Ого! Не может быть — Т-34!!! — Синдзи чуть не описался от восторга. — Этим жестянкам по меньшей мере полвека!

В добавление ко всему этому антиквариату на аэродроме наблюдались и несколько образцов самой современной боевой техники — бронероботов. Соске и Синдзи насчитали три штуки.

— Эй, а там новые Рк-92! Куда же они подевали все, что затесалось между этими поколениями?

Рк-92 представляли собой длиннорукие бронероботы советского производства, окрашенные в желто-зеленый цвет хаки — наиболее популярный вариант камуфляжной окраски на Востоке. Большинство военных источников западного происхождения называли Рк-92 «Сэведжем», то есть «Дикарем», согласно кодовой системе названий НАТО*. Соске был прекрасно знаком с этой моделью. Ему приходилось пилотировать ее и сражаться на ней во множестве боев.

Судя по типам и количеству боевой техники, Соске заключил, что это, без сомнения, военный аэродром Северной Кореи.

«Что же, черт возьми, здесь происходит?»

Если верить последнему сообщению, полученному Мао, Канаме больше не должна была подвергаться опасности — поскольку причина, по которой ее хотели украсть, была устранена. Однако свершившийся угон самолета со всей определенностью указывал на обратное.

Конечно, это не могло быть совпадением. Кто бы ни был ответственен за похищение, он выбрал оптимальный вариант — имея дело с террористами, захватившими несколько сотен заложников, даже Митрил не мог позволить себе действовать поспешно и необдуманно.

Ситуацию делало еще более неприятной то, что самолет находился на территории Корейской народной демократической республики, государства, чьи взаимоотношения с Японией были, мягко говоря, натянутыми. Спасательная операция в таком, практически враждебном, окружении должна была оказаться еще более трудной и опасной. Нельзя было не признать, что это было новое слово в списке классических приемов угонщиков самолетов.

— Ловко проделано, — заключил Соске.

— М-м? — вопросительно взглянул на него Казама.

— Ничего.

И действительно, Соске сейчас ничего не мог сделать. Скрупулезно следуя школьным правилам и требованиям авиакомпаний, он оказался совершенно безоружным. В самый неподходящий момент. Хотя, даже если бы у него и был пистолет, едва ли бы это помогло.

Обеспокоенные пассажиры тоже начали догадываться, что происходит нечто непредвиденное, и принялись шуметь и требовать объяснений.

Динг!

— Вниманию пассажиров. Благодарим вас за то, что вы летаете нашими авиарейсами. Особенно сегодня, — проговорил по общей трансляции уверенный мужской голос. — Как вы уже могли догадаться, это не аэропорт Наха. Настоятельная необходимость заставила нас произвести посадку на военно-воздушной базе Сунан в Корейской Народной Демократической Республике.

— Что?! Вы смеетесь?! — в изумлении воскликнула неунывающая классная руководительница, не ожидавшая такого подвоха.

— Просто послушайте, Кагурадзака-сэнсей, — деликатно посоветовал Синдзи.

— На следующей неделе американские империалисты и их южнокорейские марионетки собираются провести объединенные маневры с целью запугать доблестную Корейскую Народную Армию. Наши северокорейские братья готовы сокрушить милитаристов и империалистов, даже если для этого потребуется взять в заложники всех вас, мои дорогие друзья. Пожалуйста, взгляните в иллюминаторы.

Несколько сотен человек прилипли к квадратным окошкам, расплющив носы о плексиглас. Их взорам предстали бронетранспортеры, бронероботы и взвод военнослужащих в незнакомой униформе, окруживших аэробус.

— Они рады приветствовать вас. Но если вы не будете следовать нашим указаниям или предпримете неразумные попытки к бегству, солдаты немедленно вас застрелят.

Пассажиры в один голос ахнули.

— Поэтому, пожалуйста, оставайтесь на своих местах до того момента, когда вы будете освобождены. Самолет оснащен всем необходимым, чтобы приютить вас на время. Благодарю за сотрудничество.

28 апреля, 04:05 (время по Гринвичу)

Корейский пролив, перископная глубина

главный командный пост «Туатха де Данаан»

— Нас оставили в дураках, — проговорила Тереза Тестаросса. — Они обманули нашу разведку.

На панорамном переднем экране ГКП подводной лодки бушевал красочный и головокружительный вихрь информации. Красные, зеленые, желтые буквы и цифры плясали и водили хороводы, сложнейшие пространственные фигуры свивались в кольца и накладывались друг на друга. Несколько стран одновременно проводили экстренную мобилизацию своих вооруженных сил, и перехваченные шифровки лились широкими и бурными потоками с разных направлений.

— Мы все время на шаг позади, — пожаловалась она. — Это просто унизительно.

Майор Калинин попытался подбодрить ее:

— Вспомните игру «Долбани крота*». Иногда ничего нельзя сделать, только дождаться, пока они высунут свою уродливую башку.

Тесса понимала, что у самого Калинина и до захвата оставались некоторые подозрения. Особенно, если вспомнить, что идея отправить Сагару в поездку принадлежала именно майору. Но даже он выглядел удивленным столь дерзким и наглым выпадом.

— Кто бы ни скрывался за кулисами, это не похоже на КГБ, — продолжал Калинин.

— Согласна. И, несмотря на место действия, едва ли за угоном стоит Северная Корея, — подтвердила Тесса.

— Так точно, госпожа капитан первого ранга. Пешки. Тот, кто на самом деле задумал и осуществил эту эскападу, лишь использует их.

Хотя руководство Митрила полагало, что исследовательская информация противника была полностью уничтожена вместе с лабораторией, ее мог похитить и кто-то другой. И она наверняка имел связи в военных кругах КНДР, а также персонал и оборудование для того, чтобы получить информацию, спрятанную в голове у Канаме.

— Есть предположения, кем могут быть «мистер Икс» и его друзья?

— На этой стадии — никаких.

— «Северокорейское правительство сделало заявление, что оно не имеет никакого отношения к угону аэробуса, рассматривает его исключительно как случайное совпадение и не собирается нести ответственность. Однако, они довольны тем обстоятельством, что получили рычаг, с помощью которого могут предотвратить американские и южнокорейские совместные учения», — прочитала Тесса, взяв в руки сообщение, полученное из Швеции. Она была весьма искусна в скоростном чтении документации, причем в процессе разговора о чем-то совершенно не связанном с ней — трюк, практически невозможный для среднего интеллекта.

— Итак, майор, — начала она. — Как вы считаете, есть ли шансы на то, что заложники будут освобождены?

— Вы хотите сказать, исключая Чидори?

Тесса кивнула:

— Верно. Если мы не будем делать резких движений, то сможем добиться возвращения находящихся на борту четырехсот пассажиров путем мирных переговоров.

— Согласен. Полагаю, правительство КНДР совершенно не заинтересовано в дальнейшем обострении ситуации. Они собрали в прошлом году обильный урожай, начали работы над промышленными палладиевыми реакторами и только-только начали вытаскивать экономику из кризиса. Они определенно не получат никакой выгоды, допустив убийство нескольких сотен японских школьников.

— Хорошо. Предоставим их партийному руководству разобраться с освобождением заложников. Мы же сосредоточимся на поиске и спасении Чидори.

План выглядел логичным, но оба они прекрасно понимали, какому именно обращению подвергнется Канаме до тех пор, пока ей не придут на помощь. Калинин безошибочно уловил выражение вины, проскользнувшее на лице Тессы, но не подал виду и никак не отреагировал.

— Согласен. Весьма разумно, хотя…

— Пока мы будем только наблюдать, — решительно прервала его Тесса.

— Понял вас. Время еще есть. Как нам следует подготовиться?

— Перевести в готовность номер один транспортные самолеты на базе острова Мерида — три С-17*. И не менее чем через два часа поднять в воздух КС-10*. Полетное задание им выдадим чуть позднее, когда определимся с дальнейшими планами.

— Так точно, мэм, — ответил связист и приступил к передаче приказов.

— Майор, вы помните, что мы снова можем располагать Мао и Вебером? — напомнила Тесса. — Давайте подготовим шесть М9 «Гернсбек» и три FAV-8 «Супер Харриер*», чтобы в семь ноль-ноль они уже были готовы стартовать. И еще…

Девушка помедлила, взвешивая следующий приказ:

— Привести в боевую готовность «Арбалет».

— Есть, госпожа капитан!

— Не будем отчаиваться. Мы готовились и к таким ситуациям тоже.

Калинин согласно кивнул и добавил:

— К тому же, враг еще не знает о том, какой взрывоопасный груз у него на борту.

Безусловно, недооценивать опасность, которую представлял для противника оказавшийся в его тылу Соске, не следовало.

— Истинная правда. Подождем, пока он не выйдет на связь, — решила Тесса. — Держать корабль на перископной глубине.

28 апреля,17:18 (стандартное время Японии и Кореи)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

на борту рейса 903 JAL

Несмотря на неопределенность и тяжесть ситуации, в которой они оказались, школьники на борту авиалайнера вовсе не утратили юношеской энергии.

Остальные пассажиры впали в тоскливую прострацию, откинувшись в своих креслах и безвольно ожидая развития событий, но старшеклассники школы Дзиндай боролись со скукой активно и жизнеутверждающе.

Яростные сражения в ханафуда и маджонг* соседствовали с напряженными матчами в «Лайф» и «Монополию» на следующем ряду кресел. Кучка громкоголосых любителей пения самозабвенно раскачивались, обнявшись за плечи и распевая песню, выпавшую на самодельной рулетке-караоке. Другие поддержали старую добрую традицию школьных поездок и принялись наперебой травить любимые страшилки и пошлые истории. Но это еще полбеды: их более резвые друзья устроили в проходах гонки радиоуправляемых автомобильчиков. В висках стюардессы начало стучать так, что она почувствовала дурноту и настоятельное желание присесть. Учителя поначалу пытались поддерживать хотя бы видимость порядка, но пружинки в неугомонных учениках, казалось, были заведены до отказа, и утомленные взрослые оказались неспособны за ними угнаться. Педагогам пришлось поднять руки.

— Эй, Кана, не проголодалась? — спросила Киоко, перебирая карты: девочки играли в «Старую деву».

Глядя, как ничего не подозревающая Киоко вытаскивает совершенно погибельную карту, Канаме ответила:

— А как же. Интересно, дадут нам чего-нибудь пожевать?

— Сбегай, что ли, в супермаркет, — предложила Киоко. — Я тебе дам пару йен.

— Ха, даже если бы тут и был магазин, то все равно это оказался бы не «Лоусон*», а какой-нибудь «Ким Ир Сен»!

— А какая разница?

— Неужели ты бы пошла в такой магазин? Ну и молодежь теперь — никакого вкуса! — сострила Канаме и потихоньку обернулась, чтобы взглянуть на сидение в следующем ряду.

Там сидел Сагара Соске, не выказывая ни тени раздражения и нервозности. С момента появления террористов он пребывал в спокойной задумчивости.

«Вот, оказывается, как он ведет себя в экстремальной ситуации. Не ожидала от такого маньяка. Что же он за человек»?

Протянув руку, она с отсутствующим видом вытащила карту из пальцев Сёуко, своей подружки и одноклассницы. Это оказался ухмыляющийся джокер.

— Черт!

— Какая жалость, — ехидно прокомментировала Сёуко. — Не повезло.

Неожиданно привычный уже шум и гам начал стихать, причем постепенно, волнами, начиная с передней части пассажирского салона. Источником расширяющейся зоны молчания стали три человека в костюмах, дополнившие свой респектабельный и деловой имидж воронеными пистолетами-пулеметами. За ними вошел четвертый террорист. Его руки были пусты, но злобная ухмылка пугала сильнее оружия. Он поправил галстук, прекрасно сочетающийся со стильным и дорогим костюмом, и раскинул руки приглашающим жестом:

— Продолжайте-продолжайте. Не обращайте на нас внимания!

Однако лишь несколько самых шустрых и беспардонных школьников вернулись к своим занятиям. Главарь подозвал троих подручных и прошептал им какие-то инструкции.

— Зачем они здесь? — тревожно прошептала Киоко.

— Эй, ты, — громко позвал террорист: это был тот самый голос, что звучал через динамики бортовой системы громкой связи.

К кому же он обращался?

— Не делай вид, что не слышала. Ты, длинноволосая красавица.

Пронзительно ощущая свою беспомощностью, Канаме сидела, глядя вниз. Она не знала, что ответить.

— Да, именно ты, — он подошел, облокотился о спинку сидения и взглянул на Канаме сверху вниз. На его лбу был заметен полуприкрытый волосами глубокий шрам, а глаза отливали стеклянной безжизненностью, словно кукольные.

— Что вам от меня нужно? — подняла голову Канаме.

— Мы готовим небольшую видеозапись для прессы, и нам нужна звезда, которая будет в ней блистать.

— Понятно. Но я вам наверняка не подойду — я самая обычная девочка, — запротестовала она.

— Чепуха. Ты просто создана для этой роли. Пойдем со мной.

— Но…

Один из подручных схватил девушку за плечо и рывком поднял на ноги.

— Отпустите! Почему я?!

— Кана!!! — отчаянно вскрикнула Киоко.

Учительница Кагурадзака Эри вскочила и с тренированной педагогической строгостью набросилась на главаря террористов. Ей нельзя было отказать в отваге, но все зрители сразу поняли — это был не очень разумный поступок.

— Что вы собираетесь делать с моей ученицей?!

— Просто позаимствуем ее на минутку. Скоро вернем.

— Я не позволю! Если вы хотите забрать кого-то, возьмите меня, — упорствовала учительница.

— От вас пользы не будет. Мне нужна…

— Не оправдывайтесь, вы, трусливые бандиты!..

Оскорбление заставило глаза террориста слегка сузиться. Но вошедшая в раж учительница ничего не заметила и не собиралась останавливаться:

— А кем вы себя считаете, угоняя самолет, полный совершенно непричастных людей? Героями?! Это называется — подлость! И теперь вы еще хотите украсть ребенка?! Подонки, у вас нет ни стыда, ни совести! Какими бы идеалами вы ни прикрывались, вы просто…

Губы Гаурона исказились ледяной усмешкой. Не торопясь, он вынул из подмышечной кобуры пистолет. Кроваво-красная лазерная точка прыгнула на лоб Кагуразаки.

— Ты слишком много болтаешь.

Учительница замерла на месте:

— Что?! П-подождите…

Не слушая, террорист медленно прижал пальцем спусковой крючок.

Пассажиры, все как один, судорожно дернулись от оглушительного грохота, раскатившегося по салону.

Однако это оказался не звук выстрела, а лишь металлический лязг. Головы синхронно повернулись в сторону источника звука.

Один из школьников, нагнувшись, собирал раскатившиеся по проходу тарелки и вилки.

— Прошу прощения, — хладнокровно произнес Сагара и сел обратно в кресло, словно ничего не произошло.

Гаурон уперся в Соске ощутимо тяжелым взглядом, пристально изучая его. Юноша сидел молча, опустив глаза вниз, на чашку в своей руке.

Невыносимое напряжение не помешало любопытным ученикам высунуть головы поверх подголовников кресел. Их взгляды метались от главаря террористов к Соске и обратно.

Гаурон фыркнул, быстро теряя интерес. Убрав пистолет обратно за борт дорогого костюма, он махнул рукой.

— Пошли. Мы получили то, что нужно.

Террористы двинулись к выходу, волоча Канаме мимо оцепеневшей и бледной учительницы.

Осознав, наконец, как близко прошла смерть, Эри упала в обморок. Ученики подхватили ее, взывая к медсестре. Все повскакивали с мест, началась суматоха. В это время Соске уже решительно пробирался сквозь толпу в конец центрального прохода. Добравшись до находящейся в хвосте самолета кухоньки, он оперся руками на раковину, и, наконец, издал глубокий, с самого дна легких, вздох облегчения.

«Идиот».

Намеренное привлечения внимание противника нельзя было назвать ничем иным, как безумием. Но в тот миг он не видел другого пути, чтобы защитить Кагурадзаку. Соске пришлось испытать жестокую внутреннюю борьбу. Рассудок подсказывал, что вступаться за учительницу не входит в его обязанности, но неожиданное и острое желание спасти ее оказалось непреодолимым.

Он так и не понял, почему решился скомпрометировать себя ради этой практически чужой ему женщины.

Десять секунд, в которые враг рассматривал его, растянулись в космическую бесконечность. Пряча напряжение и ярость за фальшиво спокойным и слегка смущенным видом, Соске до последней капли исчерпал резервы своей закаленной и тренированной силы воли.

«Поистине чудо, чтобы он не узнал меня».

Потратив минуту на восстановление самообладания, Соске прикрыл глаза. Но дальше нужно было действовать быстро: Чидори Канаме попала в руки врага.

«Ситуация требует немедленной реакции. Я должен действовать».

Террористы не оставили охранников внутри аэробуса — они предпочли патрулировать снаружи, чтобы никто не сбежал. Топлива у Боинга не осталось, и можно было не опасаться, что он вдруг взлетит. Связаться с кем-то и попросить помощи тоже было невозможно — предусмотрительный Гаурон разбил бортовую радиостанцию дальнего действия. В итоге из аэробуса получилась превосходная тюрьма.

Соске требовалось вырваться наружу.

Если бы он смог добраться до своей сумки в багажном отсеке, то получил бы возможность связаться с союзниками и продолжить поиски Канаме.

Оглядевшись, Соске убедился, что его никто не видит, забрался в кухонный лифт, ведущий на палубу ниже, и спустился по его шахте в грузовой отсек. Рассекая темноту лучиком припасенного в кармане фонарика в виде ручки, Соске принялся обыскивать громоздкие решетчатые контейнеры с багажом.

Перерыв с десяток контейнеров, набитых сумками и рюкзачками школьников, он, наконец, нашел свою. Отбросив в сторону смену одежды и полотенце, он нащупал то, что искал — мощный спутниковый радиопередатчик в одном блоке с шифратором.

Довольно хмыкнув, Соске вынул также электрошокер с мощностью разряда в двадцать тысяч вольт, способный отправить человека среднего телосложения в нокаут одним прикосновением. Рассовав по карманам еще кое-какие предметы первой необходимости, он погоревал, что не смог прихватить ни огнестрельного оружия, ни ножа.

Когда Соске уже повесил контейнер с передатчиком на плечо и закрывал крышку грузовой решетки, раздался пронзительный скрип.

Кто-то открывал внешнюю погрузочную дверь!

Соске тихо опустил крышку и молниеносно нырнул в тень громоздящихся горой чемоданов и сумок. Почти сразу же снаружи в грузовой отсек ввалились несколько человек.

Ему очень хотелось рассмотреть пришельцев, но вместо этого пришлось выбрать безопасное укрытие в душных и пыльных потемках грузового отсека. Все, что он мог сделать, это зарыться поглубже в гору рюкзаков и дышать как можно тише.

Шумно топая и звякая антабками оружия, пришельцы направились прямо к нему. Соске сосчитал: один, два, три. Трое тренированных бойцов, как он обязан был предположить. Если его обнаружат, не останется иного выхода, как драться. Хотя ему абсолютно не импонировала мысль о схватке одному против троих, и, сверх того, с голыми руками.

И он не хотел даже думать о том, сколько противников может поджидать снаружи.

Канаме отвезли в дальний конец аэродрома на пыхтящем «газике».

На старых, потрескавшихся плитах бывшей рулежной дорожки расположились грузовик и два больших темных фургона. Громко тарахтящий дизельный движок в кузове грузовика, который оказался передвижной электростанцией, питал энергией ртутные лампионы, заливающие площадку мертвенным серебристым светом. Несколько человек в гражданской одежде, но с пистолетами-пулеметами в руках караулили по периметру трейлеров, которые сильно напоминали ретрансляционные фургоны, используемые телевизионщиками.

— Что это такое?

Не отвечая, Гаурон загадочно улыбнулся и подтолкнул Канаме от машины к дверям трейлера. Все пространство внутри оказалось заполнено разнокалиберной электроникой и медицинским оборудованием. Блоки аппаратуры, переплетенные жгутами проводов, компьютеры и сканеры образовывали настоящий электронный лес.

От компьютерного стола поднялась женщина в белом лабораторном халате. Она пристально рассматривала Канаме.

— Это она?

— Да. Начинай проверку прямо сейчас, — ответил Гаурон.

— Проверку? — удивилась Канаме. — Что за проверку вы имеете…

— Надевай, — скомандовала женщина, сунув ей голубую больничную рубашку.

— Зачем?

— На твоей школьной форме есть металлические пуговицы, — ответила лаборантка на безупречном японском. Или, может быть, ее правильнее было называть доктором? Она явно имела ученую степень. — И если у тебя лифчик с крючками — тоже снимай.

«Что происходит? — спрашивала себя Канаме. — Почему все террористы выглядят и говорят как нормальные японцы?»

— Вы хотите сделать мне рентген?

— Что-то подобное. Но процедуры гораздо более продвинутые: ПЭТ*, МРИ*, МЕГ* и ультразвуковая диагностика. Еще обязательно нужен инфракрасный спектроскопический анализ крови. Для начала.

Канаме в жизни не слышала таких ученых слов.

— Мне сказали, что вы собираетесь сделать видеозапись…

— Переодевайся быстрее, — бросила женщина.

— Не буду! Что за глупости?! С какой стати я должна…

Бах!

Острая боль стрельнула в затылке Канаме, и она потеряла сознание.

— Иначе это никогда не кончится, — проворчал ударивший ее Гаурон, поддерживая тело бесчувственной девушки, чтобы оно не упало. — Помоги мне ее раздеть.

— Вы — идиот! Что, если это отразится на результатах исследований?!

— Не переживай. Все, что нам нужно, это узнать — настоящая ли она.

Ученая с раздражением набросилась на Гаурона:

— Вы что, не понимаете, что такое «Посвященные», и насколько они ценны?!

— Прекрасно понимаю, — холодно ответил Гаурон.

— Ну, еще бы! Неспроста же вы притащили с собой совершенно секретный «Чодар*».

— Даже в теперешнем незаконченном виде я смогу уничтожить на нем целый батальон. Но это всего лишь предосторожность — на случай, если наши гостеприимные хозяева вдруг передумают.

— Больше похоже не на предосторожность, а на трусость! А ведь вы же знаете, что ваши дни сочтены.

Гаурон выпустил бесчувственную Канаме, позволив ей упасть на пол. Его правая рука молниеносно выстрелила вперед, безошибочно сцапав женщину за горло.

— Не испытывай судьбу, шлюха, — процедил он, и в его голосе странным образом смешались угроза и радостное предвкушение. — Замолкни и делай работу, за которую тебе заплатили. Или ты хочешь меня рассердить? Хочешь, чтобы я сделал тебе больно? А?

Его пальцы стискивали горло женщины, пока ее глаза не подернулись пеленой, а с губ не сорвался хриплый конвульсивный стон. Гаурон хмыкнул, отпустил ее и швырнул на лабораторный стол.

— Когда ждать результатов? — спросил он задыхающуюся и кашляющую женщину.

Она, наконец, восстановила дыхание и с трудом ответила:

— З-завтра… утром.

— А побыстрей?

— Препарат подействует не ранее чем через шесть часов после того, как я его введу. Помимо того, необходимы еще и другие предварительные процедуры и анализы.

— Тогда лучше бы приступить сразу к делу, — заметил Гаурон. — Иначе мне придется убить и тебя.

К счастью, никто из троих вошедших мужчин не заметил Соске, скорчившегося среди багажа. Хотя один из них прошел достаточно близко, что он смог бы дотронуться до него рукой. Повернув голову в своем укрытии, Соске мог уголком глаза видеть их спины в пиджаках. Это были не северокорейские солдаты из персонала авиабазы, а террористы из тех, что захватили аэробус.

— Где она? — спросил один.

— Тут должна быть. Единственный контейнер желтого цвета. Ага, вот!

Они сдвинули желтый ящик, и отсек наполнился низким рокотом нагруженных изрядной тяжестью шарикоподшипников.

— Сама по себе не рванет? — нервно спросил второй террорист.

— Не дрейфь. Пока вручную не замкнешь электроцепь, она стопроцентно безопасна, — третий мужчина приподнял крышку, заглянул внутрь и присвистнул. — Ого! Больше, чем я думал.

— Мы не собирались оставлять ни шанса, особенно на случай, если придется запускать ее на земле. Так, там сзади должен быть красный провод. Сними со штепселя изоленту и вставь его в разъем номер три.

— Ясно. Вставляю.

— Погоди. Я еще не готов. Ага, вот так. Давай, засовывай.

Донесся щелчок и электронный писк.

— Готово?

— Да, больше ничего не трогай. И еще — использовать переносные радиостанции в радиусе тридцати метров запрещается.

Хлопнула и закрылась крышка. Соске услышал, как кто-то из террористов похлопал по обшлагам пиджака, стряхивая пыль.

— Кто еще знает?

— Только Сакамото, босс и мы. Местные не в курсе.

— Хорошо. Однако, такая жалость — в самолете полно на редкость красивых старшеклассниц. Жалко тратить их зазря. Может быть, прихватим парочку в качестве сувенира?..

— Дурак, что ли?! Солдаты заметят, да и босс нас всех потом убьет.

— А зачем ему знать?

— Я сам на тебя доложу! Не желаю, чтобы он меня прикончил с особой жестокостью.

— Ладно, расслабься, я просто пошутил, — испуганно ответил террорист-собеседник, и вся троица покинула грузовой отсек.

Быстро освободившись от наваленных сверху сумок, Соске подбежал к желтому багажному контейнеру. Немного выждав, он приоткрыл крышку.

Посветив внутрь фонариком, Соске вздрогнул: подтвердились его худшие подозрения.

«Ублюдки».

Бомба была огромной.

Если быть точным, ящик содержал в себе два цилиндрических бака полутораметровой высоты. Их содержимое, по всей видимости, представляло собой жидкую бинарную взрывчатку — того самого типа, что использовалась в автоматических пушках бронероботов. На баке была закреплена небольшая коробочка с электронными схемами: основной и дублирующей. Соске интерпретировал мигающий красный светодиод как сигнал того, что бомба могла быть приведена в действие в любой момент.

Если заряд такого размера взорвется, он разнесет Боинг вдребезги. Одно нажатие кнопки — и четыреста пассажиров в пламени и дыму вознесутся на небеса.

Соске знал о взрывных устройствах гораздо больше, чем обычный солдат, но специалистом-сапером он все же не являлся. Кроме того, у него не было и необходимых для разоружения бомбы инструментов. Соске отчетливо понял, что разрядить бомбу ему не удастся — всего вероятней, такая попытка закончится ошибкой, и он лишь взорвет заряд раньше времени.

Видимо, террористы собираются погубить всех пассажиров, чтобы скрыть похищение Чидори. В этом есть свой резон: если бы они вернули всех, кроме Канаме, обязательно возникли бы вопросы. Легко представить, как они позволят лайнеру взлететь и направиться домой, в Японию, а потом взорвут его над океаном. Там, где даже невозможно будет собрать обломки. Никто никогда не узнает, что Канаме не было на борту, и никто не заподозрит, что это была операция по похищению.

Катастрофа аэробуса поставит северокорейское правительство в трудное положение, но все же, едва ли из-за этого разразится вооруженный конфликт. Террористы наверняка приняли все это во внимание, когда разрабатывали свой план.

Но почему же они избрали столь сложный, опасный и людоедский вариант, чтобы замести следы похищения одной девушки? Неужели секреты, прячущиеся в голове у Канаме, действительно стоят нескольких сотен человеческих жизней?

Нет. Дело в том, что этот человек искренне наслаждается убийствами. Именно поэтому он задумал чудовищную гекатомбу.

Прикрыв крышку, Соске решительно направился по отсеку в сторону носовой части аэробуса. Он пробирался темными технологическими переходами, пролезал в узкие лючки, пока не добрался до нужной дверцы, скрывающей трап, ведущий в нишу, куда пряталось после взлета одно из громоздких многоколесных носовых шасси. Это был единственный более-менее незаметный путь, через который он мог выбраться из самолета.

Ему нужно было найти способ связаться с «Туатха де Данаан».

Аппарат, в котором оказалась заперта Канаме, был тесным, словно гроб, и немедленно вызывал клаустрофобию. Узкий цилиндрический тубус светился полупрозрачными акриловыми стенками. Периодически пьедестал, на котором была закреплен тубус, начинал проворачиваться, наполняя аппарат приглушенным рокотом.

Голову Канаме придерживала тугая стропа, а на лице появились специальные очки, извергавшие непосредственно в глаза фонтаны быстро сменяющихся изображений.

Звезда. Окружность. Прямоугольник. Дерево. Бутылка. Штырь.

Время от времени в поле зрения выпрыгивали и другие изображения, непонятные и даже отталкивающие.

Канаме не сдержалась и зевнула. Ей казалось, что время тянется бесконечно, хотя на самом деле прошло не больше часа.

— Не смей засыпать, — предостерегла докторша.

— Хорошо-хорошо.

Естественно, мысли Канаме крутились вокруг печальной ситуации, в которой она так неожиданно оказалась. Девушка пришла в себя уже привязанной внутри непонятной машины, одетая лишь в голубую госпитальную рубашку и трусики. Даже лифчик, и тот пропал. Одна лишь мысль о том, как тот вызывающий ужас, отвратительный человек рассматривал ее обнаженное тело, вызвала желание биться и орать, хотя докторша и утверждала, что переодела Канаме самостоятельно.

Теперь, когда она с неумолимой четкостью осознала, какая серьезная угроза над ней нависла, Канаме даже как-то отстраненно удивилась тому, что еще не умерла от страха. Ведь она осталась одна-одинешенька перед лицом страшной опасности, и защитить было ее совершенно некому.

Террорист-главарь наверняка застрелил бы заступившуюся за нее Кагурадзаку, если бы недотепа Соске не грохнул бы так вовремя об пол своими тарелками.

Канаме очень давно не испытывала этого ужасного, обессиливающего ощущения неминуемо подступающей смерти. Наверное, с тех времен, когда ухаживала за умирающей матерью.

Осознавая свою собственную смертность, Канаме прекрасно понимала, что имеет все шансы оказаться следующей в очереди.

«Я могу не вернуться домой».

Похолодев, она остановилась на этой мысли, пытаясь найти в себе силы примириться с ней.

Спрятавшись в уголке небольшого склада, расположенного за ангарами метрах в пятистах от аэробуса, Соске быстро выдвинул и расправил параболическую антенну. Сверившись с компасом на наручных часах и мысленно произведя необходимые расчеты, он уточнил направление фокуса антенны и надел наушники.

Через пять секунд он соединился с западно-тихоокеанской базой Митрила.

— Прием, слушаю вас, — ответила связистка, сидевшая на коммутаторе.

Соске узнал ее голос:

— На связи Урц-7, боевой расчет ТДД-1. Сержант Сагара, личный номер В3128.

Последовала небольшая пауза, пока связистка идентифицировала его голос.

— Вы в порядке, сержант?

— Так точно, сержант Синохара. Переключите меня на «Туатха де Данаан».

— Одну секунду, — она подключилась к спутниковому каналу связи, соединяющему с подводной лодкой.

— Мистер Сагара! Вы целы? — немедленно спросил знакомый голос капитана первого ранга Тестароссы.

— Так точно, командир, — ответил Соске гораздо более формально, чем стал бы разговаривать с любой другой сверстницей. Он не знал, как именно Тесса попала на пост командира субмарины, но понимал всю ответственность и важность ее положения, и обращался к ней подобающим образом и с должным уважением.

— Слава богу! Подождите секундочку. Майор!..

— Сержант Сагара? Говорит Калинин, — громыхнул гулкий голос майора. Как будто Соске мог его не узнать. — Что там происходит?

— Нахожусь на авиабазе Сунан, — доложил Соске. — Несмотря на то, что здесь сосредоточены силы двух разных группировок — террористы-японцы, которые захватили самолет, и подразделения северокорейской армии — система безопасности достаточно слабая.

Соске приступил к подробному (даже слишком подробному) перечислению типов и позиций боевой техники на аэродроме, расположению военных сооружений, а также местоположению собственно самолета.

Командиры не удивились сообщению о том, что террористы забрали Чидори Канаме из самолета, однако сообщение о бомбе в багажном отсеке аэробуса по-настоящему шокировало Тессу.

— Боже мой… — прошептала она.

— К сожалению, я не мог разрядить ее теми инструментами, что у меня были при себе.

Капитан на мгновение задумалась и ответила.

— Понятно. Мы примем меры противодействия.

— Да, командир.

— Сержант, ты узнал, где они держат Чидори? — спросил Калинин.

— Никак нет. Собираюсь предпринять поиск, но в данный момент не имею информации, находится ли она на базе, или за ее пределами.

— Хорошо, действуй осторожно. Ты должен остаться в живых до того момента, когда потребуется организовать диверсию для отвлечения внимания противника.

Соске тут же сделал вывод, что на «Туатха де Данаан» готовят спасательную операцию, приоритетной в которой будет безопасность пассажиров аэробуса.

— Вас понял.

— Благодаря тебе у нас появились данные о том, что нам противостоит. Теперь нужно время на подготовку. Свяжись с нами…

— В двадцать два ноль-ноль, — предложила Тесса. — Локального времени.

— Так точно, — ответил Соске. — И еще один момент, майор.

— Да. В чем дело?

— Командир угонщиков — Гаурон.

Соске услышал, как изменилось выражение лица Калинина.

— Он изменился с той поры, когда мы сражались с ним, но я не мог ошибиться — это он. Без сомнения.

Это «мы», которое соскользнуло с губ Соске, относилось к давним временам, еще до того, как Калинин и он сам попали в Митрил.

— Я полагал, что он умер.

— Я тоже. Но, по всей очевидности, мы ошиблись. На лбу у него, в том месте, куда я тогда попал — большой шрам.

— Он узнал тебя?

— Никак нет. К счастью, моя внешность с тех пор сильно переменилась.

Соске вспомнил дни перед своим последним периодом бурного роста, когда его волосы были длинными и нечесаными, а кожа — темной от солнца и маскировочного грима.

— Теперь понятно, откуда появилась эта бомба, — заключил Калинин. — Будь настороже, Сагара.

— Так точно. Урц-7 связь закончил, — быстро разобрав антенну, Соске поднялся на ноги.

— Стоять. Не двигаться, — скомандовал сзади голос с легким акцентом. Как будто для того, чтобы придать словам больше веса, щелкнул взводимый затвор пистолета.

28 апреля, 20:32 (стандартного японского и корейского времени)

Желтое море, перископная глубина

«Туатха де Данаан», палуба 3, проход В

— О чем вы говорили? — поинтересовалась Тесса, едва поспевая за широко шагающим майором. Они направлялись в небольшой зал, где проводились оперативные совещания.

— Вы имеете в виду Гаурона? — уточнил он.

— Да. Вы его знаете? — она остановилась перед дверью в конференц-зал, ожидая ответа Калинина.

Помолчав секунду, он мрачно ответил:

— На китайском языке имя «Гаурон» означает «девять драконов». Я слышал, что у опасного террориста, которого мы знали под этим именем — девять национальностей. На сегодняшний момент он несет ответственность за минимум тридцать громких убийств и два взрыва самолетов. Несмотря на это, у западных антитеррористических спецслужб по нему нет практически никакой информации.

Тесса немедленно вспомнила, что Калинин служил раньше в спецподразделениях Советской армии.

— Несколько лет назад в Афганистане мы с сержантом Сагарой столкнулись с Гауроном. Тогда мы скрывались от КГБ среди исламских моджахедов.

Это не было новостью для Тессы: она знала, что Андрей Сергеевич Калинин оказался вовлечен в крупный заговор среди советских военных и сотрудников КГБ, бежал, и до сих пор числился на родине в розыске как изменник и дезертир.

— КГБ наняло Гаурона, чтобы найти нас. Однажды, когда я отсутствовал, Гаурон с двумя бронероботами атаковал повстанческий кишлак и вырезал всех.

Вот об этом Тесса слышала в первый раз.

Бронероботы были самым мощным современным сухопутным оружием. В отличие от танков, они могли перемещаться абсолютно по любому рельефу — джунгли, заоблачные вершины гор — для них не было препятствий. В сравнении с могучим бронероботом человек был не сильнее муравья.

— Погибло множество жителей, включая ни в чем не повинных женщин и детей. А ведь если бы я был там, этого бы не произошло.

Понимая, какой камень лежит у майора на сердце, Тесса молча кивнула.

— Итак, я поклялся отомстить. Двумя неделями позже мне представился шанс. Мы заманили Гаурона в горы на пакистанской территории и устроили засаду. Я был приманкой, а Соске — охотником. Возникли некоторые сложности, но Соске свалил его.

— Только на время.

— Все выглядит именно так.

Тесса уже поняла, что Гаурон — жестокий и циничный убийца, но мысль о том, что можно запросто убить несколько сотен человек только для того, чтобы замаскировать похищение одной девушки, до сих пор не укладывалась у нее в голове. Если бы Соске не обнаружил бомбу, не раскрыл план террористов и не предупредил командование Митрила, она бы ничего не заподозрила. Девушка похолодела, представляя злобную усмешку Гаурона, машущего ручкой вслед взлетающему аэробусу, полному уже предвкушающих скорое возвращение домой обнимающихся и плачущих от радости заложников.

— Что ж, — произнесла Тесса с совершенно нехарактерной для нее ледяной усмешкой на губах. — Полагаю, нам следует заставить этого подлеца, Гаурона, сполна заплатить за все совершенные злодеяния.

— Да, госпожа командир.

Несмотря на то, что Тереза была человеком с очень мягким и добрым характером, в конечном счете, она оказалась в том же самом жестоком мире, что майор Калинин и сержант Сагара. В одном и том же мире с Гауроном. И ей приходилось вести себя соответственно.

У нее не было выбора. Ей приходилось управлять «Туатха де Данаан» — наиболее мощным и совершенным орудием убийства из тех, что создали когда-либо человеческие руки. И теперь в ее нежных руках находились рычаги управления чудовищной силой, способной уничтожить миллионы людей в тот же миг, когда пройдет команда.

— Детали обсудим позднее, майор. Начинаем оперативное совещание.

Они вошли в полутемный зал, где уже ожидали командиры всех шести боевых частей корабля.

28 апреля, 20:33 (стандартное время Японии и Кореи)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

— Повернись. Медленно.

Соске сделал, как было приказано, оказавшись лицом к лицу с держащим его на прицеле террористом. Он отметил, что противником оказался мужчина почти двухметрового роста и весьма крепкого телосложения.

— Ты школьник из самолета, верно? Удивительно, как ты смог добраться сюда так, чтобы не подстрелили по дороге.

Держа безопасную дистанцию, Соске самую чуточку расслабился. Мужчина был один, и поблизости больше никого не было видно.

— С кем ты говорил? — прогудел гигант.

— Если хотите знать, я связался с…

Соске неожиданно прервал свою речь, швырнув увесистый спутниковый передатчик в лицо противнику. Резкий бросок застал того врасплох, террорист едва сумел уклониться, в последний миг откинув голову с траектории летящей железной коробки.

Это секундное замешательство позволило Соске стремительно сократить дистанцию и выбить пистолет из руки противника. Оружие взлетело высоко в воздух и упрыгало по бетону далеко в сторону.

Не выказывая ни удивления, ни нервозности, громила немедленно нанес мощный удар правой, целясь в лицо Соске. Хотя юноша и блокировал, его отбросило далеко назад.

Едва Соске сделал шаг назад, длинная и толстая, как бревно, нога террориста немедленно описала свистящую дугу, едва не задев его висок.

Соске едва сумел уклониться и от этого удара, а атаки следовали одна за другой. Для своих громадных размеров террорист был поразительно ловок и быстр.

— Решил, что одолеешь меня врукопашную?! — насмешливо прорычал он.

Опорная нога Соске, принужденного отступить на несколько шагов, ощутила сзади бетонный блок. Напружинившись и оттолкнувшись от него, словно от трамплина, он изо всех сил прыгнул вперед, вложив весь свой вес в высокий мах ногой. Точный удар ребром подошвы пришелся точно в челюсть противника.

Растерянно зарычав, гигант потерял равновесие и завалился на спину, ударившись затылком о бетон и неуклюже разбросав конечности. Соске, не теряя ни секунды, вырвал из кармана шокер и парализовал противника.

— С-с-сукин сын… — дергаясь от электрического разряда, бессвязно пробормотал громадный террорист.

Соске забеспокоился: нормальный человек после одного разряда должен был бы просто вырубиться.

— …Кто т-т-ты т-такой?

— Мусорщик.

Наконец, последние конвульсии прекратились; даже этот голиаф устал бороться. Соске профессионально надежно связал его, используя веревки и тряпки, найденные по углам склада, и заткнул рот. Потом он быстро проинспектировал передатчик. Корпус треснул, наружу вылезли электронные потроха. Несколько щелчков кнопкой «ВКЛ» не дали никакого эффекта.

Связаться с «Туатха де Данаан» теперь будет невозможно.

«Беда».

Подобрав пистолет вырубленного террориста, Соске порылся в своей аптечке первой помощи. В коробочке имелись ампулы с морфином, аспирин, шприц, бинты и прочие необходимые медикаменты. Вскоре он нашел то, что искал — небольшой пузырек медицинского спирта.

По смутным ощущениям Канаме, она томилась в узкой пластиковой трубе уже несколько часов. Внутри барабана исследовательской установки было так тесно, что она не могла даже потянуться, чтобы облегчить боль в затекших плечах и спине, а бесстрастная и холодная докторша игнорировала все ее просьбы об отдыхе.

Перед глазами запертой в испытательной камере Канаме беспрерывно мелькали непонятные изображения. Докторша откуда-то узнавала, когда девушка закрывала глаза, и тут же следовал сердитый окрик и требование смотреть на экраны, не отрываясь. Она лишь посулила, что если подопытная сконцентрируется, то процедура не продлится слишком долго.

Неожиданно течение сменяющихся картинок прервалось, и Канаме окружила глухая темнота.

— Закончилось?

Ответом на вопрос был лишь странный шум — тяжелый далекий гул. Казалось, он исходит со всех сторон одновременно. Она занервничала:

— Что это такое?

Но докторша снова ничего не ответила.

Перед Канаме опять начали появляться визуальные образы: на этот раз это были светящиеся слова. Они сменялись с частотой в пару секунд.

〈sea〉

〈campaniform sensillum〉

〈tree〉

〈intrinsic coercivity〉

〈decagonal phase〉

Скоро вся поверхность экрана была заполнена: бессмысленные слова выпрыгивали все быстрее, и теперь мелькали по десять штук в секунду. Среди них не осталось нормальных и простых понятий, типа «дерева» или «моря», мелькали лишь непонятные формулы и технические термины.

Стоп.

В какой-то момент Канаме поймала себя на том, что начинает что-то понимать из бесконечной вереницы знаков.

«Я узнаю их. Но откуда? Где я могла видеть их раньше»?

Термины и формулы оставались незнакомыми, но Канаме каким-то образом воспринимала их физический и математический смысл. Она воспринимала эти незнакомые теории и концепты быстрее и полнее, чем любой из великих ученых или нобелевских лауреатов.

«…Сплавы на основе двумерных квазикристаллических структур», — вдруг промелькнуло в голове у Канаме, но откуда пришли эти термины, она не понимала.

Ругон-никель ∩' титан Q'. Структурные материалытипа-I амортизация α-скелет. Восьмеричная анизотропная магнитокристаллизация циркониевый РОР-стабилизатор, накоплению вторичных редкоземельных Г-ионов по нелинейному графику ЕК с участием никеля. Празеодим, тербий, дисперсия δ-типа. NO-гель поли-Y' поли-Ф формирование S'-пузырей влияние RG-составляющей композитных мускулов серии С…

Поток мысленной информации не прекращался.

ΔD'- функционалD функция GP функция пала-ла-ла-ладиевый реактор кубическая производная решетки YP-типа тройное увеличение содержания водорода температура ℃' график G-функции серия JHI… Электромагнитный голо-голо-голография камуфляж. 130 130 130 □ MGO максимальная магнитная емкость поля P' с производными К и W' базовая парциальная деривация ВВ. Метатитанат бария реверсная фаза перехода тазобедренный сустав модель R'-ката. КарбоКК Uδ-типакомпозитная броня нано-нано-нанокомпонет WPCJ.Давление Ka детекция класса R колокольчатая сенсиллия. Би дисп. 10О кб элемент препятствие пи-пи-пи м2'…

Фонтанируя терминами, уравнениями и формулами, словно информационный вулкан, Канаме дрожала, с ужасом осознав, что улавливает доносящийся из темных глубин сознания монотонный, едва различимый шепот. Чужой шепот. Она никогда раньше не слышала этого голоса.

Внезапно незнакомый голос умолк.

Дисплей почернел и странный шум стих. Цилиндр, в котором она была заключена, открылся.

Только теперь Канаме почувствовала обессиливающую дурнотную слабость. Она дышала часто, неглубоко и неровно, лицо ее горело. Девушка сражалась с подступающим обмороком, пытаясь все же понять, что произошло.

«Что за картинки я видела? Был ли это сон»?

— Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина в белом халате, стаскивая визор с головы Канаме. Яркий свет ослепил и заставил зажмуриться.

— …Ужасно.

— Так-так, — докторша сделала запись в медицинской карте. — Как бы то ни было, продолжаем эксперимент.

— Пожалуйста, отпустите меня, — взмолилась Канаме. — Хватит с меня этого гипнотического обучения!

— «Гипнотическое обучение»? Не глупи. Все эти вещи ты знала еще до своего рождения.

Жестоко усмехаясь, докторша вынула маленький шприц.

28 апреля, 22:05 (стандартное время Японии и Кореи)

Желтое море, перископная глубина

«Туатха де Данаан», отсек оперативного инструктажа

— Мы должны действовать стремительно, — заявил майор Калинин.

В небольшой зал набилось более тридцати военнослужащих Митрила. Пилоты бронероботов и вертолетов, летчики-асы, управлявшие истребителями вертикального взлета, пехотинцы — все слушали очень внимательно. Среди них уже сидели Мао и Вебер. Одновременно с информацией об угоне аэробуса они получили приказ немедленно вернуться на ТДД-1.

— К сожалению, мы не смогли вовремя получить информацию о намерениях противника и предотвратить захват самолета. Но отсрочка приведет лишь к ухудшению ситуации. Мы не можем дожидаться начала дипломатических переговоров — Митрил не желает привлекать к себе лишнее внимание, и, особенно, засвечиваться в таких происшествиях, к которым привлечено внимание всей мировой общественности.

Калинин сделал паузу, чтобы убедиться в том, что слушатели поняли его.

— Именно поэтому мы начинаем спасательную операцию немедленно.

На экране позади майора появилась спутниковая фотография авиабазы Сунан. На ней были отмечено расположение подразделений противника и Боинга на пятнадцать тридцать текущего дня.

— Ударный отряд из шести бронероботов последует за обеспечивающими авиагруппами. Первыми стартуют штурмовые вертолеты. Следом за ними — транспортно-десантные. Последними взлетают самые скоростные летательные аппараты — «Харриеры».

Майор пунктуально изложил все детали плана, указав посадочные зоны для вертолетов, строй, которым должны были следовать бронероботы в полете и порядок развертывания в точке высадки. Он вывел на экран поминутный хронометраж действий до последней секунды операции.

— Бронероботы катапультируются с палубы, используя крылатые ракетные носители XL-2. Если кто-то из пилотов употреблял алкоголь в течение последних восьми часов, сообщите об этом сейчас.

Крылатые ракетные носители представляли собой одноразовые летательные аппараты, способные доставить БР на расстояние сорока километров. Неоценимое средство, чтобы застать противника врасплох.

Заслышав об алкоголе, Мао и Курц потихоньку обменялись взглядами.

— Не бойся, — прошептал Курц, глянув на часы. — Все будет в ажуре.

Не откладывая в долгий ящик, майор Калинин ошарашил участников операции главной загвоздкой:

— Основной проблемой является мощное взрывное устройство.

На экране возникло трехмерное изображение Боинга 747. Полупрозрачная схема позволяла увидеть местоположение бомбы, которое указал Соске.

— Согласно информации сержанта Сагары, взрывное устройство имеет дистанционное управление. Поэтому мы должны обезвредить его до того, как террористы оправятся от внезапного первого удара и приведут его в действие.

— Как мы это сделаем? — спросил пилот-вертолетчик.

Майор дал сжатое объяснение, которое одних оперативников заставило поежиться, а других — издать восторженный свист.

— Но, сэр, тогда получается, что самолет не сможет больше взлететь?

— Совершенно верно. Но у Боинга в любом случае не осталось топлива для взлета. Заправить его во время боя не хватит времени. Эвакуация заложников будет проведена на других летательных аппаратах.

Он сделал паузу:

— Но перед нами немедленно встает следующая проблема: огромное количество гражданских заложников.

На борту аэробуса действительно находилось четыреста человек, что переводило эту историю в разряд одного из самых массовых захватов заложников в истории терроризма.

— Вместимости корабельных транспортно-десантных вертолетов не хватит, чтобы погрузить всех. Поэтому мы направляем туда два С-17 с базы острова Мерида. В настоящее время транспортные самолеты уже взлетели. Они должны произвести дозаправку над Желтым морем непосредственно перед началом операции.

— Но я слышал, что в них всего по сто пятьдесят посадочных мест? — спросил еще один оперативник.

— Комфортом придется пожертвовать, — отчеканил Калинин. — Мы не коммерческая авиалиния. Транспортные самолеты произведут экстренную посадку, загрузят пассажиров и взлетят через пять минут.

— Пять минут?! Это слишком мало, — пожаловался кто-то.

— Когда защищаешь такую огромную и легкоуязвимую цель, пять минут — это вечность, — парировал Курц.

— Именно так, — подтвердил Калинин. — Военный аэродром Сунан расположен вплотную к магистральному шоссе и на небольшом расстоянии от столицы КНДР, Пхеньяна. Подкрепления к противнику прибудут очень быстро. Мы должны избежать столкновения с элитными гвардейскими подразделениями, дислоцированными в столице. Постараемся замедлить их выдвижение, но единственное, что мы можем — дистанционно заминировать прилегающие дороги.

— Что, если один из транспортников будет поврежден и выведен из строя? — спросила Мао.

— Второй взлетит согласно утвержденному плану. Даже если останутся пустые места, — холодно проговорил майор. — Набейте в транспортные вертолеты столько оставшихся заложников, сколько получится. Если для того, чтобы освободить место, придется бросить БР, то вы должны неукоснительно и полностью их уничтожить, чтобы врагу не осталось ни единого болтика. Эта задача имеет более высокий приоритет, чем сохранение ваших жизней. Помните об этом, хотя, я надеюсь, до крайностей дело не дойдет.

Повисло тяжелое молчание — оперативникам потребовалось некоторое время, чтобы переварить это заявление.

— От сержанта Сагары нет новой информации? — спросил пилот бронеробота из второго отделения.

Калинин отрицательно покачал головой.

— И это еще одна причина, по которой нам стоит спешить. Повторяю еще раз: в этой операции не будет места для ошибок. Любая нестыковка приведет к фатальным последствиям. И помните, почему мы здесь собрались. Мы — единственные, кто может выполнить это задание. Всецело полагаюсь на вас. Вопросы?

Больше вопросов не оказалось.

— Тогда получите инструкции по настройке шифрованных каналов связи и — за дело.

Оперативники с шумом поднялись на ноги.

28 апреля, 22:29 (стандартное время Японии и Кореи)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

«Вот о чем рассказывал террорист», — определил Соске.

Спрятавшись в тени ржавого мусорного контейнера, Соске пристально рассматривал контейнеры и дизель-генераторный фургон, стоящие кучкой на пустынной рулежной дорожке.

Из слов великана, которого он сумел одолеть, Соске знал, что Канаме находится в трейлере, к которому сходились пучки электрических кабелей. Сначала тот не желал разговаривать, но вколотая в вену доза этанола моментально привела террориста в состояние пьяного прекраснодушия и болтливости. Соске уже едва успевал задавать вопросы, и еще долго не мог унять его энтузиазма и заставить заткнуться, даже когда получил необходимую информацию. Не лучший способ проведения допроса. Но он сработал.

Соске мимолетно подумал, не споткнулся ли кто-нибудь о мертвецки пьяного голиафа? Едва ли — допросив, он снова вырубил пленника шокером и засунул в канализационный люк.

Снаружи трейлеры караулили трое охранников, вооруженных пистолетами-пулеметами. Они явно не принадлежали к северокорейским военным.

Соске глянул на часы. 22:30 — прошло уже много времени после назначенного, но так и не состоявшегося сеанса связи с ТДД-1.

«В чем же дело»? — спрашивал себя Соске.

Он прекрасно знал, что самым правильным и безопасным способом действий будет держаться поблизости, но не обнаруживать себя до момента появления подкреплений. В суматохе же после начала боя он сможет спасти Канаме из трейлера без осложнений.

Логично и тактически правильно. Но Соске никак не мог отделаться от грызущего и свербящего чувства. Что случится за это время с Канаме, через какие пытки ей придется пройти? Ему вспомнилась девушка, которую они спасли в Сибири двумя неделями раньше.

Врачи сообщили, что она находилась под действием алкалоидов, похожих по составу на те, что входят в сыворотку правды. Соске знал, какие ментальные шрамы оставляют такие препараты.

Перед его глазами возникли живые образы: сердитый взгляд Канаме, которым она так часто его награждала; ее нахмуренные в минуту раздражения брови; задумчивый, печальный и мягкий взгляд, когда она вспоминала о чем-то своем. Ее волшебная солнечная улыбка — все ее облики были прекрасны, каждый по-своему.

И все это падет жертвой бесчеловечных экспериментов.

Ее красивые живые глаза погаснут и западут, рот приоткроется, бессознательно роняя слюни. Терзаемая кошмарами и галлюцинациями, она забудет, как управлять сфинктером и мочевым пузырем. Она будет в безумии царапать ногтями лицо, пока не превратит его в кровавую маску.

Канаме не умрет, но можно ли будет назвать жалкое растительное существование жизнью?

Подгоняемое мрачными мыслями, в грудь Соске острым ножом вонзилось нетерпение. Первым импульсивным желанием было немедленно броситься на помощь Канаме. Это и удивило, и встревожило его.

«Я не могу позволить себе быть нетерпеливым, — убеждал себя Соске. — Приоритетная задача — обеспечение безопасности заложников в самолете. Безопасность Канаме лишь во вторую очередь. Кроме того, террористы пошли на такие хитрости, чтобы заполучить ее. Они не станут уничтожать ее в течение одной ночи. Наверняка, это будет длительная агония — словно мучительное асбестовое удушье».

Его неспокойные мысли прервал резкий выстрел.

Он раздался изнутри трейлера.

Скорее всего, это был выстрел из пистолета среднего калибра. Отточенные боевые инстинкты Соске остановили его на полушаге, недвусмысленно предупреждая: бросаться в схватку очертя голову — далеко не лучший выбор.

Любую критическую ситуацию можно ухудшить. Если он сейчас совершит глупость, то подвергнет опасности успех всей спасательной операции — если она, конечно, состоится.

«Нет. У меня приказ. И забывать о приоритете задач нельзя. Только неопытный новичок безоглядно кинется в атаку в такой ситуации».

Но что, если…

…Что, если стреляли в Канаме? Что, если она ранена — а он бесполезно торчит здесь, со своей великолепной аптечкой первой помощи? Что, если это дело рук Гаурона? Если он ранил ее, чтобы заставить унизительно ползать перед ним на коленях и молить о пощаде; чтобы насладиться ее страхом и болью. Перед тем, как поставить точку выстрелом в голову?!

Канаме…

В его животе заворочалось что-то холодное и скользкое, поднялось выше, стиснуло сердце и перехватило горло…

Настолько старое и позабытое ощущение, что Соске долго не мог вспомнить, как оно называется.

Страх.

Так он стоял, раздираемый противоречиями, пока его не хлестнул, точно кнутом, второй выстрел.

Впервые в жизни забыв о приоритете поставленных задач и не подчинившись приказу, Соске выпрыгнул из своего убежища за мусорным контейнером и стремительно бросился вперед.

За две минуты до первого выстрела запертая в тесном цилиндре Канаме не выдержала и забилась в истерике:

— Хватит! Отпустите меня!!!

— Тихо. Успокойся! Немедленно открой глаза и смотри на экран! — рявкнула докторша.

Не реагируя на ее слова, Канаме дико колотилась об полупрозрачные стенки. Она тяжело и хрипло дышала, холодный пот градом катился по лицу. Девушка не слышала ничего, кроме непрерывного гула в ушах.

— Заткнись!!! Выпусти меня отсюда! — бешено кричала она. Канаме не сошла с ума, но вырвавшаяся на свободу ярость ослепила ее, заставив позабыть об осторожности. Она не знала и не хотела знать, что здесь творится — но больше не собиралась оставаться напуганной и покорной лабораторной крысой.

— Открой, не то разобью эту чертову машину!!! — орала Канаме, дергаясь в путах так отчаянно, что очки с голографическими экранами свалились с ее лица.

— Черт бы тебя побрал! Прекрати!

Небольшая тележка-лежак, к которой была привязана Канаме, выкатилась из раскрывшейся трубы. Докторша подскочила и резко прижала ее голову, в раздражении стукнув затылком об подставку.

— Хотела обойтись с тобой по-человечески, но хорошего отношения ты не ценишь, соплячка!

— …По-человечески?! Старая ведьма!!!

— Что-о-о?!

— Что слышала! У меня была такая же ненормальная учительница в средней школе, за своими экспериментами даже забыла, что была замужем! Сумасшедшая, точно как ты!!!

Канаме рвалась так яростно, что слегка ослабила ремни, прижимавшие ее к лежаку. Докторша присела на корточки рядом с пленницей, чтобы подтянуть пряжки. Но ее рука соскользнула.

Пока Канаме боролась, ее правая рука выскочила из-под ремня и освободилась. Локоть со всего размаха пришелся в лицо наклонившейся докторши. От удара та дернулась назад, стукнулась затылком об железную полку и неловко повалилась на пол.

Канаме потратила драгоценное мгновение, пытаясь понять, жива ли еще ее мучительница, но в следующий миг ее пронзило осознание: правая рука свободна! Она расстегнула пряжку и высвободила левую руку, что получив возможность сбросить ремень и на затекших ногах.

Полуоглушенная докторша завозилась, что-то пробормотала и сделала слабую попытку подняться. Канаме замерла, не зная, на что решиться. Попробовать вырваться наружу? Но куда бежать потом?

«После разберемся»!

Решительно вскочив, она бросилась к ведущей из отсека металлической дверце.

— Куда ты собралась? — догнал ее клокочущий от ярости голос тюремщицы. Обернувшись, Канаме увидела в ее руке маленький пистолет. — Не двигайся. Иначе сильно пожалеешь.

— Хватит с меня! Я ухожу…

Бам!

Пуля влепилась в стенку перед лицом Канаме.

— Эй… вы что?!

Докторша выстрелила снова, разбив жидкокристаллический экран за спиной девушки. Оскалившаяся, брызжущая ядом женщина, без сомнения, готова была застрелить ее насмерть.

Но, к счастью, их прервало новое вторжение: в дверь с грохотом ввалился охранник с пистолетом-пулеметом наперевес. Нацелив черную дырку ствола точно в лоб Канаме, он спросил, быстро осматриваясь:

— Что тут происходит?

— Ничего особенного. Просто небольшое недоразумение. Решила слегка припугнуть девчонку, — ответила женщина.

— И сразу стрелять?! Да вы знаете, сколько стоит это оборудование?..

— Пять целых восемь десятых миллиона долларов. Так, а теперь зафиксируй ее на койке ненадолго, — женщина вынула шприц и двинула поршень, стравливая воздух. Блестящее металлическое жало брызнуло капельками прозрачной жидкости.

Жесткие руки охранника прижали Канаме к лежанке.

— Что это?! — взвизгнула Канаме, с ужасом глядя на приближающуюся иглу шприца.

— Не хотела использовать этот препарат — он нехорошо отражается на здоровье созревающих девушек. Но здесь, кажется, кое-кто не хочет сотрудничать?

— П-пожалуйста, не надо…

— По-хорошему я уже пыталась.

Беспомощная Канеме поняла, что вырваться из рук крепкого мужчины невозможно.

— Н-не надо! Я буду слушаться, — взмолилась девушка.

— Поздно, лапочка моя, — жестоко усмехаясь, докторша поднесла иглу ближе.

Но в тот миг, когда острие готово было впиться в руку Канаме, держащий ее мужчина странно икнул и завалился назад.

Почувствовав свободу, девушка соскользнула на пол. Подняла взгляд и увидела, что ее мучительница в белом халате с ужасом на лице прижалась спиной к аппаратной стойке. Она инстинктивно пыталась ввинтиться в несуществующую щель между блоками медицинских приборов, забиться в уголок, исчезнуть, точно крыса, застигнутая лучом фонаря. Ее взгляд был прикован к чему-то, находившемуся за спиной Канаме. Медленно и опасливо повернув голову, Канаме ахнула:

— Сагара?!

Совершенно верно, это был именно ее одноклассник Сагара — с электрошокером в левой руке и пистолетом в правой. Через шею был переброшен ремень пистолета-пулемета, а из-за пояса школьных форменных брюк торчали несколько запасных магазинов.

— Чидори, ты не ранена? — негромко спросил он.

— А? Н-нет. Я… я цела.

— Хорошо. Встань за мной и не отходи никуда.

Загородив собой Канаме, он угрожающе двинулся на забившуюся в уголок докторшу. Та спросила дрожащим голосом:

— Ты старшеклассник из самолета? Но что ты тут…

— Здесь я задаю вопросы. Для чего это оборудование? Зачем вы ее похитили?

— Этого я не могу сказать…

Пистолет в руке Соске дважды рявкнул, и пара хитроумных приборов справа и слева от прижавшейся к стойке докторши рассыпались электронными осколками.

Нацелив ствол точно на женщину, он переспросил:

— Вы уверены?

— Хорошо-хорошо!.. Не стреляй. Все это для того… для того, чтобы узнать, действительно ли она — Посвященная.

— «Посвященная»? Что это такое?

— Это очень сложно, — пробормотала женщина. — Но, если вкратце, Посвященные — живые хранилища информации, настоящие сокровищницы «черных технологий». Они несут в себе знания, которые легко могут изменить существующий мировой баланс сил. Извлечь эти знания необычайно сложно, но придет день, когда они, как всемогущие живые банки данных…

Неожиданно Соске рванул руку Канаме и молниеносно отпрыгнул за томографический сканер, утащив ее с собой. Немедленно прогремела автоматная очередь. Цепочка пуль врезалась в дорогостоящую аппаратуру у них над головами, осыпав их искрами, пластиковым, стеклянным и металлическим крошевом.

Одновременные испуганные взвизги Канаме и докторши перекрыл грохот выстрелов — Соске мгновенно открыл ответный огонь, выпустив в сторону двери полный магазин.

Раздался вопль боли. Бросив разряженный пистолет, Соске приготовил к стрельбе пистолет-пулемет, прежде чем выглянуть из-за сканера в сторону выхода.

Краем глаза он отметил, что докторша лежит лицом вниз в быстро увеличивающейся луже крови — нечаянная жертва стремительной перестрелки.

— Нужно бежать, Чидори.

— Она… она умерла?

— Еще жива, но у нас нет ни времени, ни обязанностей ей помогать, — сграбастав руку Канаме, Соске потянул ее к двери.

В голове Канаме вертелась тысяча вопросов про стремительные события, которые подхватили и понесли ее, словно горная река, но она даже не успела открыть рот, как Соске отрезал: «Потом».

Рядом с выходом из трейлера лежал охранник. Стиснув руками живот, он отчаянно корчился, пытаясь встать. Его дрожащая рука неуверенно потянулась к оружию, но Соске отбросил его назад безжалостным ударом ботинка в лицо.

— Больно, наверное, — пробормотала Канаме за его плечом.

— Идем.

— Погоди, не могу же я носиться в таком виде! Мне нужно что-нибудь надеть.

Тоненькая хлопчатобумажная больничная рубашка не могла даже прикрыть коленки, да к тому же застегивалась всего на пару пуговиц. Все равно, что выбежать на улицу в одних трусиках.

— Нет времени.

— Нельзя же быть такой похотливой свиньей, Сагара!

— Я не похотливая свинья, — запротестовал он.

— Врешь ты все! Наверняка собрался под шумок потаращиться. Что, не так?!

— Ни в коем случае. Идем, быстрее.

— Да кто же ты такой на самом деле?! Ты же не просто тупой извращенец и бельевой воришка, да?! Признавайся!

— Выслушай спокойно, не кричи. Я пришел только потому, что беспокоился за тебя…

Объяснение прервала новая вспышка автоматного огня. Несколько очередей наискось окатили дверь трейлера; пули гулко замолотили по тонкому металлу, заставив Соске молниеносно прыгнуть на Канаме. Сбив с ног, он прижал ее к полу, прикрывая своим телом от разлетающихся осколков.

— И-и-и-и!!! Насильник! Куда руки суешь?!

— Говорю же, никакой я не…

— Пусти меня, мерзавец!!! А-а-а-ай-яй-яй!

И сколько бы Соске ни умолял помолчать, сколько бы пуль ни барабанило по стенкам трейлера, Канаме продолжала колотить его по лбу и ругаться.

1. ↑ILS (Instrumental landing system) — система автоматической посадки, использующая бортовой радиомаяк свмолета.
2. ↑FIR (Flight Identification Region) — диспетчерская зона, управляющая полетами гражданской авиации.
3. ↑Крупнейшая радиовещательная корпорация Японии.
4. ↑Самолет системы дальнего радиолокационного обнаружения целей и наведения самолетов-перехватчиков (Airborne Warning And Control Sistem — AWACS). Боинг Е-3А Sentry представляет собой гибкую, помехоустойчивую, мобильную обзорную радиолокационную станцию и командный, связной и координирующий центр, созданный на базе аэробуса Боинг 707.
5. ↑J-7 — китайский вариант советского истребителя МиГ-21, выпускавшийся по лицензии, и широко поставлявшийся на экспорт.
6. ↑«Savage» — «Дикарь». Это не оригинальное название (в советской традиции отдельные образцы техники часто не носят имен, лишь буквенно-цифровые обозначения). Для удобства, а также потому, что советские обозначения техники часто были неизвестны на Западе, существуют таблицы натовских кодовых названий, присвоенных нашим боевым машинам. Все однородные образцы (истребители, бомбардировщики, подводные лодки) называются произвольными (но часто устрашающими и свирепыми) словами, начинающимися с одной буквы. Например, истребители: Миг-15 — «Fagot», Миг-25 — «Foxbat». Фантастическая линейка советских бронероботов, выдуманная Гато Сёдзи, носит названия начинающиеся на «S»; РК-89 — «Shamrock», РК-92 — «Savage», ЗУ-98 «Shadow». Это несколько странно, поскольку буква «S» в таблице НАТО уже занята, с нее начинаются кодовые обозначения противотанковых ракет — «Sagger», «Spigot», и баллистических ракет — «Scalpel», «Savage», «Sandal», «Satan».
7. ↑«Долбани крота» — необычайно популярная в Японии игра на электронном автомате. Из дырочек шустро высовываются разные противные персонажи типа тараканов или крыс, а их нужно лупить резиновым молотком.
8. ↑С-17 «Globemaster» — американский стратегический военно-транспортный самолет (модификации с обозначением II на самом деле не существует). Предназначен для перевозки крупногабаритных грузов на межконтинентальную дальность. Грузоподъемность — до 73 т. (вдвое меньше чем у отечественного Ан-124 «Руслан»).
9. ↑Американский самолет-заправщик КС-10 «Extender», созданный на базе гражданского самолета McDonnell Douglas DC-10.
10. ↑АV-8 «Harrier» — семейство палубных истребителей-бомбардировщиков вертикального взлета английской разработки. Состоят на вооружении в ВМС и морской пехоте США. Обладают невысокими летными данными и небольшой бомбовой нагрузкой, но могут взлетать и садиться с ограниченных площадок, вплоть до палуб контейнеровозов.
11. ↑Маджонг — азартная игра в фишки с использованием игральных костей, широко распространённая в Китае, Японии и других странах Восточной и Юго-Восточной Азии. Ханафуда — японская карточная игра.
12. ↑Lawson — крупнейшая в Японии сеть круглосуточных супермаркетов.
13. ↑ПЭТ (PET) — позитронная электронная томография.
14. ↑МРИ (MRI) — магнитно-резонансная томография.
15. ↑МЭГ( MEG) — магнитоэнцефалография.
16. ↑Чодар — имя одного из демонов иудейско-христианского пантеона. Здесь — название БР.