— Хи-хи-хи. Вспомнил, малыш Джон?..  И всё ж, где это мы? И почему я нападаю на тебя?..

Хаким совсем не изменился, всё такая же самодовольная улыбка, хотя после он вопросительно склонил голову.

Похоже он сам не понимал, в каком положении оказался.

Я и сам не особо понимал происходящее.

После смерти мастера меча на войне, Хаким Сурт занял его место как сильнейший мечник. И сейчас он не должен был показаться.

Он не был известен, о нём вообще мало что знали. И уж тем более он не мог появиться на экзамене магического университета.

То что он был передо мной в этом соборе, было действительно странно.

Даже если Хаким последовал за мной в эту жизнь, моего лица и имени он не мог знать. Так что такого дружеского разговора просто не могло быть.

И всё же он был здесь.

Ещё и знал моё имя и как я выгляжу.

Хаким продолжал говорить со мной, считавшим, что он меня с кем-то спутал, и не понимавшим, что делать.

— Малыш Джон, неужели ты сам не понимаешь, что происходит? Хм… Необычная ситуация… Кстати, малыш Джон, какой-то ты… Молодой?

— А? А, ага… Мне сейчас двенадцать.

Такой ответ должен был удивить.

Всё-таки при нашей встрече мне было уже за восемнадцать.

Говорить о том, что я на шесть лет моложе, было как-то странно.

Но стоит ли говорить, что это был Хаким? Без единого намёка на беспокойства он спросил:

— Я вернулся… Во времени? Хм-м. Где-то мне доводилось слыхать такую байку… Ну да ладно. И всё же моё время ко мне не вернулось. Так ты что… Один вернулся?

Он говорил так, будто понимал, в каком положении я был.

Я широко раскрыл глаза, глядя на Хакима, а он лишь смеялся:

— Я просто предположил. Ничего подобного мне переживать не приходилось… Как мне кажется. Так где же мы?

— … Святой город Элуран, собор Экубрион.

Так он даже этого не знает, Хаким пришёл к пониманию:

— Понятно. Та самая комната? Понятно. Значит… Я должен сражаться с тобой. Готовься, малыш Джон.

Внезапно поняв что-то, Хаким снова начал лучиться жаждой убийства.

Видя это, я не мог ничего не делать.

Рефлекторно я сжал меч и принялся наблюдать за каждым движением Хакима.

Ни единой бреши.

Понятное дело.

Его прозвали сильнейшим в истории мечником.

В его стойке не было ни одного изъяна.

И я снова оказался в затруднительном положении.

И всё же спросил:

— О чём ты… Старик Сурт? Почему… Ты? Почему я должен сражаться с тобой?..

Возможно ответа и не последует.

Старик был настоящим кровопийцей, что в бою, что на тренировке, всегда давал минимум информации. В своём стиле обучения он вбивал знания грубой силой, нормальных объяснений он почти не давал.

Просто надо было сделать всё, на что был способен. И всё.

Но эта истина прекрасно засела во мне.

Главная сила человека была в возможности повторять движение, пока оно не станет частью тебя, в этом моё мышление сходилось с мышлением Хакима.

Так что в бою просто надо молча атаковать своего врага… Так считал Хаким, и мне было это известно.

Но как не странно, старик дал ответ:

— Ты и сам должен понимать причину нашего сражения, малыш Джон. Экзамен же, экзамен. И всё же, малыш Джон стал учеником магического университета… Вот так дела.

Он говорил о моём нынешнем положении.

Хаким появился из-за моего экзамена и теперь сражался со мной. Вот что происходило.

Но похоже ранее он этого не понимал.

Значит он только сейчас здесь оказался. Такой я сделал вывод из полученной информации.

Ум старика делал его ещё более страшным человеком.

— Старик… Тебе что-то известно?..

Мой вопрос заставил Хакима улыбнуться:

— Я долгую жизнь прожил, много всего узнать успел. Талантом я был обделён, так что в магический университет не попал… Но если бы малыш Джон слушал маленькую великую волшебницу с юных лет, то точно смог бы. И вот, ты на последнем году обучения…

Возразить тут было нечему.

Говорили мы мало, но Хаким верно понял, что со мной происходило.

Удивлённый, я спросил:

— Объяснишь мне всё потом?

Когда бой закончится, старик мне обо всём расскажет.

Поболтать он любил. А вот разжёвывать всё – не очень.

Он понимал всё с полуслова, а даже если и нет, что-то ему всё равно было понятно.

Ни о чём он мог говорить с утра и до самой ночи.

Однако же Хаким смотрел на меня с удивлением, немного подумав, он покачал головой.

— Я бы и сам… Хотел всё объяснить. Но не думаю, что смогу. Потом тебе кто-нибудь всё расскажет… А сейчас у нас есть нечто более важное… Фух.

Хаким глубоко вдохнул и выдохнул.

И тут же он начал приближаться.

Пугающая скорость.

Но это была не магия.

Хаким мог использовать и её, но в бою с простым солдатом вроде меня, это было ни к чему, как он сам говорил, в бою он использовал только грубую силу.

Даже если бой его не устраивал, и было на что пожаловаться, он этого не делал, и поэтому был ещё страшнее.

Было похоже, что он множество раз встречался в бою с сильными врагами… Такое впечатление он производил.

Хаким целился мне в голову.

Всегда пытался покончить со всем за один удар.

Иначе ту эпоху было просто не пережить.

Чтобы человечеству вырваться вперёд, он учил нас, как за короткое время убить как можно больше врагов.

Я встречал атаки Хакима, но он был куда сильнее меня, так что почти не мог отвести его меч.

Мне просто пришлось повернуть голову в сторону, так что я сладил с ударом, не отразив его.

Но на этом атака Хакима не закончилась.

У него было полно открытых мест, так что я решил незамедлительно атаковать.

Я купился на его уловку.

Не обращая внимания на меч, я целился в руку.

И тут я увидел улыбку на лице Хакима.

Проклятье… Так я подумал, но было поздно.

В следующий момент, как и предполагал, мощный удар обрушился мне в живот.

— Гху!..

Я был отправлен в полёт, и если спросить, что же произошло, то нога Хакима ударила прямо мне в живот.

Руку он специально выставил вперёд.

Видя мои движения, Хаким сказал:

— Малыш Джон… Тебе ещё расти и расти. Собирался руку срубить? Раньше ты бился в неистовстве. Двигался, как изголодавшийся зверь, но это мне в тебе и нравилось… Ну что такое? Сейчас ты больше на корову на пастбище похож… Чувства опасности недостаёт, — говоря это, Хаким направил на меня меч.

Я как мог увернулся, но всё же недостаточно хорошо.

Вряд ли кто-то был равен старику на всём белом свете, так что это было жестоко.

Я понимал, что дальше будет лишь хуже.

А Хаким продолжал:

— Я же учил тебя. Тому, как выжить на поле боя. Что надо, чтобы не умереть. И что требуется для того, чтобы убить врага. Даже без таланта, если тренироваться до кровавой рвоты, даже благодаря этому можно достичь вершины. И всё же ты…

Хаким постоянно говорил об этом.

В нём нет ни капли таланта.

Даже самый захудалый солдат был более талантлив, чем он.

Но никто не годился ему в подмётки, ведь никто больше не прилагал столько усилий, сколько он.

«Не зацикливайтесь на таланте, усилия можно прилагать бесконечно долго, не смейте пренебрегать, постоянно оттачивайте мастерство», — так он говорил.

Сам он тренировался каждый день.

Он обучал нас, простых солдат, и, продолжая тренироваться каждый день, мы становились сильнее.

В этом заключались наши надежды и отчаяния.

Сильнейший мечник вкладывал силы и становился день ото дня сильнее.

Он обучал солдат, и запросы его становились всё суровее.

Во время боя мы постоянно получали нагоняи, и на тренировках за малую провинность нас ожидал удар.

Это был ад, где проще было умереть.

Но благодаря ему мы стали сильнее.

Не такой, как мой отец или Эллис, он был человеком, обделённым талантом, и всё же Хаким Сурт был лучшим инструктором.

В том, чем он обучал, не было и намёка на такую вещь, как талант.

Среди равных первым, кто постигал техники и становился сильнее, был самый усердный.

Техники, которым он обучил, стиль Сурт, были лучшими, на что я мог положиться.

Так должно было быть, но он сказал:

— Пока мы не виделись, ты успел расслабиться? Мои техники стали не столь сильны, неужто ты ослаб? Думаешь, такое можно простить? Думаешь, в таком состоянии ты сможешь победить их? И раз так… Мне надо изничтожить этот твой нрав?

— Я так не думаю…

Продолжая уклоняться от меча, пусть я едва дышал, но ответил Хакиму.

Но тот лишь вопросительно посмотрел на меня:

— И что это тогда? – сказав это, он воспользовался брешью в моей обороне.

На плече появилась резания рана.

— Это? – пока я говорил, появился порез на лбу.

— И это тоже.

Он воткнул меч мне в бедро и провернул, чтобы расковырять рану.

Было больно, но для меня терпимо.

Я испытывал боль и пострашнее.

Такое я могу выдержать.

Я продемонстрировал свою волю и взглянул на Хакима.

И тут суровость немного сошла с его лица и он слабо улыбнулся:

— … Хм, техник не осталось, а вот воля всё так же сильна. Тут ты молодец… Малыш Джон.

— Что?..

— Я ж ничего дурного тебе не желаю. У тебя должна быть цель. Вот те самые глаза. И всё же… Почему ты так слаб?

— Хочешь сказать?..

— Хотя нет, я понимаю. Ты совсем забросил мой стиль.

Тут он был прав.

По возможности я не желал демонстрировать эти техники, и потому совсем ими не пользовался.

Мои мысли было так просто прочитать?

— Похоже я отгадал.

Улыбнувшись, Хаким продолжил:

— Если для этого есть причина, я не буду тебя упрекать… Но то лишь слова. Если не будешь оттачивать навыки, они заржавеют. Не знаю, чего ты так боишься, но… Используй свои умения без колебаний. Не смей сомневаться. А если потом возникнут сложности…

— Что тогда?

— Отсеки их.

Он сказал всё, как есть.

Хаким всё прекрасно понимал.

Моё время вернулось, и меня мучили опасения… Я понимал, насколько может быть опасен собственный стиль.

Однако с присущей ему бестактностью он говорил о том, что люди, обладающие знаниями и всё же относящиеся к ним с пренебрежением, должны просто исчезнуть.

Это было очень на него похоже.