Когда Дауна обезвредил своей силой Реис, королевская армия была вынуждена отступить под напором империи.

Уровень подготовки солдат империи был выше, но королевство компенсировало разницу силой Реис, однако без неё победить было нельзя, и исход был предрешён.

Война велась в одни ворота и имперская армия, не желая дать врагу сбежать, вторглась на территорию королевства, однако авантюристы здесь уже не участвовали.

Участие в войне распространялось на то время, когда империя подвергалась нападению, так как она перешла в нападение, было решено прекратить сотрудничество, и авантюристы стали возвращаться в свои города и деревни.

А Рорен с товарищами всё ещё оставались в городе, где базировалась армия.

Одна из причин была в том, что Рорен собирался обо всём услышать от Юрия.

Самого мужчину это не слишком волновало, зато волновало Ляпис, и сам Юрий не говорил, что ничего не расскажет, потому хотелось спросить, когда война закончится.

Однако ничего не вышло.

— Генерал Юрий отвечает за преследование королевской армии и сейчас находится на передовой, — так сказал солдат, отвечавший за штаб, Ляпис расстроилась, но уже всё равно было ничего не поделать.

Чтобы узнать, надо было отправляться на передовую, и в таком случае они будут вовлечены в войну двух стран.

— Ну, если захочет рассказать, сам свяжется. Таков уж командир.

— Господин Рорен, тебя это устраивает?

Рорен задумался, а потом слегка озадаченно спросил:

— Окажись я тем, кого ты не знаешь, это изменило бы твоё отношение ко мне?

— Неожиданный вопрос, — явно удивившись, Ляпис ответила. — Одно дело, если бы оказалось, что ты повинен в смерти моих родителей, но к счастью они живы и здоровы. В таком случае ты останешься тем же господином Рореном.

— Значит всё и так нормально?

— Да. Совершенно нормально.

Этот разговор удовлетворил девушку.

Остался лишь один вопрос.

Выведенная из игры Дауной Реис.

Сила мужчины сковала часть поля боя льдом, и оказавшиеся там солдаты королевства были мертвы.

Если смог выжить, ты точно не человек, и Реис как раз была таким исключением.

Полностью замороженная, когда воздействие силы Дауны прекратилось, она начала оттаивать и хоть была без сознания, всё же осталась жива.

Неизвестно, что она сделает, когда проснётся, потому они забрали её вместе со спящим Дауной.

— Чёрт... Проиграла... А ну пустите меня...

После того, как пришла в себя, Реис была в состоянии депрессии, которую на поле боя даже представить было нельзя.

Неизвестно, когда она могла снова использовать свою силу, потому её связали на военном объекте за пределами города.

Связанная верёвкой, сделанной из тонкого металла, который нельзя было сжечь, совершенно угрюмая Реис сидела в тюрьме, и почему-то Рорену и остальным пришлось решать, что с ней делать.

Как сказали солдаты, это было решением Юрия, а Рорен не мог понять такого решения.

— И это нормально?

Солдаты проводили их к камере, где содержалась девушка, и, увидев её за решёткой, Рорен задал вопрос, после чего Ляпис озадаченно склонила голову, а Луксерия пожал плечами.

— Дар у Дауны жуткий, — заглянув в камеру, сказала Гула.

Рядом почему-то находился Крас.

Как одному из участников, они не могли запретить парню прийти и посмотреть на Реис, однако рассказать про злых божеств они не могли, потому объяснили, что это дар, прямо как у него.

Рорен сомневался, что всё получится, но похоже Крас вообще не усомнился в сказанном.

— В общем этот дар лишает всякого желание делать хоть что-то в радиусе действия. Без мотивации ты просто стоишь на месте. И когда все застыли, случилось что-то странное.

— Сам удивляюсь, что моё сопротивление меня настолько защищает.

Ставший причиной всего Дауна вёл себя так, будто всю жизнь работал без перерыва, и попросил место для сна, ему отдали комнату в гостинице, где он и продолжал спать.

Рорен думал, что это реакция на использование силы, но Гула сказала, что дело в том, что не привыкшему работать лени пришлось всё же поработать, из-за чего он как злое божество ослаб, и чтобы прийти в норму, ему надо отдохнуть.

— То есть она всё ещё под влиянием дара Дауны?

— Ну да. И ещё какое-то время останется.

Рорен подумал, что сила Дауны просто ужасающа, особенно если ей злоупотреблять.

К тому же её нельзя контролировать.

Даже если попробовать защититься магией, она точно сама не захочет этого делать и утратит свою силу, даже Ляпис сказала, что в случае использования этой силы ей останется только бежать.

К счастью Дауна был воплощением лени, он практически не двигался, и если сбежать, преследовать он не станет.

— Что б вас... Я запомню, что вы со мной сделали...

— Даже под силой Дауны так злословишь, молодец, Реис.

Рорен был впечатлён тем, что даже под воздействием лени девушка продолжала ругаться.

Самым простым и правильным способом было бы расправиться с ней здесь.

Против такого противника будет непросто, но сейчас девушка обессилила, и разобраться с ней можно было без труда.

Однако Рорен взглянул на Гулу.

Он подумал, что женщина не захочет убивать такое же злое божество как и она сама.

Гула смотрела за решётку и точно просила сохранить девушке жизнь.

Потому Рорен решил оставить решение за ней, но мужчина переживал, что будет в таком случае, когда Реис придёт в норму.

— Эй, Крас. Ты ведь уже смог один раз её соблазнить.

— Соблазнять прекрасный девушек — долг мужчины.

Услышав ответ парня, Ляпис и Гула уставились на него, и только Луксерия посмотрел впечатлённым взглядом.

— А мальчонка ничего.

— Схожесть с Луксерией меня пугает.

— А нельзя их где-нибудь вместе запечатать?

Услышав всё это, Рорен предложил Красу:

— Может будешь за ней присматривать?

Ляпис и Гула широко открыли глаза, не веря в сказанное.

Луксерия хлопнул в ладоши, как будто это была хорошая идея, а Крас даже в лице не переменился:

— Я не против.

— Нет, подожди-ка, господин Рорен. Когда он соблазнил госпожу Реис, его ведь чуть не убили, — попыталась отговорить Ляпис, но Рорен указал на находившуюся в темнице девушку:

— Да, но соблазнить-то он её смог. Потому если сможет поговорить, может всё и нормально будет.

— Но...

— Отвечать за неё самому мне не хочется, и сомневаюсь, что буду нормально спать, если убью её. Потому лучше всего попросить кого-нибудь присмотреть за ней.

У Краса как-то получилось ужиться сразу с тремя девушками.

Потому Рорен говорил, что он справится, даже если добавить ещё одну.

Правда за этим стояло то, что мужчина собирался скинуть на бабника сложности, с которыми не хотелось возиться самому, но об этом Рорен умолчал.

— Госпожа Андже и остальные будут возмущены, — точно прочитав его мысли, Ляпис приблизилась и проговорила это, а Рорен тихо ответил:

— Конечно это неприятно. Но придётся потерпеть.

Если выйдет убедить, у группы Краса только прибавится огневой силы, потому в этом решении одни плюсы.

И даже без плюсов Крас не откажется от девушки вроде Реис.

— Похоже она ещё какое-то время останется в таком состоянии. Лучше убедить её до того, как она снова станет неприкасаемой.

— Предоставь это мне. Похоже случилось досадное недоразумение, но если всё вежливо объяснить, она должна понять, — ослепительно улыбаясь, ответил Крас, и Рорен испытал облегчение от мысли, что одну проблему получилось уладить.

Он хлопнул по плечу Ляпис, которая всё ещё сомневалась, после чего посмотрел на Гулу, интересуясь её мнением, и женщина ему кивнула.

— Эй, Реис. Слушать его или нет, тебе решать, но если будешь против, обратись к Гуле. Ты же можешь с ней связаться?

— Не приказывай мне...

— Я и не приказываю. А прошу. Раз ты мне уже проиграла. Так почему бы не проявить гибкость хотя бы в этом?

Приказ — звучало бы слишком жёстко, потому Рорен предпочёл использовать просьбу.

Услышав это, Реис через решётку уставилась на него.

— ... Хорошо, — после паузы, нехотя кивнула девушка.

Неизвестно, насколько действенны были устные обещания, но Рорен предположил, что так просто Реис словно не нарушит.

— Значит со всем разобрались. Тогда возвращаемся в Каффу. Теперь возьмём работу более подходящую авантюристам и заработаем.

— Точно. А то твой долг совсем не уменьшается. Может уже пора сдаться и переступить черту со мной?

Рорен говорил жизнерадостно, считая, что с делом покончено, но тут ему начала нашептывать Ляпис.

Рорену напомнили об огромном долге, который висел на нём, потому он помрачнел, а потом ткнул усмехнувшуюся Ляпис по голове.