— А-а... А-а-а-а... — выдавил из себя безмолвные вопли Бог Дракон-сама при виде остатков Лунарии-самы.

Его глаза и рот были широко раскрыты, а взгляд вопил нежеланием верить своим глазам. Я тоже не мог поверить в открывшуюся мне сцену. Лунария-сама лежала мёртвой в луже собственной крови. Она приняла меня как своё собственное дитя и сейчас она была мертва.

Кто? Почему? Я не понимаю... Никто не держал на неё обид, каждый в Мире Драконов любил её всей душой, никто и помыслить о её убийстве не мог.

Но вдруг до моих ушей дошёл завывающий детский плач, плач о потере чего-то невосполнимого. Это плакал сын Бога Дракона-самы, его голос вернул меня в чувство.

— А-а-а-а...

Моему взгляду предстал Бог Дракон-сама. На его лице застыли чувства, что я у него ещё никогда не видел, а голос был таким, которым я ещё никогда не слышал. В нём была смесь злости, боли, обиды, смятения, тревоги и шока... Это был настоящий вихрь чувств. Я никогда ещё не видел его таким эмоциональным.

Он сидел и держал Лунарию-саму в правой руке и сына в левой. Скорее всего смерть настигла её не быстро, всё её тело было покрыто ранами: скорее всего летальная рана шеи, три раны на груди, две на животе и восемь на спине. Просто ужас. Убийца явно зашёл слишком далеко чтобы просто убить. Пусть она и была человеком, она была и потомком Бога, она лучилась добротой и дружелюбием, делая всё возможное во имя избежания конфликта.. Но даже такое нежное существо держалось и не давалось противнику даже после таких ран. Ради чего? Ответ был очевиден: ради защиты самого дорогого — сына Бога Дракона-самы и её самой. Лунария-сама сопротивлялась и была убита, но всё же смогла защитить его. Несмотря на её усеянную ранами спину ребёнок был цел и невредим, а убийца, скорее всего, сбежал только убив её.

— Почему... — прошептал Бог Дракон-сама, будто говоря с самим собой.

Возможно мы думали об одном и том же: кто мог убить её.

— Почему-у-у? — сотряс поместье, город и всю гору его вопль. — Кто убил её?!

По всему Миру Драконов прошлась волна жажды убийства, всё живое содрогнулось ощутив гнев Божий. Все: от самой крохотной ящерки до огромных драконов моих соплеменников затряслись от ужаса. И я не был исключением, я затрясся как осиновый лист и осел на месте. Головой я понимал, что он не навредит мне, но инстинкты взяли верх.

— А-а-а-а-а-аргх!

От Бога Дракона-самы отлетел луч света. Точнее, мне показалось, что это был луч, но на самом деле это был полный невыносимой ярости удар Бога Дракона-самы. Обернувшись, я увидел огромную дыру, которая прошла через весь Кейос, выходя в огромную пещеру в склоне горы. Всего одним ударом Бог Дракон-сама уничтожил целую часть Горы Драконьего Рыка. Стыдно признаваться... но тогда я немного обмочился (П.п. Вот живите теперь с этим. Это в оригинале написано, это не мы, переводчики, намудрили), меня же могло снести вместе с этой скалой. Для него не было бы чем-то невероятным сравнять весь свой дом с землёй.

— ...

Но этого не произошло, потому что кое-кто ни капли не испугался его — его собственный сын. Он перестал плакать, когда Бог Дракон-сама взял его на руки. Он всё ещё хлюпал носом, но уже поднял голову, смотря на отца, будто успокаиваясь от его вида. Бог Дракон-сама тоже будто немного взял себя в руки взглянув на него, поняв, что ему есть что защищать.

— Лаплас — позвал меня он.

— Я!

— Собери драконов-генералов, найдите убийцу.

— Так точно.

Я не спрашивал как именно искать, не предлагал сначала выявить мотивы. Бог Дракон-сама был в ярости. В ярости, которую я у него ещё не видел. Пяти Драконам Генералам был дан приказ найти преступника, так что мы повиновались.

■

Тут же начался сбор драконов-генералов, подчиняться приказу Бога Дракона-самы было само самой разумеющимся для нас. Я сразу же со всех сил бросился к ним, чтобы передать приказ. Мы все готовы тут же выполнить его приказ, каким бы он ни был, это и значило быть драконом-генералом. Да что там, учитывая убийство Лунарии-самы, было бы странно, если бы мы не стали.

— Что?.. Лунария-сама?..

После моего доклада у всех и каждого их них взгляд был полон боли, никто в Мире Драконов не питал злости к Лунарии-саме, и думаю, никто не печалился больше Бога Дракона-самы об этой потере.

— На теле Лунарии-самы было множество ран, так что факт убийства не поддаётся сомнению. — закончил я доклад.

После сбора драконов-генералов Бог Дракон-сама не проронил ни слова. На первый взгляд он немного успокоился, но от него по всех комнате сочилась жажда крови.

— Найдите убийцу и приведите его ко мне — наконец заговорил он, когда я закончил.

Все в комнате содрогнулись от тона его голоса. Даже меня повергла в ужас ярость Бога Дракона-самы. Никогда таким его не видел, даже когда умер Кристалл, один из Пяти Драконов Генералов.

— Так точно! — в один голос ответили мы.

По его приказу мы бы отправились хоть в пучины ада. Его ярость есть наша ярость, мы все был решительно настроены найти убийцу.

— Идите.

— Так точно!

По приказу Бога Дракона-самы мы собрались прочёсывать Мир Драконов. Каждый искал бы по-своему, в том числе и я.

— Лаплас, останься. — остановил меня Бог Дракон-сама.

Это было неожиданно, у меня же был Магический Глаз способный выследить преступника по оставленным следам. Они не пропадали сразу, но потихоньку всё же растворялись. Возможно, никто не подходил лучше меня. Я смог напасть и на след убийцы Кристалла.

— Но почему? Я тоже...

Однако у меня было дело поважнее.

— Давай похороним Лунарию.

Только тогда я понял, что он был полон не только в ярости, но и в печали. Если подумать, то действительно, как же иначе. Честно говоря я почти ничего не знал о чувствах Бога Дракона-самы. Я и не осознавал как сильно он её любил. Он всегда был немного отстранённым, держал дистанцию с ней, но всё же он искренне любил её, просто проявлял он это немного иначе.

— Понял.

— Спасибо. — ответил он мне, отдающему честь.

■

Похороны в Мире Драконов были особенным событием, на ближайшего родственника умершего возлагалась обязанность нести его. Обычно это был партнёр или брат, сестра, родитель. Если семьи не было, то друг, коллега или даже начальник. Умершего проносили от места смерти к центру города, там всегда был алтарь, у которого молились за перерождение почившего и произносили речь. Я не помню точно какую именно, но суть была в пожелании родится под крылом Бога Дракона-самы и в следующей жизни. После речи, умершего относили на край города, проходя по периметру по часовой стрелке.

Бог Дракон-сама нёс на руках Лунарию-саму, а я их сына пока мы делали круг по городу. При встрече с нами другие драконы скрещивали ладони на груди, так было принято, живых приветствовали скрестив кулаки, а мёртвых — скрестив ладони.

Обычно приветствовали бы только при виде тела, но по случаю похорон Лунарии-самы собрался почти весь народ из города и его окрестностей. Ибо все любили её, все хотели взглянуть на неё хотя бы в последний раз.

Сделав круг, мы направились в маленькое круглое каменное здание. На его стенах и камнях посередине было выбито множество имён, имён мёртвых. Навстречу Богу Дракону-саме быстро вышел дракон с потрескавшимися крыльями и выпавшей чешуёй, он был очень стар. Мы живём долго, это да, но мы не бессмертны, рано или поздно и мы умираем.

— Как же Лунария-сама могла умереть... Какая трагедия... — пробормотал он с болью и слезами в глазах, увидев её, и стал выбивать её имя на надгробии долотом из драконьей кости.

На надгробиях естественно было и имя Кристалла. Это была гробница драконьей расы, здесь увековечивали память об умерших.

Взяв Лунарию-саму из рук Бога Дракона-самы старик направился вглубь здания, Бог Дракон последовал за ним, а за ним и я. Там была тёмная дыра, столь глубокая, что казалось будто она вела в другой мир. Она вела к вершине горы Драконьего Рыка, проще говоря, в небо.

— Помолимся же за упокой сей души и да пусть вернётся она в следующей жизни в горы эти под крыло и благословение нашего Бога Дракона-самы... — начал старик зачитывать похоронную молитву.

Я уже не припомню её деталей, но она была длиннее, чем те, что читали обычно. Закончив молитву, старик аккуратно положил Лунарию-саму на край дыры. Обычно тело опускали в дыру и на этом похороны оканчивались. Раз на том конце дыры было небо, то упав неё, тебя бы съел огромный чёрный змей, Красный или Синий дракон или что-нибудь похуже. Драконы живут долго, но всё же могли умереть не в бою, а просто от старости. Когда-то такая смерть считалась позорной, честью считалось только сражаться и умереть в бою во имя Бога Дракона-самы, но он сам так не считал, для него вся раса драконов была в равной степени дорога, так что он придумал этот способ похорон, таким образом умершие от старости или от болезни получали такой же конец, что и воины. И имена их выбивались как и любого великого воина. Они жили и умерли во славу драконьей расы.

Но как бы то ни было, такие похороны не подходили для Лунарии-самы, поэтому после этого устроили и похороны по людским традициям. Бог Дракон-сама взял её на руки и отнёс за своё поместье. Там он с некоторым облегчением зажёг огонь в руке и окутал им Лунарию-саму. Её остатки обратились в прах и кости, которые мы вместе закопали в землю и посадили над ними маленький саженец. Так хоронят своих соплеменников люди. Уже не так? Но тогда в Мире Драконов были известны только такие похороны людей. Останки могли превратиться в монстра если просто оставить их лежать, так что надо было сжечь и закопать. На них сажали саженец, чтобы он вырос, переняв силу умершего, увековечивая его память в мире живых. Так люди, что жили меньше деревьев, оплакивали умерших.

— Лунарию мне представил Бог Людей — решил поделиться со мной Бог Дракон-сама их первой встречей после того, как мы закопали её.

Я просто молчал и внимал его словам.

— Сначала это был просто эксперимент, могут ли быть дети у родителей разных рас и если могут, то насколько сильными они будут? Это было на благо жителей всех миров. Такие эксперименты тогда уже провели несколько раз, но в этот раз Бог Людей сказал "А что если ребёнок будет от богов?" Для этого он привёл свою дочь, Лунарию. Все Боги — мужчины, так что друг с другом мы детей завести не могли. Я её не любил, но она не покладая рук трудилась ради Мира Драконов, обогащая его силами дочери Бога. (П.п. Если что, тут не "Мико", хотя я и сам сначала подумал о таком) Я всегда считал всех и каждого в драконьей расе своими детьми, они все были мне важны, я хотел чтобы абсолютно все вы были счастливы. Но когда Лунария родила мне сына я вдруг осознал, что он для меня дороже любого дракона. Я и не знал... я и понять не успел.... но я по-настоящему полюбил её. — рассказывал он, с ностальгией глядя вдаль.

Лунария-сама не менялась, она всегда была ласкова, даже Бог Дракон-сама полюбил её.

— Лаплас.

— Да.

— Я ни за что не прощу её убийцу. Я до сих пор трясусь от ярости. Даже если против нас обернутся все миры, будешь ли ты и дальше следовать за мной?

— Это даже не обсуждается. И не только я, мы все будем следовать за вами до самого конца, даже если это будет наш собственный конец.

Бог Дракон-сама просто молча стоял, его взгляд был остр, а он сам лучился жаждой убийства. Его печаль ушла. Мне стало страшно, хоть я и понимал, что эта жажда была направлена не на меня. Нет в мире того, кто не испугался бы такого.

Наша месть началась.

■■■

— Господин...

Когда он пришёл в себя, Ростелина стояла прямо перед ним и беспокойством смотря на него.

— М-м-м? Что такое, Ростелина? Я не закончил. Или тебе пока хватит на сегодня?

— А... нет, я хочу послушать дальше... Но Лаплас-сама, может вам лучше сначала поспать?

— Чего это ты вдруг?

— Просто...

Ростелина вытащила платок и вытерла лицо Лапласа, после чего он что-то впитал и потемнел. Сам того не понимая Лаплас плакал, слёзы текли реками, в паузах он всхлипывал, рассказ становился всё путаннее и путаннее, а к концу он уже еле выдавливал слова.

— А, прости, когда я вспоминаю те времена я становлюсь таким.

— Вы любили Лунарию-саму, да, Лаплас-сама?

— Ну, она всё же была моей мамой. Мы не были связаны по крови, но она всегда была рядом. Когда я возвращался домой она всегда ждала меня, нежно улыбалась и слушала мои истории. Она была настоящей богиней любви и ласки. И так страшно погибнуть... Вспомнить только и... Ум-м-м... Ув-в-в... — заплакал Лаплас.

Он закрыл глаза руками, согнулся, его плечи дрожали, он плакал, всхлипывал. Ростелина молча смотрела как перед ней заливался слезами человек в два раза больше неё. Она не знала что и думать, ей ещё не приходилось видеть его слёз. Вскоре она сбегала на кухню, принесла стакан воды, погладила его по спине и предложила попить.

— Хф-ф, спасибо, Ростелина. Если подумать, ты всегда тут и всегда заботишься обо мне. Я так устал от пустого дома, как же я был рад, что меня кто-то стал встречать.

— Нет, не стоит, господин, не нужно благодарить, я только рада вам помочь.

— Ну раз так, то мы в одной лодке. — сказал Лаплас и выпрямился.

Его глаза были красные, но слёзы больше не текли, а говорил он ровно, больше не дрожа голосом и не всхлипывая.

— Давай я продолжу. Прости, но я может ещё несколько раз разрыдаюсь.

— Хорошо, раз так, то я подготовлю побольше воды.

— Ха-ха-ха, умно с твоей стороны... что ж, дальше... — снова посмотрел в пустоту Лаплас, вспоминая то, что вспоминать не хотел.