Ночью, перед больницей

— …

Стало известно, что вторая операция Кадоты прошла успешно, и состояние его внутренних органов стабилизировалось.

Анри сначала немного обрадовалась новостям, но узнав, что мужчина всё ещё не пришёл в себя, посмотрела на Карисаву.

— Я пойду домой принять душ, так что и тебе стоит отдохнуть, Анри-чан. Когда Дотачин очнётся, я скажу ему: «Зря ты не проснулся хоть немного раньше, пропустил такого соблазнительного, пышногрудого, падшего ангелочка в очках!».

Эрика улыбнулась и принялась успокаивать Азусу и других девушек.

Анри казалось, что она не имеет права мешать им, так что попрощалась со всеми и вышла из больницы.

«Мне надо с кем-нибудь поговорить».

Теряясь в сомнениях, Анри достала телефон.

Совсем недавно она сидела в зале ожидания с множеством людей, молясь за здоровье Кадоты. А когда девушка вышла из больницы, то на неё накатил приступ одиночества, словно побочный эффект сегодняшней ночи.

«Со мной раньше никогда такого не было…»

До встречи с Селти и другими своими друзьями Анри скрывала это чувство глубоко в себе, выталкивая его за пределы ‘картинной рамы’, как будто оно не имело к ней никакого отношения.

Но теперь всё стало по-другому.

Девушка перенесла одиночество на ту сторону картинной рамы, где находилась сама. То, что она признала это тревожащее чувство, потрясло её до глубины души.

Даже голос Сайки, не замолкавший ни на минуту, стал казаться Анри милым, родным,- и её это очень пугало. Поэтому, чтобы избавиться от этих мыслей, она и решила с кем-нибудь поговорить.

Звонить Микадо она была ещё не готова, а Масаоми, похоже, сменил номер, так что с ним было никак не связаться.

«Я знаю, что стыдно полагаться на других в такое время…»

Анри корила себя за это, но всё равно набрала номер одного человека.

Человека, который был для нее другом еще тогда, когда её сердце было закрыто для других; она оставалась им и сейчас, когда оно хоть немного, но начало открываться.

Да, когда у этой девушки появились отношения, они немного отдалились друг от друга, но она по-прежнему признавала их дружбу. Её звали Харима Мика.

Но, хоть звонок и прошёл, никто не поднял трубку.

— Может, ушла гулять?..

Она вполне могла пойти на свидание со своим возлюбленным, Ягири Сейджи.

Анри подумала, что если дело было в этом, то лучше им не мешать, поэтому она смирилась с чувством одиночества и направилась домой.

Девушка ещё не знала.

Впрочем, пока она этого знать не могла в принципе.

В этот день…

Ягири Сейджи и Харима Мика исчезли из своих домов.

♂♀ Ночью, где-то в Икебукуро

Офицер дорожно-постовой службы или просто гонщик на белом мотоцикле, Кузухара Кинноске, заглушил мотор прямо посреди переулка.

Вчера прямо на этом месте кто-то сбил человека и скрылся с места преступления.

На телефонном столбе неподалёку висело объявление о поиске свидетелей происшествия, и какая-то женщина изучала его.

Завершив сегодняшний патруль, Кузухара направился в участок, чтобы разобраться с бумажной работой по штрафам, которые он выписал за эту смену. Он был способным служащим, но не так уж серьёзно относился к своим обязанностям. На обратном пути он решил ещё раз объехать окрестности и даже окликнул женщину. Перед этим он, разумеется, удостоверился, что на этой дороге разрешено парковаться.

— Эй, Мадзю-чан. Ты сегодня не при исполнении?

— А… дядя!

— Слышал, что здесь сбили человека и скрылись. Никто не умер, и это не было спланировано заранее, но ребята в участке поделились со мной множеством слухов, — сказал Кинноске своей племяннице, которая сегодня была не в форме. Он осмотрел место происшествия, где всё ещё были заметны его следы, и, нахмурившись, проговорил:

— Сбежать с места преступления на моей территории. Кто-то, похоже, не воспринимает меня всерьёз.

— Хорошо, что никто не умер. Но с этим делом не всё так просто… Да и весь участок стоит на ушах.

— Ах, точно. Говорят, что сбили лидера одной из цветных банд.

Кузухара кучу раз выписывал штрафы Тогусе, но не понял, что на этот раз жертвой преступления стал человек с пассажирского сидения фургона Сабуро.

— Верно, эта цветная банда — Доллары. Никто не знает, как у них там всё устроено. Ребята из отдела подростковой преступности всё волновались, что скоро между бандами может разгореться конфликт. Я сегодня не была в участке, так что детали мне неизвестны, но везде только и говорят, что об аресте Хейваджимы Шизуо. У отдела общественной безопасности сейчас, наверное, работы немерено.

— Хейваджима Шизуо? Слышал о нём. Иногда вижу его в костюме бармена на улицах.

«Кстати, этот Хорада что-то говорил и о Шизуо».

Около полугода назад одна побитая машина, в которой был дорожный знак, попыталась вытеснить с дороги белый мотоцикл Кузухары.

Он вспомнил, что, когда поймал их на месте преступления и арестовал их тогда, они закричали: «Всё не так! Мы не трогали дорожный знак, это был Хейваджима Шизуо! Мы случайно вас задели, просто перепутали вас с Чёрным Байком!»

— Вы, дядя, может и не в курсе, но в Икебукуро его знают все. Поговаривают, что он связан с Долларами и дружит с Всадником без Головы, за которым вы, дядя, в последнее время охотитесь.

— …А? С этим чудовищем, говоришь?

Кузухара Кинноске понятия не имел, что Безголовая Гонщица тоже считает его чудовищем. Он снова задал своей племяннице вопрос:

— Значит, этого парня забрали в участок?

— Дядя, вы же сегодня на службе, так что должны знать больше моего, разве нет?

— И то верно. Тогда я лучше потороплюсь. Спасибо.

Мужчина попрощался с племянницей и направился в участок.

— Значит, это чудовище тоже умеет заводить себе друзей?

Из-за дующего в лицо ветра ворчания Кузухары совсем было не слышно; он щёлкнул языком.

— В таком случае… не разъезжай по дорогам так, будто живёшь последний день. Идиот чёртов.

♂♀ Ночь, улица Саншайн, Икебукуро

В день, когда Хейваджиму Шизуо арестовали, Ворона впала в уныние.

Она не могла понять, почему так раздражена, и это вызывало у неё всё большую ярость, которая затягивала девушку всё дальше в пучину отчаяния.

Обычно к ней пытались приставать на улице, но судя по тому, что сегодня к ней и близко никто не подходил, молодые люди и скауты из агентств определенно чувствовали в её взгляде опасность.

— Не хмурься так. Его скоро выпустят, — пробормотал Танака Том.

Он, вероятно, не мог оставить свою подчиненную в таком состоянии и шёл позади Вороны на небольшом расстоянии.

Однако Ворона с непониманием отреагировала на эти ободряющие слова. Она изогнула бровь и спросила:

— У меня возникли некоторые сложности в понимании. Ты считаешь, что арест Шизуо-семпая имеет отношение к моему настроению?

— Значит, ты всё-таки знаешь, что “хмуриться” — синоним “сердиться”…

Ворона разговаривала на японском без акцента, но понять её речь было трудно. Глава компании, в которой они с Томом работали, предположил следующее: она использует как можно больше официальных слов, потому что считает, что чем их больше, тем язык звучит красивее. Но откуда в её японском было взяться красоте, если не привыкший к нему человек был не в состоянии поддержать с ней разговор?

— Однако… однако я подвержена бесчисленным сомнениям. Почему Шизуо-семпая…

Вечером Шизуо забрала полиция.

Ордера на арест у них не было; он сам согласился пойти с ними на допрос.

“Нападение на гражданское лицо”.

В таком преступлении подозревали Шизуо.

Жертва сообщила об этом в полицию, и к Хейваджиме Шизуо на работу тут же послали людей, но кроме служащих в повседневной одежде пришли пять полицейских в форме, что было довольно необычно. Из этого можно было сделать вывод, что Хейваджима Шизуо был хорошо известен и полицейским.

Начальник Шизуо сказал: «Мы свяжемся с адвокатом, просто откажи им» — но тот безразлично бросил: «Я такого не помню, а значит, точно не мог этого сделать. Всё будет в порядке». И таким образом он отправился в участок.

— Всё потому, что ещё до того, как он начал работать у нас, его ложно обвинили в преступлении и арестовали. Тогда ему дали условный срок, так что в тюрьме он не был. Но, судя по всему, какое-то время его держали под стражей, — продолжая идти вперёд, говорил Том. Ворона задала ему вопрос:

— В этом нет никакого смысла. Если факт ложного свидетельства общеизвестен, то почему приговор состоялся?

— Да, к тому преступлению он не имел никакого отношения. Но когда полиция поймала Шизуо, то он слетел с катушек, кинул в патрульную машину торговый автомат и ещё много чего наделал. Поэтому его осудили за порчу общественного имущества и препятствие осуществлению правосудия. Когда мне об этом рассказали, я был рад, что ему хотя бы не приписали покушение на убийство.

— Но я считаю, что Шизуо-семпай с большой вероятностью может быть привлечён к ответственности и за другие правонарушения.

Ворона всё никак не успокаивалась.

У неё сложился образ Японии как страны с одной из самых суровых систем правопорядка в мире.

Она сама не раз нарушала законы, например, закон об использовании холодного и огнестрельного оружия, и ей пришлось хорошенько поработать головой, чтобы не попасться на глаза полиции.

Поэтому женщина считала немыслимым тот факт, что Шизуо никогда не ловили на выдирании с корнем дорожных ограждений и фонарных столбов.

Вздохнув, Том посмотрел на ночное небо, а затем ответил на вопрос Вороны:

— Когда Шизуо что-нибудь ломает, босс всегда платит за него компенсации. Из-за этого долг Шизуо перед боссом всё увеличивается, и ему приходится работать ещё усерднее.

— Но заставлять человека выплачивать долг физическим трудом незаконно, не так ли?

— На самом деле, множество законов не позволяют вычесть эти деньги у него из зарплаты. Ну, в нашем бизнесе не выжить без адвокатов

— Это уму непостижимо. Почему Шизуо-семпай…

— Ты так хочешь, чтобы его арестовали?

— Нет, вероятность этого нулевая, — тут же ответила Ворона.

Том, улыбнувшись, пожал плечами и передал ей кое-что из их разговора с начальником:

— Дело в том, что если Шизуо обвинят в порче общественной собственности, всё станет немного сложнее.

— ?

— Например, его дело дадут судье, который никогда раньше не видел силу Шизуо в действии. Если такому человеку скажут, что обвиняемый голыми руками выдрал из земли фонарный столб, а потом стал раскручивать его над головой… да кто вообще в это поверит?

Ворона поняла, к чему он клонит, и кивнула, но, немного подумав, снова запуталась.

— Это странно. Существует достаточно доказательств, разве не так? Это можно подтвердить с помощью видео. И я не считаю, что в случае совершения преступления Шизуо-семпай стал бы отрицать свою вину.

— Тут есть свои трудности. Например: вот сорвал Шизуо дорожное ограждение. Те, кто не знают, что он особенный, подумают что-то вроде: «Неужели наши ограждения из такого плохого материала, что их можно так просто сломать?» или «Может, ему удалось оторвать их голыми руками, потом что они так ужасно сделаны?».

— !..

— Вот если бы Годзилла начал взбираться на здание, никто бы и слова не сказал про ошибки строителей, ведь для общества Годзилла — вымышленный персонаж. И сила Шизуо как раз относится к этой категории вымышленных вещей. Только подумай, если бы нам пришлось строить фонарные столбы такой прочности, что даже Шизуо их было бы сломать не под силу, сколько бы на это потребовалось денег?

Саркастично усмехнувшись, Том взглянул на Ворону.

Похоже, девушку устроили его объяснения, но принять их она не могла.

— Значит, полиция закрывает глаза по этой причине.

Если подумать, она не имела чёткого представления об органах правопорядка на её родине, в России. Она читала о случаях коррупции в книгах и газетах, но кроме этого там не было ничего. Да и она не очень-то умела применять полученные из книг знания, чтобы делать какие-либо выводы в реальной жизни.

Том отвёл взгляд от Вороны, погрузился в раздумья, а потом спокойно заговорил:

— Как знать. Я склонен доверять полиции только наполовину, но не отказался бы, если бы меня попросили помочь в расследовании. Но знаешь, в любой стране может случиться такое, что полиции точно известно — ‘это было не самоубийство’, но они всё равно признают это самоубийством и закрывают дело. Если посмотреть на полицию с такой стороны, её никак нельзя связать с понятием правосудия. Так что нам только остаётся надеяться, что японские полицейские относятся к своей работе серьёзно.

— Тогда почему именно сегодня Шизуо-семпая…

— Ну, это просто. Полиция не может привлечь его к ответственности за порчу общественной собственности, так что они следили за ним какое-то время и теперь пытаются арестовать его за нападение. Обычно Шизуо кидается людьми, которые сами совершали преступления, а такие обратиться в полицию не могут, даже если захотят. А в этот раз жертва нападения сама пришла к ним. Плохо, конечно, так говорить, но это их шанс.

Том замолчал и глубоко вздохнул.

— Лично я не верю, что Шизуо способен так жестоко избить женщину безо всякой причины. Это или простое недоразумение, или они снова пытаются сфабриковать ему дело.

Мужчина внезапно помрачнел и продолжил:

— Что волнует меня больше всего… Надеюсь, что во время допроса или помощи следствию он не выйдет из себя.

♂♀

После этого Том спросил у Вороны, не хочет ли она сходить в Русские суши. Но девушке всё ещё не хотелось встречаться с Саймоном и Денисом, так что она вежливо, но в привычной для себя манере, отклонила предложение коллеги и попрощалась с ним.

На обратном пути домой, в квартиру, которую для неё подыскала контора Шизуо и Тома, она продолжила раздумывать, что будет с Хейваджимой после сегодняшних событий.

Если он действительно даст волю ярости в участке, ему не составит труда сбежать оттуда.

Стены и железные прутья в СИЗО он, скорее всего, сможет сломать голыми руками, а наручники у него получится разорвать так же просто, как японские карамельные фигурки.

Ворона и представить не могла, что полицейские в Японии способны выстрелить в безоружного человека. Впрочем, даже если бы Шизуо сбила машина, с ним, скорее всего, всё было бы в порядке.

«Шизуо-семпай — беглый преступник. Если представить всё как самооборону, я смогу устроить с ним прекрасный поединок».

«Но не думаю, что мои навыки выросли достаточно, чтобы победить его».

«И я не отплатила ему за ту банку кофе».

«И я всё ещё должна ему за то, что он отвёл меня в то кафе с вкусными тортами».

«…»

В сознании Вороны продолжали всплывать такие мысли; девушка невольно нахмурилась.

«Почему, ну почему я ищу оправданий, чтобы не сражаться с Шизуо-семпаем?»

Она подобралась поближе к Шизуо, потому что он стал целью её жизни. В отличие от Всадника без Головы, чудовища, он, как человек, являлся для неё воплощением силы.

Если бы Ворона смогла сразиться с ним до полного удовлетворения, у неё, возможно, получилось бы найти ответ на вопрос, преследовавший её годами.

А именно: сильны люди или слабы.

Она, как человек, который в жизни не видел ничего, кроме физической силы, совсем не могла понять, что значит поселившееся в её сердце ‘желание не драться’.

И поэтому девушка, не понимая причин своей печали, нахмурилась и продолжила идти домой по ночным улицам.

И вдруг прямо перед ней, полностью преградив ей дорогу, появился большой тёмный силуэт.

— Давно не виделись, Ворона.

— ?!

Ворона, только увидев эту огромную тень, вся напряглась; её мышцы тут же приготовились к битве.

Но в то же время она кое-что поняла.

Человек, стоящий перед ней, был ей знаком.

— Слон?!

Мужчина был выше двух метров, в руках он держал подходящую ему по росту алюминиевую трость.

Под бинтами, в которые он, словно мумия, был замотан практически целиком, было почти не видно кожи; однако по виду мужчины девушке всё равно удалось узнать своего бывшего напарника.

Несколько месяцев назад, когда Ворона и Слон столкнулись с Авакусу-кай, их обоих поймали. Но согласно договору между этой группировкой якудза и русскими торговцами оружием, девушку отпустили, а её напарника увезли в какое-то место, принадлежащее Авакусу-кай.

— Значит, возможность твоего выживания существовала?! Где ты был, что ты делал до настоящего момента?!

Несмотря на намёк Акабаяши о том, что Слон мог остаться в живых, у Вороны не было никаких доказательств. Их отношения являлись сугубо профессиональными, так что она могла лишь надеяться на то, что с ним всё будет в порядке. Но, тем не менее, эта внезапная встреча потрясла девушку; её глаза расширились от удивления, — а такое нечасто можно было увидеть.

— Ну, много чего случилось.

Проговорив эти слова, Слон поднёс руку ко рту и достал оттуда зубной протез, где было около десяти зубов, а потом, поставив его на место, продолжил:

— Всё уже закончилось, они прошта вырвали у меня несколькаа… зубов.

Из-за перемещений вставной челюсти некоторые слова мужчина произносил непонятно. То, что с ним сделали, не являлось чем-то из области фантастики. Легко можно было предположить, что у него по всему телу были раны, которые просто так не получишь.

Слон сделал шаг в сторону Вороны; его металлическая трость с шумом поцарапала асфальт.

— Теперь Авакусу-кай отправили меня работать кем-то вроде ассистента информатора. Уж не знаю, что за сделка подарила мне жизнь, когда я должен был умереть.

— Вот, значит, в чём дело… Я была рада подтвердить факт твоего выживания.

— Что-то ты рано радуешься.

— ?

В ответ на удивлённый взгляд Вороны Слон продолжил:

— Ты должна на какое-то время уехать из города. Тебе здесь будет опасно.

— Понимание твоих слов невозможно. Этот город кажется мне чересчур тепличным. Он несравним с военными зонами. Уровень опасности стремится к нулю.

— Вот уж точно. Но я не имел в виду, что опасно в самом городе. Просто в надвигающемся конфликте тебя собираются сделать пешкой. Сказать точнее, пешек собираются сделать из нас с тобой.

— Пешкой?

Слон, похоже, был всерьёз озабочен этой проблемой; Ворона, запутавшись, выкинула из головы радость от их воссоединения.

— Мне это подходит. Я заставлю их пожалеть о том, что затянули меня в эпицентр своих планов, ведь это куда сложнее, чем они думают. Кто является зачинщиком? Я избавлюсь от него первую очередь.

— Ты не сможешь. Только не в таком состоянии.

— Что ты имеешь в виду? Я настаиваю на объяснениях.

Ворона стала терять терпение; Слон же саркастически заявил:

— Поддавшись теплу этого города, ты стала чувствовать себя как дома. Ты, наверное, уже и не сможешь сражаться как раньше, или я не прав?

— …Ты насмехаешься надо мной как человек, который уважает власти и порицает рядовых граждан?

— Эй-эй, я теперь вообще не понимаю, что ты говоришь.

Почувствовав себя оскорблённой, Ворона уже начала подумывать, как бы вырубить Слона, но…

— Ты такой подлый, Слон-сан, и это выглядит жалко.

Незнакомый голос немного остудил пыл девушки.

— Знаешь, иногда тёплая вода бывает так же полезна для здоровья, как и холодная с горячей. Может, пожив немного в тепличных условиях, она стала куда более ужасающей.

— …ты увязался за мной, чтобы поиздеваться? — нахмурившись, спросил Слон. Незнакомец пожал плечами и ответил:

— Ни в коем случае. Просто меня интересует твоя бывшая напарница.

Молодой человек взглянул на Ворону, а та, не стесняясь его присутствия, задала Слону вопрос:

— …Кто это такой?

Но ответ последовал не от Слона; незнакомец вежливо поклонился и заговорил:

— Ну, я раньше нанимал тебя для кое-какой работы, но лично мы вроде бы не встречались. Орихара Изая. Я информатор, а это здесь довольно редкая профессия. Можно сказать, для местных я умелец на все руки.

— …Орихара... Изая.

Ворона поняла, что уже слышала это имя раньше, и перевела взгляд на человека по имени Изая.

— Я помню.

— Ничего себе, ты помнишь имена всех своих нанимателей, как и ожидалось от про…

Пока он говорил, Ворона уже занесла ногу, чтобы ударить его по лицу.

— Ой-ой?!

Еле уклонившись от атаки, он отскочил на несколько шагов назад и спрятался за спиной у Слона.

— Вот это да! Бьёшь совсем как Микаге-чан! Слон-сан, а ведь её навыки никуда не делись, не так ли? Кстати, а зачем ты меня ударила?

Изая, похоже, был очень удивлён; Ворона ответила ему:

— Я слышала, что ты — смертельный враг Шизуо-семпая. Если я избавлюсь от тебя сейчас, то для меня станет возможным вернуть Шизуо-семпаю долг. Я против тебя ничего не имею, но желаю закончить твоё существование. Пожалуйста, прими своё уничтожение.

— Ну и ну… я удивлён. Ребёнок, которому нравятся всякие чудовища, — это одно, но никогда бы не подумал, что Шизу-чан сможет расположить к себе взрослую женщину.

Информатор многозначительно ухмыльнулся. Ворона же, до этого наблюдавшая за многими людьми, заметила скрытую в этой ухмылке необычайную колкость.

— Ну да ладно. Наблюдать за людьми — моё хобби, так что мне очень интересно, чьей пешкой ты окажешься в итоге. А вообще я человек великодушный. Пусть ты спелась с этим железным големом, но я всё равно буду любить тебя как часть человечества.

Мужчина по имени Орихара Изая, договорив, рассмеялся, словно ребёнок.

Ворона вспомнила, что Хейваджима Шизуо часто называл его ‘насекомым’. Теперь она странным образом была с ним согласна.

«Действительно, этот человек похож на насекомое».

«Он улыбается, но выглядит в точности, как жук».

Девушка почувствовала, что в её противнике что-то было не так и невольно сделала шаг назад.

Теперь ей стало понятно, почему Шизуо говорил, что этого человека к себе и близко подпускать нельзя.

Его, пожалуй, можно было сравнить с термитом.

Вне всяких сомнений, он был как раз из тех людей, которые потихоньку разбирают фундаменты домов сблизившихся с ним людей, а потом обрушивают эти дома прямо на головы их владельцев.

Когда Ворона работала на своего отца в России, она видела много похожих на него человек.

Девушка вспомнила, что один из них был авторитетом в русской мафии, что заставило её относиться с Изае ещё более настороженно.

— Ой, похоже, я заработал от неё порцию ненависти. Ну что, Слон, пойдём.

— …Пойдём? Куда пойдём? Мы же вроде закончили на сегодня.

— Произошло кое-что странное, так что я решил прогуляться и проверить, и, похоже, мы потеряли связь с Намие. И нас тоже могли избить до смерти.

Рассказывая Слону такие серьёзные вещи, Изая всё равно усмехнулся.

Орихара не обращал внимания на не терявшую бдительности Ворону, которая могла их услышать. Он начал давать Слону указания:

— Покончи с этим до завтрашнего утра. Тогда всё будет решено ещё до того, как твоя бывшая напарница, о которой ты так волнуешься, станет ‘их’ пешкой.

Не то чтобы ему было всё равно, что она это услышит. Он, скорее всего, сказал это при ней именно для того, чтобы она услышала.

По крайней мере, так подумала Ворона; девушка нахмурилась.

«Какое неприятное ощущение».

«Что не так с этим человеком?»

Она вовсе не чувствовала по отношению к Изае злобы. Но ощущение, что этот человек может быть опасен, сводило её с ума.

Возможно, это только доказывало, что на девушку оказали большое влияние Хейваджима Шизуо и Том, — а может быть, и весь город.

Но Ворона не давала своим чувствам вырваться наружу. Она с нескрываемой враждебностью уставилась на Орихару Изаю.

Но Изаю, похоже, воодушевила даже её враждебность. Он мягко улыбнулся девушке и пошёл дальше.

Ворона осталась одна; с выражением лица ещё более суровым, чем раньше, она продолжала смотреть в темноту.

Прямо сейчас в Икебукуро что-то происходило.

И ей, похоже, было суждено стать частью этих событий.

— …

Ей вспомнилось, как несколько месяцев назад Акабаяши без особого труда одержал над ней верх. В то же время между её отцом и Авакусу-кай было заключено тайное соглашение, о котором она понятия не имела.

Ворона снова ощутила стыд, который ей пришлось испытать в тот момент, когда они поигрались с её жизнью. В сердце девушки вскипела тихая ярость.

«Я никому не позволю снова такое с собой сделать. Никому».

«Если кто-то собирается использовать меня, готовься».

«Ты отплатишь сполна».

Сердце Вороны постепенно сковало льдом, и на её лице снова появилось то выражение, с которым она пришла в этот город.

Человек по имени Хейваджима Шизуо стал для неё сдерживающим фактором.

Совсем как Кадота, который был тормозами для Юмасаки и остальных, Хейваджима Шизуо был для девушки ‘целью’, от которой вскипало её сердце.

И теперь человека, заставлявшего её сердце вздрагивать от жара, не было рядом.

Являлось ли это совпадением, или было кем-то спланированно?

Но как бы то ни было, провокация Орихары Изаи, которого Хейваджима Шизуо называл ‘насекомым’, словно влила в сердце Вороны ледяной яд.

♂♀ В окрестностях города, на втором этаже заброшенного здания

— Ты же не возражаешь, правда? Рюгамине Микадо-кун.

Мужчина, который так внезапно предстал перед Микадо и остальными, полностью изменил сложившуюся здесь атмосферу.

— А?..

Всё тело Микадо, который до этого только и мог, что изумленно смотреть на незнакомца, сковало льдом.

Этот мужчина ничего не сделал.

Он всего лишь произнёс имя Микадо.

Но его поза, то, как он дышал, тяжесть в его голосе, тревожное чувство от его взгляда, который невозможно было различить за стёклами очков, и тот уму непостижимый факт, что он знал его имя несмотря на то, что виделись они в первый раз, — всё это пугало Рюгамине и заставляло его волноваться как никогда.

Сильнее, чем на первом собрании Долларов, когда он противостоял сестре Ягири Сейджи…

Сильнее, чем в тот момент, когда он узнал о нападении Потрошителя на Анри…

Сильнее, чем когда Селти привезла его на заброшенный завод, и он увидел Масаоми в крови…

Сильнее, чем когда они пытались сбежать от босозоку на фургоне Кадоты…

Сильнее, чем когда его кохай Аоба раскрыл ему, кем он является на самом деле…

Сильнее, чем когда на него напал сталкер Хиджирибе Рури, само воплощение ужасающей жестокости…

Сейчас, в это самое мгновение Микадо испытал страх, превосходящий по силе любое из пережитых им ранее ощущений.

Какой-то странный человек, как снег свалившись ему на голову, вдруг назвал его по имени.

Этого было достаточно, чтобы по всему его телу раздался рёв тревожных сирен — а такого Микадо раньше не испытывал.

Ему казалось, что голос незнакомца превратился в множество змей, которые, расходясь по его телу с помощью кровеносных сосудов, медленно поедали его плоть

«Я умру». «Всё ужасно». «Что со мной?» «Не знаю». «Я правда умру?»

«Почему?» «Нет». «Я не хочу умирать». «Вот чёрт».

«Кто?» «Он опасен». «Я умру». «Если не сбегу».

«Кто он?» «Так не пойдёт». «Он меня убьёт». «Не хочу умирать».

«Я ещё так много не успел сделать». «Нет».

«Я пока не хочу умирать нет нет я не могу умереть здесь не сейчас я хочу жить хочу сбежать куда-нибудь побыстрее но это невозможно мне не сбежать но я не могу умереть сделай что-нибудь сделай если я что-нибудь не сделаю что-нибудь что-нибудь что-нибудь…»

Почему ему казалось, что смерть уже близко? Из-за чего он испытывал такой ужас? Микадо было не под силу объяснить даже это; он только и смог, что невольно вскрикнуть.

— …эээ… ааа…

Невероятное давление, которое мужчина оказывал на него, высосало из его полости рта всю влагу, так что он сейчас был не в состоянии нормально говорить, даже если бы и захотел.

Незнакомец увидел, как Микадо, обливаясь потом, то открывает, то закрывает рот, и постучал по бетонному полу своей тростью.

Сухой скрип снова отразился от барабанных перепонок парня. Таинственный мужчина усмехнулся.

— …А, эм?..

Микадо вдруг понял, что больше не чувствовал такого сильного давления, и снова посмотрел на незнакомца.

Мужчина в очках с затемнёнными стёклами поднял трость и, постучав ей по своему плечу, заговорил:

— Ну, ты меня успокоил.

— ?

— Ты, по крайней мере, пугаешься при подобных обстоятельствах.

Мужчина беззаботно улыбнулся и сделал шаг вперёд.

— А я уже было думал, что мне делать, если ты окажешься опасным парнем и сможешь сохранить невозмутимость в этой ситуации.

Услышав эти слова, ребята из Синих Квадратов окончательно пришли в себя и заголосили:

— Эй, старик, ты что здесь забыл?

— Мы давно забили это место, понял?

Несколько ребят тут же окружили незнакомца, и один из них было вытянул руку, чтобы схватить его за воротник.

[Эй, пусть они прекратят. Немедленно.]

В то же время, Селти показала Микадо экран своего КПК.

— Что?

Не успел Рюгамине это пробормотать, как…

Окружавшие мужчину ребята начали разлетаться в разные стороны.

Или, сказать точнее, он методично их раскидывал.

— ?

Ни те ребята, которых подбросило в воздух, ни те, кто следил за ними со стороны, не могли понять, что только что произошло.

Было ясно только одно: те из них, кто получил удар в спину невероятной силы, больше не чувствовали тела и не могли стоять.

— У него супер-способности, что ли?

Возможно, именно из-за присутствия Селти, которая сама была невероятным существом, Микадо и пришла в голову такая неправдоподобная мысль.

Но в ответ на слова Микадо мужчина лишь усмехнулся и проговорил:

— Да нет, что ты. Это просто фокус. Если бы у дядюшки были супер-способности, он бы давно… он бы давно… Что? Что тут больше подходит? А, госпожа курьер?

Когда к Селти обратились ни с того ни с сего, она поспешно напечатала на КПК следующее:

[Откуда мне знать? Я думаю, что это зависело бы от того, какая у вас супер-способность.]

— И то верно. Тогда как-нибудь подумаю над этим сам.

Микадо не видел, что было написано на экране КПК, но чувствовал, что эти двое шутят между собой.

— Эм, Селти-сан. Кто этот человек? — вежливо поинтересовался парень. Селти, немного замешкавшись, решила сначала посоветоваться с Акабаяши.

[Ничего, если я ему скажу?]

— Я не против. Собственно, за этим я сюда и пришёл.

Получив согласие, женщина сразу же сообщила Микадо и Аобе правду:

[Его зовут Акабаяши-сан. Он — один из руководителей Авакусу-кай.]

— Авакусу-кай, это те самые… не может быть…

[Если вкратце, вот такой он… человек.]

Когда Микадо выплеснули в лицо всю правду, по его спине пробежали мурашки.

Имя Авакусу-кай было не так-то просто узнать без тщательного исследования их головной организации, Медей Груп. Однако, когда Микадо искал в интернете новости Икебукуро, это название встречалось ему не раз.

И он прекрасно понимал, организацией какого рода являются Авакусу.

Парень был готов к этому.

Но в то же время он надеялся, что этот момент никогда не настанет.

Этот человек, Акабаяши, предстал перед ним, словно предвещающий скорую смерть призрак.

Это значило, что Доллары уже вступили на тёмную сторону города и даже пустили там корни.

Аоба тоже смотрел на Акабаяши с мрачным видом; рукой он подал знак своим приятелям, чтобы те не двигались.

И вот, немного разбавив напряжённую атмосферу, мужчина, который сам являлся её источником, усмехнулся и сел на кучу стройматериалов неподалёку от Микадо.

— Ну и ну, какое совпадение. Видите ли, дядюшке тоже было известно об этом месте. Или вы узнали о нём как раз из-за тех неприятностей, которые здесь приключились совсем недавно?

— ?

Микадо пребывал в замешательстве; Аоба же, по-видимому, понял, о чём говорит мужчина, и отвёл взгляд в сторону.

Акабаяши заметил разную реакцию ребят, но никак это не прокомментировал и продолжил:

— Ладно, почему бы нам пока не оставить эту тему? Рюгамине Микадо-кун. Тебе не интересно, откуда дядюшка знает твоё имя?

— …Нет. Акабаяши-сан, я, это…

— О, здесь ты можешь спокойно называть дядюшку якудза, ладно? Впрочем, это слово никогда не значило ничего хорошего. Некоторые мои коллеги злятся, если к ним так обращаются, так что будь осторожен.

— …спасибо вам большое. И насчёт того, что вы говорили раньше… если вы якудза, вам бы не составило труда узнать обо мне, так что…

Микадо прекрасно понимал, какой силой обладает не только Авакусу-кай, но и вся мафия*. Они могли довести до отчаяния людей, незаконно взявших денег в долг. Более того, Рюгамине казалось, что их возможности поиска и сбора информации просто невообразимы.

В этот раз Акабаяши не пользовался силой Авакусу-кай как группировки якудза и купил информацию у Орихары Изаи, но Микадо просто не мог об этом знать.

— Вот как. Это хорошо, что ты всё понимаешь. Так вот, мои приятели… кучка ребят из “Джан Джан Джан” за тобой проследили, — так дядюшка и узнал, что вы здесь собираетесь… и был весьма удивлён. Вот уж не думал, что вы с моим знакомым курьером друзья.

Взглянув на Селти, Акабаяши заговорил снова:

— Ну, вот так всё и было. Ты же понимаешь, что значит, когда кто-то вроде дядюшки приходит лично? Понимаешь ведь?

— Доллары… доставили вам какие-то проблемы?..

Сглотнув, Микадо набрался смелости и выдавил из себя эти слова.

«Мне страшно».

«Неправильно, конечно, так думать, но…»

«Люди из Фармацевтической Компании Ягири и в подмётки ему не годятся».

Подавив дрожь в спине, Микадо решил, что от реальности ему никуда не деться, и сжал кулаки.

С первой встречи Долларов, с того самого дня, когда он увидел их истинную силу, он знал, что люди, связанные с преступным миром, рано или поздно станут взаимодействовать с его бандой.

Но в то же время Рюгамине цеплялся за ускользающую надежду, что эта проблема решится сама собой.

Да, в день их первой встречи ему действительно показалось, что Доллары всемогущи.

Но весной, во время стычки с Торамару, его убеждение дало трещину и теперь было разбито вдребезги мужчиной, сидящим перед ним.

Микадо слышал, что в последнее время мафия стала переходить к интеллигентным способам ведения дел, а количество тех, кто руководствовался методами насилия, уменьшалось.

Впрочем, если не обращать внимания на шрам и одежду этого человека, он не казался таким уж жестоким преступником. Офисным работником его, конечно, назвать было нельзя, но его вполне можно было представить музыкальным продюсером или человеком из сферы развлечений.

И даже несмотря на это, когда этот мужчина произнёс его имя, Микадо отчётливо ощутил ‘надвигающуюся смерть’.

«Я должен, я должен что-нибудь сделать…»

«Ему нужны деньги? Или он хочет нас избить?»

«Что бы он ни собирался сделать, мы должны этого избежать».

Парень сначала хотел попросить Селти быть посредником в их разговоре. Но, так как он не был уверен, какие отношения у женщины с Авакусу-кай, ему показалось, что подставлять её под удар неблагоразумно.

Пока Микадо колебался, Акабаяши спокойно продолжил:

— Ну… уж не знаю, можно ли это назвать проблемами. Не могу говорить за остальных, но сам дядюшка предпочитает не действовать против простых граждан.

— …Понимаю.

— Как бы объяснить? В мире манги и приключенческих журналов это будет называться поверхностью и подпольем города, да? Так вот, дядюшка как раз охраняет грань между ними.

— …Понимаю.

Микадо было больше нечего сказать, и поэтому снова заговорил Акабаяши.

— Если кто-нибудь преступит эту грань, мы, как бы проще выразиться, вытолкнем его обратно на поверхность. Но если они будут настаивать на том, чтобы перейти к нам, мы или примем их как союзников, или уничтожим. Вот так это и работает.

Акабаяши, непрерывно наблюдая за Микадо из-за стёкол очков, постучал тростью.

— Ну, и что же ты выберешь? Уничтожение? Или захочешь стать нашим союзником?

— …

На какое-то время в заброшенном здании повисла тишина.

Микадо казалось, что прошла целая вечность; он медленно, совершая над собой усилие, заговорил:

— Вы не дадите нам возможности выбрать третий путь?

— Значит, тебе ни один из вариантов не понравился, да? Ну что ж, пускай. Я послушаю, что предложишь мне ты.

Сначала он резко спросил: «Ты что, отказываешься от нашего предложения?», но потом всё равно позволил ему говорить.

— Мы, как часть Долларов, ходим по этой грани. Мы можем устроить в городе драку или сбор, но ни за что не доставим проблем Авакусу-кай… можно ли нам выбрать такой путь?

— Вы, вне всяких сомнений, выбрали узкую дорожку. И это может вызвать много разных проблем.

— Так значит, мы можем поговорить об этом поподробней? Мы ни в коем случае не хотим причинить вам вред. Мы просто… ищем подходящее для себя место.

— Подходящее место, значит.

Стук трости снова эхом прокатился по помещению. Как будто проверяя Микадо, Акабаяши спросил:

— Если ты ищешь такое место, где сможешь прижиться, то таких достаточно и на поверхности, разве нет? Микадо-кун, твои глаза сейчас полны решимости, но знаешь, не так уж это и круто. Я бы сказал, что ты сейчас похож на игрока, которого затягивает всё глубже и глубже. Прекращай эти азартные игры. Игрокам надо всего лишь остановиться, но они убеждают всех вокруг, что чувство азарта — как раз то, что им нужно, и в конечном счёте становятся банкротами.

— …

Даже Микадо не мог с точностью сказать, что он не чувствует то же самое.

Он прекрасно понимал, что пошёл по довольно опасному пути.

Но пусть так — ему по-прежнему было что защищать.

А именно: то, что он увидел тогда, в ночь их первой встречи, — образ идеальных Долларов, который на самом деле являлся не более чем иллюзией.

И хотя умом он понимал, что заблуждается, всё равно не мог обуздать пыл, поселившийся глубоко в его сердце. Именно поэтому Микадо и желал обратить эту иллюзию реальностью, поэтому он и пошёл по грани, но не по той, о которой говорил Акабаяши.

— Вот почему мне нужен ваш совет, как не проиграть эту ставку.

— В таком случае, не играй.

Ответ Акабаяши последовал незамедлительно.

— И вообще, что-то мне не кажется, что ты способен ходить по канату. Ну ладно. Теперь дядюшка знает о Долларах немного больше. В любом случае у нас вряд ли получится остановить Долларов, даже если мы тебя похитим. Но если вы создадите нам проблем, я оставлю за собой право уничтожить первого, кто попадётся мне на глаза.

Акабаяши поднялся с кучи стройматериалов. Микадо же настойчиво продолжал:

— Эм, эм!

— Хм?

— Если, например… Если люди из Авакусу-кай попытаются без причины убить кого-нибудь из нас, если мы помешаем вам, это тоже будет проблемой? Если вы будете продавать наркотики, а мы помешаем Долларам их купить, это вы тоже посчитаете это проблемой?

На какое-то мгновение с лица Акабаяши пропали все эмоции.

— …ты хочешь сказать, что мы нападаем на простых людей без причины?

Акабаяши сузил глаза. Микадо дрогнул под их взглядом, но только сильнее сжал кулаки и продолжил спорить:

— Но… вы же якудза?

[Микадо!]

Селти защёлкала по клавиатуре своего КПК, но Рюгамине этого не заметил — он уставился на Акабаяши.

На какое-то время эти двое не отводили друг от друга взглядов.

Давление, которое мужчина сейчас оказывал на своего собеседника, было намного сильнее, чем когда он только пришёл сюда. Но пусть так, — Микадо всё равно не мог отвернуться.

И в следующее мгновение на лице Акабаяши снова расплылась широкая ухмылка.

— Ха-ха. Вот уж точно. Дядюшка же говорил, что его можно называть якудза. Очко в твою пользу. Ааа, всё потому, что дядюшка и его коллеги — якудза.

Постучав тростью себе по лбу, он усмехнулся и продолжил:

— Если увидишь, как на кого-то нападают толпой, просто вызови полицию. Такие вещи можно разрешить, не подвергая себя опасности.

— Что? А, д-да.

— И не стоит волноваться. Мы не продаём наркотики, а если узнаем, что кто-то другой это делает… дядюшка будет первым, кто уничтожит этих ребят.

Несмотря на улыбку, в последних словах Акабаяши читалась невероятной силы ярость.

Но причины этого были Микадо неизвестны, поэтому ему только и оставалось, что теряться в догадках.

Акабаяши оценивающе посмотрел на Микадо и Аобу, который до сих пор не проронил ни слова. И наконец, взглянув на Селти, заговорил:

— Что ж, сегодня я делаю тебе предупреждение. Дядюшка не собирается слишком долго тебе надоедать. Просто имей в виду, что люди вроде дядюшки начинают обращать на тебя своё внимание.

— …я понимаю. Я очень признателен вам за заботу.

— Ага, быть скромным очень хорошо. Если бы ты мог взять и выйти из Долларов, все были бы счастливы. Если твои родители узнают, что ты стоишь за всем этим, они так расстроятся… И кстати, ты же вроде тесно общаешься с одной девушкой? Как её там. Мм, она ещё очки носит…

— Сонохара-сан не имеет к этому никакого отношения! — невольно прокричал Микадо.

Теперь он разволновался так, как не волновался еще с начала этого разговора. Но вскоре на смену этому чувству пришёл ужас.

— Вижу, она для тебя очень важна. Мог бы хотя бы притвориться. Как и ожидалось, канат оказался для тебя слишком натянутым.

Естественно, Микадо и знать не мог, что Анри и Акабаяши были старыми знакомыми. Он только что произнёс имя девушки в таком месте, к тому же позволил человеку из мафиозной группировки услышать его. Рюгамине чувствовал, что это была его самая крупная неудача на сегодня.

Парень снова онемел; поэтому Акабаяши продолжал говорить:

— Кстати, ты в курсе? Дядюшка уже несколько месяцев состоит в Долларах.

— ?!

— Не понимая внутреннего устройства банды, никто бы никогда и не узнал, что вы доставили нам проблем, разве нет? Ты ещё так наивен.

Акабаяши победоносно рассмеялся и направился в сторону лестницы.

— А с Всадником без Головы мы как-нибудь потом поговорим.

[Хорошо. Но, Акабаяши-сан, Микадо не такой идиот, чтобы делать вас своим врагом.]

— Надеюсь, так оно и есть.

[По крайней мере, я в это верю.]

Прочитав ответ Селти, Акабаяши довольно кивнул и шагнул вниз по лестнице.

— Тогда дядюшка, как член Долларов, хочет вас кое о чём попросить.

— ?

— У одного моего приятеля есть проблема, связанная с Долларами.

Сказав это, мужчина нагнулся вниз и крикнул на первый этаж:

— Эй~. Господин Ниекава~. Можете выходить~.

«Ниекава?»

Первой на это имя среагировала Селти.

Она знала только двух носителей этой редкой фамилии.

И действительно, поднявшийся по лестнице человек был ей знаком.

— Э-этот тихий мальчик, что ли? Вы не шутите?

Мужчина посмотрел на Микадо и, похоже, был удивлён разницей между реальностью и ожиданиями.

— Ага. Думаю, он в Долларах стоит ближе всех к позиции лидера, — монотонно объяснил Акабаяши. Селти, которая стояла рядом с ним, ткнула свой КПК Ниекаве в лицо:

[Ниекава-сан! Вы же Ниекава-сан из журнала “Токийский воин”! П-почему вы здесь?!]

— Э… а, ааа?! В-всадник без головы?!

[Я же вам уже много раз говорила, меня зовут Селти Стурлусон.]

Селти вдруг перескочила на совершенно не относящуюся к делу тему, а потом продолжила допрос:

[Почему вы здесь?! Вы с Акабаяши-саном знакомы?! Эмм, если вы хотите взять у Микадо-куна интервью, пожалуйста, не публикуйте его фото! Кое-кого это может расстроить!]

— Н-н-нет, сегодня я здесь не для интервью…

Микадо, увидев странный разговор Селти с незнакомцем, только больше запутался и спросил:

— Этого человека вы тоже знаете, Селти-сан?

[Нет, эмм, просто однажды он брал у меня интервью о Шизуо.]

Женщина показала Рюгамине экран КПК с объяснениями. Ниекава склонил голову перед парнем, который по возрасту годился ему в сыновья, и проговорил:

— Если ты знаешь Долларов лучше всех, пожалуйста, помоги мне найти мою сбежавшую из дома дочь. Как оказалось, она состоит в твоей банде… пожалуйста, помоги мне найти Харуну!

Дослушав словесный поток Ниекавы, Селти почувствовала, как силы покидают её.

«Значит, он отец Харуны-чан. Той, которая связана с Сайкой».

«И эта девочка… в Долларах?»

Вместе с внезапно появившимися знакомыми пришли и последствия событий, приключившихся в недавнем прошлом.

Осознав, в каком она находится положении, она захотела сбежать отсюда побыстрее, пойти домой и поговорить с Шинрой, или хотя бы увидеть его.

«Шинра. Помоги мне, Шинра».

«Я… что, снова ввязалась во что-то очень опасное?»

И когда она, наконец, поняла, в какую ситуацию попала…

Безголовая Всадница, одна из Долларов, глубоко вздохнула в глубине своего сердца.

♂♀ Поздно вечером, где-то в городе

Когда Юмасаки заметил, что его преследуют, он уже почти успел дойти до дома. Людей вокруг было совсем немного.

Он жил очень далеко от центра города.

По рабочим дням Юмасаки, как правило, добирался до дома на поезде, а когда проводил время с Кадотой и остальными, то Тогуса обычно подвозил его. Редко случалось, чтобы он поздно вечером в выходной добирался домой один.

Уолкер прищурил свои и так узкие глаза и начал гадать, кто его преследует:

«① Это красивая девушка-вампир?»

«② Таинственный монстр? (А потом меня спасёт прекрасная девушка с огненными волосами и пылающими глазами)».

«③ Девушка пришла из другого измерения, чтобы попросить о помощи?»

Если бы сейчас у Юмасаки всё было в порядке, его фантазии, скорее всего, на этом бы и закончились.

Однако из-за недавних событий ему в голову пришло ещё две мысли:

«④ За мной проследили Жёлтые Платки из караоке?»

«⑤ Тот, кто сбил Кадоту-сана, пришёл и за мной?»

Раздумывая над этими возможностями, отличающимися от его обычных мыслей, Юмасаки украдкой изменил привычный маршрут.

Дойдя до круглосуточной парковки, он без колебаний зашёл внутрь.

Большинство владельцев автомобилей оставляли на ней свои машины вечером, чтобы забрать утром. Сейчас здесь не было ни души: ни водителей, ни даже работников парковки.

Без сомнений, Юмасаки выбрал это место именно из-за камер видеонаблюдения, которые могли не только помочь ему установить личность преследователя, но и предотвратить какие-либо отчаянные действия со стороны преступника.

Впрочем, если бы правильной оказалась вероятность под номером пять, действовать начал бы уже сам Уолкер. По крайней мере, так он планировал.

— …

Остановившись посреди второго этажа парковки, Юмасаки осмотрелся по сторонам.

Поначалу ему даже показалось, что он ошибся, и никто не придёт, но…

...Через несколько секунд раздался скрип, — будто что-то тащили по полу.

Звук трения чего-то металлического по асфальту приближался со стороны первого этажа. И вскоре из-за угла, за которым находился спуск, показался мужчина.

— ?..

Его появление поставило Юмасаки в тупик.

Во-первых, он не был похож на одного из Жёлтых Платков. Если бы этот человек оказался абсолютным незнакомцем, тогда ещё можно было предположить, что он стоит за нападением на Кадоту. Но у Уолкера было ощущение, что он уже видел его раньше.

Тем временем он заметил источник скрипа.

В руках мужчина держал молот с длинной рукоятью. Боек орудия он тащил за собой по асфальту, словно ученик начальных классов, который волочит по земле зонт.

Таинственный человек с молотом, в свою очередь, узнал Юмасаки. Когда он заговорил, Уолкер наконец-то понял, кто стоит перед ним.

— Давно не виделись… очень давно, да? Ты, насквозь прогнивший отаку… а?

В его голосе смешались радость и ненависть. Юмасаки изумленно воскликнул:

— …Неужели вы… Изуми-сан?!

— …Изуми-сан, говоришь? Изуми-сан, значит? Изуми-сан, Изуми-сан, Изуми-сан…

Когда Юмасаки назвал Изуми по имени, тот начал бормотать его словно мантру, а потом, изогнув губы в ухмылке, проговорил:

— Значит, ублюдок, который поджарил мне лицо и правую руку, всё равно обращается ко мне вежливо. Мне так весело, что уже терпеть не могу… ну.

Несмотря на такие слова, в его голосе читалась жажда крови.

Юмасаки, на некоторое время задержав на Изуми взгляд, спросил у него с серьёзным видом:

— Сначала мне нужно кое-что уточнить.

— Чего?

— Изуми-сан, это вы сбили Кадоту-сана?

— …ах да. Этого предателя переехала машина, и он загремел в больничку…

Изуми, похоже, был всем сердцем рад этой новости; он снова улыбнулся. Юмасаки же никак не изменился в лице; он спросил ещё раз:

— Изуми-сан, у вас же была большая машина, не так ли? На ней вы и сбили Кадоту-сана?

Вопрос Уолкера звучал так, как будто он уже был на половину уверен в своей правоте.

Изуми питал большую ненависть к Кадоте, который предал Синих Платков и вызвал развал банды. Если нападение на Кёхея действительно было не случайным, а спланированным, вполне естественно было в первую очередь заподозрить в этом его.

Но после прямого вопроса Юмасаки с лица Рана исчезла улыбка…

— Машина, говоришь?..

На виске Изуми вздулась вена; он без предупреждений занёс молот.

— Ублюдок, ты уже не помнишь, как сам сжег её коктейлем Молотова, ааааааа?!

Подавляемый Раном до этого момента гнев выплеснулся наружу без остатка, и он со всей силы обрушил молот на Юмасаки.

Орудие приближалось к Уолкеру, словно бумеранг. Он вскрикнул и отскочил в сторону.

Он чудом уклонился от молота и, потеряв равновесие, покатился по асфальту.

— Ха! Идиот!

Не желая упускать такую прекрасную возможность, Изуми быстро сократил расстояние между ними.

В правой руке у него откуда-то появился небольшой резиновый молоток.

Возможно, чтобы остановить Юмасаки, Ран сперва ударил его в голову кончиком ботинка.

Но он снова еле увернулся, и удар Изуми попал ему в плечо.

— Ааа!

Да, удар задел только его плечо, но Ран бил в полную силу. Было бы неудивительно, если бы у Уолкера был смещён сустав.

Юмасаки, сдерживая боль, волной раскатившуюся по всему телу, попытался подняться на ноги, но не успел — Изуми со всей силы надавил ему ногой на бок.

Наблюдая, как его противник не может подняться, он рассмеялся в садистской манере.

Он вспомнил, что произошло перед тем, как Юмасаки и Кадота покинули его банду, и решил отплатить им той же монетой.

— А теперь — вопрос. После того, как покончу с тобой, чью голову я разнесу следующей… а?

Ран изогнул верхнюю часть тела и занёс молот над всё ещё лежащим у его ног Уолкером.

— Я дам тебе очень хорошую подсказку… он в больнице… прямо сейчас!

И, не собираясь дожидаться ответа, Изуми занёс орудие над головой Юмасаки…

Но ударить он не успел: верхнюю часть его тела поразило пламя.

— Э… Уоооо?!

Может, из-за его неудачного опыта взаимодействия с огнём, Ран слишком бурно отреагировал и попятился подальше от своего противника.

Он проверил, не горит ли на нём что-нибудь ещё, и, соблюдая безопасную дистанцию, закричал:

— Ублюдок… что ты притащил с собой на этот раааааааз!

Юмасаки медленно поднялся на ноги; его губы расплылись в привычной для него улыбке.

— Ну и ну, вынужден перед вами извиниться, Изуми-сан. Хоть я не ношу красный, но неплохо управляюсь с огнём.

В правой руке он держал особую усовершенствованную зажигалку.

Это был самодельный огнемёт, специально предназначенный для неожиданных атак. Им можно было воспользоваться всего несколько раз, и не дальше, чем на расстояние маха битой, но этого оказалось достаточно, чтобы увеличить расстояние между Уолкером и Раном и заставить последнего насторожиться.

— Юмасакииии…

— Изуми-сан, я тут подумал. Если бы вы были преступником, то, сбив Кадоту-сана, вы, скорее всего, забрали бы его тело с собой, а не оставили на месте происшествия.

— Вот именно… конечно же, я бы похоронил его в горах!

В ответ на столь опасное заявление Рана Юмасаки покачал головой и извинился:

— Эх, прошу прощения. Я извиняюсь за то, что подозревал вас, но если вы собираетесь проникнуть в больницу, то я просто не могу позволить вам побить себя, не так ли?

Уолкер, играясь с усовершенствованной зажигалкой, приоткрыл свои раскосые глаза.

— Интересно… когда я убью тебя, то сожгу целиком, каждую часть твоего тела…

Желание убивать во взгляде Изуми обратилось безумием. Заметив это, Юмасаки тут же поднял с земли рюкзак, достал какую-то вещь, а потом шагнул назад, подальше от противника.

— Чё? Опять молотов, а, ублюдок? Ну давай, нападай. Думаешь, что этой штукой сможешь сделать со мной что угодно, а?

— Я бы предпочёл, чтобы вы в конце добавили фразу: «Для начала я разрушу твои иллюзии».

— Чего?

Слова Юмасаки совершенно не имели смысла; взгляд Изуми стал ещё более суровым.

И в следующее мгновение зазвонил телефон Рана.

— ?

Теперь настал черёд Юмасаки удивляться.

Как только Изуми услышал рингтон, сумасшествие в его глазах тут же улетучилось.

Он сделал шаг назад и всё-таки ответил на звонок.

— …Да. Благодарю за проделанную работу. Да… да.

Если вспомнить, как Ран говорил до этого, было просто невозможно поверить, что это его слова. Уолкер, пребывая в полном замешательстве, встал как вкопанный.

— …Понимаю. Отправлюсь к вам немедленно.

«Отправлюсь к вам немедленно?!»

Изуми никогда не отличался вежливой речью, так что у Уолкера от удивления отвисла челюсть.

Вешая трубку, Ран взглянул на потрясённого противника и раздражённо проговорил:

— Тебе везёт, отаку конченный… поживёте ещё пару дней. Ты и Кадота.

Прежняя манера речи Рана вернулась; он повернулся к Юмасаки спиной и на ходу выплюнул следующие слова:

— Ты в курсе, что куча первоначальных Синих Квадратов ненавидит вас с Кадотой?.. Смотри, чтобы тебя не прикончил кто-нибудь другой.

Затем Изуми щёлкнул языком и покинул парковку.

Юмасаки поднял молот с длинной рукоятью, который так и остался лежать на земле, и, напевая себе под нос, пробормотал:

— Смотри, чтобы тебя не прикончил кто-нибудь другой, значит… Неожиданно, но Изуми-сан очень походит на двухмерного персонажа. Впрочем, обстановка для таких слов была слабовата. Может, стоит пересмотреть мое мнение о нём.

Уолкер заметил, что встреча с Изуми помогла ему вернуть хоть часть прежнего спокойствия.

— Если подумать, я наговорил Киде-куну и другим ребятам очень много ужасных вещей. Когда сожгу преступника, надо будет как следует перед ними извиниться.

Было не похоже, что он простил сбившего Кадоту человека, но…

— …открыто разгуливать по округе бесполезно, на меня снова могут напасть, как и сейчас…

— Где бы мне спрятаться на первое время… Точно! Пойду искать укрытие!

♂♀ Тем временем в квартире Анри

Анри не могла уснуть и копалась в телефоне в одиночестве.

Чат, в который она обычно заходила, сейчас был пуст.

«У меня какое-то нехорошее предчувствие».

«Что бы это ужасное чувство могло значить?..»

Из-за этого странного ощущения беспокойства девушка решила поискать городские новости, и ввела поисковую строку адрес форума Долларов. Об этом сайте ей рассказала Селти; здесь люди могли обмениваться важной информацией, которую потом непросто будет найти через поисковые системы.

Анри надеялась найти на форуме что-нибудь о происшествии с Кадотой, но об этом там не было ни слова.

Она вздохнула и просмотрела всю страницу целиком на случай, если там будет что-нибудь важное.

И потом среди недавних обновлений она увидела запись, гласившую: «Срочно: моя дочь сбежала из дома, помогите мне найти её».

Как оказалось, Доллары занимались даже побегами из дома.

Это сообщение было никак не связано с Кадотой, но Анри всё равно открыла его, так как ей показалось, что она может в чём-нибудь помочь.

— …Эээ?

Она невольно издала удивлённый возглас.

На экране телефона появилось имя одной девушки и её фотография.

Как только Анри увидела их, таинственное предчувствие и голос Сайки, воспевавшей свою любовь к людям, тут же усилились в разы.

А всё потому, что на фото…

...Была девушка, которая уже однажды сражалась с Сонохарой, и которую Сайка Анри подчинила себе ещё один раз.

Ниекава Харуна.

Её отличительными чертами являлись спокойное лицо и длинные чёрные волосы.

В тот момент, как Анри узнала, что эта девушка пропала, мир как будто закружился вокруг неё.

Она отчаянно пыталась побороть головокружительный хаос внутри себя и ничего не могла поделать со своим беспокойством.

Неужели она оказалась втянута в нечто отвратительное?

Неужели дорогих ей людей тоже захлестнёт эта волна?

♂♀ На следующий день. Днём, за пределами города, в заброшенном здании

[Так о чём ты хотел поговорить со мной наедине?]

Селти, получив сообщение от Микадо, снова приехала в заброшенное здание и задала парню этот вопрос.

Сегодня Аобы и других ребят с ним не было, так что они были здесь одни.

— Я хотел немного рассказать вам, Селти-сан, что у меня сейчас происходит… Помните, вчера нас перебили, когда разговор подошёл к сути дела, и всё пошло наперекосяк.

[Вот в чём дело.]

Селти тоже считала, что ей нужно поскорее поговорить с Микадо, и поэтому не видела причин ему отказывать.

Днём заброшенное здание производило совершенно другое впечатление, и женщине уже начало казаться, что она приехала в другое место. Фонариков на батарейках, которые вчера принесли сюда ребята, больше не было. Игра солнечного света и тени создавала тусклое освещение.

Но лицо мальчика никак не изменилось со вчерашней ночи.

Пожалуй, выглядел Микадо точно так же, как и раньше. Да, на его детском лице появилось несколько царапин, но он всё ещё выглядел несколько застенчивым. Он не очень-то и вырос за такой короткий промежуток времени.

«Но мне всё равно кажется, что в нём что-то не так».

«То ли он изменился внутренне, то ли аура у него стала другая… Нет, он сейчас, скорее, как в день нашей первой встречи…»

«Мне кажется, Микадо сейчас такой же, как и когда он заявил, что с помощью Долларов поймает Ягири Намие в ловушку».

Селти вспомнила, что произошло больше года назад и, взяв инициативу в свои руки, начала разговор первой:

[Мы с тобой так долго не говорили вот так, с глазу на глаз.]

— По правде говоря, когда я говорю с вами, Селти-сан, мне кажется, что происходит нечто удивительное. Будто я сплю или играю роль главного героя в каком-нибудь фильме.

[Поэтому ты и разучился видеть разницу между реальностью и выдумкой?]

— …О чём вы?

Микадо несколько опасливо улыбнулся; Селти равнодушно напечатала:

[Мы недавно встречались с Анри-чан, и она о тебе говорила.]

— Правда?

[Она сказала, что ты такой радостный в последнее время, что это даже странно.]

Селти ничего не сказала ему о беспокойстве девушки, но всё же передала Микадо её слова.

Рюгамине что-то смущённо пробормотал и, немного подумав, едва заметно улыбнулся.

— Вот как… может, она и права.

[У тебя произошло что-то хорошее?]

— Не знаю, можно ли считать это хорошей вещью, но… как бы объяснить? Сейчас я очень весело живу.

[В смысле, весело?]

В ответ на странные слова Микадо Селти склонила свой шлем немного вбок.

— Может, это потому, что я нашёл цель, или потому, что нашёл то, чем мне нравится заниматься… раньше мне всегда казалось, что я плыву по течению. И я думал, что это неправильно…

[Ясно.]

По одним этим словам можно было предположить, что раньше он был замкнутым мальчиком, который, достигнув своей мечты, раскрылся. Но Селти приходилось встречаться с разными людьми, и Микадо казался ей всего лишь обманутым продавцами из сетевого маркетинга мальчиком.

[И то самое занятие, которым тебе нравится заниматься, — внутренняя чистка Долларов?]

— …как же много вам известно? Ну и ну, Селти-сан, вчера вы сами сказали, что хотите услышать это от меня, а сегодня заговорили об этом первой.

Всё ещё несколько неловко улыбаясь, Микадо подошёл к окну заброшенного здания.

— Эх, это вовсе не так серьёзно, как внутренняя чистка. Я просто хочу, чтобы Доллары стали как раньше. Вот и всё.

Микадо протянул руку через оконный проём, на котором не было ни стекла, ни даже рамы, и, ожидая ответа Селти, посмотрел на далёкое небо.

Женщина подошла к нему и, купаясь в солнечном свете, показала Рюгамине экран КПК:

[Просто в городе ходят слухи. Ну, думаю, именно из-за них Акабаяши-сан и пришёл вчера.]

— Люди его профессии… ужасают, как я и ожидал.

[Знаешь, этот человек лучше всех в Авакусу-кай умеет слушать. Если бы на его месте были Аозаки-сан или кто-нибудь ещё, я бы не удивилась, если бы они избили вас всех не задумываясь. В самом худшем случае тебя бы сейчас смешивали с расплавленным металлом в печи какой-нибудь обанкротившейся фабрики.]

— Т-так вот как они сейчас избавляются от тел… действительно, так тело точно никто никогда не найдёт.

Микадо, похоже напуганный словами Селти, сжал губы.

[Ну, если полиция возьмётся за расследование, они, возможно, поймут, что внутри металла есть что-то странное.]

— Пожалуйста, прекратите. Сейчас я не в состоянии шутить о таких вещах.

Пока Микадо говорил, выражение на его лице было таким, как обычно; казалось, он ничем не отличался от простого старшеклассника.

Селти всем сердцем желала верить в это, но на то, что в дело уже вмешался Акабаяши, было просто невозможно не обратить внимания. Поэтому она попробовала уговорить Рюгамине отдалиться от Долларов.

[Успокойся и подумай хорошенько. Микадо, я вовсе не хочу тебя запугать, но сейчас твоё положение таково, что с тобой вполне может произойти и такое.]

— …Я понимаю.

[Неужели? Ты хочешь, чтобы Доллары стали такими, как раньше? Да, они действительно изменились в последнее время, но ведь и раньше среди них были такие, кто занимался вымогательством и другими ужасными вещами. Мне кажется, что ты просто хочешь сделать Долларов такими, как удобно тебе.]

— Если Доллары успокоятся, то меня это устроит, и… может быть, — равнодушно ответил Микадо.

Он говорил абсолютно уверенно, что оставило Селти в недоумении.

[Микадо, а что будет после того, как ты силой выгонишь нарушителей спокойствия? Даже если они покинут Доллары, то будут продолжать то, что делали раньше, но уже осторожнее. Насилием ничего не добьешься.]

— …Но Шизуо-сан разрешал многие вещи именно с помощью насилия, не правда ли?

[Он бы убил тебя, если бы услышал эти слова от тебя лично.]

— Но я же сказал правду, разве нет?

От точных слов Микадо Селти почувствовала, как по её спине пробежали мурашки.

— Селти-сан, я не думаю, что поступаю полностью правильно… для начала, создавать Доллары было не очень правильно по отношению к обществу, не так ли?

[Ну, учитывая, что полиция присматривается и ко мне, возразить мне нечего.]

Подумав о белом мотоцикле, Селти вздрогнула. Но сейчас женщине было не время пугаться, так что она собралась и продолжила говорить с Микадо.

[Если бы я была человеком, который никогда в своей жизни не нарушал закон, и жила по закону, то, возможно, заставила бы тебя уйти из Долларов, даже если бы мне пришлось тебя избить. Но я даже не человек, и мои связи с преступным миром намного сильнее, чем твои.]

— …

[И всё равно я хочу счастливо жить с Шинрой. Это, конечно, очень эгоистичное желание. Поэтому у меня нет прав тебя останавливать. Но как существо, старшее по возрасту, я хочу предупредить тебя.]

Селти печально опустила плечи. Затем она вгляделась в лицо Микадо и активно запечатала на КПК.

[И что случилось с стоим лицом? Люди, которых ты выгнал из Долларов, пришли отомстить, да? Знаешь, если ты продолжишь в том же духе, то одними порезами на лице не обойдётся.]

— …Это не потому, что мне кто-то мстил.

[Что?]

Увидев вопрос Селти, Микадо продолжил:

— Потому что если они не слушают нас, когда мы говорим им покинуть Доллары, драка — единственный выход… но дерусь я очень плохо, так что…

[Погоди. Ты что, правда сам дерёшься с ними?]

— А разве в этом есть что-то удивительное?

[Удивительно… Я просто была уверена, что ты приказываешь делать это, хм... Аобе и его подчинённым…]

— Да, Аоба-кун и остальными подчиняются моим указаниям, но… “В Долларах нет иерархии”. К этому идеалу я и стремлюсь. Это всё начал я, и неужели будет правильно, если только мои драгоценные товарищи будут подвергать себя риску?

Улыбка Микадо будто говорила: «Селти-сан, вы задаёте какие-то странные вопросы».

Из-за этой улыбки озноб Селти только усилился.

«Микадо, что с тобой не так? Что могло произойти?»

На Золотой неделе с Рюгамине много что приключилось, но Селти об этом даже не подозревала. Теперь, когда они говорили с глазу на глаз, она, наконец, начала понимать, что он изменился.

«Что-то не так. Что-то в поведении Микадо кажется мне очень странным».

«Неудивительно, что Анри за него беспокоится».

Селти, немного помешкав, решила провернуть один трюк.

[Не уверена, стоит ли тебе это говорить, но…]

— ?

[Где-то на этой неделе… появился слух, что Жёлтые Платки собрались снова, ты слышал?]

Жёлтые Платки однажды уже сталкивались с Долларами.

Но для Микадо эта банда, возможно, имела особое значение.

— …Я слышал. Похоже, он позвал обратно тех, с кем создавал банду, да?

Пробормотав эти слова, Микадо высунулся из окна наполовину и насладился потоком свежего воздуха.

Селти показалось, что этим действием он пытается скрыть свои истинные чувства, но она всё равно продолжала:

[Полгода назад обстановка в городе стала неустойчивой. Надеюсь, сейчас ты это заметил?]

— …

[Я говорю о Жёлтых Платках и Масаоми.]

Селти решила спросить напрямую. Микадо улыбнулся и взмолился:

— Селти-сан, пожалуйста, притворитесь, что я ни о чём не знаю.

[Что?]

— Что я не знаю, что ему известно, что я основатель Долларов. И про секрет Сонохары-сан… Селти-сан, вы, наверное, и так обо всём знаете, но я дал Сонохаре-сан обещание. Мы расскажем друг другу всё только тогда, когда снова встретимся вместе.

[Ты просишь меня об этом, но что если Жёлтые Платки нападут на Долларов?]

Женщине было очень интересно, что выберет Микадо.

И он ответил…

— Конечно же мы примем вызов, а как по-другому? — Рюгамине ответил ей так быстро, что Селти уже начала думать, что ей показалось. Она напечатала следующее:

[О чём ты говоришь? Ты это серьёзно?]

Однако ответ Микадо был далёк от того, что Селти ожидала услышать.

Рюгамине Микадо…

С такой же детской улыбкой, как и обычно, без колебаний сказал:

— Вообще-то, Аоба-кун и остальные по моей просьбе нападают на Жёлтых Платков прямо сейчас.

♂♀ Где-то в городе, в переулке

— Вот чёрт, не думал, что вы придёте так скоро…

Подросток стоял спиной к забору; сбивчиво дыша, он пробормотал эти слова.

Вокруг запястья у него был обмотан жёлтый платок; судя по всему, он был принадлежал к одноимённой банде.

— Вы что, начали докапываться до людей уже днём?

Его окружили три парня, которые вчера ночью были с Микадо в заброшенном здании.

На них были надеты банданы и бросающиеся в глаза шапки с символикой Синих Квадратов, которые было просто невозможно не заметить днём. Но в конце переулка был припаркован чёрный фургон, скрывая происходящее здесь от глаз случайных прохожих.

Аоба, из машины наблюдающий за обстановкой через бинокль, радостно улыбнулся и пробормотал:

— А теперь посмотрим, насколько он предан Киде Масаоми.

— А разве не проще просто проследить за ним, а не выбивать информацию?

Куронума в неформальной манере ответил человеку на водительском кресле, который был старше его:

— Если он ничего не скажет — ну и пусть. Мы объявляем им войну, так что достаточно будет вынести ему предупреждение.

— Кстати, ты говоришь с человеком старше себя на четыре года, будто мы друзья закадычные, а к Рюгамине обращаешься с вежливостью, хм, — с недовольством проговорил водитель с невысоким ирокезом на голове. Аоба улыбнулся и ответил:

— А разве это не естественно? Микадо-семпай достоин уважения.

Куронума, высокомерно обращаясь с товарищем, которому было около двадцати, вспомнил, что сказал ему Микадо.

— Здорово будет, когда ты сможешь в открытую навещать Кадоту-сана, семпай. Вместе с Сонохарой-семпай и Кидой-семпаем.

Когда Аоба сказал это, Рюгамине ответил ему следующее:

— Да, но даже так…В каком-то смысле это даже хорошо.

— Хорошо?

Когда Аоба спросил это у Микадо, он с привычной для себя улыбкой, какую он носил и в школе, ответил своему кохаю:

— Потому что если Кадота-сан узнает, что я хочу сделать, он обязательно попытается меня остановить… а я не хочу сражаться с Кадотой-саном. И не думаю, что мы смогли бы его победить.

Беззаботно проговорив эти слова, он продолжил:

— А так мы можем действовать, не вмешивая во всё Кадоту-сана… а именно, разбить Доллары на части.

— Он хочет сломать в Долларах всё, что только можно, и перестроить их. В итоге он даже может предложить нас, Синих Квадратов, в качестве живого жертвоприношения.

Аоба улыбнулся, а водитель фургона потрясённо раскрыл глаза.

— Эй, эй, да это же просто ужас! Почему ты слушаешься человека вроде него?!

— Успокойся. Я делаю это не просто так, моя цель — показать миру Долларов изнутри. И вытащить этого много о себе возомнившего информатора из-за кулис на сцену… будет просто прекрасно, если удастся принести его в жертву Авакусу-кай.

— Я сейчас ничего не понял из того, что ты сказал.

Водитель впал в замешательство. Аоба посмотрел в бинокль и радостно проговорил:

— Я имел в виду, что Микадо-семпай увеличивает наше море, причём настолько, что мы раньше и представить себе такого не могли.

♂♀ В заброшенном здании

[Что ты такое говоришь?! Приди в себя! Ну же, приди в себя!]

— Вот не надо этого, Селти-сан. Я абсолютно серьёзен.

Селти схватила Микадо за воротник и продолжила стоять на своём:

[Да что с тобой! Ты что, думаешь, что Жёлтые Платки контролируют плохие люди, как и раньше?! Да всё равно, что ты думаешь, контролируют сейчас как раз тебя, Микадо, разве ты не понимаешь?! Неужели ты считаешь, что этому Аобе можно доверять?!]

Селти, не задумываясь, напечатала о своих подозрениях касательно Аобы. Рюгамине не шевелился; как будто зная об этом, он сказал:

— Здесь дело не в доверии. Я использую Аобу-куна точно так же, как он использует меня. Вот и всё.

[Микадо!]

— Селти-сан, вы много знаете о Масаоми, Сонохаре-сан и мне по отдельности, но вы слабо представляете, что между нами происходит, да?

[Хватит притворяться школьником с синдромом восьмиклассника!]

«Нет».

«Притворяюсь здесь только я».

Селти действительно не знала, в каких эти трое отношениях.

Ей были неизвестны чувства этих детей, у каждого из которых были свои секреты.

Скрыв свои истинные чувства, женщина продолжила говорить с Микадо.

Но от его улыбки, такой же, как и всегда, её сердце сжалось. То же самое произошло и с Масаоми, когда он увидел эту улыбку в день их недавней встречи.

— Узы между мной и Масаоми так запутаны, что, думаю, ни один из нас не сможет их разорвать.

Улыбка.

Разговаривая с Селти, Микадо улыбался настолько беззаботно, будто хотел сказать: «Какое вкусное мороженое!».

— И раз всё обстоит так, мне остаётся лишь сжечь эти узы и начать всё заново.

[Микадо…]

Что бы она сейчас ни сказала, — толку не будет.

Эта мысль сковывала Селти. Микадо с виноватым видом опустил голову.

— Не знаю, что Аоба-кун от вас хочет, но у меня нет права просить вас о помощи.

— Только… если вы хотя бы будете молчать о том, что мы делаем, этого будет достаточно.

♂♀ Где-то в городе, в переулке

— Ну, и что ты будешь делать? Если пойдёшь с нами по-тихому, то, может, ещё легко отделаешься.

Три парня, окружившие одного из Жёлтых Платков, стали наступать на него с угрожающим видом.

— Не, ну правда, ребят, почему вы решили действовать так быстро?

Окружённый парень вовсе не выглядел испуганным.

— Чего?

И тогда подросток из Жёлтых Платков ответил нападавшим, которые начали что-то подозревать:

— Всё точно так, как говорил сёгун… А я ещё говорил, что делать это — пустая трата времени. Эх, я, наверное, упаду в его глазах.

— Что?..

Ещё до того, как они успели понять, что их противник имел в виду…

...Из глубины переулка появилась группа ребят, на каждом из которых была надета какая-нибудь жёлтая деталь.

— Чег…

Заметив, что Жёлтые Платки преградили им пути к отступлению, трое нападавших побледнели. В то же время через забор перелезло ещё больше Жёлтых Платков, и в итоге их численное преимущество стало восемь к трём.

— Дела плохи, — пробормотал Аоба, наблюдая за происходящим через бинокль из припаркованного в начале переулка фургона.

— Так что, поехали?

— Нет, нам лучше не двигаться. Если они заметят, как мы уезжаем, могут испортить нам шины, — с серьёзным видом пробормотал Куронума; в следующее мгновение на его лице застыла надменная ухмылка.

— Меньшего от человека, прошедшего дрессировку Орихары Изаи, ожидать и не стоит.

Затем Аоба потряс спящего позади себя парня.

— Эй, Ходжо! Проснись!

— …Чё? Ещё пять часиков… — пробормотал парень, внешне похожий на великана.

Его тело было совсем как у профессионального реслера; спинка сидения скрипела под его весом, а объём его мышц был в несколько раз больше, чем у Аобы. Его длинные чёрные волосы были собраны в хвост, что, несмотря на молодость, делало его похожим на исторического персонажа. Можно было даже поверить, что он на самом деле облачённый в доспехи воин. Куронума похлопал его по щеке и прокричал:

— Надо говорить “минут”! Дело срочное. Их там восемь человек! А может быть, и больше, так что сейчас нам надо уносить ноги! Понял?

— …Чёрт, ну почему я. Тебе надо было брать с собой Ёшикири или Неко.

Парень по имени Ходжо открыл заспанные глаза, размял шею и поднялся.

— А разве ты не сам заснул в машине? Давай, пора работать.

Говоря эти слова, Аоба открыл дверь фургона и схватил великана за руку.

Тот, несмотря на то, что его клонило в сон, вышел из машины, с хрустом потянулся, посмотрел на небо, а потом перевёл взгляд вглубь переулка, где были окружены трое его товарищей.

— Чёрт, в моей семье всегда были проблемы с недосыпанием… Да ты настоящий рабовладелец, Аоба.

— О чём ты говоришь? Драки у тебя после сна стоят на втором месте.

Аоба, едко ухмыльнувшись, посмотрел на происходящее в переулке и радостно произнёс:

— В Синих Квадратах полно ребят, которые только драться и умеют, так что Ходжо у нас, наверное, самый нормальный.

♂♀ Через пять минут, в караоке

— А, так они сбежали? Ну и хорошо. Другого выхода из засады у них не было — беспечно ответил Масаоми, разговаривая со своим товарищем по телефону.

— Что важнее, из наших никто не пострадал? Мм… мм, мм. Понял. Скажи им, чтобы не расстраивались.

Договорив эти слова, Масаоми повесил трубку.

После этого Ятабе, который, видимо, ждал, когда Кида закончит говорить, спросил:

— Они всё-таки заявились… Как думаешь, мог этот Куронума действовать самостоятельно?

— Нет… они могли прийти и по приказу Микадо.

Услышав ответ Масаоми, Ятабе в потрясении встал как вкопанный.

— Чего?! Но если дело в этом, то он, наверное, просто не знает, что нами руководишь ты! Правда, сёгун?

— Судя по его лицу, он мог напасть на нас, даже если обо всём знает.

— Что?

— Я знаю о положении Микадо и тоже нападаю на него. У нас это взаимно.

Масаоми откинулся назад на стуле и уставился в потолок. Он вспомнил улыбку Микадо в день их последней встречи.

Затем эта улыбка исчезла из его мыслей, и он мысленно проговорил своё убеждение.

«Дождись меня, Микадо».

«Если ты увяз так глубоко, самому тебе уже не выбраться».

«Ведь мне всё равно, в кого я превращусь — хоть в самого дьявола — я приду за тобой даже на самое дно».

Не только Микадо и Синие Квадраты.

Желая сделать всех Долларов до единого своими врагами, Масаоми тихо разрабатывал свой план.

И когда ему на ум пришёл один человек, он с ненавистью сузил глаза.

«Даже если мне придется просить помощи у худшего из живущих людей, — Орихары Изаи».

«Хотя если он и на этот раз стоит за беспорядками, то я точно уничтожу его».

♂♀ Где-то в городе, в шикарном отеле, на подземной парковке

— Значит, мы всё ещё не нашли Орихару Изаю-куна?

Действие разворачивалось в высококлассном отеле, расположенном в нескольких остановках от станции Икебукуро.

Эти слова принадлежали пожилому мужчине, который шёл по подземной парковке. Молодая женщина, Куджираги Касане, склонила перед ним голову.

— Прошу нас извинить, директор. После того, как вчера мы связались с Ягири Намие, след Орихары Изаи был полностью нами утерян.

— Мм… что ж, забудем пока об этом. Рано или поздно мы его поймаем. И Шиджима-кун вот-вот должен сделать свой шаг. А еда здесь просто объедение, как и всегда.

Мужчина, судя по всему, потерял к Орихаре Изае интерес и перевёл тему.

Этот человек, Ёдогири Джиннай, довольно улыбнулся, вспомнив свой обед из нескольких блюд в шикарном ресторане отеля.

— Свобода — вещь прекрасная. Свободно ходить по магазинам, не опасаясь Авакусу-кай.

— Всё так, как вы и говорите, директор.

— Мм. Но прежде чем познать вкус свободы, сначала нужно попробовать, как живётся без неё. Если у тебя нет подобного опыта, то откуда тебе знать, что свободу надо ценить?

— Какие мудрые слова, директор.

Куджираги кивала своему начальнику, словно робот. Ёдогири уже хотел продолжить размышлять над прелестями свободы, как…

...Из внутреннего кармана костюма мужчины, перебив его на полуслове, послышался сигнал телефона.

— О? Звонят не тебе, а мне, Куджираги-кун? Нечасто такое бывает, — пробормотав эти странные слова, Ёдогири ответил на звонок.

И из телефонной трубки послышался голос того самого молодого человека, который совсем недавно был темой их разговора.

— Ну что, давно не виделись, Ёдогири Джиннай-сан.

— …А вы?..

— О, так вы не тот Ёдогири-сан, который тогда пырнул меня ножом? Тогда позвольте представиться. У меня в Икебукуро есть небольшой бизнес, связанный с информацией. И зовут меня Орихара Изая. Ясненько?

— Ох, да что же это творится! Мы вас только что обсуждали! Кто бы мог подумать, что вы узнаете мой номер!

Ёдогири, не двигаясь, с сальной ухмылкой на губах разговаривал с Изаей.

— Ну, если бы я был не в состоянии найти его, в моей сфере мне нечего делать.

— Так о чём ты хотел поговорить?

— Ах, как грубо с моей стороны. Просто мне нравятся долгие вступления. Тогда перейду к сути дела.

Изая замолчал на какое-то время, а потом заговорил снова:

— Где сейчас Ягири Намие?

— …о? А какое я имею к этому отношение?

— В Фармацевтической компании Ягири я о ней ничего не нашёл, так что подумал, что она теперь пристаёт к вам.

— Тогда у нас небольшие проблемы, не так ли? Даже если всё обстоит именно так, я вам ничего говорить не обязан.

Отвечая собеседнику с притворной вежливостью, Ёдогири ухмыльнулся.

— Не-а. Нет, не обязаны. От жизни в Японии сплошные проблемы. Конечно, вы не обязаны что-либо мне говорить. Тогда, ну, это уже, скорее просьба, но…

Молодой человек шутил; затем он как ни в чём не бывало продолжил:

— Тогда, ну, если вы не хотите мне ничего рассказывать, не могли бы вы отправиться спать, совсем ненадолго?

— Что?

— Так и должны поступать взрослые. Пожалуйста, не надо так бесстыдно играться с детьми. Вам же будет хуже.

— О чём ты…

И пожилого мужчину поразил удар невероятной силы, так и не дав ему договорить…

Даже не поняв, что произошло, Ёдогири Джиннай потерял сознание.

— …

Куджираги, стоявшая от него неподалёку, безмолвно следила за происходящим от начала до конца.

Где-то на середине телефонного разговора с горки подземной парковки съехала машина и, сбив Ёдогири Джинная, отправила его тело в полёт.

Машина не производила никаких звуков; наверное, её водитель выключил мотор и поставил рычаг переключения передач в нейтральное положение, и машина по инерции покатилась под гору.

Машина с выключенными фарами беззвучно наступала.

Не удивительно, что Ёдогири, поглощённый телефонным разговором, не увидел её, но Куджираги с самого начала заметила, как она приближается к ним.

Если бы она рискнула собственной безопасностью и толкнула его в сторону, то, возможно, сумела бы его спасти. Но женщина и пальцем не пошевелила, со стороны наблюдая за разворачивающейся трагедией.

— …

В следующее мгновение мотор машины взревел и её водитель, не обращая внимания на безжизненное тело Ёдогири, поехал вверх по склону и скрылся. Куджираги удалось кое-как рассмотреть человека, сидевшего за рулём. Он выглядел как обычный правонарушитель, но склера его глаз была окрашена в красный, будто кровь омывала её целиком.

Несмотря на то, что во время происшествия она не проронила ни слова, Куджираги достала телефон и набрала один номер.

— Да, алло. Куджираги-кун, что-то не так?

Голос её собеседника был почти как у пожилого мужчины, растянувшегося на земле неподалёку.

— Директор Ёдогири, номеру восемь был нанесён ущерб. Прошу вас, как номера пять, заменить его.

— Ущерб?.. Что…––– –– –– ––

И вдруг сигнал прервался.

Незадолго до этого в трубке послышался шум мотора машины, и Куджираги услышала звук, похожий на тот, с каким только что сбили пожилого мужчину прямо у неё на глазах.

— …

Даже после всего этого женщина не показала никаких эмоций. Она пыталась позвонить ещё по нескольким номерам, но звонки не проходили.

Лежащий неподалёку мужчина так и не пришёл в сознание и стонал от боли, но Куджираги и не думала звонить в скорую — она всё продолжала набирать номера из телефонной книги.

И вот, через какое-то время, её телефон зазвонил.

Номер был ей не известен.

Она тут же нажала на кнопку “принять вызов” и медленно поднесла мобильный к уху.

— О, Куджираги-сан. Вы знаете, кто я такой?

— Орихара Изая-сама, я полагаю?

Куджираги ответила ему так, как это обычно делают секретари; Изая усмехнулся и продолжил:

— Ваш начальник, похоже, не собирался говорить мне, где Намие-сан. Вот я и подумал, что вы можете оказаться более сговорчивой.

— Приношу глубокие извинения, но я не могу дать вам ответ, основываясь лишь на моих личных предположениях.

По ответу Куджираги просто невозможно было предположить, что у её ног лежит раненый пожилой мужчина. Тон Изаи тоже никак не изменился.

— Но так не пойдёт. В конце концов, вы в первую очередь должны полагаться на собственное мнение. Видите ли, поэтому-то я и жду от вас ваших драгоценных выводов.

— От вас, руководителя организации под названием “Ёдогири Джиннай”.

♂♀ Где-то в Икебукуро, на крыше сдаваемого в аренду здания

— Откуда у вас эта информация?

Несмотря на то, что её личные секреты стали темой разговора, Куджираги не показывала никаких эмоций.

Изая радостно улыбнулся и сказал:

— Ниоткуда. Но когда я как следует изучил дело, то просто не смог сделать другого вывода. И ещё, в регистрационных книгах имя Куджираги есть, но он ведь не ваше? Да, имя зарегистрировано, и вы вполне могли убить настоящего его владельца. Я прав?

— Я завладела этим именем не силой и не с помощью убийства. Это произошло с согласия его владельца. Прямо сейчас она, возможно, живёт новой жизнью где-то в Юго-Восточной Азии, а счастлива она или нет — это уже ей решать.

— Какая вы честная. А ведь половина из того, что я сказал — чистый блеф. Ну, вашего настоящего имени я всё равно не знаю… Поэтому мне показалось, что для начала надо расчистить ваше окружение, и заставил этих жалких дедулек, ваших приманок, убраться с дороги.

— Нет нужды их жалеть. Они по своей воле сделали выбор, выгодный для них самих; они совершали преступления, руководствуясь собственными убеждениями. По общепринятым нормам, возможно, только такой участи они и заслуживали.

Куджираги говорила, как робот; Изая в ответ на её слова пожал плечами.

Прямо сейчас он прятался вместе со Слоном.

Информатор разделил созданную им самим банду “Драконы-Зомби” на несколько команд, у каждой из которых были свои обязанности. Затем он, воспользовавшись дымовой шашкой, скрылся от преследователей, что заставило его немного изменить курс действий.

И даже так Изая не терял бдительности. Продолжая разговор с Куджираги, он осматривал крыши близлежащих домов.

— Вы такая холодная. Нечасто встретишь такую красивую женщину, так что вам следует быть как-то поживее, что ли. К слову, Ёдогири Джиннай больше двух десятилетий проработал в своей сфере, но… позвольте задать неприличный вопрос, а сколько вам, Куджираги-сан, лет?

— Я думала, что всем известно, что затрагивать тему возраста женщины невежливо.

— Не говорите так. Как бы дело ни обстояло на самом деле, я бы ни за что не дал вам больше двадцати. Это всё макияж? Пластические операции? Или этому есть какая-то особая причина?

— Не считаю, что обязана отвечать на ваш вопрос.

Куджираги совсем не шевелилась. Изая, почувствовав интерес, решил затронуть другую тему.

— Ладно-ладно. Почему бы нам тогда не поговорить о чём-нибудь ещё? Пока у меня есть возможность, спрошу: это же вы украли мой ник в чате? Я сначала подумал, что вы сделали это для кого-то другого, но когда покопался в этом деле получше, выяснил, что действовали вы с личного КПК. Это меня удивило.

— Ваши способности в поиске информации поражают. Вы хакер?

— Мои способы не имеют особого значения, разве не так? Я смешался с Долларами, так что вы, чтобы перекрыть мне доступ к кислороду, распространили те слухи о Драконах-Зомби, пока сеть ещё не отошла от шока после случая с Кадотой. В моём чате всего человек десять, и, следовательно, вы пришли лишь для того, чтобы позлить меня и сделать предупреждение, не так ли?

На самом деле Орихара был крайне удивлён, что она додумалась, кто Канра в децствительности. Впрочем, он не очень-то и старался скрыть этот факт, и ему было по большому счёту всё равно, что об этом знают Намие и его сёстры.

— Кстати… ладно бы вы просто зашли в чат под моим ником, но зачем нужны были все эти ‘ня’? Просто чтобы меня позлить?

Именно это заинтересовало его в Куджираги больше всего.

Для Орихары этот вопрос был куда важнее безопасности Намие. Куджираги, в свою очередь, безо всяких эмоций, как и раньше, проговорила:

— А разве было не мило?

— …Я всё пытаюсь понять, что вы за человек.

В ровном голосе Куджираги не было ни капли стыда; Изая с трудом сдерживал смех.

У информатора сводило живот, но он всё равно продолжал говорить дрожащим голосом:

— Как это назвать? Хобби? Значит, вы не пытались вывести меня из себя, а просто хотели сделать Канру милой девочкой? Куджираги-сан, ну вы просто не можете быть из тех девушек, которые днями напролёт стоят перед зеркалом с кошачьими ушками на голове и хвостиком и мяукают. Так ведь, ня?

Это совершенно точно был вызов.

Но через некоторое время, когда Куджираги молча всё обдумала…

...Она ровным, механическим голосом ответила Изае:

— Звучит неплохо. Я попробую.

— Дайте передохнуть. Меня сейчас разорвёт.

Такого от Куджираги не ожидал даже Изая. На какое-то время он даже забыл о ситуации с Намие, но вскоре вернул самообладание, сделал глубокий вдох и спросил ещё раз:

— Так что, вы расскажете мне, где Намие?

— Не вижу в этом необходимости. Сколько дорожных происшествий вы организовали ради всего этого?

— Знаете, я сделаю их столько, сколько потребуется. Ниекава-сан режет для меня только затаивших на меня обиду преступников, так что невелика потеря. Даже волнения людей, которых использовали для совершения дорожных преступлений, дороги мне, как человеку, любящему всё человечество.

Пробормотав эти абсолютно аморальные слова, Изая всё не умолкал:

— Ну правда, без Намие мне очень сложно быстро разложить всю информацию по полочкам. Кроме того, она такая гордая. Так хочется увидеть её лицо, когда её спасёт такой ненавистный ей человек.

— Ваши наклонности с трудом можно назвать здоровыми.

— Никогда не думал, что услышу это от той, которая наладила торговлю между людьми и чудовищами. Но какая ирония: Сайка, которую вы продали Кишитани Шингену, обернулась вашим врагом.

Рассказав ей о величайшей иронии, Изая открыл ноутбук, стоящий на импровизированном столе на крыше дома, и сделал одну вещь. Воспользовавшись скайпом, он сказал Ниекаве Харуне собрать всех порабощённых ей бандитов, напасть на Куджираги и похитить её.

— Простите, но вы мешаете мне наблюдать за развитием Долларов.

— А вы с Хейваджимой Шизуо мешаете мне доставлять товар.

— ?..

Когда женщина упомянула его заклятого врага, Изая замер.

— Поэтому я должна отблагодарить вас, что подставили Хейваджиму Шизуо и сделали так, что его увели в участок. Спасибо.

— Почему… вы считаете Шизу-чана помехой?

У Орихары появилось нехорошее предчувствие; эти слова он проговорил абсолютно серьёзно.

— Когда такой человек, как Хейваджима Шизуо, свободно расхаживает по городу, дети отвлекаются от поставленной цели. Впрочем, дети Ниекавы Харуны, похоже, уже потеряли к нему интерес.

— …

Изая замолчал, в то время как Куджираги продолжала говорить:

— Двадцать лет назад Сайка была моей. Вот и всё. Знаете, почему я так просто отказалась от такого клинка?

— Что, есть какое-то преимущество, о котором может знать только её владелец?

— Возможно, даже теперешний её владелец не знает… Помимо создания детей и внуков с помощью нападения на людей, Сайку можно размножить и другим способом. Я называю это рассечением.

Рассечение.

Когда Изая задумался над этим словом, мозг информатора предупредил его об опасности.

Размышляя над возможными вариантами значения этого слова, он повернул голову.

Но было уже слишком поздно.

— Это значит, сломать Сайку и создать из её осколков новый меч.

Услышав в телефонной трубке голос женщины, Изая увидел, как громадина, которая должна была его охранять, несётся на него с полной скоростью, немыслимой для человека с такой травмой.

Но ещё до того, как информатор понял, что это Слон, он кое-что заметил.

Красные.

На него надвигались два красных глаза.

За долю секунды до того, как Орихара мог напрячь мышцы для рывка, Слон с налитыми кровью глазами схватил его за горло…

И со всей силы ударил его спиной о бетонную стену здания.

♂♀ На подземной парковке

— Мама… Я поймал Изаю. Что мне теперь делать?

Через несколько секунд после жестокого нападения в телефонной трубке послышался голос, но это был уже не информатор.

— Принеси его в двенадцатый офис. Нам нужно допросить его о голове дюллахан.

— Хорошо.

Получив ответ на свой приказ, Куджираги повесила трубку и закрыла телефон.

Как секретарь Ёдогири женщина никогда не говорила ничего лишнего, но сейчас она с толикой эмоций в голосе пробормотала следующее:

— Большое вам спасибо, Орихара Изая-сама. Благодарю вас за уничтожение организации под названием “Ёдогири Джиннай”.

Не обращая внимания на лежащего у её ног мужчину, она направилась к выходу с парковки; её женские кожаные ботинки стучали по асфальту. Она даже глазом не повела в сторону дорогой машины, на которой приехала сюда, и предпочла прогуляться пешком.

— Я признаю, что вы вне всяких сомнений являетесь препятствиями для Икебукуро. Вы третий после Авакусу Догена и Тсукумои Шиничи.

Она вырвалась из скорлупы Ёдогири Джинная, из тянувшихся без конца дней заключения. Куджираги от всего сердца поблагодарила человека, который разрушил эту скорлупу.

Когда женщина вышла с парковки, её кожу пронзил ослепительный солнечный свет.

Кожу начало пощипывать, но Куджираги сузила глаза — не просто налитые кровью, а сияющие ярко-красным цветом — и счастливо, беспечно улыбнулась, радуясь всем сердцем.

— Спасибо тебе, свобода.

♂♀ ЧАТ

.

.

.

В чате никого нет.

В чате никого нет.

Кё-сан в чате.

Сан-сан в чате.

Кё: Вчера в чате было так много народа, а сегодня здесь так пусто.

Кё: Ну вот, а я хотела поделиться с вами где-то двадцатью описаниями того, как Канра-сан мурлычет или одевает кошачий костюм, или что там ещё делают в этих кошачьих приложениях.

Сан: Никого нет, эх

Кё: Если бы мы были здесь в одиночестве один раз — тогда ещё ладно. Но у меня такое чувство, что каждый раз как в городе случается что-то странное, количество людей в чате резко уменьшается. Неужели этот чат — логово демонов, в котором собралось множество обитателей преступного мира?

Сан: Ужас какой

Кё: Терпеть не могу одиночество, так что сейчас буду рада даже Канре-сан. Если моя теория верна, то когда в городе опять станет спокойно, чат снова оживёт. Я, как житель Икебукуро, с нетерпением буду ждать этого дня.

Сан: Ненавижу одиночество

Сан: Взбодриииитесь

Кё-сан покинул (а) чат.

Сан-сан покинул (а) чат.

В чате никого нет.

В чате никого нет.

.

.

.

1. ↑ Здесь используется слово “борёкудан” — эвфемизм, которым в японской прессе заменяют слово “якудза”.