23 декабря, четыре часа дня.

Небольшой грузовик от «Кано Сётэн» въехал в школьные ворота и, оставляя следы на земле, втянулся в спортзал. В это мгновение лежавшие в ожидании бросились благодарить водителя, владельца супермаркета «Кано», главного спонсора школьного фестиваля, и дома прошлого президента школьного совета (иными словами, отца Сумирэ Кано). Когда все и каждый поклонились ему, они вскарабкались на грузовик и издали вздох восхищения О-о-о-о-о… от количества прибывшего и качества окраски деталей, торчащих из упаковки.

– Вау… Когда мы всё соберём, это будет невероятно!…

Развязывая вместе с остальными верёвки, Рюдзи не мог не выпучить глаза. Насколько он мог себе представить по деталям, в собранном виде, скорее всего, это будет громадно и невероятно шикарно.

– Отлично! Разделяемся и начинаем разгружать!

Члены оргкомитета, включая Рюдзи, вскинули кулаки в воздух и рявкнули «Да!» в ответ на команду Китамуры. Хотя занятия уже закончились, всеобщее напряжение буквально искрилось, потому что то, что было загружено в грузовик, было символом их вечеринки – рождественским деревом. Да ещё и таким невероятным, какое мало кто мог себе представить, так что ничего удивительного, что напряжение членов оргкомитета так возросло.

Однако хоть это и было дерево, но всё же не настоящее, а искусственное. Грузовик, полный его частей, сиял загадочным жемчужным светом, что позволяло легко представить красоту и великолепие дерева в сборе. Там были даже шары-украшения, некоторые из них с золотыми и серебряными вершинами. Кто-то, подхватив одно из золотых украшений, крикнул «Здоровенная елдовина!» и тут же получил под зад коленом от Китамуры. Другой ученик выхватил эту штуку у него из рук, но осознав, что у него уже есть такая же, отреагировал «Вот дерьмо…». Рюдзи, видевший это и фыркнувший «Пф-ф», почему-то чувствовал себя потерянным и разочарованным. Коробка, которую он схватил, похоже, была набита проводами и лампочками.

Позади себя он мог слышать смех первогодков.

– Эй, а не похоже, что это в полный размер?!

– Может, возьмёмся за это вместе?

– Да чего волноваться, просто возьмём и сделаем! Приложим все силы!

Слыша это, Рюдзи тоже ускорил шаг. Угу, приложим все силы! – ответил он мысленно.

На грузовик накатывались волны ребят, каждый хватал столько, сколько мог унести, и тащил в зал. Поскольку собирается дерево не мгновенно, оргкомитет решил закончить его сборку сегодня и уже в собранном виде поставить за сцену. А когда завтра закончится церемония окончания семестра, вытащить его и установить в зале. Вот по этому плану оргкомитет и работал.

Неудивительно, что дерево оказалось полноразмерным – старик Кано просто обеспечил доставку, а настоящий ключевой игрок, раздобывший его – это…

– Ва-у! Оно здесь! Ребята, аккуратнее с деталями! Если хоть одну потеряем, мы его не соберём! Поехали, поехали!

…Ами Кавасима, занимавшаяся в зале небольшими украшениями вместе с остальными девушками. Девичья команда тоже примчалась к грузовику, громко визжа от восторга, увидев, какие детали тащат парни, и тоже бросилась помогать. Ами, увидев Рюдзи, тоже поднялась.

– Ну и что ты думаешь?! Как тебе это дерево?! Ты уже начал понимать, насколько великолепна Ами-тян?!

Она торжествующе улыбнулась. Не стоит и говорить, что он преклонил голову перед её величеством, Ами-тян.

– Да, действительно. Это великолепно! Ты и в самом деле невероятна! Признаю!

– Видишь, видишь, видишь?! Когда соберём всё вместе, это и правда будет очень, очень, очень здорово!

Это дерево прибыло с прошедшей чуть раньше под эгидой журнала мод вечеринки для занятых в индустрии моды, нового привлекательного городского бизнеса. На неё были также приглашены популярные актёры и сплетничающие актрисы. Это явно была вечеринка большого масштаба, журналисты из популярных передач даже пытались пролезть на неё без приглашения.

Ами как модель участвовала в показе мод, главном событии вечеринки, и сразу после окончания она попросила хозяина «Мне хотелось бы позаимствовать дерево. Если можно, бесплатно». Прекрасное дерево в центре зала всё равно надо было убирать, и по принципу «Да и хрен с ним!» он с радостью согласился. Оставалось только решить, как его доставить.

Ами даже помогли с разборкой, собрали все детали и выделили сотрудников, чтобы перетащить всё это пока что в здание её агентства неподалёку. До сих пор всё шло хорошо. Но школа была слишком далеко, чтобы можно было попросить водителя довезти просто в качестве одолжения. К тому же, дерево было слишком большим и из слишком многих деталей, чтобы можно было воспользоваться службой доставки. Попытка Ами заплатить из собственного кармана была тут же обнаружена и пресечена Китамурой, потому как «это превышает сумму, которую ученику старшей школы позволено тратить на школьное мероприятие». Конечно, от столь серьёзных расходов и без того напряжённый бюджет оргкомитета мог моментально рухнуть.

Спас положение старик Кано. Чтобы помочь провести мероприятие в школе, где буквально правила его дочь, он взял свой грузовичок, доехал до агентства Ами, загрузился, развернулся и привёз дерево в школу, совершенно бесплатно.

Ещё жарче крики благодарности стали, когда папаша Кано присоединился к разгружающим машину парням и сам тащил один из пакетов.

– Папаша! Спасибо!

– Это отец нашего Большого Брата! Невероятный человек! Я люблю вас!

– Я теперь буду ходить в магазин Кано! И маме скажу!

– Думаю, рыба в Кано самая лучшая в районе. Вы также аккуратно маркируете овощи, так что всегда можно посмотреть, откуда они, вы заботитесь, чтобы мы всегда могли посмотреть в лицо поставщику, ваш выбор специй от Fauchon [известный бренд в гастрономии – прим. перев.] идеален, а на дне овощей из Киото было действительно весело! Я купил горчицу Manganji и был приятно удивлён вкусом! Будет замечательно, если вы закажете ещё! Да, и я обязательно приду на презентацию разделки тунца! Тунец!

В толпу затесался один парень, который, как ни странно, знал слишком много о Кано, но глава семьи Кано лишь рассмеялся, весело и немного грубо, и повернулся спиной к шумной ребячьей толпе. Тут…

– А. …А… Привет…

– …Привет…

Он неожиданно столкнулся с Тайгой, тащившей из класса какую-то коробку. Тайга неловко вздёрнула подбородок, потом слегка кивнула. Конечно, она чувствовала неловкость. Ещё и месяца не прошло с тех пор, как она затеяла кровавую драку с его дочерью, а потом приходила вместе с классным руководителем извиняться.

Но старик Кано оставался чудесным человеком. Он лишь тихо пробормотал «замечательно выглядишь», глядя на неё, отстранившись, одобрительно кивнул несколько раз, морщины на его грубых, загорелых щеках углубились, улыбнулся одними глазами, и затем покинул зал, на этот раз насовсем.

– …Ух, какой сюрприз. Почему это папаша тупицы…

Рюдзи поспешно сообщил остолбеневшей и моргающей Тайге то, что успел услышать про это вчера.

– Знаешь первогодку в школьном совете? Как я слышал, это младшая сестра Большого Брата.

– Э?!… Вроде, я об этом слышала. Но совсем забыла.

Они перевели взгляды на несколько неуверенную девушку, оценивая её охи и ахи у дерева среди других первогодок. «…Не похожа…» «…Угу, совсем не похожа», вынесли они вердикт и кивнули друг другу. Тут их прервали толчком в спину в продолжающейся суматохе, и в довершение…

– Давайте, давайте, работайте! Ами-тян раздобыла замечательное дерево, так что соберём его вместе!

Бац! Девчонкой, толкнувшей его с такой силой, что у него заплелись ноги, оказалась Ами. Затем, сообразив, что пока они возмущались такой грубостью, остальные уже начали распаковывать коробки, Рюдзи и Тайга поспешно принялись за дело.

Ами отдала копию полного чертежа, и теперь несколько парней разглядывали её, «Это… А, это для опоры, а?» «А это для чего?» «Это, случаем, не верхушка?», переворачивая и вертя части. Было донельзя похоже, что они пытаются решить гигантскую головоломку.

Рюдзи тоже цапнул одну часть и…

– Хе, лёгкая. Пенопласт, да?

– Да, внутри. А сверху покрытие. Поверь мне, когда соберём, это будет на самом деле прекрасно. А с подсветкой будет выглядеть как блестящая жемчужина… А! Правильно, нам же нужна подсветка! Юсаку!

Ами покинула его, растаяв без следа. Неловко оглянувшись в поисках кого-нибудь с чертежом…

– Эй, Такасу! Похоже, это стыкуется с этим!

– Которое? Оу! Ты прав!

Рюдзи побежал к позвавшему его парню из соседнего класса. Когда они совместили выступы и углубления друг с другом и нажали, части чётко состыковались. Да, отлично подходит, улыбнулись они друг другу с благодарностью. Затем он сказал, что видел ещё такие же части и что он сейчас принесёт их, и снова побежал. Просматривая разбросанные части, одну за другой, он почему-то подумал – что бы ни случилось, он не сможет снова превратиться в демона.

На недавних выборах президента школьного совета он использовал своё страшное лицо гангстера, чтобы заставить участвовать в них Китамуру – операция «Приманка для Китамуры». Он превратился в демона вместе с Тайгой, Карманным Тигром, и вышел на выборы как неисправимый злодей. Главная задача – чтобы его возненавидели.

Но теперь он по-настоящему подружился с ребятами из всех остальных классов, работая вместе с ними в оргкомитете. И Тайга тоже.

– Айсака-сан, ты, кажется, очень лёгкая. Можешь влезть мне на плечи и поставить вот это?

– Э, а ничего, что я в этих тапках в туалет ходила? …Нет, конечно, у каждого свои заморочки…

– …Ум, сними их, пожалуйста…

Тайга, чуть поодаль, смеялась и болтала о том и о сём с девушками, которых Рюдзи не знал даже по именам. Конечно, здесь были и её фаны – Штаны Тигры-сан, Голые ноги, Это возбуждает, Сейчас она оставит отпечаток ноги! – которые несколько раздражали, но сейчас лучше их игнорировать.

Да. Я рад.

Рюдзи смог подумать так вполне искренне. Его губы потихоньку складывались в слабую улыбку. С позавчерашнего дня, когда он услышал, что чувствует Тайга к Рождеству, он словно всё время задыхался. Одиночество Тайги, его беспомощность, кое-что ещё – множество вещей, о которых он бесцельно думал и, не в силах найти ответа, не мог свободно вздохнуть. Он даже вышел из дома, сказав, что идёт в круглосуточный, и бродил около часа, глядя на звёзды и размышляя.

Но теперь он наконец смог вздохнуть свободно, издали глядя на Тайгу. Да, Тайга пребывала в пучине столь глубокого одиночества, что он всё ещё не мог себе представить. И поэтому он и сейчас чувствовал себя беспомощным.

Но разве Тайга в этом году не проводила время безумно, но весело со своими новыми друзьями? И завтра она встретит счастливое Рождество вместе со всеми, с Китамурой, правда? Конечно, он тоже будет здесь. И от намерения пригласить Минори он не отказался.

Тайга не одинока – это сделало его счастливым, заставило почувствовать признательность, и Рюдзи, хоть и был сейчас занят, прекратил работу, глядя, как старается Тайга, собирая дерево. Он вспомнил, с какой теплотой смотрел на неё старик Кано. Да, верно. И Одинокая Леди (30) тоже. Не все взрослые бросили Тайгу. Даже если они не будут защищать её, как не защищали родители, они беспокоятся за неё – они на её стороне. Я рад, прошептал он про себя.

Даже если не существует кого-то, кто смотрел на неё семнадцать лет её жизни, в этом году в Сочельник они все здесь. В это Рождество здесь он, Ясуко, Инко-тян. Он приготовит праздничный пир и пригласит Тайгу в семью Такасу.

Неважно, насколько жесток может быть мир, Тайга в этом году улыбается. Она уже стала частью этой сверкающей, счастливой сцены. Тайге больше не нужно ждать кого-то, кого не существует, и стоять под ёлкой в одиночку. Завтра она проведёт счастливый Сочельник, о котором так мечтала, шумно и весело смеясь вместе со всеми.

А на следующий день у них будет домашний рождественский ужин. Ближе к концу года они сделают новогоднюю уборку, которой он так загорелся. В канун нового года они вместе с Я-тян будут смотреть разные глупые шоу до полуночи, а затем тихо вступят в Новый Год. Новый Год – это ключ к успешности всего года, и он запланировал дождаться полуночного перезвона колоколов и встретить вместе с ней первый рассвет в году. Да, это будет в новый год, через неделю. Он не хотел позволить Тайге хоть ненадолго почувствовать одиночество в это бурное время года.

Во-первых, Рюдзи очень старался, так что он сможет провести Сочельник с Минори. Это по-прежнему задача номер один для него. Он продолжит стараться изо всех сил, потому что хочет увидеть улыбку Минори. Но теперь для него столь же важно было, чтобы в канун Рождества ярко цвели улыбки всех – это необходимо, чтобы Тайга с радостью проснулась в рождественское утро.

Минори. Тайга. И он сам. Ами, школьный совет, ребята из оргкомитета, Ното, Харута, все, все, кто здесь и все, кого здесь нет.

Если кто-то не будет счастлив, если кто-то не будет вознаграждён, он не сможет закончить это. Рюдзи представил себе замкнутый круг. Кто-то молится за чьё-то счастье, кто-то добьётся чьего-то счастья и улыбнётся, кто-то, кто это видел, улыбнётся тоже. Они будут по кругу передавать друг другу эстафету счастья, и это впервые случится, когда такая эстафета станет реальностью. Если кто-то выпадет, круг не замкнётся. Вот почему Рюдзи будет отчаянно стараться передать эстафету.

Он улыбнулся и посмотрел на воображаемую эстафетную палочку в своих руках.

– …Тайга! Тут наверно нужно вот это!

– По-по-подожди… Рюдзи! Что ты делаешь, это же опасно!

Рюдзи швырнул деталь той же формы Тайге, сидящей на плечах одной из девушек и прикрепляющей к дереву верхние детали. Пытаясь поймать её, Тайга едва не потеряла равновесие. «Такасу-кун! Будь серьёзнее!», раздались осуждающие крики девушек. Хи-хи-хи, хихикнул он и состроил рожу кровавого демона, выползшего из ада – просто маленькая шутка, конечно же. Дни, когда его боялись без причин, остались позади… К счастью для него, он не заметил неинформированного парня перед собой, который вскрикнул «Ой!» и сглотнул без причины.

Вскоре школьный совет притащил – с некоторым запозданием – несколько стремянок, заметно ускоривших работу. Части, медленно собиравшиеся по мере понимания, начали постепенно превращаться в настоящее дерево…

– …Ого, какое огромное!

– И правда, огромное!

Вскоре дерево достигло высоты, до которой никто не мог дотянуться без стремянки. Наверно, оно было не меньше трёх метров. Роль стоящего на верхушке полностью раздвинутой лестницы и занимающегося весьма нервной работой досталась Великому Пророку Бога Разбитых Сердец, президенту школьного совета, Китамуре. Получая снизу указания вроде «Не так», «Э-э…», «Опять не так», «Ох…» от своей подруги детства, единственной, кто знал, как дерево должно выглядеть в сборе, он постепенно завершал сложную острую верхушку.

Блестящее жемчужно-белое дерево было высоким, но и ширина расширяющегося книзу, словно юбка, конуса была немаленькой. Части, выглядевшие кусочками головоломки, сложенные вместе, смотрелись как кубики размером с кулак, слепленные в деформированное подобие дерева. Все толпились вокруг, подгоняя части и наряжая дерево самодельными игрушками, гирляндами, лентами и шнурками с подвязанными колокольчиками. Может, они и самодельные, но тщательно сделанные в серебряных и голубых тонах, они должны были отлично сочетаться с жемчужно-белым деревом. Огромные круглые украшения, привезённые с ним (серебряные шары и елдовины!), вися на дереве, выглядели ещё более впечатляюще. Идиотов, чтобы отпускать вульгарные шутки, пока вокруг были девушки, больше не находилось (но всё-таки это елдовины!).

Затем, когда Китамура закрепил последнюю часть, снизу его позвала Тайга.

– Китамура-ку-ун! Я принесла это из дома! Поставь это! На верхушку!

– Эй, стой! Не бросай, не бросай! Я сейчас спущусь и возьму!

Китамура аккуратно спустился со стремянки и посмотрел на коробку, которую держала Тайга.

Затем…

– …Ты уверена?! Красивая штука… и наверное очень дорогая…

Спросил Китамура с широко раскрытыми глазами, но Тайга радостно кивнула.

– Всё правильно. Это из дома моих родителей, но она слишком велика для дерева в моей квартире.

Украшение, которое с благоговением достал из коробки Китамура, было значительно больше лица Тайги, прозрачное, с оттенком яркого света и сложной трёхмерной структурой – это была звезда. А-а… восхищённо выдохнули девушки, потрясённые её красотой. А-а… рефлекторно выдохнул Рюдзи, чьи дьявольские глаза блеснули позади них.

– Это хрусталь. Это моё… любимое украшение. Просто стыдно не использовать его вообще, так что всё в порядке. Сможешь поставить на верхушку ради меня?

– …Отлично! Смогу! Я поставлю твою любимую звезду на верхушку дерева!

Снова вскарабкавшись на лестницу. Китамура осторожно закрепил звезду Тайги на верхушке дерева. Когда она плотно села на место, осторожно убрал руки и легко ткнул пальцами. Удовлетворённо сказал «…Отлично», поправил очки и кивнул. Рюдзи издалека заметил, как щёки Тайги смягчились в улыбке. Их глаза случайно встретились. Тайга хихикнула «Хе-хе», потёрла лицо, словно стесняясь, и радостно изогнулась. Всё в порядке, не надо беспокоиться. Можешь краснеть или извиваться сколько хочешь.

Затем…

– …Удлинитель включён!

– …Розетка включена!

– Отлично, выключите свет!

Повинуясь голосу Китамуры, лампы, начиная от входа, стали гаснуть. Черные занавески уже были задёрнуты, и на зал, в котором было так холодно, что коченели пальцы, опустилась темнота.

Все застыли, молча глядя на дерево. Усталость от работы и молитвенное предвкушение заткнули всем рты.

– …Включай.

Громко щёлкнули несколько выключателей, и вскоре темноту прорезал свет…

Это дрожь, как от электрического тока, в шее Рюдзи.

Это сияние радости в глазах Тайги.

Это тихий шёпот «Мы сделали это…», слетевший с губ Ами.

На многих лицах, плывущих в свете, одновременно расцвели улыбки. После недолгой тишины кто-то зааплодировал. Звук аплодисментов распространялся, словно резонируя. «…Мы сделали это!» «Финиш!» «Ура, ура, разве это не прекрасно?!» Повсюду раздавались радостные крики. Веселье, возбуждение, аплодисменты, радость и улыбки. Рюдзи свистнул и изо всех сил захлопал. Он правой рукой хлопнулся в ладоши с Китамурой, стоящим рядом, и стоя в такой позе, они оба сделали победный жест кулаком. Он смеялся так сильно, что у него треснули пересохшие губы. Даже Китамура хохотал так, что у него сползли очки.

Сияющее в темноте дерево и в самом деле было прекрасно.

Белые огни освещали основание дерева, и оно сверкало, как блестящая жемчужина. Жёлтые лампы включались и выключались, подсвечивая украшения. Сияющая звезда Тайги на верхушке дерева, перехватывая весь свет, ярко и сильно мерцала, словно настоящая звезда, сияющая над миром, рвущимся по швам от радости Рождества.

И тогда.

Случилось это.

Ужасный грохот чего-то бьющегося. Занавеска вздрогнула, неожиданно блеснул наружный свет.

Одна из девушек вскрикнула. Рюдзи с удивлением услышал и почувствовал вибрации чего-то падающего. И то, что случилось дальше, действительно произошло в одно мгновение.

Что-то белое с ужасной скоростью вылетело из темноты и врезалось в верхушку дерева. Отвратительный звук. Скрежет. Все огни погасли, настала тьма. Огромное дерево не было закреплено. В конце концов, они собирались отнести его за сцену. Неустойчивое дерево наклонилось и с пугающей инерцией стало заваливаться набок. Украшения перепутались. Вставные части разлетелись со зловещим звуком.

Он не понимал, что случилось. Он не хотел видеть, что случилось. Какие-то осколки врезались в его щеку, и он рефлекторно закрыл глаза.

Никто не мог ничего сказать.

– С… свет! Включите свет! Скорее, скорее, скорее!

Только торопливый панический голос Китамуры разносился по залу. Лампы начали загораться в обратном порядке. Открылась картина ужасного разрушения. У всех с лица исчезло всякое выражение.

Дерево, которое они только что собрали, было полностью разрушено.

Украшения раскатились по полу. Провод, идущий от розетки, валялся, как дохлая змея. Повсюду были разбросаны куски пенопласта. Некоторые части каркаса были серьёзно повреждены.

Звезда Тайги на верхушке дерева…

– А… Нет… нет!… Не может быть…

Тайга побежала к звезде. Упала на колени и протянула руки, но – «Дура, порежешься ведь!» – Ами оттащила её за локоть. Хрустальная звезда, рухнув на твёрдый пол с трёхметровой высоты, разлетелась на куски. Острые края опасно блестели, и Рюдзи подумал, что одно неловкое движение с лёгкостью бы порвало кожу Тайги.

Что произошло?

Словно заставляя его понять, что произошло, темнеющее небо смотрело на него от одной из занавесок, закрывающей окно. Не через стекло. Окно было разбито, и куски стекла валялись на полу недалеко от дерева. Слава богу, что никого не ранило, подумал Рюдзи, подумал, подумал, но прямо сейчас он не мог ничего сказать.

В это время дверь зала открылась. Послышались шаги нескольких человек и – «Извините! Никто не ранен?!» – звонкий девичий голос.

Рюдзи повернулся. Он увидел. Это был голос Минори, одетой в грязную форму. За ней шли две девушки в той же форме, и…

– …

Минори замолчала и застыла.

На полу лежал софтбольный мяч. Наверно, он…

Нет, ошибки быть не могло. Это он разбил окно, опрокинул и разрушил дерево и расколотил звезду Тайги.

– Извините, – губы Минори задрожали. Она повторяла это, повторяла и снова повторяла. Но вряд ли кто мог услышать её слабый голос, и время назад не отмотаешь. Неправильный глупый удар капитана софтбольной команды отменить было нельзя.

***

– Минорин, всё хорошо. Это просто несчастный случай. Такое бывает.

– Нет… Я извиняюсь… Я извиняюсь, я правда извиняюсь…

Все члены софтбольной команды девушек собрались в зале, чтобы помочь исправить повреждения, которые Минори нанесла дереву. «Ошибка капитана – это наша ошибка! Мы извиняемся!» Дружно поклонившись, они двинулись в угол зала отработанными движениями и теперь сидели на корточках, разбившись на небольшие группы. Все молчали и работали руками. Одни пытались решить кубическую головоломку, склеивая разбитые части, другие распутывали и ремонтировали украшения. Члены оргкомитета и школьного совета заново собирали дерево в центре зала. Поручать это софтбольной команде не стоило, потому что это заняло бы куда больше времени – они не видели дерево в собранном состоянии. Это единственное, в чём Китамура отказал Минори и её команде, когда девушки просили, чтобы им разрешили всё исправить.

Отделившись и от девушек из софтбольной команды, и от ребят, собирающих дерево, Минори сидела у сцены. Она посмотрела на Тайгу и Рюдзи, подошедших и позвавших её, затем посмотрела на лица девушек из её команды…

– …Пожалуйста, позвольте мне сделать всё, что я могу. Пожалуйста. Тайга, не беспокойся за меня. Я виновата… А-а… Не могу поверить, что я сотворила такое… А-а-а…

– Что я наделала, серьёзно, – сказала она. И прикусила губы так, что они побелели.

Горько разговаривая сама с собой, она держала в руках осколки разбитой звезды Тайги и моментальный клей. Минори пыталась как-то исправить эту сложно сконструированную звезду. Тайга пригнулась к ней и безнадёжно смотрела на её застывшее лицо.

– …Ты не виновата, Минорин. Совершенно. Это просто несчастный случай.

– Нет, это моя вина. Должно было это потому, что я ошалела. Я ударила по этому мячу… это не несчастный случай, это мой промах. Я разболталась. Я не смогла сконцентрироваться и всё испортила… Я прошу прощения за эту звезду. Как я могла разбить что-то, что так важно для тебя… Я не смогу точно собрать всё как было, но… Прости. Простите все… простите.

Минори опустила голову и безжалостно потёрла лицо рукавом формы. Её спина медленно и слабо колыхалась от глубокого дыхания.

Словно совсем потерянная, Тайга взглянула на Рюдзи, стоящего рядом с ней. Но Рюдзи тоже не знал, что делать.

Приближалось время, когда надо будет уйти из школы, и ситуация, откровенно говоря, была паршивой. Все понимали, что это был несчастный случай, и не упрекали Минори, но это не меняло того факта, что дело плохо. Учителя строго приказали, чтобы ученики не задерживались в школе дольше положенного. Если они не успеют закончить, наверно, они не смогут и провести вечеринку. Рюдзи с болью осознавал чувства Минори, донельзя расстроенной, хоть и никем не обвиняемой. В конце концов даже девчонки из её команды устраняли учинённый ей беспорядок.

Если бы кто-нибудь набросился на Минори, накричал, ударил бы её, ей было бы куда легче это пережить. Но когда она одна обвиняла себя, это было больно. Петля отвращения, ненависти и укора не порвётся, пока она не простит себя. И чувство вины никуда не денется.

Она сидела на пятках на холодном полу спортзала, края её глаз покраснели. Склонила голову, шмыгнула носом. Её пальцы дрожали, и не из-за холода.

Тайга протянула руку к Минори, но рука зависла в воздухе. Она несколько раз сжала и разжала пальцы, словно сомневаясь, и резко распрямилась. Посмотрела на Рюдзи и сказала…

– …Рюдзи, почему бы тебе не помочь ей? Ладно?

Она подтолкнула Рюдзи в спину, но…

– Нет!

Пронзительный голос Минори заставил Рюдзи застыть. Тайга тоже застыла. Он резонировал, словно вопль отчаяния…

– Нет, остановись, не делай этого!

И так далее.

Минори не позволила никому подойти ближе и, опустив голову, снова сосредоточилась на бесконечной головоломке.

Никаких улыбок, никакой радостной и счастливой атмосферы Рождества, лишь тяжелое молчание, словно падающие снежные хлопья в стылом воздухе.

Удастся ли закончить подготовку вовремя, оставалось неясным. Рюдзи понимал одно. У Минори ещё прибавилось причин не приходить на вечеринку. Рюдзи опустил было взгляд на неё, но прикрыл несколько уставшие глаза. Легко стерпеть боль от того, что тебя отвергли. Но как же трудно смотреть на Минори, настолько переживающую, что она кричит такое.

Замолчав, Тайга посмотрела на Минори и Рюдзи. Слегка прикусила палец, затем снова взглянула в лицо Рюдзи. Их глаза встретились, и Тайга слегка ему кивнула. Словно хотела сказать позаботься о ней. Затем, взмахнув волосами и развернувшись, направилась к ребятам, собирающим дерево.

Рюдзи глядел на её маленькую спину. И продолжал остолбенело стоять рядом с Минори, не зная, что делать.

– …Такасу-кун, ты тоже иди. Ладно? Дай мне сделать это самой.

Ещё раз шмыгнув носом, Минори натужно улыбнулась, скосив брови. Но Рюдзи не ушёл.

Может, он и не знал, что делать, но он определённо не мог никуда уйти.

– …Давай сюда. Я умею разбираться с такими вещами.

– Такасу-кун…

– Прежде всего, ты не знаешь, как она выглядела раньше. Если тебе это не нравится, просто игнорируй меня.

Он сел рядом с Минори, не слушая возражений. Посмотрел на осколки, выбрал два больших и сказал «Оу, вот так», склеив их. Тщательно и осторожно.

– …Такасу-кун, остановись. Позволь мне нести ответственность за это. Если… если мне помогать, я…

– У нас нет времени. Делай, что можешь. Я не тебе помогаю, я делаю это ради себя, ради собственного блага.

Лицо Минори исказилось, словно она сейчас заплачет. Но она сдержалась и прикусила губы. Словно не в силах больше ничего сказать, Минори опустила взгляд на осколки перед собой.

Затем они вдвоём, молча, отдались реставрации разбитой звезды. Никаких разговоров. Хоть он сидел так близко к предмету своего обожания, что мог чувствовать её дыхание, было слишком холодно и не было никакой дрожи в груди. Но Рюдзи продолжал оставаться с Минори. Даже если она не хотела, чтобы он оставался тут, он всё равно оставался.

Пока Тайга была отстранена, ему так и не удалось по-настоящему поговорить с Минори. Минори избегала его, Тайга объяснила это, когда они занимались в семейном ресторанчике. Рюдзи и Минори долго проходили мимо друг друга. И теперь это несчастье раскололо пространство между ними, словно трещина, и даже если он сидел совсем рядом с ней, его взгляды и его голос не доходили до неё.

Он уже давно ощущал дистанцию между ними.

Но даже так – нет, именно из-за этого Рюдзи хотел оставаться рядом с Минори. Потому что он был далеко от неё, потому что не понимал, потому что она его не понимала. Вот почему он продолжал стараться. Если его избегают, он будет гнаться за ней. Если они неправильно подают сигналы друг другу, он это выяснит. Если что-то испортилось, он починит это. Вот почему он заставлял себя сидеть здесь, даже если это неестественно, и протягивать руку к её отдалившемуся сердцу. Для Рюдзи это само по себе было актом «любви». Даже если только он протягивает руку, если это одностороннее чувство, так это и ожидалось. Даже если Минори лишь смотрит на него с застывшим лицом, даже если её губы побледнели, даже если она проклинает себя и готова расплакаться, Рюдзи хотел по-прежнему протягивать ей свою беспомощную руку. Лишь молиться, и однажды он достигнет её. День, в который он перестанет протягивать руку, станет днём конца любви.

Он поднял осколок. Подобрал другой, подходящий к этому. Осторожно нанёс клей и сжал их вместе. Немножко подержал и кивнул.

Рюдзи не хотел беспокоить её, не хотел, чтобы она возненавидела его, и потому тихо задерживал дыхание, насколько мог. Лучше всего, если Минори сейчас забудет, что он здесь.

Как раз когда он подумал это…

– …Такасу-кун…

– У.

Минори тихо позвала Рюдзи, по-прежнему обратившись лицом к полу и не глядя на него.

– …Такасу-кун, Такасу-кун…

– Я слушаю тебя.

– Такасу-кун…

– Я здесь.

Минори снова и снова звала Рюдзи.

Рюдзи каждый раз отвечал.

Не позволяя ей остаться неуслышанной, он каждый раз отвечал. Если Минори звала его, он всегда отвечал. Если Минори протянет руку, он подхватит её.

Он аккуратно приклеил ещё один кусок. Разбитая звезда Тайги постепенно возвращалась к первоначальной форме. Она не была такой же, как раньше, но она определённо сияла.

Он поднял кристалл и подставил его под свет лампы. Глаза сузились от яркого света. Глядя на этот свет звезды, рождённой, чтобы сиять в центре счастливого Рождества, свет, который был настоящим символом счастья, Рюдзи слегка улыбнулся. Он вытянул руку так, чтобы Минори могла видеть звезду, и мягко сказал…

– Смотри. Посмотри на неё, разве она не прекрасна? Даже если вещь сломалась, её можно починить. Так что взбодрись.

– …Она не будет такой, как раньше…

– Но она действительно сияет.

– …Я

Голос Минори дрожал, словно она захлёбывалась в воде. Делая вид, что не замечает этого, он ждал, пока она скажет остальное.

– …Я не знаю, можно ли всё починить…

– Можно!

Решительно ответил Рюдзи и посмотрел на сияющую звезду. Её свет сиял счастьем. Минори должна увидеть это. Но если она не может поверить, он хотел показать ей это более чётко, более определённо. Он хотел держать её прямо перед ней.

Даже если что-то ломается и ломается, это можно склеить снова и снова. Как его чувства к Минори могли быть сломаны недопониманием и заблуждением раз за разом, но они снова восстанавливались и возрождались от её улыбки и слов.

Вещи можно сломать, но их можно починить.

И каждый раз, как что-то ломается, это можно просто сделать заново.

Вот почему нет причины плакать, если что-то сломалось.

– Не беспокойся – это можно починить, столько раз, сколько потребуется.

Свет, который он поднял перед ними, был выключателем. Он щёлкнул им, и несколько звёзд вспыхнули в глубине его однажды струсившего сердца.

Орион, мерцающий внутри, давал Рюдзи неограниченную силу.

Он сжал эстафетную палочку, которую хотел передать Минори, со всей этой силой. Протянул другую руку, чтобы иметь возможность принять эстафету от Минори, и уже был готов к этому. Затем время Рюдзи ускорилось. Пульс участился, глаза заблестели. Надвигающийся лимит потерял свою силу, и он помчался к пределу переполняющих его чувств.

Он не только собирался ждать с протянутой рукой, он хотел передать эстафету, принять эстафету и крикнуть, чтобы она тоже бежала. Он хотел показать это Минори. Он хотел показать переполняющие его сердце слова, бесконечные звёзды, неразрушимость, до глубины души. Вот почему он хотел, чтобы она участвовала в эстафете и не сходила на середине дистанции.

Уже полтора года он любит Минори, Рюдзи наконец захотел крикнуть это.

В конце концов потребовалось больше часа, чтобы привести дерево во что-то близкое к первоначальному виду. Немного выступали швы, по которым склеивались разбитые части, а восстановленная звезда смахивала на мозаичную декорацию. Но Тайга, улыбаясь, сказала «Замечательно, она ещё милее, чем раньше», и не рассердилась на Минори, а обняла и много раз похлопала по спине. Минори лишь на секунду зарылась лицом в волосы Тайги, затем отошла от неё. Громко крикнув «Я правда извиняюсь», она поклонилась оргкомитету и школьному совету. Затем повернулась лицом к своим софтболисткам и ещё раз сказала «Извините, что была таким плохим капитаном…».

Софтболистки в свою очередь дружно поклонились и вышли из зала.

Рюдзи без колебаний побежал за удаляющейся спиной Минори.

Он догнал её в пугающе тихом коридоре и похлопал по плечу. Он хотел сказать удивлённо обернувшейся Минори так оптимистично, как только мог.

– Приходи завтра! На вечеринку! Уверен, там будет весело!… Я хочу провести её вместе с тобой!

– …

Из горла Минори раздался звук, словно у неё перехватило дыхание.

Рюдзи не остановился.

– Если у тебя нет других планов, конечно… но я хочу, чтобы ты пришла!

Он ждал, что она ещё раз назовёт его «Такасу-кун». Он ждал, что эти слова слетят с её губ срывающимся тихим шёпотом.

Но…

– …Нет. Я не могу прийти.

Минори не назвала его по имени. Она очень недвусмысленно помотала головой. Под слегка мерцающими люминесцентными лампами её лицо даже казалось бледным.

– Я причинила слишком много неприятностей. Я не могу прийти.

– Но я буду ждать тебя!

– …Не жди. Я не приду.

– Я буду ждать!

С упорством охотника Рюдзи кричал в спину Минори, не обращая внимания на остальных софтболисток. Его не волновало, что то, что он делает, может выглядеть некрасиво, постыдно, что его лицо стало лицом краснорожего короля демонов. Разогнавшуюся любовь не остановишь. Включённый выключатель выключить уже нельзя.

***

24 декабря, четыре часа дня.

После церемонии окончания, закончившейся перед обедом, все они перекусили принесёнными бэнто и пахали как дьяволы, готовя вечеринку, доводя дело до нынешнего состояния. Все члены оргкомитета и школьного совета собрались в зале. Все стояли и смотрели на учителя, отвечающего за пожарную безопасность, детально проверяющего всё с инструкцией в руке. Если здесь что-то не в порядке, тогда… – думал Рюдзи. Похоже, так думал и слегка нервничал не он один.

– …Да, это в порядке… Закончено. Проблем нет.

Голос, которого они ждали, послужил запалом к взрыву «Йо!», «Мы закончили!».

– Ну что ж, джентльмены. Позаботьтесь, чтобы не было никаких проблем, хорошо? Если кто-либо из учеников нарушит правила насчёт алкоголя, курения и тому подобного, он будет немедленно исключён. Понятно? Великий Пророк Бога Разбитых Сердец, я надеюсь, что вы полностью осознаёте свою ответственность как распорядителя и инспектора.

– Так точно, сэр!

Упомянутый Китамура отсалютовал Одинокой Леди (30), Юри Койгакубо (Ищет квартиру для покупки). Она была одета в ярком стиле, более мужском, чем обычно, в шикарный блестящий серый брючный костюм с золотой побрякушкой. На голове – стильная причёска. Девушки-первогодки, отбросив осторожность, начали подшучивать над Одинокой Леди (30).

– О да, Юри-тян-сэнсэй, вы сегодня такая стильная!

– Неужели у вас свидание?!

Ой! Свидание с парнем в Сочельник!… девушки возбуждённо зашумели, но команда старшеклассников игнорировала их и молчала. Давно уже зная Юри Койгакубо, они прекрасно понимали, что эта тридцатилетняя отнюдь не чемпион по романтическим отношениям, чтобы легко устроить себе свидание в Сочельник. В первую очередь, тот факт, что она потеряла своего самого перспективного партнёра из-за пошедшего вспять Меркурия, был ещё свеж в памяти каждого. И ответ оказался именно таким, какого они и ждали.

– Это не свидание. Сегодня я иду на курсы по покупке недвижимости для одиноких женщин… Потому что я собираюсь купить квартиру… Полторы тысячи иен за одно занятие…

Это разумно – Рюдзи был очень доволен таким ответом и попытался запомнить героический образ раскрашенной в тёмно-коричневый цвет бронированной Одинокой Леди (30), но нет, он отвёл глаза. Он был немного перевозбуждён.

– Э?!… Не-недвижимость?!…

– …В Сочельник?… Почему?

Конечно, для пятнадцати- или шестнадцатилетних девушек это было просто невероятно. Должно быть, они думали, где ж тут веселье – в расцвете лет, в Сочельник переться вместе с другими на курсы по покупке недвижимости. Да ещё и платить за это. Похоже, это просто выходило за пределы их понимания.

– Понимаете, в Сочельник, понимаете, женщина, которая выглядит так, словно идёт на свидание, ещё не готова. И если вдруг появится собственность, о которой они мечтают, они не смогут её перехватить! Понимаете ли. Иначе говоря, эти курсы – наш первый барьер. Первая проверка квалификации одинокой женщины, пытающейся заполучить недвижимость. Понятно?

– Ну…

– Э-э…

– …Ну ладно, раз уж интерес к этому у вас на нуле, я вас покидаю. Да, остальные учителя всё время будут в учительской, так что не забудьте раскланяться с ними до и после вечеринки.

Почти увядший дух учеников почему-то возродился, и они радостно ответили «Хо-ро-шо-о!». Может быть и у Одинокой Леди (30) поднялось настроение от радости её учеников, и выпученные глаза слегка расслабились. Напоследок она с улыбкой на лице прошептала Рюдзи, проходя мимо него…

– Я рада, что ваше дерево такое замечательное. И оценки у вас улучшились, так что я действительно счастлива. Я уверена, ребята, что ваши усилия будут вознаграждены.

Рюдзи вернул улыбку одинокой классной руководительнице.

– Спасибо! Я уверен, что вы найдёте хорошую квартиру!

– Э-э… м-м… спасибо…

Мы будем вознаграждены!

Рюдзи со скрытой, но непреклонной решительностью тоже посмотрел на дерево, которое похвалила Одинокая Леди (30). Хоть и немного шатающееся, но дерево, стоящее прямо в центре зала, было огромным, великолепным и прекрасным. Похоже, склеенные части были тщательно доработаны напильником, так что никто, взглянув на него, не смог бы сказать, что оно было сломано. И на вершине стояла звезда Тайги. Это было прекрасно.

Прекрасно было не только дерево. Белые и голубые прожектора сверху подсвечивали пол, они были расставлены так, что их лучи пересекались вверху. Если выключить свет в зале и оставить только эти огни подсветки, без сомнения, получится очень эффектно. Все анализы были проведены, и вдоль стены величаво выстроились лотки с фруктовым пуншем, сандвичами, фруктами, крекерами и десертом. Еду по очереди, разумеется, готовили члены оргкомитета. Поставщиком была выбрана известная компания по поставке продуктов. Благодаря связям Ами удалось бесплатно заполучить всё необходимое в обмен на впечатления участников вечеринки о представленным продуктах.

В центре толпы Китамура крикнул «Внимание!»

– У нас было немало проблем, но теперь подготовка завершена! Отличная работа, ребята! Ваша огромная помощь проекту Великого Пророка Бога Разбитых Сердец очень ценна! Ещё кое-что предстоит сделать, но пожалуйста, давайте все повеселимся!… Кстати, Ами, спасибо за дерево и продукты.

Среди бурных оваций Ами сказала «О нет, это всё ерунда-а!», возбуждённо распахнув глаза.

– Она опять за своё, Глупая Чи действительно… Рюдзи?

– …

– Эй, ты в порядке?

– Э! Ч-что такое?

Услышав голос Тайги, стоящей прямо перед ним, Рюдзи захлопал глазами. Должно быть, он достаточно скверно выглядел, чтобы начать интересоваться, в порядке ли он. Да, эти несколько часов он пахал без передышки, но…

– У тебя были совершенно пустые глаза… или я не могла понять, куда ты смотришь. Ты меня пугаешь. Что случилось? Я понимаю, что ты беспокоишься насчёт Минорин после того, что случилось вчера, но если ты не будешь мотивирован…

– Нет. Дело в другом. Я сейчас правда, правда возбуждён. Посмотри, этот зал великолепен. Подготовка закончена, всё в порядке. И если только Кусиэда придёт…!… Но это превратилось в большую проблему, хех. Я пытался пригласить её, и действительно был очень настойчив, но она лишь сказала «извини».

Тайга скрестила руки.

– Да, всё было бы намного проще, если бы не вчерашняя катастрофа… нет, но если ты волнуешься из-за этого… Всё будет хорошо. Не беспокойся. Держись. Положись на меня, Тайгу Айсаку.

– …И что ты намереваешься сделать?

Если не считать, что его побуждения просто хаотично менялись, Рюдзи действительно понимал это, но Тайга, взглянув на него, продемонстрировала победный жест.

– Говорю тебе, не беспокойся. Всё будет хорошо. У меня есть план.

Этот быстрый разговор шёпотом утонул в той суматохе, что царила вокруг них. Китамура распустил всех до тех пор, пока зал не откроется. Кто хотел переодеться, могли сходить домой, а могли и переодеться в классе в те вещи, что принесли с собой. Ребята собирались провести этот перерыв либо в классах, либо в каком-нибудь кафе с друзьями, так что сейчас искали друг друга и договаривались.

Открытие зала наметили на пять часов. В это время должны были начать собираться ребята, в полшестого Китамура проведёт церемонию открытия, и с этого момента вечеринка начнётся официально – вот такой план. Все могут приходить, когда захотят, уходить, когда захотят, и веселиться, как захотят. В полвосьмого пройдёт церемония закрытия, до восьми все должны уйти. На следующий день в восемь утра оргкомитет и школьный совет соберутся снова, чтобы ответственно и тщательно провести уборку.

Итак, до открытия зала остался всего час. И что теперь делать, в нерешительности подумал Рюдзи, но в этот момент его слегка толкнули под локоть. Это был Китамура.

– Что вы с Айсакой намереваетесь делать? Школьный совет будет готовить стойку для регистрации, может, поможешь? Это будет настоящая помощь!

– Правда? Я так не думаю.

Ами положила подбородок на плечо Китамуры и выставила лицо.

– Просто скажи «нет», простофиля. Юсаку, ты такой эксплуататор. Такие парни не преуспевают, ты в курсе?

– Заткнись. А ты что собираешься делать, Ами? Как насчёт помочь нам?

– Шутишь? Пойду домой, пе-ре-о-де-нусь. Увидимся на открытии!

Тайга тоже дёрнула Рюдзи за рукав, словно намереваясь последовать за удаляющейся спиной Ами.

– Извини, Китамура-кун. Я тоже вернусь потом. Пошли, Рюдзи.

– Э? Пойти домой и что? Мне и здесь неплохо.

– Я сказала, идём домой! Шевелись! Быстро! Ладно, пока!

Таким образом, Рюдзи направился к дому, практически уволочённый Тайгой. Ну и зачем? Даже если он спросит, Тайга проигнорирует его и не ответит. Ха, а как Санта посмотрит на то, что она людей игнорирует?

Когда они подошли к дому Тайги…

– Иди в свою квартиру и открой окно в комнате.

– …Зачем?

– Просто открой. Делай, что говорю.

Тайга отдавала нелепые команды, уперев одну руку в бок, а другой тыча в нос Рюдзи. Пока он думал, что бы это значило…

– Я дома.

– Ага. Добро пожаловать. Как успехи?

Он кинул свой табель с оценками Ясуко, беззаботно завернувшейся в котацу. Провожаемый криком «Ай!» (кто знает, что это значит, хорошо или плохо), Рюдзи, как ему и было сказано, влез на постель и послушно открыл южное окно. Прямо напротив была квартира Тайги, и как только он высунулся…

– …Лови!

– Ой?!

Окно спальни Тайги открылось и Тайга тут же швырнула ему коробку, такую большую, что едва могла обхватить. Рюдзи быстро протянул руки и поймал её. Она не была столь тяжёлой, какой казалась, но Рюдзи всё равно был сильно удивлён.

– Ка-какого чёрта! Чёрт, это же опасно, не будь такой лентяйкой…

– Открывай сразу. Ты всё поймёшь, когда увидишь. Я приду через полчаса.

И окошко Тайги плотно захлопнулось. Занавеска задёрнулась, и Рюдзи остался один. Нет, не один.

– Что такое, чё случилось? Шо это?

– …Тайга кинула… велела открыть…

Повернувшись к Ясуко, Рюдзи уселся на пол и начал открывать загадочную коробку. Мать и сын одновременно ухватились за крышку и потянули. Затем…

– О… У…

У обоих отпала челюсть. Они одновременно широко раскрыли глаза и потеряли дар речи. Только в такие моменты, когда они выглядели совершенно одинаково, выяснялось, что у Рюдзи и Ясуко общие гены Такасу.

Дверь с шумом распахнулась, и Рюдзи услышал цоканье высоких каблуков. Затем послышались быстрые шаги в гостиной. Человек явно расхаживал, как по своему собственному дому.

– Эй? Рюдзи? Я-тян? Вы где?

– Здесь! В ванной!

Она вернулась в прихожую и посмотрела в уже открывшуюся дверь. Затем они показали друг на друга.

– Ого!

– Оу!

Оба удивлённо вскрикнули. Рюдзи посмотрелся в зеркало. Присев у его ног, и сматывая шнур фена, Ясуко тоже обозначила своё присутствие, подняв лицо и взглянув на Тайгу.

– Ва-ау!

Она взвизгнула и улыбнулась. – Фантастика, фантастика, ты такая красивая, Тайга-тя-ян! – И слегка расправила мех на её шее. Рюдзи забыл, что он должен был сказать, глаза заблестели.

За полчаса Тайга трансформировалась из маленькой старшеклассницы в женщину, идущую на вечеринку. Она заколола чёлку на сторону и закрутила свои длинные волнистые волосы на макушку. Подчёркнутая белизна лба, рубиновые губы и блестящие глаза, глубина которых усиливалась чёрной тушью для ресниц, выглядели ошеломляюще. Женственность её обычно тонкого, кукольного лица подчёркивалась лёгким макияжем. Её индивидуальные изысканные черты выгодно выделялись, делая её лицо ярким и прекрасным.

Тонкие чулки отлично сочетались с простым шёлковым платьем до колен, идеально сидящим на её фигуре. Её невыдающаяся грудь не нуждалась в заботе Рюдзи, будучи скрыта драпировкой в несколько слоёв. Ещё она надела длинные глянцево-чёрные перчатки и молодёжную лисью шубку с короткими рукавами. С сумочкой, отделанной бахромой с чёрным бисером в руках и с жемчужным колье на тонкой шее, Тайга действительно была великолепна. В модных чёрных цветах она была красива и изящна, с какой стороны ни посмотри. Так красива, что было стыдно, что это всего лишь школьная вечеринка. Лёгкая улыбка медленно растянула губы этой красавицы.

– …Отлично. Размер подходит.

Рюдзи тоже оделся так элегантно, что и тут было неловко, что это всего лишь вечеринка, по правде говоря.

В коробке, что кинула ему Тайга, лежал чёрный костюм. Следуя совету Ясуко, Рюдзи сделал узел на галстуке посвободнее, застегнул на пиджаке только среднюю пуговицу из трёх, зачесал назад и навощил волосы, боже мой! Рюдзи превратился в очаровательного принца… из преисподней. Второй человек в якудзе, наследник – эти имена подходили ему как нельзя лучше.

Но единственной вещью, выпадавшей из образа, была физиономия Рюдзи. Сам по себе костюм был отлично сшит, и цвет классный – чёрный, но не вызывающий ощущение траура.

– Это, это… это правда нормально?! Но-нормально, что я одолжу его?! Я не могу п-п-п… перестать заикаться…

Костюм выглядел достаточно дорогим, чтобы Рюдзи захотелось облизнуть пересохшие губы и начать заикаться. Тайга пожала плечами под мехом, словно это не имело значения, и прямо сказала…

– Я не одалживаю его. Я его тебе отдаю.

– Ты отдаёшь его мне?! Но тут на подкладке вышито «Р.Айсака», знаешь ли.

– Когда я уходила из дома, я велела грузчикам выгрести всё из шкафа, они и притащили его вместе со всем прочим. Не беспокойся. Ему кое-кто подарил этот костюм, но он оказался великоват. Видимо, исправлять это было слишком хлопотно, так что он так и оставил его висеть. Если тебя это беспокоит, просто спори имя. Уничтожь доказательства.

– Ни за что не буду носить тряпки с плеча этого ублюдка.

– Это Гуччи.

– Ух…

– Не будешь носить, я его выкину.

– Деньги на ветер! Гр-р-р, где мои маленькие ножницы? Уничтожу доказательства!

Ясуко присоединилась к ним и кивала Рюдзи, пока он спарывал нитки. Аккуратно выдернул все, и таким образом официально заполучил костюм второго человека в якудзе. Тайга дала его мне, и выкидывать его… ДЕНЬГИ НА ВЕТЕР!… Размышляя про себя, Рюдзи увлёкся и ещё раз взглянул в зеркало. В нём отразился очаровательный, красивый молодой парень… который, к сожалению, таким не будет, но по-своему хорош. Здесь властвовало его лицо, и костюм не будет хорошо смотреться на нём. Эх, не будет. Во всяком случае, он так думал. Он не знал, что подумают остальные.

Глядя на отражение Рюдзи в зеркале, Тайга улыбнулась своими вишнёвыми губами.

– Ну, вот теперь всё готово. Но самое главное – ты понял, да? Ты надел сегодня это, и ты сделаешь сам знаешь что… Я совершенно не буду мешать. Как бы то ни было, просто поверь мне и расслабься. Сегодня единственный день, когда я могу сказать такое, но ты, Рюдзи Такасу, выглядишь чуток получше, чем обычно… да, впечатляюще. Поэтому не горбись и держи хвост пистолетом.

Ты сегодня выглядишь очень привлекательно.

…Но он не мог сказать это. Губы дрожали, и он неожиданно не смог прямо смотреть на Тайгу. Услышав такое, он захотел спрятать лицо. Ты заставляешь меня краснеть, дура, беззвучно прорычал он. Зная, что Рюдзи краснеет, Тайга сдавленно хихикнула.

Он знал, что должен сделать.

Поскольку все должны быть вознаграждены, поскольку все должны встретить завтрашний день с улыбкой, он будет счастлив в Сочельник. Он завершит эстафету счастья, никого не пропустив. Он не отказался от Минори. Он пошлёт ей сообщение с приглашением прийти. Он позвонит ей. Если у Тайги есть план, он попробует поверить в благословение Ангела Тайги. Чёрт побери, может это будет и благословение Великого Пророка Бога Разбитых Сердец тоже.

Он стиснул кулаки перед старой раковиной и подстегнул себя, «…Отлично!». Он не знал, думает Тайга о Китамуре или о своём сне с Сантой, но её глаза сияли.

– О да-а! Хе-хе. Я-тян немножко поколдует над вами!

Ясуко улыбнулась им и покинула узкую ванную, что-то напевая. Она зашла в свою комнату и вернулась, держа в руках маленький пурпурный флакончик и потёртую кожаную коробочку. Сначала она повернулась к Тайге.

– Извини!

– Ай!

Побрызгав на пальцы из флакончика и помахав рукой в воздухе, она осторожно запустила её под платье Тайги в области груди. Перед ошарашенным и онемевшим Рюдзи рука его матери прошлась туда-сюда по бесплодной равнине Тайги. Чуть погодя он почувствовал приятный запах с загадочной теплотой.

– Хе-хе, это духи. Чуток ароматнее одеколона, но если ты чуть-чуть нанесёшь их на животик, на грудь, на тёплые места, не прогадаешь!

– Спа… спасибо… Ох, действительно приятно пахнет… Настоящие духи, словно я действительно стала взрослой!

Потянувшись носом к запаху, больше напоминая зверя, чем взрослую, Тайга улыбнулась Ясуко. Та радостно ответила…

– Они смешаются с собственным запахом Тайги-тян, и ко времени вечеринки, уверена, аромат как раз дозреет! А теперь я дам кое-что Рю-тяну! Та-да!

Внутри открытой ей коробочки лежали импозантные мужские часы японского производства. Не бросающиеся в глаза, но солидные. Ни ржавчины, ни пятен. Даже секундная стрелка двигалась, и они точно показывали время. Об этой старой вещи явно очень заботились – ох. Рюдзи понял, чьи они могут быть.

– Подожди… это что, отца?

– Не-а.

Легко разбив романтические фантазии сына, Ясуко весело рассмеялась.

– Когда-то давно, убегая из дома, я прихватила с собой столько ценных вещей, сколько смогла унести. Кимоно, пряжки с драгоценностями, кольца, всё блестящее, до чего руки дотянулись. Забрала и эти часы, но когда показала их в ломбарде, мне предложили совсем мало, так что меня жаба задушила за бесценок их отдавать, вот я их и храню до сих пор.

– …А всё остальное…

– Всё-о-о продала, когда Рю-тяну ещё и трёх не было.

…Ребята потеряли дар речи, услышав столь грубоватую историю из жизни матери. «Но правда, было бы совсем хорошо, если бы у нас был отцовский Ролекс, с брильянтовой монограммой. Он бы замечательно смотрелся на тебе» – рассказывала Ясуко Рюдзи, застёгивая часы на его запястье. Размер подошёл точно. Нержавеющая сталь оказалась на удивление холодной. Достаточно, чтобы у него забилось сердце.

– Так значит… ты это… у деда свистнула!…

– Точно! Ва-ау! Они здорово, здорово, здорово смотрятся на Рю-тяне! Ох, я так рада, что не продала их за копейки! Я действительно надеялась, что продам их в тот день.

Рюдзи не знал, что это должен был быть за день, но замолчал. Его пыл поумерился, и когда он оглядел себя… Он был одет в костюм, который Тайга увела у своего отвратительного папаши, на руке блестели часы, что Ясуко спёрла у настоящего деда Рюдзи, чтобы выжить, когда сбежала из дома.

Похоже, что он с головы до ног в вещах сомнительного происхождения. И если «кто-то» действительно смотрит на него, он может его и наказать. По спине непроизвольно прошла дрожь. Он вспомнил кое-что, что хотел бы забыть. Отец не получает вознаграждения, те слова, что так убедительно говорила Ами. Его костюм и часы были пропитаны эгоизмом, раскаянием, негодованием и всевозможными проклятиями, оставшимися от отцов, бросивших своих дочерей.

Почему.

Нет, остановись. Я не должен думать об обидах и проклятиях в Рождество.

24 декабря, без малого пять вечера. Ясуко вызвала такси к дому Такасу, так что Тайге не придётся топать до школы на своих высоких каблуках.

Они с удовольствием сели в такси и назвали водителю адрес. «А, свидание?!», поддразнил их фамильярный старик за рулём, но они дружно ответили «Ни в коем разе!». Во внутреннем кармане пиджака утонувшего в сиденье Рюдзи лежал маленький подарок для Минори.

На город опустилась ночь.

Включилась рождественская иллюминация, они словно плыли в огнях.

Его грудь трепетала.

Волны надежды и беспокойства сменяли друг друга.

Рюдзи беспокойно крутил узел галстука. Схватив его за рукав, чтобы прекратить это, Тайга тихо сказала «Говорю тебе, всё будет хорошо!», и улыбнулась.

Такси со вторым человеком в якудзе и элегантной женщиной – невысокой даже на девятисантиметровых каблуках – превратилось в магическую карету. Унося юношу и девушку из обычной повседневности в сверкающий мир, оно двигалось на сорока километрах в час к центру рождественского города.