В конце концов оказаться рядом с Минори стало практически невозможно. Когда Рюдзи понял это, уже настало время обеда и все направились в гостиничный ресторан.

– Эй, я слышала, парни полезли в драку с девушками?

– Мы слышали, что вы взбесили Ами-тян? Что вообще между вами произошло?

Парни из команды Китамуры, занявшие столик, с трудом запихивали в рот холодную еду. Ученики из других классов с любопытством смотрели на них, поблёскивая глазами и раз за разом обстреливая их негромкими вопросами.

– Сложно объяснить… если в двух словах, даже если ты хочешь дружить с девчонками, это просто иллюзия. Они думают только о себе, играют с нами как хотят, смотрят на нас как на мусор и легко оправдывают любые свои действия. С ними просто невозможно дружить на равных.

Пробормотал Ното, жуя овощи. – Хватит, на этом и закончим. – Китамура остановил его, пока тот не зашёл слишком далеко. Девушки вели себя примерно так же, сплетничая с ученицами из других команд.

Даже при включённых обогревателях воздух в просторном ресторане был холоден. Повсюду, словно рой пчёл, трепались старшеклассники. Под лучами солнца, больше напоминающего лампу, которую скоро могут выключить, все скинули лыжные костюмы и переоделись в свою одежду, комментируя свои одинаковые блюда. Не сказать, что еда замечательная, но весело вместе поесть… точнее, было бы весело. Рюдзи подумал об этом, отхлебнув супа мисо и проглотив свой рис.

Девушки, наверно, сейчас говорят про нас всякие гадости. Мая по-прежнему оставалась неприветливой, категорически отказываясь смотреть на парней. Минори пыталась улыбаться и говорить с ней, но тщетно.

Если так и продолжится, я даже не смогу поговорить с Минори, не говоря уж о том, чтобы узнать её истинные чувства. Не смогу остаться с ней наедине до самого конца поездки. Я даже не смогу с ней подраться. Да в такой ситуации я даже подойти к другим девушкам не смогу.

Почему всё превратилось в схватку «Парни против девушек»? Сидя рядом с Минори, Тайга сжимала палочки для еды, с замешательством глядя на свою большую тарелку сухой жареной рыбы. Эта прожорливая девчонка даже с одним блюдом справиться не может. Похоже, не у меня одного проблемы. Но что касается Тайги, Рюдзи понимал, в чём дело. Сейчас он был неподдельно зол, он закончил драку с ней, но не забыл её. Она мне здорово по затылку врезала, до сих пор больно. И не один раз, а я ей даже ответить не смог. Это меня бесит!

– Эй, Така-тян, добавку будешь? Или я могу весь рис прикончить?

Рюдзи поднял голову и увидел Харуту, держащего кастрюлю с рисом. – Я пас. – Рюдзи мотнул головой, отдавая весь рис Харуте. Тайга была не единственной, кто с трудом поглощал кошмарно приготовленную жареную рыбу, но Рюдзи упорно продолжал работать палочками, вытаскивая из рыбы кости.

– Нет аппетита? Ты уже давно лишь тыкаешь еду палочками, но я не видел, чтобы ты хоть кусочек проглотил.

Сказал сидящий рядом Китамура, посмотрев на него. Рюдзи тут же остановился.

– Хм-м? Что такое? Что-то случилось?

– Нет… ничего.

Рюдзи взглянул на лицо Китамуры, и ему захотелось отложить палочки. Он непроизвольно вспомнил кое-что, о чём ему не следовало беспокоиться.

Не только Тайга не сказала ему, что они вместе с Китамурой ходили молиться на новый год. Китамура тоже ничего не сказал. Теперь, подумав об этом, он вспомнил, что когда Тайга исчезла с рождественской вечеринки, Китамура даже не спросил, куда она пошла. Это значит, что они встретились друг с другом без его ведома. Рюдзи медленно отвёл глаза от кончика носа Китамуры.

Рюдзи не был настолько глуп, чтобы требовать от Тайги рассказывать ему всё, но для неё ещё более необычно не рассказывать ничего. Как будто Тайга и Китамура вместе пытаются что-то скрыть от меня… Такое чувство, как бы это сказать… Одиночество? Или я просто не в настроении?

Рюдзи молча задумался. «Есть вещи, которые я не хочу говорить!» Что я почувствовал, когда услышал это от Тайги? Мир не перевернулся, и люди живут своей собственной жизнью, неважно, понимаю я это или нет… Всё так просто, поразительно, что я только сейчас это понял.

Хоть я и понимаю, что людям непросто понять друг друга, и никогда не был настолько самоуверен, чтобы думать, что могу понять кого угодно, но были ли мои мысли эгоистичными? Или…

– Неважно выглядишь… это потому, что вы с Айсакой сегодня подрались?

– Нет… желудок не в порядке, вот и всё. Извини, не буду мешать вам, ребята, обедать.

Китамура может и туп, когда дело касается его самого, но ситуацию, в которой оказались другие, оценивает очень чётко. Словно пытаясь сбежать от него, Рюдзи поднялся. Спиной чувствуя беспощадный взгляд Китамуры, он вышел из ресторана.

В конце безвкусно декорированного коридора с ковровой дорожкой была большая холодная и тёмная комната, с туалетом в углу.

Может быть, именно из-за холода здесь сложно было кого-нибудь встретить. Рюдзи уселся на диван и вздохнул. Когда они спросили его, куда он пошёл, он не совсем соврал им, сказав, что направляется в туалет.

За большим окном открывался снежный пейзаж. Хотя уже стемнело, там хватало желающих покататься на ночь глядя. Ярко освещённые лыжные трассы блестели белизной.

Когда пошёл снег? В лучах фонарей кружились снежные хлопья, такие прекрасные, что их хотелось немедленно заснять. Хотя он и подумал, что стоит это сделать, но сил не было. Рюдзи уселся в позу мыслителя и закрыл глаза.

– Ох…

– Ага! Вздохнул!

Испугавшись, Рюдзи быстро обернулся.

– Попался!

Там стояла Минори, изображая рукой пистолет. Она надела плотный чёрный приталенный джемпер с молнией до подбородка и спортивные штаны.

– Ты чего тут вздыхаешь?

Минори улыбнулась, глядя на Рюдзи, настолько напуганного, что он толком ни дышать, ни соображать не мог.

– …Почему ты здесь?… А, ты в туалет? Извини, я просто сижу здесь, так что не обращай на меня внимания и иди!

Он даже показал Минори загадочный жест в виде буквы V.

– Нет! Я увидела, что ты ушёл из ресторана и пошла следом, притворившись, что иду в туалет.

– Э…

– Мне надо с тобой кое-что обсудить.

Рюдзи окаменел в своей позе с загадочным жестом. Минори быстро обошла Рюдзи и села на диван напротив, за столиком, глядя прямо на него. С такого близкого расстояния Рюдзи мог видеть, как ярко блестят её круглые чёрные глаза. Сердце Рюдзи начало давать перебои. Он хотел спросить, почему, но всё, что сказал…

– Зачем?…

Он оборвал фразу как выходец из средневековья, но Минори поняла достаточно, чтобы ответить…

– На самом деле я всё время искала такую возможность. Просто Мая и Ното поссорились, так что…

– Ум-м, ага…

Я тоже искал такую возможность! Рюдзи подумал это от всей души и холодно кивнул, словно марионетка. Эй, что происходит? Хотя Рюдзи делал вид, что спокоен, его глаза горели, шея одеревенела, а всё тело дрожало. Он уселся попрямее и скрестил ноги, чтобы Минори этого не заметила, но не мог остановить ни дрожь в теле, ни трясущиеся ноги. О боже, я просто молился об этом!

Может быть это момент…

Чтобы спросить Минори о её истинных чувствах?

Шанс получить другой ответ?

Открывая и закрывая рот, Рюдзи не знал, что сказать. Но сидящая перед ним Минори нахмурилась и сказала с серьёзным видом…

– Все ругаются друг с другом. Я хочу понять, как можно решить это миром.

Она не упомянула ни о чём, хоть как-то касающемся их отношений.

– ОХ… – Рюдзи непроизвольно глубоко вздохнул.

И то хорошо, не будем суетиться. Доберёмся до сути не спеша.

– Ч-что ты собираешься делать?

– Вот почему мне надо поговорить с тобой. Потому что… я не хочу, чтобы к концу поездки все перессорились. Я хочу, чтобы все помирились друг с другом, чтобы всё было как раньше.

– Насчёт этого… и я хочу того же.

Наверно, даже больше, чем ты… Рюдзи молча посмотрел на Минори. Минори кивнула, сняла тапочки и пристроила ноги на очень мягкий диван.

– Есть хорошее предложение? Главная проблема… точнее, главная причина… что Мае-тян нравится Китамура-кун.

– …

Рюдзи настолько оцепенел, что в нём сложно было найти какие-либо признаки жизни. Он почти что превратился в статую.

– Остальные… на этот раз Ното-кун дразнил её, вот почему они подрались. И почему никто не может сказать, что думает… Ох… с этим так трудно разобраться…

Минори не замечала медленного окаменения Рюдзи, который был близок к обмороку. Никогда не думал, что она будет так свободно говорить о романтических отношениях других, когда сама отвергла меня!… Хотя она не знает, что я только недавно выбрался из своего режима зомби и захотел начать всё заново.

Она непроизвольно приблизила лицо, без опаски.

– Такасу-кун должен суметь понять. Ното-кун встаёт на пути Маи-тян потому, что вбил себе в голову, что Тайга любит Китамуру-куна. Желая ей помочь, он решил сцепиться с Маей-тян…

Совершенно бесцеремонный комментарий Минори заставил Рюдзи вспыхнуть. Да что ты такое говоришь?! Хотя он понимал, что это не главная причина, он чувствовал, что обязательно должен ответить Минори. Ты ничего не знаешь! Ты же лучшая подруга Тайги, как ты можешь не знать её истинные чувства?!

В голову Рюдзи ворвалось беспокойство.

– Может, он и не ошибается. – Голос Рюдзи прозвучал неожиданно резко, заставив глаза Минори расшириться. – Даже Кусиэда может не знать о Тайге всё, верно? Даже если она не говорила тебе, может быть, она на самом деле любит Китамуру.

– …Невозможно. Про Тайгу я знаю всё. Нет ничего, что бы я не знала о ней.

Продолжать? Рюдзи хотел было упомянуть о том, что Тайга и Китамура вместе ходили молиться на Новый Год, но решил промолчать об этом. Бессмысленно говорить, так как они встречались не ради того, чтобы об этом знали все остальные. Кроме того, знает Минори об этом или нет, это ничего не изменит.

Потому что Рюдзи знает об этом, а Минори нет, и она даже не осознаёт своего невежества.

– …Как бы то ни было, это сложнее, чем ты можешь себе представить. Я очень надеюсь, что все снова будут вместе.

– Сложнее… может быть. Может быть, это сложнее, чем я или Такасу-кун можем себе представить.

Пробормотала Минори и отбросила волосы, которые, похоже, мешали ей. Тишину в комнате нарушал только шум чуть тёплого обогревателя. Рюдзи был слишком смущён, чтобы разговаривать. Минори тоже молчала.

…Оба кое о чём не хотели говорить.

Минори вела себя так, словно никогда не отказывала Рюдзи, и вообще не хотела касаться этой темы. Но даже если она ничего не скажет, Рюдзи был уверен, что сможет понять.

Что же до Рюдзи, он никогда не забывал. Вряд ли он смог бы забыть, даже если бы хотел. Он даже хотел снова поднять эту тему и спросить об истинных чувствах Минори, но никак не мог найти подходящий момент.

Слова, которые он хотел бы сказать, застряли у него в горле, поэтому ему пришлось выяснять всё обиняками.

Мы же совсем недавно могли общаться нормально, почему же я сейчас не могу?

– …Ну и что нам делать?

Тихо пробормотала Минори. Рюдзи понял, почему они не могут общаться свободно.

Между ним и Минори был непробиваемый барьер.

Минори, похоже, не хотела отвечать на действия Рюдзи. Если так, тогда Рюдзи будет отвечать на её действия. Иначе говоря, делать вид, что она никогда его не отвергала, иначе этот барьер не пробить.

Но сейчас он не может притвориться, что смог забыть.

– Хотелось бы мне найти какое-нибудь магическое заклинание, чтобы заставить всех моментально помириться.

– Угу…

Они скрежетали как зубья плохо стыкующихся шестерёнок, что рано или поздно должно вызвать проблемы. Даже понимая это, Рюдзи по-прежнему не мог ничего сказать.

Если он не сможет вместе с Минори притворяться, что ничего не произошло, их шестерёнки никогда не смогут провернуться.

Но это означало бы обманывать себя.

Верно – ничего и никогда не сгладится.

Это как когда они вместе несли сумку Тайги, разговаривали через окно, вместе хлопотали на кухне Тайги, вместе катались сегодня на лыжах, и каждый раз они улыбались друг другу, всё то же самое.

Думая, что их отношения сгладились, что им было хорошо вместе, надеясь, что всё сможет продолжиться, Рюдзи просто обманывал себя. Подавляя свои мысли, чтобы соответствовать действиям Минори, борясь и надеясь, что она тоже может измениться. Но это равновесие было разрушено другими, как и когда они вместе катались на лыжах.

– Ум-м… мы должны что-то придумать. Это наша последняя поездка, и она скоро закончится… Чёрт, неужели всё вот так и закончится?

Минори вздохнула, медленно сунула руку в карман, достала что-то и зацепила мешающуюся чёлку…

– Где ты это взяла?

– А? Эту заколку? Тайга дала. Она сказала, что это сокровище и что я должна беречь её как зеницу ока. Красиво, правда? Ой, я не про себя, я про заколку.

Минори весело улыбнулась. От её головы разливалось оранжевое сияние. Это была та самая заколка, что выбрал Рюдзи. Значит, когда в тот день Рюдзи отдал её Харуте, Тайга отобрала её, когда пришла Одинокая Леди… Она осталась у Тайги.

– Ха-ха…

Рюдзи хмыкнул, закрыл лицо рукой и подумал…

Всё кончено.

Теперь я всё понял. Когда он увидел, как Минори надевает заколку, символизирующую его долгие чаяния, он понял, что шестерёнка окончательно сломалась.

Силой пытаться собрать то, что собрать невозможно – конечно, всё сломается.

Минори сказала, что хочет, чтобы всё оставалось так же и не менялось. Что надеется, что все останутся такими, как были, и всегда будут такими оставаться.

Для этого, для того, чтобы соответствовать желаниям Минори, Рюдзи должен скрыть, откуда эта заколка взялась, должен утаить это. Он должен подавить себя, свои собственные чувства.

Он должен соответствовать миру Минори, в котором ничего не произошло, улыбаться, словно говоря «Я в порядке, хоть и был отвергнут», врать, что он уже забыл это, и держать то же выражение лица, что и Минори.

Но я больше не могу.

Потому что мои чувства будут жить, пока я жив. Если я попытаюсь их задавить, пойдёт кровь.

Если вспомнить всё, что было, всё это было намеренно сделано Минори, чтобы показать, что «всё в порядке». Когда мы прикасались друг к другу, улыбались друг другу, всё это было продумано. Даже сейчас, когда она смотрит на меня. Всё.

Всё, что заставляло думать «ничего», «это не страшно» – всё дело рук Минори. Теперь Рюдзи мог думать только так.

– А-ха-ха… так… так вот что это.

– Что такое, Такасу-кун? Почему ты ничего не говоришь? Что происходит?

– Ничего! Это уже не важно.

Рюдзи широко открыл глаза под рукой, закрывающей лицо.

Я уже сломан, уже ранен, и я больше не выдержу обмана.

От желания Минори «всё как всегда» у Рюдзи каждый день болело сердце. Рюдзи отлично понимал, что если он не приспособится, он не сможет поддерживать ситуацию «всё как всегда». Несмотря на всё это, она решила отказать мне в Сочельник, и продолжала настаивать, что «всё как всегда».

Я высокомерная и нечестная – Рюдзи наконец понял, что имела в виду Минори, говоря это.

Это означало «Если ты хочешь любить меня, ты должен принять моё высокомерие и нечестность, должен выполнять мои приказы, подавить себя и принять всё».

Но почему?

Почему бы ей просто не прийти и не сказать мне «Я тебя ненавижу и не хочу встречаться с тобой»?

Ох… это всё результат высокомерия и нечестности, да? Не хватает смелости ранить других, что ли? Но от того, что она сделала, лишь ещё больнее.

– Такасу-кун… Такасу-кун! Что не так? Что-то серьёзное? Извини, это из-за того, что я сказала?

– Нет, я в порядке, ничего. – Рюдзи поднял голову и улыбнулся, вставая с дивана и разрывая дистанцию между собой и Минори. – Ты куда? – Он ничего не ответил, повернулся и вышел.

Все ещё в ресторане, да? Улыбка не покидала лицо Рюдзи, пока он быстро шёл по коридору к шумному ресторану, к своему столику.

– У меня нелады с желудком, так что я пойду в комнату. Где ключи…

– Такасу…

Он заметил, что Китамура с застывшими выражением смотрит на него, он знал, что Ното и Харута тоже смотрят на него молча.

Но он ничего не сказал, забрал ключи и вышел из ресторана.

***

Раньше Рюдзи верил, что самый печальный вечер в его жизни – это вечер Сочельника. Но он никогда не думал, что этот рекорд так скоро будет побит.

Вернувшись в одиночестве в пыльную и тёмную комнату в японском стиле, он взял сложенный в углу футон и развернул его, даже не отряхнув уголки перед тем, как бросить на него подушку и одеяло. Даже не приняв ванны, он заполз в футон прямо в обычной одежде. Хотя бы на час… пусть даже на полчаса, но оставьте меня одного. Рюдзи надеялся, что никто не войдёт в комнату.

В Сочельник был хотя бы дом, куда можно вернуться, и постель, в которую можно было заползти. Потом он подхватил грипп, голова опустела, воспоминания стали размытыми, как сон. Наверно, надо что-то сделать с температурой.

Но сейчас перед ним была реальность, бесспорная реальность, разыгравшаяся прямо перед его глазами и запечатлевшаяся в его памяти.

Минори Кусиэда никогда не примет мои чувства. Она уже приняла решение, и это реальность, которую не переделаешь. Она хочет покончить с моей безответной любовью, сделав вид «ничего не произошло». Она не останавливала свою шестерёнку, да и не пыталась это сделать. Я не знаю, почему она приняла это решение, и не знаю, почему она так поступила. Как бы то ни было, она никогда не примет мои чувства, она даже не признает, что они вообще существуют. Когда она сказала, что привидений не существует и что эти НЛО – наверно, лишь моё воображение, это означало, что вся моя любовь к ней была ошибкой. Вот и всё.

Вот и всё.

Но почему?

Почему?

Вцепившись в подушку, Рюдзи выгнулся, крепко зажмурившись и прикусив губу, он молился, Пожалуйста, пусть никто не войдёт. Но в этот момент скользящая дверь открылась. КРАК!

– Такасу, что такое? Что-то случилось?

– Спишь? Мы беспокоимся за тебя.

– У тебя действительно проблемы с желудком? Только не говори мне, что ты втайне прихватил с собой еды?

Небеса безжалостно отвергли его просьбу. Шаги троих беспощадно приближались к футону.

Вы меня разыгрываете… Извини, но это реальность.

Рюдзи был благодарен своим друзьям, но сейчас ему хотелось, чтобы они оставили его одного. Он притворился, что не слышит их, и спрятался под одеялом, делая вид, что спит. – Эй, эй… – Палец Харуты нацелился прямо ему в задницу. Если бы у меня действительно был понос и я бы заснул, не страшно ли тыкать меня туда? – Хм-м? Он и в самом деле спит! – Не в силах разобраться в ситуации, Харута начал дёргать за одеяло. Рюдзи ухватил одеяло за край и сопротивлялся.

– …!

– Хе! Ты действительно спишь?

Слишком сильное сопротивление лишь вызовет новые подозрения… Рюдзи позволил Харуте стянуть с него одеяло. Он чувствовал приближающееся грубое дыхание идиота и обхватил себя, держа глаза закрытыми.

Это должно ясно показать вам, ребята, что мне нездоровится и надо остаться одному. Рюдзи надеялся, что они учуют ауру «оставьте меня одного», которую он излучает.

– Он действительно спит… Ничего не попишешь! Оставим его!

Да, именно так. Извини, Харута, извините, ребята. Но лишь Рюдзи облегчённо вздохнул, как Ното закричал кое-что шокирующее…

– Э-эй! Китамура! Ты соображаешь, что делаешь? Какого чёрта ты раздеваешься?

Веки Рюдзи дёрнулись. Не может быть! У него было очень нехорошее предчувствие, и он непроизвольно задержал дыхание.

– Такасу спит, думаю, я тоже лягу спать.

– ОГО! А почему ты только трусы снял? Эксгибиционист… Я твой член вижу!

– А мне так нравится. Так, где моя сумка?

– Ну дела! Эта штука болтается!

– Поскорее спрячь свои причиндалы!

Китамура… твоя сумка под шкафом! Рюдзи отчаянно пытался связаться телепатически, но, похоже, до Китамуры решительно ничего не доходило. Даже просто слышать, как Китамура бродит вокруг, было достаточно страшно, но ещё страшнее были его шаги, приближающиеся прямо к нему. Он же не собирается перешагивать через мою голову? В голове Рюдзи вспыхнула кошмарная картина…

– Ой… кажется, у меня из задницы сейчас газ пойдёт…

– Ты хочешь прямо так пёрнуть?! Без всяких фильтров!

– Ух!… Омерзительно!… Бедный Така-тян, бедный парень!…

Ни. За. Что.

Вы меня разыгрываете, вы меня разыгрываете, вы меня разыгрываете, мать вашу! Прекратите, прекратите, ПРЕКРАТИТЕ! – ПР-РУХХ!

– ТЫ… ЗАРАЗА! Как ты посмел выпустить такой антисанитарный газ с токсинами и бактериями МНЕ В ЛИЦО… Э?!

Рюдзи наконец вскочил.

– …Попался.

– …Ты на самом деле поверил.

– …Ты и правда поверил…

Три идиота смотрели друг на друга. Китамура в спортивных штанах стоял над головой Рюдзи, руками имитируя соответствующий звук.

– Почему. Ты. Идиот…

Целых пять секунд Рюдзи мог лишь остолбенело стоять, ошеломлённый и недвижимый.

– …ВОТ ДЕРЬМО-О-О-О!!! Вы хоть представляете, какой ужас я пережил?!

– Извини. Но мы беспокоились за тебя, ты странно выглядишь.

Глаза Китамуры за очками выглядели очень серьёзными. Схватившись за голову, Рюдзи занервничал. Это вы, ребята, странно себя ведёте! Он хотел сказать это, но не смог заставить себя.

– Ну? Так что случилось?

Спросил Ното, широко раскрыв глаза за стёклами очков, которые были несколько меньше, чем у Китамуры (хотя это не делало его привлекательным). Даже Харута сказал…

– Ноги мёрзнут… Можно, я их сюда суну?

И сунул их в одеяло Рюдзи.

– …Ничего… Правда.

– Тогда с чего ты вдруг завалился спать? Такасу, разве не ты беспокоился обо мне не так давно и выслушивал мои беды? Теперь я тебя выслушаю, уж позволь мне вернуть должок. Мы действительно о тебе беспокоимся, так что расскажи нам.

Китамура уселся на татами перед Рюдзи. Рюдзи понял, что чувствует Китамура, потому что когда тот перекрасился в блондина, Рюдзи тоже очень беспокоился о нём.

Но разве у Китамуры нет того, о чём он не может рассказать? не мог не подумать Рюдзи.

– …Хорошо? Расскажи нам, пожалуйста.

…Рюдзи устыдился, что думал только о себе.

Он поднял глаза и встретился взглядом с Китамурой. И с Ното, и с Харутой.

Эти трое действительно мои друзья.

Мои незаменимые товарищи.

Я должен верить своим друзьям. Если друг не хочет чего-то говорить, я должен верить, что у него есть на это причины.

Он поднял руки… Рюдзи непроизвольно поднял руки. Это безоговорочная капитуляция. Вы победили.

– …Я никогда не говорил этого до сих пор…

Признавший поражение должен отступить, это мужское правило.

Рюдзи почесал голову, немного поколебался, и…

– Я… всегда… лю… любил…

Он наконец смог выдавить слова из глотки. Услышав это, даже Харута сел прямо, а Ното и Китамура уже ждали продолжения.

– Ку… Кусиэду…

– …?!

– Ух!…

– Продолжай!

– Она отказала мне в Сочельник…

– О!…

– …Ух!

– …Продолжай!

– И сейчас мы разговаривали… и всё кончено…

– Ого…

– Ну и ну…

– Давай, продолжай!

– Да я уже всё сказал!

Бандзай! Рюдзи вскинул руки. Невероятно! И снова почувствовал себя измученным, словно вся его энергия сгорела единым духом. Голова вновь опустела, как дотла выгоревший пепел. Если дунет ветер, пепел может даже разметать в пыль.

Никто ничего не сказал.

Никто ничего не сказал. Китамура быстро глянул на Ното, который застенчиво посмотрел на Харуту, а тот медленно поднял взгляд на Рюдзи.

…

– О-О-О-О-О-О-О!!!

Поднялся адский шум.

Все четверо орали как идиоты. «АЙЯ-А!», «О-А-А-А!», «ОГО-О!», «АГР-Р-Р!». Они толкали друг друга, хлопали по плечам, катались по татами и царапали его, подпрыгивая как креветки.

– Когда это случилось? Кусиэда… ты про эту Кусиэду?!

– Эй, как до этого дошло?! Почему, почему, почему?!

– Кусиэда?! Кусиэда?! Не может быть… эта Кусиэда?! Ты шутишь?!

– Да! – Рюдзи кивнул.

– Вы знаете здесь другую Кусиэду!? Это Минори Кусиэда! Уж извините, я втайне влюблён в эту странную девчонку уже больше года! Но она даже не думает обо мне! Она не верит мне! Она отвергла меня! Отвергла мои чувства!… ПОЧЕМУ?!!!

Рюдзи тяжело рухнул на футон. Больше не страшно, что меня покусают блохи! Не страшно, если у меня будет аллергия! Давай, плачь! Неважно, насколько жалким я выгляжу! Поздно уже что-либо от них скрывать!

– Но… Я думал, что у тебя всё в порядке с Кусиэдой? Помню, я не раз случайно видел, как вы разговариваете.

– И я! – Услышав Ното, согласно закивал даже Харута, известный своей отвратительной памятью. Это сложно счесть утешением, вы в курсе? Рюдзи хотелось им возразить.

– Почему Кусиэда отвергла тебя? По какой причине? Не могу поверить! Никак! Я никогда не слышал, чтобы у неё был парень, или что она втайне в кого-то влюблена! Но парень, который любит Кусиэду… вроде бы таких нет?!

– Да откуда мне знать?! Почему бы тебе её не спросить?!

Отвечая, Рюдзи почувствовал, что начинает беситься. Тут поднялся Китамура…

– Отлично, пойдём и спросим её.

– Что?! – Рюдзи уставился на него.

– Я тоже не могу принять такой результат. Если бы я был девушкой, обязательно стал бы встречаться с Такасу.

– И я, и я! – Поддержали его Ното и Харута. Китамура, поправивший пальцем очки, выглядел совершенно серьёзным. Никаких колебаний.

– Что-о?! Прекрати валять дурака!

– Да, хоть сказано спросить Кусиэду про Такасу, больше похоже на «хочу кое-что сказать девушкам».

– В таком случае сам иди! Н-не впутывай меня в это!

Китамура положил руку на плечо отчаянно отбрыкивающегося Рюдзи и с широкой улыбкой изрёк свою обычную чушь…

– Такасу, чем спать, почему бы не встретиться с Кусиэдой и остальными девушками лицом к лицу? Сегодня много всего случилось, мои мозги уже готовы взорваться, так что мы должны всё уладить с девушками раз и навсегда! Драки нас до добра не доведут! Взаимопонимание – это первый шаг к гармоничному обществу! В конце концов, в мире есть лишь женщины и мужчины!

– Не вешай мне лапшу на уши! Это даже для тебя звучит странно! Не втягивай меня в это! Пожалуйста!

Рюдзи замахал руками, пытаясь остановить безумный план Китамуры…

– Такасу, я тоже хочу кое-что сказать девушкам! Так что пойдём вместе. Я помню, что комната девушек на нижнем этаже.

– Така-тян! Это месть за Така-тяна! Наш дорогой Така-ти… То есть Така-тян! как она посмела отвергнуть нашего дорогого Така-тяна, я никогда не прощу Кусиэду!

– Отлично, пошли, прямо сейчас!

– Ну, пошли! Такасу тоже идёт!

– Бери это… Бери то… Чёрт тебя побери, Кусиэда!

Рюдзи вцепился в возбуждённого Китамуру, пытаясь остановить его.

– Нет, нет, нет, нет! Я говорю, не надо ходить! Вы все можете сесть?! Пожалуйста!

– Ното, бери ключи! Мы идём!

Китамура выдернул Рюдзи за руку из футона. – П-п-подождите, вы что, серьёзно?! – Все закивали.

– Такасу, мы теперь сорок семь самураев. Ты несчастный даймё из Ако, Наганори Асано, а мы, сорок семь самураев, идём мстить за его смерть.

– Вы просто используете меня как предлог!

– Верно, Кусиэда будет вероломный Кира! Хотя мы джентльмены и хотим просто поговорить с девушками. Отлично, комнату закрыли!

– Как это просто поговорить? Это обязательно перерастёт в скандал!

– Ох… Кира – это хорошо… Я собрал всю коллекцию… Хотя саму историю сложно понять!… Мне надо обрезать волосы, чтобы походить на него!… Но не слишком ли нелепо тащить мангу к парикмахеру?

– Наш Кира – это совсем другой Кира!

Пока Харута демонстрировал свой обычный идиотизм, Китамура и Ното уже вышли из комнаты, Харута побежал за ними.

– Вот дерьмо!… Я… Мне теперь всё равно! Сами напросились!

Рюдзи едва не плакал, но всё равно беспокоился, что без него сорок семь самураев не разыграешь. Так что у него не было выбора, кроме как последовать за своими друзьями.

***

– Эй, девушки! Мы пришли ради мести! Поскорее откройте дверь, иначе… Ха? Эй, она открыта!

Китамура повернул дешёвую дверную ручку, и дверь немедленно открылась, слегка напугав его и заставив обернуться на остальных. – Итак, ребята, шоу начинается! – Когда Рюдзи собирался снова закрыть дверь…

– Какая удача. Хе-хе. Чёртовы девчонки… Только не говорите мне, что они эксгибиционистки и специально не закрывают дверь, когда переодеваются…

– Пошли! Китамура, Такасу!

Харута без колебаний открыл дверь и вошёл в комнату. Ното за ним, подталкивая Китамуру и таща за руку Рюдзи. Когда вошли все четверо, Рюдзи обнаружил, что застыл, приготовившись к ужасному визгу, который должен был начаться. Но…

– Эй! Тут никого нет!

– Действительно… они слишком небрежны. Кстати, что это?

Рюдзи изучил шестиметровую комнату и нахмурился как разъярившаяся старая ведьма. Это в самом деле такая же комната, как наша?

Вещи пятерых девушек были в беспорядке разбросаны повсюду. Застёгнутые сумки выглядели нормально, но из расстёгнутых содержимое буквально выплеснулось. На полу валялись зубные щётки, фены, разукрашенные мобильники, маленькие сумочки, журналы и всевозможные женские принадлежности. Лыжные костюмы были просто брошены, лишь две куртки и четыре юбки как положено висели в шкафу. В довершение, на стене висел одинокий носок. Чего Рюдзи не выносил совершенно, так это одиноких носков без пары.

– Как можно быть такими неряхами!… ГР-Р-Р-Р!…

– Держи себя в руках, Такасу! Здесь нельзя убираться!

Китамура схватил дрожащего всем телом Рюдзи за плечо, останавливая его. Между прочим, под надзором Рюдзи в комнате парней все сумки были сложены в шкаф, форма аккуратно развешена, лыжные костюмы тщательно выжаты и повешены на окно для просушки. Кроме того, он распорядился, чтобы все принадлежности после использования убирались обратно в сумки.

Никогда бы не подумал… Хотя это всего три дня и две ночи, неужели эти девчонки не хотят спать в более комфортабельной обстановке? Они должны были хотя бы привести в порядок форму и лыжные костюмы! Костюмы могут провонять, форма помяться… Гр-р-р, нельзя! Рюдзи прикусил губу, изо всех сил стараясь удержаться и не взяться за уборку.

– Они даже не закрыли дверь и оставили комнату в таком виде… Должно быть, думали, что дверь закрывается сама, и пошли развлекаться в другое место, да? Или в ванную? Кстати, а пожрать они с собой прихватили?

Ното, стоящий с отсутствующим видом посреди этого бардака, неожиданно крикнул «ОГО!».

– Что такое, Ното-тян?

– Я вижу это! Голубой лифчик!

– А я нашёл мокрое полотенце! Йау!

Ното и Харута подняли найденные сокровища и подмигнули друг другу, гордясь своим духом авантюризма. Совесть класса 2-С, Китамура, предостерёг их…

– Эй, прекратите! Как вы можете… Такасу, ну хоть ты прекрати!

– Ух… Э-это не то, что ты думаешь!

Рюдзи быстро спрятал за спину чей-то носок.

– Нет, ну даже Такасу такой же… Кончайте рыться в чужих вещах! Быстро положили обратно всё, что нашли! Ого, на что это я наступил? Что это… Лосьон? Хм-м… Интересно, это для рук или для лица? Хм-м… травками пахнет.

– Дай посмотреть!

– Это крем!

– О боже… Какой порочный запах, хе-хе…

Китамура выдавил немного крема на тыльную сторону руки, и теперь все по очереди его нюхали. Растерев его, Китамура сказал «Ого, как гладко»… Совсем не то, что полагалось бы сказать совести класса 2-С.

– Хе-хе-хе!

Харута неожиданно засмеялся.

– Знаете, мы выглядим совсем как извращенцы, ага? Мы повелись на это, точно?

– Что ты такое говоришь? Мы здесь только ради мести. У нас хотя бы цель нормальная.

Верно. Рюдзи и Китамура кивнули, соглашаясь с Ното.

– Но сейчас мы действительно скверно выглядим!

Теперь, задумавшись об этом… Они поняли, что даже просто их появление здесь без хозяев выглядит подозрительно.

Харута повесил на шею чьё-то мокрое полотенце. Ното держал в руках чей-то лифчик. Рюдзи свистнул носок, а Китамура втирал в руку крем, наслаждаясь его запахом.

Китамура потёр руки и сказал…

– …Мы сейчас выглядим подозрительно, но мы не извращенцы, чтобы похищать вещи девушек. Хоть мы и выглядим как извращенцы, но если мы положим всё на место прежде, чем девушки вернутся, а потом снова войдём, всё будет нормально. Как думаете, ребята?

Это была замечательная речь. Все были согласны, и в этот момент…

Клик! В комнате с извращенцами посреди разбросанных вещей девушек послышался звук поворачиваемой ручки двери.

***

Из всех, кто мог прийти, это оказалась именно Тайга.

Все мгновенно ломанулись в шкаф, с бешено бьющимися сердцами. Из всех девушек Тайга была самой свирепой, и с ней сложнее всего было договориться.

Через маленькую щель в дверце шкафа они могли видеть всё, что происходит снаружи.

– Мы пропали…

ТС-С! Рюдзи оборвал стенания Ното, но даже он был в таком отчаянии, что едва не напрудил в штаны. Забираясь в шкаф, каждый автоматически становится извращенцем… Закоренелым извращенцем. Это куда хуже, чем просто возбуждаться посреди девичьих шмоток в пустой комнате. У них больше нет оправданий, чтобы свести это к добропорядочному визиту. Мы даже не имеем на это права!

Рюдзи сглотнул, сейчас они могли только прятаться и наблюдать. Похоже, она не заметила Рюдзи и всю компанию, наблюдающих, как она бросила ключ на татами. Она даже не заметила, что дверь была открыта.

Похоже, она только что вернулась из ванной.

Одетая в куртку и спортивные штаны, с длинными мокрыми волосами, с покрасневшим лицом. Она вздохнула и начала вытирать волосы полотенцем, лежащим на её плечах. Затем подобрала валяющийся посреди комнаты фен и начала оглядываться, держа в руках его вилку. Похоже, искала розетку.

Розетка была впереди справа на стене, у которой стояла Тайга. Но Тайга разочарованно пожала плечами и сказала…

– Здесь нету…

Рюдзи соскользнул с футона, на котором сидел. Не приземлись он на ногу Ното, мог бы и нашуметь.

– Такасу!…

– Извини!…

Он извинился голосом, более тихим, чем дыхание. У Тайги все ошибки такие глупые. Не могу поверить, что она отбросила фен, даже не заметив розетку прямо перед собой. Пока Рюдзи смотрел, как Тайга разбирает мокрые волосы, словно что-то вспоминая, она широким шагом направилась к холодильнику и достала из него ранее купленную бутылку чая.

Открутила крышку. Упёрлась рукой в бедро и решила прикончить всю бутылку одним глотком.

– …Кхе!

И конечно же поперхнулась.

От кашля чай выплеснулся изо рта. Тайга посмотрела и лишь сказала…

– Блин.

Нечего говорить такое!… Все в шкафу почувствовали раздражение. Рюдзи скрипнул зубами, глядя на лужицу чая на татами. Если её не вытереть немедленно, останется пятно!

Может, Тайга приняла телепатический сигнал Рюдзи? Она быстро схватила полотенце, которым сушила волосы, и начала вытирать им татами. Ну и чем ты теперь волосы вытирать будешь? Как и опасался Рюдзи, Тайга быстро дала ответ: вытру волосы всё тем же полотенцем.

– Что-о?!… – Даже Харута возмутился, Рюдзи же был взбешён до предела. Невероятно! Совершенно невероятно! Тайга, у тебя что, совсем мозгов нет? Рюдзи смотрел, как Тайга снова взялась за чай. Она словно кукла, милая, как принцесса из сказки, но… – ИК! – Можно тебя попросить больше так не делать? И не икать!

Завернув крышку на место, Тайга снова побрела по комнате, вытирая волосы полотенцем, которым только что вытирала чай с татами.

– Ай!

И споткнулась о чьё-то барахло, приземлившись прямо лицом в татами. Одним движением она сумела заставить всех в шкафу отреагировать одинаково, это она умеет.

– Ой…

Полупустая бутылка, которую она до того держала в руке, закончила свой полёт у неё на голове. «…!», «Ух!…», парни в шкафу зажимали рты, пытаясь сдержать смех и дёргаясь всем телом. Они видели Королеву Неуклюжести. Но такая неуклюжесть для Тайги – дело обычное.

– Ох… Блин… Ах-х…

Потирающая голову Тайга выглядела расслабленной. Она перевернулась, лёжа на татами, и зевнула, широко раскинув руки и ноги. Изогнулась в талии, с закрытыми глазами мурлыкая песенку. – Чирик… Чирик… – Просто подражание цикадам. Бог мой, я больше не могу.

– ПФТ ХА!

– ?!

Виновником был Рюдзи.

В тесном шкафу остальные трое молча врезали ему кулаком по спине, но сделанного не воротишь. Тайга тут же заметила что-то странное и проворно, как кошка, поднялась, прихватив с собой бутылку. На лице появился ужас, само лицо побледнело, словно она надела маску, лишь глаза блестели подавленными эмоциями, расширившись до предела. Она внимательно осмотрела всю комнату и, сделав полный круг, остановилась перед шкафом, словно неожиданно что-то обнаружив.

Тайга, держа бутылку в правой руке и закрывая лицо левой, приближалась к шкафу. В этом момент произошло кое-что неожиданное…

– …Вряд ли Тайга закроет дверь перед тем, как заснуть, правда?

– …Кто знает, она на такое способна.

– …А-ха-ха-ха…

Послышались голоса четырёх девушек, разговор Маи и Ами. Эти голоса из коридора через тонкие гостиничные стены проникали и в шкаф. Голоса приближались, вот-вот девушки войдут в комнату, в которой Тайга вот-вот откроет дверь шкафа.

– Тс-с! Ни звука!

Это я случайно засмеялся, мне и отвечать. Взмолившись небесам, Рюдзи открыл дверцу раньше, чем это успела Тайга.

– Э-э-э-э-э-эк… Э-э-э-э-э-эк!…

Когда человек встречается с чем-то ужасным, он на самом деле не в силах издать ни единого звука. Тайга пискнула как маленькая обезьянка, глаза побелели, колени подогнулись перед Рюдзи, неожиданно выскочившим перед ней. Даже когда она узнала всех в шкафу, её реакция на банду извращенцев, там притаившихся, оказалась ожидаемой. Один из них даже выпрыгнул, пытаясь затащить её внутрь.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, молчи! Я очень очень очень извиняюсь! Прости!

– Р-Р-Р-Р-Рюдзи и-и-и-и-и-из ш-ш-ш-ш-ш-шкафа?!…

С лицом старой ведьмы, одержимой демоном, Рюдзи не только извинялся на коленях, но и схватил Тайгу за оцепеневшую руку и затащил её в нижнее отделение шкафа. Как раз перед тем, как Тайга потеряла сознание, Рюдзи успел объясниться в стиле мужа, пойманного на измене, «Я тебе потом всё объясню». В этот момент…

– Ха? Дверь не заперта. Эй, Тайга! Как можно быть такой беспечной?…

Дверь щёлкнула, открываясь, и в комнате послышались голоса Маи и остальных. В ту же секунду Китамура тихо закрыл дверцу шкафа.

– ПО…

…МОГИТЕ! Вот и всё, что смогла сказать Тайга.

– Это всё, о чём я прошу тебя… раз в жизни… пожалуйста…

Рюдзи стал натуральным извращенцем, мягко нашёптывая ей в уши и прижимая её тело своим. Он чувствовал, что Тайга действительно только что из ванной, чувствовал тепло её тела через куртку и штаны.

Поскольку Тайга в конце концов была девушкой, такое поведение вполне тянуло на вызов полиции и арест, не говоря уже о том, что Рюдзи зажимал Тайге рот. Она попыталась укусить его за руку своими хищными зубами, но Рюдзи удержался от крика боли. Голова с мокрыми волосами крутилась под его подбородком. Бац! Он почувствовал, что её голова врезалась в его челюсть. Но Рюдзи всё равно не издал ни звука. Я не допущу снова ту же ошибку. Тут Рюдзи осознал, насколько мала рука, которую он держит, насколько тонкое тело он прижимает. На какое-то время он занервничал, не слишком ли он на неё давит. Но быстро успокоился, почувствовав, что в подбородок его лупят с небывалой силой. Боль рассеивала чувство, не совсем похожее на чувство вины.

– Ха? Тайги тут нет… Разве она не сказала, что вернётся первой высушить волосы?

– Ключ здесь. Может, в туалет вышла? Ах… какая замечательная ванна… Хоть это и не горячий источник, но как здорово окунуться в такую большую ванну…

– И я так думаю. Надо будет потом ещё разок окунуться. Мы можем купаться сколько захотим, пока не погасят свет, верно?

– Нанако-тян, ты явно любишь купаться. Если соберёшься, меня позови. Я хочу так сбросить вес. Кстати, Ами-тян, ты уверена, что не хочешь сделать специальное фото? Я уверена, что это будет во всех заголовках!

– Правда? Но меня слава не интересует.

Вернувшись в свою комнату, Минори, Ами, Мая и Нанако болтали о всякой всячине, обменивались парфюмерией, перекусывали и смотрели телевизор. Все занимались своими собственными делами, и никто не замечал сексуального домогательства, творящегося в шкафу. Силы одного Рюдзи никогда не хватило бы, чтобы справиться с разъярённым Карманным Тигром.

Если Тайга вырвется, будет паршиво. Или это только вопрос времени? Как только Рюдзи так подумал…

– …Я вот что думаю. А может, Тайга одна пошла в комнату парней? Повидаться с Маруо?

Спросила Мая, сидя прямо на татами, с полотенцем на длинных волосах. Услышав своё имя, Тайга резко дёрнулась. Так же отреагировал и Китамура в верхнем отделении шкафа.

Сидя напротив Маи и намазывая лицо кремом (тем самым, что недавно растирал по руке Китамура), Нанако улыбнулась и сказала…

– Тайга одна пошла в комнату парней? Да как это возможно? Это ты загнула.

– Ох, а может она кое-чем занималась с Такасу-куном, а Юсаку их застукал… Такое ведь может быть, правда?

– Что ты имеешь в виду под «кое-чем»? – в замешательстве спросила Нанако. Рюдзи тоже был в замешательстве. Что означает «кое-чем»? Вообще-то, Такасу-кун держал Тайгу в плену, в шкафу!

– Э?!… Если такое случится, мне это не понравится. Кстати, а что происходит с Тайгой в последнее время? Она действительно хочет подцепить Маруо? В конце концов, не лучше ли ей поладить с Такасу-куном? Когда мы недавно встречались у неё дома, Такасу-кун даже посуду помыл! Это значит, что он всё время к ней ходит, правда? Может, мы ошибаемся, думая, что она любит Маруо, а она на самом деле встречается с Такасу-куном? Будет замечательно, если это так!

…Тайга, отчаянно сопротивлявшаяся всё время, неожиданно прекратила рыпаться. Такой момент даже ей вряд ли покажется подходящим, чтобы выйти. В результате Рюдзи решил ослабить свой захват, и Тайга не стала кричать из шкафа «Я всё время была здесь!». В проникающем через щель свете было видно, что Тайга с застывшим лицом перевела дух, а затем бросила быстрый взгляд на Рюдзи, словно говоря «Я тебе это припомню!».

– Кусиэда-сан, а ты что думаешь? Ты лучшая подруга Тайги, ты должна знать, так ведь? Кого она любит, Маруо или Такасу-куна? Это Такасу-кун, да?

– Бог мой, даже если вы спрашиваете, я всё равно не знаю ответа. Почему бы вам не подождать, пока Тайга вернётся?

Минори прикрепила заколку к вымытым волосам и покачала головой.

– Э?! Но ведь Тайга наверняка говорила тебе?! Кстати, ты с самого начала такая молчаливая… Что-то не так?

– Правда? Может, я на лыжах переутомилась. Мне уже давно спать хочется.

– Э?! Мы не дадим тебе спать! Мы до ночи собираемся трепаться о девичьем! Позволь спросить, если Тайга и Такасу-кун в конце концов начнут встречаться, что ты думаешь по этому поводу?

– Минорин сделает «ой-ой-ой» и не скажет ничего.

– Ха! – Ами загадочно хмыкнула, мгновенно заморозив атмосферу и в комнате, и в нижнем отделении шкафа.

– Ха? Что такое? Что Ами-тян имеет в виду? Расскажи нам! Ты ведь тоже хочешь знать, верно, Нанако-тян?

– Ну конечно, хочу. Если подумать, уже несколько раз Ами-тян говорила то, что может понять только Кусиэда-сан.

– Мой бог, я и не знала, что даже вы это заметили? Извини, Минори-тян, но раз ты валяешь дурака, у Ами-тян нет выбора, кроме как кое-что рассказать.

Минори молчала, лишь смотрела на лицо Ами. Моргнув своими глазами чихуахуа, Ами продемонстрировала милую улыбку и посмотрела на Минори.

– Эй, прекратите переглядываться и скажите что-нибудь! Ами-тян!

– …Так сказала Мая-тян. Минори-тян, как поступишь? Хочешь, чтобы я сказала?

Ами наклонила голову. Минори наконец открыла рот…

– …Сказала что?

Рюдзи сглотнул. И сама тема была пугающей, но ещё страшнее было выражение лица Минори – она слегка прищурила глаза и подняла подбородок, глядя на лицо Ами. Он уже видел такое выражение раньше, и этого он никогда не забудет. Это было во время репетиции к школьному фестивалю, когда она спрашивала про отца Тайги. Такое выражение означало, что она действительно в ярости.

Хотя Ами не отступила и даже продемонстрировала расслабленную улыбку, словно злая волшебница, осознавшая свою истинную силу. Она объявила…

– Как Минори-тян отвергла признание Такасу-куна в Сочельник! Или ты уже об этом забыла? Мой бог! Как и ожидалось от популярной девушки, которую и потом добивались! Как хладнокровно! Потрясающе! Отвергнутые не достойны того, чтобы о них помнили! Ха-ха-ха!

– А? Что? Э-Э-Э?! Ч-ч-что происходит?! Такасу-кун признался тебе?! Это правда?!

– И ты отвергла его?! В Сочельник?! Не может быть! Как Ами-тян узнала об этом?!

– Хм-м… Даже и не знаю… Это и правда невероятно.

Игнорируя возбуждённых Маю и Нанако, Минори вздохнула и холодно сказала…

– …Амин, почему ты заговорила об этом?…

Ами ответила…

– Потому что ты всё время валяешь дурака. Я думаю. Что. Ты. Правда. Потрясающая. Ты можешь просто притворяться, словно ничего не случилось, говорить всё, что тебе нужно, чтобы не дать повод.

Ами говорила так прямо, что это даже пугало, её резкий тон звучал так, словно она собирается полезть в драку с Минори.

– Человек, которого любит Такасу-кун, это не Тайга, это ты, разве не так? Но ты отвергла его, и теперь делаешь вид, что уже не помнишь этого, притворяешься, что не понимаешь, и говоришь что-то вроде «Давайте ладить друг с другом!» или «Я надеюсь, что всё останется, как раньше!»… Ты действительно умеешь разговаривать! Ты понимаешь, как страшно это звучит? Девушка говорит парню, которого просто отбросила, чтобы он хорошо ладил с ней! Старался, чтобы всё было как раньше! Как ты можешь ожидать, что он согласится?! На последних лыжных занятиях ты специально сближалась с ним, словно намереваясь продемонстрировать всем, какая ты глупая! Ты осознаёшь последствия своих необдуманных действий? Ты хоть понимаешь, насколько это жестоко?

И все в шкафу, и девушки в комнате затаили дыхание. Ни главные действующие лица, ни зрители не могли ничего сказать.

– …Когда это ты заметила, что мне всё равно?! Ты видела это?! Что ты вообще во мне понимаешь?! Можешь читать мои мысли?! И вообще это тебя не касается! Не лезь не в своё дело!

Говорила только Минори.

– Потому что это меня не касается, да? А… Понимаю, извини. Но когда я услышала, что ты отказала Такасу-куну, я подумала «Не из-за чувства ли вины?». Оказывается, это меня не касается.

– Я уже сказала, что это тебя не касается, и всё не так, как ты говоришь. Если ты считаешь, что мне всё равно, думай как хочешь и оставь меня в покое.

– Ну, если это меня не касается… Тогда и чувство вины не касается. Мой бог, а я-то думала, что тебе всегда нравился Такасу-кун, и отказала ты ему только потому, что чувствовала свою вину… перед кое-кем… Но оказывается, ты просто ненавидишь его, вот и отказала. Так может Ами-тян просто сказать завтра Такасу-куну «Минори-тян отказала тебе, потому что ненавидит тебя»? Вместо того чтобы тянуть и дальше, не милосерднее ли покончить с этим прямо сейчас?

– …Поступай, как хочешь.

– Замётано! О, как насчёт того, чтобы сделать это сейчас?

– …Я уже сказала, делай, как хочешь.

– …Ты действительно умеешь притворяться.

– …Что это должно означать?!

– …И впрямь, что бы это могло означать?

– Хватит! Прекратите! – Мая решила рискнуть собой и вмешаться в эту дуэль. Застывшее время снова двинулось вперёд. – Ами-тян, да что с тобой такое? Не надо так, у нас же школьная поездка! Я беру назад всё, что я сказала! Единственный, кто бесит меня – это Ното-кун! Вот и всё! Кусиэда-сан, ты можешь прекратить это? Прошу тебя!

Сидящая рядом с Минори Нанако тоже заговорила…

– Когда Тайга вернётся и увидит, что вы ругаетесь, ей будет плохо. Её родители в разводе, вы знаете. Я тоже из разведённой семьи и я знаю, каково это, вспоминать ругающихся родителей, когда видишь, как кто-то спорит. Так что… Ами-тян, на этот раз ты зашла слишком далеко, извинись, пожалуйста, и положим этому конец.

Ами помолчала и наконец извинилась…

– …Извини, Минори-тян, похоже, я зашла слишком далеко. Мы можем забыть всё, что наговорили?

Ами склонила голову. Минори посмотрела на неё и резко хлопнула в ладоши.

– Хорошо! Быть посему! Ладно, я уже забыла!

Напряжённая атмосфера наконец рассосалась.

– Кстати, где же Тайга шляется? Почему бы нам не поискать её, заодно и настроение поправим, – предложила Мая нарочито весёлым голосом. Надеясь поскорее поправить настроение, девушки быстро кивнули и вышли из комнаты.

Хлоп! Дверца шкафа открылась.

– …Думаю, мы только что видели то, чего нам не следовало видеть…

Первым вывалился Китамура. За ним Ното и Харута.

– Как бы это сказать, Кусиэда… Ну, я просто рад, что мне не пришлось задавать ей странные вопросы…

– Совершенно не понимаю, о чём они вообще спорили! Я один такой? Что Ами-тян собиралась сделать? Эй, Така-тян, ты не знаешь, почему?…

– Мне тоже хотелось бы знать! Что, чёрт возьми… все так…

Рюдзи с хаотически спутанными мыслями выполз из нижнего отделения шкафа.

– …Почему ты… жалкий… УБЛЮДО-О-О-ОК!!!…

Отбрасывая длинные мокрые волосы, взбешённая, совершенно красная Тайга стояла перед ним, тяжело дыша. Ну и ну. Рюдзи приготовился к тому, что сейчас сделает Карманный Тигр, и быстро закрыл глаза.

– Стисни зубы, ублюдок!

Он ждал, что Тайга влепит ему увесистую пощёчину… – Ай! – Её правая рука неожиданно промахнулась, и Тайга повалилась на татами. Она смущенно закрыла своё побагровевшее лицо…

– Это смешно! Какого чёрта тут происходит… и почему меня втянули во всё это?! Вы, ребята, можете спокойно отправиться в свою комнату! А что насчёт меня?! Мне ещё две ночи предстоит провести с ними, притворяясь, что я ничего не знаю! Мне придётся изображать неведение с Минорин и Глупой Чи, действуя, как они!…

– Она права… Нехорошо…

– Заткнись, волосатый придурок! Но что происходит… почему Минорин и Глупая Чи сцепились? Потому что я ничего не говорю Глупой Чи?…

Никто не рискнул ответить на вопрос Тайги. Ребята теперь обменивались смущёнными взглядами, увидев схватку девушек, которую не должны были видеть.

– Как бы то ни было…

Тихо сказал Китамура со сползшими очками.

– Как бы то ни было, мы ничего не видели. Айсака, когда ты возвращалась в комнату, ты увидела Такасу и остановилась потрепаться с ним, а когда всё-таки дошла до комнаты, увидела, как все из неё выходят… Такая история подойдёт?

Видя глядящего на неё Китамуру, всё ещё красная Тайга тихо кивнула. Китамура посмотрел на Тайгу и приложил руку ко лбу, говоря себе «Это я виноват, что слишком увлёкся». Рюдзи не знал, что тот имел в виду, но похоже, это к нему не относится, так что он решил промолчать.

Дальше пора было уходить. Извращенцы из шкафа успешно освободились, а Тайге предстояло остаться в комнате одной, ещё две ночи делая вид, что ничего не случилось. Она по-прежнему была в ярости, когда сказала извращенцам, собирающимся вернуться в свою комнату…

– …Кстати, а что это, ребята, вы тут делаете?…