1

К вечеру здание военной школы Юсала залили кислотой, ядом и негашеной известью.

Приказала это представитель Милифика Юсала Астозеллен.

Согласно заявлениям Винта Кулиаса, школу атаковал эльф с отрядом демонов и демонических зверей. Атака оставила след, который никогда не забудется.

Другими словами, из всех двухсот семи курсантов, тридцати лекторов и двенадцати работников и двухсот сорока девяти гражданских погибло восемьдесят пять человек, тридцать восемь пропали без вести, восемнадцать были тяжело ранены и двадцать пять отделались легкими ранениями. В этой трагедии была убита или бесследно исчезла почти половина всех обитателей школы. Поскольку около семидесяти процентов курсантов составляли дети аристократов, инцидент имел национальный масштаб.

С внешней стороны здания не было заметно особых повреждений, но внутри царил кошмар. Разбросанные по аудиториям трупы приводили людей в ужас. Опознать некоторых так и не удалось. Это было настолько ужасно, что люди даже не могли вести подсчет.

От всех трупов избавились особым образом.

То есть погрузили в кислоту и яд.

Эльфийские методы жестоки и бессмысленны. Сперва они с помощью органической некромантии превращали людей в демонов, а животных – в демонических зверей. Затем заставляли их сражаться заместо себя. Полученные трупы автоматически становились подкормкой для растений Королевства эльфов. Место, где расцветали мутировавшие деревья, превращалось в «Эльфийский лес». После этого люди уже не могли вернуть эту территорию, потому что не могли войти на нее из-за плотной духовной энергии.

Чтобы предотвратить это, использовали негашеную известь, кислоту и яд.

Другими словами, прежде чем эльфийские растения прорастали из трупов демонов, демонических зверей и людей, их семена покрывали известью, сжигали кислотой и отравляли ядом. Конечно, нормально похоронить погибших было нельзя. Требовалась огромная решимость, чтобы использовать этот метод. Его открыли три года назад, но людям не представлялась возможность использовать его, поскольку они не успевали прибыть на место атаки.

Но Милифика решилась.

Превратись это место в «Эльфийский лес», у эльфов бы появился кусок территории в империи Мидгальдз. Сейчас, когда жестокие битвы проходили неподалеку у Великой крепости Астозеллен, допустить это никак нельзя.

Поэтому она и другие курсанты складывали трупы своих товарищей в кучи и поливали их кислотой и ядом. Отвратительная и ужасная работа. Усиленный кислотой запах крови и внутренностей разнесся по округе; растворявшиеся бесцветные куски мяса падали на пол. На это ушло несколько часов, и под конец уже мало кто сдерживал отвращение. Каждому эта трагедия нанесла рану, которая не заживет и за всю оставшуюся жизнь.

Но Милифика перенесла все стойко.

А может, держалась она потому, что уже не могла повернуть назад.

Вот так со всем было покончено. Незадолго до наступления сумерек. Примерно в то время, как солнце начинает клониться к закату, окрашивая все красным.

Представитель объявила о закрытии военной школы Юсала перед ста двадцатью шестью выжившими курсантами.

Никто не удивился и не стал сопротивляться. Все считали это естественным. Все-таки потери достигли такого числа. Возражений от жителей военного городка, стоявших у основания холма, тоже не последовало. В основном это были семьи работников школы и торговцы, жившие за счет нужд курсантов. После закрытия школы причин задерживаться тут не осталось. Никому не хотелось жить в месте, которое стало местом эльфийского вторжения.

Однако все обомлели от заявления, последовавшего за объявлением о закрытии школы.

Милифика Юсала Астозеллен очень решительно сказала:

– Я набираю добровольцев из числа курсантов этой школы. С ними мы отправимся в Великую крепость Астозеллен. Я хочу выступить на фронт в качестве солдат.

Несмотря на то, что она член императорской семьи. Принцесса, пусть и не самая первая в очереди наследования.

Несмотря на то, что во время атаки сломала руку.

Она представитель военной школы, но на самом деле это не более чем титул, который она получила, как член королевской семьи. Вот и в этом происшествии предстояло разбираться секретной военной службе империи, которая прибудет через несколько дней. Самым важным для девушки должно быть сообщение в столицу о том, что она в порядке.

И все же Милифика решила не возвращаться, а двигаться дальше.

Сама решила стать добровольцем и отправиться на фронт.

Все лишились дара речи, размышляя, не сошла ли она с ума.

Обычно от опрометчивых заявлений принцессу предостерегал Винт Кулиас, но его больше не было рядом. Юношу задержали за государственную измену и поместили в городскую темницу до прибытия Королевских рыцарей.

Быть может, она придумала это после предательства близкого человека? А может, это всплыла опрометчивость девушки, когда сдерживать ее стало некому?

Большинство курсантов ничего не поняли.

Естественно. Подавляющая часть выживших не сражалась во время атаки. Они или сбежали из школы, или спрятались, дрожа от страха, или отступили, когда поняли, что с противником им не справиться, и именно поэтому выжили. Всех храбрецов и энтузиастов убили демоны и демонические звери.

– Я покину это место завтра утром. До тех пор, добровольцы, пожалуйста, подходите ко мне. Это не обязательно… просто эгоистичная просьба воительницы.

Неизвестно, согласился бы кто-нибудь, даже если бы она использовала свои популярность, красоту и социальный статус. Но в словах Милифики не было ни намека на воодушевление, подбадривание или подстрикание.

Никто не проронил ни слова даже после того, как она замолчала.

Поэтому девушка просто подняла руку в знак того, что собрание окончено.

2

Наутро на небе не было ни облачка, и отчетливо виднелась линия хребта Ми-Но.

До Великой крепости Астозеллен, которая лежала за этими горами, двести километров.

На повозке путь туда занимал пять дней, а пешком – все десять. Сперва следовало пересечь безымянную равнину, а затем пройти через перевал. Путешествие предстояло нелегкое. Особенно если учесть усталость от вчерашнего боя.

Однако Эллис Эндвейл шла неожиданно легко.

Разумеется, Эллис не шатало от потери крови. Легкость была у нее на сердце. Девушка радовалась попутчикам.

– Ты как? Не устала? – в очередной раз спросила Эллис девушку, идущую рядом. – Можешь поделиться со мной. По мне не скажешь, но я сильная.

– В-все нормально! – девушка замотала головой, и ее очки съехали на нос. – Я взяла их из собственной прихоти, поэтому понесу сама, – с улыбкой сказала Лайми Сели-Сютимерил и налегла на тележку перед собой, в которой везла гору книг.

– Если тебе тяжело, попроси меня, – пожал плечами Флим Эйдза, указывая на себя. – Мне не дает покоя, что такая хрупкая девушка тащит такую тяжесть. Если устанешь, скажи мне – я понесу.

– А может, лучше везти их на лошади? – хлопнул по крупу животное Саштал Дей, гонявший во рту стебелек. Тащившая еду и питье для нескольких человек лошадь всхрапнула. – Думаю, можно книги перевязать и перекинуть через седло.

– То-тогда они могут повредиться!

Лайми густо покраснела. «Ни за что», – говорило ее лицо.

– Это же не простые книги, а гримуары! Если с узорами от тряски что-то случится, может произойти что-нибудь ужасное!

Гримуары – это особые книги, написанные для использования неорганической некромантии. Узоры Призыва отпечатывали на особой бумаге с помощью чернил с добавлением духовной энергии и просто скрепляли в книгу. Призыв запускался уничтожением нужной в данной момент страницы. Преимущество гримуаров заключалось в возможности записать на каждой странице определенный Призыв, но, по сути, они были одноразовыми, к тому же на поиск нужного уходило время. Они были непопулярны, поскольку не годились на практике. Лайми тащила экземпляры, которые просто собирали пыль в школьной библиотеке.

– Не думаю, что с ними что-то случится.

– Я с таким трудом принесла их из библиотеки… Чем я буду сражаться, если они придут в негодность?

– Понял, понял, прости.

Вот насколько расходилась Лайми, когда дело касалось книг. Даже разговорчивый Саштал не мог ее переговорить.

– Кстати, где ты взял гарпииную мяту? – посмотрел Флим на рот Саштала.

– Не так давно сорвал у дороги.

– Сказал бы раньше. Я бы тоже сорвал.

Гарпииная мята – растение с длинным и тонким стеблем, напоминающая траву. При жевании она выделяла освежающий аромат и приводила в легкое опьянение. Одним словом, это было нечто вроде табака.

– Путь долгий, найдем еще.

– И то верно.

– А разве она не запрещена школьными правилами?.. – пораженно спросила Лайми.

– Может и так, но в моей деревне это обычное дело. К тому же мы больше не курсанты. Подчиняться школьным правилам уже не нужно, – рассмеялся Саштал и театрально пожал плечами. А затем с провокацией в голосе спросил девушку, идущую впереди – …Ведь так, Принцесса?

Милифика Юсала Астозеллен повернулась и нахмурилась.

– Саштал, сколько раз тебе говорить не называть меня так?

– Тогда как? Представитель?

– Просто «Милифика», – она перестала хмуриться и задорно улыбнулась.

Не только Сашталу, но и Флиму, и Лайми.

– И вы тоже. Для вас я просто товарищ, просто Милифика. Поэтому не нужно титулов. Это приказ, поняли?

– Н-но… э-э, а можно «госпожа Милифика»?

– Все же обращаться к тебе без титула ужасно…

Ребята одновременно растерялись.

Идущий рядом с Эллис Имина покосился на них и рассмеялся.

– Не думаю, что товарищи раздают друг другу приказы.

Милифика обернулась через плечо и весело ответила:

– Ого, какие слова от человека, который с самого начала не выказывал мне никакого уважения.

Имина отвел взгляд.

– …Э-э, не делай такое ехидное лицо, пожалуйста. Оно навевает мне неприятные воспоминания.

– Эй, как грубо. Я по натуре такая.

– Это не так… Погоди, так у тебя такой характер?

– Да. Я с детства озорничала, принося прислуге одни только хлопоты.

– …Ну и ну.

Эллис невольно рассмеялась.

Она понимала, почему Имина озадачен. Потому что своими лукавостью и ехидством Милифика напоминала одну девушку, которая при любом удобном случае дразнила своего младшего брата.

Заметив веселое лицо Эллис, Милифика внезапно посмотрела на нее.

– Кстати, Эллис, а тебе не нужно прятать уши?

– А, э? – Эллис от неожиданности растерялась.

Она скрывала уши волосами и носила плащ с капюшоном, чтобы во время путешествий притворяться человеком. Это уже вошло в привычку.

– Это не важно, тут же только мы.

– Но…

Рядом никого не было, но они шли по дороге. Им могли попасться другие путешественники.

Милифика замедлилась и подошла к сбитой с толку Эллис.

Мягко погладила ее голубоватые волосы.

– Я перестала пытаться делать невозможное. Принцесса? Представительница? Образцовая курсантка?.. Мои идеалы стали обязанностью, и я не жалела себя ради этого. И посмотри, как я закончила, – она приподняла правую руку с наложенной шиной и самоуничижительно фыркнула. – Поэтому впредь я хочу быть просто Милификой. Конечно, будут ситуации, когда это невозможно, но хотя бы перед всеми вами, кто не оставил меня с моим эгоизмом, я хочу быть просто Милификой.

Она как будто обращала это увещевание к себе самой.

Поэтому…

– Хорошо… Милифика, – Эллис обратилась к ней без титула и смущенно кивнула. – Я могу вылечить твою руку по дороге. Легкая органическая некромантия не навредит человеческому телу. Я же эльф, поэтому умею это.

– Хорошо.

Эллис посмотрела на Милифику, Лайми, Флима.

Потом, словно спрашивая разрешения, на Имину, который шел рядом.

Он кивнул.

На его лице почему-то была радость.

Эллис не показалось. Они были знакомы с самого детства и провели вместе столько времени, что она только по его лицу понимала, о чем он думает или что хочет сказать.

Она знала это выражение.

С ним Имина встречал их, когда они с Сиржисом приходили играть в деревню.

Радостное и полное надежды выражение, с которым он встречал друзей.

– Какой приятный ветерок!

Эллис развязала волосы и тряхнула головой. В конце пути их снова ждут кровавые битвы и гнев, поэтому нужно наслаждаться моментом.

Стали видны кончики ушей, напоминающие капли воды. Голубовато-серебристые волосы, подставленные восходящему солнцу, отбрасывали на землю зеленовато-голубоватые блики.

На ветру ощущался сладковатый запах травы.

3

Спустя три дня после того, как Имина, Милифика и остальные отправились в путь.

В противоположной стороне по дороге в Имперскую столицу был атакован экипаж.

Его сильно охраняли. Металлическую карету без окон можно было открыть только снаружи ключом. Ее стерегли десять караульных. В броню были закованы даже кучер и лошади. Разумеется, все солдаты были вооружены демоническими мечами.

Эти солдаты принадлежали секретной военной службе, подчиняющейся напрямую королевской семье. Очень способные воины, прославившиеся в войне с южными варварами. По сравнению с личными армиями аристократов, они могли сражаться с тысячью человек.

Но теперь их трупы лежали на обочине.

Некоторым перерезали горло, некоторым размозжили головы, другим проделали в сердце отверстие, верхняя часть туловища остальных была развернута в обратную сторону.

Освобожденные лошади застыли на месте. Не потому, что увидели трупы. Это были боевые кони, привыкшие к запаху крови.

Они боялись девушку, стоявшую рядом.

Когда она погладила лошадиную морду, сзади раздался голос:

– Не убивай лошадей, Микт.

Голос был женским. Его обладательница пинала с места на место голову кучера.

– Не стану. Но почему, Нокт? – спросила девушка по имени Микт.

– Мы посадим в них Трупные семена истока и оставим в ближайшей деревне, – ответила девушка по имени Нокт, противно рассмеявшись.

Они очень походили друг на друга.

Милые лица, словно цветок лотоса, что расцвел на лугу*. Зловещая аура, разрушающая очарование. Темные круги под глазами. Поджатые губы, напоминающие увядший вьюнок. Темно-серебристые волосы. И слегка заостренные уши.

– А, хорошая идея. Как думаешь, сколько людишек погибнет, пытаясь избавиться от них?

– Будет весело, если еще изнасилуют какую-нибудь девку. Ху-хи-хи.

Эльфийки-близняшки весело говорили ужасные вещи.

Тут за их спинами раздался странный металлический скрип.

– А, наконец готово.

– Ты права, готово.

Они шаг в шаг подбежали к карете. Фигура, которая взламывала замок, повернулась.

– Готово.

– Мы видим.

– Ага, видим.

Оттолкнув фигуру, они открыли дверь.

– Эй, ты жив?

– Ты жи-ив?

– Нгх…

Когда юноша отозвался, близняшки радостно рассмеялись.

– Мы пришли к тебе на помощь. Это был приказ, так что ничего не поделаешь.

– Ничего не поделаешь. Хотя нам не очень хотелось помогать никчемному человеку.

– Вы… – Винт Кулиас, пошатываясь, встал на ноги. – Понятно, того эльфа…

Близняшки встали перед ним и чуть подобрали подолы юбок, когда представлялись.

– Да. Я Нокт, а она – Микт. Мы один из лепестков цветка, украшающего клан Эндвейл, «Шести лепестков»… Мы проделали весь этот путь, чтобы забрать тебя. Ху-фу-хи-хи!

Милы они были лишь лицами, их смех и производимое впечатление ужасали. Словно грязь приняла облик котят и стала проказничать.

Винт обрадовался, что его спасли, но спасители не очень подходили.

Юноша сжался от страха, как прежде лошади.

Но сразу же после этого он получил удар, от которого совершенно забыл о страхе. Он невольно посмотрел на фигуру, стоявшую за спиной близняшек.

Узнав ее лицо, он не поверил своим глазам и от изумления невольно воскликнул:

– Принцесса!..

Он подбежал к ней, чуть ли не оттолкнув близняшек. Винт безнадежно жаждал этого лица. Ее лицо было причиной его одержимости, предательства империи, ареста – причиной всех действий Винта Кулиаса.

Эти глаза. Этот нос. Эти губы.

И волосы…

– Ваши волосы… – удивился Винт.

У нее должны быть светлые волосы цвета солнца. Но у девушки перед ним волосы были огненно-рыжими.

– Вам что-то от меня нужно? – спросила девушка.

Верно, девушка. Она выглядела старше той девушки, на вид ей было лет двадцать.

Хотя они походили друг на друга как две капли воды, это явно был другой человек.

– И я не принцесса.

Ее голос звучал необычайно ровно, в нем не было эмоций. Если присмотреться, на ее лице их тоже не было. Она казалась ненастоящей.

Но голос Винта все равно звучал громко.

Перед той, кто так напоминала его любимую, его сердце билось очень быстро.

– Ты, как твое имя? – дрожащими губами спросил он.

Она ответила, словно ей приказали:

– Я живая кукла леди Нокт и леди Микт. Меня зовут Уруха.

И поклонилась. Словно ее потянули за веревочки.

На груди из-под ворота открытого платья виднелся шрам.

На левой половине на месте колотой раны, из сердца торчал шип.

На темно-красной коже вокруг него выступали сосуды.

Этот цвет напоминал иссохший ядовитый цветок.

1. ↑ Так в оригинале.