На текст, вырезанный в корпусе гитары, я наткнулся случайно.
Я уже как-то раз держал «Стратокастер» Мафую в своих руках, но, разумеется, разглядеть надпись возможности не имел. Потому что текст спрятан во внутренней части деки, и его невозможно обнаружить, пока не открутишь шурупы.
— Я тоже хочу изменить тембр моего инструмента, — заявила Мафую, когда мы собрались для репетиции.
Случилось это в самом конце летних каникул, как раз после того, как наша группа отыграла первый концерт. Я вел с Кагуразакой-сэмпай жаркий спор на тему педалей эффектов и окраски звучания. Вклинившись в нашу беседу, чем-то недовольная Мафую ткнула меня в спину грифом своей гитары.
— Хочешь модифицировать гитару? Или хочешь использовать какую-нибудь примочку?
— Я не очень в этом разбираюсь. Сам реши, что нужно.
У меня не хватило бы смелости дорабатывать раритет стоимостью в три миллиона йен, но я всё же решился снять заднюю крышку и осмотреть внутренности. Тогда-то я и заметил нечто необычное в квадратном вырезе позади звукоснимателей.
— Похоже, тут что-то нацарапано.
— Это не на русском, случаем? — спросила Чиаки, глядя на символы вместе со мной.
Они в самом деле походили на кириллические буквы. Мафую выдернула гитару из моих рук.
— Те-тебе нельзя смотреть.
— Э? По-почему?
— Закрой обратно! Внутрь лезть не обязательно!
Почему она так взвилась? Я ведь все равно не знаю русский!
— Мафую, а ты знала о тексте внутри твоей гитары? — задала вопрос Чиаки.
— Н-нет.
— Сэмпай, ты должна уметь читать по-русски, верно? Ты же прочитала также множество книг, написанных русскими.
— Пускай Россия — страна революции, но с чего ты взяла, что я теперь могу прочесть что угодно?! — возразила сэмпай.
Мафую вырвала у меня отвертку. Затем она приложила крышку и попыталась закрутить шурупы на место. Но, так как пальцам её правой руки все еще не хватало гибкости, ей было трудно с этим справиться. Я не мог больше смотреть на её мучения, поэтому помог.
— Что там нацарапано? — попытался я спросить у неё.
Мафую взяла у меня из рук восстановленную гитару и крепко обняла, будто пыталась впечатать её в свое тело. После некоторых раздумий она мягко произнесла:
— Это имя. Имя человека, от которого я получила эту гитару.
Кто-то отдал ей гитару?
— Так тебя подарили…
Чиаки нежно погладила гриф.
— Этот человек по-настоящему щедр, если расстался с таким хорошим инструментом.
— Он сказал, что новичку лучше всего пользоваться хорошим инструментом с самого начала…
— Я думала, что товарищ Эбисава училась игре сама. Так у тебя действительно был учитель… каков он?
— Э? Э-э…
В итоге Мафую ничего толком не объяснила, ограничившись недомолвками. Я тоже думал, что она сама освоила гитару… но с другой стороны, что явилось причиной для Мафую, чтобы учиться игре на гитаре? Профессиональный пианист, которого окружала классическая музыка с самого рождения, должен был столкнуться с чем-то невероятным, чтобы ни с того ни с сего взяться за электрогитару.
— Хватит уже меня допрашивать!
Мафую вдруг больно наступила мне на ногу. Эй, это сэмпай спросила!
— Научи меня пользоваться педалями эффектов. Я надеюсь, что звучание моей игры станет таким же насыщенным, как у Кёко к нашему следующему выступлению.
— Эм, ладно…
Вообще-то мне больше нравился изысканный звук гитары Мафую, идущий прямиком из усилителя без всяких «примочек»… Я не думаю, что ей обязательно соперничать в звучании с сэмпай. К тому же наше выступление состоялось совсем недавно.
— Итак, когда же следующий концерт? Мне уже не терпится опять выйти на сцену!
Боже, Чиаки туда же?! Сэмпай обняла Чиаки и Мафую за плечи, словно просила их не торопиться.
— Так как нас пока никто не приглашал, ближайшая возможность — выступить на культурном фестивале в школе.
Он проводится во второй половине последнего триместра, где-то в ноябре. Так что до него еще около трех месяцев.
— В этот раз мы будем сами по себе, но времени на подготовку должно хватить.
— Я не думал, что услышу это от того самого человека, который нежданно-негаданно договорился о нашем участии в концерте за три недели до него! — я не мог не вставить шпильку.
— Участвовал ли ты когда-нибудь в регатах *, молодой человек?
Сэмпай пальцем приподняла мой подбородок. Что на неё нашло?
— Не-а…
— М-м-м… вначале все гребут с помощью весел короткими, но быстрыми движениями, однако всё меняется, когда лодка набирает определенную скорость. Потом они делают мощные, но редкие гребки.
— Чего?
— То же относится к группе!
Эта персона говорит много красивых слов, чтобы попытаться обдурить всех вокруг. Но стоит промелькнуть мысли: «А, вот оно что», — и ты, считай, купился. Вот и мне только и оставалось что согласиться. Черт!
— Мы уже пересекли рубеж и теперь идём на высоких скоростях.
Сэмпай отошла в другой угол комнаты, подняла гитару и закинула её себе на плечо. Продолжая стоять к нам спиной, она заговорила:
— Но мало хорошего в том, чтобы просто ускоряться. Нам предстоит преодолеть немало затруднительных ситуаций еще до школьного фестиваля, поэтому мы должны привыкнуть к течению и двигаться вперед в неспешной манере.
Сэмпай затем в пол оборота повернула голову к нам и милым жестом оттопырила указательный палец.
— Это не о скорости, но о товариществе между нами четырьмя.
Сначала Чиаки, а затем с некоторой заминкой и Мафую, молча кивнули.
Вспоминая эту сцену спустя значительное время, я подумал, что сэмпай уже тогда имела какие-то предчувствия. В действительности, затруднений возникло много. Трудно представить нечто более хаотичное, чем те три месяца, насыщенных событиями, которые касались как меня, так и группы.
Если припомнить, то все проблемы начались с того момента, когда…
...под конец летних каникул Тэцуро всучил мне два билета.
Горячие клавиши:
Предыдущая часть
Следующая часть