В итоге, мне пришлось позаимствовать плечи Томо — только с его помощью я сумел добраться до комнаты репетиций. Насколько же я жалок. Чиаки и сэмпай сами смогли дойти на подгибающихся ногах, опираясь на стены.

В комнату мы не столько вошли, сколько ввалились бесформенной массой. Персонал и другие исполнители поздравили нас с выступлением, но я не улавливал, о чем именно они говорили. Я посмотрел на часы затуманенным взглядом.

Три тридцать.

— Кажется, уже слишком поздно, — пробормотала Чиаки.

Её раскрасневшееся лицо было мокрым от пота.

Я схватил свое пальто, плащ-дождевик и выпрямился. К моему удивлению, Кагуразака-сэмпай уже надела куртку и готовилась выйти из комнаты.

— Бог мой, ты тоже идешь?

— …Ага.

Я крепко стиснул минидиск в кармане. Всё записывалось напрямую из блока эффектов через кабель.

Хотя я понимал, что всё напрасно. Мы ни за что не доберемся до аэропорта за тридцать минут. Однако я не могу сидеть на одном месте и просто ждать.

— Я отличаюсь от тебя, молодой человек. Я не совершаю глупых и бессмысленных поступков. Но я иду.

— Сэмпай? Почему ты идешь вместе с этим придурком?..

Чиаки подбежала к сэмпай, но получила от неё лишь тычок в лоб.

— Потому что еще не поздно. Ты тоже с нами, товарищ Аихара?

Еще не поздно? Что же нам делать? Я вышел из комнаты вместе с сэмпай. Когда я собрался спросить, что она имела в виду…

— Наоми! Наоми! Эй!

Маленький золотой вихрь метнулся к нам со стороны выхода на лестницу. Юри едва не врезался в меня, но ему удалось затормозить в самый последний миг. Он согнулся и некоторое время переводил дыхание, затем поднял голову и произнес:

— М-мы пока ещё… можем … успеть! Выдвигаемся в аэропорт прямо сейчас!

— За-зачем?

Откуда он бежал?

— Вылет задержали? Ожидают, когда погода наладится?

Сэмпай вклинилась со своими вопросами. Я наконец понял, что к чему.

Из-за снегопада. Это могло задержать рейс. Почему я забыл о такой возможности?

— Если верить новостям, вы еще можете успеть. Но как только снегопад прекратится…

— Скорее!

Сэмпай пустилась бегом прежде, чем Юри успел закончить предложение. Чиаки обогнала меня вмиг, так как я бежал медленно из-за подгибающихся от усталости коленей. Затем по неведомым причинам к нам также присоединился Юри. Вчетвером мы взлетели по лестнице и вбежали в лифт.

— По-стойте, эм-м… — Юри перевел дыхание, после чего продолжил: — Поезда встали, и на дорогах сейчас затор!

— Ч-то же тогда делать? Только-только появился лучик надежды!

Чиаки, высказавшись, приуныла и сильно топнула ногой от досады. Пока жар в моем теле понемногу спадал, темно-синее отчаяние охватывало меня изнутри. Я выудил телефон проверить транспортные новости. Как и говорил Юри, движение поездов до аэропорта приостановлено из-за снегопада. Что насчет такси? Но стоит ли? Ведь большая часть дорог наверняка загружена после метели. Есть ли альтернативные способы добраться туда? Даже если придется идти пешком…

Лифт остановился, и мы бросились в просторное фойе. Я наконец вырвал из объятий холода непослушные мышцы. Я ринулся вперед, не замечая, о чем говорит позади бегущий Юри. Снаружи до сих пор валил снег, но внутрь его не пускали стеклянные витрины. Деревья вдоль тротуара были покрыты толстым белым слоем. Автомобили на дороге были припорошены снежком и не двигались ни на дюйм, напоминая суши на конвейерной ленте.

Я направился к стеклянным дверям и вышел на улицу, встреченный лишь пронизывающим до костей ветром и мелкими снежинками. Вдруг в этот миг что-то подлетело ко мне слева, и я рефлекторно поймал предмет рукой. Боль из середины ладони простерлась на всю руку.

Закрытый шлем.

Я не веря своим глазам посмотрел на заведенный байк, припаркованный у обочины, а также на небритого мужчину в комбинезоне, который стоял рядом с ним.

— …Что ж, вот и Нао. Хотя я бы предпочел подвести пассажирку, а не пассажира, — беззаботно произнес Тэцуро, залезая на байк, и надел шлем.

Сзади раздались приближающиеся шаги. Это сэмпай и все остальные.

— Тащи сюда свою задницу, мой глупый сын. Застегни куртку, иначе ехать на заднем сидении будет опасно. И перчатки не забудь. Я плевать хотел на ограничения скорости, так что тебе лучше подготовиться.

Я прирос к месту. Чиаки сильно хлопнула меня по спине.

— Пошевеливайся, тупица Нао!

— Я попытаюсь не отставать от вас. Если ты успеешь вовремя, не забудь передать товарищу Эбисаве, что будешь бессовестно изменять ей, если она не вернется.

— Наоми, бу-будь острожен.

— Не стоит беспокоиться. Если мы попадем в аварию, то отправимся в иной мир вместе, рука об руку, как отец и сын. Мы не будем одиноки.

— Не каркай!

Я был близок к тому, чтобы запустить в него шлемом.

— Ох… замечательно, всё в порядке, если у тебя хватает сил на меня кричать. А теперь залазь!

Я даже не был уверен в том, сумею ли выразить словами свои чувства, они были готовы смешаться в один ком и вырваться изо рта. Поэтому я подавил эмоции, нацепил шлем и уселся сзади. Затем я обвил на удивление широкую спину Тэцуро. В следующую секунду меня вдавило в сидение. Я едва не свалился с мотоцикла, поэтому сильнее напряг чуть не расцепившиеся руки.

После этого мой взор заслонили проносящиеся мимо снежные хлопья.

На дорогах до сих пор были заторы, хотя центр мы уже миновали. Срезав путь, Тэцуро сделал непосредственно то, что обещал — не колеблясь набрал скорость. Я малость испугался, увидев, сколько снега собирается на заднем колесе.

Когда мы остановились на светофоре, Тэцуро произнес:

— Шевели коленями и разминай пальцы, когда мы останавливаемся. Будет невообразимо глупо, если ты не сможешь бежать, когда мы доберемся до аэропорта.

Я пошевелил конечностями, как было велено, и они заныли в ответ. Я непроизвольно задумался: могут ли руки отвалиться от плеч из-за холода так, что я даже не замечу этого? Никогда бы не подумал, что езда на мотоцикле в метель настолько сурова.

Мы выехали на магистраль, и плотность домов вокруг стала уменьшаться. Информационные панели сообщали, что пути возобновили обслуживание. Снегопад прекращается.

— Это замечательно, что метель остановилась, но самолет может в скором времени взлететь, — пробормотал Тэцуро, когда мы миновали развилку.

Я не утруждался смотреть на часы, когда мы проезжали мимо автозаправок или станций. Вылет состоится не по расписанию, так что мне оставалось лишь крепче вжиматься в спину Тэцуро и молиться.

Пока мы двигались по кольцу-развилке, впереди были видны колонны автомобилей. Пробка медленно рассасывалась, пока Тэцуро, не колеблясь, лавировал между машинами. Когда мы миновали первый пост, снегопад поутих, в воздухе кружили лишь снежинки, которые поднимал поток машин. Но к моему удивлению, стало холоднее. Казалось, что кожу срезают ржавым ножом. Хотя конечности ниже локтей и колен совсем окоченели и лишились чувствительности. Советы Тэцуро абсолютно ничем не помогли. Но не мне жаловаться. Тэцуро сейчас наверняка в сто раз тяжелее.

Я вдруг подумал кое о чем, пока меня обдувал пронизывающий ветер со снегом.

— Эй, Тэцуро!

Я знал, что это небезопасно, но все равно крикнул.

— Что? Не кричи мне в уши! Ты слишком громкий!

— За-зачем ты приехал сюда на мотоцикле?

Чтобы довезти Юри, разумеется. Это понятно. Но…

Я заметил кое-что, когда проверял трафик на дорогах с телефона. Поезда от дома до торгового центра ходили в обычном режиме.

Значит, Тэцуро планировал подвезти меня в аэропорт с самого начала?

— Послушай, Нао!

Я едва разбирал слова Тэцуро из-за шлема, а также ветра, уносящего его голос.

— Не думаю, что ты меня четко расслышишь, но я собираюсь сказать тебе нечто действительно важное. Наверное, первостепенная вещь, которую отец не должен говорить своему сыну! Не становись похожим на меня!

Это «важное» предложение было единственным, которое я разобрал полностью. Я прислонил шлем к спине Тэцуро и усилил хватку.

— Видишь! В конце концов, я не сумел удержать любимую женщину. Ты унаследовал эту бесполезную черту от меня, так что прости за это! Ты не мог ничего сделать, ведь родителей не выбирают! Но у тебя еще есть время! Я сделаю всё, чтобы успеть!

Из-за шлема я не мог ни утереть свои слезы, ни позволить ветру унести их прочь.

Бетонные ограждения, которые превращали дорогу в подобие канала, внезапно исчезли. Появившимся по ту сторону ограждений было белое здание, от вида которого захватывало дух. Рёв нарастал у меня над головой. Из-за снегопада различим был лишь контур самолета.

Аэропорт.

Мой взор вновь перекрыли бетонные блоки. Виднелись лишь центр управления и терминал аэропорта. Снегопад прекратился. Вылеты возобновились!

Синий указатель пролетел над нашими головами. Тэцуро сместился на другую полосу, ведущую вниз, ко входу. Я расслышал рёв ещё одного самолета, когда мы проезжали шлагбаум на платную парковку. Вылетел ли её рейс? Без паники, сперва нужно удостовериться.

Тэцуро остановил байк с южной стороны зала ожидания, где толпились машины, и высадил меня. Встав с сидения, я зубами стянул перчатки с одеревеневших рук и вытащил мобильный. Юри отослал мне сообщение с подробностями о рейсе Мафую и текущий статус. Вылет всё еще задерживается, так как взлетно-посадочная полоса очищается от снега. Время есть.

— Спасибо, Тэцуро!

Я побежал. Пассажиры вместе со своим багажом, которые были вынуждены торчать в аэропорту из-за задержек, устроили давку у входа в зал ожидания. От теплого воздуха из распахнутых дверей моя кожа начала зудеть. Казалось, что я хромаю, но боли не ощущалось. Объявления вроде «мы приносим извинения за задержку» воспроизводились непрестанно. Заодно объявлялось, насколько каждый из рейсов будет задержан и во сколько намечен вылет. Я ощутил, как по позвоночнику поднимается холодок. Где международные перелеты? Таможенный и паспортный контроль располагались на третьем этаже. Я ни за что не доберусь до Мафую, если она уже прошла досмотр. Я протиснулся в лифт, забитый сумками и людьми в зимней одежде, и ждал, пока кабина поднимется по шахте. В этот миг прозвучало следующее объявление. «Начинается посадка на международный рейс номер 6331 Токио-Лос-Анджелес». Я вытащил телефон трясущими руками, чтобы убедиться еще раз. На этом самолете полетит Мафую.

Когда я увидел целый океан людей на третьем этаже, меня охватило отчаяние. Огромная толпа по одному проходила обязательную проверку возле стоек, но она не шла ни в какое сравнение с прорвой людей, которых досматривали службы безопасности. Я на миг оцепенел, затем начал расталкивать всех и пробиваться вперед. Черта с два мне удастся найти Мафую в такой толкотне. Что, если она уже в самолете?

Я продирался сквозь скопление людей, направляясь к стойкам. Хотя пассажиры и работники вокруг косились на меня с подозрением — подростка без багажа и лишь в одной ветровке — мне было не до них.

Мои глаза зацепились за каштанового цвета длинные волосы, которые только что миновали предполетный контроль. Она собиралась пройти через гейт.

— Мафую!

Хриплый и сухой голос пронесся по залу.

Мафую обернулась, её сапфировые глаза широко распахнулись. За краткий миг я сумел разглядеть, как буря эмоций проносится вспышкой над поверхностью синего океана.

— Мафую!..

Я оперся на раму металлодетектора и закричал. Затем я наконец увидел Эбичири, который стоял рядом с тянущей поклажу Мафую. На его лице, когда он меня увидел, отразилось нескрываемое неудовольствие.

Он тянул за руку свою упирающуюся дочь, пытаясь провести её через гейт. Однако ноги Мафую не двигались. Её рот открывался, словно она силилась что-то сказать.

Мы будто были связаны нашими взглядами. Выражение лица Эбичири переменилось, когда он услышал объявление. Он попытался силой увести дочь.

— Наоми, — надрывно произнесла Мафую, — за-зачем… ты здесь?

Разве могу я быть где-то иначе? В моих глазах почти полностью потемнело.

— Придурок, почему… ты не пришел раньше…

Краем глаза я разглядел, как два служащих в униформах бросились ко мне. Эбичири тащил Мафую за руку прочь от турникета. Она уходит. Я потратил столько усилий, чтобы наконец-то увидеть её. Я все-таки успел вовремя, но Мафую вот-вот уйдет, а я ничего не могу поделать, лишь смотреть.

— Мафую.

Я вытащил минидиск из кармана и рванулся вперед. В толпе возникли сильные волнения. Против меня было всё: служащие, ещё не согревшиеся руки, большое расстояние до Мафую…

Я попытался смести помехи прочь и бросил его.

Сверкнув черным, диск миновал пост досмотра и разделявшие нас стойки, приземлившись прямо на грудь Мафую.

Я сумел различить звук, с которым мир раскололся надвое.

Руки Мафую вытянулись в мою сторону — она потеряла свою правую руку, ненадолго вернула, чтобы снова потерять. То был звук, с которым она поймала черный луч своей незаменимой рукой.

Люди из службы безопасности побежали к Мафую. Меня же окружила охрана и скрутила руки, которыми я размахивал. Я хотел растолкать толпу, чтобы увидеть Мафую. На крайний случай я хотел сказать что-нибудь ей. Охранники грозно орали мне в уши. Я выгнулся, дернул плечами и протаранил стену людей, чтобы вырваться.

Эбичири и остальные работники аэропорта защищали Мафую, перекрывая мне обзор. Бежевый плащ спрятал от меня длинные каштановые волосы.

— Я буду ждать тебя! — прорезался мой голос. — Я найду тебя, если ты не вернешься! Даю слово, что найду!

Бушующего меня прижали к земле несколько пар рук. Мой мир сократился до белого клочка линолеума. Мне хорошенько задвинул по затылку охранник, который горланил больше всех.

Через довольно долгий промежуток времени объявление оповестило о вылете. Бесконечный шум шагов, которые как приближались, так и удалялись от меня, стал финальным ударом для моего сознания.

Меня занесли в комнату и усадили на складной стул. Я услышал раскатистый гул. «Какая из этих пар крыльев уносит Мафую?» — подумал я.

В итоге мне удалось лишь передать свою музыку. Нет, я наверное и здесь облажался. Скорее всего, диск конфисковала служба безопасности. Или, может, его забрал Эбичири. Я даже не помнил, что отвечал на грубые вопросы работников аэропорта.

Лишь Мафую.

Лишь одно отпечаталось в моей памяти — спина Мафую. Это было последнее, что я видел перед тем, как она исчезла.