Поначалу этот вампир был простым цветком.

Но когда она приняла форму человеческой девочки, кое-кто начал делать поспешные выводы, несмотря на своё незнание.

"Оно похоже на девочку, но на самом деле это лишь приманка, и она сожрет любого, кто приблизится к ней."

"Словно морской черт."

"Вампир-обжора, который даже не может добыть себе еду."

Но, стоило лишь узнать её поближе, они быстро меняли своё мнение.

Она была такой же доброй, как казалось на первый взгляд, и ни капельки не походила на вампиров из книг и мифов.

Несмотря на то, что она питалась кровью и родилась под гильотиной; несмотря на то, что она жила среди пыточных устройств, она была чрезвычайно доброй.

Если точнее, у неё был хороший характер. Или, если выразиться не в лучшем свете, она была благонравной до крайности.

Пускай, невзирая на свою юность, она была прекраснее многих вампиров, она бы никогда не использовала свою внешность, чтобы привлечь человека и выпить его кровь.

Должно быть, эта мысль даже ни разу не посетила её.

Чем больше с ней говорили, тем больше понимали, что её сердце кристально чистое.

Характер Селим так заставал врасплох тех, кто узнавал её поближе - тех, кто ожидал совсем другого - что им становилось стыдно за собственное предубеждение и они начинали бояться за неё.

Они боялись, что, возможно, однажды этого невинного вампира предадут и сломают.

Возможно, чистосердечная девочка потеряет веру в этот мир и запятнает своё сердце.

Возможно, эта искренняя и нежная душа - огромная редкость среди вампиров - однажды станет такой же, как они. Её характер принижал как тех, кто не осознавал своего порока, так и тех, кого часто называли "добрыми".

Их переживания за неё можно назвать сованием носа в чужое дело. Но они не могли просто оставить её в покое.

Они делали это не из любви.

И не из жалости.

Им просто хотелось защитить её.

Действительно ли она была таким благородным существом? Святой? На этот вопрос лужица крови ответила бы так:

[Признаться, не совсем. Даже она иногда позволяет жадности взять верх, пускай я сам ни разу не видел этого. Даже она иногда злится по причинам, которые и другие сочли бы неприемлемыми. С человеческой точки зрения (хотя не стоит забывать, что она вампир, когда-то бывший растением), у неё абсолютно нормальный характер. Но что-то в ней привлекает других. Может, это притягивающее очарование - врожденная способность вампира по имени Селим Вёржес.]

[Также, должен признаться, что я тоже в числе тех, кого тянет к ней - в абсолютно платоническом смысле, конечно.]

И всё же, очарование альрауна привлекло к нему еще кое-кого.

В тот момент, когда мальчик, который боролся с собственной личностью, встретил её в пещере, его сердце уже принадлежало ей.

'Красиво...'

Его первое чувство. Его самое первое воспоминание.

Единственное слово, которое пронеслось в его мыслях, прежде чем они смешались с остальными.

Единственное ощущение, которому он мог довериться, наконец-то ожило, и альраун очаровал Вальдреда в немного другом понимании этого слова.

Это была любовь с первого взгляда. Воистину человеческая эмоция.

Но застенчивый вампир всё равно не мог возразить этому, ведь он еще даже не осознал этот факт.

Он был уверен, что никогда не сможет полюбить кого-либо - он считал, что у существа без четкого осознания личности нет на то никакого права.

†

Замок Вальдштайн, лаборатория.

[Также, должен признаться, что я тоже в числе тех, кого тянет к ней - в абсолютно платоническом смысле, конечно.]

"Хо-хо. То же касается и всех нас, виконт Вальдштайн."

<Иии! Какая конкуренция! Я тоже очень люблю Селим!>

<Ааа...> - пока Профессор наблюдала за записью на одном из мониторов, из её динамиков донеслось что-то наподобие вздоха. - <Бесполезно. Я перерыла всю информацию о Докторе, но так и не нашла ни единой зацепки.>

На этой записи был разговор Доктора и виконта о Селим. Он произошел спустя несколько лет после того, как Доктор поселился в замке. А также...

<Примерно тогда у меня появились первые воспоминания...>

Существо, которое жители замка называли "Профессором", не помнило о том, кем оно было до того, как приняло данную форму. Она также знала, что её телом был скелет внутри её гроба. Но она ничего не знала о том, как этот скелет выглядел или каким был вампиром.

Но она была счастлива.

Когда определилось, что её скелет, скорее всего, был женщиной, она нагребла огромное количество информации, дабы соответствовать этому полу. Конечно, немалой частью её источников были иностранные мультфильмы, которые смотрели некоторые вампиры в замке.

Всё это время, пока она страдала без воспоминаний, Доктор помогал ей. И поскольку её скелет не мог регенерировать плоть и кровь, он создал гроб, с помощью которого она могла взаимодействовать с окружающим миром.

Поначалу она интересовалась своим прошлым. Но, привыкнув к жизни в пещерах, она постепенно начала терять к этому интерес. Вообще-то, она начала беспокоиться, что, если к ней вернутся воспоминания, это каким-то образом сотрет все счастливые дни, проведенные с Доктором.

В конец концов, проведенные здесь дни были всем для неё - источником её радости.

Но теперь это всё начало разваливаться на куски.

Её страхи росли с каждым разом, когда она вспоминала слова Доктора.

Она начала размышлять: что, если она как-то с этим связана? Профессор отчаянно обыскивала лабораторию, пытаясь отыскать хоть один ключ к местонахождению Доктора.

'Доктор обязательно вернется', - убеждала она себя, цепляясь за последний луч надежды.

†

Горная тропинка.

- Кто бы подумал, что ты и вправду найдешь меня здесь...

'Я...'

- В чем дело? Ты же пришел не только за тем, чтобы показаться и уйти, да? Хотя не могу сказать, что вижу тебя. Ха-ха!

'Почему мне так страшно?'

- Ну же, Руди. Давай поиграем. Как в старые добрые времена.

'Почему я дрожу?!'

Каждый раз, когда Теодосий открывал рот, сердце Руди ускорялось.

Частично этому были виной ненависть и гнев.

Всё его тело наполнила жажда крови, гнев затмил его чувства гораздо сильнее, чем ранее при столкновении с Феррет и Михаэлем.

Эта ненависть гнила в нём десять лет. Но один-единственный момент страха грозил обратить всё впустую.

'А... Нет...

Выстрели кольями из доспехов.

Пришпиль его к земле.

Убей. Убей. Убей его.

Пускай почувствует отчаянье. Прямо как чувствовал я.

Пускай его отчаянье будет еще хуже.

Вырви его внутренности.

Убей у него на глазах его друзей.'

Всё его тело, весь его разум, каждое воспоминание в сердце выкрикивали ему различные приказы, распространяя по венам жажду крови. Месть должна свершиться.

Но в душе Руди Вендерса - которая контролировала силу, заключенную в его теле - поселился дикий ужас при виде своего заклятого врага.

Будучи Пожирателем, он копил и копил в себе ярость. Он охотился, убивал и поглощал вампиров, которые не имели никакого отношения к его мести.

Он обрел силу.

Он был так уверен, что её ему хватит.

Он убедил себя, что её хватит на то, чтобы позабавиться, убить и поглотить мальчика, который стоял перед ним.

Разум снова и снова пытался напомнить ему об этом. Но одной логики не было достаточно, чтобы помешать инстинктивному страху, укоренившемуся в его сердце.

'Я хочу убежать.'

Каждый раз, когда слова отдавались эхом в его голове, он не мог сдержать дрожь.

Каждый раз, когда он вздрагивал, ним пыталось овладеть желание сбежать.

Страх становился всё сильнее, и, в итоге, целиком и полностью поглотил его мысли. Если бы с ним никто не заговорил, он бы вскоре уступил ужасу и сбежал.

Но, естественно, с ним заговорил мальчик, которого он так боялся.

- Эй... Ты в порядке? Разве сможешь убить меня в таком состоянии?

- Т-тео...

Не ответь он, тяжесть страха свела бы Руди с ума. Но он не мог прогнать страх не из-за вампира; сам разум Руди был готов взорваться изнутри.

Произнеся имя своего врага - пускай и в едва выдавленном выдохе - он совсем немного подавил свою панику.

И этого было достаточно.

Руди горько сглотнул и бросил на мальчика перед собой испепеляющий взгляд.

В доспехах отдавалось эхом его собственное сердцебиение.

Этот звук заставил Пожирателя прийти в себя.

'Я жив.'

Несмотря на воплощение страха, стоящее перед ним, Руди всё еще был жив.

Несмотря на абсолютное бездействие своего заклятого врага, подтверждение того факта, что он выжил, имело для Руди немалое значение.

'Я жив. Я... Я жив! Мама и папа... Все остальные... Они мертвы. Но я еще жив. Да. Я еще жив!'

Атмосфера, окружающая огромные доспехи, изменилась.

'Я выжил... Но зачем?

...Чтобы заставить этого ублюдка познать отчаянье!'

В мгновение ока из щели в шлеме, где обычно были глаза владельца, вылетел белый кол. Он устремился прямо к вампиру, стоящему всего в нескольких метрах перед ним.

Кол целился прямо в лицо мальчику, но Доктор - Теодосий М. Вальдштайн - даже не дернулся.

Прямо в тот момент, когда, казалось, кол вот-вот пронзит его череп, его лицо рассеялось туманом.

Как только белый метательный снаряд пролетел сквозь место, где должно было быть его лицо, Тео как ни в чем не бывало вернул на плечи голову.

- Ха. Ха-ха. Какая у тебя поразительная безделушка. Но на мне это не сработает.

Голос и улыбка мальчика были такими обыденными, что та малая смелость, которую собрал молодой человек в доспехах, в мгновение разлетелась вдребезги.

- Аа... ААААААААААААААААААААААААААААААА!

В попытке скрыть свой страх, Руди начал стрелять одним колом за другим.

Он перебил и обратил в прах бесчисленное количество вампиров. Но проверенная тактика не работала на этом враге. Руди встречал немало вампиров, способных превращаться в туман, но он убивал большинство из них еще до того, как они успевали трансформироваться полностью.

Но скорость Тео была невероятной. Он начинал обращаться только после того, как стрелял Руди, но кол так и не успевал достигнуть цели до того, как завершится обращение.

И когда Руди начал паниковать, Тео как ни в чем не бывало произнес:

- Если думаешь, что мои способности впечатляют, подожди, когда тебе представится шанс увидеть магию шута.

Руди также сражался и с вампирами, которые полностью обернулись туманом. Но это не было особой проблемой, поскольку Терезии всего лишь нужно было хлестнуть в воздухе своим серебряным кнутом.

И в этот момент Пожиратель осознал, что его напарницы нет рядом.

Пускай они не всегда работали в паре, вместе они были одними из сильнейших псов Организации. Это было оскорбительным прозвищем, но Руди заставлял себя мирится с ним ровно до того дня, когда он сможет порвать глотку Тео.

Но сейчас Терезии - которая, как и он, мирилась с этим прозвищем - не было рядом.

Скорее всего, она всё еще была на острове, но Руди знал, что, действуя в одиночку, поставил себя в невыгодное положение. Когда её отсутствие начало сказываться всё сильнее и сильнее, его паника усугубилась.

Похоже, вампир сумел прочесть этот страх. И решил подбодрить старого друга.

- Наверняка это не всё, на что ты способен, Руди. Колья - далеко не всё. Ты достаточно силен, чтобы свободно использовать эти доспехи. В тебе опыт и сила поглощенных за все эти годы вампиров.

Тео хихикнул.

- Не волнуйся, Руди. Я знаю, что ты стал сильнее, - он невинно улыбнулся и с ядовитыми словами на губах сделал шаг вперед. - В конце концов, мы же друзья, верно?

Внутри него вскипел гнев.

Его жажда крови практически достигла своего предела.

Но всё это подавил страх.

Он не мог сделать и шагу.

Он не мог напасть на вампира и заставить его страдать. Когда мозг приказал телу двигаться, оно замерло, отказываясь подчиняться. Когда его тело пыталось сделать шаг вперед, его страхи превращали усилия в ничто.

Руди замер на месте. Всё, что он смог сделать - выдавить дрожащим голосом слова. Это был его предел и наибольшая угроза, на которую он был способен.

- Мне страшно... Мне... Мне страшно... Чёрт... Но... Но я клянусь... Я... Я... Я... Убь-бь...

- Ты... Что? - повторил Тео, впервые заговорив угрожающим голосом. - Я тебя не слышу.

- А...

Если он закричит, то проиграет.

Вся детская невинность покинула голос Тео. Руди, который, несомненно, был сильнее его, осознал, что его волю сломали.

- Ты... Что? А! Ты хотел сказать, что убьешь меня. Ничего, Руди. Говори, что хочешь, если это придаст тебе сил.

- А... Ааа...

Слова Тео проникли глубоко в его воспоминания. Руди почувствовал себя беспомощным ребенком, который потерял всё, что ему было дорого. И перед ним, прямо как в тот день, стоял тот же вампир. Тьма вокруг напомнила Руди о той ночи, а свет, лившийся из замка, обернулся пламенем, которое сожгло всё по одной лишь прихоти.

Увидев, как его друга снедает прошлое, Тео вздохнул и покачал головой.

- Всё еще слаб.

- ...

Руди ничего не ответил. Его доспехи не двигались.

И тогда Тео решил вогнать в гроб последний гвоздь.

- Ты помнишь, что в тот день сказала твоя сестра Эльза?

- ...!

Воспоминания, мелькающие в мыслях Руди, замерли.

В тот момент, когда Тео упомянул имя его сестры, само время прекратило свой ход.

Весь его страх, вся ненависть, окружающие его звуки и даже дыхание на секунду забыли о его существовании.

Имя "Эльза" послужило началом. Его кошмары снова воплотились в жизнь. Последняя часть его воспоминаний.

Его любимая сестра. Сестра, о которой он заботился больше, чем о своих родителях.

Он помнил, как она была в руках вампира перед ним. Как его клыки вонзились в её шею. Как она произнесла Руди свои последние слова...

И сейчас Тео, стоя перед ним с тем же взглядом, который преследовал кошмары Руди, повторил:

- Итак... от твоих дальнейших слов будет зависеть судьба твоей сестры. Я убью её, если ты скажешь, что любишь, и убью, если скажешь, что ненавидишь. Что будешь делать? Хах! Можешь попытаться остановить меня! Ну же, попробуй спасти свою сестрицу! А-ха-ха! Теперь решать тебе. Каково это? Держать в руках драгоценную жизнь своей семьи? Можно даже сказать, что овладел ею, словно вампир! А-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

В словах вампира было не много логики, но достаточно, чтобы запечатлеть их в мыслях мальчика. Казалось, будто звуки, которые он слышит, разрывали голову изнутри.

Вскоре вампир прекратил смеяться и улыбнулся наиболее нежной до сего момента улыбкой. Он медленно заговорил с мальчиком.

- А теперь... ответь мне.

В его сне разворачивалась история.

Он переживал прошлое, воспоминания о котором выжглись в его памяти.

Перед глазами Пожирателя - мстителя - повторилось прошлое, благодаря которому он стал тем, кем является.

Тот самый момент, когда мальчик по имени Руди махнул рукой на свою человечность.

Но это не было похоже на один из его кошмаров. Когда перед Руди повторилась чрезвычайно реальная картинка из его прошлого, он ощутил бесконечное отчаянье. Пускай он видел это снова и снова, снова и снова в своих снах, услышав имя "Эльза", он наконец-то осознал, что сны были лишь... снами.

Реальность была не такой приятной. Она зацепила память Руди, заставив припомнить наиболее мучительное воспоминание.

И в этом воспоминании он, дрожа с головы до ног, открыл рот и произнес Тео:

- ...Ты... пощадишь... меня...?

Казалось, словно что-то хотело вырваться на волю из этого воспоминания.

Он пытался остановить это. Пытался забыть.

Но именно поэтому он и не смог сделать это.

Больше всего его мучила не смерть отца, не смерть матери.

Не предательство Тео.

Или то, что ему пришлось молить своего врага о пощаде.

А тот факт, что он бросил свою сестру.

Боясь, что Тео убьет её, если услышит ответ, Руди так и не смог ответить на вопрос. Он мог лишь поставить во главе угла свою жизнь.

- Хах. Похоже, ты любишь себя больше своей сестры. ...Эй, Эльза. Скажи что-нибудь. Скажи что-нибудь своему милому младшему братцу. Эгоисту, который только что бросил тебя.

Эльза бросила на Руди рассеянный туманный взгляд.

И произнесла:

- Е... Если бы... Ты никогда не существовал...

- ААААААААААААААА!

Его крик развеялся эхом в лесу, грозясь заглушить даже празднества, происходящие не так далеко от них.

- ...!

На секунду крик Руди застал Тео врасплох, и он не задумываясь отпрыгнул назад.

Но ему не удалось увеличить между ними расстояние.

Огромные доспехи бросились вперед почти одновременно с ним, приближаясь к нему, словно магнит.

- Если бы... ТЫ НИКОГДА НЕ СУЩЕСТВОВАЛ!

- Угх...!

Заметив, что из шлема вылетел кол, Тео поспешно превратил свою голову в туман, чтобы избежать удара.

Но он недостаточно всё продумал.

Прямо за мгновение до того, как кол достиг головы Тео, Руди схватил его в воздухе и всадил его ему в грудь.

- Угх! А... Аа!

Это произошло так быстро, что Тео не успел обернуть грудь туманом. Боль, пульсирующая в правой части его тела, остановила даже трансформацию головы.

'...Я пробился.'

В тот момент, когда безразличие Тео исчезло, и его лицо исказилось в боли, время вокруг Руди продолжило свой ход, словно механизм, в который вставили все шестеренки.

Он уничтожил часть кошмара, который преследовал его все эти годы.

В то же время к нему полностью вернулась уверенность в своих силах Пожирателя - охотника.

'...Я заставил его почувствовать боль!'

- Хе.. Хе-хе... - он выдавил натянутый, дрожащий смех, выгнав воздух из глубин своих легких. - Ха... Ха... А-ха-ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Использовав ужас, который он ощущал до этого момента, в качестве пресловутой ступени, он рассмеялся, словно сумасшедший, глядя на Тео, который рухнул на горную тропинку.

- Я понял. Я понял, Тео! Тео, Тео, Тео. Теодосий М. Вальштайн! Теперь всё ясно. Ты можешь обращать в туман только одну часть тела за раз! А-ха-ха-ха-ха-ха! Вот почему ты вел себя так заносчиво, пытаясь меня раззадорить! Верно? Я прав, да?! И еще кое-что! Ты можешь поддерживать трансформацию только несколько секунд. Только так ты и способен избежать метательных снарядов и кольев. Разве я не прав?

Безмолвие Тео сказало само за себя.

Фактически, этим он признал свои слабости.

Но, несмотря на очевидную боль в своих глазах, Тео дружелюбно улыбнулся.

- Ты абсолютно прав, Руди. Но не слишком ли ты суров со своим старым другом?

- Заткнись.

- Знаешь, я же ни разу не тронул тебя.

- ЗАТКНИСЬ!

Огромная, закованная в доспехи нога опустилась на плечо Тео. Тем же способом Руди нарочно и расчетливо атаковал Феррет, чтобы добавить ей страданий; но в этот раз он набросился без каких-либо раздумий. Кол в груди Тео треснул, вгоняя в его тело бесчисленные щепки.

Даже мелкие деревянные щепки могли стать мощным оружием против вампиров. Тео начал крутиться и извиваться от боли, словно разрезанный червяк.

- Гха... Хаа... Хаа... Хе-хе... Это... очень больно, Руди... - выдавил Доктор, но поспешно прекратил кривиться от боли и снова улыбнулся Руди, как обычно.

- Что будешь делать теперь, Тео? Превратишься в стаю летучих мышей и исчезнешь? Обернешься волком и попробуешь раздавить меня? Или загипнотизируешь и подчинишь своей воле? Попытаешься выпить мою кровь? Или... Или... будешь умолять о пощаде, словно жалкая псина...? Прямо... Прямо как я в прошлом?

Несмотря на то, что голос Руди опустился почти до шепота, каждое его слово искрилось ненавистью. Казалось, словно он отчаянно сдерживал свою жажду крови, чтобы не убить Тео мгновенно.

- А-ха-ха... Не стоит так унижать себя, Руди. Ты не был жалок.

- Не пытайся меня спровоцировать. Просто кричи. Я оторву тебе руки и ноги, а потом заставлю наблюдать, как твои дорогие друзья и семья умирают долгой, мучительной смертью. А последующие десять... Нет, сто лет... Я заставлю тебя почувствовать всю боль, которую может предложить этот мир, прежде чем наконец-то убью тебя. Я заставлю тебя жалеть, что ты родился таким могущественным существом, до конца своих дней!

Мститель безжалостно выложил свои угрозы. Но Тео улыбнулся Руди, глядя на ночное небо.

- Хех... Знаешь, что причинит мне больше всего боли, Руди? Потеря своего старого друга.

- Тогда тебе не о чем беспокоиться. У тебя никогда их не было, - ответил Руди, снова наступив на его рану. Он поставил ногу на живот Тео и медленно начал добавлять ей веса. Он хотел услышать, как ломаются его ребра и увидеть тот момент, когда его вырвет кровью от раздавленных органов.

Прозвучал тошнотворный звук, и изо рта Тео потекла красная пена.

Это зрелище доставило Руди невероятную радость, но он снова и снова наступал на Тео, дабы попытаться скрыть странную пустоту в уголке своей души.

Каждый раз, когда его ненавистный враг вскрикивал от боли, Руди чувствовал свою силу.

И каждый раз, когда ему напоминали о слабости этого существа, в его сердце росло раздражение.

- Теперь я знаю... Ты всего лишь жалкое подобие вампира...! Дерьмо! Даже оборотни, с которыми я сегодня столкнулся, показались сильнее тебя! Но ты... Ты забрал у меня всё! Такой беспомощный вампир! У меня забрал всё такой мерзкий и слабый вампир!

Удар за ударом, удар за ударом, удар за ударом, удар за ударом, удар за ударом. Лабораторный халат Тео окрасился красным, покрыв его тело прекрасным алым плащом. Руди бил его снова и снова, снова и снова, всаживал кол, наступал на него, и снова.

Это уже невозможно было назвать пыткой; это была затянувшаяся казнь. И всё же, Руди старался избегать головы и сердца Тео - он еще способен был мыслить логически.

Но когда Руди прекратил его бить, дабы собраться с силами, искромсанный вампир залился смехом.

- А-ха-ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

С каждым звуком тело Тео преображалось. Руди не мог поверить своим глазам.

С каждым его звуком по очереди исчезали его раны. Рваные раны, синяки и сломанные кости просто испарялись.

Это происходило слишком быстро, чтобы назвать это регенерацией. Бесчисленные щепки, впившиеся в его тело, оказались снаружи, словно выползли по собственной воле. Порванные сухожилия начали сплетаться клетка за клеткой, восстанавливая движения Тео.

Уже засохшая кровь, которую он потерял, осталась на месте. Но свежая кровь, которой он был покрыт, быстро впиталась обратно. Затем Тео обратил часть себя в туман - ту часть, где стояла нога Руди - и с чудовищной скоростью поднялся на ноги.

Он превратил половину своего тела в стаю летучих мышей и поднялся в воздух, словно используя их в качестве подъемника.

- А-ха... Ха-ха-ха-ха... Что за идиот... Какой же ты идиот, Руди.

Он повернул шею, проверив исцелившееся тело, и взглянул прямо на Руди.

- Знаешь, я годами изучал вампиров, дабы добиться их бессмертия - дабы преодолеть их слабости. Я подверг вивисекции бесчисленное количество вампиров и даже использовал себя в качестве подопытной свинки, - смахнув грязь со своей окровавленной одежды, Тео усмехнулся. - Руди, ты не сможешь причинить мне какой-либо вред такими слабыми атаками. И еще кое-что: сколько у тебя осталось кольев? Не может же быть, что у тебя бесконечный запас. И если ты уже использовал часть на ком-то другом... Сейчас у тебя почти их не осталось.

- ...

Увидев невероятную регенерацию Тео, Руди промолчал.

Но спустя мгновение из доспехов прозвучал радостный голос.

- Не волнуйся о моих запасах. Что же касается твоей регенерации... Вообще-то, я счастлив, Тео.

Он преодолел свой страх перед вампиром. Хватило увидеть мучительное выражение лица Тео.

- Теперь я смогу убивать тебя снова и снова.

От наручей доспехов донесся стук и щелчок.

Его латные рукавицы отодвинулись от локтей, оголив пару скрытых клинков.

Несмотря на то, что они были длиной с карманный нож, благодаря ковке в форме красивой дуги, их размер вполне мог подойти обычному клинку.

- Я слышал, что Карнальд любил подобные маленькие устройства, но это практически ерунда по сравнению с механизмом, стреляющим кольями, который он встроил в эти доспехи... Я так понимаю, в клинках есть серебро, но мне очень жаль, Руди. Серебро не причинит мне вред.

- Это не важно. Мне будет достаточно просто отрезать тебе ими руки и ноги.

Судя по скорости ответа, угрозу Руди стоило воспринимать буквально. Легкомысленная улыбка исчезла с лица Тео, и её заменила другая.

Его детское поведение испарилось. Его глаза блеснули, целиком и полностью стерев с его лица какое-либо подобие человечности.

- Попробуй. Но нас могут тут прервать. Давай найдем место получше.

На лице Тео не было ни капельки беспокойства. Его предложение лишь напомнило поведение кошки, которая наконец-то решила убить непослушную мышку, с которой игралась. Атмосфера вокруг него напряглась.

Но её в мгновение разбили вдребезги.

- НАШЛА ЕГО!

Лес потрясла серия рассеянных криков, сгладив напряжение между двумя противниками. В их мир ворвался голос, в котором было еще больше детских ноток, чем у Тео.

- Ээээээй! Нашла его! Я нашла Доктора!

- Ух ты, впервые вижу, чтобы Доктор не был в белом.

- Нет... Кажется... Это кровь...

За кучкой нахлебников замка Вальдштайн следовали девочка в одежде шута и мальчик с зелеными волосами с девочкой в очках.

Когда Доктор поймал их взглядом, в его глазах заметно вырос страх.

Но к несчастью - а может, и к счастью - Руди так отвлекся на внезапное появление вампиров, что не заметил это мелкое изменение в своем заклятом враге.

†

Лаборатория замка Вальдштайн.

Должно быть, празднества уже начались, но Доктор так и не вернулся.

Профессор перерыла множество видеозаписей и архивов, но так и не нашла ничего полезного. Время от времени она проверяла экраны, на которых мелькали разные места на острове, но на камерах его не было. Вообще-то, совсем мало человек попадало на пленку. Казалось, словно человечество испарилось отовсюду, за исключением центра фестиваля.

Профессор оказалась в тупике. Она тревожно вздохнула и подъехала к столу Доктора в углу комнаты.

<Ох, Доктор... Можете потом ругать меня, но вы оставили мою крышку открытой! Так что теперь мы квиты!>

Чувствуя укол совести, Профессор потянулась к запертому ящику стола.

Треск. Рука Профессора поспешно начала рыться в сломанном ящике.

<А?>

Она заметила фотографию, которая частично выглядывала из записной книжки.

Сочтя это странным, Профессор осторожно протянула руку и взяла её.

<Доктор и... Эм... Интересно, кто это?>

Похоже, снимок сделали в этой самой лаборатории. На нём были Доктор с какой-то девушкой. Девушка с отчасти подавленным взглядом была на вид немного старше его.

Профессор никогда раньше не видела её. Скорее всего, эту фотографию сделали раньше, чем у неё появились первые воспоминания.

<Интересно... Может ли это быть... прежняя я?>

Профессор с дрожью начала искать больше информации о девушке. Но единственной зацепкой была надпись с обратной стороны фотографии.

[По просьбе виконта я сделала еще одну копию нашей с Тео фотографии. - Эльза]

<Эльза... Эльза...?>

Несколько секунд Профессор изо всех сил старалась сопоставить имя в надписи с лицом на фотографии. Но вскоре она, сдавшись, покачалась со стороны в сторону.

<Оох... Ничего не помню!>

Но цепляясь за надежду, что это фотография может обеспечить её хоть какой-то зацепкой, Профессор решила показать её виконту или еще какому-нибудь вампиру.

<Как же будет замечательно, если эта милая девочка на фотографии и вправду я.>

Профессор взяла магнит с белой доски в углу комнаты и прикрепила фотографию к своей руке.

Казалось, словно Доктор был прямо рядом с ней. У Профессора наконец-то появилась надежда.

Она еще не знала, что сейчас происходит снаружи.

Она еще не знала, кем на самом деле является девушка на фотографии…

†

Гроверч, где-то на магистрали.

Освещенную яркими фонарями безлюдную улицу охватила жуткая тишина.

Из мерцающей тьмы бесчисленное количество глаз в унисон глядело на существо, окруженное тенями.

Всего мгновение тому назад эти глаза были наполнены яростью и ненавистью. Но теперь эти эмоции уступили перед садистским наслаждением.

В окружении бессчетных взглядов Шизуне Киджима закрыла свои глаза и глубоко вздохнула.

Пускай её раны не были сравнимы с тем, что досталось столкнувшимся с молодым человеком в доспехах, Шизуне всё равно была тяжко ранена. Всё её тело было усеяно царапинами, которые отказывались исцеляться, и из каждого пореза текла кровь.

Когда стая летучих мышей окружила её впервые, Шизуне удалось увернуться от танцующего серебряного кнута. Но она довольно быстро потеряла своё преимущество.

Мелхильм, обернувшийся стаей летучих мышей, атаковал её со всех сторон. Каждое нападение было беспощадно направлено на её глаза. И, несмотря на тот факт, что ему так и не удалось достигнуть своей цели, его умения были безупречным дополнением способностям Пожирателя по имени Терезия.

Плотная стая летучих мышей была самим воплощением тьмы.

Если бы Шизуне сумела сосредоточиться, она бы с легкостью избавилась от существ, которые пытались вырвать ей глаза. Но каждый раз, когда она пыталась атаковать их или защититься, в её сторону сквозь тень прорезался серебряный кнут.

Тьма охватила её со всех сторон и поглотила всё, что было в поле её зрения.

Шаги Шизуне утонули в хлопанье бесчисленных крыльев. Огромная мельтешащая стая сбила её ощущение направления.

Летучие мыши раскинулись так широко, что даже Терезия была частично ослеплена. Но её кнут бил верно, возможно благодаря умению чувствовать вампиров или каким-то указаниям Мелхильма.

В то же время, Шизуне ощущала Мелхильма со всех сторон. Но присутствие Терезии ускользало от неё.

Это было одностороннее сражение, в котором враг мог с точностью определить местонахождение Шизуне, когда сама она была беспомощна. Атакуя, тьма ослепляла её.

Это продолжалось некоторое время.

И наконец, бедро Шизуне пронзил решающий удар.

Кончик кнута Терезии порвал одежду, миновал бедренную кость и застрял в её ноге. Во мраке вокруг Шизуне появился всплеск красного.

- ...!

Проглотив свой крик, Шизуне схватила кнут, погрузившийся в её ногу, и вытащила серебряный кончик.

- ...Попалась... - в холодном поту усмехнулся бывший Пожиратель.

Тьма слегка расступилась, создав из летучих мышей тоннель, ведущий прямо к Терезии.

Но, несмотря на то, что в руке Шизуне было оружие Терезии, та даже не моргнула.

- Может, дело в том, что ты бывший Пожиратель, но, похоже, ты слишком сильно полагаешься на свою способность ощущать вампиров. В будущем постараюсь не повторять твоих ошибок, - сказала она как ни в чём не бывало.

Затем Терезия слегка потянула свой кнут, из-за чего содрогнулось всё тело Шизуне. Пускай ей удалось избежать того, чтобы кнут потащил её за собой, это движение явно указало на разницу в их способностях.

Летучие мыши собрались вокруг Терезии и быстро приняли форму Мелхильма, чьи губы искривились в усмешке.

- Это всё, на что вы способны? Я почти разочарован. Но в отличие от подобных вам дворняг, мы тщательно выбирали добычу Терезии. Она идеальный Пожиратель, которого вырастили на наиболее эффективной диете из жертв.

С Терезией обращались как со скотом, но не похоже, что её это беспокоило.

Мелхильм посчитал, что дух Шизуне уже сломлен, но она всё еще улыбалась, словно они с Терезией были всего лишь ингредиентами её следующего блюда.

- Дворняг, значит, - сказала она себе под нос, улыбнувшись еще шире.

Увидев это, Мелхильм рассержено выпалил:

- ...Достаточно. Убей её.

- Да, сэр, - машинально ответила Терезия и резко потянула кнут обратно, заставив Шизуне бросить его конец. Та, осознав, что играть в перетягивание каната бессмысленно, легко ослабила хватку.

Кнут устремился к Терезии и в мгновение ока исчез.

Заостренный конец с резким свистом снова приблизился к Шизуне, на этот раз в несколько раз быстрее, чем он вернулся к Терезии.

С бедром, поврежденным серебром, Шизуне не смогла уклониться от атаки.

У неё даже не было времени на то, чтобы стереть свою улыбку, когда серебряный блеск пронзил её грудь.

- ...Всё кончено. Хмф. Я сам хотел добить её, но иногда приходится действовать, как подсказывает ситуация.

Шизуне распласталась на земле, и её тело начало обращаться в прах. Мелхильм бросил на неё равнодушный взгляд и отвернулся.

- Пойдем, Терезия. Есть её ни к чему.

- Да, сэр.

Терезия также не проявила ни толики эмоций, убив вампира.

Мелхильм сделал несколько шагов вперед.

- Нам нужно идти. Знай я, что всё будет настолько просто, никогда бы не потребовал помощь Зигмунда...

- Хм?

Они замерли.

Мелхильм не успел закончить. Едва Терезия отвернулась, как осознала, что присутствие Шизуне абсолютно не ослабело.

Их обоих слегка ударили в спину. Вскоре от этого удара их тела охватила резкая боль.

- ...Не может быть!

- ...!

Обернувшись, они увидели стоящую посреди дороги Шизуне.

Они были так близко к ней, что практически ощущали её дыхание на своей коже.

Стоя на расстоянии вытянутой руки, Шизуне с самоиронией улыбнулась. Как она приблизилась к ним с раненой ногой? Более того, как ей удалось пережить удар в грудь?

Мелхильм в замешательстве запаниковал, но ответ был прост.

- Да... Ты прав, Мелхильм.

Они с Терезией забыли один важный факт.

Считая Шизуне Пожирателем, которого обратили в вампира, они сражались с ней именно как с Пожирателем - невероятно сильным и проворным человеком, которому не были равны многие вампиры.

- Я Пожиратель. Бесполезная дворняга, которая пожирает плоть своих врагов и крадет их силы.

И, таким образом, Мелхильм и Терезия недооценили Шизуне как вампира.

- Вот почему... У меня всегда хорошо получалось красть чужие приемы.

Они так и не осознали, что высоко над ними порхала летучая мышь. Сердце Шизуне, принявшее её форму, глядело на них сверху, словно наблюдая за выступлением двух клоунов.

- ...!

Терезия мгновенно попыталась ударить её ногой, но тело Шизуне обернулось туманом. Атака так и не достигла цели.

- Ах ты...

Несмотря на своё изумление тому, что Шизуне превратилась в туман, Мелхильм снова трансформировался в стаю летучих мышей. Проглотив свой гнев от того, что она владела не подвластной ему способностью, Мелхильм приготовился поглотить туман своими летучими мышами.

Но в тот момент, когда он начал трансформироваться, в воздух взлетела другая стая, сформировав позади него стену.

'Что?!'

Летучие мыши, принадлежащие Шизуне, одна за другой начали преследовать Мелхильма, погружая свои клыки во рты его летучих мышей и вырывая своим врагам языки.

Мелхильм тут же осознал, что потерял своё преимущество; если всё продолжится в том же духе, летучие мыши Шизуне поглотят тех, которые принадлежат ему. Он поспешно собрал всех невредимых летучих мышей и вернулся в человеческую форму; несмотря на то, что он был цел и невредим, на его побледневшем лице ясно была видна усталость.

Шизуне последовала его примеру и снова трансформировалась в своё тело.

- Вы двое забыли кое-что очень важное. Особенно ты, Мелхильм. Ты довольно жалкий вампир.

Подкрепившись с помощью летучих мышей, Шизуне Киджима безжалостно улыбнулась.

- На улице ночь, Мелхильм, - затем она усмехнулась Терезии, абсолютно раздавив её уверенность. - И ты знаешь, что это значит, да? Это время вампиров, деточка.

- ...Тц...

Истекающая из опыта беззаботность Терезии дрогнула.

'Не могу поверить, что я так расслабилась...'

Осознав, что Шизуне окунула собственные ноги в горячий асфальт, Терезия что-то почувствовала в ней - что-то наподобие надоедливого упорства.

Но её огромное превосходство подавило осторожность. Ни один Пожиратель не должен ослаблять свою бдительность, если всё, что он сделал - это пронзил сердце цели. Терезия прикусила губу.

- Спорим, что ты убивала только тех вампиров, которых тебе подавала на блюдечке Организация, - с сочувствующим взглядом сказала Шизуне. - Ты сражалась только с теми, кого, как они были уверены, ты сможешь победить в рамках своих сил и слабостей. У тебя немало опыта, но у тебя никогда не возникало особых проблем, верно?

Не слушая её, Терезия снова приготовилась ударить кнутом.

Однако Шизуне не обратила на это внимания. Она взглянула вверх и сложила руки за спину, словно собираясь рассказать историю своей жизни.

- У меня тоже. Но весь последний год я была одна. Именно этот год и составляет между нами разницу.

Это зрелище почему-то показалось Мелхильму странным.

И к тому времени, когда он взглянул на ноги своей подчиненной, было уже слишком поздно.

Терезия, отпрыгнув назад, приготовилась атаковать беззащитную Шизуне. И в тот момент, когда она оказалась наиболее далеко, что-то схватило её лодыжки.

- ?!

Терезия потеряла равновесие и едва не упала. Но она рефлекторно оттолкнулась от земли рукой и поднялась обратно.

Шизуне не упустила этот шанс.

Она с ужасающей скоростью сократила расстояние между ними, пока Терезия еще была в воздухе. Руки Шизуне обрывались у локтей, и отсутствующая часть лежала на том самом месте, где всего мгновение тому назад стояла Терезия.

'Невозможно!'

Осознав, что Шизуне воспользовалась его техникой, Мелхильм издал беззвучный крик. Она никак не могла так быстро научиться обращать руки в летучих мышей и контролировать их. Он, присмотревшись, прищурился.

'Вот сучка!'

Руки на земле не полностью были отделены от Шизуне. Летучие мыши прятались в тени под её ногами, простираясь до земли под Терезией.

Другими словами, руки Шизуне были на месте. Конечно, Мелхильм предположил, что потребовалось бы немало усилий, дабы создать этакий канат из летучих мышей и превратить его конец в форму своих рук. И к тому времени, когда эта мысль пролетела в его голове, Шизуне уже схватила Терезию.

Как только Шизуне оказалась перед ними, стая летучих мышей вернулась в её тело, восстановив её руки. И тогда она крепко схватила руку Терезии, в которой был кнут.

- Угх...

Терезия почувствовала, как под напряжением хрустят её кости. Она попыталась ударить ногой, но ей помешало колено Шизуне.

Пускай Терезия была сильнее физически, данная ситуация заставила сократиться разрыв, который был между ними, до минимума. Знай Шизуне дзюдо или айкидо, легко смогла бы сейчас одолеть грубую силу Терезии.

Но, несмотря на своё огромное преимущество, Шизуне притормозила, дабы кое-что сказать Пожирателю:

- Однажды, Трауготт-сенсей сказал мне: достаточно одного годового цикла, чтобы человек изменился до неузнаваемости, - её глаза сверкнули, и она еще сильнее укрепила хватку. - А к вампирам это относится вдвойне!

В тот момент, когда на лице Шизуне мелькнула холодная улыбка, у Терезии появился шанс. Она быстро устремилась вперед, дабы ударить головой.

Но когда она это сделала, её шея оказалась зажатой в звериной челюсти.

- ?!... Угх... Ааа...!

- Знаешь, увидев проблеск силы, я не могу устоять - хочу её себе.

Мелхильм решил вмешаться, но поспешно остановил себя.

- Потому что я Пожиратель - никчемная дворняга, вот почему.

Из груди Шизуне - из раны, нанесенной Терезией ранее - торчала волчья пасть, в которой была шея Терезии. Они с Мелхильмом не знали об этом, но эта техника, жертвой которой она стала в прошлом году, принадлежала Магу.

- Вот я и расквиталась за произошедшее ранее. Теперь мы в расчете.

С этими словами она отпустила руку Терезии и, пока её шея всё еще была в волчьих зубах, ударила её ногой.

Освободившаяся рука Терезии скользнула к волчьей челюсти, но Шизуне ослабила хватку. Помедли она на пару секунд, сонная артерия её противницы уже была бы порвана.

Шизуне отпрыгнула назад и облизала губы, не отрывая взгляда от Мелхильма и Терезии.

- Пора кушать.

На её губах играла холодная, словно лед, улыбка. Каждую её угрозу стоило воспринимать буквально.

Когда Мелхильм вспомнил их прошлогоднее столкновение, по его спине пробежал озноб.

Но пиру Шизуне помешали внезапные гости.

До её ушей донесся рев автомобильного двигателя.

Их осветил далекий свет фар. Гудок просигналил им убраться с дороги.

Даже не моргнув на этот шум, Шизуне изящно приблизилась к Терезии. Прежде чем окончательно поглотить Мелхильма, она хотела выпить кровь Пожирателя.

Сначала Мелхильм подумал снова обернуться летучими мышами и сбежать, но когда он увидел приближающуюся к ним машину, на его губах появилась кривая усмешка.

Шизуне была уверена, что машина либо остановится, либо свернет в сторону. И даже если водителю не удастся этого сделать, она знала, что ей хватит времени, дабы избежать удара.

Но когда автомобиль оказался сравнительно близко, она осознала, что его двигатель заревел еще громче, чем прежде.

- ...?!

Она отпрыгнула в сторону со своей раненой ногой, бросив взгляд на источник шума.

Металлический таран промелькнул на том месте, где она стояла всего мгновение тому назад, а затем затормозил и остановился в паре десятков метров.

- ...Скорее всего, не пьяный водитель.

Она знала, что это не было обычной случайностью, поскольку заметила Мехильма, стоящего через дорогу от неё. К нему вернулась беззаботная улыбка.

В то же время она услышала, как издалека приближается кто-то еще.

На протяжении этого сражения островная магистраль была странно лишена каких-либо транспортных средств. И сейчас, казалось, словно все исчезнувшие автомобили решили в раз вернуться, направляясь в сторону Шизуне, несмотря на то, что она стояла на дороге. Приблизившись, машины замедлились и припарковались вокруг неё полумесяцем, не обращая внимания на полосы движения.

- Хмф. Хорошо, что я потребовал помощь, - вздохнул Мелхильм. Из автомобилей начали выходить толпы людей.

Несмотря на то, что ни один из них не обладал присутствием вампира, они смотрели на Шизуне пустым взглядом, таща в своих руках металлические трубы или заостренные предметы.

Это была группа людей, которую огульно выдернули из города. Мужчины и женщины, молодежь и старики. Они по одному вышли из машин и стали перед Мелхильмом и Терезией, оградив их, словно стеной.

У некоторых даже были дробовики в руках. В этой группе людей были не только обычные жители. Пускай Шизуне могла легко поубивать их, именно этого она хотела избежать. Она без сомнений забрала бы их жизни, но тем же обернула бы против себя виконта и вампиров, живущих на этом острове.

'Их подчинили?'

Поскольку она не ощущала вампиров в этой группе людей, Шизуне предположила, что какой-то вампир подчинил их своей воле.

- Впечатляет. Твоих рук дело, Мелхильм?

- Хах. Признаю, что подобный подвиг возможен для меня, если я использую одновременно всю стаю летучих мышей, - как ни в чём не бывало сказал Мелхильм, снова удостоверившись в своём превосходстве. Он кивнул Терезии, приказав ей отступать, и сам последовал её примеру. - Задержи её, Зигмунд.

- Стоять!

Шизуне попыталась погнаться за своей сбегающей пищей, но человеческая стена становилась всё больше и больше, пополняясь новыми автомобилями, паркующимися неподалеку. Чтобы преодолеть её, ей нужно было прыгнуть весьма высоко, но это было практически невозможно с бедром, раненым серебром. Скорее всего, Терезия и Мелхильм смогут сбежать, даже если она обернется туманом или стаей летучих мышей.

Но прежде всего, была ли у Шизуне возможность избежать этого затруднения? Могла ли она обернуться стаей летучих мышей или же ей всё равно придется убить всех этих людей, полностью осознавая, чем это будет для неё чревато?

Пока она продолжала размышлять над этим, толпа начала приближаться к ней, словно пытаясь задушить её. Наблюдая, как Мелхильм и Терезия уходят, Шизуне разозлилась, что начало подталкивать её к неприятному решению.

Теперь в неё уже целились дробовиками. В её голове всплыли слова "обоснованная самозащита", отказываясь покинуть её мысли.

'Как только кто-то выстрелит, я убью около десяти из них', - сказала себе Шизуне.

Но в этот момент к ней упало что-то с неба.

Огромный снаряд человеческой формы беззвучно приземлился на землю.

С порывом ветра от столкновения появился молодой человек. Он приблизился так быстро, что Шизуне не заметила его до того, как тот оказался прямо перед её глазами.

Ей не удалось заметить его, даже несмотря на витающее над ним мощное присутствие.

Сначала Шизуне подумала, что именно этот человек, обладающий леденящим кровь присутствием, стоит за подчинением этих людей. Но он злобно улыбнулся мужчине, в руках которого был дробовик, и достал собственное оружие, словно по сценарию какого-то фильма.

- Целишься в женщину? И как ты можешь называть себя стрелком?

Мгновение спустя из его оружия беззвучно вылетел снаряд, который выбил дробовик из рук подчиненного человека. Толпа в ужасе вздрогнула.

Но когда они осознали, что владелец оружия не пострадал, они потянулись к упавшему дробовику.

Но таинственный стрелок не собирался расщедриться на этот шанс.

Из дула револьвера со свистом вылетел следующий снаряд, который в мгновение вонзил свои клыки в мужчину с дробовиком.

Как только летучая мышь отцепилась от его шеи, он плашмя упал на асфальт.

- Выстрелы с транквилизатором не мой стиль, но что поделаешь... - пробормотал голубоглазый блондин, почесав свой затылок. - Приходится слушаться мистера Герхардта, так?

Несмотря на то, что стрелок мог легко взорвать голову свой цели, он подавил искушение и вместо этого решил повторно овладеть подчиненным человеком. Вспомнив разговор со своим братом, Еллоу Бриджстоун посчитал, что это будет та еще головная боль.

Сказав, чтобы Еллоу нашел Мелхильма, Ишибаши добавил:

"Также, я передаю одно сообщение от Герхардта-сана: [Прошу не вредить людям этого острова, если это возможно]. Это не приказ, кстати. Он поклонился и попросил это. Так что... Я последую его примеру. Пожалуйста."

Вспомнив это, стрелок фыркнул:

- Пф. Не могу поверить, что мой глупый братец сказал "пожалуйста", - со смешком пробормотал он и начал отправлять один бесшумный снаряд за другим.

Каждый чистый свист в воздухе сопровождался летучей мышью. Живые снаряды один за другим впивались в человеческие шеи.

- И что значит "если это возможно"?.. Значит, если люди пострадают, я тем же скажу, что "ох, я такой слабак, что даже с этой работой не справлюсь"!

Летучие мыши устремлялись по идеальной прямой, с поразительной точностью достигая шеи людей.

Снаряды поразили всех без исключения; с равным усилием они остановили тех, кто бросился к Еллоу и Шизуне, тех, кто целился из дробовиков, и тех, в руках у которых были арбалеты.

У него было бесконечное количество патронов.

Этот стрелок, которому даже не нужно было перезаряжаться, был ходячим читом. Продолжая стрелять, он впервые обернулся к Шизуне и сказал:

- Йо, милочка. Я тут увидел, как тебя окружили, и решил ненадолго притвориться рыцарем в сияющих доспехах. Но, эм... ты, вообще, кто?

†

Горная тропинка.

- О. Не ожидал столкнуться здесь со всеми вами.

Первыми словами Доктора было обычное приветствие.

Но диссонанс в тоне его голоса немного озадачил вампиров, которые весь вечер искали его.

Его престарелая манера речи уступила более подходящей его внешности, и, казалось, словно всё его тело излучает холод.

- Доктор? Это... правда вы? - спросил Вал, услышав весьма непривычный голос Доктора. Почему на нём красный плащ вместо белого лабораторного халата? Кто этот человек в доспехах? У Вала было множество вопросов на уме, но озвучил он лишь тот, который давил на него больше всего.

Вал с надеждой подумал: может, Доктор сейчас придет в себя и с искренним смешком скажет "Юноша, разве я как-то изменился?". Ничто не предвещало подобного исхода, но Вал не мог избавиться этой мысли.

И когда Вал услышал ответ, все его надежды жестоко растоптали.

- "Доктор", хах. Мне уже наплевать на подобные прозвища. Вообще-то, теперь это имя меня раздражает.

- Что...?

Душа Вала провалилась в пятки.

- Стойте! Стоп! Стоп! Стоп, Доктор! Тут что-то не так! Не так! Что с вами случилось? - спросила шут, также осознав, что Доктор странно себя ведет.

Остальные вампиры неловко переглянулись. Селим с тревогой схватила рукав Вала.

Стоящий перед Доктором человек в доспехах беззвучно наблюдал за этим, не совсем понимая, что происходит. Но он оставался всё также насторожен, и его враждебность к Доктору была ясна всем вокруг.

Доктор несколько раз взглянул на него и со вздохом ответил на вопросы вампиров.

- Хе-хе-хе... Похоже, мне стоит снова представиться. Привет всем! Меня зовут Теодосий. Теодосий М. Вальдштайн. Прошу, зовите меня Тео.

- Тео... эм... Вальдштайн?

Чем больше говорил Доктор, тем озадаченнее становился Вал. Он молча стоял с открытым ртом, но Тео лишь черство усмехнулся.

- Верно. Я не прямой потомок Герхардта. Мы очень дальние родственники. Я совсем недавно начал пользоваться тем фактом, что мы делим одну фамилию.

Обычное поведение Доктора испарилось. При всей своей высокомерности, в его словах всегда можно было найти некий процент тепла.

- Видите ли, этот остров - идеальное место, чтобы спрятаться от подобных ему людей. Людей, которые повернуты на мести.

- ...Мести? Доктор... В-вы что-то ему сделали?- спросила шут, заметив жажду крови молодого человека в доспехах.

Ответ вампира в теле ребенка был весьма прост:

- Ха-ха! Я просто убил всех его родственников и друзей.

Человек в доспехах продолжал молчать. Казалось, словно он копит гнев, дабы приготовиться к одному-единственному концентрированному всплеску ярости.

Пока тот стоял в тишине, Доктор невинно улыбнулся и продолжил:

- Это не всё. Мне довелось и до этого убить множество людей. Не помню, сколько именно, но... могу поспорить, что в цифре как минимум четыре числа.

Вал с остальными не смог скрыть своего недоумения. Доктор действительно был вампиром, но его заявления всё равно было трудно проглотить. Им хотелось верить, что даже сейчас Доктор проводит какой-то нелепый эксперимент.

Несмотря на то, что Вал познакомился с ним лишь вчера, Доктор открыл ему множество дорог в будущее и вселил в него уверенность. Вал отчаянно хотел верить в этого мальчика.

Но слова, которые разбили их надежды, произнес один из них.

- Так это правда. Вы... серийный убийца, - сказал один из вампиров-нахлебников.

Услышав эти слова, Доктор на секунду нахмурился. Затем он произнес с одиночеством и ностальгией в голосе:

- Давно меня так не называли. Интересно, охотится ли за мной Организация до сих пор.

- Это неправда, Доктор! Неправда! Вам было ни к чему вот так убивать людей! - вскрикнула шут, словно пытаясь отвергнуть слова Доктора, словно пытаясь отвернуть существование Теодосия М. Вальдштайна. Но ответ Доктора был прост.

- А мне нужна причина? Я вампир. Может, до тебя еще не дошло, но мы, вампиры, можем делать с людьми всё, что пожелаем. Но если ты хочешь узнать, почему я зашел так далеко и начал их убивать... - доктор прервался и сделал драматичную паузу, приготовившись насладиться реакцией вампиров на свои следующие слова. - ...Я начал убивать, потому что это было весело.

Вся невинность покинула его глаза. Доктор с эйфорией взглянул в небо.

- Это было так приятно. Это ощущение превосходства, которое появлялось, когда я играл с их жизнями. Вы не понимаете, верно? Но, в итоге, я откусил больше, чем смог прожевать. На меня начала охотиться Организация, поэтому я прибыл на этот остров. Я обманул Герхардта, чтобы тот позволил мне остаться, я отбросил своё имя и прошлое. И даже скрыл свою истинную природу, - сказал он, воистину наслаждаясь этими словами, а затем закрыл глаза и разочарованно продолжил. - Но теперь, когда Руди проделал весь этот путь, чтобы отыскать меня, я не могу больше здесь оставаться. Однако прежде чем уйти, я хотел увидеть своего старого друга.

Во время своей речи Доктор повернулся к человеку в доспехах, но его "старый друг" продолжал молчать.

В то же время, шут, казалось, заговорила вместо Руди. Она решительно упомянула вампира, который ждал возвращения Доктора.

- А что насчет Профессора?! Доктор, вы хотя бы представляете, как она волнуется?! Представляете?! Не знаю, что вы планируете, но если собираетесь сбежать, по крайней мере, возьмите её с собой! Вы должны!

Упоминание Профессора было последним рискованным шагом.

Последним шагом в попытке заставить мальчика прийти в себя и снова стать прежним Доктором.

Но этот шаг потерпел неудачу, весьма подходящую её внешности шута.

- О. Тот кусок мусора?

- Что...?!

- Кому какое дело до этой штуки? Я игрался с нею ради своего исследования бессмертия, но теперь даже это мне наскучило, - со смешком сказал Доктор. В его глазах не было ни капли сомнения.

Услышав бессердечный ответ Доктора, шут подошла к нему и замахнулась ладонью.

Затем она одарила лицо мальчика пощечиной.

Но звук, говорящий о том, что она достигла своей цели, не прозвучал.

В тот момент, когда рука шута достигла лица Доктора, он превратил свою голову в туман. Удар шута поразил лишь воздух.

Но она не остановилась. Шут снова и снова пыталась ударить его, несмотря на свои неудачи.

- Доктор дурак! Дурак, дурак, дурак! Профессор очень беспокоится о вас! Вы знаете, как сильно она любит вас! Так почему?! Почему?! И даже если вы не любите её так же... могли бы просто солгать нам!

'Доктор... Он же не серьезен, верно?'

Вал не знал, как отреагировать на лицо шута, по которому потекли слезы.

Эта маленькая часть мира, в которую он ступил лишь недавно, под корень изменилась. Несмотря на то, что Доктор был всё тем же мальчишкой, казалось, словно в него вселилась другая душа. Это внезапное изменение заставило Вала задуматься.

Возможно, он был таким же, как Доктор - по одной своей прихоти он мог менять свою внешность и характер.

'Нет... Это не так...'

Оставив в стороне отвлекающие мысли о себе, Вал решил, что сейчас важнее сосредоточиться на словах Доктора. Он сделал шаг вперед, чтобы задать еще один вопрос.

Но прежде, чем Вал успел сказать хоть слово, прозвучал изнуренный голос, словно отвечая на вопросы шута:

- Как же всё это надоело.

Он собирался покончить со всем между ним, человеком в доспехах, который излучал жажду крови, Валом и шутом.

- Знаешь, Руди... Можешь убить всех, кто живет в моём замке.

- ...Что? - ахнула шут, остановив руку в воздухе.

Слова Доктора настолько шокировали всех, что замер сам воздух.

- Можешь убить всех Вальдштайнов и этих вампиров. Тогда мы наконец-то будем в расчете, верно? И снова сможем быть друзьями. Как в старые добрые времена.

Вал, шут и вампиры-нахлебники в немом шоке повернулись к человеку в доспехах.

Несмотря на множество взглядов своей естественной добычи, молодой человек молчал. Это продолжалось некоторое время, и он наконец-то обратился к вампирам, которые пришли сюда в поисках Доктора.

- ...Знаете... Я хотел убить всех друзей Тео. Всех вас.

Сначала вампиры удивились молодому голосу, который донесся изнутри доспехов. Затем они подавили дрожь, осознав значение его слов. В конце концов, никто из них не был счастлив оказаться перед источником такой враждебности.

- Но сейчас... честно говоря, я не знаю. Если вы решите пойти против Тео, тогда я признаю в вас своих союзников. Но предупреждаю. Если решите его защищать, я убью вас всех у него на глазах...

На первый взгляд казалось, словно в его словах не было ни капли эмоций. Но каждое слово было полно ненависти к Теодосию. Даже практически неслышимый шепот Руди был наполнен жаждой крови.

От этого зрелища иллюзорное тело Вала задрожало от непостижимого страха.

Но казалось, словно это позабавило Доктора. Он с искренним смехом покачал головой.

- А-ха-ха-ха! Звучит интересно. Да... Давайте, становитесь на сторону Руди, если думаете, что справитесь со мной. Я всё равно собирался разобраться со всеми вами. С Валом, Селим и остальными... Я как раз подумывал убить вас в угоду своего эксперимента.

Его радостная улыбка в мгновение приобрела остроту лезвия. Казалось, словно взгляд Доктора разрывает Вала и Селим на кусочки. Под тусклым светом фонарей его глаза сверкали, как у голодного волка, прожигая Вала насквозь лишь своей чистой силой.

'Доктор... не шутит?'

Его взгляд был настолько страшным, что Вал отвел свои глаза. Этот взгляд уже не принадлежал странному ребенку, которого он встретил ранее - он явно принадлежал убийце. Он был схож с взглядом Ватта, когда тот снимал свои солнцезащитные очки, но глаза Доктора были гораздо холоднее и зловещее, чем когда-либо у Ватта.

Вал замер от страха перед этим зрелищем, но его больше беспокоило то, как на это отреагирует Селим. Должно быть, она знает Доктора гораздо дольше, чем он. Его предательство наверняка разбило ей сердце на мелкие кусочки.

Вал обеспокоенно бросил взгляд на Селим.

Но перед ним оказалось её обычное выражение лица с грустным, но нежным взглядом.

Вал посчитал, что, возможно, до неё еще не дошло значение происходящего, но эту мысль быстро опровергли.

- Всё хорошо, - прошептала Селим с грустной улыбкой, так тихо, что её услышал лишь Вал. - В этом мире не существует воистину злых людей, Вал. Мы... мы просто должны верить... и всё будет хорошо.

'Что значит "мы должны верить"? В слова Доктора? Или она имеет в виду, что он притворяется, и нам стоит верить в того, кем он был прежде?'

Вал всё больше и больше запутывался, не в силах выбрать что-то одно. Его подавила тяжесть давления, под которым они оказались.

'Я не собираюсь выбирать какую-либо сторону... Ненавижу это. Доктор, пожалуйста... пожалуйста, еще не поздно сказать, что всё это просто шутка. Прошу...'

Но в итоге, ему даже не дали закончить свою просьбу.

- Хааааааааа!

По тропинке разнесся громкий звук, когда шлем доспехов одарили мощным ударом ноги.

- ...А...? Что...

Первым этому удивился не кто иной, как сам Доктор.

Человек в доспехах перед ним потерял равновесие, став жертвой внезапной атаки, и упал на колени.

И напавший - один из вампиров-нахлебников - словно отмахнувшись от висящей над ними тяжелой атмосферы, нетерпеливо выкрикнул:

- Бла, бла, бла, бла, бла. Я вообще ни слова не понял, Док. Мы просто станем на сторону того, кто заплатит нам. Верно?

Другие вампиры в согласии присоединились к нему.

- А то! Доктор, сейф сможете открыть только вы.

- И если Док и вправду серийный убийца, о котором все болтают, тогда мы будем в большей безопасности, если присоединимся к нему.

- Одно из наших жизненных правил - становиться на сторону сильнейшего.

- И если мы останемся с Доктором, к нам присоединятся и другие жители замка.

- И служанки тоже!

- Всё легко и просто. У меня башка болит от всего этого бреда о добре, зле и трагическом прошлом.

Вампиры стали позади Доктора, словно с самого начала сговорились так поступить.

- Р-ребята...?! - поспешно выкрикнул Вал, но нахлебники даже не дрогнули.

- Малыш. Вал. Помнишь, на кого мы раньше работали?

- Ватт был тем еще мелким злодеем.

- Доктор может и злодей, но он выглядит вполне серьезно, в отличие от Ватта. Понимаешь, к чему я клоню?

Логика вампиров была как минимум странной, но мужчина, который ударил шлем доспехов, добавил кое-что более убедительное:

- В любом случае, мы можем довериться виконту.

- ...Что?

- Ну, сам знаешь. Виконт позволил Доктору жить под своей крышей, потому что доверял ему. Думаешь, он бы закрыл глаза на кого-то, кто мог навредить другим людям или даже его семье? И даже если бы Док солгал ему, думаешь, что виконт не вывел бы его на чистую воду?

Решительность Вала подверглась еще большему вызову, чем ранее. До сего момента он так сильно был озадачен внезапной переменой в поведении Доктора, что совсем забыл обо всех остальных. Его мысли, которые на мгновение сбились с толку из-за Доктора, пришли в норму.

Но когда Вал снова решился обратиться к Доктору, вампир, атаковавший человека в доспехах, без какого-либо предупреждения согнулся пополам. И затем его в мгновение отправили глубоко в лес.

- Гха...?!

Казалось, словно перед присутствующими произошла авария. У него даже не хватило времени на крик.

Он ударился спиной о дерево, из-за чего наверняка сломал себе пару ребер и позвоночник. Он отключился раньше, чем успел сползти на землю.

Движения человека в доспехах были чрезвычайно простыми.

Всё, что он сделал - с огромной силой ударил в плечо несчастного нахлебника.

Этого хватило, чтобы лишить вампира сознания.

- Если собираетесь стать на сторону Тео, тогда просто сдохните.

Жажда крови, которую испускал молодой человек, стала еще гуще, распространяясь по воздуху и заставив пробежать дрожь по спинам вампиров.

- Ч-чего...?

- Нехорошо. У кого-то есть запасной план на тот случай, если парень в доспехах окажется сильнее Доктора?

Враждебность, которую он направлял на Доктора, теперь распространилась и на остальных вампиров. Человек в доспехах настойчиво позволял проявляться своим мыслям в одних только действиях.

Он собирался начать с самых слабых на вид.

И его первой целью не посчастливилось стать зеленоволосому пареньку, от которого веяло не особо сильным присутствием вампира.

- Ч-что? Эм… стой! Почему мы?!

Вал и Селим еще не приняли решение. Так почему этот человек сосредоточился именно на них? Когда Вала поймал врасплох поток жажды крови, он в удивлении широко открыл глаза.

- А...

И когда он поймал взглядом нечто, приближающееся к спине доспехов, его уже широко открытые глаза стали размером с блюдца.

Прозвучал удар.

По горной тропинке эхом разнесся звук, который легко заглушил бы предыдущий удар ногой.

- Черт возьми. Ты хоть знаешь, как было трудно поймать твой запах, после того, как ты прыгнул в океан?

К ним присоединился оборотень, чья шерсть была окрашена голубым цветом, а клыки и когти, казалось, были прочнее железа.

Пожиратели не могли ощутить приближение оборотней, как могли почуять вампиров. Этот оборотень двигался со скоростью и беззвучием ветра. Он прокрался за спину доспехов и ударил их в голову.

Доспехи врезались в ствол дерева. В то же время, из тени леса вынырнуло несколько силуэтов.

Доспехи оказались окружены тремя молодыми оборотнями.

И девушкой, с которой Вал и остальные были хорошо знакомы.

На ней было её обычное черное платье, но, по какой-то причине, оно было местами рваным. Она явно ранее пережила что-то ужасное.

Вал не сразу осознал, что знает эту девушку. Атмосфера вокруг неё настолько отличалась, что удивление от этого даже подавило внезапную перемену в поведении Доктора.

Её лицо, глаза и длина волос не изменились.

Однако голос, скользнувший из её уст, был чуждым и холодным.

- ...Мне абсолютно безразлично, если ты решишь забрать свою жизнь или сбежать с этого острова.

Она медленно сделала шаг вперед. Вал вздрагивал от каждого её движения, которые были настолько тяжелыми, как звук молотка судьи, оглашающего смертный приговор.

Пока вампир-арбуз дрожал без ясной на то причины, девушка в черном продолжила. Феррет Фон Вальдштайн подавила свою беззвучную жажду крови, направленную на молодого человека в доспехах.

- В любом случае, немедленно сгинь с моих глаз!

Приказ уйти.

В каком-то смысле, в этой фразе таилось больше силы, чем в угрозе убить. Казалось, словно Феррет была экзорцистом, изгоняющим оказавшегося перед ней демона.

Услышав слова, которые можно было воспринять, как проявление жалости, так и ненависти, молодой человек в доспехах поднялся на ноги, не обращая внимания на собравшихся вокруг него оборотней. Он повернулся к Феррет.

- Как раз вовремя, - сказал он. Затем Руди повернулся к Доктору и машинально продолжил. - ...Мне наплевать, друг она тебе или нет. Я убью её.

- Хах! Зачем это? Я единственный, кого ты хочешь убить. Знаешь, эта девочка не имеет ко мне никакого отношения. Я и слезы не пророню, если она умрет.

- Знаю. Но я всё равно убью её.

Их фразы совсем не соответствовали друг другу. Но человек в доспехах уже давно махнул рукой на осмысленный разговор и просто использовал слова, дабы донести свои цели. Улыбка Доктора на секунду дрогнула, но юноша в доспехах не заметил этого; вместо этого, он снова повторился. Не для Феррет, а для кого-то глубоко внутри своей души.

- Вы с этой девчонкой абсолютно одинаковые. Сближаетесь с людьми, обманываете их своими добрыми словами, чтобы затем предать их. Она сделает то же, что сделал со мной ты. Она начнет убивать людей направо и налево, не заботясь об их жизнях.

- Что ты...

- Возможно!

Их бессмысленный разговор прервало решительное заявление Феррет.

Вампиры вокруг сглотнули, ощутив силу, которую она вкладывала в одни лишь слова.

- Возможно, я буду обманывать людей и, возможно, я начну забирать десятки тысяч жизней...

Воздух наполнила мощь, содержащаяся в каждом её слове. Сила воли Феррет была практически осязаема.

- Возможно, я однажды предам Михаэля, и если даже возможно, что я выпью его кровь и сделаю его одним из нас...

- Феррет...? - судорожно вздохнула шут, пораженная необычным поведением Феррет. Но её голос не достиг её ушей. Слова Феррет обрели еще больше тяжести.

- Что бы Доктор ни сделал тебе в прошлом, и даже если из-за этого за ним должны охотиться тысячи людей в поиске мести...

Несмотря на то, что Феррет пришла гораздо позже, чем всё это началось, должно быть, она собрала картину происходящего по кусочкам их разговора и атаки человека на Михаэля. Доктор и Руди замерли.

- И не имеет значения, что именно заставляет тебя искать самодовольство...

Юноша в доспехах почувствовал, как по его спине покатились капли холодного пота.

Перед ним разворачивалась сцена, с которой он не мог так просто смириться. Девушка, с которой он так просто расправился ранее, начала загонять его в угол. Этот факт понемногу пожирал его разум.

Наконец, девушка остановилась. И тогда она решительно произнесла:

- Ничто из этого не оправдает того, что ты сделал с Михаэлем. Я... я никогда не забуду этого.

Она не сказала, что не простит его.

Но прежде, чем остальные вампиры успели прокрутить её слова в голове, кое-что зацепило их внимание.

Она лишь упомянула имя Михаэля. Самого мальчишки нигде не было видно.

Факты соединились вместе, словно кусочки пазла. Среди вампиров распространилось глубокое ощущение потери.

- Ф-феррет... Этот парень... сделал что-то с Михаэлем...?

Первым заговорил Вал. В его иллюзорных глазах было больше удивления, чем могли уместить настоящие, и он даже ощутил, как по его спине пробежал озноб.

Следующей открыла рот шут, закидав Феррет вопросами в попытке отыскать некое подобие покоя, дабы привести в порядок свои запутавшиеся мысли.

- Феррет? Г-где Михаэль...? Вы всегда были вместе, так что я думала, что вы с ним отправились на фестиваль... Что случилось, Феррет? Что случилось? Феррет?! Где Михаэль?!

Михаэль был другом шута. А для Вала он был человеком, который помог ему обрести свободу на этом острове. Михаэль всегда обращался с Валом, как с остальными, вне зависимости от его внешности или характера.

Если бы на острове было больше подобных Михаэлю людей, Валу никогда и не потребовалось бы отправиться к Доктору. Он смог бы наслаждаться жизнью без презрения к себе.

Михаэль был его другом, даже когда Вал принимал форму женщины...

Пока Вал и шут в шоке стояли на месте, Феррет продолжала молчать.

Но синегривый оборотень с презрением выдал итог произошедшего с Михаэлем.

- Внутреннее кровотечение. Сложный перелом правой руки. Множественные переломы по всему телу и повреждения позвоночника. Рваная рана в плече, куда ему выстрелили колом, была настолько ужасна, что к тому времени, когда мы добрались до больницы, у него начался шок от потери крови.

До ушей Вала донесся машинальный перечень ран Михаэля. Его мысли замерли. Несмотря на то, что голос оборотня был предельно лишен эмоций, он явно смотрел на доспехи перед собой с испепеляющим взглядом.

'Пожалуйста. Пускай всё это будет простой ложью.'

Не сумев смириться с реальностью перед собой, Вал и остальные взглянули на Феррет с последним проблеском надежды в своих глазах.

Но Феррет не сказала ни слова, лишь саму малость склонив голову.

И, словно вогнав последний гвоздь в крышку гроба, из доспехов донесся бесстрастный голос.

- О. Так я не убил его.

Казалось, словно в Вале и шуте что-то переклинило.

Слов юноши в доспехах, несмотря на их краткость, было достаточно, чтобы сказать им всё, что им нужно было знать: он сделал что-то с Михаэлем, чего делать не стоило. Что-то, чего они не могли простить.

Прошлые грехи Доктора не имели для них значения. Какие бы злодеяния он не совершил, даже если он остался всё тем же монстром, и даже если человек в доспехах имел полное право отомстить Доктору...

Он был их врагом.

Человек в доспехах был их врагом.

В тот момент, когда шут осознала это, она исчезла из виду. Она обернулась туманом так быстро, что на первый взгляд показалось, словно она телепортировалась.

Увидев это внезапное движение, человек в доспехах вздрогнул. Он поспешно вспомнил слова, произнесенные ранее Доктором: "...подожди, когда тебе представится шанс увидеть магию шута".

Если она не исчезла, а превратилась в туман...

Осознав, что это значит, юноша в доспехах быстро отпрыгнул назад. Он не мог уловить присутствие шута, будучи окруженным столькими вампирами.

Вал извинился перед Селим, не отрывая взгляда от доспехов, которые немного увеличили разрыв между собой и вампирами, а затем приняли боевую стойку.

- Прости, Селим.

- Что...?

- Мне... Придется немного отойти от тебя.

Едва произнеся свою фразу, он отпустил руку Селим и бросился в сторону доспехов.

А затем сменил форму мальчика на нечто, что отражало состояние бушующих внутри него эмоций.

На мгновение юноша в доспехах задумался, не чудится ли ему это.

На него бросилась бестелесная пасть огромного хищного динозавра, наподобие тех, которые он видел лишь в фильмах.

Зияющая пасть широко открылась, и изнутри возникли тысячи щупалец. Из каждого конца щупалец появились новые динозавры, открывая свои челюсти и оголяя свои сверкающие клыки.

В его сторону направлялся монстр, созданный из клыков и щупалец.

Сбитый с толку этим зрелищем, Пожиратель не понял, что присутствие, витающее вокруг этого монстра, принадлежало зеленоволосому мальчику, на которого он планировал напасть ранее. Он, не задумываясь, поднял правую руку с клинком. Но иллюзия Вала восстановилась даже после того, как её разрезали. Его челюсть бросилась вперед, чтобы оторвать закованную в доспехи руку.

Рефлексы человека в доспехах позволили ему избежать этого, а затем прыгнуть вперед по диагонали и сбежать с линии атаки монстра.

Но, казалось, словно девушка в черном ожидала этого момента.

Она оказалась перед ним, преградив ему дорогу.

- Как ты и сказал, я действительно простая девушка, которая никогда не участвовала в настоящем сражении.

В её правой руке был один-единственный белый кол - скорее всего, тот, которым он атаковал её ранее этим днем.

Юноша быстро проверил, что у него еще остались колья и отправил их в шлем, дабы приготовить их к выстрелу.

Он действительно с легкостью мог подстрелить её.

Но его снова прервали.

Присутствие шута, которое ослабло практически до своего лимита, стремительно загустело перед его глазами. Весь его обзор перекрыл возникший разноцветный туман, преградив ему дорогу.

- Но ты понятия не имеешь, что Михаэль обладает гораздо более значительной силой, чем ты. На этом острове есть множество существ, которое зовут его другом!

К тому времени, когда туман снова исчез, правая рука Феррет вонзила кол в шлем доспехов. Приготовленный кол вот-вот собирался вылететь, но, в итоге, его протолкнули обратно в дуло, уничтожив весь механизм изнутри.

- Теперь, покажи своё лицо. А затем... раз и навсегда исчезни с моих глаз!

Она яростно вонзила кол еще раз.

Шлем скрипнул и беспомощно упал на землю.

Но в сравнении с тем, что будет разрушено...

Это была воистину незначительная жертва.

†

Шесть сотен метров над Нойбергом.

Стая летучих мышей - Релик Фон Вальдштайн - поймала взглядом странное зрелище.

Несмотря на то, что большая часть острова была зловеще опустошена, внутренний двор замка Вальдштайн заполняли в два раза больше людей, чем в прошлом году.

Однако лишь это не обеспокоило бы его.

Но как только данное зрелище стало видно даже с высоты птичьего полета, Релик осторожно опустился ниже, дабы разобраться в происходящем.

Толпа людей, которую он рассмотрел сверху, двигалась, словно будучи одним организмом. Они начали идти в одном направлении, словно ими двигала одна и та же цель.

Летучие мыши беззвучно спустились к месту сбора.

†

На горной тропинке.

Феррет и остальные беззвучно ждали. Доспехи продолжали молчать.

- ...Что это значит? Я не приму тишину за ответ, - сказала Феррет с холодной яростью в словах. Стоящие вокруг неё оборотни переглянулись.

Они не собирались убивать человека в доспехах. Их задачей было остановить Феррет, если она попытается забрать его жизнь. Вот почему они надеялись, что он быстро сдастся.

- ...?

Но оборотни, которые сосредоточили всё своё внимание на движениях доспехов, кое-что осознали. Их носы начали подергиваться.

- Что...? Феррет. Его запах...

Он больше не доносился изнутри доспехов.

Но прежде, чем оборотень успел закончить фразу, ветер слегка изменил своё направление. Оборотни замерли.

Запах владельца доспехов теперь доносился со стороны, которая всего секунду тому назад была подветренной.

- ...!

Оборотни обернулись к его источнику. Вал, Феррет и Доктор последовали их примеру.

Все они заметили одинокую фигуру.

- ...А...?

'Кто это?'

Данный вопрос появился в мыслях почти каждого, кто заметил его. Это был худой парнишка, в чертах лица которого всё еще можно было разглядеть нечто детское. Он был не очень высоким, максимум доставая до груди доспехов. Благодаря его преимущественно белой готической одежде, он вполне мог сойти за местного жителя, решившего насладиться фестивалем.

Но до оборотней, которые выслеживали его по запаху, и Доктора, который знал его в лицо, уже дошла правда. Этот юноша был владельцем этих доспехов, которые невозможно было носить на первый взгляд.

- Ублюдок... Я даже не заметил, как он выскользнул из доспехов!

Оборотни пораженно смотрели на него. Глаза юноши практически горели яростью, явно не отрываясь от Доктора.

- Руди...

Скрыв свои эмоции, Доктор произнес его имя, узнав в чертах лица молодого человека мальчика из его прошлого. В этот момент взгляд Руди упал на его руки. Он слегка сжал кулаки.

Менее чем через секунду, по горному склону эхом пронесся мощный звук.

В то же время стоявший около Руди толстый ствол дерева исчез. Крепкий ствол вырвали из земли, оставив в земле небольшие дыры. Затем один из оборотней внезапно вскрикнул и свернулся на земле, прижав к груди свою руку.

- ...?! Что произошло?!

Остальные оборотни повернулись к своему другу. Его рука была согнута под неестественным углом, а перед ним на земле валялось огромное дерево, послужившее тому причиной.

- Этот ублюдок... Он вырвал и бросил дерево?!

Множество Пожирателей и оборотней было способно голыми руками сломать ствол дерева. Но вырвать его из земли - это уже другой разговор. Для подобного требовалось невероятная скорость и сила.

Но больше всего оборотней озадачил тот факт, что они с самого начала были сосредоточены на движениях Руди. И, несмотря на это, никто из них не смог уследить за ним.

- Угх! Дерьмо... Ч-что только что произошло?! - закричал раненый оборотень, сжимая свою сломанную руку. Его окружили другие "монстры", но никто из них не мог ответить на этот вопрос.

Дорожку охватила напряженная тишина. Оживленная болтовня, доносящаяся из замка, смешалась с шуршанием листвы, дав рождение жуткому хору звуков.

'Да. Да. Я... Я справлюсь. У меня всё еще есть эта сила.'

Глядя на свои сжатые кулаки, Руди пришел в себя, вспомнив о своей силе. И осознав, что лишь это ему и требовалось, он взглянул на Доктора.

- ...Впечатляет. Так всё это время ты сдерживался.

Удивленное выражение лица Доктора исчезло. Он злобно усмехнулся Руди.

- Хах, тогда пора стать серьезнее, - сказал Доктор, словно у него в рукаве был припрятан еще один козырь. Но атмосфера вокруг Руди отличалась от атмосферы вокруг доспехов. На его лице была холодная улыбка, вселяющая ужас.

- Да. Посмотрим. Я хочу узнать, насколько ты силен на самом деле.

Внезапно Руди исчез с горной тропинки.

Или, если точнее, он просто подпрыгнул в воздух. Но его головокружительная скорость обманула зрение наблюдающих за ним.

Однако Доктор так и не оторвал от него взгляда. Руди действительно был быстр, но Доктор знал, что способен поспевать за его скоростью.

В тот момент, когда эта мысль пролетела у него в голове, Руди уже пробежал мимо него.

- ...?!

Когда финт Руди застал Доктора врасплох, он взглянул на вампира, который был в поле его зрения.

К тому времени, перед его глазами уже развернулась некая сцена.

Альрауна, который до сего момента был лишь наблюдателем, подняли в воздух, а рука Руди схватила его за шею.

- А... Угх...

- Селим?!

Доктор, шут и Вал в своей чудовищной форме замерли на месте. Однако Руди не отрывал взгляда от Доктора. Будто ожидая, когда Доктор осознает, что происходит перед его глазами, он сделал шаг назад, широко отведя свою свободную руку. Затем он поднес её к лицу Селим, словно держа в руках нож.

Вообще-то, судя по силе, с которой он вырвал дерево, его голая рука была гораздо опаснее какого-либо клинка.

И не сомневаясь ни секунды, он собрался пронзить этим оружием её лицо. Лицо девочки, которую даже не знал.

Прозвучал тошнотворный звук. Во тьме ночи исчезла брызнувшая кровь.

Но эта кровь не принадлежала альрауну.

- Хех... Хе... А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Когда Феррет с остальными осознали, что только что произошло, в их ушах раздался смех Руди.

Он смеялся над Доктором, который протянул руку, чтобы блокировать атаку Руди. И вместо того, чтобы остановить её, он лишился руки.

Руди с насмешливым смешком отпустил Селим и отпрыгнул назад. Затем он со счастливой улыбкой повернулся к Доктору.

- Кто бы подумал, что ты станешь защищать своих друзей? Дело в том, что вы оба - вампиры? В любом случае, Тео, ты сейчас понятия не имеешь, как я счастлив! Теперь... Теперь я наконец-то покажу тебе, что такое отчаянье!

Отрезанная рука Доктора превратилась в туман и мгновенно, целой и невредимой, вернулась на своё место. Но сейчас Руди было на это наплевать. Он с дрожью в теле широко развел руки и взглянул в небо.

- Тео. Тео! Хах! Ты понятия не имеешь. Ты понятия не имеешь, насколько я счастлив. Я наконец-то отомщу. Я заберу всё, что тебе дорого. Я раздавлю это, заставлю их молить о пощаде. И тогда, прошлое наконец-то сделает полный цикл. Да. Верно... Я стану тобой, я стану тем, кем был ты, когда забрал у меня всё!

Когда Руди рассмеялся безумным смехом, что-то вдруг зацепило его мысли.

'Что я сказал?'

Та же мысль посетила его ранее, но тогда он изо всех сил пытался избавиться от неё. Ему было стыдно за то, что он сделал с тем мальчишкой по имени Михаэль и с его подругой-вампиром. Сидя на побережье, он плакал, в ужасе и презрении к себе.

'Но в этот раз... почему я не против мысли стать Тео? Нет, я неправильно сформулировал вопрос. Почему я был против ранее? Почему я плакал?'

И тогда Руди кое-что осознал. Он опьянел.

Он опьянел от своей силы, которая наконец-то вырвалась из сковывающих её доспехов. Он опьянел от счастливой возможности вырваться из оков своего прошлого. И, более того, он опьянел от того факта, что занял место охотника, а не жертвы.

Он знал, что играется с ужасной и опасной мыслью. Но не пытался противоречить ей.

В конце концов, он больше не боялся Тео.

Теперь ничто не могло его испугать.

- Руди...

Как только Доктор страдальчески произнес его имя, его маленькое тело полетело назад, миновав Селим и врезавшись в дерево.

- Угх...

Прежде, чем он осознал, что произошло, перед его глазами появился Руди, который врезал ему в челюсть и отправил в полет к деревьям.

'Я даже не заметил его.'

Скорость, с которой Руди ранее схватил Селим, была достаточно медленной, чтобы Доктор сумел уследить за ним. Но на этот раз его разум даже не смог уловить движение Руди. Скорее всего, он специально атаковал Селим медленнее, чтобы увидеть реакцию Доктора.

В тот момент, когда он пришел к этому выводу, рука Руди ранила его диагонально, порезав от плеча к торсу.

- ...!

Вернув себе какое-то подобие спокойствия, Руди с холодным взглядом произнес:

- Просто стой на месте и смотри.

Даже не успев закончить, Руди начал разрывать тело Доктора голыми руками. Его руки двигались, словно пара кнутов, раз за разом лишая Доктора кусочков плоти.

Снова и снова, и снова, и снова, и снова.

Машинальная серия ударов поразила Доктора с невероятной жестокостью.

Из детского тела Доктора отлетали кусочки плоти, словно в него стреляли из пулемета. Каждый удар сопровождался мучительной болью.

Используй Руди серебряные клинки, которыми были оснащены доспехи, он с легкостью причинил бы Тео еще больше боли. Но, несмотря на это, ему хотелось почувствовать кровь врага на своих руках.

Сила ударов была настолько огромной, что Тео прижали к стволу дерева, не дав даже возможности упасть на землю.

- Просто смотри. Я заставлю тебя слушать их крики. Они будут умолять пощадить их, будут проклинать тебя за одно твоё существование! В конце концов, если бы тебя никогда не было, никому из них не пришлось бы умереть!

Это жестокое зрелище произошло так внезапно, что и вампиры, и оборотни замка Вальдштайн на секунду замерли на месте, не способные пошевелиться. Но когда они наконец-то пришли в себя, они тут же один за другим бросились на своего врага.

Руди даже ни к чему было оборачиваться, чтобы почувствовать присутствие в слепом пятне своего обзора.

'Это... Та девчонка. Идеально. Для начала, я оторву её голову.'

Руки, которые врезались в тело Доктора, в мгновение остановились. Руди сосредоточился на Феррет, которая приближалась к нему сзади.

И в агонии осознав, что собирается сделать Руди, Доктор наконец-то закричал:

- ...! СТОЙ!

Увидев страдание на лице Доктора, Руди ощутил прилив восторга.

'Да. Идеально. Именно это я и хотел увидеть.'

То, что он искал всё это время, наконец-то оказалось перед его глазами. Жалкий крик, наполненный страхом и скорбью.

Но движения Руди не замедлились.

'Сначала скорбь... а потом отчаянье.'

Он обернулся, готовый с легкостью оторвать голову девчонки.

Но как только он протянул руку, его поразила чудовищная волна боли.

'...?!'

Руди замер на месте, словно его внезапно парализовало. Из-за инерции от попытки атаковать, он крутанулся на месте и упал на землю.

- Что...?

Даже Феррет удивилась этому повороту событий. Она мгновенно остановилась и взглянула на рухнувшего на землю Пожирателя.

Молодой человек ужасно дергался, словно его ударили током. Его глаза закатились, а рот отчаянно глотал воздух, его лицо исказилось в муках.

- Руди...? - с тревогой позвал его Доктор.

Но в ответ он получил лишь взгляд, полный ярости и ненависти, который с трудом пытался донести свои мысли через разбухшие глаза.

'Заткнись! Не произноси моё имя! Мне не нужна твоя жалость!'

Руди казалось, словно его разрывает изнутри. Боль волнами пульсировала в его теле, будучи одновременно тупой и острой. Но он отчаянно сохранял сознание, используя свою ненависть к Тео, словно якорь, брошенный в мир живых.

'Дерьмо... Черт возьми! Почему сейчас...?! Почему так скоро?!'

Вампиры лишь озадаченно переглядывались между собой. Но оборотни подошли ближе, к Феррет, и окружили дергающегося на земле Руди.

- Не знаю, чё это с ним, но давайте просто оторвем ему голову.

- Не надо убивать его. Но, думаю, на всякий случай можно сломать ему руки и ноги.

Когда оборотни начали планировать, что делать с Пожирателем, Доктор, не задумываясь, перебил их:

- Э-эй... Погодите.

- Наконец-то говоришь, как обычный ребенок, Док. Что, надоело вести себя, как старый чудак?

Несмотря на то, что оборотни только сейчас осознали перемену в поведении Доктора, они даже не подождали его ответа и продолжили:

- ...Вполне ясно, что между этим ублюдком и Доктором что-то произошло, но он пытался убить Селим и ранил Михаэля с Феррет.

- А-а как же я? - спросил раненый оборотень, стоящий немного поодаль от них, но синегрывый оборотень проигнорировал его и повернулся к Феррет.

- ...Что прикажете?

- Моё решение не изменилось. Мне достаточно того, что этот человек покинет остров и больше никогда не появится перед моими глазами.

Несмотря на свою собранность, Феррет боролась со своим гневом. Она пыталась подавить свою жажду крови, однако не могла её сдержать. Но каждый раз, когда она приближалась к пропасти, она вспоминала лицо Михаэля. Эта картинка подавляла её враждебность, которая грозилась обернуться кровавой баней.

'...Честное слово...'

Осознав, что Михаэль даже сейчас был в её сердце, Феррет, сдавшись, вздохнула.

- Эй... А почему он упал ни с того ни с сего?

- Может, съел что-то не то.

- Меня больше интересует, кто он вообще такой.

- Серьезно. Нас чуть не убили.

- Нам повезло.

- Везение тоже требует мастерства.

- Правда? Так всё это благодаря тому, что мы реально сильны?

- Мы потрясны, а?

- Хе-хе-хе... Одержать победу, и пальцем не пошевелив... Это стиль вампиров синкагэ-рю.

- Что это еще такое?

- Угх, ай... Ребята! Что произошло, пока я был в отключке?

Вампиры-нахлебники, наконец-то освободившись от подавляющей атмосферы, снова продолжили свою обычную болтовню.

- В любом случае, насчет того сейфа, Док... - начал один из них.

Но его внезапно прервала промелькнувшая перед его глазами тень.

- ?

К тому времени, как он задумался, что это было, перед ним промелькнула вторая, а потом и следующая тень.

- Это... летучие мыши? Кто-то трансформировался?

Вампиры задумались, могли ли это быть дикие летучие мыши, но стая упорно возрастала в числе и начала летать кругами над Руди, словно пытаясь отвлечь оборотней.

- Что это?!

Оборотни отступили от Пожирателя, и на том месте, где они стояли всего секунду тому назад, слетелись летучие мыши, обернувшись одной фигурой.

- ...Кто вы? - спросила Феррет. Фигура наконец-то обрела цвета, а её одежда - структуру и форму. Мужчина вежливо поклонился.

- Прошу прощения за необычный визит. Меня зовут Мелхильм Херцог. Я старый друг вашего отца, а также бывший надзиратель ваших настоящих родителей.

- Пардон?

Феррет понадобилось несколько секунд, чтобы переварить значение второй части представления Мелхильма. Но как только до неё дошло, от её лица отхлынула кровь.

- Конечно, некоторые из вас и так меня знают.

- Мистер Мелхильм...

Иллюзорное тело Вала задрожало в ознобе и подняло взгляд на своего создателя. Шут же явно почувствовала себя неловко. Вампиры-нахлебники спрятались за спинами оборотней. Но Мелхильм проигнорировал их и машинально протянул руку, чтобы поднять Руди на ноги.

- Руди. Сколько раз повторять, что тебе нельзя в одиночку освобождать все свои силы?

Мелхильм прервал страдальческие стоны Руди, закрыв ему рот рукой, а затем сделал инъекцию в заднюю часть шеи.

- Боль скоро пройдет. Дыши глубже. Боже мой... Не помню, что я давал разрешение снимать свои доспехи, - пробормотал Мелхильм. Но довольно быстро заметил на тропинке шлем Руди. - А, так тебя заставили их снять. Тогда, думаю, у тебя не было выбора.

Мелхильм еще раз осмотрелся и взглянул вдаль тропинки.

- ...Ты опоздал, Зигмунд.

Казалось, словно он сказал это сам себе. Оборотни медленно осмотрелись, ожидая увидеть союзников Мелхильма. И тогда они осознали, что именно вокруг них происходит.

Оживленная болтовня, доносящаяся из замка, стихла. Они всё еще слышали музыку и пение со стороны празднеств, но было такое впечатление, словно все люди оттуда исчезли.

Мгновение спустя на вершине горной тропинки возникла огромная волна.

Она приближалась, словно цунами и, неся с собой разрушение, спускалась по склону.

Феррет не отрывала взгляда от тьмы. Вскоре она поняла, чем является эта приближающаяся к ней огромная толпа.

С горы безмолвно спускалась толпа людей, количеством тысячей - или десятью тысячами - человек.

- Что...?! - ахнула Феррет.

- Позвольте прояснить вам происходящее. Это умение моего друга по имени Зигмунд Кипарис. Оно схоже по действию с подчинением, на которое способны обычные вампиры. С одним отличием - благодаря передающемуся по воздуху вирусу, Зигмунд способен подчинять себе сотни тысяч человек за раз... - Мелхильм прервался. Но его краткого объяснения было достаточно, чтобы Феррет осознала ужас, который сейчас происходит с людьми на этом острове.

Обычно, она бы высмеяла саму идею того, что вампир способен овладеть людьми с помощью вируса. Но толпа вдалеке была достаточным доказательством правдивости слов Мелхильма.

- Сейчас под контролем Зигмунда находится восемьдесят процентов человеческого населения этого острова. Конечно, работники необходимых учреждений, наподобие электростанций, остались нетронуты, дабы было легче замести следы.

В мыслях Феррет промелькнул некий парнишка.

'А что насчет Михаэля?'

Обеспокоившись за человеческого парня, которого Феррет оставила в больнице, она с огромной скоростью начала терять самообладание. Она подошла к Мелхильму, схватила его за воротник и спросила:

- ...Ради какой цели вы всё это устроили?

- "Цели"? Боюсь, вам стоит уточнить, что вы под этим подразумеваете. Вы имеете в виду цель Организации? Или лично мою цель? Цель Калдимира, конечно, мелкое желание добавить Герхардту проблем.

Выслушивая имена, которые никогда не слышала, Феррет начала напрягаться. Подчиненные люди продолжили спускаться по горной тропинке. И как раз в тот момент, когда вампиры-нахлебники надумали сбежать к подножию, они обнаружили еще одну волну людей, приближающуюся снизу.

- Нехорошо.

- Думаю, можно обернуться летучими мышами и улететь. Но потом что?

- Ты в курсе, что Феррет и Селим не могут этого сделать?

Пытались они скрыть свою тревогу или нет, но люди продолжали приближаться. Они были абсолютно безмолвны, но это лишь углубило страхи Феррет.

Они спускались, словно песок в песочных часах или, возможно, лавина в замедленном движении. Казалось, словно сквозь тьму медленно плывут вялые акулы. Люди, люди, люди. Их окружила толпа людей, не оставив ни одного пути для отступления.

Безмолвная волна уже была в нескольких метрах от них. Феррет отпустила воротник Мелхильма и осторожно подобрала слова для переговоров.

- Что вам от нас нужно? Почему вы опустились так низко, что впутали в это всех этих невинных людей?!

В её мыслях промелькнул лежащий на больничной койке Михаэль. Затем она представила, как его подчинил какой-то незнакомый вампир, взяв его в заложники, или, что еще хуже, заставил его поднять на неё кулаки - кулаки, которые ранее этим днем защищали её. По её спине пробежал озноб, а с уст слетел крик.

Мелхильм невозмутимо фыркнул в ответ.

- Отвечаю на ваш вопрос: одной из моих целей для визита сюда была нужда забрать кое-что, что по праву принадлежит мне. Другой же - хоть это и не имеет к вам отношения - была... Хм?

Прежде, чем Мелхильм успел продолжить, горный склон охватило то же зрелище, что и ранее.

Перед глазами Мелхильма пролетела летучая мышь. Сверху на них стремительно опустилась какофония звуков.

Мгновение спустя, весь его обзор поглотила густая тень. Свет уличных фонарей освещал лишь кромешную тьму горного склона, а единственное, что слышал Мелхильм - громкое хлопанье крыльев летучих мышей.

Источник этой тьмы был вполне очевиден. Это была огромная стая летучих мышей, которая собралась в одном единственном месте - та же тактика, которую любил применять Мелхильм.

'Эти летучие мыши... их еще больше, чем у меня!'

Даже подчиненные люди замерли на месте.

Но, несмотря на то, что весь обзор Мелхильма занимали люди и летучие мыши, он краем глаза поймал кое-что странное.

Это была огромная дыра в земле, по краям которой торчали волчьи клыки.

- Что... это такое...?

Он пытался разглядеть её, но вокруг летало слишком много летучих мышей; пасть исчезла с его глаз.

- Черт возьми!

К тому времени, когда живая дымовая завеса исчезла, дыра в земле уже пропала. Словно ожидая этого момента, летучие мыши нырнули вниз и слились с самой землей.

Тьма развеялась, и уличные фонари снова осветили тропинку.

- ...?!

Но всё, что было перед Мелхильмом - покачивающиеся на ветру деревья, приближающиеся к нему волны людей и Руди, который всё еще боролся с приступами боли. Феррет, Вальдред, шут, оборотни и другие вампиры бесследно исчезли, словно растворившись в стае летучих мышей.

'Что это было?'

- Что это было, сэр? - спросила стоящая позади него девушка, озвучив его мысли. Похоже, Мелхильму было ни к чему оборачиваться, чтобы определить владельца голоса. Это была Терезия, которая последовала за ним в толпе людей.

- Ты опоздала, Терезия, - выпалил Мелхильм.

Но та проигнорировала его и, подбежав прямо к Руди, с тревогой обняла своего друга детства.

- Руди! Что с тобой произошло?! Почему ты вот так сбежал в одиночку...?! Ты же знаешь, что происходит, когда ты сражаешься в полную силу без своих доспехов?!

Возможно, её голос помог ему прийти в себя; Руди, тяжко дыша, медленно открыл глаза.

- Тео... Где Тео...? Мне наплевать, что со мной произойдет. Наплевать... Но... но я должен заставить его страдать... Я должен показать ему, что такое отчаяние... - судорожно произнес он.

Даже в слабом свете Терезия явно видела, что Руди был в ужасном состоянии. Все его вены ясно просвечивались сквозь кожу. Белки его глаз пожелтели, и по всему его телу были багрянистые трещины - раны, которые не кровоточили из-за, скорее всего, ослабленной работы кровеносной системы.

Это зрелище, как минимум, заставляло запаниковать, но Мелхильм лишь бросил на них невозмутимый взгляд. Судя по реакции Руди и Терезии, они хорошо знали причину его нынешнего состояния.

- Руди... пожалуйста. Прошу, не веди себя так глупо. Если бы ты умер раньше меня... если бы умер, убивая Тео, я... у меня бы пропали все причины, чтобы жить, - прошептала Терезия, не отпуская Руди. - Пожалуйста, не забывай, Руди. Еще с того самого дня... мы были в одной лодке.

- Достаточно предаваться эмоциям, Терезия. Немедленно отыщи следы других вампиров помимо меня, - как ни в чём не бывало приказал Мелхильм.

Терезия кивнула. Руди, покачиваясь, поднялся с её помощью на ноги, наконец-то оправившись от боли.

- Сэр. Вокруг не так давно распространилось присутствие могущественного вампира, но сейчас это присутствие обрело форму и передвигается с множеством других вампиров.

- Ясно. Куда?

Когда Мелхильм услышал ответ Терезии, его глаза ностальгически сверкнули.

- С-сэр. Они... кажется, они передвигаются под землей.

†

'Где мы?'

Феррет осмотрелась в кромешной тьме.

Вокруг ничего не было видно, но до её ушей донеслись другие голоса.

- Г-где мы?

- Что происходит?

- Летучие мыши вдруг налетели...

- Кажется, в земле появилась дыра?

- Эй, это звучит знакомо.

- Думаю, мы упали в дыру. Определенно.

- Ты в порядке, Феррет?

- Эй, где Селим?!

- Я здесь! Не волнуйся обо мне.

- Иии! Тут так темно! В подобных местах скучно без господина Ватта!

- Эй, только не напоминай о сточных канавах! У меня слишком хорошее воображение!

- Заткнись!

Пробормотав "я в порядке", Феррет еще раз попыталась понять, что с ними произошло.

Несмотря на то, что их окружила тьма, она определила, что они в довольно просторном месте, судя по эху от их голосов. Стены, похоже, были сделаны из земли, но в одном она была точно уверена:

'Мы двигаемся.'

В тот момент, когда она пришла к этому заключению, тьму пронзил знакомый голос.

- Простите, ребята. Я не совсем понял, что там происходит, так что просто забрал всех, кого знал.

- Уважаемый брат?!

Как только Феррет с остальными осознала, что этот застенчивый голос принадлежит Релику, все они с облегчением вздохнули.

'Значит, это место...'

- О! Мы сейчас под землей. Я превратил часть земли в туман и расчистил нам немного места, - сказал Релик. Феррет пораженно засмеялась.

Когда вампир превращался в туман или стаю летучих мышей, более могущественные были способны обратить и свою одежду, а также мелкие объекты поблизости. Фактически, они делали неодушевленные предметы частью своего тела, внося изменения в их структуру с помощью духовной силы. Релик родился с безмерным потенциалом, подходящим этой способности под названием "синхронизация". Однажды он синхронизировался со всем Гроверчем и чуть не превратил остров в туман и летучих мышей.

- Я всё лучше и лучше начинаю контролировать свои способности. Хотя не думал, что так сильно привыкну к ним.

Теперь он по одной прихоти двигал камни и землю, передвигая своих друзей, словно управляя лифтом. Во многих смыслах это было невероятно, но никто из собравшихся здесь не сомневался в его силах.

Вскоре тьму пронзил луч света. Слепота Феррет начала стремительно развеиваться. Мгновение спустя вампиры и оборотни оказались в сыром помещении и по одному упали на его твердый пол.

- А! Простите! Кажется, я просчитался. Мы не должны были оказаться так высоко...

- Черт возьми, Релик! Только я подумал, что ты просто потрясен... - вскрикнул один из нахлебников и, потирая пострадавшую голову, осмотрелся.

Перед ними предстала крепкая каменная стена, вдоль которой стояли серебряные доспехи.

- О. Это... - начал Вал.

- Хранилище в подвале замка, - закончила Селим. Остальные охнули, рассматривая комнату.

- Тут нас могут найти люди, так что давайте пока спустимся в пещеры, - сказал Релик. Едва он успел закончить, как тут же произнес пароль для огромных доспехов, охраняющих дверь.

- ...Я хотел выслушать вас по пути, но сначала хочу кое-что спросить, - сказал Релик, и в его натянуто-радостном голосе появились нотки тревоги. - Кто-то из вас видел Хильду?

†

Мэр остался один.

Зрители, которые аплодировали двум певцам на сцене, в мгновение замолкли и покинули внутренний двор, словно следуя за гамельнским дудочником.

Даже важные гости по очереди поднялись на ноги. Они спрыгнули с балкона, где были расположены их сидения, и исчезли в толпе, ковыляя с подвернутыми лодыжками.

Певцы, похоже, были шокированы внезапным поворотом событий, но не собирались прекращать своё выступление. Вообще-то, их пение даже стало еще более страстным, когда они вложили все свои силы, чтобы вернуть толпу обратно.

'Эти двое - тоже вампиры. Профессионализма им не занимать. Может, я даже запомню их имена.'

Слушая необыкновенные голоса певцов, мэр, последовав за гостями, спрыгнул с балкона. Он громко хрустнул шеей и бросил взгляд на сбегающую толпу.

Волна людей практически казалась огромной амёбой, которая грозилась поглотить весь замок.

Эта толпа двигалась.

Достаточно толпе что-то, как минимум, зацепить, как это легко обрело бы последствия во множественном смысле этого слова. Это было огромное скопление энергии, которое могло бы уничтожить всё на своём пути, если бы того захотело.

'Так ты наконец-то сделал свой ход.'

Ватт понятия не имел, куда направляется эта толпа людей.

'Скукотища.'

Ватт ничего не мог поделать. Он мог лишь прокручивать в голове сценарии, которые станут результатом этого происшествия в подтверждение того, сколько ему потом придется заметать следов.

- Прошу прощения, мэр.

Кто-то с ним заговорил.

Если с ним заговорил кто-то, кто еще был в своем уме, это наверняка был вампир.

И тогда Ватт осознал, что этот вампир одновременно знаком и незнаком ему.

- Приятно познакомиться с вами, сэр. Меня зовут Лоа.

Это была девочка, с которой он столкнулся ранее в гостиной виконта. Он видел её несколько раз в толпе.

Услышав её имя, Ватт задумался, откуда она, и решил узнать, почему она с ним заговорила.

Но прежде, чем он успел вставить слово, Лоа, не сомневаясь, сама раскрыла свои намерения.

- Сэр, не хотите ли заключить со мной сделку?

†

Подземелье, замок Вальдштайн. Лаборатория.

<Что тут происходит?>

Несмотря на то, что Профессор знала, что ответа не услышит, она не удержалась от того, чтобы произнести этот вопрос вслух.

На мониторах, которые она проверяла в поисках Доктора, развернулась странная сцена.

Согласно происходящему перед камерами, во внутреннем дворе замка почти не осталось людей - в первую ночь фестиваля Карнальда.

Пытаясь разгадать эту загадку, Профессор один за другим начала проверять мониторы. И, в итоге, отыскала камеру, которая засняла несколько знакомых ей лиц.

На экране был вход в хранилище замка. В этой комнате находился вход в подземные пещеры, и камера была установлена внутри доспехов, которые служили охраной двери.

На мониторе было множество лиц, и все они были хорошо известны Профессору.

Шут. Селим. Вал. Релик. Феррет. И...

<Это...>

Вместо его лабораторного халата был красный плащ, но Профессору хватило одного взгляда, чтобы опознать промелькнувшее на экране лицо. Это был вампир, который исчез из лаборатории несколько часов тому назад.

<ДОКТОР~!>

В предвкушении от их предстоящего воссоединения, Профессор выпорхнула из лаборатории, даже не одевшись - хоть на ней и был лабораторный халат - но на этот раз на ней выделялась одна деталь. Фотография, которая была прикреплена к одной из её рук с помощью магнита.

Она взволнованно покинула комнату, понятия не имея, что эта фотография послужит причиной трагедии.

†

Подземное хранилище.

- Если они действительно под землей, им остается только бежать в пещеры под замком, - сказал Мелхильм, разыскивая подвальное хранилище замка.

Как только Терезия сообщила, что вампиры передвигаются под землей, он без секунды промедления направился в хранилище. Замок окружила подчиненная толпа людей, а с Мелхильмом отправилась пара Пожирателей и около дюжины Листьев Зигмунда.

- Вход в пещеры спрятан где-то здесь, сэр?

- Хмф. В молодости - несколько столетий тому назад - я, бывало, лазал тут

повсюду, - ответил Мелхильм и добавил себе под нос. - Я думал, что служанки помешают нам. Тут жутко тихо.

Несмотря на свои тревоги, Мелхильм бесшумно подошел к механизму, открывающему путь в пещеры, и взглянул на доспехи.

- ...Этого раньше не было.

Это был единственный путь внутрь. Скорее всего, доспехи служили запирающим дверь механизмом, но Мелхильм на секунду задумался, стоит ли просто вломиться силой. Но как только он собрался передать свой приказ Пожирателям, доспехи заскрипели и начали двигаться в сторону, словно открывая им проход.

- Что это?

В шоке от внезапного движения доспехов (которые были в два раза больше доспехов Руди), они взглянули вверх. И увидели владельца замка.

Лужица крови висела в воздухе так, словно её присутствие здесь было самым обычным делом.

[Мы совсем недавно добавили эти доспехи. Боюсь, я бы предпочел, чтобы они остались невредимы. Прошу за мной, старый друг.]

- Герхардт, - с легким удивлением произнес Мелхильм. С другой стороны, Терезия и Руди были явно поражены сплетающимся в воздухе словам и повернулись к Мелхильму за объяснением. Вампир вздохнул.

- Похоже, у меня даже не было достаточно времени на объяснения. Эта кровь - Герхардт Фон Вальдштайн, владелец замка Вальдштайн и мастер всех вампиров на этом острове. Также, он мой закадычный друг.

- ...Еще один Вальдштайн, - нахмурился Руди, услышав его имя. Обычно, он не задумываясь набросился бы на него, но его остановил тот факт, что Мелхильм назвал этого вампира своим другом, и тот факт, что он понятия не имел, как можно атаковать лужицу крови. Руди мог лишь стиснуть зубы и бросить на виконта свирепый взгляд.

[Ах, так уж вышло, что у меня также есть кое-какие дела в подземелье. Я проведу вас на площадку для казни. В конце концов, говорят, что ни одно путешествие нельзя назвать завершенным без спутника, не так ли?]

- Если я правильно помню, на площадку для казни ведет прямой путь... Забудь. Поступай, как знаешь, Герхардт, - со смешком сказал Мелхильм. Терезия с удивлением слушала любезную беседу между вампирами.

- Сэр, разве этот вампир не враг нам? Вдруг это ловушка...?

- Придержи язык, Терезия, - строго сказал Мелхильм. И с высокомерием, которое немного отличалось от представленного перед Шизуне, он обратился двум Пожирателям. - Как вы смеете сомневаться в моем друге?

†

Подземелье, замок Вальдштайн. Площадка для казни.

- Так... это всё из-за вас, Доктор...? - серьезно спросил Вал. Доктор беззвучно кивнул.

Пока вампиры и оборотни приближались к пещерной площадке для казни, Доктор признался во всех своих грехах.

Как он в прошлом забрал тысячи и тысячи жизней. Как он предал двух детей и забавы ради поубивал всех дорогих им людей.

И что эти дети - теперь уже повзрослевшие - прибыли на этот остров, дабы отомстить, и стали виной большей части произошедшего.

- Это... это ужасно, Доктор! Из-за вас в это втянуло всех нас! - возмущенно сказал Вал. Но остальные вампиры не совсем разделяли его мысли.

- Эй, Вал. Успокойся. Док притворился злодеем, чтобы сохранить нам жизнь.

- Он притворился нашим врагом, чтобы на нас не напали. Он собирался разобраться с парнем в доспехах и сбежать с острова... Наверное.

- Если подумать, прямо как по учебнику.

- Ну же, прости уже его. Смотри, какая у него сила воли!

- Не переживайте так, Доктор. Если вам и вправду очень жаль, просто отдайте нам ключ и комбинацию к своему...

Но прежде, чем нахлебникам удалось целиком и полностью развеять мрачную атмосферу, Вал перебил их, вскрикнув:

- Ребята! Заткнитесь на секунду!

Было весьма необычно видеть столько эмоций на лице данной его формы. Вампиры вздрогнули.

- Доктор всё равно в ответе за то, что втянул нас во всё это! Михаэля тяжко ранили, а Селим чуть не убили!

Услышав имя Михаэля, Феррет отвела взгляд. Всё признание Доктора она выслушала молча, не давая определить, что было у неё на уме.

С другой стороны, Вал не мог сдержать свой гнев. Два человека, которым он открыл своё сердце - Михаэль, которому он был обязан, и Селим, к которой он проявлял интерес - оказались в опасности из-за прошлых деяний Доктора.

Доктор принял ярость Вала в лоб и смиренно склонил голову.

- Прошу прощения. Всё, что сегодня произошло... это всё моя вина.

- Знаете, словами ничего не изменить...

- Хватит, Вал! Пожалуйста.

К удивлению Вала, той, кто попытался его успокоить, была Селим.

- Может, ты и не станешь судить его за это, Селим, но...

- Тогда... Вал, что мне сделать, чтобы ты прекратил злиться?

Вал встретился взглядом с Селим и замолчал. Она была права; его гнев ничего не исправит. К тому же, он был вполне уверен, что Доктор действительно притворился злодеем, чтобы сохранить им жизни.

'Притворился злодеем, хах. Но опять-таки... он когда-то им был', - подумал Вал, взглянув на Доктора. С ним сейчас говорила шут.

- Значит, Доктор... Когда вы назвали Профессора куском мусора, вы не говорили серьезно, да? Да?

- ...Нет. Профессор - моя наиболее дорогая...

Шут прервала его раньше, чем тот успел закончить.

- Ура! Здорово! Я прощаю вас, Доктор!

- ...Спасибо, Пири.

В Докторе не было ничего, что заставило бы назвать его серийным убийцей. Почему он так изменился? Почему мальчик, руки которого по локоть были в крови тысяч людей, внезапно изменился?

'Может, стоит оставить эти вопросы до того времени, как он сам нам расскажет.'

Гнев Вала медленно исчез. Он вздохнул и обратился к Селим с Доктором.

- Ладно. Простите, что взорвался, Доктор. Думаю, сейчас лучше сосредоточиться на том парне в доспехах и мистере Мелхильме.

Селим с облегчением улыбнулась. Она повернулась к Доктору.

- Доктор, пожалуйста. Прошу, не зовите себя злодеем. Даже если вы сделали что-то воистину непростительное... Прошу, не надо так презирать себя. Никто не способен измерить свои собственные грехи. Здесь их и так произошло слишком много...

Весьма необычно было увидеть, как замкнутая Селим откровенно выражает своё мнение. Доктор, Вал, Релик и Феррет не могли заставить себя перебить её.

Селим взглянула куда-то вдаль и тихо добавила, словно говоря с собой:

- В конце концов, это место, созданное для казни, видело только наказания.

'Что она имеет в виду?' - задумался Вал. О чём она думала, проживая здесь? И как ей удавалось вот так вести себя, как с ним, так и с Доктором?

- Селим... Как? Как ты...

Он хотел спросить, как она может так легко доверять другим.

Но его прервала серебряная вспышка.

- ?!

В сторону Вала метнулся серебряный наконечник, но Релик успел поймать его раньше, чем тот достиг цели.

Релик бросил свирепый взгляд на девушку, которая стояла с кнутом в руках перед ведущей наверх дверью.

- ...Кто ты?

- Удивительно, что ты сумел поймать его, - сказала Терезия, проигнорировав вопрос Релика. Она улыбнулась и потянула кнут обратно, используя как можно меньше усилий.

- ?!

Релика застала врасплох поразительная сила Терезии. Он ослабил хватку на кончике кнута.

Когда тот вернулся к ней, Терезия взглянула на некого вампира. Вампира, с которым она столкнулась в детстве с Руди; который уничтожил их семьи и стер с лица земли их родной город. На Теодосия М. Вальдштайна.

- Давно не виделись, Тео.

- Терезия...! - с удивлением вскрикнул Доктор. И в этот самый момент на площадку для казни по одному вошли несколько человек.

- Тео... - зарычал Руди. За ним шагал Мелхильм в своей человеческой форме и около дюжины местных жителей и туристов, которые, похоже, были под чьим-то контролем.

- ...Пожиратели преследовали нас досюда? Хотя я думал, что они приведут всех людей...

Пускай Релик ничего не знал о Зигмунде, состояние людей на острове намекнуло ему на то, что происходит по всему Гроверчу.

'Может... Возможно...'

Вспомнив лицо одной девушки, Релик задумался, могла ли она быть в толпе, которая собралась на горном склоне.

Но все его надежды жестоко раздавил прозвучавший голос.

- Релик.

Среди собравшейся дюжины людей стояла знакомая фигура.

Релику понадобилось несколько секунд, дабы до него дошло, что это его друг детства.

Еще тринадцать секунд понадобилось, чтобы он наконец-то смирился с тем, что она под чьим-то контролем.

- Хильда! - вскрикнул он, но не получил ответа. Она лишь смотрела на него с пустой улыбкой. Релик повернулся к Мелхильму и начал допрашивать его неестественно яростным голосом. - Это всё твоих рук дело, да? Немедленно отпусти Хильду!

Релик мгновенно достиг точки кипения; он был в таком гневе, что легко мог обернуть пещеру туманом и погрести всех под землей.

Но прежде, чем он успел что-либо сделать, перед его глазами появился некто, еще более знакомый, чем Хильда.

[Успокойся, Релик.]

- ...А...?

Внезапно сверху спустился виконт и обратился к своему сыну.

- О-отец! Что ты тут делаешь?!

[Ах, я с удовольствием отвечу на твой вопрос! Я считаю, что мне вполне позволено быть здесь - в пределах своего собственного замка. И, пока я не забыл, позволь мне представить кое-кого. Этот человек - мой закадычный друг Мелхильм Херцог. Кажется, я однажды его упоминал.]

Ответ его отца был таким беззаботным и неожиданным, что гнев Релика быстро развеялся, уступив место замешательству.

- Что тут происходит, отец? И что с Хильдой?! Если ты его знаешь, прошу, скажи, чтобы он отпустил её!

[Она находится под контролем другого вампира по имени Зигмунд, который, к сожалению, решил не присоединяться к нам лично.]

- ...Как это возможно? И почему ты с этими людьми?

[Ах, я, конечно же, пришел, дабы разобраться с ситуацией, которая заняла место на этом острове.]

Пока виконт говорил с Реликом, Руди и Терезия встретились с вампиром, из-за которого всё и началось.

- Тео... В этот раз ты никуда не уйдешь... - мрачно сказал Руди. Но выражение его лица лишь еще больше расстроило Доктора.

На смутно освещенной тропинке этого не было видно, но здесь - вполне: Руди явно терзала мучительная боль. Что с ним произошло? Это не была обычная болезнь или рана. Имело ли его состояние что-либо общее с тем, что он Пожиратель?

И, словно подтвердив подозрения Доктора, Мелхильм положил руку на плечо Руди.

- Держи себя в руках, Руди. Даже у инъекции есть свои пределы. Используй свои силы не больше пары секунд, - сказал он с раздраженным вздохом. - Именно поэтому я предупреждал, что тебе нужно контролировать свои способности. Как только ты снимаешь доспехи и безрассудно бросаешься в битву, способности Пожирателя превосходят границы того, на что способно твоё тело.

Вместо того чтобы ответить, Руди застонал от боли.

Виконт наконец-то обратил внимание на их разговор. Часть его тела продолжила разговор с Реликом, а другая незаметно заговорила с Мелхильмом.

[Это воистину неожиданно, Мелхильм. Кто бы подумал, что у Пожирателей есть подобная слабость.]

- Тело Пожирателя может копить силу своих жертв лишь до определенного лимита. Если же они, в свою очередь, обретут слишком много силы, она начнет пожирать их собственные тела. Несмотря на то, что большинство Пожирателей даже не почувствуют муки своих мышц и органов, боль со временем становится сильнее и сильнее... пока они не станут такими же, как этот несчастный Пожиратель. Конечно, нам весьма повезло, что происшествие с Руди помогло Терезии избежать той же судьбы, - сказал он, не заботясь о том, что его слышит и Руди. - И даже если Руди больше никогда не использует максимальный лимит своих сил... В лучшем случае, у него остался год жизни, если мы ничего не предпримем, дабы продлить её.

[...]

- ...!

Виконт и Доктор промолчали. Но если эмоции первого остались загадкой, второй не сумел скрыть своей тревоги.

Но Руди не отреагировал на это откровение; он просто оставался верен своей цели, какими бы последствиями это не обернулось.

- Мне не нужна помощь. Года вполне хватит. Одного года, полного мучений и отчаянья Тео...

Доктор чувствовал, как каждую клетку его тела терзает чувство вины. Это он довел Руди до такого состояния.

- Всё хорошо, Руди. Клянусь - если ты умрешь, я загоню его в угол вместо тебя, - с холодной улыбкой сказала Терезия. Доктор бросил на неё испепеляющий взгляд.

Руди впервые за сегодня увидел такое выражение на лице своего врага. Но что-то в этом показалось ему странным.

'Он... зол на Терезию? Но почему? Он никогда не смотрел на меня так.'

Терезия лишь застенчиво улыбнулась.

Но его вопрос остался без ответа. Почему его реакция на Терезию так отличалась от того, как он встретил Руди? Почему в глазах Терезии не было враждебности?

- Дела принимают серьезный оборот, а?

- Можно уже отправиться наверх и лечь спать?

Когда ситуация усложнилась с появлением Мелхильма, вампиры-нахлебники сдались и прекратили попытки уследить за происходящим.

Но люди Мелхильма были не последними, кто потревожил пещеру.

На сцену вышел последний человек - тот, который больше всего был не к месту в разворачивающемся зрелище.

Конечно, назвать "человеком" это существо было весьма сложно.

<О! Вот вы где, Доктор! Я наконец-то нашла вас~!>

С невероятно радостным криком на площадке для казни - с противоположной от Мелхильма стороны - появился белый гроб, оснащенный парой механических рук и гусеничной лентой.

<О? Ух ты, у нас сегодня столько гостей! Ясно! Так вы вышли, чтобы пригласить их сюда, да, Доктор?>

Пускай до насилия дело еще не дошло, но не похоже, что Профессор заметила витавшее в воздухе напряжение.

В отличие от радости своей помощницы, Доктор посмотрел в её сторону с чистым отчаяньем на лице и закричал:

- Нет! Не приближайся, Эльза!

В этот момент, Доктор и два Пожирателя замерли на месте. Первый стал белым, словно мел.

'Почему... Почему я произнес её имя... перед этими двумя? Нет, всё не совсем так... Должно быть, я сделал это потому... потому, что здесь Терезия. Черт возьми! Я... Я даже не знаю, действительно ли она Эльза... Так почему...?'

<"Эльза"? Доктор... Вы говорите о девушке на этой фотографии?>

Похоже, Профессора озаботило не предупреждение Доктора, а имя, которое он выкрикнул.

<Значит... эта девушка... это я до того, как потеряла свои воспоминания?>

Пытаясь подтвердить это, она подняла свою механическую руку и показала фотографию.

Когда Руди увидел девочку на фото, ему показалось, словно весь мир остановился.

- Эльза... Сестра...?

'Может ли быть этот гроб... моей сестрой? Нет... Она внутри? И что значит "потеряла свои воспоминания"? Она не помнит того, что тогда произошло...?'

Корень всех его проклятых воспоминаний - тот момент, когда он бросил свою сестру - снова начал его мучить. Его боль в несколько раз усилилась.

И тогда он кое-что сознал:

'Что я хотел сделать, если когда-нибудь увижу её снова...?'

Вдруг этот гроб и вправду был его сестрой? Что тогда? Должен ли он возрадоваться воссоединению? Или спросить, как ей удалось выжить? Или...

Он вспомнил, что именно его сестра была причиной его нескончаемых кошмаров. На дне его желудка начало кружиться тошнотворное чувство.

Руди знал, что ничем не сможет возместить то, что бросил Эльзу. И что он мог сделать теперь, когда она стояла прямо перед ним?

'Чего я хочу?'

Тот факт, что она потеряла свои воспоминания, когтями вцепился в разум Руди. Но вдруг она снова обо всем вспомнит?

"Е... Если бы... Ты никогда не существовал..."

Вдруг он снова услышит эти слова?

Но мысли Руди прервал его собственный друг детства.

- Почему...?

Терезия, которая уже некоторое время, не двигаясь, стояла на месте, наконец-то открыла свой рот.

Но её слова не помогли Руди - наоборот, они заставили его отправиться в пучины замешательства.

- Почему... Эльза всё еще жива...?

'Что?'

Но прежде, чем Руди успел озвучить этот вопрос, Терезия дрожащим голосом выдавила:

- Я... Я убила тебя! Я уверена!

†

- Невероятно. Не думаю, что у меня есть право говорить это, ведь я был съеден Шизуне, но не могу не удивиться хрупкой силе воле этих личностей. Чтобы вот так поддаться моменту слабости и произнести необязательную правду... - со вздохом сказал Мелхильм, глядя на двух Пожирателей. - Ваша неспособность держать язык за зубами когда-нибудь убьет вас, Руди, Терезия. Как и тебя, моя старая неудача.

Услышав Мелхильма, Вал подумал, что эти слова были сказаны ему. Он вздрогнул, вспомнив, как Мелхильм в прошлом назвал его неудачей. Но, по какой-то причине, тот не отрывал взгляда ни от кого иного, как напуганного Доктора.

[Мелхильм. Твоим словам не помешало бы чуть больше эмоций.]

- ...Если я правильно помню, я уже говорил тебе, зачем прибыл на этот остров, Герхардт, - нахмурившись, сказал Мелхильм и медленно подошел к Доктору. - Я... хочу исправить ошибки своего прошлого. Шизуне и Ватт, и даже планы Калдимира - лишь бонус. Я пришел сюда, как ученый. Чтобы всё исправить.

[У тебя уже давно вошло в привычку думать, что разрушение воистину способно стереть все следы, Мелхильм.]

Осознав, что они снова начали шагать по тонкому льду, Вал и остальные напряглись. Доктор со страхом взглянул на Мелхильма, даже не пытаясь скрыть дрожь своих рук.

- Я... никогда бы не подумал, что вы лично отправитесь на Гроверч, - выдавил он.

Но Мелхильм проигнорировал его слова и задал ему вопрос:

- Ты злишься на меня?

- Нет. Я злюсь только на себя... и Терезию.

- Ясно. Может, ты и неудача, Тео, но я рад, что ты не злишься на своего создателя.

Когда разговор между Мелхильмом и Доктором достиг ушей Руди, его и без того запутанные мысли запутались еще сильнее.

'Своего создателя?'

Он тихо упал на колени, не в состоянии понять значение этих слов.

'Тео... злится на Терезию? Что это значит? И... что она сказала ранее? Что она сказала? Этот странный гроб... правда моя сестра?

Что... Что тут происходит..?'

Он почувствовал, как что-то треснуло в его сердце. Всё, к чему он стремился все эти годы, начало рассыпаться прахом. Казалось, словно всё его прошлое было сном, словно он всё еще был в неведении.

Но среди присутствующих здесь был один человек, который мог ответить на все его вопросы. Но не затем, чтобы спасти его, а чтобы разрушить то, что уже начало рушиться.

- Мелхильм.

В пещере разнесся эхом незнакомый голос. Мелхильм нахмурился и остановился на месте. К нему подошел один из дюжины людей, которые пришли с Хильдой.

- Ты должен ставить во главе угла задание товарища Калдимира.

- Хм? Ясно. Я думал, что вы все - Листья, но кто бы подумал, что среди вас есть Ветвь... - к удивлению других сказал Мелхильм и взглянул на людей. Ветвь продолжила.

- Я не против твоей одержимости прошлым, Мелхильм. Но не мешайся под моими ногами.

- Чего ты собираешься добиться, раз всё так обернулось?

- Товарищ Калдимир обеспечил меня 78 уловками, которые стоит применить в самых разных ситуациях. Позволь продемонстрировать. В данной ситуации...

Мужчина, являющийся Ветвью Зигмунда, хрустнул шеей и взглянул на некого Пожирателя - озадаченного и потрясенного молодого человека.

- ...В данной ситуации я обязан рассказать всю правду Нидхёггу - Руди Вендерсу.

'Правду? Какую правду?'

Руди лишь безмолвно поднял взгляд на Зигмунда. Его глаза дрожали, как и весь мир вокруг.

- Товарищ Руди. Как вы думаете, кто создал вампира по имени Теодосий?

Это был неожиданный вопрос. Руди не знал ответа.

- Что значит инициал в имени Теодосия М. Вальдштайна? Вы понимаете его значение?

Зигмунд повернулся к Релику, Феррет и виконту.

- Верно. Всё началось, когда родители близнецов покинули Организацию и нашли приют на этом острове.

Подтвердив, что Руди внимательно его слушает, Ветвь медленно начала свою речь, которая эхом отдавалась в пещере.

Он собирался рассказать правду, которая стала причиной, как всему случившемуся, так и некому определенному исходу.

†

Всё это началось около пятнадцати лет тому назад.

Когда Герхардт принял под своё крыло родителей близнецов, Организация бросила попытки вернуть себе эту семью. Но они не позволили произошедшему пройти безнаказанно.

В возмездие Герхардту Фон Вальдтайну, они отыскали самого юного ребенка далекого человеческого родственника Герхардта и Фиолетовый мудрец обернул его.

Пережив трансформацию, мальчик принял имя обернувшего его вампира в качестве второго имени.

И отныне он стал известен как Теодосий Мелхильм Вальдштайн.

Эксперименты по созданию реликта продолжились, но на этот раз они включали в себя смесь душ множества вампиров в одном существе.

- Эксперимент закончился неудачей, поскольку его результатом стал психически нестабильный вампир. Думая, что полусломанный мальчик не будет ни на что годен, Мелхильм беззаботно бросил его. Я прав? - спросил Зигмунд. Мелхильм промолчал, признав свою роль в этом эксперименте.

Доктор слушал это, сжав кулаки и зубы.

Заметив это, Зигмунд радостно продолжил историю.

- Но видите ли, эксперимент Мелхильма провалился лишь наполовину.

Мальчик, которого сочли к концу эксперимента слабым, медленно начал набираться сил. Но, несмотря на это, его уже давным-давно изгнали из Организации.

Будучи прирученным хранить абсолютную преданность Организации, бедный вампир потерял даже место, куда мог вернуться, как обычный человек. И, понемногу, он начал осознавать предел своих сил.

Но он всё еще не знал, как связаться с Организацией. Мальчик ждал и ждал того дня, когда он наконец-то станет кому-нибудь нужен. Того дня, когда он, вампир, станет нужен своим соплеменникам.

Может, виной тому послужило то, что он обрел подобную силу еще ребенком, или, возможно, дело было в том, что продолжающееся помутнение его рассудка по кусочкам поедало его сердце. Мальчик, даже в таком состоянии, жил лишь одной мыслью: "Я хочу, чтобы мир увидел мою силу".

Будучи могущественным вампиром, он обязан был и вести себя подобающе.

'Я вампир. Я очень, очень сильный вампир.'

Мальчик сделал всё, чтобы соответствовать картинке заурядного вампира. Он отчаянно пытался вести себя, словно монстры и демоны, которых он видел в фильмах и о которых читал в сказках.

И в тот момент, когда он впервые испил человеческой крови, мальчик с легкостью пересек роковой порог. Он стал убийцей.

- Прошло несколько лет, и безумный ребенок превратился в чудовищного серийного убийцу. Руди... Я уверен, что вы сможете описать его в этом состоянии гораздо лучше меня.

Руди вздрогнул, внезапно услышав своё имя.

Он ужасно дрожал, не в состоянии справиться со своими эмоциями. Слова Зигмунда попросту влетали и вылетали из его головы, и он не мог никак на них отреагировать.

'Нет. Не пытайся понять. Забудь всё, что сказал Зигмунд', - говорили ему инстинкты, но Руди продолжал его слушать. В этом состоянии он не мог и подумать о другом.

- Что же касается произошедшего позже... Терезия хорошо об этом знает.

Терезия промолчала, не отрывая глаз от белого гроба. Она крепко сжала свой кнут, испепеляя Профессора своим взглядом. Трудно было даже сказать, слушала ли она Зигмунда.

Позабавившись её реакцией, Зигмунд улыбнулся и продолжил.

- Терезия всегда была влюблена в Теодосия. Даже будучи ребенком. Даже после того, как были убиты дорогие ей и Руди люди, её чувства ни разу не дрогнули.

Терезия приняла предложение Калдимира не из мести, а из любви. Она верила, что если продолжит искать его - как мститель, если так уж нужно - когда-нибудь она с ним воссоединится.

Однажды она отправилась кое-куда в одиночку, чтобы разобраться с одним инцидентом, связанным с Организацией. И тогда она наконец-то нашла вампира, которого так долго искала.

Теодосия, который скрывался в страхе от совершенных им грехов.

И рядом с ним была всегда поддерживающая его девушка.

Терезия завидовала ей - Эльзе - которая стала вампиром и скрывалась вместе с Тео.

- ...Остальное вы и сами можете себе представить. В приступе зависти, Терезия убила третьего выжившего в той резне! Хотя, предполагаю, люди не назвали бы её выжившей, учитывая, что она стала вампиром.

Терезия продолжала молчать. Она не признавала и не отрицала его слова, лишь стоя на месте и переживая заново свои воспоминания.

- Она обязана была обратиться прахом. Я понятия не имею, что это за гроб, - сказал Зигмунд с многозначительным взглядом, серьезно обернувшись к Доктору. Но он не был один. Мелхильм, Руди, Терезия, Релик, Феррет и все остальные собравшиеся в пещере не отрывали от него взгляда.

<Доктор...>

Гроб, который был центральной фигурой этой истории, и который больше был озабочен состоянием Доктора, чем своей личностью, прошептал его имя.

Увидев множество направленных на него взглядов, Доктор повесил голову и пробормотал, словно обращаясь к самому себе:

- Я... Я боялся потерять Эльзу.

Эльза рассыпалась у него на глазах. Как только ему удалось сбежать от Терезии, Тео перелил Эльзе большую часть своей крови. Её плоть сильно сгнила, оголив кости, но он продолжал переливать кровь в её гроб.

Произошедшее далее было чудом или кошмаром?

Остатки Эльзы - её кости - стали вампиром. Она возродилась, или на свет появилось новое существо?

Был ли этот лишенный воспоминаний вампир Эльзой?

Несмотря на то, что у него всё еще было множество вопросов на уме, в итоге, Доктор принял её такой, какая она есть. Боясь дать ей имя, он начал настаивать на том, чтобы её звали "Профессором".

А далее, время пошло своим ходом.

Мститель, который оказался среди событий прошлого, был одновременно ключевой фигурой и немой марионеткой. Он повесил голову, скрыв выражение своего лица.

Всего мгновение тому назад он так запутался в огромном количестве информации, что мог избежать правды, мог не свести концы с концами. Он мог перемешать эти знания и обмануть себя.

Но кусочки информации складывались, словно пазл, заполняя каждый уголочек сердца Руди.

'Тео спас мою сестру? И жил с ней?

Он лжет. Он точно лжет. Как это возможно? Не может быть. Даже если Тео подчинил её, зачем Терезии убивать её?'

И прими он всё сказанное за чистую монету, смог бы достичь одного неизбежного вывода.

- ...Когда Эльза сказала "если бы ты не существовал", она говорила не с тобой... А со мной.

'Заткнись. Заткнись. Заткнись заткнись заткнись заткнись это ложь хватит прошу я устал от лжи это отвратительно это всё ложь это ложь весь мир ложь.'

Эти слова отдавались эхом в его голове, словно заклинание, медленно сдавливая тревогой его желудок.

'Я не хочу больше слышать ложь. Если люди, которым я доверял, моё прошлое, весь мой мир - ложь... Тогда я... Я больше не позволю существовать этому миру.

Мне больно. Как же это всё достало.

Хех. Хех. Ааааааааааааааааааааа...'

Атмосфера мгновенно похолодела, и Релик почувствовал, как в его голове трезвонят тревожные колокольчики. Он, не задумываясь, осмотрел пещеру в поисках причины.

'Что?'

В тот момент, когда он поймал взглядом мстителя, Релик почувствовал, как его кожа покрылась мурашками.

Кровяные сосуды стали еще виднее на коже молодого человека. С кончиков его пальцев, словно тая, капала плоть. Его глаза, полные решительности всё уничтожить, казались парой бомб со сгоревшими фитилями, которые раздумывали, кого подорвать первым.

'Это плохо. Не знаю, что происходит, но... Он вот-вот сорвется.'

Релик не был единственным, кто почувствовал опасность от узнавшего правду Руди. И даже если не учитывать витающую вокруг него атмосферу, никто не хотел приближаться к нему через пару секунд после того, как он обо всём узнал.

И Зигмунд не упустил этот шанс.

- Осторожно. Не приближайтесь к нему, - сказал Релик.

'Я должен защитить Хильду...'

Как только Релик предупредил остальных, он поспешно осмотрелся в поисках девушки, которая отчетливо появилась в его мыслях.

Она стояла на месте, как и в любой другой день.

На её лице была нетронутая улыбка, а глаза нежно смотрели в его сторону.

Конечно, на этот раз её жутко обычное выражение лица само по себе служило несоответствием. Несмотря на то, что его разум твердил ему это, волны эмоций легко затопили здравый смысл.

Хильда, будучи под контролем Зигмунда, бросилась прямо вперед.

Она бежала прямо к тонкой фигуре Руди, которая находилась посередине площадки для казни.

- Хиль...

У Релика не было времени на размышления. И даже если было, он всё равно принял бы то же решение.

Он с поразительной ловкостью оказался между Хильдой и Руди, став перед ней, дабы защитить.

Но в этот самый момент Хильда - с всё той же улыбкой - схватила его сзади за шею и обездвижила.

- ...!

Обычно, Релик легко справился бы с такой слабой девушкой, но его застали врасплох. Он замер на одну драгоценную секунду.

Оказавшись перед обездвиженным Реликом, Руди поступил так, как ему диктовали инстинкты Пожирателя.

Он беспощадно вонзил свои зубы в руку Релика, без секунды сомнения разорвав его плоть.

- ...Угх!

Релика охватила агония. Казалось, словно часть его тела онемела. Это было непреодолимое ощущение потери, будто из него высосали часть его силы.

С другой стороны, тело Руди наполнилось невероятным притоком энергии, которая безумно распространилась по нему, словно удар тока. Его последнее блюдо было на абсолютно другом уровне от тех, что он вкушал ранее. Если обычные вампиры были для Пожирателей едой, этого стоило сравнить с мощным, мгновенно действующим энергетиком. Но пускай он и обрел огромную силу, он также стал её рабом.

И тогда инстинкты Руди захотели еще больше этой грандиозной силы. Он потянулся к сонной артерии Релика.

- Руди!

Хватило услышать голос некоего вампира, чтобы разум Руди, который утонул в потоке силы, вернулся к нему.

'Тео.'

Когда Руди обнаружил владельца этого голоса, к его неустойчивому разуму вернулся еще один кусочек здравомыслия.

- Руди... Ты же меня хочешь убить, верно?

Пока Руди балансировал на краю безумия, до его ушей донесся голос его наиболее ненавистного врага. Это была отчаянная мольба мальчика, которого он когда-то звал другом.

- Те... Тео...

- Руди... Если ты всё еще где-то там... У меня к тебе только одна просьба.

Руди чувствовал, как над ним маячит рок. Он облился холодным потом. Но, не имея возможности закрыть свои уши или рот Доктора, он стоял на месте и слушал.

- Руди. Я знаю, что сказанное мной, скорее всего, только еще сильнее разозлит тебя.

'Не может быть... ты правда собираешься сказать это...? Нет... Стой... Не говори!'

- И я знаю, что у меня нет прав просить тебя об этом. Но Руди... Я всё равно сделаю это.

'Нет... Нет нет нет нет нет!'

- Можешь делать со мной, что захочешь. Можешь убивать меня медленно следующие сто лет. Но все остальные тут ни при чём! Пожалуйста, Руди! Пускай всё закончится на мне! Я единственный, кто этого заслуживает!

На секунду перед его глазами вместо Теодосия появился парнишка, которого он встретил ранее этим днем - Михаэль. И...

- ЗАМОЛЧИИИИИ!

'Я не разозлюсь, услышав это, Тео! Я не возненавижу тебя! Это... Это только опустит меня в пучины отчаянья!'

- AAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAААААА!!

Отчаянье Руди обрело форму крика.

Оно явилось виной Руди, и было готово уничтожить всё - уничтожить его.

Жертвы уже были выбраны. Сам Руди и Тео.

И когда их преподнесут, он исчезнет. Его отчаянье разорвет его на кусочки. Это погрузит его мир во тьму. И с верой в то, что всему придет конец, Руди заорал на пределе своих легких.

Мелхильм холодно наблюдал за Руди, кожа которого начала осыпаться, словно штукатурка.

- Хмф. Я не против наблюдать, как тело субъекта разваливается на кусочки, - сказал он с улыбкой ученого, который теряет довольно ценный образец.- Но даже если его разум разрушится в процессе... Это конец.

Но Руди уже не слышал голос Мелхильма. На площадке для казни ожил монстр.

Даже сердце молодого человека рассыпалось, утопая в потоках силы.

Но перед его глазами всё еще была его цель.

Заклятый враг, который забрал у него всё, что было ему дорого.

Который заставил его предать свою любимую сестру.

Который открыл ему новый мир.

Который уничтожил этот мир.

С которым он встретился в лесу.

Юный вампир.

Его друг.

Его враг.

Тео.

Теодосий М. Вальдштайн.

- ТЕОООООО!

Руди бросился вперед со скоростью молнии.

Став самим воплощением жестокости, Пожиратель бросился прямо в сторону Тео.

К тому времени, когда все остальные осознали, что он делает, уже было слишком поздно. Несмотря на то, что в руках Руди была невероятная сила, он рассыпался изнутри. Сердце, которое обязано было предотвратить это, уже давным-давно было разбито на кусочки.

В его последних мыслях были не родители. И не Терезия или Эльза.

А Теодосий М. Вальдштайн.

Перед Руди был лишь мальчик из его прошлого.

Теперь никто не мог его остановить.

Релик, Феррет и оборотни - все они были уверены в неминуемой кончине Доктора.

Но один вампир не собирался смириться с такой судьбой.

До сего момента она могла лишь наблюдать.

У неё не было ни права, чтобы вмешаться, ни знаний, чтобы определить, кто прав, а кто виноват.

Пускай она считала, что слишком слаба, дабы что-либо предпринять, она думала лишь об одном - что она не останется в стороне, если кто-то окажется на краю смерти.

Это место видело только наказания. Она сама это сказала.

Всё, что она делала - это ждала, пытаясь избежать самого назначения этого места... пытаясь избежать того, что кто-то получит наказание смертью.

И время наконец-то пришло.

Девочка вонзила свои корни в землю, а затем воспользовалась инерцией, чтобы броситься вперед.

Она взлетела с огромной силой, быстрее ветра, быстрее Руди, который обернулся монстром...

Не обращая внимания на трение воздуха, готовое разорвать её тело на кусочки, она приземлилась прямо между Тео и Руди.

Прозвучал глухой звук.

По пещере разлетелись красные брызги.

Селим с изумлением взглянула на красные кусочки, медленно уносясь в мысленном потоке.

Глубоко в свои воспоминания.

Её сознание вернулось к моменту своего рождения.

И перед глазами, словно сон, промелькнуло прошлое.

Оно промелькнуло перед альрауном, который обрел человеческую форму.

Это прошлое не стоило помнить...

Но и не стоило забыть.

†

Несколько столетий тому назад. Городская площадь в некоей стране.

- ...

- ...

- ...

Поначалу он был лишь цветком, обладающим собственной волей.

Он не знал языков, не знал, как называть вещи, которые его окружали.

Он не знал, что значит "думать".

'А... Ох...

Что. Я? Это место? Что? А...'

Но цветку, обладающему чувством собственного "я", был любопытен окружающий его мир.

Он поглощал звуки, которые заставляли его лепестки дрожать. Он сосредотачивался на том факте, что свет, который отражался от самых разных поверхностей, позволял ему различать цвета и формы. Цветок, у которого не было ни ушей, ни глаз, уже приступил к необыкновенной эволюции.

'Как вкусно.

Интересно, почему эта красная вода такая вкусная.

Она льется с небес каждый раз, когда солнце достигает зенита.'

Он слышал множество голосов, которым он мог подражать.

Несмотря на то, что обычно рядом с ним был лишь деревянный помост, каждый день на площади собирались люди, которые обсуждали самые разные вещи.

'Я слышу.

Я снова это слышу.

Каждый раз, когда я слышу стук, с небес льется кровь.

С шей людей льется очень много крови.'

Каждый раз, когда гильотина забирала новую жертву, цветок купался в огромном количестве крови.

Цветок получал этот специфический источник пищи даже чаще, чем дождь. Кровь капала на землю и впитывалась глубоко внутрь, где росли его корни, которые затем поглощали её, делая цветок еще умнее и сильнее.

Но слова, которые обычно окружали гильотину, заставили душу цветка склониться в определенную сторону. Конечно, с точки зрения вампиров, это была самая естественная моральная точка зрения, которая родилась из самого естественного инстинкта.

Цветок начал всё больше и больше узнавать о человечестве и, время от времени, раздумывал о себе. Но вскоре, когда он начал пьянеть от ежедневного моря крови, цветку стало всё равно.

'Хе-хе. Кого-то снова убили.

Ох, просто чудесно. Я люблю купаться в крови.

Надеюсь, они будут убивать снова и снова. Надеюсь, они казнят еще больше людей.

Продолжай пятнать свои руки, безжалостный палач.

Дело не только в крови. Эти возгласы. Эти возгласы - музыка для моих ушей.

Больше крови. Больше возгласов. Больше криков осужденных.'

- Последние слова?

Машинальный вопрос палача служил сигналом к началу пира для альрауна.

Каждый раз, когда преступника казнили на гильотине, на площади собирались одобрительно кричащие люди. Цветок любил этот звук.

Живя в центре этих возгласов, цветку казалось, словно его восхваляет весь мир.

Люди - его добыча - собирались вокруг него и радостно аплодировали.

Благодаря крикам преступников, ему казалось, словно в его руках абсолютная сила.

Но, в итоге, цветок осознал, что он ошибался.

Люди радовались развлечению в виде казни, которая имела место на гильотине. А преступники ни разу не удосужились взглянуть на цветок.

Собравшейся на площади толпе было наплевать на этот цветок.

Он был один.

Ему было одиноко, хоть он и не знал, что это значит.

'Я хочу больше.

Больше крови. Еще больше.

Я хочу, чтобы вы кричали для меня.

Хочу, чтобы вы радовались мне.

Не только днем. Я хочу чувствовать себя живым даже ночью.

Я хочу чувствовать себя живым потому, что на дворе ночь...'

Однажды альраун начал раздумывать над возможностью покинуть почву и перерезать людям глотки, дабы испить их крови.

Дождя не было уже пару недель, а казни также притормозили на несколько дней. Альраун изголодался и наконец-то начал серьезно задумываться над тем, чтобы использовать собственные корни и перерезать ноги проходящим мимо людям.

Но одной ночью, в полнолуние, перед цветком под гильотиной появилась девочка.

'...Это... вода?'

Осознав, что сверху на него капает что-то холодное, цветок заставил себя мысленно взглянуть вверх.

Перед ним была девочка, в руках которой было небольшое ведро, из которого на альрауна лилась вода.

- Ты в порядке? Дождя давно уже не было. Мне показалось, что ты немножко ослаб.

'...Человек?'

Девочка, на носу которой красовались большие очки, улыбнулась расцветшему цветку с нотками радости и одиночества.

- Знаешь... Я всегда знала, что ты растешь здесь.

Поначалу альраун посчитал, что девочка знала о том, что у него есть сознание. Но слушая её, он осознал, что она, скорее всего, говорит сама с собой.

- Интересно, почему больше никто тебя не замечает. Ты цветешь здесь уже целый год, и ни разу не завял.

И всё же, она одновременно говорила и с альрауном.

Это было необычно для цветка - чтобы кто-либо заговорил с ним.

- Ты цветешь так красиво, но всё же, почему-то...

Глядя на грустное лицо девочки, цветок ощутил глубоко в сердце, как потихоньку исчезает его одиночество.

- Прости. Должно быть, ты изо всех сил пытаешься выжить, да?

Но, словно впитывая покинувшее цветок одиночество, улыбка девочки становилась всё печальнее.

'Это девочка всегда на меня смотрела.'

Осознав, что на него впервые в его жизни обратили внимание, цветок почувствовал, как в нем расцветает новая эмоция.

'Я... счастлив.

Надеюсь, что и эта девочка будет счастлива.'

И отныне она каждую ночь приходила к гильотине, чтобы оросить цветок чистой водой.

В то же время, цветок воистину начал наслаждаться её визитами.

Ему больше нравилось быть в её компании, чем купаться в крови, слушать радостные возгласы толпы и слушать крики преступников.

В конце концов, эта девочка признает его и присматривает за ним.

Она была живым доказательством его существования.

Он снова и снова слушал девочку, пережевывая слова и их значения.

И, в итоге, она стала для него образцовым человеком.

Слова девочки повлияли на мысли и личность необычного существа.

И не успел цветок осознать, как потерял свою жажду крови.

Прошло время, и девочка пришла к цветку со странными словами.

- Потрясающе. Ты уже два года цветешь тут, и ни разу не завял.

Несмотря на то, что её улыбка была всё такой же одинокой, цветок был счастлив. Девочка заботилась о нём. Сама эта мысль доставляла ему радость.

- Если в тебе живет цветочный дух, мне хотелось бы кое о чём попросить тебя.

'...?'

Они знали друг друга уже очень долгое время, но девочка так и не осознала, что цветок обладал собственным "я". Подумав об этом, цветок внимательно слушал каждое её слово.

- Здесь умрет еще немало людей. Так что, пожалуйста... продолжай жить. Продолжай цвести вечно.

Цветок посетило странное ощущение.

- Пускай люди на этой площади увидят твою красоту. Я уверена, что не стану последней, кто заметил тебя. Так что, пожалуйста...

'...О чём... Она говорит?'

- Все утверждают, что люди, которых казнят - злые, но прошу, пускай и они увидят твою красоту. Пускай они заметят всё, что заметила я.

В сердце цветка возрос страх, он отчаянно пытался понять, что она пыталась этим сказать.

- В этом мире не существует воистину злых людей.

И с той же одинокой улыбкой она добавила:

- Если кто и воистину злой, так это я. В конце концов, даже зная, что злых людей не бывает... Я всё равно не могу простить их.

'Стой...'

С первой их встречи прошел год и несколько месяцев. Но цветок только сейчас впервые попытался заговорить с девочкой. Его не желало покидать ощущение, словно она вот-вот далеко уйдет и никогда не вернется.

Но, не имея рта или голосовых связок и не обладая телепатией, слова беспомощного цветка отдавались эхом лишь в его мыслях.

И вскоре его страхи воплотились в реальность.

Следующей ночью девочка не пришла.

Как и через ночь, и после неё.

Возможно, она заболела. Возможно, её парализовало в каком-нибудь несчастном случае. Возможно, она умерла.

В мыслях цветка мелькали самые разные сценарии, и он впервые осознал, что значит "бояться".

Поняв, насколько ему была важна эта девочка, цветок дрожал в страхе потерять её.

Два дня спустя, которые цветок провел в сущем ужасе, она наконец-то перед ним появилась.

Но она пришла не ночью, как бывало обычно.

Солнце было в зените.

На площади собралось множество людей.

И посреди этого стояла девочка, оказавшись перед гильотиной, маячившей над цветком.

'А...?'

Девочка была слишком маленькой, чтобы её тут казнили. Возможно, именно поэтому на площади собралось так много людей.

- Я слышал, что она ударила чиновника ножом.

- Он был в ярости от возможности государственного переворота, так что, скорее всего, выдал приказ назло.

- Ну, это же он отправил её отца на гильотину. А теперь и его дочь в это вмешалась.

- Тише. Кто-то услышит. В любом случае, чиновник же в полном порядке, да?

- С государственной изменой не поспоришь. Не могу в это поверить.

- Другими словами, они хотят, чтобы мы знали, что произойдет, если мы попробуем взбунтоваться.

- Но такая юная девочка... обычно, её отправили бы на виселицу.

- Может, чиновник хочет, чтобы мы это запомнили.

- Само собой, но я слышал, что она сама попросила гильотину.

- Что...

- У меня мурашки по коже.

- Пускай сдохнет.

- Если бы мы могли что-нибудь сделать...

По площади кружило множество голосов, но, на самом деле, никто не пытался спасти девочку.

Перешептываясь, толпа окружила гильотину огромным кольцом. Они смотрели на блестящее лезвие - некоторые не могли скрыть мрачного выражения лица, а другие смеялись, словно лучше развлечения и не было.

И в тот момент, когда девочку подняли на помост...

Площадь наполнилась возгласами, которые цветок слышал во время любой другой казни.

'Нет... Нет...'

В его разуме кружилось множество слов, отказываясь сплетаться во вразумительные мысли.

Почему она должна умереть?

Возгласы толпы, которые когда-то казались прославляющими его поклонениями, теперь стали тысячью голосами, выкрикивающими проклятия преступникам.

Цветок спросил себя, радовался ли он крикам зрителей во время казни её отца.

Восхищался ли он их возгласами?

- Последние слова? - машинально спросил палач.

Девочка, покачав головой, промолчала. Но когда палач собрался снять её очки, она отказалась:

- Можно мне... оставить очки? Я... Я хочу видеть мир до самого конца.

Палач беззвучно кивнул и уложил шею девочки на каркас гильотины. Возгласы толпы становились всё громче и громче, усиливая их предвкушение от предстоящей казни.

'Я должен спасти её. Я должен спасти её.'

Цветок попытался шевельнуться, но это было невозможно.

До встречи с девочкой он немного был способен на движение. Но, оставив идею отправиться на поиски жертв, он больше никогда не задумывался о том, чтобы научиться двигаться. В конце концов, благодаря визитам девочки, ему это было не нужно.

И поэтому, цветок не мог спасти её.

Веревка, привязанная к лезвию гильотины, туго натянулась; шум толпы стих. Но лишь на одно мгновение. Люди взволнованно перешептывались, и этот шепот, становясь громче с каждой секундой, всё больше и больше уступал перед радостными криками.

'Отвратительно.'

Но почему ему это отвратительно, задумался цветок.

Звук, который раньше был ему в такую радость, теперь казался тошнотворным.

Но даже несмотря на бурлящие в нём эмоции, цветок заставил себя сосредоточиться. Он мысленно взглянул вверх, пытаясь дотянуться до девочки листьями.

Затем, он поймал взгляд девочки, которая лежала лицом вниз под лезвием.

И, несмотря на то, что у цветка не было глаз, девочка явно увидела это.

- Я так рада, что ты всё еще цветешь.

Последние её слова, произнесенные цветку, не достигли ушей людей.

В тот момент, когда она поймала взгляд цветка, одиночество наконец-то покинуло её. Теперь, её улыбка была воистину искренней.

Пускай возгласы толпы грозились заглушить голос девочки, цветок изо всех сил старался поймать каждое её слово.

Он пытался убедить себя, что, возможно, она сумеет выжить, если он будет продолжать слушать её.

- Красивый... Ты такой красивый.

Было ли это самодовольное, но печальное заблуждение цветка? Ему казалось, словно девочка больше не говорила с собой, как обычно. На этот раз было такое впечатление, будто она хорошо знает о том, что цветок обладает собственным "я".

'Стой... Стой...!'

- Спасибо...

Стук.

Это был невероятно знакомый звук.

Цветок, словно дождь, оросила кровь.

Возгласы людей достигли небес.

Сила удара сбила очки девочки, и они упали в щель помоста гильотины. Увидев это, цветок уже знал, что она мертва.

Почему на отрезанной голове девочки, которая теперь покоилась в корзине, до последнего была улыбка?

Палач поднял её голову в воздух перед толпой, но цветок не мог рассмотреть её. Конечно, даже если бы палач поднес её к цветку, он так и не смог бы взглянуть на неё.

В конце концов, цветок отвернулся от этого зрелища.

Он сбежал, не в силах наблюдать за смертью девочки.

Той ночью цветок погряз в печали, покрытый её кровью.

Он презирал себя за свою беспомощность. Он презирал все одинокие дни, которые ждали его впереди.

Каждый раз, когда он будет слышать гильотину... каждый раз, когда будет принимать пищу, он будет вспоминать её.

Улыбка девочки в очках отказывалась покидать его мысли.

'Я убью их.'

Вскоре его печаль обернулась ненавистью. Альраун лелеял растущую злобу по отношению к миру.

'Я убью их. Убью их всех! Почему она должна была умереть?! Почему? Она любила горожан больше всего на свете! Я убью их всех. Того, кто обезглавил её, кто приговорил её, того, кто создал гильотину, тех, кто радовался её смерти, и тех, кто стоял на месте, даже не попытавшись ей помочь! Я убью их. Я перережу им всем глотки! Всем. Всем! И... после этого... Умру сам.

В конце концов... больше никто не станет обо мне заботиться...'

Внезапно сверху на него полилась вода, быстро остудив его лепестки, которые горели в гневе.

'...?'

Это была вода из колодца, которой он наслаждался каждый день.

На мгновение цветок подумал, что, каким-то образом, девочка вернулась. Он удивленно взглянул вверх. Но вскоре осознал, что там стоит высокий мужчина двадцати с чем-то лет, которого, из-за одежды, можно было принять за аристократа.

'Кто это...?'

Луна скрылась за облаками. Цветок не мог рассмотреть лица незнакомца, но всё равно продолжал смотреть вверх.

Закончив его поливать, мужчина мрачно произнес:

- ...Не знаю, сколько у тебя еще времени до того, как завянешь, но всё равно спасибо за то, что всё еще жив.

Его голос показался цветку знакомым, но он никак не мог вспомнить, где именно слышал его.

И, прежде всего, цветок понятия не имел, почему этот мужчина с ним заговорил. Гнев и ненависть в мгновение обернулись замешательством от его внезапного появления.

- Как загадочно... Хотя нет. Наверное... Наверное, я знаю, почему. Ты продолжал цвести еще с тех пор, как обезглавили того, как я думаю, вампира. Всё это время я наблюдал за тобой. Прямо как та девочка, которая сегодня умерла.

В отличие от упомянутой девочки, казалось, словно мужчина знал о том, что цветок обладает собственным "я".

Теперь цветок знал - девочка не была единственной, кто заметил его.

А этот мужчина даже знал, что он его слышит.

Удивившись этому, цветок изо всех сил пытался понять, кто он такой.

- Эта девочка... Она заботилась о тебе до самого конца. И она сказала, что после её смерти поливать тебя будет некому. Поэтому попросила, чтобы я время от времени приглядывал за тобой во время засухи.

'...?'

У цветка появилась одна мысль, касательно личности этого мужчины. Но, не сумев тут же подтвердить эти подозрения, он продолжил молча его слушать.

- И поверь мне, я обязательно исполню эту просьбу. Я буду поливать тебя каждый день. Так что... Я знаю, что не имею права просить тебя об этом, но, прошу...

Мужчина сглотнул, подавив некую эмоцию, и продолжил. Он со сложным выражением на лице подошел ближе к цветку.

- Прошу... продолжай жить вместо неё, - сказал он цветку с печалью и гневом в голосе, глядя на его испачканные кровью листья. - Если выпьешь её кровь, выпей заодно и её душу. И... будь счастлив. Будь счастлив вместе с этой девочкой... вместе с Селим.

Цветок наконец-то узнал её имя.

Мужчина покачал головой и взглянул на цветок с мрачной решительностью.

- Умоляю тебя...

И когда он наконец-то склонил свою голову, облака на мгновение расступились и осветили его в лунном свете.

На его лице была чистая печаль, гораздо глубже, чем цветок когда-либо видел на лице девочки.

И цветок осознал, что он очень хорошо знал этого человека.

Он каждый день слышал его голос. Но он не смог узнать его сразу, поскольку обычно он был лишен каких-либо эмоций, и фраза всегда была одной и той же.

"Последние слова?"

Глядя в спину палача, цветок вспомнил слова девочки.

"В этом мире не существует воистину злых людей."

Мысленно повторив её слова, цветок сказал себе:

'Ты была права.'

И мгновение спустя её корни начали поглощать каждую каплю впитавшейся в почву крови. Даже кровь на её листьях вскоре была поглощена её телом.

'Ты была права. В этом мире не существует воистину злых людей.'

И тогда каждую клетку цветка заполнило одно сильное желание.

Двигаться. Двигаться.

'А значит, ты тоже не была злым человеком. Ты не должна была умирать. Так что... пожалуйста...'

Её могущественная сила воли проявилась в форме способностей вампиров. Её корни начали шевелиться, и она медленно потянулась к пространству под гильотиной. Поначалу её движения были медленными и вялыми. Но когда её тело начало привыкать к этому, она начала двигаться всё изящнее и изящнее к месту своего назначения.

'Пожалуйста. Давай продолжать жить вместе.'

Несколько минут спустя её корни сжали очки, которые лежали под помостом.

К тому времени, когда она увидела себя в отражении их линз, сердце цветка очистилось от ненависти и сожаления.

Время шло своим ходом.

Приняв форму человеческой девочки, альраун начал звать себя "Селим Вёржес".

"Селим" было именем девочки.

"Вёржес" - было фамилией палача, который прожил всю свою жизнь рядом с гильотиной.

С того самого дня он каждый день поливал Селим, пока не умер от старости множество лет спустя.

И время снова пошло своим ходом.

†

Девочка осознала, что красный дождь не был брызгами её крови.

Затем она осознала, что это вообще была не кровь.

Глухой звук послужил подтверждением того, что что-то действительно пострадало, но это не было её телом.

Это был круглый зеленый предмет, который прыгнул, дабы спасти её.

Арбуз раздавили, словно желе, заставив его кусочки и внутренности грациозно разлететься по сторонам.

Они посыпались, словно дождь - алый дождь, в котором Селим купалась в прошлом под гильотиной.

Как и всегда, он оросил её яркими, прекрасными брызгами.