Зал Демонической Тюрьмы был построен именно для этого ксеногенного существа. Когда Хан Сень вошел в него, он не почувствовал ограничивающих эффектов.

Архитектура зала была невероятно странной. Полы простого зала обычно были ровными или с едва заметным уклоном, когда они вели к сцене. В этом зале, однако, все четыре стороны зала вели вниз по широким ступеням к десятиметровой каменной платформе внизу.

Каменная платформа была покрыта символами, которые Хан Сень никогда раньше не видел. Хотя он не знал, что они означают, он чувствовал странную силу, исходящую от рун.

В центре каменной платформы возвышалась чернильно-черная каменная колонна, которая уходила вверх и соединялась с потолком зала. Верхняя часть столба была покрыта гравировками и знаками, но внимание Хан Сеня сразу же привлекло основание столба и существо, которое было привязано к нему.

Это существо было похоже на гуманоида, но его тело было насекомоподобным. Его панцирь был кроваво-красным, а из головы поднимался красный рог, что делало его похожим на единорога. Его глаза также вспыхнули кроваво-малиновым цветом. Оно было полно ярости и убийственных желаний.

Пока Хан Сень наблюдал за пойманным существом, оно тоже уставилось на Хан Сеня. Вдруг оно открыло рот и показало зазубренные, похожие на пилы зубы, украшавшие его пасть. Оно издало высокочастотный крик, обращённый к Хан Сеню.

Оно начало яростно метаться, и когда оно двигалось, на каменном столбе загорелись знаки. Цепи, прикреплённые к столбу, тоже начали светиться. Они крепче сжимали существо, затрудняя его отдаление от каменного столба.

«Это действительно примитивное обожествлённое существо», — увидев, как вокруг существа появились цепочки красной субстанции, на лице Хан Сеня появилось восхищённое выражение.

Во Внешнем Небе было много ксеногенных существ, но большинство из них были очень пугающими. Хан Сеню было бы слишком рискованно вступать в схватку с каким-то случайным ксеногенным существом. Сейчас же примитивное обожествленное ксеногенное существо было преподнесено Хан Сеню на блюдечке. Парень был чрезвычайно доволен тем, как всё обернулось.

Хан Сень использовал Набор Аполлона, и тут крылья Аполлона слегка дрогнули. Они мгновенно направили его к каменной платформе. Он превратил руку в нож и ударил ксеногенное существо, привязанное к каменному столбу.

Хан Сень всё ещё использовал Под Небом, но с дополнительной силой, которую давал ему Набор Аполлона, при активации навыка из воздуха вырвалась пугающая субстанция ножа. Его атака была подобна лезвию солнечного света, когда она обрушилась на шею ксеногеного существа.

Ксеногенное существо зашипело, как гадюка, и его красные цепочки вещества взорвались, как вулкан. Он вырвался из оков каменного столба, и его когти, словно красные лезвия, метнулись к Хан Сеню.

Катча!

Воздушный нож Хан Сеня был так же силен, как удар обычного примитивного обожествленного, но против когтей этого ксеногенного существа у атаки Хан Сеня не было ни единого шанса. Прежде чем парень успел атаковать, существо отмахнулось от его атаки и бросилось на расстояние удара.

Нож и когти столкнулись. Когти оставили глубокие порезы на перчатке Хан Сеня. Три кровавые царапины на руке начали сочиться кровью. К счастью, парень успел быстро среагировать. Он бросил свою атаку, а затем телепортировался прочь. Если бы он не среагировал мгновенно, удар существа ампутировал бы ему руки.

«Почему он такой сильный?» — потрясённым спросил Хан Сень.

Он только закончил телепортироваться, когда ксеногенное существо снова оказалось перед ним. Когти опустились на его грудь, прорезая броню Аполлона, словно она была сделана из масла.

Крылья из Набора Аполлона захлопали. Хан Сень быстро отступил, увеличивая расстояние между собой и противником. Но тут тело существа озарилось кровавым светом, и оно снова понеслось к нему, как ракета. Его скорость была непостижимой, и снова когти впились в грудь Хан Сеня. Цепочки красной субстанции превратились в когтеподобные огни, и они вырезали пять борозд глубоко в груди Хан Сеня. Его ребра были почти видны сквозь раны.

«Неужели этот парень действительно просто примитивен?» — в смятении пробормотал Хан Сень. Он использовал Под Небом и быстро телепортировался, пытаясь опередить ксеногенное существо.

Но эта попытка оказалась тщетной. Существо, казалось, предугадывало каждое движение Хан Сеня. Парень только успел отойти в сторону, как ксеногенное существо снова оказалось перед ним.

Хан Сень закричал, его голос был напряжён. Клешня пропорола ему живот. Если бы Хан Сень не успел телепортироваться достаточно быстро, его кишки разлетелись бы по полу.

Ему повезло, что Набор Аполлона был обожествлённым сокровищем. Но даже несмотря на это, под острыми когтями этого злобного ксеногеного существа он казался не прочнее влажной ткани. В нём не было тех защитных свойств, которые должен был дать ему обожествлённый комплект доспехов.

Хан Сень не знал, что делать. Хотя он сражался с примитивным обожествленным, это был всего лишь двойник. Его настоящий противник, реальное тело, управляющее существом перед ним, было страшным обожествленным истинным богом.

Это тело было всего лишь двойником, но оно, несомненно, было лучшим из того, что могло быть у обожествленного примитивного класса. Оно было совсем в другой лиге, чем у Сланца, который только что стал обожествленным.

Ещё более пугающим было то, что его воля и движения были класса истинного бога. Хан Сень очень гордился своей волей и силой, но перед истинным богом его возможности были ничтожны. Он заимствовал силу у Набора Аполлона, чтобы сражаться на уровне обожествленного, но всё равно не мог выдержать атаки ксеногенного существа.

Каждый Наивысший, который приходил, чтобы победить этого двойника, обычно сталкивался с обожествлённой личинкой, которую ему приходилось убивать. Убийство особей класса трансмутации занимало много времени.

Изысканная и Ли Кээр сказали Хан Сеню, что это всего лишь примитивное обожествлённое существо. Но они не сказали ему, насколько страшным было это существо. Когда Хан Сень понял, насколько оно могущественно, он понял, что не стоит испытывать судьбу и пытаться бороться с ним. Парень использовал свои способности телепортации, чтобы сбежать из Зала Демонической Тюрьмы. Атаки, которые он уже пережил, оставили его окровавленным и израненным. Если он продолжит, то, несомненно, умрет.

— Неужели это ксеногенное существо действительно примитивное обожествлённое? — спросил Хан Сень, всё ещё зажимая рану на животе. Он с подозрением посмотрел на Ли Кээр и Изысканную.

— Это правда. Это действительно примитивное обожествлённое существо, но оно величайшее из всех живущих примитивных обожествлённых существ. Мы думали, что с твоей силой и волей ты сможешь с ним бороться. Вот почему мы подписали тебя на борьбу с ним. Но теперь могу предположить, что мы слишком поторопились, — сказала Изысканная, стараясь, чтобы её голос звучал очень серьезно. Выражение её лица было тщательно созданной маской разочарования. В глубине души она думала:

«Тебе полезно время от времени терпеть неудачи. Мы не хотим, чтобы в будущем ты стал слишком самоуверенным».

Ли Кээр предоставила своеобразное утешение. Она улыбнулась и сказала:

— Проигрыш здесь вполне объясним. В конце концов, ты ещё не обожествлён. То, что ты не смог победить этого изверга, ничего не значит. Как насчет этого? Мы найдем более слабых обожествлённых ксеногенных существ, которых тебе будет легче победить.

Хан Сень знал, что Ли Кээр и Изысканная не станут ему лгать. Если они сказали, что ксеногенное существо было примитивным обожествлённым, то, скорее всего, так оно и было.

— Это ксеногенное существо действительно было сильным, — Хан Сень сделал паузу, наблюдая за Изысканной и Ли Кээр. Затем он спросил. — Есть ли временные рамки, чтобы убить это ксеногенное существо?

— Ксеногенному существу из Зала Демонической Тюрьмы потребуется шесть месяцев, чтобы накопить достаточно сил и выбраться из своей тюрьмы. Обычно наши люди стараются убить его в течение трёх месяцев, чтобы подстраховаться. Если он вырвется и вступит в контакт с другими ксеногенным существом Внешнего Неба, то, возможно, сможет спасти свою истинную сущность, — сказала Ли Кээр.

— Если ещё есть время, то я попытаюсь победить его, — Хан Сень не хотел сдаваться.