Их головы были похожи на головы будд, а хвосты расправлены, как крылья бабочки. Их тела были очень толстыми и круглыми. Кроме чёрно-белой окраски, они немного напоминали львиноголовых золотых рыбок. Они спокойно плавали внутри Куба Четырех Овец, ничуть не обеспокоенные своим бурным выходом из Подземного Озера.

Бао’эр сидела на корточках возле Куба Четырех Овец. Она опустила руку в воду, желая потрогать рыбу. Рыба находилась всего в нескольких дюймах от поверхности воды. Она опустила руку в воду до плеча, но всё равно не могла дотронуться до этих двух золотых рыбок.

Хан Сень нахмурился. Он вытащил Нож Призрачный Зуб и метнул его в белую рыбу под водой. Белая рыбка была так близко к поверхности воды, но когда Хан Сень воткнул нож, лезвие полностью погрузилось в воду, не приблизившись к белой золотой рыбке.

Две рыбки внутри, казалось, не понимали, что происходит. Они продолжали медленно плавать вокруг.

Хан Сень нахмурился. Нож Призрачный Зуб создал опасный воздушный нож, который снова полетел в воду. Хотя этот демонический воздух, похожий на нож Клык, был способен разорвать ткань пространства, он не мог коснуться белой золотой рыбки.

Белая золотая рыбка всё ещё медленно плавала вокруг. Казалось, её даже не потрясли атаки Хан Сеня, а несколько дюймов воды над ней были подобны длине целой солнечной системы. Каким бы страшным ни был воздушный нож Хан Сеня, он не мог пройти сквозь воду и коснуться рыбы.

«Этот Куб Четырёх Овец такой странный», — подумал про себя Хан Сень. Он протянул руку, схватил куб и опрокинул его на бок. Из верхней части статуи начала выливаться вода.

Вода выливалась наружу, как разлившаяся река, вышедшая из берегов. Вода выливалась так быстро, что казалось, будто она собирается образовать ещё одно озеро, но уровень воды в кубе, казалось, не уменьшался.

«Что это за штука?» — подумал Хан Сень, встревоженный. Куб Четырёх Овец был слишком странным. Даже он не мог увидеть или понять, что это такое.

Если статуя была обожествлена, то всё равно было странно, что Хан Сень не мог получить от неё показания силы. А если это был обычный предмет, то он не должен был вмещать в себя океан воды.

Хан Сень погрузился в свои мысли, поэтому не сразу заметил, что Бао’эр забралась на вершину одной из бронзовых овечьих голов. Она топнула по ней ногой.

Очевидно, Бао’эр была способна затаить обиду. Она помнила каждый раз, как овцы насмехались над ней, когда падали обратно в озеро облаков. Поэтому она хотела наступить на головы овец, чтобы выплеснуть злость, которую таила всё это время.

Но когда она начала топтать голову, то услышала звук «катча-катча». Овца подняла голову, но её придавило яростными ударами Бао’эр. Овца опустила голову, как будто собиралась откусить кусочек травы.

Девочка была шокирована этим. Она и не думала, что Куб Четырёх Овец настолько хрупок, что может сломаться, если по нему будут топтаться.

Хан Сень вскинул голову и сразу же заметил странную сцену. Бронзовая голова овцы была растоптана Бао’эр, но остальные три головы всё ещё были подняты.

В животе Хан Сеня зародилось зловещее чувство. Раньше, когда он ударял по статуе, ему казалось, что это очень твёрдый предмет. Он не смог оставить на ней ни единого следа. Однако Бао’эр, дважды ударив по статуе, чуть не сломала одну из голов.

«Если Бао’эр не использовала для этого какую-то особую силу, то куб…» — не успел Хан Сень закончить свою мысль, как увидел, что плавающие золотые рыбки внезапно ускорились.

Когда две золотые рыбки поплыли быстрее, вода начала плескаться и вращаться, пока не образовался водоворот.

Хан Сень понял, что дело плохо. Он схватил Бао’эр и повернулся, чтобы телепортироваться. Он хотел оказаться как можно дальше от Куба Четырёх Овец. Но, подхватив девочку, он понял, что опоздал. Мощная сила всасывания вырвалась из куба и схватила его и Бао’эр. Они упали в водоворот и быстро утонули.

Шестнадцать свиней тоже оказались втянуты. Они кружились в водовороте вместе с Хан Сенем и Бао’эр.

Хан Сень держался за девочку, пытаясь выбраться, но мир вокруг него превратился в хаос. Когда ему наконец удалось восстановить контроль над собой и вытащить себя из воды, он замер. Куб Четырёх Овец спокойно находился рядом с ним, а две золотые рыбки снова безмятежно плавали в воде. Вихрь исчез, а голова овцы, которую топтала Бао’эр, снова стала обычной. Как и остальные три головы, она была поднята. Брови были опущены, глаза полуоткрыты. Казалось, что ничего не произошло.

Шестнадцать маленьких поросят тоже вышли из воды. Они лежали на каркасе куба, стряхивая воду со своей кожи.

Казалось, ничего не изменилось, но обстановка вокруг них была совершенно другой. Всего несколько мгновений назад Хан Сень и остальные находились на берегу Подземного Озера, но теперь они были в другом месте. Оглядевшись вокруг, Хан Сень даже не думал, что они всё ещё находятся во Внешнем Небе.

Они стояли возле целого ряда дворцов. В отличие от дворцов, которые можно было найти во Внешнем Небе, эти дворцы не были построены на вершинах гор. Скорее, они были построены на поверхности близлежащего моря.

В бескрайнем море возвышались самые разные дворцы. Они были похожи на острова, разбросанные по бескрайнему океану. Этого места не было нигде во Внешнем Небе.

«Что это за место?» — Хан Сень огляделся вокруг. Кроме дворцов, здесь не было ничего интересного. Казалось, что вокруг нет ни одного живого существа.

Море под ними казалось бесконечно глубоким, но оно не было похоже на обычное море. Море не было синим, оно было прозрачным, как кристалл, и в нем не было волн. Вода выглядела странно тихой и неподвижной.

— Папа, солнце какое-то странное, — Бао’эр подняла палец и показала на солнце в небе. Она с любопытством смотрела на него.

Хан Сень не замечал солнца, но теперь, когда девочка указала на него пальцем, он посмотрел и был потрясён.

Солнце излучало свет и тепло, но это было так странно. Даже называть его «солнцем» было неправильно. Оно больше походило на часы в небе.

На циферблате часов находились три иглы разной длины и толщины, которые, очевидно, обозначали секунды, минуты и часы.

Хотя на часах не было цифр, положение игл, казалось, показывало, что сейчас двенадцать часов.

«Дворец на море тихой воды, где солнце — это часы… Что это за место, куда мы попали?» — настороженно подумал Хан Сень. Он с недоверием относился к этому месту.

Дворцы спокойно плавали на поверхности моря, хотя казалось, что ничто не держит их на плаву. Даже Куб Четырех Овец плавал на поверхности без посторонней помощи. Все вокруг было так тихо. С тех пор как они приплыли, Хан Сень не заметил ни единого звука или движения вокруг.

Две золотые рыбки внутри куба плавали. Казалось, они играли в воде.

Оглядывая раскинувшиеся по морю дворцы, Хан Сень размышлял, что ему делать дальше. Но в этот момент он вдруг услышал вдалеке какой-то звук.

Донг! Донг! Донг! Донг!

В этот момент воздух наполнился звоном колоколов. Хан Сень поднял голову к небу, чтобы взглянуть на солнечные часы. Три иглы на солнце указывали на самый верх. Для обычных часов это означало бы, что сейчас либо двенадцать часов ночи, либо двенадцать часов дня.