Покинутый госпиталь. Забытое кладбище. Заброшенный туннель. Густой лес, вглубь которого не может проникнуть солнечный свет.

Он не был ни в одном подобном месте.

Предположим, что это был совершенно обычный магазинчик в захолустье. Такой, что при первом взгляде на него, вы испытываете чувство дежавю. Типичный магазинчик с такими же полками, как и везде, но, бесспорно, самый удобный в округе и потому по-своему живой: в нём никогда не было безлюдно, а деньги снова и снова меняли хозяев, неустанно переходя из одних рук в другие.

Самое обычное место.

Масато Яхара был там.

— Почему ты в таком месте, Масато?

— Потому что здесь ничего нет.

— Ничего нет? Тут вроде бы оживлённо.

— Тогда попробуй вообразить место, где нет абсолютно ничего. Нет людей. Нет магазинов. Нет светофоров и улиц. Покажется ли оно тебе нормальным? Сможешь ли ты оставаться там и ничего не чувствовать? Нет, не сможешь. Такие места сами по себе особенные. В них есть нечто, что можно назвать «пустотой». А пустота очень чувствуется. Она далека от ощущения «ничего нет».

— То есть, она… неестественна?

— Да, именно. И Я тоже не могу находиться в таком месте. Я слишком выделяюсь на фоне пустоты. Я стал особенным. Такая незаконченная сущность, как Я, не может оставаться в подобном состоянии.

— Значит, поэтому ты здесь?

— Ага. Здесь Я могу раствориться в повседневной жизни, слиться с ней и ничего не чувствовать. Вот, что Я имею в виду под «здесь ничего нет». …Давай назовём это состояние «ничто», чтобы отличать его от «пустоты». Ничто существует там, где Я могу находиться бессознательно. Я всегда прямо рядом с тобой. Но ничто очень мало, поэтому оно проникает в маленькие дырочки нашей повседневности и растворяется в ней, заставляя тебя забыть о нём.

«Звяк, звяк. Звяк, звяк».

— Что это за звон? Он как-то связан с ничто?

— Да. Этот звон вызывает ничто. Пока он существует, нас будет поглощать ничто.

— И это плохо?

— Что?! А сам сообразить не можешь? В ничто может существовать даже мертвец, как Я. Чёрт! Я могу существовать точно так же, как и ты. То есть некоторые люди просто не замечают происходящего с ними и живут в ничто. По сути они ничем не отличаются от мертвых. Это значит, что их жизни не стоят ни черта!

— Но таких людей полно.

— Именно.

— Ты один из них, Масато?

— Если Я не буду осторожен, то и меня затянет.

— И поэтому ты пытался выбраться?

— Ну да. Но Я провалился.

«Звяк, звяк. Звяк, звяк».

Какой неприятный звук. От этих перезвонов хочется сбежать. Они заставляют меня поддаться раздражению.

— Масато… Я больше не могу терпеть его. Я хочу выбраться.

— Ты, наверно, сможешь это сделать, Ко. В конце концов, Я был обычным человеком. Я не смог сбежать от звона. Ты особенный, ты необычный. Ты точно сможешь сбежать. Я уверен в этом.

— Но… как мне это сделать?

— Не волнуйся.

Масато говорил с мягкой улыбкой на лице. Он никогда так не улыбался, когда был жив.

— Ты уже знаешь способ.

Я, который всё ещё каким-то чудом был «я», таял. Таял, как мороженое, оставленное под лучами палящего солнца. Нечто среднее между жидкостью и твёрдым телом, я бесцеремонно разлился по земле и стал бесполезен.

Нельзя быть бесполезным. Мне нужно снова найти предназначение. Иначе я перестану быть человеком.

Затем кто-то извне прервал мой распад. С собой он принёс звук, напоминающий звон цепей.

Вперёд, делай что хочешь.

Я, Кота Хираги — «белый».

Я принимаю цвета других.

Иди сюда, я здесь!

И поэтому…

Масато Яхара здесь.

С тех пор Я действовал на автомате. Я стал не более, чем машиной, выполняющей свою задачу. Всё перед моими глазами, а может быть и весь мир, стало нечётким и смазанным. Я не знал, на чём сосредоточить взгляд. Я воспринимал территорию школы, которую должен был знать как свои пять пальцев, только как огромную жирную массу. Как будто мир заменили мозаикой. Все мои знания остались со мной, поэтому Я мог ориентироваться в повседневной жизни. Так же, как NPC* действуют в соответствии со своей программой. Но земля подо мной казалась неустойчивой. Она будто была неестественной и неспокойной, словно подошвы моих ботинок утопали в жвачке.

В соответствии с приказом, что пришёл глубоко изнутри меня, Я был на крыше. На фоне сумерек, запятнанных засохшей кровью, Я стоял на необычайно грязном бетоне и наблюдал за исчезновением людей с улиц города. Вдоль дороги выстроился бесконечный ряд кей-каров*. Их засасывало самое яркое здание города — салон патинко*.

Дешёвый конец для дешёвого мира.

Этот устаревший городской ландшафт идеально подходил для Сюити Акиямы. Я хотел забрызгать его очки и образ прилежного ученика птичьим помётом, сфотографировать и запостить в Инстаграм. Это доставит мне адское наслаждение и, я думаю, привлечёт людское внимание.

Сейчас Я готовился раскрыть всё о Сюити Акияме. Я разоблачу его, сокрушу и раздавлю.

— Чего ты пытаешься добиться, пригласив меня сюда, Хираги?

Проигнорировав вопрос Акиямы, Я сказал:

— Ты можешь выходить, Судо.

Вместо того, чтобы смотреть в сторону двери, из-за которой она вышла, Я оценивал реакцию Акиямы. Он отчаянно пытался скрыть свои эмоции, но не смог полностью избавиться от шока.

— Ты — та девушка, что была с Яхарой, да?

Не понимая, насколько много Я знаю, он выдал вполне безопасную фразу.

— Она дала мне много пищи для размышлений… Прежде всего, отвечай. Почему ты не рассказал обо всём, хотя именно ты последним видел Масато?

Акияма с упрёком посмотрел на Судо. Последовав за его взглядом, я впервые взглянул на неё с тех пор, как она пришла.

Её длинные, неровно окрашенные волосы развевались на ветру, отчего она выглядела ещё более растрёпанной, чем раньше. Кроме того, она была как всегда бледной. Её привычка приподнимать уголки рта не изменилась. Хотя это и создавало впечатление лёгкой улыбки, но на самом деле Судо сегодня была даже более напуганной, чем обычно.

Она была напугана.

Но боялась она не Акиямы, а меня.

— Ты стал говорить так надменно, Хираги. Ты наконец-то показываешь своё настоящее лицо? ...Ну, хорошо. Что до твоего вопроса, то всё просто. Я не стал ничего рассказывать ради неё.

Это был не тот ответ, которого Я ждал.

— Что ты имеешь в виду? Какое она вообще имеет отношение к тому, что ты не выступил свидетелем?

— Хм-м... Это немного деликатный вопрос, поэтому я надеялся, что мне не придётся этого говорить, но в сложившейся ситуации, я полагаю, у меня нет выбора. Вот эту девушку соблазнил Яхара, и он направлялся с ней в отель. Я промолчал, потому что не чувствовал себя в праве разглашать это.

— Ты не думал, что твои сведения могут быть важны для поимки убийцы?

— Если бы я решил, что это так, я бы отставил в сторону любые сомнения и немедленно сообщил бы всё, что знаю. Мои сведения бесполезны. Они никаким образом не могли помочь следствию.

— Ты слишком много на себя взял, решив это самостоятельно. Нельзя знать заранее, какая информация приведёт к убийце, не так ли?

— Действительно. Говорят, что если в одном полушарии бабочка взмахнула крылышками, то в другом полушарии возникнет смерч. То же самое можно сказать о расследовании убийств. Но сравнив этот маленький шанс и неприкосновенность личной жизни дамы, я выбрал последнее.

Очень разумный ответ. И его голос был уверенным, как будто он ожидал этого вопроса.

Причина, по которой я изначально подозревал Акияму, исчезла.

Но это не имело значения.

Я уже не подозревал Акияму.

Я уже решил, что он — убийца.

— Боже мой, как же ты надоел. Да признайся уже, чёрт возьми!

Ошеломлённый моими резкими, сердитыми словами, Акияма мгновенно напрягся.

Мои чересчур прямолинейные слова не были преднамеренными, но Акияме они, должно быть, показались тактикой, призванной напугать его, потому что он замолчал и задумался.

Разговор складывался в мою пользу, поэтому Я не стал исправлять его недопонимание.

— Хорошо. Тогда следующий вопрос. Когда Ямадзаки отправился в полёт, ты был в школе. Так утверждает она.

Бросив короткий взгляд на Судо, он кивнул.

— Действительно. Я очень разволновался, когда узнал об инциденте. Мне кажется, трудно обвинять тебя в том, что ты подозреваешь меня, ведь я был в школе, когда Ямадзаки упал с крыши. Хотя я был на стоянке, а не на крыше, нет никого, кто мог бы это подтвердить. Гордиться тут нечем, мне придётся защищаться. Я не думал, что кто-то видел меня на стоянке.

— Ямадзаки кричал. Почему ты ничего не заметил?

— Сложный вопрос. Я могу сказать только, что просто не заметил. Тогда я был глубоко в раздумьях.

Акияма преувеличенно развёл руками и покачал головой.

Его поведение разозлило меня. Я испустил тяжелый, враждебный вздох.

— Ну, раз так… Хорошо, попробуем зайти с другой стороны. Акияма, ты веришь в призраков?

От моего внезапного вопроса глаза Акиямы сузились.

— Что за? Призраки? Мне действительно нужно на это отвечать?

— Да.

— Ну ладно… Хм… Призраки. Множество людей верит в них, так что я не могу просто взять и отбросить возможность их существования. Но мне достаточно трудно верить во что-то настолько ненаучное. А с распространением цифровых камер, картинки и фильмы о призраках стали не более, чем развлечением. Вот, что я думаю.

— Разумно. Только так ты и можешь думать. Но даже если ты не веришь в них, ты не будешь пинать могильные камни, не так ли? И ты, как и все, боишься Леса самоубийц*, да?

— Ну конечно, любой будет охвачен страхом в Лесу самоубийц.

— Именно. Охвачен страхом настолько, что не сможет погрузиться глубоко в раздумья.

Я услышал, как Акияма глубоко вздохнул. Он быстро соображал и, скорее всего, понял, с какой целью Я задаю посторонние вопросы.

— Может быть, не так, как Лес самоубийц, но школа ночью тоже довольно страшная. Зловещая, извращённая организация, в которую запихнули кучу детей, и рассказывают им всем одно и то же. Когда наступает ночь, её настоящая сущность становится явной. Это отталкивает людей. Отталкивает настолько, что кое-кто сказал мне, что вокруг школы существует барьер. Одно дело, когда группа людей пробирается в школу, чтобы устроить фейерверки. Но абсолютно невозможно, чтобы кто-то, пришедший туда ночью совершенно один, затерялся в своих мыслях.

Я холодно смотрел на Акияму.

— И ты хочешь сказать, что в таких обстоятельствах не услышал крика Ямадзаки?

После короткой заминки Акияма ответил:

— …Я не слышал его. Поражаюсь своей невнимательности.

Пусть и признав неудобные факты, Акияма продолжал изображать невиновность. По-моему, нормальная реакция, если хочешь уклониться от разговора. Каким бы подозрительным он ни был, доказательством это не станет.

Но Я постепенно загонял его в угол. По нему было видно, что он обдумывает, не оставил ли он за собой каких-то явных улик.

Скорее всего, он сам не осознавал, что его можно было читать как открытую книгу.

— Теперь давай выясним, как можно столкнуть кого-то с крыши, находясь на стоянке.

Акияма приподнял брови.

— …Такое вообще возможно?

Судо вмешалась почти инстинктивно.

— Да, и способов сделать это довольно много. Хочу ещё раз убедиться, Судо, ты видела только то, что Акияма был на стоянке, но что он там делал, тебе неизвестно, всё правильно?

— Д-да…

— Очевидно, что стоянка находится далеко от крыши. Но если вы встанете здесь, то убедитесь, что вас хорошо видно со стоянки. Поэтому оттуда снизу можно легко наблюдать за происходящим здесь. Новое ограждение до сих пор не установили, хотя давно говорили, что это необходимо сделать. После инцидента появилось ещё больше причин установить его, но это место уже давно было закрыто. На краю крыши вам ничего не стоит потерять равновесие, легкий толчок — и вы упадёте.

Я показал то, что держал в кармане.

— Что это?

На вопрос Судо Я ответил:

— Это пульт управления беспилотником.

На её лице было заметно облегчение.

Когда Я нажал на кнопку и пошевелил рычажком, беспилотник, который Я заранее спрятал на крыше, взлетел. К его камере была прикреплена красная верёвка, другой конец которой был крепко привязан к ручке двери на крышу.

— Судо, можешь немного постоять на месте? В этом Я новичок, мне трудно управлять полётом.

По моей просьбе Судо замерла. Я завёл беспилотник ей за спину. Когда верёвка натянулась, она ощутимо толкнула Судо, и та сделала несколько шагов вперёд.

Если бы она стояла на краю крыши, то бы точно упала.

— Я выбрал красную верёвку, чтобы её легко было увидеть, но можно сделать проще и использовать что-то более крепкое, например, фортепианную струну. Если хорошо с этим управляться, то можно легко подстроить толчок в спину Ямадзаки и его падение.

Когда Я закончил объяснять, Акияма тихо уставился на меня.

— …Ха-ха.

Понемногу его маска спадала. Я буквально слышал, как она рвётся на части. Его отвратительное, разросшееся и извращённое нутро не давало маске оставаться на месте. Выражение лица обнажило его настоящую суть.

Как бы сильно он ни старался, скрыть её он уже не мог.

Акияма сломался.

Аа... Я достиг успеха.

Я уже почти добился своей цели — раскрыть его природу.

— Хираги, я в тебе разочарован.

— И почему же?

Я ухмыльнулся.

— Ты не понимаешь? В твоём способе множество дыр. Начнем с того, что так управлять беспилотником в тёмное время суток невозможно. Было ли небо той ночью ясным? Я не помню, но даже если беспилотник хорошо виден в лунном свете, то маневрировать им так, как необходимо, всё равно будет слишком сложно. Тебе сейчас тоже было нелегко. Чтобы иметь хотя бы малейший шанс провернуть такой фокус, нужно очень много тренироваться днём. Но это школа. Если попытаешься устроить здесь что-то подобное, даже в праздники, то обязательно привлечёшь внимание. И тренироваться станет невозможно. Ну и последний гвоздь в крышку гроба — шум от пропеллера. Немыслимо, чтобы она была рядом с местом несчастного случая и услышала только крик.

— Ты прав.

— Более того, у меня нет никакого беспилотника. Это легко проверяется.

Когда он разгромил мою примитивную теорию, его лицо приняло победоносное выражение.

Это выглядело настолько комично, что Я не смог сдержать презрительный смешок.

— Что смешного?

— Не спеши с выводами. Я просто хотел посмотреть, какое у тебя будет лицо, поэтому ничего и не объяснил. Но! Кто тебе сказал, что Ямадзаки убили именно таким способом? Я же говорил, способов сделать это довольно много.

— Что ты имеешь в виду?

— Что Я пытался доказать этим экспериментом? Что есть способы столкнуть Ямадзаки с крыши, находясь на стоянке. Но все они просто бессмысленные уловки. Мы не в каком-то детективе, и даже если настоящий способ не будет установлен, то, что ты окажешься под подозрением, станет для тебя концом. Копы задержат тебя по косвенным доказательствам, и насколько продуманным был твой метод, не будет иметь никакого значения, когда ты сознаешься во время допроса. Как только тебя начали подозревать — всё, твой план провалился. И ты понимаешь это так же хорошо, как и Я.Но ты позволил своим опасениям взять над собой верх и пришёл в школу той ночью.

Я смотрел не на Акияму, а на Судо. Как Я и думал, её недавнее облегчение исчезло, сменившись ещё большей бледностью.

— Другими словами, такого развития событий ты не ожидал.

Я продолжил говорить, не переставая ухмыляться.

— Я хочу отметить две вещи. Во-первых, это место настолько опасно, что даже такой примитивный трюк, как мои игры с беспилотником, действительно может кого-то убить. А во-вторых, если кто-то, даже случайно, толкнул Ямадзаки, то он легко мог упасть.

Я хлопнул убийцу Ямадзаки по спине.

— Не так ли, Судо?

— …Д-д-д-да.

Судо тряслась от ужаса, отвечая мне. Она отчаянно пыталась избежать подозрений в том, что что-то от меня скрывает.

Но разумеется, она не могла ничего скрыть от «белого» Коты Хираги.

— Судо, ты называла Акияму «парнем в очках», как будто не знала, кто он такой. Но учитывая, насколько ты помешалась на Масато, ты искала зацепки по делу о его убийстве, правильно? С той минуты, когда ты решила отыскать правду, было очевидно, что ты должна узнать в первую очередь. Последним человеком, который разговаривал с Масато, был его одноклассник в очках. Сюити Акияма. С твоей стороны было бы абсурдно расспрашивать обо мне прежде, чем о нём, ты так не думаешь?

— У-у… Ах…

— Но ты скрыла это от меня. Разумеется, ты так поступила потому, что эта информация была тебе неудобна. Ты думала, что, если Я детально поговорю с Акиямой, моё подозрение об убийце Ямадзаки переключится на тебя.

Видимо, пытаясь удержать её от признания, Акияма встал между мной и Судо, как будто закрывая её. Хоть она и пыталась изображать спокойствие, она не могла сдержать дрожь. Какой же она была робкой.

— Короче говоря, я приказал Судо столкнуть Ямадзаки с крыши. Ты это хочешь сказать? Зачем? У меня не было повода желать смерти Ямадзаки.

— Повод был. Ямадзаки был твоим сообщником в убийстве Масато, не так ли? Я думаю, что ты заставил его спрятать тело.

Скорее всего, всё так и было. Реакция Акиямы уже прошла отметку «удивление» и приближалась к «панике». Это было уже так очевидно, но он всё ещё отчаянно пытался сохранить спокойный и уверенный вид.

— …Твои бредовые фантазии, по всей видимости, основываются на том, что Ямадзаки однажды меня окликнул. Но давай на время оставим фантазии в стороне. Предположим, чисто гипотетически, что у меня был мотив, желать его смерти. В таком случае как я мог заставить её убить Ямадзаки. Мы даже не знакомы, она ни за что не выполнит такой приказ. И даже если я каким-то образом сумел убедить её, тебе не кажется странным, что я, вопреки здравому смыслу, приду ночью в школу, чтобы посмотреть на его смерть?

— Ты совсем не понимаешь, когда следует сдаться. Я же сказал, такого развития событий ты не ожидал. У Судо не было намерения убивать Ямадзаки. Его падение было всего лишь несчастным случаем.

— Твои домыслы становятся всё более и более нелепыми. В твоей теории слишком много случайных совпадений. В любом случае было ограждение или нет, Ямадзаки просто так не упал бы.

— Для начала нужно выяснить, как они оба вообще оказались на крыше. Она закрыта, и к тому же была поздняя ночь. Разумеется, встреча была согласована заранее, но мне сложно представить, зачем Судо встречаться напрямую с Ямадзаки. С кем она действительно собиралась встретиться на крыше, так это с тобой, Акияма.

Акияма немного поморщился.

— Судо, наверно, очень удивилась, когда выбралась на крышу и обнаружила, что её обманули. Случилось что-то очень неожиданное, и она случайно столкнула его. Это только моё предположение, но похоже, что Ямадзаки собирался её изнасиловать.

Судо тряслась, крепко обхватив себя руками. Судя по её поведению, я угадал.

— Мы же говорим о Ямадзаки. Он, скорее всего, требовал от тебя денег за молчание, и ты решил воспользоваться его жадностью. «У меня нет денег, но вместо этого я могу достать тебе девушку». Что-то в этом стиле, да?

— Я… Он сказал, что на крыше меня ждёт мужчина, который может рассказать мне об убийстве...

— Ну конечно же ты не знала, что тебя сделали частью обмена. Когда на тебя напал Ямадзаки, ты стала сопротивляться. Ты впервые была на крыше этой школы, к тому же в темноте было трудно разглядеть детали, поэтому ты не поняла, что ограждения нет. Поэтому ты толкнула Ямадзаки изо всех сил и…

Шлёп.

— …он разбился насмерть.

— Аа, а-а-а-а-а-а-а…

Судо упала.

Одержимость Масато была не единственной причиной её ужасного самочувствия. Даже если убийство было непреднамеренным, этот тяжкий грех висел на ней. Всё это наложилось на то, что она должна была скрывать произошедшее от меня. Она, должно быть, ощущала огромное давление.

Акияма смотрел на упавшую Судо такими холодными глазами, как будто перед ним был просто мусор.

— Акияма не ставил себе целью позвать тебя на крышу для того, чтобы ты убила Ямадзаки. Он планировал объединиться с тобой уже после того, как тебя изнасилуют, под предлогом мести Ямадзаки. Если бы у него не вышло убедить тебя убить Ямадзаки, то он собирался хотя бы обмануть тебя так, чтобы потом использовать в своих целях. Я могу только предполагать, как именно он собирался убить его, но вариантов у него было много. Например, он мог бы дать тебе смертельный яд, чтобы ты подсыпала его Ямадзаки, а тебе сказать, что это снотворное. Или предложить тебе застрелить Ямадзаки игрушечным пистолетом, но подсунуть настоящий. Это просто первое, что пришло мне в голову, но суть, я думаю, ты уловила. Как только он сделал бы из тебя сообщника, план Акиямы пришел бы в действие. Он бы подстроил смерть Ямадзаки от твоих рук, когда у него самого было бы крепкое алиби. И это всё, что ему было нужно. И кстати… Судо, Акияма же не дал тебе своих контактов?

Судо, по-прежнему сидевшая на бетоне, кивнула.

— А знаешь почему? Потому что у него были бы проблемы, если бы можно было доказать, что вы двое связаны. Чтобы избежать подозрений полиции, ему достаточно было заставить их думать, что вы не встречались до того, как ты убила Ямадзаки.

— Н-но я же знаю… Если бы полиция поймала меня, я не смогла бы и дальше держать всё в секрете.

— Это значит лишь то, что ему пришлось бы убить тебя до этого момента. Например, ты была изнасилована Ямадзаки и из ненависти убила его, но такого греха вынести не смогла и потому совершила самоубийство. Скорее всего, он планировал выдумать подобную историю, чтобы все приняли её за правду.

Судо распахнула глаза и уставилась на Акияму.

Но он уже не замечал её.

— Почему всё именно так? По какой-то причине Я точно знаю, как думает этот ублюдок. Судо, как ты думаешь, почему он вообще выбрал тебя в сообщники? Потому что ты такой человек, которого он без колебаний отдаст на растерзание. Чёрт! Он, наверно, думает, что ты заслуживаешь смерти. В конце концов, ты собиралась переспать с Масато Яхарой, хотя вы впервые встретились. Мужчины часто считают распутных женщин никчёмными. Поэтому, например, многие серийные убийцы охотятся на проституток, потому что не чувствуют при этом вины. Я уверен, именно поэтому Акияма решил, что ты будешь замечательным «трамплином» для его правосудия.

Судо больше не могла смотреть на Акияму.

— Твои предположения безосновательны. Ты сочинил неплохую историю, особенно учитывая, что её даже не изнасиловали.

По голосу Акиямы было заметно, что у него уже не осталось сил лгать.

— Тогда давай поговорим не о твоих планах, а о том, что ты сделал на самом деле. После того как Судо убила Ямадзаки, больше всего ты беспокоился о том, что она сдастся полиции. Если это произойдёт, твои преступления быстро вскроются, одно за другим. Ты, наверно, хотел убить её, да? Чтобы потянуть время, ты изобразил сочувствие, солгал, сказав, что поможешь ей, и приказал никому ничего не говорить. Ведь ты бы не смог ничего сделать, если бы хоть какая-то информация всё-таки вышла наружу.

Я взглянул на Судо, чтобы проверить свою теорию, но она уставилась в пустоту и ни на что не реагировала.

— Но Судо не последовала твоим указаниям, она поговорила со мной до того, как ты смог её убить. Она так хотела знать правду, что не смогла себя удержать. И её трудно винить, учитывая, что Масато наложил на неё проклятье. Тебе следовало бы это понимать, если уж ты собрался использовать её. Но мы же говорим о тебе. Ты, наверно, думаешь, что глупые поступки Судо позволили мне узнать правду. Но это не так. В конце концов, только ты собирался использовать её. Провалом с твоей стороны было непонимание того, что она найдёт меня и поговорит со мной, даже несмотря на приказ молчать. Это твоя ошибка.

По-прежнему ухмыляясь, Я бросил в него следующие слова:

— Понял теперь? А, некомпетентная пародия на старосту?

— …Я?! Некомпетентный?!

От этой провокации выражение лица Акиямы, которое он до этого держал под контролем, резко изменилось.

Ну конечно. Сомнения в его способности исполнять свои обязанности затронет его больше, чем что-либо ещё. Его гордыня была слишком велика, чтобы он мог признать свои ошибки. Даже сейчас, у последней черты, он всё ещё отрицал правду.

— Невозможно. Каждое моё действие было разумным и правильным. Я просто не мог оплошать. Просто эта дура всё испортила!

Не сумев сдержать ярость, Акияма так глупо проговорился и всё признал. Я не смог сдержать лёгкий смешок.

— Нет, не в этом дело. Просто ты на это не способен. Ты катастрофически плох в манипулировании другими людьми. Совершенно ясно, что ты не маг. Ну, мы же говорим о тебе как-никак. Тебе кажется, что все живут с такой же системой ценностей, как у тебя. Ты только и можешь, что мерить всех по себе, поэтому, что бы ты ни планировал, тебя всегда будут преследовать неудачи. Пора бы понять: не все живут в том же мире, что и ты.

— Что ты мелешь? Есть только один мир, разве не так? Все живут в одном и том же мире.

— На Луне ты видишь кролика, который лепит рисовые шарики. Разумеется, ты будешь думать именно так. Ты, чёрт возьми, совершенно не понимаешь, каковы люди за закрытыми дверями. Ты просто не способен ничего понять о них. Если ты хочешь понимать людей, тебе стоит осознать, что ты никогда не можешь знать всего о ком-то. Но скорее всего, ты никогда этого не поймёшь.

Выслушав меня, Акияма свёл брови в раздумьях. Но вскоре он издал такой смех, от которого станет стыдно любому злодею из второсортных фильмов.

— Я что, задел твои чувства?

— Ха-ха… Похоже, я был прав. Твои слова доказывают, что ты уклонялся от вопросов о манипулировании другими людьми. Тебе очень нравится заставлять других делать за тебя всю грязную работу, не правда ли? Именно ты и создал всех наших школьных безумцев ради тренировки. Разумеется, одним из них был Масато Яхара. С этой точки зрения он тоже был жертвой. Ты управлял всей этой цепью событий, зло во плоти. Поэтому, мне кажется, то, что ты узнал правду об этом инциденте…

Его глаза, сияющие тусклым блеском рыбьей чешуи, обратились ко мне.

— …на самом деле к лучшему.

Эх-х… Этот человек.

Он действительно ничего не понимает.

Он даже не догадывается, что его злоба давно превзошла чью-либо ещё.

— Почему ты улыбаешься, Хираги? Похоже, ты не осознаешь в какой ты ситуации.

— Это ты не понимаешь, что происходит. Ты что, и правда думаешь, что Я позвал тебя сюда только затем, чтобы сказать, что Я всё знаю.

— …Хочешь сказать, что это не так?

—Я не планирую сдавать тебя полиции. Я не собираюсь быть настолько снисходительным. Если честно, мне плевать, действительно ли ты убийца. Я тебя терпеть не могу, поэтому Я собираюсь тебя раздавить. Хотя Я уже разоблачил тебя, ты не показал даже тени раскаяния. Ты просто стал дерзким и вернулся обратно в свой маленький воображаемый мирок. Честно говоря, Я не думал, что ты окажешься настолько глупым, тупой придурок.

Я вытащил телефон.

— Поэтому ты не оставил мне выбора, кроме как положиться на последнее средство.

Я набрал конкретный номер. Я договорился, что абонент явится сразу же, как получит от меня звонок.

Убрав телефон, Я развёл руки в стороны и захохотал.

— А теперь, давай посмотрим, сколько ещё мерзости и гноя в тебе накопилось.

С лестницы послышались шаги, и дверь на крышу распахнулась.

—Хихихихи... хихихихихи...

В ожидании того, что мы собирались сделать, девушка не могла сдержать свой специфический смех, который звучал как сквозь зубы.

—Хираги, Ририко тут!

Косая челка на лбу, волосы сзади собраны в хвостики. Её детское лицо и небольшой рост резко контрастировали с большой грудью. Она была очень развратно выглядящей старшеклассницей.

Словно у блаженной, её безупречный ум преображал в невинность даже злобу.

Тот «прибор», который Я держал в запасе.

Когда её радужные глаза, напоминавшие сточную канаву, залитую салатным маслом, повернулись к Акияме, она закричала от разочарования:

— Э-э-э-й… здесь какой-то скучный парень… Хираги, ты обещал Ририко, что здесь будет что-то интересное, но этот парень самый обычный тёмно-красный.

Ошеломлённый Акияма явно был в панике.

До этого момента он планировал перехватить инициативу. Неважно, как близко Я подобрался к истине, он думал, что ему необходимо всего лишь убить меня.

Но насколько бы глупым он ни был, он понял. Теперь, когда здесь была РирикоМацуми, обладавшая силой уничтожить что угодно, ситуация изменилась. Теперь это место не принадлежало ему.

Такой, как он, просто не мог найти способ управлять нашим извращённым миром, похожим на скульптуру из сладостей в процессе производства.

— Если Я просто предъявлю тебе истину, Акияма, ты просто извратишь её, чтобы угодить своему самодовольству, и избежишь боли, которую Я хочу тебе причинить. Если Я хочу сокрушить тебя, то сперва мне нужно научить тебя страху, иначе ничего не получится… Мацуми-семпай.

— Да-да!

Устремив взгляд на Акияму, Я произнёс следующее:

— Сканируй Сихо Судо.

Судо в шоке подняла голову. Она, наверно, не ожидала вновь оказаться в центре внимания.

Жаль, но без этого не обойтись. Она явно была второстепенным персонажем.

Но сейчас ей предстоит сыграть главную роль.

— Прости, Сихо Судо.

Я даже не посмотрел на эту неинтересную девушку.

— Именно ради этого Я и позвал тебя сюда. Как в какой-нибудь игре жанра death-game*, в начале должна быть сцена, где кто-то умирает, так и здесь. Акияме необходимо пройти обучение.

Поэтому ради написанного мной сюжета ты должна впасть в отчаяние.

— То есть Ририко нужно просто просканировать вот эту девушку? Оки-доки…

Благодаря своей невинности Мацуми не уловила моих злых намерений. Я просто забрал её доброту и превратил её в машину.

—Би-ип би-би-би, бип-бип би-би-би-би.

Её глаза расфокусировались. Но она ясно видела нутро Сихо Судо.

— Что? Что происходит?

Любой, наблюдая за этой сценой, несомненно, был бы в замешательстве. Даже не понимая, что именно делала Мацуми, можно было точно сказать, что ничего хорошего из этого не выйдет. Даже когда не знаешь, что выскочит из табакерки, заранее ясно, что приятным оно не будет.

— Би-ип би-би-би, бип-бип би-би-би-би... ——— Сканирование завершено.

— Хорошая работа, семпай. Теперь, не могла бы ты перевести результат в слова?

— Конечно!

Судо дрожала от страха перед эксцентричностью Ририко Мацуми. Ею воспользовался Акияма, заставив принять его грехи, а теперь Я собирался сломать её. Бедная девушка.

Я ощутил чувство вины.

«Звяк, звяк. Звяк, звяк»

Но вину заглушил звук слуховых галлюцинаций.

—Сихо Судо, 16 лет.

Узнала бы она это имя, даже если бы Я ей его не сказал? Я только частично понимал, как работает её сканирование.

— Учится на втором году в частной академии Сакисэй. Живёт с биологической матерью, отчимом и сводным братом. В доме четыре спальни. Её комната на втором этаже настолько завалена, что стоять негде. Отчим — чиновник, мать — домохозяйка, финансовое положение семьи стабильное. Её приставучий характер мешает ей читать атмосферу, поэтому у неё мало друзей. Некоторые друзья часто предают её. На настоящий момент у неё нет парня, но она спала с двумя мужчинами.

— Э? Что это?

Судо всё ещё не осознавала, что происходит. Но судя по её бледным губам, она понимала, что это нечто ужасное.

—Предположив, что она уже втянута, помешалась на инциденте с Масато Яхарой. Убила Рюске Ямадзаки, столкнув его с крыши. Дважды пыталась убить себя, но её родители не проявили к ней никакого сочувствия. Она одинока. Она одинока. Сильный комплекс неполноценности по поводу внешности и успехов в учёбе.

Взгляд уже неспособной говорить Судо блуждал по Мацуми, будто перед ней стоял сам сатана.

— Над ней издевались, и она издевалась над другими. Сильно хочет власти. Боится сильных, но завидует им. Считает, что слабые обнадёживают, но презирает их. Ей не хватает силы воли. Не умеет вырабатывать привычки. Ей тяжело вставать утром. Не любит использовать шаблонные сообщения в LINE’е. Любит проводить много времени на порнографических сайтах.

Удивительно, но люди довольно мало знают о себе. Поэтому когда предсказатель или мошенник делает необычные выводы, основываясь только на их характере, они верят в иллюзию, что была раскрыта их истинная природа.

Но Ририко Мацуми предоставляла лишь объективную информацию.

Каждый хочет верить, что он особенный. Все хотят обладать какой-то уникальной личностью. Некоторые даже заходят настолько далеко, что говорят: «быть обычным — значит быть никем».

Но очевидно, что подавляющее большинство людей и близко не особенные. В любом случае особенные они или нет, они слишком малы, чтобы изменить мир. Один человек не может ни спасти мир, ни разрушить его.

И Сихо Судо не исключение. Когда её суть оказалась вот так раскрыта, стало совершенно очевидно, что она обычный, ничем не выделяющийся человек, каких можно найти повсюду. То есть в реальности она была слабой, а не сильной.

Она избегала смотреть в лицо этой реальности, хотя более или менее осознавала её, а теперь её насильно поставили прямо перед ней.

— К ней несколько раз приставал её брат-NEET*, требуя физической близости. Хотя она презирает его, ей нравится, что она желанна. Отчим тоже рассматривает её с точки зрения секса. Она замечает, что её мать завидует ей, как женщине. В результате дома она не чувствует себя на своём месте. Ненавидит свой дом. Также не чувствует себя на своём месте в школе. Ненавидит свою школу. Не чувствует себя на своём месте в обществе. Ненавидит мир за то, что он к ней суров. Хочет, чтобы он был к ней добрее. Хочет, чтобы к ней относились нежнее. Но ей всё равно. Ей всё равно, что случится с ней. Но ей не хочется, чтобы её игнорировали. Хочет, чтобы её спасли. Хочет чтобы её спасли…

— Прекрати! Прекрати уже! Прекрати, прекрати, прекрати!

Стонущая Судо попыталась броситься на Мацуми, но Я ожидал этого и удержал её. Вскоре она перестала сопротивляться и, лишившись сил, упала.

Не двигаясь с места, Судо начала выть, как животное.

Явленное нам нутро было вполне ожидаемо абсурдным. Только и всего. Но его разоблачение оказало на неё крайне мощное воздействие.

— Ой. Почему ты плачешь? Мне теперь как-то даже жаль…

Ририко Мацуми и не подозревала, насколько жестоко вот так обнажать настоящую сущность кого бы то ни было перед всем миром. Её трудно в этом обвинять. Единственное состояние, которое она знала, — это видеть всё.

Наблюдая за рыдающий у моих ног Судо, Я, кажется, понял, почему она была так одержима инцидентом с Масато.

Сихо Судо была очень уязвима. Ей было плевать, чем она заполнит пустоту внутри себя. Ей нужно было что-то, что позволило бы ей верить, что её существование имеет смысл.

Поэтому она погрузилась в расследование убийства, рассчитывая, что сможет сыграть ключевую роль. Произошла трагедия, но, какая ирония, Судо нашла в ней для себя тот смысл, который так сильно хотела найти. Пытаясь отыскать правду о случившемся, она могла сбежать от безделья, которое, как ей казалось, отравляет её жизнь.

Совсем не секрет, что она уязвима. И к сожалению, все ею пользовались. Её семья, одноклассники, Масато Яхара, Сюити Акияма и Я Если такого человека, как она, никто не защищает, то им обязательно кто-то воспользуется.

Защищает.

Настолько уязвимый человек.

Где-то Я уже слышал такие слова.

Но Я не собирался об этом задумываться.

В любом случае Сихо Судо уже не сможет прийти в норму после того, как её чувства так грубо растоптали. Когда сущность человека облечена в слова и показана ему, он уже не может сбежать от своих грехов. Она, скорее всего, сдастся полиции, и там, под пристальным взглядом СМИ и общества, её заклеймят убийцей и унизят, раскопав её прошлое и семейные обстоятельства. Я не знаю, сможет ли она от этого оправиться.

Это конец для Сихо Судо.

— Мои соболезнования.

Я небрежно сложил руки.

— А теперь, что будем делать с тобой?

Я повернулся к Акияме. Как Я и ожидал, он был бледен и трясся от страха.

Похоже, он инстинктивно понимал, что случится, когда его сущность будет явлена миру.

— …Твои действия выдают тебя. Это ты побудил Яхару попытаться убить меня, Кота Хираги.

Я глубоко вздохнул, возмущённый его бессмысленным комментарием.

— Ты снова об этом? Для начала, разве не ты убил Масато?

—Несомненно то, что он пытался убить меня!

Другими словами, причина, по которой он в итоге убил Масато, в том, что тот напал на него первым, а Акияма лишь отбивался.

Разумно… Последний кусочек мозаики занял своё место.

—Окей, Я всё понял. Тобой манипулировали — нет, всеми нами манипулировали. Разумеется, управлял всем не Я. У меня нет таких способностей.

— Что?..

— Нас всех привёл сюда Масато.

Акияма расширил глаза от удивления.

— В каком-то смысле, мы все жертвы той бомбы, которую он установил. Я был запятнан им, а ты — уничтожен.

— …Я был уничтожен?

— Пора бы тебе, чёрт возьми, это заметить. Ты бесконечно далёк от своего идеального «я». От своего благоразумного и прилежного «я». Подумай об этом. Ты без колебаний убиваешь тех людей, которых считаешь злыми. Это действительно соответствует твоим идеалам? Эта варварская идеология, и правда твоё понимание справедливости?

Акияма молчал, его глаза были по-прежнему распахнуты.

Всё, что ему надо было сделать, — это заглянуть на мгновение в себя и проанализировать свои поступки, тогда он получит правильный ответ.

Не может быть, чтобы его идеалы были такими.

— Тогда что изменило тебя? Ты и правда думаешь, что убить меня и Ямадзаки — это справедливо? Чья это идея?

Правильно, Сюити, вспоминай.

Мне даже не нужно называть его имя. Чувства, от которых ты пытаешься убежать, всегда были твоими настоящими чувствами.

А теперь — содрогнись от ужаса.

—Мацуми-семпай. Не просканируешь Сюити Акияму для меня? Пожалуйста.

И пади в отчаяние.

— Сейчас!

Ририко Мацуми была бездумным смертельным оружием. Это была магия самого сатаны, и ею можно было легко загнать Акияму в угол.

—Би-ип би-би, бип-бип би-би-би…

— …Прекрати…

— Би-ип би-би-би, бип-бип би-би-би…

— ПРЕКРАТИ!

В порыве бешенства Акияма рванулся на Мацуми

— Ааах!

Придя в себя, она закричала. Над упавшей Мацуми, нависал Акияма, приготовившийся бить её кулаками. Её неприглядный вопль был абсолютно естественным.

Я приблизился к Акияме. Он не замечал меня и собирался продолжить избиение Мацуми — избиение истины, которая вот-вот будет явлена. Но он остановился, когда заметил, что Я прижал к его шее.

— Кота Хираги… ты…'

Я прижимал к его горлу нож для фруктов.

— Ты понял, да? Я предельно серьёзен. Если ты продолжишь вот так нападать на людей, то недосчитаешься парочки артерий.

Хотя ещё мгновение назад Мацуми били, и казалось, что она заплачет, страх исчез с её лица, сменившись удивлённым ликованием.

— Э? Что происходит? Что это происходит?

Её щеки разгорелись от волнения.

— Танихара же умер. Почему ты — это он?

«Звяк, звяк. Звяк, звяк»

С ножом у горла, Акияма уставился мне в глаза.

— Ты не Кота Хираги…Масато Яхара?.. Что за бред… Но если подумать, все твои слова и действия, всё было в точности, как у него. Ты даже нож прижал ко мне так же, как и он.

— Ну, это потому что Я — Масато Яхара.

— Ты хочешь сказать, что действуешь от его лица?

— О нет, Я не размениваюсь на полумеры. Мне надо только попросить, и Ко сразу же отдаст мне своё тело. Я и есть Масато Яхара.

— Зачем ты это устроил?!

— Конечно же ради мести.

«Звяк, звяк. Звяк, звяк»

— Поэтому мне всегда было плевать на правду о твоих преступлениях. Моя настоящая цель — это…

—…растоптать тело и дух Сюити Акиямы, а затем убить его.

Акияма замолк. Он хорошо понимал, в какой опасности находился.

В конце концов, и его, и мои моральные устои были уничтожены Масато Яхарой.

— Если она просканирует тебя, это точно уничтожит твой дух, но не потребуется даже этого. Простого объяснения, насколько ты долбанутый на голову, будет достаточно.

Я наклонился к его уху и зашептал:

— Ты прилежный ученик, и веришь, что всё, что ты делаешь, правильно. Это само по себе доказывает, что ты высокого о себе мнения. Ты тратишь очень много времени на подготовку путей для отступления, вооружаешься идеологическими аргументами. Даже когда ты совершил смертный грех убийства, ты не мог не оправдать его. Хотя в обычном состоянии ты подумал бы, что это безумство, ты просто обязан был вызывать в себе желание убить нас.

—…Остановись… не говори ни слова…

Я не собирался останавливаться.

— Убив меня, ты не мог не рационализировать убийство.

И наконец, я бросил ему в лицо ту фразу, которая должна была окончательно уничтожить его:

— Ты не хотел меня убивать.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а -а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а.

«Звяк, звяк. Звяк, звяк. Звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк».

Боже мой, как же это раздражает.

Цепи этого парня и правда громче, чем у кого-либо ещё.

Нож был у меня в руке. Акияма больше не мог сопротивляться. Не было причин медлить. Небольшое нажатие и моя месть свершится. Не было ни единой причины сомневаться. Ничто уже не могло остановить меня. Всё, что мне осталось сделать — это порезать разбитого человека ножом. Так просто.

Я направил всю силу в руку, которая держала нож.

Я просто должен отдаться своему желанию убийства.

И тогда Я наконец-то убегу от «ничто», от того чувства, которое Я ощущаю в типичном магазинчике!

— Не-е-е-е-е-е-е-ет!

Я услышал, как кто-то бежит ко мне, а ещё чей-то знакомый голос.

Но по сравнению с голосом…

«Звяк, звяк. Звяк, звяк. Звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк, звяк».

Звон цепей был намного громче.

1. ↑Non-Player Character — неигровой персонаж
2. ↑Категория малых транспортных средств
3. ↑японская азартная игра
4. ↑Аокигахара
5. ↑Отсылка к серии игр Danganronpa
6. ↑NEET