Начался третий триместр.

С приближением главного события в жизни второклассников — школьной поездки — настроение учеников день ото дня повышалось, а лица учителей день ото дня мрачнели.

— Школьная поездка — это замечательно. Но помните, вы едете в горы, поэтому, чтобы не простудиться там, начните следить за здоровьем уже прямо сейчас. Кушайте вовремя и не засиживайтесь допоздна, — наставляла нас, только младшеклассников, временный учитель английского Аоки.

Всегда собранная и элегантная, да еще и красавица, она пользуется популярностью как среди парней, так и среди девушек, но ее поверхностные суждения портят всё положительное впечатление.

Она всегда всей душой горит за учеников, поэтому нет ничего удивительного, что ее благородный образ находит немало поклонников, но… Как бы это сказать… Нет у меня веры ее словам. Говорит она красиво, но словно в отрыве от реальности. Вот и сейчас — не спорю, сами по себе ее советы правильные, но разве так наставляют старшеклассников? Мы в ее глазах — лишь неразумные дитятки, и это отношение страшно раздражает.

Ну и черт с ней. Аоки — учитель временный, поэтому с нами она не едет, и то ладно. Еще не хватало терпеть ее с утра до ночи все пять дней поездки — я бы точно сорвался.

Тем временем…

— А-а-а… Ненавижу… Хоть бы завтра конец света случился… — жаловался Наоми Тиаки, между прочим, наш классный руководитель.

Этот страдающий анемией учитель (чье лицо с наступлением похолодания перешло из «просто бледное» в «болезненно бледное») часто составляет мне компанию на крыше на большой перемене. Летом стоящий здесь бак для воды становится источником прохладной тени, а зимой, когда ясно и нет ветра, он приятно нагревается под солнечными лучами.

— Ну вы прямо как маленький… Ничего, что это ваша работа? — усмехнулся я.

— Легко тебе говорить… Все каникулы пошли коту под хвост из-за этой поездки… — досадливо морщась, закурил Тиаки.

— А что случилось?

— В той гостинице, где мы должны были остановиться, взрывом газа разнесло кухню.

— Ого, ничего себе!

Тиаки выдохнул сигаретный дым.

— И не говори. Времени и денег в обрез, менять планы глобально не получится, вот и пришлось все выходные до и после Нового года носиться из одного агентства в другое в поисках гостиницы, где можно разместить четыре сотни старшеклассников. Вспоминать тошно!

— Но выезжаем мы в тот же день. Получается, вы все-таки нашли другую гостиницу?

— Ага. Старую, правда, звездочки на две-три всего. Но тут уже ничего не поделаешь. Надо радоваться, что вообще смогли что-то найти.

— Хе-хе, повезло!♪

— Хорошо вам, ученикам, ни о чем голова не болит, — Тиаки опять затянулся и протяжно выдохнул.

Следить и отвечать в школьной поездке за четыре сотни подростков… Сочувствую, сэнсэй, правда. Я и сам не большой любитель массовых мероприятий.

— Хотя лыжи зимой — относительно удачная идея. Ученики за день так накатаются, что от усталости по ночам дрыхнут без задних ног, можно не опасаться, что кто-то будет бродить по коридорам.

— Может, и так, а что прикажете делать тем, кто впервые встанет на лыжи? Как я, например?

— Ну так воспользуйся возможностью и научись кататься. Если бы с первой гостиницей не сорвалось, у вас был бы еще один день экскурсий, а так будете торчать все время в одном месте. Кроме лыж других развлечений не предвидится, — показал мне язык Тиаки.

— Отлично. А если кто-то не любит лыжи? Для него это будет не поездка, а одна сплошная пытка!

— Ха! Вы еще не в том возрасте, чтобы кому-то из вас успели приесться лыжи!

— Тоже верно…

— Хотя после этой поездки такие вполне могут появиться, — засмеялся Тиаки.

— А вы умеете кататься?

— Умею. Но я начал ездить в горы кататься на лыжах, уже будучи студентом. Поэтому очень советую научиться сейчас, чтобы в будущем на одно развлечение, на которое не жалко будет потратить личное время и деньги, было больше, — зажав в уголке рта сигарету, сказал Тиаки.

Вот вам еще одно наставление учителя касаемо школьной поездки.

Тиаки родился в богатой семье и, судя по время от времени мелькающим в его рассказах упоминаниям и намекам, в юности не жалел средств на развлечения. Что в глазах многих прибавляет ему шарма. По слухам (а источником их в большинстве случаев является Тасиро — моя одноклассница, одноклубница и хорошая приятельница, которой нет равных в разнюхивании самой разной информации… не удивлюсь, если это ее сверхъестественная способность!), Тиаки чего только не умеет, начиная серфингом и заканчивая верховой ездой.

— Сэнсэй… А вы умеете кататься на серфе? — полюбопытствовал я.

— Умею, — флегматично отозвался Тиаки.

— А… на лошадях?

— Умею, а что?

Да так, ничего. Ладно, серфинг. Но разве это развлечение — верховая езда?!

— У друга отец владеет конным клубом. Ну мы и катались там забесплатно. Я даже успел с одной лошадью подружиться, всегда трусила ко мне, как только видела, что я приехал. Такое чудо.

Для Тиаки воспоминания о студенческих годах прежде всего связаны с развлечениями, но по нему видно, что ничем по-настоящему плохим он не занимался. Хотя и близко общался с городскими хулиганами.

Немало глупцов, которые считают, что наркотики, деньги, женщины — это модно. Что можно развлекаться на грани закона и даже преступать его. Потому что, по их недалекому мнению, «быть плохим» — это круто.

Но Тиаки так не считал и с совсем конченными отморозками не общался.

Наверное, именно это больше всего привлекает в Тиаки так называемых «трудных подростков», которые остро нуждаются в примере для подражания. То, что он четко знает, где эта грань, между настоящей крутостью и дешевым выпендрежем.

Аоки-сэнсэй, будучи крайне серьезной в своем идеализме, запрещает всё и вся, Тиаки же, несмотря на обычное легкомысленное отношение и призывы получать от жизни удовольствие, всегда однозначно дает понять, что делать можно, а что — категорически нельзя. И его слова имеют вес. Потому что его «можно» и «нельзя» основаны на личном опыте, из которого он, как правильно сказал Хасэ, извлек ценные уроки.

— Чего уставился?

Тиаки пустил мне в лицо струю дыма.

— Да так… Представил вас на лыжах и как девчонки будут к вам липнуть: «Научите меня! Нет, меня!».

Но Тиаки равнодушно пожал плечами:

— На это я не подписывался. У вас будут инструкторы, которые вас и научат. Учителя будут только присматривать за порядком.

— А, вот оно что. Но Тасиро уже в предвкушении, как вы ей будете преподавать азы катания на лыжах.

— Передай ей, что мне жаль ее разочаровывать.

С этими словами он убрал окурок в карманную пепельницу и спустился с бака.

— Поездка с классом — это так занимательно! — появился передо мной Фул.

— Ну не знаю, по мне, так больше похоже на затянувшийся на целых пять дней урок. Была б моя воля — ни за что б не поехал. Еще и без вкусностей Рурико-сан останусь. Вот что меня больше всего напрягает.

— Вам не интересно попробовать чужие кушанья?

— Какие могут быть кушанья в школьной поездке?! Я хорошо помню, какой гадостью нас кормили во время поездок в начальной и средней школах. Все холодное, рис липкий… Хорошо еще, Хасэ предусмотрительно взял с собой фурикакэ, поделился со мной.

Я не люблю групповые мероприятия, но школьные поездки, ночевки на природе с классом всегда ждал с нетерпением. Для меня это была возможность хотя бы на время покинуть дом дяди и, забыв обо всем, с утра до ночи проводить время с Хасэ, болтать, о чем вздумается, заниматься чем-то вместе, гулять…

У меня фотоаппарата не было, поэтому Хасэ всегда снимал много на свой, чтобы потом распечатать и вложить в альбом.

— Приходи, посмотрим вместе, — приглашал он меня, но собрался я только в прошлом году.

Пока я жил у дяди, я не звал к себе Хасэ и к нему в гости тоже не приезжал. Лишь переехав в Особняк нежити и открыв другу правду о моем новом доме и «Пти»… я решился наконец принять его приглашение. Тогда же впервые увидел сделанные им снимки во время поездок с классом в средней школе.

— Классные фотки, слушай… И не скажешь, что мальчишки снимали.

Какие-то из этих фотографий сделал Хасэ, какие-то — я… Мы с ним с головой ушли в воспоминания, не заметили, как проговорили всю ночь.

— Фотография — удивительное и чудесное изобретение, — заметил Фул.

— Это точно. В памяти всего не удержишь.

Благодаря снимкам мы вспомнили многое из того, о чем успели забыть. Какие-то моменты могут напрочь выпасть из памяти, но когда просматриваешь фотографии себя тогдашнего, тебя охватывает такое странное чувство… Очень похожее на счастье.

— Кстати, о снимках, Хасэ же обещал мне фотоаппарат одолжить… Забыл, по ходу! После всего, что на него навалилось… Ну и ладно. Все равно Тасиро гору наснимает, попрошу потом поделиться.

Я встал, собираясь спуститься, но меня остановил Фул:

— Как насчет воспользоваться «Глазом Гора», господин?

— Глазом Гора?..

— «Глаз Гора» запоминает всё им увиденное и может по приказу это воспроизвести. Что-то вроде видеокамеры! — торжественно, словно оперная дива, развел руки в стороны Фул.

— Фул, а ничего, что?..

— Да?

Я открыл «Пти» на странице карты «Справедливость».

— Глаз Гора!

— Глаз Гора! Божественное око ясновидения!

Из страницы вырвался голубой разряд, и в воздухе повисло огромное, размером с волейбольный мяч, глазное яблоко. Оно медленно повернулось ко мне зрачком, побуравило меня и затем неторопливо закрутилось, обозревая окрестности.

— Нет, он не опасен… Я это понимаю, но… — забормотал я.

— Как вам моя идея, господин? Глаз Гора запоминает все, что видит! — удовлетворенно повторил Фул.

— Фул.

— Да-да?

— А ничего, что это, мягко говоря, странно, когда нечто подобное висит в воздухе?!

Фул какое-то время пристально смотрел на Глаз Гора, после чего тихо буркнул:

— Если воспринимать его как воздушный шар…

— Никто его так не воспримет!

— Но Глаз Гора можно уменьшить!

— Правда? И насколько?

Глаз Гора, отвечая на мой приказ, действительно уменьшился, став размером с мячик для пинг-понга. Но все равно — появляться с ним на людях рискованно. Я решительно вернул Глаз Гора назад в «Пти».

— Его размеры зависят от концентрации ваших сил, господин! — укорил меня Фул, высунувшись из нагрудного кармана.

— Да-да, как скажешь.

В конце января вторые классы бизнес-колледжа Дзёто отправились в горы кататься на лыжах.

От мысли, что впереди целых пять дней в компании Тиаки, девчонки во главе с Тасиро слегка обезумели. Атмосфера в автобусе очень быстро накалилась.

— Я всю ночь заснуть не могла!

— А я уже целую неделю не высыпаюсь! Как подумаю о Тиаки-тяне, так сон тут же улетучивается!

— Хя-ха-ха-ха-ха!

— Ах, он сегодня просто сногсшибателен!

Когда перед посадкой в автобус к нам, собравшимся на школьном дворе, подошел Тиаки, девушки не сдержали восторженного визга.

Желтая теплая куртка с отороченным норкой воротником поверх черного кашемирового свитера, черные кожаные штаны и коричнево-зеленые кожаные ботинки. Образ — хоть сейчас вставляй в разворот журнала моды — дополняли круглые солнцезащитные очки в фиолетовой оправе.

— Ва-а-ау, Тиаки-тян такой классный! Ему так идет!

Тасиро так на него засмотрелась, что даже забыла достать фотоаппарат.

В школе он придерживается делового стиля (хотя, если верить наметанному глазу президента Камии, одежда у него далеко не из дешевых), но в этой поездке, похоже, решил дать себе волю. Вспомнить, так сказать, студенческие годы, когда сам ездил в горы.

— У него куртка от Кристенсена! Мой брат такую обыскался!

— Видели его ботинки?!

«Тимберленды» — американский бренд, прославившийся выпуском первых в истории водонепроницаемых ботинок. А эта черная дорожная сумка с нарочито строгим дизайном — от английской компании Tanner Krolle. Откуда я знаю? У Хасэ есть вещи от этих брендов. У них с Тиаки явно похожие вкусы. Уже в автобусе, когда Тиаки снял куртку, его фигура, во всем черном кажущаяся совсем худощавой, нанесла многим девушкам фатальный удар.

— Сэнсэй, вы бы пожалели собственных учениц, с первого дня такую эмоциональную встряску им устроили, — заметил я, когда Тиаки сел на соседнее место со мной.

Тот, сведя брови на переносице, задумчиво замычал.

— Я и не думал, что они так бурно отреагируют. Не то чтобы я специально принаряжался… — недоуменно склонил он голову.

Иногда он бывает удивительно наивным. Много ли он знает учителей обычных государственных школ, которые носят кожаные штаны от Ив Сен-Лорана и кашемировые свитера итальянских брендов за сто двадцать тысяч иен?

Чем же он, черт возьми, занимался в молодости?

И почему решил стать учителем?

Интересно, выпадет ли мне когда-нибудь шанс узнать?

Автобус ехал на приличной скорости, пробок не было.

Где-то на полпути мы остановились у придорожного ресторана, чтобы пообедать. Для девушек (не только из нашего второго «В») это стало возможностью вдоволь пофотографировать Тиаки.

— Сэнсэй! Посмотрите сюда!

— Тиаки-сэнсэй!

— Так, все, достаточно, поснимали — и ладно, заходите уже в ресторан!

Никакие попытки разогнать и успокоить эту восторженно пищащую толпу особого эффекта не имели. Во время обеда девчонки все равно продолжали осаждать стол учителей, умоляли Тиаки сфотографироваться, болтали с ним. Тиаки под смешки коллег терпеливо отправлял их восвояси. С одной стороны я ему искренне сочувствовал, с другой неугомонные девушки с сияющими в возбуждении от приятной смены обстановки глазами были по-своему очаровательны.

В Дзёто учениц заметно больше учеников, поэтому ничего удивительного, что привлекательный учитель вызывает такой переполох. А в случае Тиаки тем более.

«Любые школьные поездки надолго остаются в памяти, так что концентрировать свое внимание лучше на чем-то приятном. Более удачного объекта в этом плане, чем Тиаки, девушкам не найти, — подумал я, наблюдая за одноклассницами, с улыбками на лицах рассматривающими на экранах фотоаппаратов уже сделанные снимки. — Мне тоже стоит настроиться на веселье».

Разумеется, найдется немало учеников, которым до Тиаки нет никакого дела. Взять тех же фанаток Аоки — они его откровенно ненавидят. Или тех ребят, которым школьные мероприятия в принципе не по душе, и, будь их воля, они бы наверняка остались дома. И, наконец, парочки, количество которых к началу поездки резко возросло. Их Тиаки точно не волнует — все их мысли сосредоточены на предстоящих пяти днях, когда они могут практически свободно проводить время только вдвоем, забыв о родительском надзоре. Чем не повод для отличного настроения.

— Ты отстал от жизни, Инаба. Сейчас всем до лампочки мнения родителей насчет того, с кем ты там встречаешься, — возразил Ивасаки из моей группы после того, как я поделился своими мыслями.

— Даже так?

— Кто хочет встречаться, тот будет, и никакого особого повода вроде школьной поездки не нужно.

— Ну, так-то оно так…

К разговору присоединился еще один парень из нашей группы — Уэно:

— Поездка тут ни при чем. Те, кто и так встречается, уже до нее успели заняться всем, чем только можно, а сейчас наоборот — делают вид, будто и не знакомы.

— Но ведь школьная поездка — это такое событие, считай, первое путешествие вдвоем, разве нет? Когда станем старше, будем вспоминать колледж, наверняка же это будет первое, что придет на ум. Чем мы в поездке занимались, что было интересного… И в выпускном альбоме снимки останутся.

Ивасаки и Уэно удивленно на меня посмотрели.

— Инаба дело говорит, — подал голос до того молча расправляющийся с обедом Кацураги. — Мы ведь еще школьники и должны вести себя, как положено школьникам. Жить на полную, чтобы было потом что вспомнить.

Теперь уже мы втроем удивленно воззрились на Кацураги.

— Бха! — вдруг прыснул Ивасаки. — Если что, его совсем недавно девушка из «А»-класса бросила!

— Что, правда?!

— Она меня не бросала! То есть, да, бросила, но… Когда-нибудь я и об этом буду вспоминать с улыбкой!

Мы так и покатились со смеху. Нашей четверке предстоит делить один номер в гостинице. Хорошо, что мы уже заранее успели найти общий язык (до этого я ни с кем из них и не говорил толком).

Правильно, Кацураги. Со временем, с теплотой вспоминая эти дни, ты наверняка будешь думать, что правильно поступил, решив получать удовольствие от поездки, несмотря на разбитое сердце, чем не следовать примеру других парочек, делая вид, будто вы не знакомы.

До конца обеда мы, поддавшись глупому порыву, успели дать друг другу слово, что обязательно устроим бой подушками, а в автобусе, когда включат караоке, споем какую-нибудь пафосную банальщину на тему юности.

Меня переполняло радостное возбуждение. Похоже, поездка предстоит веселая. Ничего, что Хасэ нет рядом, я и сам обеспечу себя приятными воспоминаниями.

«Эх, зря я все-таки не взял с собой фотоаппарат. Надо было у Иссики-сана спросить, вдруг у него есть… Может, купить одноразовый? Жалко, конечно, тратиться на него, но…», — размышлял я, охваченный позитивным настроем.