Центр белокаменного лабиринта. Сидевшая на троне и наслаждающаяся представлением Секайо первой заметила неладное.

— Эх, молодость, — сказала девочка так, словно была вовсе не молодой, обняв коленки.

И как раз в этот момент лабиринт с силой начал пульсировать.

— А? Ветер переменился. Получается, игра окончена??

Секайо надулась. Наверное, она устала ждать, когда же настанет этот момент. Когда она поднялась с трона, все, что её окружало, пошло волнами. Что это значило девочке было неизвестно, как и правила самой игры. Но одно было ясно точно — рядом с троном произошло что-то необычное.

— Очень жаль... но по-другому, наверное, не выйдет. Придется заняться основной целью и захватить «Небесного быка». Эх, вот бы с нами была восьмая аватара... — пробормотала Секайо, разминая плечо.

Поправив платье, выглядящее словно перья, девочка заглянула в разлом-проход: там синело бесконечное средиземноморское небо.

— ...Хи-хи, интересно, как победитель выйдет из лабиринта. Выползет на последнем издыхании? Или же вернется с триумфом.

Длинные гладкие волосы девочки взмыли вверх, задул мягкий ветерок и закрутил их в конус. Когда всё затихло, девочка исчезла без следа.

Изаёй и Гюмао тоже заметили необычную пульсацию, но не собирались останавливать бой. Они были настолько собраны и сфокусированы на сражении, что у них просто не осталось времени думать о таких мелочах.

Гюмао нанёс удар из-за головы, но Изаёй отвел его в сторону тыльной стороной ладони и шагнул в сторону. Кулак с грохотом влетел в землю и оставил здоровенный кратер.

По всем правдам даже ударная волна от такого удара обладала поистине смертоносной мощью, но и Изаёй был совсем не обычным человеком.

Ухватившись за рог противника, когда его должно было снести, Изаёй крутанулся в воздухе и зарядил Гюмао в лицо с колена. Тот не успел отреагировать и отлетел назад, пробив с десяток лабиринтовых стен.

— Ха! Ну как тебе, зверятина?! — крикнул Изаёй, утирая со лба пот и успокаивая дыхание. Хотя он и захватил инициативу, но напряжение и усталость давали о себе знать.

Кулак любого из них обладал невообразимой мощью, способной сокрушить горы и осушить моря. И два этих монстра избивали друг друга этими самыми кулаками.

Каким бы выносливым не был этот демонический лорд, после удара коленом в лицо он не смог бы просто так встать и вернуться в бой...

— Ох-ох, какой удар! Ты сильнее, чем я предполагал, Сакамаки Изаёй! Не слышал только, что ты талантливый боец!

Но Гюмао встал, раскидав камни от себя. Он был абсолютно невредим.

Старик упер руки в боки, в то время как Изаёй прислонился к стене, утирая кровь с разбитой губы. Парня, конечно, беспокоило то, что происходило с лабиринтом, но ещё больше его удивила мощь Гюмао.

«Чертовски крепкий! Что у него за дары?!»

Даже получив удар, который способен пробить земную кору, Гюмао был как новенький. За прошедшие три года Изаёй не участвовал в столь безнадежной драке. Он помнил легенду о Гюмао — настоящем силаче и гиганте — и в принципе понимал, что именно таким и должен быть этот монстр, но удивился несколько иному. По слухам местных, Гюмао обладает даром «Мастер оружия», который позволяет в совершенстве биться любым оружием.

Короче говоря, этот монстр ещё не показал всей своей силы. Но даже так ему удалось загнать Изаёя в угол.

— Хм-м... похоже, в драке на кулаках твоя возьмет. Удивительно даже.

— Ха, чья бы корова мычала. Тебя даже не пробило! — ответил Изаёй, сплюнув кровь. Он всё ещё не оправился от блица противника.

Гюмао же просто смотрела на Изаёя, не сходя с места. По какой-то непоятной причине он всё время так себя вел, словно что-то ждал или же просто позволял противнику оправиться для следующего раунда.

Парня, впрочем, не устраивали оба варианта.

Восстановив дыхание, Изаёй собирался было продолжить сражение, но Гюмао остановил его:

— Притормози. Похоже, ситуация изменилась, а мне пора закончить ещё одну работу. Да и посмотри сам... с лабиринтом что-то не то, возможно, Хомура с товарищами что-то сделали. Им всё ещё нужна твоя поддержка.

— Чего?!

Изаёй заметно удивился. Слова Гюмао были полны какого-то дружелюбия. Причем не только к Изаёю, но и, казалось, к Хомуре с Сузукой.

Конечно, всем известно, что Гюмао — мастер маскировки, но неужели он когда-то встречался с Изаёем? Впрочем, интереснее было другое — какое он имеет отношение к Хомуре и ребятне из детского дома?

«Да кто он такой?! — пробежало в мыслях у Изаёя. — Наш знакомый по детскому дому Канарии, который подходит для перевоплощения в Гюмао. Плюс способен путешествовать между мирами... Только один человек подходит под описание».

Прошла лишь пара секунд, и Изаёй нашел ответ:

— Ты... да быть не может... — запинаясь, выговорил Изаёй. Такое случалось крайне редко, но это было объяснимо, ведь тот, о ком он подумал, умер два года назад.

Обрадовавшись такой реакции, Гюмао вытащил из ниоткуда банановый веер и взмахнул им.

— Как-то так. Нам надо о многом поговорить, но давай не сегодня. У меня есть срочное дело. А ты немедля отправляйся к Хомуре.

— Эй... стоять! Мы ещё не договорили, старикан!!!

С земли поднялся сильный ветер, подхватил Изаёя и унес в небо. Парень хотел было удержаться у земли, но ничего у него не вышло.

Дело было в том, что банановый веер — это паопей, поднимающий ветер с земли. Изначально он принадлежал принцессе Железный веер, но Гюмао взял его у жены на время его нового путешествия.

Проводив взглядом улетающего Изаёя, Гюмао взял свою дубинку, повернулся к духовному поезду и пробормотал:

— По правде, я бы тоже хотел отправиться к ним, но пока я не могу показываться им на глаза. За мной должок, Изаёй.

*

Примерно в это же время к концу подошла другая битва.

— Тц...

Токутеру Микадо получил стрелу-молнию в бок и пал на колено. Стрела засела глубоко, кровь текла без остановки. Что же до того, кто его подстрелил, то догадаться не так сложно — это был великий герой Арджуна, сын Индры. Сейчас он с отвращением на лице глядел на своего отца.

Опустив свой божественный лук Гандива, он спросил:

— Не верю. Это всё, что ты можешь? Как ты пал столь низко?

В его голосе четко чувствовалась досада, но не расстройство: Арджуна хорошо понимал причину этого.

Дело было в том, что время, когда Индра был сильнейшим богом войны, давно прошло. Он делился своей силой с другими богами, чтобы поддерживать смену эпох. И те божественные духи, которые вдруг обрели силы в поздних главах древнейшей индийской легенды «Ригведы», унаследовали от него престол сильнейшего, что дало начало первому индийскому пантеону.

Однако Индра даровал силу не только богам. Его собственный сын Арджуна, согласно легенде, получил величайшую мощь и стал настоящим героем своего времени.

Помимо всего прочего индийские боги наделили Арджуну различными божественными орудиями, и баланс сил между отцом и сыном резко пошатнулся, причем не в пользу первого.

И так вышло, что почти всемогущий правитель богов... по силе стал равен заурядному герою.

— Отец мой. Величайший бог войны, что крепче Шивы и мудрее Брахмы. Ты, кто стоял в одном ряду с Зевсом... Это правда всё, на что ты способен? Не запечатали-ли тебя, случаем?

— Неприятно слышать такое, сын. Я был по-настоящему серьезен, — сказал Индра, прижимая рану одной рукой, а другой утирая со лба пот.

Индра вынужден был прибегнуть к лечащим силам, он и так пролил слишком много крови в стенах этого лабиринта. Ему удалось сохранить жизнь лишь по одной причине — он был божественным духом. Но ранить в физическом плане божественного духа практически невозможно. Для сражения с известными всему миру богами требуется особый противобожественный дар или же невообразимая мощь, способная стереть из истории целую эпоху.

Сомнениям Арджуны не было предела, однако он всё ещё оставался опытным воином. Он не даст спуску врагу, упавшему на колени.

— Правда? А я думал, что тебе кто-то мешал... Однако если ты сражался всерьез, то поступим по законам поля брани. Пощады не жди.

Арджуне было неприятно наставлять лук на отца, но свои принципы оказались важнее: когда бой начался, обратного пути уже нет. Когда он натянул тетиву, по лабиринту прокатился рокот. Молнии-убийцы собрались в единую стрелу, которая становилась всё мощнее и мощнее, искажая пространство вокруг.

Сжав зубы, Индра взглянул на стрелу, сразившую легионы воинов: против такого ему не устоять. По всем правилам ему стоило от всей души порадоваться за сына и сгинуть, но не сейчас.

Кто-то увел сына бога с праведного пути. Тот, кто также, как и «Аватара», должен был показывать всем правильную дорогу, теперь сеял разруху вокруг.

Поэтому Индра, бог-защитник буддизма, пусть даже и растерявший свою силу, обязан был любой ценой остановить его.

— Эх... не хотелось прибегать к этой мере, но придется... Прости, мой вассал, вынужден просить тебя о помощи.

— Да! Буду стараться!

Вдруг Арджуна получил удар в бок из слепой зоны. Изо рта хлынула кровь.

— Гха?!

Отлетев назад на третьей космической скорости, он сделал ещё несколько сальто, чтобы разорвать дистанцию.

На него напала маленькая девочка с пылающими алыми волосами, «Лунный кролик» Куро Усаги.

— «Лунный кролик»?! Кто-то из аристократов Маленького сада выжил?

— Да! Рада с вами познакомиться, господин Арджуна! Простите за мои плохие манеры, но дальше с вами будет сражаться Куро Усаги! — сказала девочка, подняла перед собой реплику Ваджры и приготовилась к сражению.

Арджуна не поверил своим глазам, когда увидел у противника столь высокую духовность. Он знал, что кролики наделены особой привилегией «Главный судья» и считаются одними из сильнейших бойцов во всем Маленьком саду, но духовность этого представителя расы намного превосходила все грани разумного. Божественные молнии, вырывающиеся из неё, по мощи были сравнимы со стрелами Гандивы, а в чистой силе кролик серьезно превосходила юношу.

— Теперь всё стало ясно! Отец, ты передал кролику свою духовность?

Неизвестно по какой причине, но духовность Куро Усаги серьезно отличалась от таковой у всех остальных представителей лунных кроликов. Против такой мощи мог выстоять разве что взрослый Арджуна, но никак не нынешний, молодой. К тому же почти наверняка у Куро Усаги была божественность Индры, что делало сражение ещё более безнадежным.

Вытянув вверх ушки, Куро Усаги наставила Ваджру на Арджуну.

— Вы очень сообразительны. Куро Усаги — не обычный кролик, а воплощение господина Шакры и госпожи Чандры. Если вы хотите что-то сказать вашему отцу, то сначала спросите разрешения у меня.

— Нет, в этом нет нужды. Все загадки разгаданы, а вопросов больше не осталось, — сказал Арджуна и опустил оружие.

Он просто хотел получить одобрение отца на участие в войне за владычества. Однако Индра остался непреклонен. И всё же даже без благословения отца Арджуна может продолжить свой путь, как воин, ведь у него был враг, которого он хотел победить даже ценой бесчестия.

— Это радует. Потому что Куро Усаги будет главным судьей на войне за владычества на солнцем и хотела бы избежать столкновений с возможными участниками.

— Благодарю за понимание.

—Но вместо битвы мне бы хотелось дать вам совет, вы не выслушаете меня?

Арджуна удивился. Замешкавшись на миг, Куро Усаги заговорила снова:

— Эм... думаю, лучше не водиться с плохими друзьями.

— Хех, буду иметь в виду, — ответил Арджуна, натянуто улыбнувшись, и прыгнул в разлом.

В разломе на несколько мгновений показались виды Маленького сада и сразу же сменились средиземноморским чистым небом. Похоже, что портал соединял лабиринт не со средиземноморьем, а с тем местом, откуда пришел тот, кто им пользовался, поэтому Арджуна и вернулся в Маленький сад. Однако стоит заметить, что Хомура и его товарищи вернутся во внешний мир, потому что их призвало именно оттуда.

Куро Усаги развернулась и побежала к Индре.

— Господин Шакра! С вами всё хорошо?

— Да... Прости, Куро Усаги. Не надо было просить тебя, судью, помочь в битве. И зови меня Токутеру.

— Х-хорошо! Рада, что с вами всё хорошо! — протараторила Куро Усаги и подставила плечо Индре, только-только покончившего с лечением. — В лабиринте опасно. Пойдемте наружу вместе с Куро Усаги.

— Спасибо. Но что тогда будет с Хомурой?

— Куро Усаги — судья, а не участник. Мне дозволено лишь останавливать ссоры. К тому же... — сказала Куро Усаги и двинула ушки в сторону поезда. Её ушки обладали ещё одним специальным даром: она могла уловить положение дел в игре, которую судит. Покачав ушками, она облегченно улыбнулась. — С ними всё будет хорошо. Ведь у Хомуры есть очень надежный брат! А ещё этот брат — самый сильный (с большим отрывом) негодник! — закончила девочка и вместе с Токутеру сбежала из лабиринта.

*

Едва Хомура дал свой ответ, как рога Астериона рассыпались, а Керанос лишился силы и выпал из руки. Сам мальчик тоже рухнул на землю, скорчился от боли.

— Гх... а-а?!

Астерион пытался что-то сказать, но у него ничего не получалось. Он хотел многое спросить и услышать, поэтому больше всего он страдал именно из-за потери голоса. Но больше всего он хотел узнать значение слов, которые только что сказал Хомура.

«Если я не минотавр, то кто тогда?! Разве минотавр — не чудовище-людоед из лабиринта? Разве я не принц Крита? А воспоминания о небе Средиземноморья — они ложные? Кто же я такой, Астерион, дитя молний и звезд?!»

Мучаясь от сомнений, загадочный мальчик распластался на земле и вскоре перестал двигаться.

Аято насторожилась, не выпуская из рук меча. Хоть она и приняла пилюлю счастья, ветеранская интуиция всё ещё была при ней. И она буквально кричала, что битва ещё не окончена.

В тишине задул ветер. И вдруг весь лабиринт начало трясти. Конечно, отчасти это были отголоски других сражений, но самые сильные толчки шли из самой толщи земли.

Хомура сразу же понял, что происходит, и крикнул Сузуке:

— Сузука! Забирай мальчика вместе с топором и беги в поезд!

— А? Э? Мы его с собой берем?

— Некогда объяснять! Давай быстрее, времени нет!

Сузука поначалу недоумевала, но быстро поняла причину спешки: над ними нависла гигантская тень. Заметили они её, конечно, слишком поздно.

Прямо над ними была гигантская белокаменная рука, тянувшаяся прямо из земли.

— Хомура, Сузука! Отступайте! — сказала Аято, взяв в руки лук, и выпустила три стрелы.

Стрелы были быстрыми и смертоносными, но так и не смогли остановить скалу, лишившуюся почти половины своего «тела».

Но тут нечему удивляться, ведь против них была каменная масса, её не получится остановить такими методами. К счастью, белокаменная рука просвистела прямо над их головами.

Поняв, что груда камней явилась за Астерионом и Кераносом, Сузука сразу же подтянула их к себе. Она не могла оставить в беде маленького мальчика, пусть даже врага.

Хомура взял Астериона, а Аято подобрала Керанос. Гигантская рука тут же обратилась против них.

— Сузука, беги!

— Есть!

Каменная рука вернулась в землю, и та начала пульсировать.

Лабиринт стал рушиться. Земля вбирала в себя его останки, пучилась и обретала форму животного: сначала появилась голова, потом отросли руки и рога из белого камня. Впрочем, выглядел этот белокаменный монстр и правда живым.

Все, включая Хомуру, сразу же поняли, что это такое: «Лабиринт минойских лабрис».

Чудище с бычьей головой и закованными в белокаменный доспех телом обратилось к Хомуре и взревело:

— ГЕЬЯЯЯЯЯяяяяя!!!

Гагантской рукой оно замахнулось на беглецов. Заметив это, Хомура бросил Астериона Сузуке и крикнул:

— Сузука, бери его и беги вперед!

— А вы?!

— Я его защищу! Если чудище пришло за ним, то так мы выиграем немного времени, пока ты добежишь до поезда! Учитель, пожалуйста, защитите Сузуку вместе с поездом!

Взяв в руки два копья, Аято в миг изрезала каменную руку, но быкоголовое чудище в следующий же миг восстановило её. Такой исход явно не обрадовал рыцаря.

Возможно, это чудище, как и «Небесный бык», не обладало «сердцем», которое можно поразить.

«Если истинный облик этого чудища — сам лабиринт, то он может съесть нас в любой момент. Учитывая его тип, мне ни за что его не одолеть», — подумала Аято, предчувствуя беду.

А скатах тем временем расчистила завалы вокруг и озадаченно спросила:

— Может, не стоит с этим биться?

— Я знаю, что ваш Дунскай сможет защитить поезд целиком! Прошу, позаботьтесь о Хомуре и Сузуке.

— Хорошо. Удачи в бою, моя лучшая ученица. Эти ребятки не так слабы, как кажутся, — сказала Скатах, помахав рукой на прощание, и исчезла вместе с Сузукой.

Услышав её последние слова, Хомура и Аято побледнели. Они поняли скрытый в них смысл и сразу же получили подтверждение сказанному.

Рисунки лабрисов на стенах один за другим превращались в бычьи головы и обретали форму. Сначала один, потому второй, третий, пятый... количество чудищ стремительно росло.

Аято сменила оружие на любимый меч и боязливо спросила Хомуру:

— Хочу узнать у тебя кое-что. У тебя случаем нет плана, чтобы справиться с ними?

— Парочка. Но в обоих нужна будет помощь Астериона, которого надо сначала уговорить.

— А? Но ведь он не Астерион.

— Нет, ты ошибаешься, он Астерион, но не минотавр.

Аято хотела расспросить Хомуру поподробней, но быки не дали ей такой возможности: их стало уже за двадцать. В итоге парень с девушкой развернулись и сверкая пятками побежали к поезду.

— Их слишком много, нужно бежать!

— Да, бежим к пассажирским вагонам! Там залезем в окно!

— Хорошо! Нужно успеть, пока учитель не накрыла поезд Дунскаем!

Справа и слева на них надвигались каменные руки. Аято отрубила их змеиным мечом. Меч полетел дальше по изогнутой линии и прошелся по другим чудищам. Победить так, конечно, рыцарю бы не удалось, потому что отрубленные части быков тут же отрастали вновь.

«Одна бы я в момент добралась до вагонов, но вот с Хомурой...»

До поезда было не так далеко, но проблем заключалась в числе противников. К тому же быки постоянно регенерировали, а вот Аято и Хомуре хватит по одному удару, чтобы отправиться на небеса.

За ними гналось уже несколько десятков быков. Ситуация становилась хуже с каждой секундой.

Аято приняла для себя решение и остановилась.

— Хомура, беги вперед! Я удержу... — начала Аято, но вдруг задул сильный ветер.

Хомуру отшвырнуло в поезд. Причем столкновение было таким сильным, что парень упал на колени.

— От черт!..

Он поднялся почти сразу, но один из быков не упустил возможности и ринулся в атаку. Но принесший ветер предмет громоподобно разнес голову чудищу.

— Подстава-а-а-а-а! Чертов старикан!!!

Следом с неба упал парень — Сакамаки Изаёй. Приземлившись, он с такой силой долбанул по лабиринту, что, казалось, пробьет его насквозь.

Собрать себя из мелких камешков будет тяжеловато даже для быков-регенераторов. От града осколков у Хомуры закружилась голова, однако он быстро пришел в себя и увидел Изаёя.

— Иза?! Как ты здесь оказался?! В прошлый раз ты тоже явился в последний миг! Что, стоял и наблюдал со стороны, а?!

— Ага, как же! Вот стоял и до последнего там ждал!

Два брата уже в который раз заспорили друг с другом, но обстоятельства не располагали к этому. Аято обрадовалась неожиданной помощи, повернулась к Изаёю и крикнула:

— Изаё... то есть брат Хомуры! Бегите к гостевым вагонам! Там можно забраться в поезд через окно!

— Чего?

Изаёй перевел недовольный взгляд на Аято.

«Что это за золотоволосая девушка? С виду похожа на ровесницу Хомуры», — подумал он, когда его взгляд остановился на змеином мече. Тут он удивился не на шутку.

— Стоп... Знакомый мечик.

— Потом поговорим, беги быстрее! — бросила Аято и пулей побежала к пассажирским вагонам.

В мыслях она проклинала себя за то, что попалась тому, кого больше всего хотела избегать, но что теперь дуть на пролитое молоко? Дунскай уже наполовину активировался.

Так ничего и не поняв, Изаёй подставил плечо брату и последовал за ней.