1
  1. Ранобэ
  2. Бугипоп
  3. Том 1. Бугипоп и Другие

Глава 2: Никто Не Живёт Вечно

Саотомэ Масами

Первый год обучения, класс "D"

1.

Первоклассник Саотомэ Масами впервые влюбился, когда ему было пятнадцать лет. До этого момента он никогда никому не открывал своё сердце, а просто оставался "хорошим парнем" для тех, кто рядом. Не нужно говорить, что это была главная политика его жизни.

***

- Саотомэ-кун, ты не занят в воскресенье? – спросила его одноклассница Кусацу Акико, когда они дежурили после занятий. Начинался второй семестр.

- Планов нет.

- Видишь ли, у Сатико есть несколько билетов в кино. Она хочет, чтобы мы пошли с ней. – У Акико была загорелая кожа и высокие скулы. Она смотрела на Масами, ожидая ответа.

- Мы? – спросил Масами, опёршись на метлу, и опустил на неё взгляд. Он был высоким, с достаточно очаровательным лицом, чтобы приравнять к поп-идолу. Но он всегда был разным, и никогда не оставался в одном образе.

- Ты знаешь Сакамото-куна из класса F? Он пригласил Сатико и достал билеты, но она не хочет идти одна – волнуется.

- Поэтому в качестве прикрытия вам нужен член дисциплинарного комитета? Сакамото - отличный парень, я не хочу ему мешать.

- Ох, тебе не надо… ну, может, согласишься? – слегка улыбнулась Кусацу Акико. Она была очень прямолинейной со всеми, кроме Масами. Она не могла открыто возражать, потому что была в него влюблена. Масами знал это и, откровенно говоря, она его раздражала. До этого дня.

Сегодня он ответил улыбкой.

- Если ты просто хочешь остаться со мной наедине, всё нормально. Думаю, так даже будет лучше. Если мы попадёмся на глаза учителю, я, пожалуй, смогу избавить нас от лишних проблем.

Лицо Кусацу Акико засияло: – Правда? Знаешь, Сатико очень обрадовалась, когда Сакамото-кун пригласил её, поэтому тебе, наверное, не обязательно идти с нами.

- Бывает.

Оба рассмеялись.

Вы можете никогда не назвать Кусацу Акико привлекательной, но когда она улыбается вместе с Масами, светится, как стоп-кадр в "мыльной опере".

***

Когда четверо встретились у станции, то выглядели очень близкими друзьями. Они, вместе с Масами, столкнулись с Такэдой Кэйдзи-семпаем из дисциплинарного комитета. Он спросил, у них "двойное свидание", намекая на романтическую атмосферу.

Фильм был Голливудским, в трёх частях. Никому от него плохо не было, но и удовольствия особого он не доставил. Масами понравилась только часть, где второстепенному злодею выстрелили в грудь, и он упал на спину. Он развёл руки в разные стороны и проскользил на спине, как фигурист. В глазах Масами он был очень лёгким.

Они вышли из кино и прошли мимо группы подростков, глаза которых излучали желание убивать. Лица были мрачными, а в руках они тащили сумки с большими квадратными выступами.

- Зубрилы? – спросила Ногути Сатико, подстрекатель сегодняшнего вечера. – Надеюсь, мы такими никогда не станем.

- Да уж, - кивнула Кусацу Акико. Масами помнил, что она не могла поступить в колледж, потому что компания её отца обанкротилась.

- Столько времени прошло. Мы должны наслаждаться жизнью, пока можем, - сказал Сакамото Дзюн в попытке отвлечь Ногути Сатико.

- Ладно, забудь. Просто живи своей жизнью. Ты всё равно не сможешь жить вечно, - полушёпотом сказал Масами.

- Ой, смотрите, это же Юрихара из нашей школы, - указала пальцем Ногути Сатико.

Юрихара Минако, второй год обучения, класс D, одна из лучших учениц школы. Легенда гласит, что на практических тестах зубрилы помогают ей обойти лучших учеников. Сама она не выглядела такой уж умной. Чёрт, она даже очков не носит. Вместо этого у неё длинные прямые волосы с каким-то оттенком, за которыми она даже не ухаживала. Они так хорошо сочетались с узким лицом, что создавалось впечатление, что она – принцесса эры Хэйян.

Юрихара Минако прошла мимо, пока они шептались, прогуливаясь медленным шагом, в отличие от остальных школьников, и исчезла в толпе.

- Она так расслабленна. Можно даже увидеть ауру гения.

- Знаете, некоторые частные средние школы её не принимали, - сказала Сакамото с умным видом.

- Правда? Её не принимали?

Увлёкшись беседой, они совсем забыли, что говорят о семпае.

А пока они говорили, Масами продолжал молчать, мысленно улыбаясь. Он даже не взглянул на Юрихару Минако.

Они обещали не смотреть друг на друга на публике.

- Кто-нибудь хочет пойти в караоке? Здесь недалеко, у них отличные песни, - выпалила Кусацу Акико. У неё было отличное настроение, ведь она гуляла со своим любимым Масами.

В караоке Масами пел лёгкие эстрадные песни, которыми, до недавнего времени, все увлекались. Но пик популярности прошёл, и теперь всем от них становилось плохо. Он почти всегда пел их в караоке. Но вообще ему нравилась американская группа The Doors, которая давно распалась (задолго до его рождения), когда их главный певец умер от передозировки наркотиков. Он никому об этом не рассказывал. Песен The Doors было мало в автоматах караоке, но даже если они были, он никогда их не пел.

У него был хороший голос, но со временем все немного устали от его песен, ведь они никогда не интересовались ими.

Он всегда аплодировал другим и никогда не забывал притворяться весёлым. Но он не выносил других, и даже, порой, презирал, но никогда не завидовал. Никто даже представить не мог, что он так отдалился от них.

Он купил всем выпить. Сам взял напитки с подноса, когда официант принёс заказ, и раздал всем.

Он положил стакан Кусацу Акико ей в руки. Никто не заметил, как он бросил туда маленькую таблетку, диаметром около пяти миллиметров, перед тем, как отдать ей. Эту таблетку "синтезировала" Юрихара Минако и, как она обещала, та быстро растворилась в диетической коле. Кусацу Акико её даже не заметила.

2.

Первой любовью Саотомэ Масами была второклассница Кирима Наги. Он признался ей в мае. Она грубо отказала.

- Извини, но у меня нет времени, - сказала она.

- Это… Это из-за того, что я младше тебя?

- Не совсем… Ты ведь нормальный парень. А я? Сплошной источник проблем. Так что, извиняй.

- Х-хорошо. – Он ожидал, что ему будет больно. А оказалось наоборот; Ему даже стало легче от столь холодного отказа.

***

- Эй, Саотомэ, проводи Кусацу до дома. А я позабочусь о Ногути, - прошептал Сакамото на ухо Масами, когда они выходили из караоке.

- Конечно. Удачи, - прошептал в ответ Масами.

Когда все четверо вышли из магазина, Кусацу Акико неожиданно сказала: - Я… Я плохо себя чувствую. – Её лицо было белым, как бумага.

- Плохо дело. Я отведу её домой, - сказал Масами, обхватив её плечи.

- А, держи крепче, Саотомэ-кун! – взволнованно воскликнула Ногути Сатико. Они с Сакамото остались в стороне.

- Вы веселитесь. Не волнуйтесь, я присмотрю за ней.

- Э, но…

- Ты всё слышала. Идём, - успокаивающе сказал Сакамото. Как он и планировал, они разбились на пары. Ногути Сатико удалось успокоить только обещанием Сакамото, что он не сделает "ничего такого".

После этого он повёл её в отель, где у них была связь, но родители Ногути Сатико обо всём узнали. Сторонник старых порядков отец устроил в школе скандал, отыскал Сакамото и проклинал его перед всеми. Во всей этой суматохе эти двое напрочь забыли о том, что этой ночью были с Саотомэ Масами.

- Пока!

- Ага, - ответил Масами и двое ушли.

- Мне что-то плохо… - Голос Кусацу Акико, которую держал в руках Масами, становился всё слабее.

Масами не сказал ни слова. Он просто тащил её, как мешок. Вокруг повисла оглушающая тишина.

Но Кусацу Акико была не в том состоянии, чтобы обижаться. Её лицо так распухло, что были видны кровеносные сосуды под кожей.

Не особо заботясь о безопасности, Масами тащил её по дороге. На главной улице было тихо и темно, как на удалённом от городской суматохи кладбище.

Впереди показалась брошенная огромная крытая автостоянка, которую одно время пытались реконструировать, но неудачно. Землю планировали отдать под строительство офисного здания, но владелец не нашёл клиентов и ему ничего не оставалось, как отдать её под строительство автостоянки. Владелец обанкротился и просто бежал от невыплаченных долгов в другую страну.

Масами проскользнул между изгородью вокруг стоянки, держа Акико под рукой. Она ничего не говорила и даже не дышала.

Он втащил её на седьмой этаж. Здесь им наверняка не помешают всякие искатели приключений.

Положив Кусацу Акико на пол, Масами направил её лицо наружу. Вокруг всё было чёрное, как смоль. Даже если бы нормальный человек, лежащий на полу, смотрел вверх, он бы всё равно не разглядел его лица.

Он посмотрел на электронные часы с подсвечивающимся экраном. В отличие от механических, эти были абсолютно бесшумные.

Убедившись, что время пришло, он кивнул сам себе.

Посмотрев на мрак под ногами, он помахал руками.

Из глубины раздался небольшой шум, как будто кто-то пытался воткнуть в доску гвоздь.

Через секунду перед Масами, словно из воздуха, возник человеческий силуэт.

Это была девушка.

Она проскользнула мимо Масами на автостоянку и приземлилась на самой вершине, причём, сделала это так бесшумно, словно опустилась на лапы.

Девушка перепрыгнула все семь этажей.

Она повернулась к Масами. У неё были длинные, роскошные чёрные волос. В руках она держала школьный портфель.

Это была Юрихара Минако.

- Всё прошло удачно? – спросила она.

Масами кивнул: – Вот она, - указал он на мёртвую Кусацу Акико, которая лежала рядом и уже не двигалась.

- Одна? Другая девчонка была получше, - неодобрительно сказала Юрихара. Но она понимала, что беспокоиться не о чем.

- Не совсем. У этой много друзей. Большинство из них – старшеклассники, - холодно ответил Масами.

- Правда? Что ж, отлично. Ты знаешь гораздо больше меня, Саотомэ-кун. – Юрихара передала свою сумку Масами. Он послушно взял её, словно посыльный в гостинице.

Юрихара склонилась над Кусацу Акико.

- Ммм… лучше съесть её сейчас, - сказала она, исказив своё прекрасное лицо.

- Да, но если мы её используем, то вскоре ты получишь четверых или пятерых, - усмехнулся Масами. – А сейчас, мы должны подождать, Мантикор.

- Людей так тяжело ловить, - вздохнула Юрихара-Мантикор. Она склонила голову над Кусацу Акико.

Её длинный волосы стали мешаться, и она задержала их пальцами, затем нежно поцеловала труп.

Её язык проскользил к открытому рту, испуская газ от жидкости, выделяемой её организмом.

Масами был в восторге, наблюдая за этой безобразной картиной, за этой жуткой сценой в темноте. Он, словно испытывая сексуальное наслаждение, получал даже больше удовольствия, чем при эякуляции.

Спустя тридцать секунд Юрихара прижала свои губы к губам трупа.

Чуть позже она оторвала свои губы и вытерла рот тыльной стороной ладони. Они были ярко-красными, но не от помады – на руках пятен не осталось.

Кожа у неё стала такой гладкой, что создавалось впечатление, будто это косметика, но это был её истинный облик. Когда она скопировала настоящую Юрихару Минако, она скопировала и её косметику.

- Она сейчас должна воскреснуть, - сказала Юрихара, довольно улыбаясь.

- Хмм… - с сомнением хмыкнул Масами. На всякий случай он слегка пнул труп ногой. Она дёрнула пальцами. – Хорошо.

Постепенно тело начало трясти, будто через неё пропускали ток высокого напряжения.

Затем торс подбросило, словно на пружине.

Глаза и рот с треском раскрылись. Оттуда потекла синяя жидкость, не слёзы и не слюна.

- Ох! Мне нельзя вдыхать, - сказал Масами и попятился от сладковатого аромата испаряющейся жидкости.

- Да. Для людей это как наркотик. Тебе нельзя попадать в зависимость, Саотомэ-кун. - Юрихара встала между Масами и Кусацу Акико. – Смотри сюда, женщина, - приказала она.

Уже не мёртвая Кусацу Акико сделала, как она сказала – медленно повернула голову к Юрихаре. Жидкость перестала вытекать.

- Я дала тебе силу. Силу разрушать людей. Используй её, чтобы привести их ко мне.

В нормальном обществе слова Юрихары не имели бы смысла, но недавно мёртвая девушка кивнула.

- Разрушь их всех. Когда они неожиданно исчезнут, мы объясним их близким, что это было логическим продолжением их недавнего скверного поведения. Включая тебя.

Масами гордо кивнул за её спиной, как родитель, чей ребёнок правильно ответил на вопрос.

Юрихара прошептала: - Забудь всё, что здесь произошло. Ты сама испортила себе выходной…

3.

Пять минут спустя Масами уже шёл по улице, вновь поддерживая Кусацу Акико.

- Мм… Мм? – наконец, слабо произнесла она, и её глаза открылись. – Г-где мы?

- А, хорошо, что ты очнулась, - сказал Масами, отступая от неё.

- А? Я спала? О, нет! Почему ты не разбудил меня? – взволнованно спросила Кусацу Акико.

- Я тряс тебя несколько раз.

- О, нет! Извини! Удивительно, что… Аааа… - Она попыталась вспомнить последние события, но не смогла. Очевидно, она никогда не вспомнит, что уже умерла и сейчас является всего лишь марионеткой благодаря наркотику.

- Знаешь, ты очень тяжёлая. Я тебя еле дотащил, - грубо сказал Масами.

Кусацу Акико покраснела, но, почему-то, её не задели его слова.

Они расстались перед станцией.

- Увидимся завтра в школе.

- Да… Только никому не говори о сегодняшнем вечере. Особенно… - Она начала было перечислять имена, но замолчала.

Она почувствовала, что здесь был парень, который не хотел её видеть в такой неловкий момент, но который спас её. Она не могла вспомнить, как его зовут или как он выглядит.

- Особенно кому? – мягко спросил Масами.

- Мм… Неважно. – Любовь Кусацу Акико стёрлась из её памяти.

- Хорошо сегодня повеселились, - мягко сказал Масами.

Но она просто ответила: - А? – словно её ничего не интересовало, и отвернулась.

Она чувствовала в своём сердце большую дыру, но нельзя сказать, что её воля и смысл существования тут же пропали.

Масами остановил взгляд на Кусацу Акико, стоящую на станции, затем отвернулся на пятках и быстро пошёл обратно в город.

Юрихара ждала в кафе Tristan. Она сидела у барной стойки, повернувшись спиной.

- Всё прошло удачно? – спросила она. На ней были одеты очки, а волосы разбросаны. Масами знал, что Юрихара умела контролировать свои волосы, и ей нужна лишь секунда, чтобы сделать новую причёску.

- Да, её чувства угасли, - ответил Масами. Он сел и заказал чай с лимоном и каштановое пирожное в силу своего пристрастия к сладкому. – Не осознавая своих действий, она попытается подсадить всех своих друзей на наркотики, которые даже не вспомнит, где взяла.

- Во сне каждая клетка её тела будет выделять флюиды. Она даже не попытается узнать, откуда они берутся. Её мозг уменьшается, и, со временем её, она уже не будет понимать, что делает.

Они переглянулись и захихикали.

Со стороны смотрелись, как мирная, невинная влюблённая парочка. Но Саотомэ уже принёс жизни трёх девушек в жертву Юрихаре – монстру-людоеду, известному, как Мантикор.

Они встретились два месяца назад во время летних каникул.

Масами был членом клуба чайной церемонии, в большей степени потому, что ему нечем было заняться. Когда пришло время задумываться об университете или работе, он услышал, что неплохо было бы стать членом какого-нибудь клуба в старшей школе. Юрихара Минако тоже была членом этого клуба. Как и Масами, её не особо беспокоили те редкие собрания, которые проводил клуб.

Однажды вечером неожиданно пошёл дождь, хотя весь день на небе не было ни облачка. Капризы лета. Масами не собирался идти на собрание клуба, но поскольку у него не было зонтика, он подумал, что мог бы переждать дождь в клубе. Он опять переобулся у входа в школу и зашёл внутрь.

У клуба чайной церемонии не было своей комнаты; они занимали кабинет, который использовался, как правило, школьным руководством, так как он был единственным оформленным в японском стиле. Попечителем факультета был заместитель директора, Комия, который всегда загружен делами, и который участвовал во всех заседаниях.

В этот день в комнате царила мёртвая тишина, никаких признаков присутствия других учеников.

Рядом лежала книга посещений клуба чайной церемонии. Если в ней записано ваше имя, значит, вы были на встрече. Даже если вы приходите нечасто, пока ваше имя записывается в книге, вы считаетесь активным членом и числитесь в списке.

Масами открыл книгу и собрался было записать сегодняшнюю дату и своё имя, но сообразил, что дата уже написана. Кто-то здесь был.

Юрихара Минако.

- ?..

Даже если она вышла в туалет, странно, что она не оставила сумку. До этого Юрихара Минако никогда не интересовала Масами. Она была известна, как умная и красивая девушка. Но, как и многие другие парни, он уже однажды пострадал от женской красоты.

Он потерял свою девственность в средней школе с девушкой, лицо которой было покрыто прыщами, с дурной репутацией. Их связь держалась в секрете, в меньшей степени из-за его стеснения и в большей из-за того, что он не хотел выслушивать шокирующие комментарии по этому поводу. Он не думал ни о чём, кроме свидания с этой дурной девушкой. Странно, но после того, как она начала с ним встречаться, у неё исчезли прыщи, и она стала очень даже симпатичной. Вскоре она бросила его и нашла себе другого. Но Масами не сильно расстроился. Он никогда её по-настоящему не любил; просто получал сексуальное удовлетворение. Она же, напротив, плакала и извинялась, несмотря на то, что сама его бросала.

Масами уже не мог вспомнить её имени, как и лица Юрихары Минако. Он знал, что она считала себя красавицей и умницей, но это было не так.

- Семпай, ты здесь? – спросил он, снимая туфли и ступая на татами в одних носках.

Он открыл сёдзи, ведущую в комнату. Эта комната была даже меньше, чем склад для столов и подушек.

Увидев это зрелище, у него даже брови подпрыгнули.

Юрихара Минако лежала на куче подушек вверх ногами, голова повёрнута так, что она смотрела на свой торс. Шейные позвонки, очевидно, сломаны. Глаза открыты, зрачки впалые.

Она не двигалась… совсем.

Она была мертва.

Первая мысль, которая мелькнула в голове Масами – облегчение, что он не записал своё имя в книгу посещений. Он не хотел светиться в такой истории.

Он отступил на шаг.

И это спасло ему жизнь.

Рука с острыми, как бритва, когтями разрезала воздух прямо перед его лицом.

На него напал какой-то невидимый убийца.

(Что?!)

Он посмотрел наверх.

Прилипшая к потолку голая девушка оттолкнулась с хрустом между деревянными панельками. Он предположил, что это была женщина, потому что не увидел мужских гениталий меду ног. Позже он узнает, что их просто не может быть.

Девушка оскалила зубы: - Ты увидел меня, - прошептала она. – Теперь я не могу оставить тебя в живых, - продолжала она так, словно шутила. Если бы под ней не лежал труп, он бы счёл её слова шуткой.

Масами остолбенел. Он просто неподвижно смотрел ей прямо в глаза.

Если бы он был девушкой, то знал бы легенду. Он бы подумал: - Это Бугипоп!

Она двигалась, как ветер. Прежде чем Масами что-то осознал, она ударила его в грудь, и он отлетел к стене напротив.

- Гх! – вырвалось у него, когда он ударился спиной о стену. Он простонал от боли. – Угх. – Он отключился, но в глубине души понимал, что нельзя поддаваться физическим слабостям своего тела.

Она приблизилась и мягко засмеялась. На её теле виднелась грязь и листья. Позади школы тянулись горы. Очевидно, она прошла в школу через них.

Выглядела она, как до странности красивое величественное дикое животное; странно, но он не чувствовал страха, хотя никогда раньше не отличался храбростью. Более того, ему была свойственна отчуждённость, которую он успокаивал только вещами, не укладывающимися в пределах человеческого понимания.

Взгляд Масами был направлен на неё.

- Ты вовремя. Я просто подумала, что лучше принять мужскую форму, чем женскую. Я скопирую тебя, - сказала она, обращаясь к Масами.

Словно избавившись от одержимости, он поморгал глазами и сказал: - Ч-что? – Он поморщился. – С-скопируешь?

- Да. Я стану тобой и затеряюсь в человеческом обществе. Никто не сможет меня найти.

- А. – Его лицо сморщилось, но вовсе не из-за отчаяния от приближающейся смерти. Нет; в следующую секунду он сказал: - В таком случае тебе гораздо полезней будет оставить меня в живых. – В его словах чувствовалась лёгкая обида.

Девушка недовольно на него посмотрела: – Почему?..

- О, если ты останешься Юрихарой Минаком, заносчивой любимицей учителя без друзей, у тебя будет больше свободы. Если же ты попытаешься занять моё место, другие заметят разницу. Я ведь пытаюсь сохранить хотя бы средний уровень популярности. Люди знают меня.

Тон его голоса был глубоко разочарованным. Всё потому, что он был жив.

Он хотел, чтобы его убил кто-нибудь гораздо сильнее него. Даже в ситуации с Киримой Наги он не хотел с ней встречаться; он хотел, чтобы она его убила.

Это было для него естественно. И сейчас он впервые это осознал.

Он точно не знал, почему. Безусловно, дома ничего особенного не происходило, и никаких патологий в детстве у него не было, в отличие от Суэмы Кадзуко. Он понял это здесь, средь бела дня.

Если вы хорошо подумаете над причиной, то поймёте, что такая реакция была вызвана его образом жизни – это был вызов осторожному продуманному существованию. Но одного мотива было мало для удовлетворения своей психики. Такие, как Масами, с тайным стремлением к суициду - обычное явление.

- ?.. – Голый убийца посмотрел на него сверху вниз. До сих пор все, кто хотя бы просто видели её, ничего не испытывали, кроме отвращения и страха. Но этот парень вёл себя совсем иначе. – Почему ты молчишь? Ты не нападаешь… Не умоляешь? – только и смогла сказать она.

- Потому что я люблю тебя, - ответил Масами, искренне и неподдельно.

- А? – Впервые в жизни девушка была ошеломлена.

***

- Ты был прав, Саотомэ-кун. Форма Юрихары Минако отлично мне подходит. Никто в классе даже не удивляется, когда я ни с кем не разговариваю. Она, видимо, всегда была такой, - сказал Мантикор, сидя в плохо освещённом литературном кафе. Её лицо идеально совпадало с лицом Юрихары, которой она и стала, так как истинная Юрихара Минако давно стёрта с лица земли.

- Я тоже так думаю.

- Занятия в школе похоже на какую-то игру, вот только сдача экзаменов не имеет никакого смысла. Я просто читаю учебники и запоминаю ответы.

- Это потом что ты гораздо умнее большинства людей.

- Даже родители Юрихары Минако не заметили разницы. Они так аккуратно с ней общаются. Неужели, все люди такие?

- Большинство. Но будь осторожна. Существуют эгоисты, которые считают других всего лишь частью своих потребностей. Например, мои родители.

- Я могу убить их, - легко предложила Юрихара.

- Не сейчас. Слишком рано, - просто ответил Масами.

- И правда. Пока мы не завоюем мир, надо быть осторожными, - усмехнулась она.

- Точно, - ухмыльнулся в ответ Масами.

В этот момент официантка принесла чай с лимоном и пирожное, что заказывал Масами. Она случайно подслушала их разговор о "завоевании мира", но подумала, что они беседуют о какой-нибудь новой видеоигре.

Она подметила, что они были слишком возбуждены. Им следует снять номер в отеле прежде, чем они начнут ласкать друг друга прямо в кафе.

- Они даже на старшеклассников не похожи, а ведут себя как молодожёны. Ничего, кроме себя, не замечают! – подумала она. Девушка до сих пор была расстроена от того, что её жестоко бросили, поэтому грубо кинула счёт на стол и ушла.

Масами продолжил: - Нам нужны ещё рабы, кроме Кусацу Акико?

- Да, если получится, неплохо было бы иметь ещё двух-трёх. Если будет слишком много, нас могут обнаружить, хотя… если подумать, с другой точки зрения, масштаб будет увеличиваться. Так что стоит попробовать.

План у них был простой: переделать человеческое общество и поставить во главу себя. Юрихара, несомненно, способна воплотить этот план в жизнь. Она может стать любым, кем только пожелает и может подчинить себе любого человека.

Идея принадлежала Масами. Он предложил сотрудничество, но когда она рассказала ему о своей силе, то решил устроить настоящее веселье.

- Мы можем это использовать, - страстно сказал он.

Когда он рассказал о своём вполне разумном плане, она согласилась. Всё, о чём она думала до этого, касалось лишь её выживания. На самом деле она никогда не думала о завоевании мира. И, что более важно, она всегда была одна. Она была клоном в результате одного "эксперимента", у неё не было семьи. Единственным человеком, который сказал ей "Я люблю тебя" был Саотомэ Масами, которого нормальное общество могло бы классифицировать, как сумасшедшего психа.

- Но за мной охотятся агенты этой компании. Что делать с ними?

- Пока всё, что мы можем – надеяться, что они не найдут тебя. Подождём немного, и вскоре сможем ответить им.

- И уничтожим любого, кто попытается "устранить" меня, как неудачный эксперимент?

- Именно! Ты не неудачный эксперимент. Ты станешь новым мировым правителем, - убедительно произнёс Масами.

Юрихара обняла его: – Саотомэ-кун, ты – мой принц. – Чудовище-людоед погладила рукой Мефистофеля и сладко прошептало: - Я люблю тебя. – Может, это было отвратительно, но они искренне любили друг друга.

4.

Как они и планировали, Кусацу Акико ходила в школу всё реже и реже. Её семья развалилась, а за ней осталась плата за обучение, поэтому никто ничего не заподозрил.

Она подсадила своих друзей, и, в итоге, они оказались в руках Юрихары и Масами. Их первой жертвой оказалась Судзумия Такако, класс 2-F.

Поймать её было несложно. Они с друзьями всегда собирались вместе, и Юрихаре с Масами оставалось лишь ждать, пока они расстанутся и просто напасть на них.

К сожалению, они не могли изменять их, как Кусацу Акико. Они умирали и не воскрешали.

- Похоже, тут требуется какой-то определённый баланс.

- Хорошо, что мы сначала решили поэкспериментировать, - разговаривали они шёпотом в темноте.

Они убивали учениц академии Синьё и других старших школ одну за другой. Прикрывались они отвлекающими манёврами, разбрасывая ложные улики.

Однажды произошёл непредвиденный случай, но, в конце концов, всё прошло гладко. В школе никто по этому поводу суетиться не стал. В академии Синьё иногда проходили особые встречи и итоговые лекции по утрам, но не более того. Дела о пропавших школьниках, возможно, передавались в полицию, но они все хранились с кучей других дел с пропавшими девушками, которые к этим не имеют абсолютно никакого отношения, поэтому о них быстро забывали.

- Все сбежавшие ученики всегда были бездельниками, - говорил учитель Саотомэ на собрании дисциплинарного комитета.

Такая точка зрения не брала в расчёт личную жизнь школьников, поэтому президент комитета, Ниитоки Кэй, несмотря на то, что она такая маленькая, становилась жёсткой, а её милое детское личико искажал неистовый свирепый взгляд.

Но Масами не торопился, поэтому писал лишь самое основное в своём блокноте: – Тревожное поведение ведёт к исчезновению. – Эти слова ни о чём не говорили.

Он никогда не позволял себе улыбаться.

Всё шло согласно плану.

Он продолжал оставаться равнодушным. Ничего из того, что говорил учитель, и ничего из происходящего не могло спровоцировать его. Он убил пять человек, не испытывая никакого угрызения совести, и в то же время оставался обычным школьником.

Но когда учитель заявил: - Кстати, наша хулиганка Кирима Наги сегодня так и не появилась. Надо бы за ней проследить. И не говорите мне, что она связана с чем-то незаконным. – Холодное сердце Масами бешено забилось в груди. Внешне он остался спокоен, но даже сейчас, когда он познакомился с Мантикором, её имя трогало его.

***

Спустя месяц после изменения Кусацу Акико стала вести себя всё более странно.

Даже когда она приходила в школу, выглядела так, словно была в трансе.

Когда с ней разговаривали, она просто смотрела и почти ничего не отвечала.

(…а-о)

Масами понял, что Кусацу Акико начала разваливаться раньше, чем они предполагали.

Её нельзя было оставлять. Это очевидно. Если она где-нибудь сорвётся и попадёт в больницу, ей обязательно сделают вскрытие. Тогда обнаружат "начинку", сделанную Макнтикором.

Поэтому Юрихаре пришлось съесть Кусацу Акико и, таким образом, закончить первую стадию их эксперимента. К сожалению, они до сих пор не смогли успешно сделать себе второго раба, что негативно повлияло на отношения Масами и Юрихары.

- Чёрт! Почему не работает?! – негодовала Юрихара.

- Беспокоиться не о чем. У нас их будет много при первой же возможности.

- Я знаю, но… - начала Юрихара и подняла глаза на Масами. – Прости. В следующий раз обязательно получится.

- Нам надо остановиться, - спокойно ответил Масами.

- Зачем? Я могу продолжать! – едва не вскрикнула Юрихара. Её голос эхом пронёсся по пустой автостоянке.

- Не в этом дело. Нам больше нельзя допускать жертв в школах. Надо искать добычу где-нибудь в другом месте. Но нужно подготовиться. Не только к экспериментам, но и чтобы кормить тебя. В дальнейшем мы обеспечим и то, и другое, но тебе ведь нужна и другая еда, - мягко сказал он тоном, противоположным ужасающему значению его слов. Он положил руку ей на плечо.

- Хорошо. Будем действовать, как ты скажешь, – послушно кивнула Юрихара

***

Когда Кусацу Акико исчезла, Масами ввязался в одну необычную историю.

Во время перемены, когда он возвращался с линейкой, позаимствованной в учительской, он столкнулся с крайне взволнованной преподавателем, выскочившей из-за угла.

- Т-ты! Ты ведь член дисциплинарного комитета?! – спросила она, когда увидела Масами. Её лицо засияло.

- Да, Саотомэ, класс 1-D, - ответил Масами.

- Слава, Богу! Пожалуйста, проследи за ней! Не выпускай её! – выпалила она и побежала дальше по коридору.

- ?.. – Масами в замешательстве зашёл за угол, откуда выбегала она. Там оказался туалет.

Поскольку это была учительница, он аккуратно заглянул в дверь. Его не особенно интересовали женские туалеты, однако он без колебаний вошёл туда.

Но, зайдя внутрь, поразился.

- А, это ты, Саотомэ-кун, - кивнула ему Кирима Наги, стоящая во плоти в центре белоснежной уборной.

- С-семпай, что здесь?.. – Он не смог закончить. Когда спрашивал, заметил в руке сигарету. – Это!..

- Да, ну, ты знаешь, как это бывает, - сказала она, даже не пытаясь её скрыть.

- Тебя же увидят. Зачем… да ещё и в таком месте?

- Неважно, - полуулыбнулась ему Наги. Она сбила его с толку. То же самое он чувствовал, когда впервые влюбился в неё.

- Семпай, э… - попытался продолжить он.

Но она прервала его: – Ещё раз извини. Но я по-прежнему считаю, что лучше оставить всё, как есть.

- А, нет, это…

- Ах, да, ты же из 1-D?

- Да…

- Ты дружил с Кусацу Акико?

Масами подумал, что его сердце сейчас выскочит из груди.

- Э, н-не совсем… - промямлил он.

Наги внимательно на него посмотрела: – Ты её знаешь?

- Как-то я гулял с ней.

- На свидании?

- Нет! То есть, а, это было… - сказал он, пытаясь связать слова.

Наги посмотрела ему прямо в глаза и снова ухмыльнулась: – Меня не это интересует. Ты заметил, что в последнее время она вела себя странно?

- Ну, да, наверное.

- Когда это началось?

- Возможно… две-три недели назад.

- Подходит… - прошептала себе под нос Наги.

По спине Масами пробежали мурашки, но виду он не подал.

- Подходит к чему?

- Мм? А, неважно, - уклонилась от ответа Наги.

- А что случилось с Кусацу? Семпай, если я хоть чем-нибудь могу помочь… - настаивал он.

- А, это неважно.

- Конечно, важно. То есть, это же неспроста? – сказал он и забрал у Наги сигарету.

- Эй, Саотомэ-кун, - забеспокоилась Наги.

- Должна быть достаточно веская причина, раз ты захотела, чтобы тебя отстранили от занятий. Позволь мне объяснить всё учителям.

- Они ничего не сделают! Учителя работают только ради денег, - отрезала она.

С этим Масами поспорить не мог. Он ничего не ответил, потому что сам так считал. Если учителя берутся за какое-нибудь дело, о нём вскоре все забывают.

- Тогда… - настаивал он.

Наги схватила его за руку и крепко сжала.

- Спасибо, но нет. Ты – нормальный парень, и нечего тебе об этом беспокоиться.

- Но… - начал было он, но трое учителей, топая ногами, прибежали в женский туалет.

- Опять ты! – закричали они на Наги.

Она же даже не дёрнулась.

- Эм… - Масами попытался поговорить с ними, но они не обращали на него внимания. Один из них выхватил из его руки сигарету и сказал: - А вот и улика! – и показал её Наги.

Та молчала.

Она уходила в сопровождении целого наряда, как пойманный преступник.

Масами, выглядевший взволновано, пошёл за ней, но один из учителей приказал ему возвращаться в свой класс. Поэтому ему ничего не оставалось, как просто смотреть, как они уходят.

Поблизости никого не было, его лицо медленно побледнело.

- …

Снизу хлопнула дверь, а Масами уже ничего не мог поделать. Его лицо не отражало никаких эмоций.

- …

Слова Наги эхом звучали у него в голове. Она сказала: - Подходит. – Единственная ассоциация, с которой он мог связать эту реплику – подходит к первой "сбежавшей" девушке Судзумии Такако.

Наги что-то знает.

Что-то слишком близкое к правде.

- …

Его маска на секунду треснула, показав истинное лицо.

Его глаза поблекли, стали нечеловеческими, словно он неделю бродил по пустыне без воды и забил каждую пору своего тела песком.

5.

- Кирима Наги? Почему она? – кричала Юрихара, когда узнала обо всём от Масами. Они разговаривали в раздевалке, куда, к счастью, никто зимой не заглядывал.

- Я не знаю. Но ей, определённо, что-то известно.

Масами рассказал Юрихаре о том, что Наги отстранили на шесть дней. Как раз в это время они планировали заманить в ловушку и убить нескольких девушек. Сразу стало понятно, что Наги вычислила их одну за другой – все школьные друзья Кусацу Акико. Сегодня он видел, как она напала на Киноситу Кёко и взяла с неё слово никогда больше не связываться с наркотиками.

Создавалось ощущение, что в тени школы она столкнулась в решающей битве с героем своих фантазий.

- Как?! Мы же всё делали правильно! – кричала в истерике Юрихара.

- Да. Но почему она тогда до сих пор не попыталась поймать нас? – спокойно рассуждал Масами. Но он понимал, что они сейчас сильно рискуют. Если бы они хоть немного опоздали с устранением Кусацу Акико, Наги обязательно бы заметила, что с ней что-то не так. Она подобралась слишком близко.

- Мы больше не можем убивать в академии Синьё. Мы же не хотим, чтобы она заподозрила, что убийца учится здесь.

- А, может, просто убить её? – предложил Юрихара.

- Не сейчас. Я не понимаю, откуда она всё это узнала и много ли она знает. Нам надо выяснить это.

- Она должна умереть! Мы не оставим никаких следов! К тому же, она сумасшедшая; никто не обратит внимания, если она исчезнет.

Сразу видно, что они учатся в одном классе. Юрихара слишком хорошо знала Наги.

- Но у неё очень богатые родители. У неё на счёте в банке несколько сотен миллионов иен. Если она исчезнет, я тебе гарантирую, никто и не подумает, что она сбежала. Когда у тебя столько денег, речи о работе не идёт. Такова логика человеческого общества.

Юрихара замолчала. Она опустила глаза, прикусила губу, затем с обидой прошептала: - Только поэтому?

- А?

- Только поэтому ты не хочешь убивать Кириму Наги? Есть ведь и другая причина?

- О чём ты говоришь?

- Саотомэ-кун, не ври мне. Ты влюбился в неё?

Масами отвёл глаза.

- С-с чего ты взяла?

- Разве нет? Я ведь права? – спросила она, поднимая глаза, и внимательно на него посмотрела.

- Я… - начал Масами, как вдруг…

- …что ты здесь делаешь, Подражатель? – послышался радостный девичий голосок, и дверь раздевалки распахнулась.

По полоскам на форме можно было догадаться, что эта радостная и улыбающаяся девушка - ученица третьего класса.

- Ух, ой. Простите, ошиблась! – сказала она озадаченно.

- А! Не!.. – засуетился Масами, делая вид, что она застала их в самый романтичный момент. Придумал он отлично. Она им поверила.

- Извините! Извините! Можете продолжать! – улыбаясь, прокомментировала она. Девушка покраснела от смущения и быстро начала отступать к двери.

Но в этот момент Юрихара вылетела вперёд, как из пушки. Она с шипением накинулась на девушку, как королевская кобра, и впилась зубами в шею третьеклассницы, стоявшей к нам спиной.

Раздался резкий хруст.

- Ч-что?! – закричал Масами, пытаясь встать между ними, но было уже поздно. Она вгрызлась в спинной хребет, тем самым моментально убила её. Девушка даже не успела понять, что с ней произошло.

- Чёрт, о чём ты думала?! Я же сказал, в школе никого не убивать! – завопил Масами, поворачиваясь к Юрихаре.

Но когда он увидел её лицо, тут же замолчал.

Она была белая, как бумага, и сильно дрожала. – К-как… Как он оказался здесь? – хныкала она, пока кровь жертвы капала из её рта.

- О чём ты?

- О нём! Подражатель! Он здесь!

- Что за Подражатель?

- Мой "оригинал"! Человек, из которого я появилась! – Она обхватила себя руками, но это не остановило дрожь.

- У-успокойся! Объяснишь позже. Сначала надо избавиться от тела! – громко сказал Масами, мельком глянув на лежащий труп девушки. Присмотревшись, он узнал её лицо. – Это же… Камикисиро Наоко.

Она была одной из немногих друзей Наги. Поэтому он её и узнал. Наги пропустила один год в начальной школе из-за болезни, а до этого они с Камикисиро училась в одном классе.

(Почему именно подруга Наги?.. Совпадение? Нет, не может быть…)

Последний кусочек мозаики вставал на место. После того, как они поймали Кусацу Акико, судьба вновь давала им столь нужный сейчас шанс.

- Не волнуйся, Мантикор. Преимущество на нашей стороне. – Он улыбнулся и мягко обнял её трясущиеся плечи.

- А? – Она вопросительно посмотрела на него. Её взгляд был встречен понимающим кивком и тёплой, светящейся улыбкой.

***

Они перетащили тело Камикисиро Наоко в тайную комнату в подвале. Юрихара перегнулась через труп и стала стирать следы.

Масами ухмылялся.

(Я уверен, ты только этим и живёшь. Обещаю. Что бы ни произошло со мной… оно будет стоить того)

Голова Саотомэ Масами была занята одной лишь песней.

Но почему-то, это была не песня его любимой группы The Doors. Он не помнил, как она точно называется. Просто где-то услышал. Он даже не помнил слов; лишь один кусок воспроизводился в его голове, как заезженная пластинка.

Группа, исполняющая эту песню, не столь популярна, как The Doors; у них было причудливое название – Oingo Boingo, которое отлично подходило к их странным композициям. Песня называлась "Никто не живёт вечно".

Популярная весёлая композиция никак не сочеталась со зловещим названием, равно, как и с кровавыми словами. Масами стал подпевать.

- …Никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто, никто…

Улыбаясь, он продолжал до тех пор, пока не вспомнил фразу "не живёт вечно". Улыбка значила гораздо больше, чем готовность пожертвовать своей жизнью ради объекта любви – она была отражением зла и его глубокого личного наслаждения.

Через трещины в стене до него стал доноситься хруст – людоед пожирал свою жертву.